Утром Аля выглядела как кошка, обьевшаяся сметаны. Видимо тоже навестила семью. Ну, что ж, это правильно. К слову, насчет кошек. Мартик тоже материализовался непонятно откуда, и стал назойливо вертеться у Али под ногами, почему-то не пытаясь на этот раз высказать свои пожелания словами.

— Прекрати, Мартик! Хочешь чего, так попроси, — сказала Аля, уперла руки в бока и уставилась на любимца строгим взглядом. Кот немного еще попридуривался, потом уселся и уставился на хозяйку немигающим взглядом. После примерно минуты, он мигнул, смущенно отвернулся в сторону, и в конце концов сдался первым:

— Ну, мяу, — сказал он.

— Лентяй ты, Мартик, — фыркнула Аля, но все же налила ему миску чего-то, похожего на сливки, что он сосредоточенно стал лакать.

— Слушай, а Мартик, он что, углеводородный, что сливки пьет?

— Да, нет, — ответила она, — а почему пьет, это ты у него спроси.

Кот оторвался от мисочки и посмотрел на меня.

— Старые привычки плохо забываются, молодой человек. М-м-мда-м-м… Особенно плохие привычки, — нравоучительно сообщил он. Потом задумался, облизал усы и добавил, — а может и не очень плохие. Еда мне, конечно, не нужна, тем более углеводородная, но по-прежнему приятно.

— А сам сделать, стало быть, не умеешь?

Кот посмотрел на меня взглядом умудренного родителя на подрастающее дите, вопрошающего себя, как же у него оно такое тупое получилось, а потом соизволил ответить вопросом на вопрос:

— А хозяйка на что? — И очевидно решив, что тема полностью раскрыта и исчерпана, вернулся к своей мисочке.

После обязательного чая, Аля махнула рукой и чашки с чайником растворились в воздухе.

— Да, бытовая техника здесь на высоте, — задумчиво вставил я.

— И всегда под рукой, — добавила Аля. — Ну, что готов? В институт?

— Готов. Кстати, а где он?

— Как где? На горе Олимп, разумеется!

Она поднялась скресла и протянула мне руку. Ну, что, первый раз в первый класс, как положено за ручку, коль не с мамой, так… Берусь.

— Прикрой глаза, — говорит Аля, что я и делаю. — Все можешь открыть. Это еще не вход, я тебе хотела сначала с расстояния показать.

Из плотной пелены облаков внизу понимается горный хребет. Примерно посередине несколько неровных заснеженных вершин, сливаясь, окружают подковой язык ледника. Голые отвесные скалы поднимаясь ввысь переходят в белоснежные крепостные стены в стиле средневекового русского кремля с толстыми зубчаными стенами и круглыми башнями с шатровыми крышами, раскрашенными в фантастически чистые яркие цвета, бывающие только на крыльях бабочек и оперении некоторых птиц — синие, зеленые, желтые, алые, настолько яркие, что создают впечатление диснеевского мультфильма… И вся это крепостная стена окружает небольшой город с десятками зданий разных форм, от белоснежного русского храма до прозрачного готического собора, будто сделанного из сверкающего хрусталя. А прямо в центре этой крепостной стены, обращенной в нашу сторону, среди снега видно что-то вроде зеленой лужайки перед парадными воротами. Над ними, на высокой стене переливается по всему фасаду надпись. Нет, не название, лозунг.

«ЖИЗНЬ ДОЛЖНА БЫТЬ ИНТЕРЕСНОЙ!»

С такого расстояния даже трудно сказать насколько велики стены, сама крепость, здания внутри, но судя по лужайке, на которой кажется можно разглядеть отдельные травинки, кажется не таким уж и большим. Но только кажется, потому что, приглядевшись, можно увидеть, что травинки, образующие зелень лужайки перед входом — это на самом деле мачтовые сосны. И только тут захватывает дыхание и начинаешь понимать размеры этого сооружения.

— Это где ж в Греции такая красота?

