Сэр Генри уже довольно пожилой человек, родственник по линии моей жены, старый моряк, ушедший на покой от всех дел около десяти лет назад, считался в нашем роду интереснейшим собеседником, особенно когда рассказывал о своих морских приключениях.

Он много говорил о море и путешествиях, в которых когда-то сам принимал непосредственное участие. Но я мечтал услышать от него один, на мой взгляд, очень интересный рассказ, о котором он долгое время умалчивал.

– Это самая поразительная история, происшедшая со мной когда-либо, – признавался он. – Она перевернула всю мою жизнь. Я встретил тогда замечательных людей, преданных этому трудному ремеслу – морскому делу. Да-да, я не оговорился, именно ремеслу, потому что в те давние времена любое путешествие представляло собой определенный статус тогдашней жизни и являлось чем-то особенным. Чтобы попасть на корабль, уходивший в дальнее плавание, надо было приложить максимум усилий, и мне повезло: я оказался именно на таком корабле.

На этом он прекращал свой рассказ, погружаясь в воспоминания. По его выражению лица я определял, что те события когда-то принесли ему массу волнений и переживаний.

Он изменялся в лице. Его жизнерадостная натура погружалась в раздумья, и он тут же замолкал, переводя разговор на другие темы.

Даже его жена Марта не в силах была уговорить старика рассказать свою историю, о которой и сама никогда не слышала.

– Это было еще до нашей женитьбы, – говорила Марта. – Тогда Генри был совсем молодым. Помню, он говорил мне, что ходил к берегам Австралии и что это было удивительное время. Я знаю, что он таит самую суть этого похода, но не в силах была от него чего-либо добиться. Может, вы, дорогой племянник, повлияете на него, и он раскроется перед вами? – обратилась как-то она ко мне.

Любопытный по своей натуре, я решился добиться от старого Генри сути этого рассказа, разузнать все подробности, но и у меня это не сразу получилось.

Хотя сэр Генри и питал ко мне самые добрые чувства, но постоянно откладывал свою исповедь, ссылаясь на всевозможные причины.

На этот раз я решил уже не отступать, тем более что старик был в хорошем настроении.

Он сидел на большой веранде своего загородного дома и пил чай, дымя толстой сигарой.

Марта хлопотала по хозяйству, а я придвинулся к нему поближе и мы вдвоем болтали о всякой всячине.

Я любил к ним приезжать в этот тихий загородный дом, чтобы отдохнуть от городской суеты и подышать свежим воздухом.

Однажды, гуляя по лесной тропинке, я встретил сэра Генри, одиноко бродившего по опушке. Он увидел меня, широко улыбнулся и спросил:

– И что же ты в такую рань поднялся? Еще трава от росы мокрая, а ты в одних ботинках… Сапоги надо надевать, молодой человек, как я.

– Вот, решил погулять поутру, – сказал я. – Скоро мне придется покинуть вас и уехать по делам в город. Хочу напоследок побродить по этим замечательным местам.

Он посмотрел на меня, взял за плечо и тихо сказал:

– Идем домой. Марта сейчас завтрак сготовит, а мы с тобой поболтаем. Когда я тебя еще увижу, неизвестно, поэтому пойдем. Я же знаю, чего ты от меня ждешь.

У меня загорелись глаза. Я начинал понимать, что старик все же решился рассказать мне о самом интригующем в своей жизни приключении.

– Когда думаешь навестить меня в следующий раз? – спросил он.

– Наверное, уже только через год. Раньше я никак не смогу. Скопилось много дел, и без меня там обойтись не смогут.

– Стар я стал, – вздохнул сэр. – Здоровье подводит… доживу ли, чтобы снова увидеть тебя?

– Конечно, сэр. Вы закаленный старый моряк.

– Был моряк… Годы берут свое, и вряд ли той закалки хватит теперь надолго. У каждого человека где-то есть свой предел. Пойдем, я тебе расскажу то, о чем ты так давно хочешь узнать.

Я взглянул на него, и сердце мое тревожно застучало.

«Надо же, сам предложил, – подумал я. – Значит, я сегодня узнаю то, о чем он никогда и никому не рассказывал раньше…».

Дальше шли мы медленно и молча. Он, вероятнее всего, снова погрузился в воспоминания, напрягая память, чтобы не упустить всех подробностей своего повествования, а я шел, не мешая ему своими вопросами, изредка поглядывая на его сосредоточенное лицо.

Дома нас ждала Марта.

Сэр Генри устало опустился в плетеное кресло и, закурив сигару, пустил густое облако дыма.

– Давно хотел тебе рассказать одну историю. Конечно, со временем она стала забавной, но тогда было все по-другому.

– И когда же это было, сэр?

– О, это было давно. На престоле был тогда Генрих Третий, король Великобритании. По-моему, год был, дай памяти, 1817-й. Король был уже болен, и, по сути, правил страной не он. Но он имел большое влияние как инициатор множества реформ, к тому же переживший большое количество военных событий. В те времена я был еще мальчишкой и мало что соображал. Родители мои умерли рано, а дом забрали за долги. Я оказался на улице, и мне ничего не оставалось делать, как бродяжничать. Я тогда целыми днями болтался в порту и там подрабатывал, чтобы получить немного еды. Мне было всего шестнадцать лет. Я был высокого роста и славно сложенным парнем. На хорошую работу меня никто не брал, поэтому я целыми днями болтался в порту, встречая корабли, и помогал их разгружать, за что платили гроши. Однако мне хватало. Жил тогда я в сыром подвале вместе с крысами и собаками. Таких, как я, бездомных было много: мы все дружили и помогали друг другу. Мы прятались от солдат, которые ловили нас и отправляли на принудительные работы. У меня это получалось лучше всех, поэтому я и не попался в их лапы.

Марта поставила на стол чашки и села рядом.

– Только прошу, не волнуйся, – сказала она. – У тебя опять начнутся головные боли. Он и мне об этом никогда не рассказывал, – обратилась она ко мне. – Я сама все слышу в первый раз.

Я перевел взгляд на дядюшку и приготовился слушать дальше его рассказ.

Сэр Генри отпил немного горячего чая и взглянул на жену, улыбнулся, снова пустил облако дыма…

– Курить я начал давно, как раз тогда, когда ввязался в эту историю. Какие были тогда рядом со мной люди! Я их до сих пор помню всех. Мужественные, молодые…

Он перевел дух, уселся поудобнее в кресле и на мгновение замолчал.

– Сэр, а что потом? – уже не выдержал я.

– Потом?.. Однажды в порт пришел огромный корабль, и я решил во что бы то ни стало проникнуть на него. Здесь было где спрятаться, чтобы оказаться незамеченным. Я мечтал уйти в море и стать настоящим моряком, но меня никто не брал и, хуже того, просто гнали за мой возраст. Я стоял у причала и изучал обстановку. На корабль, как оказалось, незамеченным пройти было невозможно – трап усиленно охранялся моряками, и только некоторые люди могли на него подняться. Кто-то тогда мне сказал, что этот корабль будет стоять здесь еще несколько дней, и у меня было время обдумать в подробностях мой план действий. Я также узнал, что он уходит в большое плавание, до берегов Австралии, и меня это еще больше воодушевило. Я непременно решил пробраться на его палубу и уплыть в далекую и неизвестную до сих пор мне страну. Я понимал, что путь дальний и мне когда-то придется себя раскрыть, но это должно было произойти только тогда, когда мы будем уже далеко в море. Я был готов на любую работу, что могли там мне предложить, только чтобы испытать свою судьбу в этом увлекательном путешествии. Каждое утро я приходил на причал и бродил вдоль пришвартованного корабля, с надеждой поглядывая на огромные мачты и спущенные паруса…

Вильгельм Уайтинг – капитан, немного старше средних лет, был требовательным к своему экипажу, но ничего не мог поделать со своей восемнадцатилетней дочерью Софией, которая настаивала на том, чтобы отправиться с ним в море. Он категорически запретил ей думать об этом, поэтому сразу отказал, ссылаясь на трудности данного предприятия.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? – воскликнул он, усадив ее перед собой. – Это совершенно неизвестные края… Нет, ты меня прости, но это просто неисполнимо. Ты прекрасно знаешь, что я ни в чем тебе не отказываю, но здесь… Другое дело в Португалию или во Францию… А тут совершенно другой край света… Я и сам там ни разу не был. Неизвестная страна, слабо развитый морской путь… По сути дела мы будем плыть по непонятным картам Кука.

– Это которого аборигены съели?

– Вот именно, взяли и съели.

– И все же я хочу с тобой плыть, – взмолилась София. – Я не стану тебе обузой, тем более что твой помощник, Карл, – мой хороший друг.

– В этом я не сомневаюсь, – согласился отец. – Вот вернемся, тебя и сосватаю. Я так понимаю, у вас какие-то отношения? Он действительно очень хороший человек, не зря ходит у меня в помощниках капитана. Я на него всегда рассчитываю, и он оправдывает мое доверие.

– Он просто очень милый молодой человек, – призналась София и покраснела.

– И, конечно, ты его любишь?

София пожала плечами.

– Не знаю, отец, но мне очень хотелось бы отправиться в это путешествие с вами. Вот там мы лучше друг друга и узнаем.

– Ох и лисица ты… Я еще подумаю, но мне не хотелось подвергать свою дочь опасностям, которые могут возникнуть в плавании. Что еще скажет на это мать?

– Я сама с ней поговорю. Ты когда собираешься пригласить к нам Карла на обед? – спросила София.

– Столько у меня еще дел не сделано, – вздохнул отец. – Думаю, дня через два, не раньше. Мне многое надо будет с ним обсудить, а сейчас он занимается подбором команды. У нас не хватает около десятка матросов и боцмана.

– А Сэм?

– Сэма я уважаю, так как ходил с ним много раз в море, но он уже стар и больше в море не пойдет, тем более в такую даль.

– Хороший он человек, – заметила София.

– Да, я с ним полмира прошел… Таких, как он, еще надо поискать, но время берет свое, и приходится искать другого. Вот этим сейчас и занимается Карл.

На этом разговор Софии со своим отцом закончился, и она с нетерпением ждала, когда, наконец, он пригласит Карла, который скажет за нее свое слово.

Карл ходил в помощниках капитана уже два года и зарекомендовал себя как деловой и знающий человек.

Однажды он появился в доме Уайтингов, где встретил молодую Софию, которая тут же влюбилась в него. Они быстро нашли общий язык, и Вильгельм с женой были очень довольны их отношениями.

Он был на пять лет старше Софии, и родители видели в них прекрасную пару.

Несколько походов на корабле, которые он совершил вместе с ее отцом, гарантировали их длительное сотрудничество. С тех пор как он стал помощником капитана, Вильгельм пророчил ему хорошую карьеру.

Настал день, когда был назначен званый обед, и София с нетерпением ждала своего избранника. Он, как говорится, одетый с иголочки, как всегда аккуратный и точный, явился ровно в назначенное время.

Встретила его мать и проводила в дом. София в это время с тревогой ждала, когда позовут ее родители, но разговор отца с Карлом продолжался очень долго. Они обсуждали предстоящее путешествие и, когда было все решено, сели к столу. Но и тут Вильгельма интересовала только работа. Он не унимался и задавал все новые вопросы своему помощнику.

– Меня больше всего интересует боцман, – сказал Вильгельм.

– Сэр, у меня на данный момент две кандидатуры, – ответил Карл, поглядывая на Софию. – Но первая сразу отпала ввиду длительного путешествия и возраста. Вторая – это Боб. Он плавал на многих кораблях, и опыта у него не отнять.

– Выбираете вы, Карл, – сказал Вильгельм. – Это ваши будущие подчиненные, и вам с ними работать. А что с моряками?

– Ну, что касается моряков, здесь дело обстоит намного проще. Сейчас на длительный ремонт становится много судов, поэтому я не вижу в этом проблемы.

– Значит, дела у нас продвигаются?

Вильгельм встал и прошелся по комнате, замечая, как все присутствующие следят за ним. Вдруг он спохватился:

– Что же это я совсем разошелся? У нас же обед стынет. – Он сел за стол и снова обратился к Карлу. – Дорогой мой, я пригласил вас не только чтобы обсудить наши дела, но и решить одну проблему, – он взглянул на Софию. – Дело в том, что моя дочь напрашивается плыть с нами.

Карл встал, и лицо его засияло.

– Это же здорово! – воскликнул он.

– Ничего хорошего я в этом не вижу, – Вильгельм усадил Карла обратно в кресло. – Ни вы ни я не знаем, что нас ожидает в дальнейшем, поэтому я считаю лишним брать с собой свою дочь и вашу невесту в такое опасное путешествие. Эта страна нам неизвестна, да еще надо до нее добраться. Что там впереди нас ждет, бог только знает. Я думаю, что это лишнее…

– Но, сэр, она будет в надежных руках, тем более, что вы знаете, что мы друг друга любим! – Карл взглянул на Софию. – Дорогая, ты с этим согласна?

София улыбнулась. Ей было приятно слышать, как Карл настаивает на ее участии в плавании. Он поднялся, подошел к девушке и поцеловал ей руку.

– В таком случае я просто не знаю, – начал сдаваться отец. – А ты что скажешь? – обратился он к жене.

– Ну, что я могу сказать… Если Карл берет на себя такую ответственность, то быть тому…

– Я так и знал, что вы дадите согласие, – обрадовалась София. – Давайте лучше обедать.

– Ты на себя посмотри, – обратилась к Вильгельму жена, – ты полжизни провел в море, и я удивляюсь, как ты нашел время сотворить нам дочь. Вот теперь и она сходит с ума по этим морям. Бери ее и следи за ней в оба. А ты, София, смотри, там одно мужичье, как ты будешь чувствовать себя среди такой компании?

– Я буду с отцом и Карлом. Они не дадут меня в обиду, – радостно вздохнула София и прижалась к молодому человеку.

– Это правда, – подтвердил Карл. – Я буду следить за Софией. У нее будет отдельная каюта, а я приставлю к ней своего человека. Я думаю, мы обойдем все проблемы, которые могут обрушиться на нас.

– Давайте, в таком случае, выпьем вина, – предложил Вильгельм. – За наш успех и благополучное плавание!

Радостная София подбежала к матери, поцеловала ее и закружилась по комнате.

– Дочь, – сказал отец, – чему ты радуешься? Я же еще согласие не дал.

София теперь подбежала к отцу и обняла его за шею.

– Я же знаю, что ты самый лучший на свете из отцов. Можно, я возьму с собой свою любимую собаку Бэби?

– Бери, что хочешь, – сдался Вильгельм. – С тобой разве поспоришь?

Ранним утром Карл снова направился в порт, чтобы подстраховаться: набрать еще человек пять моряков и сделать окончательный выбор.

В первую очередь он появился у причала, где швартовались корабли на длительный ремонт. Он понимал, что сейчас много свободных людей ищет работу и ему повезет еще подобрать несколько толковых моряков, тем более что многие из них просто рвутся в море.

Теперь Карл желал из всех набранных оставить самых достойных и верных людей.

Вильгельм полностью положился на своего помощника и не лез в его дела, потому что сам был сильно занят оформлением разных бумаг.

Вечером того же дня у Карла состоялся разговор с новым боцманом. Они встретились в небольшом баре, куда он был приглашен Бобом, который, в свою очередь, пришел не один, а с каким-то верзилой двухметрового роста.

Завидев Карла, Боб расплылся в улыбке и пригласил к столику.

– Я не привык, чтобы меня ждали, – сказал Карл, – и требую как от себя, так и от подчиненных четкого выполнения своих обязательств. Так что если у нас с вами решится вопрос, то требования с моей стороны остаются, прежде всего, в соблюдении дисциплины.

– Я согласен, капитан, – произнес хриплым голосом Боб. – Но у меня одно условие…

– При первой же встрече и уже условия? – удивился Карл.

– Нет, это не условие, а просьба. Я знаю, что вы ищете матросов, так вот могу порекомендовать лучшего моего друга Джимми. Он опытный моряк и знает много того, что не знает никто.

– Да? – удивился Карл. – Это становится уже интересно. И что же знает ваш друг?

– Хотя бы хорошо свою работу. Он в последнее время плавал старшим матросом и командовал людьми не хуже кого-либо. Я думаю, что лучшего моряка вам просто не найти.

Карл оглядел сидящего рядом верзилу.

– И где же вы, сэр, плавали? На каких кораблях?

– В последний раз на «Бригантине». Это хорошее было путешествие.

– Да, но она затонула, насколько мне это известно, у берегов Испании.

– Это было ужасно! Спаслось несколько человек, в том числе и я. Все произошло из-за ошибки капитана.

– А я слышал другую версию, – возразил Карл.

– Много чего говорят люди, но Джимми живой тому свидетель, – сказал раздраженно Боб. – Земля полнится слухами, но никто вам не расскажет настоящей правды, как он.

– Конечно, на море всякое случается, – снова забасил Джимми, – и вы это прекрасно знаете. А «Бригантина» ходила тогда к испанским берегам впервые. Из-за неопытности капитана нарвались на рифы, и посудина просто пошла на дно.

– И все добро, что было на борту, внезапно исчезло, – добавил Карл.

– Вот что касается груза и прочего добра, как вы говорите, об этом мне абсолютно ничего не известно.

– Да, это темная история, – согласился Карл. – Хорошо, я согласен насчет вашего друга.

Карл поднялся, еще раз окинул боцмана и Джимми строгим взглядом.

– Когда вы намечаете отплытие, сэр? – спросил Боб.

– Через неделю. Надо решить еще много вопросов.

– Замечательно! Мы к вашим услугам. Я думаю, что вы не пожалеете, – сказал Боб. – По первому сигналу мы будем на палубе вашего корабля. Это тот самый корабль под названием «Святая Мария»?

– Верно. Вам заранее дадут знать, – сказал Карл.

– Сэр, вот Джимми хотел уточнить, мы действительно плывем в Австралию?

– Именно так.

Уже поздним вечером Карл навестил капитана и сообщил ему о разговоре с боцманом, о том, что подобрал еще несколько надежных моряков и завтра намечает произвести окончательный отбор команды. София сидела в стороне и наблюдала за своим возлюбленным.– Ну, хорошо, – сказал капитан, выслушав доклад своего помощника. – Нам с ними плыть, и я на вас надеюсь. Завтра пойдем вместе и посмотрим команду. Непригодных оставим на берегу. Да, а как обстоят дела с коком?– Дэвид – это надежный и проверенный человек, – сказал Карл.– А, это тот пухленький колобок? Он же ходил в последний раз с нами в море.– Именно он, – кивнул головой Карл. – Лучшего и подобрать нельзя.– Молодец, что ты его взял в нашу команду. Насколько мне помнится, он очень хорошо готовит. С таким коком мы никогда не пропадем.Карл взглянул на Софию.– Мне пора, – сказал он.– Папочка, можно, я провожу Карла? – попросила София.– Проводи, но не долго. На улице уже совсем темно, а фонари почему-то до сих пор не зажигают.София подбежала к отцу, чмокнула его в щеку и, взяв Карла за руку, повела к выходу.– До завтра, сэр, – успел сказать он и исчез за дверями.София сразу повисла у него на шее, как только они вышли на улицу.– Ты представляешь, я с отцом и с тобой пойду в море! – Она радовалась, как дитя.– Нет, не могу этого представить, – ответил Карл. – Может, ты все же подумаешь о своем поступке? Мы сами идем так далеко впервые, и я просто за тебя боюсь.– Почему? – обиделась София. – Я же буду с вами. С тобой рядом. Ты что, не хочешь, чтобы мы были вместе? А вернемся – и сыграем свадьбу, вот будет здорово!Карл усмехнулся.– И все же, милая, ты хорошо подумай.– Я уже все решила, еще без тебя, так что можешь на меня рассчитывать.Он обнял Софию и, целуя ее в нежные губы, сказал:– Я буду рад видеть тебя на корабле, только уговор – слушаться и повиноваться мне обязательно.– Я так и сделаю, – снова засияла София.

На следующий день капитан пригласил Карла, боцмана и старшего матроса на совещание, которое должно было положить начало их будущему сотрудничеству.

Он подробно рассказывал о предстоящем маршруте, который тщательно сам разработал:

– Мы пойдем вдоль берегов Европы, а затем отправимся к Африке. Иной путь намного длиннее, а нам дорого время, – сказал Вильгельм.

– Да, сэр, но, проплывая вдоль берегов Африки, мы рискуем попасть в руки пиратов, а то и хуже, к людоедам, – возразил боцман. – Я предлагаю идти другим путем.

– Нет, Боб, – возразил капитан. – Об этом я тоже много думал, но решил остановиться именно на этом курсе. Проходя африканский материк, мы сделаем там остановку. Возможно, возьмем попутный груз и возместим кое-какие расходы, заправимся водой, продуктами и вдоль берегов Африки уйдем дальше. – Капитан взглянул на угрюмое лицо старшего матроса.

Его огромная фигура располагалась за небольшим столиком и казалась еще больше.

– Что вы скажете, Джимми? – обратился к нему капитан. – Я хочу услышать мнение каждого присутствующего.

Джимми взглянул на боцмана и пожал плечами.

– Мое дело маленькое, – ответил он. – Мне предстоит командовать матросами, а не сочинять маршрут. Но хотел предупредить, что в столь опасное путешествие, кроме достаточного количества питания, необходимо еще брать и достаточное количество оружия. Сами понимаете, что сейчас времена очень неспокойные. Кругом так и ерзают те зануды, которые выпрашивают пулю в лоб. Ну, вы меня понимаете…

– Мы и об этом позаботились, – сказал Карл, поглядывая на капитана.

– Оружие – это хорошо, – вздохнул Джимми и искоса посмотрел на боцмана. – Оно нам может пригодиться для защиты от дикарей, а они, как известно, народ воинственный и обязательно захотят урвать себе большой кусок вашего, то есть нашего груза или, того хуже, завладеть кораблем полностью.

– Господа, – сказал капитан, стараясь сменить тему разговора, – мы плывем не искать сокровища. У нас другая миссия. Мы везем товары, которые сейчас загружаются докерами в наши трюмы, и они особой ценности не представляют. Хотите вы или нет, но мы будем вынуждены делать остановки в портах, чтобы сдать их и загрузить новые, и везти их дальше. Иначе наше плавание приведет нас к полному банкротству. Для этого наш владелец организовал все так, что нам скучать не придется, а вот за сохранность грузов в ответе мы.

– И что мы везем в первую очередь? – поинтересовался Джимми.

– Короче, купи – продай, – догадался Боб.

– Вы догадливы, сэр. За это нам и платят, а также и вам.

– А что, до африканских берегов у нас остановок не намечается? – не успокаивался любопытный Джимми.

– Почему же, – возразил капитан. – Но это я буду обсуждать со своим помощником.

Боб и Джимми устремили свои взгляды на молодого Карла.

– Вы простите меня, сэр, – обратился Боб к Карлу, – вы давно ходите в море?

– У него достаточно опыта, чтобы быть моим помощником, – ответил капитан. – Итак, господа, я считаю, что наш разговор подошел к концу. Вы, Джимми, займитесь командой, а вы, Боб, своими непосредственными обязанностями, и не забывайте, что скоро нам уходить в море.

Когда боцман и старший матрос ушли на корабль, Вильгельм подсел поближе к Карлу и спросил:

– Где вы нашли этого боцмана? Он очень любопытная личность и мне не очень пришелся по душе. А эта обезьяна, старший матрос? Он разве в состоянии руководить нашей командой? Он же поубивает их всех.

– Этого Джимми мне порекомендовал боцман, а его, в свою очередь, один из моих знакомых.

– Не нравятся что-то мне их рожи.

– Но, сэр, сейчас такое время, что боцмана найти будет трудно. С моряками – это другое дело.

– Я назначу одного из моих людей, чтобы тайно присматривали за ними, – сказал капитан. – Это будет верное решение. Теперь для вас: если уж вы, сэр, берете на борт мою дочь и, как хочу заметить, без особого моего желания, то будьте так любезны уделять ей больше внимания. Сами видите, какой контингент на нашем корабле.

– Я люблю ее, сэр.

– Я не про любовь, уважаемый. Вам надо будет просто не сводить с нее глаз. Вы прекрасно знаете ее строптивый характер, поэтому я на вас надеюсь.

– У нее будет отдельная каюта, – еще раз напомнил Карл. – Я уже присмотрел неплохое местечко на корабле. С одной стороны ее каюты будет находиться наш уважаемый кок Дэвид, а с другой – моя каюта, так что она будет в полной безопасности. Мы не дадим ее в обиду.

– Я думаю, что до этого не дойдет, но все же попробуйте ее еще раз отговорить. Она вас послушает.

– Это бесполезно, капитан. Если она решила совершить свое первое путешествие, то вряд ли теперь можно будет получить от нее другой ответ.

Вильгельм покачал головой.

– И еще. Когда вы будете на корабле, найдите мне этого красавчика Тома. Он мне очень нужен. Пусть сегодня же найдет время и встретится со мной.

– Это тот самый моряк, что ходил с нами в прошлый раз?

– Да, он самый.

Карл оставил капитана и, выйдя на улицу, сразу направился на корабль. У причала он встретил боцмана и верзилу Джимми.– Молодой капитан, – обратился к нему Боб, – мы с вами нигде раньше не встречались?– Займитесь делом, Боб, – сказал строго Карл, – и вы, Джимми, тоже. Соберите команду, для начала, познакомьтесь…– Я все сделаю, когда мы двинемся в путь, – ответил Джимми. – Они не барышни, чтобы с ними знакомиться.– Они – наша команда.– Теперь я тоже ваша команда, – с усмешкой заметил старший матрос.– Сэр, он сделает так, как вы скажете, – влез в разговор Боб и толкнул Джимми в бок. – Слушать надо, когда капитан тебе приказывает, болван.– Именно так, боцман, – согласился Карл. – Привыкайте к порядку и дисциплине. Бардака на корабле я не потерплю.

Боб и Джимми шагнули на трап, и дежурный матрос пропустил их на борт корабля.

– Наконец-то я снова чувствую свободу, – радостно произнес Боб. – Нас море зовет на большие дела!

– И меня тоже, боцман, – в свою очередь пробасил Джимми, оглядываясь по сторонам. – Ничего посудина… Для такого плавания сгодится…

– И, возможно, нам тоже, – добавил Боб. – Только я тебя прошу, не болтай много лишнего. Для начала нам надо ознакомиться с кораблем. Так, кажется, нам приказал этот недоносок Карл.

Они обошли всю палубу, заглянули в трюмы, куда уже заканчивали загружать мешки с сахаром и тюки с табаком.

– Нам бы хватило этого добра на всю оставшуюся жизнь, – зашептал Джимми.

Моряки суетились на палубе, занимаясь каждый своим делом.

Боцман смотрел на них прищурив глаза и сказал:

– Примечай, тебе с ними работать, а самое главное, надо будет подобрать себе с десяток этих работяг, и тогда все наши планы свершатся. Только не торопись. Я знаю, что ты в людях совсем не разбираешься, поэтому будь осторожным. А эти какие-то тощие.

– Нормальные. Оружие, если что, удержат.

– Да тощие, смотри, какие, – не успокаивался Боб. – Нам бы с десяток твоих дружков.

– Так кто ж их на корабль пустит?

– Это точно. Твои уголовники тут бы наделали дел, прямо здесь, еще в порту.

– Старший матрос, – неожиданно проявился Карл и позвал к себе Джимми. – Вы ознакомились с кораблем?

– Нет еще, сэр. Мы не можем найти камбуз. Хотелось бы посмотреть сразу все.

– Он внизу, рядом с моей каютой, – ответил Карл.

– Тебе сейчас он нужен? – прошипел Боб.

– Ты же знаешь, что он для меня важнее всего.

– Идиот, ты не за этим здесь.

Они спустились вниз и нашли камбуз.

Кок Дэвид громко гремел кастрюлями, наводя порядок и расставляя запасы продовольствия.

– Сэр, если я не ошибаюсь, вы будете наш кок? – спросил Джимми, заглядывая в помещение.

Дэвид оглянулся на посетителей.

– Я боцман, – представился Боб, – а это старший матрос Джимми. Я думаю, мы поладим.

– Сюда заходить капитан запретил любому человеку, – недовольно буркнул Дэвид.

– Но мы не любые, и мы одна команда, – возразил Джимми.

– Это не имеет значения. Прошу покинуть помещение камбуза.

Боб и Джимми не стали спорить и поднялись наверх.

– Толстая свинья, – недовольно шипел Боб. – Я его с удовольствием кинул бы за борт.

– Ты опять торопишься. У тебя будет еще для этого время. А сейчас ты снова болтаешь всякую чушь.

– Он меня уже начинает бесить.

– Да заткнешься ты или нет? По-моему, нам этот щенок, помощник капитана, и так не доверяет, а еще ты тут…

– Как наш боцман и старший матрос? – спросил Карл молодого человека, лет двадцати пяти, по имени Том. – А лучших вариантов не было? – спросил в свою очередь моряк. – Не нравятся они мне.– Тебя капитан искал, будь так любезен – сходи к нему. Он хочет что-то тебе сказать.– Я только что от него, – ответил Том. – Он сказал, чтобы я не спускал с них глаз и докладывал обо всем, что узнаю.– Да, и меня тоже ставь в известность, – добавил Карл.– Хорошо, сэр, но хочу вам признаться, что где-то я уже видел этого боцмана, – сказал Том.– Если вспомнишь, расскажешь мне и капитану. Будет, думаю, очень интересно.Карл прошел в капитанскую каюту и увидел усталое лицо Вильгельма.– Есть проблемы, сэр? – спросил Карл.– Устал я что-то. Уже так хочется выйти в море, и я там немного отдохну.– Вы можете это сделать и сейчас. Погрузка завершена, экипаж на борту.– Карл, вы подготовили каюту для Софии? – спросил Вильгельм.– Конечно, сэр. Она в полном порядке и ждет свою замечательную хозяйку. Когда она появится?– Завтра утром перед отходом корабля.– Я ее встречу и провожу до каюты, – вызвался Карл.– Уж будьте так любезны. Вы надежный человек, Карл. А сейчас дайте команду, чтобы боцман собрал экипаж на палубе. Я хочу с ними со всеми встретиться и поговорить перед дальней дорогой.

Капитан появился через десять минут. Вся команда была в сборе и стояла на палубе вместе с коком Дэвидом, во главе с Джимми и боцманом.Вильгельм окинул всех взглядом и произнес небольшую речь:– Господа, – сказал он, – я рад видеть вас на борту нашего корабля и хотел бы, чтобы в вашем лице это была сильная и сплоченная команда. Нам предстоит дальний и нелегкий путь к берегам Австралии. Мы пройдем много стран и много морей, но основное путешествие будет проходить через океан. Поэтому от каждого из вас будет зависеть наш успех. Мой помощник будет руководить кораблем в мое отсутствие, вместе с боцманом Бобом. Наш боцман – бывалый моряк, и прошу ему подчиняться. Старший матрос Джимми будет во главе всего младшего состава, и его тоже всем слушать. Ну, а наш уважаемый кок Дэвид, я полагаю, не даст нам умереть с голоду. Утром мы отплываем от берегов Англии, поэтому выход на берег запрещается. Команда должна хорошо отдохнуть, чтобы завтра с новыми силами двинуться в море. Вопросы ко мне есть?– В честь нашего путешествия мы сегодня получим свой виски? – спросил заботливый боцман, заметив при этом, как на него с надеждой смотрят моряки.– Виски будет, как полагается, на ужин, но в меру. Завтра мы все должны быть бодрые и без всяких последствий, – ответил Карл.– Да, и еще, – добавил капитан. – С нами поплывет моя дочь София. Она у нас будет что-то вроде лекаря. Поэтому прошу ее уважать. Я не потерплю в отношении ее каких-либо хамских выходок.– Женщина на корабле к несчастью, – зашептал Джимми боцману на ухо.– Дурак, молчи и слушай. Это понятно, сэр. Все будет как надо.– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся капитан и, окинув еще раз всех взглядом, удалился в каюту.– Если кто передумал плыть с нами, – предупредил Карл, – я отпущу того на берег. У вас еще есть время подумать.

Ранним утром мальчишка по имени Генри, который был завсегдатаем в порту, появился у трапа «Святой Марии». Он немного повертелся на причале и исчез.

Генри здесь знали многие, но команде этого корабля он известен не был.

Шестнадцатилетний паренек давно мечтал уйти в море, но из-за молодости его никто не брал, хотя он и был высокого роста. А тут подворачивался исключительный случай, и он любыми путями тайно решил проникнуть на корабль, который сегодня должен был покинуть берега Англии и взять курс на Австралию.

Генри тщательно изучил подходы к трапу со стороны, чтобы не быть замеченным, и еще раз убедился, что проникнуть туда постороннему практически невозможно. Ему думать долго не приходилось: трап мог подняться в любую минуту, и тогда все его мечты в один миг рухнут.

Неожиданно к кораблю подъехали две повозки. На трапе появился сам капитан с помощником и несколько моряков. Они спустились на берег и тут же были окружены провожающими. Капитан долго разговаривал со своими родными, пока Карл любезничал с Софией, а моряки, подхватив многочисленные вещи, стали поднимать их на борт. Генри смешался с толпой и, подхватив две большие коробки, потащил их на корабль.

– Дочь моя, – сказал капитан, – такое впечатление, что мы уплываем, как минимум, на полжизни. Тебе не кажется, что вещей у тебя слишком много?

– Но она же женщина, – возразила мать.

– Нет, папочка, здесь только все необходимое, – сказала София.

Рядом бегала неугомонная собака Бэби. Она радовалась, наверное, больше всех, и когда Генри стал подниматься по трапу с коробками, помчалась за ним.

Дежурный у трапа так и понял, что этот парень тоже родственник капитана, раз собака так дружелюбна к нему, и без лишних вопросов пропустил парня на борт.

Генри тащил коробки следом за моряками в каюту Софии.

Он поставил вещи, огляделся и, убедившись, что остался на некоторое время один, шмыгнул в соседнюю каюту. Это оказался камбуз и он забился за мешками с продовольствием и огромными коробками, чтобы дождаться отплытия «Святой Марии».

Когда хлопнула дверь и вошел кок, сердце Генри чуть не оборвалось от страха. Он даже перестал дышать, чтобы не выдать свое присутствие. Толстый Дэвид, прекрасно зная свои владения, сразу заприметил незнакомца. Он сел за стол, окинул камбуз взглядом и сказал:

– Ты, я так понимаю, искатель приключений, молодой человек.

Генри понял, что это обращение к нему, и стал выбираться из своего укрытия.

– Сэр, вы меня извините, что я вторгся в ваше хозяйство, но у меня на это есть причина, – сказал Генри тихим голосом.

– Как ты сказал, хозяйство? Это уже интересно, – взглянул с удивлением на молодого человека Дэвид. – Мне такое впервые говорят – хозяйство. Ты мне начинаешь нравиться.

Кок внимательно смотрел на молодого человека, изучая его с ног до головы.

– И что же это за причина, что закинула тебя на наш корабль, а тем более сразу на камбуз?

– Я очень хочу побывать в море, – сказал волнующим голосом Генри.

– Судя по твоему росту, тебе лет двадцать, не более, – попытался определить Дэвид.

– Нет, сэр, вы не правы. Мне только шестнадцать, и меня никто и никогда не брал в море из-за того, что мне мало лет.

– Что ты все заладил, сэр да сэр… Какой я тебе сэр? Те, к кому надо так обращаться, находятся наверху, на капитанском мостике. Я – Дэвид и все тут.

– В таком случае, сэр, я – Генри.

– Если еще раз ты меня так назовешь, то следующая остановка нашего корабля – твоя.

– Я исправлюсь, сэр Дэвид. Так пойдет?

– Вот это другое дело. Ну, чего стоишь, как истукан, иди сюда.

Генри подсел рядом с Дэвидом.

– С какой целью здесь? Наш капитан наверняка не знает о твоем присутствии.

– Конечно. Я думаю, что смогу быть вам полезен и буду помогать здесь, на кухне, чтобы остаться на корабле.

– Меня можешь называть на «ты». Я не привык к такому обращению, которое вылетает из твоей глотки. Значит, говоришь, что тебе еще шестнадцать?

– Да. Это я просто вымахал в длину, а ума у меня почти нет.

– Это и заметно, – согласился Дэвид. – Какой же дурак пойдет в такое длительное, а, возможно, и опасное путешествие?

– Но ты же пошел.

– Я – это другое дело. Я кок, а без меня они просто подохнут с голоду.

За дверями послышались шаги, и Генри замер.

– Иди на свое место, – приказал Дэвид, указывая за коробки. – Это идут сюда.

Шаги стали удаляться. Хлопнула дверь в соседнюю каюту, и послышалась какая-то возня за стеной.

– Это моя соседка, София, дочь капитана, – гордо сказал Дэвид.

Он поднялся и закрыл дверь камбуза на засов.

– Теперь ты в безопасности, можешь выходить. Сюда редко кто заходит, но могут. Поэтому прошу тебя пока не высовываться несколько часов. Уйдем далеко в море – тогда делай, что хочешь.

– А что мне делать? Может, позволишь мне остаться с тобой? Я буду помогать тебе на этом камбузе.

– И что я скажу капитану? На палубе нашел? Ты вообще куда собрался?

– Мне тут недалеко, – сказал Генри. – Я скоро сойду на берег.

– И куда же тебе, Генри?

– До Австралии.

– Как? До Австралии? Ты сума сошел! Ты, вообще, знаешь, где эта Австралия? На краю света она. Это забытая богом земля с одними папуасами и кенгуру.

– И вы плывете именно туда?

– Мы – да, а ты – я не знаю.

– Быстрее всего, нам по пути, – улыбнулся Генри.

– Вот чем ты мне нравишься, так это тем, что не умеешь врать. Наверное, я тебя оставлю у себя.

– А капитан?

– Ну, не выбросит же он тебя за борт посередине океана. Живи пока… К вечеру мы будем уже далеко от берега, и ты сможешь выйти на палубу. Я поговорю с капитаном, чтобы он тебя оставил.

– Спасибо. Я отбатрачу.

– Это точно, отбатрачишь. Позволь узнать, ты в Австралии останешься или будешь возвращаться назад в Англию?

Генри растерялся и пожал плечами.

– Я не знаю.

– А я знаю, – твердо сказал Дэвид. – Так что батрачить тебе придется в два конца.

Генри улыбнулся.

– Спасибо, Дэвид. Я отбатрачу в два конца.

– Ну, вот видишь, как мы нашли общий язык. Сейчас садись и чисть картошку. Скоро будет обед, а я с тобой тут заболтался.

Вечером Генри осторожно, стараясь быть незамеченным, вышел на палубу. Он проскользнул мимо моряков, которые вообще не обратили на него внимания, и оказался на корме. Неожиданно чья-то крепкая рука схватила его за плечо. Генри обернулся и в страхе увидел огромного Джимми. – Это еще кто? – проревел он. – Откуда взялся? Я сейчас тебя, как щенка, за борт выброшу. Пусть тебя жрут акулы…Он подвел парня к борту, но голос кока его остановил.– Можешь не волноваться, Джимми, – сказал кок, протирая огромный черпак. – Это мой помощник, отпусти его.– Что-то я такого не знаю, – возразил Джимми.– Ты многое еще чего не знаешь. Отпусти его, иначе я тебе вот этим черпаком проломлю голову, и на одного едока у меня станет меньше.Джимми оставил Генри в покое и зло взглянул на Дэвида.– Да-да, ты не ослышался, – повторил кок, – на одного едока меньше….– Спасибо, Дэвид, – подбежал к нему Генри.– Иди на камбуз, и чтобы тебя никто сегодня не видел, – сказал кок.Генри шмыгнул вниз по трапу и затаился на камбузе.Вскоре здесь появился помощник капитана.Карл приоткрыл дверь и просунул голову.– Да здесь я, сэр, – крикнул Дэвид. – Я был наверху. Хотелось посмотреть на морские просторы.– Послушай, Дэвид, – сказал Карл. – Рядом с твоим камбузом будет находиться дочь капитана. Присматривай, пожалуйста, пока я буду на службе.– Сэр, мне будет некогда смотреть за девицей. За ней будет присматривать мой помощник. Так пойдет?– Какой еще помощник? – удивился Карл.– Разве я не говорил? Со мной плывет мой помощник, Генри. Вы сами подумайте, в силах ли мне прокормить такую ораву проглотов? А это чудовище, Джимми? Он наверняка жрет, как лошадь…– А почему я никогда не видел этого твоего помощника?– Я говорил, а вы, вероятно, пропустили мимо ушей, сэр.– Да?– Да. Я клянусь.– Ну, и где же он?– Он где-то здесь, за коробками и мешками с продуктами. Наверное, ищет то, что мне надо приготовить на ужин.– Ох, и хитрец же ты, Дэвид. Если бы я тебя не знал раньше, то высадил бы на первой же нашей остановке. Но ты человек верный и, думаю, твой помощник тоже порядочный человек. Покажи мне его.Дэвид свистнул, и из-за коробок появился Генри.– Это и есть твой помощник?– Чем же он плох? Смотрите, какой симпатичный малый…– И он может готовить?– Так точно, сэр, – выпалил Генри.– Ну и ну… Хорошо, раз у тебя, как ты говоришь, такой хороший помощник, то вот вам задание на двоих. Присматривайте за соседней каютой. Там находится дочь капитана София, и я за нее беспокоюсь.– Присмотрим, сэр, – выкрикнул Генри, пытаясь войти к Карлу в доверие.– Я доложу капитану, что она под надежным присмотром.Карл еще раз взглянул на равнодушное лицо кока и усмехнулся.– Ты же меня знаешь, Дэвид. – Я тебе никогда бы не отказал в твоей просьбе. Мог бы и на берегу мне сказать об этом мальчишке.– А что говорить, когда рано или поздно все равно вы бы узнали.

София осмотрела свое скудное жилище, уселась на кровать, накрепко привинченную к полу, и задумалась. Вспомнив, что корабль уже отчалил от берега и уходит в море, поспешила взглянуть в иллюминатор, за которым, кроме воды, ничего не было видно. Она огорчилась, что расположение этого круглого окошка такое неудачное, и взглянула на свои упакованные вещи. Надо было постепенно обживать это жилище, в котором ей предстояло прожить много дней.

Она стала распаковывать свою поклажу, в надежде побыстрее справиться со своими делами и выйти на палубу.

София аккуратно развешивала свои платья и шляпки, повесила два зонтика и взглянула на свою собаку. Бэби сидела в углу и внимательно следила за хозяйкой.

– Скучно тебе здесь будет, – сказала София, – но ничего, сейчас управлюсь, и мы с тобой поднимемся наверх.

Бэби весело завиляла хвостом и заскулила.

София взглянула на себя в маленькое зеркальце на стене и уже пожалела, что не взяла с собой свое большое. Отец ее заверил, что на корабле есть для нее все необходимое, но ее это сейчас не устраивало. В этом она просто не могла разглядеть себя как надо и уже пожалела, что послушалась отца.

– Черт побери, какая же я дура, – вслух произнесла она, ругая себя за такую промашку. – Вот хотела же взять и не взяла….

Она подошла к двери и прислушалась: не услышал ли кто ее негодования.

За дверями кто-то кашлял.

Любопытная София тихо приоткрыла дверь и увидела толстого кока Дэвида. Она мило улыбнулась и хотела закрыть дверь, но Дэвид сказал:

– Госпожа, вы, я так понимаю, и есть то сокровище, которое капитан называет дочерью?

– Именно так, – улыбнулась растерянная София.

– А я царь и Бог, без которого эта команда не продержится и суток. Зовут меня Дэвид.

– Что-то я впервые слышу о таком Боге, – снова улыбнулась она.

– А это мой ангелочек, – он указал на Генри, который появился из камбуза.

– Я так полагаю, вы и есть тот самый повар, о котором мне говорил Карл? – догадалась София.

– Что-то вроде этого, – согласился Дэвид.

– А вот про ангелочка он мне ничего не говорил.

Генри опустил голову.

– Ходят боги всегда в сопровождении таких милых созданий, как ангелы. Вы это должны знать, госпожа.

Генри смущенно поднял глаза и представился.

– И еще, я хотел бы внести некоторую ясность, – продолжал Дэвид. – На корабле поваров не бывает, есть кок. Это очень просто.

– В таком случае, как будет называться ваша столовая?

– Камбуз, – опередив Дэвида, ответил Генри.

– Это можно с ума сойти, пока все выучишь. А почему здесь так все называется?

– Дело в том, госпожа, что на корабле болтать много не приходится и все говорится короткими фразами, – стал объяснять кок.

Удивленный Генри взглянул на Дэвида.

– Это правда?

– Самая что ни на есть правда, госпожа. Я вижу, что вы совсем не подготовлены к плаванию. Что ж ваш папаша не побеспокоился подготовить столь прекрасное создание для морских путешествий?

– Вы знаете, сэр, у него очень мало времени на мое образование в этом направлении, поэтому я хотела найти достойного учителя уже здесь, на корабле.

Дэвид взглянул на Генри и сказал:

– Я с большим удовольствием, но боюсь, что научу вас совсем не тому, чего вы желаете. Извините, но я пойду, у меня там что-то кипит в кастрюлях. Вы порадуете нас своим посещением на ужин?

– Конечно. Так как насчет обучения?

– А вот ему делать нечего, пусть вас и учит, – Дэвид подтолкнул локтем Генри вперед и скрылся за дверями камбуза.

– Интересно, молодой человек, у вас хватит терпения обучить меня этому непонятному корабельному жаргону? Кстати, я тоже могу немного готовить, – призналась София.

– Немного не пойдет, – сказал Генри и покраснел. – Здесь такие желудки, что запросто самого съедят, если им не понравится.

– Что вы говорите? Ужас какой! Извините, я не назвала своего имени.

– Я его знаю, вас зовут София.

– Откуда же такая осведомленность?

– Помощник капитана приказал мне и Дэвиду за вами присматривать. А сейчас что могу, так это провести по кораблю и кое-что показать. – Генри спохватился, что и сам-то ничего здесь не знает, но отступать было уже некуда.

– Да, Карл и это предусмотрел, – вздохнула София. – Он такой заботливый.

– Я так понимаю, он ваш жених? – догадался Генри.

– Жених? А впрочем, возможно, но это ничего не меняет, и я буду ждать от вас уроков освоения морской лексики и манер, если они существуют на этом клочке суши.

– Я вам скажу, что на корабле о ком-либо заботиться не принято, если не Карлу. Я только должен присматривать, чтобы с вами было все в порядке. Тут такие темные личности есть, что лучше от них держаться в стороне. А ваш Карл – молодой и набирается опыта в дальних плаваниях? Если он хочет стать настоящим капитаном, то ему это под силу. А вообще, он хороший человек, – Генри вспомнил, как доброжелательно он с ним обошелся. – У вас правильный выбор.

– А вы, ангел при коке, чем занимаетесь? – спросила София. – Если бы вы сказали, что уже были в море, я бы не поверила.

– Я ходил в море совсем мало, но кое-что уже знаю. Вот на камбуз провести могу, правда, смотреть там особенно нечего.

Генри пригласил Софию пройти в соседнее помещение.

– Это и есть ваша кухня? – спросила она после некоторого молчания.

– Это и есть камбуз, – поправил ее Дэвид. – Вы пришли снять пробу с моего изобретения?

– Нет, сэр, я пришла посмотреть на своих соседей и их камбуз, – сказала София.

– В таком случае присаживайтесь, – Дэвид подвинул ей табурет. – Кстати, это банка.

София огляделась по сторонам.

– Баночка – это то, на чем вы сидите, – пояснил Генри.

– Нет, вам немедленно надо заняться моим обучением, – заключила София и снова взглянула на Генри.

– Я согласен приступить хоть сейчас, – сказал он.

– Вы обещали пройти со мной на палубу.

– Конечно. Это в первую очередь, – согласился Генри.

– Мне надо только взять с собой мою собаку Бэби. Она совсем измучилась в этой каюте.

– Хорошо, возьмем.

– Может, виски за знакомство? – предложил Дэвид. – У меня что-то в горле совсем пересохло.

– Давайте в следующий раз, – сказала София. – Мне не терпится пройти наверх и увидеть море. Я его всегда видела только с берега. Это, наверное, очень красиво?

– Море как море, – немного обиделся Дэвид за то, что она не поддержала его предложение выпить виски. – Чего там можно увидеть, кроме воды? Придется выпить самому.

– И все же это для меня будет очень интересно.

София встала и направилась к выходу. Генри подмигнул Дэвиду и пошел за ней.

София одела Бэби поводок и с удивлением сказала:

– Она даже на вас не лает. Признала за своего…

Генри улыбнулся, и они направились наверх.

Только они поднялись на палубу, как холодный морской ветер сразу ударил в лицо.

– Главное держать равновесие, – предупредил Генри. – От этой качки можно просто упасть.

– Можно, я за вас буду держаться? – попросила София.

– Конечно, – тут же согласился Генри и добавил: – Называйте меня на «ты». Я не привык к такому обращению. Было бы мне хотя бы лет сорок или пятьдесят, тогда другое дело.

– А сколько тебе, если не секрет?

– Я молодой, мне шестнадцать, салага, как говорят на флоте.

– А рост у тебя о твоем возрасте говорит другое.

– Это всего лишь рост, – согласился Генри. – Хорошо дома поливали, вот и вырос.

София громко рассмеялась, и на них обратили внимание моряки. Они сразу зашептались, искоса поглядывая в их сторону. Генри это заметил и шепнул Софии:

– Я же говорил, что здесь народ всякий водится, вот поэтому Карл и приставил меня с Дэвидом за тобой поглядывать.

– А ты в море давно ходишь? – спросила любопытная София.

– Давно, – соврал Генри. Ему просто было неудобно перед девушкой, что он в свои шестнадцать лет еще ни разу не был в море. Но потом вдруг спохватился и добавил: – Давно хотел пойти, а вот вышел в первый раз.

София посмотрела на него с удивлением и снова улыбнулась.

– А ты забавный малый или, как тебя Дэвид называет, ангелочек.

– Ерунда какая-то. Не называй меня так больше. Болтает старик что попало, а я потом только и знаю, что краснею.

Они направились вдоль борта на корму.

На море поднимался шторм. Бэби качало, и она, расставив широко свои лапы, повизгивала от страха, прижимала хвост.

– Бедная моя собачка, – сказала София. – Совсем напугалась этого шума волн. А тебе не страшно?

– Мне – нет. А чего бояться? Такой большой корабль! Что с ним сделается?

– Нет, там внизу мне было спокойнее, – заметила София.

– Пройдем до кормы и вернемся, – предложил Генри.

Мимо пробежало несколько моряков: стали спускать паруса.

– Интересно, где же мой отец?

– Он на капитанском мостике вместе с твоим женихом, – сказал Генри. – Ничего, что я с тобой так просто общаюсь?

– Ничего, но про жениха мог бы и не говорить, – ответила София. – Я тебе прощаю, но только тебе, запомни.

Они подошли к самому борту и посмотрели вниз.

– У меня голова кружится, – призналась София, крепко схватившись за руку Генри.

– Вы чего здесь торчите, – неожиданно раздался грубый голос Джимми. – Хотите попасть акулам на обед? Ну-ка, быстро с палубы в каюты.

София растерялась, услышав такое обращение в свой адрес, хотела что-то ответить, но тут подошел еще и боцман.

– Это дочь капитана, – сказал он. – А этого я не знаю.

– Да, пробрался еще в порту на корабль и болтается, всем мешает, – объяснил Джимми.

– Сэр, а в чем дело? – спросила София.

– Я не посмотрю, что ты дочь капитана, – продолжал свирепеть боцман. – Порядок для всех единый.

София потянула Генри с палубы вниз, в каюту.

– Бешеные какие-то, – выразила она свое мнение. – Идем, Генри, вниз.

– Что-то уж быстро вернулись, – заметил Дэвид. – Пейзаж не понравился? – Шторм начинается. Опасно стало на верху, – объяснил Генри. – Да еще эти двое, боцман и эта обезьяна Джимми… Совсем прохода не дают.– Бойся их, мой мальчик, – предупредил Дэвид. – Ох, как они мне не нравятся… Надо про них как можно больше узнать и доложить капитану. Наверняка кто-то из команды знает их. Тогда следующая остановка по их грешную душу будет. Темные люди они, ты уж мне поверь.Генри проводил перепуганную Софию в каюту и вернулся на камбуз.– Ты поглядывай за этой девчонкой. Карл просил меня, – сказал Дэвид. – Мне некогда, поэтому справляйся сам да не забывай и мне тут помогать.– Я ее в обиду не дам, – твердо заявил Генри.– Смотри, сам не нарвись на неприятности. Сейчас они придут на ужин, а ты бери поднос и иди в капитанскую каюту, обслужи нашего Вильгельма.Генри аккуратно уложил ужин на поднос и направился к капитану. Он громко постучал в дверь и толкнул ее ногой.– Сэр, – сказал Генри, – ужин для вас.Вильгельм, увидев нового человека на борту, поднялся и взглянул на сидящего рядом Карла.– Это кто еще такой? – строго спросил капитан.– Помощник нашего кока Дэвида, – объяснил Карл.– И много еще таких помощников на корабле?– Один, сэр. Парень очень смышленый, сам проверял.– Вот как? Ты как пробрался на корабль? – капитан подошел к Генри.– Сэр, вот ужин, – заикаясь, сказал Генри. – Куда поставить?– На стол. Я тебя спрашиваю, как ты попал на корабль?– По трапу, сэр.– Кто позволил? Я тебя высажу на первой же остановке, пусть даже это будет Африка!Неожиданно в дверях появилась София, и Карл поспешил к ней на встречу.– О, дочь моя! Ты пришла к нам с Карлом составить компанию за ужином, – уже совершенно другим голосом Вильгельм обратился к Софии.– Нет, отец. Я буду ужинать там, у себя. Мне необходимо еще привести свои вещи в порядок и прибраться. Может, этот молодой человек поможет мне, помощник нашего кока?– А ты откуда знаешь его?– Он очень милый человек, и зовут его Генри. Я с ним уже познакомилась, и мы выходили на палубу прогуляться.– Черт знает что, – кипел капитан. – Я все узнаю в самый последний момент.– К тому же он неплохо еще и готовит. Так мне сказал Дэвид, – София обняла отца.– Карл, если это действительно так, то пусть останется, а вообще меня надо предупреждать.– Отец, что у тебя на корабле за боцман? – спросила София. – Это просто какой-то ужас! И с ним еще один верзила…– Это она про Джимми, – пояснил Карл.– Они мне начинают уже надоедать, – разгневался капитан. – Уже и матросы жаловались.Капитан сел за стол, достал салфетку, вытер лоб и взглянул на Карла.– Хорошо, тебя как зовут? – обратился он к молодому человеку.– Его зовут Генри, – ответила за него София.– Хорошо, Генри, иди. Пусть будет так, как оно есть, – согласился капитан.

Вильгельм взглянул на Карла, потом на дочь.

– Дорогая, я взял тебя с условием, что никаких происшествий в пути у нас не будет, – сказал он. – И что я вижу? Какой-то мальчишка появляется на корабле… Кто еще из посторонних есть? – обратился он к Карлу.

– Никого, сэр. Но дело в том, что София здесь совсем ни при чем. Этот парень неизвестно каким образом попал на корабль.

– Это не одна ли компания с боцманом и этим Джимми? – спросил Вильгельм. – Сдается мне, что здесь все не так просто. Если с самого начала все так таинственно и непредсказуемо, то чего ждать дальше? Если бы не груз, который мы взяли на борт, честное слово, я бы развернул корабль в обратную сторону. Не нравится мне все это…

– Нет, нет, папочка, Генри здесь ни при чем, – взмолилась София. – Он очень хороший человек, и ты в скором времени в этом убедишься. Он еще очень молод, ему только шестнадцать, и с этими отморозками у него нет никаких дел.

– Сколько ты сказала, шестнадцать? – удивился отец.

– Да, он совсем мальчишка и может нам пригодиться.

– В каком смысле пригодиться?

– Ну, капитан, есть же юнги на кораблях, – заметил Карл.

– Только не в таком трудном походе, как у нас, – согласился Вильгельм.

Капитан позвал своего доверенного человека, Тома.

– Слушай, Том, у тебя еще прибавилось работы. У нас на борту некий молодой человек по имени Генри. Неизвестно, как он попал на корабль, поэтому последи за ним тоже.

– Не стоит, капитан, – ответил Том. – Этот парень проник на корабль самостоятельно и укрылся у Дэвида на камбузе. А Дэвид, как известно, порядочный человек, и ему вы доверяете. Он вряд ли станет укрывать какого-то бандита. Дэвид видит людей насквозь.

