14

— Тебе нужно было заставить Адама приехать с тобой. — Стоявшие под проливным дождем Лиза и Джейн были последними из оставшихся возле могилы. Зияющая у их ног яма, в которой бок о бок стояли два гроба, была заслонена огромной охапкой цветов — хризантем и осенних маргариток вперемежку с экзотическими лилиями и розами. — Он никогда не простит себя за то, что его не было здесь, — добавила Лиза.

— Я его не понимаю. — Джейн не могла сдержать слезы. — Он похож на сумасшедшего.

В страдании, гневе и боли Адам поклялся никогда больше не иметь дела с Лизой, Филом и крошечной девчушкой, которую вытащили живой из груды металла, бывшей до этого машиной, в которой погибли ее родители. Его злость на Джули переросла в ненависть к ее матери.

Фил ждал их неподалеку под тисами, защищая зонтом девчушку, сидевшую у него на руках. Бет, укутанная в одеяла, внимательно смотрела наверх, на яркий полосатый зонт, и наблюдала с широко раскрытыми глазами за каплями дождя, свисавшими, подобно алмазам, с краев зонта, совершенно не осознавая трагедии, которая выпала на ее долю. Рядом с ним мать Джейн, одетая во все черное и тяжело опиравшаяся на трость, стояла и шмыгала носом, приложив к нему мокрый носовой платок.

Остальные провожающие толпились возле покойницкой, а потом медленно, гонимые дождем, начали взбираться наверх — к машинам, которые стояли у живой изгороди на узкой аллее. Джули, охваченная романтической грустью, поскольку читала этим летом только Китса, сказала матери, что хотела бы быть похороненной здесь. Келом никогда, насколько знала Джейн, даже ни на мгновение не задумывался о собственной смерти. Единственное, что она твердо знала, это то, что он хотел бы быть рядом с Джули и как можно дальше от отца. Оба катафалка уже уехали.

Адам отказался приехать. Он даже не хотел говорить об этом. Когда полицейские привезли Джейн маленькую Бет, он даже не взглянул на ребенка, а на следующее утро велел избавиться от нее, словно девочка была нежелательным домашним животным. Лизе понадобилось всего четыре часа, чтобы приехать из Уэльса. Было решено, что она заберет Бет. Джейн отправилась с ними.

— Если бы только они не поругались! — Джейн продолжала всхлипывать. — Если бы только я вернулась раньше, перед их отъездом.

— Ты не должна ни в чем себя винить. — Лиза обняла ее за плечи. Уже шестой раз она повторяла это. — Дженни, ты прекрасно знаешь, что твое присутствие ничего бы не изменило. Ты знаешь, какой Адам упрямый. А Келом был похож на него. — Она замолчала и посмотрела на гробы. Некоторое время она молчала, не в силах говорить от собственного горя. — Наверное, это неизбежно должно было случиться. — Она глубоко и прерывисто вздохнула и закрыла глаза.

— Лиза, дорогая. Дженни. — Фил тихо подошел к ним. Его красно-белый зонт очень странно смотрелся на фоне темно-зеленого и коричневого цветов, преобладавших в церковном дворе, на фоне темных гор в дымке дождя. — Идемте. Посмотрите, маленькая Бет и Патриция уже мерзнут. Давайте вернемся на ферму.

Джейн помотала головой.

— Я не хочу оставлять его. — По ее лицу ручьями текли слезы. — Здесь так холодно и одиноко.

— Дженни, дорогая. Это очень красивое место. Когда-нибудь ты порадуешься тому, что он покоится в таком прекрасном месте. — Фил передал ей ребенка, подняв повыше зонт, чтобы защитить ее от дождя. — На, подержи свою маленькую внучку. Она хочет вернуться домой, в тепло. Здесь ей не место.

Он ласково повел женщин от могилы по узкой тропке в сторону ворот, где осталась только их машина. Позади них два могильщика тихо подошли к могиле и взялись за лопаты.

В Сент-Албансе Адам сидел не шевелясь за письменным столом. Он не мылся, не брился с момента отъезда Джейн, изредка поднимаясь из-за стола только для того, чтобы налить себе чашку чая, или медленно взбирался наверх, чтобы полежать на кровати, глядя в потолок. Сон не приходил к нему. Роберт Хардинг заглядывал каждый день, избегая, как всегда, заходить в ту комнату, где умерла его жена в этом обреченном на несчастья доме. А в утро похорон он пришел пораньше и приготовил Адаму завтрак. Адам не притронулся к нему, поблагодарив его с вежливым безразличием.

Полицейские заглядывали дважды. В первый раз они сказали, что найден свидетель, который видел, как за секунду до катастрофы перед машиной появилась женщина. А во второй раз они заявили, что не могут найти и следа той женщины, но продолжают надеяться, что она объявится. Сержант, говоривший с ним, сидел, испытывая неловкость, в кабинете Адама, держа на коленях каску. Он надеялся, что это может помочь.

— Похоже на то, что, стараясь объехать ее, ваш сын спас ей жизнь, — сказал он. — Это был очень смелый поступок.

— Это был глупый поступок. — Адам мрачно смотрел прямо перед собой.

— Тем не менее мужественный, — твердо повторил полицейский. Он поднялся. — Я сообщу вам, доктор Крэг, если мы еще что-нибудь узнаем.

Проводив полицейского до двери, Адам долго стоял в холле, глядя в пространство. Потом он медленно повернулся и прошел на кухню. Открыв заднюю дверь, вышел в мокрый холодный сад и ступил на траву.

— А-дам…

Она ждала его у роз.

— Брид?

Измученный горем и бессонницей, он позволил ей провести себя обратно в дом и вверх по лестнице. В спальне он обнаружил, что лежит в постели. Его голова кружилась от усталости. Наконец он закрыл глаза, не ощущая того, что кто-то находится на кровати рядом с ним и чья-то рука гладит его по голове. Он не ощущал губ, целующих его лицо, проваливаясь все глубже и глубже в забытье.

Джейн положила трубку.

— Он все еще не отвечает.

— Ну и пусть. — Лиза сунула ей в руку чашку с горячим чаем. — Ты, как и я, знаешь, что бывают моменты, когда Адаму необходимо побыть одному. Не волнуйся. С ним все будет нормально.

В глубине души она очень сомневалась в этом. Лиза была потрясена поведением Адама, тем, что он так остервенело, не принимает ее, свою внучку. Джейн не присутствовала, когда Адам с покрасневшим лицом и вздувшимися на шее венами ядовито выплескивал собственный гнев. Он намекал, что, если бы не познакомился с Лизой, ее дочь никогда не убила бы его сына. Это было несправедливо и жестоко. Впервые Лиза увидела в нем проявление такого упрямства, которым славился только его отец. Она вспомнила рассказы Адама об упрямом характере старика, который стоял на коленях, защищая своего сурового непрощающего Бога, и отвернулся от женщины, которую безумно любил.

Убедившись, что маленькая Бет крепко спит, Лиза накинула кофту и вышла из дома. Она медленно направилась к воротам сада. Уже темнело. Воздух был напоен запахом мокрой травы и опавших листьев, к нему примешивался запах горного тимьяна. Патрицию увезли в Суррей, гости разъехались, и в доме стало тихо. Джейн лежала на диване в гостиной возле огня, закрыв глаза, а Фил отправился на кухню, неожиданно пожелав вымыть посуду и убраться. Она знала, что это значит. Он был подавлен случившимся. Ему было необходимо работать с утра до вечера, чтобы полнейшая усталость приглушала боль. Он начнет с мытья посуды, потом приберется в доме, потом выйдет на улицу. Если сможет вынести одиночество, пойдет в студию и будет работать там несколько дней. Она была другой. Она совершенно не могла находиться в доме. Она находила успокоение в природе, надеясь, что горы и необъятность неба отдалят ее собственные проблемы и утешат своей умиротворенностью.

Снова начало моросить. Прислонившись к воротам, она слушала, как стучат по листьям капли дождя. Странно, но сейчас она чувствовала себя ближе к Адаму, чем в любое другое время. Ей хотелось, чтобы он приехал на похороны. Если бы она была его женой, то настояла бы на этом. Насильно вытащила бы его из того ужасного, мрачного, тоскливого пустого дома, где была убита женщина, и заставила бы его приехать сюда на похороны сына. Так он быстрее смирился бы с тем, что произошло. Ему бы пришлось взять на руки внучку, и ее вызывающая грусть прекрасная улыбка растопила бы лед в его сердце.

Она вздрогнула, представив Адама сидящим в кабинете и глядящим на письменный стол перед ним. Представляя себе его, она видела рядом с ним Брид. Брид, которую помнила слишком хорошо, — молодую, с растрепанными волосами, красивую. Брид, обнимающую его и прячущую лицо на его груди. Брид, которая неожиданно замерла подобно кошке, почуявшей врага близко от себя, и подняла голову. Лизе показалось, что она заглянула ей прямо в глаза и увидела в этих глазах злобу и торжество. Потом картинка исчезла, и она продолжала молча смотреть на дождь.

Несколько минут она стояла неподвижно, потом повернулась и быстро пошла назад к дому.

Когда Лиза вошла в комнату, Джейн сидела в кресле возле камина.

— Ты, кажется, говорила, что катастрофа произошла из-за женщины, неожиданно появившейся перед машиной? — резко спросила Лиза. Она присела на корточки около тлеющих поленьев и протянула к ним замерзшие руки.

Джейн кивнула.

— Она так и не заявила о себе, — ответила она, не открывая глаз.

Лиза глубоко вздохнула и погрузилась в молчание. Не было необходимости говорить Джейн, что Брид — виновница смерти их детей. Брид сделала это цинично и жестоко, чтобы заполучить Адама. Это походило на приступ паранойи. Однако Брид не полностью заполучила Адама. Джейн и она все еще были живы. И еще была маленькая Бет.

— Позвони Адаму еще раз. — Лиза устроилась на коврике возле камина, обхватив руками колени. — Попробуй убедить его приехать. Мне тяжело думать, что он переживает горе в одиночестве.

— Он не приедет. — Джейн покачала головой. — Потому что не хочет. Он никак не может справиться с собой. Ему лучше побыть одному.

— Никому не бывает лучше в одиночестве, Джейн, — прошептала Лиза. — Можно я позвоню ему, если ты сама не хочешь?

Джейн открыла глаза.

— Ты думаешь, что можешь его убедить, если даже мне это не удалось? Полагаешь, что могла бы заставить его приехать? — Она грустно улыбнулась. — Возможно, тебе и удалось бы. Возможно, лучше было бы тебе выйти за него замуж, а не мне, я даже не знаю. Но сейчас это уже не имеет значения. — Она медленно поднялась. — Позвони ему, если хочешь, я не возражаю.

Не говоря больше ни слова, она вышла в коридор. Лиза, сидевшая, неподвижно возле огня, слышала, как она медленно поднималась по лестнице, шаркая ногами. Потом услышала стук двери спальни.

Долгое время она не решалась. Потом потянулась к столу, где стоял телефон, и набрала номер.

Телефон звонил и звонил, но никто не брал трубку, словно дом был пуст. В конце концов она поняла, что это бесполезно, и аккуратно положила трубку. И подумала, а была ли реальной увиденная ею картина — Адам, обнаженный, лежит на кровати, а на его груди покоится черноволосая голова. Или это плод ее больного воображения?

Через две недели Лиза повезла Джейн назад в Сент-Албанс. Маленькую Бет устроили в переносной детской кроватке на заднем сиденье. Наконец они остановились возле дома.

— Тебе лучше войти первой, — Лиза повернулась к Джейн. — Убедись, что все нормально и что я могу принести Бет.

— Да, конечно, все нормально. — Джейн распахнула калитку. — Все будет прекрасно, когда он ее увидит.

За последние две недели им удалось поговорить с Адамом всего дважды. Один раз Джейн поймала его на работе, когда позвонила туда, отчаявшись дозвониться до него домой. И еще раз Лиза, позвонив поздно ночью, застала его на ночном вызове. Обе женщины успокоились, узнав, что он вернулся к работе. Обе — но по разным причинам — имели свое мнение относительно его безразличного ровного голоса и настоятельной просьбы о том, чтобы Джейн пока не возвращалась.

Лиза смотрела сквозь ветровое стекло, как Джейн шла по дорожке, ища в сумке ключи. Был солнечный, морозный и ветреный день, и ее волосы разлетались вокруг головы и лица наподобие светлого нимба, который Адам когда-то счел бы неотразимым.

Лиза видела, как она вставила ключ в замок. Дверь не открылась. Она толкала дверь, крутила ключ, в конце концов вынула его, посмотрела на него, и снова попыталась открыть дверь. Затем попробовала открыть дверь вторым ключом из связки, потом опять первым, потом открыла почтовый ящик и позвала.

Лиза оглянулась на заднее сиденье. Бет крепко спала. Она выбралась из машины и побежала по дорожке.

— В чем дело?

— Мне кажется, он закрыл дверь на засов.

— А ты можешь пройти через черный ход?

Джейн нахмурилась. Она посмотрела на соседний дом, а потом кивнула.

— Подожди здесь. Я посмотрю, можно ли войти через кухонную дверь.

— Мне пойти с тобой?

Джейн на мгновение заколебалась.

— Нет, жди меня здесь. Если мне удастся войти, то я подойду и открою дверь. — Она посмотрела на машину. — Нельзя оставлять ее одну, Лиза.

Тропинка шла между гаражами обоих домов, мимо мусорных баков вдоль ограды к калитке, которая вела в сад. Калитка была открыта, и Джейн прошла через нее. Стеклянные двери в кабинет Адама были закрыты, но дверь в кухню оказалась открытой настежь. Она направилась к ней с неприятным ощущением тревоги где-то в животе.

В доме было тихо. Сдерживая дыхание, Джейн тихо вошла внутрь и остановилась. Не было даже признака того, что кто-то был здесь недавно. Ни грязных тарелок, ни продуктов. Плита холодная, а на столе приличный слой пыли.

Но все же кто-то здесь был. Она это чувствовала. Кто-то, кто не должен быть. Она постояла, внимательно прислушиваясь, потом медленно прокралась через кухню и заглянула в дверь. В холле было пусто. Она понимала, что не нужно поворачиваться и убегать. Надо позвать Лизу, позвать полицию, но она не могла пошевелиться. Она слышала, как где-то в отдалении в полной тишине тикают часы. Сглотнув слюну, она проследовала на цыпочках через холл и, собрав все свое мужество, распахнула дверь кабинета Адама. Комната была пуста. На столе стояла нетронутой чашка чая, на поверхности которого образовалась коричневая пленка. Она осторожно заглянула в каждую комнату на нижнем этаже, а потом осмотрела лестницу, ведущую наверх, и прислушалась. Однако ничего не услышала. Но ей казалось, что кто-то наверху, в свою очередь, прислушивается к ней.

— Адам? — Она смогла произнести это только шепотом.

И стала медленно подниматься по лестнице.

Взявшись за дверную ручку спальни, она немного постояла, потом осторожно открыла дверь. Шторы были наполовину задвинуты, и комната была в полумраке. Ей показалось, что в воздухе произошло какое-то легкое движение, потом что-то шевельнулось возле кровати, словно кто-то только что был здесь и вдруг исчез. Она сделала шаг внутрь.

Адам крепко спал. На нем не было ничего, кроме свисавшей с кровати простыни.

— Адам? Адам! — Джейн подошла к нему и потрясла за плечо. — Адам! Проснись!

Он не реагировал.

— Адам! — Она запаниковала.

Снаружи, поеживаясь, стояла Лиза. Она оглянулась на пустую улицу, а потом, как сделала это Джейн, немного наклонилась и, подняв клапан почтового ящика, заглянула внутрь. В холле было темно. Она увидела разбросанную на коврике перед дверью почту. Воздух был застоявшимся, и пахло пылью. В доме было очень тихо. Она опустила клапан и выпрямилась, глубоко вдыхая холодный воздух. Вдали она увидела небольшой красный почтовый фургон, сворачивающий на их улицу. Он медленно ехал по улице и остановился за четыре дома до них. Она увидела, как из машины, держа в руках посылку, выбрался почтальон, прошел по дорожке и позвонил в дверь. Потом он оживленно поговорил с кем-то, кто открыл дверь, и вернулся в фургон. Меньше чем через минуту он скрылся из виду, и дорога снова опустела. Лиза почувствовала себя ужасно одинокой. Она взглянула на часы. Джейн отсутствовала совсем недолго, но у нее было такое ощущение, что прошли часы.

Ей показалось, что она услышала плач ребенка, доносившийся из машины, и, развернувшись, она побежала по дорожке. Но Бет крепко спала. Она хотела запереть машину, но Джейн забрала ключи вместе со своими, и Лиза боялась опускать все кнопки. Она опустила три из них, оставив одну неопущенной, чтобы быстро добраться до Бет, если возникнет необходимость. Она вернулась назад по дорожке и снова подняла клапан почтового ящика.

— Джейн? — тихо позвала она. — Адам? Вы здесь?

Джейн уже должна быть там. Она снова посмотрела на часы и, приняв решение, побежала к проходу между домами, где скрылась Джейн. На углу она остановилась, бросив взгляд на машину со спящим ребенком, и вступила на влажную узкую тропку. — Джейн? Где ты? Джейн? — Она взбежала по ступеням на террасу и толкнула кухонную дверь. — Джейн, где ты?

Внутри никого не было, она побежала в холл. Передняя дверь все еще была закрыта, она пошла к ней, отодвинула засов и отперла ее, впустив внутрь струю свежего влажного воздуха. Машина стояла там, где она ее оставила, а вокруг, насколько она могла видеть, никого не было. Она немного постояла, раздираемая противоречивыми желаниями — пойти посмотреть, все ли в порядке с Бет, или пойти поискать Джейн.

— Джейн? — Она крикнула как можно громче. — Джейн, где ты?

В кабинете Адама никого не было, в гостиной тоже. Оглядываясь, она снова вышла в холл, чувствуя, как пересохло в горле от волнения. Понеслась наверх, перепрыгивая через ступеньку.

— Джейн!

Распахнув дверь в спальню, она сразу охватила всю ее взглядом.

— Джейн? С ним все в порядке? Что с ним? — Она положила руки на плечи Джейн.

— Я не знаю. — Голос Джейн был совершенно безразличным, а лицо бледным как мел. — Я не могу разбудить его.

Лиза подтолкнула ее к двери.

— Иди и позвони Роберту. Быстро. — Она вернулась к кровати и положила руку на лоб Адама. — Адам? Адам, ты слышишь меня? — О, Господи, только бы не оказалось, что он превысил дозу. Он был теплым и расслабленным. Его глаза, когда она осторожно приподняла веки, были вполне нормальными. Она не увидела никаких банок с лекарствами на боковом столике. Она взяла его ладонь и потерла своими ладонями. — Адам! Ну же, просыпайся! Адам! — Она посмотрела на Джейн, которая снова появилась в дверях. — Ты дозвонилась?

Джейн кивнула.

— Он скоро приедет?

— Да, скоро. Он выезжает прямо с работы. Он не… он не принял никакого лекарства? — Джейн трясло. — Я не могу потерять их обоих, Лиза.

— Ты его не потеряешь. С ним все будет нормально. — Лиза продолжала растирать ладонь Адама. Она подтянула покрывало и укрыла его. Потом подошла к окну и посмотрела вниз, придя в ужас оттого, что совершенно забыла о ребенке.

— Спустись вниз, Джейн, и принеси Бет. Мне пришлось оставить ее одну. Я побуду с Адамом. Мне ужасно не хотелось оставлять ее, но я не решилась принести ее в дом, пока не узнаю, что здесь происходит.

Джейн медленно вышла из комнаты. Через несколько секунд Лиза увидела из окна, как она вышла на улицу, направилась по дорожке к машине и открыла дверцу.

Вернувшись к распростертому на кровати Адаму, Лиза снова положила руку ему на лоб.

— Адам! — крикнула она. — Адам, ты меня слышишь? Брид была здесь с тобой?

Она надеялась, что Джейн не заметила предательских красных отметок на его шее, маленьких меток, оставленных женскими зубами на его плече, и царапин на груди. Роберт, несомненно, заметит.

Он появился очень скоро. Она ждала внизу, пока Джейн проводит его в спальню. Когда Джейн вернулась, она поставила запись с ноктюрном Шопена и стала разводить огонь.

— Он просыпается. — Джейн бросилась в кресло. — Роберт не думает, что он принял какое-то лекарство. Это просто сильная усталость. Он выглядит довольно смущенным. Сейчас он проверяет его давление, чтобы быть совершенно уверенным.

Лиза уселась возле огня, держа в руке кусок угля. Она заговорила сразу на интересовавшую ее тему.

— Тот амулет, который я дала тебе много лет назад, где он?

Джейн задумалась.

— Я думаю, возле кровати. В шкафу. А что? Он больше не действует, я тебе уже говорила об этом. Это имеет какое-нибудь значение? — Нахмурившись, она подошла к переносной кроватке и заглянула внутрь. Бет пошевелилась и открыла большие голубые глаза. Размахивая ручками, она захныкала.

— Я не знаю, имеет ли это значение, но мне бы хотелось взять его с собой и отдать Мэрину. Хочу попросить его взглянуть на амулет, когда он вернется. Нужно сделать что-то, чтобы вы могли избежать опасности.

— Значит, ты думаешь, что Брид была здесь. — Наклонившись, Джейн вынула Бет из одеял. — Что она собой представляет, Лиза? — неожиданно вскричала она. — Призрак? Что-то наподобие дьявола? — Она прижала девочку к себе. — Почему она не оставляет нас в покое?

По мере того как шло время, становилось немного легче. Адам обращался к ней, когда чувствовал одиночество, а чувствовал он его часто. Она наблюдала, как он отправил обратно Лизу и ребенка, как он сложил вещи и перебрался из спальни, где осталась его жена и глупый ненужный амулет, имевший силу не большую, чем детская игрушка, в комнату для гостей. Комната, которая раньше принадлежала его сыну, была заперта. Ни он, ни Джейн больше туда не ходили.

Джейн плакала каждую ночь в своей одинокой постели и все худела и бледнела. Ее нервы были на пределе. Когда Адам был на работе, она обычно звонила на ферму в Уэльсе, чтобы тайком обменяться парой слов с Лизой, а потом, когда маленькая Бет научилась говорить, и с ней. Маленькая Бет знала о своей бабушке в Сент-Албанс, но никогда ее не видела. Но Брид было все равно, что она делает. В данный момент ее не интересовала жена Адама.

Она научилась дразнить его. Прятаться, когда он поднимался наверх после молчаливого ужина с Джейн. Ждать, когда он переоденется из своего докторского костюма темного цвета с аккуратным полосатым галстуком в халат и войдет в спальню. Тогда она растягивалась в кровати. Иногда она надевала свою длинную зеленую рубашку, иногда оставалась обнаженной. Ее руки отвлекали его от книги и увлекали под простыни, где она целовала и ласкала его до тех пор, пока он не начинал стонать наполовину от чувства вины, наполовину от удовольствия и отдавался полностью ее ласкам. Пару раз она брала его с собой, оставляя его тело в постели, в мир сна, где он мог летать, бегать и прыгать в обнаженном виде через изгородь, протягивая руку, чтобы ухватиться за ее руку, прежде чем упасть, обнявшись, на траву возле пруда, где они впервые любили друг друга.

Лежа одна в их бывшей общей спальне, Джейн иногда слышала, как Адам плачет ночами. Думая, что это от горя, она тоже начинала плакать, но потом поняла, что это были всхлипывания, связанные с мучительным, сдержанным удовольствием. Тогда она зарывалась головой в подушку и роняла в нее слезы отчаяния.

Однажды она попыталась отвоевать его.

Она приготовила его любимое блюдо и надела платье, которое, как она знала, нравилось ему. Кроме того, она подушила шею и запястья. Его лицо прояснилось, когда он увидел ее.

— Ты выглядишь более счастливой, Дженни, — сказал он. — Я рад за тебя.

Он съел то, что она приготовила, если не с наслаждением, то по крайней мере с большим энтузиазмом, чем обычно, отвечал на ее вопросы о работе и Роберте и даже обсуждал с ней возможность поехать вместе отдохнуть в следующем году. Он слушал, кивал головой и улыбался. На мгновение у нее появилась какая-то надежда. Она старалась не касаться темы Лизы и Бет, так как знала, что вызовет гнев и упреки. Вместо этого сосредоточилась на своих мечтах, в которых она и он могли бы отправиться в путешествие и думать о будущем, а не о прошлом.

Впервые он не ушел, после того, как она вымыла тарелки, и разговаривал с ней, пока она ставила на плиту чайник, а когда она смущенно достала коробку конфет, он даже взял одну, улыбнулся и дотронулся до ее руки. Она была настолько рада, что сжала его плечо и позволила себе погладить его шею. Он на мгновение напрягся, потом расслабился и снова улыбнулся.

— В последние годы от меня было мало проку, Дженни. Прости.

Она тоже улыбнулась.

— Это не имеет значения. До тех пор, пока мы живем друг для друга.

Ей показалось, что он хочет приподняться и поцеловать ее, и ее сердце подпрыгнуло от волнения, но он откинулся на спинку стула.

— Чай готов?

— Сейчас будет готов. — Скрывая разочарование, она отвернулась и занялась чайником. — Не прогуляться ли нам попозже? — спросила она, не глядя на него. — Сегодня прекрасный вечер. Мы могли бы пройтись до аббатства или погулять в парке.

— Было бы неплохо, — достаточно уклончиво произнес он.

— Вот. — Она подала ему чашку с чаем и села рядом. — Или мы можем выпить в саду. Что ты предпочитаешь?

— Просто хочу посидеть немного и выпить чаю. — Однако она уловила в его голосе беспокойство.

Она почувствовала, что и сама не очень-то спокойна. Может, ей не надо так торопить его. Но ей так хотелось, чтобы он повернулся к ней, обнял ее, занялся с ней любовью. Поставив чашку на стол, она подвинулась поближе к нему.

— Адам…

— Подожди! Слышишь? — Адам неожиданно выпрямился. — Слушай!

— Я ничего не слышу. — Она почувствовала, что боится чего-то. В груди у нее образовался ком, когда она стала прислушиваться. — Давай выйдем на улицу. — Она поднялась и схватила его за руку. — Идем, Адам.

Но звук исходил оттуда, из-за открытого окна. Словно кто-то скребется. Потом раздался шелест плюща, и из тишины послышалось угрожающее рычание.

— Адам, пожалуйста. Давай уйдем. Не надо ждать.

— Это всего-навсего кошка…

— Это не просто кошка! — Ее голос перешел в истерический крик. — Ты знаешь, что это не просто кошка! Адам, пожалуйста, послушай меня. Ты не можешь оставаться здесь и позволять ей проделывать это с тобой. Не можешь!

Она прижалась к нему, когда он поднялся и пошел к окну.

Кошка мгновение постояла на подоконнике, разведя уши, с горящими оранжевым огнем глазами. Потом легко впрыгнула в комнату, сердито стуча хвостом.

— Адам! — Она отпрянула. — Адам, не давай ей прыгнуть на меня.

— Уходи, Джейн. Пожалуйста, уходи. — Он ласково положил руку кошке на голову, и та мгновенно подняла к нему мордочку и стала тереться о его ноги.

Джейн начала отступать, всхлипывая.

— Адам! Пожалуйста.

— Уйди, Джейн! — Его голос был резким. Секунду он колебался, глядя на нее, потом медленно повернулся и направился к двери, а кошка осторожно шла рядом с ним. Через мгновение они вышли, и дверь за ними закрылась.

Джейн упала на стул, по ее щекам текли слезы. Так она и сидела, пока не стемнело. Потом она протянула руку к телефону и набрала номер Лизы.

