В Новом Завете приведены такие слова Иисуса: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч» (Мф 10:34). Никогда не было сказано большей правды. В наше время многие христиане считают свою религию миролюбивой, и она действительно должна быть такой и часто себя такой показывала. Но любой хотя бы немного знакомый с историей человек знает, как жестоки бывали христиане, поддерживая в разные века всякую несправедливость, захваты, войны, Крестовые походы, погромы, инквизицию, холокост – всё во имя своей веры. Возможно, все те христиане, которые стояли за этим злом, плохо знали свою веру; возможно, они нарушали принципы собственной религии; возможно, они оказались оторваны от миролюбивого учения Доброго Пастыря. И никто не смеет отрицать то удивительное добро, которое творилось во имя Христа, бесчисленные акты бескорыстной любви и поразительные жертвы, совершенные ради помощи нуждающимся. Но при этом лишь немногие религии за всю историю человечества выказали большую склонность к конфликтам, чем религия, основанная на проповеди Иисуса, который согласно своему слову действительно принёс меч.
Некоторые ранние христиане понимали, что их религия будет основана на конфликте. Автор новозаветного Послания к Ефесянам, якобы Павел, говорит своим читателям «облечься во всеоружие Божие» (Еф 6:10–20). Их борьба была не против смертной плоти, «но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных». Чтобы противостать этим мироправителям тьмы, христиане должны были облечься в броню праведности, взять щит веры, шлем спасения и «меч духовный, который есть Слово Божие». Таким образом, подразумевалась битва не с врагами в человеческом обличье, а с духовными силами, ополчившимися на Бога. Но всё равно это была битва.
Поразительно, что в своем наставлении о христианском «оружии» автор Послания к Ефесянам советует читателям «препоясать свои чресла истиною» (6:14). Истина была важна для этого писателя. Сначала он ссылается на Евангелие как на «слово истины» (1:13). Потом говорит, что «истина в Иисусе», и наставляет своих читателей «говорить истину ближнему своему» (4:21,25). Он также заявляет, что «плод Духа состоит в истине» (5:9). Как странно это выглядит при том, что он обманул читателей послания относительно своей личности. Книга была написана от имени Павла человеком, который прекрасно знал, что он не Павел. Ложно выступая под именем непререкаемого христианского авторитета, этот защитник истины создал псевдоэпиграф, «ложно надписанную книгу». Это самое мягкое, как назвали бы её античные критики, если бы они знали, что автором был не Павел. Так что некоторые христиане выступили на битву препоясанными не истиной, а ложью. Возможно, что автор считал себя вправе лгать о своей личности. В конце концов, на карту было поставлено многое.
Христиане вступили в конфликт не только с духовными силами, но и с человеческими. Или, если постараться выразить мысль ближе к авторской точке зрения, выступившие против христиан духовные силы проявляли себя через людей, и на самом деле битва происходила именно на человеческом уровне. Как хорошо известно историкам Древней церкви, христиане той эпохи постоянно пребывали в состоянии конфликта и испытывали нападения со всех сторон. У них были противоречия с иудеями, которые считали их взгляды ошибочными и искажающими традиции предков. У них были противоречия с языческими народами и их правителями, которые видели в христианстве тайную секту, представлявшую угрозу для государства. И у них были неистовые и ожесточенные споры друг с другом, поскольку различные христианские учителя и группы доказывали, что именно они и только они обладают полнотой истины, а остальные христианские учителя и группы абсолютно неправильно понимают то, что было открыто Христом в дни его земной жизни.
Во всех этих битвах «всеоружие Божие» включало оружие обмана. Подлог использовался тем или иным христианским автором как для отражения нападок иудеев и язычников, так и для нанесения ударов по взглядам других христиан, имевших альтернативное понимание веры. В этой главе я рассматриваю конфликты с внешними, то есть иудеями и язычниками, которые противились христианской вере. В следующей главе я рассмотрю внутренние христианские конфликты, разъедавшие церковь с самого начала.
Иудейская реакция на христианскую проповедь
Многие современные консервативные христиане не в состоянии понять, почему иудеи не принимают Иисуса в качестве мессии. Это же так очевидно для христиан. Ветхий Завет предрёк, каким будет мессия. Иисус вполне соответствовал этим пророчествам. Так что он, несомненно, мессия. Ветхий Завет говорит, что он будет рождён от девы (Ис 7:14), в Вифлееме (Мих 5:2); что ещё ребёнком бежит в Египет, а потом вернется (Ос 11:1); что вырастет он в Назарете, так что назовут его назореем (Ис 11:1). Предречено его служение в Галилее (Ис 9:1–2) и то, что он будет великим целителем (Ис 53:4). Предсказаны его триумфальный вход в Иерусалим под шумное одобрение толпы (Ис 62:11; Зах 9:9), очищение им храма (Иер 7:11) и его отверженность иудейскими правителями (Пс 118:22–23). Самое важное – предсказано его распятие за чужие грехи и славное воскресение из мертвых (Псс 22;110; Ис 53).
Иисус исполнил все предсказания. Почему иудеи этого не видят? Это же в их собственном Писании! Они что, читать не умеют? Они слепые? А может, тупые?
Конечно, правда в том, что на протяжении всей своей истории иудеи были не более неграмотны, слепы или глупы, чем христиане. Обычный ответ иудеев на христианские заявления об исполнении пророчеств на Иисусе гласит, что те фрагменты из Писания, на которые христиане обыкновенно ссылаются, и пророчествами не являются, и о мессии ничего не говорят. И если посмотреть на этот спор со стороны, то придётся признать, что возражения иудейских читателей имеют смысл. Например, слово «мессия» ни разу не употребляется в пассажах, якобы предсказывающих смерть и воскресение Иисуса. Многих христиан это удивит, но достаточно просто самостоятельно прочитать Ис 53, чтобы убедиться в этом.
Большинство древних иудеев отвергало мессианство Иисуса по той простой причине, что Иисус совершенно не был похож на того мессию, которого ожидали иудеи. Следует подчеркнуть, что множество иудеев Древнего мира отнюдь не сгорало от нетерпения увидеть мессию, точно так же, как это происходит с большинством современных иудеев. Но во времена Иисуса существовали группировки глубоко религиозных иудеев, которые ожидали, что для спасения из их серьёзного положения Бог даст им мессию. Все эти группировки, конечно, основывали свои ожидания на Еврейской Библии, но среди этих ожиданий бытовали разные представления о спасителе-мессии .
Само слово «мессия» происходит от еврейского слова, которое переводится как «помазанник». Изначально оно использовалось в Еврейской Библии по отношению к таким царям Израиля, как Саул, Давид или Соломон. При восшествии царя на престол его голову в буквальном смысле помазывали маслом, что служило видимым знаком сообщения ему особого Божьего благоволения (см., напр., Псалом 2). Уже прошло много времени, как у Израиля не было своих царей, и некоторые иудеи ожидали, что Бог ещё даст им помазанника, подобного великому царю прошлого Давиду, и который так же, как Давид, поведёт израильские армии против врагов и восстановит самостоятельное израильское царство. Ожидаемый царь и должен был быть мессией – целиком и полностью человеческим существом, могущественным воином и великим правителем Божьего народа.
Другие иудеи, мыслившие более мистически, считали, что мессией будет сверхъестественная личность, посланная с небес – что-то вроде вселенского судии, который свяжет врагов непреодолимой силой и установит на земле царство, управляемое Божьим избранником. А были и такие иудеи, которые не обращали внимания на политическое положение Израиля и концентрировались только на его религии. Эти считали, что будущий правитель народа будет могущественным священником, который наделит людей Израиля силой, научив их правильному пониманию закона иудейского. Он будет править Божьим народом при полном соблюдении требований, предъявленных Богом в Писании.
Короче говоря, существовали довольно разнообразные представления о том, какой должна быть личность помазанника – мессии. Но была у них одна общая черта: сторонники всех этих концепций согласно считали, что это будет личность грандиозная и могущественная, которой сам Бог даст силу ниспровергнуть врагов и власть править Божьим народом.
С другой стороны, мессией провозглашали Иисуса его последователи. А кем был Иисус? Малоизвестным проповедником из галилейской глуши, который задел правящие власти, в результате чего подвергся публичному унижению, пытке и казни на кресте, как низкий преступник. С точки зрения большинства евреев, трудно было бы представить кого-то, кто подходил бы на роль мессии меньше Иисуса из Назарета.
