На следующее утро Рейчел проснулась, совершенно не восстановив сил. Глаза открывались с трудом. И неудивительно, если учесть, что полночи она провела, прислушиваясь к шагам мужа, метавшегося в соседней комнате, как зверь в клетке, и каждую секунду ожидая, что он распахнёт дверь — предмет их спора — и предъявит свои супружеские права.

Правда, она не очень ясно представляла себе, что включают эти права. У неё не было матери, и девушка оставалась крайне невежественной в этом вопросе. Леди Анна также не пришла ей на помощь, хотя как-то раз обмолвилась, что виконтесса Линфорд никогда не была женой в истинном смысле этого слова, поскольку не разделяла постель со своим мужем.

Рейчел обратила взор к небесам. Что могли означать те слова? Отбросив вскоре обескураживающие мысли, она вызвала Элис и через полчаса спустилась в комнату, где накануне вечером обедала с мужем. К её удивлению, он уже сидел за столом, просматривая корреспонденцию.

— Надеюсь, вы хорошо спали? — вежливо осведомился виконт.

— Раз уж вы спросили, я отвечу: нет, я спала плохо, — едко ответила она. — Вы полночи не давали мне заснуть, топая по вашей комнате.

С кривой улыбкой он следил, как жена усаживается напротив и наливает себе кофе.

— Прошу прощения, моя дорогая. Мне о многом надо было подумать. Но вам нечего бояться… Как я уже сказал вам.

Он вновь обратился к письму, а Рейчел задумчиво посмотрела на него. Как ни странно, но она действительно его не боялась, даже после того, как подверглась грубому обращению накануне.

Только прошлой ночью, когда он швырнул её на постель, что не стоило ему ни малейших усилий… боялась ли она своего мужа или щемящей неизвестности? Несмотря на всю свою неосведомлённость, она прекрасно понимала, что нечто, превращающее невинную девицу в жену, происходит именно в спальне.

Виконт неожиданно поднял на неё глаза и встретил её долгий испытующий хмурый взгляд. Чёрные брови удивлённо изогнулись.

— По вашему лицу, моя дорогая, совершенно ясно, что этим утром я не выдержал экзамен.

— Я оценивала не столько вашу внешность, Линфорд, сколько вас в целом, если можно так выразиться. И действительно, результат не в вашу пользу, — призналась она, и он засмеялся.

— Честность — замечательное качество, но не могли бы вы попытаться смягчить свою прямоту капелькой дипломатии, иначе вы легко можете оскорбить мою мужскую гордость.

— Ха! — грубо ухмыльнулась она, в точности повторяя интонацию леди Барнсдейл. — Сомневаюсь, что кто-нибудь сможет хотя бы поцарапать броню вашего чрезмерного тщеславия. Кроме того, я никогда больше не предоставлю вам возможности назвать меня лгуньей.

Линфорд снова криво улыбнулся.

— Рейчел, вы не можете отрицать, что с тех пор, как мы встретились… ну, скажем так, вы не в ладах с правдой.

— Возможно, — согласилась Рейчел. — Но я всегда отвечала на ваши прямые вопросы честно, и никогда не говорила преднамеренной… — Она вовремя оборвала себя, потупив глаза, и неловкое признание не сорвалось с её губ.

— Итак, вы всё же лгали мне, — прищурился он, не сводя с неё проницательного взгляда. — Интересно, в чём же.

Поспешно закончив свой скудный завтрак, Рейчел встала из-за стола.

— Простите меня, сэр, но я хотела бы сходить на конюшню повидать Молнию.

— Конечно, дорогая. Делайте, что пожелаете. Но если вы согласитесь воздержаться сегодня от утренней верховой прогулки, я бы хотел съездить с вами к викарию. Мистер Ходжес и его экономка жаждут увидеться с вами, и чем скорее я познакомлю вас с соседями, тем лучше.

Рейчел согласилась и, переодевшись, отправилась с ним, как она подозревала, нанести лишь первый визит в бесконечной череде последующих.

