Ядерная катастрофа

Я не помню, как добралась до дома, но, видимо, как-то мне это удалось сделать, раз я стою уже в своей квартире. Такое ощущение, что я попала в кошмар и никак не могу проснуться.

— Хейлз, это ты?

Я не могу даже найти в себе силы и слова, чтобы ответить.

— Хейлз? — шаги Таши приближаются. На ее лице появляется беспокойство.

— Что случилось?

В вопросе сквозит паника.

Все. Я просто отдаю ей бумагу и падаю на диван. Я концентрируюсь на дыхании, так как моя грудь с трудом пропускает воздух через легкие. Я чувствую, что стены надвигаются на меня. Это так проявляется приступ паники? Таша сидит рядом со мной, и ее смятение говорит мне, что она прочитала статью.

— Хейлз, Дэниел видел? — она спрашивает опасливо тихим голосом. Я киваю, до сих пор не в состоянии сказать хоть слово.

— Именно он дал мне это, — наконец произношу я шепотом, и слезы заполняют мои глаза, бесконтрольно стекая вниз по моему лицу.

— Это весь наш разговор, тупо выдернутый из контекста, — заявляет она то, что я и так поняла, прочитав статью. — Что он сказал? — сострадательный взгляд ее изумрудных глаз фокусируется на мне.

— Он даже не захотел выслушать меня, Таш, — бормочу я между рыданиями.

Таша тихо вздыхает.

Это так больно, и все, что я хочу — это он. Я ложусь, уставившись в потолок, и готова так смотреть на него вечность.

— Я иду спать, — бормочу я устало, в конце концов, встав. Мне с трудом удается удержаться на ногах.

— Хочешь, я побуду с тобой, Хейлз?

— Нет, я хочу побыть одна.

После того, как я оказываюсь в постели, я пытаюсь набрать Дэниела, но он не отвечает. Рыдая, я засыпаю, полностью истощенная, с пустотой в душе, которая всего несколько часов назад была моей…

***

Я просыпаюсь в поту и смятении, но потом быстро понимаю, что вчерашний кошмар был не сон, когда замечаю на моей тумбочке помятый кусок бумаги, обвиняющий и подтверждающий мою вину. Он напоминает мне о моей новой реальности. С сухой болью в горле от чрезмерных рыданий я плетусь на кухню за столь нужной мне сейчас водой.

— Хейлз, — бархатный голос Таши приветствует меня, когда я захожу на кухню. — Ты выглядишь ужасно, — говорит она, пытаясь улыбнуться.

— Спасибо, — бормочу я. Чувство юмора оставило меня день назад.

— Ты собираешься на работу? — спрашивает она, когда я делаю глоток холодной воды.

Покачав головой, я говорю усталым голосом:

— Я не в состоянии физически что-то делать.

Она сочувственно кивает.

— Я могу остаться с тобой сегодня, — она снова беспокоится за меня. Я вижу это по изменению выражения на тонких чертах ее лица.

— Нет, я сама. Я просто хочу отоспаться.

— Хорошо, как хочешь, — она вздыхает, сдаваясь и выпуская задержанный в легких воздух, затем подходит и обнимает меня, пытаясь утешить. Мои глаза снова заполняются крокодильими слезами от этого открытого доброго жеста.

— Хочешь, я предупрежу твоего босса? — спрашивает она через некоторое время. После того, как я отвечаю, что я сделаю это сама, она больше не задает вопросов.

Когда она уходит, я набираю Джоша. Как только он слышит мой голос, он сразу спрашивает, не заболела ли я. Как раз мне на руку. Сделав это, я тащусь обратно в постель.

Сидя под одеялом, как под защитой, я рассеянно достаю из первого ящика тумбочки чистый лист бумаги и карандаш. Мои мысли находятся где-то далеко, пока я случайно вожу древесным углем по бумаге. Затем я все-таки обращаю свое внимание на плод моей работы. Моя зарисовка — это боль в моем сердце, теле и душе. Я стараюсь отвлечься от рисунка, но мне это не удается. Я продолжаю рисовать, пока усталость не побеждает мой порыв.

Я сплю всю оставшуюся часть дня между редкими моментами бодрствования, и мне так комфортнее. Я словно зомби, просто существую без какой-то надобности в жизни.

***

— Хейлз.

Я чувствую, как прогибается матрас от тяжести тела Таши. Я слышу ее, но физически не реагирую. Потом, наконец, я отрываю взгляд от телевизора. Я даже не уверена в реальности, окружающей меня.

— Бедная маленькая принцесса. Это для какой книги? Кровавая красота?

Я не могу не улыбнуться, когда разглядываю рисунок в моем альбоме, который находится в руках Таши. Кишки кудрявой принцессы вываливаются из открытой, кровавой раны; зубы оборотня с яростными глазами зарыты глубоко в ее плоти.

— Картина достойна тысячи психологических отзывов, — сухо комментирует Таша. — Сумасшедшая Мисси в своем репертуаре, — добавляет она, качая головой.

Она берет меня за руку.

— Хейлз, прошло три дня, — я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее. Уже три дня прошло на самом деле? Разве я спала целых три дня, потерявшись в этой бескрайней тьме?

Как будто почувствовав мое внутреннее смятение, она добавляет:

— Пора вернуться в реальный мир.

— Таш, три дня. Он даже не позвонил. Все кончено, — говорю я, чувствуя, будто нахожусь под сильнодействующим снотворным.

— Ты должна встать на ноги и, когда ты снова станешь сильной, то сразу же поговоришь с ним, но не сейчас.

— Сколько времени?

— Полвосьмого.

— Позволь мне еще немного поспать.

Она вздыхает.

— Хейли, полвосьмого вечера. Ты проспала весь день.

— Просто еще немного, — бормочу я.

Оставшись одна, я снова засыпаю.