– Да что это такое, – возмутился капитан. – Все обо всем знают, а я узнаю последним. Том, откуда ты это знаешь?

– По мальчишке видно, что он серьезный. Я, конечно, за ним прослежу, но думаю, что все опасения будут напрасны, – заверил Том. – К тому же этот Генри сейчас на мачте и помогает морякам крепить паруса.

– Что, он уже там, наверху? – удивлению Вильгельма не было предела.

– Да, сэр. Я же говорю, что он толковый парень, – подтвердил Том.

– Тогда куда вы, Карл, смотрели там, на берегу, набирая этих головорезов? Среди малолеток можно было собрать превосходную команду, – обратился капитан к своему помощнику.

– Дело в том, что не каждого еще отпустят их родители, а у этого, по всей вероятности, их нет, – объяснил Карл.

– У вас на все найдется оправдательный ответ.

– Ну, хватит вам ругаться, – вступилась София. – У вас ужин стынет.

Генри спустился с мачты и снова столкнулся с боцманом. – Чего уставился? – крикнул Боб. – Вали на корму. Сейчас шторм поднимется и тебя, как селедку, смоет в море.Генри направился к капитанскому мостику и стал внимательно наблюдать, как работает рулевой. В эти минуты он ему даже позавидовал: как такой отважный человек один справляется с такими большими волнами, управляя огромным кораблем.Том получил от капитана последние указания и вышел. Прямо у дверей он столкнулся с Джимми, который стоял у капитанской каюты.– Чего ты тут делаешь? – спросил Том.– Не твое дело, – пробасил старший матрос. – Мимо проходил, понял?– Я-то понял, но куда же ты шел, если дальше прохода нет? Там тупик.– Я вижу, ты сильно умный, смотри мне…Джимми повернулся и пошел прочь.Он нашел на палубе боцмана и отвел его в сторону.– Поговорить надо, – сказал Джимми.Он огляделся по сторонам.– Сейчас стоял у капитанской каюты и услышал интересную вещь. Где-то в трюмах есть тайник, а в нем оружие.– Да ладно?– Точно. Своими ушами слышал, как капитан этому Тому говорил, чтобы он пошел и проверил этот тайник.– Так что же ты здесь торчишь? Иди за этим Томом и проследи, куда он пойдет.– Он меня видел у каюты капитана, – признался Джимми.– Вот дурак! Не можешь все сделать незаметно, – Боб замахнулся на него кулаком.– Иначе бы я не узнал об этом, – старался оправдаться Джимми.– Болван! Тебе там нельзя появляться. Пойду я сам и прослежу за этим Томом. Куда он пошел?– Кажется, пошел к трюмам.Боб осторожно стал спускаться по лестнице вниз и через мгновенье оказался в огромном трюме, заполненном мешками, коробками и тюками. Он притаился, стараясь прислушаться к различным шорохам, которые мог издать Том, но шум волн заглушал все. Тогда он стал тихо пробираться вперед и вдали увидел молодого моряка. Боб затаил дыхание и встал так, чтобы его не было видно.Теперь Боб видел все: Том отодвинул несколько ящиков и поднял большую деревянную крышку подвала, о котором никто не знал. Он спустился в этот люк и долго не появлялся.Боб незаметно выскользнул из трюма и направился в каюту, где дожидался его Джимми.– У меня есть план, – взволнованным голосом сказал Боб. – Для начала нам нужны преданные люди. Есть такие на корабле?– Черт их знает, может, кто и решится на авантюру, которую ты придумал, но мне не говоришь, – Джимми взглянул на боцмана. – Неужели ты собрался захватить корабль?– Много будешь знать – плохо будешь спать. Нам нужно человек десять. Если с оружием у нас кое-что и получится, значит, мы сможем осуществить мой план, – рассудил Боб.– Вот теперь я узнаю своего старого друга, – обрадовался Джимми. – Помнишь, как мы с тобой вершили дела? Я думал, что ты уже успокоился и начал другую жизнь.– А что успокаиваться, когда на корабле груза на тысячи фунтов! Надо брать и в любом порту сдать. Возьмут за милую душу, тем более что будем идти через африканский материк, а там, сам знаешь, берут все и сразу.– За золото?– Конечно. Зачем нам с тобой их железки нужны? Вот тебе задание – ищи на корабле нужных людей, обещай им все, а там разберемся. Я займусь оружием. По всей вероятности, его там много. Нам надо взять часть, а остальное вывести из строя. Пусть тогда против нас воюют. Ха-ха-ха!– Умный ты с годами стал, Боб.– А ты как был дураком, так им и остался. И еще с этим пацаном, Генри, не связывайся. Не нравится он мне. Я его при первой возможности скину за борт. Он слишком много хочет знать.– Я тебе помогу, – сказал Джимми. – Он мне тоже перешел дорогу.– Занимайся своим делом, что я тебе сказал?! – снова занервничал Боб.

Генри сидел на камбузе и мыл посуду. В углу лежал Дэвид и дремал. Тишину нарушила хлопнувшая дверь соседней каюты, где расположилась София. Генри прислушался, потом выглянул в коридор. Он тихо прошел к соседней двери, прислушался. Там был Карл.– Дорогая, – говорил он, – как я ждал этого мгновения, чтобы, наконец, остаться наедине с тобой.– Милый, я сама ждала этого случая, – зашептала София. – Я хочу тебя сегодня. Это будет так романтично, в море…

На море погода всерьез разбушевалась и Генри, который стоял у двери каюты Софии, еле удерживал равновесие на ногах. Неожиданно раздались приближающиеся шаги. Кто-то шел именно сюда. Генри быстро шмыгнул на камбуз и тихо прикрыл за собой дверь.Это был Том. Он постучал в каюту Софии и вызвал Карла.– Что еще там случилось? – спросил недовольный Карл.– Сэр, капитан просит наверх. Поднимается большой шторм, и всей команде надо быть в полной готовности.Генри взглянул на спящего кока и толкнул его.– Это тебя не касается, – пробурчал Дэвид и повернулся на другой бок.Кок спал всегда очень чутко. Это была его привычка, выработанная годами. Он мог спать и одновременно слышать, что вокруг творится. Вот и сейчас он слышал голос Тома, но был спокоен, что шторма и прочие невзгоды, происходящие вокруг, его не касаются. Сегодня он уже выполнил свой долг – накормил команду – и мог спокойно отдыхать.– Подай мне лучше немного виски, – попросил Дэвид.Генри плеснул виски в кружку и подал коку.– Я пойду наверх, – сказал Генри. – Может, нужна будет помощь.– Сходи, сходи, может, как раз там ты и сгодишься, для еды акулам. Я уже тебе тогда ничем помочь не смогу.– Я должен там быть, – твердо сказал Генри. – Моя помощь обязательно пригодится.Дэвид не стал спорить, повернулся к стенке и мгновенно захрапел.

Шторм разыгрался не на шутку. Корабль бросало на волнах, как щепку.

Карл сам руководил матросами, и Джимми оказался теперь в его подчинении. Ему это очень не нравилось, но ситуация складывалась таким образом, что ему пришлось наравне со всеми подчиняться и выполнять все указания помощника капитана.

Держась за поручни вдоль борта, Генри пробирался по палубе к матросам, которые спешно сворачивали паруса. Сильный холодный ветер бил ему в лицо, и от брызг воды вся одежда в один миг стала мокрой.

– Ты что тут делаешь? – заметив молодого человека, закричал Карл.

– Ну-ка быстро вниз, если не хочешь, чтобы тебя смыло за борт.

– Я пришел помочь, – кричал Генри.

– От тебя помощи здесь не будет, иди вниз, в каюту.

Но тут рядом оказался боцман и сунул Генри конец каната, приказав изо всех сил тянуть на себя.

Генри, упираясь ногами в палубу, тянул толстый трос, но он его мотал во все стороны.

– Что за чертова погода, – ругался Боб. – Тяни сильнее, иначе сорвет малый парус.

Боцман подбежал к Генри и тоже вцепился в канат.

– Где этот верзила, Джимми, – кричал Боб, оглядываясь по сторонам, но вокруг никого не было, кроме их двоих.

Остальные моряки тоже не сидели и боролись со стихией на другой стороне палубы. Теперь уже на помощь подбежал Том, и они вместе стали завязывать узел, чтобы закрепить канат.

– Где капитан? – кричал кто-то. – Почему корабль не разворачивает по ветру.

– Капитан и без тебя знает, что ему надо делать, – ответил Карл.

– Нас сейчас перевернет, и мы устроим пир морским тварям на самом дне океана.

– Это на нас морской дьявол гневается, – предположил кто-то. – Все это неспроста. Я попадал в такие ситуации.

– Отставить разговоры и занимайтесь все своим делом, – приказал Карл.

Перепуганный Генри не отходил от Тома и выполнял все указания, которые он ему давал.

– Не обращай внимания, – сказал Том. – Наш капитан опытный моряк, и учить его не надо.

Часа через три разбушевавшаяся стихия стала стихать, и продрогшие до костей моряки немного расслабились. Генри понимал, что были предприняты все меры по спасению корабля и большая заслуга в этом была, конечно, капитана, который хладнокровно делал все, чтобы выйти из опасного положения.Генри присел у мачты и только сейчас заметил, как у него трясутся руки. Том стоял рядом и всматривался в темное море, которое еще могло представлять опасность.– Бывало и хуже, – сказал он, переводя дух. – Однажды попал в такой дикий шторм, еле выбрались живыми, потеряв при этом несколько человек. Их просто снесло за борт…Генри смотрел на Тома с восхищением.– А у нас без жертв? – спросил Генри.– Думаю, что да, позже разберемся, но не расслабляйся. Я так понял, что ты впервые попал в такой переплет.– Честно говоря, я не думал, что бывает так страшно, – признался Генри.– Ничего, адская полоса прошла. Сейчас море успокоится, и мы ляжем на курс. Ты можешь идти вниз и отдыхать. Молодец! Получится из тебя хороший моряк.Генри встал, пошатываясь от сильной качки, и, преодолевая дрожь в ногах, стал пробираться по палубе вниз, в каюту.Дэвид ругался, собирая по всему камбузу посуду. Увидев Генри, он недовольно воскликнул:– А ты где болтаешься, тысяча чертей! Видишь, у меня тут настоящий аврал, да еще я упал с полки, башкой вниз, и чуть не сломал себе шею…– Я был наверху и помогал экипажу.Дэвид хмыкнул и больше ничего не говорил, продолжая заниматься наведением порядка.– О, да ты совсем промок, – наконец заметил кок. – Раздевайся.Генри снял с себя рубашки и присел на табуретку.– Не сиди, раздевайся совсем, – командовал Дэвид. – Раздевайся и ложись. Сейчас я буду тебя лечить.Он налил ему полстакана виски и заставил выпить, потом взглянул на вытянувшееся стройное голое тело молодого человека и приступил к растиранию.Дэвид кряхтел, прилагая усилия, потом остановился, перевел дыхание и взглянул на стол, где стояла бутылка с виски.– Лежи и не шевелись, – сказал он. – Мне надо передохнуть. Ну и дал же мне бог заботы. – Он налил себе тоже виски и присел рядом. – Сейчас передохну, еще раз разотру и укрою пледом. До утра лежи и не высовывайся. Не нужен мне помощник, у которого малярия или сопли по колено.Генри лежал на животе неподвижно и с ужасом услышал, как скрипнула входная дверь. Он повернул голову, но спина Дэвида закрыла весь обзор, и Генри не мог увидеть, кто вошел на камбуз.Его тело вздрогнуло, когда он услышал голос Софии.– Там еще шторм не успокоился? – спросила она. – Мне так страшно, и я совсем не могу уснуть.– Кто его успокоит, – сказал захмелевший Дэвид, – он что ли? – Он хлопнул Генри по дрожащей голой пояснице.– Генри совсем промок? – спросила София, созерцая стройное молодое тело. – Его надо растереть спиртом.– И где же я тебе спирт в море найду? Растираю виски. Он тоже неплохо действует. Вот ты бы лучше не советовала, а помогла старому человеку вылечить этого негодника.София через плечо Дэвида взглянула на голое тело Генри, который дергался под крепкой рукой кока и не мог что-либо предпринять, чтобы хоть как-то прикрыться от ее взгляда.– Я тебе помогу, – к ужасу для Генри предложила София свою услугу.– Хоть ты меня понимаешь. Вот тебе этот организм, и сделай так, чтобы он назавтра был как огурчик, а я пойду наверх и посмотрю, что там творится.Генри не мог нащупать рукой где-то рядом лежавший плед, чтобы прикрыться. Встать тоже не мог, потому что возбудился и теперь вообще не знал, что делать. Ему было до того неудобно вот так лежать голым перед Софией, что он просто отдался случаю, уткнулся в подушку головой и чувствовал, как она пожирает его своим взглядом.София села рядом и положила ему на спину свою нежную ручку. Тело Генри все задрожало.– Может, ты меня прикроешь? – тихо сказал Генри.– Сейчас тебя разотру и укрою, – решительно сказала София.В ее голосе молодой человек почувствовал какое-то волнение. Она стала нежно втирать в его тело вонючий раствор этого гадкого напитка.– Тебе так хорошо? – прошептала она.– Не очень. Мне еще никогда не приходилось быть в таком положении, – ответил дрожащим голосом Генри.Она растерла его спину, коснувшись своими нежными ручками упругих ягодиц, и попросила перевернуться.– Дай мне плед, я прикроюсь, – попросил Генри, сгорая от стыда.София дала ему плед, и он, прикрыв им свои бедра, повернулся.Теперь он видел ее сверкающие глаза и старался спрятать свои.– Сейчас разотру твою грудь, и ты немного поспи, – нежным, как показалось Генри, голосом сказала она и принялась за дело.Ее руки скользили по его груди. Они нежно растирали ее, а Генри просто не находил себе места, желая, чтобы все это как можно быстрее закончилось.– Ну, вот и все, – наконец произнесла София и, прикрыв Генри по самую голову пледом, склонилась над его лицом, нежно поцеловала. – Не болей, – шепнула она перед уходом.– С тобой разве заболеешь, – ответил Генри.Выпитый виски, который дал еще Дэвид, стал действовать на Генри, и он вдруг, на свое удивление, не захотел, чтобы София его так быстро покинула. Он приподнялся на локтях и попросил ее остаться.– Я не могу, – сказала она. – Сейчас может прийти Карл, и я не хочу, чтобы он видел меня здесь. Ты меня понимаешь?Генри улыбнулся и опустился на постель.– Мы еще встретимся? – спросил он.София улыбнулась и молча вышла.Появился Дэвид. Он взглянул на дремавшего Генри, подумывая, где же теперь ляжет спать сам.– Согрелся? – спросил кок, заметив, что Генри зашевелился. – Может, еще налить? Теперь тебе до утра лежать, пока одежда не высохнет. А с такой погодой, что творится там, наверху, она будет сохнуть всю ночь.– Нет, мне хватит, – отказался Генри. – А виски всегда помогает в таких случаях?– А ты можешь предложить что-то другое?.. То-то же… Учись, сынок, пока старый Дэвид жив и может кое-что тебе передать в наследство.– Дэвид, скажи, ты специально ушел, чтобы оставить Софию одну со мной?Кок улыбнулся.– Дурачок ты. Мне бы твои года, уж поверь, не сидел бы здесь я на месте. Я же вижу, как она на тебя смотрит.– Но не в такой же ситуации, когда я беспомощно лежу перед ней совсем голый…– Зато познакомилась с тобой, как положено, – засмеялся кок и закурил свою сигару. – Тебе не понравилось, когда тебя такая молодка, как София, лапала руками?Генри промолчал.– Понравилось, ты уж мне не говори. Давай, двигай свое тело, старый Дэвид тоже хочет спать. Завтра опять эту свору прожорливую кормить надо. Только, прошу тебя, раз меня с тобой свела судьба, будь послушным юнгой и больше помогай мне, иначе я с тобой расстанусь. Зря, что ли, я тебя выгораживал все это время?

Ночью Генри не спалось. Рядом храпел Дэвид, и он мучился, ворочаясь, прижатый к стенке. Больше всего ему не давало покоя появление Софии, ее прикосновение к его телу и тот последний поцелуй. Генри приподнял голову и в темноте стал разглядывать, куда Дэвид повесил сушиться его одежду. Он осторожно толкнул его, но тот спал и ни на что не реагировал.

Генри перелез через толстое тело кока и спрыгнул на холодный пол, нащупал свои еще сырые вещи и стал одеваться. Он еще раз взглянул на Дэвида, который развалился теперь уже на всю кровать, и тихо вышел из каюты. По телу сразу пробежала дрожь от сырой одежды, надетой на голое тело, но Генри взял себя в руки. Он осторожно подошел к двери каюты, где находилась София. Там была тишина. Спотыкаясь о ступеньки, Генри поднялся на палубу. Ему хотелось посмотреть на море, которое часа два назад просто угрожало его жизни.

Неожиданно где-то в трюме он услышал разговор и прислушался. По голосу он сразу узнал Джимми. Его нельзя было не узнать – бас, которым он обладал, был единственным на корабле. Генри насторожился и прислушался. Второй голос был тоже ему знаком – это был боцман Боб.

– Дурак, – шептал Боб. – Чего так гремишь? Хочешь, чтобы тебя, как куропатку, застрелили? Делай все осторожнее.

– А я что делаю?

– Бери аккуратнее, без лишнего шума.

Генри насторожился, и его любопытство не заставило долго ждать. Он, осторожно ступая по палубе, двинулся к трапу, который вел в низ трюма, где находился груз.

Он просунул в люк голову: там было совершенно темно, но где-то далеко внутри горел тусклый огонек свечи.

Генри снова прислушался и услышал бряканье металлических предметов.

Он осторожно стал спускаться вниз. Его сердце замирало при каждом скрипе ступенек.

Генри спустился вниз и, прячась за многочисленными мешками и ящиками, стал двигаться в направлении голосов.

– Тихо, – вдруг насторожился Боб. – Ты ничего не слышал?

Он поднял над головой свечу и стал водить ею в воздухе, стараясь обнаружить источник звука.

– Тебе показалось, – сказал Джимми. – Здесь крыс полно или от старости тебя уже глюки одолевают.

– Болван! Если нас здесь хоть кто-нибудь увидит, то крышка…

– Здесь кроме нас и крыс никого нет, успокойся.

– Ты уже сколько ружей перенес?

– С десяток будет, – ответил Джимми.

– Хватит, чтобы было не так заметно. С остальных, что останутся здесь, сними затворы. Пусть стреляют в нас пустыми палками.

Джимми принялся за дело, выводя ружья из боевого состояния.

– Порох взял?

– Два бочонка. Взял пули и дробь…

Они перенесли оружие, порох и свинец в заранее приготовленное место и старательно завалили его ящиками до лучших времен.

– Теперь слушай меня внимательно, – шептал Боб. – Налей в их порох масла, чтобы он уже никогда не смог им помочь.

– Ну ты и умный, Боб, – восхищался Джимми. – Мне б твои мозги.

– Если бы у тебя были мои мозги, ты бы просто их не унес, – ответил Боб.

Джимми выполнял все указания боцмана, не забывая поглядывать, на всякий случай, по сторонам.

– Все, – произнес Боб и тяжело опустился на мешки. – Теперь капитан со своей командой нам не страшен. Что у нас там получается?

– Десяток ружей, десяток мушкетов. Два бочонка пороха и свинца две коробки.

– Хорошо. Ты полил их порох маслом достаточно, чтобы он не воспламенялся?

– Я его залил полностью, – ответил Джимми.

– Как у тебя с людьми дело обстоит?

– Тяжеловато. Есть четыре человека, и пока все.

– Мало. Надо с десяток, не меньше.

– Дело в том, что капитан им всем хорошо платит и трудно кого-либо уговорить, – стал объяснять Джимми.

– Я понимаю, – вздохнул Боб. – Но нам нужны люди. Мы получим намного больше, чем платит капитан. Вот это надо им объяснять. Понял?

– Попробую еще поговорить.

Боб взял свечу в руку и направился к выходу.

– Сейчас самое главное – пройти по палубе незамеченным, – шептал Боб.

Генри дрожал в сырой одежде, но довел свою слежку до конца. Он выждал, когда затихнут удаляющиеся шаги, и, выйдя из своего укрытия, подошел к тому месту, где боцман и Джимми перепрятали оружие.

«Значит, что-то затевают, – подумал Генри. – А я получился случайный свидетель. Как это все удачно! Надо обо всем доложить капитану».

Генри вздрогнул от неожиданного толчка в бок. Он оглянулся и увидел Тома.

– Ты что тут делаешь? – громко спросил Том.

Генри приложил палец к губам.

– Не кричи, – спокойно сказал он. – А ты чего не спишь и крутишься по трюмам?

– Вот уж это не твое дело. Мне капитан приказал всех подозрительных и вольно болтающихся, вроде тебя, высаживать на первой же остановке по курсу.

Генри заметил в руке Тома оружие.

– Я случайно сюда попал, – испугался Генри. – Иду, слышу здесь в трюме разговор, думаю, дай посмотрю…

– И кого же ты тут увидел?

– Боцмана и Джимми.

– Не ври мне. Они давно спят. Иди наверх, и если еще раз тебя здесь увижу, то мы с тобой распрощаемся. А утром пусть решают, что с тобой делать, – Том толкнул Генри к выходу. – Давай, шагай наверх. Честно говоря, я бы и тебя вместе с этими бандитами отправил на тот свет.

– Дурак ты, – ответил Генри, искоса поглядывая на мушкет. – Я сам пойду к капитану и расскажу ему все, что видел этой ночью.

– Сходи. Только вряд ли ты вернешься потом на свой камбуз. Сидеть тебе под замком до первой остановки в порту. А она будет теперь только на африканском побережье. Представляю, как ты там уживешься с дикими неграми.

Генри видел издевательскую улыбку Тома, и его всего передернуло от ненависти к этому человеку. Именно сейчас ему захотелось увидеть Софию. Он вспомнил, как ее нежные ручки скользили по его телу и он ощущал такое блаженство, что не мог даже представить, как это приятно. А эти грубияны, которые видят во всех одних предателей и изменников, ему были просто ненавистны.

– Веди меня к капитану, – решительно потребовал Генри. – Веди прямо сейчас и убери свою пушку. Я никуда не денусь.

Они вошли в каюту капитана, и Генри сразу обратился к Вильгельму: – Сэр, скажите этому придурку, чтобы он убрал свой мушкет.– Что случилось, Том? – спросил капитан.– Поймал в трюме, – стал докладывать моряк. – Вот так брать посторонних на борт, сэр.– Что случилось? Давай по порядку, – повторил сидящий в углу Карл.– Сэр, вот этого парня я сейчас обнаружил в трюме. Он мне ничего вразумительного не сообщил о своем проникновении, поэтому я привел его сюда.– А сам-то чего по ночам там болтаешься? – спросил раздраженный Генри.– Ты как туда попал? – спросил капитан.Генри рассказал все, как было. Рассказал и про боцмана и Джимми, и о том, что они делали там, в трюме.Вильгельм был раздражен.– Том, я для чего тебя просил следить за трюмами и этим боцманом? – сказал он. – Почему посторонний человек знает больше, чем знаешь ты?– Ему действительно одному не справиться, – вступился Генри. – Если позволите, то мы будем вместе выполнять это поручение.Генри рассказал подробно, что видел и слышал там, в трюме, и капитан задумался:– Ну, если это правда, – сказал он, – то я согласен. Том, иди и проверь.– Я покажу, куда они перепрятали оружие, – вызвался Генри, и они с Томом направились в трюм.– Я схожу с ними, – сказал Карл. – Потом все доложу.

Под покровом ночи все трое: Генри, Карл и Том – спустились по трапу в трюм.

Том держал в руке большую свечу, освещая дорогу продвигающимся в темноте Генри и Карлу. Генри обошел Тома и направился в то место, где недавно наблюдал странную картину с участием Боба и Джимми. Карл оглядывался по сторонам, пытаясь заприметить что-то особенное, но все стояло на своих местах.

– Ты ничего не перепутал? – тихо спросил он Тома.

– Нет. Вот здесь я обнаружил Генри. Он стоял именно здесь, – сказал Том.

– И что дальше?

– Ничего. Здесь я его и задержал.

– Генри, расскажи лучше ты, – попросил Карл.

– Вот здесь, – Генри остановился. – Я не знаю, что у вас хранится в ваших тайниках, но они именно отсюда вытаскивали оружие и перекладывали в другое место, – сказал Генри.

– Ты знаешь, в какое?

– Конечно. Вот сюда, – Генри отодвинул несколько больших ящиков, под которыми находился другой люк. – Они сложили оружие сюда.

Карл внимательно осмотрел доски, потом нагнулся и одну из них подцепил своими пальцами. Внизу было достаточно пространства, чтобы спрятать целый арсенал. Он еще приподнял несколько досок, чтобы образовался приличный лаз, в который мог поместиться человек.

– Сэр, осторожно со свечой, там бочонки с порохом, – предупредил Генри. – Это они его сюда перепрятали.

– Проверьте, что там внутри, – сказал Карл, и Том спустился вниз.

Он нащупал несколько ружей и подал их наверх.

– Чье это оружие? – спросил он.

– Это наши винтовки, – сказал Карл. – Мы их приготовили на всякий случай, как это обычно делают мореплаватели. Каждый предусмотрительный капитан берет с собой оружие. Но как оно сюда попало? Никто же не мог знать, что оно здесь находится.

– Мало того, сэр, то, что они сюда переложили, находится в исправном состоянии, а ваше, из тайника, к бою не пригодно, – сказал Генри.

– Это почему же?

Генри все выложил по порядку о злодеяниях боцмана со своим подельником. Он рассказал про исчезнувшие затворы и масло в бочках с порохом.

– Все это произошло сегодня ночью, и я этому свидетель.

Том стоял в стороне, держал над головой свечу и поглядывал на Генри.

– А ты мне дуло в бок толкал, – сказал Генри, обращаясь к Тому.

– Много там ружей? – спросил Карл.

– Хватит, чтобы совершить переворот на нашем корабле, – сказал откуда-то снизу Том. – Я насчитал одиннадцать, и два бочонка с порохом. Два ящика со свинцом и мушкеты. Все, больше ничего здесь нет. Я хочу заметить, сэр, все в боевом состоянии.

– Это понятно. Они не дураки, – сказал Карл. – Поднимайся и закрой этот тайник так, как было раньше.

Карл поднял свечу над головой и направился к выходу.

Вильгельм с нетерпением ждал появления Карла. Он появился примерно через час в сопровождении Тома и Генри. – Что так долго? – спросил капитан. – Ничего не нашли? – он строго посмотрел на Генри.– Сэр, все, что говорил Генри, подтвердилось.– Господа, – сказал после некоторого молчания капитан, – теперь вы знаете то, что не знает никто на этом корабле. Это оружие – необходимость, на случай нападения или каких-нибудь непредвиденных обстоятельств. О нем не знает никто.– Знают, – возразил Генри.Капитан взглянул на него уже совсем другим, добродушным взглядом.– Знают, капитан, – повторил Генри. – Знают боцман и Джимми.– Это точно, поэтому нам надо предпринять какие-то действия. Как же это могло случиться, ума не приложу? Садитесь и давайте обсудим сложившуюся ситуацию, – капитан пригласил всех к столу. – Вы понимаете, о чем вы сегодня узнали – это тайна, а этих бандитов надо вывести на чистую воду. Я в тебе, молодой человек, сомневался, – обратился Вильгельм к Генри. – Но ты, оказывается, хороший человек. Как только тебе это удалось? Можешь считать, что ты предотвратил захват корабля.Генри взглянул на Тома и, прищурив глаза, еле заметно, чтобы никто не заметил, высунул язык.Том хлопнул Генри по плечу и сказал:– Извини, дружище. Я в тебе сомневался, но ты оказался порядочным человеком. Я просто тебя уважаю.– Очень приятно слышать такие слова, – заметил Карл, – а теперь ближе к делу… Меня интересует, откуда боцман и Джимми знают про тайники?– Значит, они здесь бывали раньше, до того, как мы приняли это судно, – догадался капитан.– Сэр, и это еще не все, – сказал Генри и встал. – Дело в том, что оружие, которое они оставили в первом тайнике, то есть вам, стрелять больше не сможет. В ружьях нет затворов, а в порох налито масло.– Вот сволочи! – вскипел капитан. – Ты точно это знаешь?– Я сам видел, сэр, но можно проверить, если до сих пор нет ко мне доверия.– Успокойся, – Вильгельм встал и прошелся по каюте. – Какие есть предложения? Вероятнее всего, у них здесь есть сообщники и они готовятся захватить корабль.– Может и так, – согласился Карл, – но кто?– Это вопрос интересный, и нам необходимо в ближайшее время дать на него ответ.Капитан взглянул на присутствующих.– Ничего, надо просто за ними усилить слежку, – предложил Вильгельм.– И поменять оружие, – добавил Генри.– Как ты сказал, поменять? – переспросил капитан.– Да, просто взять и поменять. Им отдать свое, без затворов, а у них взять боевое. Пусть потом стреляют. Бочонки с порохом тоже поменять. С маслом они у них даже шипеть не будут.– А боевое оружие перенести в другое место, – поддержал Карл.– Ну-ка иди сюда, – капитан взял Генри за плечи. – Сколько, говоришь, тебе лет?– Шестнадцать, сэр, – выпалил довольный своим предложением Генри.– Молодец! Ты мне начинаешь нравиться складом своего ума и мышления. Я могу с этого момента на тебя рассчитывать?– Конечно, сэр!– Это надо сделать немедленно, – сказал капитан. – Мы не знаем, что у них на уме и когда они задумывают свою акцию. Как вы думаете, господа?– Не стоит спешить, – возразил Карл. – Это надо сделать через пару дней, не раньше. Они обязательно перепроверят свой тайник и, когда убедятся, что все в порядке, успокоятся и станут ждать выгодного момента. Вот тогда мы и поменяем им оружие с порохом. Они и не догадаются. А сейчас надо просто усилить за ними слежку. Я так полагаю, в наших рядах прибыло, – Карл взглянул на Генри.– Можете на меня рассчитывать, – сказал молодой человек.– А может, просто закрыть люки в трюмы? – спросил капитан. – А ночью ты, Том, вместе с Генри проникните туда и все сделаете, как мы здесь решили. Просто затягивать это дело, мне кажется, опасно.– Правильно. На этом и остановимся, – согласился Карл.Том и Генри тихо вышли из каюты капитана на палубу и разошлись в разные стороны.

Генри остановился у каюты Софии и прислушался. За дверями была тишина. Внутри него заиграла кровь. Воодушевленный своей маленькой победой над боцманом и Джимми, доверием, которое завоевал раскрытием их зловещих планов, и пониманием командования, Генри был готов на новые подвиги, но то, что творилось у него внутри, он контролировать был не в силах. Он помнил, как милая девушка своими нежными ладошками ласкала его тело, а он возбуждался, еле сдерживая себя, помнил, как она на него смотрела и поцеловала, пожелав быстрого выздоровления… Генри не мог себя удержать. Ноги сами несли его к ней. Несмотря на свой юный возраст, Генри мог, может быть, даже лучше бывалого любовника, принести столько удовольствий своей знакомой, что та вряд ли скоро его забудет. Но такого в его жизни еще не случалось, а сейчас какой-то странный инстинкт толкал его именно на это дело.В Софии он просто видел друга, но после того, что случилось, он не мог себя уже сдерживать. Ему было все равно, что о нем скажет девушка, может, даже и пошлет подальше, но его сейчас, в эту тихую ночь, тянуло именно к ней.Ночью шторм бушевал с новой силой, и Карл до утра оставался с капитаном – у них начинались настоящие морские будни.

Утром на море был полный штиль, и «Святая Мария» под потоком легкого ветерка, что наполнял паруса, неслась по водной морской глади.

Вильгельм с самого раннего утра был уже на капитанском мостике. Вид у него был измученный, после бессонной ночи, но он держался, как полагается настоящему мужчине. Он внимательно смотрел в подзорную трубу, сверяясь по карте и уточняя дальнейший маршрут, и давал указания рулевому.

Рядом стоял Том, который тоже в эту ночь так и не прилег. Его до сих пор мучила мысль о ночном происшествии и разговоре с капитаном и Генри.

– Обойди всю палубу и проверь еще раз трюмы, – приказал капитан. – Сообщи обстановку – и тогда можешь идти отдыхать.

– Хорошо, сэр, – сорвался с места Том, будто ждал этого предложения всю ночь, и исчез за палубными надстройками.

– Через пятьсот миль достигнем берегов Африки, – сообщил капитан рулевому.

– У нас там намечается заход в порт? – спросил рулевой.

– Да. Зайдем в порт Хантау. Это в Южной Африке. Там мы сдадим часть груза, возьмем на борт новый и продолжим путь до Новой Зеландии…

– Сэр, вы позволите там сойти на берег? – спросил рулевой.

– Видно будет, – ответил Вильгельм, находясь еще под ночными впечатлениями.

Он боялся, что при заходе в порт Хантау Боб и его подельники могут что-нибудь предпринять, поэтому не спешил с решениями.

– Хотелось бы на настоящих негритянок посмотреть, – мечтательно произнес рулевой. – В кабачке их посидеть…

Вильгельм покосился на рулевого, стараясь определить, не принадлежит ли он к шайке боцмана. Он уже никому из моряков не верил и видел во всех предателей. Но этого и еще двух других рулевых он подбирал сам и возлагал на них большие надежды. А вот четвертый рулевой, которого где-то разыскал Карл, у него доверия не вызывал, и Вильгельм особенно обращал на него внимание еще с самого начала.

– Можно будет, но не всем, – согласился капитан и снова уставился в подзорную трубу.

– Это понятно, – вздохнул рулевой. – А стоять долго будем там, в порту?

– Пока не загрузимся. А времени посидеть в кабачке у тебя будет предостаточно, – сказал капитан, уловив одобрительную улыбку моряка.

– Значит, берег мне светит, – сделал он заключение.

– Тебе – да.

– Спасибо, сэр. Я знал, что вы хороший человек.

Вильгельм снова взглянул на рулевого.

– Как тебе наш боцман? – спросил Вильгельм, пытаясь узнать расположение рулевого к Бобу.

– Боцман как боцман, – ответил матрос.

– А этот Джимми, старший матрос?

– Эта дикая обезьяна? Он ничего не может, только орет, да еще пытается рулевыми управлять. Кретин полнейший.

– С мостика и того и другого гнать, – приказал капитан. – Нечего им тут вообще делать. Запомните, что вы подчиняетесь только мне, а в мое отсутствие – Карлу. Если что, сразу сообщайте мне.

– Или боцману?

– Нет, только мне. И здесь никто не должен находиться, кроме меня и моего помощника.

– Слушаюсь, сэр.

Том направился в каюту Карла. Он остановился у дверей камбуза и просунул голову, вдыхая запах готовящейся пищи. – Чего болтаешься без дела? – сразу заметил его Дэвид.– Где ваш Генри? – спросил Том.– Спит Генри. Кажется, немного простыл. Он всю ночь, как и ты, болтался по кораблю. У него жар.– Его можно видеть?– Иди да посмотри. Вон там он лежит.Том подошел к спящему Генри и положил на его горячий лоб руку – действительно, у парня был жар.– Надо лекаря, – сказал Том.– Где я тебе здесь, на корабле, возьму лекаря? – удивился Дэвид. – Вот придем в порт, там и найдем. Не надо в сырой одежде болтаться под ветром. Сам виноват, – сокрушался кок. – А мне помощник во как нужен! Капитан что-то говорил про свою дочь. Она вроде может помочь. Я утром с ней поговорю.– Я капитану сообщу, может он что-то придумает.– Что придумает твой капитан? Ничего. Я быстрее сам его вылечу. Вот сейчас с делами разберусь и вылечу, только вы не лезьте сюда, – Дэвид занервничал.– Растирания не помогут, – сказал Том.– У меня свой рецепт есть, – кивнул Дэвид в сторону большой бутылки с виски.– В таком случае у меня тоже небольшая температура, – улыбнулся Том.– Я сейчас тебе жопу надеру, и она пройдет, – сорвался Дэвид.– Дай немного святого лекарства, и я пойду спать. Всю ночь работал.– Знаю, как ты работал. Наверное, вместе с Генри. Тот тоже где-то работал, вот и наработал. Садись, так и быть, налью.Том выпил полкружки виски, закусил куском мяса и взглянул на Дэвида.– Что еще у тебя болит? – спросил Дэвид.– Я еще бессонницей мучаюсь, а если засыпаю – кошмары достают.– Вот для этого у меня другой рецепт есть, – Дэвид встал и взял огромный половник. – Иди, в следующий раз зайдешь…Генри открыл глаза и, увидев Тома, поднялся.– Лежи и не вставай, – сказал Том. – Меня тут Дэвид немного подлечил. Скоро за тебя возьмется. Ты же у нас самый маленький на корабле.– Какого черта, – вскипел Дэвид. – Нашел маленького. Он на целую голову выше тебя. Смотри, какой здоровый пареняка! Да и то, что между ног, тоже дай бог каждому. А ты говоришь – маленький. Иди отсюда и не беси меня. Вот сегодня вылечу, а завтра – на работу. Понял, Генри?– Я готов хоть сейчас, – ответил Генри.– Сейчас лежи, буду тебя лечить, но если опять сорвешься наверх, то я больше с тобой связываться не стану – нет у меня столько виски, чтобы расходовать на тебя. Тут и так глоток хватает.Генри сидел на кровати и молчал, выслушивая речи кока.– К вечеру поднимись на палубу, если полегчает, – сказал Том. – Сам знаешь, зачем, а я пойду и немного вздремну. Целую ночь на ногах, умираю, спать хочу.Генри встал, чтобы проводить Тома до двери, прошел мимо стола, где Дэвид нарезал куски мяса для обеда, прихватил кусочек и пихнул себе в рот.– Да еще зайди к Карлу, – сказал напоследок Том. – Он хотел тебя видеть.Генри проводил Тома до коридора и снова остановился у каюты Софии. Его так и тянуло к ней… Он прислушался – там была тишина. Тогда он прошел дальше и постучал в каюту Карла.– Войди, – раздался голос.Генри вошел и увидел Карла в длинной ночной рубашке.– Вы хотели меня видеть, сэр.– Да. Ты разговаривал с Томом?– Только что он от меня ушел отдохнуть.– Раз уж так получается, и ты знаешь больше, чем положено, я на тебя надеюсь, – сказал Карл. – Том – наше доверенное лицо, и я бы хотел видеть в тебе надежного друга и верить тебе так, как ему.– Во мне можете не сомневаться, – ответил Генри.– Вот это я и хотел от тебя услышать. Иди отдыхай.– Мне надо будет чуть позже выйти на палубу и проверить люки в трюмах, – сообщил Генри.– Хорошо, но не забывай, что ты нужен нам здоровый, поэтому попроси Дэвида, чтобы он тебя подлечил. У него это очень неплохо получается.– Хорошо, сэр.Генри направился на камбуз и снова замедлил шаг, проходя мимо каюты Софии. Рука сама потянулась к двери и толкнула ее. Каково было его удивление, когда она приоткрылась. У Генри замерло сердце. Он обернулся на каюту Карла и тихо просунул голову в ее каюту.София сидела на кровати и не сводила глаз с двери. Увидев Генри, она быстро встала, взяла его за руку и просто втащила к себе в каюту, закрыв при этом двери на засов.Неожиданно раздались торопливые шаги за дверью, и кто-то постучал к Карлу.– Сэр, вас просит к себе капитан, – сказал чей-то голос.Карл стал выходить из каюты, а Генри, прижавшись к стене, замер. София вытянула к нему свои руки и обняла за шею.– Я тебя ждала, – прошептала она. – Я знала, что ты придешь.Она стала целовать молодого человека, соблазняя ароматом духов и ласками.– Сейчас меня будут искать, – прошептал Генри, и точно, через минуту раздался голос Дэвида.– Что ему надо? – спросила София.Генри обнял девушку, подарил ей затяжной поцелуй и сказал:– Прости меня. Я к тебе еще обязательно приду, но сейчас, чтобы не было подозрений, я должен уйти.– Ты меня оставишь?– Сейчас я не могу здесь находиться, но обещаю, если уж у нас возникла такая привязанность друг к другу, я подарю тебе счастливые минуты твоей и, наверное, моей жизни.– Ты это обещаешь?– Я тебе обещаю. Прости.Генри поспешил покинуть каюту Софии.– О, явился! Когда же я тебя лечить буду? – спросил Дэвид.– Опять раздеваться надо?– Зачем? Понравилось? Я тебе не та красотка, от которой ты только что выскользнул.У Генри оборвалось сердце. Дэвид все приметил и уже наверняка знал, откуда сейчас появился молодой человек.– Не боись, я и сам молодой был и похаживал по девицам, чтобы разгрузиться. Я никому не скажу, будь уверен, тем более я видел ее глаза, когда она тебя тут на кровати лелеяла.Генри покраснел и не находил себе места.– Да успокойся ты, на вот, выпей настойки. Для тебе приготовил. К утру будешь здоров и беги к своей ненаглядной. Что, нравится она тебе?– Кто, София? Ничего особенного, дочь капитана и только, – возразил Генри.– Ну, ладно-ладно, нравится, так и скажи, – Дэвид широко улыбнулся и протянул ему кружку с какой-то вонючей жидкостью. – Выпей все до дна.

Генри поднялся на палубу и, увидев капитана, направился прямо к нему.

– Чего ходишь без дела? – услышал он за спиной снова грубый голос боцмана. – Бери тряпки и мой палубу, видишь, какая грязь кругом.

– Пусть твои моряки ее лижут, – так же грубо ответил Генри, и не успел он закрыть рот, как боцман схватил его за куртку и начал трясти.

– Кишки выпущу, щенок, – зашипел боцман. Его глаза от ярости наполнились кровью.

– Не тряси, дядя, – спокойным голосом сказал Генри, освобождаясь от его руки, – мозги себе вытрясешь.

– Смотри мне, напрыгаешься, – рычал боцман, но тут появился Карл.

– В чем дело, господа? – спросил он.

– Боб хочет найти своего друга Джимми и попросить его помыть палубу. Смотрите, какая грязь. Не правда ли, боцман? – издевательски сказал Генри.

Боб чуть не взорвался от злости.

– Правильно делает боцман, – одобрил Карл. – Он для этого здесь и находится, чтобы был порядок.

Боб молча повертелся на месте и ушел прочь.

Генри видел, что разжег гнев в этом человеке и что его могут ждать в дальнейшем большие проблемы. Но Генри это не пугало. Он мог постоять за себя, хотя и был намного младше боцмана.

– Ты смотри, с ним поосторожнее, – предупредил Карл. – Сам знаешь, что за человек.

Генри взглянул на корму и увидел, что там появилась София. Она шла, медленно поглядывая по сторонам. Рядом бегала ее любимая собака Бэби.

– Кажется, к вам гости, – сказал Генри.

Карл обернулся и увидел Софию.

– Дорогая, прости, что уделяю тебе так мало времени, сама видишь, то шторм, то другие проблемы, которые необходимо срочно решать…

– Ничего, я все понимаю, – сказала София, через плечо Карла поглядывая на Генри. – Я знала, куда попала, поэтому не обращай на меня особого внимания.

– Я бы хотел в свое отсутствие поручить тебя вот этому молодому человеку, – неожиданно предложил Карл. – Он храбрый парень, как я в этом уже убедился, и не даст тебя в обиду.

Генри от такого предложения даже закусил губы, чтобы не рассмеяться.

– Я согласна, дорогой, но, думаю, ты надолго пропадать не будешь.

– Конечно нет. Сегодня отстою ночную вахту, а завтра буду с тобой целых полдня. Ты, Генри, пожалуйста, не отходи от леди, сам видишь, какой вокруг народ.

– Я немного погуляю и пойду к себе, – сказала София. – Моя собачка совсем засиделась в каюте.

Бэби с удовольствием носилась по палубе, прыгала на моряков и звонко лаяла.

– Бэби, Бэби, – позвала собаку София. – Иди сюда, моя девочка. Веди себя прилично. – Она присела и стала гладить разгулявшуюся собаку.

Генри присел рядом.

– Я хочу с тобой сегодня вечером встретиться, – прошептал Генри.

– Я тебе сообщу о нашей встрече, – прошептала София, поднялась и пошла вдоль борта корабля.

– Тебе говорил Карл, что ты красивая? – тихо сказал Генри.

– Говорил, – засмущалась София.

– Я тоже тебе это говорю.

– Спасибо. От тебя очень приятно это слышать. Так что там Карл говорил об обстановке на корабле?

– Сущая мелочь. Он имел в виду, что скоро мы сделаем остановку в одном из африканских портов, перегрузимся и отправимся дальше к Новой Зеландии. Не жалеешь, что поплыла с Карлом? Здесь свои трудности, и девушке их сложно будет перенести.

– Я не жалею только потому, что встретила тебя, – сказала София. – К тому же у меня здесь еще и отец.

– О, да! Я и забыл… Совсем потерял голову.

– Смотри, смотри, какая птица, – вдруг закричала София, задирая голову к небу.

– Это альбатрос. Морская птица. Значит, скоро будет земля.

На палубе суетились моряки и постоянно отвлекали Софию. Она хотела еще что-то сказать, но терялась, обращая на них внимание.

– Что это они?

– Ничего, работают. Сейчас поднимется снова ветер – и надо устанавливать дополнительный паруса, чтобы прибавить ход, – объяснил Генри.

– Ты настоящий моряк, – удивлялась София. – Ты так много уже знаешь.

– Какой я моряк, – возразил Генри. – До настоящего моряка мне еще очень далеко.

– А Том давно плавает? – спросила она.

– Том… Том давно, наверное, я не знаю… Он хороший человек.

– Очень. Он мне нравится. Весь такой уверенный и, наверное, храбрый.

«Влюбилась в Тома, – подумал Генри. – А что, нормальный парень. Я-то что, салага перед ней. Что с меня взять? Пусть я и ростом выше, и немного пошире в плечах, а толку от меня… Все мечтаю о каких-то грезах… В моем возрасте не о девушках думать надо, а о маме с папой. Вот дурак, размечтался. Все ее слова – это просто отговорки. Кто захочет с таким, как я, что-то иметь… Хотя нет… Она же меня час назад затащила к себе в каюту и целовала. Я ничего не понимаю».

Они подошли к капитанскому мостику, и Генри уставился на рулевого. Как он ему завидовал в эти минуты – один управляет таким огромным кораблем! Рядом стоял Вильгельм и, заметив внизу Софию, помахал ей рукой.

Они поднялись на мостик. Капитан обнял дочь и улыбнулся.

– Ой, отец, как здесь хорошо! Все видно. Весь океан как на ладони.

Генри стоял рядом и тоже поражался увиденному. Он сам здесь был впервые.

Перед ними открывались огромные просторы океана. Создавалось такое впечатление, что корабль не плывет, а летит по воздуху. Громкий скрип мачты и шум ветра в парусах даже немного пугали. Генри поднял вверх голову, и она у него закружилась: такая была высота мачты…

– Вот это да! – вырвалось у него из груди.

Он подошел поближе к рулевому и, не отрывая глаз, следил за его работой.

– Это и есть морской компас? – спросил он, указывая на большой круглый предмет.

– Да, компас, – ответил рулевой. – Это единственная штука на корабле, которая может вывести в любую часть света. Ее надо беречь, иначе…

– Понятное дело, – согласился Генри. – Без нее никуда.

– Ну ладно, отец, мы пойдем. У меня уже голова стала кружиться, – сказала София.

Генри подал ей руку, и они стали спускаться вниз.

– Очень приятно было с тобой провести время, – улыбнулась София.

Генри проводил ее до каюты, и она, поцеловав молодого человека в щеку, скользнула за дверь.

Боб сидел в матросской каюте и зашивал разорванную рубашку, которую порвал там, в трюме, ночью, когда с Джимми перепрятывал оружие.

Джимми вытянулся на нарах во весь свой огромный рост и храпел, раздражая Боба.

Боб поглядывал на него, и у него уже кончалось терпение. Ему просто хотелось встать и заткнуть чем-нибудь эту храпящую глотку.

Длинные и резко пахнущие ноги старшего матроса извергали такой запах, что моряки, которые иногда заходили в их каюту, просто морщились от него и старались быстрее покинуть это вонючее место.

У Боба с шитьем не ладилось, и он нервничал.

– Ты когда-нибудь свои ноги будешь мыть? – не выдержал боцман и обрушился на спящего Джимми. – Я просто скоро задохнусь от этого запаха.

Джимми открыл глаза и, повернувшись на бок, дико улыбнулся.

– Иногда мою, – прохрипел старший матрос.

– Незаметно. От твоей вони у меня голова начинает трещать.

– Можно подумать, трещит… А ноги воняют, потому что они из задницы растут.

– Ты знаешь, как я тебя иногда ненавижу, – признался Боб. – Вот провернем свое дельце, и я расстанусь с тобой, – сказал он. – Надоело мне все это. Хочется спокойной жизни, бабу завести и жить по-человечески, а не скитаться вот так по морям и не выискивать свои жертвы.

– У тебя не получится, Боб. Ты прирожденный пират, и о другой жизни мечтать тебе не дозволено. Ты и на берегу найдешь дело себе по душе, мало чем отличающееся от этого. У тебя на роду написано, что тебе надо грабить и убивать, – ответил Джимми.

– Много ты знаешь про меня, чтобы так говорить, – возразил Боб. – Вся беда в том, что когда-то я встретился с такими подонками, как ты, и вся моя жизнь пошла наперекосяк.

– Мне казалось, что никогда ты об этом не жалел. Я видел твои глаза, как они горели, когда ты сгребал то добро, которое отнимал у других, и как потом все пропивал и тратил на проституток. Тебе тогда такая жизнь нравилась, и ты гордился, что такой тщеславный и сильный. Значит, ты начинаешь просто стареть. Мозги твои стали подсыхать, и ты решил искать в своей судьбе то чистое место, куда можно воткнуть кусочек незапятнанной жизни. Не получится уже ничего у тебя, Боб. Ты родился для того, чтобы отнимать, а не подавать.

– Умный ты слишком. Смотри, как разговорился… А вот возьму и переверну свою жизнь с головы на ноги – и все тут.

– Хорошо, можешь переворачивать, – согласился Джимми, – только давай доведем начатое дело до конца. Я так полагаю, ты далеко не дурак – бросать его посередине.

– Ты сегодня спускался вниз? – спросил боцман. – Что там в трюмах?

– Их закрыли по приказу капитана, – сообщил Джимми.

– Это потому, что был шторм и вода могла попасть внутрь. Все равно их будут открывать, чтобы проветривать и не испортить груз. Этим и надо будет пользоваться. Меня беспокоит перепрятанное оружие.

– Не беспокойся, оно спрятано в надежном месте, – заверил Джимми.

– В таком случае, как у тебя обстоит дело с людьми? – Боб отложил недошитую рубашку и прошелся по каюте. – Что с людьми? – повторил он.

– Есть у меня на данный момент шесть человек, – сказал Джимми.

– Этого мало. Обещай им все что угодно и уговаривай. Нам надо не меньше десятка, иначе будет не справиться с капитаном и этим Карлом. – Боб подсел на нары к Джимми. – Значит, так: Том – это человек капитана, а один из рулевых, ты говоришь, подписался?

– Да. Этот сразу пошел на сделку. Он и сам когда-то промышлял этим, – ответил Джимми.

– А остальные?

– Те – нет. Я с ними один раз, так, намеками, поговорил, чтобы не было подозрений, и понял, что бесполезно.

– Хорошо. Значит, там один человек у нас есть. Я постараюсь, чтобы во время нашей операции он находился у штурвала. Кто еще?

– Ну и пятеро палубных моряков.

– Надежные люди? – спросил боцман.

– Откуда я знаю, но очень желают разжиться добром.

– Меня с некоторых пор стал беспокоить этот мальчишка, Генри, – вздохнул Боб. – Он всюду сует свой нос и, честно тебе говоря, он просто мне надоел.

– Так избавься от него, – предложил Джимми.

– Как избавься? Просто возьми и выбрось его за борт? Ты что, совсем ополоумел? Хочешь, чтобы меня при первой же остановке сдали в руки властям?

– Здесь дикие края и никто тобой заниматься не станет, – сказал Джимми.

– В таком случае меня просто высадят на берег. Это самое легкое, что могут сделать.

– Или повесят прямо на мачте, – добавил Джимми.

– Я знаю, ты так и ждешь, где бы я промахнулся, чтобы избавиться от меня. Но я этого делать не стану. Я еще с ним встречусь на узкой дорожке. Вот тогда пусть и боится меня, – рассудил боцман. – Пусть пока путается под ногами. Он мне не особо мешает. Главное, чтобы этот проныра не наделал глупостей и мы не остались в дураках. Я замечаю, он в последнее время частенько стал захаживать к капитану.

– Это он флиртует с его дочкой, – догадался Джимми. – Вот и бегает туда.

– Кстати о дочке, – спохватился Боб. – Это прекрасная идея! Если что-то у нас не сложится, мы же можем взять ее в заложницы. Представляешь? Капитан в таком случае пойдет на все, чтобы ее освободить.

– Я же говорил, у тебя врожденный пиратский инстинкт. Тебе без этого никак нельзя, – воодушевился Джимми.

– Ее, я так полагаю, никто не оберегает. А этот пацан нам особой опасности представить не может? – размышлял Боб.

– Как сказать.

– Ты что, в этом сомневаешься?

– Пока нет, но надо все просчитать как следует.

– Вот давай этим займусь я, – твердо заявил Боб. – А ты лучше ищи людей. Ты со всеми уже разговаривал?

– Откуда? И половины пока нет.

– Так вот – это твоя задача: собрать хорошую команду, да смотри, чтобы в ней не оказались капитан с Карлом, – предупредил Боб и заулыбался.

Джимми вытаращил на него глаза.

– Да-да, смотри не перепутай, умник. Когда все будут в сборе, встретимся. Я вообще планирую операцию уже здесь, в Южной Африке. Как там порт называется, где мы должны встать на якорь?

– Хантау.

– Что-то я такой не припомню, – задумчиво произнес Боб.

– Говорят, небольшой городишко и такой же небольшой порт, – объяснил Джимми. – Какая тебе разница?

– Дело в том, что капитан может запретить выход на берег, – задумчиво произнес Боб.

– Ерунда. Все равно надо будет разгружать трюмы, а потом их загрузить. Значит, уже выход на берег будет. Ну а если не получится?..

– Вот тут надо не просчитаться. Если капитан что-то заподозрит, то нас там и оставит, поэтому надо будет хорошенько все обдумать. – Боб снова встал и прошелся по каюте. – Если что-то будет не складываться, нам придется плыть дальше, уже до Новой Зеландии, а мне ох как не хотелось бы в такую даль попадать! Там, говорят, одни дикари живут, и продать наш товар будет намного сложнее.

– Наоборот, – воскликнул Джимми. – Они там все дураки и предложат столько золота, что тебе и не снилось.

– А потом тобой и закусят, – вставил Боб. – Наслышан я о тех краях. Ну, хорошо, нам надо использовать любой момент для захвата, а идея с заложницей мне понравилась. И еще, самое главное… Нам надо все это свершить не на берегу, а в море. На берегу ничего не получится, сразу схватят.

– Вот об этом я и не подумал, – сказал Джимми.

– Здесь думаю я, а ты с сегодняшнего дня продолжай искать надежных людей. Повторяю, обещай все, что только можно, золотые горы обещай, там разберемся.

Джимми поднялся с нар и потянулся.

– Открой двери, – сказал Боб. – Пусть хоть каюта проветрится.

Джимми толкнул ногой дверь и с ужасом увидел перед собой Генри.

– Господа, кок приглашает вас к обеду, – сказал растерянный молодой человек, – и еще, можно двери аккуратнее открывать? Вы их чуть с петель не сорвали.

Боб вскочил с места и диким голосом заорал:

– Пошел вон отсюда! Чтобы я тебя больше не видел.

Джимми смотрел на боцмана и ничего не мог произнести.

– Это что ж получается? Этот пацан все слышал? – взорвался Боб. – Нет, я его непременно убью. Мне за это ты еще доплатишь из своей доли.

Боб выскочил из каюты, но Генри уже и след простыл.

– Что будем делать? – спросил Боб, вернувшись обратно.

– Ты же у нас думаешь, – сказал Джимми. – Вот и думай, а я пойду по приглашению обедать и искать нужных нам людей.

– Стой, болван! Это все меняет дело, – снова занервничал Боб. – Надо же такому случиться… Как же я не предусмотрел нашу безопасность?

– Да убей ты этого малого, – предложил Джимми, – и все твои проблемы будут решены.