Всего лишь во второй раз она сидела рядом с виконтом в его кабриолете. После той первой и единственной поездки по Лондону они всегда отправлялись на прогулки верхом.

И снова Рейчел восхитилась, с какой ловкостью он управляет экипажем, и подумала, что не прочь бы иметь свой собственный выезд. С каким наслаждением мчалась бы она по узким дорогам Сомерсета тёплым весенним утром, демонстрируя своё умение многочисленным друзьям!..

— Вы сегодня такая тихая, моя дорогая. Тревожитесь перед свиданием с мистером Ходжесом?

— О нет. Я с нетерпением жду этой встречи. Просто я думала, не купить ли новый экипаж. Я часто управляла одноконным кабриолетом леди Анны, так что я не совсем новичок, но, увидав лондонских дам, справлявшихся со спортивными экипажами, подумала, что с удовольствием купила бы себе, например, фаэтон с высоким сиденьем или парный двухколёсный экипаж… спортивную модель.

— Ах так? Ну, пока это в моей власти, у вас его не будет! — строго сказал он. — Если вы хотите кататься в одиночестве, я сперва должен убедиться, что вы достаточно компетентны, и тогда, и только тогда, я куплю вам что-нибудь подобающее. И уж точно не фаэтон с высоким сиденьем!

Какое высокомерие! Как бы ей хотелось наградить его хорошей затрещиной!

— Я не спрашивала разрешения, Линфорд, — процедила она. — Я не нуждаюсь ни в вашем разрешении, ни в ваших деньгах. У меня достаточно собственных средств. — Она нахмурилась и искоса взглянула на него. — Если только, конечно, вы не прикарманили и моё второе состояние.

Он слегка вздрогнул от этой колкости, но невозмутимо ответил:

— Рейчел, деньги и недвижимость, оставленные вам леди Анной Нортон, — ваши, и только вы можете распоряжаться ими. Однако, пока вы остаётесь моей женой, я отвечаю за ваше благополучие и не позволю вам сломать шею в безрассудных затеях. Моё предложение обучить вас править лошадьми остаётся в силе, но, если я обнаружу, что вы приказали заложить моих гнедых, будьте уверены, вам будет очень больно сидеть не меньше недели!

Она ни на секунду не усомнилась в том, что он выполнит свою угрозу. Разве она уже не почувствовала силу его рук?

— Не волнуйтесь, Линфорд. Я и не подумаю предоставить вам повод проявить животную сторону вашей натуры. От меня вы подобного удовольствия больше не получите! Но если вы ещё хоть раз посмеете дотронуться до меня, пародия на примирение закончится очень быстро!

— Поверьте, дорогая, ваше желание покончить с этим не может быть сильнее моего.

Ошеломлённая его заявлением, она затихла, погрузившись в оскорблённое молчание.

В доме викария Рейчел приняли очень сердечно. Увидев её, миссис Уэнтворт тут же разрыдалась, и даже добрые голубые глаза мистера Ходжеса затуманились, когда он взял её руку в свои.

— Моя дорогая, не могу выразить словами радость от вашего воссоединения с мужем, так что не буду и пытаться. Достаточно сказать: добро пожаловать домой, миледи.

Рейчел была искренне тронута таким приёмом и почувствовала сильное желание — второй раз в это утро — дать мужу хорошую затрещину за то, что он вынуждает её обманывать доброго викария, скрасившего одиночество её детства.

Потом она отправилась на поиски миссис Уэнтворт, оставив священника с виконтом обсуждать изыскание средств на ремонт церковной крыши. Экономка нашлась на кухне, она сидела за столом, нарезая овощи.

В противоположность мистеру Ходжесу экономку раздирало любопытство: она хотела знать, где Рейчел пряталась последние шесть лет. В этом её любопытство было удовлетворено.

Однако когда женщина попыталась выяснить, почему Рейчел вообще взбрело в голову сбежать, то быстро обнаружила, что имеет дело не с застенчивой послушной девочкой, которую так хорошо знала, а с очень уравновешенной и самоуверенной леди, высокомерно изогнувшей брови и быстро сменившей тему разговора.

