Глава 1

— Если вы двое не прекратите тискаться везде, мне станет плохо.

Моя лучшая подруга Дафна Круз захихикала и одарила своего друга Карсона Каллахана очередным диким, чавкающим поцелуем в губы. Розовые искры слетели с кончиков пальцев Дафны, чтобы потухнуть в воздухе вокруг нее. Маленькие цветные огоньки светились почти также, как лицо Карсона.

— Я серьезно! – Я закатила глаза.

Дафна отстранилась от Карсона на достаточное время, чтобы посмотреть на меня.

— О, хватит придираться, Гвен. Мы не обжимаемся. Не в этом затхлом, старом музее.

Я подняла вверх бровь.

— Правда? Тогда почему на Карсоне гораздо больше твоего блеска для губ, чем на тебе?

Карсон покраснел еще больше, его загорелая кожа приняла цвет томата. Музыкальный фанат подвинул очки повыше на носу и вытер лицо рукой в попытке убрать остаток блеска Дафны. Этим он добился только того, что розовый блеск прилип теперь и к его пальцам. Дафна захихикала, а затем еще раз поцеловала в губы своего парня.

Я вздохнула.

— Эй, Эй. Прекращайте, вы как горлицы. Музей закрывается в пять, а мы не посмотрели и половины артефактов, которые нам нужно увидеть для истории мифов.

— Прекрасно, - Дафна надула губы и оторвалась от Карсона. — Ты просто обломщица кайфа.

Я снова закатила глаза.

— Ну да, и эта обломщица кайфа, совершенно случайно, думает о своей оценке. Давай пойдем в следующую комнату. Как говорится в брошюре, там должно быть представлено действительно крутое вооружение.

Дафна сложила руки на груди. Она прищурила глаза и зло смотрела на меня, потому что я говорила ей, что делать. Но, в конце концов, она и Карсон последовали за мной, когда я прошла через дверь и тем самым покинула главную часть музея.

Прошло несколько дней после нового года, и мы находились в Колизее Криоса, музее на краю Эшвилля, Северная Каролина. Посещение музея не стояло в самом верху моего списка»Чем бы заняться в свободное время», но все ученики Мифа на втором году обучения получали задание во время зимних каникул пойти в колизей, чтобы посмотреть особенную выставку артефактов. Так как занятия в академии начинались завтра утром, сегодня у нас был последний шанс выполнить это задание. Было уже достаточно плохо то, что я и все остальные воины, особенные дети, в Мифе учились тому, чтобы уметь сражаться против жнецов Хаоса, которые были настоящими, ужасными злодеями. Но домашние задания на каникулах! Это нечестно.

Дафна, Карсон и я пришли сюда около трех часов, и теперь вот уже полтора часа мы переходили от одной витрины к другой. Снаружи Колизей Криоса выглядел, как и любое другое здание — именно, как музей, один из дюжин, которые находились вокруг города и в Аппалачах. То, что казалось внутренней жизни, дело обстояло совсем по-другому. Пойти в музей - было сравнимо с путешествием во времени - назад в старый Рим. Насколько хватало глаз, господствовал белый мрамор в виде художественного оформления, прерываемый только возвышающимися колоннами. На стенах тут и там блестели золото, серебро и бронза, покрывая весь потолок потрясающей расцветкой. В выставленных цепочках и кольцах блестели сапфиры и рубины, в то время как в витринах сверкали тонкий шелк и другие предметы одежды, которые казалось, как будто были сплетены из паутины. Даже служащие музея носили струящиеся белые тоги, что еще больше усиливало впечатление. Но выставка не ограничивалась старым Римом. Каждое помещение содержало артефакты из другой культуры, начиная с дальнего севера через Персию до Японии, и, конечно, все страны и народы между ними. Колизей был посвящен именно членам Пантеона. Боги, Богини, овеянные легендами воины, мифологические создания — по сути, Пантеон был собрание магически одаренных героев, которые объединились, чтобы спасти мир.

Давным-давно злой скандинавский бог изгоев Локи пытался поработить всех, погрузил мир в долгую, кровавую войну Хаоса. Но члены Пантеона восстали, чтобы сковать Локи и злых последователей, жнецов хаоса. В конце концов, другие Боги и Богини заключили Локи в мифологическую тюрьму, которая находилась далеко от мира смертных. И теперь в Колизее были выставлены различные артефакты: драгоценности, одежда, вооружение, оружие и другие предметы, которые использовали с обеих сторон во время войны хаоса. Хотя Локи и был заперт, борьба между Пантеоном и жнецами все еще продолжалась, с новыми поколениями воинов и существ. Конечно, большинство людей не знали, что Локи был чертовски близок к тому, чтобы выбраться из тюрьмы и начать новую войну Хаоса. Однако я все время размышляла, почему я должна каким-то образом предотвратить побег злого бога.

- Вот этот крут, - сказала Дафна.

Она показала на изогнутый лук в одной из витрин. Он состоял из одного куска оникса с золотыми орнаментами, выгравированными на нем. Он был покрыт несколькими тонкими золотыми нитями. Рядом с ним лежал подходящий, тонкий колчан из оникса, в котором, однако, была всего лишь одна стрела.

Дафна наклонилась вперед и прочитала бронзовую мемориальную табличку рядом с оружием. - Здесь говорится, это Лук, принадлежащий однажды Сигюн, норвежской богине преданности. Каждый раз, когда вытягиваешь стрелу из колчана, появляется новая, занимая место предыдущей.

- Вот это мне нравится больше, - сказал Карсон, указывая на изогнутый горн из слоновой кости, который немного напоминал крошечную тубу. На поверхности блестели интарсии из оникса. - Здесь сказано, что это Горн Роланда. Тем не менее, я не понимаю, что он может делать.

Я моргнула. Я была так глубоко погружена в мыслях о Локи, жнецах и Пантеоне, что просто бродила вокруг, вместо того, чтобы рассматривать артефакты. Мы стояли в огромной, круглой зале, полной оружия. Мечи, боевые посохи, копья, кинжалы, луки, сюрикены и многое другое блестело как в витринах, так и между крупными масляными картинами на стенах, изображающие мифологические битвы. Вся задняя стена была сделана из того же белого мрамора, как и остаточный музей, только здесь в нем были еще и вытесанные мифологические фигуры из камня. Грифоны, горгульи, драконы, химеры и горгоны со змееподобными волосами и жестокой улыбкой. Посредине зала на пьедестале сидел рыцарь в полном вооружении на коне. Рыцарь держал копье в руке и выглядел так, будто в любой момент, он готов был атаковать восковую фигуру римского центуриона, который также был на пьедестале, с поднятым мечем, в готовности отразить атаку оппонента. В комнате находились также другие фигуры, в том числе викинг со шлемом и рогами, который вот-вот разобьет своим огромным топором бронзовый щит, стоящего рядом с ним спартанца. В нескольких шагах две женские фигуры, валькирии и амазонки, держали в руках мечи и с безразличным взглядом наблюдали эпический, никогда не заканчивающийся бой викинга и спартанца.

Я пристально смотрела на борющихся воинов. На мгновение они дрогнули и, казалось, что они двигались. Их восковые губы скривились в неистовых гримасах, их пальцы схватили оружие крепче, их тела напряглись на предстоящий бой. Холодная дрожь пробежала по моей спине, и я отвела взгляд. Мой цыганский дар, моя психометрическая магия сводила меня с ума, как только мы вошли в этот музей.

- Хм. А вот в нем, мне кажется, нет ничего особенного, - пробормотал голос с дерзким, английским акцентом. - На самом деле он даже весьма скучный. Обыкновенный, собственно говоря.

Я посмотрела вниз к источнику голоса - Вик, меч, что висел в черных кожаных ножнах на моем бедре. Вик не был обычным мечом. Во-первых, у него не было нормальной рукоятки, вместо нее на том месте находилось что-то вроде половины лица. Одно единственное ухо, нос с горбинкой, рот и округление в форме глаза. Мне всегда казалось, будто в серебряном металле был пойман человек, который пытался выбраться оттуда. Я не знала точно, кто именно это был, но точно знала, что он был груб, упрям и кровожаден. Меч только и говорил о том, что нам стоит, наконец, найти несколько жнецов, чтобы их убить. Но на самом деле, был всего лишь один жнец, которого я хотела убить - девушка, погубившая мою мать. Разгромленный автомобиль. Меч, пролетевший сквозь дождь. И кровь - так много крови! Воспоминание об убийстве моей матери вновь нахлынуло и грозило овладеть мной, но я подавила его и заставила себя сосредоточиться на своих друзьях, которые до сих пор рассматривали ониксовый лук и горн из слоновой кости.

Я взяла с собой сегодня Вика, потому что подумала, что ему может быть интересно, посмотреть выставку. Кроме того, мне нужен был кто-то, с кем я могла бы поговорить, пока Дафна и Карсон хихикали или устраивали борцовские поединки языками. Они были столь увлечены друг другом, что иногда это вызывало отвращение, особенно принимая во внимание плачевное состояние моей личной жизни.

- В конце концов, это всего лишь лук, - продолжил Вик. - Ничего особенного. Нет настоящего оружия.

Я закатила глаза. О, да. Вик тоже говорил - в основном о том, какой он восхитительный.

- Ну, некоторым из нас нравятся луки, - фыркнула Дафна, взглянув на мой меч.

- И в этом твоя проблема, Валькирия, - ответил Вик.

Меч посмотрел на нее сердито. У Вика был всего лишь один глаз странного цвета - не совсем фиолетовый, но и не серый. Он напоминал мне цвет сумерек, этот нежный тон неба, прежде чем мир погрузится в темноту ночи.

- Ну а ты, Кельт, - сказал Вик и обратил свое внимание на Карсона. - Гвен сказала мне, что ты предпочитаешь размахивать посохом. Посохом! У него нет даже чертового острия на конце. Действительно - ничтожно, чему они учат вас, детей-воинов, сейчас в академии.

Каждый молодой человек, который ходил в Академию Мифов, был каким-то воином, в том числе и мы трое. Дафна была Валькирией, Карсон был Кельтом, а я цыганкой. Все мы произошли от воинов Пантеона, которые первыми воевали против Локи и его жнецов. И мы соблюдали эту традицию и в теперешнем времени, тем, что мы ходили в академию и получали навыки и изучали нужную нам магию, которая была необходима в борьбе со жнецами. И не мы одни. Викинги, Римляне, Ниндзя, Самураи, Спартанцы, Персы. Всех этих воинов можно было найти в академии.

— Позор, - снова подал голос Вик.

Карсон посмотрел на меня. Я только пожала плечами. Я владела Виком всего несколько месяцев, но быстро поняла, что было невозможно заткнуть мечу большой рот. Вик говорил, что хотел, когда хотел, и так громко как хотел. И если кто-то отваживался возразить ему, то вызывал у него огромную радость и очередную тему для дискуссии, пока его клинок был прижат к горлу.

Вик и Дафна обменялись еще одним злым взглядом, прежде чем Валькирия снова повернулась к Карсону и продолжила говорить с ним о том, каким классным был лук.

Я прошлась по остальным комнатам и рассматривала артефакты. Вик продолжал вести монолог о том, что единственным настоящим оружием был меч, и он, конечно, считал себя самым лучшим мечом, который был сотворен. Я выдавливали из себя соглашающиеся звуки, когда это казалось уместным. Это было проще, чем дискутировать с ним.

Дафна и Карсон все еще рассматривали лук, а Вик, наконец, закончил свою тираду и снова закрыл рот. Я как раз читала вывеску к серебряному мотку ниток, который принадлежал Ариадне. Она была греческой богиней и с его помощью вывела Тесея из лабиринта, в котором таился минотавр. Как я услышала шаги позади, и кто-то подошел ко мне.

— Гвендолин Фрост, - прошептал грубый голос. — Какая же неожиданность встретить тебя здесь.

Я обернулась и оказалась перед мужчиной в середине четвертого десятка с черными волосами, холодными синими глазами и кожей, белой как мрамор. На нем был темно-синий костюм и пара кожаных ботинок, которые блестели сильнее, чем большинство витрин в комнате. Я бы посчитала его привлекательным, если бы я не знала точно, каким педантичным и придирчивым он был, и что он ненавидел меня. Я вздохнула.

— Найкмедс, что вы здесь делаете?

— Я, конечно, наблюдаю за выставкой. Большинство артефактов были одолжены у Библиотеки Древностей.

Найкмедс был хранителем Библиотеки Древностей, которая находилась в нескольких километрах на территории Мифической Академии в Сайпрес Маунтин, Северная Каролина. Помимо книг, библиотека была знаменита несравненной коллекцией артефактов. На ее семи этажах стояли сотни и сотни витрин. В них были выставлены вещи, которые когда-то принадлежали Богам и Богиням или их чемпионам, или даже Жнецам, которых они одолели. Я могла бы подумать, что Колизей Криоса одолжил несколько артефактов у библиотеки, наверное, это и было причиной того, почему ученики академии вообще должны были приходить сюда. Так их заставляли посмотреть и познакомиться с предметами, которые они игнорировали ежедневно в библиотеке. Найкмедс пристально смотрел на меня, и казалось, был не намного больше рад видеть меня, чем я его. Он скривил рот.

— Я вижу, что ты и твои друзья, как и большинство ваших одноклассников, ждали последнего момента, чтобы выполнить домашнюю работу по истории мифов.

Морган МакДугал, Сэмсон Соренсен, Саванна Уоррен, Талия Пицарро. Я уже заметила большинство людей, которых знала. Они все — также как Карсон, Дафна и я — были семнадцатилетними, и учились на втором курсе в Мифе и точно также пытались оставить позади посещение музея, прежде чем утром начнутся занятия.

— Я была занята, - пробормотала я.

Найкмедс только недоверчиво засопел. — Конечно.

Я пришла в ярость. Я была занята. Очень занята, если быть точным. Совсем недавно я узнала, что жнецы искали Кинжал Хельхейма, один из тринадцати артефактов, которые использовали в последней войне Хаоса. Тринадцать артефактов содержали в себе колоссальную силу, потому что все они нашли свое применение в этой большой битве. Но действительно было важно — и это, правда, меня пугало — то, что кинжал был тем, что можно было использовать для того, чтобы освободить Локи из тюрьмы. Я решила найти кинжал раньше жнецов, поэтому во время каникул я читала все об этом оружии, что мне попадало в руки. Кто сделал кинжал, как его, возможно, применяли во время войны Хаоса, какой силой он мог бы обладать. Но все эти книги и заметки не поведали мне ничего, что я действительно хотела знать: где моя мама, Грейс Фрост, спрятала кинжал перед тем, как ее убили — или, как я должна выйти на его след раньше жнецов.

Конечно, я не могла рассказать Найкмедсу об этом. Он все равно не поверил бы мне, что я занималась чем-то полезным во время каникул. Он, без сомнения, считал, что я только бездельничала, читала комиксы и ела кексы, как чаще всего делала по вечерам, когда я работала в Библиотеке Древностей. Хорошо, хорошо, вероятно, я не так воодушевлена своей работой. Можете винить меня в том, что я люблю полентяйничать и повеселиться, прежде чем я предстану пред очередным сумасшедшим жнецом, который считает меня более могущественной и важной, чем я есть на самом деле.

Несмотря на скептическое отношение библиотекаря, я не могла сопротивляться стремлению осмотреться в помещении, так как надеялась заметить за его спиной парня моего возраста — парня с самыми прекрасными глазами, которые я когда-либо видела, и подходящей к ним улыбке, одновременно сексуальной и насмешливой.

— Логан здесь с вами? - мне не удалось скрыть в голосе полный надежды оттенок.

Логан Куин был племянником Найкмедса, спартанцем, в которого я втрескалась по уши. Возможно,»втрескалась»было слегка мягко сказано, чтобы описать мои чувства к Логану, но в настоящий момент я называла это так.

Найкмедс как раз открыл рот, когда его опередил другой голос.

— Я здесь, цыганочка, - глубокий голос вызвал у меня дрожь по спине.

Медленно и со стучащим сердцем я повернулась. Позади меня стоял Логан Куин. Кудрявые, черные волосы. Светящиеся, холодные, синие глаза. Самодовольная улыбка. У меня остановилось дыхание, когда я посмотрела на Логана, и мое сердце забилось быстрее, пока у меня не возникло чувство, что оно стучало так громко, что он мог бы услышать его биение.

На Логане были джинсы и темно-синий пуловер под черной кожаной курткой. Вещи, безусловно, были от ведущих дизайнеров, потому что Спартанец был таким же богатым, как и остальные ученики в Академии. Но даже, если бы он был одет в лохмотья, я заметила бы жилистую силу его тела и широкие, мускулистые плечи. Да, Логан также обладал идеальным, дерзким видом, и его репутация подходила его внешности. По слухам, которые постоянно ходили вокруг, Логан подписывал матрас каждой девушки, с которой спал, для ориентировки.

Я так и не узнала, верны ли эти слухи или нет, или как Логан, вообще, должен был бы сделать это. Когда я прикоснулась к спартанцу и использовала мой дар, то видела, в основном, его боевые способности. Ведь именно об этом в тот момент думал Логан, и именно это было нужно мне. Я не знала, со сколькими девушками уже спал Логан.

Но слухи не играли для меня большой роли, потому что Логан был просто восхитительным парнем. Сильный, умный, юморной, заботливый. И к тому же еще один очень важный факт состоял в том, что он неоднократно спасал мне жизнь. Трудно не любить парня, который не позволил жнецам убить тебя или съесть немейскому охотнику.

Взгляд Логана скользнул по моей шее и цепочке, которую я носила — колье, которое он мне подарил до того, как мы разъехались на каникулы. Шесть тонких серебряных цепочек охватывали мою шею, в то время как ее, украшенные алмазами, концы образовывали в центре простую, но элегантную форму снежинки. Удивительно красивое украшение походило на что-то, что должна носить Богиня. Я считала его слишком красивым и хрупким для меня, но я все равно любила его всем сердцем.

— Ты носишь цепочку, - он тихо произнес.

— Каждый день с тех пор, как ты мне подарил ее, - ответила я. — Я почти никогда не снимаю ее.

Логан улыбнулся мне, и это повлияло на меня, как будто солнце прорвалось через грозовые облака. На мгновение все было просто... идеально.

Затем Найкмедс откашлялся, от чего этот пузырь счастья, в котором я почти плавала, лопнул. На лице Найкмедса читалось кислое выражение лица, когда его взгляд метался между мной и его племянником.

— Если вы позволите, музей закрывается через несколько минут, и я должен быть уверен, что работники готовы упаковать артефакты, чтобы вернуть их завтра утром в библиотеку.

Найкмедс покрутился на своих каблуках и, не сказав ни слова, покинул оружейную комнату. Я вздохнула. Да, во время своей работы в библиотеке я не особо усердствовала, но, даже, несмотря на это, мне казалось, что у него и кроме этого есть причина ненавидеть меня. Еще с первого взгляда он невзлюбил меня, и я не имею понятия почему.

Я выставила библиотекаря и его враждебность из своих мыслей и сконцентрировалась на Логане. Во время каникул он прислал мне несколько сообщений, но я все равно скучала по нему как сумасшедшая - особенно, потому что я все еще не понимала, что между нами происходило. Логан недавно расстался со своей девушкой Саванной Уоррен, но с тех пор он не особо спешил с признанием в любви или хотя бы просто пригласить на свидание. Вместо этого, мы вот уже несколько недель болтались в этой странной фазе ожидания, и я была готова изменить это.

Я сделала глубокий вдох, потому что хотела спросить, как прошли его зимние каникулы и как наши отношения будут продолжаться.

- Логан, я...

Крики и вопли пронзали воздух и перекрыли мои слова. На мгновение я замерла и спросила себя, показалось ли мне это. Зачем кому-то в музее кричать? Секундой позже прозвучали следующие крики, а затем громкие удары и грохот шагов. Логан и я посмотрели друг на друга, затем мы бросились к двери. Дафна и Карсон также слышали крики, и они были прямо позади нас.

- Стоп! Стоп! Стоп! - прошипела Дафна.

Ей все-таки удалось схватить мою руку и кожаную куртку Логана, когда спартанец хотел выбежать из комнаты. С ее превосходной силой Валькирии, она могла с легкостью отдернуть нас назад.

- Вы ведь даже не знаете, что там случилось, или кто там может быть, - предупредила Дафна.

Логан бросил на нее злой взгляд, но мгновение спустя он неохотно кивнул. Я сделала то же самое и Дафна отпустила нас.

Вместе мы подкрались к дверному проходу и заглянули через него. Колизей Криоса имел форму большого колеса, с главной комнатой в его центре и несколькими коридорами и комнатами, которые исходили от него как спицы. Когда Дафна, Карсон и я пару минут назад были в главной комнате, люди бродили и рассматривали артефакты и качественные копии оружия, доспехов и ювелирных изделий в сувенирном магазине музея. За исключением работников музея, большинство посетителей были студенты Академии Мифов второго года, которые в точности, как и мы, пытались сделать свою домашнюю работу перед завтрашним началом уроков.

Но не сейчас. Сейчас силуэты в черных плащах с капюшонами штурмовали сквозь Колизей - и все они носили длинные, изогнутые мечи. Они бросались на каждого, кто был на их пути. Их клинки прорезали воздух, а затем студентов. Когда один за другим понимал, что происходит, еще больше криков наполняло воздух и отзывались эхом как выстрелы.

Но уже было слишком поздно.

- Жнецы, - прошептала Дафна и тем самым произнесла мои собственные ужасающие мысли вслух.

Жнецы Хаоса бросались с мечами на каждого, кого могли настичь, затем просто бросали трупы и умирающих на пол. Служащие музея, взрослые, ученики. Жнецам было все равно, кого они убивали. Восковые фигуры, статуи, витрины и остальное падали на землю и разбивались на тысячи кусочков. Всюду брызгала кровь, водопад багровых капель, который опускался на белые, мраморные стены. При виде этого, мой желудок судорожно сжался, и мне стало плохо. Я слышала о том, какими жестокими были жнецы и что они жили ради того, чтобы убивать воинов — что они жили, чтобы убивать нас. Я сама уже встретилась с двумя жнецами. Но ничего похожего я никогда не видела. То, что разыгрывалось перед моими глазами, заставило меня застыть от ужаса, с моими друзьями происходило то же самое. Я знала, что нам надо что-то сделать, что-то, чтобы помочь другим ученикам, но я просто не знала, что именно. Некоторые из учеников Мифа пытались защититься, либо с оружием, которое попалось им под руки, либо голыми руками. Но это не работало, и Жнецы одолевали их одного за другим. Сэмсон Соренсен, парень, которого я знала, с криком упал на пол и схватился за живот, в то время как между его пальцами брызгала кровь. Несколько учеников Мифа хотели убежать, но жнецы просто атаковали их сзади, вонзали им мечи в спину и отбрасывали тела в сторону, как будто они были какими-то отбросами.

Уголком глаза я заметила другую ученицу, Морган МакДугалл, которая прижималась к высокой, белой платформе у стены. Зеленые магические искры слетали с ее пальцев, как молнии, явный признак того, какой испуганной и пораженной была Морган. Она сжала руки в кулаки и сунула их в подмышки, чтобы подавить цветные искры. Морган также хорошо знала, как и я, что жнецы нашли бы ее и убили в тот момент, как только увидели бы искры. Красивая Валькирия заметила меня и ответила на мой взгляд. В ее глазах, цвета лесного ореха, застыла паника.

— Оставайся там! Спрячься! Не пытайся убежать, - закричала я, хотя я не верила, что Морган могла услышать меня среди криков и ревущих сирен.

Меньше чем через минуту все закончилось. Жнецы собрались в центре музея и разговаривали, но я не могла расслышать сквозь стоны и мольбы умирающих учеников на кровавом полу, что они говорили.

— Жнецы, - снова прошептала Дафна, как будто она также не могла поверить, что она только что увидела.

Казалось, как будто они услышали тихое бормотание Валькирии, так как в этот момент большинство одетых в черное фигур обернулись и направились в нашу сторону.

 

Глава 2

Я застыла во второй раз. Я действительно оцепенела и не могла ничего сделать, кроме как смотреть на идущих в нашу сторону Жнецов с кровавыми мечами. Может быть, это было просто мое воображение, но мне казалось, как будто я могла услышать каждую каплю, падающую на мраморный пол. Кап-кап-кап.

Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать от тех ужасных звуков, которые отдавались эхом в моей голове.

- Назад, назад, назад! - прошипела Дафна, используя во второй раз свою силу валькирии и оттягивая сначала Карсона, потом меня и, наконец, Логана от двери.- Мы должны убираться отсюда!

Мы обратились в бегство - только чтобы понять, что нам не было куда бежать. Комната имела только один выход.

- Пойманы,- сказал Карсон озлобленным голосом. - Мы в ловушке.

Бум-Бум-Бум. Снаружи слышались все более и более тяжелые шаги Жнецов.

Я отчаянно осматривалась вокруг, в надежде найти дверь, окно или, по крайней мере, отверстие в крыше, которое я раньше не заметила. Или, может быть, я просто ждала, что что-то волшебным образом появится и даст нам шанс спастись. Это конечно не произошло, но мой взгляд остановился на восковых фигурах Викинга и Спартанца с вещами, которые они держали в руках - топор викинга и щит спартанца.

Оружие! Мои глаза метнулись по комнате. Мечи, копья, кинжалы, боевые посохи. Мы стояли в комнате, полной оружия. Смертоносные концы и острые лезвия сверкали от потолочного света, и казалось, будто они по очереди подмигивали мне, как если бы они точно знали, о чем я сейчас думала - и что мы должны были сделать, если мы хотим выжить здесь.

- Если мы не можем сбежать, есть только одна вещь, которую мы можем сделать - противостоять им и сражаться, - мрачно объяснила я, - Ради этого мы и тренировались, не так ли ?

Дафна и Карсон смотрели на меня с отвисшими челюстями, но Логан отреагировал совершенно по-другому. Он улыбнулся, и в его глазах загорелся вдруг дикий огонек. В отношении этого Спартанцы были немного жутковаты, потому что они действительно любили битвы. Они были лучшими борцами академии - и в остальном мире.

Не в первый раз я желала для себя такую же самоуверенность в борьбе против Жнецов, как у Логана. Дрожащими руками я вытащила Вика из кожаных ножен на своем бедре и подняла его. Пурпурный глаз Вика искал мой взгляд.

- Ты готова, Гвен? - спросил тихо меч.

- Я полагаю, я должна быть, верно? - прошептала я в ответ.

Я думаю, если бы он мог, он бы одобрительно кивнул. - Я буду с тобой, чтобы не случилось. Ты чемпион, Гвен. Все получится. Ника верит в тебя, также как и я.

Я кивнула в ответ, и его слова заставили меня чувствовать себя немного лучше. На секунду я замерла и просто старалась дышать спокойно - вдох и выдох, вдох и выдох, вдох и выдох, как моя мама меня научила. По ее словам я должна всегда это делать, если я боюсь, нахожусь в панике или взволнована. На данный момент у меня было все вместе - и немного больше.

Но у меня не было времени, чтобы подумать о том, что я делаю, не было времени, чтобы быть осторожной и спокойной. Я побежала к витрине, где лежал ониксовый лук богини Сигюн вместе с колчаном, подняла Вика, отвернула свое лицо и ударила мечем по стеклянной крышке.

Витрина разбилась с громким звоном, и осколки разлетелись по воздуху. Один из них попал в мою руку и оставил кровоточащий порез. Мне казалось, что я слышала сигнализацию, в сочетании с остальным шумом, но я была уже на пути к следующей витрине, в которой лежал длинный деревянный боевой посох.

-Дафна! Карсон! Логан! -прокричала я, - Хватайте оружие!

Мои друзья ринулись вперед, и осколки стекол хрустели под их ногами. Я разбила следующую витрину, в которой лежал меч с матовой, бронзовой рукоятью. Одну за другой я с Виком разбивала витрины, в то время как Дафна, Карсон и Логан хватали себе оружие оттуда, также как и каждое оружие со стены, до которого они могли дотянуться, и еще пару у восковых фигур.

Потом мы встретились в середине комнаты и рассортировали, что мы имели.

- Мы должны держаться вместе и с самого начала образовать единый фронт, - сказал Карсон, держа в одной руке боевой посох и запихивая в то же время другой рукой рог из слоновой кости и пару кинжалов в карманы своих штанов карго, - Мы должны напасть первыми, иначе они нас сметут.

Дафна перекинула через плечо колчан с единственной стрелой внутри, после чего проверила тетиву лука из оникса. Довольная, она покусывала губы, затем лихорадочно огляделась. Воздух был наполнен шелестом и шипением ее магических, розовых искр. — Там, на той стороне, за рыцарем и центурионом. Там Жнецы не сразу заметят нас, когда зайдут. Возможно, я смогу избавиться от парочки из них до того, как они поймут, что происходит.

—Вы трое сделаете это, — сказал Логан, пока закреплял щит, который он взял у Спартанца из воска, на своей руке, — Я спрячусь там, на той стороне, за Викингом. Когда Жнецы нападут на вас, я могу атаковать их сзади. Разделить и убить, правильно?

Я кивнула. Это был хороший план, даже если от мысли, что Логан разделится с нами, мой живот свело. Но Спартанец был лучшим бойцом в Мифе. Он всю свою жизнь занимался тем, что тренировался именно для таких ситуаций — как собственно и все остальные.

Мы забрались на площадку и поспешили в ее конец. Дафна встала между рыцарем и Центурионом, благодаря чему она выглядела как еще одна гордая фигура с натянутым луком Оникса в руках. Карсон встал справа от нее, я слева, таким образом, мы окружили и защищали нашего лучника, как учил тренер Аякс во время наших обучающих боев. Логан скользнул в другую часть комнаты за Викинга из воска.

- Мы справимся, да? - спросил Карсон. Страх способствовал тому, что за очками его коричневые глаза казались почти черными.

—Конечно, мы справимся! - я постаралась говорить непринужденно. — Думай только о том, как будут завидовать остальные ученики, когда мы расскажем им, что столкнулись с группой Жнецов — и победили.

Карсон попытался прокомментировать мое неубедительное подбадривание с ухмылкой, но вместо этого он только сгримасничал.

Я точно знала, как он себя чувствовал. Я не была уверена, будет ли кто-то улыбаться после того, что я только что увидела. Сегодня не могло быть победы. Не сегодня. Не со всеми раненными там снаружи. Не со множеством мертвецов.

Дафна молчала, хотя ее окружало плотное облако шелестящих искр, что говорило Карсону и мне, что она боится также сильно, как и мы. Вместо этого Валькирия посмотрела сначала на меня, а затем на музыкального фаната, а затем направила все свое внимание на открытую дверь. Карсон схватил свой посох и поднял выше очки на носу, пока я в свою очередь крепче сжала рукоять Вика.

Я взглянула на Логана. Даже с другого конца комнаты я могла разглядеть ожидание на его лице. Это чувство заставляло его глаза светиться, как лед на солнце. Спартанец был готов встретить Жнецов, готов показать в действии все его боевые качества. Логан поднял большой палец мне навстречу. Его самоуверенность, его вера в нас и в то, что мы планировали, поспособствовали тому, что мой живот немного расслабился.

Мы ждали прибытие Жнецов.

Не прошло и минуты, как в комнату вошел первый Жнец. На фигуре была черная мантия поверх одежды и тяжелые черные сапоги, но из-за ее широкого телосложения я приняла ее за мужчину. Но самое страшное в нем была маска.

Лицо Жнеца, ото лба до шеи, скрывалось за резиновой маской. Это уже было достаточно пугающим, но через мгновение я поняла, что маска представляла собой точную копию ужасного лица злого бога Локи.

Много лет назад, когда остальные Боги в первый раз заточили Локи, они приковали его под огромной змеей, с которой на его лицо постоянно капал яд и доставлял ему невероятную боль. Яд разъедал лицо привлекательного бога, пока оно не превратилось во что-то уродливое, бесконечно безобразное. Это был тот облик, который Жнецы носили на своем собственном лице с такой гордостью. Облик страшно напугал меня — даже еще сильнее, чем окровавленный меч у нее в руках.

Один за другим Жнецы заходили в комнату, пока у дверей их не собралось семеро. Нас было только четверо. Не очень хорошее соотношение сил, но также и не ужасное, если подумать, что в главной части Колизея мы видели двадцать вооруженных Жнецов. Кроме того, у нас же был Логан. С его боевыми способностями, Спартанец уже стоит приблизительно десятка Жнецов.

Я сидела на корточках за чучелом лошади рыцаря, в то время как мое сердце бешено билось.

Я вцепилась в Вика и ждала, что в комнату протолкнуться еще больше Жнецов, но этого не произошло. Хотя я и спрашивала себя, чем занимались сейчас остальные Жнецы, но не хотела еще больше удручать себя.

Вместо этого я просто была рада, что они не решили ворваться в комнату все вместе. Тогда бы мы определенно погибли.

Один из Жнецов вышел в перед: —Разделиться.

Я моргнула. Это... это был голос девушки. Я не стоило удивляться, как-никак любой мог быть Жнецом, от родителей до учителей или учеников, и любой между ними. Два Жнеца, против которых я сражалась до сих пор, были подростками моего возраста Все равно, что-то в этом глубоком, гортанном голосе беспокоило меня. Она звучала почти... знакомо. Как будто я уже слышала его где-то...

— Возьмите все, что выглядит интересным или магическим, - сказала она.

Я нахмурила лоб. Я посчитала, что Жнецы увидели нас в проем двери и поэтому пришли в этом направлении, но звучало так, как будто они здесь только ради артефактов.

— И ищите кинжал Хелхайм, —продолжала девушка. — По нашим расчетам они могла принести его сюда.

У меня перехватило дыхание. Кинжал Хелхайм? Откуда она знала об этом? И почему она думала, что найдет его в музее?

Мои мысли неслись с бешеной скоростью. Девушка отдала еще несколько приказов, но я больше совершенно не прислушивалась к ней. Вместо этого я сконцентрировалась на ее голосе и сравнивала с другими — голос, который я слышала в ночь, когда погибла моя мама.»Где кинжал? Где ты спрятала его? Дура! Нет тайника, который мы не могли бы найти. Это только вопрос времени,»— дьявольский голос отдавался эхом в моей голове, пока слова повторялись снова и снова.

Благодаря моей психометрической магии, я никогда ничего не забывала из того, что увидела, услышала или почувствовала от прикосновения к предмету. И не только это, также я могла вызывать эти воспоминания, когда захочу, чтобы проанализировать их, так как другие люди постоянно просматривают любимые места в фильме. Можно было бы сказать, что это была моя собственная версия фотографической памяти.

Пару недель назад моя наставница, профессор Аврора Метис, попросила меня, использовать мой цыганский дар на одном из Жнецов по имени Престон Эштон. От одних только предметов я уже воспринимаю довольно отчетливые волны, но когда я прикасалась к другим людям, вспыхивали действительно довольно жестокие видения и такие же чувства перед моим внутренним взором. Я могу увидеть все, что эта личность когда-либо делала, с самого детства до глубокой старости. Все чувства, которые они прятали в самых дальних, темных уголках сердца, и все тайны, которые они хотели бы утаить ото всех, даже от самих себя.

Профессор Метис хотела знать, что планировали Престон и его друзья Жнецы или как будет выглядеть их следующее нападение на Пантеон. Поэтому я взяла руку Престона и использовала свой дар цыганки, чтобы проникнуть в его разум.

Я только не ожидала того, что увижу убийство моей мамы.

Месяцами я считала, что мою маму одной ночью, когда она возвращалась домой, убил пьяный водитель. Но взгляд в разум Престона показал мне, что случилось на самом деле.

Что Престон был там. Как он протаранил машину моей мамы своим внедорожником. Как он всё это совершил по приказу загадочной девчонки Жнеца - девчонки, которая была чемпионом Локи и которая искала кинжал Хельхейма. Тот, что моя мама спрятала много лет назад. И потом, в конце концов, как девчонка Жнец ударила маму мечом в сердце, чтобы убить её.

Та же девчонка Жнец, которая теперь стояла прямо передо мной.

Страшная боль того момента, когда я пережила смерть моей мамы снова, впилась мне в сердце и разбила его на тысячи кровавых кусочков. Я произвела такой звук, который был что-то между воем и рычанием.

Но вместе с болью появилась также и ярость — больше ярости, чем я испытывала когда-либо в моей жизни. Уже скоро она вытеснила боль и сожгла все дотла, кроме моей жажды.

—Гвен? — прошептала Дафна, которая хорошо чувствовала, что во мне что-то изменилась. — Что случилось?

Одно мгновение я не могла ни говорить, ни двигаться, ни думать. Не было ничего кроме ярости, которая пропитала каждую клетку моего тела. Наконец я выдавила слова сквозь сжатые зубы.

—Это она, — пробормотала я. — Девушка-Жнец. Чемпион Локи. Это она, прямо перед нами. Девушка, которая убила мою маму.

Эй, — сказал один из Жнецов, глядя на осколки стекла, которые покрывали пол. — Почему все витрины здесь разб...

—Дафна, сейчас! — закричала я. — Сейчас!

Затем, кажется, все происходило в замедленной съемке. Дафна выступила из-за чучела лошади и прицелилась в девушку. Но та увидела, что задумала Валькирия, схватила мужчину рядом и пихнула его вперед себя, чтобы использовать его как человеческий щит. Дафна отпустила тетиву лука.

Моя лучшая подруга целилась великолепно, но стрела впилась в сердце мужчины вместо девушки-Жнеца.

«Валькирия,»— подумала я и заметила это слишком поздно. Девушка должна была быть Валькирией, так как нужно обладать нечеловеческой силой Валькирии, чтобы швырять взрослого мужчину, как будто он весил не тяжелее перышка.

Около меня в воздухе появились клубы золотого дыма, и следующая стрела появилась в колчане на спине Дафны. Моя подруга была права — это действительно было невероятно круто! Дафна увидела, что я смотрела на нее. Она кивнула мне, отвела руку назад и схватила стрелу.

—Убейте ее! — проревела девушка-Жнец, перекрикивая сирену, которая все еще была включена. — Убейте их всех!

Другие Жнецы не медлили ни секунды. Пятеро из них бросились вперед, в то время как девушка-Жнец оставалась на месте. Двое Жнецов пронеслись мимо Викингов из воска.

С громким боевым криком Логан выпрыгнул из своего укрытия, ударил мечем Жнеца, который был ближе всего к нему, и ранил его. На мгновение создалась полная неразбериха, затем два Жнеца атаковали Логана, пока остальные спешили в нашем направлении, один справа и двое слева.