Но христиане-то утверждают именно то, что Иисус и есть мессия. Первые христиане уверовали в это потому, что поверили в его настоящее, физическое воскрешение Богом из мертвых. Бог показал, что Иисус не был лишь низким преступником или бессильным проповедником. Бог действительно наделил его силой преодолеть величайшего врага всего сущего – саму смерть. Иисус вознёсся на небеса и сейчас восседает по правую руку от Бога, ожидая момента, когда вернётся и установит свою власть над всей землёй. Согласно этому раннехристианскому взгляду, иудейское ожидание мессии было верным. Мессия сокрушил бы врагов Божьих, явив на них свою силу. Но прежде ему нужно было победить злейших врагов – свирепые силы греха и смерти, выступающие против Бога и его народа. Грех был побеждён Иисусом на кресте, а смерть была побеждена его воскресением. Следовательно, он и есть мессия. И он вернётся, чтобы закончить начатое дело.
Таким образом, последователи Иисуса нашли в Писании предсказания не только значимых моментов «второго» пришествия мессии, но и значительных событий его «первого» явления. Они перебрали все тексты Писания в поисках пассажей, которые можно было бы применить к рождению, жизни, смерти и воскресению Иисуса. Христиане были уверены, что все эти пассажи (рождение в Вифлееме от девы, торжественный вход в Иерусалим, смерть за чужие грехи и т. д.) говорят об Иисусе, потому что Иисус – мессия, а в Писании должны были быть пророчества о мессии. Тем не менее большинство иудеев не разделяли их уверенности, потому что фактически ни один из этих пассажей не говорил о мессии, еврейская Библия нигде не говорит, что пришествий мессии должно быть два, а жизнь Иисуса была чем угодно, но только не славной жизнью помазанника Божьего.
Поэтому с самого начала возникли глубокие и сложные конфликты. Численно иудеи сначала значительно превосходили христиан и могли легко подавить их. Но христиане постоянно отвечали на выпады и не прекращали спорить. Спорить, и спорить, и спорить. Помимо прочего, многие иудеохристиане не могли понять, почему иудеи-нехристиане не видят и не принимают «факта» мессианства Иисуса. Все доказательства были здесь, прямо в Писании! Когда боевые порядки противоборствующих сторон сошлись вплотную и стали применять более жесткие приёмы, христиане принялись утверждать, что иудеи, которые отвергают Иисуса, несут за его смерть такую же ответственность, как и иудейские правители, непосредственно призывавшие к его казни. Отвержение Иисуса стало равноценным его убийству.
Таким образом, иудеи-нехристиане стали известны как христоубийцы – народ, убивший своего мессию. Они явно не поняли собственное Писание и отвергли своего Бога. В результате Бог отверг их.
Именно в этом контексте возникло большое количество полемической литературы у обеих сторон, особенно у христиан. Некоторая её часть сохранилась. Послание, приписываемое спутнику апостола Павла Варнаве, говорит, что иудеи никогда не понимали свою религию правильно, поскольку толковали закон Моисея буквально, а не образно, и поэтому Ветхий Завет – это христианская, а не иудейская книга. Сочинение Иустина Философа – известного христианского мученика второго века, в котором он спорит с еврейским раввином и показывает ему ошибки его интерпретации его же Писания. Поучение Мелитона Сардийского, христианского епископа конца второго столетия, где сказано, что иудеи не просто отвергли своего мессию, но убили его, Сына Божия, и через это стали виновны в богоубийстве, поскольку убили самого Бога. И так далее.
Среди работ, написанных христианами в этой полемике, были и подлоги – книги, написанные под именем авторитетных личностей прошлого, которые были призваны показать яркую истинность христианства и страшное заблуждение иудеев. В частности, было немало подлогов, в которых подчёркивалась истинная природа Иисуса – говорилось, что он был божеством, а не простым смертным, и это признавалось самими римскими властями. В этих сочинениях ответственность за распятие Иисуса возлагалась не на римлян, а на иудейских правителей и даже на сам иудейский народ.
Наиболее известные подлоги
Евангелие от Петра
Мы уже обсуждали один подлог, который был предназначен отчасти и для того, чтобы отразить эту точку зрения. Евангелие от Петра (рассматривавшееся во второй главе) подчёркивает, что «никто из иудеев» не пожелал умыть рук в знак своей невиновности в крови Иисуса. Согласно изложенной в нём версии, казнить Иисуса приказал иудейский царь Ирод, а не Пилат. А иудейский народ впоследствии раскаивается в убийстве Божьего избранника и признаёт, что теперь Бог обязательно накажет их и принесёт разрушение святому граду Иерусалиму. Здесь имеется в виду война с римлянами в 70 г. н. э., в результате которой восставшие иудеи были разгромлены, городские стены разрушены, а храм сожжён.
Евангелие от Петра, написанное около 120 г. н. э., является одним из самых ранних евангелий постновозаветного периода. Со временем популярность антииудейских евангельских подлогов росла, особенно когда христианство достаточно окрепло, чтобы более веско утверждать свою силу.
Евангелие Никодима
Одно из самых занимательных Евангелий принадлежит окончанию того периода, который я рассматриваю в этой книге, то есть концу первых четырёх столетий христианства. Это долгое повествование о суде над Иисусом, о его смерти и воскресении, которое ложно претендует на авторство не кого иного, как Никодима – раввина, хорошо известного христианам по его заметной роли «тайного» последователя Иисуса в Евангелии от Иоанна (Ин 3:1-15) . В Средние века Евангелие Никодима стало невероятно популярной и влиятельной книгой. Оно имело широкое хождение на Латинском Западе и распространялось в переводах практически на все языки Западной Европы. Конечно, никто не сомневался, что книга написана самим Никодимом. Но вероятнее всего её написание приходится на четвёртое столетие, т. е. три столетия спустя после его смерти (если мы считаем его исторической личностью). Книга вполне может основываться на историях, которые устно пересказывались в течение столетий, прежде чем были записаны.
В начале Евангелия указывается, что изначально оно было написано на еврейском языке. На самом же деле, по всей видимости, оригинальным языком сочинения был греческий. Но заявляя о еврейском происхождении текста, настоящий автор, кто бы им ни был, сообщает книге дух подлинности, как бы показывая и древность повествования, и то, что оно основано на свидетельстве очевидцев.
В неисторичности этого текста нет никаких сомнений: он явно основан на поздних легендах о последних часах жизни Иисуса, его смерти и воскресении. Книга написана с целью показать невиновность Пилата в совершённой казни и полную виновность иудейских правителей и народа, причём последние, отвергнув Иисуса, отвергли самого Бога.
Божественность Иисуса демонстрируется в самом начале повествования, в одной из самых интересных и занятных сцен. Ещё до судебного разбирательства еврейские правители приходят к Пилату и пытаются убедить его, что Иисус виновен в различных преступлениях и должен быть осуждён. Пилат посылает за Иисусом гонца. В зале, куда должен прийти Иисус, стоят два знаменосца с римскими военными штандартами, на которых изображён «божественный» цезарь. Когда Иисус входит в зал, штандарты склоняются перед ним, словно бы само изображение цезаря преклонилось в знак почтения.
Иудейские правители в ярости обвиняют знаменосцев, но те возражают, что не имеют к этому никакого отношения. Дескать, изображения цезаря сами по себе склонились перед Иисусом. Пилат хочет разобраться до конца и указывает иудеям самим избрать из своей среды несколько здоровяков для держания штандартов, а Иисусу выйти и зайти ещё раз. Правители выбирают двенадцать дюжих евреев, по шесть на каждый штандарт, которые держат их изо всех сил. Иисус входит опять, и штандарты снова склоняются пред ним.
Может показаться, что тут все всё поняли, но такое развитие событий повредило бы сюжету. Напуганный Пилат пытается отпустить Иисуса, но тщетно. Иудейские властители объявляют Иисуса злодеем, заслуживающим смерти. В течение разбирательства они раз за разом обвиняют Иисуса в злодеяниях и настаивают на его казни. И каждый раз Пилат отвечает, что не находит на Иисусе никакой вины, недоумевает, почему иудеи так настойчиво добиваются его смерти, и призывает их позволить ему отпустить Иисуса. Но те отказывают, по-прежнему желая его смерти. Трижды они выражают свою готовность взять на себя всю ответственность словами из Мф 27:25 – «Кровь Его на нас и на детях наших».
