Всю следующую неделю Кэтрин посвятила ремонту детской. Мора иногда забегала вечерами помочь ей. По первому, темному слою краски Кэтрин решила нанести второй слой, более светлый, но не валиком.

Разорвав старую майку на тряпки, она скатала из них комочки и, опуская в краску, прикладывала затем к стене. Затейливый рисунок напоминал кружево. Эффект получился потрясающий. Мора была в восторге. Малышу наверняка понравится жить в такой комнате, решила, весьма довольная результатом Кэтрин.

В субботу вечером, когда Кэтрин в одиночестве поглощала свой дежурный безвкусный ужин, разогретый в духовке, раздался звонок в дверь. Гадая, кто бы это мог быть, она пошла открывать.

На пороге, сияя улыбкой, стояла Мора, за ее спиной — немного смущенный Джейсон.

— Привет, Кэтрин. Я привела папу посмотреть на то, как мы покрасили детскую. Кроватку ведь он все равно уже видел, так что для него это не секрет.

Джейсон впился взглядом в Кэтрин.

— Что еще за секреты?

— Ну, пап, ты даешь! Неужели не дошло? Давай, пошевели мозгами!

— Как ты разговариваешь с отцом!

— Тебе не следует так говорить с папой, — пожурила девочку Кэтрин. Мора закатила глаза.

— Да ладно вам. Пойдем, посмотрим детскую. — Девочка потянула отца за руку.

— А ты уверена, что твоему папе это будет интересно?

Мора страдальчески вздохнула, и Кэтрин не осталось ничего другого, как только взмахнуть рукой, приглашая их пройти наверх.

Пока они осматривали детскую, Кэтрин решила приготовить кофе. Терпкий аромат наполнил кухню. Она села за стол и прислушалась к звукам, доносившимся сверху. Через пару минут Джексон и Мора вернулись.

— Ну, и каков будет вердикт? — поинтересовалась она.

— Неплохо, — сдержанно заметил Джейсон. — Послушай, — обратился он к дочери, — ты сегодня еще не играла на флейте. Когда ты собираешься это делать? Уже ночь на дворе. Живо домой. Что тебе сказал учитель? Двадцать пять минут каждый день. Я скоро приду. Мне надо кое о чем поговорить с Кэтрин.

— Но, папа…

— Давай, пирожок, иди домой. Будь умницей. Ты виделась с Кэтрин почти каждый день на этой неделе, теперь пришла моя очередь. И не забудь гаммы. Сыграешь их перед этюдами.

Когда она ушла, Джейсон, подойдя к шкафу, произнес:

— С твоего разрешения выпью чашку кофе. Устал. Надо взбодриться. Ты будешь?

Кэтрин кивнула. Джейсон налил две чашки.

— Кстати, насчет этой детской кроватки. Я сейчас повнимательнее рассмотрел ее и пришел к заключению, что она… — Он внимательно посмотрел на Кэтрин.

— Да, это не фамильная вещь. Я взяла ее из своего магазина, — договорила за него она.

— Я так и думал, — кивнул Джейсон. — Там обкладка из пластика и много других современных материалов. Даже когда ты была маленькой, их еще не производили. Этой кроватке не больше десяти лет.

— Ну ты прямо Шерлок Холмс! — с иронией проговорила Кэтрин, барабаня пальцами по столу.

Может, спросить его? — подумала она. Задать вопрос прямо сейчас? Что, если он согласится? А вдруг откажется?

Она осторожно посмотрела на Джейсона. Он внимательно изучал свою чашку.

— Ты беременна? — неожиданно осенило его.

— Что? — широко распахнула она глаза. — Нет. С чего ты это взял?

— Просто эта кроватка… Я подумал, что ты ждешь ребенка, готовишься. Ты говорила, что очень хочешь стать матерью. Может, ты собираешься усыновить ребенка?

Кэтрин откинула волосы назад.

— Что-то в этом роде, — уклончиво произнесла она. — Странно, что ты сам завел об этом разговор, потому что я как раз собиралась спросить тебя.

— О чем?

