Клэр удивилась тому, как быстро Бернард уговорил одного из паломников продать ему своего мула. Нагрузив на животное одеяла и кольчугу Бернарда, они выехали из ворот собора и отправились к рыночной площади.

Клэр очень хотелось самой сделать покупки, но слишком много лавочников ее знали, и поэтому, несмотря на теплый день, она укуталась в плащ и спрятала лицо под капюшоном, предоставив Бернарду одному общаться с торговцами.

Он купил пироги с мясом и жареных голубей, а также несколько караваев хлеба. Бернард уговорил Клэр поесть пирожков с яблоками и корицей, а сам все время следил, не появятся ли стражники ее отца. Когда она доела последний пирожок, они свернули к южным воротам, чтобы пересечь мост через реку Дер. Вдруг Клэр услыхала крик, приказывающий Бернарду остановиться. Он оглянулся.

– Черт! – выругался он и пришпорил Кабала. Клэр не надо было оборачиваться – она сразу узнала голос Генри.

– Мы сможем от них ускакать? – только и спросила она.

– За нами гонятся четверо вооруженных стражников. Они пешие, но нас задерживает мул, держись крепче.

Бернард пронесся через южные ворота и остановился на открытом пространстве широкой дороги.

– Почему мы не скачем дальше? – удивилась Клэр.

– Это ни к чему, – ответил он и спрыгнул с Кабала. – Вот и появились мои посыльные. Кто лучше, чем воины твоего отца, передадут ему условия выкупа?

– Бернард, – со страхом произнесла Клэр, – но они гонятся за нами совсем не для этого.

Бернард вынул саблю из ножен.

– В таком случае мы поговорим об этом позже.

– Но их четверо!

– Значит, у них больше шансов выжить. Не слезай с коня. – И он повернулся лицом к атакующим.

Клэр поняла, что все кончено. Ни один человек не устоит против четверых. На стражниках были толстые кольчуги, защищающие грудь. Кольчуга Бернарда лежала свернутая на спине мула. Шансов у Бернарда нет. Можно лишь надеяться, что отец приказал своим воинам привезти Бернарда в Дассет живым.

Они остановились поодаль от Бернарда. Клэр, разумеется, всех их знала. Генри, охранник, тот самый, который ударил Бернарда по голове в зале Дассета, произнес:

– Мы не хотим причинить тебе вреда, Бернард. Сдавайся.

– Ну, нет, Генри, – ответил Бернард. Он стоял, слегка расставив ноги, и помахивал саблей. – Опустите мечи, и тогда мы сможем договориться. Генри сделал шаг вперед.

– Договориться? Нам приказано освободить леди Клэр и привезти тебя обратно в Дассет, даже если для этого придется перекинуть тебя через твоего коня и привязать.

Бернард усмехнулся.

– Давайте, если вы такие смелые.

Клэр знала, что у стражников нет выхода – они не могут вернуться в Дассет и сообщить, что видели Бернарда и отпустили его. Наказание за пренебрежение своими обязанностями не заставит себя ждать.

Генри взглянул на Клэр.

– Сойдите с лошади, миледи, и встаньте позади нас – там вы будете в безопасности.

– Оставайся на месте, Клэр, – приказал Бернард. – Чтобы подойти к тебе, им придется миновать меня. Клянусь, этого не произойдет.

Со злобным видом Генри бросился на Бернарда. Меч с лязгом ударился о саблю, а Клэр в страхе припала к гриве Кабала. В мгновение ока Бернард заставил Генри отступить и поддел его меч кривым клинком сабли. Меч отлетел далеко в сторону, а Генри упал в грязь, зажимая кровоточащую рану на руке.

Это совсем не похоже на юного Бернарда, подумала Клэр. И словно в подтверждение ее мыслей, Бернард отбежал от Генри и поманил к себе остальных. Они тут же приняли вызов.

Клэр отвернулась и закрыла глаза. Боль в сердце сделалась непереносимой – сейчас Бернард падет жертвой опытных воинов. Она услыхала крик от боли… но не Бернарда.