Карсон и я вышли из нашего укрытия, чтобы встретить их, продолжая держать Дафну между нами. Она выстрелила стрелой в парня слева и заставила его упасть, еще до того как он добрался до Карсона. Большего я не могла увидеть, так как Жнец с моей стороны достиг подиума.

Лязг-лязг-лязг.

Он направил свой меч в сторону моей головы, но я парировала его удар. Я не слишком долго была в Академии Мифов, и не тренировалась с оружием на протяжении всей жизни, как другие студенты, но я получила ускоренный курс обучения»как остаться в живых»за эти последние месяцы.

Жнец поднял меч для следующего удара, но я успела нырнуть за фигуру римского Центуриона, таким образом, поставив его между нами. Жнец не успел быстро среагировать и не смог остановить удар, и его меч застрял в воске, проткнув грудную клетку. Он отчаянно дергал свое оружие, пытаясь освободить его, чтобы снова напасть на меня.

Я не колебалась. Убить или быть убитым, и если бы ситуация была обратной, Жнец сделал бы то же самое со мной. Тем не менее, это знание и холодная логика не делали ситуацию лучше. Я бросилась вперед и со всей силы проткнула Виком грудь Жнеца. Он вскрикнул и вцепился в серебряное лезвие, пытаясь вырвать Вика из моих рук.

Я усилила хватку и выдернула меч, а затем вонзила его ему в живот. Жнец снова закричал и отшатнулся. Он упал на пол перед помостом, и больше не вставал.

- Молодец, Гвен!,- кричал Вик, его рот двигался под моей потной ладонью.

- Заткнись, Вик!- крикнула я в ответ.

С другой стороны подиума Карсон боролся против другого Жнеца. Он парировал атаки меча посохом. Дафна стояла в нескольких шагах позади него, готовая пустить стрелку в Жнеца, как только выпадет шанс. На другом конце комнаты Логан убил Жнеца и бросился сразу же на другого.

Я повернула голову в сторону седьмого и последнего Жнеца - девушки, убившая мою маму. Она стояла на том же месте, где и была, и держала длинный, изогнутый меч в руке в черной перчатке . Она смотрела на меня. В прорезях ее маски я видела, как искрятся ее глаза, которые светились красный цветом. Под пластиковой маской гнев и ненависть освещали лицо как факел.

- Так-так,- прошипела Жница.

- Не наш ли это чемпион Ники, что размахивает здесь мечом, как будто действительно знает, как с ним обращаться. Я надеялась встретить тебя здесь.

От ее слов, мой живот скрутило от страха, но я взяла себя в руки и оттолкнула это чувство. Я знала, что Жница хотела убить меня.

Она уже угрожала сделать это в воспоминание, в котором она убила мою маму. Я не должна была быть удивлена, что она знала, кто я и как я выглядела. Профессор Метис однажды сказала мне, что чемпионы могут узнать других чемпионов, что они неизбежно притягиваются друг к другу или отталкиваются, как магниты.

- Да, это я. Гвен Фрост! - огрызнулась я. - Чемпион Ники во плоти. Я знаю, что ты убила мою маму.

Девушка откинула голову и рассмеялась. Она... просто рассмеялась. Низко, долго и громко. Как будто это было смешно, что она хладнокровно убила мою маму. Как и то, что им было невероятно забавно, что она и ее друзья Жнецы сделали то же самое в музее, полным невинных людей.

- Ну, мне следует признаться,- сказала она - Что убийство твоей хныкающей матери было самым забавным из тех, которые я когда-либо совершала.

Ярость снова охватила всю меня, блокируя все остальное. Все мои вопросы, все мои волнения, все мои страхи. Была только я и она, и моя жажда мести, это жжение, это острая необходимость заставить заплатить ее, заставить ее страдать за то, что она отняла у меня мою маму.

С ревом, я спрыгнула с помоста, подняла свой меч и бросилась на нее, а девушка-Жнец шагнула мне навстречу.

 

Глава 3

Я замахнулась Виком, вложив всю силу в этот удар, в попытке отсечь голову Жнеца-девушки с плеч . Я хотела отомстить за маму одним быстрым движением меча, с одной атаки, хотела что-то сделать, чтобы облегчить сильную боль в моем сердце.

Это не сработало. Она с легкостью заблокировала мою атаку и издала еще один ехидный смешок.

- Это все что ты можешь, Цыганка? Жалко. Неудивительно, что Пантеон обречен на провал с таким-то чемпионом Ники.

Затем, девушка-Жнец замахнулась рукой в перчатке и ударила меня в лицо. Да, подумала я, пошатываясь, боль взорвалась в моей челюсти. Такой удар! Определенно Валькирия.

Я едва успела сморгнуть появившиеся звезды с глаз, как девушка-Жнец со своим мечом уже была рядом со мной.

Я рванулась в сторону, едва увернувшись, от пролетевшего со свистом лезвия меча. Оружие застряло в деревянном стенде от витрины артефактов, стекло которого я разбила. Внезапно, резко остановившись, девушка-Жнец выпустила оружие из рук и споткнулась.

Широко раскрыв глаза, я уставилась на меч, который застрял там, где секунду назад была моя голова. Странные символы блестели на поверхности лезвия, чуть ниже рукояти, нанесенные на меч темной кровью.

Метис говорила мне, что все Боги и Богини дают оружие своим чемпионам. В конце концов, чемпионы это те, кого выбирали боги осуществлять их волю в мире смертных. Профессор также говорила, что только чемпион мог прочитать то, что написано на его оружие. На лезвие Вика было выгравировано -»Всегда победитель». Я подумала о том, что написано на мече девушки-Жнеца.

Я догадывалась, что это как-то связано с кровью, болью и смертью. Но это было не единственное, что я заметила. Эфес меча был в виде половины женского лица с красным глазом, который уставился на меня. Ненависть заставила глаз светиться так ярко, как кровавое солнце.

Я подавила крик и подняла Вика, чтобы он мог увидеть этот меч.

- Лукреция! - прорычал Вик, по-видимому, узнав его.

-Вик!- прорычал другой меч низким женским голосом. - Я так надеялась, что в конце концов кто-нибудь расплавил тебя и сослал на металлолом.

-Металлолом!- усмехнулся Вик. - Я покажу тебе металлолом, ты потускневшая зубочистка!

Итак, девушка-Жнец тоже могла говорить с мечом, который, казался, таким же по характеру как и Вик. Безусловно, это супер странно, но сейчас, я была больше озабочена тем, чтобы не быть зарезанной, чем о том, что ее оружие было зеркальным отражением моего.

Девушка-Жнец смогла вытащит меч из трещины и повернулась ко мне. Позади меня, я слышала лязг-лязг-лязг, меч Жнеца атаковал щит Логана. Наверху, на возвышении, Карсон еще боролся с последним Жнецом, а Дафна кричала ему, чтобы музыкант попытался не заслонять противника, чтобы не мешать ей выстрелить жнецу в сердце.

- Приготовься умереть, Цыганка!- прорычала девушка-Жнец и снова напала на меня.

Лязг-лязг-лязг. Наши мечи встретились.

Стекло хрустело под нашими ногами, как попкорн, когда мы продвигались то вперед, то назад по комнате. Сила Валькирии давала ей огромное преимущество, и каждый из ее ударов чуть не выбивал Вика из моей потной, дрожащей руки. Не говоря уже о том, что девушка-Жнец точно знала, что она делает.

Одна ее атака сменялась следующей, и она все наступала на меня, не останавливаясь даже на секунду.

Отчаявшись, я попыталась вызвать воспоминания о Логане, таким образом, пытаясь подключиться с помощью психометрической магии к его спартанским навыкам сражения. Но я сильно отвлекалась на действия вокруг себя. И я не могла сосредоточиться на этом, как это от меня требовалось.

Удар-удар-удар.

Девушка-Жнец снова засмеялась, с каждым ударом ее меч все ближе проходил от моего горла, и у меня было такое чувство, что она просто играла со мной. То, что она могла убить меня в любой момент, было понятно, но она хотела растянуть бой настолько, насколько это возможно для собственного удовольствия...

- Карсон!, - Дафна закричала, паника в ее голосе проникла через мой гнев.-Карсон!

Я посмотрела на возвышении как раз вовремя, чтобы увидеть, как Жнец делает выпад вперед и прокалывает своим мечом грудь Карсона.

-Нет!

Я не знала, это крикнула я или Дафна, или мы вместе закричали. Карсон рухнул на помост, повсюду была кровь. Логан увеличил свои нападения на второго противника, чтобы поскорее закончить бой и наконец-то помочь Карсону. Но я знала, что уже было слишком поздно.

- Оооо, один из твоих друзей ранен, Цыганка? Какой позор,- усмехнулась девушка-Жнец.

Гнев, страх и адреналин заполнили мое тело, и я больше не думала - я просто действовала. Я бросилась на девушку-Жнеца, толкнула и повалила ее на пол. Мое нападение удивило мою соперницу. Она потеряла свой меч, который выскользнул с грохотом. Я слышал, как Лукреция кричала на девушку, но я не остановилась. Хотя у меня не было силы Валькирии, я подняла Вика и ударила в лицо девушки-Жнеца рукоятью меча , надеясь, что смогу сломать ей нос под этой ужасной маской Локи.

- Это моя девочка! - взревел Вик. - Так держать, Гвен!

Но девушка-Жнец не сдавалась. Каким-то образом она пропихнула свои руки между нами, и оттолкнул меня от себя. Я отшатнулась и упала на задницу, осколки впились в мои руки, и даже рассекли мои джинсы.

Девушка-Жнец вскочила на ноги, в спешке, пытаясь поднять свой меч. Что-то мягкое и белое выпорхнула из складок ее черного плаща, и упало на пол. Девушка протянула руку, делая отчаянную попытку схватить это, но я, шатаясь на своих ногах, качнулась вперед, и снова замахнулась Виком на нее, заставляя ее отступить.

Девушка-Жнец посмотрела на меня сердитым взглядом, сверкая своими глазами как рубинами, и прошипела какое-то проклятие. Затем она сделала самое странное - она развернулась и выбежала из комнаты.

- Куда она идет? Почему она решила отступить? - рявкнул Вик, озвучивая мои собственные мысли.

- Понятие не имею, но она от нас не уйдет,- прорычала я.

Я сделала шаг вперед, готовая начать преследование, когда Дафна снова закричала. На этот раз это был не крик страха - это был крик ярости.

Я обернулась. В то время как я боролся против девушки-Жнеца, Дафна напала на того, с кем сражался Карсон. Она использовала лук из оникса как щит и стрелу из магического колчана как меч. Снова и снова Валькирия наносила удары стрелой, так что Жнец должен был резко отступать. Его нога зацепилась за что-то. Дафна шагнула вперед и проткнула стрелой грудь Жнеца. Человек закричал, попятился назад, а стрела торчащая из его сердце, была похожа на золотой палец.

Дафну это не волновало. Она обернулась и упала на колени рядом с Карсоном. Слезы текли по ее красивому лицо, когда она положила голову музыканта себе на руки. Я бросилась к ней.

Логан в другом конце комнаты убил последнего Жнеца, и сделал то же самое.

- Стоп, Гвен, стоп! - кричал на меня Вик.

Я резко остановилась у помоста, и Логан резко затормозил рядом со мной.

- Что? Что не так? Где-то есть еще Жнецы? -спросил Логан, он обернулся к двери.

- Нет, это Валькирия, - сказал Вик. - Ее магия, наконец, пробудилась. Просто смотрите и дайте ей немного пространства .

Мы сделали так, как он сказал. Если Вик был прав, то скрытая до сих пор от Дафны магия Валькирии, вот-вот проявится с большой силой.

Я прислонила Вика к скульптуре лошади, чтобы он мог видеть, что происходит. Пока мы смотрели, все больше и больше вокруг Дафны сверкали розовые искры, пока устойчивый поток магии тек из ее пальцев. Дафна кричала все это время. Слезы падали и объединились с магией в воздухе. Каждый раз, когда слеза попадала в волшебную силу, магия трещала и мерцала, одновременно приобретая розовый цвет с золотыми сиянием. Это розовая свечение распространялось все больше и больше, пока, наконец, не охватило тела Дафны и Карсона.

-Карсон,- умоляла Дафна, глядя на музыканта. - Пожалуйста, пожалуйста, не умирай. Ты не можешь умереть. Я не позволю. Ты меня слышишь?

Я не знаю, сделала Валькирия это сама, или у ее магия была собственная воля, но что-то изменилось после ее слов. Волшебные искры объединились. Они мерцали и потрескивали, сияние заполнило теплой силой всю комнату. Хотя я была полностью вымотана из-за сражения с девушкой-Жнецом, но свечение успокаивало меня и я уверена, что чувствовала себя все сильнее, более яркой, более живой.

Первое, что я заметила - кровь больше не капала из зияющей раны на груди Карсона. Вместо этого, тепло магии Дафны, розовое, золотое свечение оказалось рядом с его сердцем, там, где Жнец ранил его. Казалось, что свечение, как-то помогает Карсону. Я наблюдала за тем, как грубые края раны сошлись, а потом плавно исцелились. Через несколько секунд, Карсон выглядел так, как будто никто его не ранил.

-Исцеление, - прошептала я. - Магия Дафны исцеление.

-Похоже, она сделала большую работу для него, - сказал Вик. - Я думаю, что кельт мог бы очнуться для нее в конце концов.

Карсон начал кашлять, как будто услышал слова Вика. На мгновение глаза Карсона распахнулись, и он посмотрел на Дафну и улыбнулся.

- Никогда так больше не делай, - прошептала Дафна свирепым голосом.

Карсон открыл рот, словно хотел что-то сказать, но его глаза закрылись снова, прежде чем он смог это сделать.

- Позаботьтесь о Дафне, - сказал Логан. - Я позабочусь о Карсоне.

Мы поднялись на помост. Логан опустился на колени рядом с Карсоном и осторожно положил пальцы на его шею, чтобы проверить пульс. Он кивнул мне, и я присела на корточки рядом с Дафной и взяла ее за руку.

Мой цыганский дар активизировался, так как мои пальцы сомкнулись вокруг ее. Я дотрагивалась до Дафны до этого много, много раз. Я видела ее воспоминания и чувствовала ее эмоции, но до этого я никогда не испытывала такого. Казалось, что я... упала в Валькирию проскользнула в ее тело таким образом, как никогда прежде не делала. Ее аура, ее душа, ее дух, неважно как назвать все это, моя психометрическая магия позволила мне увидеть сердце Дафны - яркая, пульсирующая розовая искра, которая сделала Валькирию сильным воином и тем ярким человеком, которым она была.

Это было красиво- так красиво, что я ничего не могла поделать. Я протянула руку с моей собственной магией, желая хоть как-то прикоснуться к прекрасной искре, желая ощутить силу Дафны и почувствовать ее в себе. Что я и сделала.

Теплая, чистая сила исцеления Дафны текла в меня, вся боль и травмы, полученные в моей битве с девушкой-Жнецом, исчезли ,исцелились порезы на руках и синяки на остальных частях моего тела. Чем дольше я держала искру, тем лучше я себя чувствовала - все сильнее и живее, чем когда-либо прежде. После нескольких секунд я полностью исцелилась. Все мои травмы исчезли, как будто я никогда не сражалась против девушки-Жнеца.

Дафна вздрогнула, как будто только сейчас заметила, что я держала ее за руку. Ее пальцы выскользнули из моих, нарушая нашу связь, и успокаивающее ощущение ее магии исчезли.

Секундой позже, розовая свечение вокруг ее тела погасло, а Дафна испустила долгий, усталый вздох. Ее янтарная кожа выглядела почти такой же бледной, как и у меня, а ее рука дрожала, когда она пыталась поправить свои светлые волосы.

- Дафна? - спросила я вполголоса. - Что ты сделала?

- Я понятия не имею,- пробормотала она. Затем Валькирия упала в обморок. Она упала немного вперед и растянулась на Карсоне..

Секунду я не знала, что я должна сделать. Затем я наклонилась вперед и схватила за плечо свою подругу.

- Дафна! Дафна! - Я потрясла Валькирию.

Она не ответила, как и Карсон, хотя рана на груди полностью зажила.

Логан наклонился вперед и положил руку мне на плечо. - Расслабься, Цыганка, расслабься. Они оба в порядке. Они просто потеряли сознания. Карсон, потому что он был так тяжело ранен, и Дафна, потому что ее магия, наконец, проявилась. Это нормально.

Слова спартанца развеяли мою панику, и я посмотрела на своих друзей. Их лица были бледны, но их грудь поднималась вверх и вниз с постоянным ритмом. Я наблюдала за ними в течение нескольких секунд, чтобы убедиться в этом. Логан был прав. Они оба были в порядке. Да, то, что только что произошло, было невероятным, но мои друзья были живы. Это все что имело значение.

И только сейчас я заметила, что в Колизее абсолютная, устрашающая тишина. Сирены перестали реветь, люди перестали кричать, и я больше не слышала звук шагов Жнецов по полу. Если Жнецы ушли? Если они нашли кинжал Хельхейма и исчезли с ним? Остались ли еще выжившие в музее, кроме нас? Логан и я были в порядке, но Дафне и Карсону нужна помощь. С ужасом я поняла, что были раненые молодые люди, а также - что не все из них выжили. Я забыла об остальных студентах и про все остальное в битве против девушки-Жнеца.

-Как ты думаешь, Жнецы ушли? - спросила я Логана, понизив голос.

-Я не знаю. Но мы должны выяснить, что стало с другими студентами в музее. - Он сделал глубокий вдох. - И с Найкмедс.

Найкмедс и Логан были настолько разными, что я забыла слишком легко, что библиотекарь был дядей Логана, и Спартанец тоже заботится о нем также, как я своей бабушке Фрост.

- Это все конечно хорошо, - произнес Вик со своего места около лошади. - А вы не думаете, что вы должны сначала проверить Жнецов в этой комнате? Никогда не поворачивайтесь спиной к противнику, пока не убедитесь в том, что он или она больше не угроза. Ты должен знать это, Спартанец.

-Он прав, - сказал Логан, снова поднимая свой меч. - Мы должны убедиться, что эта комната находится в безопасности, прежде чем идти в о другие.

Спартанец пошел в одну сторону, я пошла в другом направлении, мы оба перемещались по комнате с мечами в руках, проверяя Жнецов, лежащих на полу. Они все были мертвы. Я посмотрела на странные изогнутые руки и ноги, абсолютно безмолвные тела, их невидящие глаза тускло блестели за прорезях резиновых масок.

Я оглядела комнату в последний раз, чтобы убедиться, что я не упустила выживших, и мой взгляд наткнулся на что-то маленькое и белое лежащие среди стекла и крови. Я подошла и присела, чтобы получше разглядеть это. На полу лежал листок бумаги, который был сложен в несколько раз. Это выпало у Жницы из плаща во время нашей борьбы. Странно. Я ожидала, что она спрятала один или два дополнительных кинжала в карманах

Так как я не знала какие вибрации остались на бумаге и не хотела бы я их сейчас увидеть, так что я не стала касаться его голыми руками, я натянула рукава толстовки на мои пальцы, только затем взяла бумагу. Я не могла открыть, не касаясь ее, так что я засунула ее в карман.

- Что это?- спросил Вик.

- Я не уверена, - сказала я. - Но это, наверное, важно. Я чуть не обезглавила девушку, когда она потянулась за ним.

Вик фыркнул. -Жаль, что у тебя не получилось.

Логан и я снова встретились в середине комнаты, после того как мы закончили обход. Дафна и Карсон по-прежнему лежали на помосте, и так как здесь был только один вход , они были в безопасности, пока мы будем выяснять, что происходит в остальной части музея.

- Ты готова, Цыганка? - мягко спросил Логан. - Снаружи ты ничего хорошего не увидишь.

Здесь было тоже ужасно, но я не стала ему говорить. Он тоже видел кровь и трупы, как и я.

- Я не знаю, буду ли я когда-нибудь готова к этому, но если там есть люди, которым можно помочь, то мы должны попытаться.

Логан смотрел на меня, его глаза встретились с моими. Он притянул меня к себе и обнял. Я закрыл глаза, и прислушалась к биению его сердца под моими пальцами. Я могла бы стоять и слушать этот стук вечно.

- У нас все хорошо, - прошептал Логан. - Мы выжили.

Я с трудом подавила рыдания, подкатывающие к горлу, думая о тех страшных событиях, которые недавно произошли.

- Я знаю, - прошептала я в ответ. - Знаю.

Логан держал меня в объятиях еще секунду. Потом он отпустил меня, поднял меч и медленно толкнул створку двери. Я схватила Вика и последовала за ним. Вместе мы выглянули в главную комнату Колизея. Тела валялись на полу, выглядели они, как крупные куски мусора рядом с разбитыми артефактами. Стекло, керамика, металл и дерево покрывали мрамор, как рваный ковер.

Все что можно было разрушить - было разрушено. Даже картины были сорваны со стен и растоптаны. Это выглядело так, как будто торнадо пролетело в музее - абсолютное, кровавое месиво.

Но там были некоторые выжившие. Несколько студентов смогли принять сидячие положения, держа руки на ранах, чтобы попытаться замедлить потерю крови. Другие прислонились к высоким колоннам и в шоке уставились на себя. Гораздо больше лежали там, где они упали и тихо плакали, их плечи дрожали и слезы скользили по их лицам, смешиваясь с лужами крови на полу.

-Ты проверь все здесь,- сказал Логан, понизив голос. -Я проверю в других комнатах, есть ли другие выжившие - и, я надеюсь, найду Найкмедса.

Я кивнула. Спартанец направился вниз по коридору, а я вернулась в основное помещение музея. Через несколько футов, я заметила Морган Макдугалл, сидящей на корточках над чьим-то телом. Так как она была ближе всех ко мне, я направилась в ее сторону, подняв Вика высоко, чтобы он предупредил о любом Жнеце, который мог еще скрываться в Колизеи.

-Морган? - спросила я вполголоса. - Ты в порядке?

Валькирия подняла голову на звук моего голоса, и я смогла увидеть над кем она присела - Самсон Соренсен. Викинг был одним из симпатичных парней в Академии, но теперь он был мертв. Его красивое лицо было искажено от боли, его пустые глаза смотрели в потолок, и в них отражался блеск металлических дисков.

- Все хорошо, - прошептала я. - Я тут, чтобы помочь. Здесь больше нет Жнецов?

- Нет. - Голос Морганы дрожал. - Один из них выбежал из комнаты, где вы были. Я думаю, что это была девушка. Она крикнула что-то другим, а потом они все побежали вниз по коридору. Они ушли. Они просто исчезли. Как-будто они получили то, зачем пришли.

Я нахмурилась. Я не заметила, чтобы чемпионка Локи взяла какое-либо оружие или артефакт. И другие Жнецы, которые сражались с нами, были мертвы, так что они не могли унести что-либо. Неужели кинжал Хельхейма был в другой части музея? Не потому ли девушка-Жнец и ее друзья ушли в такой спешке? Моя голова начала болеть от вопросов, на которые я не знала ответа.

Морган повернулась к Самсону и, поглаживая, убирала с окровавленного лица Викинга песочного цвета волосы. - Я действительно любила его, ты знаешь? Хотя он был парнем Жасмин, и мы встречались тайно за ее спиной, я любила его все время.

Я хотела сказать Морган, что все хорошо, что я знаю, что она чувствует по поводу Самсона. Но потом я заметила на полу рядом с нами тень, приближающую к нам. Возможно, не все Жнецы ушли. От этой мысли страх охватил мое тело.

Я ждала, пока тень не подошла ближе, затем я схватила Вика, повернулась и занесла меч над головой, готовая пронзить лезвием того, кто таился у меня за спиной.

-Гвендолин! Стоп! - рявкнул Найкмедс, делая шаг назад, и подняв руку. - Это просто я.

Мне хватила секунды, чтобы сосредоточиться на библиотекаре, и еще одна, чтобы заметить всю кровь на его одежде и меч в руке. Пиджак Найкдемса был разорван, его грязная рубашка висела, галстук был разорван на две части, так что только узел остался висеть на горле. Порезы и царапины на руках были в виде диких узоров, и правая сторона его лица опухла из-за фингала под глазом.

Я снова оглядела комнату и заметила на полу, вместе со студентами Мифов, несколько тел в черных плащах. Найкмедс, наверное, услышал шум, когда Жнецы ворвались в музей и вышел с ними сражаться. Он тоже был Спартанцем, как и Логан, с теми же боевыми навыками и инстинктом воина-убийцы. Найкмедс, вероятно, погнался за Жнецами, когда они покинули музей.

Библиотекарь посмотрел, как ужасно и изможденно я выглядела, а когда он увидел кровь на моей одежде и на Вике, беспокойство отразилось на его лице. Впервые меня озарило, что, может быть, Найкмедсу не все равно на студентов академии, включая мне.

- Гвендолин? - снова спросил меня Найкмедс. - Где Логан?

- Он в порядке. Он пошел искать вас.

Я медленно опустила меч. Холодная усталость распространилась по моему телу, как будто кто-то заполняет стакан ледяной водой. Я смотрела на мертвых студентов и оставшихся в живых, у которых продолжалось кровотечение, которые плакали в зале.

-Ты в порядке? - спросил тихим голосом Найкмедс.

- Мне не больно, если это то, что вы имеете в виду. - Я покачала головой. - Но я не знаю буду ли я снова в порядке.

 

Глава 4

Я не помню многого, что случилось после этого. Хорошо, это не совсем верно. Я помню - я буду всегда помнить - даже если всё, что я хочу сделать, так это забыть.

Найкмедс вызывает ответственных Миф академии и тридцать минут спустя начинают прибывать другие люди. Большинство из них были профессорами академии, такие как господин Лив, мой учитель по математики, госпожа Бэнба, профессор по экономике и тренер Лир, который руководит в академии командой пловцов. Никто не вызвал полицию.

Обычная полиция смертных не поняла бы, что случилось, и они не были подготовлены к тому, чтобы бороться со Жнецами - или иметь дело со смертельным разрушением, которое они вызвали.

Появились некоторые и другие взрослые, как мужчины, так и женщины, одетые в тяжёлые, чёрные комбинезоны. Они открыли двери Колизея и втолкнули металлические тележки, с чёрными мешками на них.

Я знала, для чего они здесь были. Чтобы погрузить тела и отвезти их в морг академии. Я вздрогнула и отвернулась от них.

Профессор Метис и тренер Аякс тоже появились, ведь они были частью Совета безопасности в академии. Метис и Аякс, вместе с Найкмедсом были ответственными за безопасность студентов, пока те находились в Миф академии. Но как раз сейчас мы не были в академии, и сегодня никто не был в безопасности.

Больше всего меня удивил тот факт, что Равен пришла в музей. Равен была той женщиной, которая заведовала кофейной тележкой в библиотеке древностей, одно из многих обязанностей, которые она, казалось, имеет в академии. Она была старой женщиной, с седыми волосами, чёрными глазами и лицом всё покрытым морщинами. На Равен было одето свободное белое платье, похожее на то, какое носил персонал Колизея, хотя пара чёрных армейских ботинок выглядывали из под её длинной юбки.

Равен встала с одной стороны музея, глядя но все разрушения. Её руки были скрещены на груди, и я могла видеть на них старые, выцветшие шрамы на коже, вместе с тёмно-коричневыми старческими пятнами.

Она заметила, что я уставилась на неё, и наши глаза встретились. На один момент её образ замерцал, так, будто там было другое, более молодое, более красивое лицо под её морщинами. Но что было самым странным, что я почувствовала что-то, когда посмотрела ей в глаза, ноющую волну боли и печали, настолько сильной, что это привело к тому, что начали течь слёзы по моим щекам. Как будто нападение сегодня было её виной.

Я заморгала и это была просто Равен, старая женщина, которая продавала закуски в библиотеке. Боль и печаль исчезли, и таким же образом мои слёзы, которые, я думала, текли по моему лицу. Я дотронулась, но моя кожа была полностью сухая. Странно. Действительно странно.

Я посмотрела на Равен, но она проигнорировала меня. Она пошла дальше и заговорила с женщиной, которая загружала тело Самсона на металлическую тележку. Равен двинулась дальше через толпу, разговаривая со взрослыми, которые должны были здесь убрать кровь и обломки. Надзирать за ними, должно быть, было одним из многих ее работ в академии.

Я предполагаю, что не должна была быть удивлена, так как она была в Совете Безопасности с Метис и другими.

По прошествии следующей минуты, я забыла про Равен. Мерцание ее лица не было самой ужасной вещью, которую я увидела сегодня. Мои глаза задержались над пятном крови, на белом мраморном полу.

Далеко не самой ужасной.

Спустя час после нападения, я стояла в офисе, в задней части Колизея, наблюдая, как Метис исследует Карсона. Преподаватель заставила чудака-музыканта сесть на стол и снять рубашку. Она провела несколько минут, вглядываясь в его грудь, хотя не осталось даже отметены, там где Жнец проткнул его. После этого Метис провела своими руками через тёмно-коричневые волосы Карсона, ища какие-нибудь травмы на голове. Теперь она посветила небольшим фонариком в его карие глаза, проверяя как он реагирует на яркий свет.

- С ним всё будет в порядке? - спросила я.

Я облокотилась на стену, рядом с Логоном. Найкмедс находился с другой стороны от Спартанца, в то время как тренер Аякс стоял в дверном проёме, заполняя открытое пространство своей массивной фигурой.

Метис выключила фонарик.

- С ним будет всё в порядке. С ними обоими.

Зелёные глаза профессора скользнули к Дафне, которая, съёжившись, сидела на стуле. Валькирия проснулась, в то время, когда я отводила Найкмедса в оружейную комнату, но она всё ещё выглядела полностью измученной. Только иногда одна единственная искра впихивала на её кончиках пальцев. Казалось, что она использовала всю свою энергию на день и это была вся магия, которую она смогла собрать. Наверное, это было так, если подумать, как она исцелила Карсона.

Метис кивнула Дафне. Она закончила обследовать валькирию несколько минут назад.

- Ты спасла Карсону жизнь сегодня со своей магией.

- Я полагаю, это означает, что я должен подарить тебе что-то очень особенное на день Святого Валентина, - пошутил Карсон.

Дафна попыталась улыбнуться, но её глаза наполняла боль. Она была на грани того, чтобы потерять Карсона - она никогда не сможет этого забыть, даже если чудак-музыкант был жив и сидел прямо перед ней.

Я знала это чувство, потому что пару недель назад пережила тоже самое с Логоном. Логан смотрел на меня, и я могла сказать, что он думал о том же - как близко Престон Эштон был к тому, чтобы убить нас обоих, вместе с нашим другом Спартанцем, Оливером Гектор.

Как только Метис закончила с Карсоном, чудак-музыкант одел снова свою футболку, хотя она была в порвана и в крови, как и остальные наши вещи.

- Как вы думаете, что они искали? Что было нужно Жнецам? - спросил тренер Аякс, скрестив руки на своей широкой, мускулистой груди. Его тёмная кожа светилась от света, падающего с потолка, как чёрный уголь.

Найкмедс скривил свой рот.

- Ты имеешь ввиду, кроме как убить шесть студентов, пять сотрудников музея и ранить ещё с десяток? Ты не думаешь, что этого для них достаточно?

Аякс пожал своими широкими плечами. Впервые я заметила усталый взгляд на его лице. Как правило, больше всего, большой, грузный тренер Аякс напоминал мне гранитную статую, что-то твёрдое и не рушимое, но сегодня он казался маленьким и сдутым, не смотря на его большой рост.

- Хельхеймский кинжал, - сказала я тихо. - Это было то, за чем они охотились, это было то, что девушка Жнец сказала им искать. Это была она, чемпион Локи. Она зашла в оружейную комнату, ища кинжал. Она та, с кем я сражалась.

Метис уставилась на меня.

- Ты уверенна, что это была она? И что она искала кинжал?

Я кивнула. Метис знала всё насчёт кинжала и тот факт, что моя мама спрятала его от Жнецов. Она и моя мама были лучшими подругами много лет назад, когда они посещали Миф академию.

- Ну что же, это, безусловно, объясняет фронтальное нападение, - сказал Найкмедс мрачно. Жницы сделают всё возможное, чтобы получить в свои руки кинжал.

Никто ничего больше не сказал. Мы все знали, что кинжал был последней оставшийся печатью от мифологической тюрьмы Локи. Если Жнецы когда-нибудь найдут кинжал, они используют его, чтобы освободить бога и ещё раз выпустить его в мир смертных.

Я плохо представляла себе, как именно они используют кинжал, чтобы сделать это, но я знала, что люди умрут, если Локи когда-либо освободится, очень много людей.

Столько много людей умерли уже сегодня.

- Я спрашиваю себя, почему они думали, что кинжал был здесь? - спросила Метис. Колизей Креос не известен своей коллекцией артефактов. Своей керамикой и искусством да, конечно, но не высококачественными, волшебными, мощными артефактами и тем более не оружием.

- Может быть это поможет. - Я использовала край рукава моей футболки с капюшоном, чтобы достать белый квадрат бумаги из моего кармана джинсов. - У девушки-Жнеца выпало это, когда мы сражались. Я не касалась её, поэтому ещё не знаю какая вибрация, возможно, исходит от неё. После того - после того, что сегодня случилось, я не знаю, хочу ли я вообще её касаться.

Метис, Аякс и Найкмедс посмотрели друг на друга, потом Метис шагнула вперёд и забрала бумагу у меня из рук. Карсон встал, и она разложила её на столе, где он сидел. Мы все собрались вокруг и уставились на кусок бумаги.

Она была сложена в несколько раз и покрыла почти весь стол, когда Метис наконец закончила её раскладывать и разглаживать края. Бумага представляла из себя подробную карту - чего-то. Я не могла сказать точно чего. Что-то с куполом, судя по круглой форме в левом верхнем углу.

Маленькие крестики были нарисованы на всей бумаге, которые выглядели, как будто случайно расположенными. На сколько я видела, в этих метках не было никакой системы. Все вместе взятые, они казались нарисованным бредом. Что было в ней такого важного, что девушка-Жнец рисковала потерять свою голову, чтобы не оставлять её здесь?

Аякс выругался и отвернулся от бумаги. Метис вздохнула и потёрла себе голову, как будто она вдруг заболела. Найкмедс остался стоять, где был, хотя продолжал смотреть на бумагу, с задумчивым выражением на лице.

- Что это такое? - спросила я. - Что случилось?

- Это карта, - сказал Найкмедс.

Я закатила глаза. Хорошо, да, я и сама могла это видеть. Но карта чего? Где? И почему это было так важно?

Как будто он услышал мои ехидные мысли, библиотекарь посмотрел на меня.

- Это карта библиотеки древностей.

Я нахмурилась.

- Библиотеки? Зачем девчонке-Жницу нужна карта библиотеки?

Найкмедс продолжал смотреть на меня, и ответ сам появился у меня в голове.

- Библиотека, - прошептала я. - Жнецы думают, что кинжал Хелхейма спрятан где-то в библиотеке древностей.

- По видимому так.

Я посмотрела на Найкмедса.

- И?

- И что?

- И, он спрятан где-то там? - потребовала я ответа. - Вы всё это время знали, где он был?

Мой голос становился громче и резче с каждым словом. Логон подошёл ко мне, положил свою руку мне на плечо и сказал не принимать это так близко к сердцу, но слишком много ужасных вещей случилось сегодня, так что я не могла этого сделать.

Найкмедс напрягся, потом выпрямлялся во весь рост и посмотрел на меня сверху вниз.

- Я уверяю тебя, что кинжала нет в библиотеке. Я знаю каждый сантиметр этого места, и я бы уже давно нашёл его.

- В самом деле? Также как вы знали, что Жасмин Эштон пряталась в кладовки на четвёртом этаже с чашей слёз в прошлом семестре? - съязвила я. - Если я хорошо помню, вы думали, что какой-то неизвестный Жнец-злодей украл чашу и вынес её из библиотеки. Но оказалось, что всё было не так, правда?

Щёки Найкмедса вспыхнули от злости красным, и он открыл свой рот, готовый начать ещё больше спорить со мной. Метис встала перед ним, положив свою руку ему на грудь.

- Достаточно, - сказала она. - Этого достаточно, вы оба. Споры друг с другом ничего не решат. Я уверенна, что Найкмедс прав и кинжал не спрятан в библиотеке. В противном случае кто-то уже наткнулся бы на него за эти годы.

- Но из-за этого Жнецы были сегодня здесь, не так ли? - прогремел Аякс своим глубоким голосом. - Потому что большая часть выставленного оружия и артефактов были одолжены в библиотеке. По какой-то причине, Жницы думают, что кинжал был спрятан в библиотеке. Они, должно быть, предположили, что Найкмедс не узнал его, потому что можем быть он был обозначен как что-то другое, упакован им и принесён в Колизей, чтобы быть выставленным. По крайней мере, Жнецы знали, что им будет легче ворваться сюда, чем в библиотеку.

- Ладно, кто знает, что придумал великий ум Грейс Фраст, - пробормотал Найкмедс ехидным тоном. - Или где она вообще спрятала кинжал. Я никогда не понимал некоторые решения, которые она принимала. Если вы спросите меня, Грейс была дурой, во многих отношениях.

Гнев взорвался как фейерверк в моей груди из-за его резких слов.

- А что вы знаете о моей маме? - отрезала я, сжав руки в кулаки. - Она умерла, помните? Убита Жнецами, потому что попыталась сделать так, чтобы кинжал был в безопасности. Так что не смейте больше говорить не слова о ней!

Найкмедс уставился на меня мрачным взглядом. Логан ухватился сильнее за моё плечо, так что его пальцы врезались мне в кожу через ткань одежды. Библиотекарь смотрел на меня ещё одну секунду, пока его взгляд не скользнул к его племяннику. Губы Найкмедса скривились и он нахмурился.

- Кинжала нет в библиотеки, - настаивал он на своём. - Я даже не понимаю, почему мы утруждаем себя тем, что продолжаем обсуждать это. Я пойду, посмотрю, приехали ли уже родители пострадавших студентов.

Библиотекарь ухватился за дверь офиса и хлопнул ей за собой, когда гордо вышел из комнаты и зашагал по коридору.

- Что с ним такое, почему у него всегда такое плохое настроение? - пробормотала я.

Метис покачала головой.

- Это долгая история.

Профессор снова уставилась на карту, разглядывая при этом все нарисованные кресты. Теперь, когда я знала, что это была карта библиотеки, я узнала некоторые из этих мест, отмеченных крестом. Прилавок для выдачи книг, за которым я работала, место, где когда-то стояла чаша слёз, кофейная тележка для обеспечения закусками студентов.

