Пелтер владел загородным поместьем — на большом участке земли был выстроен дом, чем-то напоминавший римскую виллу, хотя его украшения носили скорее барочный характер. Вокруг дома росло множество яблонь, которые сами регулировали форму кроны. На этих деревьях яблоки вырастали размером с человеческую голову. Их никогда не собирали, и в определенное время года, а точнее, летом (к слову сказать, на Чейне III было два лета подряд), в садах летали огромные стаи плодовых ос и маленьких жуков-ножевиков. Сейчас как раз было лето, но насекомые в саду не кружили. Совсем другие стаи кружили вокруг дома, и в этих стаях все были облачены в одинаковую форму.

— … Может, они его уже нашли, — заметил Стэнтон, втайне надеясь на это.

— Они обыскивают дом и, несомненно, найдут там немало интересного, но мистера Крана они там не обнаружат, — отозвался Пелтер. — Если на то пошло, они пока и близко к нему не подходили. Он бы их услышал.

Вот оно что… Стэнтон украдкой глянул на своего приятеля и только теперь уяснил, для чего тому понадобились уродский модуль и оптическое соединение. Просто блеск: человек-псих на прямой связи с психом-андроидом. Теперь Ариан тоже стал в своем роде подключенным.

— А ты не можешь просто приказать ему выйти к нам? — поинтересовался Стэнтон.

Пелтер скривился. Наверное, это была улыбка.

— Дошло, Джон, да?

— Скажем так: я понимаю, что ты делаешь… Ладно, где мне машину посадить?

Пелтер указал туда, где кончались его владения.

— Садись в саду у Тенеля. Зайдем за Краном, а потом, может быть, Тенеля навестим — если он дома.

— Его наверняка уже сцапали, — возразил Стэнтон.

Резко повернув рычаг управления, он повел на посадку последний из угнанных антигравомобилей. Машина приземлилась между рядами сливовых и вишневых деревьев, высаженных Тенелем на своем участке. Джон немного помедлил, дожидаясь момента, когда его зрение переключится на ночной режим, и выбрался из кабины. Его изумило то, что Пелтер, у которого остался один глаз, неплохо передвигался в темноте. Правда, Сай-лэк мог и еще чего-нибудь наворотить у парня в голове. Интересно, знает ли он обо всех «наворотах» хирурга?

В листве яблонь громко стрекотали своими острыми, словно бритвы, надкрыльями жуки-ножевики. Из-за этого звука рука у Стэнтона зачесалась еще сильнее. Но хотя бы осы по ночам спали — и за то, как говорится, большое спасибо.

— Если на тебя налетит жук, смотри не развопись, понял? — предупредил его Пелтер.

Стэнтон помнил, как в последний раз один такой жук врезался ему в лицо. Тогда над ним пришлось изрядно потрудиться пластическому хирургу. Он поднял воротник повыше и втянул голову в плечи. Эти насекомые были способны убить человека — не нарочно, конечно, но какая разница, нарочно или нечаянно тебе рассекли крупный кровеносный сосуд, когда до ближайшего врача путь неблизкий. Так что люди перед сбором фруктов обряжались, можно сказать, в доспехи.

— А далеко идти?

Джону показалось, что они находятся в опасной близости от дома и ярких фонарей полицейских. Зная, что жуки слетаются на свет, он понадеялся на то, что людям в форме сейчас невесело.

— Да вот же! — Пелтер махнул рукой. В нескольких метрах от них маячила статуя бородатого мужчины в доспехах, с каким-то оружием наперевес. — Мой дед. Служил во время Прадорской войны, — объяснил он.

— Здесь, что ли?

— Вроде бы на Земле. А умер он здесь лет сто назад.

С этими словами Пелтер подошел к статуе и прижал кончики пальцев к своему виску. Похоже, он еще не освоился с использованием модуля и имплантированным устройством управления. Откуда-то донеслось урчание мотора, и статуя с негромким скрежетом отъехала в сторону. Под ней обнаружилось квадратное отверстие, широкие ступени вели вниз, пропадая во мраке. Ариан поманил приятеля, и тот начал спускаться следом за ним. Между тем статуя заскользила по пьедесталу, и темнота еще сильнее сгустилась. Однако едва она встала на место, вспыхнули зеленые огоньки. Пелтер и Стэнтон оказались в помещении, похожем на небольшой винный погреб. Вдоль трех стен тянулись полки с бутылками, четвертая стена была каменная, с бронированной дверью.

