– Я позвонил в комнату миссис Ройленд, как ты просил, – Джек заглянул в дверь бара, где Нейл и Кэтлин сидели за стойкой. – Никто не отвечает. Как ты считаешь, может мне подняться и посмотреть, все ли с ней в порядке?

– Не нужно. – Нейл тут же встал. – Я все равно собирался подняться к себе в комнату. Постучу, когда буду проходить мимо.

Он дважды постучал в дверь Клер. Сразу же залаяла собака, но Клер не отвечала. Нейл осторожно повернул ручку. Дверь спальни открылась, он вошел и огляделся. Комната освещалась одним ночником. Постель была смята, но Клер не было.

– Где твоя хозяйка, пес? – Нейл с сомнением посмотрел на дверь ванной. – Как ты думаешь, что с ней?

Он постучал в дверь ванной. Ответа не было. Снова мигнул свет. Было слышно, как за окнами ветер и град хлещут по стенам дома. Он постучал опять.

– Миссис Ройленд? Клер? С вами все в порядке?

Каста завыла, шерсть ее встала дыбом. Нейл взглянул на собаку, потом толкнул дверь ванной. Та была заперта. Он снова постучал, уже более настойчиво грохоча по деревянной панели.

– Клер! Клер! Вы меня слышите?

А если она потеряла сознание? Ему показалась, что она мало пострадала при аварии, но он видел размеры вмятин на крыле «ягуара». Клер во время падения машины могла удариться головой и получить сотрясение мозга, кроме того, она устала до обморочного состояния. Подумав об этом, он решительно налег на дверь плечом и с одного резкого толчка открыл ее, с треском выбив задвижку.

Несмотря на включенный обогреватель, в ванной царил ледяной холод. Он невольно вздрогнул, озираясь. Клер, бледная как полотно, с закрытыми глазами лежала в ванной, почти полностью уйдя под воду.

– Господи! – Нейл глядел на нее долю секунды, затем бросился к ванне. Схватив Клер подмышки, он попытался усадить ее, рванув так, что голова Клер безжизненно упала на грудь. В беспорядке спутанные волосы закрыли лицо.

– Клер! Клер! Что с вами? – Он снова встряхнул ее, наклонившись, чтобы выдернуть пробку и выпустить воду. Если бы он не пришел, она бы захлебнулась в этой большой старомодной ванне.

Глаза Клер открылись. Она смотрела на Нейла совершенно отсутствующим взглядом. Она все еще видела Изабель, которая, кутаясь в плащ, стояла, беседуя с группой вооруженных мужчин. Лица во тьме были призрачны, ветер трепал одежду и волосы, взметал гривы и хвосты стоящих поблизости коней. Роберт тоже был здесь – его красивое лицо было напряженным и гневным. Он собирался что-то сказать, но с каждой секундой его образ становился все менее реальным, тая в воздухе. Она пыталась сознанием дотянуться до него, когда ее снова резко встряхнули и хлестнули по щеке. Видение тотчас исчезло.

Клер вскрикнула, осмысленно взглянула на Нейла, и почти сразу же ее забила сильная дрожь.

– Вот, запахнитесь, – Нейл сдернул с радиатора купальное полотенце и накинул ей на плечи. – А теперь встаньте. Дайте мне вас вытащить.

Она не смогла встать. С раздраженным восклицанием Нейл поднял ее и вытащил из ванны. Клер отчаянно пыталась закутаться в полотенце, изумленно глядя на слабо горящую над зеркалом лампу.

– Что случилось? Что вы здесь делаете? Как вы вошли? – Ее бил такой сильный озноб, что, когда он поставил ее на ноги, ей сразу пришлось сесть на край ванны.

– Я боялся, что с вами произошел несчастный случай, поэтому высадил дверь. Вот и все. Вы заснули в ванне. Вы могли утонуть!

Она с таким изумлением уставилась на него, что он внезапно задал себе вопрос, помнит ли она, кто он такой.

– Вы меня ударили? – негодование начало брать верх.

– Да. – Он усмехнулся. – Я не мог вас разбудить. Испугался, что у вас сотрясение мозга или что-то в этом духе.

Клер все еще была смущена.

– И вы меня ударили, чтобы вылечить от сотрясения мозга? – Она слабо улыбнулась. – Что вы сделали с Кастой? – через открытую дверь ванной она видела собаку, забившуюся в дальний угол.

– Ничего я ей не сделал. Разве что ее напугал треск ломаемой двери.

– Который, без сомнения, напугал и всю гостиницу. – Постепенно, пока тепло возвращалось к ее продрогшему телу, она осознала ситуацию, в которой оказалась. Клер почувствовала, как краснеет от стыда и плотнее запахнулась в полотенце.

– У вас не было никакой причины ломать дверь, мистер Форбс. Я совершенно здорова!

– Мне так не кажется. Еще десять минут, и вы умерли бы от переохлаждения. Здесь же сущий холодильник. – Он с изумлением взглянул на электрокамин. Сейчас в комнате было совсем тепло.

– Чепуха! Я заснула и все. Ваше вторжение оскорбительно. Надеюсь, вы отдаете себе отчет, что вам придется возместить убыток за поврежденную дверь. – Кутаясь в полотенце, она прошла в спальню. – А теперь, пожалуйста, уйдите. Мне нужно одеться. – Она стояла спиной к нему, отчаянно стремясь сохранить самообладание.

– О Господи! Ну вы и стерва! – Нейл был удивлен ее надменным тоном. – Вы уверены, что не продаете Данкерн, если так тщательно считаете каждый грош? Я, возможно, спас вашу жизнь!

– Ничего подобного!

– Вы могли утонуть, леди!

– Я сознавала, где была, мистер Форбс.

– И где же? – Она повернулась к нему, и он увидел, что ее лицо побелело. – Потому что, черт побери, уж точно не здесь!

Она сглотнула.