Лиза посмотрела на часы. Поезд, как всегда, опаздывал. Ей казалось, что она стоит на платформе Ньюпорта уже несколько часов. Она уже выпила вторую чашку жуткого кофе, подававшегося на станциях Британских железных дорог, и прочитала газету с начала до конца. Звонок Джейн предыдущей ночью был настолько отчаянным, что Лиза чуть не захотела тут же сесть в машину и отправиться в Сент-Албанс, но удержалась. Повлиял и тот факт, что маленькая Бет, которой было уже три года и которая ходила в детский сад в Хэй, простудилась и не хотела никуда ее отпускать. Этим утром ей было лучше, и малышка согласилась побыть с дедушкой Филом при условии, что ей разрешат порисовать в студии. Лиза была вполне уверена, что любящий дедушка вовсе не возражал, хоть и здорово притворялся. Было бы хуже, если бы он всерьез возражал. Она собиралась встретить Джейн, которая приезжала на скором поезде, отправлявшемся с Пэддингтонского вокзала, и пообедать с ней где-нибудь по дороге на ферму, чтобы выяснить, что же конкретно произошло.

Поезд наконец прибыл. Когда она увидела осунувшееся лицо Джейн, выходившей из поезда и с таким трудом тащившей свой небольшой чемодан, словно он весил десять тонн, ее сердце упало. Дженни выглядела совершенно больной и несчастной. Забрав у нее чемодан, она повела ее к машине, а потом они долго выбирались из утреннего потока транспорта в Ньюпорте в сторону дороги, ведущей в горы.

— Расскажи, что случилось.

Джейн пожала плечами.

— Это Брид. Она появляется каждую ночь. Он переехал в гостевую комнату, чтобы быть с ней.

Лиза прикусила губу, стараясь не показать, как она потрясена.

— Ты уверена?

— О да, я уверена. — Голос был очень грустным. — Он точно заколдован.

Лиза слегка притормозила и переключила передачу, сворачивая на дорогу на Абергавенни.

— Он знает, куда ты уехала?

— Нет. Он запретил мне видеться с тобой, Филом и маленькой Бет. Мне даже не разрешается говорить с ним о вас. Он все еще считает вас виновными в смерти Келома. Он злой, дерганый и, мне кажется, сходит с ума. — Неожиданно снова расплакалась. — Лиза, мне кажется, что я тоже схожу с ума. Я просто не знаю, что делать.

Лиза дотронулась до рук Джейн, сложенных на коленях.

— Через минуту мы остановимся, и я куплю тебе что-нибудь выпить. Потом, когда мы поедим, поедем домой. Ты поживешь у нас столько, сколько захочешь. Познакомишься с внучкой и выбросишь этого упрямца из головы. Ты не сходишь с ума. Похоже, что это он сходит, но мы что-нибудь придумаем. — Она нахмурилась, сворачивая в узкие ворога возле покрашенного в белый цвет каменного трактира на краю дороги. Она знала, что внутри их ждет вежливый хозяин, огонь в очаге и вкусная домашняя пища. Ей не хотелось, чтобы Бет видела Джейн, пока та не выплачется.

Через несколько дней Лиза остановила машину возле калитки дома Крэгов в Сент-Албансе. В доме горел свет, и она видела «ровер» Адама, припаркованный на подъездной дороге. Она совершенно вымоталась. Ее первоначальная злость и возмущение бесчувственностью и эгоизмом Адама выдыхались, по мере того как машина накручивала километры через всю Англию, и сменялись чувством тревоги.

Сделав глубокий вдох, она выбралась из машины. Несколько секунд она держала руку на звонке, а потом услышала, как эхо звонка замерло в тишине. Никто не вышел.

В саду за домом зимняя трава была не скошена, а гордость и радость Адама — розы — представляли собой неподстриженные кусты с массой увядших цветов. Кухонная дверь была открыта.

Войдя внутрь, она остановилась и огляделась. В мойке лежали немытые тарелки. Чайник, когда она дотронулась до него, был едва теплым. Из мусорного ведра, которое давно не выносили, исходил отвратительный запах. Она на цыпочках прошла через кухню и, осторожно открыв дверь, прислушалась.

— Адам? — Ее голос звучал глухо и нервно, когда она остановилась у лестницы и глядела наверх. Она затаила дыхание и прислушалась. Тишина, стоявшая в доме, стала вдруг иной. Она казалась напряженной, словно кто-то — или что-то — тоже прислушивались. Она поежилась, подумав, что лучше бы ей было повидаться с Мэрином, прежде чем возвращаться в Хартфордшир. Но его не было на месте, и уже очень-очень давно.

— Адам! — В этот раз она крикнула громче. — Где ты? Это Лиза. Ради Бога! Я проделала очень большой путь. Ты мог хотя бы открыть дверь.

Снова тишина. Потом ей показалось, что она услышала какой-то звук, доносившийся сверху.

— Адам! — Не давая себе времени подумать, она поставила ногу на ступеньку и посмотрела наверх. — Адам? С тобой все в порядке?

Поднявшись наверх, она остановилась и огляделась. Дверь в спальню Адама и Джейн была открыта. В ней никого не было, как она и предполагала. Тщательно заправленные одинаковые кровати, пустой туалетный столик, наполовину задвинутые шторы, хотя было еще довольно светло.

— Адам! — Она вышла в холл и решительно, стараясь не смотреть на закрытую дверь в бывшую комнату Келома, направилась к гостевой комнате.

— Адам! — Она громко постучала.

Тишина за дверью была осязаемой.

— Адам, я знаю, что ты там. — Она подергала ручку. Дверь открылась, и она заглянула внутрь.

Адам лежал на кровати, положив руку на глаза. Он был полностью одет. Только рубашка была расстегнута.

— Адам? — Она была испугана. — Адам, с тобой все в порядке? — Подбежав к кровати, она увидела, что рубашка его разорвана. На ковре валялись две пуговицы от рубашки, на которой в том месте, где еще одна пуговица не вышла из петли, она заметила небольшую дырочку. Грудь Адама была расцарапана.

— Адам! — Она схватила его запястье и пощупала пульс.

Казалось, что дышит он нормально, но, когда она начала трясти его, он не отреагировал. Его глаза оставались закрытыми, а голова свесилась с одной стороны подушки.

— Адам, что случилось? — Она положила руки ему на плечи и встряхнула его, потом прошла в ванную и вернулась с кружкой для полоскания зубов, полной холодной воды.

Когда она выплеснула воду ему в лицо, он открыл глаза и уставился на нее, не узнавая.

— Адам. Что с тобой? — Она присела на кровать рядом с ним. — Это я, Лиза.

Он смотрел на нее полубессознательно несколько секунд, потом медленно сел и спустил ноги с кровати. Сидя так, он закрыл лицо руками и сильно потер его. Потом он наконец посмотрел на нее более осмысленно.

— Адам, ради Бога, что с тобой происходит? — Она встала и смотрела на него сверху вниз. — Я стучала и кричала несколько часов.

— Лиза? — Его голос был хриплым. — Разве я просил тебя приехать? — Голос его не был враждебным. В голосе слышалось неподдельное смущение.

— Нет, конечно, ты не просил меня приехать, но нам нужно поговорить. Ссора продолжается слишком долго. Это нелепо.

Он приходил в себя.

— Не помню, чтобы я считал это нелепым. Твоя дочь виновата в смерти Келома…

— Это чушь, Адам, и ты знаешь это! — Лиза набросилась на него. — Что с тобой происходит? Ты знаешь так же хорошо, как и я, что они любили друг друга и были счастливы, у них было все, ради чего стоит жить. И я пришла сюда не для того, чтобы говорить о детях. Я пришла поговорить о Джейн. И о Брид.

Адам побледнел.

— Нам не о чем говорить. Моя жена сбежала. А что я делаю и с кем дружу, тебя совершенно не касается.

— Думаю, что касается. Итак, Брид теперь у тебя в друзьях. Ты что, решил водить дружбу с привидениями-убийцами?

Лицо Адама побагровело. Он поднялся.

— Поди прочь. — Он указал на дверь.

— Нет. Ты можешь терроризировать свою жену, но не меня, Адам Крэг. Ты постоянно сходишь с ума. Ты хотя бы понимаешь это? — Она сложила руки на груди и воинственно задрала подбородок. — Итак, где она? Или мы будем притворяться, что она не существует?

— О, она вполне реальна. — Адам улыбнулся.

— Конечно, достаточно реальна, чтобы поцарапать тебя. — Она выразительно глянула на его грудь.

Он потрогал царапины.

— Я занимался розами.

— Не думаю. Скорее всего, принимал кого-то в постели.

— Не надо, Лиза. Уходи. Сожалею, ты зря приехала, тебе здесь нечего делать. Поезжай домой.

— Нет. Я не уеду. Пока мы не поговорим. Давай спустимся вниз и все обсудим.

— Нам нечего обсуждать.

— Мне так не кажется. Нравится тебе это или нет, но у нас есть маленькая внучка, которая вырастет и будет удивляться, почему ее дедушки не разговаривают друг с другом. Ты хочешь, чтобы она выросла и узнала, что ее дедушка сумасшедший?

— Уезжай, Лиза. — Его голос неожиданно стал очень тихим.

— Нет. Я не уеду, пока не скажу все, что думаю. Это слишком долго продолжается.

— Лиза, я уже тебе сказал — говорить не о чем. Пожалуйста, покинь мой дом. — Он отвернулся, стянул с себя рубашку и взял со стула в углу свитер. На спине его тоже были царапины. Ей неожиданно стало дурно.

— Адам, пожалуйста, пойдем вниз.

— Уезжай сейчас же.

Она увидела, как он посмотрел на дверь, и почувствовала, как по спине побежали мурашки.

— Сначала я поговорю с тобой.

— Уезжай.

Позади нее с лестничной площадки раздался какой-то слабый звук, сердце ее сжалось от страха. Она резко повернулась. В дверях стояла Брид, ее блестящие черные волосы рассыпались по плечам. Ее глаза были цвета почерневшего серебра. Она была одета в длинное голубое платье, которое почти доставало до пола. Из-под него выглядывали босые ноги.

— А-дам, заставь ее уйти.

Казалось, она ничего не произносила, но Лиза совершенно отчетливо услышала эти слова.

— Уезжай, Лиза. Для твоего же блага.

В дверях стояла Брид.

Лиза сжала кулаки. «Защита. Вспомни о психологической защите, которой учил тебя Мэрин».

— Я приехала сюда, чтобы поговорить с тобой, Адам. Пожалуйста, попроси свою подругу выйти, пока мы не кончим разговор.

— Ты должна уйти, Лиза.

Глубоко вдохнув, она сделала шаг к Адаму и положила ладонь на его руку.

— Отошли ее.

— Не могу.

— Скажи ей, чтобы она ушла.

Брид переместилась поближе. Было такое ощущение, что она не двигалась с места — просто в какой-то момент она, стоявшая в дверях, в следующий момент оказалась всего в метре от Лизы, которая хорошо видела маленький нож, зажатый в ее руке.

— Адам, неужели ты позволишь ей воткнуть в меня эту вещь? — Она отчаянно пыталась контролировать себя, подавляя приступ паники, охватывающий ее.

— Брид, пожалуйста. — Адам неожиданно заговорил более уверенно. — Я хочу, чтобы ты ушла. Всего на пять минут. Потом можешь вернуться. Иначе Адам рассердится. — Впервые он взглянул на девушку, и Лиза увидела, как та побледнела. На какое-то мгновение ее очертания затуманились, словно была всего-навсего тенью. Потом Брид повернулась и вышла из комнаты.

— Ты, Лиза, ведешь себя глупо. Я не могу контролировать ее. Она могла бы убить тебя.

— Но ведь не убила. — Лиза глубоко вздохнула. — Итак, что же все-таки здесь происходит? Она теперь живет здесь?

— Послушай. — Похоже, Адам вновь обрел хладнокровие. Игнорируя ее вопросы, он вздохнул. — Нас теперь слишком много разделяет. Я не хочу видеть тебя здесь или где-то еще. И если моя жена с тобой, то можешь оставить ее у себя. Это все, что я могу сказать. Теперь, пожалуйста, уходи до возвращения Брид, иначе я не отвечаю за то, что может произойти.

— Адам…

— Я все сказал.

— Ты не в себе. — Она неожиданно осознала, что так оно и есть. Глаза его ничего не выражали, в них была пустота. Создавалось впечатление, что говорит не он, а кто-то в его образе. Неожиданно испугавшись, она отступила от него на шаг. — Адам. — Она сделала последнюю попытку. — Может, все-таки поговорим спокойно? В саду. — Если бы ей удалось выманить его из дома, возможно, он пришел бы в себя.

— Уходи немедленно. — Он бросил на нее последний враждебный взгляд, потом отвернулся и подошел к окну. Когда она посмотрела на дверь, то увидела стоявшую с ножом в руке Брид.

— Хорошо. — Она закусила губу. — Я уйду. Отзови своего телохранителя.

Брид улыбнулась. Она направилась к нему, и Лиза почувствовала, что на нее повеяло холодом, когда та проходила мимо. С торжествующей улыбкой Брид положила руку на грудь Адама и прижалась к нему, и ее голова оказалась у него под подбородком. Он обнял ее за плечи и посмотрел на Лизу.

— Уходи же!

— Я ухожу. — Лиза почувствовала, как к горлу подступила тошнота. Не глядя на них, она повернулась и побежала вниз по ступенькам. Выскочив из парадной двери, пробежала по дорожке и забралась в машину. Там посидела, положив голову на руль и дрожа как осиновый лист. Она не увидела, как задвинулись шторы комнаты наверху. Свет за ними не зажегся.

— Джейн, ты должна остаться. Ты не можешь вернуться к нему. — Лиза положила руки на плечи Джейн. — Я настаиваю. Ты не будешь там в безопасности. Он действительно сошел с ума.

— Я должна вернуться. Это мой дом. И он мой муж. — Джейн неожиданно села. Она спала, когда Лиза наконец вернулась домой ранним утром. Звук машины, въезжающей в ворота, прервал ее легкий тревожный сон. Ни Фил, ни Бет не слышали, как подъехала машина.

Джейн помешала кочергой угли и свернулась калачиком на диване.

— Я не собираюсь позволить этой, этой… — она не находила слов, — этой гарпии украсть у меня мужа. Ведь она даже не настоящая!

— Она достаточно настоящая. — Лиза обхватила ладонями кружку с горячим чаем и откинулась на подушку, греясь возле огня. — И достаточно опасная.

— Значит, ты уговариваешь меня никогда не возвращаться домой? Оставить ей Адама? Разрешить ей владеть всем?

Лиза, глядя в огонь, несколько мгновений не отвечала.

— Нет, я не это имею в виду. Просто я считаю, что мы должны что-то придумать. Мы должны быть уверены в том, что делаем. Она опасна, Дженни. А здесь ты в безопасности.

— Так ли это? — Джейн взгромоздила подушку на колени и прижалась к ней. — Помнится, никто из нас не был здесь в безопасности. Именно в этой спальне, где я сейчас живу, она напала на меня и оставила вот эти шрамы. — Джейн указала на свое плечо.

Лиза промолчала.

— Хотелось бы, чтобы Мэрин был здесь, — сказала она. — Он всегда помогал нам раньше.

— А где он?

Лиза пожала плечами.

— Говорят, отправился в Шотландию. Его дом заперт. Он и раньше так делал — исчезал на долгое время, потом снова возвращался, будто и не уходил. Тогда это не имело большого значения. Он всегда был здесь, когда он был нужен мне. — Ее глаза неожиданно наполнились слезами. — Он даже не знает, что Джули умерла.

— Лиза, прости.

Лиза потрясла головой.

— Не обращай на меня внимания. Я совершенно измотана.

— А я, конечно, страшная эгоистка, заставляю тебя сидеть и разговаривать со мной после того, как ты провела за рулем около десяти часов без остановки. И все это ради меня. — Джейн поднялась. — Ложись спать. Поговорим позже. — Наклонившись, она неожиданно обняла Лизу и прижалась к ней. — Ты настоящий друг. Не давай Адаму вставать между нами.

— Ему это не удастся. — Лиза устало поднялась. — Так или иначе мы победим Брид. Я обещаю. И вернем тебе Адама. Мы что-нибудь придумаем.

 

15

Мэрин стоял, прячась за деревьями, и смотрел на камень. Решение прийти сюда он принял высоко в Андах, где воздух был прозрачным, а барьеры между плоскостями миров — тоньше бумаги. Он огляделся и удовлетворенно кивнул. Он правильно сделал, что прибыл в Шотландию именно сейчас. Вдали пики гор были покрыты свежим слоем снега, ослепительно белого на фоне яркого лазурного неба, а воздух потрескивал от мороза. Он стоял, задумавшись, и ждал, сосредоточив взгляд на змее, выделявшейся на фоне изморози, покрывавшей камень, среди других высеченных на нем рисунков. Бройчан был рядом. Он ощущал скрытую энергетику, интеллект, силу гнева, обиду, а также явную опасность этого человека.

Он ждал, не двигаясь, окружив себя завесой тьмы, позволяя молчанию гор впитаться в каждую его клеточку. Возле него белка шелушила сосновую шишку, не обращая внимания на человека, неподвижно стоявшего в тени деревьев. Неожиданно она насторожилась, замерла, потом бросила шишку и побежала вверх по стволу, оставив небольшие следы и разбросав снег в том месте, где ее хвост касался земли. Мэрин напрягся. Он почувствовал, что тот подошел ближе. Бройчан знал, что он здесь. Мэрин ощущал подозрительность этого человека, чувствовал его силу.

Он незаметно перевел взгляд на зеркало, находившееся на камне. Может быть, здесь таится ключ к разгадке способности Брид перемещаться во времени?

Мэрин услышал отдаленные раскаты грома и нахмурился. Небо было безоблачным. Тогда он понял: Бройчан послал предупреждение, когда его внимание начало рассеиваться. Он спокойно улыбнулся про себя, вышел из-под дерева на скалистое плато и встал возле камня.

— Один ноль в твою пользу, друг мой, — пробормотал он. — Я должен научиться не смотреть по сторонам. Тебе нельзя доверять. Абсолютно нельзя.

— Мэрин…

Он застыл. Голос слышался издалека, но он был не из прошлого, он доносился из дома. Он был нужен кому-то в Уэльсе. Лизе.

Лежа в постели и наслаждаясь теплом, Лиза потянулась и улыбнулась. На улице сейчас морозно, а воздух свеж, холоден и густ, как молоко. Через минуту она встанет, примет ванну и оденется. Потом приготовит завтрак себе и Джейн. Она взяла в руки маленькие часы, лежавшие возле кровати, и взглянула на них. Было уже больше десяти, но после вчерашней долгой дороги в оба конца она могла позволить себе поваляться в постели. Она снова улеглась поудобнее, глядя на яркую голубизну неба над деревьями за окном. Фил, без сомнения, давно уже встал и сейчас уже наверняка заперся в студии. Она постаралась не разбудить его, когда ранним утром наконец забралась в постель, но он, конечно, догадался, что она приехала очень поздно.

Он, скорее всего, отвез Бет в детский сад перед тем, как начать работу. На этой неделе его очередь работать — они работали поочередно. После того, как он заберет Бет в обеденное время, он, вероятно, останется в студии дотемна, а они с Джейн будут присматривать за ней, пока будут решать, что им делать дальше. Лиза закрыла глаза, чтобы получше сосредоточиться на этой мысли. Адам явно находился под воздействием какого-то колдовства. Он совсем не походил на обычного нормального человека. Но ведь колдовство можно разрушить.

Вскоре она поняла, что не может больше оставаться в постели. Напряжение и беспокойство вернулись к ней. Вскочив с кровати, она набрала воду в ванну. Вода смоет часть ее усталости, которая вернулась в полной мере, как только она вылезла из постели.

Но лишь тогда, когда она спустилась вниз на кухню и открыла заднюю дверь, она обнаружила, что ее машины во дворе нет. Она замерла, а потом повернулась и побежала вверх по лестнице.

— Джейн? — Она постучала в дверь свободной комнаты, открыла ее. Одежда Джейн, ее сумка и обувь пропали.

Фил задумчиво стоял возле мольберта, когда она ворвалась в студию. Возле него на скамье громко тикал кухонный таймер, чтобы напомнить ему о том, что нужно забрать Бет из садика.

— Фил? Где Джейн?

Он повернулся к ней, и прошло некоторое время, прежде чем он понял обращенный к нему вопрос.

— Я не знаю. А что?

— Она исчезла. Она взяла мою машину, свои вещи, все.

— В таком случае она поехала домой.

— Она не могла. Фил, мы с ней разговаривали ночью — нет, это было сегодня утром. Всего несколько часов назад. Она не может вернуться к Адаму. Не сейчас.

Фил подошел к ней и обнял.

— В чем дело? Что случилось вчера? Раз ты вернулась, наверное, все совсем плохо?

Лиза все ему рассказала, а он слушал, не прерывая. Только когда она закончила, он спросил:

— Джейн об этом знает?

Она кивнула.

Он покачал головой.

— Ей нельзя возвращаться к нему. Может, она и не туда поехала. Ты уверена, что она не оставила записку?

Лиза не посмотрела. Когда она ее нашла, то прочитала следующее: «Я оставлю машину на станции. Прости. Джейн». Только в десять часов вечера она получила весточку от Джейн. Она уже лежала в постели, когда зазвонил телефон. Накинув халат, она побежала вниз по лестнице в холодную кухню. Бет уже давно спала. Фила нигде не было. Возможно, он находился все еще в студии.

— Прости, что я так поспешно убежала. — Она поняла по голосу, что Джейн плакала. — Я пролежала несколько часов, думая о том, что ты мне рассказала, потом поняла, что не смогу уснуть, поэтому встала и уехала. Я хотела поговорить с ним. — Она замолчала.

— В чем дело, Дженни? Почему ты молчишь?

— Я надеялась перехватить Адама в его врачебном кабинете и поговорить с ним, не рискуя столкнуться с ней. Думала, что смогу вразумить его. Но ничего не получилось. Он и слушать меня не захотел и был груб со мной в присутствии регистратора. Он без меня поехал домой, а когда я туда приехала, он был уже наверху, а дверь его была заперта. Я очень жалею, что приехала сюда.

— О Дженни, я так сочувствую тебе. — Лиза поежилась. Она переместилась на всю длину телефонного провода и зажгла лампу, стоявшую на буфете. На улице шел дождь. Она слышала стук дождинок об окно.

— Он здесь. Наверху. С ней. — Джейн всхлипнула. — Лиза, я не нужна ему больше.

— Возвращайся сюда, Дженни. Возвращайся. Ты нужна нам. — Участие Лизы было искренним, а голос ее теплым. — Послушай. Не оставайся там. — Она собиралась сказать, что это было бы небезопасно, но сдержалась. Какой смысл пугать ее еще больше.

— Может быть, я приеду утром…

— Джейн, ты должна приехать.

— Я не могу уехать, не сделав еще одной попытки. — Ее голос на мгновение ослабел, будто она отвернулась от трубки. — Подожди. Я слышу шаги. Мне кажется, он идет сюда. Я перезвоню тебе завтра.

— Джейн, не вешай трубку…

Телефон отключился.

Лиза постояла, глядя на трубку, которую держала в руке, потом медленно положила ее на место. Она пыталась представить сцену, которая происходила на другом конце линии.

— Адам. — Джейн облегченно улыбнулась. — С тобой все в порядке?

Он молча смотрел на нее, и она неожиданно поняла, что он не видит ее. Он смотрел сквозь нее.

— Адам? — повторила она, испытывая смущение. — Ты слышишь меня?

Казалось, что он спит.

— Адам? — Она осторожно шагнула вперед и дотронулась до его руки. — Адам, дорогой, ты меня слышишь?

Она взглянула на дверь за его спиной. В доме было очень тихо. Единственное, что она слышала, это рев ветра в ветвях грушевого дерева за окном.

— Адам, пойдем на кухню. Там теплее.

Он послушно пошел за ней, и она тихо закрыла дверь и повернула ключ.

— Ну вот. Почему бы тебе не присесть, пока я поставлю чайник? — Она наливала воду в чайник, наблюдая за ним краем глаза. Он все еще смотрел куда-то в пространство, а его движения были похожи на движения лунатика.

Поставив греться чайник, она села за кухонный стол рядом с ним и взяла его за руку. Она была холодной как лед. Ласково растирая ее, она улыбалась ему.

— Может, нам развести огонь в соседней комнате? На улице так холодно, что, наверное, пойдет снег. В прошлую ночь на ферме был сильный мороз. — Она прикусила губу. Не нужно было упоминать ферму. Но вдруг, если она будет говорить о визите Лизы, это вызовет у него хоть какую-то реакцию. — Адам, Лиза была очень расстроена тем, что случилось прошлым вечером.

Он ничего не ответил. Его глаза все еще были пустыми.

— Было ужасно с твоей стороны заставить ее проделать обратный путь в Уэльс. Она была совершенно измучена.

Неожиданно она поняла, что он слушает. Его глаза стали более осознанными, и внимание его обострилось. Она вздохнула с облегчением.

— Адам, нам нужно поговорить о том, что случилось. Я не уверена, что понимаю… — Она замолчала, когда он резко встал.

— Брид? — Он смотрел на дверь.

Джейн побледнела. Она тоже посмотрела на дверь. Ручка медленно двигалась вниз и вверх.

— Адам, не впускай ее сюда. Ты должен поговорить со мной. — Она схватила его за руку, но он оттолкнул ее.

— Брид? Это ты? — Быстро пройдя через комнату, он отпер дверь и открыл ее. В холле никого не было.

Джейн спряталась за стол.

— Это она?

Адам взглянул на лестницу.

— Не уходи, Адам. — Ей было страшно. — Не ходи наверх.

Адам покачал головой.

— Я должен, Джейн. Если тебе это не нравится, то уезжай.

— Но это мой дом, Адам. — Ее страх наконец сменился гневом. — Я не собираюсь никуда уезжать! У меня тоже произошло несчастье. Я тоже потеряла сына. Ты в этом не одинок. Но я стараюсь держаться. Я пытаюсь смириться с реальностью, а не прячусь в паутине фантазий и извращений! Если кто-то и уедет отсюда, то это ты. Ты сошел с ума! Давай убирайся отсюда! — Она теперь громко кричала, ее голос совершенно охрип.

Адам отвернулся от нее и вышел в холл.

— Поступай как хочешь. — Его голос неожиданно потерял силу. Он медленно начал подниматься по ступеням.

Джейн провела ночь, запершись в кухне. На следующее утро она подождала, пока не встанет Адам. Он обязательно должен спуститься позавтракать. Когда он спустится, она впустит его, захлопнет за ним дверь и запрет ее.

Но он не пришел. Она слышала шаги на лестнице. Он прошел через холл к передней двери. Дверь открылась, она почувствовала, как под кухонную дверь подул ветер и закрутился вокруг ее ног, а потом услышала, как дверь захлопнулась. Через некоторое время раздался шум работающего двигателя, доносившийся с дороги.

Она стояла, не двигаясь, затаив дыхание, слушая. В доме была абсолютная тишина.

Прошло полчаса, прежде чем она осмелилась выглянуть в холл. Там было темно. Хмурое дождливое утро едва пробивалось сквозь маленькое окошко у входа, а двери гостиной и кабинета были закрыты. Стук ее сердца громко отдавался в ушах, когда она подкралась к подножию лестницы и посмотрела наверх. Ее приступ гнева прошлым вечером был кратковременным. Его сменили жалость к себе, страх и негодование. Она сидела за столом в холодной комнате, обогреваясь время от времени с помощью открытой духовки электрической плиты. Это доставляло ей определенное удовольствие, потому что она знала, что Адам очень рассердился бы из-за такого неразумного расхода денег и тепла.

Она открывала одну за другой двери нижнего этажа и заглядывала в комнаты. Всюду было пусто. Затем, набравшись, наконец, смелости, поднялась наверх.