— Ты спрашивал, как он к нам придет, а я тебе не ответил.

— А сейчас ответишь?

— Да.

Ариан шагнул к одной из стен с полками, несколько секунд постоял возле нее и отступил. В это мгновение вперед выехала секция шириной в четыре бутылки, и за ней оказались другие полки, с одной из которых Пел-тер снял два тонких квадратных чемоданчика.

— Нам надо было прийти сюда за нашим новым имиджем, — объяснил он.

Он поставил чемоданчики на пол и, встав перед бронированной дверью, кивнул. В ответ на этот кивок послышалось четыре гулких удара — открылись замки, а затем бесшумно отворилась дверь.

— Даже Кран не справился бы с этой дверью без труда, — заметил Пелтер.

Его назвали Краном, потому что он был такого высоченного роста. А мистером Краном его назвали потому, что он отрывал людям руки и ноги с неизменной учтивостью. Но на самом деле вежливость тут была ни при чем. Мистер Кран убивал людей по приказам того человека, который владел модулем его управления. Правда, время от времени он кого-нибудь приканчивал по каким-то собственным, ему одному ведомым причинам. Джон Стэнтон не отрываясь смотрел на мистера Крана, и ему ужасно хотелось развернуться и уйти. Рост мистера Крана составлял два с половиной метра, и поэтому он выглядел довольно несуразно, когда сидел в шезлонге, предназначенном для обычного человека. Его внушительная фигура была облачена в длинное пальто, полы которого доходили до верха любимых ботинок Крана — пятнистых, со шнуровкой. Черты лица великана прятались под шляпой с широкими обвислыми полями, на которой (и кое-где на пальто) виднелись островки плесени. Ничего удивительного — при такой сырости.

— Давно он тут? — шепотом спросил Стэнтон.

— Два года, — ответил Ариан и снова прижал руку к металлическому модулю за ухом. Этот жест только укрепил подозрения Стэнтона: парень явно страдал от боли или еще каких-то последствий операции.

— Два года назад… То происшествие на острове, да? Ты посылал его туда, чтобы он там кокнул одного типа… а он скольких там на самом деле прикончил?

— Джон, лучше не надо об этом. Помни, что он для меня намного более ценен, чем ты.

Стэнтон счел за лучшее промолчать. Он стоял и наблюдал за Арианом и мистером Краном, гадая, что эти двое говорят друг другу, каков смысл их электронной болтовни.

— Давай, Кран. Пора просыпаться, — наконец произнес Пелтер вслух.

Мистер Кран поднялся одним резким движением. Стэнтон увидел, как под полями шляпы сверкнули черные глаза. Андроид повернул голову к Пелтеру и широко шагнул к нему, тот попятился, прижал кончики пальцев к виску, изо всех сил стараясь сосредоточиться. Дальше Кран не пошел. Он поднял руку, снял шляпу. Голова у него была лысая, черты лица тонкие, глаза — непроницаемо черные.

— Вот так-то лучше, — проговорил Пелтер.

Стэнтон вспомнил о том, почему так вышло, что искусственная кожа Крана выглядела настолько искусственной. Были предложения кожу поменять, но никто не отваживался подойти к андроиду так близко.

Ариан опустил руку и, повернувшись, направился к лестнице. Кран тронулся с места и пошел следом, отставая от Пелтера всего на шаг. Для этого ему приходилось идти нелепо маленькими шажками. Стэнтон захватил чемоданчики и замкнул процессию, едва ли не вслух сожалея о том, что не может оказаться где-нибудь в другом месте.