Странно. Сотни детей проходят по этим местам каждый божий день. Я бы скорее подумала, что Жнецы отметят больше уединённых мест, таких, где моя мама скорее бы спрятала кинжал и там, где бы он оставался в безопасности все эти годы.

Мы смотрели на карту в течение ещё нескольких минут, прежде чем Метис отнесла её к ксероксу в углу и сделала несколько копий, наверное, для того, чтобы отдать их ответственным в академии. Сделав это, профессор протянула карту-оригинал мне, с ясным вопросом в глазах.

Я вздохнула. Мне не хотелось использовать мой цыганский дар. Не сейчас, не после всего, что произошло, но у меня не было выбора. Нужно было найти кинжал до того, как до него доберутся Жнецы, и лучшей возможностью это сделать были мои психометрические способности.

Так что я присела на стул, сомкнула свои пальцы вокруг листа и стала ждать, когда воспоминания и эмоции, связанные с картой, заполнят мой разум.

Первое, что возникло в моей голове, было изображение девушки Жнеца. Она была в том же черном одеянии и резиновой маске, что и вчера, и стояла она посреди роскошной гостиной. Темная деревянная мебель, массивные старинные диваны, огромные картины на стенах, хрустальные вазы с красными и черными розами. Я смотрела, как девушка склонилась над развернутой картой, лежащей перед ней на столе.

- Ты уверен, что кинжал в библиотеке? - спросила она.

Она повернула голову, и я поняла, что она разговаривала с мужчиной. Он не носил ту же одежду и маску, что и она, так что я могла видеть его лицо, но он не был одним из профессоров академии или членом персонала, поэтому я понятия не имела, кто он.

- Уверен, - сказал он. - Все наложенные мною чары обнаружения подтверждают это. Кинжал Хельхейма спрятан где-то в Библиотеке Древностей.

Жнец окинула взглядом картину на стене, изображавшую Черную Рух. Я и раньше видела изображение гигантской птицы в моих историко-мифологических книгах, но картина демонстрировала, как в действительности была огромна и свирепа эта птица.

Рух была значительных размеров, так же огромна, как и другие мифические существа, типа Немейских охотников и волков Фенрира, с изогнутыми черными когтями, способными оторвать человека от земли... или разорвать на кусочки. Все ее тело было глянцево-черным, хотя на картине особое значение придавалось кроваво-красному отливу перьев существа и алому проблеску в глубине ее водянистых черных глаз.

Жнец всмотрелась в остальную часть комнаты, и я заметила, что почти на каждой детали фурнитуры, почти на каждой мелочи было нарисовано или вырезано изображение птицы. На стульях, столах, на нескольких вазах, паре держателей для книг, даже на мраморной статуе в углу. Кто-то был слегка одержим.

- Ладно, - сказала Жнец с улыбкой в голосе. - Раз кинжал в библиотеке, полагаю, нам стоит пойти и взять его, как считаешь?

Они обсуждать, где может быть спрятан кинжал и что им следует предпринять для выявления его точного местоположения. По-видимому, заклинания безопасности, которые Найкмедс наложил на библиотеку и её окрестности, блокировали магию разбойника, вот почему он не мог сказать ничего более конкретного, о местонахождение кинжала.

Я нахмурилась. Может быть, я была не достаточно сосредоточена, но мне казалось, что с воспоминаниями связанными с картой было что-то не так. Как будто я что-то очевидное упускаю из виду. Что-то в них казалось не реальным, так будто это было не настоящим воспоминанием или чувством. Но как бы я не пыталась, я не могла понять, что это было.

Медленно, мерцающие и мигающие образы и чувства исчезли, что показало мне, что я получила все воспоминания от карты, которые могла. Я открыла свои глаза и посмотрела на остальных.

- Жнецы использовали какой-то магический фокус-покус, чтобы отследить, где находится кинжал, - сказала я. - Они не смогли выявить его точное местонахождение, но они ограничили его на библиотеке.

- Если они думают, что он спрятан в библиотеке, то они сделают все, что потребуется, чтобы разрушить охрану кампуса, чтобы они могли найти его сами,- сказал Аякс. - Я должен сообщить Найкмедсу об этом. И Равен.

Метис кивнула, и Аякс покинул офис, чтобы найти остальных. Затем профессор издала уставший вздох, звуча также утомленно как Аякс несколько минут до этого

- Что не так? - спросила Дафна. - Это же хорошо, верно? То, что мы знаем, где находится кинжал?

Губы Метис изогнулись в мрачной улыбке.- И да, и нет. Хорошо, что мы знаем, где начать искать кинжал, но библиотека огромна, и он может быть где угодно. Даже если бы у нас в распоряжении была армия людей, все равно могут уйти году, чтобы тщательно и полностью обыскать все семь этажей, не говоря о двориках, балконах и прилегающих землях.

- Здесь есть что-то еще, не так ли? Что-то плохое?- спросил Карсон.

Метис посмотрела на него и кивнула. - Плохо то, что не только мы знаем где находится кинжал Хелхайма, но также и Жнецы, и они сделают что угодно, чтобы найти его первыми.

Я подумала о всех ужасных вещах, которые я увидела сегодня: о Жнецах, врывающихся в Колизей и убивающих всех на расстоянии вытянутой руки: о Карсоне, получающем удар кинжалом; о кричащей Дафне; о Морган, склонившейся над мертвым телом Самсона; о крови, которая, казалось, покрывала все внутри Колизея.

Метис была права. Жнецы хотели Кинжал Хелхайма, и им было все равно, что они должны сделать или кого они должны убить, чтобы найти его. Что означало, что все в Академии Мифов были в серьезной, серьезной опасности.

 

Глава 5

Мы покинули офис и вышли обратно на главный этаж. Тела были убраны, но студенты Мифа, которые выжили в атаке, кучковались в небольшие группы, наблюдая, как мужчины и женщины в черных комбинезонах фотографируют и делаю другие вещи, типичные для криминалистов.

Равен стояла рядом с одной из колонн, наблюдая за сбором доказательств и уборкой.

Некоторые из детей, которые жили в городе или около него, ждали, пока приедут их родители и заберут их домой, в то время как остальные направлялись прямиком в Академию

Я позвонила Бабушке Фрост и рассказала ей, что случилось, и она уже была на пути сюда. Она ранее подвезла меня и Дафну до Колизея, где мы встретились с Карсоном, который приехал на такси из академии.

Логан, Дафна, Карсон и я прислонились к стене Колизея, в стороне от других детей, но и не слишком далеко от них.

Некоторые из студентов все еще плакали или просто сидели на полу с ошеломленным выражением лица. Некоторые, как Эбигейл Роуз, умная Валькирия, которая училась со мной в классе английской литературы, пытались помочь остальным. Эбигейл продвигалась сквозь толпу, раздавая бутылки с водой и платки, успокаивая всех. Она заметила мой взгляд и слегка улыбнулась, что и я сделала в ответ.

Мои глаза просматривали других студентов. К моему удивлению, больше, чем несколько из них, смотрели на меня, и я поняла, что люди пялились на меняи моих друзей.К этому времени все знали, что мы сражались с группой Жнецов и убили нескольких из них. Я полагаю, другим казалось, что мы герои, хотя мы всего лишь пытались выжить.Нам четверым повезло: мы находились в зале с оружием. Если бы мы были на главном этаже, то мы были бы ранены, как и другие, или хуже.

Одна девушка в особенности продолжала пялиться на меня. Она была примерно моего роста, ее тело было худощавым и сильным. Ее волосы были глубокого темно-рыжего цвета и завивались, как сумасшедшие, как и мои, но у нее были самые невероятные золотые глаза, как будто два идеальных топаза были вставлены в ее лицо.

Даже с красным носом, запачканным лицом и слезами, скользящими вниз по ее щекам, она была довольно красива. На ней была дизайнерская одежда, как и на всех детях в Мифе, но она продолжала тянуть рукава, как будто ее рубашка была слишком узкой, хотя она свободно висела на ее плечах.

Девушка заметила, что я на неё смотрю. Её щеки вспыхнули, и она отвела взгляд.

- Кто это? - Спросила я, повернув свою голову в сторону девушки.

Дафна посмотрела через мое плечо. - О, это ВивианХоллер. Она тоже студентка второго курса. Амазонка, я думаю. Она дружит с Саванной и Талией.

- Я не думаю, что видела её раньше.

Дафна пожала плечами. - Вивиан вроде тихоня, насколько я знаю. Говорит мало, читает много, получает хорошие отметки, но не слишком хороша с оружием. Вроде тебя, Гвен.

- Гм, спасибо,- сказала я сухо.

Дафна закатила глаза и положила свою голову на плечо Карсона. Она не позволила группе компьютерщиков отойти от нее после атаки больше, чем на несколько шагов.

Карсон прижал Дафну к груди, и несколько розовых магических искр сорвались с ее пальцев и замерцали в воздухе между ними. Неважно, что случилось сегодня, по крайней мереКарсон был в порядке. Я не знаю, что делала бы Дафна, если бы он умер. Я не знаю, что делала бы я.

Логан схватил меня за руку и потащил подальше от остальных.

- Ты знаешь,не так я хотел начать школу, - сказал Логан. - И не так я представлял вновь встретиться с тобой после каникул, Цыганочка.

Он подарил мне небольшую, грустную улыбку. Нет, сегодня ничего не пошло так, как я надеялась.

- Я тоже. - Я закусила губу. - Ты- ты думаешь, это моя вина? Нападение?

Логан нахмурился. - Почему ты говоришь такое?

Мой желудок перевернулся, но я втянула воздух и заставила себя выдавить эти слова: - Потому что я еще не нашла кинжал Хелхайма, как того хочет Ника.Возможно, если бы я уже нашла его, ничего из этого не произошло бы. Возможно, сегодня никто бы не пострадал. Возможно, Карсон бы не был на волоске от смерти. Возможно- возможно, Самсон и другие дети были бы живы.

Спартанец положил свои руки на мои. Жар его тела отгонял прочь холод, просочившийся в мои кости. - Это безумно, и ты это знаешь, Цыганочка. - Ничто из этого не твоя вина. Так было с того времени, как другие боги заточили Локи в тюрьму. Жнецы пытаются спасти его, и они убивают воинов, как и мы с тех пор.Даже если бы они не искали кинжал, они, вероятно, все равно пришли бы сегодня, чтобы напасть на других студентов и украсть артефакты. Поэтому даже не на секунду не думай, что что-либо из этого - твоя вина.

Я кивнула, хотя не верила ему до конца. Не важно, что он сказал, я не могла перестать думать, что если только я была бы умнее, я бы уже нашла кинжал. Если только я была бы быстрее, я могла бы не допустить, чтобы Карсона ранили. Если только я была бы сильнее, я могла бы убить Жницу и отомстить за маму.Если бы только...

Иногда я думаю это самые ужасные слова в мире.

Логан заключил меня в объятия. Я опустила голову на его плечо, и он обвил свои руки вокруг меня.

- Сучка,- пробормотал голос позади меня.

Все еще находясь в объятьяхЛогана,я подняла голову и обернулась, чтобы увидеть Саванну Уоррен, смотрящую на меня. Саванна была прекрасной Амазонкой с великолепными зелеными глазами и рыжими волосами, которые спадали по ее спине, как медный водопад.

Она также была бывшей девушкой Логана, той самой, с которой он расстался перед каникулами.

Саванна сжимала в руках две бутылки воды, и ее пальцы ухватились за одну из них так, будто она хотела бросить ее в меня.С ее скоростью Амазонки, она могла ударить меня этой бутылкой по голове даже до того, как я поняла бы, что она бросила ее, и могла бы думать о том, что бы уклониться.

Благодаря сплетням, ходившим по кампусу перед каникулами, я знала, что Саванна винит меня в том, что Логан расстался с ней.

Я предположила, у нее есть право чувствовать себя таким образом. В конце концов, я потребовала, чтобы Спартанец поцеловал меня или отпустил, во время Зимнего Карнавала, куда студенты ездили за несколько недель до каникул.Я думала, ничто не сможет заставить меня чувствовать себя хуже, чем уже было, но затем я увидела боль, заполнявшую лицо Саванны по мере того, как она смотрела на Логана, обнимавшего меня.

Я знала эту боль- это была та же самая, острая, тоскующая боль, которую я испытывала каждый раз, когда видела, как Логан целует другую девушку. Я всего лишь хотела, чтобы Спартанец заботился обо мне, как я заботилась о нем. У меня никогда не было намерений причинить боль Саванне, но я причинила.

Я превращала все в полный бардак. Я выступила из объятий Логана, хотя уже было слишком поздно.

- Саванна?- мягким голосом позвала Вивиан со своего места на полу в нескольких футах от нас.

Амазонка смотрела на меня еще пару секунд, а затем зашагала к своей подруге. Она передала Вивиан бутылку воды, которую та открыла трясущимися руками и стала пить большими глотками.Немного воды разлилось на рубашку Вивиан, и Саванна передала подруге пару салфеток, чтобы промокнуть. Все же, каждые несколько секунд рассерженные глаза Саванны впивались в меня.

Логан вздохнул: - я поговорю с ней.

Я покачала головой: - Нет, она имеет право злиться на меня.

- О да, она имеет,- донесся до меня другой голос. - Потому что все знают, как Логан сходит с ума по тебе, Гвен. Причина- это почти легенда в Мифах. Как Цыганка приручила дикого, плохого Спартанца.

Шаги зазвучали позади меня, и Морган передвинулась, чтобы стоять рядом. Она смотрела на Саванну, которая все еще глядела на меня и тихо разговаривала с Вивиан.

- Осторожно, Цыганка- пробормотала Морган. - Саванна может выглядеть милой и невинной, ну у нее характер Амазонки. Она не та, с кем тебе хочется иметь дело. Знаешь, если будешь продолжать в том же духе, то довольно скоро превратишься в меня. Школьную шлюху, которая ходит вокруг и крадет чужих парней.

Валькирия издала резкий, уродливый смешок, и несколько зеленых искр зашипели вокруг нее. Морган имела такую репутацию за то, что она спала с каждым парнем, который положил на нее глаз, но все стало еще хуже после того, как все узнали, что она спуталась с парнем лучшей подруги.

Я никогда не была уверена, как много Морган помнила о ночи, когда Жасмин пыталась принести ее в жертву Локи. Жасмин использовала мощный артефакт, называемый Чашей Слез, чтобы в сущности превратить Морган в безмозглую марионетку, и Морган утверждала, что не знает, что случилось.Но я догадывалась, что она помнила все, что Жасмин сделала с ней, потому что Морган с тех пор изменилась. Она больше не казалась такой холодной и жестокой, и она даже помогла мне во время Зимнего Карнавала, когда я решила проникнуть в комнату другого ученика.

Сейчас Валькирия была почти тем, с кем я могла бы дружить, потому что она прошла через некоторые из тех ужасных вещей, что и я.

- Я не считаю тебя школьной шлюхой, Морган,- тихо сказала я.-я думаю, ты подтвердила это сегодня, когда Жнецы атаковали. Ты знала, что ты не мола сразиться с ними в одиночку, поэтому, вместо этого, ты спряталась. Я думаю, ты действительно смелая и умная.

Валькирия с удивлением уставилась на меня. Спустя секунду, ее глаза сузились, но на ее лице был намек на улыбку.- Знаешь что? На самом деле, ты неплохая, Гвен.

Морган направилась к другой стороне Колизея.Мягкое фырканье привлекло мое внимание, и я поняла, что Саванна все еще смотрела на меня. Она, должно быть, услышала комментарий Морган о том, что Логан сходит с ума по мне, потому что злость вновь скрутила лицо Амазонки.

Но самым странным было то, что глаза Саванны светились красным.

Хорошо, хорошо, итак, они не светились действительно, но мне показалось, будто частица огня вспыхнула в ее глазах в течение краткой секунды, похожая на жуткий темно-красный цвет, который у меня ассоциируется со Жнецами.

Я моргнула. Также внезапно, как и появилась, красная искра исчезла, и лицо Саванны снова стало нормальным, заставляя меня задаться вопросом, не вообразила ли я это. Я потерла голову, которая внезапно заболела.

- Гвен!- раздался знакомый голос. - Гвен!

Я встала на носочки. Старая женщина пробиралась сквозь толпу людей в Колизее. Она выделялась своей лавандовой шелковой блузкой, черными брюками и черными туфлями с загнутыми носками, как у джина, который каким-то образом сбежал из ее бутылки.Шелковые платки покрывали ее тело, развеваясь вокруг нее волнами пурпурного, серого и зеленого. Серебряные монетки звенели вместе, словно музыкальная бахрома на концах ее платков, шум отзывался эхом до потолка и спускался обратно.Пальто свисало с ее плеч. Оно подчеркивало седой цвет ее густых волос, хотя ее глаза блестели ярко-фиалковым на морщинистом лице- таким же фиалковым, как и мои.

Да, моя бабушка, ГеральдинаФрост, должно быть, выделялась в кровавом хаосе музея, но ее вид не мог сделать меня счастливее.

Бабушка заметила меня и поспешила в моем направлении.

Я оторвалась от Логана и бросилась в ее раскрытые руки. - Бабушка!

Она крепко обняла меня. - Все в порядке, моя тыковка. Теперь я здесь. Все будет в порядке.

Я не знала, будет ли что-нибудь в порядке, но я закрыла глаза и обняла ее даже крепче, притворяясь, что в этот момент все именно так.

Бабушка обнимала меня в течение нескольких минут перед те, как наконец отпустить меня, затем она посмотрела на Логана, который стоял позади меня.

- Я так полагаю, это тот самый Спартанец, про которого ты так много рассказывала?- она улыбнулась. - Ну что ж, он даже красивее, чем ты говорила. Ты меня удивляешь, тыковка.

Неистовый румянец прилил к моим щекам. - Бабушка!

Она послала мне удивленный взгляд. - Рано или поздно он бы встретился со мной, тыковка. Поверь мне. Я просто не думала, что это произойдет сегодня, при таких обстоятельствах.

Она была права, и я не могла ничего сделать, кроме как представить их друг другу.- Логан Куин, это моя бабушка, ГеральдинаФррост. Бабуля, это Логан. Мой, эм, друг.

Я вздрогнула, когда произнесла последнее слово. Я не знала, что мы просто друзья, но на самом деле Логан также не объявлял меня его истинной любовью. Или просто его девушкой. Мы еще даже не были на свидании.

Они пожали друг другу руки. Логан начал отпускать руку, но бабушка Фрост сжала обе ладони вокруг его. Спустя секунду, ее фиалковые глаза приобрели пустой, стеклянный взгляд, словно она уставилась на что-то очень далеко, и я почувствовала присутствие волнения в воздухе вокруг нее- что-то старое,наблюдательное и знающее.

Бабушка Фрост был Цыганкой как и я , что означало, что у нее был дар как и у меня.В случае бабушки, она была экстрасенсом и могла видеть будущее. Сейчас это выглядело так, будто она видела видение о Логане.

- Это не твоя вина, Логан - пробормотала бабушка Спартанцу. - Это было тогда, и такого не случится в будущем.

Лицо Логана побледнело при ее словах, будто он точно знал, о чем она говорила. Он открыл рот, словно хотел задать бабушке вопрос, но затем сжал губы.

Спустя мгновение, невидимая сила, закручивающаяся вокруг бабушки, исчезла, и то же сделал свободный взгляд в ее глазах. Она уронила руку Логана и отступила.

- Что ты увидела?- спросил я.

Какое-то мгновение я не думала, что она собирается ответить, но, в конце концов, бабушка повернулась ко мне и улыбнулась.

- Ничего, о чем стоит беспокоиться, тыковка. Кроме того, ты знаешь, я не делюсь судьбами других людей. Пользовательская конфиденциальность и все такое.

Пользовательская конфиденциальность? Бабушка была предсказательницей, не адвокатом. Она почти всегда рассказывала мне о ее видениях- только если они не были связаны со мной.Бабушке было трудно видеть видения о членах семьи и друзьях, так как чем ближе человек был ей, тем сильнее чувства к нему затуманивали взор и влияли на то, что она видела.Даже когда она видела что-то обо мне, она не часто делилась увиденным. Бабушка всегда говорила, что она хотела, чтобы я принимала собственные решения и следовала собственному пути, вместо того, чтобы полагаться не будущее событие, которое могло или не могло произойти.

Тем не менее, что-то в напряженности бабушкиного лица заставило меня задуматься, что именно она видела, и насколько ужасно это было.

Логан уставился на бабушку осторожным, почти болезненным взглядом, точно она только что разделила его самый глубокий, самый темный секрет в целом мире. Я задалась вопросом, что если бабушка увидела то же, что и я, когда коснулась Логана несколько недель назад- Спартанец, стоящий над телами женщины и девочки.

Я была сконцентрирована на его боевых навыках, когда мы целовались, но я также увидела то изображение, хотя я не искала его сознательно.

Я думала, что если то, что бабушка Фрост сказала Логану, было связано с тем воспоминанием, возможно она выяснила, что за секрет он хранил от меня, ужасающая вещь, которая,как он думал, могла изменить мои чувства к нему. Секрет, который я могла обнаружить, когда мои пальцы, моя кожа касалась его.

У меня не было шанса узнать, что он скрывал от меня с тех пор, как мы разошлись после этого. Карсон отправился в Академию Мифов с Логаном и Найкмедсом, вто время как бабушка отвезла Дафну и меня к себе домой несколькими улицами дальше центра Эшвилля.

Расставание не было долгим, так как уроки начинались утром, несмотря на сегодняшнюю трагедию. Очевидно, Ответственные Миф академии решили, что пребывание в кампусе было самой безопасной вещью для студентов на данный момент. После произошедшего в Колизее, я не могла винить их в этом.

Впервые я была бы счастлива увидеть каменных сфинксов, охранявших школьные ворота.

Бабушка припарковала машину на улице, и мы втроем двинулись к ее лавандово-голубому дому.Латунный знак около главной двери гласил»Провидица».Это был способ использования бабушкиного цыганского дара для того, чтобы заработать дополнительные деньги.Подработка была чем-то вроде привычки в семье Фрост, и я использовала мою психометрическую магию чтобы находить вещи, потерянные другими учениками Мифов,- ноутбуки, мобильники, ключи, сумочки, бумажники, украшения, лифчики, плавки и боксеры.

С моим Цыганским даром мне было не трудно находить потерянные вещи. Конечно яне могу действительно коснуться потерянного предмета, но люди оставляют психические вибрации везде, где они ходят, и на всем, чего касаются.

Обычно, все, что мне нужно сделать, чтобы найти пропавший мобильник, это пройтись пальцами по мебели в его комнате в общежитии, чтобы получить представление о том, где он в последний раз оставил телефон.И если я немедленно не получала вспышки о местонахождении телефона, то я просто продолжала касаться вещей в комнате- или там, куда меня приводили изображения, до тех пор, пока не находила.

Пока Дафна заходила в гостиную, чтобы позвонить своим родителям и рассказать, что случилось, бабушка Фрост и я направились в кухню. С ее небесно-голубыми стенами и белой плиткой, кухня была самой яркой и жизнерадостной комнатой в доме.

Но сегодня, даже она казалась холодной, темной и мрачной. Я отодвинула стул и опустилась за стол.

- Я приготовила яблочный пирог, пока вы были в Колизее, - сказала бабушка. - Ты хочешь немного, тыковка?

Она указала на жестянку, которую поставила на прилавок, чтобы остудить. Пирог находился между двумя банками с печеньем- одна в форме гигантского шоколадного кекса, а другая как голубая снежинка.Банка в форме снежинки была моим рождественским подарком бабушке, так как нашей праздничной традицией было то, что мы дарим друг другу что-либо со снежинками.

Это вроде обычная вещь для людей с фамилией Фрост (Мороз.англ). В этом году бабушка купила мне длинный темно-серый шерстяной шарф, перчатки, все это покрыто блестящими серебряными снежинками.

- Тыковка? Пирог?- снова спросила бабушка.

- Нет, спасибо. Я не думаю, что я в состоянии есть сейчас.

Бабушка Фрост обладала превосходными кулинарными навыками, я была той еще сладкоежкой, ну даже теплый, сладкий пирог не мог привлечь меня. Это просто казалось неправильным. Делать что-то такое простое, как поедание десерта после того, что произошло.

- Я знаю, тыковка,- она сказала. - Я сама не сильно голодна.

Бабушка села за кухонный стол и взяла мои ладони в свои, также как ранее ладони Логана. Я закрыла глаза и позволила теплоте ее любви заполнить меня и смыть все ужасы этого дня.

- Когда-нибудь станет легче?- спросила я мягким голосом, открывая глаза. - Знать, что Жнецы причиняют боль другим воинам? Видеть... то, что они делают с людьми? После столкновения лицом к лицу с Жасмин и Престоном Эштон, я думала, что я знала, на что способны Жнецы. Но сегодня в Колизее, это было просто... чудовищно.

Бабушка покачала головой. - Я бы хотела сказать тебе, что потом будет легче, что ты привыкнешь к крови и насилию, но я бы соврала. Все, что я могу, это быть здесь для тебя, Гвен. Я всегда буду здесь для тебя, неважно что- ты можешь рассчитывать на это.

Я подумала о своей маме и о том, как она говорила мне тоже самое.Что она любила меня, несмотря ни на что,и что, она всегда будет рядом для меня. Но мою маму забрали у меня, ее жестоко убила Жница.

Смерть моей мамы не останется безнаказанной.

Мне было все равно, что мне придется сделать, но я собиралась узнать, кем на самом деле являлась эта Жница- и затем я собиралась убить ее.

Возможно - это делало меня не лучше Жнецов, но мне было все равно. Не после того, что я видела сегодня, не после того, как Жница смеялась мне в лицо после того, как убила мою мать.Но я заставила себя оттолкнуть те темные мысли прочь, по крайней мере на сегодня. Сегодня я была на кухне бабушки Фрост, и это было тем, на чем я хотела сфокусироваться.

Завтра я вернусь в Академию Мифов и начну поиски кинжала Хелхайма, но сегодня мы в безопасности. Я собиралась наслаждаться спокойствием, пока была такая возможность.

Бабушка и я сидели на кухне, просто держась за руки, еще очень, очень долго.

 

Глава 6

Дафна закончила разговаривать по телефону с родителями и зашла на кухню, но никто из нас не хотел ни говорить, ни есть. Валькирия была ещё уставшей из-за того, что её магия проснулась и из-за исцеления Карсона, поэтому она приняла горячий душ и легла спать, хотя еще не было и восьми часов вечера. Мы с бабушкой сделали то же самое.

Я вытерла пар с зеркала в ванной комнате и уставилась на своё отражение. Мокрые, волнистые, каштановые волосы, несколько веснушек на моей белоснежной коже, и глаза, которые были странного фиолетового оттенка.

Я смыла всю кровь, которая забрызгала меня во время нападения и выбросила одежду в мусорку, но ужасные воспоминания всё ещё были там, скрываясь в моём сознание. Я вздрогнула и опустила взгляд вниз.

Так как я не могла спать, я закуталась в мой фиолетовый, фланелевый халат и поплелась по лестнице вверх на третий этаж. На самом деле это был чердак, хотя моя бабушка и поставила кое-какую мебель здесь для меня.

После того, как умерла моя мама, я проводила время здесь часами, просто смотрела в окно, плакала и спрашивала себя, почему моя мама так внезапно и жестоко была у меня отнята. Я задавала себе тысячу раз это почему, но никогда не находила ответа.

Сейчас, когда я знала настоящую причину, легче не было.

Я включила лампу. Стопка за стопкой старых картонных коробок образовывали на чердаке лабиринт, который протянулся от одной стороны дома к другой. Большинство коробок содержало обычные вещи: старые журналы бабушки, которые она так и не выбросила, поношенную одежду, которая никому больше не подходила, новогодние украшения, которые мы убрали до следующего года.

Но там, в стопках, было несколько новых коробок, коробок наполненных вещами моей мамы. Её одежда, её книги, её украшения, даже её макияж и бутылочка её любимых сиреневых духов.Всё, что оставила моя мама в нашем старом доме, когда её убили в прошлом году. Все вещи своей повседневной жизни, которые она никогда больше не использует, благодаря девчонке- Жнецу.

Я не заглядывала в коробки с её смерти, но теперь это было необходимо. Во время рождественских каникул я перебрала коробки и вещи находящиеся внутри, одну за другой, пытаясь найти хоть что-то, что подскажет мне, где моя мама спрятала кинжал Хельхейма. Я использовала мою психометрию и коснулось каждой отдельной вещи в каждом отдельной коробке, в надежде, что мама оставила мне какую-то ссылку, что-то, до чего я смогу дотронуться, получить вибрацию и точно увидеть, где она спрятала кинжал.

Это была одна из самых сложных вещей, что я когда-либо делала.Все, чего я касалась, каждый свитер, что я держала в руках, или ожерелье, по которому я проводила пальцами, напоминало о моей маме. Я будто видела сжатую версию ее жизни и все вещи, что она видела, делала и чувствовала в течение нее.

Было забавно видеть вспышки о ее любимых детских игрушках, видеть, как она играет с ними, ее каштановые волосы, заплетенные в косички, и веснушки, усыпающие ее лицо как мое теперь.

Но это также напоминало мне о том, как сильно я скучала по ней, и о том, что я больше никогда не увижу, как она улыбается или смеется, не поговорю с ней снова.

В каком-то смысле, прикасаться к ее вещам- словно терять ее снова и снова, дюжина маленьких смертей, упакованных в каждой коробке.

Но я была полна решимости сделать это. Моя мама спрятала кинжал, когда она училась в Мифах и была чемпионом Ники, греческой богини победы. Теперь, в качестве действующего чемпиона Ники, моей обязанностью было найти кинжал раньше Жнецов.

Моя надежда медленно истощалась по мере того, как я открывала коробку за коробкой и не находила того, что искала.Теперь, осталась одна не открытая коробка.Я потянула ее к старому серому бархатному диванчику в углу, открыла и начала просматривать вещи внутри.

Одежда, изношенная тапочка, несколько высохших фломастеров, пара книг, свёрток из монет по двадцать пять копеек, которые мая мама забыла отнести в банк. Это была странная смесь вещей.

Одной за другой я касалась каждой вещи в коробке, брала в руки предметы и вызывала мою психометрическую магию, стараясь увидеть всё, что было возможно с помощью моего цыганский дара. Всё, что я получила были несколько небольших видений, в которых моя мама покупает вещи в магазине или встряхивает фломастеры и ворчит, потому что они были пустые.

Самые обыкновенные вещи. Чаще всего у повседневных предметов, с определённой целью или функцией, которые иногда каждый день используются массами людей, таких как ручки, компьютеры или скрепки, больших видений не возникает.

Сильные, ясные образы, настоящие убийственные воспоминания и чувства я получаю обычно тогда, когда касаюсь чего-то, к чему у человека была глубокая, эмоциональная связь, так, что на них перешёл кусочек их самих, таких как почитаемое семейное наследственное кольцо или любимые рождественские украшения, которые кто-то сделал сам, когда был ребёнком.

Тем не менее, одну за другой, я перебрала все вещи в коробке, заглянула в карманы одежды и потрясла книги, на тот случай, что мама что-то засунула между страниц.

Ничего. Я вытащила последний свитер из коробки и отложила его в сторону, готовая сдаться, когда заметила, что под ним, что-то было, старая обувная коробка. Я схватила её и открыла крышку, рассчитывая найти пару зимних сапог, которые моя мама не носила уже лет десять.

Вместо этого, в коробке лежал маленький дневник в кожаном переплёте, завёрнутый в китайскую шелковую бумагу.

С любопытством я протянула руку вниз и вытащила дневник. От шёлковой бумаги я получила небольшое видение моей мамы, как она упаковывает книгу, но не больше. Серая кожаная обложка дневника была изношенной и поблекшей, а края страниц выглядели волнистыми и морщинистыми, как будто кто-то пролил на него воду. Обложка спереди там и сям блестела серебром, но только с обратной стороны и с боку становилось ясно, что серебреное тиснение образовывало рисунок листьев витиеватого плюща.

Я никогда не знала, что моя мама вела дневник, но теперь, когда я нашла его, не могла дождаться, чтобы увидеть, что за воспоминания с ним связаны. И какие тайны, возможно, моя мама оставила. Поэтому я глубоко вздохнула, убрала в сторону шёлковую бумагу, провела пальцами по мягкой кожаной обложке и закрыла глаза.

Моя психометрическая магия сразу же сработала, и изображения моей мамы затопили мой разум. Главным образом, воспоминания показывающие, как она сидит за столом в своей спальне и пишет и рисует в дневнике.

Она была молодая, примерно моего возраста, около семнадцати лет, её каштановые волосы зачёсаны назад в свободный хвост, и мне стало ясно, что она, должно быть, вела дневник, когда ходила в академию.

Одна за другой, изображения моей мамы промелькнули перед глазами, показывая, как она пишет в дневнике в различных местах на территории кампуса - на поросшей травой верхней площадки, в фешенебельной столовой, даже в то время, когда сидит на ступеньках перед библиотекой древностей.

Я сосредоточилась на этом последнем изображение, ухватившись за него и по-настоящему сфокусировавшись на нём, подробно разглядывая все детали. В надежде увидеть что-нибудь, что подскажет, где находится кинжал Хельхейма. Но воспоминание только показало, как она сидит на лестнице библиотеки между двумя каминными грифонами, охраняющими главный вход.

Моя мама повернула голову и посмотрела на грифона с правой стороны лестницы, затем резко отвернулась. Это меня не удивило. От статуй у меня тоже всегда шёл мороз по коже. По-видимому, изображение было не такое важное, как казалось.

Я отпустила это воспоминание и просмотрела другие, связанные с дневником, но там не было ничего необычного. Только моя мама, как она пишет и рисует. По прошествии пяти минут изображения и чувства начали угасать, говоря мне, что я узнала от дневника всё, что могла - по крайней мере, используя мой цыганский дар.

Я открыла глаза и пролистала первые несколько страниц, мои пальцы скользили по красивому плавному почерку моей мамы. Даже если в дневнике не было подсказки о том, где моя мама спрятала кинжал, он просто был кусочек её самой, и я хотела прочитать его. Я хотела знать, чем она занималась, когда посещала Миф-академию, что она думала о школе, кто были её друзья и враги, какие милые парни ей нравились и самое важное, как она нашла в себе мужество, чтобы быть чемпионом Ники и бороться со Жнецами.

Я хотела знать всё - все её секреты.

Поскольку в коробке больше ничего не было, я упаковала всю одежду и другие странные вещи обратно внутрь. Что же, за исключением свёртка монет по двадцать пять копеек. Их я потрачу.

Удерживая дневник в сгибе моей руки, я выключила свет и спустилась вниз по чердачной лестнице к своей комнате на втором этаже. Дафна уже спала, и я подняла одеяло и залезла в кровать рядом с ней.

Валькирия что-то пробормотала во сне, потом отвернулась от меня. Несколько розовых искр потрескивали на её кончиках пальцев, прежде чем погасли.

Я лежала не подвижно, и Дафна, издав тихий вздох, погрузилась в более глубокий сон. Я положила дневник моей мамы на прикроватную тумбочку рядом с собой. Потом глубже залезла под одеяло, решив поспать, чтобы завтра не быть уставшей.

Постепенно моё тело расслабилось, мой разум начал блуждать, и утешительная чернота поднялась, заглушая ужасы дня. Я почти спала ... когда за окном прозвучало низкое, злое рычание.

Я распахнула глаза.

Я уже слышала такое рычание раньше, и оно обычно значило только одно - что кто-то хочет съесть меня.

Я лежала в кровати, одеяло натянуто до самого подбородка, напрягая глаза и уши, едва смея при этом дышать, но всё что я слышала, была Дафна. Валькирия храпела, как будто в горле у неё застряла бензопила, что очень сильно раздражало. Я уже начала думать, что рычание мне только приснилось, и начала погружаться снова в сон ...

Когда услышала это снова.

На этот раз я не могла сделать вид, что мне это просто показалось. Я выскользнула из кровати, нагнулась, и схватила ножны Вика. Я тихо вытащила его и подкралась к окну.

- Что происходит? - пробормотал Вик, в то время, как половинка его рта широко зевнула.

- Я думаю, там что-то на улице, - пробурчала я.

Меч моргнул одним своим глазом, который засветился как фиолетовая луна в темноте моей комнаты.

- Ты думаешь? Но ты не знаешь? Цыганочка, сколько раз я говорил тебе? Буди меня только тогда, когда появляются сложности или где-то притаились Жнецы, которых я могу убить.

Вик закрыл снова свой глаз, что бы вернуться ко сну. Я уставилась на меч, испытывая желание затрясти и разбудить его, но я уже привыкла к тому, что было не возможно привить Вику хорошие манеры. Может он и был преимущественно неодушевлённым предметом, но у него точно была своя собственная воля.

Я убедилась, что крепко держу меч, затем раздвинула занавес и выглянула наружу.

Я ничего не видела - совершенно ничего.

Нет, все было не правильно. Я не видела ничего подозрительного. Окно выходило во двор, где стоял высокий клен, ветви дерева широко раскинулись напротив окна.

Когда я была маленькой, я выходила на улицу, залазила на дерево и читала свои комиксы. Это пугало мою маму до смерти. Бабушку тоже. Они обе думали, что я соскользну, упаду и сверну себе шею, но этого не происходило.Лазанье, в самом деле, было то, что у меня хорошо получалось. Благодаря моему цыганскому дару я всегда могла почувствовать ветви и сказать, которые были крепкими и смогут удержать мой вес.

Тем не менее, сейчас ветви покачивались взад и вперед, словно торнадо проскальзывал между ними. Странно. Ничего не перемещалось между ними, ветер не задевал кусты во дворе, так как дерево, с которого внезапно сорвалась стая птиц.

Возможно, это было из-за птиц, но я посмотрела вверх как раз вовремя, чтобы увидеть тень, размыто движущуюся по небу, словно кружась над домом.

Мои воспоминания вернулись в прошлое, ко всем тем резным фигуркам Черных птиц Рух, которые я видела, когда забрала карту девочки-Жнеца. Возможно ли было то, что она послала птицу Рух следить за мной? Заглядывать в мое окно?

Может быть даже разбить клювом стекло, проложив свой путь внутрь, схватить карту, которую она уронила, и убить меня? Я вздрогнула и усилила мою хватку вокруг Вика.

Я всматривалась в ночь, мои глаза скользнули вправо, потом влево, вверх, потом вниз, ища Руха, Немейского охотника или какое-нибудь другое мифологическое существо, которое могло подстерегать наверху в облаках или внизу в тени.Я ничего не увидела. Было не так поздно, но мороз уже покрыл местность холодными, серебряными осколками. Я бы подумала, что это выглядит красиво, если бы не знала, как много тень может скрыть -

Снова прозвучало рычание.