– Не твои, а наши, – поправил Боб. – Вот ты и убей его.

Джимми улыбнулся.

– Можно будет попробовать.

– Здесь не пробовать надо, а наверняка, понял?

– Наверняка может и не получиться, – возразил Джимми.

– А как ты хотел, понарошку? Вот дурак! Видимо, мне придется заняться этим неблагодарным делом.

Боцман решительно встал и направился к двери.

– Уже убивать пошел? – спросил Джимми.

– Пошел ты знаешь куда… Иди жрать да проверь наш тайник, а потом займись людьми. Я все постараюсь выведать. Может, он ничего и не слышал?

Генри тихо постучал в каюту Софии. Тут же раздался звонкий лай Бэби, которая подбежала и стала лапами скрести в двери. Щелкнул засов, и София осторожно приоткрыла дверь. Увидев Генри, она сначала растерялась. Ее испуганный взгляд как бы спрашивал, что случилось. Потом она улыбнулась, заметив спокойное лицо молодого человека, и открыла перед ним двери.

– Что так поздно? – спросила она. – Тебе чего? Случилось что-то?

– Ничего не случилось, – смутился Генри. – Просто зашел проведать тебя.

– Может прийти Карл, – шепотом сказала София, выглядывая за дверь.

– Капитан на отдыхе после вчерашней вахты. Он тогда и глаз не сомкнул. Карл вместо него до самого утра, – объяснил Генри. – Да и, насколько мне известно, он по ночам так поздно к тебе не заходит.

Генри шагнул в каюту и тут же был облизан собакой.

– Любит она тебя, – заметила София. – С другими она строгая.

Генри взял Софию за руку и потянул к себе. Она прогнала навязчивую Бэби и тихо задвинула засов на двери.

– Ты с ума сошел, – продолжала шептать она.

Генри окинул каюту взглядом, потом взглянул на девушку. Она прижалась спиной к стенке, и ее учащенное дыхание выдавало нестерпимое желание видеть у себя этого молодого человека в столь поздний час.

– Ты с ума сошел, – повторила она и не сдержалась, обняла Генри.

Он прижал ее к себе, лаская ее волосы и плечи.

– Я обещал к тебе прийти, – сказал он. – Извини, что в прошлый раз у меня не получилось. Капитан загрузил разными делами.

– Я тебя ждала…

Он стал целовать ее милое личико, вдыхая аромат прекрасных женских духов, которыми пользовались дамы высших сословий.

София задрожала от его объятий, и ее прерывистое дыхание выдавало ее состояние.

Генри прижимал девушку к себе, судорожными пальцами стараясь расстегнуть ее кофточку, и, обнажив ее грудь, прильнул губами к ее телу.

– Ты сумасшедший, – говорила она, прижимая его к себе. – Ты понимаешь, что делаешь?

– Нет, – шептал Генри, – поэтому и делаю. Я больше не могу без тебя.

Его руки скользнули еще ниже, и вот уже длинная юбка лежала на полу.

– Ты что делаешь, негодник, – снова шептала она, не выпуская из своих объятий молодого человека. – Тебя кто этому научил?

Генри поднял на нее глаза. Они были как в тумане, но извлекали искры нежности и большого желания овладеть ею.

– Ты что делаешь? – шептала София, чувствуя, как его руки скользнули под ее нижнее белье.

Она ощутила нежное прикосновение к своему телу, бедрам и ягодицам. Теперь было ясно, что этого молодого и страстного человека трудно будет унять.

София уже не сопротивлялась и позволила снять с себя все нижнее белье, представ перед ним в обнаженном виде. Его страстным поцелуям не было предела.

– Ты ненормальный, – снова, уже в который раз, зашептала София. Она вся дрожала, закрывая ладонью свое лицо.

Генри обхватил ее за талию, ощущая блаженство и невероятное возбуждение, скользнул своим язычком по ее груди, потом медленно стал опускаться на колени, и вот он уже ощущает ее теплый животик… София вцепилась в его волосы, прижимая к себе, раздвигая свои стройные ножки, чтобы устойчивее стоять перед натиском молодого человека.

Теперь она уже прижимала его взлохмаченную голову к своему сокровищу и закрыла от блаженства глаза.

Генри, сам, может, того не желая, не мог удерживать себя, с каждой минутой теряя контроль над происходящим, погрузил свой язычок в девичью плоть. София тихо застонала, прижимая его плечи к себе и требуя тем самым еще больше подобной ласки.

Генри сжимал своими ладонями ее девичью попку, прижимая ее к себе, одновременно погружаясь в ее теплое взмокшее гнездышко.

– Тихо, остановись, – попросила она и насторожилась.

– Тебе показалось, – сказал Генри, поднимая на нее глаза. – Там никого нет.

– Я не про это… Я сейчас чуть не испытала то блаженство, от которого женщины сходят с ума.

Генри поднялся, подхватил Софию на руки и положил на кровать.

– Только не это, – попросила она и снова прижала к себе Генри.

Он взглянул на милое девичье тело.

– Ты же знаешь, что мы с Карлом помолвлены.

– Твое желание – закон, – ответил Генри.

– В следующий раз лучше встретимся, – сказала София.

– Я хочу, чтобы ты испытала то самое блаженство еще раз, – не унимался Генри, раздвигая ее ножки.

Он снова утонул в ее женских прелестях, которые обильно извлекали влагу.

– Какая ты хорошенькая, – шептал Генри, не переставая возбуждать Софию.

– Милый, – уже не выдержала она и снова вцепилась в его волосы. – Я уже начинаю достигать вершины блаженства. – Она так громко застонала и стала извиваться под напором Генри, что он еле удержал ее. – Остановись… Я сейчас сойду с ума.

– Я давно уже сумасшедший от тебя.

София выпустила Генри из своих объятий и, прикрыв лицо руками, заплакала.

– Что с тобой, дорогая? – спросил Генри, проводя пальцами по ее нежному молодому телу.

– Со мной такого никогда не было, извини, – призналась София. – Извини меня, глупую.

– А Карл?

– Давай не будем о нем говорить сейчас.

Генри помог ей встать и подал одежду. Он так возбудился сам, что его член мешал передвигаться, упирался в штаны, и София не могла этого не заметить.

– В следующий раз, – прошептала она и оделась.

Генри стоял перед ней, и его всего трясло от напряжения.

– Тебе надо идти, – сказала София. – Днем встретимся на палубе.

Генри поднялся на палубу и, как будто искушая судьбу, снова столкнулся с боцманом.

– Опять болтаешься без дела, бездельник? – прорычал Боб.

Из его глотки сильно несло спиртным.

Сейчас только Генри понял, что от него можно ожидать чего угодно. Он спокойно ответил:

– У меня совсем другие задачи по отношению к твоим.

Боб схватил его за рукав.

– Теперь ты от меня не уйдешь. Если надо, то я тебя и на том свете найду.

– Чем же я перед тобой провинился? – спокойно, сдерживая себя, спросил Генри.

– Если бы ты провинился, давно бы рыб в море кормил. Ты у меня просто болтаешься под ногами, а я этого не люблю. Поэтому советую в следующий раз мне на глаза не попадаться.

Боб выпустил Генри, заметив приближение Тома.

– Что, опять во мнениях не сошлись? – спросил Том.

– Не твое собачье дело, – огрызнулся Боб.

– Слушай, боцман, – обратился к нему Том. – Я тебя что-то не пойму… Тебя что, команда не устраивает, качаешь здесь свои права… Или ты команду? А? Что ты все бесишься? Может, хочешь в ближайшем порту сойти? Так это можно организовать и без твоего на это согласия. Заодно свою обезьяну прихватишь. Хватит тут свои порядки устанавливать. Хочешь, я с командиром поговорю, и он меня поймет? Я думаю, он примет правильное решение. Поэтому тебе мой совет – заткни свою вонючую глотку и дыши ровнее.

Генри был удивлен, когда видел, как Боб внимательно выслушивает Тома.

– Ничего я не хочу, – уже совсем другим голосом ответил Боб. – Я плыву с вами до Австралии, а там наши дороги разойдутся.

– Смотри, чтобы они раньше не разошлись, – предупредил его Том.

– Я еще раз повторяю, – начал закипать боцман. – Мы с Джимми плывем до Австралии. Понятно?

– Это ты у меня спрашиваешь? Спроси лучше у самого себя, понятно ли, что я тебе сейчас сказал. Занимайся своими делами, а не выясняй отношения. А если с этого парня упадет хоть одна волосинка – можешь собирать свое барахло и готовиться к высадке.

– Еще посмотрим, – проскрипел боцман и направился в другую сторону.

– Ты чего один здесь бродишь? – спросил Том.

– На море хотелось посмотреть… Красота какая! Наконец сбылась моя мечта. Я с самого детства хотел плыть на большом корабле и, представляешь, я здесь…

– Ты в трюмы сегодня спускался? – прервал его рассказ Том.

– Ходил, все на месте, и они туда не появлялись. Думают, у них все в порядке, – ответил Генри, не отрывая взгляда от водной глади.

– Скоро будет порт, – сообщил Том. – Будет частичная разгрузка корабля, постарайся быть у обоих тайников где-нибудь рядом и поглядывай за ними, чтобы никто не воспользовался ими в наше отсутствие. Капитан сказал, что кроме докеров туда никого не допустит.

– На берег тоже нельзя будет сойти?

– Ты хочешь сойти на землю? – удивился Том.

– Да. Все же Африка. Это как в сказке: Африка, Новая Зеландия и Австралия… Когда смогу еще побывать в этих странах? А тут хотя бы по их земле похожу…

Том с любопытством смотрел на парня и улыбался.

– Ну и фантазер же ты! – заключил Том.

– А что, неправда? Сам-то в этих землях бывал?

– Не бывал, но мимо проплывал, – ответил Том.

– Это все не то. Вот когда сам почувствуешь эту землю своими ногами – это совсем другое дело.

– Может, ты и прав, – согласился Том. – А что касается берега, я думаю, сойти можно будет только после того, как завершится погрузка и закроют трюмы… И то не для всех, ты меня понимаешь. Наверняка и капитанская дочка захочет погулять, так сказать, по Африке.

Генри улыбнулся.

– Погулять… Сильно сказано, но все же – это будет здорово!

– Вот что хотел тебе еще сказать, – спохватился Том. – Джимми сговорился с десятком матросов, один из них рулевой. Теперь в его дежурство у штурвала Карл от него не отходит.

– Пусть заменят его на берегу, – предложил Генри.

– Ты думаешь, так просто найти хорошего рулевого, тем более, чтобы провести судно через океан? Это просто невозможно. Я думаю, что здесь все же заводилой является Боб, – высказал свое предположение Том.

– Я это давно знаю. Это все с его подачи делается. Избавился бы капитан от этих негодяев здесь, в Африке.

– Он думает об этом, но вряд ли у него это получится. Я же говорю тебе, что команду здесь менять бесполезно. В Австралии еще можно что-то придумать, а здесь…

– Хотел давно тебя спросить: Карл обручен с Софией? – Генри огляделся по сторонам.

– Не знаю. У них, по-моему, просто дружеские отношения, хотя Вильгельм говорил как-то об их женитьбе. Мой тебе совет, не суйся не в свои дела, – предупредил Том.

– Да нет, я просто хотел узнать, для себя.

– Ты еще вон какой молодой, и все у тебя впереди. А что, нравится дочка?

– Нормальная, – ответил Генри.

– Так и сознайся, что нравится, – догадался Том. – Не лезь в их дела. Она не для нас с тобой. А сейчас отбрось все дурные мысли и готовься к приходу корабля в порт Хантау.

– Большой порт? – спросил Генри.

– Не знаю, никогда сюда не заходили, – признался Том.

Он похлопал Генри по плечу и направился к капитану.

Генри еще долго стоял, облокотившись на борт, и наблюдал за набегающими волнами океана. Сейчас в его голове крутилась только одна мысль – о Софии.

«Какой же я дурак, – думал он, – не был настолько настойчив, чтобы завладеть ею. Все это могло случиться в любую минуту и зависело только от меня. Я же, как собака, облизал ее языком и все… Хотя, нет, она от этого уже получила большое удовольствие. Значит, уже что-то сделано правильно. Но самого главного – нет. Вот идиот, – сокрушался Генри. – Когда теперь подвернется подходящий случай? Пусть я нарушу все приличия и законы, но не могу без нее. Может, потому, что она у меня первая, не знаю… А инстинкт этот животный откуда? Я же никогда этим не занимался. Интересно все как-то получилось. Так и потянуло меня в ее интимные места… Самое главное, что ей было хорошо… Нет, следующая встреча будет другая, она будет моя…»

Генри огляделся по сторонам. Моряки бегали и суетились. На корме появился Карл, и Генри поспешил уйти с палубы: спустился вниз, в камбуз.

Дэвид снова был недоволен и высказал Генри все, что о нем думает.

Генри молча сел и принялся чистить картошку. Это было самое отвратительное, чем он занимался здесь, на корабле.

Толстый Дэвид то и дело обвинял его в нерасторопности и, как обычно, что-то ворчал себе под нос.

Генри уже привык и не обращал на него внимания. Он был благодарен Дэвиду за то, что он ему сделал. К тому же, как оказалось, он был надежным, умел хранить тайны и был преданным капитану.

– Теперь чисть лук, – приказал Дэвид, наблюдая со стороны за работой Генри. – Потом спустись в трюм и принеси сюда коробку сушеного мяса…

Неожиданно открылась дверь и появилась София. Она была в кожаных штанах, заправленных в высокие сапоги, что подчеркивало лишний раз ее и без того прекрасную стройную фигурку.

София мило улыбнулась Дэвиду.

– Чему обязан таким вниманием, леди? – спросил Дэвид.

– Я хотела тебя попросить, чтобы ты дал мне на некоторое время Генри, помочь передвинуть в каюте кое-какие вещи, – сказала она.

Дэвид взглянул на молодого человека, который не сводил с нее глаз.

Генри готов был все бросить и бежать к ней сию минуту, но Дэвид сказал:

– Он придет к вам через некоторое время, леди. Я же не могу оставить без обеда целую команду и вас в том числе. А?

– Хорошо, – мило согласилась София. – Генри, я буду ждать тебя у себя.

Дэвид заметил в очередной раз, как молодой человек изменяется в лице при виде этой привлекательной девушки.

Генри сидел на ящике и ерзал. У него из рук стал валиться лук, который он чистил, падать нож…

– Ну, началось, – сказал Дэвид. – Совсем потерялся. Иди, от тебя все равно уже сейчас толку не будет.

Генри подскочил на месте и стал быстро мыть руки.

– Спасибо, Дэвид, – уже на ходу произнес Генри и выскочил из камбуза, но тут его ждала встреча с Карлом, который направлялся к Софии.

Он остановился, постоял некоторое время и вернулся обратно.

– Уже все? – удивился Дэвид.

– Позже пойду, – сказал Генри, усаживаясь снова на ящик. – Где нож?

– На Карла нарвался?

Генри поднял на него глаза и промолчал. Он понимал, что Дэвид далеко не дурак и все понимает, поэтому скрывать от него ему было уже нечего.

– Карл пришел, сам поможет, – ответил Генри.

– Ну а ты потом зайди к ней. Она же именно тебя звала, – Дэвид улыбнулся. – Вот если бы ты мне не нравился, я б тебя давно сдал капитану. Но ты хороший молодой человек и напоминаешь мне мою молодость, – признался кок. – Ты не представляешь, какой я был в жизни плут. Тебе еще далеко до меня. Все девки были мои, когда я был такой как ты, или нет, немного постарше. А ты, я смотрю, совсем ранний. Тебе только шестнадцать, а уже что творишь?

Генри молча слушал Дэвида и видел в нем поддержку и надежного человека, который никогда и никому ничего не скажет лишнего.

Теперь на камбуз зашел Карл.

– София легла отдохнуть, – сказал он. – Я до вечера наверху, у капитана… Вы тут уж присмотрите.

– Генри присмотрит, – улыбнулся Дэвид. – У него это очень хорошо получается, а мне некогда.

Генри от смущения опустил глаза.

– Ты же присмотришь, Генри? – спросил Дэвид, поглядывая на молодого человека.

Его издевательские вопросы совсем ввели Генри в краску.

– Посмотрю, – тихо произнес он.

– Он посмотрит, сэр, – заверил Дэвид.

Карл закрыл дверь, а кок подсел к Генри и обнял за плечо.

– Хороша девчонка? – спросил он.

– Откуда я знаю? – растерялся Генри.

– Ты мне не ври, я все про тебя знаю. Хороша или нет?

– Хороша, – выдавил из себя Генри.

– То-то же! Иди и принеси мне коробку с мясом.

Через минуту Генри принес коробку с сушеным мясом, поставил на стол и присел на кровати.

Дэвид взглянул на Генри и снова улыбнулся.

– Хотел меня подставить перед Карлом? – спросил он.

– А что тебя подставлять? Только дурак не увидит, как ты к ней рвешься. Дурак и Карл. Чего тут расселся?

Генри встал, чтобы получить новые указания.

– Иди, чего стоишь? – Дэвид принялся распаковывать коробку.

– Что еще принести? – спросил Генри.

– Принеси себя, – ответил Дэвид, занимаясь делом.

– Не понял?

– Вот глупый. Принеси, говорю, себя к своей подружке, – пояснил кок.

Генри сразу определил шутку Дэвида.

– Ну, я пошел? – спросил он.

– Можешь не спешить, я скажу, что ты на палубе, если кто спросит.

– Ты настоящий мужик, – вырвалось из груди Генри радостное восклицание. – Я тебя обожаю!

– Что-то не особенно это заметно.

– Ну, вот скажи, что сейчас надо сделать, и я сделаю, – Генри был согласен на все.

– В таком случае, исчезни с глаз моих, – Дэвид хлопнул по плечу молодого человека и подтолкнул к выходу.

Генри одобрительно кивнул головой и тихо вышел. В коридоре он огляделся, толкнул дверь каюты Софии, но она оказалась закрытой. Тогда он тихо постучал условным знаком и услышал шаги. Щелкнул засов, и София открыла дверь.

Генри стоял в дверях и моргал глазами. Его губы хотели что-то ей сказать, но она его опередила.

– Так и будешь стоять или зайдешь? – спросила она.

– У тебя все нормально?

– А с чего ты взял, что у меня есть проблемы?

– Да нет, просто так, – ответил Генри, и его руки сами потянулись к ней.

– Дурачок ты, иди сюда, – она потянула его за рукав и закрыла за ним дверь.

Генри на этот раз был намного смелее и сразу подарил ей целый ряд поцелуев.

– Милая, как мне хорошо с тобой, – зашептал он. – Может, я недостоин тебя, ты скажи сразу, но я без тебя не могу…

Он обнимал Софию, прижал к себе… На этот раз она была еще красивей, чем раньше.

– Я тебя все это время ждала, и мне показалось это вечностью, – обнимая Генри, говорила София. – Не хочу с тобой расставаться. Давай покинем корабль в ближайшем порту и исчезнем.

– В Африке? Ты не то говоришь. Мы можем продолжать наши отношения еще долго, не покидая корабль, – засмеялся Генри. – Ты – как и я, мы сошли с ума оба.

– Наверное. Я в последнее время много думала о тебе. Ты совсем еще молодой мальчишка, а я тебя старше и кручу голову ребенку.

– Ты не о том говоришь, – остановил ее Генри. – Я хоть и молодой, но кое-что уже могу.

– Я в этом убедилась еще в прошлый раз, – сказала София, заглядывая в глаза Генри. – Не каждый может такое, что ты.

– Я же тебя люблю, а для любимого человека я способен на все.

Генри стал торопливо раздевать Софию, не встречая с ее стороны никакого сопротивления. Она только ласкалась, прижимаясь своим обнаженным телом к его груди.

Генри поспешно скинул с себя одежду и, подхватив Софию на руки, осторожно положил на кровать, расположился над ней. Он чувствовал ее дыхание и биение ее сердца. Она прижимала к своей груди Генри и одаривала поцелуями его тело.

– Со мной никто и никогда не обращался так, как ты, – сказала она, сдерживая волнение. – Ты самый лучший мальчишка на свете. Я так хочу с тобой поближе познакомиться.

Генри на миг замер, понял, чего хочет девушка, и перевернулся на спину. Теперь София сверху смотрела в глаза Генри. Они были счастливыми и влюбленными.

Она медленно повела своей маленькой ручкой вниз, вдоль его горячего тела, и коснулась возбужденной плоти, сжала ее в руках и прильнула к губам Генри.

– Я тебя люблю, – прошептала она, медленно опускаясь вниз.

Она нежно сжимала его член своими маленькими и нежными ручками, лаская и целуя его.

– Ты знаешь, я никогда не была с мужчиной, – призналась София. – И не знаю, что можно и что нельзя.

– Здесь, когда мы с тобой вдвоем, можно все, – сказал Генри и погладил ее распущенные волосы.

– Я помню твои ласки и сама бы хотела их повторить. Это не большой грех?

– Мы все грешные на этой земле, – сказал Генри. – Если человеку что-то хочется, почему же это грех? Это, наоборот, радость и удовлетворение. Хочешь, я тебе помогу? – он тихонько подтолкнул ее голову вниз, и вот она уже с азартом снова целует его член, прижимая к своему милому личику.

– О, милый, как мне с тобой хорошо, – снова зашептала София, и ее ротик поглотил возбужденное сокровище Генри.

Он стонал, и она от этого получала еще большее удовольствие. Ее руки тряслись, сжимая его орган. Она баловалась с ним, как хотела, иногда поглядывая на Генри, который закрыл глаза и сдерживал себя изо всех сил. Он открывал свой рот, хватая побольше воздуха, и прижимал ее голову к своей плоти, чтобы подальше проникнуть между ее милых губ.

Ноги у Генри дрожали, как после преодоления огромной дистанции. Его язычок то появлялся, то снова исчезал, облизывая пересохшие от возбуждения губы.

София снова заскользила вдоль его тела вверх и, не останавливаясь, целовала его губы и шею.

Генри не открывал глаза, наслаждаясь ее фантазиями, потом взял ее за талию и уложил на спину, стал медленно раздвигать одной рукой ее ножки, а другой направлять свой член в ее гнездышко.

– Подожди, – сказала София, – теперь я тебе помогу, только ты знаешь…

– Я все понял, я осторожно, тебе будет очень хорошо.

Через мгновение она почувствовала, как его орган стал медленно погружаться в ее тело. Она схватила его за бедра, регулируя его натиск, и вцепилась губами ему в плечо.

Тихий стон разнесся по каюте. У Софии из глаз полились слезы.

– Что случилось? – спросил Генри.

– Это я от блаженства, которое ты мне даришь. Никогда не думала, что ты так можешь все хорошо делать.

Генри уже не останавливался: погрузился в ее гнездышко до самого предела и гонял свой член беспрестанно.

София закусила губы, открыла глаза, чтобы видеть этого парня, и стонала. Она обхватила его за упругие ягодицы, прижимая в такт к своему телу, получая при этом нескончаемые удовольствия.

– Я еще хочу, – зашептала она. – Еще и еще… Ты просто прелесть. Делай со мной, что только хочешь, и я не смогу тебе отказать. От такого блаженства, даже ради всего святого, отказаться невозможно.

«Святая Мария» приспустила паруса и медленно прошла один небольшой остров, находящийся в открытом океане.

Остров был весь покрыт зеленью: деревья, заросшие кустарники и высокая трава… Вдали от берега виднелось небольшое поселение с его обитателями. Они все дружно выскочили на берег и размахивали руками…

София впервые видела таких черных людей. Раньше, если она их и встречала, то это в большинстве своем были мулаты или метисы, но такие, совершенно черные, могли жить только здесь, в Африке.

Она стояла у борта, следила за ними и удивлялась их цвету кожи. София не могла понять, как так, в такой жаркой стране, люди живут с черным цветом кожи – это вдвойне могло их угнетать, так как черный цвет притягивает лучи солнца, и им, должно быть, неимоверно жарко…

Ее удивляло еще и то, что они были голые, ну, почти голые….

Они бежали вдоль берега и кричали проходящему кораблю вслед непонятные слова. Здесь были и дети, и взрослые. Все они радовались совершенно одинаково.

– Говорят, это дикари, – сказал подошедший к ней Карл.

– Дикари? – удивилась София.

– Наверное. Я сюда никогда не ходил. Мы всегда африканское побережье обходили за тысячи миль. Больше по Европе и Америке колесили.

– Смотри, какие они черные, – сказала София. – Если у нас в Англии и попадаются среди слуг, то намного светлее, а эти уж совсем как уголь. А почему ты думаешь, что они дикари? Это кто так говорит?

– Никто, – успокоил ее Карл. – Я так думаю… Мне всегда негры представлялись какими-то варварами. Они не любят белых людей.

– Насчет этих дикарей я сомневаюсь, – ответила София. – А вот туда, куда мы плывем – возможно. Когда-то я читала одну книгу про те края. Это было ужасно!

– Не будем спорить. Все и сами в скором времени увидим, – успокоил ее Карл.

– Нас на землю отпустят, когда придем в порт?

– Нежелательно. Чужая страна, свои нравы… – Карл взглянул на Софию.

– Надоело уже качаться на палубе, хочется немного по земле походить.

– Я думаю, что решу этот вопрос, – согласился Карл. – Только в сопровождении наших людей, а то твои догадки меня что-то стали беспокоить, – признался Карл. – Для начала надо туда еще добраться. Совсем нет ветра, и ход корабля замедлился. Таким ходом нам еще до Хантау суток двое плыть.

– Я хочу, чтобы и ты сошел со мной на берег, – сказала София.

– Скорее всего, я не смогу, – ответил Карл. – У меня будет много дел. Надо успеть перегрузить корабль. На это дается ограниченное время. Если капитан даст добро, то пошлю с тобой Генри и несколько моряков.

София взглянула на Карла и немного покраснела. Почему-то именно сейчас она подумала, что Карл догадывается об их отношениях, и тут же перевела разговор на другую тему.

– Том тоже с нами пойдет?

– Вот Том как раз и останется. Он будет нужен именно здесь, – ответил Карл. – Надо будет следить кое за кем здесь, на корабле. Вот в Зеландии будем стоять два дня. Там можно будет погулять.

Остров оставался уже позади, когда к ним подошел Том.

– Ты все прозевал, – обратилась к нему София. – Ты не видел настоящих негров.

– Я много не потерял, – ответил Том. – Их дальше будет еще больше. Я сталкивался с ними когда-то непосредственно.

– И что это за люди?

– Нормальные люди. Что это так тебя беспокоит? Они доброжелательные и довольно милые.

– А если это дикари? – не успокаивалась София.

– Если дикари, то разорвут на части, – напугал Том. – Среди белых тоже хватает дикарей, так что волноваться нечего. На нашем корабле их только два болтается.

– Вот вы и поговорите, – сказал Карл. – Мне надо идти делать свои дела.

– Неужели это так? Том, ты меня пугаешь.

– Дикари живут на отдаленных островах, – пояснил Том. – А мы остановимся на материке. Там намного больше цивилизации. Так что опасения ваши напрасны.

– Господи, хоть бы нам повезло с этой Африкой, – прошептала София. – Я на всю жизнь теперь запомню это плавание.

Вдали появилось еще несколько островов, но они были так далеки, что разглядеть кого-либо было невозможно. Бэби крутилась под ногами, повизгивала, чувствуя землю.

– Собака и та хочет на берег, – заметила София. – Нам непременно надо будет сойти на берег. А где твой друг Генри? – вспомнила девушка.

– У него, как мне известно, много дел, – ответил Том.

– Он не видел эти замечательные острова и негров? Ах, какая жалость! Это было так интересно.

– Не переживайте, София. У него будет еще время с ними повстречаться.

Неожиданно Бэби громко залаяла и помчалась в сторону кормы.

– Ты куда, – закричала ей вслед София.

Через мгновение она увидела Генри. Он вел собаку за ошейник и улыбался.

– Слушай, она тебя признает больше всех, – заметил Том.

– Где ты ходишь, – обратилась к нему София. – Ты пропустил самое интересное.

– Я? Я был в трюме, – ответил Генри и взглянул на Тома. – Все в порядке и на месте.

Том понял, о чем речь, и, удовлетворенный сказанным, улыбнулся.

– Боцман все крутится там, но ему туда не попасть. Капитан выставил охрану, так что все надежно.

– Это вы о чем? – спросила любопытная София.

– Да так, о своем, – ответил Том. – Вам это будет не интересно.

Боб подошел к капитану и спросил: – Я слышал, сэр, что выход на берег будет закрыт. Почему? Хотелось посидеть в кабачке на этом континенте. Объясните мне, почему вы не даете разрешения?– А потому, что лично ты нужнее будешь здесь, – грубо ответил Вильгельм. – И лишние вопросы задавать мне не надо.– Что за самоуправство? – подошел еще и Джимми. – У меня были свои планы на этой земле.– Господа, не стоит так нервничать. Мы останавливаемся всего на несколько часов, – объяснил Карл.– Мы с Джимми хотели посидеть и выпить их африканского виски, – снова разговорился Боб. – Говорят, у него особый вкус.– Я тебе скажу, Боб, он отвратительный. Лучше нашего нет нигде, – Карл взглянул поверх его головы и увидел Тома. – Успокойтесь, боцман, а если вам так уж хочется выпить, то наш кок вам нальет, только вечером.– Нам не надо этого, английского… Надоел он нам по горло.– В таком случае я объявляю вам сухой закон.– Это произвол! – запротестовал Джимми.Капитан подошел к нему поближе и тихо, но чтобы слышал Боб, сказал:– Если тебе что-то не нравится, то я тебе гарантирую постоянное проживание в этих краях… А теперь пошел вон отсюда.– Надо идти к нашим людям и поднимать бунт, – сказал Боб своему другу Джимми, когда они отошли в сторону.– Но мы не можем попасть в трюмы.– Ах да, черт побери. Тогда собери всех наших, и снова пойдем к капитану. Как я начинаю их всех ненавидеть!Вскоре у капитанского мостика собралось двенадцать человек во главе с Бобом.– Я так понимаю, господа, вы собираетесь покинуть корабль? – спросил капитан. – Хорошо, что это вы делаете заранее и у меня будет время обдумать все и набрать на ваше место столько же матросов. Можете идти и собирать свои пожитки. Я вас не задерживаю и упрашивать не стану. Это ваше решение.Растерянные моряки смотрели то на Боба, то на капитана. Они стали о чем-то говорить с боцманом, потом ругаться и медленно расходиться.– А с вами, боцман, у меня будет совсем другой разговор в скором времени, – добавил капитан.Боб со злостью в глазах взглянул на Вильгельма и пошел прочь.

Озираясь по сторонам, он направился в носовую часть корабля. Джимми, как послушная собачка, плелся сзади, громко ругаясь на Карла и Тома.

– Что будем делать, командир? – спросил подавленным басом Джимми.

– Собирай наших людей, будем держать совет.

– Что, прямо здесь?

– Ты что, дурак совсем? В моей каюте. Иди, собирай. Нам светиться смысла нет.

Боб еще некоторое время стоял в стороне, потягивая трубку и искоса поглядывая на Карла, потом сплюнул в море и пошел вниз, в каюту.

Здесь собралось пятеро человек во главе с Джимми.

Боб окинул их взглядом, уселся на ящик в углу и сказал:

– Нас всего семеро – это мало, но мы большая сила, если учитывать то, что у нас есть оружие и порох. В нашем деле главное – неожиданность. По приказу капитана трюмы закрыты, и достать сейчас это оружие у нас нет возможности. Поэтому надо выиграть время, подождать, когда начнется выгрузка грузов, и проникнуть в трюм, чтобы завладеть им. Только я и Джимми знаем, где оно находится, поэтому мы вдвоем туда можем пройти и им вас обеспечить, а потом – захватить корабль, – Боб еще раз окинул всех недовольным взглядом. – Джимми, ты же говорил, что нас будет намного больше?

– Остальные не решились сюда идти. Они присоединятся чуть позже, – пояснил Джимми.

– Так дело не пойдет, – возразил один из матросов. – В порту, как обычно, много людей, и вряд ли мы сможем что-то сделать. Такие дела делаются в море. Ты, Боб, как будто впервые этим занимаешься…

– Мне просто быстрее хочется закончить это дело и захватить корабль, – ответил Боб, чувствуя свою промашку.

– Тогда нам придется перебить пол команды, – сказал другой.

– Если это еще получится, – добавил третий. – Мне кажется, не стоит торопиться, а когда выйдем в море и доберемся до вашего оружия, вот тогда свершим свое дело. Я лично в этой Африке не особенно хочу оставаться.

– Мы тоже, – поддержали его остальные моряки. – Тем более что на корабль загрузят новый груз, и на него можно будет тоже рассчитывать. А этот мы уже упустили, благодаря нашему предводителю. Что ты думаешь об этом, боцман?

– Может, это и так, – согласился Боб, опустив голову и обдумывая ситуацию. – Я что-то совсем потерялся.

– Ты не теряйся. Замутил это дело, теперь надо его доводить до конца, – сказал один из присутствующих. – Уж очень мне не хочется плыть в эту Зеландию, да еще и Новую…

– Черт побери, если положение будет безвыходным, то придется плыть именно туда. Я заранее продумаю об оружии, и все будет правильно.

– В таком случае нам надо плыть всем дальше, – сделал заключение Джимми.

– Какой следующий порт по курсу?

– Хрен его знает, по-моему, вот эта самая Зеландия и будет.

– С ума сойти. В такую даль переться, – возмутился матрос.

– А тебе-то какая разница, где разбогатеть? Все равно пришлось бы плыть до Австралии, – заметил Джимми.

– С ума сойти, – повторил он. – Там такой дикий край. Одни аборигены.

– Это те, что жрут людей?

– Они самые.

– Тогда сиди молча и не рыпайся, – Боб начинал снова нервничать. – Развернем корабль и поплывем в любую сторону. Еще неизвестно, что за груз в Хантау загрузят на корабль. Может, в сто раз лучше, чем сейчас везем. Все, что ни делается – делается к лучшему, поэтому не будем пока спешить.

– Что ж твоя башка раньше так не думала?

– Здесь, у берегов Африки, есть чем поживиться, – сказал другой моряк.

– Все, – уже взорвался Боб. – Решено! Продолжаем наше путешествие – и все тут.

– Плохой ты предводитель, – заметил моряк. – Нам надо выбрать другого.

– В таком случае, где вы возьмете оружие? – спросил Боб.

– Ты нам его и отдашь. Мы же не гоним тебя… ты с нами.

Джимми встал во весь свой рост, чтобы показать, с кем моряки собираются связаться, и громко произнес:

– Тут командует только боцман… А кто хочет сменить предводителя, пусть примыкает к капитану. У него больше человек, но мне кажется, он будет бессилен против нас.

– И это почему же?

– Да потому…

– Все, хватит, – прервал Боб, не желая, чтобы Джимми им рассказал, что они вывели оружие в тайнике капитана из строя. – Все, хватит болтать… Будете делать, как я скажу. А я скажу, чтобы сидели все, как мыши в норах, и ждали команды. Решено, плывем в Зеландию.

– Вот это здравое решение, – поддержал Джимми. – Я – за! А кто против, того я выброшу за борт.

– Ты много на себя берешь, – сказал рассудительно один из моряков. – Ты ведь и сам можешь туда вылететь.

– Куда, за борт? – удивился Боб. – Так он не утонет. Ему нельзя тонуть.

– Хочешь сказать, что говно не тонет?

Джимми вскочил с места, но столкнулся со всеми присутствующими лицом к лицу… Они встали перед ним грудью и приняли воинствующий вид.

– Успокойся, Джимми, – сказал Боб. – Может, они и правы в своих суждениях, но ты правильный моряк, и я тобой горжусь. Ты меня всегда поддерживаешь. Успокойся! – Боб перевел дух и продолжал: – Короче, слушайте меня внимательно. При подходе к Новой Зеландии, миль за сто, мы все вооружимся и захватим корабль. Неугодных сразу убьем, остальные переметнутся к нам. Развернем корабль и причалим в другой порт, где нас не ждут. Там мы продадим свой товар, возможно, загрузим новый и опять проделаем то же самое… Вот и наши денежки. Потом решим, что делать дальше. Планов больше нет и быть не может.

– А капитан нам позволит выйти на берег? – спросил кто-то.

– Вот это спросишь у него сам. Нам надо проследить, что за груз будет на корабле, и занести сюда ко мне в каюту оружие. Наверняка опять они закроют трюмы, и тогда мы вообще туда не попадем.

– Боб, ты скажи про этого Тома и Генри, – напомнил Джимми.

– А что про них говорить? Но знайте, их надо обходить стороной. Том – это доверенное лицо капитана, а этот малолетка шныряет везде и докладывает все Карлу. Это первые кандидаты за борт в любом случае. Да, кока не трогать. Этот вообще – ни туда, ни сюда. Он нам еще пригодится. Капитана с этим Карлом мы потом грохнем, когда они нам покажут фарватер. Если что-то не получится с продажей захваченного груза в порту, выменяем его у аборигенов. У тех золота – хоть лопатой греби, они все нам отдадут за наш товар, – Боб встал и вытер со лба пот.

Моряки сидели и слушали. Они молчали, взвешивая все «за» и «против».

– Хорошо. Если все будет так, как ты, Боб, говоришь, как будем делить золото? – спросили моряки.

– Там посмотрим, – ответил Джимми. – В обиде никто не останется.

– Нет, давайте оговорим сразу, чтобы мы знали, ради чего рискуем жизнью.

– Это сейчас так важно?

– Конечно, говори свои предложения, а мы их тут же обсудим.

– Что вы тут делите, – взбесился Боб. – Мы еще ничего не предприняли, чтобы делить. Будем говорить об этом позже.

– А ты вообще молчи, – сказал один из моряков. – Обломился, так сиди и сопи в свои лохматые ноздри. Как делить будем, братцы?

– Не ругайтесь, – остановил их Джимми. – Лучше подумайте, кого еще можно переманить на нашу сторону, чтобы было все наверняка. Добычи всем хватит.

– На кой черт нужны нам лишние рты? Мы и сами справимся, – сказал другой матрос.

– Корабль большой, а нас маловато, – возразил снова Джимми. – Нам бы еще человек пять. Я тут с некоторыми говорил, а они сюда не пришли, значит, не желают с нами связываться, боятся.

– Смотри, чтобы нас не сдали капитану.

На спущенных парусах «Святая Мария» стала медленно подходить к большому африканскому порту.

У причала стояло еще несколько больших и малых кораблей и большое количество шхун, а также просто лодок. На берегу суетились люди. Было удивительно видеть, что они были все черные и ни одного белого человека. Люди были до того черные, что те, которых когда-то София видела на картинках или вживую, казались ей уже далеко не неграми.

«Под палящим солнцем с таким цветом кожи им, по всей вероятности, живется очень непросто, – почему-то пожалела их София, размышляя о местном населении. – Но выглядят они довольно-таки оживленно, и их внешний вид совсем не выдает их страданий».

Одни что-то ловко носили на своих спинах и головах, другие просто толкались у причала, обсуждая прибывшее очередное судно и с интересом разглядывая белых людей. Им тоже было любопытно лишний раз взглянуть на европейцев, которые заходили сюда не так уж и часто.

Пристань была похожа на большой муравейник.

Вдали стояли небольшие длинные постройки, дальше – хижины, неуклюжие, покрытые вместо крыш ветками пальм.

Еще дальше и вглубь уходило несколько улиц, по которым местные жители тащили телеги, повозки на огромных колесах с навьюченными на них тюками и ящиками.

Жизнь здесь имела свои особенности, которые намного отличались от европейских.

Чуть левее от пристани находился базар, на котором толпа была еще больше. Здесь было много индусов из корабля, прибывшего из Индии, который стоял рядом со «Святой Марией», были арабы, но светлолицых – ни одного.

Генри и София стояли у борта, наблюдали эту картину и удивлялись. Порой им даже становилось страшно выйти и смешаться с этой толпой, но они уже получили разрешение капитана сойти на берег с несколькими моряками для сопровождения и ждали, когда спустят трап.

Генри прошел к капитанскому мостику и снова столкнулся с боцманом. Ему в последнее время приходилось часто вот так неожиданно встречаться с Бобом, который, как показалось Генри, просто следил за ним и ходил по пятам.

Боб заметно нервничал – это было видно по его лицу. Он метался по палубе, видимо, получив от капитана запрет покинуть корабль. Он подходил то к одному борту, то к другому и поглядывал вниз, потом его можно было увидеть у закрытых люков, что вели в трюмы и охранялись моряками.

Корабль резко качнуло, и на берег полетело несколько канатов, которые тут же были подхвачены неграми: их стали привязывать к огромным деревянным столбам.

Карл отправил к трапу несколько моряков, чтобы они спустили его на берег и не выпускали никого с корабля. Он первым спустился на берег и подошел к нескольким пожилым и солидным неграм. Эти выделялись от основной массы людей тем, что были богато одеты, сравнительно с остальными полураздетыми людьми.

Он что-то долго им говорил, и по трапу стали подниматься около двадцати докеров для разгрузки трюмов.

Капитан приказал открыть люки и лично следил за разгрузкой.

– Где София? – спросил он у Тома, который стоял рядом. – Она на берег будет выходить?

– Она хотела сойти и посмотреть, – сказал Том.

– Возьмите несколько моряков, да понадежнее, и спускайтесь вниз. Ты иди с ней, пусть идет с вами и этот, как его там, Генри. Далеко не уходите, – предупредил Вильгельм. – Вся работа здесь продлится часа три, не больше, и мы будем отправляться. За полчаса на мачте будет белый флаг – это значит, что корабль готов к отплытию. Вы сразу идите обратно. Понятно? Следите за кораблем.

– Хорошо, сэр, – сказал радостный Том и помчался по палубе, чтобы найти Софию и Генри.

Они сошли на берег, и София подошла к Карлу, мило ему улыбнулась и помахала ручкой.

Местные жители были очень доброжелательными, но, к удивлению, ни один не говорил по-английски, поэтому объяснялись все знаками. Они приветливо улыбались, увидев белокожих людей, уступали им дорогу и, оглядываясь вслед, что-то громко говорили и смеялись.

Генри было неудобно вот так выделяться среди толпы, но он быстро освоился и уже не обращал внимания. Он взял Софию за руки и, почувствовав, как она тут же сжала его ладонь, взглянул на нее.

– Держи крепче, чтобы я не потерялась, – сказала она.

– Здесь невозможно потеряться. Тебя сразу будет видно издалека, – ответил Генри и тоже сжал ее руку.

София с интересом поглядывала на полуобнаженных черных людей, которые трудились тут же и не обращали на них никакого внимания. Следом за ними шли Том и четверо моряков, которые цеплялись за каждую молодую негритянку, одаривая их комплиментами.

– Куда пойдем? – спросила София.

– Откуда я знаю, – ответил Генри. – Ты так меня спрашиваешь, будто я здесь был уже много раз.

Генри остановил одного молодого парня и стал расспрашивать, где здесь можно погулять или посидеть и перекусить их национальной пищи.

Молодой человек одарил их широкой улыбкой с белыми зубами и толстыми губами, но, ничего не поняв, указал в сторону базара. Вероятнее всего прибывшие моряки часто посещали эти места и тот самый базар, куда их направил этот юноша.

– С ними общаться бесполезно, – сказал один из сопровождающих моряков, – но мне стало понятно, что идти надо именно туда, где больше народу, там мы обязательно что-нибудь найдем.

Бэби, которую София тоже взяла с собой, бегала у прохожих под ногами, но совершенно не лаяла, привыкая к новой обстановке. Здесь даже и пахло как-то по-другому, по-африкански, и собака резво принюхивалась и скулила.

София глубоко вдохнула горячий воздух и раскашлялась.

– Как они тут дышат? – спросила она.

– Это еще ничего, – сказал другой моряк. – Пока еще утро, а днем здесь просто пекло. Если учитывать, что еще рядом и вода, то можно представить, как там, вдали от берега.

– Вот поэтому они все голые и ходят. Зачем им одеваться… Это у нас, черт побери, зима да лето… Здесь сплошное лето.

– Я бы с вами не согласилась, – сказала София.

– Почему? – удивился Генри. – Представляешь, всю жизнь вот так, голым ходить – и нет проблем.

– А потом, как кочерыжка, будешь черным… Нет, такая жизнь меня не устраивает, – сделала София заключение.

Они прошли сквозь большую толпу народа и вышли к базару. Он был небольшой, но найти можно было здесь все, начиная от рыбы, которая была в огромном количестве, и кончая рабами, которые стояли в стороне с хозяином. Он предлагал девушек для работы по дому и любви. Мужчин и парней для морских дел. Около него стояло несколько покупателей, и они громко торговались.

– Я никогда не видела рабов, – сказала София.

– Люди как люди, только без документов. Они все могут и умеют, если нет – покажи один раз, и он научится. Вот здесь надо было Карлу набирать команду, – заметил Генри. – Уж они-то были бы преданными, не то что наш этот недоносок боцман.

Они прошли дальше, и София спохватилась, что не взяла с собой сумочку.

– Какие здесь деньги? – удивился Том. – Здесь или обмен, или золото в ходу.

– Алмазы тоже, – сказал матрос. – Их где-то здесь добывают. Вообще Южная Африка славится этим промыслом. Так что не смотрите на них, что они голые, – они еще и богатые.

– Но не все, – возразила София.

– Конечно, нет. Вон те, что продаются, те вообще ничего не имеют, даже крыши над головой.

– А мне их жалко, – с сочувствием произнесла София.

– Я думаю, вы, леди, не станете покупать себе раба из-за сочувствия?

София взглянула на этого разговорчивого моряка и ничего не сказала, сжала ладонь Генри еще сильнее.

– У меня кое-что есть, – сказал Генри и запустил руку в карман.

– Что это? – спросила София.

– Спички и цепочка из серебра. Она у меня порвалась, вот и ношу в кармане. Сейчас попробую поменять. Тебе что надо?

– Мне? Мне – ничего, – улыбнулась София, чувствуя к себе такое внимание.

– Хочешь, я сейчас тебе вот эти бусы приобрету? – спросил Генри. – Они из кораллов и будут смотреться очень хорошо.

Они подошли к старой бабке – негритянке, которая владела этим товаром. Генри показал пальцем на бусы, и она ему их подала. София сразу примерила, и ей они очень понравились.

– Сколько хочешь? – спросил Генри. – Ну, менять будешь? – и он протянул ей коробок со спичками.

Бабка в недоумении смотрела на иностранцев, ничего не понимая.

Тогда Генри чиркнул одну спичку, и старуха шарахнулась в сторону, увидев пламя. Она схватила коробок, повертела его в руках и позвала своего мужа, стала что-то ему объяснять.

Негр внимательно осмотрел коробок, открыл, заглянул вовнутрь, сунул себе под набедренную повязку и знаками показал, чтобы все они шли за ним. Он подвел всех под широкую пальму, показал, чтобы они садились, и исчез. Через некоторое время перед ними стояла еда и большой кувшин с напитком.

– Вот это да! – обрадовались все сразу. – Они никогда, наверное, не видели спичек. Вот чума!

– Нет, здесь я бы никогда не остался, – заверил Генри. – Лучше, чем у нас в Англии, жизни нет.

– Не забывайте, что они почти дикари, – сказал моряк. – Для них любая цивилизация – уже праздник.

Все принялись за угощения, запивая напитком из кувшина, который оказался еще и хмельным. Через некоторое время у всех поднялось настроение. София и Генри не прикоснулись к этому пойлу, которое показалось Софии очень подозрительным, но морякам и Тому оно очень понравилось.

– Считаю, что сошли на берег мы не зря, – сказал Генри. – Спасибо капитану. Нас здесь принимают как дорогих гостей.

София примерила бусы, и Генри помог ей их надеть на шею.

– Хорошо? – взглянула она на Генри, и глаза ее, наполненные благодарностью, сверкнули от счастья.

– Хорошо, – согласился Генри. – Будет память о посещении африканского побережья.

– И о тебе тоже, – улыбнулась она.

София пить странный напиток не стала, заметив, как сразу захмелели моряки. Она с наслаждением ела рыбу, приготовленную по особому местному рецепту, и ей она очень понравилась.

Генри повел Софию и сопровождающих их моряков вглубь городка, рассматривая скудные местные достопримечательности.

Все они чувствовали пристальные взгляды местных жителей, которые приветливо им улыбались вслед и уступали дорогу.

– Все-таки есть уважение к гостям, – заметил Том.

– Они все очень интересные, – сказала София. – Никогда еще не приходилось находиться среди такого количества негров. Смотри, какие у них белые зубы и черные глаза! Неужели они все такие спокойные?

– Я бы не сказал, – ответил один из моряков. – Несколько лет назад мне тоже пришлось побывать в одном из африканских портов. Так там нас чуть не убили. Это все обманчиво…

– Генри, пошли назад, – стала беспокоиться София и потянула его за руку. – Уже и вечереет, скоро надо все равно возвращаться. Мы ушли далеко.

Генри повернулся, и они отправились в обратный путь.

София первая заметила белый флаг на мачте и стала беспокоиться.

– Смотрите, – сказала она, – нас уже поджидают, и надо торопиться.

– Мы, как всегда, ко времени, – заметил Том и ускорил шаг. – Капитан не должен на нас сердиться, раз отпустил на берег.

На палубе оказалось несколько чернокожих парней. Это были люди, которым предстояло сопровождать до Новой Зеландии свой груз, который капитан взял здесь, в порту. Толстый, богато одетый негр, хозяин груза, был похож на попугая. Его пестрая легкая одежда наводила на Софию смех, но она держалась, стараясь не показывать своего изумления. Парни были, напротив, голые, в одних набедренных повязках. Их черные тела просто переливались от пота на солнце.Хозяин груза что-то старался объяснить капитану, и Вильгельм наугад кивал головой, не понимая ни слова. Потом они прошли внутрь трюма, и хозяин стал показывать на свой груз, который представлял собой большое количество мешков и тюков.Сопровождающие молодые негры сидели прямо на палубе у люков трюма и следили за своим хозяином, ожидая его распоряжений.Боб и Джимми стояли в стороне и с ненавистью поглядывали на новых пассажиров, которые своими мешками завалили их тайник.Вильгельм увидел дочь и облегченно вздохнул.– Ну, наконец, – сказал он. – Я уже начал беспокоиться. Все вернулись?– Да, сэр, – ответил Генри.– В таком случае можно будет отправляться.– Отец, посмотри, какие бусы мне подарил Генри, – радовалась София.Вильгельм строго взглянул на Генри и ничего не сказал, продолжая объясняться с хозяином груза.– Шла бы ты лучше к Карлу, – он снова обратил внимание на дочь. – Он что-то приболел и находится в своей каюте.– Я обязательно к нему зайду, – ответила София. – А это наши новые попутчики? – показала она пальцем в сторону молодых людей.– Да, они самые. Везут ткани и шерсть в Зеландию. Там у нас будет следующая и долгая уже остановка.– И как скоро мы будем там? – спросил Генри.– Скоро, – недовольно ответил капитан.Ему очень не нравилось то, что Генри уделяет так много внимания его дочери.– Отец, скажи, через сколько дней, – попыталась сгладить ситуацию София.– Дня через четыре или через пять. Все зависит от погоды. Иди к Карлу, он очень хотел тебя видеть.– Генри, ты меня проводишь? – тихо, чтобы не слышал отец, прошептала София.– Конечно, обязательно.Они спустились по пологим ступенькам вниз, к каютам. Усталая Бэби вяло виляла хвостом и спускалась следом за ними.– Извини, Бэби, что я тебя замучила, – обратилась к ней София.Они прошли по длинному и мрачному коридору и остановились у каюты Карла.– Мы еще встретимся? – спросила София.– Обязательно, – закивал головой Генри.Он взял Софию за плечо и развернул к себе.– Ты мне за последнее время принес столько радости и удовлетворения, что забыть я тебя больше не смогу никогда.Генри посмотрел по сторонам, потом взглянул на каюту Карла и произнес:– Какой же я подлец! Совратил совсем невинную девчонку.– О чем ты говоришь? – испугалась София. – Это я сама захотела быть с тобой. Ты не виноват.– Я видел, как на меня смотрел твой отец. Он что-то подозревает.София обняла Генри за шею и стала целовать, не давая ему произнести больше ни слова.– Я тебя люблю, – сказала она.– А Карл?– Что Карл? Он просто хороший человек и мой друг.– Но вы же помолвлены?– И что теперь? Это все можно изменить.– София, ты пойми, я же из другого сословия, – стал объяснять Генри. – У меня за душой ничего нет.– Даже меня? – спросила София.– Наверное, только ты и есть, – вздохнул молодой человек.– Вот видишь, уже этого достаточно. Ты придешь сегодня ко мне вечером?– Ты так хочешь?– И ты еще спрашиваешь? После того, что у нас было, хочется еще и еще…Генри улыбнулся и поцеловал девушку.– Хорошо, только ночью. Мне надо появиться на камбузе и помочь Дэвиду. Он меня уже совсем потерял.Они расстались, и Генри направился к коку.Дэвид был зол. Он ходил по камбузу и не находил себе места.– Ну, явился, – сказал он, увидев Генри в дверях. – Бери ужин и неси к Карлу. Он заболел, и придти сюда не может.– Что с ним случилось?– Заразился лихорадкой или еще чем-то. У этих черных не разберешь болезни. Все так получилось быстро, что он и не понял. Поднялась температура, и стали отказывать ноги. Ты, я так думаю, никакой заразы не притащил с берега.Генри растерялся, промолчал и, взяв поднос с ужином, направился к Карлу.Карл лежал на кровати с перевязанной головой и дремал.Генри тихо постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, вошел.Карл открыл глаза.– Как погуляли? – спросил он. – У вас все нормально?– Да.– А я вот чем-то заразился. Все получилось так неожиданно, что и сам ничего не понял. Вот теперь лежу, когда надо быть наверху.– Сэр, хотите, я вас подменю? – предложил свои услуги Генри.– Ты хороший малый, но ты не сможешь, – ответил Карл. – Как там капитан без меня?– Вы для начала поешьте. У вас есть какие-нибудь лекарства?– Я не знаю, от чего и лечиться, – вздохнул Карл. – Через пять дней нам надо быть в Новой Зеландии, а я вот лежу как бревно…– Ничего, все будет хорошо, – заверил Генри. – Вы только кушайте и набирайтесь сил. Мы с Томом поможем капитану.– Как там тайники? – спросил Карл.– Все в порядке. Их тайник завален грузом африканца, а наш в полном порядке.– Ну, вы следите, чтобы никто не проник туда.– Обязательно, сэр!– Вот это и будет ваша помощь. А я разрешу боцману доступ к трюму только перед подходом к берегам Зеландии. Он же должен реализовать свой замысел. Вот тогда мы с ним и его подельниками расстанемся навсегда, высадив их на берегу. Самое главное, чтобы с нашей стороны не было промашки, иначе все обернется большой кровью.Генри внимательно выслушал Карла и сказал:– Нам бы с Томом не мешало еще раз спуститься в трюм и все проверить. Заодно мы освободим доступ к их тайнику, чтобы они свободно могли завладеть своим испорченным оружием и мокрым порохом.– Я дам такую команду. Мне надо только немного прийти в себя, и я все сделаю.Генри вышел из каюты Карла, взглянул на двери, за которыми отдыхала София, и направился к Дэвиду.Дэвид уже успокоился, взглянул на Генри и спросил:– Я уж думал, что ты с Карлом сел ужинать. Где тебя все время носит? У тебя дела какие-то постоянно. Деловой ты стал парень. Мне б твои заботы, а ты тут вместо меня на камбузе поторчал. А?– Не сердись на меня, Дэвид, – сказал Генри. – Ты и сам скоро все узнаешь.– Я и знать ничего не хочу, – ответил тот. – У меня голова только об одном болит – накормить эту ораву, и все тут. А мне капитан подкинул еще пятерых негров и эту толстую скотину, их хозяина. Как я их ненавижу!– Зря ты так, – возразил Генри. – Они тоже люди и тоже хотят есть. А парни – довольно милые ребята, надо будет с ними пообщаться.– Пообщайся, конечно… Они же ни слова не знают на нашем языке. Это обыкновенные рабы, которых в Африке множество.– Это что же получается, хозяин их купил для себя?– У него при встрече спросишь, а у меня дела. Завтра вы же все опять рты пооткрываете и будете щелкать зубами с голоду. Иди и отнеси Карлу вот эту гадость, пусть выпьет, – Дэвид протянул ему кружку с какой-то жидкостью.– Это лекарство?– Сам не выпей, отравишься, – предупредил Дэвид.– Это яд, – уже тихо произнес Генри и насторожился.– Для тебя это яд, для него – лекарство, – пояснил Дэвид.– Ты у нас и за лекаря, и за кока, – восхитился Генри. – Вот бы мне так!– Смотри, напросишься. Сейчас придешь – и садись за чистку картошки. Нечего болтаться по ночам.Генри вернулся в каюту Карла и отдал ему кружку с напитком.– Дэвид сказал, что эта гадость для вас.– А он лучше все равно ничего не придумает, – ответил Карл. – Вот и приходится пить всякую гадость.– Помогает?– Ты знаешь, помогает. Дэвида я знаю давно, и он много раз нас уже выручал. Он знает свое дело.– Тогда вам повезло, – ответил Генри.– Смотря с чем. Вот с женщинами – не очень.– У вас же такая прекрасная девушка, почти невеста или, как там, жена.– Не говори глупости. Она дочь капитана, и ей позволено делать все, что захочется. А я чувствую, что ничего у меня с ней не получится, – признался Карл.– Это вы, сэр, зря. Вы очень хорошая пара.– Еще один ценитель прекрасного нашелся. Иди и отдыхай.– Если бы так, но меня Дэвид заставил чистить картоху и лук на завтра.– Правильно, надо старшим помогать, раз уж ты на корабле и в нашей команде.

