В Пекине был непривычно ясный майский день, когда в отеле «Diaoyutai State Guesthouse» начался всемирный форум, проводимый журналом «Fortune».

Яркие лучи солнца отражались на блестящих красных колоннах, зеленых подстриженных деревьях и крытых черной черепицей крышах императорского здания, в главный зал которого пропускали гостей.

«Diaoyutai» был построен в 1959 году, и предполагалось, что здесь будут принимать дипломатов и глав коммунистических государств, союзников Мао. Но времена изменились, и теперь сюда приезжали ведущие капиталисты мира, чтобы завести здесь связи и добиться благоволения властей, включая президента Китая Ху Цзиньтао, который произносил речь на открытии форума.

Среди присутствовавших на форуме были Джек Ма и Мег Уитмен. Они впервые оказались вместе на одной конференции, и СМИ с интересом ждали, не полетят ли искры при встрече двух соперников.

Мы с Джеком прохаживались в холле, когда тот открыл мне секрет.

– Портер, завтра вечером мы с Джо будем ужинать с Мег Уитмен и главой ее отдела внешних связей Генри Гомесом. Я не говорил тебе, но «eBay» хотел бы купить «Taobao».

У меня загорелись глаза. «eBay» приобретет «Алибабу»? Это могла быть грандиозная сделка.

– И что они тебе сказали?

– Они связались с нами в прошлом году и выразили готовность встретиться. Мы приехали в офис «eBay», чтобы познакомиться. Там было несколько китайских программистов, которые меня узнали. Но пока что никому больше ничего не известно. Они сделали нам первое предложение, но оно было слишком плохим для того, чтобы его серьезно рассматривать. Завтра вечером мы узнаем, что они предложат на этот раз.

«Это становится очень интересным», – подумал я. Похоже, что «eBay» действительно начинает нервничать.

– Давай пойдем и посмотрим на зал, – предложил Джек, – я хочу знать, чего можно ожидать.

Мы с Джеком прошли в конференц-холл, где Джек должен был выступать, и сразу же увидели Мег Уитмен. Она подошла к нам – высокая, уверенная в себе, широко улыбающаяся.

– Привет, Джек. Рада видеть тебя снова. Мы приехали пораньше, чтобы услышать твое выступление.

– Привет, Мег, – ответил Джек, – добро пожаловать в Пекин. Я тоже с нетерпением жду твоего выступления.

Глядя, как они смеются и болтают, можно было подумать, что это два друга, встретившихся после долгой разлуки. Между ними не было никаких дурных чувств, несмотря на нашу борьбу, происходившую у всех на глазах.

Джек представил меня:

– Это Портер. Он отвечает за международный пиар.

Мы с Мег пожали друг другу руки и обменялись несколькими дружелюбными фразами. Рядом с Мег стоял глава ее отдела внешних сношений Генри Гомес, который из-за ее высокого роста казался совсем маленьким. Я представился Генри, и мы немного поболтали, стараясь быть максимально учтивыми и слегка шутить.

Джек вышел на сцену и неожиданно выступил с довольно непоследовательной речью. Я ожидал, что он, как всегда, будет прекрасен, но его наверняка отвлекало присутствие Мег. В конце концов, если в Китае «Taobao» шел нос в нос с «eBay», то на мировой арене мы все еще находились в их тени.

После выступления Джека мы с Генри сказали друг другу еще несколько приятных слов и обменялись визитками.

– Может быть, пообедаем вместе, пока ты тут? – предложил я Генри.

– Отлично, как насчет завтрашнего дня у меня в отеле? – ответил он.

На следующий день мы встретились с Генри в холле отеля «St. Regis». Я испытывал одновременно беспокойство и восторг. Можно было подумать, что главные пропагандисты США и Советского Союза втайне обедают вместе в разгар холодной войны.

Я долго размышлял о том, как вести себя во время обеда. С одной стороны, «eBay» был нашим смертельным врагом. С другой стороны, если они нас купят, то вполне вероятно, что Генри будет моим новым начальником. «Лучше не обострять противоречия, – решил я, – и провести все в дружеской обстановке».