— Какая Греция? — удивляется Аля, — Это ж все тот же Олимпийский полуостров. Он потому так и назван, что здесь у нас главный кампус. За этим специально проследили, чтоб так назвали, как и старый комплекс в Греции. Туда, кстати, тоже можно заглянуть как-нибудь, но там все так сильно устарело…

— А зачем, чтобы так же назывался?

— А так интереснее.

— Слушай, а зачем крепость? От кого обороняться?

— Не от кого, конечно, но ведь красиво, правда? А еще со стены виды лучше, и бродить по ней в размышлениях здорово. Ладно, полюбовались и хватит, — говорит Аля, — теперь ты это место знаешь, сам сможешь сюда заглянуть, если захочется. Давай теперь прямо в лабораторию.

— А не ко входу?

— Да ты сам погляди на размеры. От такого входа потом отдельно перемещаться придется. Потом еще нагуляешься. А сейчас нам вон к тому белому четырехэтажному современному зданию в форме буквы «П» с чем-то вроде мавзолея между крыльями. Мавзолей — это как раз лаборатория профессора. Нам — туда. Готов?

Привычно послушно закрываю глаза, затем открываю. Так, стало быть это называется «лаборатория». В любом случае, надо запомнить — мне теперь сюда самому придется перемещаться, когда научусь.

Итак, огромная прямоугольная зала, застекленная со всех сторон, как какой-то аквариум, включая пол и потолок. Если бы не размеры, чем-то напоминала бы диспетчерскую башню в аэропортах. А внизу, на первом этаже и правда что-то вроде аэропорта — огромное гладкое пространство размером этак с несколько футбольных полей, занятое прозрачными шарами, обитыми металлическими полосами с заклепками.

Пространство комнаты относительно свободно, если не считать небольшого количества людей, точнее, очевидно, богов, и мебели — кресел, диванов, столиков с вазами и цветами. Никаких компьютеров или офисной мебели, но приглядевшись вижу, что пространство разделено почти невидимыми стеклянными стенами на не то залы, не то большие комнаты. В ближайшей, в удобном кресле-реклайнере полулежит толстый бородатый дядька и счастливо дрыхнет без задних ног.

— Чего это он? — спрашиваю Алю. — Не переработается?

— Ну, устал человек, — Аля снисходительно пожимает плечиками, — решил отдохнуть, подумаешь? Хотя скорее всего он в погружении.

— В чем, в чем?

— В погружении. Он тут в кресле лежит, а сознание погружено в один из виртуальных миров, видишь внизу в сферах? Каждая сфера — виртуальный мир. Погружаются обычно либо в виде духа, либо в одного из обитателей, обычно, чтобы направлять, помогать, подсказывать. Сегодня сам попробуешь, мы ведь новый проект начинаем, о котором профессор и говорил, и ты там за главного героя будешь.

— А ты?

— За трех главных героинь, — улыбается Аля, — Все, как в дешевой космической мыльной опере. Четырем выжившим предстоит возродить человечество в окружении монстров, мутантов и инопланетян. Впрочем, это я так, краем уха услышала, профессор подробнее обьяснит.

— А зачем это нужно?

— Все четверо в реальном мире имеют редкие гены, которым надо не дать пропасть, поскольку восстанавливать их искусственно — очень хлопотно. Проще провести однодневный сеанс терапии и убедить их, что продолжение рода — это очень важно. Отучить от бессмысленного секса, тех, у кого с этим пробемы. И вообще, дать накушаться приключений, чтобы быть примерным семьянином уже не пугало.

— А что, нельзя им во сне просто нужную программу подгрузить?

— Слишком грубо, калечит психику. Лучше, когда органически вырастает. Заодно для нас тренировка. Когда погружаться будем с настоящими героями по темам исследования, там ошибкам не место. А на таких простых случаях потренироваться можно.

— А хватит дня?

— Так ведь в виртуальном мире можно время заставить быстрее течь. Мы вот так же в креслах пару часов поспим, как и наши герои у себя дома по кроватям, а в виртуальном мире можно за это время несколько лет прогнать, так что привычки очень даже устойчивые выйдут.