Клэр подняла голову и не поверила собственным глазам – на земле без движения лежал другой из отцовских стражников, Тео. А Бернард играючи разделывался с Роджером и Луи, оттесняя их обратно к дороге.

Боже милостивый! На Бернарда стоило посмотреть. Он двигался с кошачьей грацией, а его сабля так и мелькала в воздухе. Он делал это без видимых усилий, лишь выражение лица стало сосредоточенным, и он отбивал удар за ударом.

Роджер тоже упал, потеряв меч. Под коленом него зияла большая кровавая рана.

– А ты что скажешь, Луи? – обратился Бернард к четвертому стражнику. – Тебе тоже нужно пустить кровь?

Луи опустил меч и оглянулся на троих товарищей, лежащих на земле.

– Нет, – произнес он.

Клэр решила, что Луи сейчас сдастся, но он вдруг побежал… прямо к ней.

– Кабал! Ко мне! – крикнул Бернард.

Конь ринулся вперед, а Клэр изо всех сил вцепилась в его черную гриву. Бедняга мул, привязанный длинной веревкой к вещевому мешку Бернарда, был вынужден бежать следом. Отлично обученный боевой конь обогнул лежащих на дороге вояк и как вкопанный застыл около Бернарда.

– Черт тебя подери, Луи! Мне что, следует убить одного из вас, чтобы Сеттону неповадно было? – спросил Бернард. – Трое раненых – недостаточное доказательство того, что вы пытались исполнить свой долг?

Клэр посмотрела на Тео, который ничком неподвижно лежал на дороге. Неужели он мертв?

– Пытались, да не смогли! – завопил Генри. Он поднялся на ноги, прижимая раненую руку. – Ты что думаешь, Сеттона интересует, погибли мы или нет? Ему ясно только одно – четверо из нас сражались с одним и не одолели его.

– Чудесно. Избейте друг друга до полусмерти, если это вам поможет. У меня же спор не с вами, а с Сеттоном. Мне ни к чему вас убивать, если вы сами не напоретесь на мою саблю.

Луи сделал шаг в сторону Бернарда.

– Не будь дураком, – предупредил тот Луи и наставил на него саблю.

Луи выругался и отбросил свой меч на дорогу.

– Молодец. А теперь приведи в чувство Тео. – Затем, повернувшись к стражнику с раной на ноге, Бернард спросил: – Роджер, ты можешь встать?

– Хм. Может, и встану, если ее перевязать.

– Чего беспокоиться? – плаксивым тоном произнес Генри и уселся на землю. – Я, пожалуй, последую твоему совету, Бернард, останусь здесь и умру от потери крови. Где ты научился так драться? Черт, удары сыпались со всех сторон!

Бернард улыбнулся.

– Имя Хью Хейлуэлла тебе знакомо?

– Он ведь выступает на состязаниях рыцарей?

– Да. Он самый лучший. Я воевал вместе с ним на Святой земле. У меня в мешке есть полотенце – раны надо перевязать.

Клэр с недоумением переводила взгляд с одного мужчины на другого. Всего несколько минут назад стражники были готовы уничтожить Бернарда, а он их. Теперь же они болтают, словно лучшие друзья. Конечно, эти люди и были друзьями или, по крайней мере, соратниками. Бернард знал всех четверых, поскольку служил вместе с ними в Дассете. Они вместе стояли в карауле и играли в кости, пили эль и скрещивали мечи на ристалище. Бернард знал их манеру вести бой, знал их слабые и сильные стороны, а они думали, что тоже хорошо изучили Бернарда, и не могли предположить, что его воинское умение настолько возросло. Хотя черные волосы Бернарда растрепались, он совсем не вспотел. На его лице не было видно злорадства оттого, что он намного искуснее своих противников, – он просто радовался тому, что никого не убил.

– Если хочешь, можешь слезть с лошади, сказал Бернард, обращаясь к Клэр.

Она отпустила гриву Кабала и потянулась к широким, крепким плечам Бернарда. Он обхватил ее руками за талию и плавно поставил на землю.

– Остерегайся Луи, – предупредил он ее.