В последующие несколько дней виконт с женой посетили всех его арендаторов. Линфорд неотрывно следил за Рейчел и нашёл её поведение безупречным. Она была вежлива и дружелюбна со всеми, но явное предпочтение отдала семейству Хьюз, которое занималось фермерством на его земле почти пятнадцать лет.

У них было два сына. Старший, Бен, слабоумный великан лет двадцати, смотрел на мир бледно-голубыми, по-детски невинными глазами.

— Не бойтесь Бена, — сказал виконт по дороге с фермы Хьюзов. — Он совершенно безобиден и очень любит животных. Его отец позволил ему занять старый сарай, и он превратил его в приют для зверей.

— Я не боюсь его, несмотря на устрашающие размеры. И мне хотелось бы увидеть его зверушек.

Как и предполагал Линфорд, новости о неожиданном возвращении его жены быстро разнеслись по округе, и в течение первых дней многие соседи, сгорающие от любопытства, нашли предлог, чтобы посетить Линфорд-холл.

Виконт легко различал тех, кто нравился Рейчел. Холэмы с их тремя шумными детьми немедленно обрели её расположение, как и молодой врач, сменивший пожилого доктора Бойда, ушедшего в этом году на покой.

Простуда, мучившая Элис в Лондоне, перешла в мучительный кашель, и Рейчел попросила молодого доктора Джиллиса посмотреть девушку. Линфорду не случалось видеть даже улыбки на лице серьёзного, влюблённого в свою работу юноши до того момента, как он вошёл в свою гостиную и обнаружил доктора, искренне хохотавшего над каким-то замечанием Рейчел.

Так же легко виконт мог отличить тех, кто не очень нравился его жене. Вообще-то казалось, что она легко находит общий язык с большинством людей. Однако, как только он вошёл в гостиную через несколько дней после визита доктора, то интуитивно почувствовал, что Рейчел тяготится компанией последних посетителей, обрушившихся на Линфорд-холл.

Полковник Мейтленд купил дом по соседству примерно через два года после исчезновения Рейчел и переехал в него с женой и четырьмя детьми. Виконт прекрасно ладил с общительным полковником, но недолюбливал — и сильно — его самоуверенную жену.

Линфорд мастерски скрыл свои истинные чувства, приветствуя внушительную матрону и двух её дочерей, затем сел на диван рядом с Рейчел и сжал её руку. Она не попыталась высвободиться, и он почувствовал, как напряжение покидает её.

— Дорогая бедняжка. Должно быть, вы смертельно устали от всех этих визитов, но справляетесь прекрасно.

Рейчел тоже так считала… до этого дня. Совершенно естественно, что друзья и соседи бросились в Линфорд-холл удовлетворять своё любопытство, желая лично удостовериться в неожиданном возвращении жены виконта. Все вели себя дружелюбно и воздерживались от нескромных вопросов.

Однако в тот момент, когда Пеплоу объявил о прибытии дам Мейтленд, она почувствовала, что величественная женщина, вплывшая в её гостиную в сопровождении дочерей, сделана из совершенно другого теста. Если бы не своевременное появление Линфорда, разрядившее обстановку, она бы потеряла терпение от назойливых, даже оскорбительных вопросов.

— Я с удовольствием познакомилась со всеми вашими соседями, Линфорд, хотя должна признать, что прямые обвинения в самозванстве нахожу несколько обескураживающими.

— Мама не это имела в виду, — поспешила вмешаться старшая мисс Мейтленд, прежде чем её мамаша успела открыть рот и разразиться новыми бестактностями. — Просто ваше неожиданное возвращение… так удивило нас.

Выпустив из рук ладонь жены, виконт достал изящно расписанную табакерку, взял щепотку табака, убрал коробочку в карман — и все это не сводя глаз с осуждающего лица миссис Мейтленд. Та не смогла выдержать его чуть презрительный взгляд и потупила глаза.