Кормак запрокинул голову, обозрел прозрачный купол, потом вернулся взглядом к зеркальному шару. С тех пор как прервалась связь с системой, ему казалось, что его сердце все сильнее сжимает невидимая рука. Неужели он совершил ошибку и было бы лучше остаться подключенным, но уволиться из ЦСБЗ? Эти вопросы он начал задавать себе сразу же после того, как сошел с трапа шаттла, и чем дольше он спрашивал себя об этом, тем сильнее злился — разумеется, на себя.

ЦСБЗ слишком долго был для Кормака значительной частью его жизни, и к тому же он свято верил в то, чем занимался. Вот, кстати, яркий пример того, за что он боролся: эти очереди возле разных выходов на посадку никогда не становились слишком длинными. Не требовалось никаких справок, никаких паспортов, не нужен был долгий и нудный таможенный досмотр, граждане могли беспрепятственно путешествовать с одной планеты на другую. Единственным ограничением являлся провоз запрещенных видов оружия, но и это не мешало путешествиям. Если оружие оказывалось зарегистрированным и дезактивированным, ты имел право его провезти. И даже если бы ты не зарегистрировал свое оружие, то все равно мог бы с ним добраться до места назначения — правда, там бы оно превратилось в пыль, его уничтожил бы дезинтегратор, встроенный в рансибль. Для того чтобы преодолеть расстояние, прежде немыслимое, теперь следовало просто заранее заказать и оплатить перелет, затем в терминале удостоверить свою личность через посредство ИР рансибля и войти внутрь судна. Да, вот настолько все просто! А эти люди, спешившие на посадку — красавчики и красотки, шедевры пластической хирургии, со всеми своими модулями, от которых у них наверняка потихоньку плавились мозги, — ничего в этом не смыслили. Абсолютно ничего. Даже понятия не имели.

Кормак взглянул на собственные руки, разжал кулаки и пошевелил пальцами. «Я сохраняю спокойствие». Подошел бы к нему сейчас какой-нибудь добрый самаритянин и сказал: «Не надо бояться»…

«Эй, скоро окружающие начнут обращать на тебя внимание и гадать, с чего этот парень торчит посреди зала посадки и таращится на зеркальный шар рансибля». Напряженно улыбнувшись, Ян зашагал по залу, но, прежде чем подойти к выходам на посадку, свернул к одной из толстых резных колонн из синтетического камня, которые надежно поддерживали стеклянную крышу. На колонне крепились четыре компьютерные консоли. Кормак подошел к одной из них и прижал ладонь к считывающему устройству. Вспыхнул красный огонек. Устройство изучило сетчатку глаза.

— Личность подтверждена, Ян Кормак, — прозвучал псевдомужской голос.

— Мне нужно как можно скорее попасть на Миностру.

Неожиданно все звуки вокруг него смолкли: включилось поле, обеспечивавшее секретность разговора. Без какого бы то ни было запроса с его стороны! Из динамиков консоли послышался другой, знакомый голос ИР чейнского рансибля:

— Вам бизнес-класс или второй?

Кормак нахмурился, но на душе у него стало легче. Секретность, особое отношение — хотя бы это осталось.

— По-моему, нет ничего противнее, когда искусственный интеллект рансибля — разум, который каждый день несет ответственность за жизнь тысяч людей, — принимается шутить, — проворчал он.

— В таком случае шутки в сторону. Ариан Пелтер исчез. А прежде чем исчезнуть, он умудрился забрать из банка весь капитал сепаратистов наличными и опустошил свой личный счет. Кроме того, есть сведения о том, что он нанес визит Сайлэку, о котором, я полагаю, вы наслышаны. Произошли и другие события, которые могут быть как-то связаны с Пелтером. Катамаран с турбинным двигателем врезался в старые грузовые пристани и произвел там серьезные разрушения. Упоминаю я об этом только потому, что на судне был обнаружен обезглавленный труп женщины.

— Вполне вероятно, что это как-то связано с Пелтером. — Кормак мгновенно подавил эмоции, выдавать которые ему совсем не хотелось. — Он всегда был склонен к мелодраматическим жестам, поэтому и устроил шоу — сочетание погребального обряда викингов с ударом сепаратистов по отрасли производства, которую поддерживает государство. Это все?