Впервые за многие недели она вошла в комнату Келома. Раз в месяц она заходила туда, чтобы все протереть и пропылесосить, посидеть на кровати и поплакать, потрогать его вещи и попытаться принять решение относительно этих вещей, чтобы не дать комнате превратиться в усыпальницу. Потом она обычно сморкалась, вставала, выходила из комнаты и закрывала дверь, стараясь на время забыть обо всем. Она постояла в комнате, оглядываясь. Здесь никого не было, она была уверена в этом. Все было точно таким же, как и раньше. Сюда больше никто не входил, кроме Адама. Миссис Фрилинг ушла от них после убийства, потому что, как она сказала, очень боялась оставаться в доме, и они не решились заменить ее. А теперь в этом не было необходимости. Учитывая, что в доме жили только она и Адам, хозяйство вести было несложно.

Потом она направилась в их спальню. В комнату, где она теперь спала одна. Комната была пуста, а кровать аккуратно заправлена. Ее взгляд автоматически переместился на прикроватный столик, и она замерла от страха. Сломанный амулет, который она специально положила туда, исчез.

Она знала, что он больше не действует, понимала, что он бесполезен, но у нее не оставалось больше ничего, на что она могла бы надеяться. Она подбежала к столику и заглянула в пространство между кроватями. Встав на колени, заглянула под покрывала, под подушки, а потом обшарила всю комнату. Амулета нигде не было.

— О Боже, сделай так, чтобы он был здесь! — Она снова начала поиски, открывая ящики, шкафы, потом перешла в ванную и комнату Келома, в которой она уже многие месяцы не заглядывала в шкафы. В панике она забыла о печали, когда вываливала футбольные бутсы и крикетную биту на ковер, ища амулет внутри шкафа. Но все было бесполезно. Только потом она набралась смелости пойти к двери гостевой комнаты и приложить к ней ухо. Сделав глубокий вдох, она взялась за ручку и повернула ее.

В комнате царил беспорядок. Постель была незастеленной и несвежей, простыни касались пола. Кипа грязного белья Адама валялась на стуле и вокруг него, а на подушке были полосы засохшей крови.

Джейн почувствовала дурноту. В воздухе стоял ярко выраженный запах животного, от которого волосы у нее затылке встали дыбом. Но ни Брид, ни кошки в комнате не было.

Потом она увидела амулет. Он валялся на полу, слегка прикрытый свесившейся с кровати простыней. Наклонившись, она протянула к нему руку со вздохом облегчения, но тут же вскрикнула от ужаса. Он был изуродован до неузнаваемости, оставшиеся ветки дерева отломаны, а кусочки цветной эмали разбиты, словно по ним прошлись молотком. Кристалл вообще исчез. Она аккуратно собрала отломанные детали и посмотрела на них сквозь пелену слез. Какой от этого амулета теперь толк? Повернувшись, она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Принеся его в свою комнату, села на кровать и разложила детали на чистом покрывале. Они красноречиво свидетельствовали о той ярости, с какой уничтожались фрагменты деревца.

— О Адам, — она громко произнесла это, всхлипывая, — как же ты это допустил?

Джейн постаралась взять себя в руки и встала. Через полчаса она была в приемной мужа.

— Сожалею, миссис Крэг. — На лице Дорин Чеймберс, новой регистраторши, отразились беспокойство и смущение. — Доктор Крэг сказал, что слишком занят, чтобы принять вас.

Обе оглядели пустую приемную. Последний пациент ушел несколько минут назад.

— Понятно. — Джейн распрямила плечи. — Дорин, будьте так добры и выйдите на минуту в задний кабинет. Я не хочу втягивать вас в неприятности. — И улыбнулась уголками губ, что сделало Дорин еще более нервозной.

— Мне бы не хотелось, миссис Крэг.

— Я думаю, вам лучше сделать это, если вы держитесь за свою работу. — Джейн удивилась, откуда у нее берутся силы противостоять этой женщине. В прошлом регистраторши пациентов всегда приводили ее в ужас.

Дорин на мгновение замешкалась, потом, пожав плечами, все-таки пошла в задний кабинет, закрыв за собой дверь.

Джейн подошла к двери в кабинет Адама и бесцеремонно открыла ее.

— Я хочу поговорить с тобой.

Он стоял за письменным столом, складывая в папку бумаги. Испугавшись, он поднял на нее глаза, и на мгновение ее решимость поколебалась. Его лицо было изможденным и больным, а глаза покраснели от недосыпания.

— Я не хочу, чтобы из меня делали дуру в собственном доме. — Она закрыла за собой дверь, подумав, что Дорин вполне может выйти из заднего кабинета и стоять возле конторки регистратора, подслушивая. — Если ты хочешь жить с другой женщиной, то предлагаю тебе найти более реальную женщину. — Ее голос снизился до шипения. — Или поезжай в Шотландию и живи с Брид там, в ее грязной хижине, или в каменном круге или где там она живет, когда бывает дома, но больше никогда, — она помолчала, чтобы перевести дыхание, — больше никогда не приводи ее в наш дом.

— Я не привожу ее, Дженни. — Его голос был усталым. Он бросил папку на стол и, плюхнувшись в кресло, закрыл глаза. — Я никогда не приглашал ее туда. Она приходит сама.

— Тогда вели ей уйти.

— Ты думаешь, я не пытался?

— Раньше тебе удавалось отделаться от нее.

— Убегая. Ты хочешь, чтобы я снова это сделал? Я не могу отделаться от нее, Джейн. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Каким-то образом она способна следовать за мной. Она явилась в Уэльс, помнишь? Она нашла нас в Сент-Албансе. Она найдет меня где угодно.

— Она не приходит сюда.

— Потому что знает, что здесь я работаю. Она уважает тот факт, что я врач. Она знает, что я рассержусь, если она встанет между мной и работой.

— Но ты почему-то не сердишься, когда она встает между тобой и твоей женой!

— Это совсем другое.

— В каком смысле? — спросила она ледяным голосом.

Он поднял глаза, и она увидела в его взгляде неприкрытое отчаяние.

— Из-за Келома. Он стоит между нами, Джейн. Я не знаю почему. Я не хочу этого, но это так. Ты напоминаешь мне о нем… — Он закрыл лицо руками, и, к ее смятению, она увидела, как сквозь его пальцы текут слезы.

Потеряв дар речи, она смотрела на него, а потом медленно начала отступать к двери.

— Неужели тебе никогда не приходило в голову, что у меня разбито сердце и я одинока?

Он пожал плечами.

— Похоже, ты справляешься с этим.

— Похоже, Адам. Ты забыл, что я потеряла вас обоих. С Келомом произошел несчастный случай. Он не выбирал. Ты же сам сделал свой выбор. И более того. — Она помолчала, подбирая слова. — Похоже, что ты в прекрасных отношениях с женщиной, которая убила твоего сына.

Последовало длительное молчание. Теперь была очередь Адама быть потрясенным.

— Не говори так, — выдавил он наконец. — Не говори ерунду. Как низко ты опустилась! Как ты можешь, Джейн!

— Очень даже могу, раз это правда. Неужели ты не понял, кто была та загадочная женщина, которая вышла на дорогу перед машиной и которая потом бесследно исчезла?

— Это не Брид! — Его голос был хриплым от возбуждения.

— Нет? — Она очень старалась сдержать слезы. — Думаю, что нет смысла спрашивать у нее! Несомненно, кроме всех ее прочих талантов она еще обладает талантом первоклассной лгуньи. Адам, как ты можешь ее защищать? Ты же знаешь, что она убийца!

— Никто этого не знает! — Он уже кричал. — Со мной она нежная, любящая и ласковая. Она умеет доставить удовольствие мужчине. Она может успокоить меня, снять головную боль. Она дает мне возможность расслабиться и выслушивает меня, когда я говорю.

— А я ничего этого не делала. — В голосе ее звучала нескрываемая горечь. — Адам это я, Джейн. Ты помнишь? — Она долго смотрела на него. — Скорее всего, нет. Скорее всего, те годы, что я отдала тебе, были истрачены напрасно и лучше бы этого не было бы.

— Нет, Джейн, пожалуйста. Не говори так. — Он неожиданно посмотрел на нее. — Я люблю тебя, Дженни.

— Но явно не очень сильно. — Ее голос дрожал от обиды. — Я просто прошу тебя об одном, Адам. Пожалуйста. Не делай этого в нашем доме. Попроси ее соблазнять тебя где-нибудь в другом месте, но не в моем доме.

Она, как слепая, вышла в приемную. Она даже не увидела Дорин, когда направлялась к двери. Только когда она добралась до машины, позволила себе расслабиться. Она долго сидела, прежде чем вставить ключ в зажигание и вырулить со стоянки.

Из окна кабинета Адам наблюдал за ее отъездом.

— Оставь его, Джейн. — Лиза стояла у телефона в кухне своего дома, наблюдая за сильным дождем. — Пожалуйста, просто оставь его и приезжай сюда. — Она кусала во время разговора ногти, чувствуя, что каждая ее клеточка напряжена. — Послушай. Это не будет продолжаться вечно. Только пока он находится под воздействием чар. Сделай это ради себя, Джейн.

Но, как она и ожидала, уговоры были бесполезны. Она представила Джейн, заточенную в темном бездушном доме, запершуюся ночью в одинокой спальне, в то время как Адам резвится с — с кем? Дьяволом в образе женщины? Призраком? Колдуньей?

— Неужели опять Джейн? — Фил вернулся из студии, стряхивая со своих плеч дождь — так, как это обычно делают собаки, и обнаружил ее стоящей в задумчивости у телефона. — Она и так создала достаточно проблем, оставив твою машину в Нью-порте! Я не понимаю, почему ты продолжаешь звонить ей. Она взрослая женщина и сама должна принимать решения. Может быть, она мазохистка и ей нравится терпеть унижения от этого гада? — Он открыл кран и вымыл руки. — Где Бет?

— Играет в соседней комнате. — Лиза пожала плечами. — Я уверена, что там находиться небезопасно, Фил. Брид может убить и ее.

Открылась дверь, и появилась Бет, толкая перед собой кукольную коляску, в которую она уложила маленького игрушечного кролика. Лиза наклонилась и подняла девчушку, нежно поцеловав ее.

— Ведь ей наверняка хотелось бы побыть здесь. Повидаться с Бет.

— Лиза. — Фил сел у стола и подвинул к себе кипу нераспечатанной почты. Маленький красный почтовый фургон, мотаясь по холмам, добрался до фермы только к обеду. — Лиза, а тебе никогда не приходило в голову, что не нужно бы привлекать внимание к нам. Помнишь, как та кошка последовала за ними сюда? С тех пор как они уехали в Сент-Албанс, ее не видно, не слышно. Мы же не хотим рисковать собой или, — он замолчал и протянул руку, чтобы погладить девочку по головке, — маленькой Бет.

Лиза посмотрела на него поверх головы девочки.

— Неужели ты думаешь, что она способна сделать что-нибудь и с Бет?!

Он пожал плечами.

— Просто оставь телефон в покое, дорогая. Джейн знает, где мы, знает, что для нее всегда готова постель, если ей понадобится, знает номер нашего телефона и может позвонить, если у нее будут проблемы. Оставь все как есть, хорошо? — Он обхватил жену за плечи и крепко сжал ее и Бет в медвежьих объятьях, от чего малышка радостно взвизгнула.

Через два дня Лиза решила вернуться из Хэй, где она делала покупки, более дальней дорогой. Загрузив машину покупками, заехала в один из книжных магазинов, чтобы заглянуть в любимый угол, купила две книги, перед которыми не смогла устоять, спрятала их под остальными вещами, зная, что Фил будет шутить, что дом скоро развалится, если она будет продолжать в том же духе. Потом купила вина и забрала бумаги у Грантс. Посадив Бет в машину, она отправилась в путь через холм. Дорога, пролегавшая среди лесов и полей, через несколько миль привела к горе, где небо низко нависало над скалами, среди которых точками виднелись пасущиеся овцы и пони. В конце узкой дорожки, ведущей к дому Мэрина, она остановила машину и на минуту задумалась.

— Поехали домой. — Бет положила ручонку на руку Лизы. — Поехали домой, бабушка Лиза.

Лиза улыбнулась.

— Скоро поедем. Я только узнаю, не вернулся ли Мэрин. — Она не понимала, почему вдруг у нее появилось странное желание поехать по этой дороге. Из труб, которые не просматривались из-за группы сосен, не поднимался дым, на траве не было свежих следов, но ей все равно ужасно захотелось пойти в дом и посмотреть, что там делается. Выбравшись из машины, она открыла тяжелые старые ворота, потом снова забралась в машину и свернула на подъездную дорогу.

Дверь была открыта, а на одном из окон она увидела большой горшок с геранью. Когда они с Бет заглянули в дверь, Мэрин сидел и что-то писал за старым сосновым столом в центре комнаты.

— Значит, это и есть наша малышка? — Он поцеловал Лизу, а потом присел и взял маленькую ручку девочки в свою огромную руку.

— Вы знаете, что случилось с Джули и Келомом? — Лиза почувствовала, что в ее глазах стоят слезы.

— Знаю. — Он поднялся и, взяв из вазы с фруктами блестящее красное яблоко, протянул его девочке, потом усадил Лизу возле очага.

— Где вы были? — Лиза взглянула на него. Его лицо стало еще более загорелым, чем она помнила, а блестящие голубые глаза еще ярче. Она подумала, как и всегда, когда видела его, о том, сколько же ему лет. И так же, как и всегда, решила, что где-то между пятьюдесятью и ста. Он уселся на маленькую скамеечку возле очага и подбросил в него пару поленьев. Бет, грызя яблоко, встала за ним. Он не обернулся, обращаясь с ней, как с маленьким зверьком, который должен преодолеть застенчивость, а потом уже установить дружеские, доверительные отношения.

Он проигнорировал второй вопрос Лизы и сосредоточился на первом.

— Есть причина, по которой все эти события происходят, Лиза. — Он смотрел на огонь. — Это трудно пережить, еще труднее понять, но нельзя грустить всю жизнь. Ты снова увидишь их. Я уверен в этом.

Лиза фыркнула и кивнула.

— Полагаю, что это так.

Он повернулся и внимательно посмотрел на нее.

— Полагаешь?

— Трудно объяснить. Мне так ее не хватает.

— Будь мужественной, Лиза. — Его голос звучал сурово. — Итак, что вы предприняли в связи с этой женщиной — Брид?

— Так, значит, вы считаете, что она женщина?

— О да, она женщина. — Он мрачно улыбнулся.

— Она сломала амулет. Или Адам сам сделал это. У Джейн сохранились отдельные кусочки амулета, но она думает, что он больше не действует.

— Он действительно не действует. Ты должна сделать ей другой амулет.

— Я?

Он кивнул.

— Джейн не понимает, с чем мы столкнулись, в отличие от тебя. Брид — очень сильный и хорошо подготовленный носитель черной магии. Эта магия не была черной, когда она проходила обучение, но ее понятия были подменены и извращены ее похотливостью и страхом перед мужчиной, который преследует ее. И она потеряла здравый смысл и порядочность. Нужно бороться с ней ее собственным оружием, иначе она победит.

— Что я должна делать? Фил боится, что она обратит свое внимание на наше семейство. — Она кивнула в сторону малышки, которая продолжала стоять рядом с ним, внимательно глядя на его лицо.

Мерлин ласково протянул руку к девочке. Она вступила в круг, который образовала его рука, и доверчиво прислонилась к нему, посасывая большой палец.

Мэрин задумчиво кивнул.

— Он правильно делает, что беспокоится. Но я думаю, что в данный момент нужно беспокоиться не об этом ребенке. Ты сказала, что Адам не хочет знать этого ребенка? Тогда она не представляет никакой опасности для Брид. Она не отвлекает внимание Адама от Брид, и его любовь на нее не распространяется. Вы можете следить за развитием ситуации, но я чувствую, что сейчас бояться нечего. — Он посмотрел на Бет, и она в ответ доверчиво поцеловала его и предложила ему откусить от ее яблока.

— Значит, так. Я должна сделать новый амулет для Джейн и отвезти ей его? — Лиза старалась сосредоточиться на том, что он говорит, пытаясь выбросить из головы мысль, что Джули и Келом провели свой медовый месяц в этом доме — две недели из их короткой совместной жизни. — Как?

Он кивнул.

— Возьми кусочек рябинового дерева, сделай из него крест с помощью красной нити и наполни его силой и защитой. Это символ, который Брид признает и будет уважать.

— Как же я могу наполнить его силой? — Лиза потрясла головой.

Он громко рассмеялся.

— Где-то в глубине души ты думаешь, что старик слегка тронулся! Мы говорим о магии и заговорах? Он мудрец, или колдун, или лунатик?

— Вы прекрасно знаете, что я так не думаю. — Лиза была возмущена. — Я не пришла бы к вам за помощью, если бы в чем-то сомневалась. Я сомневаюсь в том, что смогу это сделать. У меня совершенно нет опыта в таких вещах. Я представляю, что Брид научилась всему этому у какого-то великого специалиста в области оккультных наук, типа виллана Денниса Уитли. Она может обращаться в кошку, Мэрин!

Он снова внимательно посмотрел на нее, совершенно не удивляясь.

— И все же нет причины бояться. Спокойствие, сила и вера в силу защиты — это все, что необходимо. Если Джейн христианка, то ее защита будет исходить от Христа. Но ты должна помочь. Я скажу тебе, что нужно сделать.

Она подождала, пока Фил уснет и начнет храпеть, потом, проверив, все ли в порядке с Бет, прокралась вниз и надела высокие сапоги, которые стояли возле задней двери. Ее одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, смущение и скепсис, с другой — испуг, с третьей — возбуждение и прилив сил.

Днем она выбрала дерево. Оно стояло слегка в стороне от остальных, за садом, в поле, над краем обрыва над потоком, который бежал через скалы и через долину в сторону лугов, граничивших где-то вдали с рекой Уай. В тишине она могла слышать журчание воды, формирующейся в водопады и каскады внизу, во влажной тьме под деревьями. Здесь, наверху, на открытом пространстве, было светло, как днем, от разливавшегося повсюду лунного света. На траве уже лежал белый иней.

Глубоко засунув руки в карманы, она ухватилась за нож. Это был один из серебряных ножей ее бабушки для фруктов. Он был небольшой, начищенный до блеска и хорошо наточенный, с острым концом. Идеальный нож для выполнения магических действий. Она тихо открыла калитку в сад и ступила под огромные старые яблони, нервно вглядываясь в черные тени, отбрасываемые деревьями в свете луны. И как она не подумала раньше, что Брид может почувствовать, что она собирается сделать? И сейчас в темноте и тишине ночи она чувствовала слабый, но непроходящий страх внутри. Она оглянулась на дом. Тот был в полной темноте. Фил рисовал допоздна, а когда пришел, открыл банку с томатным супом, разогрел его, выпил из кружки, потом улегся спать. И все это он проделал в течение десяти минут. Она не возражала — знала, как это бывает, когда на человека нападает творческий зуд. Она не любила прерываться даже на секунду, когда рисовала, и могла рисовать часами, даже если уже не было сил держать кисть. Она нахмурилась. Прошло уже много времени, с тех пор как она что-либо рисовала. Забота о маленьком ребенке отнимала все ее время.

Повернувшись спиной к дому, она снова вгляделась в деревья. Ночь была настолько тихой, что можно было услышать, как падает лист. Но даже звуки природы исчезли куда-то. Ни ветерка, ни звука хрустящих веток внизу, в долине, под лапами животных, пробегающих среди низкой поросли, ни уханья совы, вылетевшей на охоту.

Она тихо закрыла за собой калитку и стала пробираться через сад. Нервы ее были напряжены. Она чувствовала, как иней потрескивает на мху на той стороне стволов деревьев, которая обращена на север, ощущала запах лишайника, смешанного со льдом, слышала хруст замерзших травинок под своими ногами.

А на расстоянии шести графств от нее, в Хартфордшире, Брид, спящая рядом с Адамом, неожиданно пошевелилась, почувствовав за окном лунный свет.

Спрятав страх подальше в глубину своего сознания, Лиза упорно шла вперед, вглядываясь в тени, прислушиваясь к каждому звуку. Никто не появился. Она дошла до калитки в дальнем конце сада и начала перебираться через нее, чувствуя, как подошвы ее резиновых сапог скользят по обледеневшим планкам. Спрыгнув с другой стороны, она остановилась и затаила дыхание. Вокруг, насколько мог видеть глаз, никого не было. Овцы уже были укрыты в дальних лугах, подальше от горных ветров. Теперь она сосредоточила внимание на рябине, стоявшей отдельно, выглядевшей в свете луны грациозной тенью. Ее ветви отбрасывали сетчатую, подобную паутине тень на бледную землю.

— Попроси разрешения, — наставлял ее Мэрин. — Объясни, почему тебе нужна ее помощь. Срезание веточек должно быть произведено священным действием.

Сглотнув слюну, она пошла по траве, чувствуя себя совершенно незащищенной на открытом пространстве. Здесь, на склоне холма, ее можно увидеть с расстояния в несколько десятков километров — маленькая темная точка на белом от инея склоне холма. Позади нее ряд темных следов отмечал ее путь. Земля, лежавшая перед ней, сверкала. Она взглянула на луну, которая висела низко над холмом недалеко от нее. Каждая гора и равнина на ее поверхности были ясно видны даже невооруженным глазом. Она ощущала ее силу.

В трех метрах от дерева она остановилась, нащупала в кармане нож и вытащила его. Лезвие ножа засверкало в свете луны, и ей показалось, что дерево вздрогнуло.

— Объясни, — наставлял ее Мэрин. — Объясни, почему тебе нужны ее сила и защита, и попроси ее. Если отрезаешь или отрываешь ветку по злобе или незнанию или даже просто по необходимости, дерево испытывает стресс. Оно прячет свою энергию. Ты хочешь, чтобы дерево позволило тебе взять часть его силы, поэтому должна объяснить и попросить разрешения. А потом нужно поблагодарить его.

Лиза стояла, глядя на дерево. Она закусила губу, стараясь игнорировать неожиданно зазвучавший в ней предательский, циничный, но логичный шепот человека двадцатого столетия — что она делает тут среди ночи при полной луне да еще разговаривает с деревом.

Она прогнала прочь все сомнения и подошла к рябине на несколько шагов поближе.

— Пожалуйста, мне нужны две небольшие веточки, чтобы сделать крест. Мне надо защитить подругу. Мне нужны твои жизненные силы и защита. — Ее голос в тишине ночи звучал очень слабо. Она помолчала, думая, как же она узнает, согласно ли дерево.

— Пожалуйста, можно мне подойти и срезать веточки? — Она подошла еще ближе на расстояние вытянутой руки от некоторых веток.

Ответа не было.

Крепко держа нож, она вдруг осознала, что лезвие блестит в свете луны, подобно хирургическому скальпелю.

— Будет не больно. Нож очень острый. Пожалуйста, ты можешь дать мне знак?

Мэрин не говорил, что она должна сказать и это. Но ей казалось, что эти слова вполне уместны. Она ждала, внимательно вглядываясь в ветви.

От края леса, от темных деревьев, отделилась призрачная тень и низко над землей плыла в ее сторону. Лиза наблюдала, затаив дыхание. Она понимала, что это филин, но где-то в глубине души, в каком-то потаенном уголке мозга, который понимал то, что находится и за пределами реального мира, пронеслась мысль, что это некий знак. Филин уселся на рябину и смотрел на нее. Похоже, он ее не боялся. В течение секунды она не смела шевельнуться, боясь спугнуть его, потом медленно подняла нож. Ухватившись холодными пальцами за кончик ветки, отрезала от нее два маленьких кусочка. Убрав нож в карман, достала красную нить, которую заранее отрезала от мотка старых шелковых ниток для вышивания, унаследованных ею вместе с ножом от своей бабушки. Было очень трудно делать узлы на шелке, учитывая, что ее пальцы онемели от холода. Кроме того, она не очень хорошо видела в ярком свете луны. Но это ей наконец удалось, и она подняла небольшой крест, чувствуя, что филин все еще здесь и наблюдает с интересом за ее действиями и совершенно ее не боится.

— Спасибо, — громко сказала она. — Это для защиты и благословения моей подруги Джейн, чтобы дать ей твою силу, твою любовь и твою защиту. — Она вытянула руку с крестом в сторону филина. Тот не пошевелился.

Не совсем уверенная в том, что ей делать дальше, она протянула руку вверх и дотронулась до дерева.

— Я очень благодарна тебе, — тихо сказала она. — Можно я приду и поговорю с тобой при свете дня?

Ответа не последовало, и она медленно отвернулась.

— Даже не верится, что я это сказала! — Эти слова, произнесенные почти неслышно, вырвались сами собой. Позади нее филин медленно взлетел, расправив крылья, и тихо поплыл низко над полем и дальше в долину. Когда она подошла к краю сада, то снова оглянулась, чтобы посмотреть на рябину; птица уже скрылась из виду.

Опустив крест в карман, она пошла к калитке, неожиданно почувствовав уверенность в себе.

Брид села в кровати. Шторы были задернуты только наполовину, и она видела луну над темной крышей дома на той стороне дороги. Она нахмурилась. Что-то разбудило ее. В воздухе таилось ощущение опасности. Она посмотрела на Адама. Он застонал, отвернулся, ощутив на веках лунный свет, и зарылся лицом в подушку. Выскользнув из постели, она подошла к окну и постояла, глядя на улицу. Ее длинные темные волосы прикрывали ее нагое тело. Она прислушивалась.

Держа руку на кресте, Лиза прошла мимо спящих яблонь, слыша, как хрустит иней под ее сапогами. Теперь она была более спокойной, ее внимание было сосредоточено на доме и тепле кухни, ожидающем ее. Она не заметила ни кошачьих глаз, глядящих на нее из темноты, ни крадущихся шагов животного.

— Брид, вернись в постель.

Голос Адама, охрипший ото сна, достиг ее, когда она уже готовилась прыгнуть. Брид оглянулась через плечо, растерянная, уже ощущающая непонятную силу, пока еще не направленную, которая исходила от кармана женщины. Дух рябины, красный и животворный. Обычно она считала его своим союзником. Она могла бороться с ним. Но сейчас она чувствовала раздвоенность, словно ее растягивали в обе стороны, теряла фокусировку. Через мгновение она покинула освещенный луной сад и вернулась в спальню. Адам приподнялся на локте.

— Брид? Возвращайся в постель. Ты простудишься. Зачем ты открыла окно? — Его голос был ворчливым и старческим. Мгновение она смотрела через плечо на блестящий от инея сад, потом, пожав плечами, забралась в постель и услышала, как Адам радостно вздохнул, когда ее холодное тело прижалось к его теплому.

У калитки Лиза остановилась и огляделась. На долю секунды уловила какое-то движение в тени деревьев и почувствовала странный запах охотящейся кошки. Она сжала крест еще крепче и поднесла его к груди.

— Уходи, Брид, — пробормотала она. — Здесь тебе нет места. Отправляйся туда, откуда пришла.

Ответа не последовало. Лежа в кровати Адама, Брид впилась ногтями в его грудь и провела тонкую кровоточащую линию над его сердцем.

— Ведьма! — Он схватил ее за руку.

Она рассмеялась тихим гортанным смехом. С женщиной она разберется позже.

 

16

Лиза положила крест, аккуратно завернутый в мягкую бумагу, в маленькую коробочку. Тихо открыв верхний ящик туалетного столика, она затолкала коробочку в самую глубь ящика — под пакет с новыми чулками. Позади нее крепко спал Фил. Он натянул на себя простыни и одеяла и завернулся в них, как в кокон. Улыбаясь, она разделась, натянула ночную рубашку и подошла к кровати.

— Фил. — Она хотела разбудить его ровно настолько, чтобы он дал ей возможность освободить часть одеял. — Подвинься. Я хочу лечь.