— Джейсон, — сказала она после паузы, — я хочу иметь своего ребенка. Хочу испытать на собственном опыте, что это такое — выносить и родить ребенка. — Она помолчала, внимательно глядя ему в лицо. — О такой дочери, как Мора можно только мечтать. Она чудо. Джейсон, я бы хотела попросить тебя помочь мне с этим.

От ее слов Джейсон вздрогнул, как будто через него пропустили электрический ток. Кэтрин тоже поежилась от неловкости и почувствовала, что краснеет.

— Кэтрин! Я не думал, что…

— Тебе не придется ни о чем беспокоиться. Все заботы по воспитанию ребенка я возьму на себя! Ни помогать, ни проводить с нами время — ничего этого будет не нужно! — взволнованно заговорила Кэтрин.

Джейсон встал и начал мерить шагами кухню.

— Ты просишь слишком многого. Я не тот человек, который может сделать женщине ребенка и уйти. Знать, что у тебя растет малыш, и никак не участвовать в его жизни…

— Я просто не хочу создавать тебе трудности. Ведь это целиком моя идея…

— Трудности? Да ты не представляешь, какое это счастье — видеть детские глаза, смотрящие на тебя, и осознавать, что малыш — твоя плоть и кровь, что ты его создал, ты! — воскликнул Джейсон.

— К сожалению, я пока этого счастья не испытала, — тихо пробормотала Кэтрин.

Джейсон встал, подошел к раковине и вылил содержимое своей чашки в раковину, затем открыл кран и ополоснул чашку.

— Прости, — наконец произнес он, повернувшись, — я не могу сделать то, о чем ты просишь. Я убежден, что ответственность за воспитание ребенка должна лежать на обоих родителях. У меня сердце кровью обливается, когда я смотрю на Мору. Она растет без матери. Нет, Кэтрин, я не могу. Извини.

Джейсон поставил чашку на блестящую поверхность кухонного стола и, не сказав больше ни слова, ушел.

Некоторое время после его ухода Кэтрин продолжала сидеть в оцепенении, уставившись невидящими глазами в свою чашку. Наконец она поднялась, заперла дверь и отправилась спать, но уснула лишь тогда, когда небо окрасилось предрассветными лучами. Она проснулась несколько часов спустя, судорожно вспоминая, какой сегодня день. Воскресенье! Моника будет ее ждать в церкви. Кэтрин живо вскочила с постели.

После церковной службы она долго сидела в машине, решая, что ей делать. Отказ Джейсона не был для нее неожиданностью. Но его слова об ответственности обоих родителей за воспитание ребенка глубоко запали ей в душу. Если она пойдет на искусственное оплодотворение, то, конечно же, будет воспитывать ребенка одна. Она справится, в этом Кэтрин не сомневалась, но каково будет ребенку? Если он или она, когда вырастет, спросит о своем отце? Как Кэтрин объяснит все малышу?

Чем больше она задавала себе подобных вопросов, тем более абсурдной казалась ей идея искусственного оплодотворения.

— Ладно! — сказала она себе и включила зажигание. — Видно, не судьба. В общем-то, у меня есть все: собственное дело, дом, родственники, даже детская. Нет только семьи. Но что поделаешь? Раскисать ни к чему. Надо заняться делом. На какой улице я это видела? На Джефферсон-стрит? Или на Биттерсвит? — пробормотала она, выезжая со стоянки и вливаясь в уже достаточно бурный поток автомашин.

Вскоре она нашла то, что искала: цветочный магазин.

— Я хочу купить у вас тюльпаны, — заявила она продавцу. — Мечтаю, чтобы весной лужайка перед домом вся была в цветах, вот только не представляю, сколько луковиц мне понадобится.

— Ну, по меньшей мере десять-двенадцать дюжин, если вы хотите, чтобы это было эффектно, — проговорил продавец.

— Так много? — удивилась Кэтрин.

Продавец предложил ей самой выбрать луковицы, а потом долго упаковывал их и надписывал названия сортов на пакетиках.

— Лучше не тянуть с посадкой, — посоветовал ей он.

Кэтрин расплатилась и забрала покупки.