— В настоящее время у меня больше нет сведений для вас.

— А в дальнейшем ты собираешься меня информировать?

— Если поступят инструкции.

— А на этот раз кто тебя инструктировал?

— Гораций Блегг. Итак, если вы направитесь к выходу «С», то ваш вылет через десять минут.

— Благодарю.

— Удачи, Ян Кормак.

Кормак уже готов был спросить, а понадобится ли ему удача, но тут как раз отключилось поле секретности. Он отвернулся от консоли и, оттянув вверх край рукава, набрал на поверхности футляра, в котором лежал сюрикен, код деактивации оружия. Через несколько минут после выхода из шара рансибля на Миностре он мог активировать сюрикен. Главной причиной запрета провоза оружия было предотвращение его использования внутри шара. Все виды оружия, перечисленные в списке запрещенных к провозу, были способны, повредить рансибль, а такое повреждение могло быть чревато трагедией масштаба самаркандской.

* * *

Старший констебль Авраам спокойно и негромко диктовал комментарии в микрофон рации, не преставая разглядывать дом с помощью своего любимого старинного бинокля, хотя он, конечно, был маловат для обзора такой территории. Дом представлял собой копию горного шале, которые были писком моды полвека назад: сруб из синтетических бревен, выкрашенных в нежно-голубой цвет, венчала красная черепичная крыша. Идиллическая картинка — веранда, кресло-качалка… ничего общего с логовом закоренелого бандита. Авраам опустил бинокль и вздохнул. Он бы с куда большей охотой осветил эту местность прожекторами, но среди ветвей у него за спиной жужжали жуки-ножевики, которые наверняка именно этого и ждали. Четверых из команды констебля уже пришлось отправить к хирургам-косметологам после провального обыска поместья Пелтера. В данный момент с констеблем работали сотрудники с искусственно усиленным ночным зрением, им дополнительное освещение особенно не требовалось. Но все равно что-то можно было упустить.

— Спрашиваю еще раз, просто из любопытства: все на своих местах?

Авраам не уставал блистать саркастическими высказываниями, которые так и сыпались с языка. Вот почему многие из сослуживцев предпочитали его обществу даже вспыльчивых офицеров. Он об этом отлично знал, но ничего не мог с собой поделать и даже порой гадал, уж не болезнь ли это.

Получив четыре положительных ответа, старший констебль удовлетворенно кивнул и продолжил:

— А теперь я настоятельно рекомендую вот что: как только услышите: «Вперед!», не считайте, что я просто бросаюсь словами или оговорился. Это означает только одно — самое время взломать пару-тройку дверей и арестовать Алана Тенеля за множество совершенных им преступлений. Итак… Вперед!

Он снова поднес к глазам бинокль и прибавил увеличение. Тот, кто, не боясь насмешек, решался поинтересоваться, зачем Авраам пользуется таким древним инструментом, неизменно получал один и тот же ответ: «Увеличители изображения являются продуктами нецифровых технологий. Я пользуюсь ими только при необходимости». Вероятно, это было только полуправдой. Он-то знал, что, скорее, в этом проявляется его стремление к индивидуальности, а это стремление у разных людей выражалось по-разному.

Старший констебль проводил взглядом двоих своих подчиненных, направившихся к веранде. Из-за дома послышался звон разбитого стекла. Сверкнула вспышка, линзы бинокля заволокло чернотой. А когда мрак рассеялся, Авраам не смог разглядеть полицейских, но услышал их голоса:

— Алан Тенель, встаньте и отойдите от кровати. Вытяните руки перед собой.

— Чего? Кем это вы себя возомнили?

— Второй раз просить не буду.

— Это частное владение. Как вы смеете!

— Тенель, ты — сепаратистское дерьмо и ты арестован. Либо ты выйдешь из дома одетым по-человечески, либо я тебя выволоку за ноги и направлю на тебя луч прожектора. Тут чертова уйма жуков-ножевиков летает, и они вне себя от нетерпения… Вот так-то лучше.

— Вы превосходно зачитали его права, Пирсон. В следующий раз, когда буду инструктировать новичков, всенепременно вспомню и озвучу первую фразу.