— В возвращении моей жены нет ничего неожиданного, — невозмутимо заявил виконт. — Перед приездом в Линфорд-холл мы несколько недель провели в Лондоне, в чём вы сами могли бы убедиться, мисс Мейтленд, если бы прискорбная кончина вашей бабушки не заставила вас покинуть столицу ещё до начала сезона.

— Да, очень прискорбная, — согласилась её мать, беря себя в руки. Она совершенно не убедилась в том, что примирение супругов искренно, но ей хватило ума прекратить назойливые расспросы и не рисковать ссорой со знатным соседом. Поспешно натянув перчатки, она встала. — Идёмте, дорогие. Нам ещё надо купить кое-что до возвращения домой.

— О, подождите, мама! — Бойкая старшая дочь, устремила на поднявшегося Линфорда большие карие глаза, в которых светился лёгкий упрёк. — Милорд, вы обещали мне показать вашего нового мерина, но так и не приехали к нам верхом.

— Непростительная оплошность с моей стороны, и я исправлю её немедленно. — Он повернулся к миссис Мейтленд. — С вашего разрешения, мадам, мы отправимся на конюшню. Может, вы также составите нам компанию? Надеюсь, вы одобрите мои новые приобретения.

Миссис Мейтленд считала себя знатоком лошадей и с готовностью приняла приглашение, приказав и младшей дочери сопровождать их.

— Нет, нет, мама! Люси не интересуется лошадьми, — поспешила возразить Арабелла. — Она может остаться и составить компанию её светлости.

Когда дверь закрылась, Рейчел слегка улыбнулась ловкости, с какой её оставили в доме, и повернулась к младшей из сестёр. Бог наградил обеих девиц Мейтленд тёмными блестящими волосами и большими карими глазами, но на этом сходство заканчивалось. Люсинда казалась бледной копией старшей сестры. Она была меньше ростом, полнее и не такая хорошенькая.

За весь визит бедняжка не произнесла ни слова. Она сидела, опустив голову, не отрывая глаз от нервно сцепленных на коленях рук, и — как догадалась Рейчел — испытывала неловкость от недостатка такта у своих родственниц.

Старшая сестра, явно избалованная любимица мамаши, сразу не понравилась Рейчел, но мнения о младшей она пока не составила.

— Вы не любите верховые прогулки, мисс Люсинда? — спросила она, пытаясь разговорить застенчивую девушку.

— О, пожалуйста, называйте меня Люси. Меня все так зовут, — отозвалась та взволнованным, но приятным голосом. — Когда меня называют Люсиндой, я чувствую себя в чём-то виноватой. И я люблю ездить верхом, но… но у меня получается не так хорошо, как у Арабеллы.

Безусловно, родственнички не устают твердить, что тебе далеко до избалованной сестрицы, подумала Рейчел, но вслух сказала:

— Мы с вами обязательно должны прокатиться как-нибудь вместе. Я ещё многого не успела увидеть здесь.

Карие глаза, смущённые, изумлённые, встретились с уверенными зелёными.

— О, с удовольствием! Может, если завтра вы свободны, мы осмотрели бы руины монастыря около Триншэма? Это недалеко.

Рейчел, тронутая дружеским жестом, с готовностью согласилась.

Однако, прибыв на следующий день на рандеву, она с некоторым раздражением обнаружила, что не только Арабелла включена в экспедицию, но и два джентльмена, одним из которых оказался — ну кто бы мог подумать! — Седрик Карлтон, юный кузен Линфорда.

— Господи! — воскликнул Седрик, когда Рейчел остановила Молнию рядом с конём Люси. — Миссис Стоуэн, так это действительно вы! Конечно же, я не мог ошибиться, ведь Люси так живо обрисовала вас.

Рейчел страстно пожелала, чтобы земля разверзлась и поглотила её. Как прикажете выбираться из этой щекотливой ситуации? Пять пар глаз, направленных на неё, выражали целую гамму чувств: от замешательства и самодовольства до оскорбительной наглости, с которой смотрел на неё грум, коренастый, с резкими чертами лица.