Клэр взяла у Бернарда полотенце и оторвала от него половину.

– Я займусь Генри, – сказала она.

Тот был бледен – рана оказалась глубокой.

– Мы подвели вас, миледи, – сказал Генри. – Когда Бернард остановился, мы подумали, что отберем вас у него в один миг.

Клэр опустилась на колени подле раненого.

– Не ругай себя, Генри. Бернард всех нас удивил. Убери руку с раны, чтобы я могла ее перевязать. – Рана была глубокая и длинная, но не опасная. – Когда вернешься в Дерли, нужно будет ее зашить, – сказала Клэр.

– А вы, миледи? – спросил он. – Вы не пострадали?

– Нет, со мной все хорошо, – заверила Клэр Генри, обвязывая ему руку полоской полотенца и помогая встать. Они подошли к Бернарду и Тео, которые наблюдали за тем, как Луи перевязывает Роджеру ногу.

Бернард засунул саблю в ножны и заявил:

– Мне все равно, как вы объясните происшедшее Сеттону. Говорите все, что захотите, только постарайтесь сохранить свои головы.

– Милости от него не дождешься, – сказал Луи. – Скорее всего, мы очутимся в темнице вместе с Эдгаром.

– Эдгар в темнице? – с ужасом спросила Клэр.

– Лорд Сеттон разозлился на него за то, что он не защелкнул как следует замок на наручнике Бернарда, и поэтому Бернард смог убежать. Эдгар утверждал, что защелкнул, но…

– Эдгар сказал правду, – сердито произнесла Клэр. От возмущения отцом, который надел наручники на личного охранника, она побледнела. – Отец не привязал Эдгара к дыбе, надеюсь? Бернард положил руку ей на плечо.

– Успокойся, Клэр. – И, повернувшись к Луи, спросил: – Эдгар жив?

– Пока жив, – ответил тот. – Он, конечно, не в восторге оттого, что оказался в наручниках, от которых ты освободился. Миледи, это вы выпустили Бернарда?

Клэр смогла лишь кивнуть в ответ.

– Почти все так и подумали, – сказал Генри. – Но никто не осмелился высказать Сеттону такое предположение. Мы решили, что ради вашего благополучия лучше промолчать.

– Отец прекрасно знает, кто устроил побег Бернарду. Но не могу взять в толк, почему он решил обвинить Эдгара, – заявила Клэр.

– Вы подозревали Клэр? – спросил у Генри Бернард.

Тот кивнул.

– В отсутствие Джулиуса леди Клэр часто противостоит отцовскому… гневу. В Дассете все восхищаются тем, как она заступается за людей перед отцом.

Клэр покраснела, а у Бернарда отпало одно из мучивших его сомнений: теперь он точно знал, что она не являлась сообщницей отца. Она освободила его из чувства сострадания или, может быть, из чувства долга. И то и другое в его глазах заслуживало уважения.

Бернард потряс ее за плечо.

– Слышишь, Клэр? Герой ты, а не я.

Генри запустил пятерню в волосы.

– Может, она и герой, но лорд Сеттон так не считает. – Он покачал головой. – Леди Клэр, зря вы остановили меня, и я не треснул Бернарда по голове второй раз. Если бы он не мог уйти, ничего этого не случилось бы. А Луи добавил:

– Если бы Бернард не потребовал от вашего отца этой дурацкой награды, вообще ничего не было бы.

– Я не требовал от него ничего, мне не причитающегося, хотите верьте, хотите нет. Разве мы скрестили мечи не из-за возвращения Клэр? Если бы вы победили, то отвезли бы ее обратно к отцу, зная, что поступаете неразумно.

Генри кивнул:

– Отдав тебя лорду Сеттону, мы отвлекли бы его гнев от Клэр.

Солдаты явно были готовы пожертвовать Бернардом, чтобы помочь Клэр, если бы только у них появилась такая возможность.

– Все эти рассуждения Эдгару не помогут, – заявила Клэр. – Я не вынесу, если отец решит поднять его на дыбу.