Столетиями раньше, когда эти слова были впервые написаны в Евангелии от Матфея, они уже тогда выражали антиеврейские настроения. Произнеся их, еврейская толпа показала не только свою готовность нести вину за смерть Иисуса, но и передать эту вину будущим поколениям евреев. Эти слова веками использовались оппонентами иудеев для того, чтобы обвинить всех евреев в смерти Иисуса и отомстить им посредством страшных актов насилия. Эта яркая форма антииудаизма засвидетельствована уже здесь, в Евангелии Никодима. Еврейские правители представлены сознательно закрывающими глаза на истинную природу Иисуса. Даже император в образе штандартов кланяется ему, а множество призванных свидетелей подробно описывают чудеса, которые он сотворил как Сын Божий.
Но всё тщетно. Иисус распят по наущению иудеев и их вождей. В дальнейшем повествование показывает истинность божественной природы Иисуса. Он воскресает из мертвых, и еврейские правители сами получают тому неопровержимое доказательство из уст надёжных свидетелей.
Итак, перед нами подлог, написанный около трёхсот лет спустя после описываемых в нём событий с целью показать, что казнь Иисуса была несправедлива, что римляне (которые к середине IV в. были на стороне христиан) не имеют к ней никакого отношения, что вина за распятие целиком лежит на евреях и что, отвергнув Иисуса, иудеи на самом деле отвергли собственного Бога. Неудивительно, что подобное повествование стало так популярно в Средние века, когда ненависть к евреям была непременной и тревожной частью христианского самосознания.
Пилатово благовестие
Большое количество сочинений приблизительно того же времени, что и Евангелие Никодима, так или иначе связано с Понтием Пилатом и его ролью в смерти Иисуса. Большинство из них написано с целью показать, что Пилат не был виноват в смерти Иисуса и что он испытывал известное сожаление после произошедших событий. Из нескольких таких текстов мы узнаём, что Пилат не только раскаялся в злодеянии, но и фактически уверовал во Христа. Из ранней церкви идея обращения Пилата как часть принятой традиции перешла в более позднее христианство. В конце концов в Коптской церкви Пилат был канонизирован в качестве святого.
С исторической точки зрения, конечно, это совершенно не соответствует действительности. Пилат известен как жестокий правитель Иудеи и после смерти Иисуса. Исторические анналы не дают поводов предполагать, что он вообще помнил о своем приказе казнить Иисуса, не говоря уже о каких-то сожалениях по этому поводу. При этом смысл его позднейшей реабилитации и даже прославления в некоторых христианских церквах вполне прозрачен. Если ответственность за смерть Иисуса несёт не Пилат, то кто? Евреи. Предания о Пилате зафиксированы в ряде документов, восходящих к четвёртому столетию или ещё раньше. Некоторые из них якобы написаны самим Пилатом. Но все они, конечно, являются подлогами.
Послание Ирода Пилату
Первый документ, который мы рассмотрим, Послание Ирода Пилату, представлен как написанный не Пилатом, а его коллегой Иродом Антипой. Пилат был римским правителем Иудеи – южной части Израиля, в то время как Ирод Антипа, сын Ирода Великого (правившего в то время, когда родился Иисус), был иудейским правителем Галилеи – северной области страны. Ирод Антипа известен в основном по библейской истории, согласно которой он обезглавил Иоанна Крестителя. В позднейших преданиях о нём говорится, что его неотступно мучила совесть и он сильно сожалел о содеянном.
Именно такой случай представлен в этом подложном письме, якобы посланном от его имени Пилату . В нем Ирод сообщает, что он опечален новостью о казни Иисуса, потому что он, Ирод, хотел его увидеть и покаяться в своих злых делах. Божий суд над грешниками соответствует их преступлениям, говорит он. Им приводится странный инцидент с его дочерью, которая в буквальном смысле потеряла голову. Она играла на берегу реки, когда началось наводнение и прибывающая вода начала её уносить. Мать попыталась спасти свою дочь, схватив её за голову. Но голова отделилась от тела, и мать осталась на берегу с головой ребёнка в руках. Ирод признаёт, что это было воздаяние ему за голову Иоанна Крестителя.
Сам он страдает, гния заживо, так что, по его словам, «уже и черви лезут у него изо рта». Здесь псевдонимный автор явно путает этого Ирода с Иродом Агриппой, который умер, согласно новозаветной книге Деяний, будучи заживо съеден червями (Деян 12:23). Подобным образом несчастная судьба постигла и римского воина Лонгина, того самого, что будто бы пронзил копьём бок висевшего на кресте Иисуса. Тот оказался заключён в пещеру, куда каждую ночь приходит лев, чтобы до самого рассвета терзать его тело. Днём его тело возвращается к своему нормальному виду, и тогда лев приходит снова. Этому суждено продолжаться до скончания времён.
Однако сам получатель письма, Пилат, как представитель язычников рисуется в позитивном свете. Не язычникам, но иудеям предстоит суд за содеянное с Иисусом: «Скоро священников и правящий совет детей Израиля настигнет смерть, потому что они неправосудно наложили руки на праведного Иисуса». И тогда язычники наследуют Царство Божие, в то время как Ирод и прочие иудеи «будут сметены», потому что они «не сохранили заповедей Бога и его Сына».
Послание Пилата Ироду
Второе подложное письмо отправлено в обратном направлении – от Пилата Ироду . Может показаться, что это письмо является ответом на первое, но несмотря на своё название, Послание Пилата Ироду, и на то, что в нём упоминаются те же лица (Ирод, Пилат и центурион Лонгин), у этих писем практически нет ничего общего. Это письмо никак не соотносится с первым и даже противоречит ему в некоторых ключевых вопросах. Здесь Лонгин упоминается не как объект бесконечных мучений в расплату за содеянное, а как неофит, пришедший к вере в Иисуса после его воскресения. Собственно, суть письма и заключается в том, что когда Иисус воскрес, то в него уверовали не только Лонгин, но и жена Пилата Прокла и сам Пилат.
Согласно изложенному в письме, после того, как Пилат совершил «ужасную вещь», распяв Иисуса, он узнаёт о его восстании из мертвых. Прокла и Лонгин идут искать Иисуса в Галилею. Там он говорит с ними, и они убеждаются в его воскресении. Пилат узнаёт, что Иисус ожил, и в глубокой скорби падает на землю. Но пред ним является сам Иисус, поднимает его и объявляет ему, что «его благословят все поколения и народы». Здесь Пилат предстаёт не кающимся язычником, а новообращённым христианином, которого будущие адепты веры будут считать благословенным.
Послание Пилата Клавдию
Есть ещё одно письмо, якобы написанное Пилатом другому представителю власти – Послание Пилата Клавдию . На этот раз оно адресовано самому императору Рима и объясняет роль Пилата в казни Иисуса. Может показаться странным, что Пилат пишет именно Клавдию, учитывая, что казнь состоялась в правление Тиберия, а Клавдий стал императором лишь через десяток лет. Возможно, поскольку письмо было сфабриковано спустя многие годы после этих событий, его настоящий автор просто не владел фактами имперской истории двухсотлетней давности (вот вы знаете, кто в 1811 г. был президентом Соединенных Штатов?).
Одним из документов, в которых сохранился текст послания, являются апокрифические Страсти Петра и Павла. В этом апокрифе рассказывается, как спустя годы после смерти Иисуса апостол Петр и архиеретик Симон Волхв, с которым мы уже встречались раньше, предстают перед императором Нероном, по всей видимости, около 60 г. н. э. Когда император слышит о Христе, то спрашивает Петра, где о нём можно узнать больше. Петр советует тому взять письмо, посланное Пилатом его предшественнику, императору Клавдию, и прочитать его во всеуслышание. Нерон так и поступает, и далее письмо приводится полностью.