— Ну, ладно, — говорю, — но я вот чего не пойму. Если миры эти «виртуальные», то есть по сути компьютерная эмуляция, то зачем эти шары внизу? Можно ведь и не делать такого поля для хранения, а скажем сделать их размером с яблоко и сунуть в коробку от обуви. Или вообще не делать, какая разница виден он в этом мире или нет?

— Ну, насчет размеров ты прав. Афра между прочим и правда предпочитает их размером с яблоко и в широких фруктовых вазах на столе держать. Берешь такой шарик в руку, а в нем звезда, планеты вращаются, или там город сказочный… Красиво. Но здесь — лаборатория профессора, а он категорически против такой миниатюризации. Говорит, что слишком часто после погружения возникает желание такое «яблоко» хорошенько шваркнуть о стенку, что было бы совершенно халатным разбазариванием ресурсов. И вообще, правильные размеры виртуального мира вызывают психологически уважение к предмету и более серьезное отношение. Подозреваю, что он прав.

А шары нужны для визуализации, чтобы фокусироваться для погружения. К тому же, поскольку эти миры все равно уже просчитаны, то визуализация где-нибудь да появится, точнее, просто уже есть. Можно помещать виртуальные миры в виртуальные миры, но так с ними куда труднее управляться. Скажем, хочешь какой стереть, так ведь а вдруг в нем уже есть какой другой или несколько, и все остальные миры в нем придется куда-то перемещать, а до этого еще и найти, не забыть. А не дай Бог, в каком из них еще какой герой или бог окажется в этот момент. А так проще — все в одном месте, здесь. В смысле не под нами, а вообще в этом мире. Убедился, что все эвакуированы, и стирай без размышлений.

Да еще не забудь, виртуальный мир он ведь не просто просчитывается, он изолирован как виртуальная машина. А поместить один в другой, это получится виртуальная машина в виртуальной машине — совершенно бесполезная трата ресурсов. Опять же, искать нужный мир проще, без беличьих проблем «И куда, черт побери, я закопала этот орех?» Кстати, в этом у профессора тоже удобнее, все лежат на месте, пронумерованные, никуда не перемещаются. У Афры мне не раз приходилось нужный мир по вазам искать. А однажды она один особо красивый к себе домой унесла, чтобы на каминную полку поставить, так потом через пару месяцев мы вместе с нею всю лабораторию перерыли в поисках, пока она не вспомнила… Точнее, профессор поинтересовался, когда она домой собирается, она обьяснила, а он и спрашивает: «Это не тот, что в буфете на нижней полке за бутылкой с любовным зельем валяется?»

Я поневоле фыркнул, представив богиню любви на четвереньках шарящую в глубине буфета между банок с крупой в поисках потерянного, в буквальном смысле этого слова, мира. Или правильнее сказать, богом забытого?

Тем временем Аля к чему-то прислушилась…

— Ты чего?

— Тс! Профессор вызывает. Не слышишь, что ли?

— Как вызывает?

— Как, как? Как по мобильному. Ты что, забыл, что любые приспособления у нас в воображении, стоит только пожелать? Представь себе, что перед тобой экран с профессором…

Сосредоточенно представляю, и таки да, появляется в воздухе экран с Укантропупычем. Причем он смотрит ободряюще на меня и заявляет:

— Молодец, осваиваешься. Короче, давайте с Алиной в Плачущие Ивы, там вас Михаэль уже ждет. Я тоже скоро буду.

И исчезает вместе с экраном.

— Ну, пошли, — решительно говорит Аля, — Плачущие Ивы это…, - она задумчиво окидывает взглядом пространство, и прозрачные стены одного из офисов в левом дальнем углу подсвечиваются мягким зеленым светом.

— А Михаэль — это кто? — спрашиваю.

— Сейчас увидишь, — она уже привычно берет за руку, реальность растворяется и собирается вновь и мы, очевидно, в Плачущих Ивах. Очевидно, офисы тут обзывают всякими красивыми именами. Сам я вообще-то сторонник нумерации в таких вещах. Скажем, офис 280 — все понятно, 80-ый офис на втором этаже. Просто и доступно. Впрочем, с таким поиском и дополненной реальностью, может, и правда не нужно. Подумал, он тут же и подсвечивается, сразу видно.