Но в голове Бернарда созрел план, который спасал Эдгара от мучений. Вот только согласятся ли с ним Генри и другие?

– Генри, ты сможешь устроить Эдгару побег? – спросил он.

– Я-то смогу, но тогда лорд Сеттон обвинит кого-нибудь еще за побег Эдгара и…

– Он этого не сделает, если решит, что я пробрался в Дассет и выпустил Эдгара. У меня в вещевом мешке есть старый шлем. Оставь его в подземелье, где сидит Эдгар. Мне помнится, что у него сестра живет неподалеку от Лондона. Пусть он навестит ее.

– А лорд Сеттон узнает твой шлем?

Бернард был в этом уверен и пожалел, что не увидит пораженное и разозленное лицо своего старого сюзерена.

– Узнает. Он сам дал мне этот помятый шлем, когда отправлял в Крестовый поход. Пусть получает его обратно. Лучше поздно, чем никогда. Генри подумал и сказал:

– Твой план неплох, но к чему он, если ты передашь нам леди Клэр? Ты же остаешься на свободе, а мы отвезем ее домой.

– Клэр остается со мной. Вы вернетесь в Дассет и скажете лорду Сеттону, что за Клэр требуется выкуп взамен награды, в которой он мне отказал.

– От тебя с ума сойдешь, Бернард! – Генри выругался. – Ты и так навлек на всех столько неприятностей. Я против!

– Ты уже был против. – Бернард указал Генри на его перевязанную руку. – И проиграл.

– Что-то не верится, чтобы лорд Сеттон вознаградил простого оруженосца землей и отдал ему в жены свою дочь, – глумливым тоном заметил Луи.

– Он это обещал. Если бы епископ Терстан не умер и смог свидетельствовать, то я теперь владел бы наделом земли, а Клэр стала бы моей женой. – Вдруг Бернард повернулся к Клэр и спросил: – Скажи, твоя помолвка была узаконена до или после смерти епископа?

Клэр, задумавшись, сощурила свои янтарные глаза.

– После. Отец торговался с Маршаллом несколько месяцев. Спустя два дня после смерти епископа Терстана он велел нам с мамой собраться и ехать на юг в Хантингтон.

Бернарда это не удивило. Вернись он в Дассет при жизни епископа Терстана, у него уже были бы и земля и жена… Клэр. Будь проклят Сеттон!

– Генри, скажи Сеттону, что я требую выкуп, равный весу Клэр в золотых монетах. Пусть положит золото в два мешка и доставит их мне, когда пробьют колокола на рыночной площади в Дерли… скажем, пятнадцатого августа. Я получу золото, а он – Клэр. Это меньше того, что мне причитается.

Четверо стражников переглянулись.

– Прежде чем дать согласие, мы должны быть уверены в том, что с леди Клэр ничего плохого не случится. Две недели – долгий срок, – заявил Луи.

Эти слова вызвали у Бернарда восхищение. Если они решат, что Клэр что-то угрожает, то схватят мечи и снова ринутся на него в атаку.

– Я постараюсь как можно лучше позаботиться о Клэр. Клянусь, что ей не будет угрожать ни малейшая опасность.

Но Луи это не убедило.

– Миледи, вы почти ничего не говорите об этом деле. Стоит вам проронить слово против, и мы пошлем Бернарда к черту.

Клэр склонила голову и сделала глубокий вдох, а Бернард, наоборот, затаил дыхание. Наконец она вздернула подбородок.

– Передайте отцу то, что сказал Бернард. И освободите Эдгара.

– Будет чудо, если нам удастся и то, и другое, а наши головы при этом уцелеют, – заявил Генри.

Бернард отдал Генри старый шлем, и воины, забрав свои мечи, отправились по дороге, ведущей в Дерли.

– Справятся ли они? – недоверчиво произнесла Клэр.

– Справятся, – заверил ее Бернард. – Завтра утром Эдгара освободят, а твой отец начнет торопливо собирать золото, чтобы заплатить за тебя выкуп.

– Где мы будем все это время?

Уместный вопрос. Хорошо бы еще знать на него ответ.