Сама идея, что Пилат мог написать императору письмо с объяснениями относительно смерти Иисуса, была широко распространена в раннем христианстве. Упоминания о таком послании встречаются в третьем столетии у отца церкви Тертуллиана и в четвёртом веке в Церковной истории Евсевия . Возможно, эти авторы ссылаются не на то письмо, о котором говорится здесь. Вероятно, это послание было сочинено фальсификатором, который полагал, что когда-то такое письмо существовало. Тематика этого короткого послания очень похожа на те, что мы рассматривали выше. Ответственность за смерть Иисуса несут злобные иудеи, и они будут за неё наказаны самим Богом. Как пишет в своём послании «Пилат»:
Из зависти наказали себя и потомков своих иудеи жестокой карой. Обещано было отцам их, что пошлет с неба им Бог своего святого, который по праву их царем наречется, и обещал он, что через деву его на землю пошлет.
Согласно этому письму, своими многочисленными чудесами Иисус доказал, что он сын Божий, но иудейские первосвященники оболгали его, чтобы казнить. Затем они же (а не римские солдаты!) и распяли его. Когда он воскрес из мертвых, то «до того злы на него иудеи были», что подкупили солдат, сказав тем объявить о похищении тела учениками Иисуса. Пилат написал это письмо, чтобы император знал правду и «не думал, будто выдумкам иудеев следует верить».
Возношение Пилата
Более пространный текст, который называется Возношение Пилата, представляет собой ещё одно письмо римского наместника императору, на этот раз Тиберию, написанное вскоре после смерти Иисуса . Это письмо гораздо больше походит на то, о котором упоминал в третьем столетии Тертуллиан: «Пилат, сам уже по своему убеждению христианин, сообщил все это относительно Христа тогдашнему императору, Тиберию» . Но всё равно сомнительно, что это именно тот документ, который он имел в виду. Учёные склонны датировать его более поздним временем, возможно, четвёртым столетием или около того. Так или иначе, его главный посыл в основном соответствует остальным подлогам, рассматриваемым в этой главе: Иисус был сыном Божиим, который творил чудеса и которого иудеи несправедливо приговорили к смерти. Пилат же во всём этом процессе был невиновен.
В начале Возношения Пилат подчёркивает, что управлял провинцией Иудеей согласно «самым мягким указаниям» императора. В этом Пилате нет ничего злого или жестокосердного! Но «все иудеи» (не только иудейские старейшины) предали в его руки Иисуса, «выдвигая против него бесконечные обвинения», хотя и «не могли ни в каком слове обличить его».
Далее Пилат указывает, что Иисус сотворил множество чудес: «слепым возвращал зрение, прокаженных очищал, мертвых воскрешал, расслабленных исцелял» и так далее. Все эти деяния были поразительны, и Пилат признаёт их «неслыханными у богов наших». Но иудеи упорствуют, угрожают восстанием, так что Пилат приказывает его распять.
В момент смерти Иисуса всю землю покрывает таинственная тьма, а в момент воскресения сияет чудесный свет. В три часа ночи солнце светит в полную силу, в небе появляются ангелы, земля трясётся, рушатся скалы и разверзаются пропасти. Всё это означает для упрямых иудеев катастрофу:
Всю ночь, о благочестивый владыка, свет не мерк, и из иудеев многие умерли, погибнув в пропастях земных, так что и тел их не нашли. Воистину пострадали именно те из иудеев, кто говорил против Иисуса страждущего. Лишь одна синагога уцелела в Иерусалиме, а остальные, противоставшие Иисусу, поглотила земля.
Обращение Пилата
Последний пример Пилатова благовестия называется Обращение Пилата . Это не послание, а рассказ о том, что случилось с Пилатом, когда император Тиберий получил его сообщение о событиях вокруг смерти и воскресения Иисуса. По всей видимости, Обращение появилось после Возношения, но имеет с ним такие стилистические различия и фактологические расхождения, что учёные склонны считать их написанными разными авторами.
Обращение начинается с того, что послание Пилата приходит в Рим и зачитывается Тиберию в присутствии большой толпы, удивленной землетрясением и внезапной тьмой среди бела дня, которые произошли из-за распятия Сына Божия. Кесарь, «страшно разгневавшись», посылает солдат, чтобы арестовать Пилата и доставить его в Рим. Когда Пилат доставлен, император устраивает дознание и выговаривает Пилату за казнь Иисуса: «Решившись совершить злое дело, ты принес погибель всему миру».
Однако Пилат отстаивает свою невиновность и утверждает, что «зачинщики же и виновники – иудеи». Кесарь отвечает, что даже если так, при виде всех чудес Иисуса Пилату следовало понять, что «он был Христос». Как только император произносит имя Христа, все языческие идолы в здании сената, где проходит дознание, падают наземь и рассыпаются в прах. Как и в Евангелии Никодима, боги язычников совершают смиренное поклонение божеству Христа и обращаются в ничто. В данном эпизоде это происходит при простом упоминании божественного Христова имени.
Пилат снова говорит, что дела Иисуса показали, «что сильнее он всех богов, которых мы почитаем». Но прокуратор казнил его «из-за мятежа и беззакония иудеев». Тиберий и сенат голосуют за то, чтобы уничтожить еврейский народ. Армии передаётся приказ перебить иудеев, а выживших продать в рабство. Самого Пилата приговаривают к смерти за его участие в этом деле.
Но перед смертью Пилат молится Богу, вымаливая себе прощение и снова указывая на «беззаконных евреев» как на главных виновников смерти Иисуса. Когда он заканчивает молиться, голос с неба – голос самого Христа – уверяет Пилата в его спасении: «Благословляют тебя все колена и все отцы народов за то, что из-за тебя исполнились все пророчества обо Мне. И во время Второго пришествия Моего ты сам будешь свидетелем». Когда палачи отрубают Пилату голову, её сразу подхватывает ангел, видимо, чтобы доставить на небеса.
Цель Пилатова благовестия
Все эти образцы Пилатова благовестия объединены одной довольно прозрачной целью. Оправдывая Пилата, они возлагают вину на весь еврейский народ, не только на его старейшин. Чем менее виновен Пилат, тем больше повинны иудеи. Согласно некоторым легендам, Пилат невиновен настолько, что становится искренне верующим последователем Христа. Бог же разгневан на иудеев и наказывает их за преступление против Сына Божия.
Эти сочинения сфабрикованы в период обострения противоречий между христианами и иудеями. Христиане осознали, что сближения с иудеями не предвидится и вряд ли большинство евреев когда-либо окажется способным увидеть «истину» об Иисусе, что он посланный Богом мессия, а не какой-то распятый преступник. «Истина», однако, вызвала к жизни «ложные писания». Иными словами, некоторые христиане решили сообщить истину о божественном Христе и его злых врагах, евреях, сфальсифицировав документы и назвавшись чужими именами. Христианские читатели приняли эти фальшивки за чистую монету, считая их настоящими документами эпохи, а не тем, чем они были на самом деле – поздними подделками. Авторы намеревались ввести своих читателей в заблуждение, и это им вполне удалось.
Писания Иисуса
У нас очень мало раннехристианских текстов, приписываемых Иисусу, и очень мало сведений о том, что Иисус вообще умел писать. Всё же есть несколько таких указаний, хотя они малоизвестны даже среди ученых, и пара сохранившихся текстов, якобы написанных им самим.
Одно указание содержится на страницах Нового Завета. Правда, это не оригинальный текст Евангелия от Иоанна, а вставка, сделанная одним из переписчиков в более позднее время. Это один из самых известных сюжетов об Иисусе: он и женщина, пойманная на прелюбодеянии (Ин 8:1-11).
Здесь рассказывается о том, как фарисеи привели к Иисусу женщину, которую уличили в супружеской измене. Согласно закону Моисееву, говорят они, эту женщину следует насмерть забить камнями. А что скажет Иисус? Здесь очевидная ловушка. Если он скажет: «Конечно, побейте её камнями», то нарушит собственную заповедь о прощении и милосердии. А если скажет: «Отпустите её», то нарушит закон, данный Моисеем. И что он делает? Конечно, Иисус всегда находит выход из таких ловушек, как происходит и в этот раз, когда он, склонившись, сидит и что-то пишет на земле. Он поднимает лицо и говорит: «Кто из вас без греха, первый брось в неё камень», после чего снова склоняется и продолжает писать. Устыдившись своих грехов, один за другим иудеи постепенно расходятся, пока не остаётся никого, кто осудил бы женщину.