Когда все дела на камбузе были переделаны, Дэвид устало рухнул на кровать.

– Пойдешь спать или наверх? – спросил Дэвид парня.

– Пойду прогуляюсь, – сказал Генри. – Я пока спать не хочу.

– Не нагулялся? Если что, меня не тревожь, перебирайся к стене и ложись, только тихо, чтобы меня не разбудить. Мне завтра рано вставать. Благодари Бога за то, что я тебя еще рано не поднимаю. Все хочу, чтобы мальчик поспал.

– Спасибо, Дэвид. Я тебя отблагодарю.

– Как? Моих пару часиков прихватишь, чтобы поваляться в постели? Это я и сам смогу, благодарный ты мой.

Генри в ответ только улыбнулся и вышел из камбуза.

Он немного постоял, прислушиваясь к каждому шороху, потом шагнул к двери Софии и тихо постучал.

Дверь скрипнула и приоткрылась. Счастливое лицо Софии приглашало молодого человека в свои покои.

– Карл приболел, – сказал Генри. – Ты как, все в порядке?

София обняла Генри и усадила к столу.

– Хочешь, я с тобой выпью немного вина? Я его везу еще из Англии, и неплохо было бы вспомнить наши края.

София была веселая и вертелась вокруг Генри, ухаживая за ним, как за дорогим гостем. Она разлила по бокалам вино и протянула к Генри.

– За нас, – сказала она. – Я благодарна судьбе, что встретила такого человека, как ты.

Генри усадил ее себе на колени и поцеловал в сладкие от вина губы.

– Дэвид не ворчал? – спросила она.

– Это будет не Дэвид, если не станет ворчать. Он без этого не может, но я начинаю к нему привыкать.

– Если когда-нибудь мы с тобой окажемся еще раз на корабле, то обязательно каюта у нас будет общая. Согласен? – неожиданно предложила София.

Генри взглянул ей в глаза.

– Ты так хочешь?

– Очень. Вот вернемся и решим наши отношения, – сказал Генри.

София прильнула к нему губами, запустила свои нежные ручки под его рубашку, обнимая горячее тело молодого человека.

– Я не представляю, как теперь смогу без тебя, – зашептала она. – Таких, как ты, я никогда не встречала.

Генри не выделялся какими-то особенностями, но был милым и нежным молодым человеком. Теперь его не смущал его шестнадцатилетний возраст, и комплексы, которыми он раньше обладал, исчезли навсегда. Он полюбился дочери капитана, и она готова была оставить своего бывшего кавалера, которого знала долгое время. Карл больше устраивал отца, как будущая замена на корабле. Вильгельм сделал так, что они сблизились, и он спешил уже после похода в Австралию их поженить.

Софии он тоже нравился, но она была ограничена в общении с молодыми людьми, поэтому и считала, что лучше Карла никого нет. Теперь, когда она встретила Генри, София начинала думать по-другому.

О Генри она ничего толком не знала – была поглощена его вниманием и своей к нему любовью. Больше ее ничего не интересовало. Не влюбиться в такого молодого человека было просто невозможно. Генри – высокий, совершенно молодой человек, в меру сложенный и развитый во всех отношениях, производил на Софию ошеломляющее впечатление.

После той первой ночи София вообще потеряла голову. До этого у нее никогда не было близости с мужчинами, даже с Карлом, а тут она сама хотела, чтобы именно этот мальчишка лишил ее девичьей чести. Вот захотела и все, потому что влюбилась так, что потеряла голову и готова была на все ради их близости. Тогда она даже не ожидала получить от него такое блаженство, тем более что он сам так умело, будто имея огромный опыт, ублажил ее, не требуя при первой встрече того, чего обычно хотят мужчины. Он сделал все так красиво, что София была от него просто в восторге.

Ей никогда не приходилось иметь такой близости, которую подарил Генри тогда в первый раз. Это было для молодой девушки просто каким-то открытием. Она не стыдилась его и то, что он от нее требовал, отдавала сполна. Тогда София и ощутила те наслаждения, которые не каждый может подарить своей возлюбленной. Теперь она вправе была требовать и от него того, чего ей самой хотелось в их интимных отношениях. Все она от Генри получила, и это ее еще больше сблизило ее с ним.

Последние мучительные ночи, что переживала она, были для нее просто испытанием. Она хотела и хотела только его, чтобы снова ощущать теплоту его тела, слышать его дыхание и биение его сердца. Чувствовать в себе его член, который приносил ей такое удовольствие, что она готова была отказаться от всего святого, только чтобы его ощущать…

Генри посмотрел на повеселевшую Софию и обнял ее за плечи.

– Там, в Австралии, моя очередь сделать тебе подарок, – сказала она, поглаживая на своей груди подаренные ей бусы.

– Для меня лучший подарок ты уже сделала, – сказал он.

– Я хочу тебе всегда дарить такие подарки, – уже зашептала София, целуя молодого человека.

Генри взглянул снова в ее откровенные глаза и снял накидку с ее плеч.

– Ты мой самый дорогой подарок, – повторил Генри и, подхватив Софию, уложил на кровать и стал раздеваться.

– Ты всегда так спешишь. Может, я хочу еще с тобой поиграться?

Он стоял перед ней голый, с возбужденным мужским достоинством.

Она нежно взяла его в свои маленькие ладошки и взглянула на Генри, который, ожидая чего-то невероятного, закрыл глаза.

– Ты такая прелесть, – шептала она в беспамятстве. – Я его и тебя никому не отдам. Это все мое. – Она обхватила Генри одной рукой за упругие юношеские ягодицы, прижимая его тело к своему лицу, а другой – сжимала его орган, не давая ему покоя и расслабления. – Какая ты прелесть! Действительно, с тобой можно сойти с ума!

Она долго его не выпускала из своих объятий. Его стоны Софию еще больше возбуждали – она изошла влагой и готова была, чтобы Генри вторгся в ее тело.

– Я хочу тебя, – прошептала она. В ее глазах все потемнело от безрассудства. – Я хочу тебя прямо сейчас, – зашептала она и повалила Генри на постель.

Теперь она приготовилась принимать от него то, что так постоянно хочет и о чем мечтает. Его член медленно стал погружаться в горячее гнездышко и заработал…

Генри прошелся по палубе и подошел к сбившимся в кучу молодым неграм, сопровождающим своего хозяина и груз. Они сидели у люков трюма и должны были провести здесь целую ночь.

Генри поднял голову. На небе сверкали большие яркие звезды, и дул прохладный ветер. Он вздрогнул и посмотрел на парней, у которых, кроме повязок на бедрах, больше ничего и не было. От их вида его пробрала дрожь, и он подсел к ним, спросил, почему их хозяин о них не заботится.

Они в недоумении смотрели на него, не понимая его язык, и улыбались.

Генри кое-как объяснил им на пальцах и жестах. Кажется, они его поняли и тоже пытались что-то объяснить.

– Что за дикость? – вырвалось возмущение из уст Генри. – Неужели этот толстомордый не обеспечил вас даже обиходной одеждой? По ночам в открытом океане очень холодно!

Генри стало до того жаль этих молодых людей, что он не выдержал и пошел к капитану.

Объяснив ему обстановку, он попросил Вильгельма, чтобы тот предоставил хотя бы какую-нибудь каюту, чтобы парни могли по очереди греться.

– Слушай, благодетель ты мой, – сказал капитан. – Мы находимся в чужих краях, а здесь, как известно, свои законы и обычаи. Не лезь не в свои дела.

– Я даже не могу проникнуть в трюм и проверить наши тайники, – пошел на хитрость Генри.

Вильгельм задумался.

– Да, а проверить бы не мешало, – произнес он. – К тому же на подходе к Зеландии нужно предоставить доступ туда еще и боцману со своими недоносками… Надо подумать…

– Разрешите, я сам пойду к их хозяину и что-нибудь придумаю.

Вильгельм взглянул на Генри удивленными глазами.

– Ты что, можешь с ними объясняться?

– Нет, но, думаю, у меня получится.

– Ну, сходи, если тот еще не спит.

Генри помчался в каюту толстого негра. Он подошел к двери и прислушался. За ней кто-то тихо разговаривал. Тогда он постучал и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

Хозяин лежал на кровати, а рядом сидел полуголый молодой парень и делал ему массаж.

Толстяк приподнялся и, с тревогой взглянув на Генри, что-то стал торопливо говорить.

– Хватит трепаться, – не выдержал Генри, обрывая его речь. – Слушай, ты, толстый джентльмен из Африки, – обратился к нему Генри, жестами выражая свои мысли. – Твои люди там мерзнут на холоде, а ты, толстая скотина, развалился тут и тащишься от массажа. Совсем мозгов нет, идиот.

Генри говорил прямо и открыто, зная, что тот все равно ничего не понимает. Неожиданно промелькнула улыбка на лице парня, что делал ему массаж.

– А ты чего лыбишься, ублажатель хренов? Пристроился к этому окороку и горя не знаешь?

Молодой негр встал и подошел к Генри.

– Это хозяин, и с ним надо разговаривать вежливо, – сказал молодой негр на ломаном английском языке.

Генри растерялся, услышав английскую речь.

– Он тоже все понимает? – спросил тихо Генри.

– Нет, он ничего не понимает по-английски, – ответил парень.

– Слава тебе господи, – вырвалось у Генри. – А ты откуда знаешь?

– Я в Европе с детства жил, – ответил юноша.

– Ну, ты ему все не переводи, что я тут наговорил, – заволновался Генри. – Скажи, что его люди там мерзнут на палубе и я и мои друзья сможем их подменить.

– Он не позволит этого сделать. Слишком дорогой груз везет хозяин.

– Это плохо. А если его люди заболеют и, не дай Бог, умрут?

– Он новых купит. Этого добра в Африке достаточно.

– Вот скотина! Но ты все равно ему скажи… Я тебя прошу. Капитан даст им каюту и горячего чая, чтобы они согрелись и спали, как положено. К тому же, там, в трюмах, кроме его барахла есть еще и наш груз.

Молодой негр снова улыбнулся и взглянул на хозяина, который сидел и не спускал с Генри глаз. Он подсел рядом к хозяину, обнял за плечо, стал долго и много говорить. Генри сразу заметил их особые отношения и, не дожидаясь приглашения, уселся на чемоданы, стоящие в углу.

Хозяин обнимал парня, теребя его кудрявые короткие волосы, потом поцеловал в лоб и встал.

Он подошел к Генри, осмотрел внимательно его одежду и стал что-то говорить на своем языке.

– Что он хочет? – спросил Генри.

– Он подумает над вашим предложением, – перевел парень.

– А чего тут думать? Пока он будет думать, уже настанет утро и его люди замерзнут, – Генри сделал шаг назад, чтобы видеть переводчика из-за большой спины этого толстяка. – Ты ему скажи, чтобы думал сейчас, а я устрою каюту – и пусть идут греются, потом сменят друг друга. Вот овца! А вот это можешь ему не переводить, – попросил Генри. – Неужели он не понимает, что они тоже люди? Не всем же так везет, как тебе. Ублажаешь это тело, и тебе хорошо, и он в восторге.

– Хозяин доверяет только своим людям. За это он платит деньги. Ему многое не нравится на вашем корабле, поэтому он не будет убирать своих людей, – переводил юноша.

– Вот кретин. Не золото же вы везете?

– Для хозяина любой товар – золото. Он на этом зарабатывает.

– Ну, что он там еще болтает? – раздраженно стал спрашивать Генри, поглядывая на толстяка.

– Он думает.

– Туго что-то он думает. Быстрее не может?

– Хорошо, – согласился хозяин. – А что, прислать на переговоры больше некого было? Ты слишком молодой мальчик, – толстяк взглянул на Генри.

– Молодой да удалой. Что, согласен твой, как его там, хозяин или любовник?

Парень подошел к Генри, улыбнулся и сказал:

– Если бы ты пожил в нашей стране без куска хлеба, я бы посмотрел на тебя. А у нас быть при богатом человеке не каждому еще и повезет. Он мне платит за это хорошие деньги.

– И трахает во все дырки.

– Это уже вопрос другой, – сказал юноша и покраснел. – Сейчас сам хозяин пойдет и посмотрит, что вы предоставите его людям и как подмените некоторых из них, пока те будут греться и отдыхать.

Через полчаса хозяин вернулся в свою каюту довольным. Его охране выделил капитан каюту и подменил ее своими преданными людьми. Генри сразу нырнул в трюм и стал разгребать от груза тайник боцмана. Моряки, которые находились наверху, оставили открытыми люки и исчезли, чтобы видел боцман, открыв тем самым полный доступ вниз.Не прошло и пяти минут, как появился Джимми и тоже скрылся в трюме.Генри услышал шаги и затаился в стороне.Джимми открыл тайник и стал выгребать оружие. Следом спустилось еще несколько человек, и они все вместе начали его поднимать наверх, пользуясь отсутствием охраны.Генри следил за всем, затаив дыхание. Он вздрогнул от неожиданного к себе прикосновения, оглянулся и увидел того самого молодого негра, который был вместе с хозяином.– Ты чего здесь? – спросил растерянный Генри.– Что тут происходит?– Тихо, потом расскажу. Все равно это не ваши вещи, зато это наши бандиты.Парень с удивлением взглянул на Генри и прижался к нему, чтобы его не заметили.– Что они там выносят?– Оружие. Они хотят захватить наш корабль, но повода для их высадки на берег капитан пока не нашел. А это будет как неопровержимый факт, и мы с ними распрощаемся навсегда.– Чувствует мое сердце, что быть большой беде, – прошептал юноша.– Самое главное, молчи сейчас, чтобы они нас не заметили. Оружие все равно у них не стреляет.– Почему?– Сломалось. Давай я тебе потом все объясню, – Генри резко повернулся, и стоящий позади большой тюк пошатнулся, произведя посторонний звук.Юноша испугался и еще сильнее прижался к Генри.Джимми насторожился, стал фонарем освещать трюм.– Давай быстрее, – сказал один из соучастников. – Не стой. Нам еще все надо перенести в каюту боцмана.– Там кто-то есть.– Там, кроме крыс, никого быть не может. Давай работай.Генри ухватился за голую ногу молодого негра, почувствовал, как у него сразу напряглись мышцы, и приложил палец к губам.– Они ничего не поняли, – снова зашептал он. – Сейчас они закончат, и мы выберемся из трюма сами. Хозяину ничего не говори, понял?Генри чувствовал прерывистое дыхание молодого человека и повернул в его сторону голову.– Не смотри на меня так, – сказал Генри. – Хотя ты и классный парень, но… Тихо, они уходят. Им надо дать время, чтобы все успокоилось, и выйти самим, – он снова взглянул на парня. – Тебе надо общаться со своим хозяином? Тебе это приносит удовольствие? Да, а как тебя зовут?– Зуро.– Интересное имя. Меня – Генри.– Генри, ты хороший человек, – сказал Зуро уже чуть громче.– Я знаю и без тебя, но ты на меня не рассчитывай, – Генри отдернул руку от его голой ноги и выглянул из-за укрытия.Никого уже не было.– Теперь идем к капитану и доложим ему обо всем.

К утру Карлу стало легче: помогло приготовленное Дэвидом зелье, и он первым делом зашел к Софии.

– Дорогой, – сказала София, – это плавание тебя так измотало и ты потратил на него столько здоровья и сил, что на меня у тебя совершенно не остается времени.

– Прости, но это действительно так, – признался Карл.

– Ты разочарован?

– Не знаю, но начинаю понимать, что на земле для меня найдется более подходящая работа, чем здесь.

– Но мой отец всю жизнь проходил по морям, и ему это нравилось, – сказала София.

– Каждому свое. Я под его руководством плаваю уже четыре года и каждый раз прихожу к выводу, что море не для таких, как я.

– А мне нравится море, горизонты… Особенно закаты. Ты видел у нас такие закаты солнца? Нет. А здесь они есть!

– Вот, ты сама рассуди – за все это время, что мы плывем, я даже не выделил для нашей встречи и часа. Так я все потеряю, и тебя тоже. Сплошные вахты, дежурства, потом этот боцман… какие-то интриги среди экипажа…

– Карл, на земле ты можешь столкнуться с тем же самым, – заверила его София. – Это жизнь. Только в море она намного романтичнее, чем там, на материке.

– Не знаю, но я больше не хочу уходить так надолго. Мне кажется, что я с каждым днем все больше тебя теряю. О боги! Нет, нет – это в последний раз…

– А я думала, что ты намного решительнее и смелее. Посмотри на этого мальчишку Генри. Как он влюблен в море и стремится освоить морское дело…

– Он для меня не пример. Этот парень просто еще ничего не понимает и тыкается, как слепой котенок. Завтра понравится ему другое, и он помчится туда… Ты пойми, дорогая, я ничего не боюсь, но прихожу к выводу, что лучше мне быть на берегу. Там я найду более приличную работу, чем вот так скитаться по миру… Ты же знаешь, что у меня есть такая возможность… и заживем с тобой, как положено нормальным людям.

– А ты считаешь, что те, кто ходит в море, ненормальные? Значит, и мой отец такой же?

– Ты меня прекрасно поняла, – ответил Карл и попытался обнять Софию, но она резко встала и убрала его руку.

– Карл, мне ближе море. Я с удовольствием ходила бы с отцом, если б он меня брал с собой. И мать моя тоже очень любит море. Я помню, она всегда ждала отца, когда еще я была маленькая. Она всегда брала меня за руку, мы шли на высокий берег и ждали появления его корабля. Какая была радость, когда «Святая Мария» появлялась на горизонте! Я радовалась больше всех. В доме начинался настоящий праздник, и отец рассказывал нам о своих приключениях.

Карл поднялся и подошел к Софии, взял ее за плечи.

– Ты вся дрожишь, – сказал он. – У тебя все в порядке?

– Нет, Карл, я не заболела. – Она снова отошла в сторону. – Мне просто жаль тебя за то, что ты так быстро изменил свои намерения. Не быть тебе никогда капитаном.

– Но, дорогая София, я и не стремлюсь к этому. У меня появилась другая цель в жизни.

– Там, на берегу, еще в Англии, ты говорил мне совершенно другое.

– Глупенькая ты еще. Вот вернемся, справим свадьбу и заживем спокойной, размеренной жизнью…

В каюту постучали, и в двери просунулась голова Генри.

– Сэр, леди, Дэвид просит вас к ужину.

– Заходи, Генри, – улыбнулась София.

– Извините, но мне очень некогда, я в другой раз… Мне надо еще обойти остальных, чтобы шли на ужин.

– Передай, что мы идем, – сказал Карл. – Дорогая, мы еще поговорим, у нас для этого будет время.

Вильгельм сидел за столом в своей каюте и курил трубку. На столе лежала большая карта и несколько карандашей.

– Заходи, Карл, – сказал капитан. – Заждался я тебя.

– У меня сейчас был разговор с Софией, и я ей кое в чем признался, – сказал Карл.

– Да? И в чем же? Уточняли день вашей свадьбы?

– Нет, сэр, мы говорили о другом.

– Конечно, это секрет?

– Почему? Нет тут никакого секрета. Я тоже вам хотел сказать, но после того, как вернемся на берег. Дело в том, что я хочу оставить море.

– Даже так? – удивился Вильгельм. – И давно ты принял это решение?

– Давно, сэр.

– Может, ты и прав, – капитан отнесся к этому совершенно спокойно. – Найдешь на земле хорошую работенку, связи у тебя есть. Что тебе эти скитания в неизвестность? Эта работа для бродяг. Сам видишь, с кем приходится иметь дело… А там спокойно. Выбирай сам, и тут я тебе не советчик. Как к этому отнеслась София? Я так понял, ты успел с ней уже обговорить этот вопрос?

– Пока никак. Она не хочет, чтобы я оставлял море.

– Но, я полагаю, в Австралии у тебя планов нет остаться?

Карл улыбнулся.

– Конечно нет, сэр. Мы вернемся назад в Англию и все окончательно решим.

– Значит, мне надо будет уже подумывать о другом помощнике?

Карл смущенно пожал плечами.

– Ты не думай, что я на тебя обиделся, нет. А искать придется. Но сейчас я еще могу на тебя рассчитывать?

– Конечно, сэр.

– Тогда подсаживайся к столу и обсудим некоторые наши вопросы. Дело в том, что, по моим расчетам, мы дня через три должны достичь берегов Новой Зеландии. Больше всего меня тревожит погода. Здесь океан более тревожен, чем у берегов Африки, и к тому же ожидается шторм. Но… может все и обойтись, поэтому нам с тобой надо хорошо изучить вот эту карту и выбрать какую-нибудь дополнительную бухту для стоянки, чтобы укрыться от шторма.

– Можно и так, – согласился Карл и склонился над картой.

– И еще, надо дать возможность боцману и его бандитам осуществить свое деяние. Я дал команду Тому, чтобы он на всякий случай раздал нашим людям оружие и они были наготове.

– Трудность в том, что мы не знаем всех его сообщников, а до Австралии с ними плыть опасно. Поэтому дадим им возможность осуществить свой план здесь, у Зеландии, и распрощаемся с ними навсегда.

– Гениально! – воскликнул Карл. – Вы, сэр, гений просто!

– Это я с Генри обсудил. Здесь не одна моя мысль, – сказал капитан. – Ты знаешь, он очень способный малый.

– Молод он совсем, – ответил Карл. – От него что угодно можно ожидать.

– Ты не понял, Карл, – остановил его Вильгельм. – Он очень толковый парень. Он мне начинает нравиться.

– Может, вы и правы, – опустил голову Карл. – Молодежь должна выходить в люди, особенно та, у которой голова на месте.

– А ты что-то имеешь против этого молодого человека?

– Нет, что вы. Я с вами полностью согласен.

– Я вот что тебя попрошу. Береги себя и не болей. Ты нужен будешь здесь, – Вильгельм с укором посмотрел на своего помощника. – Завтра с утра встречаемся и обсудим множество вопросов. Сейчас иди и отлежись как следует. Ты не заходил к Софии, как она там?

– Заходил. У нее все нормально. Не дождется, когда закончится это путешествие.

Карл направился в каюту хозяина груза. Он громко постучал и, не дождавшись ответа, открыл дверь.

Толстый негр сидел на скамейке, привинченной к полу, и ел, даже не ел, а жрал. Вокруг него валялись куски хлеба и мяса. Он посмотрел на Карла и махнул рукой, приглашая присоединиться.

– Нет, сэр, я по другому вопросу.

Толстяк набил мясом полный рот и ужасно скривил жирные толстые губы. Вероятно, этим он обозначил свою улыбку.

Карл прошел к столу и сел напротив хозяина. В углу сидел высокий красивый негр и наблюдал за гостем.

– Сэр, я хотел вам сказать, что необходимо проветривать трюмы. Это мы делаем регулярно, чтобы груз, который мы везем, не задохнулся и просох от возможного поступления влаги.

Хозяин что-то сказал своему парню, и он перевел:

– Он согласен и спрашивает, когда корабль прибывает в порт назначения. У него очень мало времени.

– Все зависит от погоды, – ответил Карл. – Кстати, обещают шторм.

Хозяин внимательно выслушал Карла, потом взглянул на юношу, который перевел все сказанное. Неизвестно, что это был за перевод, но он вместился в одно слово на их наречии. Карл был настолько удивлен, что заподозрил переводчика, что тот не то ему говорит.

– И это все? – удивился Карл.

– Он не дурак и все понял, что вы хотите, – ответил юноша.

Карл взглянул на хозяина, который снова набил свой рот мясом. Изо рта у него летели крошки, когда он что-то пытался сказать своему молодому человеку.

Юноша улыбнулся, и эта улыбка обнадежила Карла, что хозяин все понял.

– Еще, кроме тебя, кто-нибудь говорит по-английски? – спросил Карл.

– Нет.

Карл вышел и направился к капитану. Молодой негр направился за ним.

На палубе он встретил Генри и протянул ему руку.

– Приходил ваш человек, – сообщил Зуро. – Хочет проветрить трюмы.

– Это мы делаем регулярно, – ответил Генри и заметил, как по-особенному смотрит на него Зуро. – Если бы было в моих силах, я бы тебя забрал на наш корабль. Ты хороший человек, – сделал свое умозаключение Генри.

Зуро улыбнулся.

– Я могу расстаться со своим хозяином в любое время, если это так. А теперь я просто его слуга, и он делает со мной, что хочет. Он меня выкупил у еще более коварного хозяина, взамен потребовав от меня преданности и любовных утех.

– Даже так? И у тебя это неплохо получается?

– Сейчас я ничего не могу поделать и чувствую, как затягивают меня эти непристойные дела. У нас это в порядке вещей.

– Да и не только у вас, – согласился Генри. – В Англии, да и по всему свету, люди забавляются, как хотят. Это реально.

– Я думал, что только в нашей стране такое может быть.

– А твой хозяин просто идиот, свинья жирная. Тебе приятно быть с ним?

– Я не знаю. Может, уже привык, – улыбнулся Зуро.

– Тебе сколько лет?

– У нас так не спрашивают, – заметил Зуро. – У нас луны.

– И сколько тебе сейчас этих лун? – исправился Генри.

– Двадцать две.

– Не надоел тебе твой покровитель?

Зуро провел пальцем по горлу, что означало: он давно бы с ним покончил.

Зуро и Генри подошли к борту и стали всматриваться в океан, который начинал бушевать.

– Будет шторм, – сказал Зуро. – И сильный шторм…

Появился Джимми, и Генри обратился к нему:

– Скажи боцману, чтобы он открыл трюмы для проветривания, – сказал Генри. – Это приказ капитана.

Джимми от услышанного вытаращил глаза и радостный умчался искать боцмана.

Вечером Том находился недалеко от каюты боцмана и стал свидетелем разговора Джимми со своими соучастниками. Они начинали разрабатывать план действий, и Том был невольным тому свидетелем. Он тихо стоял за дверями каюты и внимательно, стараясь не пропустить ни одного слова, слушал, что собираются затеять бандиты. Окончательно утвердив план своих действий, они стали незаметно расползаться по своим местам. Том отправился к капитану, чтобы доложить обстановку на корабле.Вильгельм внимательно его выслушал и решил, что скоро все начнется. Все были в боевой готовности. Том встретился с Генри, который стоял на палубе с Зуро, и отозвал его в сторону.– Иди на камбуз, – сказал Том. – У кока возьмешь, что надо, и будь наготове, жди команду.– Он знает, что мне дать? – спросил Генри.– Дэвид знает все, иди.– Будь осторожен, – предупредил Генри своего нового друга и направился к Дэвиду.Он заскочил на камбуз и опешил. На него смотрели два дула мушкетов. Дэвид сидел за столом и не сводил с Генри глаз.– Ну что, паршивец, попался!? Тайный любовник дочери капитана. Я сейчас с тобой разберусь в одну секунду. Иди к стенке и извиняйся передо мной за то, что совсем перестал мне помогать.Генри растерянно смотрел на кока, от которого, как обычно, несло спиртным.– Ты что, совсем ополоумел? Ты меня хочешь убить?– Пока нет, – улыбнулся кок. – Ты мне еще пригодишься.– Том сказал, что ты мне должен что-то дать.– А чего стоишь, бери, – он кинул ему один из мушкетов. – Бери и пока спрячь.– Ну и шутки у тебя, – вздохнул Генри.– Я хотел тебя проверить, как ты будешь действовать в такой ситуации.– Ты сумасшедший, Дэвид. Нашел, на ком тренироваться.– Иди сюда, – позвал он Генри. – Ты слышал, что эта скотина, боцман, хочет затеять?– Что-то слышал.– У тебя мушкет полностью заряжен. Я тебя прошу, не высовывайся лишний раз, но если что, стреляй сразу наповал. Ты умеешь пользоваться этой штукой.– Умею, – ответил Генри.– Так вот, если что, нажимаешь на этот крючок, понял? – Дэвид улыбнулся.– Понял, сэр.Генри повертел мушкет в руках, ознакомился с его устройством и сунул его под ремень.– Теперь мне надо наверх, там должен ждать меня Том, – сказал Генри и направился к выходу.– Тебя Том уже не ждет, – произнес Дэвид. – Он у капитана и получает свое задание.– Мы договорились.– Слушай меня, что я тебе говорю, и выполняй все мои команды. Ты со мной должен быть здесь до полуночи и охранять Софию. Эти черти могут воспользоваться этой девчонкой и завладеть ею. Тогда капитану придется идти им на уступки, – объяснил Дэвид. – Разве тебе это понравится? А что касается ваших отношений, то будь спокоен – я никому не скажу. Тем более я же вижу, как и она к тебе относится. Вот когда я был молодой, тоже за свою жизнь столько попробовал, но семейная жизнь так и не удалась… Видно, слишком разошелся, брал от жизни все, да море мне все и испортило. Кому нужен муж, который месяцами не бывает дома?.. С того времени и понеслась моя жизнь наперекосяк. Но море я не бросил. Оно мне стало дороже всего. Вот и плаваю большую часть своей жизни. Но сейчас все по-другому. Бабы стали ждать своих мужиков, наверное, поумнели, не знаю. Многих жены ждут на берегу, а меня теперь уже никто – стар стал.– Я тоже хотел бы свою жизнь связать с морем, – признался Генри. – Нравится оно мне.– Это хорошо, но сам видишь, какие могут складываться здесь ситуации. На кораблях много искателей приключений, и сразу не разберешь, кто есть кто, поэтому и приходится решать с ними вопросы прямо в плавании. Вот возьми этого кретина Боба. Я даже не предполагал, что этот негодяй задумает такое. Видно, он вынашивал свой план еще там, на берегу, а теперь решил его осуществить. Только не могу понять, почему капитан не расстался с ним еще там, в Африке?– Капитану надо выявить всех остальных соучастников, поэтому он идет на этот шаг, – объяснил Генри. – Вот когда они все нарисуются – он с ними и расстанется. Ему нужно время.– Тогда прольется кровь.– Нет, Дэвид. У них, можно считать, нет оружия совсем. Мы с Томом обнаружили их склад и вывели его из строя. В порох налили масла, а с винтовок поснимали ударные механизмы, так что они не смогут стрелять. Самое главное, чтобы они все обнаружили себя. Тогда капитан их арестует и будет держать до ближайшего порта взаперти, а там сдаст властям.– Кому нужны чужие бандиты! – сказал Дэвид. – У них своего такого добра хватает.– Хорошо. Тогда он их просто высадит на берег, и пусть идут на все четыре стороны.– Умный ты малый, – сказал Дэвид, выслушав Генри до конца. – Капитан таких любит.– Карл тоже умный, раз ходит у него в помощниках.– Тупой он, как пробка, – возразил Дэвид. – Он мне очень не нравится в последнее время. Стал как баба. Делает только то, что скажет ему капитан. Своего у него ничего нет. Слабый он помощник, а держит его капитан только потому, что его любит эта София… к которой ты стал похаживать.– Значит, не любит!– Чем же ты ее так завлек? Не тем ли, что у тебя в штанах? Бабы любят большие и толстые члены.– Тебе-то откуда знать, кокой он у меня.– Мне? – удивился Дэвид. – Да ты спишь вместе со мной, и я постоянно чувствую, как ты им в меня упираешься. А вспомни, когда ты простыл и я тебя растирал виски, да зашла эта девица… Я думал, пропали мои нары. Ты же их тогда чуть не продырявил… А?Генри ничего не оставалось делать, как только смеяться.– Правильно, мой мальчик. Женщин надо привлекать всеми возможными способами, – сделал заключение Дэвид.– А любовь?– Любовь, говоришь? – Дэвид почесал в затылке. – Любовь сама придет, и не заметишь, как сбежит. А я вижу, у тебя с этой Софией серьезно?– Мне только шестнадцать и рано думать о чем-то таком, – признался Генри.– Может, ты и прав.

Боб собрал своих сторонников в своей каюте и завел разговор о захвате корабля.

– Они так думают, что мы начнем все завтра, – говорил боцман. – Но нет, мы хитрее их. Мы начнем сегодня.

– Так шторм поднимается какой, – возразил один из моряков.

– Вот этот шторм и сыграет нам на руку. Главное неожиданность. Сколько нас человек? – Боб быстро пересчитал – одиннадцать. – Неплохо. Значит, все делаем по моей команде. Джимми берет в заложницы эту девку, капитанскую дочку. Справишься один?

– Да я ее, стерву, свяжу так… что и дышать не сможет, – забасил Джимми.

– Дурак, она нам нужна живой, – заметил Боб. – Смотри, не перестарайся. Ее ты должен привести сюда, ко мне в каюту. Здесь у нас будет вроде как основная база. Место удачное со всех сторон и хорошо просматривается. Я беру на себя этого толстяка, хозяина груза. Мне надо будет человека три, чтобы покончить с его охраной. Негры безоружны, и мы легко с ними справимся. На мостик к штурвалу заступит наш человек, остальные берут в плен капитана с Карлом – и корабль наш. Вильгельм нам поможет провести корабль до любого порта, который мы укажем. Для этого у нас будет в заложниках его дочь, и ему ничего не останется, как подчиняться нам. Ну, как план? – гордо поднялся Боб, довольный всем сказанным.

– План вроде ничего, но вот только шторм поднимается, – снова повторил тот же самый моряк.

– Что ты все заладил: шторм, шторм… У нас просто времени больше не остается, – занервничал Боб. – Мы через пару дней должны достигнуть берегов Новой Зеландии, а нам еще надо захватить корабль, сменить курс и найти подходящий порт, где нас не ждут. Может, придется еще что-то решать в таких условиях… А ты – шторм… Вот он нам и поможет. Всех, кто будет оказывать сопротивление – за борт. Они до берега все равно не доплывут и утонут. Вот тебе и шторм…

– Я готов хоть сейчас идти к этой девице, – вскочил с места Джимми. – Мне не терпится, чтобы быстрее все началось.

– Дурак, куда торопишься? – остановил его боцман. – Еще успеешь получить пулю в лоб. Я так думаю, что они тоже не дураки и догадываются. Вероятнее всего, будут с их стороны ответные меры, поэтому у нашей стороны преимущество – неожиданность – это залог нашего успеха.

– Я и этого пацана уложу, – не успокаивался Джимми. – Он мне так надоел, к тому же он может знать о наших планах.

– И Том тоже может знать.

– Это нет проблем. Он тоже ляжет под моими пулями.

– Не треснешь? – спросил один из моряков. – Что-то уж слишком много ты нахапал. Смотри, патриот, чтобы они тебя там не замочили. У них тоже оружие есть.

– Нет у них оружия. А то, что оставили мы им, – это просто обыкновенные палки со стволами. Будь спокоен, у нас все получится.

– Теперь осторожно расходимся и ждем моей команды, – приказал Боб. – Сигнал к началу действий – мой выстрел. Понятно?

Капитан склонился над картой и вместе с Карлом изучал подходы к берегу и рифы, которые были у побережья. – До берегов Зеландии, миль за сто, может, чуть меньше, есть множество островов. Может, нам там переждать шторм, – предложил Карл.– С одной стороны правильное решение, – согласился капитан. – С другой – мы не знаем морское дно. Если там подводные скалы, то мы приплыли. Нам надо подальше держаться от этих островов. А с другой стороны, нам бы не мешало переждать шторм. Жаль, что у нас нет в распоряжении никаких карт этой местности, – сказал с сожалением капитан.– Дикие края, – заметил Карл.– Ну, извини. Здесь другого нет, – развел руками Вильгельм. – Наши люди готовы в случае бунта на корабле? – спросил капитан. – Моя дочь будет в безопасности? Мне кажется, ее надо перевести в мою каюту. Здесь ей будет лучше.– Там рядом Дэвид и Генри, – ответил Карл. – Они занимаются только ее безопасностью. Я думаю, что там ей будет лучше. Эти смутьяны обязательно попытаются захватить вашу каюту, поэтому Софию сюда не стоит переводить, – предположил Карл.– Ты прав, – согласился капитан. – А на этого парня, Генри, я надеюсь. Он толковый, и получится из него хороший моряк.Карл недовольно взглянул на капитана, но ничего не сказал.

Генри не сиделось на месте. Дэвид его не мог удержать, и молодой человек выскочил из камбуза и поспешил в каюту хозяина груза. Он открыл дверь, попросил Зуро выйти к нему. – Что случилось? – спросил Зуро.– Сегодня, но когда именно, я не знаю, будет здесь небольшая заварушка, – предупредил Генри. – Будь осторожным. Предупреди своего хозяина, чтобы он никому не открывал дверь. У него есть оружие?– Я не знаю. Он мне его никогда не показывал. Возможно, и есть.– Будь осторожным, – повторил Генри и не смог удержаться от пристального взгляда Зуро. – Ты хороший парень, – сказал Генри, понимая, что Зуро к нему питает какие-то чувства. – Только не расслабляйся. Что твой мерин там делает?– Кушает.– Такая рожа не может кушать, – сказал Генри. – Она может только жрать.Зуро улыбнулся и потянул к нему свои руки.– Не стоит, – сказал Генри, заметив, как Зуро изменился в лице. – В следующий раз, – тут же поправился Генри, и лицо Зуро снова покрылось улыбкой. – Будь осторожным.

Капитан приказал сменить рулевого. – Сэр, но это человек Боба, – заметил Карл.– Вот и хорошо. Сейчас он увидит, что за штурвалом его человек, и это подтолкнет к действиям. Быстрее начнут, быстрее с ними и покончим.Рядом с рулевым встали сам капитан и Том. Моряк с тревогой поглядывал по сторонам, ожидая команды Боба.– Ты не верти своей башкой, а смотри вперед, – сказал капитан. – Твоя работа – крутить штурвал да смотреть на компас.Хлынул сильный проливной дождь, даже Генри, сидя внизу в камбузе, слышал, как он хлещет по палубе. Он напрягал свой слух, чтобы не прозевать событий, которые ожидались в ближайшее время. Наконец он не выдержал и направился в каюту Софии.Дверь была заперта. Это он сам ей сказал, чтобы она закрылась на все запоры и никому не открывала.Корабль раскачивало в разные стороны, но опытный рулевой вел корабль умело.Паруса были приспущены, чтобы избежать неприятностей, и не развернуло корабль в ненужную сторону.Капитан сам руководил управлением судна. Том, стоящий рядом, заметил боцмана, который приблизился к рулевому и подал знак рукой.– Ты чего здесь болтаешься? – крикнул капитан. – Иди и займись своими делами, если не хочешь, чтобы мы пошли все на дно.– Капитан, надо искать пристанище, – сказал рулевой. – Корабль практически не слушается руля. Я изо всех сил стараюсь, и у меня это с трудом получается. Тем более что ничего не видно там впереди, и куда нас несет – неизвестно.Черное небо опустилось так низко, что сливалось с водой, казалось, прямо перед носовой частью. Плотная стена тропического дождя обрушилась на океан, и видимости не было никакой.– Опустить до конца паруса, – приказал капитан. – Будем дрейфовать. Другого пути у нас нет. Надо переждать всю эту смуту.

Ночь прошла в ужасных условиях. Никто не сомкнул глаз, и даже боцману было не до бунта, который он намечал в эту ночь. Всем пришлось неплохо потрудиться.

Дэвид с самого утра вычерпывал воду из камбуза, которая залила весь пол. Он громко матерился, проклиная погоду, которая до сих пор еще не угомонилась.

Проливной дождь продолжался с новой силой. Рулевой сменился за ночь дважды, и опять на мостике стоял тот самый, человек боцмана.

Боб снова появился на палубе, убедился, что у штурвала стоит его человек, подмигнул ему, тем самым предупредив, что сейчас все начнется…

Капитан сразу это заметил и направил Тома вниз, к своим, чтобы были наготове. Через минуту рядом с капитаном стояло три моряка, для охраны.

По палубе бродили только люди боцмана. Они нагло ходили взад и вперед, готовые в любой момент начать свое черное дело.

Боб подошел к борту и взглянул на бушующий океан, потом повернулся, убедился, что все готово, и, выхватив мушкет из-за пояса, нажал на курок. Вместо выстрела щелкнул только курок.

Следившие за его движениями моряки бросились согласно разработанному плану, хотя выстрела так никто и не слышал.

Капитан и три матроса сразу скрутили рулевого, поставили своего и заняли оборону.

Генри услышал торопливые шаги и спрятался за дверью. Она с треском распахнулась, и Дэвид, который готовил уже обед, увидел разъяренную рожу Джимми. – Где этот пацан? – закричал Джимми. Он размахивал ружьем и шарил по камбузу глазами.– А бес его знает, – ответил Давид. – Не помогает мне паршивец совсем. Может, ты мне поможешь, после вас, оглоедов, посуду помыть даже некому.– Пошел ты, – Джимми хлопнул громко дверью и помчался к каюте Софии.Он одним ударом высадил дверь и схватил девушку за волосы.Раздался пронзительный визг, и Дэвид вытащил из-под фартука свой мушкет.– Теперь пора, – сказал он. – Выходи, – обратился он к Генри, – и встань за дверью, меня прикроешь.Он выскочил из камбуза и влетел в соседнюю каюту.– Убери свои лапы, сучье отродье. Ты ничего не перепутал, кобель-переросток? – крикнул кок, но от одного удара Джимми он тут же отлетел в сторону и повалился на пол.– За тебя твой папаша на многое пойдет, – зашипел разъяренный Джимми и вытащил девушку из каюты.– Тебе же сказали, чтобы ты убрал свои лапы, гад, – повторил те же слова, что и Дэвид, теперь уже Генри и приставил мушкет к голове Джимми. – Если ты дернешься, то разлетятся твои тухлые мозги по всему полу.В словах Генри было столько ненависти, что он готов был в любую минуту нажать на курок.Дэвид кряхтел, поднимаясь с пола. Он долго искал свой мушкет, который выронил от удара, и громко ругался.– Я повторять дважды не буду, – повторил Генри. – Убери руки!Но Джимми и не собирался подчиняться. Он замер, обдумывая ситуацию, потом прижал Софию к себе с такой силой, что она просто стала хрипеть… Раздался громкий выстрел, и огромное тело Джимми с шумом и воплем рухнуло на пол.– Зря ты его убил, – подошел к нему Дэвид. – Это должен был сделать я.Перепуганная София опустилась на пол и заплакала. Генри поднял ее и проводил на камбуз.– Побудь пока здесь, – сказал он, успокаивая девушку.За дверями раздались торопливые шаги. Кто-то звал Джимми.Заметив его, лежащего на полу, тот стал стучаться в двери кают, но они все оказались закрытыми. Дошла очередь и до камбуза.– У тебя неплохо получается, – заметил Дэвид и кинул Генри свой мушкет. – За двери, – снова скомандовал он.Раздался стук, и София вздрогнула.– Иди спрячься за эти вот мешки, – прошептал Дэвид. – Чего стучишь, открывай, – крикнул кок.Дверь широко распахнулась, и один из людей боцмана появился перед Дэвидом.– Кто его уложил? – крикнул моряк, размахивая мушкетом.– Кого, этого дикаря? – спросил кок. – А вот он, – Дэвид показал пальцем в сторону двери.Новый выстрел повалил второго бандита.– Молодец, – одобрил Дэвид. – Стар я уже стал стрелять, а ты, я вижу, мою похлебку ешь не зря. Все думаю, что многое могу, а получается – наоборот. Молодец! Тебе это пригодится в жизни.Дэвид быстро перезарядил мушкеты.– Теперь наверх беги, – сказал он. – Я останусь здесь. Да смотри мне, будь осторожным. Мне покойники не нужны.Генри улыбнулся: перескочил через трупы и помчался на палубу.

Боцман ворвался в каюту толстого негра и заорал, чтобы тот встал. Хозяин груза лежал на кровати, прикрывшись одеялом, и трясся от испуга.Бешеные глаза Боба сверкали. В одной руке он держал нож, в другой – мушкет.– Встать, – снова крикнул Боб. – Быстрее можешь это делать? Где твое золото, которое ты прячешь? Говори, или я тебя прикончу прямо здесь.Растерянный толстяк откинул одеяло, тем самым прикрыв своего молодого человека, с которым забавлялся, и попытался встать. Ноги его подкашивались от испуга и не держали. Он был до того перепуган, что не мог даже произнести ни одного слова на своем наречии.– Где твое золото, – с пеной у рта орал Боб, но хозяин, не понимая, чего от него хотят, улыбался.Он что-то забормотал, указывая на дверь, тем самым еще больше разозлив боцмана.Боб сделал выстрел, но мушкет не сработал. Он в ярости откинул его в сторону и бросился на толстяка с ножом. Через секунду хозяин замертво рухнул на пол, заливая кровью пол.Где-то рядом раздался топот ног, и Боб замер. Он окинул взглядом каюту и, не заметив ничего, что его могло смущать, поспешил наверх.

Когда все стихло, Зуро выглянул из-под одеяла и перепуганными глазами стал шарить по каюте. Он тихо встал, перешагнул через своего хозяина, лежавшего на полу в луже крови, и стал искать свою набедренную повязку, которой желал прикрыть свое голое тело. Неожиданно дверь снова распахнулась, и появился Генри с оружием в руках.– Не успел, – с горечью произнес он. – А ты чего в таком виде?– Боцман убил хозяина, – дрожащим голосом произнес Зуро.– Я сейчас тебе свои вторые штаны принесу, – сказал Генри и помчался на камбуз.Уже через минуту он вернулся. Голый Зуро, прикрывшись руками, стоял у стенки и дрожал.– На вот, надевай и держи мушкет… Ты стрелять можешь?– У хозяина свое оружие, оказывается, есть, – сказал Зуро и, надев штаны, нашел припрятанные еще четыре мушкета.– Забирай все и давай за мной наверх, – приказал Генри.Они выскочили на палубу, но огромная волна обрушилась на них со всей своей природной силой. Молодых людей сбило с ног и понесло к борту.– Держись, – только и успел крикнуть Генри, хватаясь за все, что только можно. – Живой?– Кажется, все обошлось, – произнес Зуро. – Один мушкет унесло за борт.– Да черт с ним… Акулы подберут. Вперед, на капитанский мостик!К большому их удивлению, там они никого не обнаружили, а штурвал крутило во все стороны.Генри быстро поднялся наверх и схватился за штурвал. Он никогда не управлял кораблем, только со стороны наблюдал, как это делает рулевой. Генри стал его поворачивать в разные стороны, но ничего сделать не мог.– Корабль неуправляемый, – крикнул он. – Его сейчас может просто перевернуть. Где капитан?Голос Генри заглушали грохочущие волны.– Давай вниз, – кричал Зуро. – Где все остальные?– Это ты у меня спрашиваешь? О, если бы я все это знал, – Генри схватил Зуро за руку и потащил в каюту. – Надо спасаться. Там внизу София и Дэвид.Раздался страшный треск, и большая мачта корабля стала крениться на бок.– Это конец, – прошептал Генри. – Давай вниз, надо их оттуда забрать, иначе они все погибнут.Но спускаться вниз уже не пришлось. Дэвид и София сами появились на палубе.– Дэвид, что делать? Кругом никого, капитанский мостик пуст, корабль неуправляемый…Дэвид быстро оценил обстановку. Перепуганная собака металась по палубе, то и дело попадая под большие волны, которые смывали ее, и она лапами цеплялась за скользкую палубу, спасая себе жизнь.С трудом Дэвид двинулся вдоль бортов в поисках шлюпки.– Есть, – закричал он. – Идите все сюда! Если у нас хватит сил спустить ее на воду, то, возможно, мы и спасемся.Генри выглянул за борт.– Это не спасение, а наша погибель, – кричал он.– У тебя есть другие варианты? Предлагай. Это единственная шлюпка, которая осталась на корабле. Остальные оторвало и унесло в море, или кто-то ими уже воспользовался. Давайте, мальчики, напрягайте все свои силы. У меня не так их уже и много.Все дружно стали отвязывать шлюпку, чтобы спустить в морскую пучину. София тоже помогала, как могла, изрезав свои руки канатами.Снова раздался ужасающий треск, и мачта с грохотом рухнула за борт.– Черт возьми, – ругался Дэвид. – У меня там почти ужин был готов. Кому теперь это все пойдет, рыбам?– Дэвид, не жалей, – успокаивал Генри. – Если останемся живы, я сам тебе такую пирушку устрою, о которой ты и не мечтал.– Ах ты, негодник! Ты, оказывается, готовить можешь? Я и не знал. Что ж ты мне раньше об этом не говорил…Шлюпка была почти уже на воде, и Дэвид приказал спускаться по одному, как можно быстрее.Первым прыгнул вниз Зуро и принял от Генри Софию.– Собачку мою возьмите? – дрожащим от холода голосом произнесла девушка.– Бери и собаку, – командовал Дэвид. – В голодные дни будет что съесть. Неизвестно, куда нас еще принесет.София взглянула на Дэвида и поняла, что он пошутил.– Она несъедобная, – сказала она.– Там разберемся, кидай ее вниз.Бэби с визгом полетела вниз, в шлюпку.– Дэвид, давай теперь ты, – сказал Генри. – Я последний…Неожиданно показалось Генри, что кто-то его позвал. Он стал смотреть по сторонам, но никого увидеть не мог.Дэвид прыгнул в шлюпку, которую за канат держал Зуро, чтобы ее не унесло далеко от корабля. Он прилагал все усилия, пока не пришел ему на помощь теперь уже и кок.– Ну, чего ты там застрял? Прыгай, иначе нас сейчас начнет уносить.– Здесь кто-то еще есть, – кричал сверху Генри.– Какого дьявола! Никого там не может быть.– Смотрите, – заметила София. – Корабль погружается в воду. Он тонет!– Быстро вниз, – кричал Дэвид. – Корабль идет ко дну. Нас сейчас следом за ним затянет и все, конец! Нам надо еще успеть отплыть на некоторое расстояние.Генри еще раз огляделся и теперь уже заметил лежавшего на палубе человека. Он вскочил и помчался к нему. Это был Том. Генри подхватил его под руки и поволок к борту.– Принимай еще одного, – крикнул он и стал осторожно спускать Тома вниз.– А этот откуда взялся? – удивился Дэвид. – Там больше никого нет?– Да, нет.– Теперь сам, вниз.Корабль быстро погружался в воду. Он наклонился на правый бок и на некоторое мгновение замер.Генри последним покинул корабль и, отталкиваясь веслом от его борта, делал попытки отплыть подальше, но волны, как на зло, то и дело прибивали их обратно к кораблю.– Садитесь на весла, – крикнул Дэвид, – иначе нам не отплыть.Зуро и Генри, напрягая все силы, гребли в сторону бушующего океана…

Сэр Генри заметно утомился и отложил свое повествование до следующего раза.

По его виду было видно, что все, о чем он рассказывает, приносит ему множество переживаний и страданий. Но надо было отдать должное, что все, что произошло тогда, около семи десятков лет назад, он помнил до мельчайших подробностей.

Я не стал настаивать и согласился выслушать от него предложения о следующей встрече.

Теперь сэр пригласил меня посидеть в его уютном доме, выпить английского чая, который употреблял с давних времен, и просто расслабиться.

– Я много слышал о морских приключениях, – сказал я. – Но вот так, от непосредственного участника тех событий, мне пришлось слышать впервые. Вы, вероятно, много пережили в то время, когда все это случилось? Скажите только одно, вы добрались до берегов Австралии?

– Конечно нет, – он отставил свою чашку в сторону. – Марта, принеси нам мое любимое варенье, – попросил Генри. – Уж очень оно мне нравится.

– Я могу услышать продолжение в ближайшее время? – спросил я. – Вы знаете, я никогда не слышал подобной истории, и мне очень интересно дослушать ее до конца.

– Да, она связана с моей первой любовью. Что в то время можно было взять от шестнадцатилетнего парня, кроме его юношеских чувств? Я тогда впервые в жизни понял, что такое жизнь, и узнал ее цену. За жизнь, оказывается, надо бороться… По своему опыту могу сказать, если мужчина не любил и не смотрел смерти в глаза, то он многое потерял. Сейчас молодежь совсем другая, о чем тут можно говорить?.. Тогда складывались так обстоятельства, что по-другому было просто нельзя. Не дай бог видеть то, что грозит твоей жизни, когда считаешь минуты перед смертью! Это страшно… Тогда вся жизнь пролетает перед глазами одним мигом.

Сэр закурил свою сигару, и я заметил, что он готов продолжить свой рассказ.

Но тут пришла Марта и принесла варенье.

– Генри, ты утомился, – сказала она. – Может, приляжешь и немного отдохнешь?

Она обняла своего мужа за плечи и поцеловала.

– Я так много про тебя узнала! – сказала она. – Он ведь никогда и ничего мне не рассказывал. Ты устал, пойдем, я тебя провожу.

– Это тебе показалось, дорогая, – сказал Генри. – Я всю жизнь уставал… Уставал от переживаний, от страха, который пережил в свое время. Уставал, когда тащил на себе несколько миль раненого товарища, от боли, которую мне причиняли мои недруги… Всякое в моей жизни было… Самое главное – я ни о чем не жалею. Помню себя безбашенным молодым человеком. Мне было все интересно. Я многое видел и многое испробовал, и убедился, что жизнь – это прекрасная штука. Самое главное, надо пережить все то, что становится поперек твоим желаниям. Вы сегодня очень торопитесь? – обратился он ко мне.

– Нет, сэр, и был бы счастлив выслушать ваш рассказ до конца.

Сэр Генри встал и прошелся вдоль веранды, на которой мы расположились: устремив свой задумчивый взгляд куда-то вдаль, будто припоминая те давнишние события…

– Я беспокоюсь за его здоровье, – сказала Марта. – В последнее время он так сдал. Ему все же восемьдесят три года, а он все молодится и хочет казаться тем самым Генри, что когда-то был на этом злополучном корабле, «Святая Мария». Как я не люблю море, – призналась Марта. – Оно во все времена разлучало людей надолго, забирало их жизни и рушило семьи.

– Моряки – это особые люди, – ответил я. – Мне, наоборот, они всегда нравились своим героизмом и стойкостью.

– Да, были хорошие времена, – вздохнул сэр Генри и уселся поудобнее в кресле.

Шлюпку так трепали волны, что, казалось, она вот-вот развалится на части.

Бедная перепуганная собака забилась в носовой части и только повизгивала от очередного набега волны. Остальным тоже не казалось происходящее развлечением. Страх перед бушующим океаном был виден в их глазах. Весла сейчас просто были не нужны. Нас несло куда-то в открытые воды океана, и мы, в этой морской пучине, не могли определить свое направление.

София визжала, ухватившись двумя руками за мои колени. Она уже перечитывала молитву в сотый раз, упрашивая Всевышнего сжалиться над нами и помочь.

Мешала еще и ночь, и черные низкие облака, которые опустились над нами. Дул холодный морской ветер, и мы все продрогли до костей.

Зуро самоотверженно выносил страдания. Ему доставалось больше всего, если учитывать, что он был еще по пояс голым. Наша одежда тоже нас не спасала – она была основательно мокрая и прилипала к телу. Дэвид больше всего боялся, чтобы не простудиться, потому что все рецепты и лекарства, которые он заготовил, пошли на дно вместе с кораблем. Сейчас все были просто беззащитными перед стихией и положились на одного Бога.

Том быстро пришел в себя. Он не был ранен, его просто сильно контузило при ударе о борт корабля. Его накрыло сначала огромной волной, потом швырнуло в сторону, и он головой ударился о борт с такой силой, что потерял сознание. Придя в себя, он не мог понять, что происходит вокруг, и полз по палубе подальше от борта, чтобы новой волной не быть смытым в океан. Вот тогда его и заметил Генри… Он был спасен и теперь находился в шлюпке, которую швыряло, как щепку, волнами.