Он застонал, повернулся, и простыни сдвинулись вместе с ним.

— Фил! — Она ухватилась за край одеяла и потянула его.

Он открыл один глаз.

— В чем дело? — пробормотал он.

— Дай мне лечь.

Ей показалось, что он снова уснул, потом, еще раз застонав, он подвинулся и освободил ей место.

— Мой Бог, женщина, ты совсем холодная! — Он проснулся окончательно. — Куда тебя носило?

— Танцевать под луной! — Она уютно устроилась возле него, радуясь теплу.

— Ничего себе! — Он обнял ее. — Тогда зачем ты напялила на себя эту ужасную фланелевую одежку. Давай снимай ее!

— Нет! — Смеясь, она отодвинулась от него. — Фил, уже поздно, и мы оба устали!

— Уже поздно, и мы оба не спим! — Он спрятал лицо у нее на груди. — Ммм, ты пахнешь свежестью, морозом. В следующий раз, когда пойдешь танцевать под луной, позови меня.

Она еще долго лежала без сна, обнаженная, в тепле, после того как он снова уснул. Время от времени она переводила взгляд на темную массу туалетного столика, над которым, она могла бы поклясться в этом, она видела слабое красное сияние, исходившее от верхнего ящика. Улыбаясь собственной глупости, она позволила своим мыслям перейти на Адама. Ей подумалось, где он сейчас и с кем, с Джейн или с Брид. Хотя она прекрасно понимала, что с последней. Она нахмурилась. Если бы ее мужа соблазнял демон в женском обличье, она вошла бы в комнату и попыталась бы что-нибудь, но сделать.

На следующее утро она позвонила Джейн сразу же после ухода Фила в студию. Возле нее Бет играла со своим игрушечным кроликом, пытаясь просунуть его толстые лапки в рукава крошечного кукольного джемпера. Через полчаса Лиза собиралась отвезти ее в детский садик, а потом проехать дальше, в Хэй, на почту.

Лиза звонила и звонила, потом положила трубку и пошла к столу допить свой кофе. Было еще слишком рано, чтобы их обоих не было дома. Адам обычно уезжал из дома около девяти, так как его работа находилась в пяти минутах езды от дома, а Джейн обычно вообще не выходила из дома, если ей не нужно было делать покупки, а если и возникала в этом нужда, то делала это намного позже. В последнее время, насколько было известно Лизе, она большую часть времени проводила дома.

Допив кофе, Лиза снова взялась за телефон. На этот раз она не опускала трубку в течение пяти минут, но никто не отвечал. Посмотрев на наручные часы, поняла, что уже пора отвозить Бет. Вместо этого она взяла телефонный справочник и нашла номер телефона рабочего кабинета Адама. Там трубку подняли сразу же.

— Могу я поговорить с доктором Крэгом? Это Лиза Стивенсон.

— К сожалению, он занят с пациентом. — Голос был строгим и официальным. — Вы можете поговорить с доктором Хардингом.

Лиза собиралась отказаться, но передумала. Через несколько секунд их соединили.

— Извини, что беспокою тебя, Роберт, только я никак не могу дозвониться до Джейн Крэг уже несколько дней — там никто не отвечает. Поэтому я немного волнуюсь. Ты не знаешь, там все нормально?

Последовало непродолжительное молчание.

— А ты не говорила с Адамом?

— Он занят. — Она произнесла это более сердито, чем ей хотелось бы.

— Понятно. — Он помолчал. — Я слышал, она приходила сюда несколько дней назад. Насколько я знаю, тогда все было нормально. Адам выглядит очень усталым. Если честно, то мне кажется, что он постоянно в напряжении. — Они с Лизой знали друг друга на протяжении многих лет. Достаточно, чтобы он мог доверять ей. А после смерти Джули и Келома Роберт помогал обоим семействам пережить это горе. Несмотря на это, он был сдержан.

О ней этого нельзя было сказать.

— Там что-то происходит, Роберт. Что-то ужасное. Можешь сделать мне большое одолжение? Узнай, как там Джейн — хотя бы по телефону. Я действительно очень волнуюсь за нее. — Она помолчала. — И пожалуйста, Роберт, не говори Адаму, что я беседовала с тобой.

Джейн позвонила ей в обеденное время.

— Я говорила по телефону с Робертом Хардингом. — Она явно была расстроена, а ее обычно красивый голос звучал хрипло и грустно. — Он сказал, что ты волнуешься.

— Я никак не могла до тебя дозвониться.

— Я выпила снотворное. Совсем не могу уснуть в последнее время. Мне достал его Роберт.

— Он не сказал мне об этом.

— Конечно, не сказал. Я его пациент. — Она иронично рассмеялась. — Так как причиной моих проблем является собственный муж, он, возможно, решил сохранять врачебную тайну. — Она вздохнула. — Не волнуйся за меня, Лиза.

— Ты знаешь, что я все равно волнуюсь. Послушай. — Лиза замолчала. — Рядом с тобой есть кто-нибудь?

— Нет. А кто должен быть? — Последовало молчание. — А, та женщина-кошка. Нет, ее никогда здесь нет, когда Адам на работе. Я полагаю, она уходит в то болото, откуда выбралась, чтобы отдохнуть до захода солнца.

— О Джейн. — Лиза нахмурилась. — Послушай, я кое-что отправила тебе по почте. Другой амулет. Я его специально сделала для тебя. Я виделась с Мэрином. Он вернулся, знает обо всем, что произошло без него, и сказал, что если я сделаю его для тебя, то он поможет. Ты должна носить его с собой постоянно. Постоянно, Джейн. Тебе нужно защитить себя. Вспомни, мы учили тебя этому.

— Однако это не действует. Какой мне смысл защищать себя, если она имеет дело с моим мужем?

— После этого займемся Адамом. — Лиза начинала сердиться. — Ну же, Джейн. Ты должна помочь себе. Если мы будем действовать сообща, то избавимся от нее. Я уверена, что сможем. А ты обязана защищать себя. Послушай, может, подъедешь сюда? Бет хочет видеть бабушку Джейн.

На другом конце линии послышались всхлипывания.

— Я бы очень хотела, Лиза. Но я не могу его оставить. Она просто сосет из него соки. Он сохнет прямо на глазах, но и слушать меня не хочет. Я даже поговорить с ним не могу.

— Тогда даже и не пытайся.

— Может, он тебя выслушает, Лиза. Он всегда уважал тебя. — Последовала продолжительное молчание.

— Ты же знаешь, он даже видеть меня не желает. Он дал это понять, когда я была там последний раз.

— И все-таки мне кажется, он согласится повидаться с тобой. Без Бет. Ему больно думать о Бет. Он помнит Келома маленьким мальчиком и не может смириться с мыслью, что тот уже сам был отцом. Пожалуйста, Лиза. Ты приедешь?

Лиза пожевала губу.

— Я обговорю это с Филом. Сейчас он работает и может не захотеть остаться с Бет. — У нее по коже побежали мурашки при мысли о том, что, может, придется снова посетить этот холодный недружелюбный дом с запертыми дверями и спрятанным горем и, что не исключено, столкнуться с Брид.

— Два дня. Это все, что я могу гарантировать тебе. — Фил тряс головой. — Если уж ты так настаиваешь. Мне совершенно не нравится твоя идея снова ехать в этот сумасшедший дом.

— Мне она тоже не нравится, но что еще я могу сделать? Я должна помочь им. — Она запихивала свитера в дорожную сумку. — Ты уверен, что вы здесь справитесь без меня?

Он неожиданно широко улыбнулся.

— Конечно, справимся, командир. Бет присмотрит за мной. Если нас занесет снегом, то будем присматривать друг за другом и кататься на чайном подносе вместо санок каждый день. Но на больший срок ты не рассчитывай. — Он сразу посерьезнел, притянул ее к себе и поцеловал. — Мне теперь нужно много работать, потому что моя богатая и знаменитая жена вынуждена отдохнуть от своих не менее известных клиентов. Мои картины не приносят столько денег, сколько твои, дорогая моя.

Она прижалась к нему на мгновение.

— Может, и так, но они в миллион раз лучше. Самое ужасное в написании портретов состоит в том, что все время думаешь, сколько взять с заказчика за его или ее портрет с учетом их тщеславия, а не таланта художника!

— Очень скромно. Что еще может потребовать мужчина? — Он поцеловал ее в макушку. — Будь осторожна, дорогая, прошу тебя. — Он не мог справиться с тревогой, сквозившей в его голосе.

— Конечно, я буду осторожна. Обещаю тебе.

Она думала о данном ею обещании снова и снова, пока ехала на восток. Она заглянула в коттедж Мэрина по дороге в Хэй, но его не оказалось дома, а когда она оглядела склон холма позади сада, то поняла, что и там его нет. И запаниковала. Ей нужен был его совет и его благословение. Без этого она чувствовала себя незащищенной.

В этот раз возле дома в Сент-Албансе не было машины. Передний сад был в порядке, дом казался вполне нормальным, все шторы были раздвинуты, а в окнах отражалось неяркое зимнее солнце. Позвонив в дверь, она подождала, съежившись под напором холодного восточного ветра.

Никто не вышел. Позвонив снова, она раздраженно посмотрела на часы. Джейн знала, что она приедет. Она приехала как раз, как планировала. Кто-то ведь должен остаться здесь, чтобы встретить ее. Позвонив в третий раз, она уже собиралась обойти дом, когда, отступив назад и посмотрев вверх, она увидела чье-то лицо в окне второго этажа.

— Джейн! — Она помахала рукой. — Впусти меня.

Лицо помаячило в окне, как бы вглядываясь в нее, потом быстро исчезло. Лиза снова повернулась к двери.

— Извини, я спала. — Джейн все еще была в халате, волосы всклокочены и немыты, а лицо помято.

Лиза нахмурилась.

— Ну ладно. Во всяком случае, ты наконец меня услышала. — Тон ее был резким: то, как выглядела Джейн, вызвало у нее раздражение. — Очнись. Давай просыпайся, переодевайся и приготовь нам кофе. — Чашечка кофе нужна была больше Джейн, чем ей самой, но это помогло бы Джейн прийти в себя. Через полчаса они сидели в кабинете, стеклянные двери были открыты в сторону маленькой террасы. Свежий ветер шевелил шторы и выветривал из комнаты застоявшийся запах сигаретного дыма.

— Извини, но в доме всюду беспорядок. — Джейн все еще была в полусне. Под свитером на ней был рябиновый крест на тонкой золотой цепочке.

— Ты больше не нанимала уборщицу? — Лиза оглядывала комнату. Даже на столе Адама лежал слой пыли.

Джейн пожала плечами и покачала головой.

— Я даже не подумала об этом, когда миссис Фрилинг ушла отсюда. Ни одна уборщица не останется здесь после того, как здесь произошло убийство. А теперь, когда нет Келома… — Она замолчала.

— Ты решила остаться в этом доме, Джейн. — Лиза пыталась собраться с силами. — Раз ты приняла такое решение, нужно что-то делать. Ты же не можешь никогда больше не убирать здесь, потому что что-то случилось, Дженни.

— Я понимаю. — Джейн обхватила кружку руками и ссутулилась. — Я понимаю, что это моя вина. Но я все-таки привела в порядок сад.

— Это вовсе не твоя вина! — Негодование Лизы возрастало. — Ради Бога! Ничего из того, что здесь произошло, нельзя ставить себе в вину.

— Адам говорит, что я слишком баловала Келома, и если бы не это…

— О, нет! Этого еще не хватало. А где он?

— На работе.

— И как же он работает в таком состоянии? Какой от него прок?

— Все пациенты обожают его, что бы он ни делал. — Она пожала плечами.

— Перестанут, если с ними что-нибудь случится. — Лиза быстро теряла терпение. — Ну же, Джейн. Очнись. Давай попробуем отмыть этот дом и приготовить Адаму что-нибудь поесть к его приходу. А когда он поест, я смогу поговорить с ним. — Она помолчала. — Значит, мадам отсутствует в течение дня?

Джейн кивнула.

— Она исчезает, когда он уезжает на работу.

— Исчезает?

— Я никогда не видела, чтобы она выходила из двери. — Джейн грустно рассмеялась. — Такое ощущение, что она растворяется в воздухе или улетает в трубу на своей метле. Но она снова будет здесь, когда Адам вернется. И будет ждать его наверху в спальне.

Лиза внимательно изучала лицо Джейн. Ее раздражение сменилось сочувствием. Она не могла даже представить, что бы она сама ощущала на месте Джейн: уход мужа к другой женщине — это одно, но уход мужа к призраку — это совсем другое. Если, конечно, Брид была призраком. Поставив свою кружку, она поднялась. — Идем. Давай приведем дом в порядок.

— Ты хочешь сделать это за два часа? — Джейн даже не пошевелилась.

— За два часа можно сделать очень много.

Ко времени, когда Адам вставил ключ в замок парадной двери, гостиная была приведена в порядок. На столе стояли свежие цветы. На плите в кухне булькала кастрюля с говяжьим рагу. Лиза даже включила запись одного из самых любимых произведений Адама — скрипичного концерта Элгара. Джейн тоже преобразилась. Она вымыла волосы, расчесала их и нанесла на лицо косметику.

Обе женщины находились в гостиной, когда услышали, как открылась входная дверь. Лиза ободряюще улыбнулась Джейн и кивнула.

— Адам, — позвала Джейн. Ее голос был твердым. — Иди сюда и выпей шерри. У нас гость.

Адам появился на пороге, держа в руке черную кожаную сумку. Увидев Лизу, он помрачнел.

— Я не помню, чтобы приглашал тебя. — Он со стуком опустил сумку.

— Нет. — Лиза заговорила, чтобы опередить Джейн. Она подошла к нему и поцеловала в щеку, потрясенная его усталым и истощенным видом. — Я сама себя пригласила, так как у меня кое-какие дела в ваших краях. И мне захотелось повидать вас обоих.

— А тебе не пришло в голову, что, может быть, мы не хотим тебя видеть? — Он плюхнулся на диван и принял из рук Джейн стакан с шерри.

— Нет, не пришло. Мне также не пришло в голову, что ты можешь быть грубым, ворчливым и негостеприимным! — отпарировала она. — Но не волнуйся. Твоя жена более чем компенсирует твои недостатки.

— Лиза приготовила нам ужин, — вставила Джейн, защищая ее. — Это очень мило с ее стороны после такой длительной поездки.

— Ей все равно пришлось бы готовить, если она хочет есть. Что-то я не припомню, чтобы ты в последнее время что-нибудь готовила. — Он отпил большой глоток шерри, опустошив маленький стакан. Поднявшись, налил себе вторую порцию.

— Мне не для кого было готовить, — возразила Джейн. — Ты был слишком занят наверху, чтобы спускаться поесть.

— Давайте не будем спорить! — Лиза прервала их разговор. — Почему бы нам спокойно не посидеть и не поесть? — Она посмотрела на Джейн, поняв, что та прислушивается, склонив голову набок, к чему-то, что происходит наверху. Сжав покрепче стакан, Лиза улыбнулась Адаму. — Идем, пошли в кухню. Тушеное мясо уже должно быть готово.

— Я пойду наверх и умоюсь. — Адам поставил стакан.

— Нет! — Голос Джейн походил на крик боли. — Не ходи туда. — Она переводила взгляд с него на Лизу и обратно. — Тушеное мясо остынет, — неловко объяснила она, — и будет невкусным, — добавила она.

Наступила непродолжительная наэлектризованная тишина, потом Адам пожал плечами.

— Хорошо. Давайте сразу же поедим. — Он вышел впереди них из комнаты и прошел через холл, бросив взгляд на лестницу. Джейн смотрела наверх, идя за ним. То же сделала и Лиза. Было ли там какое-то мимолетное движение? Она не могла с уверенностью сказать, но почувствовала неприятный холодок возле своих плеч.

Они сели за стол, и Джейн подняла крышку кастрюли, из которой сразу же вырвался вкусно пахнущий пар.

— Пахнет вкусно. — Она благодарно улыбнулась Лизе. — Ведь правда, Адам?

Адам кивнул. Он поставил локти на стол и подпер ладонями голову. Его усталость была явной.

Джейн положила на тарелку хороший кусок мяса с морковью и грибами, полила густой подливкой, затем добавила изрядную порцию пюре и поставила перед мужем.

— От этого ты почувствуешь себя лучше, — тихо сказала она. — И станешь другим человеком.

— А это именно то, чего тебе очень хочется. — Адам откинулся на спинку кресла.

— Она имела в виду не это. И ты прекрасно все понимаешь! — твердо сказала Лиза. — Ешьте и молчите. Оба. Я не хочу, чтобы мои труды, потраченные на готовку, были напрасны. — Она отправила в рот кусочек мяса и начала тщательно его пережевывать, глядя в тарелку. На мгновение ей показалось, что Адам собирается встать и выйти, даже не попробовав еду, но он взял в руки вилку, повертел ее в руках, а потом стал есть. Лиза с облегчением вздохнула. Похоже, что ему понравилась ее стряпня.

Грохот наверху заставил всех посмотреть на потолок.

— Не ходи! — Вилка Джейн звякнула о тарелку. — Пожалуйста, Адам, не ходи наверх.

Он нахмурился, глядя на потолок.

— Наверное, что-то упало…

— Это не имеет значения, Адам. Продолжай есть. — Лиза улыбнулась ему ободряюще. Она надеялась, что никто не заметил, что она покрылась от страха мурашками. Тем не менее она заставила себя положить в рот еще немного тушеного мяса. — В старых домах всегда бывают странные шумы, балки то рассыхаются, то разбухают.

— Это не старый дом. — Голос Джейн снова был подавленным. Она положила нож и вилку. Лиза видела, что ее руки дрожат.

— А-дам!

Крик был слышен совершенно отчетливо. Джейн зажала уши руками.

— Не ходи. Пожалуйста, не ходи. — Ее мольба звучала, как всхлипывание, но Адам уже отодвигал стул.

— Адам! — Лиза поднялась и наклонилась к нему. — Даже не думай о том, чтобы пойти туда! Если ты это сделаешь, то будешь законченным дураком!

— Не мешай, Лиза. — Он оттолкнул ее и поднялся.

— Адам, подумай, что ты делаешь! — Она схватила его за руку. — Защищайся. Борись. Вспомни, что она такое!

— И что, ты думаешь, она такое? — Он резко повернулся в ее сторону, и она отшатнулась, потрясенная его неожиданной злобой. — Я скажу тебе, что она такое. Красивое, теплое, любящее существо, которое безумно любит меня, которое сочувствует мне, потому что я потерял сына; которое понимает, как мне бывает плохо, в то время как другие думают только о себе! Вот что она такое!

— Адам, это несправедливо! — воскликнула Джейн. — Ты знаешь, что это не так.

— Более того, это неправда, — вставила Лиза. — Она даже не настоящая, Адам!

— Нет? — Он улыбнулся странной полуулыбкой. — На ощупь она вполне настоящая, поверь мне; она ведет себя, как настоящая, и говорит, как настоящая.

— Хорошо, если она настоящая, то почему бы ей не спуститься сюда и не поужинать вместе с нами, как делают цивилизованные люди? — Лиза очень старалась говорить ровным голосом. Она отошла от Адама.

— Иди. Позови ее. Скажи ей, пусть идет поесть с нами.

— Ты говоришь глупости.

— Почему? Я не вижу причины, почему она не может сделать это. — Она стояла между ним и дверью. — Иди, крикни ей. В конце концов, мы все знакомы с ней, не так ли?

Он отошел от стола.

— Пожалуйста, уйди с моего пути, Лиза.

— Адам! — Джейн подбежала к нему и ухватила за руку.

Он стряхнул ее руку.

— Вы вовсе не хотите, чтобы она спустилась сюда.

— Нет, мы хотим, Адам. — Лиза снова стала перед ним. — Мы хотим видеть ее. Мы хотим поговорить с ней. Хотим узнать, что она здесь делает, разрушая семью! Хотим спросить ее, — она сощурила глаза, — что она делала на середине дороги в дождь перед машиной, в которой находились моя дочь и ваш сын!

— Нет! — Адам закричал. — Нет, это неправда. Ты глупая, глупая, ничего не знающая женщина! Это была не Брид!

— Нет? — Она не отступала. — Тогда спроси у нее!

— Мне не нужно спрашивать у нее. Она никогда ничего не сделала бы, что могло бы расстроить меня. Она добрая.

— Какая чушь! Она настоящая гарпия. Нет, Адам, останься здесь! — Она снова уцепилась за него, когда он уже собрался уйти. — Подумай! Ради Бога, очнись!

Он оттолкнул ее.

— Уезжай, Лиза. Ты здесь лишняя! — Подойдя к двери, он открыл ее. — Ты вмешиваешься в дела, которых не понимаешь. — Выйдя в холл, он захлопнул за собой дверь, и женщины услышали, как он торопливо поднимается по лестнице.

Джейн опустилась на стул и расплакалась.

— Видишь! Что мне делать? Она заколдовала его.

— Я пойду за ним.

— Нет! — пронзительно крикнула Джейн. — Не надо этого делать. Она опасна, Лиза. Она уже убила нескольких человек.

— Меня она не убьет! — Раздражение Лизы достигло предела. — Оставайся здесь!

Открыв дверь и не давая себе времени на размышления, она взлетела вверх по лестнице за Адамом и пробежала через площадку к гостевой комнате. Она ожидала, что он запер дверь, но, когда она надавила на ручку, дверь легко поддалась. Адам стоял возле кровати. Он уже почти снял рубашку, а Брид, абсолютно раздетая, обнимала его за шею. Они оба посмотрели на Лизу, стоявшую в дверях. Брид улыбнулась. Она даже не попыталась прикрыться и не отодвинулась от Адама.

— Вон! — Адам положил руки на ягодицы Брид и притянул ее к себе. Он отвернулся от Лизы. — Уходи, убирайся. Или ты к старости стала любопытной? — Его слова были преднамеренно жестокими. Он водил носом по волосам Брид, прижимая ее к себе все крепче.

— Ты полный идиот! — Лиза не верила своим глазам. — Ты совсем стыд потерял? И разум?

— Ничего подобного. — Он улыбался, глядя в глаза Брид, а Лиза могла поклясться, что она мурлычет, словно блаженствующая кошка.

— Бедная Джейн. — Отвращение в голосе Лизы было неприкрытым.

— Да, бедная Джейн. Оставь ее в покое. — Он даже не смотрел на нее, а его лицо все еще было спрятано в блестящих длинных волосах.

Лиза больше не могла это выносить. Она повернулась и выбежала из комнаты, хлопнув дверью так сильно, как только могла. Пробежав через площадку, направилась в ванную. Она только успела дойти до нее, как ей стало совсем дурно.

Она повернула кран с холодной водой и вымыла лицо и руки. Ее всю трясло.

— Лиза? — Она услышала голос Джейн, зовущей ее снизу. — С тобой все в порядке?

— Все нормально. — Она заставила себя ответить. — Я иду. — Высморкавшись в кусок туалетной бумаги, она глубоко вздохнула и открыла дверь. Из гостевой комнаты не доносилось ни звука. Сбежав вниз по лестнице, она прошла мимо Джейн и вошла в кухню. — Пожалуйста, приготовь мне немного кофе. — Она буквально упала на стул.

— Что случилось? — Лицо Джейн было бледным, но ее руки не дрожали, когда она взяла чайник и наполнила его водой из-под крана.

— Она там, с ним.

— Я знала это. — Голос Джейн был лишен эмоций.

— Действительно с ним. — Лиза посмотрела вверх и отбросила со лба волосы. — Я очень сожалею, Джейн. Я не представляла, что все так серьезно. Я думала… — Она замолчала и покачала головой. — Я даже не знаю, что я думала.

— Они занимаются сексом, — сказала Джейн спокойно. — Я слышу их каждую ночь. Почему, ты думаешь, я принимаю снотворное? Он просто не может от нее оторваться. Он совершенно одержим ею. Он даже не ест. Он мало спит, насколько я понимаю. — Она грустно рассмеялась. — Он просто приходит домой, поднимается наверх и запирается. А Роберт Хардинг спрашивает меня, что случилось. Что случилось со мной.

— Давай уедем. Сейчас. Вернись в Пен-и-Эффорд. Ты не можешь оставаться здесь.

— Я должна остаться здесь. Это мой дом. И больше нигде. Так как мама перебралась в приют, я не могу поехать даже к ней.

— Да ты бы и не захотела в любом случае. Но здесь тоже не дом, Джейн. Это тюрьма. И ты знаешь, что у нас ты всегда можешь найти пристанище. Всегда. Оставь его. Ради Бога, как ты можешь позволять ему так унижать тебя? — Она поднялась. — Иди собери вещи. Мы уезжаем прямо сейчас. Я поднимусь и возьму свою сумку.

Джейн покачала головой.

— У меня больше нет сил бороться с этим, Лиза.

— Но у меня есть. Я не уеду без тебя. — Она чувствовала, как гнев, негодование и унижение, которое она испытала, кипят в ней. Повернувшись, она выбежала в холл и стала подниматься по лестнице, перешагивая через две ступеньки.

Джейн поместила ее в старой спальне Келома, так как гостевая комната была занята. Лиза открыла дверь комнаты, ощутив то же горе и сожаление, которые она почувствовала, когда вошла туда в первый раз. Вещи Келома все еще были частицей его. Джейн ничего не трогала. Ее сумка лежала на кровати. Она еще не распаковала свои вещи. Подхватив пальто, она повернулась к двери и увидела Адама в халате. Его волосы были всклокочены, а на лице отражалась неистовая злоба.

— Что ты здесь делаешь?

— Забираю свои вещи. Я уезжаю.

— Тебе нечего было и поселяться в этой комнате.

— Как видишь, я уже ухожу.

— Ты убила моего сына.

— Чушь! Если его кто-то и убил, так это Брид! Спроси ее. Иди спроси ее, что она сделала.

— Не говори так! — Его лицо исказилось от гнева. — Убирайся из моего дома и больше никогда не приезжай сюда. Не смей больше входить в комнату моего сына. Ты и твоя дочь, вы убили его. Без вас он до сих пор был бы жив!

— Ты знаешь, что это неправда, Адам, — закричала она. — Келом любил Джули. Я тоже ее потеряла. Неужели ты не можешь понять, что случилось? Во всем виновата только та женщина, которая неожиданно появилась перед машиной на мокрой дороге. И это была Брид, а ты позволяешь ей являться сюда и соблазнять тебя. Она чудовище.

За Адамом на площадке появилась тень.

— Не позволяй ей приближаться ко мне, Адам. Я не отвечаю за то, что могу сделать. — Она уже заметила на стене спальни Келома кривой нож кукри, любимый трофей, напоминавший о поездке в Индию вместе со школой. В два шага она оказалась возле него, схватила и повернулась, держа перед собой острое, как бритва, лезвие. — Пусть не приближается ко мне, Адам.

Рычание животного из тени было зловещим. Адам улыбнулся.

— Не будь дурой, Лиза. Ты не можешь убить ее. Джейн пыталась, но ничего не получилось.

— У меня получится. — Она угрожающе размахивала перед собой ножом. — Прикажи ей уйти.

Она не видела ее, но чувствовала в воздухе страх и коварство животного. Неожиданно она снова услышала низкое рычание, доносившееся из-за спины Адама.

— Уходи, Лиза. — Казалось, что Адам реагирует как-то неестественно. Она на мгновение подумала, уж не ходит ли он во сне или, может, находится в каком-то гипнотическом трансе. — Ты не нужна нам здесь.

— Адам! — Ее голос был хриплым. — Ты говоришь со мной, с Лизой.

— Я знаю, с кем я говорю. — Он опять странно улыбнулся. — Незваный гость. Ты не нужна здесь. Неужели не понимаешь? — Он позвал кого-то из-за спины, и Брид оказалась в его объятиях. Высокая, гибкая, красивая, с темными волосами, рассыпавшимися по плечам. Ее тело было обернуто светлой простыней.