О чем только она думала, когда покупала цветы? Взбодриться ей, конечно, было необходимо, но цветы? Как она будет их сажать? Земля уже наверняка промерзла. Едва ли удастся ее вскопать. Во всем виноват Джейсон. Это он выбил ее из колеи. С таким настроением, злясь на себя, на Джейсона, да и вообще на весь свет, Кэтрин подъехала к дому. И первое, что она увидела, были Джейсон с Морой, работающие в своем саду. Они сгребали листья с лужайки перед домом. Кэтрин помахала им рукой и поспешно скрылась за дверью, опасаясь, что Джейсон или Мора заговорят: она была не в настроении вести светские беседы.

Дома Кэтрин быстро переоделась во все теплое. Она понимала, что с тюльпанами придется возиться долго, а на улице не лето. Она посмотрела на небо, затянутое серыми облаками. Только бы не пошел дождь или снег, подумала Кэтрин. Внезапно вся эта идея с посадкой тюльпанов показалась ей сущим бредом. Она вяло поплелась во двор, к гаражу, за инструментами.

— Решено. Ни о какой семье я больше не думаю и не мечтаю. Мой магазин, дом и эти цветы, если выживут, — вот все, что отныне будет составлять мою жизнь. Обойдусь без Джейсона, — поклялась она себе, возвращаясь из гаража с граблями и лопатой.

— Привет, Кэтрин! — услышала она голос Моры.

Кэтрин повернулась в ее сторону.

— Привет! — по возможности весело ответила она, но взгляд ее был прикован к Джейсону, чьи грабли мелькали в воздухе с такой скоростью, что рябило в глазах.

— Мы с папой уже почти убрали все листья. Может, тебе помочь?

— Нет, спасибо, я сама справлюсь. Вы, должно быть, устали и замерзли.

Тем не менее через десять минут Джейсон и Мора присоединились к ней. Джейсон продолжал работать с прежним энтузиазмом, сгребая листья в два раза быстрее, чем Кэтрин и Мора, вместе взятые. Уже одно это вызывало у Кэтрин приступ глухой ярости. Она подошла к нему, с силой ударяя граблями о землю, и спросила с вызовом:

— Что, позволь узнать, ты здесь делаешь? Я же сказала, что не нуждаюсь ни в чьей помощи!

Джейсон остановился и опустил грабли. Он улыбнулся и, протянув руку, поправил ей волосы. Кэтрин вздрогнула от неожиданности.

— Я просто хочу помочь. Соседи мы, в конце концов, или нет! — с улыбкой проговорил он. — Знаешь, я сожалею о вчерашнем. О том, что разочаровал тебя, не оправдал твоих ожиданий… В действительности любой мужчина должен чувствовать себя польщенным, когда ему предлагают такое! Ты просто застала меня врасплох. Тем не менее мой ответ на твое предложение остается тем же. Однако у меня есть одно встречное предложение, — заявил он и подмигнул ей.

Повернувшись, Джейсон снова принялся сгребать листья с удвоенной энергией.

Он и не собирается уходить! — возмущенно подумала Кэтрин. Она решила не отставать и как заведенная работала еще сорок пять минут без перерыва. Когда с листьями было покончено, Кэтрин подошла к Джейсону и сказала:

— Спасибо! Я ценю твою помощь. До свидания.

Джейсон кивнул. Она явно была обижена на него. Но что Джейсон мог сделать? Он действительно был убежден, что просто так детей не заводят. Оба родителя должны принимать равное участие в воспитании ребенка.

Кэтрин, подхватив грабли, направилась к гаражу. Лопату она оставила у двери — ей надо было еще посадить тюльпаны. Поставив грабли на место и открыв багажник, она вынула все пакеты один за другим и понесла их к входной двери. Джейсон и Мора уже ушли, и она, оставшись наконец одна, схватила лопату и начала яростно копать землю, словно вымещая на ней свою злость.

— Что это ты делаешь? — неожиданно услышала она глубокий голос за спиной.

От испуга Кэтрин вскрикнула и выронила лопату из рук. Это был Джейсон. Она с трудом перевела дух.

— Уходи, — не очень вежливо произнесла она и повернулась к нему спиной, — я занята.