Это замечательная история, даже если изначально она и не была частью Нового Завета . Но сейчас для нас представляет интерес то, что делал Иисус, склонившись к земле. Там не сказано, что он чертил бессмысленные каракули. Там буквально сказано «писал». Употребленное греческое слово ясно указывает на написание слов. Это самое раннее указание на то, что Иисус умел писать . В одном недавнем исследовании этого эпизода утверждается, что он был выдуман спустя годы после смерти Иисуса именно с целью показать, что тот умел писать .
Несколько мнимых сочинений Иисуса упоминаются отцами церкви. К сожалению, ни один из этих подлогов не сохранился. Например, Апостольские постановления, относящиеся к четвёртому веку, упоминают о книгах, сочиненных от имени Иисуса еретиками Симоном и Клеобием. Трудно сказать, действительно ли существовали эти книги, или они просто выдуманы, чтобы обвинить в их сочинительстве этих лжеучителей.
С другой стороны, богослов пятого века Августин говорит о письме, якобы написанном Иисусом, которое, вероятно, действительно существовало . Письмо было адресовано апостолам Петру и Павлу и описывало магическую практику. Августин без труда обосновывает подложность этого письма, поскольку Павел не был прижизненным учеником Иисуса, а стал им лишь после смерти последнего. Августин делает довольно правдоподобное предположение, что фальсификатор увидел изображения Иисуса с Петром и Павлом (одно такое можно и сейчас увидеть в римских катакомбах), и ошибочно решил, что Павел принадлежал к числу прижизненных учеников Иисуса. Исходя из этого ложного предположения, он и сфабриковал письмо, которое Иисус якобы послал Павлу вместе с Петром. К сожалению, это письмо не сохранилось .
Всё же от первых четырёх столетий сохранилась пара других сочинений под именем Иисуса. Их поддельность видна совершенно отчетливо, поскольку ясно, что ни одно из них не претендует на авторство Иисуса всерьёз. Один из этих текстов находится в сочинении о смерти и воскресении Иисуса, который называется Повестью Иосифа Аримафейского. Согласно этому совершенно вымышленному повествованию, один из распятых рядом с Иисусом разбойников получает от него прощение грехов и обещание места в раю. Прямо с креста Иисус пишет письмо херувимам, следящим на небесах за порядком, и наказывает им впустить парня внутрь, когда тот предстанет пред вратами. Это невероятно занимательное письмо, но не похоже, чтобы автор предполагал, будто читатели воспримут его всерьёз . Хотя я могу и ошибаться.
Другое сочинение Иисуса – это документ, найденный в 1945 г. в собрании гностических текстов библиотеки Наг-Хаммади, подробнее о которой мы поговорим в следующей главе. Этот документ написан от первого лица, от лица Иисуса, и открывает истинный путь спасения через него и подлинный характер его распятия. Он называется Второй Трактат Великого Сифа (первый трактат, если когда и существовал, то до наших дней не сохранился). Хотя текст и выдаётся за написанный Иисусом, он написан на небесах от лица воскресшего Иисуса. Так что, строго говоря, это не то же самое, что и подлог от лица земного Иисуса.
Но одно краткое письмо, претендующее на авторство земного Иисуса, всё же сохранилось. Письмо было написано кем-то, кто, по всей вероятности, действительно хотел, чтобы его читатели считали автором Иисуса. Если так, то оно по праву называется подлогом. Письмо является частью переписки между Иисусом и неким Авгарем, царем города Эдессы в Сирии. Первое упоминание об этой переписке встречается в Церковной истории Евсевия Памфила, который заявляет, что действительно обнаружил оба письма в архивах Эдессы. Евсевий указывает, что письма были написаны на сирийском, так что он сам перевёл их на греческий. Затем он полностью приводит их .
Первое письмо от «топарха Авгаря» адресовано «Иисусу, благому Спасителю». Авгарь сообщает, что наслышан о творимых им чудесных исцелениях и приходит к заключению, что Иисус должен быть либо «Богом, сошедшим с небес», либо «Сыном Божьим». В любом случае Авгарь просит Иисуса прийти и исцелить его болезнь (какую именно, он не указывает). Он добавляет, что это было бы неплохо и для самого Иисуса, поскольку царь слышал, что «иудеи ропщут на него и против него злоумышляют».
Иисус пишет в ответ, что Авгарь блажен, если уверовал в него, не видев его: «Написано обо Мне: видевшие Меня не уверуют в Меня, чтобы не увидевшие уверовали и ожили» (см. Ис 6:9; Мф 13:14–17; Ин 9:39; 12:39–40). Иными словами, люди, среди которых Иисус живёт и трудится («иудеи», помянутые Авгарем), не уверуют и не обретут жизнь, но только смерть. Далее Иисус вежливо отклоняет приглашение Авгаря посетить его в Эдессе: «Надлежит Мне исполнить здесь всё, ради чего Я послан; а когда исполню, то вознесусь к Пославшему Меня». Однако Иисус обещает, что после своего вознесения он пошлёт Авгарю одного из своих учеников, «чтобы он исцелил болезнь твою и даровал жизнь тебе и тем, кто с тобой».
Заключительная фраза, я полагаю, означает благовестие ученика, в которое они уверуют для вечной жизни. Согласно позднейшим преданиям, Иисус выполнил своё обещание царю Авгарю. В Эдессу был отправлен апостол, который исцелил царя и обратил его и весь город в веру Христову.
Переписка с Авгарем преследует ту же цель, что и «Пилатово благовестие», но гораздо более тонко. Иудеи здесь так же обвиняются в противлении Иисусу; о них говорится, что за его отвержение они не наследуют вечной жизни. Это письмо, таким образом, тоже демонстрирует враждебность по отношению к иудеям за их роль в смерти Иисуса.
Кстати будет заметить, что потом у переписки с Авгарем сложилась интересная судьба. Пока она ходила в Древней церкви, переписчики кое-что меняли в ней. В некоторые уцелевшие манускрипты с письмом Иисуса добавлена такая строка: «На твоём городе пребудет благословение, так что враг никогда не овладеет им». Для граждан Эдессы это оказалось очень полезным обещанием. В конце четвёртого века богатая христианка по имени Эгерия откуда-то с запада империи (из Испании или Франции) предприняла паломничество в Святую землю с намерением посетить все святые места. Во время своего путешествия она вела дневник на латыни, который дошёл до наших дней . В числе прочего Эгерия была в Эдессе и видела письма Иисуса и Авгаря, которые показал ей местный епископ.
Этот епископ рассказал, что когда город подвергся нападению армии персов, тогдашний правитель взял письмо Иисуса, в котором городу обещалась неприкосновенность, и вознёс его над городскими воротами. Нападавшие были отброшены чудесной силой письма и бежали обратно в Персию, не причинив вреда ни одной живой душе. Позднее к городским воротам была прикреплена копия письма, и с тех пор никакой враг не пытался напасть на город. Так что это оказалось очень полезное письмо, хотя бы оно и было поддельным.
Языческая враждебность христианству
Теперь, поскольку от темы враждебности ранних христиан к иудеям мы переходим к теме враждебности, которую язычники периодически проявляли по отношению к христианам, нам важно прояснить несколько распространённых ложных представлений о раннем христианстве в Римской империи. Принято считать, что с первых своих дней христианство было противозаконно, что христиане не могли открыто исповедовать свою веру под угрозой государственного преследования и что в результате им приходилось скрываться, например, в римских катакомбах. Но, оказывается, всё это не соответствует действительности. Строго говоря, христианство было противозаконно не более чем любая другая религия. Большую часть времени на большей части территории империи христиане могли совершенно спокойно исповедовать свою веру. Причины «залегать на дно» возникали редко.
Это правда, что язычники иногда проявляли враждебность к христианам, которые казались им подозрительными и, возможно, неблагопристойными, как и большинство появлявшихся в империи «новых» религий находило своих противников. Но первые двести лет не было никаких императорских указов, направленных против христианства, никаких заявлений о его незаконности или попыток уничтожить в масштабе империи. Ни один римский император не делал ничего подобного до 249 г. н. э., когда император Деций устроил преследование христиан по всей империи.