Я замерла, ожидая, что звук оборвётся, как это случилось раньше. Но в это раз он продолжался и продолжался, рокот, как от машины, стоящей на обочине дороги и работающей вхолостую. Поэтому на этот раз я действительно сосредоточилась на том, чтобы послушать рычание, вместо того чтобы позволить себе напугаться и поняла, что это был не Немейский охотник, как я боялась.

Тогда звук напоминал бы больше шипящий вой. Но этот рычание звучало скорее как ... собака. Очень большая, очень злая собака.

Тень отделилась от гаража за домом, скользнула в кусты и исчезла через щель в заборе. За ним пейзаж уступал место холму, покрытому дикой путаницей из кустов шиповника и ежевики, но мои глаза уставились на эту одну тень, пытаясь выяснить точно, что это было.

Что-то с четырьмя лапами и хвостом скользнуло в чащу и исчезло из виду. Это могла бы быть бродячая собака или волк Фенрир.

Не так давно, я помогла волку Фенрир, когда тот был ранен; после этого казалось, он считает меня почти другом. Но я не видела волка после того, как покинула горнолыжный курорт Паудер.

Метис и другие профессора искали его, но волк сбежал в близлежащие горы. До некоторой степени я была этому рада. Несмотря на то, что Престон обучал, избивал и приказал ему убить меня, волк не был полностью злым. Я надеялась, что не застану стаю диких волков Фенрир, бегающих высоко в горах.

Но почему волк был под моим окном сегодня вечером? Зачес следить за мной вдали от лыжного курорта? И почему именно сейчас?

Тогда меня посетила другая пугающая мысль. Что если это был не мой волк, которому я помогла, а вместо него другой, посланный Жнецами убить меня?

Дафна сказала мне, что если однажды вы разозлите Жнецов, они не перестанут нападать, пока вы не будете мертвы. Я же сделала слишком многое, чтобы разозлить их, за тот короткий промежуток времени, который я нахожусь в Академии Мифов.

Я присела у окна и смотрела, но ничего больше не двигалось в ветвях, в небе и не было теней внизу. Я вздохнула с облегчением. Чтобы это ни было, казалось оно ушло, по крайней мере, этой ночью.

Однако прошло много времени, пока я не вернулась в постель, и еще больше, пока я, наконец, не заснула.

 

Глава 7

Ранним утром следующего дня, бабушка Фрост подвезла меня с Дафной в Мифическую академии. Обычно, я сажусь в автобус, который курсировал с туристами из Эшвилля до прекрасного пригорода Кипарисных гор, где как раз находилась академия. Но после вчерашнего нападения, бабушка настояла на том, что отвезет нас сама, также она заставила меня пообещать ей, что я больше не буду в течение недели выходить за пределы кампуса, чтобы повидаться с ней, как я часто делала. Так как я не хотела, чтобы она переживала, я неохотно огласилась.

Бабушка остановилась на стоянке за тренажерным залом, присоединившись к длинной линии лимузинов с водителями, которые делали то же самое. Дети выходили из автомобилей, схватив свои дизайнерские чемоданы прежде, чем подъезжала тележка для гольфа, и спешили в направлении своих комнат в общежитии по территории кампуса. К тому времени, Дафна и я взяли наши сумки из багажника, все повозки были переполнены, таким образом, нам пришлось ждать кого-то, кто вернется с пустой.

«Все такие тихие,»- пробормотала Дафна, держа свои три чемодана в одной руке, как будто они ничем не отличается по весу от розового кошелька в другой руке: -»Это странно.»

Она была права - все были тихими. Устрашающе. Обычно, ребята смеялись, чатились и сплетничали бы о том, как и с кем провели зимние каникулы, но сегодня утром, все они вжали головы в ворот дорогих пиджаков и их руки были спрятана в карманах вместо того, чтобы возиться с телефонами. Даже ученики, которых не было в музее вчера, чувствовали боль и страх после нападение Жнецов. Это было жестоким напоминанием о том, почему мы все здесь находимся.

Наконец-то, пара тележек для гольфа освободились, и мы смогли уйти. Дафна и я занесли свои вещи в нашу комнату, и в 7:30 утра я опять сражалась за свою жизнь. Но в этот раз, это было в зале с Логаном и его двумя друзьями Спартанцами, Оливером Гектором и Кензи Танака.

Удар-удар-удар

Я взмахнула Виком я перешла в череду быстрый маневров, которые постепенно приближали мой меч все ближе к голове Логана.

«Ха!»- крикнула я, поскольку лезвие прошло около него. -»Получай!»

Логан улыбнулся, его глаза почти светились на его лице. Никакое занятие не делает спартанца счастливее, чем спарринг- тем более он почти всегда выигрывал.

«Не плохо, Цыганочка,»- сказал он. -»Ты, наконец-то, поняла как атаковать, а не только обороняться. Но что ты будешь делать с чем-то вроде этого?»

Лязг-лязг-лязг

Спартанец выполнил серию более быстрых и сложных движений и десятью секундами позже его меч завис напротив моего горла.

«А все шло так хорошо до сих пор,»- проворчал Вик.

«Заткнись, Вик!»- с улыбкой на лице сказала я.

Да, Логан опять, понарошку, убил меня, но в первый раз с начала наших тренировок его щёки зарумянились. Дыхание спартанца не сбилось, но в этот раз ему, всё же, пришлось приложить некоторые усилия, чтобы одолеть меня. Я начинала давать ему отпор, и это уже кое-то значило, учитывая, что он был лучшим бойцом Мифической академии.

Конечно, когда я поцеловала Логана несколько недель назад, я, в основном, впитывала его боевое мастерство. Используя мою психометрию, чтобы заглянуть в воспоминания Логана и сделать их моими собственными, я не дала Престону убить нас, но я никогда не использовала мою магию или удаль Логана против него во время спарринга. Я хотела развить мои собственные боевые навыки, что-то, что я, похоже, и делала.

Я оглянулась на Кензи и Оливера, развалившихся на трибуне.

«Время?»- спросил я.

Кензи глянул на телефон. -»Две минуты, одна секунда. Чуть больше минуты с нашей последней тренировки до каникул».

«Выглядит неплохо, Гипси», - сказал Оливер оскалив зубы и показав большой палец.

Я усмехнулась в ответ. Логан и я направились к трибунам. Мы сражались на мечах пол часа и теперь настало время взяться за оружие дальнего боя, например луки, которыми Кензи и Оливер пользовались намного чаще, чем Логан. Пока Кензи и Логан устанавливали мишень для лука и решали, какой тип оружия мы будем использовать сегодня, я подошла к месту, где сидел Оливер, набирая смс на своём телефоне.

«Ну», - спросил я у Спартанца. -»Как прошли каникулы?»

«Хорошо», - ответил он. -»Много еды, много семейных дел, в общем, как обычно».

«Ты встретил кого-нибудь милого?»

Оливер посмотрел на свой телефон, и румянец появился на его щеках. -»Возможно».

Я улыбнулась. -»Правда? Это круто! Тебе придётся выдать мне все пикантные подробности.»

Оливер покачал головой и пробежался пальцами по своим песчано-белокурым волосам. -»Я думаю ещё слишком рано для этого. Я не встречаюсь с ним, ничего такого. Кроме того, у меня всё ещё остались чувства к Кензи.

Оливер оглянулся на своего лучшего друга, который обсуждал преимущества различных типов арбалетов с Логаном. Кензи не заставлял моё сердце биться чаще, как Логан, однако, он был по-своему милый, его блестящие чёрные волосы и тёмные глаза. Перед каникулами я узнала, что Оливер имел весьма серьёзное влечение к нему, о чём Кензи, не являясь геем, не имел понятия.

«Хочешь поговорить об этом?»- спросила я мягким голосом.

Оливер покачал головой. -»Неа. Я разберусь с Кензи, правда. Я разберусь. Мне просто нужно немного времени». - Ещё одна ухмылка появилась на его лице. -»Может быть, ты бы хотела поговорить, скажем, о твоём новом ожерелье? Как у тебя дела с Логаном?»

Мои пальцы прикоснулись к серебристым нитям на моей шее. Мой взгляд вернулся к Логану, который всё ещё разговаривал с Кензи. -»Это сложно. То есть у нас не было шанса поговорить вчера, ты знаешь?»

Лицо Оливера помрачнело. -»Я знаю. Логал позвал нас с Кензи вчера вечером и сказал что случилось. Не могу поверить, что Жнецы атаковали Колизей только потому, что думали, что Кинжал Хельхейма мог быть там. Это слишком даже для них»

Я уже собиралась ответить ему, когда одна из дверей в дальнем конце зала со скрипом открылась и трое детей зашли - две девочки и мальчик.

Широко раскрыв глаза, они остановились в дверях, всматриваясь в тренажерный зал, как будто они ожидали увидеть действительно что-то интересное здесь. Я огляделась, думая о том, что могло так сильно их заинтересовать, но тренажерный зал выглядел так же, как и всегда. С потолка свисали баннеры чемпионатов по фехтованию, стрельбе из лука и другим видам спорта, деревянные трибуны, расположенные вдоль двух стен, несколько стеллажей со сложенным друг на друга оружием, стояли напротив друг друга.

Но видимо ребята увидели то, что искали, трое из них направились вперед, шаркая ногами по толстому мату, который покрывал большую часть пола.

«Кто они? - спросила я - И как вы думаете, что они здесь делают?»

Оливер взглянул на них. -»Несколько студентов-первокурсников. Я не уверен, что знаю их имена, но я видел их на территории кампуса.»

В Академии студенты начинали учиться с первого курса в возрасте 16 лет, и продолжали свою учебу до шестого курса, где им уже шел 21 год. В старших классах студенты перемешивались и объединялись, но их почти ничего не связывало с первокурсниками, даже с ребятами с моего курса, которые были старше их только на год или около того.

Эти трое прошли на цыпочках вперед и заняли места на трибуне, в нескольких футах от меня и Оливера. После они просто сидели, уставившись на нас, как будто они ждали, что произойдет что-то удивительное. Я заметила, что у парня помимо рюкзака был с собой еще посох, в то время как у обеих девочек были ножны с мечами. Ничего необычного в этом не было. Практически все дети носили свое оружие с собой . В Мифах, оружие студента рассказывало, к какому из видов воинов он принадлежал, что за вид магии у него был и что он мог бы сделать, а мечи, посохи, и луки символизировали статус, также как наличие у студентов новейшего телефона или ноутбука.

Логан и Кензи закончили установку мишени и вернулись на трибуну. Логан посмотрел на детей, потом на Оливера и меня. Мы оба пожали плечами. Мы не знали, кто они и что им нужно. Обычно в столь ранний час перед занятиями в зале только мы вчетвером.

«Вам что-то нужно, ребята?»- спросил Логан.

«Оу, мы думали, мы могли бы, эмм, посмотреть на вас,»- ответила одна девочка. – «Кое-кто сказал нам, что Логан Куин тренируется в зале каждое утро. Это ведь ты, верно?»

Логан нахмурился. – «Да, но зачем вам смотреть на меня? Это обычная тренировка с оружием. То же самое мы делаем в зале каждый день.»

«Потому что ты убил Жнецов вчера в Колизее,»- объяснил парень, его глаза сверкали от волнения. – «Это было круто? Я имею в виду, сражаться с ними? Спорю, это было суперски.»

Его слова отпустили поток воспоминаний, и на минуту я вернулась в Колизей. Картинка Жнеца, колющего Карсона, вспыхнула в памяти, крики Дафни эхом раздавались в моей голове. И кровь, эта кровь, разбрызганная повсюду. Её металлический запах наполнил мой нос. Мой желудок скрутило, и моё сердце забилось с такой силой, как будто всё это произошло секунду назад.

«Круто?»- рявкнула я. – «Это вовсе не было круто. Это было тяжело, страшно и опасно, меня всё время тошнило. Ничего крутого в этом не было, а если ты считаешь иначе, то ты просто идиот.»

У парня отвисла челюсть, потом он фыркнул. – «О, да ладно, ты просто завидуешь, что не убила так много Жнецов, как Логан. Я слышал, ты достала только одного, тогда как он - около дюжины.»

Дюжину? Откуда он взял эту нелепую цифру? Логан убил всего двоих, а не дюжину. На самом деле, Дафни приняла на себя большинство Жнецов, потому что Валькирия убила троих из них.

«Этот мелкий негодник сомневается в твоих боевых навыках?»- тихо спросил Вик. – «Почему бы не показать ему, кто тут босс, а, Гвен?»

Я покрепче схватила Вика, заглушая звук его голоса, но его слова еще больше разозлили меня. Настолько, что я не поняла, что сделала угрожающий шаг вперед, пока не почувствовала руку Логана на своей.

«Цыганочка,»-мягко произнес Логан-»Все в порядке. Успокойся. Он не это имел в виду».

Я вдохнула и выдохнула: -»Ну, он не должен говорить о том, о чем не имеет понятие».

Парень одарил меня надменным взглядом, а затем на его лице появилась высокомерная усмешка, когда Логан позволил им остаться и посмотреть на нашу тренировку. Я подошла к мишени и начала стрелять из лука, а Оливер и Кензи стояли в стороне, давая мне советы и рекомендации.

Может быть, тот факт, что за нами наблюдали или ,может быть, из-за того что первокурсник так сильно разозлил меня, что все ранее полученные знания куда-то исчезли, и я ни разу не попала по мишени. Каждый промах злил меня еще сильнее и заставлял все больше расстраиваться.

«Боже,- услышала я слова парня, когда моя стрела опять пролетела мимо цели и слабо ударилась об стенку.- Как она сможет убить Жнеца? Она полный отстой».

Две девушки, прошептав что-то, согласились с ним.

«Я не знаю, - сказала одна из девушек.- Что-то в ней должно быть особенное, верно? Разве не она смогла выжить во время лавины на зимнем карнавале? Это странная Цыганка?»

«Ну, может быть, она лучше ладит с погодой, чем с оружием. Она, наверняка, не может делать это еще хуже.»- парень рассмеялся над своей неудачной шуткой.

Мои руки крепко обхватили верхнее плечо лука, и я серьезно задумалась над тем, чтобы подойти к трибуне и сильно ударить его по голове.

«Не позволяй им вывести тебя из себя,- сказал Оливер тихим голосом, протягивая мне еще одну стрелу.- Они не знают, что говорят. Они не знают, как хорошо ты справляешься, особенно, если принять во внимание тот факт, что ты не тренировалась, как все остальные, всю свою жизнь».

Я знала, что то, что сказал Оливер, было правдой, но от этого смешки за моей спиной не становились тише, также как и злость моя не уменьшалась. Тем не менее, я стиснула зубы и подняла лук на уровень моего плеча, решительно настроившись попасть в цель до конца тренировки как можно быстрее. Я прицелилась и отпустила тетиву.

Следующий выстрел, опять промах. Позади меня смешки становились громче, как будто бы отражались на всём пути наверх к балкам и назад.

Я вздохнула. Я не была экстрасенсом, как бабушка Фрост, но я должна была почувствовать, какой день меня ждет.

Наконец-то, мое унижение во время тренировки с оружием закончилось. Я покинула зал и вышла на улицу. Главный двор был в виде квадрата, он был центром Мифической академии, и вокруг него было пять зданий, в которых студенты проводили большую часть своего времени: здание математики, здание английского языка и истории, тренажерный зал, столовая и библиотека Древности. Размещение зданий во дворе, напоминало мне пятиконечную звезду.

Издали все здания выглядели старыми и впечатляющими, с темно-серыми каменными стенами и высокими, узкими окнами. Но если пристально приглядеться, то можно заметить, как тяжелые виноградные лозы плюща вцепились, как зеленые костлявые пальцы, в двери и окна, в то время как балконы, башни и парапеты возвышались, словно мечи из камня. Острые края сверкали в лучах зимнего солнца, и мне казалось, будто башни пытались дотянуться и проткнуть небо.

А также там были статуи.

Грифоны, горгульи, драконы, химеры, минотавры и десятки других мифологических существ, которые осаждали каждое здание сверху донизу. Коготь здесь, пара клыков там, которые, между прочим, были больше моих пальцев. Зловещие статуи были точными копиями реальных существ, даже казалось, что они способны растерзать тебя. Но то, что пугало меня больше всего, это их глаза, которые были постоянно открытыми, казалось, что они следили за каждым моим шагом, как будто что-то скрывалось внутри них, и только ждет повода, чтобы вырваться на свободу и сожрать меня. Независимо от того, где я находилась, как быстро шла, я не могла спрятаться от холодных, устремленных на меня взглядов этих существ.

Но сегодня не только статуи смотрели на меня.

Я думала, что мои мучения подошли к концу после тренировки в зале, но к моему удивлению это было только началом дня. С тех пор, как я начала учиться в академии, я была почти невидима для других студентов, так как я не была богатой, красивой, могущественной и популярной, как все остальные. Если даже ко мне обращались, то только потому, что меня знали как Гвен Фрост, как цыганскую девочку, которая трогает предметы и при этом что-то видит. Ну, или они хотели найти предметы, которые потеряли, например: телефоны, ноутбуки или шесть упаковок пива, которые они скрытно протащили в общежитие.

Но сегодня все было по-другому.

В перерывах между предметами, все студенты оборачивались, чтобы посмотреть на меня, как будто я какой-то цирковой уродец, которого все хотели бы увидеть, или бородатая женщина, на которую они не могли перестать таращиться. Я опустила голову и поспешила на следующий предмет, как будто это могло бы помочь мне скрыться от всех любопытных взглядов.

Но здесь было не лучше, чем снаружи. На каждом предмете, ребята смотрели на меня и перешептывались друг с другом, или еще хуже, писали свои мысли в сообщениях, до тех пор, пока все телефоны не светились, оповещая об изменениях в новостной ленте. По-видимому, они узнали, что я была вчера в музее, и что я убила Жнеца. Некоторые ребята одаривали меня небольшой ободряющей улыбкой, но было больше тех, кто фыркал, качая головой, и закатывал глаза в недоумении. Как будто мне просто повезло, что я убила Жнеца. Может быть, мне повезло, но это не дает им право судить или смеяться надо мной.

Слухи, ходившие по кампусу, были просто абсурдными. От ограбления Жнецами Колизея, чтобы заложить золото и алмазы на артефакты, до убийства ими всех в музее, или о Логане, в пылу схватки, убивающем два десятка Жнецов и пугающем остальных так сильно, что они с криками разбегаются. Похоже, всем абсолютно не было дело до того, что произошло на самом деле. Чем более абсурдной была история, тем быстрее она распространялась от телефона к телефону.

К ланчу с меня было достаточно взглядов исподтишка и злых перешептываний. До сегодняшнего дня я не осознавала, как мне нравилось быть невидимой.

«Я бы хотела, чтобы все прекратили пялиться на нас,»- проворчала я.-»Я не понимаю, почему им так это важно. Неужели они не понимают, что нам просто повезло?»

«Я думаю, большинство из них знает, что нам повезло,»- сказал Карсон.»Но почти все в Мифе потеряли кого-то, благодаря Жнецам. То, что ты, Логан и Дафна действительно убили кого-то из них в битве, ну что ж, заставляет детей, потерявших родителей, чувствовать себя чуть-чуть лучше. Как будто мы действительно способны однажды получить превосходство над Жнецами. Как будто мы способны выстоять в битве против них».

«Даже несмотря на то, что Сэмсон, и другие дети погибли вчера?»- спросила я.

Музыкант пожал плечами. На этот вопрос у него не было ответа, как и у меня.

Я вздохнула и уронила свою вилку в чашку из тонкого фарфора, стоявшая на столе передо мной. Я не была уверена в том, что именно было в чаше. О, в ней была странного вида паста с чем-то плавающим вокруг нее, и что-то вроде опаленного стейка, смешанная с пряным соусом Маринара, но вы никогда не смогли бы точно сказать это в Мифах. Здесь лучшим мясом была улитка или что-то в этом духе.

Да, улитка. Это то, что было на завтрак, обед и ужин, а также такие еда, как печень, телятина, и омары. Серьезно, печень на завтрак. Гадость. Но повара Академии будут более чем счастливы сделать на скорую руку печен и луковый омлет, приправленный козьим сыром и другими непонятными, странными специями, если вы хотели бы так начать свой день. Я не знаю, почему они не могли бы облегчить и приготовить самую обычную пищу, облегчив свои работу - либо еще лучше сделать основным меню. В некоторые дни, я бы с радостью сделала дополнительное домашнее задание только, чтобы получить тройной шоколадный молочный коктейль из ресторана Пок Пит.

Учитывая маленький выбор еды и отсутствие нормального питания во время обеда, я обычно выбираю какой-то жареный куриный салат. Очень сложно испортить сырые овощи, но повара в Мифах делали их очень хорошо, нарезая морковь, салат, помидоры, и перемешивая в форме, и маринуя их в странных соусах. Сегодня я хотела что-то теплое, учитывая холодные январский холод, вот поэтому я выбрала пасту. Теперь, я жалела, о своем решение.

Я отодвинула чашу подальше и взялась за десерт, я схватила шоколадный мусс, один из моих любимых. По крайней мере, я думала, что это был шоколадный мусс. Парфе из стекла был настолько мал, что речь шла только всего о ложке десерта внутри него. Главные, которые сильно поскупились на порции, когда дело касалось сладкого.

Я полагала, я должна быть благодарна, что шеф-повар не пришел и пытался делать на огне мусс. По какой-то причине, повара в Mифов любили играть с огнем, и всегда был по крайней мере один десерт в меню, которые точно поджигали, прежде чем было разрешено съесть его. Поварам бы здесь взять бы пару рецептов у бабушки Фрост, когда дело касается выпечки.

Непрерывное пронзительное хихиканье привлекло мое внимание, и я обернулась на источник звука. Как и все в Мифах, столовая была впечатляющей, и здесь было много доспехов, даже больше чем в музеи Крия. Металлические рыцари, схватившиеся за мечи и боевые топоры, стояли около стен прямо под картинами нарисованные маслом, на которых были изображены всевозможные мифологические праздники.

Круглые столы, покрытые белой скатертью, изысканными блюдами, платиновым столовым серебром и хрустальными вазами, полные свежими нарциссами, заполняли обеденный зал, который больше был похож на пятизвездочный ресторан, чем на школьную столовую. Завершал обстановку сад под открытым небом в центре зала. Оливковые, миндальные и апельсиновые деревья возвышались из черноземной почвы, в то время как виноградные лозы обвивались вокруг них всех. Тут и там были статуи богов вина, еды и жатвы, такие как Дионис и Деметра, выглядывающие из-за деревьев, подглядывая за тем, как студенты поглощали дорогие закуски.

Снова послышался смех, и на этот раз я отчетливо увидела происходящее за столом Логана. Девушка, одна из первокурсниц, которая была утром в тренажерном зале, стояла возле стола, где Логан разговаривал с Кензи и Оливером. Девушка что-то сказала Логану, затем протянула ему ручку и листок бумаги. Спартанец заерзал в кресле, и было видно, что ему было некомфортно, а Кензи и Оливер прикрыли рот руками, как будто они ели сдерживались, чтобы не засмеяться.

«Неужели Логан даст этой девушки автограф?»- спросила Дафна, барабаня пальцами по столу и при этом, заставляя розовые искры магии отскакивать во все стороны.

Карсон помедлил: -»Значит, вот как это выглядит».

Девушка одарила Логана очередной улыбкой перед тем, как снова засмеяться и уйти. Она заторопилась к столу, где сидели ее друзья, и показала им листок бумаги. На этот раз, они все разразились в приступе смеха.

«Господи,- пробормотала я - Это удивительно, что они не подошли туда, не сняли свои футболки и не попросили подписать их лифчики».

Дафна подняла бровь: -»Ревнуешь?»

Я немного ниже опустилась в кресле. – «Не ревную. Ну, не совсем. Это не то, чтобы у меня есть какие-либо претензии к Логану. Мы так и не поговорили, вы знаете о чем».

Я хотела поговорить со Спартанцем этим утром во время тренировке, но прежде чем у меня появился шанс, пришли Кензи и Оливер. Позже, Логан умчался из зала, сказав, что ему нужно вернуться в свою комнату, в общежитие, прежде чем начнутся занятия. Мне казалось, что он пытается избегать меня так долго как это возможно. Я подумала, что может это как-то связанно с тем, что вчера ему сказала Бабушка Фрост - о том, как что-то не было его виной в прошлом и не будет его виной в будущем.

Валькирия подняла бровь еще выше: -»О, перестань Гвен. Спартанец подарил тебе бриллиантовое колье на Рождество. Я бы сказала, что это хороший признак того, что ты ему нравишься. И в музее он сражался бок о бок с тобой».

Я вздохнула: -»Я знаю, знаю. Я только хочу, я только хочу понять, что стоит между нами двумя. Раз и навсегда».

Я наблюдала за тем, как другая девушка за тем же столом, где сидели первокурсники, встала, подошла к Логану и тоже попросила его дать ей автограф. Я закатила глаза.

«Вам не кажется, что они должны были бы попросить у нас автографы»,- пробормотала я. – «Мы тоже там были, и ты спасла жизнь Карсону».

«За это я буду вечно благодарен тебе»,- сказал Карсон, сжимая руку Дафны.

Вместо того, чтобы быть довольной ласковыми, приятными словами музыканта, что-то неясное промелькнуло в глазах Дафны. Через мгновения, она высунула свою руку из-под его руки.

«Я только что вспомнила, что мне надо забежать в библиотеку и взять базовую книгу для следующего предмета»,- сказала Дафна – «Встретимся позже ребята».

Валькирия поднялась на ноги, схватила сумочку Dooney & Bourke, и вышла из столовой, оставляя за собой розовые магические искры.

«Что с ней случилось»? - спросила я.

Карсон пожал худыми плечами. Он тоже не знал. Дафна могла быстро вспылить, и она, безусловна, была права, но она никогда не вставала и не уходила прежде, и тем более, когда она, казалось, ничем не была расстроена. Странно.

Снова раздались хихиканья, и мои пальца крепче сжали вилку, пока третья девушка подходила к Логану.

Не только я одна заметила новый фан-клуб Спартанца. Через несколько столов от того места, где сидели Карсон и я, Саванна наблюдала за Логаном. Саванна сидела с Талией Пизарро и Вивиан Холлер, и я помнила, как Дафна говорила, что они подруги.

На самом деле я была знакома с Талией, так как мы вместе ходили в тренажерный класс и частенько в итоге были спарринг-партнерами. Иногда она заходила на мои утренние тренировки с оружием со Спартанцами, это началось, когда она стала встречаться с Кензи. Талия была высокой и стройной, с цветом кожи эбенового дерева и черными волосами, которые были подстрижены в милую эльфийскую стрижку. Она говорила о чем-то и при этом жестикулировала, но Саванна не обращала на нее внимания. Другое дело Вивиан, которая склонила голову над толстой книгой, накручивая при этом локон вьющихся каштановых волос. Только первый день в школе, и она уже делала домашнее задание? Даже я не была такой преданной делу или социально отрешенной.

Видимо Саванна почувствовала мой взгляд на себе, так как Амазонка повернула голову и посмотрела в мою сторону. Наши взгляды встретились через всю столовую.

И снова, мне показалось, что я увидела яркие вспышки красного цвета в ее глазах - красный цвет Жнецов, я начала задумываться об этом.

Неприятное ощущение прошло по моей спине. Я только несколько раз видела малиновый вспышки до этого и всегда в глазах Жнецов или существ, которые им подчинялись. Могла ли Саванна - возможно ли это - могла ли Саванна быть Жнецом?

Может даже девушка-Жнец? Чемпионка Локи?

Я не знаю, откуда появились эти странные мысли, но они засели в моей голове, и я не могла выкинуть их из нее. Это было похоже на то, как кто-то вбивал эти идеи в меня с помощью молотка. Моя голова начала болеть, и мое сердце загорелось от гнева при мысли о девушке-Жнеце, и как она убила мою маму. Моя рука снова сжалась вокруг вилки, и я представила, как вонзаю ее в грудь Саванны. Я действительно не считаю себя жестоким человеком, но эта мысль, как никакая другая, сделала меня счастливой на долгое, долгое время.

«Гвен»?- позвал Карсон.-»Все нормально? На твоем лице сейчас было очень злое выражение. Я что-то сделал, что расстроило тебя»?

Его мягкий, обеспокоенный голос проник через мой гнев. Я отвела взгляд от Саванны и потрясла головой. Почти сразу же, ярость, завладевшая мной, исчезли, хотя моя голова продолжала болеть, как будто от мигрени. Отлично. Только этого мне не хватало.

Я полагаю, это привело к моему бесконтрольному и параноидальному поведению. Саванна не Жнец. Ни за что. Она была там, в Колизей с Вивиан вчера, и она подверглась нападению, как и все другие дети. Саванна была жертвой, как и все остальные.

Рот Саванны сжался в жесткую, тонкую линию, и она что-то сказала Талие. Вскоре другая Амазонка тоже смотрела на меня. Даже Вивиан бросала на меня хмурые взгляды каждый раз, когда она переворачивала страницу книге, хотя ее взгляд был менее враждебный, чем у остальных.

Я вздохнула и отвернулась от них. Да, я знала, Саванна обвиняла меня в том, что Логан расстался с ней, и я была по большей части виновата в этом, но другим Амазонкам действительно нужно отдохнуть от этих злобных взглядов. Это не было сделало нарочно. Кроме того, я даже не знаю, что происходит между мной и Логаном, если бы мы были парой или просто друзья или что-то между этим. Неопределенность сводила меня с ума до такой степени, что я воображала, что Саванна была Жнецом. Боже. Возьми себя в руки, Гвен.

Вдруг я почувствовала сильную усталость от всего, особенно от непонятных переполняющих меня чувств, я встала и схватила свою серую сумку.

«Куда ты»?- спросил Карсон.

Другой смех, эхом пронеся через всю столовую, когда другая девушка начала лебезить перед Логаном. Этот звук усилил мою головную боль. – «В тихое место, где ты не сможешь взять автограф».

 

Глава 8

Остаток дня тянулся непомерно долго, но, в конце концов, настало время для моего последнего, шестого урока, миф истории. Я как раз только скользнула на своё место позади Карсона, и тут же раздался звонок.

Минуту спустя в класс вошла профессор Метис и закрыла за собой дверь. Бронзовая кожа, коренастое тело, серебреные очки, чёрные волосы, стянутые сзади в густой узел. Метис выглядела так же, как всегда, хотя сегодня её глаза выглядели тускло и устало, а её плечи поникли от изнеможения. Дафна, может, и вылечила Карсона вчера, но Метис была ответственна за врачевание всех других студентов, которые были ранены. Казалось, что профессор всё ещё чувствует последствие атаки, так же, как и все остальные.

Метис прошаркала в класс и разложила несколько бумаг на подиуме, который был почти таким же высоким, как она. Потом она обратила своё внимание на студентов.

«Я уверенна, вы уже все слышали о нападении Жнецов», - сказала она. -»О студентах, которые были убиты, те, кто были ранены и другие, которые сражались со Жнецами».

Глаза Метис сфокусировались сначала на Карсоне, потом на мне, и все другие студенты тоже повернулись, чтобы посмотреть в нашу сторону. Карсон вздохнул, я же немного сильнее съёжилась на моём стуле. Не знаю, почему Метис сделала из меня своего рода героя, хотя я знала, что не была им, и никогда не буду.

«Студенты в Колизее были все очень храбрыми», - сказала Метис. – «И мы все можем из того, что случилось, чему-то научится. Каким бы ужасным не было нападение, это напоминает мне и другим профессорам, что мы здесь делаем. Учим вас - всех вас - каким образом лучше использовать вашу магию и способности, чтобы защитить себя и своих близких, и уметь сражаться против Жнецов, если вам когда-нибудь не повезёт и вы встретитесь с ними, как это случилось с вашими одноклассниками».

Профессор переводила взгляд с одного ребёнка на другого, пока наконец её зелёные глаза не встретились с моими. Спустя момент, я опустила свой взгляд. Всё, что я хотела сделать, было забыть то, что я видела вчера, хотя знала, что никогда не смогу этого сделать.

«Я хотела сегодня устроить контрольную работу об артефактах, которые вы должны были посмотреть в Колизее во время зимних каникул», - сказала Метис. – «Но это кажется мне не справедливым, учитывая обстоятельства».

Все вздохнули с облегчением. Контрольные работы Метис всегда были сложными, независимо от того, сколько ты выучил.

«Вместо этого, мне бы хотелось, чтобы вы открыли свои книги на странице 269», - сказала Метис. – «Сегодня мы обсудим уникальную архитектуру, которую можно найти на территории академии».

Архитектуру? Это звучало совершенно скучно, но я открыла соответствующую страницу и обнаружила что смотрю на библиотеку древностей. Чёрно-белая фотография делала здание ещё более тёмным и зловещим, чем оно обычно выглядело.

«Мы начнём с библиотеки, так как это самое большое здание на территории кампуса», - начала Метис. – «Как вы видите, в библиотеке имеется ряд балконов, и конечно же есть ещё башни и крыша ...»

В течение следующих тридцати минут, Метис говорила обо всём, начиная с различных особенностей библиотеки, об архитектурным стиле, кончая примерной стоимостью золота и драгоценных камней, которыми были покрыты фрески, находящиеся во внутренней части купала. Ответ: Примерно пять миллионов баксов. Кроме этого, смешного, факта для воров, вся информация была серьёзной, абсолютно скучной до зевоты, и мне пришлось ущипнуть себя несколько раз, только чтобы не заснуть. Я только что хотела снова отключится, как Метис наконец перешла на немного более интересную тему.

«Теперь давайте обсудим разные статуи, которые можно найти в библиотеки», - сказала она. – «Пожалуйста, переверните на следующую страницу 273».

Зашелестели страницы, и ещё раз я обнаружила, как смотрю на другую чёрно-белую фотографию. Только на этот раз это были снимки крупным планом двух грифонов, которые охраняют наружную лестницу библиотеки древностей.

В моей книги истории они выглядели так же дико, как и в реальной жизни. Грифоны сидели прямо, держали высоко свои орлиные головы, а крылья порядком расправили за огромными львиными телами, как будто готовы всегда отсалютовать - или чтобы схватить кого-нибудь своими крючковатыми клювами и острыми когтями.

Когда я смотрела на страницу, фотография начала расплываться и таять, как чернила, которые ещё не высохли, и которые легко можно было размазать. Я вздохнула. Ну вот, опять. Статуи и так, сами по себе были достаточно жуткими. Мне не нужно было, чтобы начала действовать моя психометрия и сделала так, чтобы они выглядели ещё более реалистичными и страшными, чем уже были. Но это было как раз то, что случилось. Иногда мой дар цыганки выходил из-под контроля и заставлял меня видеть вещи, которые были не реальны. Я точно не знала, почему так случалось.

Хотя я знала, что сейчас случится, я не могла по-другому, и смотрела, как грифоны на фотографии начали двигаться, выгибаться и потягиваться, как две кошки, которые проснулись от длинной зимней спячки. Грифоны изгибали свои тела туда-сюда, их львиные хвосты хлестали справа влево, их когти высовывались наружу и снова возвращались назад, они открывали, визжа, клювы и закрывали их с громким лязгом. Потом головы существ повернулись в мою сторону, их суженные, без веков глаза уставились с фотографии на меня. Грифоны начали преследовать меня, как будто я была их выбранной добычей.

Я затрясла головой. Грифоны вернулись назад в своё первоначальное положение, а фотография стала снова нормальной. Осторожно я откинулась назад, подальше от моей книги истории, отвернув взгляд от грифонов. Жутко.

«Как и все статуи на территории кампуса грифоны это стражи», - продолжила Мерис свою лекцию. – «Это то, что они символизируют: защиту, самоотверженность, преданность высшей цели».

«Вы имеете ввиду как и сфинксы, расположенные по обе стороны главных ворот»? - спросила амазонка с другого конца комнаты. – «Те, которые якобы вырываются из оболочки камня и нападают, если Жнецы пытаются проникнуть на территорию кампуса? Это то, что должно случиться, правильно»?

Метис кивнула головой. – «Именно так. Все статуи, включая грифонов и сфинксов, пропитаны магией и защитными чарами, чтобы охранять территорию кампуса и удерживать Жнецов от вторжения. Даже если Жнецы каким-то образом пройдут через внешнюю защиту и предпримут атаку, статуи всё равно забьют тревогу, сирену, которая предупредит всех на территории кампуса о том, что происходит.

Я заметила, что профессор не ответила точно на вопрос девушки о том, действительно ли сфинксы оживут или нет, и разорвут Жнецов в клочья. После того, как я увидела, что Жницы сделали в Колизее, я надеялось, что именно это и случится. Я слишком много проводила время с Виком - я становилась такой же кровожадной, каким был меч.

«Что же, нечего нет абсолютно надёжного, но я хочу, чтобы вы все знали, что вы в безопасности в академии, насколько это только возможно», - сказала Метис. – «Вот почему я хотела поговорить о статуях сегодня и упомянуть, что весь персонал посвятил себя вашей защите, тем более, сейчас, после трагедии в Колизее».

Один за другим, Метис снова посмотрела на всех студентов, прежде чем её взгляд, в конце концов, встретился с моим. Мне хотелось верить профессору, правда, но то, что я увидела вчера, на что способны Жнецы, я знала, никто из нас не был в безопасности, даже за толстыми стенами миф академии.

«А теперь, о вашем новом сочинении».

Прозвучал хор стонов, но Метис проигнорировала их.

«Насчёт вашего нового сочинения. Я хочу, чтобы вы выбрали статую, провели о ней исследование, и написали отчёт о её истории, архитектуре и так далее», - сказала она. – «Я ожидаю несколько источников и полную биографию. Из настоящих книг в библиотеке, пожалуйста, а не какие-нибудь псевдо-мифологические цитаты, которые вы нашли на профильной странице вашего друга».

Ещё больше стонов пронеслось по комнате, но прозвенел звонок, заглушая их. Другие дети встали и начали складывать свои вещи, но я оставалось сидеть, мой взгляд снова вернулся к книге по миф-истории и фотографии в ней.

Грифоны, решила я. Я напишу свой доклад о грифонах. Настало время покончить с этим странным, параноидальным страхом, который у меня был к ним, и ко всем другим статуям.

Кроме того, мне нужно было писать о чём-то, чего я боялась, потому что это был единственный путь оставаться достаточно долго бодрой, чтобы закончить это задание.