— Здравствуйте, Седрик, — сказала Рейчел с замечательным самообладанием, если учесть, что её сердце бешено колотилось о ребра. Странно, что остальные не слышат этот грохот. — Как приятно снова встретиться с вами! Линфорд не сообщил мне о вашем знакомстве с Мейтлендами.

И с каким же удовольствием я убью его за это, как только вернусь в Линфорд-холл! — добавила она про себя.

— О, видите ли, я дружу с Гарри. Вместе учимся в Оксфорде, к вашему сведению, — сообщил Седрик, ещё не оправившись от замешательства.

— А вы, должно быть, Гарри Мейтленд. — Рейчел протянула руку слегка смущённому юноше. — Я бы вас узнала где угодно. Вы очень похожи на сестру.

— Да, мы с бедняжкой Люси внешностью пошли в отца. Вся красота досталась Бёлле и маленькому Чарлзу. Им достались черты, присущие маминой родне…

— А я бы хотела знать, — грубо вмешалась Арабелла, — почему вы называли себя миссис Стоуэн.

Надменно приподняв изящные брови, Рейчел в упор посмотрела на неё.

— Конечно, хотели бы. И если любопытство не даёт вам покоя, мисс Мейтленд, обратитесь за объяснениями к моему мужу. — Рейчел повернулась к Люси: — Не пора ли нам отправляться?

— Поделом тебе, Белла, — тихо сказал Гарри, с улыбкой глядя на скачущих впереди всадниц.

Сестра бросила на него испепеляющий взгляд:

— Гарри, ты можешь принимать так называемую леди Линфорд за чистую монету, но я не такая дура. Не удивлюсь, если она окажется самозванкой.

— Успокойся! — засмеялся Гарри. — Зачем Линфорду представлять самозванку как свою жену? Никакого смысла в этом нет.

— Конечно! Никогда бы он этого не сделал, — согласился Седрик. — Старина Линфорд очень щепетилен. Фамильная честь и всё такое. — Он вдруг нахмурился. — Однако во всём этом деле есть что-то странное. Шесть лет никаких сведений о его жене — и вот она появляется из небытия. Чертовски странно.

— Седрик, почему бы тебе не спросить Линфорда? — вкрадчиво произнесла Арабелла.

— Что? — Седрик явно смутился. — Нет, нет, ни за что на свете, Белла. Линфорд — прекрасный парень, но чертовски опасный, когда разозлится. И потом, это совершенно не моё дело.

Что касается Гарри, для него вопрос на этом закрылся, и он пустил лошадь в галоп, увлечённо рассказывая Седрику о петушиных боях, которые должны были состояться на следующий день. Арабелла молча последовала за ними, кипя от негодования.

Стоял прекрасный июльский день, ни дуновения ветерка. К тому времени, как компания добралась до поворота на Триншэм, джентльмены уже были измучены жарой и жаждой, а потому охотно поменяли сомнительное удовольствие от лазания по «груде развалин», как выразился Гарри, на «Синего кабана», где можно было утолить жажду. Молодёжь договорилась через час встретиться у дорожного столба.

Люси смотрела вслед юношам и своей недовольной сестре.

— Бедная Белла. Конечно, миледи, ваше появление расстроило все её планы. Её всегда считали первой красавицей графства.

Рейчел улыбнулась:

— Я польщена, Люси, но, будучи замужней женщиной, вряд ли представляю угрозу для вашей сестры. Я уверена, что она может завоевать любого красавца, какого выберет.

— Не совсем так, миледи.

Рейчел пристально взглянула на девушку, заметила неожиданный румянец на её щеках, и тут до неё дошло. Она подняла брови. Ну-ну! Выходит, Арабелла имела виды на Линфорда? Это многое объясняет.

— Неудивительно, что ваша сестра меня не жалует.

— Она все равно невзлюбила бы вас, мадам, просто потому, что вы прекрасны.