– Что случилось с остальными, где мой отец? – спрашивала София, но ответить никто так и не смог.

– Когда мы покидали корабль, там уже никого не было, – сказал Дэвид. – Были одни трупы, которые катались по палубе, и все, больше никого.

– Но Дэвид обнаружил на корабле только одну шлюпку, – заметил Генри. – Их должно быть шесть.

– Может, волнами оторвало и унесло в море, может, кто-то смог выбраться и где-то спасается, как мы сейчас, – Дэвид призадумался. – Черт возьми, куда нас несет и когда все это закончится?

– Быстрее бы утро, – молилась София, прижимаясь к Генри. – Я так замерзла.

– Хочешь, возьми мою рубашку, – предложил он и хотел уже снять, – но она совершенно мокрая и рваная.

– Нет, не надо. Мне достаточно того, что я к тебе прикасаюсь. Меня греет твое сердце. Что мне теперь делать? Неужели отец тоже погиб?

– Когда мы отплывали от корабля, я заметил чьи-то тени на корабле, – сказал Зуро.

– Почему ты не сказал сразу? – обрушился на него Генри.

– Потом я присмотрелся, и мне показалось, что это дьявол. Тени исчезли. Если бы там кто и был, он бы подал голос. Вскоре я снова увидел тени. Они были в противоположной стороне и еле различались в ночи. Это были не люди. Это были привидения – мое сердце так мне подсказало, поэтому я ничего и не говорил, чтобы не затруднять и без того плачевное наше положение.

Грянул сильнейший гром и сверкнула молния.

– Смотрите, – закричала София. – Наша «Святая Мария» уходит под воду.

– Это плавают ее остатки, – пояснил Дэвид.

– Мы уже полчаса плывем, а, кажется, все на одном месте, – заметил Зуро.

– Нас постоянно сносит в сторону, где ушла под воду «Святая Мария», – объяснил Дэвид. – Это опасно. Давайте, мальчики, напрягайтесь.

Том взялся за весла, заменив Генри.

– Будем меняться по очереди, – сказал он.

Генри обнял трепещущее тело Софии, и она положила свою голову ему на плечо.

– Зачем же я только поплыла в это адское путешествие? – зашептала она.

– Со мной познакомилась, – ответил Генри.

– Это да. Неизвестно, что нас ждет еще дальше. Страшно мне что-то. Тебе страшно?

– Самое страшное уже позади, – ответил Генри.

– Я так не думаю, – Дэвид, всматривался в ночной океан, пытаясь разглядеть что-нибудь в ночи. – Главное, нам бы куда-нибудь причалить. Я слышал, что на этих островах живут дикари. А нас несет именно туда. Что скажешь, Зуро?

– Я не знаю. Здесь мне не приходилось бывать.

– Ты же, помнится, говорил, что в Зеландии был, – сказал Генри.

– В Зеландии – да. Но это далеко не она. Я в этом уверен.

– До ее берегов еще миль сто или двести.

– Значит, должны быть острова. Я видел у капитана на карте множество островов, которые мы должны были пройти.

– То на карте, – вздохнул Дэвид. – Сам видишь, какая тут карта. Куда прибьет – тому и радуйся. – Он поднялся во весь рост и снова стал всматриваться в темноту. – Я так понимаю, что шторм немного стихает. Я могу уже смело стоять.

– Дай же бог!

На темном небе, среди туч, мелькнула луна, и все сразу это заметили. Сколько было радости, что тучи разгоняет ветер и ночь становится ясной. Теперь можно будет хотя бы определить свое положение по звездам.

Зуро заверил, что у него это всегда получалось лучше всех.

Прошло еще около двух часов, и постепенно стало светать. Звезды так и не появились на небе – тучи снова его заволокли, и наступил полумрак. Зато теперь можно было разглядеть океан на расстоянии до мили. «Святой Марии» уже не было видно – она ушла под воду полностью. Шлюпку крутило во все стороны, и Том с Зуро подняли весла.– Нет никакого толку грести. Мы стоим на месте или кружимся по кругу, – сказал Том.– Ты не прав, – возразил Дэвид, – мы движемся, и очень неплохо. – Его голос вселял надежду, и все сразу оживились. – Я вижу землю!– Где? – вскочили все разом и чуть не перевернули шлюпку.Дэвид потерял равновесие от такой качки и рухнул на дно.– Вы что, с ума сошли? – закричал он. – Вы меня почти убили.– Вставай, Дэвид, – протянул ему руку Генри. – Оказывается, нас несет именно туда, к этому острову, – он указал рукой в сторону узкой полоски на горизонте. – Нам надо приложить все усилия и добраться до него.На этот раз Генри сел за весла, подменив Зуро, и они стали грести в сторону далекой земли с новым воодушевлением.

Прошло еще несколько часов изнурительной работы веслами, пока земля не оказалась совсем рядом. Это был обрывистый, скалистый и довольно высокий берег, принимающий на себя сильнейшие удары волн. Они с грохотом обрушивались на отвесные скалы, разлетались в брызги, и все начиналось сначала. – Вот тебе и земля, – сказал задумчиво Дэвид. – Нам даже причалить некуда. Если мы подойдем еще ближе, то нас просто размажет об эти скалы. Надо искать к ним другой подход. В любой момент шторм может возобновиться, и тогда нам всем конец.– Что ты предлагаешь? – спросил Том, осматривая отвесные глыбы, которым, казалось, не было конца. – Если мы начнем обходить, то уйдет много времени и начнется опять шторм.– Ты предлагаешь лезть по ним вверх? – спросил Генри. – Ты чего молчишь, Зуро?– Я не знаю, но заметьте, что вода куда-то проходит между ними, – он показал узкий проход, больше похожий на щель между высочайших скалистых стен.– Наша шлюпка там может не пройти, – заметил Дэвид. – Если мы там застрянем, то нам всем крышка. Нам надо уберечь эту шлюпку. Она нас уже спасла, она нам поможет и еще…– Может, найдем какое-нибудь место, чтобы укрыться от волн и переждать, пока все успокоится.– Предлагайте, предлагайте все, – начинал нервничать Дэвид. – А где нам найти это укрытие?Над океаном снова стало чернеть небо, и тучи опустились так низко, что, казалось, их можно достать рукой.– Что-то я не пойму, – спросила София, – сейчас день или ночь?– Сейчас день, – ответил Дэвид. – Держите шлюпку правее, иначе мы распорем ей брюхо о подводные скалы. Черт возьми, просто горы какие-то посередине океана. Давайте, рулите в эту щель.– Это рискованно, – возразил Зуро.– Какая разница. Хоть попытку сделаем, иначе нас разобьет о скалы. Нам выбирать не приходится.Том и Генри стали разворачивать шлюпку и направлять в узкий проход между скалами.– Господи, помоги нам в этом безнадежном деле, – шептала София.– Почему безнадежном? – спросил Генри. – Чувствует мое сердце, что у нас все получится. Вперед! Одно радует, скоро будем жить на скалах, как дикие животные.– Здесь нет животных, – сказал Зуро. – Это необитаемый остров.– Тем более, будем обживать новую местность.– Хватит болтать, – прикрикнул на них Дэвид. – Может, ты еще здесь и дом себе построишь? Входите аккуратнее, чтобы не повредить шлюпку о скалы, болтуны.Они стали входить между высокими скалистыми стенами. Здесь был такой ветер, что приходилось выкладываться по полной. Теперь уже и Дэвид сел за весла. Он вел шлюпку медленно, но уверенно, остальные помогали отталкивать ее от острых скал, чтобы держаться посередине прохода.Дальше проход оказался довольно широкий, но их болтало так, что они постоянно бились о скалистые стены, имевшие острые выступы.– Черт побери, скоро закончится это каменный мешок? – спросил Генри. – Нам теперь обратной дороги нет, только прямо.– А если там тупик? – забеспокоилась София.– Тупика быть не может. Вода же куда-то проходит, значит, и мы выйдем. Только вот куда, я не знаю, – Дэвид налег на весла.– Ты замерзла совсем, – сказал Генри, обнимая Софию.– Ничего. Скоро выберемся, может, с той стороны есть настоящая земля и, наконец, сойдем на берег. Интересно, акулы здесь есть?– Акулы есть, – сказал Зуро. – Океан все же.– Мог бы сказать, что нет, – заметила с укором София. – Мне опять становится страшно.– Он говорит то, что есть на самом деле, – сказал Том. – Нам нужна ясность и надо знать, откуда может придти беда.– В шторм акулы безвредны, и вообще они уходят на глубину.Неожиданно шлюпка перестала раскачиваться и успокоилась.– Шторм кончился?– Просто волны сюда уже не доходят. Мы зашли слишком далеко, – пояснил Том.Бэби высунула морду из-под ног Дэвида.– А, ты еще здесь? Крепись, животное, скоро мы тебя съедим, – Дэвид взглянул на Софию.– Бедная моя собака, – сказала София. – Она так замерзла.– На костре согреется.– Дэвид, прекрати, – София взяла Бэби на руки и прижала к себе.– У нас ни еды, ни огня, – заметил Дэвид. – Положение ужасное…София опустила голову себе на грудь и тихо заплакала. Генри обнял ее, стал успокаивать:– Ничего, выкрутимся, – сказал он уверенным голосом. – Нас трое мужчин, и мы сможем многое.– Я вспоминаю своего отца. Значит, Карл тоже погиб. Как это ужасно! Я этого, наверное, не переживу. Как я ненавижу этого боцмана! Это боги разгневались за его поступки и наслали на нас столько бед сразу.– Успокойся, София, – сказал Генри. – Он уже свое получил и лежит на дне.Том задрал голову вверх и вздохнул:– Одни скалы. На таком острове нам делать нечего. Быстрее бы вырваться из этого каменного плена.

Шлюпку покачивало на воде, и изнемогшие люди расслабились.

– Теперь можно и отдохнуть, – сказал Дэвид и вытянулся во весь свой рост.

Шлюпка была большая, и всем хватало места. София положила свою голову на колени Генри и закрыла глаза. Том и Зуро расположились прямо на дне шлюпки и задремали от усталости.

Неожиданно появилось между скал солнце. Оно, сколько могло, доставало до наших путешественников, лаская их замученные тела.

Полный штиль укачал всех и сразу. Они даже не почувствовали, как их снова вынесло в океан и понесло к малозаметной полоске земли, которая виднелась вдали.

Первым очнулся Зуро. Он взглянул на расположившихся рядом Генри и Тома, приподнял голову и уселся на дно шлюпки. Протирая долго свои глаза, он не мог заметить вдали ту самую полоску земли.

За спиной стоял большой каменный остров с отвесными, как стена, скалами.

Зуро взглянул на спокойное юношеское лицо Генри и позволил себе к нему прикоснуться. Он нежно провел пальцем по его лбу, переносице и губам.

Зуро испытывал к нему особое отношение и не мог себя успокоить, находясь рядом с молодым человеком.

Генри открыл глаза и сразу прищурился от яркого солнца. Он поднялся, и Зуро взял его за руку.

– Ты так крепко спал, – сказал Зуро, – я не посмел даже тебя разбудить.

– Зачем?

– Посмотри назад, – Зуро подсел поближе в Генри. – Смотри, что мы прошли, пока спали.

Генри даже привстал в шлюпке.

– Вот это да! – воскликнул он. – Все случилось, пока нас поглотил сон? Мы прошли это страшное место! – уже закричал Генри.

– А теперь посмотри туда, – Зуро нежно, ладонью повернул лицо Генри в другую сторону. – Там земля!

Радости у Генри не было предела, и он схватил Зуро, стал обнимать и целовать, будто благодаря ему все так случилось.

Поднялась София, услышав радостные возгласы молодых людей, и Дэвид.

– Вы что орете? – спросил кок. – С ума снова сходить начинаете?

– Ты сейчас сам с ума сойдешь, – закричал радостно Генри, расталкивая его. – Вставай, Том, земля на горизонте.

Для всех это было спасением. Они радовались и прыгали, раскачивая шлюпку, только один Дэвид сидел угрюмо и поглядывал по сторонам.

– А ты чего не радуешься? – спросил его Том.

– Пока нечему. Еще неизвестно, что это за земля.

София наклонилась и зачерпнула рукой холодную воду, умыла лицо.

– В первую очередь, когда попадем на берег, я приведу себя в порядок, – мечтательно произнесла она.

– В первую очередь нам надо будет решить вопрос с едой, – вставил Дэвид, – заметьте, у нас ничего нет, ни спичек, ни ножа…

– Будем есть плоды деревьев, – сказал радостный Генри.

– Посмотрю я на тебя, что с тобой станет через пару дней от такой пищи, – улыбнулся Дэвид. – У нас будет много проблем. Мы даже не в состоянии себя защитить от всякого опасного зверья. Я уж не говорю, чтобы его поймать. Зуро, ты из лука стрелять умеешь?

– Нет.

– Это очень плохо.

– Я копье хорошо метаю, – сказал он.

– Это уже лучше, но где нам взять для тебя копье? – задумался Дэвид.

– Я сам его сделаю.

– А мне сделаешь? – спросил Генри и взглянул на Зуро.

Их взгляды встретились, и они оба одарили друг друга улыбками.

– Тебе обязательно, – сказал Зуро. – Мы будем с тобой ходить на охоту. Дэвид будет нам готовить, а Том стоять на берегу и высматривать проходящие корабли.

– Неплохо, – заметил Дэвид. – Какого черта их высматривать, если мы даже и знак им подать не сможем. Орать что ли будем… Зуро, ты случайно огонь не можешь разводить?

– Нет.

– Вот заладил, нет да нет. Учиться надо было, а не по деревьям лазать. – Дэвид снова занервничал и посмотрел на собаку. – Так и вырастешь недорослем. Чтобы немедленно научился разводить костер! Как я готовить буду? Ты же с Генри жареного козла мне не подстрелишь, а от сырого мяса у меня может заболеть живот.

– Нечего смотреть на Бэби, – вздохнула София. – Я вам ее не дам, чтобы вы над ней глумились. Она тоже жить хочет. Вы ею все равно не наедитесь.

– Ничего, пронесет и все будет в норме, – сказал Том. – Сидит, мечтает… Нам еще до этой земли добраться надо, а потом уже обо всем думать будем. Тоже мне, мечтатель с потонувшего корабля! Собака в наш рацион не входит.

– Да не ругайтесь вы, – остановил их Генри. – Было бы из-за чего…

– Главное, нам надо добраться, и не случилось бы еще чего-нибудь на нашем пути. Я так полагаю, мили две будет, – заметил Том.

– Если вы, охотники, подведете, – не успокаивался Дэвид, – сготовлю я вам вот этого барбоса. Это безвыходное положение. – Он погладил по голове Бэби. – Правда, есть здесь нечего, зато можно будет всем продержаться один день.

– Дэвид, прекрати такие разговоры, – обиделась София, поглаживая собаку. – Дядя шутит, и есть он тебя не собирается.

Дэвид расхохотался.

– Конечно шучу. Мы первого съедим Зуро. Он человек местного колорита и придется, думаю, всем по вкусу.

– Вот понесло, – заметил Генри. – У тебя крышу сносить начинает, хотя и ветра нет.

– У меня просто поднялось настроение, – сказал довольный Дэвид.

– Поэтому ты и решил всех нас съесть?

Шлюпка медленно приближалась к острову. Это был зеленый, поросший густыми кустарниками и огромными вековыми деревьями остров, с пологим берегом, покрытым желтым от палящего солнца песком.– Я когда-то был в этих краях, – вздохнул Зуро. – Но не на этих островах, а на большой земле. Об этих островах я только слышал. Они разбросаны повсюду в океане.– И как там, на этой земле? – спросил Том.– Там нормально, жить можно. Местные сами между собой разобраться не могут, так что им не до чужеземцев.– Ну, а на островах?– Вот этого я сказать не могу. Говорят, на островах живут различные племена, а кто такие, я не знаю.– Вот видишь, София, а ты боялась, – успокоил девушку Генри. – На островах, вероятнее всего, живут тоже неплохие люди, и мы с ними поладим, пока за нами не придет корабль.– Сюда, в эту глушь, и корабли, наверное, не заходят, – ответила София, оглядывая приближающееся побережье. – Такое впечатление, что он совсем необитаем.– Не может этого быть, – возразил Дэвид. – Если есть дичь и зверье – значит, есть и жизнь. Я так полагаю, что мы в этом скоро убедимся сами.Молодые люди налегли на весла, и шлюпка быстро помчалась к берегу, подгоняемая волнами в помощь изнеможенных парням.– Кстати, господа, мы с вами сейчас находимся уже не в Индийском океане, а в Тасмановом море, – сообщил Дэвид.– Очень приятно, но это наше положение не делает лучше, – ответил Том. – Какая разница, где мы теперь будем коротать неопределенное количество дней?– Какой же черт открыл эти земли, – ругался Дэвид. – Руки с ногами ему бы обломать.– Ее открыл Абел Тасман еще в 1642 году, – сказал Том. – Он был первым европейцем, который спустился на эти берега. Потом уже Кук в 1768 году окончательно обследовал эти земли.– С ума можно сойти, – снова воскликнул Дэвид. – Я таких подробностей и не знал. А Кук – это тот, которого сожрали дикари?– Он самый.– Дооткрывался! И правильно сделали. Люди жрать хотят, а этот все земли открывает, нарушает их покой и лезет в чужую жизнь. Может, им и без этого Кука жилось неплохо, а тут кусок мяса принесло с Европы и на тебе… Конечно, делать им было нечего – они его и съели. Как еще этот Тасман отвертелся?– Не пугай Софию, Дэвид. Видишь, она уже дрожит от страха, – сказал Генри.Прошло еще около часа, пока они причалили и сошли на берег.– Вот она, земля, – прыгал и радовался Том. – За последние недели пути я, наконец, впервые чувствую себя человеком. Надоела эта качка на волнах. Здесь как-то поспокойнее.Все радовались, а Зуро сидел в стороне и поглядывал на заросли, которые их окружали.– Ты что, не рад? – подбежал к нему и схватил за руку Генри.Зуро в ответ только улыбнулся.– Почему ты ничего не говоришь? Все молчишь и о чем-то думаешь? – спросила София.– Пока не о чем говорить, – сказал Зуро. – Надо что-то думать.Больше всего радовалась Бэби. Она прыгала и лаяла во весь свой собачий голос. Радости ее не было предела.– Раз собака так резвится, значит, это хорошая земля, – сделал вывод Дэвид. – А вы что распрыгались? Кто обещал мне наловить дичи, чтобы я приготовил еду? Ах, да, у нас же нет огня.Настроение сразу у всех упало. Они сели кругом и молча смотрели друг на друга.– Это самое худшее, что можно было ожидать, – сказал задумчиво Генри. – Он взглянул на Софию, которая прижалась к нему, и погладил ее по голове.– Я могу и без огня приготовить, – сказал Зуро после некоторого молчания. – Мои предки давным-давно обходились свободно без огня. Меня когда-то мать научила, но я не все помню, но можно попробовать.Он встал и направился к зарослям, задирая голову вверх, чтобы увидеть какие-нибудь плоды на деревьях.– Нам надо еще подумать о жилье, – сказал Том.– Первую ночь можно и под небом. Такая жара стоит, что с меня семь потов сошло, – сказал Дэвид. – К тому же я смертельно устал и даже уже есть не хочу.– Смотрите, – вдруг закричала София. – Солнце садится. А какое оно красное… Я такого никогда не видела. Самое настоящее красное солнце, как на картинке. Вот это да! Кому расскажешь – не поверят, что здесь оно такое бывает.Красное солнце медленно уходило за горизонт. Все были поражены увиденным и не сводили глаз до тех пор, пока оно не скрылось за океаном.– Тебе понравилось? – не унималась София и приставала к Генри. – Просто чудеса какие-то. Я на всю жизнь запомнила этот закат.– Я просто поражен, – признался Генри.– Теперь вы его будете видеть каждый вечер, – сказал Дэвид. – И неизвестно еще, сколько времени.– А тебе обязательно надо все испортить, – Генри поднялся и пошел искать Зуро.– Я вот все думаю про этого проклятого Тасмана, – не успокаивался Дэвид. – Какая же волна занесла его в такую глушь?– Не ломай голову, Дэвид. Ты вроде как спать хотел? – Том сам вытянулся на горячем песке и закрыл лицо рукой. – Не ругай его, он знаменитый мореплаватель.– Правильно, он знаменитый мореплаватель, а я обыкновенный кок… Почему же я его открытия должен испытывать на своей шкуре? Нет, чтобы открыть что-нибудь поближе…– София впервые за все время рассмеялась.– Поближе к Англии? – сказала она.– Хотя бы и там, – согласился Дэвид. – Да ну его к чертям, я спать хочу.

Зуро и Генри вернулись ни с чем. Том и Дэвид уже спали, а София дожидалась молодых людей, прижав к себе собаку.– Ничего, – сказал обнадеживающе Генри. – Сейчас отдохнем, а завтра все у нас получится. Я в этом уверен.

Ночью небо снова покрылось черными тучами, и начался ливень.

Первым вскочил Дэвид. Он стал всех будить и проклинать местный климат.

Шлюпку смыло в море, и только благодаря Генри, который сразу заметил ее исчезновение, они вернули ее на берег.

София не выдержала и, не скрывая своих чувств, крепко обняла и поцеловала Генри за его находчивость.

– Если бы не ты, – прошептала она ему на ухо, – мы бы остались без средств передвижения. Как я тебя обожаю! Ты стал для меня самым дорогим человеком.

– Потерпи еще немного, и все будет хорошо, – успокаивал он взволнованную Софию.

– Надо уходить в заросли, – кричал Дэвид, прикрываясь ладонью от сильного дождя. – Черт побери, и зачем я поплыл в это адское путешествие…

– Теперь поздно причитать, – заметил Том. – Надо уходить в эти проклятые джунгли. Только там мы спасемся и продержимся до утра.

Они надежно привязали шлюпку к огромной коряге лианой и вошли в темные заросли.

София спотыкалась на каждом шагу, путаясь в извилистых колючих ветвях, которые протянулись по всей земле. Генри, как только мог, старался ее поддерживать. Где-то впереди упал Дэвид. Из темноты слышались очередные проклятия из его уст и ругательские слова.

Один Зуро преодолевал все молча. Он шел, опустив низко голову, и всматривался в растительность. Может, он сейчас о чем-то и думал, может, в его глазах было отчаяние – неизвестно. Он не выдавал своих чувств и продвигался следом за Томом, который вел всех в неизвестном направлении, чтобы спастись от проливного дождя.

Вскоре появилась небольшая поляна, прикрытая сверху огромными ветвями деревьев. Здесь дождя было намного меньше, и он остановился.

– Лучшего места пока нет, – сказал он. – Здесь хоть можно остановиться. Словно специально для нас природа оставила не заросший клочок земли.

– Что это за земля? – спросил Генри, обращаясь к Зуро, пытаясь получить от него хоть какой-то ответ.

Зуро стоял в стороне, осматривая место, и молчал.

– Он не знает, – сказал Дэвид. – Я тоже такого же мнения – не знаю ничего вообще, что с нами происходит.

– Утром разберемся, – сказал Том и уселся под большим деревом. – Ночевать будем здесь, дальше идет высокая трава и опять этот проклятый колючий кустарник, который исцарапал мне все ноги.

Дэвид старательно притоптал траву, приготавливая себе ложе для ночлега, и закряхтел…

– Это что еще за звуки? – заметил Том.

– Спину свело, – простонал Дэвид. – Продуло ветром мне поясницу.

– Я тебя днем вылечу, – отозвался из темноты Зуро, хранивший до этого полнейшее молчание.

– Ты знаешь средство?

– Я знаю травы и их применение.

– Дорогой мой, это тебе не Африка, – заметил Дэвид, потирая спину. – Здесь того, что есть там, у вас, может и не быть.

– Эта гадость, которой я тебя собираюсь лечить, растет везде, – ответил Зуро.

– Да, и я помню, как он меня поил какими-то настойками, – отозвался из темноты Генри. – У меня даже челюсти сводило, он меня заставлял пить.

– На пользу ведь пошло, – обиделся Дэвид.

– Я ничего не говорю, но претерпеть пришлось многое, – Генри прижал к себе Софию и почувствовал, как она дрожит.

– Ну вас к черту, – ругнулся Дэвид. – Давайте хоть немного поспим. Неизвестно, что нас еще ждет на рассвете.

София немного успокоилась, и дрожь у нее прошла.

– Тебе стало теплее? – спросил Генри, чувствуя ее прерывистое дыхание.

– С тобой – да. Мне с тобой всегда хорошо. Можно, я тебя обниму?

Генри вытянулся поудобнее и прижал к себе девушку.

– Ты не поверишь, – шептала она, – что я сейчас больше всего хочу?

– Меня, – не задумываясь, сказал Генри.

– Как ты угадал?

– Потому что я сам тебя хочу.

– Ты у меня самый замечательный мальчик. Наградил же меня Бог тобой! Теперь я ни о чем не жалею. Я встретила тебя… Одно пережить не могу – гибель своего отца. Мне кажется, что он где-то рядом с нами. Он бы ни за что не был против наших с тобой отношений.

– А Карла не жаль?

– Карла жаль только по-человечески. Хороший он был человек, но это не мое. Я ему все равно потом бы все сказала, – София прижалась к Генри и запустила свои озябшие руки ему под рубашку. – Совсем порвалась, – заметила она.

– Ерунда, ты меня согреешь.

– А ты меня.

– Конечно. Завтра нам нужно будет что-то думать. – Генри заложил руки за голову и стал всматриваться в густые ветви над головой, сквозь которые виднелось серое темное небо и капли, летящие в лицо.

София потянулась к нему своими губами и стала целовать его шею и грудь.

– Ты такой милый, – снова зашептала она. – Ты не представляешь, как мне с тобой хорошо. – Она взяла в свой ротик его сосок и стала ласкать его язычком.

Генри посмотрел по сторонам. Дэвид уже храпел и видел десятый сон. Зуро сидел на корточках, склонив на колени голову. Том тоже спал.

– Ты спать не хочешь? – спросил Генри.

– С тобой разве уснешь. Одно твое присутствие меня так возбуждает, что о сне я и думать не хочу. – Она запустила свою ручку ему под ремень, пытаясь нащупать то, от чего была еще совсем недавно просто без ума.

Генри расстегнул ремень, позволяя проникнуть ей к своему сокровищу, и обнял за плечи.

– Можно с ним поиграть? Ты такая прелесть, – уже дрожащим голосом зашептала она.

– Вот вернемся на большую землю, – мечтательно произнес Генри, еле сдерживая свое дыхание, – тогда я дам своим чувствам волю. Ты как?

– Я согласна… Я с тобой на все согласна.

Генри улыбнулся, но София этого не увидела. Она не переставала ласкать его сокровище, пока ее рука не стала мокрой.

– Ты все? – спросила она.

– Прости, я не сдержался и кончил, – виновато произнес Генри.

– Это же здорово! Я так тебя люблю, Генри.

Он крепко ее обнял и поцеловал в голову.

– Ты такая прекрасная, ты все так умеешь делать… С тех пор, как встретил тебя, мне больше никого не надо, кроме тебя.

София уснула в объятиях Генри.

Генри еще некоторое время с тревогой поглядывал по сторонам, но и его сон тоже поборол…

Утром они проснулись позже всех, и Генри сразу обрушился на Тома за то, что он их не разбудил.

Дэвид сидел в стороне с длинной палкой, которую сделал ему Зуро, и все еще кивал головой. Потом он вдруг встряхнулся и растерянно стал смотреть по сторонам, пытаясь увидеть что-то невероятное, и снова его голова склонилась на бок.

Даже сквозь ветви солнце уже сильно припекало, предвещая тропическую жару.

София приподняла голову и стала всматриваться в густой кустарник, который их окружал со всех сторон. Ей показалось какое-то движение там, в зарослях, и она от страха прижалась к Генри. София сжала его руку, теплую и по-юношески нежную, взглянула на его спокойное лицо и снова перевела взгляд в сторону кустарника.

«Это, наверное, от переутомления, – подумала она. – Мерещится всякое или видения какие-то начинаются…».

София окинула всех взглядом, потом перевела взгляд на Генри, такого молоденького и хорошенького, совсем еще мальчишку… Ей очень захотелось к нему прикоснуться, но она не посмела. Его милое лицо освещали лучи яркого солнца.

Она снова бросила свой взгляд на кустарник, большой, с человеческий рост, наводящий на нее неприятные ощущения.

«Может, зверь какой-то, – подумала она, – а мы совершенно беззащитные в этих джунглях. – Она взглянула на Зуро, который вытянулся под деревом и начинал пробуждаться, потом на Дэвида. – Это точно зверь».

София еще сильнее прижалась к Генри, взглянула на свою собаку, которая мирно дремала. Теперь она уже успокоилась. Если собака не реагирует на посторонние шорохи, значит, ей все только кажется.

Неожиданно Зуро поднял голову, и София вздрогнула. Он огляделся, увидел встревоженную Софию и подсел к ней рядом.

– Ты чего? – спросил Зуро.

– Мне все кажется, что на нас кто-то смотрит, – прошептала она.

Справа зашевелился Дэвид. Он всегда спал очень чутко и их шепот сразу услышал.

– Давайте еще спите, – тихо сказал он. – Днем разберемся.

– Тебе ничего не кажется странным? – спросила София, не обращая внимания на ворчливого Дэвида.

– Мне – нет. Не забывайте, что мы на чужой земле и даже не представляем точно своего места нахождения. Может, здесь свои духи и привидения, – сказал Зуро и тем самым, того не желая, нагнал еще больше страха на девушку.

– Этого еще не хватало. Какие привидения? Ты о чем говоришь?

– Я знаю места, которые влияют на людей подобным образом. – Он взглянул на Генри, который направился к берегу. – Ты любишь его?

– Да, он просто прелесть, – ответила София.

Зуро ревниво посмотрел на Софию и промолчал.

– А зачем ты спрашиваешь?

– Не знаю. Он просто хороший человек. Он много для меня сделал.

Если бы София знала, какую роль выполнял Зуро в общении со своим хозяином, она бы сразу все поняла, но это ей было знать не обязательно, и она относилась к молодому негру, даже очень привлекательному чернокожему юноше, с почтением и уважением. Она была рада, что он тоже остался в живых и теперь является членом их команды.

– Как ты думаешь, у нас есть шанс отсюда выбраться? – спросила София.

– Я даже не представляю, где мы находимся. Сегодня все решится, и мы будем действовать, – уверенно сказал Зуро.

– Как? У нас даже нет огня…

Неожиданно раздался громкий крик птицы, и у Софии чуть не оборвалось сердце. Она вся задрожала, с испугом оглядываясь по сторонам.

Дэвид поднял голову.

– Вы сегодня будете спать? – снова спросил он. В его голосе было раздражение.

– Это какая-то птица, – объяснил Зуро.

– Значит, ее кто-то спугнул? – не успокаивалась София.

– Может быть, но здесь никого нет. Видишь, твоя собака лежит спокойно и даже не ведет ухом.

– Ты знаешь, я боюсь.

– У тебя такой защитник, – сказал Зуро.

В его голосе снова прозвучала ревность, и София это заметила, но промолчала. Она знала, что такой человек, как Генри, мог нравиться не только ей, но и любому другому, который хоть раз с ним пообщался.

– Я пойду посмотрю, где мы находимся, – сказал Зуро и, взяв большую палку, направился в сторону кустарника.

В один миг София почувствовала одиночество и страх, который только усиливался.

Еще солнце не взошло, а началась жара. Генри и Том были на берегу, и София направилась к ним.– Мне кажется, нам надо отсюда убираться, – после некоторого молчания сказал Том.– Почему?– Мое сердце подсказывает, что здесь нас подстерегает опасность. Я случайно слышал разговор Зуро и Софии. Ей постоянно кажется, что за нами кто-то следит. Может, она и права.– Куда прикажешь нам убираться? – спросил Генри. – На другую сторону этого острова?– Может, это и есть Новая Зеландия?– До нее нам надо было еще плыть миль двести, не меньше. Я еще там, на корабле, с капитаном смотрел карту. Она где-то восточнее нас. – Том встал и осмотрел свои исцарапанные руки. – Здесь растительность какая-то колючая, – сказал он. – Одежда моя вся в клочьях.– Том, мы высадились с этой стороны острова, значит, здесь проходят корабли, здесь морской путь, – рассуждал Генри. – Нам в любом случае ждать попутного корабля только с этой стороны.– Ты прав, но нам не обнаружить своего существования на этом острове, и корабли будут проходить мимо, – заметил Том.– Это верно. Интересно, Зуро умеет добывать огонь? Что-то его слишком долго нет. Он ушел обследовать местность и пока не вернулся. Может, что случилось? Мне надо его пойти искать.– Нет, – твердо заявил Том. – Если с ним что и случилось, то я не хочу, чтобы еще и ты попал в беду.Наконец, проснулся Дэвид. Он недовольно протер глаза и взглянул в сторону молодых людей.– Всю ночь трепались, спать не давали и до сих пор не успокоитесь?– Я посмотрел, как ты бы успокоился, когда пропал Зуро, – сказал Генри.– Он мне с самого начала не нравился, – сказал Дэвид. – Он от нас просто сбежал и может накликать беду.– О чем ты говоришь, Дэвид? Зуро – отличный парень, ты мне уж поверь, – вступился Генри. – Он же хотел еще тебя и вылечить. Как твоя спина?– Черт с ней, со спиной. Он больше трепался языком. Он подозрительный человек.Только это проговорил Дэвид, как из-за кустов появился Зуро. В руках он держал убитого зайца и махал всем рукой.– Вот видишь, человек зря время не терял и добыл нам пищу, – сказал Генри.– Я ничего против него не имею, – спохватился Дэвид, – но как мы ее будем готовить? Я без огня не могу.Счастливый Зуро бросил зайца к ногам Дэвида, воткнул в землю свою длинную палку и присел радом с Генри.– Что так долго? – спросил Генри.– Обошел всю округу, – сказал Зуро. – Дичь можно отловить. Кое-что есть, но остров кажется необитаемым.– Я так и знала, – воскликнула София. – Мы пропали.Генри взглянул на девушку и продолжил расспросы:– Ты в этом уверен?– Да. Следов людей я не нашел. Может, они дальше… Я туда не добрался. Остров большой, и обойти его сразу невозможно.– Это сделаем мы все вместе, – сказал Том.– Увольте, только без меня, – сразу наотрез отказался Дэвид. – Зуро, как будем готовить твоего зайца, если нет огня?– Я его сам приготовлю.– В таком случае пойдем и спрячем нашу шлюпку в зарослях, на всякий случай, пока наш новый кок будет готовить обед, – предложил Генри. – Потом пойдем вместе и обследуем эту местность.Зуро взобрался на высокое дерево, наломал больших листьев, потом откуда-то из кустов принес травы, размял ее до появления сока и руками разодрал зайца, распотрошил его. Затем куски мяса смазал травяным соком и все это положил под большой камень как под пресс.Дэвид следил за каждым движением Зуро и молчал.Наконец, он вытер о траву свои руки и весело взглянул на Дэвида.– Так еще готовили мои предки, – сказал он. – Меня научила моя бабка, которой было под сто лет. Теперь и я кое-что могу.– Она еще жива? – спросил Дэвид.– Кто?– Бабка твоя.– Давно уже умерла, – сказал с сожалением Зуро.– Конечно, если зайцев в песке жарить, долго не проживешь.– Как сказать, но до ста лет протянула. Ты вряд ли дотянешь, – равнодушно ответил Зуро.– А мне столько и не надо. Каждому свое. И долго будем ждать эту дикарскую еду? – спросил Дэвид. – Ты нас не потравишь?– Ты можешь не есть, – ответил Зуро. – Смотри, сколько на деревьях растет разных плодов, – они все съедобные, а от зайца может и пронести с первого раза, но потом привыкнешь, и все будет нормально. Здесь надо немного подождать, пока мясо под солнцем не пропитается травяным соком, только тогда будет готово.– Вот чудак… Я могу и подождать, – засмеялся Дэвид. – Раз твоя бабка так раньше готовила, то ей доверять, наверное, стоит.

Шлюпка была надежно спрятана в небольшой бухточке…

Заяц был съеден до конца, но Дэвиду такая трапеза пришлась не особенно по душе. Выбирать было не из чего, поэтому Дэвид довольно улыбался и ругал Зуро, что он поймал только одного зверя.

Спустя еще час они снялись с насиженного места и направились к высокой горе, покрытой пожелтевшей травой.

Неугомонная собака бежала впереди, поднимая пыль и цепляя на свою шерсть колючки. София просто не могла ее успокоить и постоянно окликала ее, чтобы Бэби шла рядом.

Затем шли Том и Генри, за ними следовали Зуро и София, придерживавшая свое разорванное до колен платье. Замыкал шествие Дэвид. Он медленно плелся сзади, что-то постоянно бурчал себе под нос, вытирая ладонью пот с шеи.

За горой снова появился берег, и они стали спускаться вниз.

– Можно было сюда и не ходить, – снова был недоволен Дэвид. – Все равно вышли к воде.

– Идем вдоль берега, – решил Зуро. – Надо вооружиться хотя бы палками.

Они нашли стройное большое дерево с ровными ветвями и стали с усердием ломать себе длинные шесты. У Зуро получалось лучше всех. Он без ножа и топора справлялся с этим делом так быстро и умело, что вся основная работа легла на его плечи.

Дэвид сразу затребовал себе целых две, чтобы в случае опасности биться до последнего. Зуро выполнил его просьбу, и теперь кок продвигался вдоль берега по воде, размахивая двумя длинными оглоблями.

– С оружием мы решили, – сказал Генри. – Что дальше?

– Самое главное, не потерять то место, где мы спрятали нашу шлюпку, – заметил Том. – Она нам еще может пригодиться.

– Ясное дело. Мы же, наверное, все же уплывем когда-нибудь с этого проклятого места, – снова ворчал Дэвид.

– Конечно, – согласился Генри. – Если все дружно будем делать одно дело и не ворчать, как старухи.

София шла вдоль берега и не сводила глаз с Генри. Он чувствовал ее взгляд и как бы случайно оборачивался назад, улавливая ее улыбку.

– Чему ты радуешься, – заметил Дэвид. – У тебя такой вид, будто мы нашли свое спасение.

– Наше спасение – вот, они, – сказала София и кивнула головой в сторону молодых людей. – С тобой, ворчуном, каши не сваришь, а они упорно ищут выход из сложившейся ситуации.

– Уж извини, по каше я мастак, – возразил Дэвид. – А вот ходок из меня плохой, спорить не буду.

Генри снова обернулся и поймал улыбку девушки. Он шел и думал, как все у него так быстро получилось: успел в себя влюбить это милое создание, которое готово на все, чтобы быть только рядом с ним. Если он, до этих отношений, даже не представлял, на что способна женская фантазия, то теперь твердо знал, как это прекрасно и увлекательно. Генри помнил все до мелочей с самого начала. Он помнил ее маленькие ладошки, которые ласкали его тело и возбуждали своим прикосновением. Как он, потеряв голову, позволял этой девчонке делать с ним все, что она пожелает… и ему это было настолько приятно, что он готов был в любую минуту повторить те мгновения еще тысячу раз.

При этих мыслях он вдруг стал возбуждаться и замедлил шаг, чтобы идти рядом с Софией.

Зуро наклонил ветку, сорвал какой-то плод, надкусил его и скривил рот.

– Вот этой гадостью ты хотел нас накормить? – спросил Дэвид.

– Эти плоды надо замачивать в воде, а потом есть, – объяснил Зуро.

– Лучше я буду есть песок, чем такую кислятину.

– Каждому свое, но заметь, Дэвид, тебя на себе я тащить не буду, – сказал Том. – Ты уж слишком объемистый для моего организма.

На удивление, Дэвид промолчал, поглядывая в воду.

– Интересно, рыба здесь есть? – спросил он.

– Рыба есть, но не здесь, – сказал Зуро. – Она в жару уходит в тень, туда, где кустарник, или на глубину.

Они зашли в густые кусты и остановились, чтобы передохнуть и утолить жажду – попить воды из небольшого водопада. Вода, на удивление, оказалась пресной, и все дружно прильнули к источнику.

Зуро ушел на мелководье в поисках рыбы, а София расположилась под ветвями в тени.

– Ну, что вы молчите, – обратилась София к усталым мужчинам, которые расположились тут же рядом.

– О чем говорить? – вздохнул Том. – Положение наше отвратительное. Надо ждать с моря корабля, но для этого необходимо заготовить веток для костра и попробовать добыть огонь.

– Зуро не может, я тоже, – задумчиво говорил Генри. – Мои предки его как-то добывали, но мне неизвестно.

– Мои тоже добывали, еще в каменном веке, – заметил Дэвид. – Но мне этот способ тоже от них не известен. Я слишком поздно родился.

– Дэвид, ты, как всегда, шутишь, – сказала София. – А нам не до шуток. Может, сейчас Зуро наловит рыбы, и мы с его помощью приготовим неплохой обед. Он же зайца приготовил без огня.

– Но огонь нам нужен обязательно, – сказал Генри и направился к берегу.

Он наблюдал за умелыми действиями Зуро, который метко поражал одну рыбу за другой.

– Клюет? – крикнул Генри.

– Еще как! Сама так и лезет под мое копье.

– Можно мне к тебе?

– Заходи, только иди тихо, чтобы не распугать. Я тебя научу ловить рыбу на палку.

Генри осторожно, поднимая высоко ноги, добрался до Зуро и стал наблюдать за ним.

– Хочешь, сам попробуешь?

– У меня не получится.

– У тебя все получится, иди сюда. – Он потянул Генри за рукав и стал у него за спиной.

– Видишь, подплывает? Ее интересуют твои ноги, вот она и устремляется к ним. Тебя она не видит. Здесь рыба непуганая, поэтому поймать ее можно только метким ударом копья. Вот дай мне свою руку, – он вставил в ладонь Генри копье. – Осторожно заводи назад и резко бей рыбу.

Генри размахнулся и вонзил копье в морское дно.

– Почти получилось, – одобрил Зуро. – Рыба, правда, успела уплыть, но ты молодец!

Генри взглянул в глаза Зуро и тихо спросил:

– Ты что, в меня влюбился?

Темнокожее лицо Зуро запылало, и глаза сверкнули от произнесенных слов.

– Я же не твой хозяин. Это ты с ним мог так вот… У меня девчонка есть.

– Я за тебя очень рад, – также тихо отвечал Зуро. – Мне просто нравятся красивые люди.

– Я обыкновенный.

– Нет, ты не прав. Тебе и твоя девушка, наверное, говорила, что ты красивый. Ты просто не хочешь этого признавать.

– Мне это и не надо. Если ты так считаешь… Пусть будет так. А ты, как я понял, красивых любишь?

– Я их просто уважаю и хотел тебе сказать…

С берега раздался голос Софии:

– Ну, что вы там застряли? Зуро, Генри, несите свой улов сюда.

– Мне будет интересно тебя дослушать, – сказал Генри. – Я таких людей еще не встречал.

– Ты меня теперь ненавидишь?

– Почему? Ты очень хороший человек и не бросил меня тогда в трудную минуту…

– А ты мне как помог, – в свою очередь признался Зуро.

– Хорошо, давай не будем вспоминать прошлое – мы все молодцы. Если бы не наши общие старания, мы давно бы на дне рыбу кормили, – Генри снова взглянул в глаза Зуро. – Мы еще поговорим на эту тему. Давай лучше подумаем, как нам быть в данный момент. Идем на берег. На нас смотрят слишком много глаз. – Генри сжал руку Зуро, подхватил плавающую сверху рыбу, и они направились к берегу.

Зуро приготовил рыбу в травяном соку, и на этот раз она пришлась по вкусу даже Дэвиду.

– Нам надо подумать о жилье, – сказал Том. – Неизвестно, сколько мы еще здесь пробудем, но спать под открытым небом не годится.

– Это точно, – поддержал его Дэвид. – Здесь и дальше нет ничего приличного, поэтому предлагаю вернуться на старое место. Там и шлюпка будет рядом и поляна уже знакомая.

Они медленно направились в обратную сторону, на поляну.

– Поставим нашу хижину между большими деревьями, под их широкими листьями, – сказал Том. – Они нас от жары и дождей спасут. Я уже не могу ходить под этим палящим солнцем.

Генри и Том сразу принялись ломать большие ветки, которые должны были составить основу их будущего жилья. Зуро сам работал и одновременно руководил строительством, имея в этом определенный опыт. София прогуливалась вдоль берега со своей собакой, а Дэвид, жалуясь на боли в спине, лежал под деревом, наблюдая, как на глазах воздвигается их будущее жилье.

К обеду неуклюжая, но все же хижина, уже стояла. Она состояла из четырех стен, из широких грубых листьев и веток деревьев. Огромные пальмовые листья вверху представляли собой ее крышу.

Генри нашел гуляющую Софию и присоединился к ней. – Зуро ушел с Томом ловить рыбу, а Дэвид зашел в хижину, пахнущую еще свежестью, и обживает ее, – сказал Генри.– Ты знаешь, – призналась София. – Мне так страшно в этих местах. Мне все кажется, что за нами кто-то постоянно следит.– Что я могу для тебя сделать?– Ничего. Может, все это пройдет. Я всегда с трудом привыкаю к новым местам, – вздохнула София.Она шла впереди, смотрела под ноги, брызгая ногами в разные стороны. Генри забавлялся с Бэби, которая не отходила от него ни на шаг. Теперь они догнали Софию, и Генри взял ее за руку.– Как я устала за это время, – призналась она.– Может, искупаемся, и все пройдет, – предложил Генри.– Ты вообще когда-нибудь устаешь?– Наверное, но не сейчас. Как я могу, если ты рядом? Купаться будешь? Мы ушли довольно далеко, и здесь никого нет. Хочешь, я тебя раздену.София с опаской осмотрелась по сторонам: убедилась, что действительно они ушли далеко от своей хижины, улыбнулась.Генри скинул с нее платье, которое у Софии оставалось всего одно, и то рваное: обнажил ее нежное тело.Она засмущалась и медленно пошла в воду. Генри проводил ее восторженным взглядом, быстро скинул с себя одежды, разбежался, поднимая множество брызг, и нырнул в воду. Он в один миг оказался далеко впереди Софии и позвал ее к себе.– Вода у берега теплая, – крикнул он, протягивая к ней руки.София подплыла к нему и повисла на шее.Какой ты горячий, – прошептала она, подарив ему свой поцелуй.– Когда мы были вот так в последний раз, я уже и не помню.– А я никогда не забуду ту нашу первую встречу, – сказала София, поглядывая на берег.– Мне кажется, прошла целая вечность, – продолжал Генри.София снова повисла у него на шее, обхватив его талию ногами.– Какой же ты милый, – восторгалась девушка. – Наградил же меня Бог тобой. – София почувствовала, как его возбужденный орган пытается проникнуть в нее. Она помогла ему своей рукой и почувствовала неземное блаженство…– Милый, если мы когда-нибудь отсюда выберемся, то дай мне слово, что никогда не бросишь меня.– Тебя невозможно оставить, – сказал Генри. – Что там ждет нас впереди, я не знаю, но пока мы вместе, то должны жить так, как нам хочется.– Генри, – вдруг снова насторожилась София, – тебе ничего не кажется?Генри взглянул на берег.– Это шумит океан, – сказал он.– Нет. Здесь что-то не так. Меня все время преследует чей-то взгляд. Он непрерывно следит за нами, и я это чувствую.– Глупости. Это у тебя еще не прошел стресс, но, я согласен, остров нам надо будет обследовать основательней, – Генри поцеловал Софию в ее ушко, простонал и замер.– Тебе хорошо? – спросила она, понимая, что Генри завершил свое дело.– Мне с тобой безумно хорошо. Идем на берег. Наши, наверное, нас уже потеряли.Они вышли на песчаный берег, и их тела сразу окутало палящее солнце.– Какое оно красивое, когда садится, – сказала София. – Я никогда не видела такого чуда. Оно ведь совершенно красное.– Значит, так и будем называть этот безымянный остров – островом Красного Солнца.– Как это романтично!.. Я никогда такого названия не слышала.– Это я придумал… Нам надо же будет когда-нибудь рассказывать об этой земле. Ты представляешь, пройдут года, и мы вспомним об этом, – Генри помог Софии одеться, а сам стоял под палящими лучами голый, оглядываясь по сторонам.– Значит, мы с тобой не расстанемся?– Конечно нет.Она снова обняла Генри, прижимая к себе, лаская его спину и бедра.– Нам надо идти, – сказала она. – Одевайся. Некрасиво, если нас кто-то увидит.Только София произнесла эти слова, как со стороны деревьев, запутанных кустарниками, раздался тихий подозрительный свист.– Что это? – снова насторожилась София. – Я же говорю, что здесь что-то не так.Теперь уже насторожился и Генри, но тут же взял себя в руки и заверил девушку, что это какая-то птица.– Пойдем отсюда быстрее, – она взяла Генри за руку и потащила прочь от этого места.Постоянно оглядываясь по сторонам, София вся дрожала.– Да, нам надо чем-то вооружиться, – решительно произнес Генри, понимая, что действительно его подружка права – это была далеко не птица…– Что там Зуро приготовил нам на этот раз? – спросила София.– Ну, я не думаю, что что-то особенное. Нам надо привыкать к однообразной пище. Здесь, при таких условиях, даже самый искусный кок ничего не придумает, – Генри окликнул Бэби, которая не реагировала ни на какую опасность, а убегала далеко вперед и громко лаяла, возвращаясь назад.

Вот уже показались знакомые места. В кустарнике они заметили свою спрятанную шлюпку, а затем и невысокую крышу их хижины. Обед был готов и состоял из рыбы и мяса, пропитанных травяными соками.– Зуро еще кого-то поймал, – сказал Генри. – В следующий раз я обязательно пойду с ним на охоту. Пусть и меня учит, как выживать в таких диких условиях. Уж он-то не пропадет никогда.– Молодец все-таки он, – похвалила юношу София. – Он такой лапочка, мы с ним не умрем. Не то что наш корабельный кок, который все стонет, что у него спина болит, и лежит, как кабан.– Ничего, мы его озадачим, – заверил Генри. – Как ты назвала Зуро – лапочка?– А ты обиделся?– Да нет. Просто интересные у тебя названия. А я тогда кто буду?– А ты мой самый сумасшедший мальчишка. Я тебе просто обожаю. Я заметила, когда ты с ним ходил рыбачить, как он смотрел на тебя.– Смотрел? – спросил Генри, понимая, что София заметила, как Зуро тогда обходился с ним. – Он действительно отличный парень. Он о многом мне тогда рассказал, о рыбалке, об охоте… Теперь надо будет сходить с ним обследовать остров.– Смотри – это опасное дело, – предупредила София. – Если пойдем, то только все вместе. Я одна побоюсь оставаться.– Мы с тобой оставим Дэвида.– Тот проспит все на свете и меня тоже. Я боюсь.– Тогда останешься с Зуро, а я пойду с Томом.– Почему ты меня не хочешь взять с собой? Я тебя одного не отпущу.– Хорошо, – согласился Генри. – Только одно условие – собаку брать не будем. Если кого и встретим, она нас выдаст сразу. Оставим ее с Дэвидом. Пусть его сторожит.– Вот так я согласна.

Когда София и Генри вернулись, Зуро уже принес приготовленную еду. Это была рыба и несколько кусков мяса, пропитанных травяным соком.

Первым попробовал Дэвид и тут же одобрил.

– Я вам скажу, что наш внештатный кок делает успехи, – сказал он. – С каждым разом мне все больше начинает нравиться еда. Наверное, я начинаю дичать.

– По тебе не заметно. Дикари, если они и есть, то намного стройнее тебя, – засмеялся Том.

– Они тоже разные бывают. Вот я один из тех, кто в этом преуспевает.

– Может быть, – согласился Генри, подавая кусочки мяса Софии. – Теперь ты одобри нашего лапочку. Он тоже что-то может.

София покраснела и с укором взглянула на Генри.

– А ты чего в стороне? – заметил Том, что Зуро сидит под деревом и не ест.

– Ты думаешь, что мы помрем? – спросил Дэвид. – Ты не угадал. Мы сейчас все съедим, и тебе ничего не достанется.

– Он шутит, – сказала София и толкнула Дэвида локтем, чтобы он придержал свой язык. Она встала и подошла к парню. – Я приглашаю тебя к нашему роскошному столу. Спасибо, что ты так хорошо готовишь и не даешь нам всем умереть от голода.

– Поедим, потом пойдем осваивать местность, – сказал Генри. – Дэвид, ты с нами?

– Увольте меня, я останусь здесь. Кто-то же должен стеречь жилище, – сказал Дэвид и лениво вытянулся на земле.

– Вот и отлично! Мы тебе оставим Бэби, чтобы она тебя стерегла, – сказал Генри. – Не дай бог, придем, а тебя нет.

– Как это нет?

– Ну, может, надумаешь прогуляться, – добавил Том. – С собакой тебе скучно не будет.

– А-а-а. Другое дело, – согласился Дэвид, запихивая в свой рот очередной кусок рыбы. – Умеют же люди готовить без огня!

– А вот насчет огня нам надо подумать серьезно, – сказал Генри. – Мы так долго не протянем и просигналить проходящему кораблю тоже не сможем.

Немного передохнув после обеда, молодые люди стали собираться в дорогу. Генри привязал Бэби крепкой тонкой лианой к дереву, дал ей множество костей, чтобы она грызла, и все, кроме Дэвида, отправились в сторону зарослей, вооружившись длинными палками.

Дэвид завалился в хижину и задремал.

Зуро и Генри ушли далеко вперед, а Том шел позади Софии, замыкая шествие.

Неожиданно Зуро толкнул Генри в бок.

– Смотри, – с тревогой в голосе сказал он. – Это следы костра.

Генри внимательно осмотрел место, куда указал Зуро, и обнаружил еще множество костей.

– О, да здесь целое кладбище, – сказал Генри и обернулся назад.

Том и София заметно отстали, разглядывая местную растительность.

– Я не понял, что это такое? – спросил Генри и попытался в сосредоточенном взгляде Зуро определить, что это за находка.

– Это человеческие кости, неужели ты не видишь?

– И что это означает?

Зуро пожал плечами:

– Я не знаю. Может, мы на захоронение набрели.

– Вряд ли. Это что-то другое.

– Надо сделать так, чтобы София и Том этого не видели, – сказал Генри. – Им незачем это знать, а тем более видеть. Уходи в сторону, и уводим их от этого места. Потом сами вернемся и обследуем…

Они резко свернули в сторону, увлекая за собой своих спутников.

– Идите прямо, – крикнула София. – Здесь такие колючие кустарники, они мне все платье уже изорвали.

– Вот поэтому мы и свернули, – ответил Генри. – Тут пройти можно будет намного проще. Что это значит? – обратился он снова к Зуро.

– Это значит, что мы на этом острове не одни.

– Это очень меня тревожит, – сказал Генри. – Теперь я понимаю, почему Софии постоянно чудятся какие-то взгляды.

– Я тоже их ощущал на себе. Они так пронзительно следят за каждым нашим шагом, что мне иногда становится жутко. – Зуро взглянул на Генри. – А ты не чувствуешь ничего?

– Нет.

– Даже моего взгляда?

– Ты это о чем? – спросил Генри, и на лице его мелькнула улыбка.

– Ты все понимаешь. Моего взгляда, – пояснил Зуро и опустил голову.

– Ты что, никак не отвыкнешь от похотей своего хозяина?

– Прости меня, но я не знаю. Представляешь, я раньше никогда не обращал такого внимания на мужчин, как сейчас. Я не знаю, что со мной творится. Понимаешь, вот тянет меня куда-то, и все тут.

– Это тебя испортил твой толстячок. Ты бы хоть рассказал, как у тебя все так получилось, – Генри взглянул на Зуро. – Ты хороший парень. Я сразу тебя приметил. А когда понял, что ты еще и наш язык знаешь, то понял – мы с тобой сойдемся. Только ты меня правильно пойми…

– Ты хочешь, чтобы я рассказал про себя? Это не интересно. Купил он меня на рынке рабов. Родителей у меня нет. Они были, но их тоже продали, только другим хозяевам. Это было лет пять назад. За меня всегда ломили большую цену, за то, что у меня какая-то внешность особенная. Я в этом ничего особенного не видел никогда, но они ломили хорошую цену.