После урока я ещё хотела подойти к Метис, спросить её, выяснили ли Никамедес и тренер Аякс что-нибудь о Жнецах, которые напали на Колизей. Кем они на самом деле были, где они могли скрываться, и была ли девчонка Жнец с ними. Я так же хотела спросить Метис, что она и другие хотели предпринять насчёт кинжала Хейльхайма - хотели ли они организовать группы, чтобы начать обыскивать библиотеку. Профессор позволила сохранить мне карту оригинал, на тот случай, если я получу от неё ещё больше вибраций, но она сделала ещё несколько копий, чтобы Никамедес, Аякс и, возможно, Равен могли её изучать.

К моему удивлению профессор упаковала свой портфель и вышла из класса, прежде чем это сделала половина студентов. Я задавалась вопросом, куда она так торопится, но я не хотела выглядеть полной дурой, проталкиваясь сквозь толпу, гонясь за ней и расспрашивая.

Так что я влилась в поток студентов, которые спешили в коридор, протиснулась через ближайшую дверь на улицу и спустилась вниз по ступенькам, направляясь в здание английской истории. В Сайпресс-Маунтин было холодно, даже для января, и морозный ветер пронизывал тяжёлый, в фиолетовую клеточку, материал моего пальто, как иголки. Если уж мы должны были выносить арктический холод, то, по крайней мере, должен был лежать снег, но конечно его не было. Я не знаю, почему это привело меня в такое сварливое настроение, но так случилось.

Я вытащила перчатки из карманов и одела их, потом обернула серый шерстяной шарф с его блестящими снежинками вокруг шеи. Так же натянула подходящую к нему шапку на свои развивающиеся волосы, но дополнительная одежда не помогла так, как должна была бы помочь.

Всё ещё раздумывая о холоде, Метис и девчонке Жнице, я покинула верхний двор, зашагала вниз по склону, и быстро пересекла нижние дворы. Я засунула свой подбородок под шарф и продолжала идти дальше, пока не достигла окраины кампуса и стену в двенадцать футов высотой, которая отделяла миф-академию от внешнего мира.

Железные решётки на воротах возвышались передо мной, точно напоминая, где я находилась - и то, что я не должна была быть здесь. Во всяком случае, ни сегодня. Чаще всего, после обеда я проскальзывала через решётку, шла к автобусной остановке, и ехала вниз в город, чтобы увидеть бабушку Фрост. Но я забыла, что пообещала бабушке сегодня не покидать территорию кампуса из-за нападения Жнецов. Хотя я с удовольствием увидела бы её, но не хотела, чтобы моя бабушка беспокоилась обо мне больше, чем и так уже беспокоилась.

Вздохнув, я взглянула на мои часы. У меня всё ещё было достаточно свободного времени, в которое я не знала чем заняться, прежде чем нужно будет идти в библиотеку древностей отрабатывать мою регулярную смену. Несмотря на холод, я не хотела возвращаться назад в моё общежитие и постоянно раздумывать о Логане, девчонке Жнице, и о том, где моя мама спрятала кинжал Хельхейма, или обо всём другом, чем был занят сейчас мой разум.

Я позвонила Дафне, в надежде, что проведу время с валькирией, но она не взяла трубку. Странно. Моя лучшая подруга была одна из тех одержимых людей, которые всегда отвечали на звонки. Даже тогда, если кто-то написал ей сообщение. Дафна обычно шла напролом, и сразу же звонила в ответ. Я спрашивала себя, что случилось с валькирией. Сначала она выскочила из столовой во время обеда, а теперь не берёт свой телефон. Было не так сложно предположить, что это имело что-то общего с тем, что случилось в Колизее. Только я не могла себе представить, что же это могло быть. Да, нападение было страшным и ужасным, но мы более или менее справились с этим. Это было то, на чём я должна была сосредоточится, или по крайней мере попытаться, хотя мёртвое лицо Самсона Сорензен и других детей всплывали сегодня в моих мыслях чаще, чем один раз.

Так как мне не чем было заняться или какое-то время где-нибудь побыть, я решила побродить на одной из серых, выложенных камнем дорог, которая шла параллельно к стене и посмотреть, куда она меня приведёт. Обычно я шла только прямо к воротам и бежала к автобусной остановки. Я никогда не останавливалась, чтобы выяснить, что было внутри стены, поэтому я выбрала дорогу, ведущую влево, и пошла по ней.

Фиолетовые анютины глазки и другие маленькие зимние цветы, не смотря на холод, боролись за то, чтобы держать свои разноцветные лепестки открытыми. Над ними деревья вытянули свои голые, похожие на скелет ветки во все стороны, создавая, таким образом, тёмные деревянные переплетения, которые отсеивали последние редкие солнечные лучи света. Несколько железных лавочек стояли сзади в тени, а маленький ручей, который протекал рядом с ними, полностью замёрз.

И, конечно же, здесь было ещё больше статуй.

Статуи были сделаны из того же тёмно-серого камня, как и другие, в главных зданиях кампуса, хотя они были гораздо меньше, не более чем два три фута высотой. Не большая группа из них были расположена вокруг каменного пешеходного моста, который пересекал замёрзший ручей. У самой большой фигуры был торс человека, вместе с копытами козла и коротким хвостом. Два рога изворачивались из его каменных волос, и он держал флейту возле губ, как будто всегда готовый заиграть радостную мелодию. Я признала в статуе Пэна, греческого бога пастухов и целой кучи других людей, в зависимости от того, какую книгу миф-истории вы возьмёте в библиотеке.

Несколько других каменных статуй лесных нимф и дриад были расположены вокруг него. Их руки были вытянуты в стороны, а ноги подняты вверх. В руках же они держали цветы. Так, будто они танцевали под несуществующую песню Пэна. Чем дольше я смотрела на них, тем больше мне казалось, что нимфы смотрят прямо на меня. Их глаза сузились в узкие щелки, их губы отступили, показывая зубы, в то время как они раздавили пальцами нежные лепестки цветов.

Я вздохнула и отвернулась. Иногда я думала, что если даже увижу статуй только через сто лет, то и тогда это было бы слишком рано. А теперь для урока Метис мне нужно будет написать дурацкое сочинение о них. Тьфу.

Я продолжила прогулку, проходя мимо ещё большего числа скамеек и статуй. Но что меня удивило, так это тот факт, что в каменной стене, которая окружала академию, находилось ещё несколько ворот. Всё это время я использовала только главные ворота и вторые, немного поменьше возле парковки за спортзалом, но примерно каждые сто метров в стене находились железные прутья. Пара каменных сфинксов охраняла их, восседая над ними с обеих сторон. Я предполагала, что здесь было так много ворот на случай, если студентом нужно будет покинуть территорию кампуса в спешке – например, если Жницы когда-нибудь нападут на академию группой, как они сделали это в Колизее. Мысль об этом скрутила мой желудок.

Не смотря на быстрый шаг, зимний холод и дальше пробирался сквозь одежду и просачивался в мои кости. Я как раз разворачивалась, чтобы возвратиться в свою тёплую комнату в общежитие, как вдруг услышала низкое рычание.

Я замерла. Внезапно мне стало холоднее, чем когда либо, и я спрашивала себя, возможно ли, что этот звук я себе только вообразила, и действительно, по настоящему, на это надеялась. Мой опыт говорил мне, что рычание никогда не означало что-то хорошее. Рычание обычно указывало на большое, страшное существо, такое, как Немейский охотник, которое скрывалось поблизости с намерением разорвать меня своими зубами и когтями. Я была настолько не благосклонна к слишком большим, чёрным похожим на пантеру созданиям - особенно потому, что Жнецы тренировали их быть смертоносными кошечками-убийцами.

Рычание снова раздалось в воздухе, разрушая всякую надежду, что это было только мою воображение или мой цыганский дар сыграл со мной шутку. Медленно я повернула голову вправо и увидела волка Фенрир.

 

Глава 9

Волк Фенрир лежал, свернувшись на куче листьев с другой стороны ворот, перед которыми я как раз стояла. Существо было даже больше, чем я в высоту, с широким сильным телом и острыми, как бритва зубами и когтями. Его мех был не совсем чёрный, но больше похож на тёмный глубоко дымчатый цвет пепла.

Лохматая шерсть помогала ему слиться с тенью высоких деревьев. В последний раз, когда я видела волка Фенрир, я заметила, что его мех имел красные пряди, выделяющиеся на нём, но я не видела таких в шерсти этого существа. Его глаза были ржавого цвета, хотя этот цвет был намного темнее, того, который я помнила и без жуткого горящего огня, который говорил мне, как сильно волк хотел проглотить меня.

Я разглядывала существо, и мои глаза остановились на его ухе. В правом был вырван маленький уголок, и поэтому я поняла, что это действительно был мой волк. Тот, которого я встретила на лыжном курорте. Тот, который уберёг меня от замерзания, после того, как мы оба попали в лавину, которую привёл в действие Престон. В тот день волк получил этот V-образный шрам.

«Хм, собачка»? - спросила я неуверенным голосом, потому что я никогда не называла волка по-другому. – «Это действительно ты»?

При звуке моего голоса, волк Фенрир вскочил на ноги, и его брыли скривились во что-то, что выглядело как, хм, улыбка. Ладно, это было немного жутко. Обычно мифологические существа были так же рады видеть меня, как я то, что они меня преследовали и при мысли о том, чтобы впиться в меня своими зубами, облизывались. Но этот волк, в самом деле, выглядел радостным из-за того, что я заметила его, будто - будто он ждал, что я пройду здесь.

Волк тихо заскулил и подобрался ближе к воротам, так что листья зашуршали под его огромным телом. Я подошла к железной решётки. Заколебалась, потом просунула руку между прутьев. Волк ходил туда-сюда несколько секунд, прежде чем подойти ко мне и толкнуть своей головой мне в руку.

Как только мои пальцы коснулись его меха, изображения волка начали наполнять мой разум. Видения убийственной лавины, которая чуть не похоронила нас обоих, потом ветка, которая проткнула существу ногу и я вытаскивающая острую палку, чтобы волк мог снова ходить. Так же воспоминание обо мне, борющуюся с Престоном, и как волк помешал Жнецу прицелиться, когда Престон пытался убить меня арбалетом.

Ещё больше изображений проносящихся через мой разум. Снега и деревьев и волка бегущего через лес, вместе с ощущениями существа. Была лишь одна эмоция, и это радость. Чистое, неистовое, интенсивное счастье, что он, наконец, был свободным от Жнецов, которые запирали его, причиняли ему боль, издевались над ним так долго. Слёзы жгли мне глаза из-за интенсивности и глубины бурной радости волка.

Потом у меня в голове возникло изображение другого волка, второго волка Фенрир, хотя у этого не было красного оттенка во взгляде или в мехе. Это должно быть был один из диких волков Фенрир, о который рассказывала Метис, один из тех, кто жил глубоко в горах и которого редко видели члены пантеона. В начале, мой волк был осторожен с этим существом, но вскоре оба стали носиться по снегу вместе. Играть, понарошку бороться, даже во время сна прижиматься друг к другу.

В первый раз я поняла, что мой волк был на самом деле волчицей, и у меня так же появилось чувство того, что он - нет, она - хотела, чтобы я помогла ей.

«Я не понимаю», - пробормотала я, открыла глаза и посмотрела на волчицу. – «Почему ты здесь? Почему ты оставила своего товарища? Ты была так счастлива с ним. Что же ты от меня хочешь»?

Волчица тихо фыркнула, будто не могла поверить, что я была такой дурой. Как-то очень грустно, когда даже мифологическое существо думает, что оно умнее тебя. Волчица отошла и стала ходить перед воротами туда-сюда, будто хотела продемонстрировать себя мне. Я смотрела на существо, удивляясь, что она делает, что она пытается показать мне.

После нескольких секунд, я поняла, что волчица была гораздо толще, чем я помнила, она была раньше - особенно в середине. Я протянула и положила руку на живот существа. Потребовалась секунда, но ещё небольшая вспышка заполнила мой разум, ещё один проблеск, который мне сказал, что волчица больше не была одна.

«О, - сказала я. - У тебя будет щенок ... или что-то в этом роде».

Я не знала сколько из моих слов волчица понимала, но почти казалось, что она кивает головой, как будто хотела сказать: наконец глупая смертная девчонка поняла, что я пытаюсь сказать ей.

Я не знала много о животных, но мне показалось, что волчица была гораздо толще, чем должна была быть, учитывая тот факт, что я видел ее только несколько недель назад. Разве мифологические существа получали своих детей быстрее, чем обыкновенные животные? Не поэтому ли волчища была уже настолько объёмной? Как скоро у неё родиться её щенок? Я не знала ответа на любой из этих вопросов, которые крутились у меня в голове.

«Но я до сих пор не понимаю. Почему ты пришла сюда? Как ты вообще нашла меня»? - спросила я.

Волчица громко засопела и её чёрный нос задрожал.

«Значит ... ты почувствовала мой запах? Ты как-то ... отследила весь мой путь назад, от горнолыжного курорта до сюда»?

Снова волчица кивнула. Ладно, значит, волчица Фенрир последовала за мной. Это было немного странно.

Мои глаза сузились, когда другая мысль пришла мне в голову. – «Ты была перед домом моей бабушки Фрост сегодня ночью? Большой фиолетовый дом с серыми ступеньками»?

Ещё один кивок.

«Почему»?

Вместо того, чтобы кивнуть, в этот раз волчица издала рычащий звук глубоко в горле - такой вид низкого, хриплого рычания, который сказал мне, что она хотела во что-то впиться зубами и не отпускать, пока это что-то действительно не умрёт. Я оставила лежать руку на животе существа, применила мой цыганский дар, пытаясь выяснить, что разозлило её настолько, чтобы издать этот звук, но всё что, я смогла увидеть и почувствовать, был её щенок, который шевелился внутри неё.

Разочарованно, я убрала руку и присела рядом с воротами. Раздумывая. Ладно, волчица Фенрир, которой я помогла несколько недель назад, каким-то образом разыскала меня, и чтобы сделать это, пересекла несколько гор и преодолела много километров. Теперь вышеупомянутая волчица была здесь в Миф академии, беременная и видимо ожидавшая, что я возьму её с собой, будто она была только маленькой корги, вместо мифологического существа с большим количеством зубов, чем у меня мозговых клеток.

Я видела и делала много причудливых вещей, с того времени как стала посещать Миф академию, но это в списке странностей быстро передвинулось на самый верх.

Волчица смотрела на меня, как будто точно знала, что я сейчас думаю. Её уши поникли, и она печально заскулила, что пронзило мне сердце, как меч Жнеца. Я должна была что-то сделать, чтобы помочь ей. Да, может быть существо изначально намеревалось убить меня по приказу Престона, но волчица грела меня после лавины, и она удержала Престона от того, чтобы тот загнал мне в грудь болт арбалета. Я кое-чем была ей за это обязана.

Почему она пришла в академию, хорошо, я не понимала этого. Может быть, она не хотела рожать своего щенка в горах. Может быть, там преследовали её Жнецы. Или, может быть, там случилось что-то ещё, что я совершенно не понимала. В любом случае волчица помогла мне как могла. Я решила, что должна ответить услугой за услугу. Это был правильный поступок.

Но сначала мне нужно было выяснить это с уполномоченными академии, а именно двумя сфинксами, сидящими на каменной стене с обоих сторон железных ворот. Я была так сосредоточена на волчице, что не заметила, что сфинксы в последние несколько минут казалось стали больше и более внушительными, их очертания более чётче и более выраженными, их когти блестели на слабом зимнем солнце, как будто то, что скрывалось под каменной оболочкой, вот вот готово было броситься со стены и разорвать волчицу на куски.

Профессор Метис объяснила мне, что задача сфинксов состояла в том, чтобы удерживать опасность за стенами академии - нехороших существ, таких как Жнецов, Немейских охотников и ну ладно, волков Фенрир.

Я не знала точно, как это работало, так как Джасмин Эштон объяснила, что в Миф академии были и другие Жницы, кроме неё - ребята и профессора. Я полагаю, что у Жнецов были какие-то способы скрыть свою истинную сущность от сфинксов, какие-то лазейки, позволяющие им проходить мимо статуй без нападения с их стороны.

Таких лазеек было много в Мифе, особенно когда дело касалось всего этого магического фокуса-покуса. Но Метис также утверждала, что статуи не ранят меня или кого-либо ещё, кто должен был находиться здесь. Я только надеялась, что они так же пропустят мою новую, пушистую подругу.

«Волчица со мной», - сказала я сфинксам. – «Она не принадлежит к Жницам. Уже больше не принадлежит».

Сфинксы посмотрели на меня сверху, казалось их каменные глаза сузились из-за моих слов, как будто они оценивали, говорила я правду или нет. Я подождала несколько секунд, но ничего не случилось. Сфинксы не вернулись в свою застывшую позу, но они также не ожили, чтобы атаковать волчицу. Вместо этого они продолжали смотреть на меня. Ладно, это выглядело так, как будто мне нужно было сделать следующий ход.

Я протянула свою руку сквозь решётку и помахала волчице.

- Иди сюда девочка. Подойди ко мне. - Волчица несколько секунд ходила туда-сюда, глядя на сфинксов так же, как они на неё. Но, в конце концов, волчица шагнула вперёд. Я зарыла руку глубоко в её лохматой шерсти и осторожно потянула в сторону ворот, ни разу не отпуская её при этом. Моя теория была такой: Если сфинксы не нападают на меня, то, может быть, они не навредят и тому, кого я касаюсь.

Волчица подкрадывалась вперёд и просунула голову сквозь решётку. Может быть, это было моё воображение, но сфинксы, казалось, зашевелились и несколько маленьких обломков камней соскользнули с вершины стены и ударили о железные прутья. Волчица вздрогнула при резком гулком звуке, но я держала руку на её спине и посмотрела на сфинксов.

«Я же вам сказала, она со мной».

Сфинксы продолжали смотреть на меня, но больше никаких обломков камней не падало со стены. Прошло несколько секунд. Когда ничего не случилось, я потянула волчицу, подгоняя её вперёд, прежде чем статуи передумают. Она осторожно скользнула одной из своих передних лап сквозь ворота, потом другой.

«Точно», - прошептала я. – «Они не причинят тебе боли, пока ты со мной». - Волчица снова фыркнула, как будто не верила мне по-настоящему, но она продолжала двигаться вперёд. Решётка была слишком узкой для неё, особенно вокруг живота, но существо проскользнула. в конце концов, через железные прутья на другую сторону, сбив меня при этом с ног.

Затем она плюхнулась на свой зад и стала размахивать длинным хвостом, как будто только что сделала самый клёвый трюк на свете. Может быть, и сделала.

Я посмотрела на сфинксов, которые по-прежнему смотрели на меня, их глаза без век сузились в щелки. – «Спасибо», - сказала я. – «Вы знаете, за то, что не разорвали нас обоих на куски».

Сфинксы ничего не сделали и не сказали, но на секунду я почувствовала, что сила вокруг них пришла в движение- эта древняя сила, которая казалась находится вокруг всех статуй на территории кампуса. Потом она исчезла, и сфинксы снова стали просто камнями. Рядом со мной волчица зарычала, низко и угрожающе, будто показывая сфинксам, что по-настоящему не боится их.

«Пошли», - сказала я, почёсывая ей уши. – «Давай устроим тебя в моей комнате в общежитие, прежде чем кто-нибудь тебя увидит. Страшные каменные сфинксы это одно, профессора же совсем другое». Я встала и побрела между деревьев, с волчицей, прыгающей за мной.

 

Глава 10

Это было не легко, пробираться тайком, с волком Фенрир, по территории кампуса до моего общежития, но мне это удалось, в основном прячась за деревьями. В действительности меня было обнаружить намного легче, чем волчицу. С её тёмной шерстью, волчица могла почти полностью слиться с темным пейзажем. Я же с моим сиреневым пальто, джинсами и кроссовками? Не так хорошо.

После того, как мы добрались до моего общежития Стикс-холл, всё стало намного проще, так как моя комната была единственной на третьем этаже и находилась в отдельной башне, которая была пристроена к остальной части здания. Кровать, несколько книжных полочек, письменный стол, маленький холодильник. Она выглядела как типичная комната общежития, хотя я и добавила свои личные штрихи, такие как фотографии моей мамы, в рамках, которые стояли на письменном столе, рядом с небольшой копией статуи Ники.

Вик сказал, что хочет вздремнуть, так что я отнесла его назад к себе в комнату, перед уроком миф-истории. Меч висел в своих чёрных кожаных ножнах на своём обычном месте на стене, справа от моих плакатов Чудо-женщина, Девушка Карма и Убийцы. Его глаз распахнулся, после того как он услышал, как я открыла дверь и зашла внутрь.

«Что же, тебе уже давно следовало прийти ...»

Сумеречного цвета глаз Вика расширился при виде волчицы Фенрир, а его челюсть открылась. Вообще-то у меня было такое чувство, что она сейчас полностью отвалится, если бы она не была, ну, прикована к остальной части его лица. Я вздохнула. Я знала, что меня сейчас ожидало.

«Гвен Фрост, ты что, совсем потеряла свой разум»? - заорал Вик.

«Тихо», - я прижала палец к губам. – «Ты хочешь, чтобы тебя услышали все в общежитие»?

«Что это - это штука здесь делает»? - выпалил Вик, зло уставившись на волчицу.

Глаза волчицы сузились, и она издала низкое рычание, она не сводила глаз с меча, будто хотела вскочить, схватить Вика со стены и хорошо встряхнуть его.

«Это не штука, это волк. Волчица, если говорить точно. Которая уже скоро ну, ощенится».

«Что же, я это вижу», - шмыгнул носом Вик. – «Она такая большая и круглая, как корова».

Рычание волчицы стало немного ниже и более угрожающе. Я положила руку на её спину и начала гладить по шерсти. Это, казалось, успокоило её, хотя она продолжала рычать на меч.

«Что же, кажется, она решила, что хочет остаться со мной ... или что-то вроде этого», - сказала я. – «Я нашла её внизу у одних из ворот, как будто она ожидала того, что я появлюсь».

Челюсть Вика снова отвисла. – «Значит, ты пустила её не территорию академии? Зачем ты это сделала»?

«Я не пускала её на территорию кампуса», - сказала я раздражённо. – «Это сделали сфинксы ... после того, как я сказала им, что она со мной».

Меч уставился на меня. – «Если бы у меня была рука, я бы ударил ею в неверии себе по лбу», - проворчал Вик. – «Нет, на самом деле я бы использовал её, чтобы вбить в тебя немного разума, Гвен. Это проклятый волк Фенрир, а не щенок с грустными глазами, которого ты нашла возле пруда и просто должна была принести домой. В случае того, если ты забыла, это тот же волк, что на горнолыжном курорте был более чем счастлив, сделать из тебя фарш.

Я вздохнула. – «Я всё это знаю. Но так же я знаю, что волчица не позволила мне замёрзнуть до смерти во время лавины и удержала Престона от того, чтобы тот убил меня своим арбалетом. Об этом ты тоже должен помнить. Ведь ты сам там был».

Вик снова вздохнул. – «Я не помню ничего подобного. Кроме того, насколько я был блестящем в бою. Впрочем, как и всегда».

«Как бы там ни было», - сказала я сквозь стиснутые зубы. – «Если волчица хочет остаться на какое-то время здесь со мной, тогда я позволю ей сделать это. По крайней мере, пока не пойму, чего она действительно хочет. Она очень многое пережила, с того времени, как сбежала от Престона. А я не особенно хорошо говорю с волками».

Вик фыркнул и закрыл свой глаз. Обсуждение закончилось. Я снова вздохнула. Теперь у меча было одно из его настроений и он, вероятно, не заговорит со мной снова, пока я не уговорю его или не подкуплю тем, что включу телевизор, начав марафон с несколькими экшн-фильмами. Может быть, это была его кровожадная природа, но Вик всецело любил смотреть, как избивают, ранят и взрывают плохих парней. Марафон с Джеймсом Бондом был его самым любимым.

Но было и хорошее в том, что Вик не разговаривал со мной. Он не противоречил мне или ещё хуже, не говорил, что я сделала колоссальную ошибку, доверившись существу, которое Жнецы научили убивать воинов, таких как я. Но я знала, что волчице это больше не нравилось. Мой цыганский дар показал мне, что было в её сердце – облегчение, наконец, освободиться от Жнецов. Она не сделает мне теперь больно.

Я прошла в ванную, наполнила чашку водой, и поставила её в ноги кровати, так что волчица могла пить, если хотела. Потом я присела на корточки на пол рядом с ней.

«Ты останешься здесь. Мне нужно выйти на несколько часов, но я позабочусь о еде для тебя и принесу её, хорошо»?

Волчица проворчала удовлетворённо, когда я почесала у неё за ушами.

«Ты знаешь, мне действительно нужно придумать тебе имя, если ты будешь находиться здесь какое-то время», - сказала я. – «Тебе бы хотелось этого? Получить имя»?

Её ухо, то в котором был вырван угол, дёрнулось. Я истолковала это как да. Я смотрела на волчицу, спрашивая себя, какое именно имя мне дать мифологическому существу. Почему-то у меня было такое чувство, что Фидо или Пушок не подойдут.

«Как насчёт Нотт»? - наконец сказала я, вспомнив имя из одной из моих книг по миф истории. – «Она норвежская богиня ночи, а твой мех делает тебя таинственной и похожей на тень».

Волчица замерла на одну секунду, потом её морда расплылось в счастливой улыбке, в то время как язык свесился с одной стороны её пасти. Он был таким же красно ржавым, как её глаза, вместо ярко красного, какими я их помнила.

«Значит Нотт», - сказала я. Волчица склонилась вперёд и лизнула меня в щёку. Я засмеялась и шутливо оттолкнула её, прежде чем встать и выйти.

Первое, что я сделала, это зашла в столовую, схватила поднос и наполнила его до верху всеми мясными блюдами, которые были в меню ужина. Сегодня можно было взять жаренные бараньи ножки, на гриле испеченное филе миньон и горы спагетти с пряными фрикадельками из телятины. Знаю, знаю, вообще-то животным нельзя давать человеческую еду. Но Нотт была мифологическим существом, та, которая на самом деле ела людей. Так что я решила, что мясо подойдёт. Кроме того, это было лучшее, что я могла сегодня сделать.

Повар, который упаковывал мою еду в коричневый пакет, смотрел на меня немного странно. По видимому спрашивая себя, сколько, по моему мнению, я смогу съесть за раз, но я вежливо ему улыбнулась. Я только надеялась, что телятина нравиться Нотт больше, чем мне. Фу.

Я была так занята с волчицей, что потеряла счёт времени и должна была спешить, чтобы успеть в библиотеку древностей к моей смене. Библиотека находилась во главе верхнего двора, верхняя точка в расположенных в звездообразном порядке строений, и рядом с ней все другие здания казались крошечными. У неё было всего больше - окон, балконов, башен.

И статуй.

По словам из лекции Метис, больше всего статуй находилось на библиотеке, чем на всех других зданиях кампуса. Мифологические существа покрывали фасад, начиная с прохода под арками, который тянулся вокруг всего здания, кончая копьевидными остриями башен на седьмом и верхних этажах. Мои шаги замедлились, и я остановилась перед ступеньками библиотеки, смотря на двух грифонов, восседающих по обе стороны.

Статуи выглядели так же, как и в моей книге миф-истории. Орлиная голова, львиное тело, когти убийц, изогнутые клювы. Они возвышались надо мной. Их очертания чётко выделялись на фоне серого, мрачного неба, в то время как их глаза без век смотрели на меня и следили за каждым моим шагом. В моей голове появилась образ моей мамы, который я видела, когда коснулась её дневника, как она сидела на ступеньках библиотеки между двумя грифонами.

Я спрашивала себя, что моя мама думала о статуях, и считала ли она их такими же зловещими, как и я. Даже больше, чем сфинксов, которые охраняли ворота. У меня с грифонами появлялось всегда такое чувство, будто они в любую секунду могут ожить, стряхнуть с себя свои каменные оболочки и разорвать меня на кровавые куски.

Я оттолкнула эти тревожные мысли прочь и направилась вверх по лестнице, пересекла дверь и прошла по коридору, прежде чем войти внутрь через пару открытых двойных дверей. Проход из книжных полок тянулся мраморный ковром до середины библиотеки, прежде чем расшириться в открытое пространство со специальными столами, за которыми могли сидеть и учиться студенты. А так же застеклённые офисы библиотекарей.

Вместо того, чтобы пройти по проходу к моему обычному месту за стойкой, я развернулась и побрела между полок, пока не достигла определённого места. Здесь когда-то стояла одна из стеклянных витрин, та, из которой я вытащила Вика во время моей отчаянной борьбы на смерть с Джасмин. Конечно, витрина уже давно исчезла, с того времени, как злая валькирия разбила её на куски, но это, всё равно, было не то, что я хотела здесь найти.

Нет, я была здесь, чтобы навестить богиню.

Я вскинула голову и посмотрела на фигуру надо мной. На втором этаже библиотеки протягивалась галерея по всему периметру, и стройные колонны разделяли статуи всех богов и богинь из всех культур мира. Греческих богов, таких как Психея и Персефона.

Индийских божеств, таких как Койот и Барсук. Кельтских богов, как Балор и Бранвен. Можно было увидеть всех членов Пантеона, не считая одно единственное место. Это то, где стояла бы статуя Локи, но на территории кампуса миф академии не было нигде не одной статуи скандинавского бога хаоса. Не трудно понять почему, так как злой бог пытался захватить власть над миром, а его Жницам хаоса нравилось убивать воинов больше, чем что-либо ещё.

Я отвела свои глаза от пустого места и уставилась на фигуру прямо надо мной - Нику, греческую богиню победы. Статуя богини выглядела так же, как она сама в реальной жизни. Волосы спадали ей на плечи, тога, как мантия облегала её тело, крылья выглядывали из-за спины. Для меня богиня была холодной, прекрасной, сильной и страшной в одно и то же время. Это было то, что я чувствовала, когда находилась в её присутствие - грубая сила, которая исходила от неё неистовыми, ледяными волнами.

Я предполагала, что она казалась мне такой, потому что Ника была воплощением победы, то, что, может быть, в конце концов, очень, очень горьким. Так, по крайней мере, я чувствовала из-за того, что произошло в Колизее.

Конечно, мои друзья и я пережили, но другие ребята умерли. Я никогда не смогу забыть об этом. Наверное, члены Пантеона, во время сражения против Локи, чувствовали себя так же.

Сестра пошла против сестры, воин против воина, бог против бога, пока весь мир не был на грани уничтожения. Если Локи когда-нибудь освободиться, именно это случиться снова - ещё одна длинная, кровавая война хаоса.

Но я поклялась себе, что этого не случиться. Теперь, когда я знала, где искать, теперь, когда я знала, что Хельхейм кинжал был спрятан в библиотеке, я была полна решимости найти его, во что бы то ни стало.

«Что же, на тот случай, если ты не заметила, выглядит так, что у меня появился новой, хм, домашний питомец, за неимением лучшего слова», - сказала я. – «Ты хочешь дать мне намёк на то, почему Нот решила выследить меня».

Статуя не двигалась, не мигала, не дёргалась, не делала ничего, что указало бы на то, что Ника была где-то там - или что богиня собственно вообще слушала меня. Тем не менее, говоря привет Ники и разговаривая с ней, даже если она не отвечала, я всегда чувствовала себя после этого немного лучше. Как если бы она действительно была там, на горе Олимпа или там, где боги зависали в эти дни, смотрела вниз и оберегала меня.

«Я знаю, знаю», - сказала я. – «Ты не можешь рассказать мне подробно, потому что договор, который заключили боги, не разрешает вмешиваться в дела смертных. Тем не менее, если ты хочешь втайне дать мне подсказку, я была бы больше, чем счастлива, услышать её».

Статуя не пошевелилась, но на один мгновение, это выглядело так, будто губы Ники изогнулись в улыбке. Что же, я предполагала, что есть вещи и похуже, чем позабавить богиню.

Я отвернулась от статуи, ступила между рядами полок и направилась к стойки. Главный зал библиотеки древностей был огромным. С куполообразным потолком, который образовывал свод над всеми семью этажами. Мне всегда казалось, что библиотека выше, чем была на самом деле, будто она поднималась выше и выше и выше.

Я откинула голову назад, пытаясь разглядеть фрески, нарисованные на изогнутом потолке, который был украшен множеством золота, серебра и драгоценных камней, о которых упомянула Метис во время своего урока миф-истории, но всё, что я смогла увидеть были тени. Может быть, это было даже к лучшему. Никаких сомнений в том, что фрески были такие же жуткие и реалистичные, как каменные статуи, которые украшали остальную часть кампуса. Для одного дня хватало странностей, которые я могла вынести.

Стойка стояла посередине библиотеки, перед бюро и делила куполообразный зал на две части.

Студенты теснились вокруг учебных столов вблизи от стойки. Несмотря на то, что это был только первый день после зимних каникул, все столы были заняты. Не потому, что у нас у всех было столько много домашнего задания, которое нужно было выполнить.

Библиотека была одним из лучших мест на Мифе, где можно было зависать и повидаться друг с другом. Конечно, ребята были здесь для учёбы, но они так же наблюдали за всеми, кто приходил и уходил, разговаривали, писали сообщения и сплетничали так быстро, как только могли двигаться их пальцы и языки.

Я предполагала, что библиотека была настолько переполнена, потому что сегодня вечером каждый хотел узнать у своих друзей о том, что случилось во время зимних каникул.

Не говоря уже обо всех слухах, которые кружились вокруг атаки Жнецов - и моего участия в ней. Снова ребята уставились на меня, прежде чем отвернулись и зашептали что-то своим друзьям. Отлично. Просто здорово!

Я шагнула за стойку и положила мою сумку в выемку под длинным столом. Я едва успела сесть на табурет рядом с одним из компьютеров, как дверь в комплекс бюро скрепя открылась.

- Ты опоздала, Гвендолин, - сказал тихий голос. - Снова.

Я закатила глаза и развернулась на стуле. Конечно же, это Найкмедс стоял позади меня. Библиотекарь скрестил руки на груди, а пальцы его правой руки постукивали по его левому локтю, явный признак того, что он был не доволен мной - снова.

Но, в самом деле, когда он вообще был мной доволен? Что касалось Найкмедса, я ничем не могла ему угодить и не имела понятия почему.

Я посмотрела на часы, похожие на солнечные, которые весели на внешней стеклянной стене. – Нет, не опоздала. Я как раз вовремя.

Найкмедс отодвинул рукав своего чёрного свитера и посмотрел на часы. – Нет, ты опоздала. Сейчас одна минута после пяти, что означает, что ты пришла поздно.

Я снова закатила глаза. - Одна минута? Серьёзно? Вы собираетесь кричать на меня за то, что я пришла на одну минуту позже?

Голубые глаза библиотекаря сузились. - Не имеет значения, одна это минута или один час. Опоздала - значит опоздала, Гвендолин. Я полагаю, ты была усердно занята тем, чтобы пробраться тайком с кампуса и проведать свою бабушку, хотя ты знаешь студентам не разрешено покидать территорию академии в течение недели.

Его ехидный тон действовал мне на нервы. Да, может быть, это было то, что я обычно делала, но сегодня я оставалась в академии, точно так, как хотела бабушка Фрост. Даже когда я делала то, что от меня ожидали, у меня никогда не было передышки, если в этом был замешен библиотекарь.

- На самом деле я гуляла по территории кампуса, как хорошая маленькая девочка, - выпалила я. - Сегодня я не сделала даже шагу за стену.

Вытянула руку, да. Шаг же не сделала. Хотя я не собиралась упоминать это перед библиотекарем и тем более рассказывать о Нотт. Найкмедс выгнул свои чёрные брови и одарил меня кислым взглядом. Очевидно, он не верил мне.

Мне захотелось зарычать, как Нотт. Сначала во время обеда, в странном настроении ушла Дафна, потом сбежала профессор Метис, прежде чем я смогла поговорить с ней, а теперь Найкмедс выговаривал мне за одну единственную, паршивую минуту опоздания. Я так устала от людей и их поведения сегодня, особенно от Найкмедса, который открыто презирал меня с самого первого момента, когда я зашла в библиотеку.

Весь мой гнев и разочарование вырвались наружу, горели, как кислота в груди, и я открыла свой рот, не задумываясь о том, что я делаю.

- Почему вы ненавидите меня так сильно? - спросила я. - Что я вам такое сделала, что было настолько ужасно? Мне действительно хотелось бы это знать.

Один момент Найкмедс выглядел поражённым, как будто я не должна была заметить, как он меня отвергал или сколько усилий прилагал, чтобы донимать из-за каждой мелочи. Пожалуйста.

Даже если бы у меня не было моего дара цыганки, я всё ещё чувствовала бы холодный гнев, который исходил от него, кода бы его глаза не смотрели на меня. И казалось, что ненависть библиотекаря стала ещё сильнее, после того, как он увидел меня вместе с Логаном в Колизее.

Было так, будто тот факт, что я и Логан являемся друзьями - или чем бы это не было, усиливает его гнев на меня. Как будто этим я обидела его лично или что-то в этом роде.

Найкмедс стоял и смотрел на меня, сжав свои губы в плотную тонкую линию.

- Что теперь? - огрызнулась я. - Вы собираетесь ответить? Или вы хотите ещё немного покричать на меня? Потому что у меня есть работа, и действительно нет времени на ваши манипулятивные игры.

Сердитая краснота расцвела на бледных щеках Найкмедса, но я увидела, как что-то вспыхнуло в его холодных глазах - что-то, что было сильно похоже на печаль. Будто он что-то потерял однажды и никогда не сможет вернуть это назад. Из-за этого, он теперь вымещал свою злость на всех. Библиотекарь открыл свой рот, как будто хотел что-то сказать, но в последнюю секунду сжал плотно свои губы.

Найкмедс развернулся на каблуках, промаршировал в комплекс бюро и захлопнул за собой дверь, так что сильно, что зазвенело стекло.

Я сидела и наблюдала за тем, как он прошёл в своё бюро, сел за стол и начал передвигать бумаги туда-сюда, демонстративно игнорируя меня. Казалось, будто сегодня я действительно заработала очко против закомплексованного библиотекаря. Но по какой-то причине это не сделало меня счастливой, как я этого ожидала.

 

Глава 11

Я отложила мысли о Найкмедсе и провела следующий час за работой. Проверяла книги, просматривала информацию для других ребят, помогала найти справочные материалы, необходимые им для домашней работы.

Спустя час тут немного стихло, и это позволило мне заняться тем, чем я реально хотела заняться сегодня - начать поиски кинжала Хелькейма. Я достала из сумки карту библиотеки, которая принадлежала девушке Жницы, и разложила ее на полке под кассой, подальше от взглядов студентов.