Ее неподвижные серые глаза встретились со взглядом Лизы.

— Почему ты хочешь забрать у меня А-дама? — У нее был низкий голос. — У тебя есть другой мужчина. — Она положила голову на плечо Адама. — Я единственная, которую он когда-либо любил.

— Нет, Брид. — Лиза с трудом старалась говорить ровным голосом. — Ты не единственная, кого он любит. Он любит свою жену. Он любил своего сына. Что ты сделала с его сыном, Брид?

— Лиза! — Сердитый голос Адама прервал ее.

— Нет, пусть она ответит. Что ты сделала с его сыном?

— У А-дама нет сына. Он не любит никого, кроме меня.

— Однако у него был сын. Разве ты не помнишь? Сын, и сноха, и маленькая внучка, в машине…

— Я не помню. Это не важно. — Брид медленно шевелила губами и соблазнительно прижималась к нему. Потом подняла руку и дотронулась до его лица. — Пусть она уйдет, А-дам.

— Пожалуйста, Лиза. — Голос Адама был очень тихим.

— Если ты не уйдешь и не оставишь нас, то я заберу твоего мужа. — Глаза Брид сузились, как у кошки, когда она смотрела на Лизу. Она учуяла рябиновый крест, как только Джейн надела его. Он окружал женщину огнем, и та была в безопасности. Эта женщина тоже обладала силой света, окружавшего ее. Но она была уязвима по-другому. — Только попробуй отбери у меня Адама, и я лишу тебя Фила.

Лиза похолодела. Круг ее защиты дрогнул.

— Не угрожай мне. — Она помолчала. — Откуда ты знаешь имя моего мужа?

— Я знаю все. — Она смотрела в глаза Лизы, не мигая. — Уходи.

— Я не уйду без Адама. Я хочу, чтобы он пошел со мной.

— Тогда ты дура. — Брид смерила ее с ног до головы презрительным взглядом. — И я прокляну тебя. Я заставлю тебя страдать. Я не допущу, чтобы ты забрала моего А-дама.

— Лиза, я предупреждал тебя! — Адам крепче обнял Брид. — Не спорь с ней больше.

— Тогда, ради всего святого, очнись!

Брид покачала головой.

— Она не хочет слушать тебя, мой А-дам. — Она протянула руку в сторону Лизы. — Я проклинаю тебя, женщина. Ты потеряешь мужчину, которого любишь, так как ты хочешь, чтобы я потеряла своего.

Лиза отшатнулась. Она неожиданно почувствовала вокруг себя холодный отравляющий воздух, заполняющий пространство вокруг ее воображаемого щита.

— Хорошо. Я уйду. Но я не выйду отсюда, пока вы тоже не уйдете. — К своему ужасу, она обнаружила, что дрожит. Она сердито взглянула на Адама, который продолжал стоять в дверях. — Отведи ее обратно в свою комнату, тогда я уйду. — Она отчаянно пыталась расправить плечи. Нельзя показывать ей свой страх. Нельзя показывать, насколько она напугана.

Брид улыбалась. Это была улыбка превосходства. Почти не совершая никаких движений, она вдруг освободилась из рук Адама и прошла через площадку.

— Идем, А-дам.

Адам последовал за Брид в их комнату. На пороге он оглянулся.

— Больше не приезжай сюда.

— Не приеду. Поэтому она может взять назад свое проклятие! — Во рту у Лизы пересохло.

Брид улыбнулась через плечо.

— Слишком поздно. Проклятие останется.

— Адам… — Но обращение Лизы провалилось в пустоту. Он ушел.

Она постояла немного, после того как он закрыл дверь, потому что не могла двинуться с места. Она практически приросла к полу.

— Да хранит тебя Бог, Адам, — прошептала она. — Да хранит нас всех Господь.

— Я не могу оставить его. — Джейн в отчаянии помотала головой. — Если я уеду, то случится что-нибудь ужасное.

— Что-нибудь ужасное случится, если ты останешься. — Лиза уже повесила свою сумку через плечо. — Я подожду тебя в машине. — Она пошла к двери. — Я говорю серьезно, Джейн. Я не останусь больше в этом доме ни минуты. Даю тебе десять минут.

Снаружи было уже темно. Лиза прошла по короткой подъездной дороге мимо машины Адама и вышла из калитки. Там, на тихой улочке, она открыла старый «триумф» и, бросив сумку на заднее сиденье, забралась внутрь. Ее до сих пор трясло. Посмотрев на наручные часы, она заметила время.

Шторы на окне верхнего этажа были задернуты не до конца, и она видела свет, пробивающийся сквозь бледно-голубую ткань. Не было и намека на движение. Она снова посмотрела на часы. Прошло всего две минуты. Ей ужасно хотелось уехать. И поскорее оказаться дома с Филом и Бет, подальше от этого жуткого дома с его зловещим обитателем. Еще одна минута. О Боже, спаси их. Не дай чему-нибудь случиться с Филом или Бет.

Ну же, Джейн. Поторопись.

Она закрыла глаза и начала тихо считать. Досчитав до двадцати пяти, остановилась и открыла глаза. Взглянула на окно с голубыми занавесками. Света там не было.

Джейн. Где же ты?

Она закусила губу. Может быть, выйти и еще раз попробовать уговорить ее? Но она ведь пыталась. Она уже пыталась.

Прошло еще пять минут. Она положила руку на ключ зажигания и смотрела на часы, отмечая каждую прошедшую секунду.

Передняя дверь оставалась плотно закрытой. Она не собиралась выходить. Вздохнув, Лиза завела двигатель.

Дважды Лиза останавливалась, чтобы выпить черного кофе в придорожных кафе для дальнобойщиков. И все же она умудрилась доехать меньше чем за четыре часа. Сворачивая на длинную узкую аллею с дороги на Талгарт, она сбросила скорость, переключила на первую передачу и поехала по подъему, ведущему к ферме. К ее удивлению, в доме горел свет. Она въехала во двор, полная дурных предчувствий. Выключила двигатель и целую минуту сидела, не двигаясь, прислушиваясь к звукам в морозном воздухе. Затем, усталая и испуганная, вышла из машины и направилась к дому.

Кухонная дверь открылась, и на пороге появилась женщина, взволнованное лицо которой было высвечено светом, освещавшим двор.

— Дженни? Что ты здесь делаешь? — Где-то в животе Лиза почувствовала холодный ужас при виде соседки. — Где Фил?

Дженни пожала плечами.

— Я думала, он с тобой. Он ушел пару часов назад. Ему позвонил Гарри Эванс из Брин-Глас. Он сказал, что несколько школьников заблудились в горах. Они собирали поисковую группу. Фил позвонил мне, чтобы я пришла посидеть с Бет, а сам ушел. Я позвонила Элери час назад, чтобы узнать новости, а она сказала, что ничего не знает ни о каких детях, а Гарри спокойно спит. О Лиза, дорогая, я ничего не понимаю. Вдруг это чья-то глупая шутка, а иначе что это может быть? Я не знала, что делать. Я не могла оставить Бет. Может, надо было звонить в полицию?

Лиза продолжала стоять там, где остановилась. Она вся оцепенела и молча смотрела в темноту за сараями на большие темные склоны горы, спящие под звездами.

«Брид».

— Позвонить в полицию или как? — Она неожиданно поняла, что Дженни продолжает говорить.

— Я не знаю. Да, думаю, что нужно это сделать. — На нее накатывали волны паники. — Я сама позвоню Элери. Когда Филу позвонили?

Ее так трясло, что она с трудом смогла поднять трубку телефона. На этот раз ответил Гарри.

— Странная шутка, Лиза. Может быть, он неправильно расслышал, или ему это приснилось, или что-то в этом роде. — Глубокий голос звучал успокаивающе. — Знаешь, если он вдруг объявится здесь, я позвоню тебе. Возможно, тебе лучше сообщить в полицию, на случай, если он вдруг слетел с дороги. Сейчас в горах очень скользко. Не волнуйся, он найдется.

Представители полиции были вежливы, успокаивали, но не собирались пока предпринимать какие-либо действия. Лиза бросила трубку.

— Они ничего не собираются делать. Они совершенно не обеспокоены. Он ведь не так долго отсутствует. Сколько же времени нужно отсутствовать? — Она повернулась к двери. — Пожалуйста, Дженни, посиди еще немного. Я поеду туда сама.

— Ты уверена? Может, мне позвать Кена?

— Нет. — Лиза натянула резиновые сапоги и взяла в руки жакет и шарф. — Я найду его. Он мог только поехать вверх по горной дороге, мог заехать к Мэрину, а мог отправиться дальше по дороге в Хей. — Или его машину могло занести, и она слетела с дороги — в любом месте дороги, с одной стороны которой были отвесные обрывы.

Двигатель машины еще не остыл, и в самой машине было тепло. Захлопнув дверь, она запустила мотор и развернулась, снова направив машину в сторону холма.

В доме Мэрина никого не было. Она постояла в саду перед домом, с тоской глядя на пристройку с навесом, где обычно стояла его машина. Из трубы не шел дым, а гостиная, в которую она заглянула через окно с раздвинутыми шторами, имела нежилой вид.

— Мэрин! — Стоя перед домом, Лиза расплакалась, как разочарованный ребенок. Она неожиданно поняла, что очень рассчитывала на него, на его знания, советы и силу.

— Фил! — Эхо ее крика, казалось, разнеслось далеко и исчезло на склоне горы. Ответа не было.

Она ехала медленно. Свет фар ее машины выхватывал из темноты повороты и изгибы дороги. Лед блестел на гравии гудронированной дороги. Она обнаружила, что в тех местах, где покрытие обновлено, а лед более гладкий, видны следы другой машины.

— Фил? — Она слегка притормозила, чувствуя, как скользят колеса, когда фары автомобиля высветили с дюжину диких пони, стоящих, повернувшись к ветру спинами. Их длинные косматые гривы были покрыты грязью. Они наблюдали, как она проезжала мимо, без всякого интереса.

Двигатель машины вдруг начал работать с перебоями, и она с ужасом посмотрела на указатель расхода топлива, который показал, что бак был еще на четверть заполнен. Она приближалась к верхней точке дороги. Когда она доберется туда, то сможет съехать на широкую придорожную полосу, предназначенную для кратковременной остановки машин, и осмотреть окрестности, освещенные луной.

Стоя возле машины, она хорошо видела лежащую впереди дорогу — серебряную ленту, поднимавшуюся и спускавшуюся вдоль склона холма так далеко, насколько хватало глаз. Кое-где она исчезала во впадинах или за выступом скалы. Заставляя себя сохранять спокойствие, она медленно и внимательно оглядела каждый участок дороги, ругая себя за то, что не захватила бинокль.

Здесь, наверху, было светло, почти как днем. За ее спиной, в изгибе долины, где по каждую сторону ручья густо росли деревья, она услышала крик совы, а издали изредка доносилось блеяние овцы. В это время года овцы находились на нижних полях фермы, которая располагалась у подножия горы. Но звук поднимался вверх, к холмам, где летние пастбища простирались до высоких черных скал, облюбованных канюками и коршунами.

Утробное рычание откуда-то из тени скал возле придорожной полосы заставило ее резко повернуться и отчаянно вглядеться в темноту. Она слышала, как громко колотится ее сердце. Поворачиваясь, она сделала полный круг, стараясь определить место, откуда исходил звук, но ничего больше в этой необъятной тишине не услышала. Она осторожно попятилась к открытой двери машины и сразу же увидела ее. Перед ней стояла кошка — крупная, полосатая. Уши ее были низко разведены на крупной голове, глаза в свете луны казались почти красными, пасть была открыта, и видны были зубы. Лиза повернулась, вскочила в машину, захлопнула дверь и опустила защелку. Тяжело дыша, она посмотрела в зеркало, потом обернулась, чтобы посмотреть, где кошка. Ее там больше не было, но Лизе показалось, что она видела, всего на какую-то долю секунды, фигуру женщины, стоящей в тени скал.

— Вот ведьма!

Запустив двигатель, Лиза начала крутить руль трясущимися руками до тех пор, пока не осветила фарами то место, где она видела фигуру. Там не было ничего, кроме небольшого чахлого тернового дерева, ствол которого был согнут и перекручен ветром.

Она медленно поехала направо, через склон холма, где дорога примыкала к местности с затянутыми льдом омутами и травой, спутанной с утесником, а потом постепенно спускалась, слегка петляя, к полосе деревьев. Там, почти рядом с оградой для скота, Лиза увидела следы заноса автомобиля, они вели с дороги в небольшую ложбину. Резко остановив машину, она пробормотала молитву, прежде чем смогла открыть дверь и выбраться наружу.

На склоне горы стояла тишина.

Спотыкаясь и скользя, она побежала через обледенелую дорогу, выскочила на траву и начала спускаться вниз по почти вертикальному склону холма туда, где небольшой ручей бежал в сторону лесного массива.

Старый «ленд-ровер» торчал, упершись капотом в ручей. Сначала она не узнала его, потому что он казался просто более темной тенью на фоне других теней долины. Потом она различила знакомые очертания машины.

— Фил? — Ее голос слабо звучал в угнетающей тишине гор. — Фил, ты в порядке?

Она понимала, что он совсем даже не в порядке. Она знала это с того самого момента, как покинула дом полчаса назад, но продолжала надеяться. Она с трудом открыла дверцу машины и потянула его за руку. Она пыталась нащупать пульс на холодной как лед руке. Старалась поудобнее положить его израненную голову. Она взяла одеяло и нежно укутала его, словно это был спящий ребенок. Потом опустилась на замерзшую траву возле машины и заплакала.

Ее обнаружил через два часа фермер, ехавший ранним утром в сторону Кейпел-и-Фин после попойки с другом в Гласбери. Его заставила остановиться машина Лизы, которая стояла посередине дороги с открытой дверцей со стороны водителя и со слабо горевшими фарами.

Еще плохо понимая, что она во сне выскользнула из теплой кровати Адама и отправилась ненадолго побродить по холодным, покрытым инеем горам, Брид прижала замерзшее тело к его теплому телу и услышала, как он резко и прерывисто втянул в себя воздух, словно получил огромное удовольствие. Закрыв глаза, она позволила себе погрузиться в свое ощущение счастья, вдыхала запах его кожи, пробуя ее соленость кончиком языка. Он застонал во сне и отвернулся от нее, ухватившись за подушку и подтягивая ее себе под голову. Она села, рассердившись на такое поведение, сощурив глаза. Она подпитывалась от его силы. Если он будет отвергать ее, то она не сможет оставаться здесь. Без него она пропадет. Брид вгляделась в темноту и увидела крадущиеся тени. Они были так близко. Бройчан не сдался. Он ждал ее на границе времен.

Ни Джейн, ни Адам не приехали на похороны. Когда Лиза позвонила Джейн по телефону, та выразила свое сочувствие, но этим все и ограничилось.

Адам вообще не захотел с ней разговаривать.

 

17

Боль потери не уменьшилась, но, по мере того как шло время, она становилась более терпимой. Никто никогда не сомневался в том, что машину Фила просто занесло на обледенелой дороге, а у Лизы не было и никогда не будет доказательств того, что красивая молодая женщина появилась перед ним на дороге точно так же, как это было в случае с Келомом и Джули. Это был злобный каприз одержимого и неистового духа, заблудившегося в коридорах времени.

Первые годы после смерти Фила были целиком заполнены делами. Ей пришлось почти сразу же заняться работой, потому что ни один из них не имел склонности к накопительству. Фил зарабатывал деньги, пока она воспитывала Бет. Такова была их договоренность. И она сама себе удивилась, как быстро смогла забыть о своей карьере. Она была не менее удивлена тем, с какой радостью снова начала писать картины — это позволяло отвлечься от потери — и как быстро начали поступать заказы. Очень трудно было сочетать потребности подвижного растущего ребенка и покой и тишину, которые были необходимы ей для работы. Но ей удалось справиться с этим с помощью добрых соседей и терпеливых нянек.

Помогло и детское очарование Бет, и ее жизнерадостный характер. А также та легкость, с какой она приспособилась к их образу жизни, к пугающей тишине и покою сельского Уэльса и к периодическим краткосрочным поездкам по Европе, по мере того как росла популярность Лизы.

И все же это было одинокое существование. Сначала Лиза даже не представляла, как она сможет жить без Фила. Каждый уголок дома казался без него пустым. Что бы она ни делала — все казалось бессмысленным. Если бы не было малышки, которая требовала постоянного внимания, она бы потеряла волю к жизни. Но Бет была с ней рядом, маленькие ручки обнимали ее шею, детские губы целовали ее щеки, а первые слова девочки, которые Лиза запомнила с некоторым чувством вины, были:

— Не плачь, бабушка Лиза, — в то время как маленькие пальчики вытирали ее слезы.

Мэрин тоже был рядом. Впервые за все время он спустился со своего холма, и однажды она обнаружила его сидящим у нее на кухне. Его философия была простой. Фил никуда не ушел. Он был здесь, с ними, наблюдал за ними, ожидая, что они покажут ему, что вполне могут справляться со всеми проблемами. Он научил Лизу, как разговаривать с Филом, как просить у него совета и вслушиваться в себя, чтобы услышать его ответ. Он говорил ей, что Фил не хотел бы, чтобы она растрачивала свою жизнь на слезы, или чтобы детские воспоминания Бет были слишком грустными. И он научил ее наконец, как отпустить от себя Фила, позволить ему уйти, чтобы печаль о нем больше не заполняла дом. Он научил ее посещать могилу рядом с могилами дочери и зятя на освещенном солнцем склоне холма с чувством радости, а не грусти, и не каждую неделю, а время от времени, когда ее вдруг начинало тянуть туда. Он также научил ее, как оградить их жизнь от Брид. Их ферму больше не будут посещать дикие кошки и мстительные завистливые духи. Когда же он почувствовал, что она уже может обходиться без него, он стал приходить на ферму все реже и реже, и однажды, когда она свернула с дороги к его коттеджу, она обнаружила, что он ушел, а печная труба остыла. Она поняла, что он снова покинул ее и ей придется справляться со всем самой.

А в последующие годы в ее жизни начали появляться мужчины. Их было немного, отношения нельзя было назвать серьезными. Исключение составлял итальянский граф, писатель, который жил в древнем полуразрушенном замке в горах за Фьезоле; его портрет она писала в одно прекрасное и незабываемое лето. Она была близка к тому, чтобы выйти за него замуж, но что-то удерживало ее. Не то чтобы ее чувства не были достаточно сильны. Не чувствуя себя предательницей по отношению к Филу, она позволила себе полюбить его и могла бы счастливо прожить рядом с ним остаток своей жизни, но чувство самосохранения остановило ее. Она не хотела принадлежать кому-либо, как того хотел бы Микеле. Она была сама по себе. И у нее было ее искусство, которым она слишком дорожила, а он этого не понял. Прошло уже много времени с тех пор, как она в последний раз была в красивом замке среди оливковых деревьев.

С раннего детства она брала с собой Бет в путешествия. Бет жила с ней в гостиницах, лежала у бассейнов, пока Лиза сидела перед мольбертом, рисуя очередную знаменитость, позировавшую ей. Если они останавливались в доме этой знаменитости, как это было в случае с Микеле, то для Бет это было гораздо лучше. Девочка имела большую свободу и получала больше удовольствия, бродя вокруг. Сызмала она привыкла брать с собой собственную подставку для набросков и цветные мелки. Позже она стала рисовать красками, но никогда не рисовала портреты. Это делала только Лиза. Бет сконцентрировала внимание на пейзажах, изучая различия тех мест, которые они посещали: юга Франции, Италии, Швейцарии. По мере того как шли годы, дома, в ее маленькой спальне на ферме, скапливались альбом за альбомом с аккуратными, тщательно выполненными набросками. Сначала она занималась искусством уровня О, потом уровня А, потом посещала Сент-Мартин, а однажды или дважды в год они с Лизой встречались с бабушкой Джейн, выглядевшей на двадцать лет старше Лизы, которая тоже была ее бабушкой, хотя Бет в последнее время мысленно называла ее просто Лизой, даже мамой.

Бет знала, что у нее есть дедушка, который работает врачом в Сент-Албансе, но обе женщины, встречаясь, никогда не упоминали о нем, а когда она спросила о нем Лизу, ответом было пожатие плеч и глубокая грусть в глазах, что удержало ее от дальнейших расспросов. Она вроде как знала, что существовала другая женщина. Это звучало по-викториански и романтично, но очень печально. Однако это объясняло седину бабушки Джейн, ее осунувшееся лицо. Лиза никогда не рассказывала об этом, и это было странно, потому что во всем остальном она была достаточно современна, имела широкие взгляды, и с ней можно было говорить обо всем. А учитывая, что в жизни Бет было так много неясных, но жизненно важных моментов: ее родители, дедушка Фил, которого она почти не помнила — все, что ей запомнилось, это две большие крепкие руки, — она считала, что нельзя пренебрегать наличием живого и вполне здорового дедушки. Она была заинтригована.

Последний раз они встречались на Рождество, когда Лиза отвозила картину в квартиру на Итон-Террас. Они с Бет договорились встретиться с Джейн в ресторане Харви Николса и втроем устроились за столиком возле окна. Лиза некоторое время смотрела на Джейн и не могла скрыть своего потрясения от того, насколько плохо выглядела Джейн. Она молчала, пока Бет не оставила их на время. Только тогда она протянула через стол руку и дотронулась до руки Джейн.

— Почему ты все еще остаешься там?

Джейн пожала плечами.

— Кто-то должен присматривать за ним. Он начал пить.

Лиза в ужасе посмотрела на нее.

— Адам?

— Кто же еще? Она совершенно опустошила его. Ничего от него не осталось. Он работает один день в неделю и то только потому, что Роберт не может придумать, как избавиться от него. Еще одна ошибка — и его выгонят. У них уже есть другой партнер, поэтому без Адама они не пропадут.

— О Джейн. Какой ужас. — Глаза Лизы наполнились слезами. — Подумать только, ведь у него были такие способности! А сколько энтузиазма!

Джейн кивнула.

— Я начинаю выигрывать, если хочешь знать. Просто тем, что нахожусь там. — И улыбнулась странной улыбкой. — Она просто терпеть не может мое присутствие в доме. Я до сих пор ношу рябиновый крест. Наверное, поэтому я все еще жива. Она не может понять, почему я все еще там. На днях она снова пыталась меня убить.

Лиза с ужасом смотрела на нее.

— Что случилось? — выдохнула она.

— Я всегда осторожна. Я знаю, что она из себя представляет. И не поворачиваюсь к ней спиной. Обычно ее не бывает дома, когда Адам уходит. В тот день, когда он уезжает на работу, я спокойно могу подняться наверх. Я убираю в их комнате. Это комната старика. Я спускалась с пылесосом вниз, а она толкнула меня. Я видела ее краем глаза. Знаешь, она совсем не изменилась. У нее все те же длинные волосы, от которых у него так кружится голова. Я не понимаю, что она находит в нем. Он похож на бестолкового старика! — В ее голосе послышалось отвращение. — Если бы меня там не было, то он бы не питался, у него не было бы чистой одежды, некому было бы выбрасывать пустые бутылки. Кроме того, он знает, что я не позволю ему пойти пьяным на работу. Однажды, правда, он пошел пьяным. Это было последней каплей. Тогда-то Роберт и сказал, что ему нужен новый партнер. В наше время мало кто остается на одной и той же работе в течение сорока лет. Место работы меняют чаще. Когда Роберт уйдет на покой, Адаму придется сделать то же самое. — Она взяла в руки стакан с джином и тоником, которые заказала, как только они сели за стол. — Бет очень хорошенькая, — неожиданно добавила она.

— Да, это так. — Лиза кивнула, радуясь возможности сменить тему. Она наблюдала за рукой Джейн, которая тряслась, держа стакан. — Не говори ничего при ней. У нее весьма романтическое представление об Адаме. Я не знаю, откуда это.

— От тебя. — Джейн смерила ее смущающим взглядом. — Ты всегда была без ума от него. Но ты сумела остаться в стороне, когда поняла, что не можешь стать победительницей.

Обе немного помолчали, думая о Филе. Джейн очнулась от своих мыслей и улыбнулась, увидев, как Бет направляется к ним, обходя столики. Она действительно была красивой, унаследовав темные волосы от отца и точеные черты лица от матери. Возможно, она и была немного пухленькой, но она кружила головы. Ее живость, обаяние обеспечивали это.

Весь обед Лиза и Бет рассказывали Джейн о своем последнем путешествии, которое они совершили в Нью-Йорк, где Лиза рисовала портрет жены какого-то магната с Уолл-стрит, а потом развлекалась написанием портрета его любимой собаки.

— А теперь, — продолжала Лиза, — Бет получила заказ на иллюстрации к книге о наших горах. Поэтому, когда я поеду в Италию в следующем месяце, она останется на ферме, чтобы начать свою первую серьезную работу. Ты слышала о Джайлсе Кэмпбелле, который пишет о путешествиях?

Джейн улыбнулась и отрицательно покачала головой.

— Дорогие мои. Я ни о ком не слышала. Расскажите мне. — Она выжидающе посмотрела на Бет. — Давай выкладывай всю правду.

Бет покраснела.

— Хорошо. Он мне ужасно нравится. Так что ж? Он женат, но все знают, что жена его жуткая кокетка. Говорят, у нее уже было несколько любовников. Бедный Джайлс! Не знаю, почему он это терпит! Не слушай Лизу, бабушка Джейн. Она все время дразнит меня из-за него, а это нечестно. Ведь это она меня с ним познакомила. Она практически толкнула меня к нему.

— Чушь. — Лиза мягко улыбнулась. — Когда издательство Хиббердс готовило к публикации книгу о моей живописи, я иногда ездила в их лондонскую контору. Боб Кэсси познакомил меня с Джайлсом на вечеринке, и мы с ним разговорились, потому что он писал рассказ о Черных горах. Вполне естественно, что я пригласила его погостить у нас.

— Он ей самой понравился, бабуля, — вставила ехидно Бет.

— Вовсе нет. — Лиза рассмеялась. — Во всяком случае, не настолько серьезно, чтобы увлечься. Он на тридцать лет моложе меня.

— Что делает его совершенно идеальным партнером для меня! А пока кошки отсутствуют, мышки играют в свои игры, и иногда весьма удачно.

— Будь осторожна, дорогуша. — Джейн нежно улыбнулась. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебя обидели.

— Я этого не допущу.

Когда они наконец поднялись, чтобы уйти, Лиза обняла Джейн за плечи.

— Может быть, приедешь как-нибудь навестить нас на ферме? Пожалуйста. Уверена, что Адам может обойтись без тебя несколько дней.

— Он даже не заметит моего отсутствия. — Джейн посмотрела ей в глаза. — Я не думаю, что приеду, Лиза. Ты и Бет счастливы. И в безопасности. Пусть все так и останется.

— Что она имела в виду, когда говорила о безопасности? — спросила Бет, когда они усадили Джейн в такси, которое должно было отвезти ее на станцию Сент-Панкрас.

Лиза пожала плечами.

— Мне кажется, она не хочет, чтобы мы знали, насколько плох Адам. Это ужасно, когда кто-то пьет.

— Но он и не приедет. Он ненавидит меня.

— Он ненавидит не тебя, дорогая. — Лиза сердито нахмурилась. — Не знаю, почему ты так решила. Он очень несчастный человек, вот и все. Ты напоминаешь ему о Келоме.

— И о моей маме.

— И о твоей маме. — Она кивнула, грустно улыбаясь.

— Ну вот. — Бет глубоко вздохнула. — Но он же не буйствует? Он не бьет бабушку Джейн и ничего такого не делает.