Тогда меня и прикупил этот толстяк. Он сразу мне поставил условие: если заплатил такие деньги, то будет делать со мной то, что захочет. Он никогда не заставлял меня работать. Я должен был быть всегда около него: и днем и ночью. Вот с тех пор все и началось… Мне ему было не отказать, потому что он мой хозяин, и приходилось выполнять все, что он скажет. У меня было безвыходное положение… Он мог меня избить, убить, все что угодно, но он относился ко мне с почтением и любовью. Вот так… Об остальном ты догадаешься сам. Я за эти годы просто привык к нему и его похотям, хотя он имел жену и детей. Он развлекался, как хотел, а тут еще под боком и молодой мальчик… Гуляй – не хочу! Вот и понеслось…

– Я тебя понимаю, – сказал Генри, оглядываясь назад, чтобы убедиться, что Том и София не свернули с пути и идут за ними. – Я тебя понимаю… А на меня что так смотришь? От своей привычки не можешь отвыкнуть?

– Это не привычка, – вздохнул Зуро.

– Да? А что тогда?

– Я не знаю. Ты знаешь, меня почему-то теперь постоянно тянет…

Генри взял Зуро за руку.

– Какая она у тебя холодная, – сказал он. – Я тебя познакомлю с хорошей девушкой, когда заберу после этого кошмара в Англию. Ты будешь для нее хорошим мужем, а я крестным твоих очаровательных детей. У тебя будут прекрасные дети, потому что ты сам красавец.

– Вот видишь, и ты говоришь, что я красавец. Так говорил и мой бывший хозяин и приучил меня к этому странному делу, – Зуро снова взглянул на Генри. – Я понимаю, что у тебя эта, София… Когда ты с ней общаешься, у меня сердце кровью обливается.

– Ты что, меня ревнуешь?

– Я не знаю, наверное, да.

– Ну, ты, парень, и даешь! Ты чего от меня ждешь вообще? Взаимопонимания?

– От тебя? Да. Только тебя.

– Ты хочешь, чтобы я с тобой был?

– Хотя бы некоторое время, – уже тихо произнес Зуро и опустил голову.

– Вот никогда бы не подумал, что это путешествие обернется шквалом любви, – промолвил Генри. – Что ты во мне нашел?

– В тебе? Да ты само совершенство… Я видел тебя тогда…

– Это тогда, в самый первый раз, при погрузке в африканском порту? Ну и что?

– Потом ты сам подошел ко мне на корабле…

– Ну и что?

– Потом, когда ты приходил к моему хозяину…

– Забудь про своего хозяина. Он порядочная скотина, раз тебя развратил.

– Потом я видел тебя, когда ты купался с Софией… Можешь за это меня ударить, но я говорю правду… И каждый раз ты для меня какой-то особенный.

– Ты что, влюбился? – Генри снова оглянулся назад.

– Давайте сделаем привал, – кричала София. – Я уже устала.

Том стал нагонять Зуро и Генри.

– Что, без ответа? – спросил Генри Зуро, но тут подбежал Том.

– Вы ничего не заметили по пути? – спросил он.

– Заметили кости, – сказал Генри.

– И человеческие черепа, – продолжил Том. – Я еле успел повернуть Софию в другую сторону, чтобы она их не увидела.

– Это Маори, – произнес Зуро непонятное слово.

– Какие такие Маори? – не понял Генри и остановился, чтобы дождаться Софию.

– Местные племена аборигенов. Я про них слышал еще там, у себя дома, – сказал с тревогой Зуро.

– И что они из себя представляют?

– Обыкновенных дикарей. Они воинственны и независимы. Они дикие и беспощадные.

– От них нам стоит ждать опасность?

– Еще бы! Я не хочу вас пугать, но скажу, что это просто людоеды. Не случайно мы видели столько костей, – Зуро взглянул на подошедшую Софию. – Не отставай от нас, нам без тебя скучно, – на этот раз он взглянул и на Генри.

– Зуро прав, не отставай. Держимся все вместе и как можно тише разговариваем, – сказал Генри. – А наш разговор еще не окончен, – обратился он к Зуро и взял его за плечо. – Иди вперед, мы за тобой.

Неожиданно раздался нарастающий гул, и Генри остановился, напрягая слух. Он вопросительно посмотрел на Зуро, потом на Софию и Тома.

– Что это? – спросил он.

София прижалась к Тому и вся дрожала.

– Что это? – повторил Генри.

Зуро пожал плечами.

– Это точно, что мы здесь, на этом необитаемом острове, как нам раньше казалось, не одни. Что это за стуки?

– Это бой барабанов там-там, – сказал Зуро, тревожно поглядывая по сторонам. – Бог гневается на нас, чужеземцев.

– У меня земля под ногами трясется, – зашептал Том.

– Это от страха. Возьми себя в руки, – посоветовал Генри.

– Нет, это не барабаны там-там – это сама земля трясется, – сказал Зуро. – Я ошибся. Здесь земля вулканов. Такое бывает. Где-то происходит извержение… Может, даже и под водой в океане. Это можно ощущать, даже если вулканы извергаются на соседнем острове.

– Но, как нам известно, поблизости островов нет, – возразил Том. – И откуда тебе это знать?

– Мои предки из этих мест, – сказал Зуро. – Они много рассказывали мне про эти земли.

– Они тоже Маори?

– Может, и да, я не знаю, но они когда-то мне много говорили про Новую Зеландию. Я это запомнил на всю жизнь. Точно утверждать ничего не буду, потому что сам ничего не знаю.

– Значит, твои предки тоже людей ели? – не успокаивался Том.

– Не мели ерунды, – вступился Генри. – Никто и никого не ел.

– Если мы этих Маори встретим, они признают в тебе сородича, – продолжал Том, не обращая внимания на протесты Генри.

– Что ты привязался к человеку? Он же тебе сказал, что ничего не знает, – стала вступаться уже София.

– Нет, я просто хочу знать, кто и за что нас здесь может съесть.

– Я тебя вперед съем, – уже не выдержал Генри. – Заткнись ты, наконец. Давайте возвращаться. Уже темнеет, а завтра пойдем другой дорогой. Здесь ничего интересного нет.

Они возвращались назад и пришли к своей хижине, когда стало уже темнеть. Радостная Бэби их встретила с визгом. Она проголодалась и металась на привязи вокруг дерева.Дэвид сидел у берега, закидывая камешки в морскую гладь, и не заметил, как появились его товарищи.– Ты сегодня устала? – спросил Генри Софию. – На ужин у нас только плоды, что мы принесли с собой.– Вот и замечательно. Надо садиться на диету, – улыбнулась София. Она снова взяла Генри за руку. – Не могу успокоиться. Мне постоянно кажется, что за нами следит чей-то пристальный взгляд. Я это чувствую. Он такой голодный и дикий.– Может это какой-то зверь, – предположил Генри.– Я не знаю, но он постоянно не дает мне покоя. Я так боюсь. Мы же здесь совсем чужие, и здешние хозяева вправе с нами разделаться по своим законам.Генри настороженно огляделся по сторонам.– Успокойся – это у тебя нервный срыв. Здесь наверняка никого нет. Если бы кто и был, Бэби сразу отреагировала бы на посторонних. Но она же молчит…– Не знаю, но мне страшно. Ты не уходи и не бросай больше меня одну.– Но здесь все наши друзья, и они не дадут тебя в обиду, даже в мое отсутствие.– Я верю только тебе, и свою жизнь смогу поручить тебе и больше никому.Генри взглянул на Софию и улыбнулся. Ему было приятно слышать в свой адрес такие слова.– Все будет хорошо, – сказал он и прижал девушку к себе. – Меньше обращай на все внимания.– А этот гул под землей? Это был вулкан?Генри пожал плечами.Дэвид даже не стал расспрашивать, как молодые люди обследовали остров. Он подсел рядом и стал долбить Генри, потом и Тома, что нет у них огня и ему по ночам становится холодно.– Тебе хорошо, – сказал Дэвид. – Прижался к девчонке и греешься.Генри недовольно взглянул на старика.– А ты прижмись к дереву, – сказал Генри, – и грей его.– Лучше я прижмусь к Зуро. Он черный и горячий парень.Зуро вскочил с места и готов был броситься на Дэвида, но Генри поймал его за ногу и потянул к себе.– Не обращай на него внимания, он любит болтать все, что угодно, но только не о деле.Зуро опустился рядом с Генри.– Если он еще что-то скажет, я за себя не отвечаю, – прошептал сквозь зубы Зуро.– Успокойся, я тебя в обиду не дам, – Генри взглянул на Софию и добавил: – Она тоже.– Мне не надо защиты. Я в ней не нуждаюсь. Мне надоело такое отношение ко мне…Генри сжал ладонь Зуро и посмотрел в его сверкающие черные глаза.– Когда ты злишься, то начинаешь мне не нравиться. А так ты очень ничего. София тебя даже «лапочкой» назвала, – Генри произнес эти слова так, чтобы Дэвид и Том их не слышали. – Ты понимаешь, о чем я говорю… Тем более что на ночь у меня есть конкретное предложение.– Я в нем участвую? – сразу отреагировала София.– Увы, нет.– Почему?– Потому, что ты завтра нужна мне полная сил. Предстоит много работы. Значит, ты остаешься с Дэвидом, и вы отдыхаете. Дэвид, слышишь меня? Я тебя прошу, как своего старого друга, не грейся возле Софии.– Тогда буду греться рядом с собакой, – огрызнулся Дэвид.– Что на тебя нашло? Еще тебя успокаивать, как младенца. Будь до конца настоящим коком.– Достанешь мне огонь, буду. А так я просто никто…– Я достану тебе огонь, будь уверен. Достану, чего бы мне это не стоило, – заверил Генри.– Вы ненадолго? – тревожилась София.– Вы отдыхайте, мы к утру вернемся, – Генри встал, протянул руку Зуро и поднял его с земли. – Идем, Том, у нас на эту ночь много дел.– Он прав, – сказал Дэвид. – Пусть идут, и пусть им светит удача. Генри, ты не забыл, что нам всем нужен огонь, – еще раз, уже вслед, напомнил Дэвид.Генри обернулся и улыбнулся Софии.– Я обещал – значит, достану.– Генри, я боюсь, – сказала шепотом уходящим молодым людям София.– Ничего не бойся, сюда никто не придет, – заверил Дэвид, вытягиваясь на траве. – А если у нас будет огонь, мы будем жить.София была полностью с ним согласна и с тревогой смотрела на уходящих в темноту парней.

София поближе придвинулась к Дэвиду и тихо сказала: – Тебе ничего не кажется? Вот и сейчас я чувствую, что за нами кто-то следит. Он где-то совсем рядом…– Глупости все, самовнушение. Если бы кто-то был здесь – я бы сразу почувствовал. У меня, смотри, какие два огромных шеста имеются, – хвастался Дэвид. – Уж пару аборигенов я смогу на них вместить. Ложись и отдыхай, быстрее пройдет время.– Я не смогу. Я должна дождаться наших парней.– Дело твое, а я немного вздремну. Если что заметишь подозрительное, сразу буди меня.

Зуро шел впереди, осторожно ступая по сухим веткам, стараясь не создавать лишнего шума. Том и Генри следовали за ним след в след. Вскоре они остановились, чтобы по звездам определить свое положение.

– Где мы сегодня видели следы от костра с костями? – спросил Том.

– Нам надо взять немного левее, – сообразил Зуро, задирая голову в небо. – Были бы у нас кокири, бояться тогда было бы нечего.

– Это что еще такое за кокири? – не понял Генри.

– Это, на их языке, копье.

– Ты знаешь их наречие?

– Немного, но это нашего бедственного положения не изменит. Нам надо быть очень осторожными. София тоже говорила, что чувствует чье-то присутствие, и я знаю, что это Маори. Это древнейший народ на этой земле. Они воинственные, и они здесь полные хозяева.

– Но они живут в Новой Зеландии, – заметил Том. – Это же еще не Зеландия?

– Она самая. Мы на островах этой самой Новой Зеландии.

Они прошли еще около мили и вдруг снова услышали гул.

– Опять подземные вулканы? – спросил Генри, растерянно оглядываясь по сторонам.

– Теперь уже нет, – ответил Зуро. – Это бой барабанов. Нам надо идти в их направлении.

Спустя некоторое время они все втроем лежали в кустах, наблюдая за огромной поляной, на которой горел большой костер, а вокруг скакали люди. Они пританцовывали с копьями в руках и что-то громко кричали. Их было человек пятьдесят, не меньше. Недалеко в темноте стояло несколько хижин – это было их жилище.

Ни женщин, ни детей видно не было. По кругу танцевали одни мужчины и, к тому же, совершенно голые.

У Генри замерло сердце, когда он заметил недалеко от костра большой столб с привязанным к нему человеком. Человек не сопротивлялся, а просто склонил голову себе на грудь, и его длинные волосы закрывали его лицо.

– Они вершат обряд, – прошептал Зуро. – Это танцы хана…

– Черт возьми, я ни одного слова не запомнил, что ты сказал, – зашептал Том.

– Тебе это и не надо, – ответил Зуро. – Главное, все высмотреть и определиться, с кем дальше придется иметь дело.

Звуки барабана затихли, и в круг вышел человек. Он был одет во что-то вроде юбки и накидки на плечах. Человек произнес несколько слов, указывая на привязанного к столбу, потом подошел и поднял ему голову.

Мужчины дружно и громко издали дикий воинственный клич.

– Это их вождь, – пояснил Зуро. Он для них как атуа, ну, вроде как бы бог…

Вождь пошел по кругу, останавливаясь перед каждым воином, потом снова вышел в центр круга, где горел костер, и вызвал одного из воинов.

Том сразу приметил, что воины все молодые, лет по двадцать, не больше, высокие и стройные, с разукрашенными спинами и грудью.

Тот, который вышел к вождю, направил свое копье в сторону столба и хладнокровно метнул в жертву. Раздался нечеловеческий крик. Человек вскинул голову, закричав, как раненый зверь, и Генри с ужасом заметил, что это была женщина.

К ней подошел вождь и еще несколькими ударами добил жертву, которая, истекая кровью, повисла на столбе.

Подошли еще несколько человек и, отвязав безжизненное тело, понесли к костру. Они уложили женщину на приготовленные бревна над огнем, и снова зазвучал барабан. Воины пошли по кругу, исполняя свой ритуальный танец.

Генри даже вспотел от увиденного. Ему вдруг захотелось бежать от этого ужасного места – куда угодно, только чтобы не видеть того, что здесь происходит. Он привстал и огляделся. Ему показалось, что где-то совсем рядом хрустнула ветка. Он схватил Зуро за колено и стал его трясти.

Зуро покосился на него и приложил палец к губам, показывая, чтобы он молчал.

Спустя некоторое время Зуро поднялся и махнул остальным рукой, чтобы все уходили.

Они быстро стали удаляться от этого кошмара в темноту. Зуро их вел уверенно в обратную сторону.

Так они прошли приличное расстояние, когда Зуро опустился на землю.

– Что еще? – раздраженно спросил Том.

– Никому и ничего об увиденном не говорить, – предупредил он. – Нам надо что-то думать. Это людоеды…

По телу Генри пробежала дрожь.

– Может, нам покинуть этот остров? – спросил Том.

– Быстрее всего, – поддержал Генри. – Это единственный выход остаться в живых, иначе натрут башку чесноком и сожрут ни за что.

– Значит, погибнуть в океане, – добавил Зуро. – Здесь поблизости ни одного острова нет. У нас безвыходное положение.

– Выход должен быть, – Генри встал во весь рост. – Плохо, что нет у нас огня. С ним было бы намного спокойнее. А у них он есть. Как нам добраться до него?

– Они его, я думаю, охраняют больше всего, – заметил Зуро. – Без него им не жить.

– Значит, они его как-то добывают.

– Пожил бы ты так, как они на этой земле, – не только огонь научился бы добывать, – ответил Том.

Они продолжили путь, но перед тем, как подойти к хижине, решили проверить свою спрятанную шлюпку.

Каково было их удивление, когда обнаружилось, что ее нет на месте.

У Генри даже подкосились ноги.

– Что за чертовщина! – воскликнул он. – Куда она могла деться? Это последняя наша надежда.

– Ее волнами сорвало, – догадался Том.

– А может, и нет. София постоянно ощущает на себе чей-то взгляд. Значит, за нами давно уже следят, – предположил Генри.

– И берегут для хорошего обеда, – добавил Том.

Они снова опустились на землю, в растерянности и негодовании.

– Это конец! – произнес Том и схватился за голову. – Нам теперь и огонь не нужен. Можно идти к ним и сдаваться…

– Я сам пойду, – неожиданно вызвался Генри. – Я попрошу у них огонь с условием, что мы отсюда уберемся при первой же возможности.

– Какой бред! – Том не знал, что делать дальше. – Они тебя первого и сожрут, а следом и нас.

– Какая тебе разница, кого вперед? У нас положение отвратительное. Все равно надо что-то делать. Ждать их к себе в гости? Нет, лучше я пойду сам… Может, они вас и не тронут… А вы поглядывайте на горизонт, может, что и заметите. Тогда хоть руками, ветками машите. Может, вас и заметят…

Зуро усмехнулся и направился к хижине.

Когда София увидела приближающихся молодых людей, она поднялась и помчалась им навстречу. Бэби громко лаяла, облизывая каждого, и дружелюбно мотала хвостом.

– Вы что так долго? – набросилась она на Генри. – Я чуть с ума не сошла.

– А где этот Дэвид?

– Он давно спит и видит уже десятый сон. Генри, я так боюсь, – снова стала жаловаться София. – Вы знаете, я там, у кустарников, видела какие-то тени. Они все синие из-за лунного света и очень страшные.

– Это тебе опять показалось, – попытался успокоить ее Генри.

– Нет, нет, я их видела ясно. Они пробирались осторожно, поглядывая в нашу сторону. Потом они исчезли, и появились вы.

Генри взглянул на Зуро, который только пожал плечами.

– Успокойся, – сказал Генри и обнял Софию за плечи. – Мы здесь, и тебе нечего бояться.

– Я боюсь. Я говорю правду. Их было человека три или четыре.

Молодые люди вошли в хижину и стали готовиться ко сну, но никто из них так и не смог уснуть до самого утра. Всех мучили мысли об увиденном там, на поляне, а Софию – появление незнакомцев вблизи их жилища.

Генри несколько раз выходил из хижины и пристально всматривался в окружающие кустарники.

Вдруг он тоже увидел тени среди деревьев. Его сердце похолодело от страха, и он замер, не делая никаких движений, чтобы не привлечь к себе внимания.

Люди стояли в кустах, потом вышли и медленно пошли в сторону леса.

Генри вздрогнул от прикосновения к своей спине холодной руки. Он обернулся и увидел Зуро.

– Она была права, – прошептал Генри. – Я сам только что видел несколько человек. Значит, они знают о нашем пребывании на острове.

– Я думаю, что да. Это их земля, и как им не знать, что их покой нарушили чужеземцы, – Зуро стоял за спиной Генри и дышал ему в затылок.

– Завтра нам надо хорошо вооружиться этими, как ты их называешь, кокири, чтобы держать оборону.

– О чем ты говоришь, – возразил Зуро. – Они воины и метают свои палки намного лучше, чем мы все вместе. Мне кажется, надо с ними идти на контакт, с мирными намерениями.

– Они нас не поймут.

– Может быть, но другого выхода у нас нет, – ответил Зуро. – Я тебя хотел попросить об одном деле…

– Что, прямо сейчас? – удивился Генри.

– Если мы по какой-то случайности останемся в живых, прошу тебя, чтобы ты меня забрал с собой в Англию. Если ты будешь ходить и дальше в море, то я буду только с тобой, – Зуро положил ему руку на плечо, и Генри почувствовал, какая она у него вдруг стала горячая.

– А можно, я тебя тоже спрошу? Почему ты так ко мне относишься?

– Как?

– Ты сам знаешь, как. По-особенному. Я же вижу, что ты даже ревнуешь меня к Софии.

Зуро взглянул в глаза Генри и пожал плечами.

– Хорошо, – согласился Генри, поняв, что не получит ответа. – Если все обойдется, я обязательно тебя возьму с собой на Большую землю. Ты хороший парень. Ты мне тоже нравишься.

Зуро одобрительно улыбнулся.

– Маори ушли? – прошептал Зуро.

– Вряд ли. Они могут и затаиться, а ночью напасть. Кто их знает, этих дикарей. Нам надо установить постоянное дежурство. Я останусь первым.

– Я тебя сменю, – вызвался Зуро.

– Тогда иди и отдыхай. – Генри взял большой шест, который сделал Зуро еще днем, и присел недалеко от входа в хижину, не спуская глаз с того места, где недавно были дикари.

Дэвид уже проснулся и сидел в своем углу, расспрашивая Тома о том, как они сходили в разведку.

Том ему ничего не стал рассказывать, но София рассказала все, что видела, пока он спал.

– Нам лучше держаться вместе, – сделал заключение Дэвид. – Надо садиться на нашу шлюпку и дергать отсюда, пока целы, в открытое море.

– Хорошо говоришь, но нашей шлюпки нет на месте.

– Как нет?

– Это катастрофа, – заплакала София. – Это мы ее прозевали, – ругала она себя и Дэвида.

– Ничего не поделаешь, значит, такова наша судьба, – сказал Том.

– Я что-то не особенно хочу, чтобы нас здешнее население съело, – сказал расстроенный Дэвид. – А судьбу каждый человек делает себе сам.

В дверях показалась голова Генри.

– Вы можете говорить потише? Всех аборигенов распугаете, – сказал он и снова скрылся в темноте.

– Надо же, он еще и шутит, – заметил Дэвид. – У нас, можно сказать, катастрофа, а он шутит.

Зуро пошел подменить Генри.

Так они менялись втроем несколько раз и не сомкнули ни на минуту глаз.

– Что будем делать? – спросил Дэвид, когда, усталый от бессонной ночи, явился Генри.

– Я не знаю.

– Генри, ну, придумай что-нибудь, ты же можешь, – взмолилась София.

Генри склонил голову и молчал.

– Правильно Дэвид говорит, нам надо вооружиться этими палками, чтобы отбиваться от дикарей, – снова повторил Том. – Нам больше ничего не остается теперь делать.

Неожиданно Генри встал, взглянул на присутствующих и решительно сказал:

– Никто и никуда не уходит. Все остаются здесь, и если что, держите оборону. Я скоро вернусь.

Он взял длинную заостренную палку и направился к выходу.

– Ты это куда? – спросил Дэвид. – Совсем башню снесло?

– Генри, я с тобой, – заплакала София.

Он оглянулся и, одарив ее своей прекрасной улыбкой, сказал:

– Нет, этого не стоит делать. Будьте вместе и ждите меня. Том, сам знаешь, что надо, если что…

Генри вышел из хижины, окинул взглядом то место, где ночью появлялись дикари, и решительным шагом двинулся вперед.

Генри сразу направился туда, где прошлой ночью они наблюдали жертвоприношение.

Он пробирался вперед, раздвигая колючие кустарники. Ему сейчас было все равно, кого он встретит. Генри рассчитывал на самое худшее, не зная, что его ждет там, впереди. Он сознательно шел на сближение с дикарями, чтобы испытать судьбу и, если повезет, добыть огонь, на который оставалась теперь только одна надежда.

Его юное лицо покрылось румянцем, и глаза светились надеждой. Он понимал, куда он идет и что может его ждать там, но кроме него этого сделать никто не мог. Всем нужен был огонь.

Генри не представлял, как это у него получится, но шел уверенно. Он помнил, что его ждет София и гордится его поступком. Может, он и делал сейчас роковую ошибку, но на данный момент выхода другого просто не видел.

Генри с трудом пробирался вперед, вспоминая дорогу, по которой они шли прошлой ночью. Он поднял голову и взглянул на палящее солнце, остановился, чтобы перевести дыхание. Кажется, он на верном пути. Тогда, ночью, он порвал свою рубашку об этот колючий, как кактус, куст. На нем так и остался висеть клок материи от рукава его рубашки. Он взял его и внимательно осмотрел. Да, это был он… Другому здесь неоткуда было взяться. Он сунул его в карман и уселся на жесткую сухую траву, вытирая ладонью пот.

От волнения, которое он переносил в эти минуты, у него тряслись руки. Неожиданно он почувствовал за спиной чей-то пронзительный взгляд. Генри медленно повернул голову и с ужасом увидел направленное прямо на него копье. Перед ним стоял темнокожий молодой человек, голый, с разукрашенными плечами и грудью. Лицо его тоже было покрыто яркими цветными красками.

Генри окинул его взглядом, определив, что этот дикарь примерно его же возраста и, если что, он с ним может справиться в схватке, но тут же взял себя в руки, чтобы не натворить бед.

«Может, он не один, – мелькнула в голове мысль. – Если я сейчас дернусь, то он из меня просто сделает решето своим копьем».

Генри медленно поднялся, отбросил свою длинную палку и еще раз окинул дикаря взглядом. Тот отскочил в сторону, принял позу для нападения и замер. Его черные глаза светились ненавистью к чужеземцу, но Генри в них заметил и интерес к своему присутствию. Этот дикарь никогда не видел светлолицего человека, а одежда его просто вводила в недоумение.

Генри приложил правую руку к груди и поклонился, посматривая по сторонам и стараясь приметить где-нибудь поблизости его сородичей.

Дикарь тоже выпрямился и некоторое время стоял неподвижно, разглядывая незнакомца. Он опустил свое копье. Теперь Генри мог его разглядеть – перед ним стоял молодой дикарь, чуть выше его ростом, с любопытным взглядом, который отражался в его глазах.

Генри еще раз приложил руку к груди и поклонился. Осторожный дикарь, на удивление, повторил то же самое, и Генри одобрительно улыбнулся, сделал шаг ему навстречу. Глаза дикаря сразу сделались строгими, и он отступил назад. Генри сделал еще один шаг в его сторону. Теперь тот стоял неподвижно, понимая, что опасности от незнакомца можно не ожидать.

Генри протянул к нему свою руку, и он позволил прикоснуться к своему телу. Генри сразу почувствовал, какое оно холодное, хотя солнце уже давно пекло в полную силу.

– Мана, – прошептал дикарь.

Генри покачал головой, хотя не понимал значение произнесенного им слова.

– Понарури, – повторил тот.

Генри снова качал головой, озираясь по сторонам.

– Атуа?

Не понимая значения этих слов, но чувствуя, что дикарь признает в нем кого-то особенного, закивал головой.

Генри сделал еще шаг вперед и уже стоял перед лицом дикаря, который улыбался, показывая свои на удивление ровные белые зубы.

Теперь и он протянул к Генри руку и провел по его лицу. Это была слегка грубая, но еще юношеская рука человека, который считал себя здесь хозяином.

– Я – Генри, – показал он на себя пальцем. – Я с большой земли, из Англии. Я пришел с миром.

Генри чувствовал, как дрожит тело дикаря, и старался унять в себе ту же дрожь.

– Я хочу к вам. Нам нужен огонь, – стал объяснять на пальцах Генри, но дикарь, немного освоившись, только улыбался. – Вот дурак… Как мне тебе объяснить, что мне от тебя надо? Что сожрать ты меня хочешь, то это видно сразу. Вон зубы какие белые, от человечины, наверное, – он улыбнулся и убрал руку.

– Тебя как зовут? – Генри показал на него пальцем.

Дикарь внимательно осматривал его одежду, трогал руками и улыбался.

– Нравится? – спросил Генри. – Но штаны у меня только одни, и отдать их тебе я не смогу.

Дикарь будто понял, о чем говорит Генри, сделал шаг назад и ткнул своим копьем в рубашку.

– Ну, рубашку я тебе, пожалуй, отдам, – сказал Генри, не отрывая от него глаз. – Она давно уже не пригодная, вся рваная и до ужаса грязная.

Генри быстро скинул рубашку и протянул ее дикарю.

Тот снова стал качать головой и ткнул своим копьем теперь уже в колено. Его глаза наполнились тревогой и ожиданием. Дикарь показал на себя, погладил по своему упругому животу и снова ткнул Генри в колено.

– Ты хочешь, чтобы я был таким, как ты? Хрен тебе, а не штаны, тем более что под ними у меня ничего нет.

Дикарь отступил назад и направил в грудь Генри копье.

– Черт с тобой, выродок, – злился Генри. – Забирай и штаны.

Теперь они оба стояли друг против друга голые, и дикарь с интересом оглядывал чужеземца. Он удивлялся его светлой коже, и ему натерпелось до нее дотронуться. Сделав шаг вперед, дикарь снова коснулся рукой Генри и заулыбался.

– Хоки, хоки, – произнес он и развернул Генри спиной к себе, провел по спине ладонью. – Хоки яра! – он обошел Генри со всех сторон еще раз и, упав перед ним на колени, стал быстро что-то говорить, поднимая и опуская голову.

Генри положил свою руку ему на голову, и дикарь поднял на него глаза.

– Атуа, – произнес он и встал.

Приложив руку к своей груди, дикарь так близко приблизился к Генри, что он чувствовал его прерывистое дыхание. Их взгляды встретились… Он взял Генри за руку и повел по тропинке в глубину зарослей.

– Хоки яра, – вылетело из уст Генри.

Дикарь улыбнулся, остановился и вернулся за оставленной одеждой Генри. Он протянул ее ему, запрещая при этом ее надевать, и повел дальше в глубину леса.

Эти места были уже знакомы Генри. Еще немного пути, и они выйдут к той самой поляне, где он недавно наблюдал жертвоприношение.

– Зиру хау, яра хоки, – уже громко стал говорить свои непонятные слова дикарь и вывел Генри на поляну.

Генри с ужасом увидел здесь множество людей – мужчин, женщин, детей, которые тут же окружили их, рассматривая чужеземца. Хотя они все и были голыми, Генри чуть со стыда не провалился под землю. Он опустил глаза и стоял в такой растерянности от неловкого положения перед окружившей его толпой, что весь задрожал от беспомощности и стыда, который не мог предотвратить.

Он взглянул в сторону и увидел около десятка совсем молоденьких девушек, которые смеялись, показывая на него пальцами.

Дикарь взял его за руку и повел дальше к стоявшей в стороне большой хижине. Проходя через поляну, Генри увидел тот самый столб, на котором в прошлый раз погибла пленница, и, озираясь по сторонам, споткнулся о кости. Если бы не череп, о который он споткнулся, Генри никогда бы не догадался, что кости это человеческие. Ему в один миг захотелось рвануть свою руку и бежать от этих страшных полулюдей, но он держался до последнего, преодолевая страх и стыд. Успокаивало только одно, что все вокруг него были такими же, как и он сам, – голыми и не обращали на это никакого внимания. Их в Генри интересовала только его светлая кожа.

Генри заметил среди зарослей еще множество небольших хижин.

«Значит, здесь и живет это племя, – подумал он, оглядываясь по сторонам. Кругом стояли молодые крепкие воины с копьями и зловеще поглядывали на него. – Да, убежать мне отсюда вряд ли удастся. Да и куда бежать? Наверняка они остров знают намного лучше, чем я. Если не догонят меня, то копья их меня догонят уж точно. И как мне появиться перед нашими в таком виде?».

Генри сразу откинул мысли о побеге, вспомнил, что ему нужен огонь, и немного стал смелее. Он легонько сжал ладонь дикаря, и тот оглянулся, потом остановился и заулыбался.

– Разоми вар, – произнес дикарь.

– Вы что, человека сожрали? – спросил Генри, указывая на кости.

– Разоми вар, – повторил дикарь, поглаживая себя по животу.

Мимо пробежало около десятка голых детей, и появились две девушки.

– Опара Яма, – проговорил дикарь.

Генри почувствовал, как весь покраснел при появлении девушек.

Им было лет по семнадцать, не больше, но их разукрашенные тела делали их немного старше своего возраста.

Дикарь остановился перед ними, долго что-то говорил. Генри заметил, как они его внимательно слушали, а сами не сводили с него глаз.

Неожиданно для себя он стал возбуждаться в присутствии красивых обнаженных девушек. Генри взглянул на дикаря, потом на его член, который был абсолютно равнодушным к присутствию женского пола. Только сейчас в этом и позавидовал ему Генри. Но девушки совершенно не обращали на его возбуждение внимания, видимо, сталкиваясь с этим десятки раз за день в своем племени.

Дикарь знаками показал, чтобы Генри положил свою одежду на землю, и подвел к одной из них.

Генри видел ее изучающий взгляд. Она подошла поближе и ладонью провела сначала по его покрасневшему лицу, потом по груди, животу и бедрам.

«Явно приценивается, за сколько приемов меня можно сожрать, – подумал Генри и замер. – Глаза-то какие веселые. Жрать будет и радоваться».

Девушка была хороша собой и серьезна, хотя ее смеющиеся глаза сверкали перед лицом Генри, который не находил себе места.

Недалеко стояло еще два дикаря, которые непрерывно наблюдали за происходящим и держали наготове свои копья.

Она тоже взяла Генри за руку, и теперь они вдвоем повели его в большую хижину.

Перед входом они оба упали на колени, и Генри последовал за ними. Они коснулись головой земли, затем все встали и вошли.

Хижина представляла собой большое круглое помещение, со всех сторон обложенное ветвями здешних растений каури и намахи. Такие деревья растут только в Новой Зеландии и Австралии. Ветви были совсем свежие и издавали приятный запах.

Посередине хижины, перед камнями небольшого очага, сидел старик с закрытыми глазами и что-то бормотал. На удивление Генри, он был единственным, кто в этом племени был в одежде, которая представляла собой сшитые шкуры зверей.

Девушка и этот дикарь подвели Генри к старику, и он открыл глаза.

Они снова ему поклонились, встав на колени.

– Яха, – скрипучим голосом произнес старик и встал.

Он подошел к дикарю, погладил его по голове и добавил:

– Саи Яха…

Дикарь приложил свою руку к груди, а затем к груди Генри. Тот удовлетворительно кивнул головой, не обращая внимания на присутствие Генри, потом подошел к девушке.

– Саи Яха, – повторил он и тоже погладил ее по голове.

– Это ваши дети? – уже не выдержал Генри.

– Хаки Яма, – старик показал рукой в сторону дикаря.

– Его зовут Хаки Яма? – догадался Генри.

Дикарь улыбнулся и кивнул головой.

Теперь старик посмотрел на чужеземца, окинув его внимательным взглядом с ног до головы, и подошел к девушке.

– Били Зау, – сказал он.

– Это ваша дочь?

Теперь старик улыбнулся.

– Я Генри из Англии, – представился он.

– Фари гай, – произнесла девушка и дотронулась до плеча Генри. – Рува ба, Генри.

Старик указал в угол, где было разложено большое и толстое травяное покрывало. Он вернулся на свое место, уселся в прежней позе, закрыл глаза и снова забурчал что-то себе под нос.

«Черт побери, – думал Генри, пока Били Зау усаживала его на это травяное ложе. – Съедят сразу или будут мучить?»

София не выдержала. У нее началась настоящая истерика, и Дэвид делал попытки ее успокоить.

– Он пропал, – металась она вся в слезах. – Надо его идти выручать. Что вы за мужики, если оставите его одного?

Зуро был готов сразу подняться и идти на поиски Генри, но Том его остановил.

– Еще немного подождем, – сказал он. – А ты лучше бы помолчала.

– Ты не знаешь, что он за человек, – рыдала София. – Вы все думаете, что он мальчишка и ничего не может. Он лучше всех. Он смелый и честный. Он…

– Ну, хватит, – оборвал ее на полуслове Дэвид. – Я знаю лучше всех, какой Генри, – не вам о нем говорить.

– Ничего ты не знаешь, – не успокаивалась София. – Больше всех знаю его я.

– Я не сомневаюсь, – тут же согласился Дэвид. – Но лучше было бы, если б ты заткнулась.

– Они его, наверное, съели, – бурчала София. – Бедный Генри, неужели я тебя больше никогда не увижу?

– Ты что, в него влюбилась? – Дэвид взглянул на Зуро, который тоже испытывал к Генри особенные чувства. – Я тебя последний раз прошу, чтобы ты заткнулась и не накликала беду. У нас и так положение не из лучших, еще ты тут каркаешь…

– Будь проклят этот остров и вся наша поездка к этой Зеландии, – твердила София.

– К Австралии, – поправил Том.

– Да какая теперь разница! Милый мой мальчик, какая же я дура, что отпустила тебя неизвестно куда.

– София, прекрати, – сказал Зуро после долгого молчания. – Зачем ты говоришь о том, чего совершенно не знаешь? Надо надеяться на лучшее.

София взглянула на Зуро заплаканными глазами.

– Я пойду и найду Генри, – вызвался Зуро.

– Никуда ты не пойдешь, – запретил ему Том. – Пойдем все вечером вместе.

– Я не пойду, – сразу отказался Дэвид. – Я знаю, что он придет и принесет огонь. Такие, как этот парень, могут все. Правда, София?

– Они-то могут, но смотря, в каких случаях, – согласилась София.

– Значит, могут? Я, как самый старший, приказываю всем заняться поиском шлюпки, а не поиском Генри. Он сам придет. А если не хотите, то делайте, что хотите. Вы далеко не дети. Это я мог Генри что-то еще сказать. Он для меня как сын. А вы для меня никто. Можете идти хоть сейчас. Эти дикари скоро захотят жрать, и вы все будете им как раз кстати. Идите, голубки копченые, идите. Если хотите знать, или кто еще не понял, то могу повторить, что это их земля, и они здесь хозяева. Нам не стоит терять ни одного человека. Каждый еще будет нужен, – он взглянул на Софию, которая закрыла лицо ладонями и плакала. – А этот парень придет, вспомните еще мои слова. Так что, если есть желающие, можете отправляться к этим дикарям прямо в зубы. Они вас давно ждут.

Том поднялся и направился к выходу.

– Подожди, я с тобой, – вскочил Зуро и вышел следом за Томом.

– Давай пойдем вместе. Софии там делать нечего. Пусть остается с Дэвидом. Она все только испортит.

– А мы что сможем? Собрать его кости или самим попасть к ним в лапы? Подождем вечера, потом все и решим. Надо все хорошенько обдумать. Мы даже не в состоянии им оказать реального сопротивления. Они нас, как мух раздавят. Неужели ты ничего не помнишь, что мы в прошлый раз видели?

– Хорошо, пойдем ночью, – согласился Зуро. – Что там нас ждет, я не знаю, но идти и выручать Генри надо.

– Если осталось что выручать.

– Не говори так, Том. Все должно быть хорошо. Мне кажется, что рано мы стали паниковать. Как мы будем все смеяться, когда увидим Генри!

– Да еще с огнем, – добавил Том. – Ты понимаешь, что говоришь?

– Понимаю. Увидим и с огнем.

– Дай-то бог! А сейчас нам надо успокоить эту истеричку. Она может много наломать дров впустую.

– Она его любит, – сказал Зуро. – Он хороший парень.

– Это не значит, что нам надо теперь терять голову. Правильно говорит Дэвид – надо подождать хотя бы до вечера.

Генри с испугом наблюдал за девушкой, которая суетилась вокруг него и короткими фразами переговаривалась с Хаки Яма. Он заметил его взгляд, и ему стало немного не по себе.

Били Зау подсела к Генри и положила свою темную ладонь на его колено, взглянула в глаза.

– Шар шо ко, – произнесла она прямо ему на ухо.

У Генри вытянулось лицо от удивления, когда он увидел, как после этих слов ее рука коснулась его мужского достоинства.

– Шар шо ко, – повторила Били Зау. – Она отдернула руку и обрушилась на своего сородича.

«Сейчас начнут делить, – подумал Генри. – Эта сразу отгрызет мой член, раз ухватилась за него. А этот, что напротив, наверное, это самое вкусное место будет с ней делить. Сейчас начнут еще и драться».

Генри взглянул на старика, который с закрытыми глазами мычал себе что-то под нос, и понял, что помощи от его ненасытных детей ждать не придется.

Генри резко поднялся и столкнулся нос к носу с Хаки Яма. Тот взял его за плечо и опустил на место. Его дикая сестра села рядом и склонилась над его лицом. Он почувствовал ее дыхание и запах. Ее тело пахло травой и непонятным ароматом.

– Ты дашь мне огня? – спросил Генри, рассчитывая на то, что она может понять его только по жестам, поэтому попытался выразить свои слова еще и на пальцах.

– Зачем тебе огонь? – на ломаном английском вдруг спросила Били Зау.

Генри от неожиданности так и повалился на травяное одеяло. Он зажмурил глаза и тряс головой.

– Ты говоришь?..

– Зачем тебе огонь? – повторила она снова и улеглась своим телом на молодого человека, у которого так колотилось сердце, что Били Зау подняла голову и насторожилась. – У нас огонь богов и он не передается чужеземцам, – сказала она.

– Мне он нужен. Меня там ждут, – шептал Генри, искоса поглядывая на ее брата.

– Они тебе не нужны. Ты нужен мне и Хаки Яма. У нас никогда не было такого человека, как ты, и мы решили тебя оставить у себя.

– Как так? – спохватился Генри и, взяв за плечи девушку, поднялся. – Как так? – повторил он. – Вы едите людей, а я не смогу, потом, меня там ждут мои друзья.

– Тебя больше никто не ждет. Вождь решил сохранить тебе жизнь. Благодаря ему, я и мой брат должны посвятить тебя в наше племя.

– Я согласен, но прежде мне надо взять у вас огонь и принести моим друзьям.

Били Зау взглянула на Хаки Яма, потом на старого вождя и приложила палец к губам.

– Хорошо, Хаки Яма даст тебе огонь, но ты должен остаться в нашем племени. Ты у нас будешь самым уважаемым человеком, что-то вроде бога, атуа.

– Огонь будет? – Генри был согласен на все, чтобы только выполнить свое обещание перед Софией.

– Будет огонь, – твердо сказала Били Зау.

– Но мне надо его туда отнести, иначе они погибнут, – сказал Генри, прокручивая в голове сложившуюся обстановку. Откуда ты знаешь наш язык? Твой брат тоже его знает?

– Нет, Хаки Яма не знает. Он слишком молод. Ему только пятнадцать лун, а мне за свою жизнь пришлось побывать на соседнем острове Зеландия. Там меня прибрал какой-то человек и держал около года для удовлетворения. Я там и научилась немного говорить.

Разговорная речь Били Зау была отвратительна, и Генри ее понимал с большим трудом. Он кое-что разбирал в ее напрочь поломанных словах и был рад этому чуду, которое находилось в такой дикой глуши, где и сам вынужден был пропадать со своими друзьями по нелепой случайности.

Хаки Яма с подозрением поглядывал на свою сестру. Ему самому не терпелось поближе пообщаться с белым человеком. Он чувствовал свое преимущество перед сестрой, так как сам нашел в джунглях этого белого человека, но сестра завладела ситуацией и, пользуясь тем, что немного говорила по-английски, взяла все в свои руки.

Хаки Яма это не нравилось, и он вертелся рядом, всячески намекая ей, чтобы она оставила этого молодого человека. Он встал и прошелся по хижине, выражая свое раздражение.

Она что-то сказала ему на своем наречии, и он послушно вышел из хижины.

Генри взглянул на старика. Тот невозмутимо сидел с закрытыми глазами и бормотал какие-то слова.

– Он читает молитву во имя тебя, – сказала Били Зау. – Ты пришелся ему по душе, поэтому он это делает. Я хочу, чтобы ты остался у нас в племени. Тебя мой брат, как положено, посвятит в наши обычаи, и ты будешь служить нашему богу.

– А огонь? Мне надо его доставить без промедления. Моим друзьям без него никак нельзя.

Били Зау взглянула на Генри и обняла за талию, коснувшись губами его живота.

– Ты будешь в нашем племени, – сказала она. Ее голос был требовательным и жестким.

– Я согласен. И принять вашу веру согласен, но прежде мне надо отдать им частицу вашего огня.

– Они понимают, куда попали? – вдруг спросила Били Зау. – Они здесь ненужные люди. Их ждет смерть. Отсюда выбраться просто невозможно.

– Понимают, – ответил Генри. – Вот поэтому я здесь и согласен на все ваши условия.

– Мы не можем принять сразу столько людей. Они чужеземцы, а, как известно, чужеземцы несут только беды нашему племени.

– Ради меня вы дадите им шанс жить?

– Это как решит совет племени и шаман. Он уже очищает тебя от всего того, что может принести нам эти беды. – Она немного помолчала, потом добавила: – Я никогда не была с белым человеком. Я этого хочу сейчас.

– Может, когда я вернусь?

Она некоторое время думала, потом встала, подошла к старому вождю и упала перед ним на колени, стала вести с ним разговор.

Вождь открыл глаза, внимательно выслушал Били Зау, поднялся и подошел к Генри.

Генри не смел перед ним сидеть, замечая, как все перед ним преклоняются. Он вытянулся и взглянул в его глаза.

Вождь положил на его плечо свою морщинистую руку, пощупал его плечи, грудь, потом бедра.

Тело Генри задрожало. Сразу пропало возбуждение, которое им овладевало при прикосновении девушки к его телу. Старик взял руку Били Зау и соединил ее с рукой Генри.

– Рашо зат миран, – тихо вымолвил он и направился опять на свое место.

– Что он сказал? – спросил Генри.

– Сегодня тебе будет предоставлена величайшая возможность посвятиться в ряды нашего племени, – сказала Били Зау. – Это сделает, в виде исключения, мой брат Хаки Яма. Это будет и его крещение. Тебе он предоставит великую возможность стать воином племени Маори. Такое никогда не делал любимый сын вождя, а тут он разрешит ему проделать такой исключительный обряд.

– В чем он будет заключаться?

– Ты боишься? Не бойся. Хаки Яма хоть и молодой воин, но он сын вождя и ему позволено все. Он должен в тебя вложить свое маорийское семя, тогда ты станешь нашим воином.

– Это как?

– Так положено, – сказала Били Зау. – Это закон, чтобы принять чужеземца в свои ряды.

– А огонь?

Били Зау молча вышла из хижины и скоро вернулась с молодым высоким воином.

Она ему сказала несколько коротких фраз, и тот быстро покинул хижину.

– Ты вернешься к ночи? – спросила она.

– Я вернусь.

– Тебя наш воин будет сопровождать.

– Хорошо, но мне нужна моя одежда. У нас как-то не принято ходить голым.

Генри принесли его одежду, и он быстро ее надел на себя.

– Огонь понесет он, – указала Били Зау на воина.

– Ты мне не веришь? – удивился Генри. Ему очень не хотелось, чтобы София видела этого молодого раздетого воина. – Я обещаю, что вернусь. Мы же в ваших руках.

Вождь открыл глаза и взглянул на Генри, потом махнул рукой. Били Зау повиновалась.

– Хорошо, он тебя просто проводит и будет ждать до тех пор, пока ты не станешь возвращаться. С ним тебе будет спокойнее.

Генри ничего не оставалось, как согласиться.

Неожиданно за хижиной ударили барабаны, и Генри вздрогнул, испуганно посмотрел на Били Зау.

– Опять обряд? – спросил он и тут же подумал, что не по его ли душу звучат барабаны и разжигают костер.

Били Зау поняла его испуганный взгляд и улыбнулась.

– Иди и ничего не бойся. Этот верный воин будет с тобой.

Генри взглянул на молодого воина, который не сводил с него глаз и держал в глиняном большом кувшине горящие угли.

На улице его дожидался Хаки Яма.

Генри ему дружески улыбнулся и направился за воином вглубь джунглей.

Молодой воин вел за собой Генри быстро и уверенно.

«Значит, они знают, где мы расположились, – подумал Генри. – Права была София, когда чувствовала чьи-то взгляды из глубины джунглей. Они за нами следят с самого начала, и хитрить теперь не стоит. Если ослушаюсь и не вернусь, они нас под этот ужасный бой барабанов просто сожрут без хлеба».

Генри еле поспевал за воином, который шел и не оглядывался назад. Он нес кувшин с тлеющими углями, перепрыгивал через коряги и поваленные деревья – шел по давно изученной дороге.

«Надо будет возвращаться, – прокручивал Генри мысли в голове. – Этот будет ждать меня до вечера. Если я что-то сделаю не так, то мы все пропадем. А это посвящение в их чертово племя? Придется выполнять все их требования, пока мы не дождемся помощи. Дай Бог, чтобы быстрее прошел мимо этого острова какой-нибудь корабль… Зато у них теперь будет огонь, и они смогут просигналить. Тогда будет большая вероятность, что нас увидят».

Генри успокаивал себя только этими благими мыслями.

Солнце медленно начинало садиться, и Генри увидел сквозь ветви красное зарево. Он поднял голову и от удивления воскликнул:

– Что это? Пожар?!

Воин остановился и оглянулся. Он поставил кувшин с углями на землю и подошел к Генри, взглянул с усмешкой на его рваную одежду, потом показал на свое исцарапанное ветками голое тело и произнес:

– Цау, цау.

– Чего? Цау, цау, – улыбнулся Генри, передразнив воина.

Тот ничего не понял, снова улыбнулся и протянул ему кувшин, указал рукой направление, в котором он теперь сам должен был двигаться.

– Улыбаешься, людоед проклятый, – прошептал Генри. – Я знаю, что ты бы меня с удовольствием съел…

Глаза воина показались почему-то очень добрыми, и Генри осмелился и похлопал его по заднему месту.

– Можешь меня не ждать, я сам приду, – сказал он и, подхватив кувшин, побежал в направлении, указанном воином.

Примерно через полмили Генри оказался на берегу. Здесь он уже знал, как добраться до своих…

София заметила Генри первой и помчалась к нему навстречу. Она обхватила его руками и тихо заплакала. – Осторожно, огонь, – предупредил ее Генри и, поставив кувшин на землю, тоже обнял Софию.Она повисла у него на шее, целуя его лицо.– Ты где так долго был? Я так за тебя волновалась.– У дикарей, – ответил Генри, поглаживая подбежавшую Бэби.– Они же так опасны. Больше туда не ходи. Расскажи, что они из себя представляют? Их стоит бояться?– Нам надо что-то думать, – ответил Генри. – Они настроены враждебно. На их земле не должно быть чужаков.Они дошли до своего жилища, и Генри все сразу засыпали вопросами.– У нас теперь есть самое главное – огонь. Костры готовы? Хорошо! Остается только дождаться проходящего корабля, – Генри снова поднял голову к небу и увидел, как удивительно красное солнце медленно спускается за горизонт.– Да, но когда появится корабль? Они редко проходят по этому фарватеру, – заметил Том.– Надо ждать и быть готовым просигналить, – сказал Генри. – У нас просто другого выхода нет. Будете дежурить по очереди.– А ты? – удивился Дэвид.– Мне придется покинуть вас на некоторое время, чтобы спасти все наши жизни. Меня они отпустили под честное слово.– Пошли ты их куда подальше, – сказал Дэвид, поднимаясь с насиженного места.– Ты хочешь поджариться у них на костре? Зуро, можно тебя, – позвал Генри и вышел с ним на улицу.Генри все объяснил юноше и попросил, чтобы он поглядывал за Софией.– Мы тебя будем ждать, – сказал Зуро. – Я тебя буду ждать, – он взял Генри за руку и сжал ее.– Ты просто прелесть, – шепнул Генри. – Если все обойдется, я сделаю для тебя все, что ты захочешь, но от этого надо будет отвыкать, когда мы вернемся в Англию, ты будешь со мной, моим помощником.Зуро заулыбался.– Я тебя буду ждать, а за Софией обязательно посмотрю.– Смотри, какое красное солнце, – снова удивился этому явлению Генри. – Оно садится прямо в воду на горизонте.– Это и есть остров Красного Солнца, – ответил Зуро. – Только с этого острова оно такое красное. Такое явление только здесь.– Вот это да! – воскликнул Генри. Его взгляд упал на ближайшие заросли, где он заметил того самого молодого воина племени Маори, который его сопровождал.Его голое тело среди ветвей кустарника казалось синим и холодным, готовым в любой момент напасть на беззащитных людей и подарить им смерть.– Как ты сказал? – переспросил Генри. – Остров как называется?– Остров Красного Солнца.– Посмотри незаметно вправо, видишь тень?Зуро покосился в сторону, куда показывал глазами Генри.– Кто это?– Это холодные тени этого острова. Они здесь хозяева. Он меня ждет, чтобы с ним возвратиться в племя. А остров так и надо называть – Красного Солнца и холодных теней.– Ты уйдешь с ним?– Да. Я тебя попрошу, ждите корабль и сигнальте ему, чтобы пришла к вам помощь…– А ты как же?– Спасетесь вы, спасете и меня. У меня сейчас просто другого выхода нет. За огонь надо кому-то расплачиваться, – Генри посмотрел в сторону кустарника. – Ну, мне пора. С Софией я прощаться не буду, ты ее пожалей, пожалуйста, – Генри взял Зуро за плечо. – Скоро встретимся, чувствует мое сердце. Я вас всех очень люблю. Мне жаль вас оставлять, и пусть София не обижается, что я с ней не попрощался. Не могу смотреть, как она плачет.– Я дам тебе знать, когда у нас что-то получится, – сказал Зуро. – Я знаю, как это надо сделать.

Генри подошел к воину, и тот молча зашагал впереди, увлекая его за собой. Ночь наступала быстро, и в джунглях уже стало совсем темно. Пройдя пару миль, Генри снова услышал звуки барабанов, и его сердце замерло. Молодой воин обернулся назад, убедившись, что белый человек от него не отстает.– Коха, – сказал он удовлетворенно. – Коха райд.– Да, да, я не сбегу, успокойся, – ответил Генри. – Куда же я от вашего чертового племени денусь?Вот уже знакомые Генри места и вдалеке свет от ярко пылающего костра, между деревьев.Воин обернулся еще раз и теперь уже остановился, показал своим длинным пальцем на его одежду.– Вот достали, – проскрипел Генри. – Дикари и есть дикари, – Генри понял, что ему надо раздеться и явиться в племя таким же, как и все остальные, – голым.Он скинул одежду, свернул ее и взял в руку. Его тело сразу задрожало от ночной прохлады и легкого ветерка, но он, преодолевая дрожь, стиснув зубы от злости, двинулся следом за воином.У костра его встретил Хаки Яма. Он приложил ладонь к своей груди и улыбнулся. Генри сделал то же самое – это было как знак уважения и мира.Проходя мимо костра, Генри обратил внимание на столб, где был привязана очередная жертва. К его удивлению, человек был в одежде и стонал, пытаясь вырваться из плена.Генри с удивлением взглянул на Хаки Яма.– Царо бо, – произнес сын вождя, указывая на пленника. – Урагу бан, царо бо.Генри подошел поближе и с удивлением признал в измученном пленнике боцмана с корабля «Святая Мария» – Боба.Он в растерянности отшатнулся назад, не веря своим глазам, и стал смотреть на Били Зау, чтобы получить от нее объяснения.Боб поднял глаза и увидел Генри. Его губы сразу зашевелились, но произнести что-либо он был не в силах. Его глаза молили Генри о спасении.– Ты откуда здесь? – спросил Генри. – Вы же все погибли при кораблекрушении.– Как видишь, нет. Я остался один и спасся. Генри, это ты или мне только кажется? Что у тебя за вид?– Уж получше, чем у тебя, – ответил Генри.– После крушения мы спаслись на шлюпке, но у нас не было весел, и унесло всех в море. Все погибли, а меня через четверо суток прибило волнами к этому чертову острову. На берегу меня схватили эти дикари и продержали в глубокой яме несколько дней. Теперь я здесь. Помоги мне, – взмолился снова Боб.Генри взглянул на Хаки Яма.– Это мои друзья, – сказал Генри и взял сына вождя за плечо. – Я им многим обязан.– Я знал, что ты завязан с нечистой силой. Ты мне на корабле еще приглянулся и прости, что я тебя возненавидел. Помоги мне, и я тебя на Большой земле отблагодарю. А штаны твои где?– Не твое дело, – огрызнулся Генри. – Я тебя хочу спросить только об одном: что с капитаном?– Я его видел, когда он покидал корабль. Ты сам-то помнишь, что было той ночью? Я тебе потом все, что знаю, расскажу, только спаси сейчас мне жизнь. Они что собираются делать?– Что с капитаном? – повторил вопрос Генри и взглянул на Хаки Яма, который с любопытством слушал их разговор. – У него была шлюпка? И где Карл?– Я не знаю. Кажется, его придавило мачтой еще там, на корабле. Ты помоги мне, потом я тебе все расскажу, – просил Боб. – Я тебя умоляю.Генри огляделся и увидел, что вокруг них стали собираться воины племени. Они тоже слушали их разговор, и глаза их горели ненавистью к новой жертве, а их синие от темноты тела готовы были в любую минуту начать танцевать, совершая очередной ритуал жертвоприношения.– Ты правду мне говоришь? – спросил Генри.– Я успел заметить в темноте силуэт другого корабля. Он проходил милях в пяти от нашего. Может, они кого и спасли, я не знаю.Генри сделал шаг назад и увидел Били Зау. Он мило ей улыбнулся и подошел ближе.– Что с ним будет? – спросил Генри.– Сейчас будет обряд, – произнесла она, и вновь зазвучали барабаны.Несколько воинов сорвали с боцмана одежду и ударили огромной палкой по голове. Генри зажмурился и отвернулся.– Может, не надо? – сказал он.– Ты нарушаешь закон племени, – сказала Били Зау. – Так делать нельзя. Хорошо, что тебя понимаю только я, иначе они бы и тебя привязали рядом.Генри не стал спорить, понимая свое положение.Воины дружно стали танцевать вокруг костра, размахивая своими копьями и громко выкрикивая отдельные фразы.Боб приподнял окровавленную голову и стал глазами искать Генри.– Что это за остров, – хрипел он, истекая кровью.– Остров Красного Солнца, – сказал Генри, испытывая к боцману искреннее сочувствие. Он взглянул на танцующих воинов и добавил: – И холодных теней.Боб уронил голову на грудь, а Генри поспешил уйти в хижину вождя, чтобы не видеть страшной картины, которая намечалась в эту ночь.