Я не хотела, чтобы кто-нибудь заинтересовался тем, чем я занимаюсь, тем более, что все они наблюдали за мной. Это заставляло меня чувствовать себя очень неуютно. К тому же, я была подобием фрика в Мифах. И я не хотела бы быть известной как Гвен Фрост, странная цыганская девушка, которая изучает карты на досуге.

У меня не было возможности взглянуть на карту со вчерашнего дня, так что я потратила пятнадцать минут на то, чтобы изучить ее, запомнить каждую линию, каждую маленькую закорючку, каждое пятнышко краски и подозрительные, несущественный изгибы. Благодаря моему цыганскому дару, я никогда не забываю то, что я когда-либо вижу.

Теперь карта была в моей голове, и я могла в любой момент вызвать ее в воображении, что было намного лучше, чем таскать стопку бумаг между проходами в то время пока я ищу кинжал. Таскаться с картой было бы очевидным знаком того, что ты задумал нечто, а я хотела, чтобы то, что я делаю, было никем не замечено. Тем более, что я не знаю, присутствуют ли здесь Жнецы, наблюдавшие за мной сегодня.

Это не было из области фантастики. На самом деле, я бы сказала, шансы были велики, что хотя бы один Жнец присутствовал в библиотеке, среди всех Амазонок, Викингов и Валькирий. Учитывая, что они не смогли найти кинжал в музее, я была уверена в том, что Жнецы - кто бы это ни был - были в полной готовности сегодня, тем более, здесь было больше студентов, чем прежде.

Конечно, некоторые из этих ребят приходят сюда только для того, чтобы найти тихий уголок и удовлетворить зов страсти. В Мифе те, кто делает это в библиотеки, рассматривают, как один из способов получить острые ощущения. Всякий раз, когда я отношу пыльные книги и артефакты обратно на полки, я нахожу несколько использованных презервативов. Гадость.

Отбросив эти мысли, я сконцентрировалась на карте, особенно на метках «Х», которые стояли в разных местах библиотеки. Некоторые из них я смогла опознать. Например, телегу, что продавала кофе, энергетики и разные сладости, дабы студенты, не покидая библиотеки, смогли чем-нибудь перекусить во время занятий.

Рэйван, пожилая женщина, контролирующая вчера сбор тел студентов в музее, также заполняла кофе автомат. Я прежде никогда особо не обращала внимание на Рэйван, но в последние дни было такое ощущение, что она была везде, где бы я не была.

Седые волосы, белое одеяние, морщины. Рэйван сидела на высоком стуле перед корзиной, читая известный журнал, и, казалось, была увлечена сплетнями, напечатанными на страницах. Она не заметила, что я смотрю на нее, мой взгляд переместился от бутылочек с начинкой до серебристой экспрессо машины, находящая на уровни корточек наравне с ее локтем.

И все же, несмотря на странность Рэйвен, я не считала, что кинжал был спрятан у нее в тележке посреди черничных булочек и овсяных батончиков, поэтому я перевела взгляд обратно на карту.

Другая Х была на главном этаже, где когда-то стоял стеклянный стеллаж с Чашей Слез. Я сумела использовать Вика, для того чтобы уничтожить артефакт, а стеллаж был давно разбит на осколки Жасмин, когда она впервые его украла.

Кинжала там не было, так что я перешла к другой пометки Х. Один за другим, я исследовала все пометки на карте, каждый раз все больше разочаровываясь и озадачиваясь после очередного места. Либо Жница не была такой умной, как я предполагала, либо что-то было не так с картой, так как каждый знак Х был там, где кинжала точно не могло быть. Например, как автомат с кофе или часть этажа, где я точно знала, было пусто. Странно. Очень странно. Зачем отмечать на карте места, в которых они не были спрятаны?

Я уже хотела отложить карту в сторону, как безнадежное дело когда заметила последнюю Х, которую я упустила из виду, она была на втором этаже на балконе. Я посмотрела наверх, пытаясь сопоставить эту Х на карте с фактическим местом в библиотеке. У меня заняло несколько секунд, чтобы понять, что Х указывала на одну из статуй, на Сигюн, скандинавскую богиню преданности - жену Локи.

Много веков назад, когда Локи начал творить ужасные вещи и стал причиной смерти Бальдра, скандинавского бога света, остальные боги приковали Локи под гигантской змеей, и ее яд непрерывно капал на его прекрасное лицо. И Чаша Слез была тем, чем Сигюн воспользовалась, чтобы хотя бы на время спасти его от яда, хотя яд брызгал на нее тоже. Но Сигюн была там и не отходила от него, держа и опорожняя Чашу Слез в течение многих лет, пока Локи каким-то образом не обманул Богиню, что бы она помогла ему сбежать, а затем бросил ее.

Сначала, я думала, что Сигюн была дурой, когда помогала Локи все эти годы, но сейчас, я сочувствовала ей. Все, что она сделала - это любила его. Она не была ответственна за то, что он был монстром. Тем не менее, с этого момента Сигюн имела плохую репутацию в исторических мифических книгах.

Это было похоже на людей, которые обвинили ее в том, что Локи освободился и начал войну Хауса. Я считаю, что не было ее вины в том, что ее муж был преступником с психотическим расстройством. К тому же, бабушка Фрост всегда говорила, что люди делают собственный выбор. Я полагаю, что тоже самое можно сказать, когда дело касается богов.

Я пристальнее всмотрелась на карту. Статую Сигюн была на той части второго этажа, на которую я ходила не очень часто. Это было довольно неприятно, так как грифоны и другие статуи снаружи, казалось, следили за мной - и мне не хотелось бы думать, что статуи богов тоже наблюдают за мной.

Кроме того, когда я смотрела на них, мое сердце начинало быстрее биться. Статуя Сигюн была в отдаленном месте в кругу Пантеона, вдали от лестницы, ведущей на второй этаж. Это было идеальным местом, для того чтобы спрятать что-то, например кинжал Хельхейма. Сомневаюсь, что Найкмедс был в этой части библиотеки хотя бы один или два раза за год.

Может быть, он ошибался. Может быть, после всего кинжал был все еще в библиотеки. Я не хотела ничего больше, чем подняться туда, найти тайник с кинжалом, и показать библиотекарю, как неправ он был.

- Это ты Гвен? - спросил приятный голос. Я посмотрела наверх и наткнулась на Вивиан Хеллер, стоящую перед стойкой. Вьющиеся, каштановые волосы, красивое лицо, золотистые глаза. Вивиан стояла на цыпочках, стараясь заглянуть через перегородку и посмотреть, чем я занимаюсь.

- На что ты смотришь?- спросила она. Я быстро сложила одну половину карты поверх другой, скрывая закорючки из виду.

- Ничего. Просто домашнее задание по миф-истории. Ты же знаешь Профессора Метис. Она постоянно задает нам что-то сделать.

- Но ты Гвен, верно?- спросила Вивиан - Цыганская девушка?

- Да, это я. Экстраординарная Цыганская девушка. Чем могу помочь? Тебе нужна помощь в поиске книги или в чем-то еще?

Она потрясла головой.

- Не книга, но я слышала, что ты можешь найти другие предметы. Вещи, которые были потеряны ... или, может быть, были украдены.

- Да, я занимаюсь этим время от времени.- На самом деле, больше чем два раза в неделю, учитывая тот факт, что студенты Мифа регулярно сидят в сотовых телефонах, как и большинство людей, создавая сеть. Не говоря уже, о всех других предметах, которые они теряют, или которые бывают украдены другими студентами.

- Что ты потеряла?

- Или было украдено - Вивиан вздрогнула, как будто она не хотела произносить эти слова, или она думала, что, произнося их, они могут стать правдой. Эта уродливая мысль расходилась с ее нежным, сладким, мелодичным голосом.

Я подняла брови: - Хорошо, что у тебя было украдено?

Она сжала губы:

- Ну, я точно не уверена, что оно было украдено. Просто я обычно очень бережно отношусь к своим вещам, ты же знаешь? Я всегда люблю знать, где находиться мои вещи.

Хорошо, это звучала так, как будто Вивиан была фриком, помешанная на аккуратности, но все нормально. Я бываю, такой же время от времени.

- Так что же было украдено? - спросила я - Сотовый телефон, ключи, твои кредитные карты?

Она покачала головой.

- Ничего из этого. Ты, наверное, подумаешь, что это глупо, на самом деле, я потеряла кольцо. Особенное кольцо.

- Как кольцо выглядит?- спросила я. - У тебя есть его фото? И что в нем такого особенного?

Это были стандартные вопросы, которые я задавала каждый раз, когда кто-то просил меня найти потерянный предмет. Это помогает, если вы знаете, я точно знала, что я ищу, а не просто какое-то смутное описание подобно кольцу, или сотовому телефону, или моего любимого черного бюстгальтера.

Чаще всего, я работала вслепую, как бы, мало кто думал о том, чтобы сфотографировать вещи, которые они лелеют, например, как ювелирные украшения. Так что, я была приятно удивлена, когда Вивиан достала телефон из сумки и начала прокручивать снимки.

- Вот - сказала она - Вот оно.

Она повернула телефон и я смогла увидеть снимок, я наклонилась вперед, чтобы лучше разглядеть его. На фото рука Вивиан обнимала Саванну, и обе улыбались. Вивиан обнимала Амазонку, и я смогла разглядеть на безымянном пальце правой руки полоску. Это было достаточно простое кольцо, сделанное из чистого золото, хотя полоска образовывала два маленьких лица, одно было повернуто влево и плакало, а другое - вправо и смеялось.

- Когда ты говорила про кольцо, я думала, что на нем будут бриллианты или что-то наподобии, но это крутой дизайн. Что это?

Много веков назад, Боги и Богини, по обе стороны на войне Хауса, награждали своих чемпионов и воинов золотом, серебром и драгоценными камнями за их верную службу. На протяжение многих лет, воины хранили свое богатство, накапливая, инвестируя его и еще много чего, вот почему родители студентов Мифов были при деньгах и могли дать своим детям самое лучшее. У большинства детей в академии, в частности у девушек, было больше побрякушек, чем у звезд Голливуда.

- Спасибо - Сказала Вивиан. - Это дизайн театральных масок с античных времен. Иногда их называют масками Януса, в честь римского бога. Я ношу это кольцо, так как я состою в драматическом кружке, также как и моя мама, когда она училась в Мифах.

Она покраснела и опустила голову так, как будто она думала, что я буду смеяться над тем, что она рассказала о себе. Дафна была права. Вивиан была еще более застенчивым, незащищенным человеком, чем была я. Я удивлялась, как кто-то такой тихий, может выжить в таком месте, как Мифы, где найден новый способ, занимаясь искусством, быть незамеченным.

- Ну, я считаю это круто, что ты в драматическом клубе,- сказала я.- Что касается меня, я люблю комиксы. Ты знаешь, супер герои, злодеи, такого рода вещи. Мне нравится, как хорошие парни всегда побеждают в конце истории.

- Прикольно.

Вивиан улыбнулась мне, и я улыбнулась ей в ответ.

- Так о чем мы?- спросила она.- Я должна заплатить до того как ты найдешь кольцо? Или после?

-Я беру предварительный плату 100 баксов. - Сказала я.- Ты можешь дать их мне завтра днем, когда я приду к тебе в комнату общежития и начну искать кольцо. Если я найду его, ты будешь должна мне еще 100 баксов. Но если я не смогу найти его, я отдам тебе обратно 100 баксов. Это звучит справедливо?

Она кивнула.

- Но я уже искала в своей комнате. Я посмотрела везде, где могло бы быть кольцо. Я довольно долго и тщательно обследовала комнату в попытках его найти.

- Я уверена в этом,- сказала я.- Но у меня свой особый способ нахождение вещей. Поэтому, сначала мне нужно посмотреть в твоей комнате, хорошо?

Я ей не сказала про мою психометрическую магию и о том, что я собираюсь делать в ее комнате завтра: буду касаться ее вещей, и попытаюсь почувствовать какие-нибудь вибрации от них. Я поняла, что было лучше держать информацию по мере служебной необходимости особенно теперь, когда я стала чемпионом Ники. Бабушка Фрост сказала мне, что быть чемпионом, это как иметь мишень на спине, и я уже достаточно хорошо чувствуя, как она шатается, благодаря атаке Жнецов.

Вивиан кивнула:

- Ну, хорошо, я полагаю, это не навредит, если посмотреть в моей комнате еще раз.

- Великолепно, - сказала я. - Когда ты хочешь, чтобы я пришла?

Мы решили встретиться в ее общежитие, в Вальхалле, завтра после шести. Затем Вивиан еще раз застенчиво улыбнулась мне и направилась обратно к столу, где она сидела с Саванной и Талией. Три подруги собрали свои книги и покинули библиотеку, хотя Саванна успела одарить меня неприятным взглядом на пути к двери. Я вздохнула. Я хотела, чтобы Амазонка уже отпустила ситуацию с Логаном.

Но здесь я ничего не могла сделать, для того чтобы Саванна дала мне перерыв, и сейчас у меня были более важные вопросы - а именно, где спрятан кинжал Хельхейма. Так что я развернула карту Жницы и начала изучать ее снова, присматриваясь, вдруг я проглядела что-то, что может привести меня к кинжалу.

 

Глава 12

Наконец-то, примерно пол девятого вечера, студенты стали покидать библиотеку на ночь. Последние смачные сплетни были разнесены, возмутительные текстовые сообщения отправлены, и настало время отдохнуть, прежде чем все начнут делать это завтра снова.

Найкмедс ещё дулся в своём бюро, что означало, что я, наконец, могла покинуть стойку и поискать кинжал. И я знала то место, где начну.

Библиотека казалась покинутой, и даже Равен закрыла свою кофейную тележку и пропала на ночь. Но я всё-таки решила действовать настолько незаметно, насколько возможно. Так что я схватилась за металлическую тележку, заваленную книгами, которые нужно было убрать на место, и толкнула её между рядов полочек.

Колёса скрипели при каждом повороте, который я делала, но так как все колёса на всех дурацких тележках скрипели, то я полагала, что звук поможет мне быть более незаметной. Было бы странно, если бы колёса не скрипели.

В течение следующих десяти минут, я толкала тележку туда-сюда по рядам полочек, убирала книги, которые нужно было поставить на место, прежде чем направить тележку к лестнице, ведущей на второй этаж. Я снова огляделась, но ничего не увидела и не услышала.

Конечно, это мало что значит в библиотеке, которая по моему опыту была одна из самых опасных мест на территории кампуса. Я взяла последнюю книгу на тележке и поднялась по лестнице, как будто место тонкого тома было на верхних полочках, а не здесь внизу в главной коллекции. На самом же деле он действительно принадлежал к архиву на втором этаже.

Если и было одно слово, которое описывало статуи, стоящие на галереи и окружающие второй этаж, то это было впечатляющие. Все боги и богини возвышались в тридцать футов в высоту и были вырезаны из мрамора такого белого и гладкого, что он блестел.

Я чувствовала себя очень маленькой и очень потерянной в сравнение с элегантной резьбой. Мои кроссовки тихо скрипели по полу, когда я спешила по галереи, и после нескольких метров останавливалась, оглядываясь и прислушиваясь, следуют ли за мной шаги или шуршит одежда. Ничего. Я ничего не слышала и не видела.

Наконец я достигла статуи Сигюн. К моему удивлению норвежская богиня стояла на месте прямо справа от статуи Ники. Как я только могла не заметить этого раньше? Что же, в тех редких случаях, когда я отваживалась подняться на второй этаж, я всегда приходила, чтобы повидать Нику, а не какую-нибудь другую богиню.

Статуя Сигюн была такой же большой и внушительной, как другие. На норвежской богине преданности была одета длинная мантия, её босые ноги лишь чуть-чуть выглядывали из под задрапированных складок.

Странным было то, что платье казалось частично порванным и потрёпанным, как будто в течение времени её статую постоянно что-то подтачивало, хотя я не могла себе представить, как это могло случиться в библиотеке. Её ладони и руки выглядели особенно рябыми и разъеденными шрамами, словно от оспы. Паутина тянулась от одной стороны статуи к другой, которая выглядела как блестящее, серебреное ожерелье вокруг шеи богини.

Черты лица Сигюн были довольно красивыми, но на нём было отображено такое горе, будто она была каким-то образом ответственна за все печали мира. Из-за этого мне захотелось коснуться её и утешить.

Я стояла там в течение нескольких секунд и только смотрела в каменные глаза Сигюн, прежде чем покачать головой и прийти в себя.

- Ладно, Гвен, - пробормотала я. - Сосредоточься. - Я положила книгу, которую держала в руках, на пол. Потом глубоко вздохнув, наклонилась вперёд и провела кончиками пальцев по холодному камню, ожидая, что включиться моя психометрия, и появятся образы и воспоминания, заполняющих мой разум.

Но вместо видений о статуи и всех тех людей, которые видели и проходили мимо неё на протяжении многих лет, я ничего не почувствовала - вообще ничего. Никаких вспышек чувств, никаких воспоминаний, ничего. Было так, будто никто никогда не касался статуи - даже мастер, который создал её.

Я нахмурилась. Мой цыганский дар позволял мне всегда что-нибудь увидеть, всегда что-нибудь почувствовать, когда я касалась объекта, независимо от того каким большим или каким маленьким он бы не был. Единственный раз, когда пред моим взглядом не промелькнуло ни одного видения было тогда, когда объект оказался иллюзией, в нём ничего не было реального, что можно было бы видеть. Вот как Жасмин удалось обманом убедить меня, что она мертва - она создала иллюзию своего тела, лежащего на полу библиотеки.

Я постучала кулаком по камню, и глухой тук-тук-тук костяшками пальцев по мрамору, отдался эхом в галереи. Нет, статуя была реальной, как и я. Может никто не касался её так долго, что все воспоминания, привязанные к статуи, поблекли. Такое могло иногда случиться с объектами, словно они были помещены на хранение и не использовались в течение длительного периода времени.

Так как я не получила никаких вибраций от камня, я решила продолжить искать традиционным способом, в поисках тайника проводя руками вверх и вниз вдоль статуи и стучала костяшками пальцев по каждой части, до которой могла дотянуться. Ладно, ладно, возможно я посмотрела слишком много старых Скуби-Ду мультфильмов во время зимних каникул, но я подумала, что попытаться стоило.

Ничего, я ничего не нашла. Статуя Сигюн состояла из сплошного мрамора. Я даже подтащила лестницу к статуи, чтобы проверить участки повыше, но всё было пусто. Я не знаю, почему девчонка Жнец отметила статую Сигюн на своей карте, но кинжала здесь не было. Может, после всего этого, кинжала и вовсе не было в библиотеке.

Разочарованно я слезла с лестницы, подтащила её к стене, и поставила обратно на место рядом с высоким, узким книжным шкафом. В библиотеке можно было везде найти похожие лестницы, помогающие ребятам добраться и до верхних полок. Я также подобрала книгу, которую положила на пол у ног Сигюн, бросила взгляд на сигнатуру на задней обложке, и направилась туда, где было её место.

Я нашла подходящую полку и засунула книгу на своё место. Я как раз хотела развернуться, чтобы спуститься снова вниз по лестнице на первый этаж, как мне в глаза бросилась серебреная табличка на стене рядом с полочками.

Архитектурная коллекция #1–13. Табличка напомнила мне о сочинение, которое нужно было написать по миф-истории. Если уж я была здесь, то могла бы также захватить парочку справочников. Всё-таки Метис требовала реальные источники для сочинения.

Одну за другой, я вытаскивала книги с полок и открывала их, просматривая быстро содержание. Я не получила никаких настоящих вибраций от книг, только слабые, неясные вспышки о других студентах, которые перелистывали пожелтевшие страницы. Большинство книг не трогали годами и любые воспоминания, связанные с ними уже давно исчезли.

Что я сделала, так это подняла всю пыль, что собралась на томах. Скоро, облака пылинок кружились в воздухе вокруг меня, напоминая мне о магических искрах, которые постоянно сыпались с кончиков пальцев Дафны.

Во время работы я снова написала валькирии сообщение, рассказала ей, что нашла возможное место, где мог быть спрятан кинжал, и что собиралась его вечером проверить, но она не ответила, даже чтобы сказать мне, что была занята сегодня вечером. Я не знала, что происходило с моей лучшей подругой, и это меня сильно беспокоило.

Большинство книг рассказывали о зданиях академии, а не о статуях, но я, в конце концов, нашла несколько, которые, казалось, были полезны, включая одну, на которой на верхней обложке был выбит серебреной чеканкой грифон. Я прочитала название:»Использование грифонов, горгулий и других мифологических существ в архитектуре.»

Что же, это звучало достаточно претенциозно для урока Метис. Я пролистала страницы и увидела несколько фотографий каменных грифонов, включая одну, которая показывала две статуи перед библиотекой древностей. Бинго! Я закрыла книгу и засунула её под мышку. Кто бы подумал? Помимо того, что я смогу использовать её как источник, может быть, что-нибудь в книге покажет мне, почему статуи кажется, всё время наблюдают за мной.

Скрип кроссовок заставил меня замереть. Это был тихий, приглушённый звук, который я бы вообще не услышала, если бы не было так абсолютно тихо на втором этаже. Я посмотрела вниз и заметила тень, скользящую по полу рядом со мной, подкрадывающуюся ближе и ближе.

Я держала голову склонённой, как будто всё ещё разглядывала полочку передо мной, вцепившись сильнее в книгу о грифонах. Тень всё приближалась и приближалась, пока не оказалась рядом, справа от меня. Тогда я повернулась и подняла книгу вверх, готовая ударить по голове так сильно, как только возможно тому, кто подкрался ко мне сзади.

Но там никого не было - совершенно никого. Я панически оглядывалась туда-сюда, осмотрела весь проход галереи. Никто не появился, и ничто не двигалось, даже статуи.

Я действительно просто хотела закричать и спросить, был ли кто здесь, но в фильмах ужасов это всегда вело к тому, что кто-нибудь умирал. Я решила держать рот на замке. Вместо этого, сжав книгу про грифонов ещё крепче, я на цыпочках подошла к лестнице, поспешила по ней вниз, пока не оказалась снова на первом этаже.

Я скользнула мимо рядов полочек, мои глаза двигались влево и вправо, когда я направлялась к стойки. Да, может Никамедис и был занудой, но послушать то, как он на меня кричит, было лучше, чем стоять здесь и ожидать, как Жнец подкрадётся ко мне и атакует. Мне так уже надоело бороться за свою жизнь в библиотеке.

Я ничего не видела, кроме книг, книг и ещё раз книг, но по какой-то причине, я чувствовала, что была не одна, как будто за высокими рядами полок кто-то прятался и крался в тени. Ещё хуже было то, что моя голова начала стучать, как будто множество невидимых пальцев, медленно впивались глубоко в мой мозг.

«Цыганка ...» - хриплый голос пронёсся через библиотеку.»О цыганка ... Я иду, чтобы убить тебя ...» - Я снова замерла, в то время, как моё сердце застряло в горле и перекрыло мне воздух.

Это были не столько произнесённые шёпотом слова, которые так сильно меня напугали; это был человек, которые сказал их, кто действительно внушал мне страх - Престон Эштон, когда преследовал меня через стройку на горнолыжном курорте Паудер. Что было ещё хуже, Престон угрожал потом пойти к моей бабушке и убить её так же, как он помог в убийстве моей мамы девчонке Жницу.

Но Престон не мог ходить свободно по территории кампуса. Он просто не мог. Престон был заперт в тюрьме академии, глубоко внизу под зданием математики и естественных наук. Я не была уверенна, откуда у меня появилась эта идея, но внезапно я подумала о тюрьме и всех замках и магических защитных механизмах, мимо которых каждый раз нужно было проходить, только чтобы добраться до его двери. Я представила себе всё это, пока воспоминания не предстали ясно перед моим внутренним взором.

Стук в голове усилился, и на одно мгновение было сложно снова избавиться от образов, но не было нужды о чём-то волноваться. Престон был в ловушке глубоко под землёй, так, что он никогда в жизни не сможет раскопать себе дорогу наружу. Не так ли?

«Цыганка ...» - Голос разносился эхом дальше по библиотеке, всё громче и громче очень холодным, хриплым шёпотом. Может быть, голос должен был напугать и заставить меня кричать.

И да, часть меня трясло от страха. Но потом я подумала о том, что увидела в Колизеи. Жуткие голоса было одним делом - Жницы из плоти и крови другим. После вчерашнего нападения, кто-то, пытающийся напугать меня шёпотом, казался мне детской игрой - простыми неприятностями, как сказал бы Вик, а не реальной угрозой.

- Хорошо, жуткий шептатель, - пробормотала я. - Давай посмотрим, каким хриплым станет твой голос, когда я обхвачу руками твоё горло.

Всё ещё держа книгу о грифонах, я кралась вдоль рядов книжных полок, останавливаясь каждые несколько шагов, чтобы оглядеться и послушать, в надежде определить точно, откуда именно исходит голос. Я не видела ничего, но голос продолжал шептать снова и снова, как колокол, который застрял у меня в голове и в который ударяли. Каждый раз у меня в голове проносилась волна новой боли.

Я стиснула зубы, сделав вид, что не слышу шёпота и игнорируя головную боль.

На секунду я подумала, что это всё было у меня в голове, но я отмела эту мысль. Я видела много плохого, плохих вещей на протяжение многих лет с помощью моего цыганского дара, одно из самых худших была девушка, изнасилованной своим отчимом. Если бы я действительно потеряла рассудок и просто всё это себе вообразила, что же, были вещи и похуже, которые я могла придумать, чем жуткий голос, говорящий, что собирается убить меня.

Я продолжала бродить вдоль проходов между книжных полок, заглядывая за углы, ища источник голоса. Я как раз собиралась сдаться и возвратиться к прилавку, когда что-то зашуршало на расстояние нескольких полок.

Всё ещё вцепившись в книгу про грифонов, я скользнула в этом направлении. Мои кроссовки почти не скрипели на мраморном полу, но я всё ещё останавливалась каждые несколько секунд. Наконец я добралась до раздела, где услышала шорох.

Я как раз вовремя заглянула между книги, чтобы увидеть фигуру, заворачивающею за дальний угол, спиной ко мне.

- Попался, - пробормотала я.

Я бросилась за угол книжной полки, промчалась по проходу и выскочила в главную комнату библиотеки. Фигура шла из другого направления к прилавку. Я подняла книгу вверх, готовая опустить её и треснуть сзади по голове.

Он, должно быть, услышал топот моих кроссовок, потому что в последнюю секунду обернулся и схватил меня за запястье. Спустя мгновение я уже летела по воздуху. Следующее, что я знала, это то, что лежала на спине на полу. Всё моё тело болело, и я отчаянно пыталась набрать в лёгкие воздуха и вспомнить, что же случилось.

Что-то прошаркало, на меня упала тень, закрывая свет, и пара сапогов выросла возле моей головы. Не хорошо, совсем не хорошо. Я вертелась на полу туда сюда, мои пальцы искали книгу про грифонов, которая выпала у меня из рук, но ничего не могла нащупать. Во мне поднялась холодная паника. Мне нужна была эта книга.

Мне нужно было какое-то оружие, чтобы отбиваться от Жнеца, удержать Престона от того, чтобы тот убил меня, как пообещал это сделать -

- Цыганочка? Ты в порядке?

Эти слова заставили меня замереть в третий раз за этот вечер. Хотя я не могла видеть лица, всё-таки я узнала голос и мне стало ясно, что на до мной стоял не Престон.

О нет. Вместо этого мне надрал задницу Логан.

 

Глава 13

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы достаточно восстановить своё дыхание и ответить ему.

- Конечно, - выдавила я, в то время как пыталась удержать библиотеку от того, чтобы та всё время вертелась вокруг меня. - Я в порядке для девушки, которую только что перебросили через плечо спартанца и грохнули на пол.

Логан поморщился, наклонился вперёд и помог мне сесть.

- Мне очень жаль, - сказал он, со смущённым выражением на лице. - Я увидел тебя краем глаза, и что же, инстинкт взял верх. Особенно после того, что случилось вчера.

Да, это было такое дело со спартанцами - у них у всех был этот инстинкт убийцы. Было удивительно то, что Логан не взял книгу о грифонах, которую я держала в руках, и не заколол меня одним из острых краёв обложки. Спартанец мог делать такие жуткие вещи, благодаря своим способностям взять любой предмет в руки и сразу же знать, как можно им убить кого-нибудь. Серьёзно. Логан был таким парнем, который мог вспороть вас скрепкой. Это то, что делало его таким отличным бойцом.

Когда я почувствовала себя достаточно устойчиво, Логан схватил меня за руку и помог встать на ноги. Спартанец положил руки мне на талию, и я почувствовала палящий жар его пальцев даже через серую толстовку с капюшоном и футболку под ней. Внезапно, я снова почувствовала головокружение, но в этот раз не потому, что он грохнул меня на пол и из-за этого воздух покинул моих лёгкие.

- Ты уверенна, что в порядке? - спросил он, его глаза светились беспокойством. Я улыбнулась.

- Я чувствую себя всё лучше и лучше, спартанец, особенно с того времени, как ты обнял меня. На лице Логана появилась улыбка, и он притянул меня ещё немного ближе к себе, пристально глядя в лицо. Но как бы я не хотела забыть последние пять минут, я не могла по-другому, и спрашивала себя, что случилось с жутким шёпотом. Он пропал в ту секунду, когда я атаковала Логана. Моя голова ещё пульсировала, но невидимые пальцы, которые, казалось, сверлили мой череп, исчезли.

- Логан?

- Да? - спросил он хриплым голосом, уставившись на мои губы.

- Когда ты только что пришёл в библиотеку, прежде чем увидел меня, ты слышал какой-нибудь ... шёпот или что-то вроде этого? Может быть голос?

Спартанец покачал головой.

- Я ничего не слышал, пока ты не начала подкрадываться ко мне. Тебе нельзя носить кроссовки, знаешь. Они всегда скрепят, как бы тихо ты не пыталась ступать. Но почему ты спрашиваешь о голосах?

Я закусила губу. Собственно я не хотела признаваться спартанцу, что думала, что слышу голоса или, чем бы не был этот странный шёпот. Я не хотела, чтобы он думал, что я теряю рассудок, даже если самой мне так казалось. Тем не менее, я не могла избавиться от ощущения, что кто-то ещё был в библиотеки - кто-то, кто точно знал, что сказал мне Престон на горнолыжном курорте. Но как это было возможно? Кроме меня, Логан был единственным другим человеком там, а я знала, что спартанец не будет пытаться так напугать меня.

- Всё хорошо, цыганочка? - спросил Логан. - Ты кажешься такой рассеянной.

Я вытеснила из головы все мысли о жутком шёпоте и сосредоточилась на Логане.

- Я в порядке. Я только думала, что слышала, как кто-то крался по библиотеке. Вот почему я, э-э, атаковала тебя. Или, по крайней мере, попыталась.

Логан снова улыбнулся мне.

- Ладно, ведь ничего страшного не случилось, правильно?

- Правильно.

- Так что, - сказал он. - Может это хорошее время, чтобы поговорить о ... нас?

Я удивлённо моргнула от резкого изменения темы.

- Что? - На секунду он выглядел смущённым.

- Ну, ты знаешь, о нас. Как ты и я, и что между нами происходит.

Сбитая с толку, я только продолжала смотреть на него. Он вздохнул.

- Девушки, кажется, всегда хотят поговорить о таких вещах. Всё время. Поэтому я подумал, что лучше начну говорить первым. Для разнообразия. - Он пробормотал последние несколько слов себе под нос.

Хорошо, это был не совсем тот романтический разговор, на который я надеялась, но Логон сказал слово нас. Это дало бы мне немного надежды, если бы не одна вещь - тот факт, что у Логана был секрет, который он прятал от меня. Тот, о котором он думал, что он заставит меня перестать беспокоиться о нём. Тот, который рано или поздно выйдет наружу, как только мы начнём касаться друг друга.

Если мы начнём друг друга касаться. Я глубоко вздохнула.

- Мне бы очень понравилось, если бы это «нас» было. Я хочу этого больше, чем чего то другого. Я имею ввиду, это ведь очевидно, что я чувствую по отношению к тебе. Как я чувствовала по отношению к тебе уже некоторое время. Я без ума от тебя, спартанец. Даже когда ты был с Саваной, я была без ума от тебя. И мои чувства совсем не изменились во время каникул.

Если же и изменились, то стали только сильнее, но об этом я ему не сказала. Логан нахмурился.

- Но я слышу но.

Я снова глубоко вздохнула.

- Но это не так просто. Ты знаешь, что я чувствую к тебе, и я думаю, что знаю, что ты чувствуешь по отношению ко мне. Но мы оба знаем, ты что-то скрываешь от меня. Твой большой секрет, помнишь?

Логан замер, а его выражение лица стало настороженным.

- И что с ним?

- Я раскрою твой секрет, Логан. Не потому, что я этого хочу, - добавила я поспешно, заметив как гнев начинает обволакивать его лицо. - Но из-за моей магии, из-за моего цыганского дара. Как только я буду касаться тебя немного дольше, сработает моя психометрия, и я узнаю всё, что только можно узнать о тебе - хочешь ты этого или нет.

- Но разве ты не можешь просто ... отключить это или что в этом роде? - спросил Логан. Чувство разочарования сделало его голос суровым. - По крайней мере, на то время пока мы будем вместе?

Я покачала головой.

- Я не могу и поверь мне, я пыталась десятки раз на протяжении многих лет. Но моя магия часть меня. Это то, что делает меня цыганкой, так же как твой инстинкт убивать делает тебя спартанцем. Я, была бы не я, без моей магии.

А теперь пришло время для самой сложной части, той, о которой я боялось рассказать ему на протяжении нескольких недель.

- Я уже видела одну часть этого. Часть твоего секрета.

Руки Логана упали с моей талии, и он отступил. Паника вспыхнула в его взгляде.

- О чём ты говоришь?

- Когда мы целовались на строительной площадке на горнолыжном курорте, когда я целовала тебя для того, чтобы можно было подключиться к твоим боевым навыкам и победить Престона, я увидела больше, чем то, как ты сражался с другими ребятами, - сказала я, понизив голос. - Я видела тебя маленьким мальчиком, стоящим над двумя телами. Женщины и девочки. Они выглядели как ты, и там - там везде была кровь.

- Ты это видела? - прошептал он. Я кивнула.

- Только фрагменты. Сначала я увидела тебя в шкафу, сжимавшим меч. Ты был так напуган тем, что происходило снаружи за дверью, всеми этими тенями и криками, которые ты слышал. Потом воспоминание переместилось, и ты стоял над двумя телами ... плача. Это было всё, что я видела, прежде чем поцелуй закончился.

Логан отвернулся от меня. Он провёл руками по лицу, как будто этим движением мог стереть воспоминания из своего разума. Через секунду, он снова развернулся и указал пальцем на меня.

- Ты не имела права делать это. Ты не имела права так шпионить в моей голове. Совершенно никакого права, Гвен.

Ой-ой! Спартанец только тогда называл меня Гвен, когда действительно был серьёзен или серьёзно зол, так как сейчас.

- Я не делала это намеренно. Это просто... произошло.

Тяжелый злой взгляд на лице Логана сказал мне, что он не верит мне, он не верит, что воспоминания приходили ко мне, и я не искала их намеренно. Конечно, иногда я использовала мой цыганский дар для того, что бы выяснить, что другие люди скрывали, какие у них были секреты, но я бы никогда не сделала это с Логаном. Никогда.

- Ты собираешься хотя бы сказать мне кто они были? - Спросила я мягким голосом, стараясь достучаться до него, - женщина и девочка?

Логан разразился горьким смехом. - Я полагаю, я не имею права голоса сейчас? Потому что я знаю тебя, Цыганочка. Стоит тебе впиться зубами во что-то, ты никогда не отпустишь. Стоит тебе однажды найти что-то спрятанное от тебя, ты полна решимости выяснить, что это за драгоценный секрет.

Я вздрогнула от его слов.

- Ты хочешь знать что случилось с ними тогда, Цыганочка? - прорычал Логан. - Я тебе рассказу.

Ладони Спартанца сжались в кулаки, и все его тело дрожало от ярости, когда он смотрел на меня, его лицо было холодным и жестоким, каким я никогда его не видела.

- Жнецы пришли в наш дом однажды вечером и убили всех, до кого смогли добраться, так же как они поступают в Колизеи. Но в этом случае, этими всеми были моя мама, Ларента, и моя старшая сестра, Ларисса. Жнецы пришли и зарезали их как скот, хотя ни у кого из них не было оружия.

Я думала, это должно быть нечто подобное, но мое сердце все еще сжималось от его боли, свежего неприкрытого горя в его глазах. - Ох, Логан. Мне очень-очень жаль. Я знаю каково это, потерять маму. Когда ее забирают от тебя. Я уверена ты сделала все что мог, что бы помочь маме и сестре. Я уверена, ты сделал все что мог, пытаясь спасти их.

Снова он резко рассмеялся и этим прервал меня.

- Ты ничего не знаешь. Не черта. Ничего обо мне, ничего о том, как быть спартанцем, - прорычал он. - Твоя мама и бабушка охраняли тебя от этого, защищали от Локи и Жнецов и всего остального. Ты понятия не имеешь как это, расти в нашем мире и иметь дело с угрозой каждый божий день. Для тебя всё это, как большая игра или что-то такое. Даже когда Метис и Найкмедс говорят, что ты должна быть умной и следить за своей безопасностью, ты сразу снова выходишь, чтобы сунуть нос в чужие дела. Когда ты, наконец, поймёшь, что эта одержимость, раскрывать секреты людей, когда-нибудь тебя убьёт?

Я открыла рот, чтобы сказать, что это не так, что ничего, что он сказал, не было правдой, но слова просто не хотели выходить. Потому что на самом деле, в глубине души, я была точно такой. Когда я только пришла в миф, представление о Локи и Жнецах Хаоса совершенно меня смешило, не смотря на всю магию, которую я видела вокруг себя.

Даже сейчас, когда я знала, что девчонка Жнец нацелилась на меня, я всё ещё хотела победить её в её же собственной игре. Я хотела найти Хельхейм кинжал и убрать его в безопасное место от неё и всех других Жнецов. Я хотела быть достойной силы и доверия Ники, которые та возложила на меня. Я хотела быть умной, сильной и смелой, как все другие женщины Фрост, которые служили богине победы.

Но больше всего я хотела заставить девчонку Жнеца заплатить за убийство моей мамы.