– Не говорите глупостей. Конечно, я была здесь. Я спала, вот и все...

– Вот как... – Он подошел к двери. – Обед подадут в половине восьмого. Я приходил сказать вам это.

– Я не буду обедать.

– Ерунда. Вы весь день не ели. – Он быстро терял терпение. – Может, попросить Катриону что-нибудь принести сюда?

– Не стоит. Я не голодна. – Ее снова затрясло. Она усиленно пыталась совладать с собой. – Пожалуйста, уйдите.

– Тогда может, попросить Джека вызвать врача? – По какой-то причине он теперь чувствовал ответственность за нее, хотя все, что ему хотелось – вернуться в бар и выпить. – Я не могу вас так оставить.

– Что значит не можете! – Ее голос внезапно опасно зазвенел. – Пожалуйста, покиньте мою комнату!

– Ладно! Я ухожу. – Нейл шагнул к двери. Распахнув ее, он столкнулся с стоящий за порогом Кэтлин. Та старалась заглянуть в комнату.

– Я стучала. Никто из вас не ответил.

– Мы не слышали. – Нейл все еще держался за дверь.

– Увлеклись, без сомнения. – Кэтлин смотрела через его плечо на Клер, оценивающе разглядывая ее узкие смуглые плечи и очертания груди под белым полотенцем.

Нейл, оттолкнув ее, выскочил в коридор и с грохотом захлопнул за собой дверь.

– Клер Ройленд – избалованная сучка! – с чувством заявил он, спускаясь с лестницы. – Чем скорее она уберется из гостиницы, тем лучше!

Кэтлин улыбалась.

– Похоже, она не приветствовала твой визит?

– Не совсем. – Он рухнул в кресло и потянулся за виски.

– Она хоть поблагодарила тебя за то, что ты отвел от нее мужа?

Нейл уставился на нее, потом неожиданно расхохотался.

– Я забыл об этом упомянуть, – сказал он.

Пол вернулся ровно через два часа. Вошел в бар и огляделся. Нейл и Кэтлин пили кофе у камина. Они были единственными посетителями.

– Клер не приезжала во Фрейзербург, – отрывисто произнес он. – Ее знакомая сказала, что она не появлялась у нее. Думаю, Клер здесь.

Кэтлин смотрела на огонь, но почувствовала исходившие от вошедшего волны ярости и отчаяния.

Ощущение было настолько сильным, что она вздрогнула.

– Чепуха. – Нейл неприязненно покосился на него. – С чего бы ей быть здесь? – На миг ему захотелось рассказать Полу, где его жена, но что-то остановило. С какой бы враждебностью он ни относился к Клер Ройленд, ненависть к ее мужу была в десять раз сильнее.

– Она где-то здесь. Она привязана к этому месту. Оно ее влечет и имеет над ней какую-то власть. – Пол озирался, как будто ожидал увидеть спрятавшуюся за креслами Клер.

– Гостиница? – Нейл усмехнулся. – Почему это ее влечет гостиница?

Пол покачал головой, глядя на собеседника с открытым презрением.

– Замок в Данкерне, а не гостиница. Она одержима им. Это он сводит ее с ума.

Кэтлин резко обернулась к нему.

– Вы хотите сказать, что ваша жена сумасшедшая?

Пол окинул ее взглядом с ног до головы.

– Да, моя жена сумасшедшая, – проговорил он, наконец. – И она единственная, кто этого не понимает.

Он резко повернулся и покинул бар. Они в молчании смотрели, как он пересекает холл и выходит наружу, в дождь, потом переглянулись. Кэтлин встала и направилась к окну. Подняла тяжелую гобеленовую штору и нагнулась, силясь что-нибудь разглядеть во мраке. Она смогла различить темную фигуру Пола, направлявшегося мимо автомобиля в сторону замка.

– Он пошел в замок, – сообщила она.

– Может, свалится с утеса, – Нейл налил себе еще кофе.

– Ты ему веришь? – Кэтлин опустила штору и вернулась к камину.

– Ты о чем?

– Что она безумна.

Нейл смотрел в чашку.

– Бог знает.

– Как ты думаешь, мы должны предупредить ее, что он вернулся?

– Наверное, – Нейл вздохнул и неохотно встал. – Я пойду. Если он зайдет, порази его своим ирландским очарованием, и скажи ему, что она упоминала другую подругу. В Сассексе! – Он коротко рассмеялся и стал подниматься по лестнице.

Клер лежала в постели, когда вошла Катриона, Взглянув на суп и легкий салат, она почувствовала, как отчаянно проголодалась.

– Кто это заказал? – спросила она девушку со слабой улыбкой.

– Мистер Форбс. Он сказал, что вы слишком устали, чтобы спуститься. – Катриона застенчиво улыбнулась и поставила поднос на колени Клер. – Может быть, хотите чего-нибудь еще?

Клер покачала головой.

– Нет, благодарю. Этого достаточно.

– Здесь есть свеча со спичками, если откажет свет, – робко продолжала Катриона. – Электричество в такую погоду часто гаснет, а генератор сегодня дурит. Если чего-нибудь захотите, сразу позвоните, – она обвела комнату взглядом, притворяясь, что не замечает собаки, которая лежала, легонько постукивая хвостом.

Клер улыбнулась Касте, когда дверь за Катрионой закрылась.

– Она терпеть не может собак в спальнях, как и ее мать. Бедняжка Каста. Почти весь день голодная. Как только поем, я оденусь, спущусь вниз и найду что-нибудь тебе на ужин. А потом мы пойдем гулять к замку и ты сможешь побегать. – Она взяла ложку и начала есть суп.

Град все так же хлестал по стеклу. Слышался ритмичный шум моря, бушующего под утесами. Она задумалась. Итак, Нейл Форбс заказал ей ужин, несмотря на ее отказ. Приходится признать, что она рада этому, С каждым глотком она чувствовала себя бодрее.