Старый вождь сидел на своем ложе и смотрел на горящий посередине хижины огонь.

Хаки Яма вошел первым и низко ему поклонился. Рядом стоял Генри и повторял все движения за его сыном.

Вождь поднялся и подошел к молодым людям. Он провел своей шершавой ладонью по гладкому белому телу Генри и что-то долго говорил своему сыну.

Хаки Яма поклонился и вышел, оставив Генри наедине с вождем.

Старик указал на ложе, и Генри сел рядом. Он долго смотрел на Генри, бурча невнятные слова, потом запустил свою ладонь в его волосы и восхищался, что они не черного цвета, как у всех остальных воинов.

Вошла Били Зау и тоже поклонилась отцу.

– Что он говорит? – спросил с волнением Генри.

– Он видит в тебе необычного человека и хочет, чтобы ты остался с нами навсегда. От тебя будут красивые шерно – белые дети.

– Дети? – воскликнул в недоумении Генри. – Какие дети?

– С вождем не спорят, – оборвала его Били Зау. – Если он говорит, значит будут. Но сначала тебя надо принять в наше племя. Я тебе уже об этом говорила. Для этого мой брат должен подарить тебе свое семя. Это делается в исключительных случаях, когда новый воин не принадлежит нашему народу.

– Что за бред?

– Я тебе перевожу слова вождя. Хаки Яма – молодой воин, но он сын вождя. Ему тоже надо взрослеть. Его будут еще больше все уважать только после того, когда он сам примет участие в посвящении чужеземца в воины. Это редкий случай, и ему выпала такая честь. Сегодня он совершит этот обряд.

– Такие обряды вершите со всеми своими воинами? – спросил Генри.

– Нет. Это делать нельзя. Мы все одной крови, и нас роднит наша земля. А ты не наш человек, поэтому ты должен получить от сына вождя святую воду, которая должна проникнуть в тебя и изнутри уничтожить все то, что может грозить нашему народу.

– И когда это все произойдет? – заволновался Генри.

– Сегодня. После этого я смогу тебя любить.

– И у нас пойдут черно-белые дети? – добавил Генри.

Били Зау улыбнулась в ответ и отвела в сторону глаза.

– А что будет с тем человеком? – спросил Генри.

– Ничего. Он будет нам всем сегодня в радость.

Старый вождь взглянул на Били Зау и снова что-то ей сказал.

– Он хочет, чтобы я тебя любила, – сказала она. – Ты ему понравился. Молодой, хороший, – она взглянула на Генри ниже живота и погладила его мужское достоинство своей нежной ладонью. – Он у тебя всегда такой большой?

«Еще бы, – подумал в это мгновение Генри. – Если б я вот так голым родился и жил, как они, он бы так не стоял. А тут все голые, привыкшие друг к другу… вот и расслабуха у меня на неограниченное время…».

– Когда тебя только вижу, – оправдался Генри и искоса поглядел на вождя. – Старый извращенец, – шепотом проговорил он. – Видно, тебя никогда не посвящали в воины, как ты стараешься посвятить меня…

– Теперь ты должен любить меня, раз понравился отцу, – сказала девушка. – У меня будет особый муж, белый… Мой брат тебя тоже любит, хотя в первые минуты вашей встречи был готов тебя убить, потому что ты чужеземец. А он привел тебя сюда, ко мне.

«Вот этого еще не хватало, – подумал Генри. – Еще пойду по рукам у этих дикарей, благодаря их диким обычаям».

– Это он зря меня любит, – сказал Генри. – Мне достаточно тебя.

– Раз он любит, значит, будет твоим другом, – пояснила Били Зау. – Ты тоже должен его любить.

– У вас здесь все общее? – стал словами и знаками объяснять возмущенный Генри.

– Мы все братья и сестры.

– С ума можно сойти, столько родни сразу! Вы жен и мужей не путаете?

– У нас нет постоянных, мы все любим друг друга, – объяснила Били Зау.

– Нормально, просто замечательно! Я бы тебя хотел попросить избавить меня от этого ненужного обряда, посвящения в члены вашего племени. Может, я и так приживусь?

На поляне барабан забил еще сильнее, и Генри с тревогой взглянул на Били Зау.

– Что ждет того человека, который у столба? – спросил Генри.

– Ничего. Он чужеземец, поэтому ни-че-го.

Неожиданно раздался дикий вопль, Генри вздрогнул. Его глаза от страха округлились. Он догадался, что произошло там, за хижиной.

Равнодушная дочь вождя пригласила Генри присесть с ней рядом и поставила перед ним большую чашу с лесными плодами.

– Тебе надо их попробовать, – сказала она. – Они тебе понравятся перед сытным обедом.

Вождь поднялся со своего места, достал откуда-то большой тесак и направился к выходу.

– Он должен произвести обряд перед тем, как будет готовиться еда, – сказала Били Зау, протягивая Генри красный плод неизвестного растения.

Генри не находил себе места. Он ерзал на ложе из травяного настила и с испугом поглядывал по сторонам.

– Тебя что-то тревожит?

– Вы убили своего пленника? – спросил подавленным голосом Генри.

– Я же говорю тебе, что он чужеземец, – повторила Били Зау. – А наш народ не может терпеть присутствия других на нашей земле.

У Генри сразу возникла мысль о Софии и его друзьях. Для них они все были чужеземцами, и их тоже ждала такая же звериная кара.

– Тебя это не касается, – успокоила Били Зау. – Ты сегодня станешь нашим воином и будешь с Хаки Яма ходить на охоту и приносить добычу. Я хотела узнать, кому ты носил огонь?

Генри вздрогнул. Он боялся этого вопроса и не знал, как на него правильно ответить. Если он соврет, потеряет доверие Били Зау, если скажет правду – выдаст своих товарищей. Потом успокоился и взял себя в руки. Он рассудил: они наверняка знали уже о них, и что-то говорить лишнее было бы просто глупо. Одна только надежда таилась в его сердце – быстрее бы проплыл корабль, и они успели б дать ему сигнал с берега. Эти дикари если к нему и снисходительны, то остальных ждет то же самое, что и бедного Боба.

– Что там происходит? – спросил он после некоторого молчания, услышав, что воины стали протяжно выть.

– Мне бы не хотелось сейчас с тобой расставаться, но раз ты хочешь посмотреть, идем. Ты правильно делаешь. Тебе надо будет уметь все, – Били Зау взяла Генри за руку и вывела из хижины.

Вокруг костра было столько голых тел, что у Генри разбежались глаза. Мужчины по кругу прыгали, издавая дикие возгласы, женщины, которых было тоже немало, стояли в стороне и пританцовывали. Малолетние дети в большом множестве бегали повсюду и путались под ногами.

Только сейчас Генри стал немного привыкать к своему внешнему виду, но чувствовал все еще любопытные взгляды молодых девушек, которые искоса поглядывали на его голое тело.

Он сильно выделялся среди всех своей белой кожей, и Били Зау этим гордилась. Она провела Генри через всю толпу и остановилась недалеко от кучки людей, окруживших столб. Генри там заметил старого вождя, его сына Хаки Яма и еще несколько воинов.

– Тебе не стоит подходить ближе, – сказала Били Зау. – Постоим здесь. Сейчас Хаки Яма освободится и подойдет. Он тебя уже увидел.

Генри с ужасом заметил, что они разделывают тело боцмана, как ягненка, и чуть не лишился чувств. У него закружилась голова, и он ухватился за руку девушки.

Она посмотрела на него и спокойно сказала:

– Скоро будет еда. Наши люди умеют хорошо готовить.

Генри чуть не стошнило. Он присел на землю и закрыл уши ладонями, чтобы не слышать этого адского шума, разносившегося над поляной.

Их окружили женщины разных возрастов – от подростков до старух. Они громко хлопали в ладоши и напевали что-то вроде песни. Их лица были помечены красной краской, и трудно было определить их отношение к белому человеку. Генри показалось, что их лица свирепые и желают ему той же участи, что и жертве.

Генри растеряно поднялся, выпрямился и взглянул поверх окруживших его женщин на Хаки Яма.

– Может, я уйду в хижину? – спросил он.

Генри никогда в жизни даже представить себе не мог, что когда-нибудь будет стоять вот так голым среди такого количества женщин, которые не сводят с него глаз и просто пожирают взглядами. Ему не терпелось сорваться с места и бежать куда глядят глаза.

Били Зау сжала его руку и что-то стала говорить окружающим. Те, в свою очередь, стали громко смеяться, поглаживая тело Генри своими ладонями. Генри замер от таких неприятных ему ощущений. Одни его гладили по плечам, другие по животу и спине. Те, что помоложе, и совсем молодые пытались прикоснуться к его ягодицам и члену.

Били Зау стояла рядом и равнодушно смотрела по сторонам, не находя ничего особенного в происходящем.

Уже ближе к полуночи запахло жареным.

Генри не находил себе места и упросил Били Зау уйти с поляны.

Он сидел в хижине на травяном настиле и, закрыв ладонями лицо, трясся от увиденного. Вождя не было. Он принимал непосредственное участие в приготовлении пищи. Там же с ним был и его сын Хаки Яма.

Били Зау подкинула в маленький костер немного дров, чтобы он не потух, и присела рядом.

– Что с тобой? – обняла она его за холодные плечи.

– Мне что-то плохо, – признался Генри.

– Ты голоден. Скоро я тебя накормлю.

– Я это есть не стану. Это же человек, – заикаясь, произнес Генри.

– Не спеши отказываться. Ты не знаешь, какое у человека вкусное мясо.

– И знать не хочу, – наотрез отказался Генри. – Мне это противно.

– Значит, и я тебе противна, и Хаки Яма?

– Нет. Я не то имел в виду. Мне противно есть человека. Я не знаю, как сказать, но это неправильно. У вас на острове разве нет животных, которых можно убить и приготовить для еды? Давайте я пойду и поймаю кого-нибудь, зайца, например. Я умею готовить животных.

– Животные – это святое. Мы ими пользуемся только в крайних случаях, а чужеземцы – совсем другое дело – это наши враги… Ты поешь, и тебе понравится. Нельзя расстраивать вождя. Ты можешь нарушить все наши традиции, а это приведет к плохим последствиям.

Генри закрыл рот ладонью, сдерживаясь, чтобы не плеваться. На его глазах даже выступили слезы… Он взглянул на Били Зау и вдруг вспомнил Софию, которая его ждет где-то на берегу, миль за пять от этого ужасного места.

«Если я сейчас сделаю что-то не так, то они меня и всех остальных съедят, точно так же, как и бедного боцмана, – подумал Генри. – Какого черта я попал на этот проклятый корабль? Сидел бы сейчас на берегу дома и ловил спокойно рыбу. Но тогда бы я не познакомился с Софией. Ну и что же? Зато не сидел бы с этими дикарями и не поедал с ними человеческое мясо. Что же делать? Да ничего… Терпи, придурок, раз попал сюда, и делай все то, что они тебе говорят».

Генри посмотрел на Били Зау и улыбнулся. Он провел своей ладонью по ее молоденькой смуглой груди и прильнул к ней своими пересохшими губами. Она прижала его голову к себе, лаская волосы и одаривая поцелуями его шею.

– Сюда никто не зайдет? – шепотом спросил Генри.

– Ты хочешь меня? – Били Зау коснулась своей рукой его живота, сжала его, чувствуя, как Генри стал возбуждаться. – Ты спешишь? С тобой должен быть мой брат. Он должен очистить тебя от злых духов и влить в тебя свою святую воду.

– Я и так святой, – сказал Генри. – Можно как-нибудь без его вливаний? Мне с тобой будет намного лучше.

– Нет. Ты не понимаешь, – возразила Били Зау. – Если наше племя принимает к себе чужака, то второй мужчина после вождя должен очистить его.

– И многих Хаки Яма уже очистил?

– У нас нет чужаков. Ты первый, и я не хочу, чтобы ты от нас уходил. Того же желают и Хаки Яма, и вождь. Ты у нас будешь святым и только моим. Понимаешь? У нас здесь не так, как на большой земле. Здесь все общее: мужчины и женщины. А я хочу, как там – иметь только тебя. Я жила не по своей воле в Зеландии и видела их образ жизни. Я уговорила отца, и он сделал для меня исключение. Но чтобы ты остался у нас и стал моим – в этом должен помочь Хаки Яма, очистить тебя от всего лишнего. Теперь ты меня понимаешь?

Генри прижался к груди Били Зау и внимательно, затаив дыхание, слушал ее невнятную, ломаную речь. Он поднял голову и взглянул ей в глаза.

– Ты так хочешь? – спросил он.

– Так надо. Так требует закон племени, – она прижала Генри к себе, и он почувствовал, как бьется ее сердце.

Вошел Хаки Яма, довольный и улыбчивый. Он одарил Генри и сестру улыбкой.

– Живодер несчастный, – вырвалось у Генри. – Боцмана замочил, меня отделать собирается и сожрать еще моих друзей… Малолетка, садист, извращенец…

Хаки Яма указал пальцем на вход в хижину, и тут же появился воин с большим глиняным блюдом, на котором дымилось жареное мясо.

Увидев это, Генри чуть не потерял сознание.

«Сейчас они начнут есть Боба, – мелькнула страшная мысль в голове Генри. – Только бы ко мне не приставали со своими угощениями».

Следом вошли две девушки с кувшинами и чашками. Они все это поставили аккуратно перед Генри и Били Зау, низко поклонились и вышли.

Генри тоже встал и хотел выйти, но вошел вождь знаком показал, чтобы Генри занял свое место.

– Ты не хочешь составить нам компанию? – произнесла Били Зау. – Вождь будет расстроен твоим поведением.

Вождь занял свое место и рукой указал, чтобы Генри сел около него.

Он сурово посмотрел на него и приложил свои морщинистые руки к груди. Генри повиновался и присел рядом, стараясь задерживать дыхание и не вдыхать специфический запах жареного мяса.

Хаки Яма сел рядом и поднял большой палец, одобряя приготовленную еду. Он подвинул чашу с мясом поближе к вождю.

Вождь взглянул на всех троих, расположившихся вокруг него, молодых людей. Били Зау разлила напиток по чашкам и расставила против каждого, и стала ждать молитвы, которую должен произнести вождь.

Старик стал что-то бурчать под нос, но Генри его не слышал. Он уставился на темные куски и еле сдерживался, чтобы его не вывернуло от такого угощения. Неожиданно он представил себя на этом блюде, и у него закружилась голова.

– Соик, соик, – сказала Били Зау. – Кушай.

Генри вздрогнул. Он умоляюще посмотрел на девушку, которую недавно целовал в грудь, и она ему показалась отвратительной.

Генри протянул руку и взял чашку с напитком, замечая, что вождь с него не сводит взгляд. Он зажмурил глаза и отпил немного жидкости.

Она пришлась ему по вкусу. Это был кислый напиток из плодов местной растительности.

– Кушай, – повторила Били Зау.

Генри посмотрел на Хаки Яма, который с наслаждением жевал куски мяса. Напротив него вождь тоже грыз большой кусок, облизывая губы и руки от жира.

Хаки Яма незаметно толкнул Генри коленом, чтобы он тоже присоединялся к трапезе.

– Вождь может разгневаться, если ты пренебрежешь его угощением, – прошептала Били Зау. – Это самое лучшее мясо! Вождь хочет видеть в тебе воина, поэтому ты должен делать все, как он того желает.

У Генри затряслись руки и подкатился ком к горлу. Его чуть снова не стошнило. На глазах выступили слезы и так скрутило живот, что он заерзал на месте, корчась от боли.

– Это что за зверь? – на всякий случай спросил Генри.

Он думал до последнего, что ошибается в своих догадках и сейчас услышит успокаивающий ответ.

Хаки Яма, сидевший рядом, так чавкал, что Генри почему-то обратился именно к нему, забыв, что он не может с ним разговаривать.

– Кушай, это хорошее мясо, – сказала Били Зау и подала ему небольшой кусочек. – Мясо тебе понравится.

Генри больше ничего не желал от нее услышать и откусил немного, поморщился, затаив дыхание. Он представил, что это какой-нибудь зверь, и ничего другого не хотел теперь думать.

– Прости меня, бедный боцман, – прошептал Генри. – Я тебя вынужден не по своей воле, но немного съесть.

Мясо ему показалось с привкусом, но съедобное, и он стал постепенно привыкать к его вкусу, запивая кислым напитком, который ударил своим хмелем ему в голову.

Теперь он потянулся за другим куском, и Били Зау удовлетворенно улыбнулась.

– Прошлая жертва намного хуже, – сказала она.

– Это кабан? – спросил Генри.

– Почти. Это чужеземец. Наш шаман вчера плохо прочитал молитву, и вчерашний ужин был намного хуже сегодняшнего.

– А вчерашний ужин где вы поймали? – спросил Генри.

– Наши воины привезли ее с соседнего острова.

– Где-то здесь есть остров?

– И не один. Там живут другие племена, – объяснила Били Зау. – Недавно они съели нашего воина, а мы у них выкрали женщину. Вождь очень любит нежное мясо.

Генри чуть не подавился. У него кусок так и застрял в горле. Били Зау протянула ему еще напиток, и он, схватив с жадностью, запил, пытаясь быстрее пропихнуть кусок в себя, чтобы он не выскочил наружу.

Эти ужасные мгновения для Генри показались до того мучительными, что он уже совсем обессилил и не мог даже сказать что-то в защиту нормального человека. Особенно в голову ударил хмельной напиток.

«Прости меня, Боб, что я тебя сейчас ем за этим столом, – исповедовался мысленно Генри. – Кто бы мог подумать, что пацан, которого ты на корабле терпеть не мог, будет когда-нибудь вот так запросто сидеть и грызть тебя в компании людоедов?! Я теперь и сам такой, как они, так что прости, если можешь, и не ворчи в моем желудке, иначе я просто тебя выблюю, а шакалы доедят. А впрочем, какая тебе теперь разница, кто тебя съест…»

Генри так увлекся своими мыслями, что стал произносить их уже вслух, не обращая внимания на сидящих рядом, которые устремили на него свои взгляды.

Хаки Яма снова толкнул Генри коленом, чтобы тот пришел в себя и продолжал трапезу. В глазах у Генри все поплыло и захотелось спать.

Генри все понимал, куда попал, и прилагал массу усилий, чтобы побороть себя ради Софии. Он твердо знал, что теперь у них есть огонь и они обязательно дадут сигнал при появлении первого же корабля. Это станет их спасением. Мысли об этом только его и успокаивали. Он готов сожрать уже всего Боба, лишь бы получилось так, как было задумано. Он готов был испытал любые муки и унижения, только бы побыстрее отсюда вырваться и уплыть хоть на край света, чем находиться здесь, в этом ужасном обществе.

Генри понимал, что ему еще повезло: дети вождя так отнеслись к нему не случайно. Он был благодарен судьбе, что этот Хаки Яма не прикончил его еще там при первой встрече. Он хоть и был младше его примерно, как у них говорится, на одну луну, но преимущество было тогда явно на его стороне. А эта, Били Зау… Она хорошенькая, и в ее присутствии невозможно было себя сдерживать, хотя Генри и прилагал все свои силы – но ничего не получалось. При появлении ее голого и прекрасного тела Генри не мог себя успокоить ни на минуту. Все бы ничего, но тот вид, в котором он находился, выдавал отношение к ней. Она это видела и еще больше возбуждала его своими взглядами и прикосновениями. Генри просто замучили бесконечные стояки, и он уже перестал обращать на свое возбуждение внимание.

– Бедный Генри, – не унималась София. – Где он сейчас? Как же я по тебе скучаю – лишь бы ты только был жив.

Дэвид вышел из хижины и стал внимательно всматриваться в темную гладь океана.

«Какая чудная погода, – подумал он. – Вот бы сейчас сесть в шлюпку и рвануть с этого проклятого острова. Наверняка встретили бы корабль, и все случилось бы иначе. Это аборигены ее у нас увели… Точно!.. А где этот Генри? Он у нас оказался самым проворным… Огонь достал и влез в их дикую стаю, чтобы хоть как-то отвлечь их от нас. Жаль, что мы не можем ему сейчас помочь».

Дэвид стоял на берегу, и ветер трепал его седые волосы. Он подставлял свое лицо морскому ветру, вспоминая всю свою прошлую морскую жизнь: такого, что случилось с ним в этот раз, не было никогда.

«Эта девица еще постоянно воет. – Она его начинала раздражать. – Будь проклят тот день, когда я подписался в это плавание!».

Бэби тут же вертелась у него под ногами и, играючи, рычала. Он пнул ее ногой, и она с визгом понеслась к хозяйке.

Дэвид вернулся в хижину.

– Ты бы лучше привязала свою собаку, – сказал он. – Бегает по всему острову и наведет на всех нас беду – этих дьяволов.

– Зуро, привяжи ее за хижиной, – попросила София. – Я ее ночью немного покормлю.

Зуро молча встал, взял Бэби за холку и повел за хижину.

– Вот здесь пока посиди, – сказал Зуро, привязывая собаку и поглаживая по спине. – Я утром к тебе приду.

Он поднялся и вздрогнул, заметив совсем близко темно-синие человеческие тени. Это были высокие люди, которые подходили все ближе и ближе к хижине.

Они заметили Зуро и остановились, потом резко развернулись и пошли в сторону джунглей.

Испуганный юноша вбежал в хижину и схватил палку.

– Что случилось? – спросил Том и тоже вскочил.

– Там дикари, – зашептал Зуро. – Я их видел в нескольких метрах от хижины.

София задрожала и прижилась к Дэвиду.

– Сядьте на место, вояки, – приказал Дэвид. – Вы что, так и не поняли, что они давно знают о нашем существовании на их острове? Сидите и не высовывайтесь. Вы им отпор не дадите, а только разозлите и поляжете здесь же в хижине. А ты не плачь. Навязалась на мою голову, – обратился он к Софии. – Генри твоего они давно съели и пришли за нами.

– Чего болтаешь? Не верь ему, София, – сказал Том. – Мы с ним еще обязательно встретимся. Я пойду к берегу и буду следить за океаном, а вы смотрите за огнем.

– Я завтра наловлю много рыбы, и мы устроим пир, – сказал Зуро, чтобы успокоить девушку.

– Вы хорошие ребята, – заметила София, поглядывая на Дэвида. – А ты – хороший кок.

– Был коком… Теперь сам, как ягненок, ожидающий своей очереди на костре.

– Зуро, присмотри за Софией, и ложитесь спать, – сказал Том.

– Позже я тебя сменю, – вызвался Зуро.

София переместилась к Зуро, а Дэвид вытянулся у огня и сразу задремал.

– Они не трогают нас, потому что Генри там, у них, – сказал Зуро. – Я верю его смекалке. Он храбрый человек.

София задрожала, прижимаясь к Зуро.

– Ты такой горячий, – прошептала она. – Что тебя так греет? Я от холода умираю.

– Это не холод, а страх. Успокойся и немного поспи, – Зуро прижал ее к себе, и она положила голову ему на колени, закрыла глаза.

Зуро еще некоторое время прислушивался к различным шумам, потом успокоился, взглянул на спящую девушку, которая своим дыханием согревала его колени. Он положил ей руку на голову и тихо погладил ее по волосам, чувствуя приятное ощущение от легкого возбуждения.

Том исчез за кустарником и пробрался к берегу. Яркая луна освещала океан, который казался просто бесконечным.Том сидел на берегу, и ему стало грустно, что в расцвете своих сил он находится так далеко от дома, где тоже ждет его подружка, которой он обещал вернуться после плавания и обвенчаться.Он сидел, поглядывая по сторонам, сжимая недавно сделанное им копье. Том понимал, что это оружие вряд ли поможет ему в сражении, но с ним было ему намного спокойнее. У него не пропадала мысль о Генри, который еще не вернулся. Скоро утро, и неизвестно, что с этим юношей, который сам вызвался идти к этим дикарям и сдержал свое обещание – вернуться к ним с огнем. Где он теперь?Том завидовал Генри, который взял на себя самую ответственную миссию в этой компании.За огнем следили все, чтобы он не потух, особенно София. Ей казалось, что этот огонь напоминает ей о Генри. Другого такого случая уже не будет, и они не смогут зажечь костер, чтобы дать сигнал случайно проходящему мимо кораблю.Том напрягал зрение и всматривался в горизонт, чтобы хоть что-то там разглядеть.Незаметно начинало светать, и где-то далеко, за горизонтом, занималась заря.Зуро, прислонив голову к холодной стене, обнял Софию, которая запустила свои милые ручки ему под рваные штаны и мирно спала.Том окончательно продрог.За хижиной громко залаяла собака, которую Зуро привязал ночью, и Том насторожился. Он окинул взглядом кустарники, но ничего не заподозрил.Теперь у него не выходила мысль о Генри, который до сих пор не вернулся. Скоро утро, и неизвестно, что там с ним… Том успокаивал себя, что все обойдется – он ведь сам вызвался идти к этим дикарям. Но кто мог это сделать кроме него? Ему же надо было показаться перед Софией героем, вот это он и сделал ради нее.Том еще некоторое время рассуждал о его поступке и пришел к выводу, что сам вряд ли смог бы на это решиться.Он уже в который раз напрягал зрение, вглядываясь в горизонт.Снова залаяла Бэби, и Том направился к ней.Он присел около собаки, поглаживая ее по голове, взамен получая множество лобзаний.– Ну, что ты лаешь? – спросил он. – Успокойся, нам шуметь нельзя. Кругом столько непонятного и опасного, что просто голова кругом идет.Том разговаривал с Бэби, а сам чувствовал чей-то пронзительный взгляд в спину. Он сжал свою палку и медленно стал поворачиваться назад. Никого не было видно, но он был уверен, что кто-то за ним все же наблюдает. Он чувствовал этот жадный и пронзительный взгляд, который не давал покоя никому из его друзей. Первая почувствовала его своим женским чутьем София и сказала об этом Генри. Потом стали это чувствовать и все остальные. Эти синие ночные тени, которые так близко появлялись у их хижины, стали беспокоить всех…Том поднялся и медленно направился в хижину.Дэвид сидел в углу и пытался найти в куче рыбных костей хоть что-нибудь съедобное. Зуро и София спали, прижавшись друг к другу.– Пора вставать, – громко объявил Том. – Кто-то хотел меня подменить ночью?Зуро потянулся и открыл глаза.– Почему ты меня не разбудил? – спросил он Тома.– Ты так пригрелся рядом с Софией, что я не стал тебя тревожить, – сказал Том. – Вставай, надо подумать о пище. За тобой рыба, а Дэвид ее приготовит.Том присел у огня и стал греть руки.– Дэвид, иди пока к берегу и просматривай горизонт, – сказал Том.– Мне всю ночь слышался какой-то шорох за нашей хижиной, – сказал Дэвид. – Ты ничего подозрительного не замечал?– Все нормально. Иди на берег, пока Зуро не наловит рыбы, а я немного полежу.София открыла глаза.– Надо утром пойти искать Генри, – заявила она.– Его не надо искать, – ответил Том. – Он не пропал. Он у этих дикарей, и если они ему дали огонь и отпустили к нам, значит у него все в порядке. Он умный парень и обязательно найдет способ дать о себе знать или даже появиться здесь.София снова заплакала.– Началось утро, – нахмурился Том. – Ты можешь когда-нибудь не проливать свои слезы?

Эту ночь Генри провел в хижине вождя.

После ужасной трапезы захмелевший Генри уже мало что помнил. Он сидел на травяном настиле и покачивался. Его глаза просто закрывались, и сон борол его изо всех сил. Привыкший к хмельным напиткам, Хаки Яма был бодр и весел. Били Зау громко с ним болтала, пока Генри не уронил свою голову ей на плечо.

Вождь встал, приложил руки к груди и поклонился. Его дети тоже встали и проделали то же самое.

Били Зау постелила Генри рядом с собой. Он долго ворочался – мутило в животе. Мяса он съел совсем немного, только чтобы вождь был доволен своим угощением, а вот самовнушение сыграло в его организме большую роль…

Генри почувствовал горячее тело девушки и пришел в себя. Она придвинулась к нему поближе и положила голову ему на грудь.

– Это не грех, если мы с тобой что-нибудь совершим, – прошептал возбужденный Генри, погружая ее в свои объятия.

– Нас так не любят, – в свою очередь прошептала Били Зау.

– А как?

– Нас некогда обнимать. Наши воины должны добывать еду и воевать… А мы рожать детей, чтобы пополнять племя.

– Это все у вас делается на ходу? У Хаки Яма есть девушка?

– Нет, он молодой, но может пользоваться любой – то его воля.

Генри не понял, что этим хотела сказать Били Зау. Она почему-то стала говорить на таком ломаном английском, что Генри порой ее очень плохо понимал.

– Хаки Яма – молодой и красивый воин, – сказал Генри. – Он храбрый. Я его видел тогда, когда встретился с ним один на один.

Били Зау разговаривала с Генри, не переставая наслаждаться его телом. Ее руки просто не унимались, ощупывая и все больше возбуждая его плоть.

Генри прижал девушку к себе, украдкой взглянул на вождя, который сидел к ним спиной и снова что-то бормотал.

– Он спит когда-нибудь? – спросил Генри.

– Он ложится спать под утро, пока не убедится, что все духи покинули нашу землю. Сейчас он обеспокоен появлением чужих людей, – объяснила Били Зау.

– Это мои товарищи, – заволновался Генри.

– Они чужеземцы и наши враги. Так говорят боги.

– Я тоже, получается, ваш враг?

– Нет. Ты становишься воином и будешь жить у нас. Тебя вождь принял благодаря Хаки Яма. Он хорошо про тебя говорил. Ты ему понравился, поэтому ты и здесь. – Она не оставляла Генри в покое, пока он не застонал. Били Зау сжала его член рукой, чувствуя, как она становится мокрой от извержения его плоти. – Это вода богов, – прошептала она, облизывая свою руку.

– Что, это так надо? – заметил Генри.

– Вода богов дает всем силу. Когда она попадает в тело, появляются дети, она убивает внутри всех черных духов и очищает от грехов.

– Не понял – это как? Это же…

– Нет, это вода, и не спорь со мной. Кому она достанется – тот счастливый и любимый, храбрый и сильный.

– У вас все этой водой пользуются? – не успокаивался Генри.

– Да. И воины, и женщины.

– А Хаки Яма?

– Я беру воду богов у него. Пока я молода и нет у меня детей, то должна пользоваться водой воина. Она мне помогает жить.

– Ну и обычаи у вашего племени, – заметил Генри, стараясь не обидеть Били Зау. – Значит, Хаки Яма был с тобой?

– Нет. Я все это делаю руками, как положено женщинам нашего племени. Теперь есть ты у меня, но тебя еще надо очистить от всех черных богов. Это должен сделать только сын вождя.

– Это еще как? – приподнялся на локтях Генри.

– В тебя надо влить его святую воду, и тогда ты станешь воином нашего племени законно.

– Он меня что, должен трахнуть?

– Он должен в тебя влить свою святую воду, тогда тебя вождь примет в воины нашего племени. Сейчас ты наполовину наш враг, – объяснила Били Зау. – Тогда я с тобой могу жить, как положено женщине.

– С ума сойти можно, – Генри сразу представил довольно приличный орган сына вождя, который никогда еще не видел в возбужденном состоянии. Представил, как он будет входить в него, и у Генри потемнело в глазах. – Это обязательный ритуал?

– Да. Утром Хаки Яма должен рассказать обо всем вождю, и он тебя примет в воины.

У Генри даже перестал болеть живот. Он прижал к себе Били Зау и тихо, поглядывая на вождя, спросил:

– А нельзя как-то упростить этот обряд? У нас это не принято в Англии.

– Ты должен быть равноправным воином племени Маори, – сказала Били Зау и снова стала обнимать Генри. – Утром ты будешь настоящим воином, и я тобой буду гордиться.

– Об этом все узнают в племени?

– Да, узнают и будут тебя уважать за то, что в тебе святая вода сына вождя.

– Он такие вливания делает каждому? – спросил Генри.

– Нет. Такая честь только тебе, как белому человеку.

Генри захотелось бежать куда глаза глядят, но он понимал сложившуюся обстановку и снова вспомнил Софию.

«Когда же они увидят какой-нибудь корабль, – подумал Генри. – Я тут за всех отдуваюсь, а они там и не думают ничего… Сам вызвался пойти в это чертово племя, так что нечего кого-то винить. А с другой стороны, давно бы нам всем вертеться на костре и лежать на блюде перед вождем и его дикарями».

Вошел Хаки Яма и что-то долго рассказывал вождю, жестикулируя.

Генри внимательно за ним наблюдал, стараясь по его выражению лица хоть что-то понять.

– Что он говорит? – шепнул Генри.

– Ничего особенного. Ты не беспокойся. Тебя это совсем не касается.

Сын вождя взглянул на Генри, потом снова обратился к старику и продолжил разговор.

Вождь медленно поднялся и направился к выходу. Сердце у Генри с тревогой забилось. Он сел на травяной настил и поджал под себя колени.

– Что с тобой? – спросила Били Зау.

– Не знаю, но мне кажется, что-то случилось.

– Ложись и не тревожься. Вождь сам решит все вопросы.

Через некоторое время вернулся Хаки Яма и присел между сестрой и Генри. Генри попытался встать, но Били Зау его остановила и стала разговаривать с братом. Он ей быстро отвечал, изредка поглядывая на обнаженное тело Генри и на свою сестру.

Генри ждал, что Били Зау сообщит ему какую-нибудь новость, услышанную от брата, но она сосредоточенно кивала на его слова головой, жестикулировала, а потом рассмеялась. На лице Хаки Яма тоже мелькнула улыбка. Он встал и налил еще немного напитка, который тут же стоял у костра, и протянул чашку Генри.

– Выпей, – сказала девушка. – Он тебе ее дает в знак своего уважения.

Генри взял из рук Хаки Яма чашку и выпил хмельной кислый напиток.

За хижиной послышались торопливые шаги, и Генри взглянул на детей вождя. Их лица выражали полное спокойствие.

– Скоро взойдет солнце и надо идти добывать еду, – сказала Били Зау.

Она встала и направилась к огню. Хаки Яма успел провести своей ладонью по ее упругой попке, на что она совсем не обратила внимание. Он повернулся к Генри, и только теперь Генри заметил, что лицо сына вождя чистое, без всяких традиционных рисунков. В полумраке его было трудно разглядеть, а тут он был совсем рядом, и Генри увидел молодое смуглое лицо брата Били Зау. Они даже были похожи друг на друга, кроме цвета кожи. Его небольшой нос и черные с правильным разрезом глаза сверкали от костра. Небольшой пушок над верхней губой говорил о его молодости. Стройное и упругое тело с несколькими царапинами на плече и груди.

Хаки Яма наклонился к Генри:

– Юрами сау бен, – произнес он и, положив на его плечо свою руку, заставил его лечь.

Генри взглянул на Били Зау. Она подкинула в огонь щепок и расположилась в противоположном углу.

– Юрами сау бен, – повторил Хаки Яма.

Генри повиновался и вытянулся на одеяле…

Хаки Яма встал, выпил чашу напитка и снова подсел к сестре, долго молчал, смотрел на огонь.

Генри лежал неподвижно, наблюдая за ними. В голове снова заиграл хмель, и он закрыл глаза.

Пережитое за сегодняшний день давало о себе знать. Скоро утро, а он еще не сомкнул глаз. Наконец, сон его поборол, и он уснул.

Хаки Яма дождался возвращения вождя, встал и направился к Генри на травяное одеяло. Били Зау расположилась рядом с вождем и продолжала молча смотреть на горящий огонь, изредка переговариваясь с отцом.

Генри вздрогнул, когда Хаки Яма коснулся его плеча. Он с трудом пришел в себя и увидел пронзительный взгляд его черных глаз. Такой взгляд он видел тогда, раньше, когда повстречался с ним в джунглях в первый раз. Что было тогда в голове этого молодого воина, Генри и предположить не мог. Он в любую минуту мог сразить его своим копьем, но он этого не сделал. Генри помнил тот взгляд, горящие, возбужденные жертвой глаза, изрисованное лицо и плечи… Теперь он снова видел их перед собой, но они были другими и внушали доверие. Генри взглянул на сидящих к ним спиной вождя и Били Зау.

Ему стало стыдно перед девушкой, что сейчас этот юнец дикого происхождения может себе позволить недозволенное. Но Били Зау не обращала на них внимания, чертила палкой по песчаному полу какие-то рисунки и молчала.

– Юрами сау, – тихо произнес Хаки Яма, прямо на ухо Генри.

– Вот привязался со своим юрами сау, – прошептал ему в лицо Генри. – Может, отложим твой поганый обряд?

Хаки Яма провел по груди Генри своей ладонью и вытянулся рядом с ним, обнял за плечи.

Только теперь Генри заметил его большой и возбужденный член, готовый вонзиться в него и одарить, как говорит Били Зау, святой водой.

Генри и сам готов был сейчас подарить эту свою воду любому, только бы его не трогали, но получалось все наоборот, и Генри приготовился к самому страшному. Как он ненавидел в эти минуты этого дикого воина, этого дикаря! Он готов был его растерзать на маленькие кусочки, оторвать его большое достоинство и бросить в костер. Но Генри понимал, что, скорее всего, сам может там оказаться, а главное, надо было протянуть время, чтобы, если Бог даст, появился корабль и они все были спасены.

«Самое главное, – думал Генри, – чтобы они не пошли его искать. Это будет для них всех катастрофа. Его самого непременно привлекут к тому, чтобы он убивал своих товарищей, как новый воин, который сейчас родится под этим лежащим рядом телом».

Генри не понимал всей сложившийся ситуации. Его мысли сейчас были заняты только тем, чтобы быстрее отделаться от Хаки Яма.

Очень было неудобно перед Били Зау, которая, наверняка, обратит на них свое внимание. Может, это в порядке вещей, и ей не привыкать? Они же полуживотные, раз занимаются таким делом, а самое главное – жрут своих собратьев. Это просто ужасно!

Хаки Яма развернул Генри на живот, и Генри почувствовал, как его рука скользнула между ягодицами.

– Ты должен стать нашим равноправным воином, – проговорила откуда-то из темноты Били Зау. – Завтра мой отец тебя посвятит в нашу священную книгу племени, и ты произнесешь клятву верности нашему народу. Ты должен стать воином, поэтому Хаки Яма вольет в тебя священную воду нашего рода, и ты обязан этим гордиться. Хаки Яма делает это впервые, – объясняла уже в который раз Били Зау. – Ты у нас пока еще один чужеземец, я же тебе об этом говорила… Он тебя очищает, и ты утром будешь гордиться, что стал воином.

– Пока нечем гордиться, – пытался выравнивать свой дрожащий голос Генри. – Мне не очень-то и приятно это ваше посвящение. Это какой-то бред… Мне тоже придется когда-нибудь вот так кого-то посвящать?

– Не говори так. Хорошо, что они не понимают твоего языка.

– Я же могу сказать, что об этом думаю. У меня уже вся задница трещит.

– Утром, после того, как ты увидишь нашу книгу и дашь клятву, я тебя поведу в поле наших предков. Там покоятся наши воины и жители нашего племени. Это в будущем и наше место для покоя, – с волнением говорила Били Зау.

– Вот как далеко я зашел! – хрипел Генри под новыми натисками Хаки Яма. – Его тоже можно так трахнуть? Я сейчас на все готов.

– Нет. Он сын вождя, и это сделать невозможно, – возразила Били Зау.

– Вот извращенец!

– Что такое извращенец? – не поняла Били Зау.

– Нехороший человек, вот что это такое, – пояснил Генри, пытаясь повернуться на бок, но крепкие руки Хаки Яма держали его с такой силой, что все попытки его оказались тщетны.

– Да, да, хороший человек, – не поняла Били Зау. – Ты теперь его брат. Можешь с ним быть всегда.

– Мне бы лучше быть с тобой, – возразил Генри.

Хаки Яма лег рядом и смотрел на Генри, который все еще не мог отойти от такого посвящения в воины этого чертового племени.

– Животное, – вырвалось у Генри. – Измахратил, как хотел… Попался бы ты мне там, в Англии, я б оторвал тебе яйца.

– У нас есть белый воин, – громко произнесла Били Зау.

Вождь встрепенулся и встал. Он подошел к лежащим на травяном настиле молодым людям, скрестил свои морщинистые руки на груди и стал читать очередную молитву.

Теперь подошла и Били Зау. Она встала рядом с вождем и смотрела больше на Генри, чем на брата.

Пользуясь тем, что только Били Зау что-то понимала на английском, Генри дал волю своим чувствам:

– Вот паразит, отрастил дубину до колен, чуть насквозь не проткнул. Я тебя еще достану…

Хаки Яма взглянул на Генри.

– Спи давай, извращенец. Я тебя тоже отдеру, если в ближайшее время не сожрете.

Хаки Яма посмотрел на Генри таким дружелюбным взглядом, что Генри снова выразил свои мысли вслух:

– Я тоже найду, во что тебя посвятить. У меня не меньше твоего. Визжать ты у меня будешь, как резаный поросенок.

Били Зау кое-что поняла и улыбнулась.

– Не ругайся. Хаки Яма любит тебя.

– Вот этого не надо. Я знаю, чем такая любовь кончается, – возразил Генри и взглянул на вождя, который стоял рядом с закрытыми глазами. – Ну и папаша… твоему сыну надо девок трахать, а не посвящениями заниматься…

Вождь неожиданно открыл глаза и сурово взглянул на Генри, который не в меру разговорился.

Генри вздрогнул. По его телу пробежала дрожь от такого взгляда, но Хаки Яма поднялся, погладил своей рукой Генри по голове и встал рядом с вождем.

Теперь Генри лежал перед этим диким семейством беспомощный и голый. Тут же пропала его красноречивость.

Хаки Яма тоже скрестил руки на своей груди, и они снова, все вместе, закрыли глаза, забубнили молитву.

Генри не сводил глаз со стройного тела Били Зау и почувствовал прилив новых сил в своем организме. Возбуждение взяло верх, и он тихо сказал:

– Били, а если я тебя сейчас захочу – это будет входить в обряд посвящения в воины?

– Это ты сможешь сделать только завтра, когда вождь тебя посвятит в священную книгу предков, – сказала девушка.

– Черт возьми, сколько еще будет таких посвящений? У меня скоро глаза лопнут от перевозбуждения. У меня еще одна просьба, раз я являюсь, так сказать, членом вашего племени, нельзя ли сделать исключение, чтобы мне ходить в штанах. У нас не принято бродить голым, а я человек чувствительный и боюсь зацепиться своим другом за какую-нибудь корягу.

– Это противоречит нашим законам, – ответила Били Зау.

– В таком случае я вам все джунгли повалю.

Утром Хаки Яма не отходил от Генри ни на шаг. Он всюду следовал за ним, громко выкрикивая непонятные слова, и все окружающие реагировали на это особенно торжественно. Смущенный Генри ходил между хижин, которых оказалось так много упрятанных в чаще, что он и предположить себе не мог. Вскоре на него никто уже не стал обращать внимания, и Генри был предоставлен самому себе.

Хаки Яма взял Генри за руку и после столь продолжительной прогулки повел обратно в хижину. На пороге их встретили вождь и Били Зау. Девушка мило улыбнулась, оглядела Генри с ног до головы и сказала:

– Сейчас будем кушать, а потом вождь покажет тебе книгу предков и посвятит в нее.

При слове «кушать» у Генри помутнело в глазах.

«Неужели еще кого-то зажарили, пока этот мерин меня обрабатывал, – подумал Генри. – Если опять есть человечину, то я вправе, как равный член племени, отказаться от такой трапезы. Уж очень она мне не по душе».

Били Зау провела Генри в середину хижины и усадила рядом с местом вождя.

– Кого на сей раз будем есть? – спросил он настороженно.

Несколько девушек принесли плоды какого-то дерева или кустарника и, на удивление, несколько жареных зайцев.

Генри от такой пищи даже облизнулся.

– Давно бы так, – сказал он. – Надоел мне этот боцман. Уж слишком он невкусный.

Хаки Яма улыбнулся и присел рядом с Генри. Били Зау заняла место с другой стороны и стала ухаживать за молодыми людьми.

Генри даже стало приятно, когда сын вождя подвинул ему свой кусок мяса и сказал:

– Хау ей, бибо!

– Это он о чем? – не понял Генри. – Опять что-то хочет?

– Он очень тебя уважает и желает тебе только добра, – перевела Били Зау. – Он отдает тебе свой кусок и хочет, чтобы ты его тоже съел.

Генри, забыв, что произошло этой ночью, поклонился ему и тоже улыбнулся.

– Сиро тайм, бибо, – сказал Хаки Яма и обнял Генри за плечи. – Сиро тума, бибо.

– Переводить не надо, – сказал Генри. – Я все понял. Сиро тума, бибо.

Били Зау была довольна, что Генри, наконец, стал произносить кое-какие слова их наречия.

У Хаки Яма округлились глаза от удивления. В его и без того милом лице сейчас не было ничего людоедского и дикого.

«Вот бы вас сейчас, ребята, приодеть, как положено, и выпустить в Новый Свет, вы бы выглядели довольно прилично, – подумал Генри. – Как несправедлива жизнь к жителям нашей планеты!»

Подошел вождь, который все это время сидел в стороне. Он подсел рядом. В руках он держал старую истрепанную книгу.

Хаки Яма и Били Зау сразу скрестили руки на груди и поклонились.

Генри вынужден был повторить то же самое.

Вождь раскрыл книгу и морщинистыми пальцами стал перелистывать ее пожелтевшие страницы.

– Это священная книга нашего племени и народностей Маори, которые заселяют Новую Зеландию, – стала рассказывать Били Зау. – Ей уже несколько сотен лет, и она указывает нашему народу, как жить и что ждет нас в будущем. Мы ей все поклоняемся с рождения. Каждый воин или женщина должны знать несколько правил или законов, которые написаны в книге, тогда их минуют все беды и невзгоды…

Генри слушал рассказ Били Зау очень внимательно, изредка поглядывая на вождя, который бережно перелистывал истрепанные страницы. Хаки Яма сидел рядом и не сводил своего взгляда с Генри.

Вождь поднялся и бережно закрыл книгу. Он поднес ее к каждому из присутствующих, чтобы они ее поцеловали.

– Ты знаешь, – сказала Били Зау, – что у каждого народа есть свои традиции и привычки. Мы народ гордый и воинственный, иначе в этой жизни нам не выжить, поэтому мы защищаем нашу землю от посягательств чужеземцев, которые несут нам только зло.

– Вы убиваете людей и их едите, – сказал Генри. – Это большой грех.

– Нет, это не грех, – возразила девушка. – Это самозащита, и никто не позволит из племен, населяющих эти земли, чтобы кто-то проник в их владения. Здесь многие племена занимаются тем же самым. А что касается еды, то не стоит спорить. Человеческое мясо намного лучше любого зверя.

Генри поморщился и постарался не продолжать разговоров на эту тему, понимая, что это у них ведется испокон веков. Трудно таких людей в чем-то переубедить. Да и миссия его состоит не в этом. Ему надо было просто наладить контакты с этим народом и как можно дольше протянуть время, чтобы остальные его товарищи могли призвать на помощь первое проходящее мимо судно. Генри никогда бы не подумал, что все зайдет так далеко. Он и не ожидал, что события повернутся таким образом и его примут в воины этого племени, да еще и влюбятся… Это было просто невероятно! Племя, никогда не видевшее белого человека, было просто удивлено появлением на их земле такого чуда. Они приняли его за пришельца или бога с другой земли. Как понимал Генри, они, на зависть соседним племенам, оставили его в живых и были готовы ему поклоняться, чтобы как-то выделиться среди остальных племен здешних островов.

Это им удалось, но, по закону предков, Генри пришлось выдержать все, что они считали нужным, особенно последнюю ночь, которая надолго ему запомнилась.

Генри искоса посмотрел на Хаки Яма, и их взгляды встретились.

Почему-то именно сейчас он ничего против него не имел. Его взгляд был настолько доброжелателен, что Генри, неожиданно для себя, взял его за колено и сжал его, не отпуская некоторое время. Он чувствовал тепло этого молодого воина и начинал понимать, что то, что произошло у них – всего лишь обряд, от которого ему все равно не было возможности отвертеться, а не какое-то там унижение.

Хаки Яма взял его за руку и еще сильнее прижал к своему телу.

– Он очень хороший воин, – заметила их рукопожатие Били Зау. – Хаки Яма тебя любит, как брата, и ты должен это понять.

Хаки Яма был в восторге. Он не понимал слов, которые говорила Били Зау, но чувствовал и видел, что белый человек вовсе не был на него в обиде за прошедшую ночь.

– У меня одно условие, – наконец, сказал Генри. – Я на все согласен в том случае, если вы не тронете моих друзей. Я согласен еще на одно посвящение в воины, но условие прошу выполнить в обязательном порядке.

Хаки Яма нахмурил брови, но через мгновение его лицо расплылось в улыбке. Он взглянул на Били Зау, чтобы она ему перевела, но девушка этого делать не стала. Тогда Хаки Яма просто так закивал головой, взял за руку Генри и подвел к вождю, который уже восседал на своем ложе.

Он долго что-то ему говорил, указывая на Генри.

Вождь слушал молча, немного хмурился, показывая свои желтые зубы, улыбался, потом снова хмурился…

Наконец он тяжело встал, взял Генри за плечо и строгим взглядом посмотрел ему в глаза. Генри не находил себе места от столь пристального взгляда, но и отвести свой не смел и тоже уставился на вождя.

Вождь произнес длинную, не понятную для Генри речь, и снова сел на свое место.

Хаки Яма упал на колени и склонил свою голову к земле. Генри сделал то же самое, чтобы не выделяться. Он понимал, что разговор идет именно о нем.

Потом они встали, и Генри увидел стоящую в стороне Били Зау. Ее лицо было серьезное и напряженное.

Вождь закрыл глаза, и Хаки Яма обратился к сестре:

– Вождь тебя принял в воины нашего племени, – сказала Били Зау. – Он долго сомневался, но Хаки Яма ему все рассказал, что тебя и его связали святые воды, которые находятся внутри тебя.

– Ну и обычаи, – шепотом произнес Генри. – Даже здесь, среди дикарей, все делается через постель… Мог бы и не говорить об этом. Я просил твоего брата, чтобы он не трогал моих людей, – уже громко сказал Генри. – Я согласен на все.

– Ты теперь воин и должен подчиняться нашим законам – законам племени, – торжественно произнесла Били Зау. – Ты должен понимать, что если бы не пришелся по сердцу брату или мне, то тебя давно не было бы на этом свете. Вождь тебе подарил жизнь, а это значит, что ты должен быть таким же, как и все наши воины, и женщины, и дети. А мы не признаем чужих. Они все грешные существа и несут нашему племени только беду. Ты это должен понять.

Били Зау рассердилась, резко развернулась и вышла.

Генри взглянул на Хаки Яма.

– Значит, мои друзья в опасности?

Сын вождя снова улыбнулся, взял Генри за руку, и они вышли из хижины.

Дэвид сменил Тома, который дежурил у берега большую часть ночи, и окончательно продрог.

Ветер, продолжавшийся почти всю ночь, порядком истрепал покрытие хижины, сорвав при этом большую часть засохших пальмовых листьев. Под утро он нагнал на остров многочисленные черные дождевые тучи, и Зуро принялся за восстановление кровли. Он наломал новых зеленых веток и стал обкладывать прорехи, грозившие проникновению дождя.

София наводила порядок в хижине. В последние два дня она совсем упала духом: мало разговаривала, но уже не плакала. Генри теперь ей казался недоступным. Иногда она впадала в отчаяние и ничего не хотела о нем слышать, но Зуро ее успокаивал, заверяя, что он вот-вот появится и с хорошими вестями. София понимала, что хорошие вести можно было ждать только со стороны океана, но верила и Зуро, тая в себе маленькую надежду на встречу со своим молодым человеком. По ночам она вспоминала все подробности их последних общений, но становилась другой – более выдержанной и решительной.

Прошло около четырех дней, как Генри принес им огонь и поспешно исчез в джунглях. София не знала, что с ним и где он вообще. Дэвид запрещал идти на его поиски, чтобы лишний раз не попадаться на глаза дикарям и не разжигать их аппетит.

Действительно, в последнее время они перестали наведываться к их хижине. Это София заметила сразу. Все немного стабилизировалось, но тревога не покидала ни одного из них.

Когда неотложные дела были завершены, а Том крепко спал, забившись в угол, Зуро и София направились в джунгли, чтобы раздобыть плодов для обеда или подранить случайного зайца.

Они ушли не так и далеко, как вдруг услышали крики Дэвида.

Переглянувшись между собой, они помчались в обратную сторону и столкнулись с Томом, бежавшим им на встречу.

– Что там случилось? – спросила насмерть перепуганная София.

– Дэвид увидел корабль и зажег наши костры, – задыхаясь от радости, говорил Том.

– Нам надо спешить назад, к берегу. Это единственный шанс за все время, что мы здесь провели, – тараторила София.

– Я не договорил, – волновался Том. – Дэвид зажег все костры, и тут же появились эти дикари… Их было человек двадцать. Они набросились на Дэвида и закололи его своими копьями…

– А костры? А ты?

– Я выскочил из хижины и незаметно, скрываясь в кустарнике, наблюдал всю эту картину.

– А Дэвид?

– Дэвид умер, – Том вытер рукой сбегавший по лбу пот и опустился на землю. – Меня ноги не слушаются от волнения.

– Костры? Костры могли заметить на корабле? – спрашивал Зуро. – Они их не потушили?

– Я этого не видел. Кажется, нет. Они запылали с такой силой, что с корабля их легко можно было бы увидеть, – Том встал и огляделся. – Нам надо отсюда немедленно уходить.

– Они тебя не заметили?

– Думаю, что нет. Их спугнула Бэби, которая стала лаять.

– Ах, моя милая собачка, – заплакала София. – Что они с тобой сделают?

– Не бойся, не съедят, – заверил Том. – Они лучше нас съедят, у нас больше мяса, чем у нее. Что будем делать? Они наверняка сейчас пустятся на наши поиски.

– Нам надо вернуться к берегу другим путем, чтобы не быть замеченными, – сказал Зуро. – Если на корабле заметят костры, они обязательно подойдут к берегу.

– Это я и без тебя знаю, – сказал Том. – Только как нам вернуться?

– Ногами. Идите за мной, – твердо сказал Зуро и двинулся назад. – Сейчас мы резко уйдем вправо, там небольшой заливчик. Я там недавно ловил рыбу… Хорошенькое место спрятаться и наблюдать за всем происходящим.

– Том, ты корабль сам видел? – спросила София, еле поспевая за Зуро.

– Видел. Он был в десятке миль от берега.

– Заметили ли они костры? Может, их дикари потушили?

– Вряд ли. Они поклоняются огню – он у них святой, и не могут они этого сделать.

– Они дикари, и им все равно, – заметила София.

– Нет, – оглянувшись назад, сказал Зуро. – Они не знают, что костры являются сигналом для кораблей. У них ума не хватит это сообразить.

– Ты так о них плохо думаешь, – возразил Том. – Ума же им хватило убить Дэвида.

– Они могли убить и тебя, если бы заметили. Им корабли не страшны. Они не понимают, чем корабли могут им грозить. А убили Дэвида ради очередного обеда.

– Ужас какой! – воскликнула София. – Этого не может быть!

– На этой земле все может быть.

– А Генри? Милый мой Генри, мой мальчик! Что они с тобой сделали?

– Ну, хватит, – оборвал Том. – Нам сейчас надо думать о другом, а не впадать в отчаяние. Зуро, ты на верном пути?

– Через полмили будем у бухты, – сказал Зуро. – Мне знакомы эти места.