– Я должен отдать вам должное. Вы, ребята, в последнее время много сделали для того, чтобы осложнить нам жизнь. Мы немного отстаем от вас в Китае из-за разницы во времени и из-за того, что являемся открытым акционерным обществом. Мы не можем сразу же ответить, как только журналист обращается к нам с вопросом.

Это было правдой, и мы использовали этот фактор, выступая с заявлениями о наших конкурентах. Мы знали, что, если заявим о чем-то в середине дня в Китае, то в «eBay» в США все еще будут спать. Местные сотрудники были связаны по рукам и ногам, так как они были открытым акционерным обществом, и им на все требовалось одобрение из штаб-квартиры «eBay». Напустить на «eBay» всех журналистов было самым эффективным способом представить их перед всем миром слегка тормозящими.

– Ну, мы стараемся, – ответил я, – но тебе следует знать одну вещь о Джеке Ма. Его часто недооценивают. Он играет в бизнес, как в шахматы.

– А сколько у вас людей в отделе пиара? – спросил он.

– Я один занимаюсь международным пиаром, и еще один парень пиаром в Китае.

Он явно удивился. Я знал, что они уже сотрудничали с большим китайским агентством.

– Меня удивляет вот что, – продолжал он, – вы часто хвалитесь своими результатами. У нас уже был случай с нашими конкурентами в Германии. Они подделывали свои результаты, в конце концов их разоблачили, это был полный крах.

Меня удивило, что он подозревал нас в жульничестве. Он явно все еще не вполне осознавал, что мы их догоняем.

– Я не могу гарантировать, что у нас на сто процентов все чисто, – ответил я, – но мы очень серьезно к этому относимся. Мы надеемся когда-то тоже стать открытым акционерным обществом и поэтому следуем очень жестким стандартам.

Перед прощанием он сказал мне то, что привело меня в замешательство.

– Знаешь, мы заметили в ваших высказываниях некоторый национализм. И нам кажется, что это несправедливо. Никому из нас не стоит разыгрывать националистическую карту.

«Неужели он совсем не понимает суть нашего пиара?» – подумал я. Мы никогда не говорили, что Китай победит, потому что американские компании не заслуживают победы. Мы говорили о том, что, надменно перенося американскую модель на китайский рынок и даже присылая иностранных менеджеров из Кореи и Германии для руководства деятельностью в Китае, они лишали себя возможности создать такой продукт, который по-настоящему соответствовал бы местному рынку. Я рассказал ему историю о том, как Джек прыгнул на сцену и перебил Тото, когда тот высказался в неуместном националистическом духе.

– Ну что ж, у меня на душе полегчало. Давай договоримся, что мы не будем разыгрывать националистическую карту.

– А почему бы нам не создать горячую линию, на тот случай, если страсти слишком накалятся, чтобы можно было связаться друг с другом и снять напряжение? – предложил я.

– ОК, мне нравится эта идея, – сказал он, – будем поддерживать связи.

Мы пожали друг другу руки и разошлись. Это был сердечный разговор, но в нем сохранялась определенная сдержанность. Мне было любопытно узнать, что же будет дальше.

Через несколько недель мы поняли, к чему все идет, когда на китайском сайте «eBay», на «Taobao» и других электронных досках объявлений появилось несколько антияпонских постов, касавшихся участия «SoftBank» в «Алибабе».

Мы подозревали, что к распространению этих протестов приложил руку «eBay». Появление постов совпало с прошедшими по всему Китаю волнениями из-за инцидента, произошедшего между Китаем и Японией. Антияпонские протесты втайне поддерживались китайским правительством, но очень быстро вышли из под контроля. И когда китайцы вышли на улицы, властям пришлось подавить их. Но все равно эта ситуация подвергала «Taobao» риску – если бы на «Taobao» повесили ярлык «японской» компании, то китайские пользователи Интернета могли отвернуться от него.

Примерно в это же время Генри связался со мной по горячей линии, прислав мне следующий мэйл:

«Портер, нам позвонили несколько китайских журналистов и попросили прокомментировать слухи о том, что Мег переезжает на полгода в Китай, потому что она сама хочет руководить там бизнесом. Они утверждают, что Мег отправляется туда для того, чтобы убрать китайских руководителей и заменить их американцами. Репортеры сказали, что слухи исходили непосредственно от „Алибабы“. Мне было неприятно услышать о таких слухах, особенно после нашего разговора за обедом. Опять же, с учетом крупных инвестиций японской компании в „Алибабу“, я полагаю, что нам стоит избегать националистического пути.