Клер откинулась на подушках, думая о нем. Она еще не встречала мужчины, подобного Нейлу. Такого человека хорошо иметь на своей стороне, и плохо – врагом. Так на чьей же он стороне? Она полагала, что, хотя он и поверил ей, что она не продает Данкерн, он все еще презирает ее. Она по-прежнему оставалась в его глазах англичанкой, богатой землевладелицей. Она представила его вместе с красавицей-подружкой, этакой приглаженной хищницей, которая застала его в ее спальне, и против воли улыбнулась. Эта дама, вероятно, закатила ему сцену, представив... представив что? Клер вздрогнула: он видел ее обнаженной, прикасался к ней, вытаскивая из ванны. До этого лишь Полу было позволительно это; но хуже всего то, что он видел, как она «спит». Хотя Клер была одна, она почувствовала, что внезапно покраснела. И тут же разозлилась. Без сомнения он и Кэтлин уже хихикают над тем, что случилось.

Покончив с едой, она поставила поднос в изножье кровати и взяла принесенный стакан: ага, – неразбавленное солодовое виски. Она улыбнулась.

– Что ж, и за это спасибо, мистер Форбс, – пробормотала она и отсалютовала стаканом двери.

Свет в гостинице мигнул и на мгновение погас, затем снова зажегся. Собака в углу беспокойно зашевелилась.

– Пять минут, Каста. – Она легла на подушки, потягивая виски. В постели, под старомодным пуховым одеялом было тепло и безопасно. Свет снова замигал и стал меркнуть. Возможно, он отключится совсем, и нельзя будет найти спички, а она не хотела оставаться в темноте. Заставив себя выбраться из постели, Клер сбегала за свечой и поставила ее на прикроватный столик. Зажгла и скользнула обратно в постель. Пламя едва успело разгореться, как свет окончательно погас. Она услышала отдаленное гудение генератора в погребе. Он пару раз сипло кашлянул и умолк. Где-то внизу грохнула дверь и Джек Грант со свечой в руке отправился сражаться за другой источник энергии. Клер вытянулась на подушках и оглядела комнату – та, преобразившись в мягком свете свечи, вдруг заполнилась тенями. Она поспешно взяла стакан и отпила глоток виски, неожиданно чего-то испугавшись. Ей показалось, что она увидела легкое движение и чью-то тень там, за шторой. Снова легкое движение. Это не Каста. Она напряглась, а пальцы намертво сжали стакан.

Взвыв от страха, Каста бросилась под кровать и забилась в самый угол, прижавшись к стене.

– Изабель? – Клер не понимала, что произнесла имя вслух. Дыхание ее пресеклось. Изабель повсюду преследует ее: сначала в ванне, теперь здесь, нежданная, нежеланная.

– Нет, пожалуйста. Не надо, – прошептала Клер. – Чего ты хочешь от меня? Почему возвращаешься? – Она устремила взгляд на штору. Там ничего не было. Ничего, кроме глубокой тени в складках.

– О Боже! Я схожу с ума! – Она прикончила виски одним глотком. – Каста! Каста! Где ты?

В комнате теперь царила гнетущая тишина.

Она даже не заметила, когда выронила стакан. Он разбился на тонком ковре, и осколки стекла лежали, поблескивая в мерцающем свете свечи.

Изабель наконец была наедине с Робертом. Его люди любили молодую графиню – она пользовалась популярностью из-за своей красоты, доброты и храбрости, и, главное – ее любил их король. И, поскольку он любил ее, ей помогали быть с ним. К Элизабет они относились прохладно – королева не скрывала пренебрежения к трудам мужа, и была надменна с его сторонниками.

Преданные слуги помогали найти место и время для встречи любовников.

Она нежно гладила шею и грудь Роберта, ее прохладные пальцы любовно массировали кожу, натертую кольчугой.

– Народ тебя любит. Он последует за тобой, куда бы ты ни повел.

– А ты? Ты последуешь за мной, в любом случае, Изабель? – Он потянулся к ней, захватил прядь ее волос, и притянув ее лицо к своему, с нежностью посмотрел ей в глаза.

– Ты знаешь, что да, – прошептала она и жадно поцеловала его.

Он увлек ее за собой на постель.

– Скоро я должен буду сразиться с главными силами англичан. Мне не нравится, что Марджори, мои сестры и ты здесь, так близко к месту битвы.

– Никто из нас не может быть где-либо еще. Или у вас есть сомнения, милорд? – В ее серых глазах играла насмешка.

– Никаких. – На миг его лицо стало серьезным. – Шотландия доверила мне себя. И я снова сделаю ее свободной.

– А твои женщины будут аплодировать тебе, стоя на поле твоей победы. Даже ее милость королева, несмотря на ее постоянные страхи и сомнения. – Изабель отодвинулась от него. – Знаешь, она здесь только потому, что здесь я. Она не доверяет тебе из-за меня.

– Она здесь, потому что она моя супруга. – Его губы сжались. – И ты не должна плохо говорить о ней. – Он поймал ее за руку и снова повернул к себе. – Она хорошая и верная жена.

– А вы, ваше величество, дурной и неверный муж! – Она приникла к Роберту и обвила руками его шею. – Но я раньше ее узнала и полюбила тебя, и потому ты со мной.

– Кошка! – Он снова поцеловал ее.

– Роберт, ты никогда не боишься?

– После того, как Изабель из Файфа возложила корону на мою голову? Как я могу бояться?

Она нахмурилась.

– Не смейся надо мной. – Внезапно она села, длинные волосы рассыпались по груди. – Эдуард Английский – жестокий, мстительный человек. – Она вздрогнула. – И он – могущественный король.

– Он – захватчик, Изабель. – Роберт помрачнел. – То, что он сделал с сэром Уильямом Уоллесом все еще мучает тебя, правда?

Она задумчиво обхватила колени руками.

– А тебя разве нет?

Роберт пожал плечами.