— Нет, деточка, он ничего подобного не делает. — Лиза вздохнула. Она никогда не рассказывала Бет про Брид и не имела никакого желания делать это сейчас. В конце концов, о чем было рассказывать? Об одержимости старика? Об истории с призраком, которому уже пятьдесят лет? Она не позволяла себе думать об убийстве на горной дороге морозной зимней ночью.

По мере того как Адам пил, его жизненные силы убывали, а ненасытность Брид просто иссушала его. Он слабел, и вместе с ним слабела и она.

— Я его предупреждал. — Роберт стоял в гостиной спиной к огню и смотрел на Джейн, которая сидела на диване. Адам еще не вернулся домой, и они были в доме одни. Сегодня был один из дней, когда она поднималась наверх в комнату Адама. Она поменяла белье на кровати, поставила цветы на маленький туалетный столик, широко открыла окно, чтобы впустить холодный, влажный послеполуденный воздух, и перекрестила кровать.

— Не то чтобы он был пьян, но я почувствовал запах спиртного, когда стоял в трех метрах от него. Бог знает, что подумали его пациенты. Я сожалею, Джейн, но это отражается на работе.

Она устало кивнула.

— Я поговорю с ним.

— Ты должна сделать это, потому что другого шанса у него уже не будет. Если это снова повторится, то все. Мы будем вынуждены попросить его уйти на пенсию. Он огляделся и понизил голос. — Как ты с этим справляешься, дорогая моя?

Она улыбнулась.

— С твоей помощью, Роберт. Не думаю, что смогла бы справляться, будь я одна. — Она не была уверена относительно того, что он мог знать. В конце концов, Брид никогда никто не видел вне дома. Для окружающих они выглядели обычной состарившейся парой. Возможно, они слишком много лет провели вместе и изрядно друг другу надоели. Никто не знал, что они спят в разных комнатах. И мало кто мог знать, что Адам пьет.

Джейн сидела одна и смотрела шестичасовые новости, когда наконец пришел Адам. Она слышала, как хлопнула дверь, и ждала, когда он поспешно начнет подниматься по лестнице. Но этого не произошло. Он медленно вошел в гостиную и остановился, глядя на нее. Его лицо было серым от усталости.

— Роберт приходил к тебе?

Она кивнула.

— Он рассказал тебе, что произошло?

— Намекнул. С какой стати ты пошел на работу в таком состоянии? Ну и дурак же ты, Адам. — Она говорила совершенно беззлобно. Просто констатировала.

— Ты хоть имеешь представление, до какой степени я переутомлен? — Он неожиданно сел на краешек кресла и поднес руки к лицу, устало потирая небритый подбородок. — Я не знаю, что делать.

Она удивленно посмотрела на него.

— Если ты устал, можно поехать куда-нибудь отдохнуть. Мы уже много лет никуда не ездили. Я уверена, что Роберт предоставит тебе отпуск. — С большой радостью, как она подозревала. Она не думала, что он согласится. Раньше он не соглашался.

— Это было бы здорово. — Он со вздохом откинулся на подушки. — Я не знаю, как избавиться от нее, Дженни. — Его голос прервался. — Я так устал! Мне просто хочется, чтобы она ушла.

Джейн удивленно посмотрела на него.

— И как давно тебе этого хочется? — прошептала она наконец.

Он пожал плечами.

— Не знаю. Месяцы. Годы. Когда она здесь, я не могу думать. Я не могу есть. Я ничего не могу делать. Я знаю, сколько боли причинил тебе. Похоже, что я уже просто ненормальный человек. Я забросил свою карьеру — то, что осталось от нее, моей репутации, моего дома, — тебя. Я принес тебе столько горя! — В его глазах стояли слезы. — Помоги мне, Джейн.

Джейн встала.

— Ты действительного этого хочешь? — Она неожиданно снова почувствовала себя сильной. Подойдя к нему, наклонилась и положила руки ему на плечи. Поцеловав в макушку, улыбнулась. — Предоставь это мне.

— Джейн… — Когда она решительно направилась к двери, он крикнул ей вслед, неожиданно запаниковав: — Будь осторожна. Что ты собираешься делать?

— Просто поговорить с ней. Ты подожди здесь. Потом, мой дорогой, мы с тобой пойдем куда-нибудь поужинать! Она побежала наверх, перепрыгивая через ступеньки, сердце ее пело от радости и облегчения. Наконец! — Она так долго ждала этого момента и не могла поверить, что он все понял; что он вернулся к ней. Она не боялась. Любовь Адама — это все, что ей нужно. Она помнила предупреждения Лизы и ее советы, как защитить себя. А на шее у нее висел маленький крестик, который Лиза сделала для нее. Она до конца не осознавала, почему носила его все эти годы и почему хранила поломанные остатки амулета. Она не верила, что Лиза имеет прямую связь с ангелом-хранителем, который живет где-то там, на небесах, но почему-то верила, что остатки амулета, лежавшие в ее кармане, дают ей силу, которая ей так нужна, чтобы войти в ту комнату, распахнув со стуком дверь, и оказаться лицом к лицу с Брид.

Комната была пуста.

Она огляделась вокруг, чувствуя себя обманутой. Не было и признака Брид. Комнаты была такой, какой она покинула ее не так давно: постель застелена, окно приоткрыто в холодную влажную темноту, шторы раздвинуты до стены. Она выглядела нежилой.

Джейн постояла в дверях, не совсем веря в то, что она перед собой видела, потом повернулась и, закрыв дверь, сбежала вниз по лестнице.

— Ее там нет.

— Нет.

— Ты знал? — Она неожиданно разозлилась. — Ты хочешь сказать, что она ушла. Потому-то ты и решил вернуться к реальности.

— Нет. Она не придет, пока я здесь. К тому времени, когда я поднимусь наверх, она будет там.

Джейн внимательно посмотрела на него.

— Хорошо. Тогда идем. Пошли наверх вместе. Позови ее и скажи, что все кончено.

— Не могу.

— Нет, можешь. Вот. Это придаст тебе силы. — Она дала ему маленький деревянный крест с красной нитью. Он взял, внимательно посмотрел на него, а потом неожиданно рассмеялся. — У меня такое чувство, словно я знаю, кто дал его тебе?

— Да, это Лиза. Он защитит тебя.

— Ты уверена? — Он бросил крест в сторону камина. Слишком легкий, чтобы пролететь такое расстояние, он упал к его ногам. — Ничто не защитит меня, Джейн. Ничто. Брид сильнее любого из нас. С ней бесполезно бороться.

— Чушь. — Она наклонилась и схватила его за руку. — Вставай. Идем наверх и покончим с этим.

— Нет, Джейн. Давай пойдем куда-нибудь этим вечером. — Он притянул ее к себе. — Пожалуйста, дорогая. Я хочу уйти куда-нибудь из этого дома.

— Я тоже, но я не хочу возвращаться сюда со страхом. — Уцепившись за его руку, она потащила Адама к двери. — Идем. Это займет всего минуту. А потом ты будешь свободен.

Остановившись на мгновение, она отпустила его руку и вернулась, чтобы подобрать крест. Тонкая золотая цепочка запуталась в нем, а когда она осторожно потянула ее, чтобы распутать, хрупкий крестик сломался, и кусочки упали ей в ладонь. Потрясенная, она смотрела на него.

— Мой крест! — Обрывки красного шелка зацепились за ее пальцы. — Адам, мой крест!

Он покачал головой.

— Но ты же не думаешь, что он действительно спасал тебя от нее, Джейн? Если бы она хотела сделать что-то с тобой, то давно бы это сделала. — Он вздохнул.

Она посмотрела на остатки веточек, лежавшие на ладони, потом неохотно стряхнула их на ковер.

— Идем. Давай поднимемся наверх.

Он медленно пошел за ней вверх по лестнице. Джейн остановилась на площадке. Она оставила дверь комнаты открытой, она была в этом уверена. Открытой, чтобы прохладный сквознячок проветрил дом. Теперь дверь была закрыта, и она чувствовала горячий животный запах, который всегда приносила с собой Брид, когда появлялась в доме. Она увидела, что Адам замешкался, взяла его за руку и сжала ее.

— Ты должен сделать это. Просто скажи ей, что все кончено. Скажи ей, чтобы она ушла.

— Она не уйдет, Джейн.

— Уйдет, если ты проявишь волю. — Она поцеловала его в щеку. — Вместе мы сможем это сделать. Потом пойдем куда-нибудь и отметим это!

Он с сомнением посмотрел на нее. Она отпустила его руку, но он продолжал чувствовать то место, где пальцы Джейн касались его руки. Оно казалось холодным.

— Иди, — прошептала она. Без креста она чувствовала себя раздетой. Она решительно отогнала это ощущение. Все, что от нее требовалось сейчас, — это находиться здесь, рядом с Адамом. Он сам разберется с Брид.

Он неохотно сделал шаг вперед и взялся за ручку двери.

— Ты вполне уверена во всем? — спросил он через плечо.

— Да. — Она слегка подтолкнула его. — Иди.

Адам медленно повернул ручку и открыл дверь. Брид стояла в комнате. На ней было длинное зеленое платье, а ее волосы были откинуты назад и скреплены серебряной филигранной заколкой в форме крупной рыбы. Она смотрела прямо на него, но одновременно у него было такое ощущение, что она его совсем не видит.

— А-дам…

Казалось, что слова доносятся до него издалека.

— А-дам, почему ты сердишься на меня?

— Пришло время, когда ты должна уйти. — Неожиданно возле него раздался голос Джейн, звучавший очень громко.

— Ты больше не нужна Адаму. Мы хотим, чтобы ты покинула наш дом.

Брид все еще смотрела на Адама, и казалось, что она не слышала слов Джейн. Она сделала шаг вперед, и Джейн непроизвольно попятилась.

— А-дам, я люблю тебя. Где ты, А-дам?

Она подошла поближе, а Джейн снова отступила. Она снова очутилась на площадке. Нужно было все-таки взять с собой остатки креста. Если бы они были у нее в кармане, то они придали бы ей сил.

— Уходи, Брид. — В голосе ее все еще звучала сила. — Адам, скажи что-нибудь! Заставь ее уйти.

— Извини, Брид. — Адам повернулся, чтобы посмотреть на жену. Он улыбнулся, потом снова посмотрел на Брид. — Ты должна уйти. Я устал.

Брид посмотрела в его сторону и в первый раз попыталась сфокусировать свой взгляд на его лице. Устал? Она обращалась к нему, а Джейн неожиданно осознала, что ее слова доносятся откуда-то издалека, возникают в ее собственной голове, а не произносятся губами женщины.

— Бедный А-дам. Брид поможет тебе.

Она пошла к Адаму, протянув руки.

— Нет! — крикнула Джейн. — Не притрагивайся к нему. Уходи!

Брид резко повернулась к ней, словно только что ее заметила, и нахмурилась.

— Ты не слишком хороша для него, — сказала она почти ласково. — Должна уйти ты. Не я. — Ее глаза неожиданно расширились, когда она поняла, что крест исчез; того маленького креста с защитными вибрирующими импульсами на шее Джейн больше не было.

Она прошла мимо Адама и вышла на площадку.

— Адам! — Голос Джейн зазвенел от страха. — Скажи ей!

— Уходи. Ты не нужна А-даму.

Рука Брид, протянутая в сторону Джейн, почти не шевелилась, но она резко толкнула Джейн в грудь. Только что Джейн стояла на площадке, а в следующее мгновение летела вниз по ступеням.

Раздался громкий резкий крик, а потом наступила полная тишина.

— Джейн! — закричал Адам. — С тобой все в порядке?

«Она ушла». Брид улыбалась ему. «Иди ко мне, любовь моя». Она протянула к нему руку.

Адам пробежал мимо нее и выбежал на лестницу.

— Джейн? Джейн! О Боже, Дженни, что с тобой? — Он побежал вниз, перепрыгивая через несколько ступенек.

Даже не дотрагиваясь до нее, он понял, что она мертва. Ее шея была повернута, а голова прижималась к стене под странным углом.

— Джейн? — Это был шепот. Он встал возле нее на колени и пощупал пульс под ухом, хотя и понимал, что это не имело смысла. Она была мертва. Джейн умерла.

Мгновение он оставался возле, глядя на нее и не веря своим глазам. Потом почувствовал, как кто-то ласково тронул его за плечо. Брид спустилась вниз вслед за ним.

— А-дам, идем наверх. Я люблю тебя, А-дам.

Он поднялся. Его трясло. Обернувшись, он смотрел на Брид несколько секунд, неспособный произнести ни слова.

— Ты хоть понимаешь, что сделала? — сказал он наконец сдавленным голосом. — Ты, глупая, злобная и жалкая!

Брид посмотрела на Джейн и пожала плечами.

— Пойдем в постель, Адам, — сказала она без всяких эмоций. — Не беспокойся о ней. Она не годилась для тебя. Ты любишь меня.

— Больше не люблю. — Его голос вдруг стал очень тихим и спокойным. — Убирайся из моего дома!

— А-дам, я люблю тебя. Я хочу заняться любовью. — Она подошла к нему и положила голову ему на плечо. Новая сила прилила к ней, новая энергия, которую она забрала у умершей женщины. Это было приятно. — Пожалуйста, А-дам. Нам теперь будет еще лучше, когда ее больше нет. Весь дом будет принадлежать нам.

Адам сердито оттолкнул ее.

— Убирайся, — прошипел он. — Убирайся, убирайся, убирайся! — Его голос поднялся до крика. — Ты ведьма! Ты маленькая шлюха-убийца! Ты, Иезавель! Мегера! Убирайся. Я больше не хочу тебя видеть!

— А-дам! — Она отступила от него в недоумении. — А-дам, почему ты сердишься?

— Потому что ты убила ту, кого я действительно любил, вот почему я сержусь. — Его гнев неожиданно прошел. По его лицу потекли слезы. Бросившись на колени, он прижал голову Джейн к своей груди. Из уголка рта Джейн потекла тонкая струйка крови. Когда он повернул ее лицом к себе, эта кровь испачкала его рубашку. — Джейн! — Он, громко всхлипывая, произнес ее имя. — Джейн, моя дорогая. Прости меня. О Боже, как мне дальше жить?

Брид отошла от него, глядя вниз, удивление отразилось на ее лице.

— Я снова приду, — сказала она тихим обиженным голосом. — А-дам сердится на Брид.

Он не обращал на нее внимания. Он взял руку Джейн и начал отчаянно растирать ее, словно пытаясь вернуть немного тепла ее телу.

— А-дам, я люблю тебя.

Слова эти слабо отозвались в его сознании. Он не поднял глаз.

Бет обнаружила Лизу сидящей в темноте у телефона.

— В чем дело? Что-то случилось? — Она зажгла свет. — Лиза, что случилось? Здесь ужасно холодно.

— Что? — Лиза подняла голову и посмотрела на нее.

— Лиза? — Бет остановилась и обняла Лизу за плечи. — В чем дело? Ты плакала. Что случилось?

Лиза нащупала в кармане джинсов платок и вытерла глаза.

— Бабушка Джейн умерла.

Бет, потрясенная, отступила.

— Бабушка Джейн? Но она же не старая! — Это был крик протеста. — Как это случилось?

Лиза пожала плечами.

— Звонил Роберт Хардинг, коллега твоего дедушки. Похоже, она упала с лестницы и сломала шею. — Она снова начала всхлипывать.

— А как дедушка? — Бет была поражена.

Лиза пожала плечами.

— Плохо. Он напился. — Она грустно покачала головой. — Роберт не знает, что делать. Он позвонил в полицию и сделал все, что нужно, но он хочет, чтобы я приехала. У них больше никого нет.

— Ты не можешь поехать. — Бет схватила ее за руку. — Лиза, ты нужна мне здесь. — Она не знала, почему, но вдруг испугалась чего-то.

— У меня нет выбора, Бет. У Адама больше никого не осталось.

«Кроме Брид».

Она не сказала этого вслух, но эти слова повисли в воздухе.

Как и много раз за прошедшие годы, Лиза посидела в машине перед домом, глядя на окна второго этажа, а потом выбралась наружу. Она поежилась. Дом выглядел совсем пустым, будто из него ушла его душа. Сад перед домом был неухожен. Кто-то перебросил через изгородь банку из-под кока-колы, но никто не потрудился убрать ее. Она уже начала ржаветь, лежа на траве вблизи дорожки. Вздохнув, Лиза подошла к передней двери и позвонила. Никто не откликнулся.

Когда она в конечном итоге пошла вокруг дома к задней двери, то заглянула в одно из окон и увидела Адама, сидящего за своим письменным столом. Он положил голову на руки, и создавалось впечатление, что он спит. Она постучала в окно.

— Адам!

Он не пошевелился.

— Адам! Открой мне дверь.

Кухонная дверь была открыта, и она вошла через нее. Остановившись, чтобы оглядеться, направилась прямо в кабинет.

— Адам!

Он храпел.

— Адам, ради Бога, проснись. — Она сильно потрясла его за плечо. Он застонал, скинул ее руку и снова уснул.

Пока он спал, она обошла дом и собрала пустые бутылки. Похоже, что он перебрался в спальню, которую когда-то делил с Джейн, и спал на ее кровати. Сморщив нос, Лиза вытащила небольшую плоскую бутылку виски из-под подушки, бросила ее в угол к остальным и сняла простыни. По крайней мере, когда он проснется, обнаружит чистую, приведенную в порядок комнату, а остальную часть дома она пропылесосит и приведет в должный вид, как это было при Джейн. Она оставила комнату, в которой Адам жил с Брид, напоследок. Сделав глубокий вдох, она наконец толкнула дверь и заглянула внутрь. В комнате царил хаос. Постельное белье и шторы были изорваны, обои свисали полосами со стен, а одна из оконных панелей была сломана. Оглядевшись, она в отчаянии покачала головой.

— Ну, и что ты об этом думаешь? — Адам, который наконец проснулся, поднялся по лестнице и стоял за ней, глядя через ее плечо. От него пахло немытым телом и грязным бельем.

— Даже не знаю, что и думать. — Лиза повернулась и посмотрела на него. — Помимо того, что тебе необходимо помыться, сменить одежду и съесть что-нибудь существенное. Пьянство здесь не поможет, Адам, ты это знаешь.

— А разве ты не хочешь узнать, что случилось? — Его глаза были красными и опухшими.

— Расскажи, если хочешь.

Он прошел мимо нее и встал в дверях, оглядываясь.

— Я велел ей уйти.

— Брид?

— Кому же еще?

— А она?

Он пожал плечами.

— Полагаю, что ушла.

— После того, как порушила все в комнате?

— Как видишь. — Он прошел по комнате и со стоном уселся на кровать. — Она убила ее. — Слезы текли по его лицу. Он даже не пытался их остановить.

Лиза подошла и села рядом с ним.

— Брид убила Джейн?

Он кивнул.

— Я хотел со всем этим покончить. Я хотел дать Джейн хоть немного счастья. Она заслужила его. Она все еще любила меня. Она не оставляла меня. — Он замолчал.

Лиза ждала, продолжения. Он пытался найти нужные слова.

— Брид и слушать не хотела. Она… она… столкнула Джейн с лестницы! — Он вытер нос рукавом свитера. — Джейн очень неудачно упала. Я понимал, что она мертва, но я говорил с ней. Просил остаться со мной. Я умолял… — Он схватил разорванную подушку и спрятал в ней залитое слезами лицо. — Тот крестик… Маленький крестик, который ты дала ей. Он охранял ее. Она дала его мне, а я кинул его ей. Он сломался. Она дала мне его, чтобы защитить меня. А я его сломал!

Лиза схватила его за плечо.

Он хлюпал носом.

— Я сказал Брид, чтобы она убиралась туда, откуда пришла. Она ненормальная. И совершенно бесчувственная. Она — какая-то разновидность злого духа, дьявола.

— Что ты сказал полиции?

— Что я мог сказать? Что я спал с женщиной, которая сбежала из психушки, которая убивает всех вокруг и которой я позволил убить собственную жену? — Он неожиданно швырнул подушку через всю комнату. — Что я мог сказать? Что я был таким же сумасшедшим, как и она? Что она околдовала меня так, что я не мог освободиться от нее? Что она до сих пор выглядит восемнадцатилетней девушкой, хотя я знал ее почти всю свою жизнь? Что каждый раз, когда я ее видел, не мог удержаться, чтобы не уложить ее в постель? — Он повернулся и посмотрел на Лизу затуманенными глазами. — Джейн прошла со мной через все это. Когда я думаю, сколько я причинил ей горя, как поступал с ней, я ненавижу себя! Я не хочу жить.

— Ты должен жить, Адам. — Голос Лизы был ласковым. — Хотя эта жизнь будет для тебя адом. — Она вздохнула, а потом повторила свой вопрос. — Что ты сказал полиции?

— Что она упала. Это правда. Роберт разобрался со всем этим.

— А Брид ушла навсегда?

Он пожал плечами.

Она задумчиво прикусила губу.

— Вставай, Адам. Пожалуйста, пойди и прими ванну. Ты почувствуешь себя лучше. А я приготовлю что-нибудь на ужин. Потом, когда ты поешь, мы решим, что делать дальше. — Она снова положила руку ему на плечо. — А как насчет похорон? — ласково поинтересовалась она.

Он пожал плечами.

— Будут проводить дознание. Роберт занимается этим.

— Роберт?

— А больше некому, Лиза. — Он повернулся к ней спиной и вышел из комнаты. — У меня нет семьи. У меня нет друзей. А теперь у меня нет и жены.

Адам принял ванну и надел чистую одежду, пока она подогревала суп, который нашла в холодильнике. Потом он спустился на кухню и развел себе растворимый кофе, а она резала хлеб. Он с некоторым смущением смотрел на нее.

— Я не заслуживаю твоей доброты, Лиза.

— Мы старые друзья, разве ты забыл? — Она поставила на стол тарелку и, подойдя к нему, приобняла. — Я думаю, что после похорон ты должен ненадолго поехать со мной в Уэльс. У тебя есть семья, Адам. Бет и я — мы твоя семья.

По дороге сюда Лиза остановилась и купила букет фрезий в маленьком магазинчике на углу. Она взяла их с буфета и, подойдя к раковине, налила немного воды в стакан. Поставив в него цветы, водрузила на середину кухонного стола. Их запах заполнил комнату.

— Ты сможешь пережить это, Адам, — медленно сказала она, помешивая суп. — Для этого понадобится мужество, но у тебя его достаточно.

— Ты так думаешь? — Он сидел, обхватив ладонями кружку с кофе.

— Да.

— Я не хочу ехать в Уэльс, — неожиданно сказал он, подняв на нее глаза. — Я не хочу знакомиться с Бет. Лучше, чтобы я не появлялся в ее жизни. Да и для тебя тоже это было бы лучше.

— Не глупи, Адам.

— Я уже обдумал это, Лиза, в те моменты, когда у меня наступало просветление. — Он улыбнулся. — Я бы очень хотел, чтобы ты осталась на похороны. Но потом ты должна вернуться в Уэльс и забыть о моем существовании. Брид — злобная, склонная к убийству, аморальная дрянь. Она не ушла. Она выжидает. Я чувствую, что она будет преследовать меня повсюду, куда бы я ни поехал, до конца моей жизни. Я буду бороться с ней, если у меня будут силы, но я не хочу думать о том, что она может прийти за мной и туда, не хочу, чтобы она преследовала тебя и девочку там, в Уэльсе. Пусть Бет будет в безопасности. Обо мне надо забыть.

— Я никогда не забуду тебя, Адам.

Он грустно улыбнулся.

— Может быть, и не забудешь, но ты можешь заглушить воспоминания. — Он снова взглянул на нее. — Это Брид убила Фила? — Впервые он спросил ее о том несчастном случае.

Она заколебалась.

— Я никогда не буду знать наверняка. Он слетел на машине с горной дороги.

Последовало продолжительное молчание.

— Не подвергай Бет риску, Лиза. Ты видела, на что способна эта ведьма.

Лиза вздохнула.

— Посмотрим. Возможно, она никогда не вернется.

— Хотелось бы верить.

Он поел немного супу с кусочком хлеба, потом пошел назад в кабинет. Когда Лиза попозже заглянула туда, он сидел, уставившись перед собой в стену.

Дважды за ночь она заглядывала к нему. Он спал на кровати Джейн и казался вполне умиротворенным, хотя вполне возможно, что в своих снах он витает где-то далеко в горах Шотландии.

Лиза просила Адама позволить похоронить Джейн в Уэльсе рядом с Келомом, Джули и Филом, но он был непреклонен. Никакой сельской могилы. И Бет не должна присутствовать. Похороны представляли собой жалкое зрелище. Хотя на церковную службу пришло много народу, только Роберт, Лиза и Адам шли за гробом до крематория. Патрисия, которая провела последний год в доме для престарелых в Суррее, была слишком слаба и рассеянна, чтобы осознать, что произошло. Она прислала цветы, а потом, много дней спустя, позвонила и попросила к телефону Джейн. Когда гроб с телом Джейн неумолимо исчез за шторами в часовне крематория, Адам повернулся и поспешно вышел. Он немного постоял под дождем, глядя на небо с гримасой горя на лице, а потом направился к машине. Они приехали все вместе в «вольво» Роберта Хардинга. Адам остановился возле машины, не глядя ни налево, ни направо, когда Лиза и Роберт, переглядываясь, поспешно шли за ним.

— Я надеюсь, что вы вернетесь со мной домой выпить чаю, — твердо сказал Роберт. — Я знаю, ты сказал, что официальных поминок не будет, все тебя поняли и разъехались. Но ты не можешь один вернуться в тот пустой дом. Я хочу, чтобы ты и Лиза побыли вместе некоторое время.

Адам не ответил. Казалось, он целиком ушел в себя, когда садился на переднее место рядом с Робертом. Воротник его пиджака был поднят до ушей, а холодные капли дождя продолжали стекать с его волос.

— Спасибо, — ответила за него Лиза. — Мы сделаем это с удовольствием. — Она посмотрела на профиль Адама, и ей стало не по себе. Выражение его лица было отстраненным и суровым.

В тот вечер он выпил полную бутылку виски и впал в забытье на диване возле темного экрана телевизора. Лиза укрыла его пледом, выкинула пустую бутылку, которая выпала из его руки на ковер, и выключила свет. Медленно, с тяжелым сердцем она отправилась наверх.

Ее преследовала мысль, что она должна остаться хотя бы еще на несколько дней.

Перед ужином она позвонила Бет. Разговор с ней был как глоток свежего воздуха, а как приятно было представить ее в неприбранной кухне на ферме, где весь дом пропах свежеиспеченным хлебом — новое увлечение Бет — и ароматным дымом, исходящим от поленьев в камине в гостиной. Еще одна старая яблоня была повалена осенними бурями, и они постепенно сжигали ее, ветку за веткой, наслаждаясь потрясающим запахом.

— Ты не чувствуешь себя брошенной, деточка? — спросила Лиза.

— Конечно нет. Я работаю над моими набросками. — Бет захлебывалась от возбуждения. Она заняла студию Фила, когда получила заказ на иллюстрации к книге Джайлса. Она тактично и, стараясь как можно меньше расстраивать Лизу, принялась постепенно все в ней менять, и студия изменилась настолько, что Лиза с трудом узнала ее. Она была довольна. Студия ожила, наполнилась жизнью. Не было необходимости сохранять студию Фила в качестве музея, чтобы сохранить в сердце память о нем. Он и так всегда будет там.

— Ну и как продвигаются дела с твоими рисунками?

— Хорошо. — В голосе Бет чувствовалась некоторая неуверенность. — Джайлс приезжает на несколько дней. Мы подумали, что будет проще, если мы все проблемы обсудим вместе и здесь.

— Понятно. — Лиза глубоко вздохнула. — А жена его тоже приедет?

— Нет. — Слово прозвучало, как хлопок. — Ты же прекрасно знаешь, что она абсолютная горожанка. По словам Джайлса, она слишком занята своими делами. — На другом конце линии послышался сдержанный смешок. — И ненавидит горы. Говорит, что умрет, если отъедет больше чем на несколько метров от Челси.