А вот и Михаэль. Из кресла поднимается мускулистый здоровый детина, который кажется мог бы играть Шварцнегера без грима, даже выражение лица подходящее… в стиле «а еще я в нее ем!» Кстати, никаких воздушных мантий-плащей, бесформенные длинные шорты камуфляжной расцветки, сандали на босу ногу, и черная футболка с бутылкой Гиннеса и подписью «Come to the Dark Side». Детинушка подходит к нам, краснеет в лице, делает жуткую рожу и поднимает вверх руки, между которыми начинают проскакивать электрические разряды.

— Что ты делашь, смертный, в чертоге богов? — взвывает детинушка с таким серьезным видом, что меня тут же пробивает смех. По-моему он еще и тучку себе над головой соорудил. В общем, просто коллекция приемов из плохих фильмов ужасов. Еще меч в руки — и натуральный горец в роли громоотвода. Но получилось действительно смешно. Почти талантливо. Вообще, несмотря на гору мышц и слегка дебильное выражение лица, парень вызывает удивительное чувство приязни и какой-то свойскости.

— Здравствуй, Миша, — спокойно говорит Аля, — познакомься, это Алеша, наше пополнение. У профессора работать будет.

Детинушка тут же скинул театральный антураж и уже с нормальным лицом широко улыбнулся и протянул руку:

— Лёха, стало быть? Приятно познакомиться, Миха!

Ну, ладно, Лёха, так Лёха… Жму руку.

— Взаимно. А что это было?

— Любимая страшилка. Профессор научил на своем средневековом опыте Великого Инквизитора. В виртуалках работает отлично — народ просто в обморок падает.

— А в реальном?

— Тоже неплохо, — пожимает плечами детинушка, — парни ржут как ты, а девочки визжат и просят еще. Особенно хорошо получается, если компания уже после пары бутылок.

— Так это про тебя говорили, что ты отличный парень и собутыльник?

— Точно, мой вылитый портрет! — подтверждает Миха с радостной улыбкой, и тут же достает из воздуха бутылку нектара и три бокала. — За встречу?

— Потом, Миша, — твердо говорит Аля, — Нам еще работу надо делать, не забыл?

— У меня великолепная память, — заявляет детинушка, — Вот тебя, незабвенная, я точно никогда не забуду!

— А есть что не забывать? — иронично спрашивает Аля прищуришвись.

— Как что? — несмотря на выражение лица, Миха за словом в карман явно не лезет, — А несбывшиеся мечты?

— Ну, разве что, — соглашается Аля и поворачивается ко мне, — Не обращай внимания, Алеша. В эту инкарнацию Миша родился с очень слабом больном теле, тело он вылечил, но в школе всегда был одним из самых слабых и последних, и девочки на него внимание не обращали, вот он в своем роде и компенсирует теперь.

— Э-э-э…. - мычу я глядя в сторону Михи…

— Да, все в порядке, Лех, не дергайся, — отвечает тот на невысказанный вопрос усевшись удобно в кресло и налив себе полный бокал. — Все правда, как Алина и сказала. Смертного это, может, и обидело бы, а у бога после десятка погружений все комплексы как рукой снимает. Да и чего мне теперь-то комплексовать? Рост и мышцы — какие захочу, такие и будут, девочки за мной во всех мирах бегают, бог как-никак!

На заявление о девочках Алина ехидно улыбнулась, но промолчала, что тем не менее не осталось незамеченным.

— Ну, ладно, ладно, — поправляется Миха, — хотя в этом мире я не о тебе говорил. Кстати, Лех, учти на будущее — приударять за Алиной совершенно бесполезное занятие. Могу подтвердить и сертифицировать. Она считает себя совершенно неотразимой, но никаких полезных оргвыводов из этого не делает, так что вся ее красота пропадает всуе… или наоборот, не всуе… В общем, ты понял. Тем не менее, даже этот мир не без добрых богинь, — он многозначительно поднял палец, — Кстати, Лех, если не хочешь ограничиться сексом при погружениях, могу познакомить. Налить? — спрашивает он взяв в руку бокал.