Джейсон так и хотел сделать, обиженный подобным отношением, но, уже сделав шаг в сторону, понял, что не сможет ее оставить. Она казалась такой маленькой и беззащитной с покрасневшими от холода носом и щеками. Он причинил ей боль вчера вечером и ругал себя за это, хотя и сознавал, что не мог поступить иначе.

— Может, все же скажешь мне, зачем долбишь промерзшую землю с таким остервенением?

— Хочу развеяться, — буркнула она, не прекращая копать.

— Здесь? На таком холоде? Хотя этот пронизывающий ветер может действительно развеять тебя, — попытался пошутить Джейсон, но Кэтрин было не до шуток.

— Да, я хочу посадить эти тюльпаны. Это поднимет мне настроение. Поэтому я была бы тебе очень признательна, если бы ты оставил меня в покое. Хочу сегодня все закончить.

— Но тюльпаны расцветут только весной и лишь тогда сумеют поднять тебе настроение. — Джейсон явно не собирался уходить. — Единственное, что ты получишь прямо сейчас, так это радикулит.

Кэтрин прекратила копать и распрямилась. Джейсон был прав. Она уже чувствовала боль в пояснице. Достав из кармана большой клетчатый платок, она громко высморкалась.

— Вот видишь? Ты простудилась, — не преминул заметить Джейсон. — Я уже давно бросил всякие попытки понять женскую психологию. Сажать тюльпаны в конце ноября? Как тебе только такое в голову пришло?

— А я уже давно бросила всякие попытки понять мужскую психологию, — ответила Кэтрин, засовывая платок в карман брюк. — С каждым днем будет становиться все холоднее и холоднее. В любой день может пойти снег, и мне надо, во что бы то ни стало посадить эти тюльпаны сегодня. Поэтому, пожалуйста, оставь меня. Пожалуйста!

Джейсон посмотрел на мешки с тюльпанами.

— Ого! Сколько их там? Зачем тебе столько? — удивился он.

— Какое тебе дело? — проворчала Кэтрин. — Я очень сильно хотела развеяться.

Джейсон подумал об удачливом продавце, сбывшем неразумной покупательнице несезонный товар. Должно быть, сидит сейчас в тепле и потирает руки от радости.

Новый порыв ледяного ветра, хлестнувший Джейсона по щекам, вывел его из задумчивости. Он вновь посмотрел на Кэтрин и решительно взял у нее из рук лопату.

— Что бы ты ни думала обо мне, я чувствую себя ответственным за твое плохое настроение. Пойди домой, погрейся. Мора уже приготовила кофе. На столе осталась пицца, если только моя дочь не расправилась с ней. Возвращайся, когда согреешься. А я пока покопаюсь в земле.

— Но я не хочу, чтобы ты…

— Иди и делай, как я тебе велел! — тоном строгого отца приказал ей Джейсон.

Кэтрин поняла, что сопротивляться бесполезно, и направилась к их дому.

Мора налила ей чашку горячего кофе.

— Что это делает мой отец? — спросила девочка, глядя в окно.

— Помогает мне посадить тюльпаны, — ответила Кэтрин, с удовольствием отхлебывая ароматный напиток. — Я хочу посадить их до того, как выпадет снег.

— Очень странно, — протянула Мора.

— Да, странно, но я не ожидала, что будет так трудно копать.

— Нет, я имела в виду — странно, что отец занимается этим. Он ненавидит подобные занятия. Мы сегодня собирали листья только потому, что завтра последний день, когда мусоровоз будет объезжать дома.

— Ты хочешь сказать, что Джейсон не любит заниматься хозяйством? — удивленно спросила Кэтрин, вспоминая, как он ловко работал граблями.

— Совершенно не любит. Ненавидит. Я месяцами умоляла его покрасить стены в моей комнате. Сама купила краску. Просто мне одной не справиться. Я даже пригрозила, что вылью краску на пол в прихожей. Но он так и не нашел времени, чтобы покрасить мою комнату. Тем более удивительно, что он сразу согласился помочь тебе.

Кэтрин почувствовала оттенок ревности в ее голосе.