– Он был храбрым человеком, и Шотландия всегда будет чтить его, но он был солдатом, Изабель, и знал, что может случиться, если его захватят в плен... К тому же он дерзко отказался заключить мир с Эдуардом.

– И значит, все было правильно. – Она уткнулась лицом в колени, пытаясь скрыть от Роберта страх, который порой охватывал ее, захлестывал без предупреждения, когда она думала, что то же самое может случиться с человеком, которого она любит.

– Эдуард мог бы сказать, что он следовал закону. – Роберт взял ее руку в свою. Он понимал ее страх, и восхищался ее мужеством. – Он ставит закон превыше всего, но я считаю, что он был жесток и мстителен. Он мог вершить свой суд с милосердием, но отринул его.

– Потому что сэр Уильям Уоллес восстал против него. – Она сглотнула. – Так же, как ты восстал против него сейчас.

Роберт сухо усмехнулся.

– Обстоятельства несколько иные, любовь моя. Сэр Уильям был просто солдатом, хотя и хорошим. Я – король.

– Чуть больше месяца назад ты был человеком Эдуарда. – Она взглянула на него в упор.

– Тогда все было по-иному. – Он мрачно улыбнулся. – Ты еще не сделала меня королем.

Она задрожала.

– Надеюсь, что больше не увижу короля Эдуарда. Не думаю, что он простит то, что я сделала.

Роберт бросил на Изабель быстрый взгляд и прижал ее к себе.

– Ты больше никогда его не увидишь, любимая. Я об этом позабочусь.

Не было возможности собирать парламент после коронации; не было времени для разговоров. Шотландия должна была быстро вооружиться. Роберт маршем прошел с войском на юго-восток, в свои владения, где его сильнее всего поддерживали. Изабель бросилась в кампанию со всей страстью. В горячке возбуждения она упивалась свободой, разорвав наконец бесповоротно союз с графом Бакан, зная, что никогда не увидит его снова. Пути назад не было.

Формально она была одной из придворных дам королевы, но по большей части ей удавалось избегать общества Элизабет. Изабель очень подружилась с Кристиан – сестрой Роберта, вдовой последнего графа Map, который был сыном прабабушки Изабель, и следовательно, ее родичем. Теперь Кристиан была замужем за другом Роберта, сэром Кристофером Ситоном. Изабель крепко ее полюбила, так же, как другую сестру Роберта – Мэри, и его маленькую дочь Марджори. Впервые в жизни Изабель была бы совершенно счастлива, если бы не положение, в котором они все оказались.

Они были постоянно в пути и постоянно – в ожидании удара. Из центральной Шотландии и с юго-востока приходили дурные вести. Король Эдуард недолго пребывал в праздности. Поначалу неспособный поверить, что Брюс, которого он считал верным вассалом, восстал против него, он вскоре собрался с силами, чтобы подавить мятеж, и теперь англичане сметали все на своем пути, Эймер де Валенс, граф Пембрук, шурин убитого Рыжего Комина, был направлен на замирение Шотландии и получил приказ никому не давать пощады. Гибли мужчины, женщины, даже дети мятежников были преданы мечу.

Роберт и его сторонники тревожились все больше. Весна сменилась летом и Роберт понимал, что он должен преградить путь карателям и изгнать англичан как можно скорее, или будет слишком поздно. Сообщили, что епископы Ламбертон и Визарт были захвачены и отправлены на юг в цепях.

Эта весть потрясла как Роберта, так и его окружение. Изабель видела как углубились морщины на его лице, а в волосах стала заметна седина.

Беспокоясь о безопасности своей семьи и ближних, он взял их с собой, когда выступил на север, в Map, и оставил всех, включая Изабель, за надежными стенами огромного замка графов Map Килдрамми, под опекой младшего брата Найджела. Тщетно молила Изабель, чтоб он взял ее с собой – Роберт оставался тверд как алмаз. Теперь он не хотел, чтоб с ним были женщины. Когда он выступил из Килдрамми на заре, всего лишь через три дня после прибытия, Изабель подозревала, что он уже забыл о ее существовании.

Несмотря на то, что любимая прабабушка все еще жила в своих личных покоях Снежной башни Килдрамми, Изабель не намеревалась оставаться там. В отсутствии Роберта королева находила множество способов отравить ей жизнь, – ситуаций этих сэр Найджел никогда не замечал, или не препятствовал выходкам Элизабет, если знал о них. Изабель выдержала пару недель, затем решилась на бегство. Отряд из Мара выступал на юг, чтобы воссоединиться с армией Роберта в центральной Шотландии, и Изабель, шепотом попрощавшись с Элейн, примкнула к ним в сопровождении верного Хьюго, и была счастлива вновь отдаться ритму быстрой скачки, очертя голову кинуться навстречу опасности и на помощь любимому.

Роберт решил, что сражение будет дано у Перта. Этот город для короля Эдуарда ныне удерживал граф Пембрук. Вечером 18 июня люди Роберта отступили от стен и стали бивуаком в лесу по берегам реки Алмонд, скинув доспехи из-за летней жары и ночной духоты и отложив оружие. В шести милях к востоку в полумраке лежал Перт. Его стены патрулировали люди Пембрука. Костры и факелы были потушены. Город казался спящим.

Изабель спешилась и направилась туда, где король и его соратники беседовали, сидя перед его палаткой, расположенной в центре лагеря. Впереди, в темноте она различила знамя Шотландии, безжизненно висевшее в неподвижном ночном воздухе. Она остановилась, полускрытая тенью, опасаясь вмешиваться в разговор из-за того, что Роберт может разгневаться из-за ее приезда. Несколько человек оглянулись в ее сторону, увидели Изабель и на их лицах появились одобрительные улыбки, но Роберт стоял спиной к ней и продолжал говорить, обращаясь к своим людям.

С ним были его верные соратники – брат Эдвард, графы Леннокс, Этолл и Ментейт, Джеймс Стюарт и Джеймс Дуглас.