— И она не возражает, если ее муж проведет время в горах с очень привлекательной молодой особой вроде тебя?

Последовал еще один смешок.

— Если честно, то она больше обеспокоена тем, будет ли здесь в это время моя привлекательная сексапильная бабуля. Она вздохнула с облегчением, когда услышала, что тебя здесь нет! Мне не кажется, что они ладят друг с другом. Правда. О, Лиза! — Последовала неожиданная короткая пауза. — Как ужасно с моей стороны, что я смеюсь и болтаю. Как все прошло? Было очень мрачно? Как все это переживает бедный дедушка?

— С ним все в порядке. — Лиза не стала усложнять. — Однако я думаю, что мне нужно остаться здесь еще на некоторое время. Просто побыть здесь, пока он не придет в себя. Надеюсь, ты сама там справишься? Могу я доверять тебе в отношении красавчика Джайлса?

Послышалось фырканье.

— У нас с ним деловые отношения, вот и все. И я ничего не сделаю такого, чтобы испортить их, поверь мне!

Позже, в спальне, которая раньше принадлежала Келому, Лиза со вздохом сняла юбку. Она немного постояла, глядя на себя в зеркало. Привлекательная, сексапильная бабушка, ну-ну! Она должна признать, что ей весьма понравилось такое описание. Она разгладила нижнюю юбку на плоском животе и аккуратных бедрах и улыбнулась.

Раздавшийся звук был настолько слабым, что она едва уловила его, но все же напряглась и оглянулась, уставившись на закрытую дверь. И снова это слабое царапанье по деревянной двери. Она нахмурилась. Похоже было на звук, издаваемый мышью. Взяв халат, она набросила его на себя, завязала на талии, а потом на цыпочках пошла к двери и взялась за ручку. Приоткрыв дверь, выглянула наружу.

Никого не было. На лестничной площадке было темно, в доме стояла тишина. Она немного постояла, прислушиваясь, потом медленно закрыла дверь. Мгновение постояла возле нее, потом стала раздеваться.

Когда на следующее утро Лиза спустилась вниз, она обнаружила, что на диване никого нет. Стеклянные двери были открыты, и комната была наполнена запахами мокрого сада. Она подошла к дверям и встала, глядя в сад. Адам стоял посреди лужайки под дождем, промокший до нитки. Он заметил ее и приветственно поднял руку. Его лицо было бледным. Неожиданно ей пришло в голову, что выглядит он как столетний старец, и она почувствовала жалость к нему.

— Я подумал, что дождь может избавить меня от похмелья. — Он направился к ней, и она увидела, что он был босиком и его ноги шлепали по мокрой траве.

Она улыбнулась.

— Ну и как? Помогло?

— Пожалуй. Я поднимусь наверх, помоюсь и побреюсь, и мне станет получше. Я сожалею, что выпил так много виски. — Он выглядел, как застенчивый маленький мальчик.

— Я тоже сожалею. — Она чмокнула его в щеку. — Иди, переоденься, а я приготовлю кофе.

Во время своих поездок в Сент-Албанс она обнаружила очень хороший кофейный магазин в центре города и купила немного кофе, который они смололи при ней. Запах этого кофе наполнил дом и, как она надеялась, сделал Адама более приветливым. Кофе и цветы — это было единственное, чем она могла его порадовать. Без Джейн дом казался слишком большим, слишком пустым и слишком нежилым.

— Лиза! — Адам появился в дверях. Его лицо было пепельно-бледным, и он что-то держал в руке. — Ты положила это на мою кровать?

Лиза почувствовала, как упало ее сердце еще до того, как она сделала шаг в его сторону, чтобы посмотреть на то, что он ей показывал.

— Нет, Адам, я ничего не клала на твою кровать, — сказала она ласково и взяла то, что он принес, из его рук.

Это была маленькая, изящно вырезанная фигурка обнаженной женщины.

— Это слоновая кость? — Она вертела ее в руках. Фигурка была холодной как лед.

Он кивнул.

— Полагаю, что да. — Он подошел к окну и выглянул в сад. На кирпичном парапете, который ограничивал небольшую террасу, сидела малиновка.

— Я знаю, что я с ней сделаю, — мягко сказала Лиза.

— Надо сжечь ее. — Он был настроен решительно. — По-твоему, должен я это сделать?

— Я хотела посоветовать тебе закопать ее, — сказала Лиза и улыбнулась. — Но ты прав. Сожги ее. Поделом ей.

Их глаза встретились.

— Ты всегда думала, что она ведьма, ведь так? — Он взял у нее фигурку и направился к задней двери.

Она пошла за ним.

— Что-то вроде этого.

Она наблюдала, как он собирал веточки и листья в гараже, где они оставались сухими. Ему удалось поджечь их с помощью зажигалки для сигарет. Некоторое время они смотрели на то, как огонь сверкает и искрится. Потом, когда он достаточно разгорелся, Адам бросил в него маленькую фигурку. Сначала казалось, что она не будет гореть, но потом она наконец почернела и исчезла.

Лиза взглянула ему в лицо, которое было напряженным от боли.

— Я все думала, не закричит ли она.

Он кивнул.

— Я не считаю, что это последнее приветствие от нее.

— Как тебе кажется, где она сейчас?

Он пожал плечами.

— Кто знает? Да и какая разница, если она останется там, где она есть, и больше не будет приближаться к этому дому.

 

18

Постель была жесткой и холодной. Брид пошевелилась и стала нащупывать рукой подушку. Она обнаружила грубое полотно и сухие стебли вереска, которые впивались в ее лицо.

— Ну, вот ты и проснулась. — Язык был знакомым, мелодичным. — Моя маленькая путешественница вернулась. А где ты была, кошечка? Ты мне расскажешь?

Она хваталась за сон. Голос был странным, угрожающим, из другого времени и другого места.

Бройчан…

Она открыла глаза и села, одурманенная сном.

— А-дам…

Где он? Почему она ему больше не нужна? Что она сделала такого, что его рассердило?

Она уловила горьковато-сладкий запах огня, на котором готовилась еда. Она почувствовала, как ее рот заполнился слюной. Как долго она спала? Или она путешествовала во времени, как научил ее Бройчан? Где бы она ни была, она чувствовала себя голодной и окоченевшей. Когда она попыталась спустить ноги с постели, то неожиданно замерла, ощутив, как всю ее охватывает страх. Вокруг ее щиколоток были намотаны цепи. Она вгляделась в тени комнаты и увидела его, сидящего у двери. Он улыбнулся ей. Его глаза выделялись на морщинистом лице и были похожи на ртуть.

— Нет! — Она горестно покачала головой.

— Ты неправильно использовала свои возможности, Брид. Ты не выполнила клятву. — Пусть упадут на тебя небеса и поглотят волны, если ты предашь доверие, оказанное тебе. — Он медленно поднялся. — Я взял с тебя клятву, и теперь ты должна заплатить за свое предательство.

Испуганно вскрикнув, она бросилась на кровать и накрыла лицо жесткой подушкой, отчаянно желая оказаться в другом месте. Ей не нужно было выискивать место, где пелена была более тонкой. Она была тонкой повсюду. Когда Бройчан подошел к ней, лежащей на кровати, и посмотрел на нее, ее уже не было. Ее тело было в коматозном состоянии, ее глаза ничего не выражали, а зрачки расширились и застыли. Он улыбнулся. Он поддержит жизнь в ее теле, подкармливая ее, капая молоко, вино и сок из мясного фарша ей в рот; увлажняя лицо и руки с помощью губки, переворачивая ее тело, чтобы сохранить его гибкость, чтобы однажды, до того, как ее душа вернется, он мог убить ее и предать божьему суду, он последует за ней в другой мир — мир, где жил А-дам, и узнает, что же так захватило ее душу.

Лиза вздохнула. Она нашла еще одну бутылку, которая была на треть полной. Покачав головой, что приходится так поступать, вылила содержимое в раковину. Адам не пошевелился. Теперь он спал настолько крепко, что не видел снов, так крепко, что даже не храпел. Он лежал как мертвый. Все, что она могла сделать, — это положить ему под голову подушку и укрыть его одеялом.

Пора ей было отправляться домой, она уже поняла это. Для чего было оставаться? В трезвом состоянии Адам был такой же, как в давние времена, когда он отличался мягким юмором. Он старался подняться над своей скорбью и пытался развлечь ее, выказывая хорошее отношение к ней с помощью устаревшей манерности, которая всегда умиляла ее в нем. Она пыталась уговорить его уехать с ней. Она надеялась, что, может быть, у них будет общее будущее, если ей удастся забрать его в Уэльс, где она будет кормить его, угождать ему и пытаться отвадить его от спиртного. Они бы гуляли вместе в парке, или прогуливались бы по Фишпул-стрит, или посещали бы аббатство, иногда оставаясь послушать, как репетирует хор или играет орган, звуки которого поднимаются к древним сводам и растворяются там. Потом возвращались бы обратно, и он сидел бы и говорил, пока она готовит. И они вместе смеялись бы и вспоминали иногда былые времена, когда они жили в Эдинбурге, и она старалась бы не откупоривать как можно дольше бутылку вина.

Лиза знала, в какой момент вернулась Брид. Ей удалось отвести его наверх, пока он еще не совсем отключился. Она уложила его на кровать и сняла с него обувь. Укрыв его одеялом, она повернулась и застыла. В комнате ощущалось чье-то присутствие — легкое изменение в атмосфере комнаты, слишком слабое, чтобы его обнаружить. Но каким-то шестым чувством, она почувствовала, как мелкие волоски на ее руках начали покалывать ее, и это было предупреждением.

Лиза огляделась. В комнате было очень тихо. Адам лежал расслабившись. Его голова покоилась на подушке, рот был слегка приоткрыт. Он пробормотал что-то и, пожевав губы, отвернулся и так махнул рукой, что уронил лампу, стоявшую на прикроватном столике. Та с грохотом упала, а лампочка лопнула, погрузив комнату в темноту.

Лиза затаила дыхание. Она напрягла зрение. Очень осторожно, не поворачиваясь, она попятилась к двери, чувствуя, что где-то рядом кто-то тоже сдерживает дыхание.

Дойдя до двери, с облегчением открыла ее и вышла из комнаты. Оглянулась. Неужели у кровати стояла тень? Она не была в этом уверена.

— Будь осторожен, Адам, — прошептала она. — Благослови тебя Бог. — Она медленно и тихо закрыла дверь.

Внизу на кухне она включила телевизор и поставила на плиту чайник. Но как бы сильно она ни шумела, когда громко поставила на стол блюдце и чашку для себя, а потом начала мыть посуду, чувствовала, что продолжает прислушиваться к тишине наверху.

В ту ночь она спала на диване в гостиной, причем не стала гасить свет. На рассвете встала и гуляла в течение часа по умытым дождем улицам, а потом вернулась во все еще тихий дом.

Она не предпринимала ничего до обеда. Потом поднялась наверх. Адам все еще спал, и, насколько она могла судить, ничего в комнате не изменилось. Ничья голова не покоилась на подушке рядом с Адамом, не чувствовалось запаха женщины. Но, несмотря на это, она задумалась о том, кто же подобрал рассыпавшиеся голубые осенние маргаритки, которые валялись под разбитой лампой, и поставил их обратно в маленькую вазочку. Может быть, это сделал Адам?

Около пяти часов она позвонила Бет.

— Как дела на Диком Западе? — Ей показалось, что она слышит музыку.

— Отлично. — Она расслышала удивление в голосе Бет. — Джайлс здесь, сегодня мы объехали окрестности и много фотографировали. Он хочет, чтобы я сделала несколько рисунков пером и чернилами. Будет еще около шестидесяти акварелей, одну из них они хотят вынести на суперобложку. — Бет была вне себя от счастья. — Мы решили поехать в Брекон поужинать, а завтра собираемся отправиться в средний Уэльс, где еще можно найти уголки действительно дикой природы.

Лиза услышала хихиканье и какие-то комментарии со стороны. Она улыбнулась.

— Надеюсь, ты не забываешься, Бет. Помни: что бы он ни говорил, все же он женатый человек. Я не хочу, чтобы ты потом страдала, дорогая.

— Конечно, я все помню! Джайлс никогда не обидит меня. А как дедушка? — Голос Бет изменился, стал официальным.

— Боюсь, что не очень хорошо.

— О Лиза. — Бет явно расстроилась. — Что ты собираешься делать?

— Не знаю. Я не могу оставаться здесь навсегда, как бы тебе этого ни хотелось! — Она рассмеялась над не совсем убедительным протестом Бет. — Я пробуду здесь еще несколько дней, но не уверена, что в этом есть нужда. Похоже, он не собирается бросать пить. Он также не хочет поехать со мной и совсем не думает о своей работе. Что касается Роберта, то, на мой взгляд, он надеется, что Адам никогда туда не вернется. И надо смотреть правде в лицо. Он уже почти достиг пенсионного возраста. Если честно, то я не знаю, что и делать. Я не могу оставаться здесь в качестве няньки.

— Я бы тоже не хотел этого. — Голос, донесшийся до Лизы, заставил ее виновато подпрыгнуть. — Мне надо идти, будь осторожна, дорогая. — Она положила трубку и повернулась. — Наконец-то ты встал.

Он выглядел ужасно.

— Прости, Лиза. — Он устало потер лицо. — Я обещаю, что это в последний раз. — Он не упомянул Брид.

Беда была в том, что Лиза, как всегда, поверила ему.

В последующие три дня они много ходили и разговаривали. Он ел то, что она готовила, и цвет его лица стал улучшаться. Однажды они даже занялись любовью на диване в гостиной — нежное и грустное воспоминание, которое, как ни странно, довело их до слез.

— Адам, я хочу, чтобы ты поехал со мной. — Лиза лежала в его объятиях, нежно поглаживая его грудь, уютно устроив голову у него на плече. — Дорогой, мы могли бы быть счастливы в Уэльсе.

Он легонько прижал ее к себе.

— Нет, не могли бы. Ничего не получится, Лиза. Если бы мы думали, что что-то получится, то поженились бы много лет назад. — Он печально улыбнулся. — Я люблю тебя. Мне кажется, я всегда любил тебя. Но ты и я — совершенно разные, все равно что мел и сыр. Если я поеду с тобой, то Брид отправится за нами, и Бет тоже окажется в опасности. Мы не можем так рисковать. Пусть все остается как есть, любовь моя. Мечты и воспоминания. Этого должно быть достаточно для нас обоих.

В ту ночь Адам снова напился, — и снова появилась Брид. Лиза так никогда и не поняла, что произошло раньше.

Она сидела возле маленького туалетного столика, который соорудила себе в комнате Келома из письменного стола и зеркала, найденного на чердаке. Уже давно она ни с кем не занималась любовью, и теперь сидела и смотрела на свое отражение, пытаясь уловить в нем то теплое и счастливое сияние, которое ощущала внутри себя. Она не чувствовала, что предает Фила. Из всех людей он бы первый ее понял.

Крик Адама заставил ее вскочить на ноги от испуга. Ее щетка для волос с грохотом упала на крышку стола.

— Ты ведьма! Ты, убийца и мстительная ведьма! Убирайся из моего дома! Слышишь меня? Убирайся! — Послышался громкий удар и звук разбившегося стекла.

— Адам? — Лиза подбежала к верхней ступеньке. — Адам, где ты? — Сердце стучало где-то в горле, когда она быстро спустилась по лестнице и побежала к кабинету. — Адам, что случилось?

Возле него стояла Брид, протягивая к нему руки. Одна из них кровоточила. А-дам, я люблю тебя. Она была очень красива. Ее роскошные волосы, как всегда, были рассыпаны по плечам. Ее платье из мягкой ткани в клетку, зеленого и фиолетового, коричневого и золотистого цветов осени, ниспадало грациозными складками. На шее было серебряное ожерелье. А-дам, что случилось? Она смотрела ему в глаза. Она, похоже, не замечала Лизу, стоявшую в дверях.

— Убирайся! — Адам слегка покачивался. Он протянул руку к письменному столу и взял тяжелую мраморную пепельницу. — Если не уберешься, я убью тебя раз и навсегда!

— Так он и сделает, — сказал Лиза от двери. — Ты должна уйти. Неужели не понимаешь? Твое влияние на него закончилось. — Она вошла в комнату с громко бьющимся от страха сердцем. — Делай, как он велит. Оставь его в покое.

Брид повернулась. Кажется она только что заметила ее присутствие.

— Ты! — Она произнесла это слово с такой неистовой злобой, что Лиза попятилась. — Я показала тебе, что может случиться, если ты приблизишься к А-даму. Твой мужчина умер.

Лиза похолодела.

— Я и тебя убью! — Ее глаза имели гипнотическое воздействие. Лиза почувствовала, что не может отвести взгляд. — Я убью тебя, убью ребенка сына А-дама. Тогда А-дам будет только мой!

Стоявший за ней Адам поднял пепельницу.

— Ведьма! — Похоже, в голову ему приходило только одно это слово.

Брид пошевелилась, когда он наносил удар, и он пришелся на висок. Отскочив, она плюнула в него, а потом чуть не вцепилась ему в горло.

— Адам! — Крик Лизы оборвался, когда Адам схватил бутылку с виски, которую он оставил на полу возле письменного стола, повернулся и бросил ее в ту сторону, где только что стояла Брид, но там уже была пустота. Бутылка разлетелась на множество осколков, ударившись о мраморный камин, и упала внутрь очага.

Всхлипывая от испуга и потрясения, Лиза оглядела комнату.

— Где она?

— Я убил ее? — Адам отошел назад на несколько шагов и оперся о письменный стол. Он тяжело дышал.

— Не знаю. Не уверена. — Ноги Лизы подкосились, и она буквально упала на диван у окна. — Святый Боже, откуда она взялась?

— Из ада, откуда еще?

— А куда она делась? — Лиза лихорадочно обшаривала глазами комнату.

— Обратно в ад. — Адам засмеялся. — Правда, она красива? Ты видела ее? Ее красивые волосы и огромные глаза! — Он вдруг расплакался и жалобно протянул к Лизе руки.

Встав на все еще дрожавшие ноги, Лиза подошла к нему и прижала его голову к своей груди.

— Она призналась, что убила Фила, — сказала Лиза.

— Я слышал.

— И Келома с Джулией.

— Да.

— И угрожала убить меня и твою внучку.

Воцарилось молчание.

— Адам, я должна уехать. Ты тоже так считаешь, не правда ли? — Лиза ласково гладила его по голове. — Я не думаю, что есть какой-то смысл в том, чтобы я продолжала здесь находиться.

Он кивнул.

— Ты права. Ты должна уехать. Я тоже этого хочу. Со мной все будет нормально.

— Ты уверен?

Он энергично закивал.

— Более того, я не хочу, чтобы ты когда-нибудь еще приезжала сюда. С этим домом покончено. Я продам его. В любом случае мне здесь больше нечего делать. И для меня не секрет, что думает обо мне Роберт Хардинг. Он будет счастлив, когда я выйду из партнерства.

— И куда ты направишься? — Не было смысла оспаривать то, что он говорил.

— Еще не знаю. Может быть, немного попутешествую. Посмотрю мир.

Несколько минут она сидела, неподвижно, с грустью наблюдая за ним. Он впал после последней фразы в такое отчаяние, что у нее заныло сердце.

— Адам… — Она не знала, как его утешить.

Он вымученно улыбнулся.

— Все будет хорошо. Я как-нибудь продержусь. Помни, Лиза, у меня стойкие корни!

— Я помню это. Послушай. Я должна вернуться к Бет. Но я буду навещать тебя. Часто.

— Меня здесь не будет.

— Где-то же ты будешь. Ты должен где-то жить. Я буду приезжать к тебе, где бы ты ни был. Чем экзотичнее место, тем лучше. Ты меня знаешь. Я люблю путешествовать. Если ты обоснуешься на Таити, или Тибете, или в Тихуане — я туда приеду.

Он попытался улыбнуться.

— Твои слова — как очень слабая песня в стиле поп-музыки.

Она улыбнулась в ответ. Через час, поспешно обняв его, она уехала.

* * *

Когда-то Брид была в саду, и в тот раз кто-то подстрелил ее.

Она потрясла головой, а кровь заливала ей глаза. Та женщина, Джейн, умерла. Теперь ей нужно убрать остальных. Две женщины постоянно присутствовали в жизни А-дама и охраняли его от нее. Теперь есть еще третья. Ребенок сына А-дама.

Она медленно шла через сад, лишь отчасти сознавая, насколько плохо держали ее ноги. Было темно, и трава была мокрой. Она тихо брела, прячась за деревьями. Потом преодолела калитку и легкими тихими шагами прошла через вымощенный гравием двор. В углу рядом с «ленд-ровером», которым пользовалась Бет, была припаркована большая блестящая машина. Брид некоторое время рассматривала ее, потом двинулась дальше. Она должна найти девочку и убить ее.

Бет стояла на коленях возле очага в гостиной, держа в руках длинную металлическую вилку для поджаривания хлеба на огне. На тарелке возле нее высилась гора поджаренных кусочков хлеба, который она сама испекла. А Джайлс намазывал на них быстро тающее масло. Они смеялись.

— Я уверена, что этого хватит с лихвой. Мы оба и так не худенькие! — Она откинула тыльной стороной ладони длинные волосы с лица, которое светилось и раскраснелось от огня, и она чувствовала, как струйка пота стекает в ложбинку между грудями.

Джайлс продолжал смотреть на глубокий треугольный вырез ее джемпера, который не скрывал полноту ее груди.

— Ты права. Если мы все это съедим, то у нас не останется никакой энергии, — сказал он и положил нож. Это был крепкий и привлекательный мужчина среднего роста с квадратным лицом, окруженным небрежно причесанными золотистыми волосами. Его кустистые светлые брови и ресницы обрамляли ясные голубые глаза.

— Энергии для чего? — Ее попытка пококетничать была сведена на нет капелькой масла, почему-то оказавшейся на кончике ее носа.

— Для того чтобы пересмотреть фотографии, — твердо сказал он, затем наклонился и взял из ее рук вилку. — Достаточно, дорогуша. — Он подвинулся ближе и лизнул кончик ее носа. — Очень вкусно.

— Джайлс. А как же твоя жена? — Она произнесла это так спокойно, словно заранее знала, что это не имеет никакого значения. Ее мысли были полностью заняты только им.

Он широко улыбнулся.

— Я уже объяснял тебе. Мы с Айдиной живем каждый своей жизнью. Главное для нее — это чтобы я не мешал ей заниматься своими делами в Лондоне. — Он подцепил пальцем верх ее свитера и притянул к себе так, чтобы поцеловать в испачканные маслом губы. — Ты очень вкусная.

— И жирная.

— Ты вовсе не жирная, Бет. Просто пухленькая. А это превосходно. Я никогда не понимал, что мужчины находят в Твигги. Мне нравятся женщины, до которых я могу дотянуться. — Он подтолкнул ее на коврик перед камином и снова поцеловал.

Ледяной сквозняк из-под двери неожиданно расшевелил огонь, который резко рванулся в трубу, и разбросал золу в очаге.

— В чем дело? Я не пойму! — Бет повернулась и посмотрела на огонь. — Может, где-то открылось окно?

— Даже если и так, я не собираюсь идти смотреть. — Джайлс нежно откинул с ее лица волосы и поцеловал каждое веко. — Видимо, начинается буря. От этого здесь кажется еще уютнее. Ну как, будешь есть этот тост? — Он дотянулся до кусочка хлеба и поднес его к ее рту.

Она наклонилась и откусила кусочек.

— Потрясающе.

— Я раскармливаю тебя для собственного удовольствия! — Он откусил от другой стороны тоста.

— Звучит до отвращения по-декадентски. Не говори Лизе. Она современная женщина.

— И просто великолепная. Впрочем, это свойственно вашей семье. Ты можешь быть феминисткой, если хочешь, дорогая, пока это не касается похудения или ношения рабочих брюк из саржи. — Он отстранился от нее и откусил на этот раз довольно приличный кусок тоста. — Просто блаженство.

Бет нахмурилась. Ее внимание неожиданно снова привлек огонь.

— Откуда-то взялся ужасный сквозняк. Наверно, надо пойти и проверить, не открылось ли какое-нибудь окно. Не хотелось бы, чтобы оно сорвалось с петель. Послушай, как шумят деревья за окном. — Она легко вскочила на ноги и улыбнулась ему. — Не съешь все тосты, пока я приду.

Открыв дверь гостиной, Бет заглянула в темный холл. Там было холодно. Она закрыла за собой дверь, защищая тепло в гостиной, а потом медленно пошла в носках по каменным плитам в полной темноте.

В кухне было морозно. Дверь во двор распахнуло ветром, и она качалась туда-сюда и колотилась о стену. Выйдя в мокрую темноту, она некоторое время буквально боролась с дверью, пока ей наконец не удалось закрыть ее и задвинуть на место задвижку. Ее ноги и голова пропитались влагой, но неожиданная тишина на кухне после рева ветра была пугающей.

— Бет, с тобой все в порядке? — Джайлс пошел за ней в холл.

Бет повернулась к нему в тот самый момент, когда на нее с буфета прыгнула кошка. Она с криком упала, отчаянно пытаясь защитить лицо от кошачьих когтей.

— Джайлс! — Ее крик перешел во всхлипывание, потом наступила тишина, она оказалась на полу. Джайлс попытался пнуть кошку, промахнулся, а потом, схватив то, что попало под руку, треснул ее сковородой, которая была оставлена на столе. Кошка взвыла и вылетела мимо него в темноту холла.

— Бет! Бет, моя дорогая, с тобой все в порядке? — Опустившись возле нее на колени, Джайлс нежно отвел ее руки от лица. — Боже милостивый, что с твоими глазами? Бет, ты можешь видеть?

Она молча смотрела на него, потрясенная пережитым, потом медленно попыталась сесть.

— Надеюсь, что да. Все нормально. Мое лицо… — Она посмотрела на руки, испачканные кровью.

— Ничего, это просто царапины. Каким-то чудом тебе удалось увернуться, когда она прыгнула. Она целилась тебе в лицо, но промахнулась. Задета только часть. — Он нежно отвел с ее лица волосы и увидел длинный синевато-красный порез, шедший от виска к линии подбородка. — Ты можешь сесть вот сюда, на стул, чтобы я мог рассмотреть получше? У тебя есть аптечка первой помощи? Может быть, лучше отвезти тебя в больницу?

Когда Бет наконец устроилась возле огня, рана была уже обработана по ее настоянию мазью из зверобоя, а под язык она положила две таблетки арники, чтобы отойти от шока, и успокоила Джайлса, что она получила все, что ей необходимо. Он взял кочергу и пошел искать кошку, но и следа ее не нашел.

— Не понимаю. Я обыскал все укромные углы и щели. — Он сел рядом с ней на диван и глубоко вздохнул. — Ну, как ты?

— Нормально. — Она слабо улыбнулась. — Надеюсь, что это не испортит мою красоту, — сказала она со смешком. — Ничего не понимаю. Кошки обычно любят меня.

— Это была не совсем обычная кошка. Я это ясно видел. Она была намного крупнее. Это была дикая кошка. Такие водятся в Шотландии. Я не думал, что они есть и в Уэльсе. — Он наклонился и взял ее руки в свои. — А что касается твоей красоты, — он потянулся и поцеловал ее в нос, — то ее ничто не может испортить. — Он внимательно всмотрелся в нее. — Я уверен, что твои гомеопатические средства сделали свое дело. Уже начинает заживать. Еще пара дней, и ты забудешь об этой царапине. К сожалению. — Он лукаво улыбнулся. — Эта царапина делает тебя привлекательно-беспутной.

Бет поежилась.

— Где она, Джайлс? Она пугает меня. Она прячется где-то в доме.