– Мы будем прятаться, – сказал Бернард, помогая ей сесть на Кабала.

Одо Сеттон швырнул шлем о стену подземелья. Шлем отскочил от дыбы и покатился через дверной проем в туннель. Эдгар убежал, спасенный этим ублюдком, который теперь требует золото, по весу равное весу Клэр, – ничего себе, королевский выкуп! – за ее возвращение.

Если бы не союз с Маршаллом, то он отдал бы ее Фицгиббонзу бесплатно.

Его люди три дня обыскивали все земли вокруг Дассета и Дерли и добрались даже до Йорка. Кроме единственной встречи около Дерли, никто не видел ни Фицгиббонза, ни Клэр. Оба раненых лежали на своих походных койках в оружейной комнате и страдали от лихорадки, а Луи и Тео по очереди ухаживали за ними.

Сеттон так толком ничего и не узнал из рассказа своих стражников. Роджер бормотал что-то о дьяволе, пытавшемся отсечь ему ногу огромной саблей. Генри был не столь глуп, но лорда смущало, правильно ли он запомнил то количество золота, что затребовал Бернард в качестве выкупа за Клэр. Скорее всего, нет. Ни одна женщина столько не стоит. И в особенности Клэр, после того как открыто ему не повиновалась и освободила Фицгиббонза.

Но все это не имеет никакого значения, так как Фицгиббонз не получит ничего. О, он встретится с ним на рыночной площади в Дерли, но не с золотом в руке.

Сеттон подошел к входу в туннель и поднял с пола шлем. Черт, почему этот негодяй не умер?

Прошлой осенью, когда появились слухи о смерти Фицгиббонза, он обрадовался, так как это освобождало его от обещания, данного в присутствии епископа Терстана. Он тотчас начал искать мужа для Клэр, зная, что привередничать не придется. Случайно он узнал, что Юстас Маршалл домогается лесного участка, граничащего на севере с Дассетом. Там были хорошие места для охоты, и к тому же этот надел прилегал к землям Маршалла.

На юге Англии у Юстаса Маршалла был великолепный замок Хантингтон с образцовыми рыцарскими порядками. Сам он занимал высокий пост при королевском дворе, держал соколиную и псовую охоту и считался одним из лучших английских рыцарей, выступающих на турнирах.

Такой человек мог бы выбрать жену познатнее и с большим приданым. Для Клэр он чересчур хорош. Хоть бы скорее наступил тот день, когда Клэр перестанет вмешиваться в дела Дассета, и забота о ней перейдет к Маршаллу.

Но самое главное – это то, что будущий зять в фаворе у короля, а это полезно для Сеттона и в денежном отношении.

И вот из Йорка сообщают, что Фицгиббонз жив и возвращается домой. Договор с Маршаллом пошел бы прахом, если бы епископ Терстан не стал жертвой отравления. Убийца епископа весьма вовремя оказал Сеттону огромную услугу. Теперь его слово перевешивает заявление Фицгиббонза о якобы обещанной награде. Зачем ему, лорду Сеттону, скромный рыцарь в зятья, когда он может заполучить знатного и богатого лорда?

Сеттон толкнул рычаг, и дверь в туннель закрылась.

Если Эдгара освободил Фицгиббонз, то он может быть где-нибудь поблизости. Интересно, а где находилась Клэр, когда Фицгиббонз пролез по туннелю в подземелье? Его своевольная дочь вполне могла помочь собственному похитителю.

Сеттон решил было призвать наемников, чтобы найти Фицгиббонза, но передумал. Наемникам придется дорого заплатить, а он, к сожалению, на собственном опыте усвоил, что они не всегда выполняют приказы как положено.

И шерифа не следует оповещать. Лучше самому разделаться с Фицгиббонзом без участия человека, который симпатизирует собрату – рыцарю Черной розы.

К тому же Сеттон точно знает, где отыскать Бернарда с Клэр пятнадцатого августа. Клэр окажется дома заблаговременно перед свадьбой, а голова Бернарда украсит собой пику еще до конца этого печального для него дня.