Большинство солдат расположились на ночь недалеко от них, остальные, разбившись на отряды, отправились за провиантом или же в поисках более удобного ночлега, чем лес, ушли дальше к окрестным фермам и хижинам. Они не ждали нападения и поэтому выставили лишь немногочисленную стражу.

Роберт склонился над картой, лежавшей перед ним на складном столе. Он ткнул пальцем в обозначенный на пергаменте Перт.

– Лорд Пембрук не из тех, кто отсиживается за стенами. Он не вышел сегодня на бой, но примет мой вызов и встретится с нами завтра, попомните мои слова. Он не сумеет отклонить нашего вызова на решающую битву, с моим королевством в качестве награды победителю!

– Нынешняя жара, должно быть, делает его сонным. – Стюарт хмуро вытер пот со лба. Затем заметил в тени Изабель и усмехнулся. – Англичане не переносят нашего шотландского лета.

Раскат смеха был ответом на шутку. Роберт мрачно улыбнулся.

– Он еще меньше полюбит шотландское лето, когда мы нанесем ему решительный удар и заставим удирать из страны. – Он выпрямился и сдвинул камешки, удерживающие карту на столе, отчего та свернулась в трубку. Пламя свечи на столе колебалось. – Если Бог с нами, сэры, мы вырвем завтра последний ключ от Шотландии и сможем выставить захватчиков из Шотландии навсегда.

Он шагнул из круга света в тень, в сторону от собравшихся.

– Полагаю, вам следует немного отдохнуть, милорды, если вы, конечно, сможете уснуть при этой проклятой жаре.

Роберт еще с вечера заприметил маленькую каменную часовню. Когда он направился туда, Изабель последовала за ним. Несколько его товарищей тоже хотели войти, но Стюарт движением руки остановил их.

Молодой король отворил дверь. Внутри была полная тьма, и поэтому Роберт оставил дверь широко открытой, чтобы туда проникал лунный свет. Он прошел к алтарю, на котором был вырезан кельтский крест, и перекрестившись, положил перед ним свой меч, а затем преклонил колени. Его недавний оптимизм и решимость поколебались с наступлением сумерек. Позади он слышал негромкие разговоры солдат и внезапные взрывы их смеха. Вдалеке, у лагерных костров, одинокий голос пел печальную балладу под заунывные звуки флейты. Его люди доверяли ему и были абсолютно преданы его делу.

– Господь наш Иисус Христос и Святая Богородица, Святой Филлан и все присноблаженные и преподобные, будьте с нами в завтрашней битве.

Он бросил взгляд на узкое окно, очертания которого были ясно видны в свете звезд, и задумался, кому может быть посвящена эта часовня и почему ее возвели здесь в глуши и безлюдье.

– Охраните Шотландию от врагов и защитите ее народ в час великой нужды.

Возле двери послышался какой-то звук. Схватив меч, Роберт вскочил на ноги.

– Прости. Я не хотела прерывать твою молитву, – Изабель стояла в тени у входа.

Роберт глубоко вздохнул, прикрыл глаза и вновь положил меч перед алтарем.

– Я мог ударить тебя.

– Прости, – смиренно повторила она. – Я не должна быть здесь.

– Да, не должна! Как ты сюда попала? Я приказал Найджелу охранять тебя и королеву на севере!

– Я приехала с отрядом воинов из Мара, которые желают присоединиться к твоему знамени. – Она сделала шаг к нему. – Я должна быть с тобой Роберт. Не отсылай меня, пожалуйста. – Ее голос внезапно сорвался. – Завтра будет очень большая битва, правда?

Роберт угрюмо усмехнулся.

– Достаточно большая. Вместе с Пембруком – Моубрей и Умфравиоль, и у них большие силы в Сентджонстауне. Но и у нас сильное войско. И правда на нашей стороне!

– Бог сражается на стороне правых. – Ей удалось улыбнуться.

– Бог, дорогая, помогает тем, кто сильнее, вот и все, – ответил Роберт с необычным для него цинизмом, а потом, повернувшись, поднял меч и медленно направился к выходу из часовни.

Дубы вокруг расступались, и открытое звездное небо мерцало над полями. Где-то в зарослях пронзительно свиристел дрозд, пробужденный ото сна.

Роберт остановился, уставившись в землю.

– Я совершил святотатство, Изабель – пролил кровь в доме Божьем. Я убил Комина. – Он взглянул вверх, на темный полог листвы. – Может ли Господь быть после этого со мной?

– Люди Пембрука поступали гораздо хуже, – быстро возразила она. – Они подняли знамя дракона, и никому, даже слугам Божьим не давали пощады! – Она вздрогнула.

– Верно, – он вдруг улыбнулся. – Итак, мы одинаково грешны. А значит, я должен положиться на свою веру в Господа, в то, что он знает, на чьей стороне правда, и кто должен победить. – Он сжимал меч обеими руками, воткнув острие в мягкую землю.

Неподалеку, под деревьями, Роберта поджидали двое его людей. Они деликатно отвернулись и Роберт, улыбнувшись, притянул к себе Изабель и легко поцеловал в лоб.

– А теперь ступай, любимая. Ты не можешь здесь оставаться. Я хочу, чтобы ты уехала в Килдрамми сегодня, сейчас. Я пошлю с тобой двух человек. Больше я не смею отвлекаться. Возвращайся к королеве, и будь при ней. Это послужит тебе епитимьей за обольщение женатого мужчины. – Он снова поцеловал ее.

– Роберт, я хочу остаться. Пожалуйста, позволь мне остаться. – Внезапно ее охватил мучительный страх. Волнение, которое она испытывала перед мелкими стычками на западе, исчезло, возбуждение от скачки на юг рассеялось. Все, что она чувствовала сейчас – свинцовую тяжесть ужаса, оттого что неожиданно поняла, какую ношу взвалил он себе на плечи, и это страшило ее. Она порывисто обняла его.