До Деция гонения имели только местный характер. Чаще они были результатом скорее насилия толпы, чем официального преследования, организованного местными властями. А если власти их и устраивали, то обычно для умиротворения народных масс, не желавших терпеть в своей среде христиан. Но из-за чего они их не терпели?
С точки зрения язычника для этого много причин. Вероятно, самая важная из них заключена в том, что язычники обычно поклонялись своим богам в расчёте на их помощь в обретении земных благ: мира, безопасности, процветания, здоровья, еды и питья, дождя, урожая, детей и всего остального, что обеспечивало жизнь и придавало ей смысл. А взамен языческие боги не требовали многого. Например, они не заставляли на самом деле «верить» в них, и у них не было сложных правил, которые следовало выполнять. Боги лишь требовали, чтобы им служили установленным порядком: люди должны были устраивать традиционные жертвоприношения, которые давно стали частью их культа, и произносить надлежащие молитвословия.
Если люди поклонялись богам, то и боги заботились о людях. Это была простая и полезная договоренность. Но что происходило, когда богам не служили, когда их игнорировали или вовсе презирали? Ну, тогда всё было плохо. Разгневанные боги могли сделать жизнь невыносимой; они могли принести войну, засуху, стихийные бедствия, разрушение и смерть. А как было людям реагировать, если любая из подобных катастроф обрушивалась на них? Их естественным предположением было то, что кто-то из богов гневается и его нужно умиротворить.
Если внутри сообщества некая группа людей отвергает поклонение богам, доказывает, что боги не существуют, объявляет их злыми демонами или просто отказывается соблюдать минимальные требования их общественного почитания, то когда данное сообщество поражается бедствием, эта группа обвиняется в первую очередь. Именно такой группой и была христианская церковь. Другие религии соблюдали заповеданные предками старинные традиции поклонения богам. Даже на иудеев смотрели вполне благосклонно, хотя они поклонялись только одному своему Богу. О них знали, что они совершают жертвы за благополучие императора (то есть скорее за него, чем ему), и это считалось достаточным. Кроме того, их традиции были известны как древние и священные, а сами они вели себя мирно, никому не причиняли вреда и держались в основном своего круга. Так что иудеи спокойно воспринимались в качестве исключения из того правила, что местным и имперским божествам следует воздавать поклонение.
А вот христиане в качестве такого исключения не воспринимались. Христиане в основном состояли либо из иудеев, которые больше не следовали старинным иудейским традициям (и в каком смысле тогда они были иудеями?), либо из язычников, которые оставили служение богам ради служения Богу Иисуса. Христиане полностью отказались от поклонения богам, обеспечившим величие государства и давшим всё хорошее, что нужно в жизни. Если общество, в чьей среде находились такие христиане, поражало бедствие, то последние становились естественным козлом отпущения. Накажи христиан и верни расположение богов. Вот известные строки Тертуллиана о христианах, становившихся объектом гонений всегда, когда с обществом случалась беда:
…они, христиане, виновники всякого общественного бедствия, всякого народного несчастия. Если Тибр вошел в стены, если Нил не разлился по полям, если небо не дало дождя, если произошло землетрясение, если случился голод или эпидемия; то тотчас кричат: христиан ко льву [140] .
Кроме того, в отказе христиан от участия в богослужениях, поддерживавшихся государством, часто виделось политическое заявление о безразличии к благополучию государства. Это воспринималось как антиобщественное и опасное поведение. Другие аспекты христианской религии только укрепляли подозрения. Во-первых, христиане поклонялись распятому человеку, то есть кому-то, кто был осуждён государством. Разве это тоже не род политического заявления о том, что христиане смеются над судом государства? И помимо того, разве не сумасшествие – оставить испытанную истинную религию государства для того, чтобы поклоняться распятому преступнику?
Другая проблема была в том, что в отличие от иудаизма, христианство было совершенно новым явлением. Люди Древнего мира ничто не любили так, как старину, и ничто не могло рекомендовать религиозное или философское лучше, чем указание на его древнее происхождение. Старое пользовалось уважением, а новое – подозрением. А чем было христианство? Это было поклонение человеку, жившему совсем недавно, в «современности». Как это вообще могло считаться чем-то истинным?
Эта новая религия казалась не только опасной и лживой, ещё она выглядела безнравственной и извращенной. Христиане не проводили открытых собраний со свободным доступом. Не было никаких церковных зданий, открытых по воскресным утрам для всех, кто пожелает больше узнать о новой вере. На протяжении первых двух веков церкви почти всегда устраивались в частных домах, как и проводившиеся там собрания носили частный характер. Допускались только христиане. Соответственно, остальными религия воспринималась в качестве тайной. Мало того – в обществе ходили слухи о том, что происходило на этих собраниях.
С одной стороны, поскольку большинство христиан принадлежало к низшим, рабочим слоям, будничные собрания обычно проводились либо до начала рабочего дня, перед рассветом, либо по его окончании, уже после заката, то есть в темноте. Об этих ночных собраниях поговаривали, что проводятся они людьми, называющими друг друга «братьями» и «сестрами», что они «любят друг друга» и «приветствуют один другого поцелуем». И что они периодически устраивают «вечери любви», на которых славят любовь их бога к ним и свою любовь друг к другу. Можно ли придумать что-то лучшее, чтобы дать пищу слухам? О христианах, собрания которых не были публичны, думали, что они занимаются развратом и кровосмесительством – братья и сестры объедаются и, видимо, напиваются, а потом в темноте справляют любовные оргии.
Хуже того, говорили, что на этих оргиях христиане едят плоть Сына Божия и пьют его кровь. Поедание плоти и крови ребёнка? Вдобавок к инцесту христиан обвиняли в детоубийстве и каннибализме – что они убивали младенцев и съедали их.
Эти обвинения могут выглядеть чрезвычайно натянутыми, но именно они обычно выдвигались против христиан их недругами из числа язычников. В раннехристианском сочинении Октавий, написанном в третьем столетии Минуцием Феликсом, мы читаем о язычнике, который выражает своё отвращение к тому, что происходит на ночных христианских собраниях. Согласно Минуцию Феликсу, этот взгляд восходит к известному языческому учёному Фронтону, учителю императора Марка Аврелия:
В день солнца они собираются для общей вечери со всеми детьми, сестрами, матерями, без различия пола и возраста. Когда после различных яств пир разгорится и вино воспламенит в них жар любострастия, то собаке, привязанной к подсвечнику, бросают кусок мяса на расстоянии большем, чем длина веревки, которою она привязана: собака, рванувшись и сделав прыжок, роняет и гасит светильник… Таким образом все они, если не самым делом, то в совести делаются кровосмесниками, потому что все участвуют желанием своим в том, что может случиться в действии того или другого [141] .
Но это еженедельное мероприятие меркнет в сравнении с их периодическими священными трапезами, совершаемыми в обществе новообращённых христиан:
То, что говорят об обряде принятия новых членов в их общество, известно всем и не менее ужасно. Говорят, что посвящаемому в их общество предлагается младенец, который, чтоб обмануть неосторожных, покрыт мукою: и тот обманутый видом муки, по приглашению сделать будто невинные удары, наносит глубокие раны, которые умерщвляют младенца, и тогда, – о, нечестие! присутствующие с жадностию пьют его кровь и разделяют между собою его члены. Вот какою жертвою скрепляется их союз друг с другом, и сознание такого злодеяния обязывает их к взаимному молчанию. Такие священнодействия ужаснее всяких поруганий святынь [142] .
Вот от такого рода обвинений и приходилось защищаться христианам. Если местные толпы верили в подобные вещи, то неудивительно, что они враждовали с христианами, порою применяя насилие.
И если массы были против тех людей, которые принадлежали новой религии, то какой выбор был у местных властей, кроме как тоже противодействовать им? Местные гонения на христиан имели целью не столько их наказание, сколько возвращение в лоно истинной веры через отречение от своей религии. Поэтому почти во всех ранних историях о христианских мучениках мы видим судей, которые упрашивают христиан отречься от их веры . Цель властей была не в том, чтобы причинить христианам страдания, а в том, чтобы убедить их перестать быть христианами. В христианах виделась угроза как политическому здоровью империи (поскольку они навлекали гнев и отмщение богов), так и общественному строю из-за их якобы чрезвычайно аморального поведения.