— Это с кем это знакомить? — вмешивается Аля, — Стеллочкой, что ли? Нет, все-таки я придумаю венерическое заболевание в этом мире специально для этой стервы…

— Ого…, - вставляет ехидно Миха, — уж не ревность ли это, незабвенная? Обо мне ты так не переживала.

— А что о тебе переживать? — отвечает Аля, — Горбатого могила исправит. А у Алеши душа чистая, ты мне его не порть!

— Тебе? — Миха иронично смотрит на нее, и не глядя протягивает мне уже полный бокал.

Так, двое дерутся — третьему делать нечего. Вздыхаю, затыкаюсь, беру бокал, сажусь в кресло и делаю первый глоток. До меня потихоньку начинает доходить на что похож их разговор — на пикировку брата с сестрой. Никаким ухаживанием или романтическим контекстом здесь и не пахнет, просто вечные взаимные подколки, которые делают жизнь более интересной. Что ж, и правда, «жизнь должна быть интересной». А не пора ли их от этого дела отвлечь?

— А что это за Стеллочка, — спрашиваю.

— А это Алеша, — отвечает Аля, надувшись, — как раз богиня секса.

— Причем не теоретического, а прикладного, — ехидно добавляет Миха.

— Она сегодня тоже участвует, или мы втроем? — ехидно спрашиваю, чтобы напомнить о деле.

— Втроем, — кивает головой Миха. — Пока вы своих героев и героинь будете направлять, я буду со злодеями управляться.

— А злодеи тоже должны чему-то учиться?

— Не-е, злодеи — на выброс. Примитивные искуственные интеллекты на уровне примерно животного, но с минимальной способностью речи примерно чуть более развитой чем у попугая и дешевыми театральными эффектами, вроде того, что я при встрече показал. Но направлять их кому-то надо. А детали нам сейчас Пупыч расскажет, как только появится.

— Я кажется уже не раз говорил, никаких «Пупычей»! — рассерженно произнес материализовавшийся при последних словах профессор. — И вообще, я ждал, пока вы треп закончите. Все готовы?

Он сграбастал третий бокал, наполнил его из михиной бутылки и уселся в кресло.

— Итак, даю установку. Используем пост-апокалиптический мир для кратковременных миссий, ну, скажем, X37, зеленая поверхность заселенная инопланетянами, человечество в псевдотехнологичных шахтах заселенных мутантами и прочими монстрами, которые жаждут сьесть всех мужчин и сделать понятно что со всеми сколько-нибудь привлекательными женщинами, а непривлекательных тоже сьесть. Любая немутировавшая женщина по определению привлекательна. Михаэль — монстры и мутанты на тебе. Четыре обьекта, в часовых поясах от Лондона до Москвы, один мужского пола, три — женского. Переносятся в виртуальный мир на два часа нормального сна с коэффициентом ускорения, ну, скажем, четыре с половиной тысячи. Хватит им одного года? Сюжет: они последние люди на Земле и от них зависит выживание человечества. Напрямую зависит. Цель: изменить психику, чтобы после пробуждения они всерьез озаботились нахождением постоянного партнера и продолжением рода.

Алина, девочки на тебе. Это самая важная часть миссии, каждая девица — это три-четыре века генетических экспериментов по выводу полезных свойств. Из трех подопечных, одна — немного шлюха, две — просто домашние бестолковые девочки. О шлюхе под конец поговорим, сначала об этих двоих. Пусть встретятся с героем, даже сама решишь — хочешь сделай их обеих женами, хочешь одну сделай женой, а другая пусть завидует, или еще как, главное, чтоб у обеих запечатлелось, что жизнь без мужика — не жизнь. Чтоб подтолкнуть к фазе активного поиска. Я думал предложить, чтобы третью монстры поймали, а эти трое обьединились спасать, но думаю лучше вы сами по обстановке решите. На тебя особо надеюсь. В общем, лишь бы обе запомнили твердо, что мужчина — это хорошо и нужная в хозяйстве вещь.