— Вы решили окончательно смутить меня лестью, Люси Мейтленд! И если мы собираемся продолжать нашу дружбу, то вы должны немедленно прекратить это. И перестаньте называть меня «мадам»! Моё имя — Рейчел.

— О, я не могу вас так называть. Мама ни за что не одобрит.

— Хорошо, пойдём на компромисс. Наедине можете называть меня Рейчел, а в обществе — леди Линфорд, но не мадам. Иначе я буду чувствовать себя пожилой матроной.

Люси рассмеялась и охотно согласилась. Она болтала гораздо непринуждённее во время прогулки по руинам. Монастырь, построенный на холме и господствовавший над окрестностями, наверняка прежде был прекрасен.

Когда они обследовали все разрушенные стены, Рейчел присела на один из больших серых камней, составлявших когда-то часть огромной трапезной, и сказала:

— Моё появление явно произвело сенсацию. Неудивительно, что некоторые сомневаются в моей подлинности.

— Не обращайте внимания на Беллу, — посоветовала Люси, садясь рядом с Рейчел. — Очень многие рады, что в Линфорд-холле теперь есть хозяйка. Утром я разговаривала с мистером Ходжесом. Он вас прекрасно помнит, и говорил о вас моей матери с огромной любовью.

— Милый мистер Ходжес. Он один из немногих людей, кто знал меня в те ранние годы. — Рейчел обвела взглядом луга, рощицу за ними, где стадо коров нашло пристанище от жары. — Я вышла замуж очень юной… Слишком юной. Я была не готова к замужеству, как и к обязанностям виконтессы Линфорд.

— Поэтому… поэтому вы убежали? — нерешительно спросила Люси.

— Отчасти.

— Но теперь вы стали старше. Вы же не убежите снова?

Они ступили на зыбкую почву. Рейчел от всей души хотела поделиться с Люси причинами своего долгого отсутствия, но честь не позволяла ей раскрыть истинные отношения, связывающие теперь её и Линфорда.

В конце концов, он пообещал расторгнуть брак, если Рейчел будет прилежно играть роль покорной жены, и она не откажется от своих обязательств, не разгласит тот факт, что примирение — просто фарс.

С другой стороны, она не собирается намеренно лгать добросердечной девушке, которая с каждой минутой нравится ей все больше.

— Сегодня точно не убегу, — ответила Рейчел, вставая. — Однако, если я вскоре не вернусь в Линфорд-холл, его светлость начнёт думать, что именно это я и сделала.

Когда Рейчел и Люси приблизились к повороту на Триншэм, там никого не было. Подождав некоторое время, они направились к Линфорд-холлу, решив, что остальным надоело их ждать. Они доскакали до стены, ограничивавшей поместье, так и не увидев ни души, и Рейчел предложила Люси сократить на пару миль дорогу домой, проехав через земли Линфорда.

Когда дамы выезжали на верховую тропу, окружавшую лесистую часть парка, немного впереди они увидели Арабеллу и её грума, гнавших своих лошадей на Бена Хьюза. Расстояние не позволяло слышать их слова, но они увидели, как грум неожиданно лягнул Бена ногой, обутой в грубый сапог, и парень упал на землю. Люси задохнулась от ужаса, глаза Рейчел угрожающе вспыхнули.

Пришпорив Молнию, Рейчел оставила Люси далеко позади.

— Вы понимаете, что делаете? — гневно спросила она, резко останавливая Молнию рядом с конём Арабеллы.

— Этот дурак отказался показать мне, что он спрятал под рубашкой. — Арабелла надменно вскинула маленькую головку. — Ренфру просто выполняет приказ. А мне Линфорд, несомненно, будет чрезвычайно благодарен, миледи. — (Арабелла презрительно подчеркнула титул.) — Подозреваю, что негодяй занимался браконьерством.

Лишь огромным усилием воли Рейчел заставила себя сдержаться и не стегнуть хлыстом по нагло улыбающемуся лицу Арабеллы.