Конечно, христиане защищали себя от подобных обвинений и делали это по-разному. Начиная со второй половины второго столетия, некоторые язычники-интеллектуалы стали принимать новую веру. Это было новое поколение христиан: грамотные, высокообразованные, обладающие навыками красноречия, способные выдвигать взвешенные философские аргументы, в том числе в письменном виде, и желающие защищать свою веру публично. Эти интеллектуальные защитники веры получили общее название «апологетов». Как мы помним, это слово происходит от греческого ἀπολογία и означает «оправдание». Среди наиболее известных христианских апологетов второго и третьего столетий были мученик Иустин Философ из Рима, Афинагор из Афин, Тертуллиан из Карфагена и Ориген из Александрии.
Эти авторы убеждали всякого, кто был готов их слушать, что христиане не только не представляют угрозы государству, но, наоборот, полностью поддерживают его. Государство жило и процветало не благодаря жертвам, приносимым мертвым идолам, а благодаря молитвам живому Богу, чья власть и держава распространялись на всё. Поклонение распятому человеку не могло рассматриваться как измена государству. Напротив, такой представитель государства, как Понтий Пилат, сам ясно заявил о невиновности Иисуса. Смерть Иисуса была ошибкой судебной системы, ответственность за которую несут упрямые иудеи, отвергшие своего мессию и, соответственно, своего Бога. За это и Бог отверг их, отдав предпочтение своему верному народу – христианам. Таким образом, христианство представляло собой не «новую», а вполне древнюю религию. Фактически оно явилось истинным выражением древнего иудаизма, религии более старой, чем любой языческий миф или философия.
Согласно некоторым апологетам, лучшие из языческих философов разделяли те взгляды, которые более отчетливо представлены христианской идеей о едином истинном Боге, явившем себя в своем сыне Иисусе. Сам Иисус исповедовал высочайшие нравственные принципы, и его последователи в этическом плане стояли выше любых других людей. Конечно, младенцев они не убивали; они не позволяли даже аборты. Конечно, они не занимались каннибализмом; они были чрезвычайно осмотрительны в вопросах еды и не позволяли себе обжорства или пьянства. Конечно, они не занимались кровосмесительством; их любовь друг к другу была целомудренной. Более того, многие из них сохраняли целомудрие на всю жизнь, даже вступая в брак. Конечно, они не поощряли блуд и супружеские измены; греховным считался не только секс с кем бы то ни было помимо супруга, но и сама мысль о нём.
Короче, христианство описывалось апологетами как респектабельная с философской точки зрения, древняя и высокоморальная религия, противостоявшая ложным религиям язычников и иудеев. Со временем эта мысль была воспринята, и всё больше язычников переходили в христианство. Наконец, когда христианство стало религией империи, взгляд апологетов сделался очевидным и общепринятым. Однако до того христианам пришлось побороться за свои религиозные верования и практики. И одним из способов борьбы была литературная деятельность, которая включала в себя совершение подлогов.
Некоторые подлоги, оставившие наибольший след
Несколько ранее рассмотренных подлогов
Ряд подлогов из числа ранее рассмотренных нами тоже служили апологетической защитой веры против языческих нападок. Здесь стоит отметить один момент, о котором я раньше не говорил. Было бы ошибкой думать, что автор создаёт подлог лишь с какой-то одной-единственной целью. С обычными книгами дело обстоит иначе, и подлоги в этом отношении ничем от них не отличаются.
Вот эта книга, которую я сейчас пишу, – в чём её цель? Фактически их много. Я хочу проинформировать своих читателей о важном литературном феномене древности. Я хочу исправить ошибки, допущенные другими учёными при обсуждении этого феномена. Я хочу, чтобы читатели глубже задумались о роли лжи и обмана в истории христианской религии. Я хочу показать парадоксальность того факта, что исторически ложь и обман использовались для установления «истины». Я хочу, чтобы читатели поняли, что подлоги могут встретиться в Новом Завете. Я хочу рассказать интересные истории о занимательных и относительно малоизвестных сочинениях древности. Я хочу развлечь своих читателей. То есть я хочу решить много задач. Вряд ли какое-то сочинение имеет только одну цель. Так же и с подлогами. Как правило, они многофункциональны.
К примеру, возьмём группу сочинений, которую я назвал «Пилатово благовестие». Их общей целью было показать, что только иудеи несут ответственность за смерть Иисуса. Этой цели их авторы добиваются, делая довольно сильный акцент на том, что римский наместник Понтий Пилат объявил Иисуса свободным от всех выдвинутых против него обвинений. Позволяя христианским читателям видеть в иудеях злобных христоубийц, этот акцент воспитывает христианский антисемитизм. Но он же и защищает христиан от направленных против них нападок язычников. В ответ на обвинения язычников, в которых те называли Иисуса осуждённым преступником законов римского государства, христиане могли отвечать, что это неправда, что назначенный Римом наместник Иудеи нашёл Иисуса невиновным и распял его только потому, что его вынудили преступные иудеи. Ни Иисус же, ни его последователи преступниками не были.
Или взглянем ещё раз на переписку апостола Павла с римским философом Сенекой. На поверхностном уровне эти письма просто удовлетворяют христианское любопытство. Разве мог самый выдающийся богослов молодой религии не быть известен другим современным ему великим мыслителям? Вот эти письма и показывали, что Павел не только был известен, но и глубоко уважался самым великим мыслителем, несравненным Сенекой. Но кроме удовлетворения любопытства переписка выполняла и апологетическую роль, поскольку показывала христианство не захолустной религией бедных крестьян, а высоко ценимой философской традицией. Насколько высоко она ценилась? Величайший римский философ первого столетия чтил апостола Павла и восхвалял его необычайные прозрения.
Иным образом некоторые из ранних христианских посланий – речь идёт о новозаветных посланиях, написанных якобы Петром и Павлом, – вполне могли послужить для отражения атак со стороны противников от язычества. Для примера возьмём Первое послание Петра. Это письмо, в котором псевдонимный автор, выдающий себя за Симона Петра, ободряет страдающих христиан Малой Азии. Но послание имеет в виду не только приободрить, но и дать христианам защиту от обвинений, которые заставляют их страдать.
Например, о христианах говорят, что они против властей, и тогда автор призывает своих читателей: «Итак будьте покорны всякому человеческому начальству, для Господа: царю ли, как верховной власти, правителям ли, как от него посылаемым для наказания преступников и для поощрения делающих добро, – ибо такова есть воля Божия, чтобы мы, делая добро, заграждали уста невежеству безумных людей» (1 Пет 2:13–15). Язычники также обвиняли христиан в вопиюще аморальной жизни, и автор призывает: «Прошу вас… удаляться от плотских похотей, восстающих на душу, и провождать добродетельную жизнь между язычниками, дабы они за то, за что злословят вас, как злодеев, увидя добрые дела ваши, прославили Бога в день посещения» (2:11–12). Язычники объявляют христиан социально опасными, поэтому автор велит рабам повиноваться своим хозяевам, женам повиноваться мужьям, мужьям быть внимательными к женам и всем вести себя достойно: «Не воздавайте злом за зло или ругательством за ругательство; напротив, благословляйте» (3:9). Поскольку эти наставления исходят якобы от самого Петра – самого значительного из глав Древней церкви, – они имеют особое значение для представления сути христианского послания миру с самого начала христианства.
Совсем другую задачу выполняло рассмотренное нами подложное Евангелие Никодима. В древности оно иногда называлось Деяния Пилата, поскольку главным участником событий вокруг смерти Иисуса, описанных в первой половине текста, и является сам римский наместник Понтий Пилат. Конечно же, это сочинение весьма сочувствует как Иисусу, так и Пилату. Иисус невиновен во всех тех наветах, что выдвинуты против него, а Пилат раз за разом возвещает его невиновность, признавая божественный характер чудес и жизни Иисуса, и в конце концов приказывает его казнить лишь под давлением врагов Иисуса – иудеев.
У нас есть возможность выделить более точную цель написания этой книги. Согласно Евсевию, в 311 году язычниками была сочинена антихристианская книга под названием Деяния Пилата. Это сочинение рисовало Иисуса в самом неприглядном виде, доказывало, что он получил по заслугам, и всё это как бы глазами Пилата. Римский император Максимин Дайя был так впечатлён книгой, что снабдил ею все общественные места империи и указал использовать её в школах для обучения детей чтению .