Алексель, парень — твой. Он менее важен, мужчины вообще обычно менее важны, но это хорошо согласуется с тем, что у тебя еще опыта — с гулькин нос. Да и задача куда скромнее, главное заставь его заинтересоваться женщинами менее теоретично, а то он так и проведет остаток жизни за компьютером между играми и сомнительной графикой с Интернета. С играми должно получиться само собой. Во-первых, год убивать монстров — это кому угодно надоест, во-вторых, когда монстры живые и драться приходится с настящей острой железкой в руке, то потом компьютерные эмуляции и клавиатура, вместо меча вызывают подсознательное ощущение картонности и отвращения. В общем, тебе только надо будет приглядеть, чтобы прошел полностью предписанный курс лечения, чтоб его не укокошили раньше времени. Можешь ему скопировать какие боевые навыки из Гайи, если потребуется.

— Это как? — спрашиваю я.

— Да, просто, — пожимает плечами профессор, — Навыки единоборств, с оружием и без, в разных видах уже давно готовые лежат в Гайе в моделях людей. Найди подходящие и скопируй в твоего подопечного. Главное — очень четко представь себе что ищещь, хотя бы минимально проверь что нашел, и еще более четко сформулируй, куда именно копировать. Поначалу очень советую какую-нибудь визуализацию, так легче. А то если неточно представишь, может конфуз выйти. Помнится однажды одному моему подопечному хотел скопировать навыки по приумножению богатства, сформулировал запрос невнятно, что-то вроде «золотое прикосновение», поэтическое настроение, видишь ли, нашло. Так вместо ума в голове к нему намертво пришилось заклинание превращения разных материалов в золото, простым касанием руки. Миссия — в мусорное ведро…

— Визуализация — это как?

— Ну, каждому свое. Один сотрудник у меня был, любил найденные знания класть в шапку и на подопечного надевать, так что они тому в голову проваливались. Потом ту шапку короной сделали. А другой ученик в туман голубой загонял, на котором разделы знаний и навыков видны были, и которым его герои дышали. Вообще-то, вся эта бутафория ни к чему при опыте, но поначалу помогает сконцентрироваться. А уж какой у тебя способ — сам придумай.

Кстати, Михаэль, учти — монстры действительно должны быть хороши, никаких дешевых недорисованных абстракций. И есть у меня мысль — добавь-ка для героя побольше женоподобных и соблазнительных монстров с какой-нибудь холодной скользкой или грубой крокодиловой кожей. Словом, сделай неполиткорректный фантастический голливудский боевик в стиле этак 50-х. Это уже для второй части, чтоб он проснувшись реальную женщину для себя искал, а не картинки разглядывал. Крокодилова кожа у него отобьет визуальное стимулирование, будет возбуждаться только убедившись на ощупь. Больше ничего и не требуется. Попадет в руки хорошей девушке и пусть себе дальше за компьютером сидит, на семью зарабатывает.

Теперь насчет разболтанной особы. С ней, конечно, куда сложнее, поскольку чинить всегда сложнее чем сделать сразу как надо. По делу, оставить бы ее как есть, пропрыгала бы репродукционный период и померла бы старой девой, как заслужила, но — ценные гены, придется мозги чинить. Хотя и куда проще было б новые сделать… Цель понятна, а насчет средств… Думаю, нужно, чтоб в ее сознании секс со своим мужчиной и секс вообще жестко разграничились. Первое надо связать с чем-то очень хорошим, нужным и желанным, второе вызывать страх и отвращение. И первое еще надо завязать на успешную репродукцию. Михаэль, есть какие предложения?