- Я не знаю, почему я думал, что ты другая. Я не знаю, почему я думал, что ты можешь понять это. Я не знаю, почему я думал, что это сработает, - сказал Логан. - Мне очень жаль Гвен. Я просто - просто не могу сделать этого. Даже для тебя. Особенно для тебя.

Спартанец развернулся и зашагал к двойным дверям, которые вели из библиотеки.

- Логан? Логан!

Но спартанец не остановился. А даже скорее ускорил шаг - и он не оглянулся назад. Ни разу.

Я стояла там, посреди библиотеки, оглушённая - просто ошеломлённая. Из-за ужасных вещей, которые случились с семьёй Логана и из-за ужасных вещей, которые сказал мне Логан. Высказывания, которые были ближе к истине, чем мне хотелось бы. Слёзы жгли мне глаза, а рыдания поднимались в глотке, но я проглотила их. Как у нас с Логаном так получилось, что разговор о нас, привёл к тому, что мы разошлись, прежде чем вообще начали встречаться.

- Гм, - кто-то кашлянул. Я вытерла слёзы с глаз и повернулась, чтобы обнаружить Найкмедса, стоящего позади меня и держащего мою сумку как щит перед собой. Судя по его лицу, было очевидно, что библиотекарь слышал всё, что Логан сказал мне.

- Бьюсь об заклад, вам это понравилось, не так ли? - выпалила я, пытаясь удержать слёзы от того, чтобы те покатились вниз по моим щекам. - Как ваш племянник объяснил мне, каким ужасным человеком я являюсь. Вы, наверное, помогали ему при подготовке этой маленькой речи? Или быть подлым просто талант, лежащий в семье?

Найкмедс смотрел на меня, его лицо невыразительное и нейтральное.

- Я готов закрыть библиотеку на ночь, Гвендолин. Я подумал, что ты, возможно, захочешь взять свои вещи, прежде чем уйдёшь.

Он протянул мне мою сумку и я, шагнув вперёд, схватила её, намереваясь убежать из библиотеки, прежде чем он увидит, что я плачу. Но, к сожалению, не поймала наплечный ремень, так что сумка упала на пол и мои вещи рассыпались по всюду. Прекрасное окончание для ужасного вечера.

Я опустилась на колени и начала сгребать всё назад в сумку. Ручки, блокноты, новые комиксы, которые читала, пакет с едой для Нотт. Я как раз подползла к книге о грифонах, которую уронила ещё раньше, когда услышала сзади шарканье ног Найкмедса.

- Где ты это взяла? - спросил он низким голосом.

Я посмотрела вверх и обнаружила, что библиотекарь сжимает в руках дневник моей мамы, странный, страдальческий взгляд на лице, как будто кожаная обложка обжигала ему кожу или ему было больно только от того, что он смотрел на книгу. Я поднялась на ноги, шагнула вперёд и вырвала её из его пальцев, спрашивая себя, был ли уже нанесён ущерб, запечатлелась ли уже его ненависть ко мне на дневнике.

- Отдайте мне, - прошипела я. - Это принадлежало моей маме, и я не хочу, чтобы вы касались его. Даже не на одну секунду.

Библиотекарь нахмурился, но ничего не сказал. Может быть, он на этот раз действительно понял, какой я была обиженной и сердитой - если его вообще заботили такие вещи. Вместо этого взгляд Найкмедса упал на что-то ещё, лежащее на полу, что-то, что скользнуло под один из столов, и он прошёл туда и наклонился.

Я на секунду остановилась, сжимая дневник, и вызвала мою психометрию. Снова я почувствовала только присутствие моей мамы и единственное изображение, которое заполнило мой разум, показывало, как она писала в дневнике.

Найкмедс не касался его достаточно долго, чтобы оставить хоть какую-то часть себя. Хорошо. Я не хотела, чтобы он уничтожил и это тоже.

- Гвендолин, подожди, - сказал Найкмедс, всё ещё сидя на корточках.

Но я была не в том настроение, что бы выслушивать лекции или чего бы библиотекарь там не хотел, так что закинула ремень сумки через плечо и поспешила из библиотеки, так быстро, как только могла.

Я прокралась по кампусу к моему общежитию, стараясь не плакать о том, что только что случилось между Логаном и мной, и потерпела неудачу. Сейчас я была рада теням на центральной аллеи и мощеной дорожке, ведущей к общежитию. Я не хотела, что бы кто-нибудь увидел меня такой, или хуже, сделал глупую фотографию на сотовый и отправил ее каждому в академии.

Я прошла мимо нескольких ребят, которые тоже направлялись к своим собственным общежитиям, потому что приближался комендантский час в десять часов вечера. Всё же мне удалось вернуться в Стикс холл, без того, чтобы кто-то увидел моё красное, покрытое пятнами лицо. Я использовала мою студенческую идентификационную карту, чтобы открыть входную дверь общежития и поспешила наверх по лестнице, в мою комнату на третьем этаже. Эту дверь я тоже открыла и вошла внутрь. Забросила мою сумку на письменный стол, потом подошла и плюхнулась на кровать.

На полу Нотт тихо заскулила и замахала хвостом туда-сюда. Глаз Вика открылся, когда он услышал, что я вошла в комнату. Меч смотрел на меня секунду, его фиолетовый взгляд настороженно потемнел.

- Что случилось? - Спросила Вик. - Почему ты плачешь?

- Ничего, Вик, - сказала я и начала икать.

По какой-то глупой причине я всегда начинаю икать, после того, как плакала. Ещё одна вещь, которая делает меня чудачкой, наряду с моей психометрией. В виде исключения я подумала о том, почему не была благословенна другой магией. Почему бы Ники не сделать меня очень сильной, как валькирия? Или очень быстрой, как амазонка? Моя психометрия была тем, что держала Логана и меня на расстояние друг от друга. Нет, поправка, это было тем, что заставило меня и Логана расстаться друг с другом. После того, как спартанец сегодня вечером набросился на меня, я сомневалась в том, что существует что-либо, что я могла бы сказать или сделать и что заставило бы его, дать мне ещё один шанс - заставило бы его дать нам ещё один шанс.

Я не понимала почему. Я сказала Логану, что видела его тайну, что знаю, что он скрывает, что делает его таким до боли печальным, не смотря на то, что он пытался скрыть свою боль за едкими комментариями и дьявольскими улыбками. Вместо того чтобы вздохнуть от облегчения, Логан стал ещё злее, когда услышал моё признание. Я не понимала, что со спартанцем было не так - или со мной.

Между мной и Логоном всё закончилось, прежде даже, чем что-то началось. Иногда я думала, это была история моей жизни. Мой отец Тир умер, когда мне было два года, прежде чем у меня даже появился шанс узнать его. Моя мама была убита и никогда не рассказывала мне о Локи, Жнецах или о том, как это, быть чемпионом Ники. А теперь я не могла найти Хельхайм кинжал, так же как защитить его от девчонки Жнеца. Да, трагические потери и провалы эпического масштаба, казалось, определённо принадлежали моей жизни.

Я перевернулась на спину, а Нотт встала со своего места на полу. Волчица Фенрир была такой высокой, что с легкостью могла положить голову на кровать. Она смотрела на меня своими тусклыми цвета ржавчины глазами - глазами, которые больше не были красными, как у Жнецов, но и не стали полностью коричневыми, и снова заскулила. Я предположила, что она пытаясь успокоить меня.

Вздохнув, я протянула руку и погладила её шелковистые уши. Нотт заворчала от удовольствия и засунула свою голову подальше под мои пальцы. По какой-то причине, гладя её, я почувствовала себя немного лучше - хотя она была достаточно большой, чтобы съесть меня. Я снова вздохнула и встала. То, что страдала я, не значило, что и волчица должна была страдать.

В то время пока Нотт ела мясо, которое я принесла ей из столовой, я приняла душ, затем спустилась вниз по лестнице и взяла несколько одеял и подушек из одного из шкафов, где держали дополнительные постельные принадлежности. Я отнесла одеяла в свою комнату и сделала уютный уголок для Нотт между моей кроватью и письменным столом.

- Мне ты никогда не делала такую уютную кровать, - сказал Вик со своего места на стене. - А я гораздо более полезный, чем эта глупая волчица.

Нотт перестала есть и зарычала на него.

- Это потому, что у тебя есть крутые, кожаные ножны, - сказала я сварливому мечу. - Это твоё собственное маленькое гнёздышко.

- Хм! - Вик снова закрыл свой глаз.

Я вздохнула и спустилась вниз по лестнице, чтобы в этот раз захватить ведро из под раковины из общей кухни, которой пользовались все девушки общежития. Отнесла ведро назад в мою комнату, наполнила его водой и дала пить Нотт столько, сколько та хотела. Затем, когда большинство огней в общежитие уже отключились и всё было тихо, я провела волчицу вниз по лестнице и позволила прогуляться на улице, прежде чем двери автоматически заблокируются на ночь.

Наконец мы снова были в безопасности в моей комнате. Я подумала о том, чтобы открыть книгу о грифонах и начать писать сочинение для урока миф-истории, которое задала Метис, но вместо этого поймала себя на том, что выловила дневник моей мамы из сумки и свернулась вместе с ним калачиком на кровати.

Нотт и Вик спали, но я была слишком взвинчена, чтобы успокоиться, поэтому я включила свет над кроватью и начала читать.

Сегодня я начала свой второй год в Миф академии ... Это были слова на первой странице дневника. Я скользнула немного ниже под одеяло, готовая провести долгую ночь за чтением и надеялась забыть про мои собственные проблемы.

В дневнике было всё детально описано, что моя мама делала, когда ей было семнадцать и она училась на втором курсе в академии, как и я. Она писала о своих учителях и уроках и как сильно на не любила миссис Бэнба, привередливого профессора по экономики.

Я улыбнулась, услышав голос моей мамы в её словах, почти так, как будто она читала мне дневник, как сказку на ночь. Это утешило меня. Особенно мне понравились страницы, где говорилось о её дружбе с Метис. По-видимому, обе были смутьянками в своё время на Мифе.

Мама даже жаловалась на то, что после одной из своих выходок, была вызвана на разговор к ответственным в академии. Так же в дневнике застряли несколько снимков, в основном моей мамы, смеющейся в камеру или её и Метис обнимающих друг друга. Я отложила их в сторону. Позже я вставлю их в рамки и поставлю к другим фотографиям на моём письменном столе.

Но как бы мне не нравилось читать дневник, он не дал мне никакой подсказки о том, где моя мама спрятала кинжал Хельхейма. Она вообще никогда ничего не писала об артефакте. Самое близкое к этому было то, что она упомянула о важном задание, которое получила от Ники. Я думаю, что она, возможно, имела ввиду кинжал, поэтому внимательно просмотрела соседние страницы, но она больше ничего не писала о задание - даже о том, было ли оно успешно выполнено или нет.

Но дневник рассказал мне, однако, одну вещь о моей маме: она любила рисовать. Эскизы и рисунки можно было найти почти на каждой странице, но это были не обычные сердца и цветы, которые ожидаешь увидеть.

Вместо этого моя мама рисовала статуи - все статуи, которые покрывали здания Миф академии.

Горгулий, минотавров, василисков, драконов, химер, горгон. Эти и многие другие заполняли дневник, смотрели на меня с начала или конца страниц или тянулись вдоль корешка тетрадки. По какой-то причине моя мама, казалось, особенно любила грифонов, которые охраняли ступеньки библиотеки. Там было больше рисунков этих двоих, чем всех других статуй вместе взятых. Может быть моя мама, как и я, получила задание исследовать и написать сочинение о статуях. Это было единственная причина, которую я могла придумать, почему она рисовала их снова и снова.

Не смотря на странные рисунки и моё разочарование, из-за того, что не могла найти кинжал, только чтение дневника моей мамы, только то, что слышу в голове её голос и смотрю на её красивый почерк, позволило мне почувствовать себя немного лучше - во всех отношении. Или, может быть, это было потому, что я держала дневник в руках и впитывала в себя все образы и чувства связанные с ним. Всё, что моя мама чувствовала и делала. Все хорошие времена, которые она пережила в академии и плохие тоже. Всё это было частью её и позволяло мне видеть мою маму так, как никогда прежде, будто смотришь старые фильмы о ней, когда она была подростком.

Я не хотела, чтобы эти чувства закончились, поэтому засунула дневник под подушку, когда, наконец, бросила читать и выключила свет. Обхватив его своими пальцами и оставалась так лежать, пока не заснула.

 

Глава 14

Следующий день был исключительно обычным. За исключением, конечно, того, что мое сердце болело. Я была уверена, что придя в тренажерный зал на 10 минут раньше, смогу поговорить с Логаном, до того как придут все остальные, надеялась сказать ему...что-то, что-нибудь такое, что решило бы проблему между нами.

Впервые, Спартанец не пришел.

- Прости, Гвен - сказал Оливер, бросая свою сумку на трибуны. - Логан написал мне, что он чувствует себя не очень хорошо из-за погоды этим утром.

-Не он один - пробормотала я. Я знала, чтоСпартанец избегал меня, и похоже на то, что Оливер и Кензи тоже знали это, по тем сочувственным взглядам, которые они бросали на меня. Как будто этого было недостаточно, у нас снова было сборище первокурсников, даже больше, чем их было вчера. До того момента, пока они не поняли, что Логан не придет на тренировку. После этого все девушки ушли.

Я стиснула зубы, сжимая Вика так крепко, что мои пальцы онемели. Потом я просто попыталась оставить этот час пыток позади. Остальная часть утра прошла в скучной последовательности из уроков, лекций и занятий, пока, наконец, не пришло время обеда. У Карсона была дополнительная репетиция для приближающегося зимнего концерта. Чудак-музыкант был кельтом и у имел магический талант в музыке, как у барда. Он инстинктивно знал, как играть на любом инструменте, до которого коснётся.

Так что за нашим обычным столом сидели только Дафна и я. Но валькирия только ковырялась в своей еде – тарелке, наполненной курицей кари и салатом из фрукта амброзии.

- ... потом он объяснил мне, что я не понимаю и что никогда не пойму, и фактически порвал наши отношения, прежде чем мы вообще начали встречаться. Ты можешь в это поверить? – ворчала я, жалуясь на Логана.

Я какое-то время подождала, но Дафна ничего не ответила. Вместо этого валькирия проткнула одну ягоду клубники в виде сердца, лежащую на её тарелке, но не съела её.

- И потом Логан и я просто занялись этим друг с другом, прямо там, на одном из столов в библиотеки, - закончила я. - Перед Найкмедсом. Что ты об этом думаешь?

- Здорово, - пробормотала Дафна. - Просто здорово! - Я помахала рукой перед лицом валькирии и таким образом заставила её, наконец, один раз на меня взглянуть.

- Что с тобой случилось? Во время еды ты почти не сказала не слова, и ты вообще меня не слушаешь.

- Конечно же я слушаю, - сказала Дафна. - Ты говоришь о тех же вещах, о которых болтаешь всегда. Ты и Логан и ваша трагичная любовь и это большое важное задание, которое ты должна выполнить для Ники, потому что являвшийся её чёртовым чемпионом. Перестань Гвен. Ты не центр вселенной. У остальных из нас тоже есть проблемы, знаешь?

Я шокировано, и немного обидевшись, уставилась на валькирию.

- Что с тобой не так? Почему ты говоришь мне такие вещи? Ты ведь предположительно моя подруга - моя лучшая подруга. - Дафна бросила на меня сердитый взгляд, в то время, как из кончиков её пальцев сыпались искры. Один момент она смотрела на розовые, магические огоньки, которые танцевали в воздухе вокруг неё и её чёрные глаза стали суровыми.

- Забудь об этом, - пробормотала она. - Ты всё равно не поймёшь. - С этими словами валькирия встала, взяла свой поднос и ушла, не сказав больше не слова.

Я оставалась сидеть и наблюдала за её уходом, в то время как спрашивала себя, что только что случилось. Дафна была уже тихой и рассеянной, когда мы сели, но я думала, что её настроение имело что-то общего с нападением на колизей и тот факт, что она чуть не потеряла Карсона. Наблюдать за тем, как собственный парень чуть не умер, чтобы потом спасти его с помощью только что проснувшейся магией было достаточно, чтобы любого выбить из колеи, даже крутую, нахальную валькирию.

Но казалось, что с моей подругой происходит что-то ещё, а я не имела представления, что это было. Во второй раз в течение двух дней мне кто-то сказал, что я что-то просто не смогу понять. Что же, я не умела читать мысли. Я не могла понять, если они даже не удосужились хоть одни раз объяснить мне это.

Остальная часть дня не стала лучше, особенно потому, что на физкультуре я должна была тренироваться в паре с Талией. Мы сражались на посохах и амазонка прилагала большие усилия, чтобы прикончить меня. Так часто, как могла, она выбивала из под меня мои ноги или ударяла своим посохом по лодыжкам. Я знала, это было потому, что она была подругой Саваны.

Потом я спросила себя, почувствовала бы Савана себя лучше, если бы узнала, что я сама, так сказать, отвадила от себя Логана, просто потому, что была собой.

Даже профессор Метис была на уроке в странном настроение и выбежала из классной комнаты, едва только прозвенел звонок.

Я пошла в свою комнату, чтобы проведать Нотт и дать волчице Фенрир немного мяса из столовой вместе со свежей водой. Потом настало время встретится с Вивиан Холлер в общежитии Вальхалла.

Вальхалла был самым эксклюзивным общежитием на Мифе и в нём жили преимущественно коварные принцессы-валькирии, хотя там была размещена и прачечная амазонок, таких как Савана. Я поднялась на второй этаж, где находилась комната Вивиан и постучала в дверь.

Секунду спустя Вивиан открыла дверь и одарила меня застенчивой улыбкой.

- Заходи. - Я прошла в её комнату и Вивиан закрыла за мной дверь. Одну секунду я только стояла и оглядывалась. Кровать, письменный стол, комод, несколько книжных полочек, красивый туалетный столик. Комната Вивиан была обставлена так же, как и у большинства девушек.

Вивиан рассказывала о своей театральной группе, но она не сказала, в каком восторге она от неё была. На стенах висели плакаты популярных мюзиклов, таких как Красавица и Чудовище или Аленький цветочек. Кроме них более маленькие театральные афиши нескольких пьес в рамках, которые исполняли студенты Миф академии, в том числе Одиссея и Илиада.

В комнате находилось ещё больше масок Януса, начиная от бронзовых держателей для книг, которые держали стопку учебников в вертикальном положение, сверкающих золотых наклеек, которые украшали зеркало на туалетном столике и кончая блокнотом на письменном столе. Я считала себя в отношение комиксов немного одержимой, но по сравнению с Вивиан я была безобидной.

Я разглядывала держатели для книг. Это было клёво, что Вивиан так сильно интересовал театр, но я считала все эти смеющиеся и плачущие лица также немного жуткими ...

- Значит, ты можешь начать? - спросила Вивиан и этим прервала мои мысли. - Потому что через несколько минут я должна буду встретится с Саваной и Талией.

- Конечно, - сказала я и оторвала взгляд от масок. - Ты помнишь, где в последний раз видела кольцо? Ты помнешь о том, что оно было в твоей комнате? Или ты думаешь, что потеряла его где-то на территории кампуса?

Я действительно настоятельно надеялась, что оно было здесь в комнате. Если Вивиан уронила его где-то по дороге на один из уроков, это займёт у меня много дней, найти его - если мне вообще это удастся.

Вивиан колебалась.

- Последний раз, когда я помню, что видела кольцо, это было здесь. Савана и я смотрели в субботу вечером телевизор и зависали здесь, и я помню, что сняла его и положила на туалетный столик, прямо рядом со шкатулкой для ювелирных изделий. Но там оно больше не лежит, и я не могу нигде его найти.

Она указала на свою шкатулку, которая тоже имела форму двух лиц. Она была вырезана из оникса и имела блестящую, гладкую поверхность, которая напоминала мне фортепьяно. Может, это было только отражение света, но на один момент показалось, будто лица из оникса расплавились в одну лужу чёрной крови, которая разлилась по стеклянной поверхности стола ...

Я моргнула, и изображение исчезло. Шкатулка была снова просто только ящиком.

- Гвен? - спросила Вивиан. - Ты в порядке? У тебя на лице появилось совершенно странное выражение.

- Всё хорошо, - ответила я. - Ты не можешь показать мне, куда именно ты положила кольцо? - Она указала на место, прямо рядом со шкатулкой. Я сделала глубокий вздох, наклонилась вперёд, коснулась поверхности стола и стала ждать, что изображения заполнять мой разум. Ничего не произошло.

Я ничего не увидела. Никаких воспоминаний, никаких вспышек чувств, никаких мерцаний эмоций, совсем ничего. Я провела пальцами по столу, пока не прикоснулась ко всей поверхности, в том числе и к шкатулке, но я просто не получила от них никаких вибраций. Я смотрела на стол и заметила, каким новым он выглядел - сосем не таким изношенным, какой иначе была мебель в общежитии.

- Это новый стол? - спросила я.

- Да, - сказала Вивиан. - Мой отец привёз его сегодня утром. Новая мебель была частью моего рождественского подарка в этом году. Всё здесь внутри новое, в том числе и шкатулка.

Мне показалось, что это был довольно странный рождественский подарок. Если подумать о том, как сильно большинство родителей-воинов баловали своих детей, то я бы ожидала, что Вивиан к Рождеству получила совсем другие подарки. На пример теннисный браслет из алмазов, спортивный автомобиль марки Aston Martin или специально для неё сделанный меч. С другой стороны я моей бабушке на Рождество подарила банку для хранения печенья, так что я едва могла судить слишком строго.

Всё-таки, тот факт, что вся мебель Вивиан была новой, была проблемой, так как она ещё не использовала её достаточно долго, чтобы оставить на ней свой отпечаток. Это означало, что я не могла получить вибраций от её мебели и не была в состояние использовать цыганский дар, чтобы последовать за следом видений к её кольцу, где бы оно не находилось.

Это случалось редко, но иногда я просто не могла найти потерянную вещь. Иногда просто не было хорошего следа, по которому я могла следовать. Ежедневно выпадали ключи из карманов, мобильные из сумок и часы соскальзывали с запястий, в любом возможном и не возможном месте. Иногда вещи просто пропадали и больше не появлялись, сколько бы магии я не использовала или как бы их не искала.

- Что-то не так? - спросила Вивиан. Я покачала головой.

- Не. Мне только что стало ясно, что это будет не так просто, как я думала.

Вивиан бросила на меня странный взгляд, но ничего не сказала. Вместо этого она села на кровать и наблюдала за тем, как я ползала по комнате и проводила руками по всем её книгам, макияжу и мебели в поисках повсюду её кольца.

Я не нашла его, и я не получила никаких полезных вибраций от вещей Вивиан - не одной. О, я получила несколько слабых вспышек, как она читала свои любимые книги или наносила макияж, но это были обычные вещи, которые я видела всегда, когда касалась объектов, как эти.

Почти всё остальное в её комнате было новым, шикарным и безупречным. Хорошо для неё, но плохо для меня, если я хотела использовать мой цыганский дар.

В конце концов я сдалась, снова поднялась и отряхнула пыль с рук о мои джинсы.

- Что же, ты права. Я искала под и за каждым предметом мебели, и твоего кольца здесь нигде нет. Как ты думаешь, могла ты потерять его где-нибудь в другом месте на территории кампуса? Может ты сняла его перед тренировкой с оружием и оставила лежать в одном из шкафчиков?

Она колебалась и в её золотистых глазах засветилось беспокойство.

- В этом и проблема. Я не уверенна, что потеряла его. Я думаю ... я думаю, кольцо кто-то у меня украл.

Я подняла бровь.

- Правда? Кто? Я постоянно ищу вещи для других студентов и по моему опыту, скорее всего ты права, если думаешь, что кто-то его украл. Это случается чаще, чем можно подумать.

Я всегда была удивлена тем, какими клептоманами были некоторые из этих воинов вундеркиндов. Большинство из них имели все деньги мира и всё же они воровали у других студентов и даже у своих друзей, из-за ненависти, ревности или просто из-за озлобленности. Между тем я предполагала, что заплатить за то, чего хочешь, было таким устаревшим.

Вивиан потянула за свободную нитку своего постельного белья.

- Собственно это довольно глупо. Она моя подруга. Она никогда такого не сделает. Она никогда не украдёт у меня, особенно это кольцо. Она знает, сколько оно для меня значит.

- Что такого особенного в этом кольце? - Вивиан прикусила себе губу и опустила голову.

- Он принадлежал моей маме. Она подарила его мне, прежде чем умерла.

- О. Мне очень жаль. - Я не знала, что ещё сказать, а также я знала, что всё, чтобы я не сказала, ничего не изменит. Мои слова не смогут утешить Вивиан. Ничего из того, что кто-либо сказал мне после смерти моей мамы, помогло хоть в какой-то степени.

Она пожала плечами.

- Это случилось, когда мне было тринадцать. Жнецы, знаешь. - Мои мысли унесло к Логану. Как его мама и его старшая сестра была убита Жнецами, наверное, точно также, это случилось и с мамой Вивиан. Размышления о спартанце привели к тому, что моё сердце сжалось, так что я заставила себя направить своё внимание снова на девушку, находящуюся передо мной.

- Давай, Вивиан. Ты можешь с таким же успехом сказать мне, кого ты подозреваешь в краже твоего кольца. Этим ты сильно упростишь мне задание, потому что я буду знать, где начать.

Она вздохнула.

- Савана. Я думаю, это была Савана. Как я уже сказала ранее, я помню, что в последний раз видела кольцо, когда мы два дня назад зависали вместе. Она ушла не задолго до комендантского часа в десять вечера, а вчера утром я больше не могла найти кольца. Оно просто ... исчезло.

Голос Вивиан дрожал и она закрыла глаза рукой. Как будто хватало уже только мысли о том, что Савана могла украсть кольцо, чтобы заставить её заплакать.

Я нахмурилась, в то время, как размышляла о её тихих словах. Зачем Саване обворовывать свою подругу? Конечно, студенты на Мифе постоянно воровали друг у друга, но обычно это были только очень дорогие, качественные вещи - телевизоры, платиновые часы, изумрудные серьги величиной с фундук. Воровать такое простое золотое кольцо, особенно, если Савана знала, сколько оно значило для её подруги, это звучало как что-то, что мог сделать только Жнец из чистой подлости.

Я подумала о красной вспышке в глазах Саваны, которую увидела сначала в Колизее, а потом ещё раз вчера в столовой. Могла ... могла ли Савана быть Жнецом? Могла ли она быть даже именно тем Жнецом - девчонкой-жнецом, которая убила мою маму? Чемпион Локи?

Я не знала, откуда у меня появились эти мысли, но не успели они возникнуть у мне в голове, я больше не могла от них избавиться. По какой-то причине идея проникала всё глубже и глубже в мой разум, сверлила мой мозг, как холодные, цепкие пальцы ...

- Итак, что будет теперь? - спросила Вивиан. Снова в моей голове распространилась эта тупая боль, но, в конце концов, мне удалось, избавиться от подозрений к Саване.

- Ты дашь мне сто долларов задаток, как мы и договаривались. Я последую по некоторым следам и расскажу, всё, что узнала через несколько дней. Если найду твоё кольцо, ты заплатишь мне остальные деньги, если же я его не найду, то отдам назад твою сотню. Хорошо?

Вивиан кивнула, достала свой кошелёк из дизайнерской сумочки и сунула мне в руки сотку. Один момент я держала купюру, но не получила почти никаких вибраций. Только чувство, как он передавался от одного человека к другому, пока, в конце концов, не оказался у Вивиан.

- Спасибо, - сказал я, и засунула деньги в карман моих джинсов. - Я постараюсь выяснить всё за один, два дня.

Я сделала для Вивиан всё, что могла, поэтому направилась к двери. Только я потянулась к ручки двери, как Вивиан опередила меня и открыла дверь сама. Что же, это было вежливо с её стороны.

- Спасибо, - сказала я.

Она кивнула.

- Не за что. И спасибо, что ты ищешь моё кольцо, Гвен. Ты не представляешь, как много это для меня значит.

Я улыбнулась ей.

- Эй, поэтому то я и цыганка. - Я вышла из комнаты Вивиан, а она закрыла за мной дверь. По пути к лестнице я прошла мимо комнаты Дафны. Как и другие валькирии, хотящие быть принцессами, Дафна тоже жила в Валхале. Я не разговаривала с валькирией после нашей ссоры во время обеда, а также она не позвонила мне и не написала сообщения.

Я не знала, что с ней происходило, что её так сильно расстраивало, но мне уже сейчас не хватало её. Я даже пока не рассказала ей о Нотт, и мне срочно нужен был кто-то, с кем я могла бы поговорить о волчице, Логане и особенно о том, была ли Савана Жнецом.

Я колебалась, потом постучала в дверь Дафны. Никакой реакции. Также я не услышала музыки изнутри. Никаких звуков печатания на клавиатуре. Значит, валькирии не было там, и она не работала с одним из своих компьютеров.

Разочарованная, я побрела вниз по лестнице, вышла из общежития и направилась через кампус к зданию английского и истории, в котором находился офис Метис.

Сегодня был вторник, что значило, что для меня пришло время посетить Престона Эштана. С тех пор, как Жнец был заключён в тюрьму в академии, я использовала свой цыганский дар, чтобы заглядывать в его разум в попытке выяснить, что планировали другие Жнецы. Сейчас же, однако, я хотела выяснить, что он знал о Хельхейм – кинжале, и имел ли представление, где он, возможно, был спрятан.

Может быть это было иррационально, но я, кроме того, хотела убедится в том, что Престон всё ещё сидел надёжно в тюрьме академии. После того, как вчера ночью я услышала этот жуткий шёпот в моей голове, я хотела быть уверенной, что Престон был заперт там, где никому не сможет причинить вред - в особенности моей бабушки Фрост.

Я вошла в здание и пошла вдоль по коридору к офису Метис. К моему удивлению дверь была приоткрытой и я через матовое стекло могла видеть в нём две фигуры. Я как раз подняла руку, чтобы постучать, как до меня донёсся голос.

- Но я не хочу быть целительницей, - проворчал кто-то. - Я никогда не хотела быть целительницей.

Я нахмурилась. Это прозвучало, как голос Дафны. Я заглянула в щель, которую образовывала дверь и поняла, что это действительно была Дафна. Валькирия стояла, подперев руками бока, пред столом Метис, в то время как магические, розовые искры принцессы потрескивали вокруг неё.

- Боюсь, у тебя нет выбора, Дафна, - сказала Метис нежным голосом. - Твоя магия проснулась. Это нельзя обратить вспять. Это сейчас наша вторая встреча после занятий в течение двух дней и ничего не изменилось.

Что же, это объясняло, почему Метес после миф истории так быстро сбежала. Дафна вскинула руки вверх, в результате чего искры посыпались на неё как капли дождя, подающие с неба.

- Но она проснулась только потому, что я так сильно беспокоилась о Карсоне. Потому что Жнец ударил его, и он бы в противном случае умер.

- И тот факт, что твоя магия проснулась именно в тот момент, в тот момент стала активной, позволило тебе спасти его, - сказала Метис. Дафна не ответила, а только упала на стул перед письменным столом.

- Вы не понимаете. Ни одна из других валькирий в моей семье не является целительницей. У моей мамы магия огня, точно так же, как у моей бабушки перед её смертью. Я думала, что получу такой же вид силы. Что-то сильное, что-то мощное. Не эту - эту бесполезную вещь.

Дафна подняла пальцы и сосредоточилась. Через некоторое время розовые искры соединились в один розовый, целительный свет, обволакивая её руку. Снова у меня было странное ощущение, что мне нужно лишь протянуть руку, и я смогу коснуться её магии, чтобы почувствовать, как она наполняет меня. Это было тоже чувство, что и в Колизее, когда я схватила Дафну за руку и увидела это яркий, розовый свет в её сердце - эти красивые искры.

- И потом ещё и это, - пробормотала Дафна. - Валькирия наклонилась вперёд. Когда она снова выпрямилась, то сжимала в руках две вещи - лук из оникса и колчан с одной единственной, золотой стрелой внутри. Оружие, с которым она боролось против Жнецов. Я думала, что Дафна оставила его после нападения в Колизее.

- Что мне с ними делать? - спросила Дафна резко. - Я отдала их вам обратно уже дважды, но каждый раз, когда я иду в свою комнату, они лежат на моей кровати. И тоже самое случилось с Карсоном и этим дурацким рогом, который он взял в Колизее.

Она положила оружие на стол и придвинула его в сторону Метис. Через некоторое время профессор протянула руку и взяла сначала лук, потом колчан. Она смотрела на оба предмета какое-то время, прежде чем снова их положить.

- Дафна ... ты видишь что-нибудь на луке или колчане? Слова или символы? - спросила Метис тихо.

У меня перехватило дыхание. Я знала, что Метис действительно спрашивала у моей подруге, если Дафна могла прочитать какие-нибудь лозунг на оружие. Каждый чемпион получал от бога или богини, которой он служил, оружие и только чемпион мог прочесть слова на своём оружие.

Я вспомнила, что прочитала в Колизее о том, что лук и колчан Дафны принадлежали когда-то Сигюн, скандинавской богини преданности. Могло ... могло ли так быть, что богиня выбрала Дафну своим чемпионом? Было ли это причиной того, что лук постоянно появлялся в комнате валькирии? Было ли это причиной того, почему Карсон всё ещё тоже обладал этим странным рогом?

Дафна вздохнула и подняла лук и колчан, внимательно разглядывая их. - Я ничего не вижу.

- Что же, может это придёт в ближайшее время, - сказала Метис. - До тех пор, кажется, что как будто какая-то магия привязала оружие к тебе, так что ты можешь с таким же успехом оставить его себе - и использовать, если это будет необходимо.

- Неважно, - пробормотала Дафна. - Мы закончили? Мне нужно написать ещё сочинение для английского.

Метис кивнула, Дафна встала и взяла свои вещи, в том числе ониксовый лук и колчан. Я едва успела отступить на несколько шагов, как валькирия уже распахнула дверь и увидела меня, стоящую в коридоре. На один момент на её лице появилось удивление, но потом оно быстро сменилось на гнев.

Дафна злобно уставилась на меня.

- Боже Гвен. Разве ты не можешь не совать свой нос, хотя бы пять минут, в дела других людей?

Я застыла при её резком тоне.

- Я здесь не из-за тебя. Я должна сегодня навестить Престона. Чтобы выяснить, знал ли он что-нибудь о нападении Жнецов или может быть ему известно, где спрятан кинжал.

Валькирия фыркнула.

- Прекрасно. Значит, ты будешь копаться в голове Жнеца, вместо того, чтобы шпионить за всеми нами. Что же, я полагаю, это хотя бы разнообразие от подслушивания твоих друзей. Желаю тебе повеселится, цыганочка.

Дафна протиснулась мимо меня и бросилась бежать по коридору, не сказав больше не слова.

 

Глава 15

Я просто стояла с отвисшей челюстью и наблюдала за её уходом. Конечно, валькирия могла иногда реагировать довольно неуравновешенно, но это было уже во второй раз сегодня, что она была со мной так груба. Ладно, ладно, может быть я и подслушала разговор Метис и Дафны, но только потому, что беспокоилось о Дафне. Отдайте меня теперь под суд, из-за того, что моя лучшая подруга что-то для меня значит.

Метис вышла из своего офиса, и взгляд её зелёных глаз был дружелюбным и нежным. Я вздохнула.

- Я полагаю, вы это слышали?

Профессор кивнула.

- Дафна просто смущена. Она думала, что её магия будет чем-то одним, а теперь выяснилось, что это что-то совершенно другое.

- Прекрасно, но почему она вымещает это на мне?

Метис склонила голову немного в бок.

- Потому что твоя магия именно такая, какой и должна быть. Ты принимаешь свои силы, Гвен и ты пытаешься использовать их для хороших вещей.

Это часть того, что делает тебя такой сильной. Не беспокойся о Дафне. Всё образуется. Ей просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть к этому, но, в конце концов, она поймёт, что во всём есть своя причина. Что боги одаривают нас такими талантами, которые нужны нам больше всего.

Профессор смотрела в пустоту.

- Я в её возрасте была такой же. Я тоже надеялась, что моя магия будет физической, а не ментальной.

- Что вы имеете в виду? - Метис вздохнула.

- Принципиально магию делят на две категории - физическую и ментальную. Физическая магия содержит, например, магию огня, которой владеет мать Дафны. Обычно физическую магию можно использовать, чтобы кого-то ранить, в то время как ментальная магия часто является магией защиты, как например моя способность исцелять.

- Принципиально это значит, что у физической магии есть форма, правильно? Как дождь во время бури?

Метис кивнула.

- Именно. Штормовой дождь был бы физической магией, что-то, что действительно можно увидеть и чего коснуться, в то время как телекинез или телепатия были бы ментальной магией, которые не обязательно можно увидеть или коснуться.

По какой-то причине слово телепатия прозвучал в моей голове как удар в колокол, но я не имела представления почему. Насколько я знала, я никого никогда не встречала с телепатической магией.

Многие студенты в Мифе обладали физической магией, которую описала Метис, такой, как способность выпускать из кончиков пальцев молнию или вызывать одним единственным движением руки порывы ветра. Кроме того наверное, улучшенные чувства ощущений и восприятия большинства студентов тоже можно было назвать своего рода ментальной магией.

- Но что с моей магией? - спросила я. - Что с моей магией соприкосновения? Так некоторые люди называют мою психометрию - магия соприкосновения.

- Твоя магия соприкосновения другая, - объяснила Метис. - Она одна из тех редких способностей, которые могут быть в одно и тоже время, как физическими, так и ментальными.

- Что вы имеете в виду? - Метис коснулась пальцем губ, как будто была не уверена, как ей мне это объяснить.

- Что же, о ментальной части ты очевидно знаешь. Это было бы то, как ты выражаешься, когда касаясь вещей что-то видишь. Когда воспоминания и чувства других людей вспыхивают перед твоими глазами.

Я кивнула.

- Но у магии соприкосновения есть ещё и физический аспект, - продолжила Метис. - Ты можешь довольно свободно перехватывать вибрацию от предметов, но люди с магией соприкосновения как у тебя, могут также воздействовать на людей.

Я предполагаю Гвен, что ты, если только достаточно постараешься, сможешь перенести твои мысли и чувства на кого-то другого и заставишь видеть и чувствовать этого человека то, что захочешь.

Твоя психометрия делает для тебя возможным, видеть воспоминания людей, она заставляет тебя чувствовать, что чувствовали они. Кто сказал, что ты не можешь проникнуть в них ещё глубже? Может быть, ты даже сможешь подключиться к магии кого-нибудь, в то время, как сражаешься против него и использовать её ему на вред? Существует несколько очень интересных теорий о магии соприкосновения, хотя немногие были доказаны, потому что это очень редкий дар.