Таким образом, языческая книга Деяния Пилата стала невероятно популярной и распространённой. И разве случайно через несколько лет появилась альтернативная версия Деяний Пилата, в которой Иисус изображался неповинным и где Пилат всячески поддерживал Иисуса, провозглашая его божественность, а не заслуживающую смерти виновность? По мнению многих учёных, те Деяния Пилата, что мы имеем (известные также под именем Евангелия Никодима), были написаны именно в ответ на языческие Акты Пилата, чтобы возразить им и исправить недоразумение.
Книги Сивиллы
В Древнем Риме верили, что в отдалённом прошлом жила прорицательница по имени Сивилла. Жила она чрезвычайно долго – тысячу лет, по словам поэта Овидия . Согласно древнему преданию, Сивилла в стихотворной форме писала обширные пророчества, которые не просто предрекали будущее, а говорили правителям Рима, что им делать в кризисные времена. Разные предсказания, считавшиеся Сивиллиными, годами собирались и хранились в одном из самых священных мест Рима – храме Юпитера Капитолийского. Была назначена группа жрецов, названная «квиндецимвирами» (от лат. «пятнадцать»), чтобы хранить эти тексты и по приказу римского сената толковать их, когда в том настанет нужда. По свидетельству сохранившихся записей, к оракулам Сивиллы, как их называли, в период между 500 и 100 гг. до н. э. обращались около пятидесяти раз по случаю чумы, голода или чудесных знамений (то есть когда происходили события, видевшиеся весьма необычными или сверхъестественными), чтобы узнать, что пророчица сказала об этом и что в связи с этим следует сделать .
В 83 г. до н. э. произошло большое несчастье – храм Юпитера сгорел вместе со всеми книгами пророчеств. Сенат приказал собрать все возможные копии оракулов из разных мест, особенно из города Эритреи, после чего была предпринята попытка восстановить оригинальные тексты. Потом погибли и они. Сегодня нам известно только два кратких речения, вероятно, принадлежащих этой второй группе оракулов, и неизвестно ни одного речения из первой группы.
Предание о жившей некогда языческой прорицательнице, которая могла верно предсказывать будущее, обладало такой силой, что впоследствии разные народы не могли устоять перед искушением создать оракулы от её имени, особенно иудеи и, позже, христиане. Как я уже говорил, иудеи были широко расселены по всей империи. При этом им иногда приходилось отстаивать свои права на сосуществование с язычниками и защищать свою религию от их нападок. Подделка оракулов Сивиллы давала иудеям возможность от имени самой древней пророчицы заявить о древности своей религии и её совместимости с лучшими из языческих верований.
Несколько сфальсифицированных иудеями оракулов Сивиллы были объединены в сборник, позже перенятый неизвестными христианскими авторами . Эти писатели изменили несколько оракулов, вставив в них свои собственные христианские «пророчества», и добавили в сборник несколько совершенно новых оракулов. Эта христианизированная версия Оракулов Сивиллы дошла до нас через столетия, так что и сегодня у нас есть её двенадцать книг.
Иудейская и христианская фальсификация с именем Сивиллы формировалась на протяжении около семисот лет, а окончательный вид ей придал один византийский учёный-христианин около VI в. н. э. Из-за путаницы с тем, как они переписывались, эти двенадцать книг пронумерованы не вполне последовательно, как книги 1–8 и 11–14. Некоторые из них – иудейские, некоторые – иудейские с пространными христианскими вставками (например, книги 1–2 и 8), а остальные – полностью христианские (книга 6 и, возможно, 7). Христианские части сфабрикованных оракулов предсказывают приход Христа и нападают на иудеев, которые не смогли уверовать в того, кому было суждено прийти.
Просто для примера того, что собой представляет данный апологетический подлог, заглянем в первую книгу (в основном иудейскую, с христианской вставкой в конце). Книга начинается с обещания Сивиллы:
То есть перед нами достойная доверия древняя языческая пророчица, которая откроет будущее. После повести о создании мира и жизни всех человеческих поколений Сивилла продолжает, в той самой христианской вставке, следующим предсказанием:
Но – говорит она далее:
Одна из самых ярких частей среди сохранившихся Сивиллиных оракулов – очень короткая шестая книга, представляющая собой гимн Христу:
Далее гимн говорит о его славном пришествии в мир, его отвержении и последствиях для Израиля, который ожидают тяжкие страдания:
Возможно, самый занимательный отрывок в Книгах Сивиллы находится в восьмой книге – там есть христианская вставка, где длинное пророчество образует акростих. Если вы возьмёте первую букву каждой строки и сложите их вместе, из них составятся слова на греческом языке: «Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель, Крест». Акростих такого рода наделён символическим, скрытым смыслом. Помимо прочего он показывает, что здесь присутствовал определенный замысел композиции произведения, сделавший ещё более примечательным тот факт, что оно было якобы сочинено языческой пророчицей, жившей за сотни лет до рождения Иисуса.
Христианские оракулы Сивиллы были хорошо известны в античности. Уже в середине второго века на них ссылается Иустин Философ как на древнее предсказание христианских истин . Несложно догадаться, что язычники, настойчиво стремившиеся опровергнуть христиан, прекрасно знали, что «предсказания» оракула о приходе Христа, его земной деятельности, отвержении иудеями и последующем оправдании на самом деле не принадлежали древней Сивилле, но были либо вставлены в её пророчества, либо принадлежали христианским авторам полностью . Здесь пример того, как подозрение справедливо пало на неизвестных фальсификаторов из христианской среды. И разумеется, они также подпали и под всеобщее осуждение, что обычно и происходило с фальсификаторами в древности.
Заключение
Христиане первых трёх столетий часто ощущали опасность своего положения из-за своей веры, и не зря. Они действительно были в опасности. С первых дней существования церкви иудеи отвергали христианскую мысль об Иисусе как мессии, посланном во исполнение иудейского Писания, что вело не только к серьёзным спорам о верном толковании Писания, но и к открытой вражде. Вражда нарастала по мере того, как иудеохристиане ощущали, что оппоненты из иудеев-нехристиан остаются слепы, упрямо игнорируя их доводы. С ростом численности и силы христианства нарастала и напряженность. В конце концов христиане взяли верх, и как только это произошло, борьба перестала быть честной. Свидетельством тому – неприглядная история христианского антисемитизма.
В то же время, когда, с одной стороны, христиане боролись со своими соседями-иудеями, с другой стороны – им приходилось отражать нападки язычников. В гораздо большей степени, чем государственные гонения, христиане испытывали преследования на местах от своих бывших членов семей, друзей и соседей, наконец – неорганизованной толпы, что в первых веках и составляло для христиан основную проблему до того, как римские императоры в середине третьего столетия сами стали организаторами гонений по всей империи. Множество язычников считали христиан политически неблагонадёжными, социально опасными и вопиюще безнравственными. Христианам приходилось защищаться от подобных обвинений, демонстрируя, что на самом деле они законопослушные граждане, мирные члены общества и вообще самые добродетельные существа на планете.
Оба направления христианской контратаки, как мы видели, были взаимно связаны. Нападая на иудеев за их отвержение собственного мессии, христиане одновременно заявляли о невиновности Иисуса и его последователей перед государственной властью и другими заинтересованными лицами из числа язычников. Заявляя о себе как о подлинных представителях древнееврейской религии, христиане пытались не только отодвинуть иудеев, но и придать ореол древности собственным религиозным идеям; христиане сами были стары, как Моисей, который был гораздо старше любого языческого философа или законодателя. Изображая иудеев безнравственными богоненавистниками, христианам было легче зарекомендовать себя высоконравственными существами, не представляющими угрозы общественному порядку.
В этой круговерти взаимных нападок некоторые христианские авторы применили оружие литературного подлога. Конечной целью церкви было провозгласить свою истинность и, как следствие, показать ложность всех остальных религий. Так что мы лишний раз наблюдаем один из великих парадоксов раннего христианства: некоторые его ведущие представители без особых колебаний используют обман для распространения веры и употребляют ложь для установления истины.