– Роберт, что если...

Но он прервал ее, прижав палец к ее губам.

– Никаких «если», Изабель. А теперь ступай. И повинуйся мне.

– Пожалуйста...

– Я приказываю тебе покинуть Метвин, Изабель. – В его голосе прозвучали властные нотки.

– Прошу прощения. – Моргая от слез, она сделала низкий реверанс. – Господь храни вашу милость, – Без дальнейших слов она развернулась и растворилась в ночи.

Роберт окликнул одного из тех, кто ждал под деревьями.

– Иди за ней, Джеймс. Пошли двоих доверенных, чтобы они доставили ее в Килдрамми. Он подождал немного, пока его друг также не исчез в темноте, затем вернулся в часовню и снова преклонил колени перед алтарем.

Впоследствии она узнала о том, что случилось. Сразу после полуночи, когда лагерь погрузился в сон, граф Пембрук, презрев рыцарский вызов на завтрашний бой, сделанный Робертом, и все понятие рыцарской чести, вероломно напал на беспечно спящих шотландцев.

Молчание леса было нарушено воплями людей и ржанием коней, метавшихся среди деревьев. Сонных солдат, хватавшихся за мокрые от росы доспехи, резали на месте, пока они пытались нащупать лежавшее рядом с ними на земле оружие.

Шотландские воины во главе со своим королем храбро сражались, и при мрачном призрачном свете летней ночи завязалась жестокая битва, но противник был сильнее. Пока верные шотландцы умирали за своего короля, он все более и более яростно кидался в схватку, но судьба уже была предрешена. Спотыкаясь о трупы своих товарищей, оставшихся лежать под деревьями, войско Брюса начало медленно отступать.

Изабель, сопровождаемая двумя людьми Стюарта, встретила зарю на дороге, ведущей через горы в Map. Она приказала Хьюго оставаться как можно ближе к королю, и он с готовностью подчинился. Ее сердце было слишком переполнено Робертом, и руки, сжимавшие поводья, несмотря на ночную жару, были холодны от страха за него. Шестое чувство подсказывало ей, что с ним происходит нечто ужасное.

Дважды она останавливала взмокшую лошадь, желая повернуть назад, но вспоминала приказ: графиня Бакан обязана вернуться к королеве в Килдрамми. Король желал, чтобы она находилась в безопасном месте, поэтому она должна подчиниться.

Однако когда она остановилась в третий раз, она решилась. Натянув поводья и пренебрегая приказом, развернула коня.

– Неужели вы повернетесь спиной к королю, когда он больше всего нуждается в вас! – вызывающе крикнула она, и что-то дикое в ее взгляде и отчаянье в голосе убедило ее спутников. Все трое развернули коней и поскакали по собственным следам обратно в Метвин.

Союзник Роберта сэр Томас Рэндольф был разбит и захвачен в плен.

Один за другим люди Брюса падали мертвыми в пропитавшуюся кровью траву, и верный Хьюго уже был в их числе. Когда наконец над разоренным лесом поднялось солнце, сперва в жемчужном тумане, а потом в багряном сиянии, залившем небо, взору открылась ужасная картина. Король и граф Пембрук сошлись насмерть. Под Робертом было убито два коня. Он видел, как его друзей убивают и захватывают в плен, но все еще сражался, и, как бы ни был измучен, его меч ни на мгновенье не останавливался. Наконец ему пришлось признать, что все бесполезно и чтобы иметь возможность продолжать борьбу, он обязан покинуть поле битвы, и в безопасности восстановить свои разгромленные силы.

Оставив свое воинство мертвым или плененным, за исключением успевших унести ноги, король на рассвете прорвал окружение с пятью сотнями людей, оставшихся из многих тысяч, что еще вчера были с ним, и скрылся среди холмов.

Нейл стоял у постели. Свечи отбрасывали на стену дрожащие тени. В комнате снова царил ледяной холод. Он медленно приблизил ладонь к лицу Клер и провел ею вверх-вниз. Ее глаза оставались открыты; она слегка мигнула, но взгляд был обращен внутрь, она по-прежнему не видела ничего вокруг. Нейл посмотрел на собаку. Та, как и в прошлый раз, забилась в угол, уставившись в какую-то определенную точку. Он медленно повернулся туда же, влекомый кем-то или чем-то невидимым.

– Господи Иисусе! – Он почувствовал, как у него самого волосы встают дыбом. Он резко схватил Клер за плечи и принялся немилосердно трясти.

– Какого черта с вами происходит? Господи помилуй, очнитесь!

Блуждающий взгляд Клер лишь скользнул мимо его лица, когда он снова встряхнул ее.

– Вы, что, лунатик? Очнитесь!

Запахнувшись в халатик, Клер поднялась в постели на колени. Она была в шоке, все еще видя кровь, слыша стоны раненых людей и лошадей, все еще присутствуя, по крайней мере, мысленно, на поле сражения. Она взглянула на Нейла растерянно и смущенно.

– О Боже! Нет! – Клер затрясла головой. – Так много мертвых. – Она всхлипнула, все еще не узнавая его, но видение медленно начинало рассеиваться.

Нейл, хмурясь, смотрел, как ее лицо проясняется и взгляд становится более осмысленным. Комната постепенно начала наполняться теплом.

– Что вы здесь делаете? – возмущенно воскликнула она, наконец узнав его. – Уходите! Как вы смели сюда врываться! Уходите! – Волосы упали ей на глаза, и она яростно их отбросила. – Что это с вами? Вы что, маньяк? – Она отодвинулась от него на другой край постели, спустила ноги на пол и встала. Каста тихо заскулила.

– Если не хотите, чтобы заходили люди, так запирайте дверь! – взорвался он.

– Катриона, должно быть, оставила ее незапертой. Она, наверное, забирала поднос, пока я спала, – принялась оправдываться Клер.