— Я все обыскал. Она, наверное, выбежала за дверь…

— Нет. Она кинулась на меня после того, как я заперла дверь. — Бет забилась в угол дивана, ее била дрожь. — Всю жизнь я чувствовала себя здесь в безопасности, а теперь…

— И теперь ты тоже в безопасности. Послушай. Что бы это ни было, оно исчезло. — Он немного помолчал. — Вот что я тебе скажу. Почему бы не попросить ваших приятных соседей из Брин-Глас дать вам пару злобных собак, пасущих овец, и пусть они пробегутся по дому и обыщут его. Если кошка все еще здесь, то они найдут ее, не так ли?

Она обрадовано приподнялась.

— Это прекрасная идея. Я позвоню Дженни прямо сейчас. — У двери она резко остановилась. — Пойдешь со мной?

Он пошел за ней.

Дженни приехала через двадцать минут на старом грузовичке с двумя колли и ретривером.

— Тим, Дай и Берти обязательно найдут ее, если она все еще здесь, — весело сообщила Дженни, пока собаки толкались возле ее ног во дворе. — А что же все-таки произошло?

Они объяснили, и она нахмурилась.

— Знаете, это очень странно. Я еще помню, когда на бедную миссис Крэг здесь же напала дикая кошка много лет назад и очень сильно ее поранила. Кошка впрыгнула через окно спальни. Спроси у бабушки. Это было ужасно. Они всегда думали, что миссис Крэг подстрелила ее. Я очень переживала за нее, а доктор Крэг рассердился почему-то. Интересно, может быть, пара этих крупных кошек, о которых мы говорим, когда-то убежала из какого-нибудь питомника где-то неподалеку? Мне просто впустить собак в дом? — На ее лице отразилось сомнение.

— Пожалуйста. Они буду искать ее?

— Берти будет, а остальные побегут за ним. Берти, искать, — скомандовала она. Ретривер последовал указанному жесту, и с громким возбужденным лаем побежал в дом. Она вздохнула. — Он такой остолоп. Никогда не ждет, чтобы узнать, что же нужно искать.

Бет рассмеялась.

— Пойдем в дом, Дженни. Выпей чашечку чая или чего-нибудь еще, пока мы ждем результатов.

— Я думаю, нам лучше пойти за ними, дорогая. Ты слишком наивно веришь в их хорошее поведение. — Дженни весело рассмеялась. — Возможно, попозже я и не откажусь от чая.

Собаки никого не нашли. Быстрый бег по дому, включая осмотр чердака, не вспугнул ничего существенного, кроме облака пыли. Потом Берти остановился. Он вытянул нос, и шерсть на его хребте встала дыбом. Две другие собаки выжидательно стояли за ним.

— О Боже. — Бет посмотрела на Джайлса. Он прихватил с собой кочергу и распахнул дверь.

Собаки замешкались.

— Идите и ищите, — тихо приказала Дженни. Берти повернулся и с укором посмотрел на нее. Потом сел.

— Оставайтесь на месте. — Джайлс покрепче сжал кочергу и вошел в дверь. — Я ничего не вижу, — прошептал он и сделал еще шаг вперед.

— Моя кровать! — неожиданно пронзительно вскрикнула Бет. — Посмотрите на мою кровать! Словно освобожденные от чар ее криком, собаки ворвались в комнату. Они собрались вокруг кровати, принюхиваясь, но ни одна из них не подошла к ней близко. Их хвосты, спокойно отметила Дженни, были спрятаны между лап. Она ощутила страх. Ее собаки не боялись ни одного животного из тех, кого она когда-либо видела. Дженни и Бет осторожно вошли в комнату. Красивое лоскутное покрывало было разодрано на кусочки.

— Смотрите! — Бет подняла то, что осталось от покрывала. Простыни и одеяла тоже были разодраны. — Почему? — прошептала она.

— Наверно, она убралась через это окно. — Джайлс заметил, что стойка отошла и рама захлопнулась от ветра. — Видите? Она, кажется, сбросила цветы, когда выпрыгнула наружу. — Он потер ладонью защелку и посмотрел на нее. — Кровь и пара черных волосков. Он попрочнее закрыл окно и закрепил его. — Хорошо. По крайней мере мы знаем, что она действительно убежала. — Он улыбнулся Дженни. — С вашего позволения, мы угостим вашу отважную троицу печеньем. — Он посмотрел на Бет. — Пойдем вниз?

Она продолжала смотреть на кровать.

— Я не перестаю думать, что она могла сделать то же самое с моим лицом.

— Тебе лучше поехать к врачу, чтобы он осмотрел твои царапины, милочка. — Дженни протянула руку и отвела от лица Бет волосы. — Надо сказать, что тебе повезло.

— Мы были так счастливы. У нас был такой прекрасный вечер, а потом произошло это… — Бет передернуло. — Все это похоже на какое-то зловещее знамение, явившееся из тьмы.

В кухне Дженни щелкнула пальцами, и все три собаки улеглись под столом.

— Послушай, можно я кое-что тебе посоветую? На твоем месте я бы не стала беспокоить бабушку по этому поводу. Это расстроило бы ее — она побоится в будущем куда-либо уезжать и оставлять тебя одну. — Она краем глаза взглянула на Джайлса. — Я думаю, что тебе этого не хотелось бы.

Бет ласково похлопала ее по плечу и выдавила из себя улыбку.

— Ты на что-то намекаешь, тетя Дженни?

— Никоим образом! Просто мне пришло в голову, что твоей бабушке не нужны лишние проблемы.

— Тут ты права. — Бет некоторое время сидела, задумавшись. — Да, пожалуй, ты права.

— Итак, помалкиваем?

Бет кивнула.

— Помалкиваем. — Она снова непроизвольно вздрогнула, когда посмотрела на окно. Снаружи было темно, и где-то там пряталось опасное животное. Она вспомнила разодранное покрывало на кровати. Почему кошка сделала это? Почему она во всем доме выбрала именно ее комнату? И почему решила разорвать ее постель?

Бет и Джайлс вернулись в гостиную после того, как Дженни с собаками уехали. Кипа тостов лежала нетронутой возле очага. Огонь представлял собой кучку пепла. Бет посмотрела на Джайлса.

— Я не могу поверить в то, что случилось.

— Я тоже, — согласился он и наклонился, чтобы бросить в огонь несколько поленьев, а потом обнял ее. — Бедняжка. Знаешь, я все же считаю, что тебе нужно посетить врача.

— Не хочу. Мне не нужен врач. — Она прислонилась к нему. — Как долго ты сможешь пробыть здесь, Джайлс?

— Не знаю. — Он пожал плечами. — Мне нужно возвращаться и работать над рукописью.

— Останься, пока не вернется Лиза. Пожалуйста.

Он нежно погладил ее щеку.

— Я бы остался на всю жизнь, если бы мог.

Джайлс пошел на кухню за бутылкой вина и двумя бокалами, когда зазвенел телефон.

Бет пошла за ним.

— Может быть, это Лиза. — Она взяла трубку и повернулась посмотреть, как он вытаскивает пробку.

— Мне нужно поговорить с Джайлсом. — Голос на другом конце был женским и совершенно бесцветным.

Бет молча протянула ему трубку. Во время разговора он становился все более и более взволнованным. Бет, сидя у кухонного стола, наблюдала за ним с упавшим сердцем.

— Это Айдина, — сказала она, когда он наконец положил трубку. Ее голос был хриплым от страха. Она уловила, о чем шла речь.

— Бет… — Он был мертвенно-бледным.

— Ты не можешь уехать сейчас! — Она почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. — Не сейчас. Дождись Лизы. Ты обещал!

— Бет, дорогая, я должен. Она угрожает принять слишком большую дозу.

— Ты не можешь оставить меня одну. Я не пущу тебя. Она ничего с собой не сделает!

— Бет! — Он стоял перед ней. — Я бы не уехал, если бы это не было так важно. Ты же знаешь.

— Важна я!

— Да, так и есть. Ты самая главная в моей жизни. Но Айдина нуждается во мне. — Он глубоко вздохнул. — Она уже проделывала это раньше, Бет.

— Но ты нужен мне, Джайлс! А вдруг кошка вернется! А вдруг она снова нападет на меня? — Она смотрела на него с нескрываемым ужасом. — Ты же не уедешь прямо сейчас? — Ее голос сорвался, она была близка к панике, когда он повернулся и начал собирать свои разбросанные вещи.

Он остановился и подошел к ней с выражением страдания на лице. Это был самый тяжелый момент в его жизни.

— Пожалуйста, Бет, дорогая не усложняй все. У меня нет выбора. Мне тяжело оставлять тебя, но ты будешь в безопасности. Я поеду и привезу Дженни и ее собак. Они приедут, если я попрошу. Не отпирай ни окон, ни дверей до утра. Я обещаю, что позвоню тебе, как только приеду туда. Дело в том, что я не могу оставить Айдину в том состоянии, в каком она сейчас пребывает. Когда у нее есть другой мужчина, она не обращает ни на что внимания. Но он оставил ее. — Джайлс грустно покачал головой. — Я понимаю, что это своего рода шантаж, но все-таки я ее муж, Бет. И чувствую ответственность за нее. Я все еще привязан к ней. — Он нежно прикоснулся к ее пораненному лицу. — Ты сильная, Бет. Ты из тех, кто выкарабкивается. Поэтому я люблю тебя. И у тебя есть твое искусство. У Айдины нет ничего. Я обещаю, что вернусь. Разберусь с ней и вернусь.

— Ты любишь меня, но ты все еще привязан к ней! — повторила Бет. — Звучит так, будто ты хочешь пирога и съешь его в мою честь! — Она наблюдала, как он методично собирал вещи и относил их к машине, пока она сидела, не двигаясь, за столом.

— Джайлс, пожалуйста! — Она наконец пошла за ним. Стоя с беспомощным видом возле машины, она снова начала всхлипывать.

— Нет, Бет. — Он засунул последний чемодан в багажник и закрыл его. Терпение его кончалось. — Я поеду и привезу Дженни…

— Не утруждайся! — Бет убежала в дом. Ее тоска и страх неожиданно перешли в гнев. — Ты не все забрал, не правда ли? Думаю, что тебе лучше взять с собой и это! — Она обежала комнату и собрала тщательно написанные заметки, фотографии и наброски, а также перечни заглавий, тем и глав и свернула их вместе. Обезумев от гнева и унижения, она швырнула их через грязный двор.

Джеймс смотрел на все это, ошарашенный, и вдруг почувствовав приступ холодного гнева.

— Ты ведешь себя эгоистично и по-детски, Бет, — крикнул он, потом вздохнул: — Возможно, и хорошо, что я обнаружил это сейчас, пока еще не слишком поздно! — Со злостью забравшись в машину, он развернул ее, проехав по одному из ее лучших рисунков, и выехал со двора.

Она смотрела ему вслед, не веря своим глазам, совершенно забыв о кошке, и вскоре услышала, как звук мотора его машины замер вдали. Почему она вела себя так глупо? Ведь она знала об Айдине. Знала, на что идет, когда пригласила сюда Джайлса. Но если она была неразумна, то же можно было сказать и о нем. Только когда она ощутила на себе крупные редкие капли дождя, к ней наконец вернулось чувство самосохранения. Она нашла фонарик, обошла двор, собрала все бумаги, сложила эту мокрую кипу на кухонном столе, захлопнула дверь и закрылась на задвижки. Потом вернулась в гостиную, бросилась на диван и разрыдалась.

Было уже темно, когда Лиза свернула во двор. Во дворе стояла только машина Бет, и она подумала, не уехали ли они оба куда-нибудь. Однако на кухне горел свет, а когда она толкнула заднюю дверь, та была закрыта.

— Бет? Джайлс?

Бет открыла дверь. Она бросилась Лизе на шею.

— Он уехал! — Она так долго плакала, что ее лицо опухло, а глаза покраснели.

— Что случилось? Вы поругались?

— Вроде того. — Бет похлюпала носом. — Было так здорово. Мы работали над книгой. Фотографировали. Я делала наброски. Мы планировали сделать большую книгу. Он собирался побыть здесь до следующей недели. Потом позвонила его жена. — Ее глаза снова наполнились слезами, и она полезла в карман джинсов за носовым платком.

Лиза вздохнула. Она взяла Бет за руку и повела ее в гостиную. Там было совсем темно. Одна настольная лампа светилась в углу. До этого Бет сидела на подушке возле огня. Лиза зажгла еще пару светильников и бросила в огонь полено.

— Разве я не говорила тебе, чтобы ты не забывала о том, что он женат? — сурово спросила она.

— Он сказал, что у них есть договоренность.

— О, пожалуйста! — Лиза посмотрела наверх. — Дорогуша. Никогда не верь мужчине, когда он говорит, что у него есть договоренность с женой. И никогда не верь ему, когда он говорит, что она его не понимает. Это может означать только то, что она понимает его слишком хорошо. Именно это и случилось? Она позвала его, как я понимаю?

Бет кивнула.

— Она угрожала убить себя, если он не вернется.

— Понятно.

— А я швырнула в него все свои рисунки. — Бет снова расплакалась.

— Боже мой, Бет. — Лиза откинулась на подушки и закрыла глаза. — Что мне с тобой делать?

— Мне очень жаль. — Бет казалась такой юной и беспомощной, она сидела на своей подушке, обхватив руками колени, а слезы текли по ее лицу, и Лизе захотелось заплакать вместе с ней.

— Я позвоню ему утром, — сказала она твердо.

— Нет!

— Бет, это деловое соглашение. Оно стоит массы денег, и есть контракт. Ты не можешь просто так плакать, кричать и швырять в него свои наброски. Ты должна вести себя, как взрослая, да и он тоже. — Лиза заставила себя говорить более строго, чем хотела. — Если я не позвоню ему, тогда это сделаешь ты. В данном случае нечего изображать из себя примадонну, а он не должен соблазнять тебя, этот ублюдок. Вы оба должны научиться вести себя как профессионалы. А на будущее учти: не надо ложиться в постель со своими партнерами по бизнесу.

— А ты не ложилась в постель с Микеле?

— Это другое.

— Почему?

— Это было по-другому. Просто поверь мне, Бет. Во всяком случае, он не был женат! А во-вторых, он не был моим единственным источником дохода, не имел отношения к моей первой и важной работе, моему контракту и рекомендациям, необходимым для моих будущих работ.

Лиза неожиданно нахмурилась, когда Бет подняла голову и посмотрела на огонь.

— Что у тебя с лицом?

— Ничего. — Бет быстро закрыла лицо руками.

— Покажи. — Лиза соскользнула с дивана и встала на колени возле нее. О Боже, Бет, что случилось? Он не…

— Нет, это не он. Как ты могла даже подумать такое!

— Тогда что это? — Неожиданно охватившая ее паника отразилась в ее голосе. — Расскажи мне, Бет!

— Это была кошка.

— О, нет. — Лиза потрясла головой. — О, Боже, пожалуйста, не надо. — Она молча вернулась на диван.

Значит, того, что она оставила в покое Адама, ей было недостаточно. Брид явилась в Уэльс. Может быть, это было просто предупреждение или ее мстительность не знает предела? Джули, Келом, Фил, Джейн. В жизни Адама остались только два человека. Она сама и Бет…

Лиза поежилась.

В тот вечер она проверила каждую дверь, каждое окно и обыскала весь дом, после того как Бет наконец ушла спать. И прежде чем устало забраться в свою постель, она отперла шкаф, где хранилось ружье Фила, и поставила его в углу возле кровати. Под подушку положила кухонный нож и спала, не выключая свет.

Роберт Кэсси позвонил по телефону в десять минут десятого.

— Лиза, что произошло? Джайлс говорит, что не может работать с твоей внучкой.

— Прекрасно может — или сможет, если у него еще остались мозги, — резко ответила Лиза. У нее была беспокойная ночь, и она отвратительно чувствовала себя. — Скажи ему, что нужно быть немного более профессиональным. Бет совершенно расстроена. Передай ему, что нельзя так играть с девочкой. Это недостойно. Просто скажи ему, чтобы он держался от нее подальше. Они уже сделали все, что было необходимо сделать к этому времени. — Лиза просмотрела заметки и рисунки и была потрясена тем, на каком высоком профессиональном уровне они были выполнены. — Все обойдется. Они оба успокоятся.

— Мне бы ваш оптимизм!

— Поверь мне. — Лиза улыбнулась. Ночью она придумала кое-что, что очень взволновало ее.

На телефонный звонок долго не отвечали. Потом кто-то взял трубку.

— Pronto?

— Микеле? Это я, Лиза! — Она затаила дыхание. — Можно нам с Бет приехать повидать тебя?

Terrazza была совсем такой, какой она ее помнила. Крошащийся белый камень, увитый сладко пахнущей богородской травой и другими ползучими растениями, казалось, слился со склоном холма, словно старый замок вырастал из самого сердца горы. Лиза глубоко вздохнула от удовольствия. Она поймала взгляд Микеле.

— Ты очень хороший человек.

— В этом я всегда старался убедить тебя. — Он улыбнулся. — Когда ты собираешься рассказать мне правду?

— Правду? — Она потянулась за стаканом вина.

— Правду.

Микеле был высокого роста, его волосы были все такими же густыми, но теперь совершенно седыми. Смуглое лицо покрылось легкими морщинками, а глаза стали немного светлее. Во всем остальном он не изменился. Она до сих пор ощущала физическое влечение к нему каждый раз, когда смотрела на него. Но это же смешно, убедила она себя, в ее возрасте испытывать подобное влечение к мужчине. И тем не менее ей хотелось протянуть руку и пробежать пальцами по шелковистым волосам на его смуглой руке, которая покоилась на краю стола рядом с ней. Он улыбнулся.

— Да, я знаю, что вы приехали, чтобы увезти Бет от какого-то недостойного мужчины, чтобы она могла расслабиться, отвлечься и собраться с мыслями и — что ты там еще говорила? — Он поцокал языком. — Но я не думаю, что вы приехали только поэтому. Я хорошо помню свою Лизу. Не похоже на нее, чтобы она кого-то боялась. Она никогда не боялась даже самых именитых авторов. Ведь меня же она не боится!

Она рассмеялась.

— Наблюдательный, как всегда.

— Итак, правду.

— Микеле, я рассказала бы тебе правду, если бы был хоть один шанс, что ты мне поверишь. Но мне кажется, ты не сможешь поверить. — Она видела Бет, бродящую в саду. Светлая соломенная шляпка, которая была на ней, появлялась то там, то тут между деревьями. Неожиданно она остановилась, и Лиза увидела, как мелькнуло что-то белое, когда Бет открыла этюдник. Лиза поняла, что некоторое время Бет будет занята.

— Проверь меня. — Его голос был серьезным.

— Хорошо. Я расскажу тебе. Я боюсь. За Бет и за себя.

Он слушал, не прерывая. Один только раз наклонился, чтобы взять из ведерка со льдом бутылку вина, и наполнить ее бокал. Потом снова расслабленно откинулся на спинку стула. За очками с темными стеклами загадочно сверкали его глаза.

Когда она закончила, он ничего не говорил некоторое время, потом медленно выпрямился и оперся локтями о стол.

— Ты когда-нибудь обращалась за советом к священнику?

Она покачала головой.

— Адам не стал бы этого делать. Я тоже.

— А твой друг Мэрин?

— Я не знаю, где он. Ты мне веришь?

— А почему я не должен верить? Я достаточно стар и повидал за свою жизнь много странных вещей. В конце концов, — он улыбнулся, — моя Лиза вернулась ко мне.

— Льстец.

Он подтвердил это легким кивком головы. Потом снова наклонился вперед.

— Я заинтригован твоим рассказом. В некотором роде это прекрасная история. Молодая девушка, побуждаемая любовью, преследует мужчину сквозь годы. Она демонстрирует такую глубину привязанности, какой все мы можем только позавидовать.

— Она демонстрирует свое сумасшествие, Микеле. Злобную одержимость. — Лиза говорила резко. — Знаешь ли ты, скольких людей она убила?

Он пожал плечами.

— Я не говорил, что она не представляет опасности. — Он задумался. — А почему ты думаешь, что она не последует за вами в Италию?

— Я так не думаю. Просто надеюсь на это.

— И ты до сих пор не рассказала Бет, почему та кошка напала на нее?

— Нет. Я не хочу ее пугать. Мне было восемнадцать лет, когда Брид впервые напала на меня, Микеле. Даже не верится. Она преследует меня почти полвека!

— Но она не убила тебя. По какой-то причине она сохранила тебе жизнь, или, возможно, ты чем-то защищена и она не может причинить тебе вреда. Как ты думаешь? — Он снял очки и посмотрел на нее своими проницательными глазами. — Нам нужно понять это. Ты все еще любишь Адама? — Он старался придать голосу нейтральную интонацию.

Она улыбнулась.

— В некотором смысле я всегда буду любить его. Да.

— Но не настолько сильно, чтобы жить с ним?

— Нет. Мы с ним слишком разные. Мы бы никогда не смогли жить вместе.

— Может быть, причина заключается именно в этом. Она знает, что ты не представляешь для нее угрозы. С другой стороны, ты считаешь, что она убила твоего мужа, а также твою дочь. Это для того, чтобы наказать тебя? Другой причины не могло быть?

— Нет. — Она отвернулась, чтобы скрыть неожиданно навернувшиеся слезы.

— Лиза. — Он ласково погладил ее по руке.

— Я знаю. Извини. — Она хлюпнула носом. — Налей мне, пожалуйста, еще немного вина. — Дрожащей рукой она протянула ему бокал. — Значит, ты мне все-таки веришь?

— Я уже сказал.

— А здесь мы в безопасности?

Последовала пауза.

— Думаю, что да. В конце концов, зачем ей следовать за вами сюда, когда Адам теперь полностью в ее распоряжении? Наверняка это все, что ей нужно. — Он долго молчал, потом осторожно привлек ее к себе. — Лиза, тебе не кажется, что пришло время нам пожениться?

На мгновение она напряглась, потом постепенно расслабилась и посмотрела на него сквозь слезы.

— Ты действительно этого хочешь?

Он обнял ее крепче.

— Я хочу этого, carissima. Я никогда ничего так не хотел за всю свою жизнь.

Она вздохнула.

— Я бы чувствовала себя здесь в безопасности.

— Ты будешь в безопасности. — Он отодвинул ее на расстояние вытянутой руки и улыбнулся. — Я не буду ограничивать твою свободу, Лиза. Я не запрещу тебе рисовать. Все, что я могу предложить тебе, это обожание. Подумай.

— А-дам?

Ее голос становился слабее.

— А-дам?

Она постоянно обыскивала комнаты, но в них было пусто. Мебель исчезла. Только пыль осталась на полу. Молча поднявшись наверх, она снова и снова бродила из комнаты в комнату. Комната, в которой она жила с Адамом, комната, в которой он жил со своей женой. Комната сына — и та была пуста, со стен были сняты рекламные плакаты и картинки, книги исчезли.

— А-дам? Ты нужен мне.

Ее силы таяли без Адама, от которого она подпитывалась энергией. Скоро ей придется вернуться в горы, где лежит ее спящее тело, оставшееся в другом времени. Нет никакой связи, никакой возможности отыскать его. Не осталось никакой энергии, чтобы предпринять что-то еще, помимо бесконечных блужданий по пустому дому в Сент-Албансе, где розы нового сезона торчали на хилых кустах, неподрезанные и неухоженные. Скоро сюда приедут новые хозяева. Они планируют многое здесь переделать. Они хотят кое-где пробить стены, поменять оконные рамы, гараж переделать в игровую комнату, перестроить чердак. Они собираются пригнать в сад бульдозер, устроить там пруд, выкопать старое грушевое дерево и розы. Их не волнует, что в доме умерли две женщины. Они не суеверны. Им и в голову не приходит, что тут могут водиться привидения.

Брид наблюдала за ними из окна, когда они ходили по саду и громко обсуждали, что они сделают с цветочными клумбами, которые так любил А-дам. Если они и видели кошку, прятавшуюся в кустах, то это их тоже не волновало. Рассыпанная вокруг хорошая доза перца быстро отвадит ее.

— Итак, Брид, ты не спишь?

Голос Бройчана донесся до нее издалека, словно слегка приглушенный морским туманом. Пора возвращаться к нам, Брид. Время твоих путешествий истекло. Видишь, со мной твой брат, который ждет тебя.

— Гартнайт? — Она открыла глаза. — Гартнайт, ты тоже здесь?

Где она? Тротуар был влажным и холодным. Кто-то стоял над ней.

— Это одна из тех хиппи. Накачалась наркотиками, судя по всему. — Женщина в пластиковом дождевике с магазинной тележкой на колесиках фыркнула и прошла мимо. Следующий прохожий бросил ей несколько пенни, которые прокатились по тротуару и валялись рядом с ней, образовав полукруг. Теперь она кричала.

— Гартнайт?

— Что она сказала? Наверное, иностранка. Лучше позвать полицию.

Люди подходили и уходили. Никто ничего не делал. По мере того как становилось холоднее и темнело, она забилась в тень, моля, чтобы вернулся ее кошачий образ и она могла бы куда-нибудь спрятаться и поохотиться, а потом свернуться клубочком в каком-либо убежище.

— Брид, больше нет смысла прятаться. Возвращайся.

Она чувствовала, как он тянет ее. Цепь вокруг ее щиколотки впилась в ногу, и она застонала от страха. Адам спас бы ее, если бы знал. Где он? Почему он оставил дом? Почему все изменилось?

— Брид, ты нарушила правила жрецов. Ты не подчинилась богам. Они гневаются, Брид. Ты была слишком хитрой. Ты использовала их в своих целях. Ты должна предстать перед ними и искупить содеянное.

Вставай. Уходи, от этих людей. Она знала, что могут сделать люди, которые во все вмешиваются. Они могут отвезти в больницу, где тебя запрут и заставят носить странную одежду и есть отвратительную пишу. Они запрячут тебя туда, где не видно ни солнца, ни луны, где ты не сможешь омыть ноги в темных водах горного потока или в горячей ванной Адама. Вместо этого с тобой будут обращаться как с рабыней. Она чувствовала на себе цепь, цепь Бройчана, обмотанную вокруг ее лодыжки, удерживающую ее, не дающую ей сбежать. Когда она вернется на кровать в его зале, она умрет от его руки — это будет жертва богам, которые были обижены ее поведением. Ей некуда было идти. Некому присматривать за ней. Ей нужно встать. Ей нужно двигаться.

Она не совсем помнила, как оказалась в саду. Только что она была на мокрой улице Сент-Албанса, а теперь стояла, прислонившись к старым, поросшим лишайником воротам. Ее пальцы, лежавшие на верхней планке ворот, застыли от холода. В фермерском доме было темно. Она нахмурилась. Ее зеленое платье было тонким и насквозь промокшим. Она от холода дрожала. На секунду закрыв глаза, попыталась представить себя в мягкой и теплой кошачьей шкуре, почувствовать, что она смотрит на мир узкими глазами и прислушивается ко всему чуткими остренькими ушками. Ее пальцы поцарапали ворота, пытаясь превратиться в когти, но ничего не получилось. Кусочек старого дерева попал ей под ноготь. Вздрогнув от боли, она увидела капельку крови на бледном лишайнике. Она оторвала кусочек мха, обернула его вокруг пальца, а потом направилась к дому.

Она осторожно обошла вокруг него, заглядывая в окна. Она уже знала, что в доме никого нет. В гараже стояли две машины, но он был заперт. Конечно, А-дама здесь тоже не было. Он тут и не появлялся.

Забравшись в один из старых сараев, она обернула мешок вокруг плеч и села, прислушиваясь к стуку дождя по крыше. Бройчан не сможет найти ее здесь. И люди из Сент-Албанса, которые хотели отвезти ее куда-то и накормить супом, тоже не достанут ее здесь. Здесь она может отдохнуть до утра, а потом приступит к поискам. Так или иначе она снова найдет А-дама, даже если это займет у нее целую вечность.