Из динамика рации слышались звуки, по которым можно было судить только о том, что кто-то куда-то движется.

— Прошу прощения, сэр, но он, похоже, не очень хотел сотрудничать.

Младшие констебли вывели из дома Тенеля. Пирсон, тело которого, как у многих из более опытных сотрудников, было укреплено и приспособлено к условиям высокого притяжения, крепко держал Тенеля одной рукой за предплечье. Авраам внимательно изучил взглядом арестованного.

Тенель был стар и невысок ростом и выглядел не слишком опасным. Пирсон и Алекс запросто смогли бы разорвать его пополам, а Джек и Солен, шагавшие позади, оба были на полторы головы выше Тенеля. Неужели полученные ими сведения были ошибочными? Неудачная мысль, ЦСБЗ таких ошибок не допускал. Тенеля подвели ближе, и Авраам обратил внимание на то, что тот держится крайне самоуверенно.

— Надеюсь, вы догадываетесь, почему вас арестовали? — спросил он.

— Вы совершили ошибку, старший констебль, и за эту ошибку дорого заплатите, — заявил Тенель.

Что бы это могло значить? Обычная бравада человека, у которого на банковском счету лежало чуть больше, чем у среднего гражданина, или что-нибудь более неприятное?

— Я не имею обыкновения дорого платить за свои ошибки, — ответствовал Авраам. — Я — полицейский.

— Вы не будете смеяться, когда вас…

Тенель уставился в темноту за спиной Авраама, чуть правее констебля. Неожиданно он выпучил глаза и попытался вырваться из рук державших его полицейских.

— Вы должны увести меня отсюда! — выпалил он. Авраам одарил его недоуменным взглядом.

— Ну же, уведите меня отсюда!

Тенель дергался и метался все отчаяннее, по его подбородку потекла слюна. Авраам обернулся и увидел на самом краю сада необыкновенно высокого, странного человека.

— Положите его на землю, — распорядился Авраам. — Пирсон, Джек, за мной.

Как только Пирсон выпустил руку Тенеля, Алекс подтолкнул арестованного и заставил его лечь ничком на землю. Солен присел на корточки и прицелился из короткого лазерного карабина.

Старший констебль направился к высокому незнакомцу, Пирсон и Джек не отставали ни на шаг. Авраам слышал лязг металла — его подчиненные готовили к стрельбе свои лазерные карабины. Этот тип, скорее всего, был садовником, которого взяли на работу из-за очень высокого роста — ему проще подстригать верхушки деревьев.

— Отпустите меня! — кричал Тенель, а потом его вопли стали приглушенными, видимо, Алекс прижал его лицом к земле.

Авраам едва заметно улыбнулся: его подчиненный никогда не заходил дальше необходимой грубости. Он повесил бинокль на пояс и положил руку на рукоятку импульсного пистолета. Великан вышел из-под деревьев, остановился и замер. А затем двинулся к ним. Шаги у него были гигантские, и расстояние, разделявшее их, быстро сокращалось. Аврааму на миг стало не по себе, но он тут же мысленно велел себе не глупить; с ним рядом находились двое самых сильных полицейских.

— Кто вы такой? — осведомился он, с ужасом глядя на незнакомца. Тот как ни в чем не бывало продолжал шагать.

— Предлагаю вам немедленно остановиться. — Старший констебль выхватил импульсник. — Я велел вам остановиться! Стоять, черт подери!

«Вот ведь тупица чертов!» Авраам выстрелил. Послышался глухой звук удара, появилось облачко дыма. По пальто незнакомца рассыпались янтарные искры. Но он не замедлил шаг. Следующие два выстрела также оказались безрезультатными. Великан шел и шел вперед, хотя его пальто загорелось. Резким движением он сбил языки пламени и, окутанный облаком дыма, продолжил путь.