Поднос исчез! Значит, кто-то еще приходил, и видел ее в тот момент, когда она ничего не сознавала. От этой мысли она вздрогнула.

– Спала! Вот как вы это называете! – фыркнул Нейл. – Это не слишком напоминает сон!

– Вы собираетесь покинуть мою комнату? – спросила она. – Или мне придется звать на помощь? – Она потянулась к телефону на столике, но он не работал.

– Все в порядке. Я ухожу. – Нейл шагнул к двери и оглянулся на нее. Она была прекрасна, эта своенравная, аристократичная, богатая женщина, в светлом шелковом неглиже, босая, с растрепанными волосами. И она была безумна. В точности так, как утверждал Пол Ройленд.

Он набрал в грудь побольше воздуха.

– Я пришел сказать, что ваш муж здесь.

– Пол? – Побледнела она и выронила телефонную трубку. – О Боже! Он знает, что я здесь?

– Догадывается. Он поехал во Фрейзербург, куда мы его отправили, но вернулся, и, похоже, убежден, что вы где-то здесь. В данный момент он бродит по замку, думая, что вы поблизости. Он говорит всем, что вы, мадам, безумны. – Он взялся за дверную ручку. – Должен сказать, что при нынешних обстоятельствах я склонен с ним согласиться.

Пол стоял на краю утеса, в морозной тьме, заложив руки в карманы и подняв повыше воротник. Море грохотало под скалами, сотрясало почву у него под ногами. Соленые брызги, смешанные со снегом, леденили кожу. Он вздрогнул. Она должна быть где-то здесь. Он повернулся к морю спиной и взглянул на очертания замка в густой тьме. Ветер свистел вокруг древней крепости, выл в провалах стен, ворошил высохшую траву и чертополох, превращая их в подобие рогожи. Жуткое, отталкивающее, ужасное место. Что, Господи помилуй, может найти в нем любой нормальный человек? Но тогда выходит, Клер не вполне нормальна.

Пол вытащил из кармана фонарик, зажег его и двинулся вдоль гранитных стен, блестящих от сырости. Клер не было ни здесь, ни где-либо еще в замке, значит, она в гостинице, и они ее прячут.

Собравшись с мыслями, он стал спускаться вниз, но вместо того, чтобы пройти по тропе к гостинице, он проложил себе путь между деревьями и далее, продираясь сквозь кусты. Пол ориентировался по маяку, чей свет рассеивал непроглядный мрак ночи. Слева от него, в отдалении, старый дом стоял в полной тьме.

В погребе гостиницы, выстроенном на фундаменте разрушенных наружных стен замка, Джек Грант, вооружившись гаечным ключом и масленкой, возился при свечах с двадцатилетней давности генератором.

Пол прошел по мощеному двору к веренице гаражей. Распахивая по очереди каждую дверь, он заглядывал внутрь. Ни одна из дверей не была заперта. «Ягуар» оказался в третьем из гаражей. Мгновение Пол постоял, глядя на него, затем с торжествующей улыбкой вошел в гараж и распахнул дверку автомобиля. Ключ зажигания был на месте. На заднем сиденье лежал поводок Касты. Пол поднял его, сунул в карман и направился к двери.

Он на цыпочках прошел мимо кухни, где две девушки, Катриона и Кирсти, хихикая, мыли при свечах посуду, и оказался в коридоре гостиницы. Быстро пройдя по нему при свете фонарика, он осторожно заглянул в холл. Там было пусто. Огонь в камине прогорел до углей. До него долетали голоса из бара, где Нейл и Кэтлин допивали кофе при свете мерцающих канделябров. Сквозь полуоткрытую дверь он видел лишь профиль женщины, четко обрисованный на фоне пламени свечи.

Пол на цыпочках взбежал на лестницу и стал подниматься наверх, вздрагивая, когда ступеньки громко скрипели под его ногами.

В широкий коридор выходили двери всех десяти комнат, по пять с каждой стороны. Пол остановился. Он не хотел, ошибившись дверью, обнаружить свое присутствие. Поэтому он очень осторожно двинулся вперед. Свет приглушенного фонаря отбрасывал тусклый отблеск на выцветший ковер из шотландки.

У каждой двери он останавливался и прислушивался, но все, что он улавливал – вой ветра и стук града по стеклу.

Прикусив губу, он замер, затем очень осторожно тихонько свистнул, прислушался, снова засвистел. Почти сразу же в ответ он услышал отрывистый возбужденный лай.

Он доносился из комнаты в дальнем конце коридора.

В шесть шагов он оказался рядом. Дверь была заперта, и он ударил в нее коленом.

– Клер! Открой дверь, или я ее высажу! – прошипел он. Подождал. – Клер ты меня слышишь? Я взломаю дверь. Я знаю, что ты здесь. Клер! – Он забарабанил снова, на сей раз громко. Каста все еще лаяла, и скреблась в дверь. Через миг та отворилась. Клер по-прежнему в халатике стояла перед ним в мерцании свечи.

– Уходи, Пол. Я не хочу говорить с тобой. Я не хочу даже видеть тебя.

– Могу себе представить! – оттолкнув Клер, он ворвался в комнату и запер дверь на ключ. – Одевайся. Я забираю тебя в Эрдли.

Клер села на край постели.

– Нет, Пол. Я с тобой не поеду. Между нами все кончено. Я хочу развод.

Пол усмехнулся.

– Развод? Ты недостаточно здорова для развода, дорогая моя! Сначала ты должна поправиться. Ты нуждаешься в опеке. – Он глянул на собаку, которая сидела радом на полу, переводя непонимающий взгляд с него на Клер, и полез в карман за поводком. Обмотав его вокруг шеи Касты, Пол подтащил собаку к своей ноге. – Одевайся, Клер. Немедленно.

Клер почувствовала, как в ней поднимается ярость. Прежде она подчинилась бы ему беспрекословно, но не сейчас. Сейчас она испытывала лишь ярость и негодование, когда смотрела на него. После того, что он сделал с ней в лифте, она никогда не будет ему доверять и никогда не простит.