Я рад, что мы смогли пообедать в Шанхае и надеюсь, что ты сможешь пролить свет на источник этих слухов.

Спасибо,

Генри».

Мы тоже читали о том, что Мег переезжала в Китай. Переговорив с нашими сотрудниками, я убедился, что никто в «Алибабе» не распространял этих слухов, и написал Генри письмо, постаравшись его успокоить.

«Генри, спасибо за письмо.

Что касается упомянутых тобой слухов, то они настолько смехотворны, что я не могу себе представить никакое китайское или иностранное издание, которое отнеслось бы к ним серьезно.

По поводу национализма – как я уже говорил, розыгрыш националистической карты противоречит принципам нашей политики. Но существуют очень хорошие доводы в пользу того, почему китайский менеджмент и китайская компания лучше могут понять пользователей сайта на китайском языке. Никакая американская интернет-компания не является лидером в Китае (хотя здесь ты можешь со мной не согласиться). Это прежде всего связано с тем, что здесь лучше приживаются местные товары и с их конкурентоспособностью, чем с чем-либо еще. Необходимость сообщать обо всем в США замедляет ход дел, как ты сам говорил во время нашего обеда. Мы всегда обращаем внимание на коммерческое обоснование, а не говорим ничего подлого вроде „Не пользуйтесь „eBay“, потому что они американцы“. Мы никогда бы такого не сказали.

Мы обнаружили много постов, связанных с Японией и „Taobao“, в том числе размещенных на китайском сайте „eBay“. У нас есть некоторые предположения о происхождении многих из этих постов… Я уверен, что „национализм“ скорее проявляется в упоминании политических или культурных проблем и в игре на чувствах, направленных против кого-либо. Уверяю тебя, что мы этого не делаем.

Если бы я захотел действовать коварно, то стал бы подталкивать тебя к использованию японской проблемы. Как ты, очевидно, уже знаешь, после недавних протестов в Китае китайское правительство запретило антияпонскиевысказывания на досках объявлений, попытки бойкота и тому подобные вещи.

К некоторым сайтам даже применили суровые меры. Я не знаю, каким образом китайское правительство отнесется к какой бы то ни было интернет-компании, поддерживающей антияпонские выступления. Мы остаемся в стороне от политических бурь, потому что они в Китае слишком быстро меняют свое направление.

Генри, наша конкуренция будет очень увлекательной. Я с интересом ожидаю ее развития.

Счастливо,

Портер».

Генри ответил:

«Портер, спасибо за твой ответ, и за твой нравственный подход к проблеме. Я верю тебе на слово, что „Алибаба“ и „Taobao“ не разыгрывают националистическую карту.

Кстати, в то время, когда Китай призывает к сдержанности по отношению к Японии, китайские потребители могут ведь захотеть узнать побольше о происхождении вашей компании. И представителей китайских властей это тоже может заинтересовать. В конце концов, ваши японские корни влияют на ваш бизнес так же, как наши американские корни влияют на наш. Всегда есть возможность разобраться, что к чему.

Я тоже с нетерпением жду результатов нашей будущей конкуренции. Будет очень интересно укрепить наше первое место на рынке. У нас восторга на 100 миллионов и еще немного сюрпризов для вас. Я надеюсь, что инвесторы Джека готовы снова выплюнуть для него немного наличных!:-)

С уважением,

Генри».

Это была не слишком замаскированная угроза, сопровождавшаяся похвальбой в духе второкурсника. Ответить на это можно было тоже только в духе перебранки второкурсников:

«Генри, я надеюсь, что вам с Мег нравится этим летом в Шанхае. Раз уж вы тут, то я хотел бы порекомендовать тебе две книги. Ты можешь найти их на „Amazon“: это „В поисках современного Китая“ Джонатана Спенса и „Как создать вебсайт. Для чайников“.

Всего доброго,

Портер».