— Не обижайся на него. Он просто своевольный. Работает по настроению.

Они посидели еще немного. Кэтрин допила кофе.

Когда она присоединилась к Джейсону, земля уже была вскопана, и они принялись сажать тюльпаны. Получилось замечательно. Весной дом будет буквально утопать в цветах!

Да, весной здесь будет просто райский пейзаж, с удовольствием подумал Джейсон, попивая горячий кофе и поглядывая в окно на дом Кэтрин. Я буду наслаждаться этим пейзажем за завтраком, ланчем, обедом и ужином до тех пор, пока солнце не сядет. Буду наслаждаться до конца жизни.

Внезапно он нахмурился. До конца жизни? После того, что между ними произошло? Кэтрин наверняка подыщет себе другой дом. Но почему она должна уехать? Он не хочет этого. Мора привязалась к ней, подружка Моры Эми часто навещает свою тетю. Да и ему самому будет одиноко. Все было так замечательно до вчерашнего дня, пока она не завела этот разговор, испортивший их отношения. Почему в жизни все так происходит? Почему хорошее столь легко разрушить? И почему так мало этого хорошего? Он вспомнил, как фантазировал о ее нижнем белье, какого оно цвета и сколько стоит. Джейсон горько улыбнулся. Почему жизнь так жестоко бьет его? Жена бросила, друзей почти нет. Его дочь растет без матери… И вот теперь, когда в его холодной жизни едва забрезжило тепло их отношений с Кэтрин, все так легко рухнуло, и он снова остался в одиночестве…

— Папа?

— Да.

— А я думала, что ты не любишь эти хозяйственные дела. Ты говорил мне, что надо иметь хорошо оплачиваемую любимую работу и заниматься только ею, добиваясь совершенства. А всю остальную работу пусть делают другие, а ты им будешь платить за это.

— Ну иногда ради своего удовольствия можно поработать и во дворе, — ответил Джейсон, не подозревая, куда клонит его дочь.

— Тогда почему же ты взялся помогать Кэтрин? Это же не для себя, а для нее. Ты помогал ей и красить, причем согласился сразу же, а я упрашивала тебя месяцами. И сегодня, пока Кэтрин сидела у нас на кухне, ты копал землю перед ее домом. На ледяном ветру! Какое тут может быть удовольствие?

Джейсон тяжело вздохнул. Он явно не был создан для того, чтобы ладить с женщинами. Он не мог понять, почему они придают такое значение разным второстепенным вещам. Взял и помог соседке. Подумаешь, какое событие!

— Ну и что из этого? — произнес Джейсон.

— А то! Я считаю, что мы тоже должны посадить цветы вокруг нашего дома, — заявила девочка. — И это надо сделать именно сегодня. Потом будет совсем холодно.

— Мора! Сегодня воскресенье. Пять вечера. Все магазины уже закрыты, — попытался отвертеться Джейсон.

— Я так и знала, что ты откажешься!

— Но детка!

— Я столько раз просила тебя покрасить мою комнату! У тебя всегда не хватало на это времени. А Кэтрин ты сразу помог. И причем с радостью. Я слышала, как вы смеялись.

Джейсон вспомнил Кэтрин. Как забавно и привлекательно она выглядела в своем рабочем наряде! Жаль, что так все получилось. Они могли бы быть друзьями.

— Почему я так поступаю — мое личное дело. Когда вырастешь, поймешь меня. А пока расскажи-ка мне, что вам задали в школе на завтра.

Мора скрестила руки на груди и топнула ногой.

— Ты красил ей стены и копал землю, потому что она тебе небезразлична. А я?

— Дороже тебя для меня нет никого на свете, Мора. Ты моя дочь. Поэтому я так волнуюсь за тебя и хочу, чтобы ты регулярно учила свои уроки и выросла хорошим человеком. Ты играла сегодня на флейте?

Мора внимательно посмотрела на него.

— Папа!

Глядя на решительно сдвинутые брови дочери, Джейсон понял, что ему не отвертеться.

Он молча спустился в кладовку за краской, с ужасом предчувствуя, что на следующей неделе ему еще придется сажать тюльпаны перед их домом.