– Ты меня больше не запугаешь, Пол. Пожалуйста, уходи. Это моя гостиница. Я остаюсь, и Каста тоже, отпусти ее. – Она удивилась силе своего голоса.

Пол с усмешкой глянул на нее, затем дернул поводок, туго натянув его. Собака, вынужденная подняться на задние лапы, жалобно заскулила.

– Пол! – Клер бросилась к нему, пытаясь вырвать у него кожаный ремешок. – Отпусти ее, мерзавец! Ты ее задушишь!

– Я сказал, одевайся, – он так толкнул Клер от себя, что она отлетела на другой конец комнаты. – Одевайся немедленно, или этой проклятой собаке придется плохо. Ты меня слышишь? – Костяшки его пальцев, сжимавшие поводок, побелели.

Клер уставилась на него горящими глазами.

– Если ты посмеешь причинить ей боль...

– И что ты сделаешь? – Его тон был ледяным. – Заявишь на меня в «Общество борьбы против жестокого обращения с животными»? Одевайся. Нам предстоит дальняя поездка.

Клер бросила отчаянный взгляд на дверь, но та была заперта, а ключ в кармане у Пола.

– Это безумие, Пол. Я тебя не понимаю.

Каста снова жалобно заскулила.

– Не понимаешь... – Пол слегка ослабил поводок. – Ты, кажется, уже не способна понять, что не я безумен, а ты, дорогая моя. Ты. – Он холодно усмехнулся. – Если не поторопишься, я уведу тебя, как есть. Уверен, что ты не хочешь, чтобы я протащил тебя через всю гостиницу в ночной рубашке, или чтобы тебя в подобном виде узрели родители. Это только усилит их веру, что ты сошла с ума.

Она покачала головой.

– Нет, Пол, они в это не поверят.

– Уже поверили. – Он сделал глубокий вздох. – Одевайся, Клер. Не теряй время.

– Я не поеду...

Собака взвыла от боли, когда Пол вновь туго натянул поводок, почти подняв ее в воздух.

– Одевайся, Клер!

Мгновение она мучительно колебалась, однако новый стон Касты убедил ее.

– Хорошо, хорошо! – воскликнула она. – Я оденусь, только отпусти ее. – Она была так зла, что ее трясло.

Пол усмехнулся и слегка ослабил хватку.

Клер сгребла одежду и бросилась в ванную. Задвижка на двери была сломана, и запереться было нельзя. Клер приперла дверь стулом, и немного постояла, пытаясь успокоиться. Подобного она не ожидала. Даже в лифте Пол не был таким холодным, таким враждебным и полным ненависти. Она быстро начала одеваться, путаясь в спешке. Хоть бы Нейл оказался внизу! Пол не сможет заставить ее уехать, если там будут свидетели. Или это Нейл сказал Полу, где она? Будь прокляты эти мужчины! Почему все не оставят ее в покое!

Ее мозг лихорадочно работал, силясь найти выход. Он не может выволочь ее из гостиницы силой, ибо даже Пол не осмелится закатить публичную сцену, поэтому все, что она должна сделать – дойти до людей, а потом сесть и отказаться ехать.

Дрожащими пальцами она дернула молнию на брюках и застегнула рубашку, натянув сверху темно-синий свитер. Сапоги были в спальне. Она открыла дверь, и бросив на Пола быстрый взгляд, пошла надевать их.

– Собирай вещи, – приказал он, выжидающе скрестив руки.

Она помедлила, потом подчинилась, сложив свою одежду в дорожную сумку, которую он принес из машины. Туда же отправилась косметичка и умывальные принадлежности.

Пол повесил сумку на плечо, все еще держа Касту на очень коротком поводке.

– Ты готова? – вежливо спросил он.

Клер кивнула. Подхватив шубу, повернулась к двери.

– Тебе придется отпереть, не так ли? – холодно спросила она.

Пол взял шубу у нее из рук.

– Надень. Снаружи холодно.

Каким-то образом ей удалось принудить себя подчиниться, проглотив ответ, готовый сорваться с губ, и он отпер дверь. В коридоре было пусто.

Они быстро прошли коридор и спустились по лестнице. Собака покорно плелась у ног Пола.

Холл был по-прежнему пуст. Из бара доносились тихие голоса и смех. Теперь дверь была закрыта.

Клер покосилась на Пола. Она сделала глубокий вдох и повернулась к двери, но он предупредил ее движение. Схватив Клер за руку, он подтащил ее к себе и прошипел:

– Один звук – и я заткну тебе рот. Я это сделаю, Клер. Пошли. – Он почти поволок ее по коридору, выводившему к задней двери.

Пока он тащил ее мимо кухни, и оттуда во двор, она впервые осознала как невероятно силен ее муж. Она пыталась остановиться, вырваться из его рук, но он легко удерживал ее. Распахнув гараж, и держа открытой дверь машины, забросил на заднее сиденье ее вещи, опустил спинку переднего кресла, чтобы внутрь могла запрыгнуть собака, затем втолкнул туда Клер и захлопнул дверь.

Она отчаянно вцепилась в дверную ручку, но Пол уже был за рулем.

– Сиди смирно, или я убью Касту!

Клер в отчаянии замерла. Она кипела от ярости и совсем не испытывала страха.

– Ну и какая цель у всего этого, Пол?

Он дал задний ход и вывел машину из гаража, затем развернул ее и быстро обогнул гостиницу. Мощные фары просвечивали плотную завесу снега с дождем, а дворники прорезали арки на залепленном лобовом стекле.

– Цель, дорогая моя, – вернуть тебя домой. – Машина катилась по направлению к длинной узкой аллее. На миг повернувшись, Пол усмехнулся. – Прежде чем ты успеешь снова причинить вред себе, или кому-нибудь еще!