— Ну, дело не новое, сценарий известный. Пусть найдет какого-нибудь почти нормального задохлика, у которого будет небольшое защищенное пространство, который будет к ней относиться бережно и нежно, и будет мечтать о детях, ну, и под конец, его обычные мутанты завалят, чтобы у нее осталось неоконченное дело. Своего рода gelshtadt-терапия. А по ходу дела, каждый раз как она с ним рассорится, пусть попадает к мутантам и те ее пользуют. В X37 у монстров алгоритмы для секса как раз подходящие, ни малейшего удовольствия они даже полным извращенкам доставить не могут — тупые механические фрикции, крохотные причандалы, плюс полная злодейская дешевая пантонима вместо прелюдии с гнусными улыбочками… Ну, а задохлик будет ее каждый раз спасать, кроме последнего, само собой. Несколько раз повторится и будет наша героиня с посторонними мужчинами вполне фригидной, а со своим совсем наоборот.

— Да она ж после первого же случая откажет своему спасителю, будет давить на жалость и кричать, что она теперь ни о чем таком даже думать не может, и как он может такой-разэтакий… — вставила Аля, — Твоим предложенным персонажем даже самая глупая женщина будет манипулировать и вертеть как хочет, а уж такая стерва точно будет придерживать секс, как козырь в рукаве, до момента, который никогда не настанет. И что у тебя выйдет? Фригидная стерва?

— Персонажем, может, и сможет, — усмехнулся Миха, — а мной — вряд ли.

— Так ты задохлика что, сам будешь изображать? — спрашивает профессор.

— Натюрлих, — пожимает плечами Миха.

— А откуда модель задохлика возьмешь? Там же модели только монстров и прочих полных придурков, а любой человек куда сложнее.

— Ну, можно из какого другого мира скопировать… В классах от А до С полно подходящих.

— Ты что, уже забыл чем кончилось, когда ты в X31 скопировал как раз такого? Ты ж потом его там забыл, и он как единственный с мозгами всех монстров подчинил и мировую империю устроил, в духе дешевых голливудских либеральных кошмариков. И когда мы туда очередного героя по недосмотру отправили, он вместо перевоспитания, проснувшись, Хроники Риддика написал.

— Так ведь тоже неплохо вышло. Фильм, конечно, мура, но под хороший нектар катит…

— Прекрати, как дите малое. Забыл как плевался, когда пришлось X31 форматировать и переустанавливать? Еще какую-то «винду» вспоминал?

— Ну, хорошо, а что если я его сам изображу, а скопирую лишь внешний вид?

— Все время миссии? Нет, уж, Михаэль, — отрезал профессор, — потом развлечешься. Тебе надо дуриков гонять, тоже задачка еще та. У тебя ж их как минимум полсотни под началом будет. Ты, конечно, опытный, но одновременно изображать человека и пасти стадо монстров немного чересчур. Мне дурные ошибки не нужны.

— А может моего героя на это поставить? — влез я. — Дать ему хакнуть систему управления дверьми в небольшом секторе, заодно героем себя будет чуствовать и после пробуждения тянуться к профессии.

— А тобой эта фригидная стерва крутить не сможет?

— Пусть только попробует, — кратко ответила за меня Аля.

— Нда, и правда, — хмыкнул Укантропупыч, — Алексель, ты, это, не перестарайся. Ей ведь после сего сна в реальном мире с простыми смертными иметь дело, которым с богом сравниться все-таки непросто.

Я бросил взгляд на Алю. «Пусть только попробует» по-прежнему было написано на ее лице…

— Да, все понятно, профессор. Секс я вообще герою оставлю, уж как-нибудь справится. Может еще чему научится, от такой опытной. А сам впечатление буду душой производить.

— Вот этого я и опасаюсь, — хмыкает Укантропупыч, — У смертных техника еще встречается, а с душой — совсем трудно. Ладно, разберешься.

Перемещение я обеспечу, дальше действуйте сами. В поле Алина за главную. Алексель, не забывай, что если будут вопросы, в любой момент можешь общаться с остальной командой. Телепатию еще никто не отменял. И мобильник в воздухе для этого воображать необязательно. Вопросы есть?

Вопросов не было. Мы устроились в креслах поудобонее, прикрыли глаза…

— Поехали, погружение!

На всю комнату зазвучало:

— Михаэль, не выпеднривайся, — раздался голос Укантропупыча и вновь стало тихо.