За кустарником уже слышался шум прибоя. Они спешили к берегу, перепрыгивая через поваленные деревья и небольшие ручейки, которые уходили вглубь джунглей.

– Вы чувствуете, что пахнет дымом, – сказал Зуро, вдыхая горячий от солнца воздух. – По всей вероятности, наши костры еще горят.

Они медленно стали выходить из густого кустарника, поглядывая по сторонам и ожидая с любой стороны опасность. Зуро крепко сжимал копье, которое никаким образом не могло напугать дикарей по своей примитивности. Оно было такое убогое, что не представляло для них никакой опасности. Зуро его брал с собой только для успокоения своих нервов.

Первое, что заметил Том – это корабль. Он находился на большом расстоянии от берега и, казалось, трудно было заметить что-либо с него на берегу. Сердце его в отчаянии забилось, и он готов был броситься в воду и плыть за ним вслед.

Том стоял в растерянности, наблюдая за кораблем.

– Это мираж, – сказала София. – Если бы он заметил дым или огонь с острова, то непременно приблизился к берегу. Смотрите, он вообще не реагирует на наши призывы к помощи. Жаль Дэвида. Эти твари его убили за попытку подать сигнал о нашем спасении.

– Не говорите ерунды, – возмутился Зуро. – Конечно, трудно с такого расстояния увидеть наш сигнал, но Дэвид поступил как настоящий джентльмен. Он сделал все от него зависящее.

Они стали медленно пробираться кустарниками в сторону своей хижины.

– Смотрите, – воскликнул Том. – Хижину подожгли. Она пылает ярким пламенем. Они где-то здесь поблизости. Нам надо переждать, пока они не уйдут.

– Они никогда отсюда не уйдут, – заметил Зуро. – Они здесь живут, и им некуда идти.

Они прошли еще несколько десятков метров и остановились уже совсем недалеко от костров. Дэвида нигде не было видно. Вероятнее всего, дикари унесли его с собой или где-нибудь спрятали.

София не отрывала глаз от корабля и плакала.

– Вот только этого не надо, – сказал Том. – Тут и так воды много – еще твои слезы: получится настоящий потоп.

– Не надо шутить, Том, – ответила София. – Может, я плачу последний раз в жизни. Мне лучше умереть, чем попасть в руки этим негодяям. Они нас все равно не оставят в живых…

– Давайте обсудим сложившуюся ситуацию, – предложил Зуро и присел на упавшее дерево. – Что мы имеем?

– Ровным счетом ни-че-го, – протянул Том.

– Генри мы потеряли, – голос Софии дрожал, – Дэвид убит. Крыши над головой больше нет, и дикари охотятся за нами. Отлично! Положение не из лучших. Корабль проплывает мимо, и огня у нас, можно считать, уже нет. Они нам больше его не дадут. Что делать?

Том призадумался.

Зуро просто сидел, поглядывая по сторонам, и сжимал свое копье.

– А моя Бэби, – вспомнила София. – Ты ничего не мог сделать, чтобы отвязать ее. Она же такая беззащитная, – София с укором взглянула на Тома.

– Вот уж извините… Не до нее мне было в тот момент… Я бросился искать вас, чтобы предупредить. Они наверняка нас всех ищут.

– Что делать? Что делать? – повторяла София.

– Надо теперь уходить в джунгли, – решительно произнес Зуро. – У нас другого пути нет.

– Тогда нас никогда не найдет Генри, – пыталась протестовать София.

– Он у дикарей, – сказал Том, – если, конечно, жив. Надо уходить и на данный момент считать, что нас осталось трое.

Зуро помог Софии подняться. Она отряхнула от листьев свое рваное платье и, держась за его руку, медленно пошла за Томом, который уводил их подальше от этого проклятого места.

София не смотрела под ноги, больше оглядывалась по сторонам, опасаясь каждого шороха, спотыкалась, но Зуро ее поддерживал и увлекал за собой.

– Насколько я помню, нам надо двигаться к югу, – сказал Том и поднял голову вверх, подставляя лицо палящему солнцу. – Если это светило сейчас немного левее нас, то мы должны уходить в другую сторону.

– Неплохо ты разбираешься без компаса, – заметил Зуро. – А, впрочем, какая разница, куда теперь идти! Нам остается только углубиться подальше в джунгли и не нарваться на аборигенов из племени Маори.

– Название-то какое странное, – сказала София, – Маори…

– Это народ Новой Зеландии так называется, – пояснил Зуро.

– Они опасные? Это у них сейчас Генри?

– Ты у них при встрече спросишь. Здесь, кроме них, никто не проживает. Правда, это не та самая Зеландия. Мы до нее еще не доплыли, потерпели крушение. Это только острова, и они могут находиться далеко от самой страны, – Том подробно объяснял Софии, и она внимательно слушала, не сбавляя шаг.

– Так почему вы решили, что они людоеды? – спросила София. – Они же отпустили Генри с огнем для нас.

– Это верно, но мы не знаем, на каких условиях все это было, – сказал Том. – А что они людоеды – это и так ясно. Ведь недаром мы обнаружили кучи костей и черепов недалеко от их стоянки.

– Том, прекрати, – оборвал его Зуро. – Не надо пугать девушку. Ей и так неймется от страха.

– Пусть я лучше буду знать все, и нечего от меня скрывать, – обиделась София.

– Никто и не скрывает. Просто есть вещи, о которых знать необязательно.

– Хотела бы я увидеть этих аборигенов. Они, наверное, неплохие люди, если дали возможность Генри принести нам огонь.

– София, не будь так наивна. Эти племена не терпят чужих, как мы, на своей земле, – предупредил Том.

С двух сторон одновременно затрещали ветки, раздвинулись кусты, и перед ними появилось шесть высоких худощавых дикарей с копьями в руках.

– А вот и они, – Том вздрогнул и замер.

София сжала руку Зуро и вся задрожала.

– Кажется, пришли, – сквозь зубы прошептал Зуро.

Он прижал к себе Софию, потом спрятал ее за свою спину и сделал шаг вперед.

Появилось еще около десятка таких же высоких и голых воинов. Их лица выражали гнев и ненависть, а краска, нанесенная на их тела, придавала им еще больше воинственности.

Зуро присел на землю и потянул за собой Софию.

– Том, садись, иначе убьют, – зашептал Зуро, пытаясь разобраться, кто из них самый главный. Воины были абсолютно одинаковые, как по внешности, так и по поведению, и Зуро не мог определить, к кому можно обратиться хотя бы знаками, чтобы показать свое дружелюбие.

Воины окружили несчастных и по-своему громко стали разговаривать. Но, лучше сказать, это была не речь, а дикие восклицания, пугающие еще сильнее.

Один из молодых воинов подошел к Софии и своим копьем приподнял ей голову. Она увидела мускулистое обнаженное тело и закрыла лицо руками. Слезы залили ее глаза. Воин настойчиво подталкивал ее копьем, требуя, чтобы она поднялась. София медленно стала подниматься перед воином, который был раза в два выше ее. Его странные татуировки, грубое лицо и большущий член сразу бросились в глаза Софии. Она снова вся задрожала, и у нее подкосились ноги. Зуро поднялся и поддержал девушку, за что получил копьем сильный удар по ногам. От боли он застонал и упал на землю.

– Поднимайся, – шепнул Том, – иначе сейчас же прикончат. Смотри, какие у них уголовные рожи…

– Цара ба за хай, – сказал воин и поднял над головой копье. – За хай!

Он показал, чтобы остальные тоже поднялись. Окружившие их аборигены взяли копья наизготовку для нанесения удара в случае сопротивления.

– Выбрось свою палку, – тихо сказал Том. – Ею только в носу ковыряться.

Зуро откинул подальше свое примитивное оружие и через силу улыбнулся.

– Хаки за раба хай, – снова произнес воин.

– Я так полагаю, что этот и есть самый старший у этих голодранцев.

– Том, прекрати, – остановил его Зуро. – Может, они по губам могут определить, о чем ты говоришь.

– Если ты понимаешь их речь, то они поймут и мою, – сказал Том, набравшись немного смелости. Он дружески протянул руку воину и тут же получил сильный удар копьем по руке. – Идиот, – прохрипел Том, загибаясь от боли.

Дикари с интересом смотрели на своих пленников и о чем-то говорили.

Воины их выстроили друг за другом и, окружив со всех сторон, повели вглубь джунглей.

У Софии просто отказывали ноги. Она с трудом их передвигала, со страхом поглядывая на воинов, которые, как ей казалось, были один другого суровей и страшнее.

Том шел первым за аборигеном, который был выше всех остальных. От него несло неприятным запахом пота. Самое интересное было то, что комары и мошки, которых становилось все больше и больше, над ним не кружили, зато не давали покоя пленникам. Зуро то и дело отмахивался, раздражая при каждом движении сопровождающих их дикарей. Воины держали копья на изготовке, готовые в любую секунду их пустить в дело. По их лицам было видно, что убить человека им особого труда не составляет, поэтому Зуро прекратил всякие лишние движения и терпел надоедливых насекомых.

В ушах Софии все звенело. Она не понимала, что с ней и ее товарищами случилось. Сейчас она снова вспомнила о Генри и начинала думать, что с ним ей больше никогда уже не увидеться.

Том совсем потерялся и был таким беззащитным перед этим диким людом, что сразу поник головой и подчинялся любым указаниям воинов. Зуро был более решительным, но ничего лишнего старался не делать и шел смирно, увлекая за собой Софию.

Воины особо следили за Зуро. Он был намного темнее их, и на лицах дикарей было некоторое удивление. Они никогда в жизни не видели совсем черных и таких белых, как Том и София.

Воины постоянно переговаривались и поглядывали с удивлением то на Зуро, то на Тома и Софию.

Они шли долго, петляя между высоких деревьев, переплетенных лианами, раздвигая руками высокую, с человеческий рост, траву.

Генри сидел на травяном настиле и посматривал на вождя, который должен был вместе с Били Зау сегодня провести его к святому месту, где похоронены их предки и воины племени. Этот ритуал входил в посвящение в воины, и Генри нельзя было от него отказаться. Он понимал, что удостоен такого внимания со стороны вождя тем, что приглянулся его детям, и старался оправдать доверие.

Генри подальше сунул свои обноски, которые пришлось снять и обнажить свое тело перед всем племенем, чтобы быть таким же, как все, и ждал, когда появится Били Зау.

Сердце у него с самого утра с тревогой билось, не давало покоя и болело. Он предчувствовал какие-то события, но не мог предположить, с чем столкнется в скором времени.

Били Зау была в приподнятом настроении. Она вбежала в хижину и, сообщив вождю какую-то радостную весть, уселась рядом с Генри.

– Что произошло? – спросил Генри.

Били Зау молча покачала головой.

– Где Хаки Яма? Он с нами разве не пойдет?

– Нет. У него много дел, – ответила девушка. – Да и делать там ему нечего.

Наконец, вождь встал и взглянул на Генри.

– Хо дар тима, – хриплым голосом проговорил вождь и направился к выходу.

Били Зау и Генри направились за ним.

В сопровождении четырех воинов они пошли в глубину джунглей по протоптанной дорожке. Миновали ручей и вышли к большому полю, посередине которого стоял выложенный из камней склеп. Он весь зарос травой и представлял собой огромную травяную кучу зелени.

– Здесь трава никогда не засыхает, – сказала Били Зау.

Она взяла Генри за руку, и он впервые за все это время почувствовал теплоту ее руки. Он взглянул на нее и увидел молоденькое сосредоточенное лицо девушки.

– Здесь родила меня мать, – сказала Били Зау. – Здесь родился и Хаки Яма и все остальные. Здесь наш народ рождается и умирает. Там, за склепом, покоятся наши соплеменники, и мы ходим сюда только тогда, когда вершим большие дела. Сегодня тебя приняли в наше племя, и ты стал воином…

Неожиданно из-за холма появился шаман и стал скакать вокруг них, постукивая в бубен. Его лохматая голова крутилась во все стороны. Он что-то выкрикивал и пел, вглядываясь в глаза каждому пришедшему.

– Сейчас он тебя посвящает в воины, и ты должен выполнять за ним тот же самый танец, что и он, – Били Зау подтолкнула Генри за шаманом, и он пустился за ним по кругу, пританцовывая и повторяя все его движения.

– У тебя неплохо получается, – заметила Били Зау, когда Генри снова оказался около нее. – Ты прирожденный Маори.

– Я это начинаю понимать, – сказал Генри и взял Били Зау за руку, сжал ее и взглянул ей в глаза. – Ты такая прекрасная девушка. Если бы была возможность, то я бы взял тебя туда, на большую землю, в Англию.

– Это невозможно. Мои предки все здесь, и моя жизнь принадлежит моему племени. Вообще, что ты ведешь пустые разговоры, следи за шаманом.

– Неужели ты не хочешь жить по-другому? Лучше, чем сейчас.

– Лучше, чем у нас, нигде жизни нет, – ответила Били Зау. – Сам поживешь и узнаешь цену жизни.

– Я уже узнал ее цену. Она и цента не стоит.

– Ты не прав. Я рада, что ты здесь, на нашем святом месте, и будешь теперь с нами всегда. – Она обняла его за талию, коснулась своею нежной ручкой его бедер и замерла.

– Мне иногда кажется, что я тебя знаю уже давно. Я к тебе так привыкла. Вождь нас приветствует и желает, чтобы ты никогда не оставлял меня. Я сегодня буду только с тобой.

– А Хаки Яма?

– Он все сделал, как того требует наш бог. Он тоже тебя любит, но ты принадлежишь теперь только мне. Я хоть и молодая, но думаю, что твои потомки будут замечательными детьми.

– Ты хочешь, чтобы я…

Били Зау взглянула на Генри, тронула его покрасневшее лицо своей рукой, потом нежно и бережно провела ладонью по животу и сказала:

– Да, ты прав. Потомки будут очень красивые, а вождь дождется первых своих наследников.

Шаман закончил обряд, подошел к вождю и стал тихо шептать ему что-то на ухо.

Вождь и шаман подошли к молодым людям, скрестили на своей груди руки, и шаман запел молитву посвящения. Он смотрел прямо в глаза Генри. Его пронзительный взгляд пытался увидеть в новом воине что-то такое, что бы его насторожило, но глаза молодого человека излучали только преданность и желание осуществить то, о чем только что говорила Били Зау.

Вскоре ритуал был закончен, и Генри взглянул на девушку.

– Они еще останутся здесь, а мы можем уходить. Идем на мое любимое место, к берегу. Я часто там бываю, и о нем мало кто знает. Это тихое и красивое место. Там я тебя буду любить.

Она взяла Генри за руку и, поклонившись вождю и шаману, они направились в сторону, противоположную стоянке племени.

Генри шел след в след за Били Зау, не отрывая взгляда от ее голого и прекрасного тела. Они прошли совсем небольшое расстояние и оказались на берегу.

– Это другая сторона острова, – сказала Били Зау. – Сюда редко кто приходит, а там, дальше, есть одно место, куда я часто прихожу одна.

– А Хаки Яма знает его?

– Да, но сюда почти никогда не ходит. У него есть свое место. Он там забавляется со своими подружками.

– У него тоже есть девушка?

– Есть. Она немного старше его, но в племени это значения не имеет. Здесь все общие, конечно, кроме меня. Я сама вправе выбирать себе воина и иметь от него детей.

– У тебя уже был воин?

– Нет, ты у меня будешь первым, – Били Зау остановилась и взглянула на Генри. – Поклянись мне, что ты будешь только моим. Тут столько соблазнов.

Генри прижал к себе девушку и стал целовать ее плечи и грудь.

– Сейчас придем. Там хорошее место, где можно купаться. Отличный песчаный берег. – Она вырвалась из его объятий и помчалась вдоль берега по воде.

– Ты куда? – крикнул Генри и побежал ее догонять.

Били Зау разбежалась и бросилась в воду. Генри поспешил за ней и уже в воде нагнал ее.

– Ты хорошо плаваешь, – заметила Били Зау. – Хаки Яма тоже хорошо плавает. Его очень трудно догнать.

– Я с ним еще посоревнуюсь, – Генри снова обнял Били Зау, прижимая ее в прохладной воде к своему телу.

– Сейчас я покажу тебе свое тайное место, куда всегда прихожу и сижу одна, погружаясь в сладостные мечты. Теперь мечты мои стали сбываться. Я нашла тебя… – Она вырвалась из его объятий и поплыла к берегу, затем подбежала к живописной лужайке и повалилась на зеленую и мягкую траву.

– Иди ко мне, – позвала она Генри. – Иди скорее, – она протянула к нему руки, и Генри рухнул рядом.

Теперь Били Зау стала сама обнимать молодого человека. Ее нежные руки ласкали его тело, и он возбудился.

– Делай же свое дело, – зашептала она.

– Так сразу? Я хочу по-другому, как у нас в Англии.

– А как у вас в Англии?

– Сначала надо поиграть, чтобы получить большое удовольствие. Хочешь, я тебя научу? – Генри повернул Били Зау на спину и стал целовать ее шею, грудь, животик, медленно опускаясь ниже и ниже…

Девушка замерла в ожидании неизвестного. Она ласкала его волосы и уже чувствовала, как его язычок коснулся ее маленького гнездышка…

Били Зау застонала и, подняв руки вверх, стала извиваться.

– Тебя кто этому научил? – прошептала она. – Ты делаешь такие дела, о которых у нас здесь и не знают.

– Такие дела делаются только с очень близким человеком, которого любят и хорошо знают. Тебе так хорошо?

– Я еще не поняла, что со мной творится. Такого еще никогда не случалось со мной. У нас такое не делается. Может, это большой грех?

– Если тебе хорошо, то какой же это может быть грех? Если уж на то пошло, любовь – это тоже, получается, грех, и все, что мы делаем в этой жизни не так, – тоже грех. Выходит, что мы всю жизнь грешим? Хочешь, я научу всех воинов так любить? Тогда у вас не будет общих женщин и мужчин. Вы все будете жить попарно, как это делается на большой земле.

– Я еще так хочу, не отвлекайся, – она взяла голову Генри и снова прижала к своему сокровищу. – Я всегда буду с тобой так наслаждаться. Кто тебя этому научил?

Генри молчал, погрузившись в прекрасные плоды Били Зау.

– Иди ко мне, – сказал Генри, переворачиваясь на спину. – Сделай и мне хорошо…

Девушка улеглась на горячее тело Генри и обрушила на него целый поток поцелуев…

Воин, что шел впереди, остановился и поднял руку вверх.

Том взглянул на несчастную Софию, и у него сжалось сердце.

– Куда они нас ведут? – спросил он подавленным голосом.

– В свою стаю, – ответил Зуро. – Там нас ждет что-то очень страшное.

Где-то за деревьями послышались звуки барабанов, и у Софии заколотилось сердце.

Пленных повели дальше, и вот уже стали появляться дикари с копьями и женщины, с любопытством поглядывающие в их сторону.

Воины провели их к большой глубокой яме и заставили спуститься вниз по лестнице, свитой из лиан.

В яме было холодно и темно. Только немногие лучи солнца, проникающие сквозь ветви деревьев, доставали дна ямы.

Лестница была поднята и выставлена стража для охраны. Некоторые воины подходили и заглядывали внутрь с любопытством. Они были все разукрашены, и лица их наводили только страх на пленников.

– Что теперь с нами будет? – спросила София, прижимаясь к Зуро. – Я так всего боюсь.

– От этих дикарей можно ожидать чего угодно. Они непредсказуемы. Бедный Дэвид… Как жаль, что мы его потеряли. – Том поднял голову вверх, чтобы увидеть хоть немного солнца.

– Может, Дэвиду повезло больше, чем нам, – сказал Зуро. – Еще неизвестно, что с нами будет и что нам придется пережить. У него была хорошая смерть – быстрая.

– Это место для пленников? – догадался Том.

– Ясное дело, не для гостей. А мне кажется, что здесь был и Генри, – голос Софии дрожал от страха и холода. – Они убили его – нетрудно догадаться. Их звериные рожи мне так противны… А взгляды, эти глаза… Они готовы нас растерзать в любой момент и сожрать.

– Я тоже себя очень неважно чувствую, – признался Зуро. – У меня нет особого желания быть съеденным этими дикарями.

– Но нам отсюда не выбраться, а если бы и повезло – никуда мы от них на этом острове не денемся. Они нас найдут повсюду. Надо надеяться только на чудо.

– О чем ты говоришь, Том, какое чудо? – возразила София.

– А корабль? Может, кто-то и увидел костры, которые запалил Дэвид?

– Дай бог, чтобы на том корабле поняли наш сигнал правильно. Многое зависит от капитана. А если это какое-то пиратское судно, то вряд ли они пойдут на сигнал. Они знают, что на островах живут дикари и взять от них нечего.

– Надо надеяться – больше ничего не остается. – Зуро встал и закричал, чтобы проверить, стоит ли у ямы охрана.

Сразу насколько голов воинов появилось наверху. Они стали переговариваться и снова скрылись.

– Да, охрана мощная, – Зуро опустился на землю и, поджав под себя колени, склонил голову. – Как я завидую мертвым! У них все мучения уже позади…

– Ну, хватит плакаться, – взял себя в руки Том. – Ничего у нас не получится, поэтому будем ждать чуда.

– Ты так на это рассчитываешь?

– А что еще? На что еще остается рассчитывать? Надо как-то себя немного успокоить. Что будет, то и будет…

– Я так не хочу, – заплакала София. – Я хочу еще жить и не попасть в пасть этим нелюдям.

Наверху раздались голоса, и Зуро поднял голову, пытаясь разглядеть лица появившиеся там дикарей. София обхватила голову руками и сжалась на дне ямы. Она не могла слышать эту дикую и отвратительную речь. Том прижался к холодной земляной стене и тоже наблюдал за десятком голов, рассматривающих их сверху. Они смеялись, не скрывая своей радости, и кидали вниз палки.

– Где ваш вождь, – крикнул Том. – Я хочу с ним говорить.

– Не старайся, они тебя все равно не понимают, – сказала София.

Бой барабанов не стихал, а даже усиливался. Восторженные дикари скакали вокруг костра, изображая победный танец над несчастными, и ждали появления вождя.

Генри услышал бой барабанов еще издалека и насторожился. Он уже знал, что они стучат только тогда, когда происходит радостное событие.

– Что там у них? – спросил он у Били Зау.

– Не знаю. Сейчас разберемся, – она ускорила шаг.

Вскоре их встретило несколько воинов. Лица их были радостными и возбужденными. Они, перебивая друг друга, стали рассказывать о событиях, произошедших за последнее время в племени.

Били Зау с тревогой взглянула на Генри, который ждал от нее перевода.

– Все нормально, – сказала она. – Сегодня будем кушать много хорошего мяса.

Генри побледнел и остановился.

– Зверя убили? – спросил он.

– Что-то вроде этого. Чужеземца поймали.

– Человека?

– Чужеземца, – повторила Били Зау. – Идем посмотрим.

Она взяла Генри за руку и повела в сторону хижин.

Генри увидел Хаки Яма. Он подошел к сестре, взял ее за плечи и долго объяснял, что произошло. С его лица не сходила улыбка.

Генри стоял рядом и только хлопал глазами, осматриваясь по сторонам. Он увидел столб у костра, к которому всегда привязывали жертву, – он был пуст, и Генри немного успокоился.

Воины образовали круг и стали скакать под звуки барабанов. Вскоре вспыхнул и костер.

– Что это? – спросил Генри уже у Хаки Яма.

– Это танец победы. Наши воины вернулись с добычей, – пояснила Били Зау.

– Можно взглянуть на чужеземца? – спросил Генри. – Где он?

– Его убили. Он лежит за хижиной вождя, – сказала Били Зау.

Генри бросился туда.

Здесь он с ужасом обнаружил мертвого Дэвида. Его всего затрясло от увиденного. Генри присел рядом и поднял его голову.

– Что они с тобой сделали, – прошептал он. – Прости меня, что я не смог тебе помочь.

Подбежало несколько воинов и, схватив бедное тело, потащили к костру.

Генри стал искать в толпе Били Зау, но ее нигде не было видно. Он подбежал к Хаки Яма и схватил его за руку.

– Где остальные? – тряс Генри его руку. – Что вы с ними сделали?

Хаки Яма снова улыбался. Требования Генри он понимал по-своему и, положив свою ладонь на грудь, сказал:

– Суро томи там.

– Идиот! Где остальные? Где Били Зау?

Генри бросился к хижине вождя. Он вошел, как положено, поклонился вождю и увидел сидящую перед ним Били Зау.

– Я все рассказала вождю, – сказала девушка. – Сказала, что у него скоро будут наследники.

– Что происходит вообще, – возмущенно затараторил Генри. – Откуда этот человек?

– Он жег костры на нашем острове, – спокойно сказала Били Зау. – А этого делать нельзя, чтобы не навести беду.

– Костры?

– Да. За это его и убили.

– А остальные? Там было еще три человека…

Вождь подошел к Генри и обеими руками взял его за плечи:

– Тура бит, ай соми тар, – прямо ему в лицо проговорил старик.

– Что он говорит?

– Он говорит, что ты стал настоящим мужчиной и воином. Он доволен, что ты подарил мне свою святую воду, и она принесет ему счастье.

– Он может сказать, что случилось с моими товарищами, – требовал Генри.

– Он не желает об этом говорить. Ты не беспокойся. Тебя здесь никто не тронет – ты стал уважаемым человеком.

– Били, ты не поняла. Я хотел у него узнать о судьбе моих товарищей.

– Тебе меня мало?

– Вот заладила, – Генри подошел к Били Зау и взял ее за руку. – Покажи мне ваших пленников. Я хочу их видеть.

Били Зау растерянно посмотрела на вождя, который одобрительно качнул головой.

– Хорошо, идем.

Они вышли из хижины и направились к яме, где содержались пленники.

– Они здесь, – сказала Били Зау и выпустила его руку.

Расталкивая охранников, Генри склонился над темной и холодной ямой.

– Здесь есть кто-нибудь, – крикнул он, всматриваясь вниз.

Сначала была тишина.

София вздрогнула, услышав знакомый голос.

Большой парусник заметил дым с острова и встал на якорь, спустив паруса.

Старый капитан из Шотландии собрал команду на палубе и произнес речь:

– Я не знаю, что это за остров, – сказал он, – но по морскому закону мы должны к нему приблизиться. Был подан сигнал с берега, а это означает бедствие или призыв о помощи, которая требуется от нас. Я бы хотел видеть того самого моряка, которого мы подобрали, следуя в Зеландию. Он что-то мне говорил о том, что судно их потерпело в этих водах крушение и затонуло. Приведите мне этого человека, и пусть он мне еще раз объяснит все подробно о том случае.

На палубе появился небритый уже несколько дней мужчина. Его провели к капитану.

– Вы мне что-то говорили об этих местах, сэр?

– Именно здесь затонул наш корабль, – сказал мужчина. – У этого острова.

– Вы уверены? Здесь острова все так похожи друг на друга, что отличить их можно с большим трудом. А ваше тогдашнее состояние… Вы, может, что-то и путаете?

– Может быть, сэр, но с берега подали сигнал. Значит, кто-то нуждается в вашей помощи.

– Вряд ли вы отыщете своих. Здесь обитают только дикие племена аборигенов. Они не оставляют в живых никого, поэтому я не хочу рисковать своими людьми.

– Да, но вы нарушаете морской закон о помощи, – возразил мужчина. – Не дай бог, случится такое с вами…

– С тех пор, как вы попали на наш корабль, мне с вами так и не удалось поговорить. Пройдемте ко мне в каюту и поговорим основательно. Наш лекарь вас немного подлечил?

– Да, сэр, спасибо.

– Прошу ко мне в каюту.

Они вошли в просторную каюту, и капитан предложил виски.

– Не могу терпеть эту зеландскую гадость, – сказал он, открывая бутылку, – но ничего не поделаешь… Другого у меня нет. В следующий раз запасусь большим количеством горючего в Шотландии. Вы знаете, какие у нас хорошие вина? Они превосходят многие, может, даже и английские.

– Может быть, – не стал спорить мужчина, – но вы хотели со мной поговорить… За столько времени, пока мы были в Зеландии и вот уже идем обратно, у нас так и не нашлось времени встретиться.

– Вас как звать?

– Я капитан «Святой Марии». Зовут меня Вильгельм. Наше судно потерпело около двух недель назад в этих водах крушение и затонуло.

– Извините, сэр, но мне доложили, что тогда подобрали простого моряка, а вы были в таком состоянии, что не могли ничего говорить.

– Я действительно капитан. Нас кинуло на подводные камни и разломало половину борта. Кто уцелел, я не знаю. Вряд ли кто мог тогда остаться в живых. Я спасся только чудом, зацепившись за плот, который оказался рядом. Тогда меня унесло далеко в море, а вы меня подобрали только утром, когда был полный штиль.

– Да, вы были в бессознательном состоянии и пролежали в каюте до самой Зеландии. Слава богу, что она здесь уже недалеко. Мне помощник сказал, что вам надо в Европу, поэтому я согласился взять вас с собой в обратный путь, а вот поговорить так и не удавалось. Вы мне многое сейчас прояснили. Это печально, что с вами произошло…

– У меня погибла дочь и многие мои хорошие товарищи. Команда у меня была не очень, но и их мне тоже жаль. Поэтому, сэр, я бы просил вас причалить к острову и посмотреть, что там происходит.

– Я человек, отдавший всю свою жизнь морю, и знаю морские законы. Мы обязательно подойдем к острову, тем более что у меня достаточно оружия, чтобы дать отпор тем, кто захочет с нами сразиться. – Капитан встал, прошелся по каюте и продолжил:

– Если вы шли этим путем, значит, там есть подводные скалы. Мы не будем рисковать кораблем, но подойдем как можно ближе, а там спустимся на шлюпках и доплывем до острова.

– Только я вас прошу взять и меня с собой, – сказал Вильгельм.

– Это обязательно. Все в ваших интересах. Мне на этих островах делать нечего.

– Я вам очень благодарен, сэр, – сказал Вильгельм и пожал капитану руку.

Корабль снялся с якоря и стал медленно подходить на безопасное расстояние к острову. – Да тут целые скалы под водой, – заметил капитан и остановил корабль. – До берега около мили, придется спускать шлюпки и готовить моряков для выхода на берег. Вы, Вильгельм, возьмите с собой человек двадцать. Командовать будет мой боцман. Он проверенный в этих делах человек. Зовут его Рэм. Вы с ним совместно организуйте поиски, а мы вас будем ждать на корабле. Рэм неплохо знает английский, поэтому вам будет легко общаться друг с другом.Спустя полчаса четыре шлюпки с вооруженными моряками отплыли от корабля в направлении острова.Вильгельм стоял в носовой части шлюпки и внимательно всматривался в густые заросли вдоль берегов.– С этой стороны скалистый берег и нам не причалить, – сказал Рэм. – Придется взять немного правее. Там берег намного удачнее.Шлюпки медленно приближались к острову. Их раскидывало в разные стороны волнами, потом вновь они сближались и плыли вместе.Рэм умело руководил моряками, и они с полуслова ему подчинялись.Вильгельм даже позавидовал такой команде, вспоминая свою на «Святой Марии».– Вы заметили, откуда был подан сигнал? – спросил Рэм.– Мы это место обошли, – сказал Вильгельм. – Там был крутой берег.– Нам надо будет найти подходящее место, чтобы оставить свои шлюпки и прочесать остров. Там должны быть люди. Кто-то же зажег эти костры.

София подняла голову, но яркий луч солнца, пробивающийся сквозь ветви, ослепил ее глаза.

– Есть кто-нибудь? – еще громче закричал Генри.

– Здесь мы. Генри – это ты или нам все только чудится? – отозвался Том.

Генри отшатнулся в сторону. Его всего затрясло, и он побледнел, огляделся по сторонам на стоящих вокруг воинов.

– Это я, Генри. София с вами?

– С нами. Дэвида они убили, но он успел зажечь костры. За это они сожгли нашу хижину.

– Черт с ней, с этой хижиной. Главное, чтобы вы были целы.

– Что с нами будет? – не успокаивался Том.

– Зуро с вами?

– Да, он тоже здесь.

Генри отошел от ямы и взглянул на свое обнаженное тело.

«Черт побери, – выругался он. – С этими обычаями весь стыд потерял, совсем одичал. Не хватало, чтобы они еще увидели меня в таком виде».

Ошарашенный таким поворотом событий, Генри, немного поразмыслив, бросил умоляющий взгляд на Били Зау.

Расталкивая суетливую ребятню, он спешил к хижине вождя.

В хижине сидел вождь и дымил своей трубкой. Рядом находился шаман и что-то ему шептал, поглядывая по сторонам.

Увидев Генри, который просто ввалился в его покои, шаман встал.

Генри бросился в ноги вождю и стал ему их целовать.

– Заурма прентик хау, – выговорил вождь, поднимая Генри на ноги. Он взглянул на шамана. – Били Зау, заурма.

Шаман поспешил к выходу, и вскоре появилась Били Зау.

– Что с тобой? – воскликнула она. – Вождь ничего не может понять.

– Пусть он делает со мной, что хочет, но я прошу его, тебя и твоего брата Хаки Яма освободить моих товарищей из плена и не трогать их.

– Каких твоих? – не поняла Били Зау.

– Тех, которые сидят в яме под стражей. Их нельзя убивать. Это мои люди, – голос Генри весь дрожал.

– Ты про чужеземцев?

– Да, да, про них самых.

– Это невозможно. У нас свои законы, и мы не можем лишать свой народ еды. – Били Зау взяла Генри за руку, взглянула на растерянное лицо вождя и вывела его из хижины. – Получается, что ты предаешь свое племя. Это же смерть! – предупредила девушка. – Никто не потерпит такого и неправильно все поймут. На нашем острове не так много зверья и еды, поэтому мы вынуждены поедать людей. Этим занимались еще наши предки. Ты успокойся. – Она усадила Генри на большое бревно и положила свою голову на его колени.

– Что мне делать, – проговорил Генри дрожащим голосом. – У нас такого нет, так не принято…

– Это у вас. Ты находишься здесь, и тебе сделали все почести, чтобы ты стал равноправным воином нашего племени. Ты должен гордиться таким вниманием.

– Я горжусь и вниманием и тем, что ты у меня есть.

– Тебе этого мало? Зачем тебе эти чужеземцы? Они наведут беду на наш народ, и мы, и ты, будем страдать.

– Из-за них нам страдать не придется. Они уберутся со временем на свои земли и не сделают ничего вам плохого. Я хочу поговорить с Хаки Яма.

Били Зау встала, окинула взглядом Генри и сказала:

– Будь здесь. Я сама его найду.

Снова зазвучали барабаны, и с новой силой разгорелся костер.

Генри показалось, что он был такой огромный и мог поглотить сразу всех пленников. Это было просто ужасно! Он не находил себе места.

Вскоре появились Хаки Яма и Били Зау.

– Хаки Яма, – обратился к сыну вождя Генри. – Я прошу тебя освободить пленников. Они хорошие люди.

Били Зау стала переводить брату то, о чем просит Генри. Хаки Яма сделал такое удивленное лицо, что Генри пришлось повторить еще раз свою просьбу.

– Это наши враги, – ответила Били Зау за брата. – Они должны скоро умереть.

– Я буду просить вождя и всех воинов племени, чтобы они не убивали моих товарищей, – шептал Генри, чувствуя полнейшее непонимание со стороны детей вождя.

– Вождь не сможет тебе помочь, – сказала Били Зау. – Он не пойдет против своего народа.

– Я подарил тебе свою святую воду, – продолжал Генри. – У вождя будет наследник, и я бы хотел, чтобы в честь этого события свершилось все так, как я хочу.

Били Зау призадумалась, взяла Хаки Яма за руку и отвела в сторону.

Она долго с ним разговаривала, а он, опустив голову, внимательно слушал и поглядывал на Генри.

Неожиданно подбежал один из воинов и стал показывать руками в сторону берега. Его взгляд был взволнован и руки тряслись. Хаки Яма еще раз взглянул на Генри и быстро побежал в сторону хижины вождя.

– Что там еще? – спросил Генри.

– Я же говорила тебе, что чужеземцы накликают нам беду. У берега стоит корабль, и много чужих людей ступили на нашу землю. Бог разгневался, и вождь сейчас прикажет пленных просто сжечь. Смотри, их уже выводят к костру.

Генри спохватился, окинув свое голое тело взглядом и, схватив Били Зау за руку, поспешил к хижине вождя.

– Мне надо одеться, – сказал он. – Эти люди не должны видеть меня голым.

Генри быстро нашел свои рваные штаны и стал торопливо их напяливать на себя. Били Зау стояла в стороне и наблюдала за всем происходящим.

– Это их люди ступили на нашу землю? – спросила Били Зау.

– Нам с тобой надо сделать так, чтобы не пролилась кровь на этой земле.

– Воины вооружены и будут сражаться до последнего, – заверила Били Зау. – Хаки Яма тоже будет сражаться.

– Я не хочу, чтобы твой брат погиб. Я его очень люблю. Я люблю и тебя и вождя. У тех людей есть страшное оружие, которое стреляет на расстоянии, и они вас всех перебьют. Зачем такие жертвы? Ради чего? Они уйдут с миром, я это обещаю.

Били Зау в растерянности опустилась на землю.

– Я боюсь тебе потерять, – после некоторого молчания сказала она.

– У тебя останется наследник вождя. Он будет моим сыном, и ты это прекрасно знаешь.

– Ну и что из этого? Мне нужен ты и никто другой, – Били Зау вцепилась в руку Генри, упала перед ним на колени. – Ты же наш атуа, бог. Как я могу тебя ослушаться. Идем к вождю. Он там, среди воинов. Попробуем им все объяснить.

Костер разгорелся с такой силой, что вокруг все гудело. Вокруг танцевали, совершая обряд, воины, а шаман стоял рядом с вождем у столба, к которому уже были привязаны все трое пленников. Обессилевшая София уронила голову себе на грудь и находилась без чувств. Том и Зуро держались, с испугом всматриваясь в озверелые лица торжествующих дикарей.Генри поспешил именно туда, чтобы хоть как-то обнадежить несчастных.– Мы думали, что тебя уже нет в живых, – из последних сил выдавливал слова Том. – Что с нами будет?– С корабля высадились люди и идут сюда, – сказал Генри. – Я не хочу, чтобы здесь пролилась кровь. Что с Софией?– Она потеряла сознание. Еще бы, такое пережить в этом аду! Генри, ты можешь нам чем-нибудь помочь?Генри взглянул на Били Зау и подошедшего Хаки Яма.– Скажи своему брату, о чем я тебе только что говорил там, в хижине, – потребовал Генри.Хаки Яма все выслушал, подошел к Генри и взял его за плечо.– Он сам поговорит с вождем, – сказала Били Зау. – Он тебя слушать не станет, а Хаки Яма может и послушает.– Пусть скажет, что кровь на вашей земле ни к чему, – напомнил Генри.– Он уже все знает.Услышав слова Хаки Яма, вождь был в гневе. Шаман что-то ему твердил на ухо и торопил быстрее расправиться с пленными.Вождь поднял руку вверх и барабаны смолкли. Он произнес небольшую речь, и женщины с детьми быстро покинули поляну, спрятались в своих хижинах, закрыв наглухо входы.Воины окружили вождя, требуя немедленной расправы.Генри стоял рядом с Били Зау, чувствуя на себе зловещие взгляды.Сейчас его воины могли его растерзать в любой момент.Шаман вознес руки к небу и завопил призывный клич. Несколько воинов подошли к вождю и, подхватив его под руки, повели в хижину, потом встали у входа.– Они увели вождя за то, что он им сказал о пощаде чужеземцев, – сказала Били Зау. – Тут шаман всем командует. Они теперь слушают только его.– Вот тварь лохматая, – выругался Генри и взглянул на разодетое чудовище. – Как быть?– А ты сам попробуй им сказать, – вдруг предложила Били Зау. – Я им все переведу.– А шаман?– Он меня и Хаки Яма не тронет. Мы неприкасаемые, и он это знает.– А что им сказать?– То, что говорил мне. Я им переведу так, чтобы они поняли.– Это невозможно? Они не поймут…– А ты попробуй. У Хаки Яма тоже здесь много сторонников: они его и меня поддержат.– Ну, раз так, то я попробую.Генри вышел в середину поляны, к самому костру, и сказал свою недлинную, но внушительную речь. Теперь все зависело от Били Зау.Как она все это переведет, чтобы эти дикари поняли…

Неожиданно, где-то совсем близко, раздался лай собаки. Это была Бэби. Она неслась вперед, сквозь кусты, перепрыгивая через гнилые поваленные деревья.

София встрепенулась и пришла в себя. Лай Бэби повторился снова, и девушка стала медленно поднимать голову. Первое, что она увидела, – это высокого молодого воина с копьем, направленным прямо на нее. Его голое тело ее уже не смущало, она прислушалась и стала всматриваться в окружающих их дикарей.

Генри подбежал к ней и схватил за руку.

– Все будет хорошо, – сказал он. – Сейчас нас спасут.

София попыталась улыбнуться, но получилась только непонятная и измученная гримаса.

Воины насторожились, исчез куда-то и шаман. Внимание всех дикарей было обращено только к Били Зау и Хаки Яма.

Генри отлично понимал, что надо идти навстречу спасателям, чтобы они не натворили чего-то недозволенного.

Где-то вдалеке раздалось несколько выстрелов, и воины приготовились к битве.

Генри сорвался с места и кинулся на лай собаки. Он столкнулся с моряками уже на подступах к поляне, где собрались воины. Его сразу окружили и чуть не прикончили разгоряченные головы.

– Стойте! – стал кричать Генри, останавливая моряков. – Стойте! Люди, которые живут на этом острове, ничего плохого не делают. Их не стоит трогать.

– Ты кто такой? – спросил Рэм. – Как здесь оказался европеец?

– Я с корабля «Святая Мария», – торопился высказаться Генри, чтобы успеть убедить моряков. – Меня зовут Генри.

– В таком случае, может, ты скажешь, кто был у тебя капитан?

– Конечно. Его звали Вильгельм. Я вас всех прошу остановиться. Сопротивления со стороны островитян не будет. Надо с ними мирно разойтись.

– Вильгельм, говоришь? Правильно. Где Вильгельм? – выкрикнул Рэм.

– Я здесь, – раздался голос откуда-то с другой стороны.

Генри повернул голову и увидел своего капитана.

– Как ты здесь очутился? – проговорил Вильгельм, хватая его за плечи. – Где София? Она жива?

– Да, сэр! Она жива, но я вас прошу не трогать аборигенов, хотя все мы в какой-то мере их пленники. Я потом все расскажу – это долгая история.

– Хорошо, хорошо, – согласился Вильгельм. – Где моя дочь?

Генри повел моряков к поляне.

Пленных уже отвязали от столба, и они сидели, прижавшись друг к другу, с ужасом на лицах.

Большинство воинов ушло в лес, чтобы не видеть чужеземцев. У догорающего костра стояли Хаки Яма и Били Зау в окружении десятка воинов.

Вильгельм увидел дочь и бросился к ней. Он поднял ее с земли и стал обнимать, одаривая поцелуями.

– Я знал, что увижу тебя, – говорил он сквозь слезы. – Я столько пережил за эти дни и не находил места. Кажется, даже поседел.

Из хижины вышел вождь и подошел к чужеземцам. Он поднял руки к небу и произнес несколько слов на своем наречии.

– Смотрите, какое небо красное, – вдруг заметили моряки. – Это нечистая сила!

– Нет, это закат. Здесь всегда такое солнце. Оно красное, как нигде больше. Поэтому и земля эта называется островом Красного Солнца, – пояснил Генри.

У моряков, пораженных увиденным, куда-то делась вся свирепость и ненависть к аборигенам. Они просто были в шоке от красного неба и задирали головы к небу.

– Мы сами впервые в этих краях, – признался Рэм. – Проходили эти места всегда ночью, поэтому никогда не видели такого дива.

– Вот и хорошо, – сказал Генри и подошел к Били Зау. – Вот видишь, все обошлось, – он взял за руку стоящего рядом Хаки Яма и сжал ее. – Ты самый хороший воин, что я знал когда-либо… А ты самая прекрасная девушка на этом острове.

– Ты покинешь меня? – спросила Били Зау.

– Хочешь, поплыли со мной на большую землю? Тебе там будет лучше всех на свете…

– Нет, Генри, ты же знаешь, что я этого не сделаю никогда. Здесь мои предки, здесь моя земля.

– Мне всегда так будет тебя не хватать! – у Генри навернулись слезы на глаза. – А ты, Хаки Яма, отличный парень. Мне твоя святая вода пришлась очень кстати. Только не думай, что я к этому расположен. Я просто тебя очень люблю, может, это и кажется странным, но я говорю чистую правду.

– Я так понимаю, к этой женщине ты имеешь отношение? – спросила Били Зау. – Она не сводит с тебя глаз.

Генри на ее вопрос промолчал.

– Понимаю тебя, – вздохнула Били Зау, – но не забывай, что ты навсегда останешься воином нашего племени, племени народов Маори.

– Я этого никогда не забуду, ты уж в этом мне поверь.

– А брата?

– Хаки Яма?

– Да, его?

– Ты не поверишь… За все, что с нами было, я его просто люблю. Он отличный парень, но мне бы самому хотелось ему влить свою святую воду. Он не откажет? – смеялся Генри.

– Ты так этого хочешь?

– А почему бы и нет? Я же его люблю и не хочу нарушать ваши обычаи.

– Обычаи – для нас закон, и он тебе в этом, думаю, не откажет.

– Все это шутки, – признался Генри. – А вообще, я бы вас двоих забрал с собой. Вы просто прелесть, ребята.

Вильгельм подошел к Генри и спросил, в чем нуждается племя. – У них проблемы с питанием. Они скоро сами себя есть начнут, – сказал Генри и обнял подошедшую Софию. – Не стоит тебе на них обижаться, хотя вы и натерпелись от них так много неприятного.– Может, есть возможность кое-что переправить с корабля сюда на берег? – спросила София.– Рэм, – обратился Вильгельм к боцману. – Вы можете это сделать? По приезде в Англию я оплачу все расходы.Рэм немного подумал и сказал:– Вопрос можно решить, но надо поговорить с капитаном.– Вот и отлично. У вас имеется какая-нибудь лодка, чтобы загрузить в нее продукты и отправить сюда, на вашу землю?Били Зау переговорила с Хаки Яма, и тот одобрительно кивнул головой.– Найдется лодка, – сказала Били Зау.– Отправьте с нами несколько своих воинов, – сказал Вильгельм, – и мы загрузим ее доверху продовольствием.– Хаки Яма сам поедет с воинами к вашему кораблю, – Били Зау взглянула на вождя. – Он понимает, что ты нас покидаешь, и очень об этом жалеет. Ты для него навсегда останешься хорошим воином.Генри подошел к вождю, скрестил руки на своей груди и склонил перед ним голову. Вождь положил свою шершавую ладонь ему на голову и пробормотал заклинание.– Он пожелал тебя долгой жизни и большой памяти. Ты для нашего народа святой человек, – сказала Били Зау. – Атуа.Хаки Яма с воинами уже приготовили шлюпку, чтобы плыть к кораблю, и ждали всех на берегу.– Мы все пойдем тебя провожать, – сказала Били Зау.Когда они вышли к берегу, Генри с удивлением увидел ту самую шлюпку с корабля «Святая Мария», которая так неожиданно пропала.Том хотел что-то сказать, но Генри его остановил.– Не стоит, – сказал он. – Пусть она останется у них. Она им будет нужнее. У нас еще много будет таких шлюпок, если ты, конечно, не бросишь море.– Я еще подумаю, – улыбнулся Том.– Ну, а ты чего молчишь, – обратился Генри к Зуро.– А что я могу сказать? До сих пор мне не верилось, что вот сейчас я сяду на корабль и он меня унесет подальше от этой земли. В Африку.– Что-то я не понял? А наш разговор? Ты же хотел уплыть со мной в Англию.– Это разве возможно?– Я же тебе обещал. Ты самый прекрасный парень, которого я когда-либо знал.Радостный Зуро схватил Генри и, подняв над землей, закружился.– Я буду преданным моряком, – успел шепнуть он на ухо Генри.– Я это знаю. Нам нужны такие парни, – ответил Генри.Они расселись в шлюпки и отчалили от берега. Рядом плыла шлюпка с воинами и Хаки Яма.Генри встал в полный рост, расставив широко ноги для равновесия, и смотрел на удаляющийся берег. Били Зау стояла рядом с вождем и смотрела вслед удаляющимся шлюпкам. Генри поднял над головой правую руку, и стоящие сзади вождя воины племени дружно подняли свои копья, издав при этом громкий и пронзительный крик. По лицу Били Зау катились слезы.На шотландском корабле загрузили продовольствие в шлюпку Хаки Яма, и Генри не выдержал, подошел к молодому аборигену:– Прости меня за все и спасибо тебе за мою жизнь, – тихо сказал Генри, крепко сжав плечи молодого человека. – Я все помню, и твою святую воду, и твое отношение ко мне… Я ни на что не в обиде, значит, так надо. Ты мне подарил массу впечатлений, ты замечательный парень. Ты для меня просто открытие, – Генри прижал к себе Хаки Яма и поцеловал. – Я тебя в этой жизни никогда не забуду…

Солнце уже почти уходило за горизонт, унося с собой красные облака, а Генри не мог оторвать глаз от берега, где, возможно, оставил своего потомка, наследника вождя племени. Ему, как никогда, было больно и грустно покидать эту землю, но родные края тянули больше всего. На берегу все еще стояли воины и среди них Били Зау с вождем.Генри стал им махать обеими руками, а корабль начал разворачиваться, взяв курс на восток.

Генри чувствовал себя свободным как никогда и стоял на корме, не отрывая глаз от давно пропавшего в океане острова.

– Спасибо тебе, – сказала София и обняла его за плечо. – Если бы не ты, мы бы все пропали.

Лицо Генри сияло, когда он увидел тут же измученные, но счастливые лица Тома и Зуро.

Теперь София не покидала отца. Генри видел ее исхудавшее за дни переживаний лицо и тоже был счастлив. Вильгельм в свою очередь одарил дочь вниманием, сам не ожидая такого поворота событий.

– Есть же Бог на свете, – говорил он, обнимая свою дочь. – Как я счастлив тебя видеть живой и невредимой.

– Спасибо за все, Генри. Он настоящий мужчина, хотя и очень молод. Ты мне потом расскажешь, что с тобой случилось?

– А что тут рассказывать? Когда мы напоролись на подводные рифы – это благодаря нашему проклятому боцману, все кинулись кто куда. Боцман и Джимми со своими соучастниками захватили шлюпку и спустились с корабля. Я вас просто потерял из виду. Карла смыло волной за борт, и я его больше не видел. Когда судно дало крен, остальные, кто был рядом со мной, просто бросились в воду и были поглощены океаном. Меня чудом выбросило за борт, а рядом упал плот, что был у нас на корме. Я вцепился в него и меня понесло волнами прочь, вглубь океана. Остров я увидел только под утро, когда шторм немного стих. Он был так далеко, что я не мог разобрать, что это, земля или мираж. По волнам меня носило несколько часов, пока я не увидел в тумане, который лег над водой, корабль. Это был именно этот корабль, на котором мы сейчас находимся. Он шел из Шотландии в Новую Зеландию. Я только успел сказать капитану, что я из Англии, как меня одолела болезнь, и я капитально слег на несколько дней после всего случившегося. Я не мог прийти в себя, и меня лечил корабельный лекарь. Потом наступили приступы лихорадки, и я провалялся еще несколько дней в бессознательном состоянии. Корабль прибыл в Зеландию, разгрузился и направился обратно в Европу. Только на обратном пути капитан случайно заметил костры с острова, потом черный дым. Он вспомнил, что подобрал меня примерно в этом месте, и решил остановить корабль, чтобы узнать у меня, что здесь произошло несколько дней назад. Я его убедил, что стоит подойти к берегу. Ну а дальше ты все знаешь…

София прижалась к отцу и заплакала.

– Как я счастлива, что все так получилось, – сказала она. – А где Генри? Я его сейчас приведу к нам.

– Хотел бы я с ним поговорить, – сказал Вильгельм.

Генри стоял на корме и смотрел в сторону горизонта, за которым давно скрылся остров. Сердце его сжималось от тоски. Он стоял в одиночестве, вспоминая все, что произошло за эти несколько кошмарных дней.

– Я тебя совсем потеряла, – сказала радостная София. – Пойдем со мной, тебя отец хочет видеть.

Генри взглянул на Софию усталым взглядом, но все же нашел силы улыбнуться.

– Ты все такая же неугомонная? – спросил он.

– Такая, какую ты знал и раньше, – улыбнулась София. – Идем к отцу.

Заметив Генри, Вильгельм встал и пошел к нему навстречу. Он пожал ему крепко руку, обнял, похлопав по спине, и сказал:

– Я все знаю. Мне все рассказала София. Я давно к тебе присматривался – ты еще мальчишка, но какой! Море не хочешь бросить?

– Нет, сэр.

– В таком случае я возьму тебя своим помощником на корабль. Мы с тобой еще немало морей пройдем. С таким, как ты, мне будет спокойно. Ты настоящий моряк. Скажи мне, чего ты больше всего хочешь, и я исполню любое твое желание, если не здесь, то в Англии – это точно!

– Больше всего, сэр, я хочу спать. Отоспаться за все это время, а дальше будет видно. Но вы на меня можете рассчитывать.

– Другого я от тебя и не ожидал услышать ответа. Я на тебя буду рассчитывать. А отдохнуть вам надо. Где Том и Зуро? Им тоже надо отдохнуть. Сейчас я организую вам всем каюту, и спите хоть до самой Англии. Я вас прекрасно понимаю…

– Отец, я тоже еле держусь на ногах, – призналась София.

– Сейчас я все устрою.

– Только еще одна просьба, можно, я останусь с Генри, – спросила София и покраснела.

– С Генри? То-то я давно стал замечать ваши отношения, – сказал Вильгельм. – С Генри, так с Генри. Этот молодой человек достоин тебя, и я даю слово, что он будет моим любимым зятем.

Генри смущенно взглянул на Софию и обнял ее за талию.

– Я постараюсь, сэр, – ответил он.

* * *

Сэр Генри взглянул на Марту и встал. Он медленно прошелся по веранде и закурил снова свою сигару.

– А что было дальше? – спросил я.

– Дальше? Ничего особенного. Я с Вильгельмом ходил много лет в море помощником капитана. Потом он передал мне свой корабль, и я, уже капитаном, ходил один, потому что он оставил море и занялся земными делами.

– А София?

Сэр Генри взглянул снова на Марту.

– Они поженились, – сказала Марта, – и прожили долгую счастливую жизнь. Генри не любит вспоминать грустные моменты своей жизни. София умерла десять лет тому назад. Она сильно болела, и врачи были бессильны ей помочь.

– Да, это именно так, – вздохнул сэр. – Я с ней прожил долгую жизнь. Мы очень друг друга любили, но у нас не было никогда детей. Еще там, на острове Красного Солнца, она сильно простудилась и со временем это дало себя знать. После ее смерти я долго жил в одиночестве, пока не встретил Марту. С тех пор мы живем вместе.

– Он много мне рассказывал о Софии. Она была замечательным человеком. Она всегда его ждала на берегу и радовалась, как ребенок, его возвращению на берег.

– Больше никогда не приходилось бывать в тех местах, куда тогда вас забросила судьба? – поинтересовался я.

– Ходили мы в Новую Зеландию, когда я уже был капитаном, но прошло так много времени и найти именно тот остров мне так и не удалось.

– А красное солнце там до сих пор так светит?

– Я не замечал. Но тогда оно светило именно так, поэтому и землю мы ту так и назвали – островом Красного Солнца.

– А что-то вы ничего не говорите о своих товарищах.

– Том после того раза больше в море не стал ходить. Ему хватило всего, что он испытал. Он женился, завел детей и стал жить простой земной жизнью. А вот Зуро долго ходил со мной в море. Он стал боцманом и верным моим помощником. У меня с ним много было общего, и мы еще многое повидали на своем веку. Теперь он живет в Англии, где-то в северной части.

– Не вспоминается этот остров Красного Солнца?

– Вспоминается, особенно сейчас, когда мне уже столько лет. Я помню все и всех. Помню Хаки Яма и Били Зау. Может, сейчас где-то и живет мой потомок, не знаю. Наверное, стал вождем… У меня уже жизни не хватит, чтобы еще раз пойти на поиски этой земли. Стар я стал.

Сэр Генри поднял голову и стал всматриваться в небо.

– Вот так он часто смотрит в небеса, – сказала Марта. – Я понимаю его…

По небу плыли серые грозовые тучи…