— Каковы бы ни были взгляды моего мужа на браконьерство, я уверена, что он никогда не доверил бы обязанности егеря избалованному вздорному ребёнку.

Рейчел с наслаждением отметила, что щеки Арабеллы загорелись ярким румянцем, однако вид слуги не вызвал у неё никакого удовольствия. В тёмно-карих глазах грума светилась жестокость, полные губы презрительно кривились.

— Мой муж также никогда не воспользовался бы помощью безмозглого головореза. Убирайтесь с глаз моих и с этой земли, пока я не потеряла терпение!

Самоуверенность Арабеллы стремительно испарилась, сменившись гневным презрением.

— Поехали, Ренфру. «Её светлость» ещё попомнит об этом! — пригрозила она, оставив за собой последнее слово, и пустила лошадь в галоп.

— Вам тоже лучше уехать, Люси, — посоветовала Рейчел, ещё не остыв от неприятной сцены. — Мне очень жаль, что столь позорный инцидент омрачил такой чудесный день.

Люси, успевшая услышать достаточно, чтобы понять суть происшедшего между Рейчел и Арабеллой, не простившись, последовала за сестрой. Рейчел посмотрела ей вслед и перевела взгляд на Бена, с трудом поднявшегося с земли и прикрывавшего руками что-то спрятанное на его огромной груди. В глазах великана таились замешательство и страх.

Высвободив ногу из стремени, Рейчел скользнула на землю и шагнула к Бену, но тот испуганно попятился.

— Все хорошо, Бен. Я не обижу тебя.

Если бы он не выглядел таким запуганным, Рейчел рассмеялась бы над нелепостью своих слов. Ну разве не смешно, когда маленькая женщина уговаривает великана шести футов шести дюймов ростом не бояться её!

— Ты помнишь меня? — ласково спросила она. — Я приезжала на днях на ферму. Я леди Линфорд.

Бен смотрел на неё странно, напряжённо. Его взгляд сосредоточился на её губах, и бессмысленное выражение исчезло с лица. Великан перестал пятиться, и Рейчел медленно приблизилась к нему.

— Тот человек сделал тебе больно? — Снова его глаза устремились на её губы, и Рейчел подумала, что он её не понимает, и совершенно растерялась. Как же общаться с таким, как Бен Хьюз?

— Плохой человек, — вдруг отчётливо произнёс Бен.

— Да, он плохой человек, он не должен был бить тебя. Его светлость позволяет тебе приходить сюда, правда?

Рейчел медленно и чётко выговаривала каждое слово, надеясь, что Бен снова поймёт её, и была вознаграждена энергичным киванием большой головы. Затем она заметила быстрое движение под его грубой рубахой и мысленно застонала. Боже милостивый! Неужели Арабелла Мейтленд всё-таки была права?

Молча, в смятении Рейчел смотрела, как из-под рубахи появляется маленькая пушистая головка. Бен, издавая странные воркующие звуки, вытащил из-под рубахи дрожащего, но явно успокаивающегося зайчонка. Огромная рука нежно придерживала зверька.

Рейчел увидела большую кровоточащую рану на передней лапке, и тут её осенило. Она улыбнулась.

— Ты несёшь его в свой сарай, да? — ласково спросила она, чтобы не испугать зверька ещё больше, и снова Бен утвердительно закивал головой. — Можно мне пойти с тобой?

На это Рейчел не получила ответа, но все равно решила последовать за Беном. Ведя Молнию в поводу, она почти бежала, чтобы не отстать от парня, и всю дорогу поддерживала односторонний разговор. Когда вскоре они добрались до цели, Рейчел взмокла и задыхалась.

Двери сарая были настежь открыты, и она прошла за Беном внутрь. После яркого солнечного света её глаза не сразу привыкли к полумраку, затем она увидела у дальней стены ряды клеток с дикими животными и птицами. Дверцы многих клеток были открыты, но их обитатели, казалось, не спешили обрести свободу.