Джек и Пирсон открыли огонь из лазерных карабинов. Красные вспышки рассекли ночную тьму. Несуразный великан поравнялся с полицейскими. Авраам навзничь рухнул на землю, с трудом сумел вдохнуть и оглянуться. Пирсон палил из карабина прямо в физиономию великану, не убирая пальца со спускового крючка. Из клубов дыма взметнулась длиннющая рука — и карабин разлетелся на куски, а потом великан ухватил полицейского под мышки и оторвал от земли. Пирсон повис, беспомощно болтая ногами. Сбоку к незнакомцу подскочил Джек и нанес удар ногой такой силы, что от него треснула бы стальная плита. Авраам услышал, как хрустнула кость голени Джека, а затем увидел, как тот начал отчаянно брыкаться, когда великан ухватил его за лодыжку. С чудовищной силой он стукнул Пирсона и Джека друг о дружку, а потом отшвырнул их, будто пару кусков оберточной бумаги.

Старший констебль почувствовал запах горелого пластика и вдруг понял, с кем — или точнее с чем — столкнулись он и его подчиненные. После судорожного вздоха воздух у него в легких забулькал, сломанные ребра задели друг о друга. Авраам посмотрел вверх как раз в то мгновение, как великан навис над ним. И шляпа, и лицо под шляпой обгорели, а то, что обнажилось, словно было сделано из меди. Обгорела и кожа на руках, и под ней тоже блестел похожий на медь металл.

Никогда в жизни он не увидит больше ничего, кроме этого жуткого лица и этих рук… но вдруг началась массированная стрельба, и великан отправился дальше.

— Андроид… проклятье, бегите… бросьте его… пусть забирает…

Эти слова обошлись Аврааму недешево. Харкая кровью и кривясь от боли, он обернулся, чтобы посмотреть на двоих своих подчиненных и лежавшего ничком Тенеля.

— Бегите… мать вашу… бегите же…

Но побежали не они, а андроид, причем с нечеловеческой скоростью. Первым он сцапал Солена, просто приподнял его и швырнул. Падая, Солен ударился об один из деревянных столбов, поддерживавших веранду, сломал его и влетел внутрь дома. Немного повисев посреди расщепленных досок, он сполз по стене и рухнул на землю. Алекс благоразумно попытался удрать, но не успел сделать и пары шагов, как плоская медная ладонь пронзила его спину и вылезла из груди. Всего мгновение он болтался, нанизанный на руку андроида, и испустил дух, после чего великан опустил руку, и труп Алекса соскользнул вниз.

Авраам попытался совладать с трясущимися пальцами и сменить частоту рации, чтобы вызвать подкрепление. Но пульт управления висел у него на плече, а рука почему-то отказывалась подчиняться. Перед глазами плыло, он с трудом различал андроида, а тот склонился над Тенелем. Коротышка встал на колени, будто решил помолиться, но простоял так недолго. Чудовище одним движением схватило его за плечо, оторвало от земли и раскрутило. Потом андроид одной рукой поймал Тенеля за лодыжку, а другой выпустил ему кишки. Авраам ужасно жалел о том, что не может отключить наушники — до него доносились вопли из четырех микрофонов сразу.

Старший констебль зажмурился и лежал совершенно неподвижно, а андроид отбросил в сторону то, что осталось от Тенеля, и зашагал к старшему констеблю. Тяжелые шаги стихли рядом с Авраамом. Разве у него был хоть малейший шанс остаться в живых? Ведь эта тварь обязательно услышит, как бьется его сердце. Авраам медленно разжал веки и увидел перед собой медную физиономию.

— Ну… не тяни… — прохрипел он.

Андроид сел рядом с ним на корточки, упер локти в колени. С его массивных медных ручищ стекала кровавая жижа. Странно, по-птичьи, он склонил голову набок и принялся разглядывать констебля. Потом протянул руку и снял с пояса Авраама бинокль. Ну, что теперь? Какого черта он с ним играет, как кошка с мышкой? И кто, черт подери, произвел на свет андроида-садиста?

Авраам в ужасе и изумлении следил взглядом за великаном, а тот поднялся, положил бинокль в карман своего длинного пальто. Медленно опустилось медное веко, прикрыло черный глаз… И андроид ушел. Наверняка великан подмигнул ему. Но про это полицейский не рассказал никому.