Рейчел наблюдала, как великан кладёт раненого зайца на грубый деревянный стол, смазывает рану какой-то мазью, перевязывает лапку тряпкой, похоже остатками рубахи.

Во время всей операции зайчик и не пытался сбежать, словно знал, что огромные, касающиеся его руки не причинят вреда. Какой особенный человек! Каким даром он обладает!

Затем Бен посадил зайца в одну из пустых клеток, налил в мисочку воды, поставил еду и закрыл дверцу.

— Он выздоровеет?

Ответа не последовало. Потянувшись, Рейчел тронула Бена за плечо, он повернулся и взглянул на неё. Она повторила вопрос и на этот раз была вознаграждена широкой улыбкой и уже привычным кивком.

Ошеломлённая, сбитая с толку, Рейчел отошла, уселась на край стола и стала смотреть, как Бен подходит к каждой клетке, подкладывает еды, наполняет маленькие мисочки свежей водой. Кроме странных звуков, производивших на его пациентов успокаивающее действие, Бен не промолвил ни слова, и всё же Рейчел чувствовала уверенность, что он понимает её. По крайней мере…

Вдруг ей в голову пришла мысль, такая неожиданная, что она чуть не отмахнулась от неё как от нелепости, но желание проверить свои подозрения не отпускало её. Рейчел изо всех сил ударила кулачком по столу, вспугнув некоторых зверьков и птиц.

Бен даже не повернул голову, но она увидела, как он смотрит на ряды клеток, видимо удивляясь, что вдруг испугало его питомцев. Затем он обернулся и вопросительно посмотрел на неё. Господи! Он не слабоумный… Он — глухой!

— Что ты делаешь с животными, когда они выздоравливают? — спросила Рейчел, прежде чем Бен успел отвернуться. — Ты отпускаешь их на волю? — Он снова кивнул, и она подошла к нему. — Ведь ты понимаешь всё, что я говорю, да, Бен? — Он опять кивнул. — Но ты же не слышишь меня, так как же ты понимаешь?

Этот вопрос он не понял, и некоторое время смотрел на неё в замешательстве. Рейчел уже подумала, что ошиблась, но Бен вдруг коснулся своих губ кончиками пальцев.

Она нахмурилась.

— Ты хочешь сказать, что понимаешь мои слова по движению губ? Невероятно! — воскликнула она, получив в ответ привычный кивок. — Бен Хьюз, ты удивительнейший человек!

Он густо покраснел, вызвав её искренний смех.

— Теперь я должна идти, мой друг. Уже поздно. Можно мне навестить тебя ещё раз?

Бен проводил её к стреноженной Молнии. Кобыла тихонько заржала и ткнулась мордой не в ладонь Рейчел, а в руку великана. Молния всегда была сдержанна с чужаками. Рейчел испытала укол ревности, когда Линфорд — будь он проклят! — легко завоевал доверие кобылы, но ни разу Молния так быстро не доверялась совершенно незнакомому человеку.

Помахав рукой на прощание, Рейчел промчалась лёгким галопом мимо того места, где напали на Бена, затем повернула Молнию на тропинку, ведущую через лес поместья, и остановилась у большого вяза.

Ей показалось, что она не одна в этой лесистой части парка. Послышался звук выстрела, но она так глубоко погрузилась в свои мысли, что не обратила на него внимания.

Рейчел чувствовала, что должна чем-то помочь Бену Хьюзу. Конечно, может, она и ошибается в том, что он глухой, но вряд ли. Надо попросить доктора Джиллиса осмотреть Бена. Обязательно. Она преисполнилась решимости сделать всё, что в её силах, для этого удивительного человека, до того как покинет Гэмпшир навсегда.

Рейчел сжала коленями бока Молнии. Кобыла не успела сделать и пары шагов, когда снова прозвучал выстрел. Рейчел резко обернулась и, к своему ужасу, увидела расщеплённую кору и зловещий свинцовый шарик, застрявший в стволе вяза всего в нескольких дюймах от её головы.