Слова Метис позаботились о том, что я снова подумала о нападение Жнецов. Я вспомнила, что видела эту искру в Дафне и то, как я потянулась за ней и коснулась её своей собственной магией.

На несколько секунд, прежде чем валькирия свалилась с ног от усталости, я почти почувствовала, будто использую её целительную энергию. Может быть, я именно это и сделала. В конце концов, все порезы и травмы, которые я получила в схватки с девчонкой Жнецом, в этот момент исчезли. Я спрашивала себя, имела ли в виду Метис именно это, было ли подключение к силе Дафны или силе другого, одна из этих других вещей, которую я могла делать с помощью моей цыганской магии.

Но в принципе профессор объяснила мне то же самое, что и какое-то время назад моя бабушка Фрост - что моя магия будет становиться сильнее и многограннее.

Всё же я спрашивала себя, как это получится. Я ещё никогда не делала больше, чем перехватывала воспоминания и чувства, сохранённые объектами, и уж точно никогда не пыталась навязать кому-то другому свою волю.

Я открыла рот, чтобы задать следующий вопрос, но Метис опередила меня.

- Позволь мне взять мою куртку, потом я отведу тебя вниз в тюрьму, - сказала она.

- Меня очень интересует то, что Престон расскажет нам сегодня. И не волнуйся о Дафне. С ней всё будет в порядке.

Профессор зашла в свой офис. Снова я подумала о недружелюбных словах Дафны и её гневе, который горел в глазах. Почему-то я сомневалась, что валькирия так быстро возьмёт себя в руки, как предполагала Метис.

Метис и я покинули здание для английского и истории и прошли через верхний двор к зданию для математики и естественных наук. Я зарылась подбородком поглубже в мой серый шарф, чтобы оставаться в тепле, но казалось, что воздух вокруг меня с каждым шагом становился всё холоднее. Почти так, как будто приближалась буря.

Я последовала за Метис в здание, а потом мы спускались всё дальше вниз, через ряд электронных и магически защищённых дверей, пока, в конце концов, не стало казаться, будто мы так глубоко под землёй, и что никогда больше не увидим солнца.

Наконец мы достигли огромной двери, которая была сделана из того же тёмно-серого камня, как и остальное здание. Толстые, железные прутья покрывали дверь, а в камне были вырезаны два сфинкса.

Существа выглядели даже ещё более дикими, чем те, что находились снаружи, возле ворот, как будто их единственная цель состояла в том, чтобы охранять то, что находилось за дверью и удержать это там. Не имело значения, как часто я спускалась сюда вниз, при виде злобно смотрящих сфинксов, мне всегда становилось не по себе. Я вздрогнула и отвернулась.

Метис выловила большой ключ из кармана своей куртки и сунула его в замок. Дверь открылась с громким скрипом, и мы вошли внутрь.

У тюрьмы была куполообразная крыша, такая же, как в библиотеки древностей и она казалась намного больше, чем должна была бы быть, учитывая то, как глубоко мы находились под землёй. Стеклянные камеры образовывали три этажа в вышину по диаметру стен тюрьмы.

Я всегда находила немного странным то, что это было единственное место на кампусе, где не было статуй богов и богинь или мифологических существ. Вместо этого на потолке был вырезан рельеф руки, которая держала огромные, уравновешенные весы. Тем не менее, она была не менее зловещей.

Прямо рядом с дверью стоял письменный стол. Обычно за ним сидела Равен и читала один из своих глянцевых журналов, но сегодня стул был пустой. Метис заметила мой вопрошающий взгляд.

- Равен нужно было пойти в столовую, чтобы собрать некоторые вещи для кофейной тележки, - объяснила она. - Кроме того нет возможности, что Престон куда-нибудь уйдёт. Если бы другие Жнецы хотели освободить его, то уже давно бы сделали это.

Её объяснение имело смысл, но оно не сделало мое нахождение здесь более счастливым. Это ничто не сможет сделать. Я поставила мою сумку на письменный стол Равен и повернулась к середине тюрьмы.

Престон Эштон сидел, ссутулившись, возле каменного стола в середине комнаты, прямо под рельефом с рукой с весами. Не смотря на то, что на нём был одет оранжевый комбинезон и бумажная обувь, Престон был симпатичным парнем со очень светлыми волосами, ярко-голубыми глазами и угловатым лицом. По крайней мере, я считала его фантастичным, пока он, что же, пока он пару раз не попытался убить меня. Когда я теперь смотрела на Престона, я видела только красные искры, присущие Жнецам, глубоко в его глазах.

Престон поднял голову, когда услышал наши шаги, и скривил губы в презрительную усмешку.

- Ах, цыганочка, - сказал он. - Ты уже в течение нескольких недель не была здесь внизу. Я уже подумал, что ты во время каникул просто про меня забыла.

Как будто я могла когда-нибудь забыть Престона и то, какими страшными вещами он угрожал моей бабушки Но было не благоразумно, показывать Жнецу, как я его боялась - это сделало бы его только счастливым.

- Действительно, во время каникул я совершенно вычеркнула тебя из моих мыслей, - объяснила я холодным голосом, когда села на каменный стул напротив него. - Было довольно освежающе несколько недель не копаться в твоих извращённых мыслях.

Престон бросился вперёд, но цепи, которые удерживали его руки на столе, а ноги на полу, предотвратили его попытки приблизиться ко мне.

- Спокойно, гнедой, - издевалась я. Престон откинулся назад на спинку своего стула и одарил меня холодной улыбкой, хотя его щёки пылали от гнева.

- Увидим, кто будет смеяться последним, цыганочка.

Я проигнорировала холод, который, как всегда, при его насмешливом тоне, распространился во мне, схватила его руки и вызвал мою магию. Следующие четверть часа я провела, пытаясь исследовать мысли Престона и сортировать его воспоминания - все эти страшные, ужасающие вещи, которые он сделал, являясь Жнецом. Я видела людей, которых он убил, всех, кого он пытал, всех, кому он когда-либо делал больно. Я видела всё - и это было действительно, действительно скверно.

- Ты что-нибудь нашла? - спросила Метис. Я покачала головой.

- Ничего. Только воспоминания, которые уже знаю. Я не думаю, что он что-то знает о нападение на Колизей. Или где, возможно, спрятан кинжал Хельхейма.

Престон поднял вверх одну бровь.

- Ты всё ещё ищешь кинжал, цыганочка? Я думал, что такая умная девочка, как ты, за это время уже нашла его.

- Заткнись Жнец. - Я снова взяла его за руки.

И снова ничего не нашла. Никакой ссылки на то, что Престон что-то знал о нападении, а также ни малейшего понятия о том, где находился кинжал. Я снова выпустила его руки, когда прозвенел мобильный Метис. Профессор вытащила телефон из своей сумки.

- Алло? Алло? - Метис опустила мобильный, качая головой. - Связь была прервана. Здесь внизу у меня никогда нет хорошего приёма. Я быстро схожу наверх, чтобы перезвонить.

Метис дала мне указание сделать перерыв, потому что хотела сообщить Никамедесу и тренеру Аякс о большом ничто, что я нашла. Профессор извинилась и объяснила, что вернётся через несколько минут. Потом она покинула тюрьму, и я осталась одна с Престоном.

Так как я не хотела касаться Жнеца, в то время, пока Метис здесь не было, я встала, бродила по тюрьме и заглядывала во все камеры. Смотреть здесь было не на что. В некоторых камерах стояли раскладушки, раковины и унитазы из метала, в то время, как другие были просто пустыми комнатами.

Я предположила, что это были камеры, в которых они запирали мифологических существ. Немейских охотников, волков Фенрир и чёрных птиц Рух, тех, которые Жнецы использовали для выполнения своей грязной работы.

Престон ничего не говорил, в то время, как я блуждала по комнате, но не отрывал от меня своего полного ненависти взгляда - что пугало меня больше, чем если бы он всё это время похабно ругался.

В конце концов я больше не могла выносить тишину и подошла к двери. Я подожду снаружи, пока Метис не вернётся назад, а потом снова попытаюсь найти что-то в разуме Престона. Я открыла дверь, чтобы выйти в коридор - и увидела девчонку Жнеца, которая ждала меня перед ней.

- Привет цыганка, - сказала она противным голосом. - Ты скучала по мне?

Прежде чем я смогла как-то отреагировать, даже прежде чем смогла закричать, девчонка Жнец шагнула вперёд и ударила мне кулаком в лицо. Я попятилась назад и упала, но девчонка Жнец ещё не собиралась заканчивать. Она пнула меня в рёбра. Я застонала и откатилась в сторону. Но не смотря на боль, я спрашивала себя, как она смогла спустится сюда вниз, мимо всех этих дверей и замков.

- Забудь про неё! - закричал Престон со своего стола. - Распутай эти цепи! Быстрее! Прежде чем Метис вернётся!

Девчонка Жнец перепрыгнула через меня и подбежала к столу. На ней были одеты та же чёрная мантия и та же резиновая маска, как и при нападении на Колизей.

Я не имела представления, откуда он был у неё, но девчонка Жнец вытащила ключ из складок своей мантии и начала возится с замками цепей Престона. Секунду спустя открылся первый - и я знала, что у меня были настоящие неприятности.

Я с трудом поднялась на ноги и, качаясь, подошла к столу Равен. Девчонка Жнец увидела, что я замышляю, и снова подбежала ко мне. Она добралась до меня как раз в тот момент, когда я вытащила Вика из моей сумки и вырвала его лезвие из кожаных ножен.

Я всегда брала Вика с собой, когда шла в тюрьму, потому что чувствовала себя тогда немного безопаснее. Девчонка Жнец отреагировала тем, что вытащила свой собственный меч из под развивающейся мантии.

- Лукреция! - прошипел Вик при виде другого лезвия. - Кроваво-красный глаз Лукреции сузился от ненависти.

- Вик! - прорычала она в ответ.

Больше она ничего не могла сказать, прежде чем схватка разгорелась. клац-клац-клир.

Мой меч встретил меч девчонки Жнеца. Сыпались красные и фиолетовые искры, тогда, когда орудия кричали друг другу оскорбления.

- Нож для масла! - прокаркала Лукреция.

- Ржавая ложка! - выпалил Вик.

Я игнорировала болтовню мечей и сосредоточилась на девчонке Жнеце, пыталась предсказать, что она будет делать дальше, как она захочет атаковать меня. За мной гремел метал, когда Престон один за другим открывал замки своих цепей - а потом он освободился.

Краем глаза я увидела, как он повернулся ко мне, сжал руки в кулаки, а на его красивом лице появилось убийственное выражение. Его глаза светились теперь ярче - этим зловещим, жутким красным цветом Жнецов.

Я начала атаку, заставила девчонку Жнеца кратковременно отступить, потом повернулась, так что стояла спиной к одной из стеклянных камер. Я не смогу продержаться и минуты, если допущу, чтобы девчонка Жнец и Престон атаковали меня с двух сторон.

Логан научил меня этому. Моё сердце сжалось. Логан. Мне так сильно хотелось, чтобы он был здесь. Спартанец бы знал, что нужно делать - от точно бы знал, как победить Жнецов. Мне же повезёт, если я переживу ещё хоть одну минуту.

Но вместо того, чтобы наброситься на меня, как я ожидала, Престон остановился и только смотрел на меня злобно.

- Давай! - крикнула девчонка Жнец Престону. - Давай! Проваливай! Давай!

Престон одарил меня жестокой улыбкой, потом выбежал из тюрьмы. Я хотела последовать за ним, но девчонка Жнец загородила мне дорогу и снова подняла меч.

Две минуты мы танцевали, сражаясь по комнате, пока мои кроссовки на один момент не потеряли опору на скользком каменном полу. Девчонка Жнец воспользовалась коротким отвлечением, чтобы снова ударить меня кулаком в лицо.

Сила её удара отбросила меня к одной из камер. Моя голова стукнулась о стекло и боль взорвалась в голове. Одурманенная, я соскользнула на пол и больше не могла держать Вика в руке.

- Гвен! - закричал он. - Вставай, Гвен! Вставай, прежде чем она убьёт тебя! - Но для этого я была слишком оглушённая - я была для всего слишком оглушённая. Девчонка Жнец стояла с мечом в руке передо мной. Ей нужно было только поднять его, опустить и уже я была бы мертва.

Так всё просто. Она нерешительно стояла передо мной, как будто это было именно то, чего она желала. Но вместо того, чтобы убить меня, девчонка Жнец развернулась и убежала через открытую дверь тюрьмы.

 

Глава 16

Я с трудом поднялась на ноги и схватила Вика крепче. Потом отодвинула пульсирующую боль в голове, лице и рёбрах в сторону, чтобы последовать за Жнецами через дверь тюрьмы - но они уже исчезли.

Я поспешила к концу коридора, побежала вверх по лестнице и через все открытые двери. Я бежала выше, выше, выше, так быстро, как только могла, но их отрыв было уже слишком большим. Я даже больше не слышала их шагов на лестнице надо мной.

- Давай же, Гвен! - закричал Вик мне ободряюще. - Ты можешь поймать их!

В конце концов, я достигла последнюю лестничную площадку, выбежала из здания для математики и естественных наук и скользя, остановилась на верхнем дворе.

Я резко повернула голову вправо, потом влево, в то время, как хватала ртом воздух, но не смогла нигде обнаружить Престона и девчонку Жнеца. И Метис тоже нигде не было видно. Студенты суетились как обычно во дворе, смеялись, разговаривали и писали сообщения, в то время, как были на пути туда, где обычно планировали провести время после школы.

Несколько человек отреагировали на мою отчаянную одышку и покрасневшее лицо сбитыми с толку взглядами, но я их проигнорировала. Что теперь будут делать Престон и девчонка Жнец? Куда они пойдут? Думай Гвен, думай.

Потом я поняла ответ.

Лучше ты покончишь со мной сейчас, цыганочка. Или в один прекрасный день я буду освобождён, и тогда убью эту трясущуюся старую бабку, которую ты так любишь

Бабушка Фрост, подумала, когда вспомнила ужасное обещание Престона.

Откуда-то я просто знала, что это была их цель. Престон не даст ускользнуть шансу, причинить мне боль, убив мою бабушку. А бабушка не имела понятия, что он был на пути к ней, и в какой страшной опасности она находилась.

При этой мысли моё сердце сжалось от страха, но я заставила отступить это чувство в сторону и стала размышлять. Я не знала, как девчонка Жнец прошла мимо всех этих мер безопасности тюрьмы. Но если она была для этого достаточно умна, то у неё определённо также был план для бегства Престона. Она так быстро, как только можно, захочет вывести его с территории кампуса, и я сомневалась, что сфинксы остановят её, когда они будут покидать территорию. А потом ... а что потом?

Машина, подумала я. У неё определённо была машина, припаркованная возле академии, чтобы вывести Престона, но Жнец не захочет сразу же спрятаться. Нет, сначала он остановится возле дома моей бабушки. Я просто это знала. Это означало, что мне тоже нужна машина, если хотела иметь хоть шанс, спасти её.

Я вдохнула в лёгкие холодный, зимний воздух и побежала.

Во время бега, я вытащила мой мобильный из кармана джинсов. Так как я не могла в одно и тоже время бежать, писать сообщение и держать Вика, я решила просто испробовать номера, которые были внесены в ускоренный набор. Сначала я позвонила моей бабушке.

- Подними трубку, - пыхтела я, продолжая бежать. - Пожалуйста, пожалуйста, подними трубку. - Но она этого не сделала.

Страх сдавил мне горло, но я отогнала его. Жнецы ещё не могли быть в её доме, так что бабушка должно быть как раз предсказывает клиенту будущее. В этом случае она никогда не подходила к телефону.

Автоответчик включился, и я оставила сбивчивое сообщение о том, как девчонка Жнец освободила Престона и что она должна позвонить мне в тот момент, как только прослушает сообщение. Я бы говорила ещё и дальше, но запись отключилась.

Чертыхаясь, я набрала следующий номер в списке. Это была Дафна. Но видимо валькирия всё ещё была на меня сердита, так как она тоже не сняла трубку. Следующим на очереди был Логан, но и он не ответил.

Почему именно сегодня все на меня сердились? Так что я набрала номер четвёртого человека в моём списке. И наконец-то кто-то решил действительно взять трубку своего дурацкого мобильного.

- Привет цыганочка. - Нежный голос Оливера прозвучал возле моего уха. - Как дела?

- Тебе нужно взять свою машину и встретится со мной возле главных ворот. Немедленно!

- Гвен? - Голос Оливера стал резким, когда он услышал мою панику. - Что случилось?

- Престон только что вырвался из тюрьмы, - выпалила я, тяжело дыша. - Я думаю, он на пути к дому моей бабушки Фрост, чтобы убить её. Ты должен отвезти меня туда, поэтому встретимся как можно скорее возле главных ворот. И принеси с собой оружие. Нам оно понадобится.

- Гвен ... - Я положила трубку, прежде чем Оливер мог сказать что-то ещё. Я знала, что спартанец поможет мне. В конце концов, для этого и были друзья.

Я бежала дальше, в то время как снова и снова пыталась дозвониться до бабушки Фрост, Дафны и Логана - но никто не отвечал. Потом я ещё немного поругалась. Для чего нужен мобильный, если никто не брал трубку? Тогда, когда у меня уже почти не осталось сил, я добралась до общежития Стикс.

Это заняло у меня на много больше времени, чем я надеялась, вытащить идентификационную карту из кармана брюк, протянуть её через считывающее устройство, открыть дверь и забраться бегом вверх по лестнице в свою комнату. Но было ещё кое-что, что я должна была сделать, прежде чем встречусь с Оливером. Ещё одна возможность, может быть, спасти мою бабушку.

- Нотт! - крикнула я, когда ворвалась в комнату. - Нотт, ты мне нужна!

Волчица спала в своём гнёздышке из одеял, но при звуке моего панического голоса она вскочила.

- Что ты делаешь, Гвен? - спросил Вик. - Ты тратишь зря время.

- Закрой рот, Вик. - Я положила меч на кровать и засунула мобильный назад в карман брюк. - Я должна сосредоточится.

В то время, как я мчалась по кампусу, мне пришла мысль, что волк мог бежать гораздо быстрее, чем я - гораздо, гораздо быстрее. Я была уверенна, что Оливер уже спешил к своей машине, но всё же это займёт у него время, забрать её.

И потом нужно было ещё время съехать вниз с горы.

Время, которого у бабушки Фрост не было. Я упала рядом с волком на колени, в то время как спрашивала себя, сработает ли вообще мой сумасшедший план. Может Вик был прав, и я только теряла время. Но я должна была попытаться сделать это - я просто должна.

Всё ещё тяжело дыша, я приложила осторожно руки справа и слева к голове Нотт и посмотрела ей в глаза. Потом вызвала все мои воспоминания о бабушке Фрост. Я отыскала всю доброту и заботу, которыми она окружала меня все эти годы, все маленькие и большие вещи, которые она для меня сделала, особенно после того, как умерла моя мама. И подумала обо всей той любви, которую чувствовала, всегда, когда бы не держала её за руку.

Я сосредоточилась на этих воспоминаниях и потом ... я каким-то образом запихнула их в Нотт. Вместо того, чтобы коснуться и позволить моему разуму наполниться изображениями, я сделала прямо противоположное - я взяла воспоминания, которые у меня уже были, и пихнула их намеренно в другую сторону, в другой разум.

И каким-то образом это сработало. Волчица вздрогнула, я могла чувствовать её смятение, когда путаница из воспоминаний и чувств, которые не принадлежали ей, поднялась в ней. После нескольких секунд, когда она поняла, что эти мысли не причинят ей боли, она снова расслабилась. Тогда я сосредоточилась на доме моей бабушки и запихнула также и это изображение в голову волчицы.

- Ты должна побежать к дому моей бабушки и защищать её, пока я не приеду, - сказала я. - Пожалуйста. Ты можешь это сделать? Ты вообще меня понимаешь?

Нотт смотрела на меня ещё одно мгновение. Потом она коротко лизнула меня в щёку и побежала к двери.

- Я расцениваю это как да. - Я схватила Вика и побежала за ней. Отвела Нотт по лестнице вниз и через общежитие. Мне было совершенно всё равно, кто меня увидит или что об этом подумает. Но в виде исключения мне повезло.

Мы не встретились не с одним другим студентом. Я открыла заднюю дверь общежития и волчица побежала. Уже мгновение спустя она исчезла.

Я ещё раз глубоко вздохнула, потом и сама побежала, к главным воротам. Я совершенно не обращала внимания на сфинксов, когда протискивалась через решётку. Оливер был быстрее, чем я, потому что спартанец уже ждал меня в своём чёрном Cadillac Escalade на другой стороне улицы.

Я подбежала к внедорожнику, распахнула дверь и бросилась на пассажирское сиденье.

- Гвен? - спросил Оливер, когда переключил сцепление на первую передачу. - Ты уверенна?

- Нет, - сказала я. - Но я не могу рисковать жизнью моей бабушки. А теперь езжай.

Оливер тронулся, не сказав больше не слова. Я положила Вика на колени, потом вытащила мобильный и кармана брюк. Снова я попыталась дозвониться до бабушки Фрост. И снова она не взяла трубку. Моя дикая паника превратилась в холодный страх. Я должна добраться до неё, прежде чем это сделают Престон и девчонка Жнец.

Я не могла потерять мою бабушку так же, как потеряла мою маму. Просто не могла.

- Я позвонил Логану и Кензи, потому что хотел попросить их о помощи, - объяснил Оливер, в то время как мчался с горы, так быстро, как только мог. - Но они не отвечают.

Мои плечи опустились ещё немного ниже. Я прикусила губу, кивнула и подавила желание, закричать на Оливера, чтобы тот ехал быстрее. Логан и Кензи меня в этот момент не интересовали. Если мы не доберёмся до дома моей бабушки перед Престоном и девчонкой Жнецом, то моя бабушка, возможно, будет уже мёртвой.

Казалось, что Оливеру стоило целую вечность, добраться до города, хотя он ехал намного быстрее, чем автобус. Он завернул на ту улицу, на которой стоял дом моей бабушки, и припарковался перед ним.

Я выпрыгнула из внедорожника, прежде чем колёса полностью остановились. Оливер отключил мотор, распахнул свою собственную дверь и бросился за мной. То, что я увидела на пороге, заставило замёрзнуть кровь в моих жилах.

Табличка с «Здесь предсказывается будущее» рядом с дверью была загнута в сторону и свободно болталась, как будто кто-то вырвал её ломом. Ещё страшнее был тот факт, что кто-то взломал дверь. Рама раскололась, по меньшей мере. в трёх местах.

- Гвен! Стоп! - прошипел Оливер и схватился за капюшон моей кофты, прежде чем я смогла забежать в дом. - Ты не знаешь, кто или что там внутри.

Я заставила себя остановиться, хотя ничего другого так сильно не желала, как броситься в дом. Спартанец был прав. Вслепую забегать в дом могло плохую ситуацию сделать ещё хуже.

Так что я ухватилась за Вика покрепче и подняла меч. Рядом со мной Оливер положил болт на тетиву арбалета, который он принёс с собой. Потом спартанец кивнул мне и показал этим жестом, чтобы я взяла инициативу на себя. Он прикроет мне спину. Вместе мы шагнули в тёмный коридор.

Внутри царил хаос. Всё, что можно было перевернуть, было перевёрнуто, начиная со шкафа, в котором бабушка хранила хороший фарфор, синего дивана и кончая тумбочкой для телевизора. Всё было разбито, растоптано и сломано, как будто кому-то доставило большое удовольствие разрушать всё, что ему попадалось в руки.

Престон, подумала я мрачно и пошла дальше.

Оливер указал на следующую расколовшуюся дверь. Я прокралась к ней на цыпочках и заглянула в комнату, где моя бабушка предсказывала будущее. Занавес из бусинок был сорван с окна, а стол, с его серебристо-серой скатертью разгромлен на две части. Хрустальный шар моей бабушки был также разбит, а осколки блестели на шёлковой ткани, как слёзы.

Холодный кулак сжался вокруг моего сердца и сдавил его. Я огляделась и покачала, в сторону Оливера, головой, чтобы показать ему, что в комнате никого не было.

Вмести мы тихо прошли по остальным комнатам первого этажа и перешагивали через другую разбитую мебель, пока, в итоге, не достигли кухни. Моё сердце бешено стучало при мысли о том, что мы возможно найдём там, и я держала Вика так крепко, что у меня заболела рука.

На кухне что-то захрустело. Оливер и я застыли в коридоре и прислушались. Мы слышали шелест и хруст, что сказало нам, что по кухне кто-то ходил. Оливер положил мне на плечо руку и этим жестом беззвучно спросил, всё ли со мной в порядке. Я кивнула и сделала глубокий вдох. Потом шагнула вперёд и заглянула в комнату.

Зрелище заставило меня замереть. Посреди кухни стояла бабушка Фрост, в руке окровавленный меч. Рядом с ней сидела Нотт, а возле её ног лежал мёртвый Жнец.

 

Глава 17

- Бабушка? - Прошептала я и бросилась вперед. - Ты в порядке?

Бабушка Фрост одарила меня свирепой улыбкой - Настолько хорошо, как это возможно, когда мёртвый жнец загадил мою кухню кровью, а огромный волк выпрашивает лакомства.

Нотт начала мягко скулить, видимо соглашаясь с бабушкой. Вика, я положила на кухонный стол, затем обняла мою бабушку так крепко, как только могла. Ее морщинистая рука погладила меня по волосам и по щеке, так что меня наполнило тепло ее любви и прогнало холодный страх.

- У меня все в порядке, тыковка, - прошептала она. - Я в порядке.

Слезы облегчения выскользнули из уголков моих глаз. Я отстранилась и смахнула их.

- Что случилось? - спросила я. - Сколько Жнецов было здесь? И как ты с ними справилась сама?

- Садись, и я всё тебе расскажу. Что же касается моей самообороны ... - Бабушка взмахнула окровавленным мечом так агрессивно, что даже тренер Аякс начал бы ей гордится. - Ты забыла одну вещь, тыковка - я тоже была раньше чемпионом Ники.

Затем, она схватила полотенце для посуды и стала вытирать кровь Жнеца c меча, как если бы это было просто еще одно пятно, которое нужно удалить.

Пятнадцать минут спустя, бабушка Фрост достала домашние яблочные булочки с корицей из духовки.

Теплый запах топлёного сливочного масла, коричневого сахара и сладкой корицы наполнил кухню, способствуя такому гостеприимному, уютному ощущению, как и всегда - если бы там не полу не лежал труп. Оливер оттащил тело Жнеца в дальний угол, а бабушка накрыла его серой тряпкой, но мы все знали, что он был там.

Видимо, труп не беспокоил Оливера.

- Они великолепны, - сказал он, после того, как откусил большой кусок от одной из горячих, липких булочек. - Ты от меня кое-что скрыла, Гвен. Если бы я знал, что твоя бабушка может делать такие десерты, как этот, я бы уже давно наведался сюда.

Бабушка Фрост наклонилась и потрепала Спартанца по руке. - Тебе тут всегда рады, Оливер. Просто дай мне знать, когда ты приедешь, и я приготовлю для тебя нечто особенное.

Она подмигнула ему. Спартанец усмехнулся и откусил ещё кусок от своей булочки.

Я подняла свою собственную булочку, но положила её обратно на свою тарелку. У меня сейчас просто не было аппетита. - Так что же случилось со Жнецом?

Бабушка посмотрела на меня, ее фиалковые глаза казались тёмными. - У меня уже весь день было такое чувство, что что-то не так, но я не могла точно сказать, что это было. Я как раз закончила последний дневной сеанс и проводила клиентку к двери, когда увидела чёрный внедорожник, припаркованный на другой стороне улицы. Я посмотрела на него, и просто знала, что от него будут неприятности - неприятности, которые ожидают меня.

- Что случилось потом? - спросил Оливер, потянувшись за очередной булочкой с корицей.

- Я подошла к шкафу и достала свой верный старый меч, - бабушка коротко погладила оружие рядом с собой. Она почистила меч и положила его на стул рядом с Виком, хотя это был просто обычный меч, у которого не было лица, и который не мог говорить, как это делал он.

- Потом я вернулась на кухню и стала ждать. Они зашли через входную дверь и ломали всё, что им попадалось в руки. Я думаю, они не ожидали, что я буду защищаться. Первый, который теперь лежит там, на полу, зашёл сюда, будто это была его кухня, а не моя. Я быстро справилась с ним, но он был не один.

- Сколько их было? - спросила я.

- Еще двое других, - сказала она. - Парень в оранжевом комбинезоне и девушка, одетая в черную мантию и с маской Жнеца на лице.

Престон и девчонка Жнец. Они приехали сюда, как я и предполагала.

- Я признаю, что я не так молода, как раньше, но я держалась, как могла, - сказала бабушка. - Но затем, девчонка Жнец попыталась запутать меня своими психическими трюками.

Я нахмурилась. - Какими психическими трюками?

- Она пыталась запутать меня, заставить видеть вещи, которых в действительности не существует, - объяснила бабушка Фрост. - Она даже попыталась проникнуть в мой разум, чтобы заставить замереть и перестать сопротивляться. Она применила много трюков, и её магия была сильной. Такой сильной, какой я ещё никогда не видела с таким видом ментальной силы.

Я нахмурилась. Ментальная сила? Девчонка Жнец обладала каким-то видом ментальной магии?

- Я стала слабее, но потом в кухню забежал вон тот твой друг, - бабушка Фрост указала на Нотт. Парень в оранжевом комбинезоне и девчонка Жнец тут же сбежали. Даже Жнецы не хотят связываться с волком Фенрир.

- Хорошая девочка, - пробормотал я, почесав за ушами Нотт.

Волчица удовлетворённо вздохнула. Иногда у меня было такое чувство, будто она позволит мне гладить себя вечно. Престон никогда ничего другого не делал, как избивал и бил Нотт кнутом, в то время как она находилась под его контролем. Я знала это. Я видела воспоминания волчицы и таким образом все те ужасные вещи, которые он причинил ей.

- И что теперь? - спросил Оливер. - Я предполагаю, вы не хотите, чтобы в вашей кухне остальную часть дня лежал труп.

Бабушка посмотрела в сторону тела Жнеца. Сапоги мужчины выглядывали немного из-под края белого полотна.

- Теперь мы позвоним Авроре, - сказала она. - И расскажем ей, что случилось.

Бабушка позвонила в академию и Метис, Никамедес и тренер Айякс прибыли примерно тридцать минут спустя, вместе с несколькими мужчинами и женщинами, одетых в чёрные комбинезоны. Я почти ожидала, что Равен тоже будет, но она не появилась.

Возможно, если бы она, как обычно охраняла тюрьму, тогда Престон не сбежал бы и после этого не пришёл к моей бабушке. Возможно, мы даже смогли бы захватить девчонку Жнеца, если бы Метис осталась там со мной. Я не знала, на кого я прямо сейчас была больше зла, на Престона и девчонку Жнеца за побег или на Равен и Метис, которые не оказались на месте, когда были мне нужны.

Не задолго, до того, как они приехали, я вывела Нотт на улицу и отвела в гараж за домом. Я не знала, как Метис и другие отреагируют, когда увидят волка Фенрир, а я не хотела, чтобы они сделали ей больно или попытались забрать её у меня.

Бабушка тоже согласилась со мной, ведь Нотт помогла спасти ей жизнь. Она дала мне несколько одеял и ведро воды, которые Оливер отнёс для меня в гараж. Спартанец вернулся назад в дом, в то время как я расстилала мягкие одеяла на бетонном полу, пытаясь устроить Нотт максимально удобно.

Когда я закончила, волчица плюхнулась на одеяло и испустила долгий вздох. Её уши поникли, а глаза, цвета ржавчины, были более тусклыми, чем обычно. Она выглядела уставшей. Я провела пальцами по её телу и применила мою психометрию, потому что боялась, что у неё могут быть травмы, которые мы не увидели, но волчица была в порядке.

Я могла чувствовать, что бег вниз с горы утомил её, но в первый раз у меня также было ощущение, что с ней что-то не так - что-то большее, чем просто усталость. Почти казалось, что волчицу разъедает что-то изнутри, подрывает все её силы. Я снова использовала мой дар цыганки, но просто не могла понять, что это было.

Так что я несколько минут ласкала Нотт, потом вернулась назад в дом.

В то время как люди в комбинезонах убирали хаос в передней части дома, остальные из нас собрались на кухне. Метис использовала свою магию, чтобы исцелить травмы бабушки Фрост и мои, которые мы получили в схватки со Жнецами. Когда профессор закончила с нами, Аякс откинул простыню и открыл лицо мёртвого парня. Я не узнала его и к моему удивлению на нём не была одета маска Жнеца.

Наверное, потому, что Престон и девчонка Жнец думали, что моя бабушка больше никому на сможет рассказать, как выглядел этот парень. Эта мысль заставила моё сердце сжаться от страха.

Я уставилась на мёртвого парня. По прошествии пары минут я нахмурилась. Что-то меня тревожило. Что-то, что было связанно с девчонкой Жнецом и её маской, то, что она сказала или сделала в воспоминание, в котором разглядывала карту библиотеки древностей.

Я использовала свою психометрию, чтобы вспомнить. Девчонка Жнец смотрела в карту, разговаривая с мужчиной рядом о Хельхейм кинжале, все эти жуткие картины и резьба Чёрного Руха в комнате с ними. Я проигрывала изображения снова и снова в моей голове, но не могла точно понять, что с ними было не так.

- Гвен? - спросила Метис. - Ты думаешь, ты сможешь перехватить какие-нибудь вибрации от мёртвого мужчины? Это может быть полезно. Он может знать, куда направился Престон или кем в действительности является девчонка Жнец.

Удивлённо я посмотрела на неё.

- Вы хотите, чтобы я коснулась мёртвого парня? Почему? Вы не просили меня касаться не одного мёртвого Жнеца в колизее.

Метис коротко взглянула на Айякса и Найкмедса.

- Мы уже тогда думали попросить тебя об этом, но не хотели, чтобы ты проходила через это, после того, как только что увидела, как умирают твои одноклассники. Но сейчас ...

- Сейчас же у нас нет выбора. Ни тогда, когда мы хотим найти Престона и девчонку Жнеца, прежде чем они причинят вред кому-нибудь ещё, - закончила я её предложение с горечью.

Метис кивнула.

- Когда я вышла из тюрьмы, чтобы перезвонить тому, кто звонил, то никто не взял трубку. Я думаю, это звонила девчонка Жнец, чтобы выманить меня из тюрьмы, а она за это время смогла освободить Престона. Нам нужно знать, что они замышляют и куда возможно направятся теперь, а ты в этот момент наша лучшая надежда, получить информацию.

Я знала, что её просьба была вполне разумной, но это не делало её для меня проще. Если был хоть маленький шанс поймать Престона и девчонку Жнеца, тогда я попытаюсь использовать мою магию и выясню что могу сделать, даже если это значило, что мне придётся касаться мёртвого человека. Я хотела, чтобы оба были захвачены и заперты - в этот раз навсегда. Поэтому я набрала в лёгкие побольше воздуха, наклонилась вперёд и взяла руку мертвеца в свою.

Изображения и чувства затопили мой разум, как они всегда это делали.

Я ещё никогда до этого не касалась мёртвых людей, но у меня было такое чувство, что все воспоминания и чувства связанные с этим мужчиной быстро исчезали, вместе с теплом его тела. Как бы я не старалась, я могла только видеть и чувствовать то, что Жнец пережил во время своих последних минут. Остального уже не было. Поэтому я сосредоточилась на самом старом воспоминание, которое могла видеть - трое Жнецов сидят в машине.

- Ты уверен в этом? - спросил мёртвый мужчина, глядя через улицу на дом моей бабушки. - Я имею ввиду, баба может быть и старая, но она была раньше чемпионом. Чемпионом Ники. Ты знаешь, как много хлопот они доставляли нам на протяжении многих лет.

- Расслабься, Стюарт, - насмехался Престон самоуверенным голосом. - Ни в коем случае старая женщина не сможет победить троих Жнецов, особенно если на нашей стороне будет элемент неожиданности.

Престон обернулся назад, чтобы взглянуть на девчонку Жнеца, сидящую на заднем сиденье. Я не могла видеть её лица, потому что на ней всё ещё была одета маска, но в её глазах вспыхнула красная искра через щели в резине.

- Ты что-то совсем притихла там сзади, - сказал Престон. - Что такое? Ты боишься?

Девочка Жница постучала пальцем по губам. Ну, ладно, это были не ее настоящие губы, а расплавленные губы Локи. Во время этого движения что-то золотое заблестело на ее пальце, оно было знакомой формы.

- Нет, я не боюсь,- сказала она низким, хриплым голосом. - Но возможно тебе надо быть немного осторожнее, Престон. В конце концов, ты тот, кто провел несколько недель в заключение из-за Чемпионки Ники.

- Эта цыганская сука,- прорычал Престон.- Ты должна была позволить мне убить ее в тюрьме.

Девочка Жница покачала головой.

- Мы придерживаемся плана, помните? Мы здесь только потому, что ты так решительно настроен убить ее бабушку, и это не мешает ничему остальному. Если бы вы были умны, вы бы прямиком направились в безопасное место, как я вам говорила.

Тон девушки был обычным, но не возникало ошибки в авторитетности и власти в ее голосе или в том, кто здесь главный. Престон немного отшатнулся в кресле.

- Нет,- сказал он. - Не раньше, чем выполню свое обещание Гвен. Эта Цыганка провела последние несколько дней, копаясь в моем мозгу. И я собираюсь причинить ей такую боль, от которой ей будет хуже всего. Итак, начнем.

Престон открыл дверь и направился к дому. Остальные последовали за ним. После этого воспоминания умершего человека становились все более и более бессвязными. Было все как в тумане, передвижения, звон бьющегося стекла, а затем, наконец, яркая мучительная вспышка боли, когда бабушка Фрост нанесла удар Жнецу мечом. После этого, свет медленно исчезал, превращаясь в темноту, пока не осталось ничего, чтобы увидеть или почувствовать - и не осталось больше тайн, которые можно было обнаружить.

Я вздохнула и открыла глаза. Все смотрели на меня, на их лицах читалась озабоченность и вопросы. Я позволила бабушке Фрост помочь мне встать, а затем я упала в кресло и прислонилась на кухонный стол.

- Ты что-нибудь узнала? - спросил Айякс глубоким, громким голосом.

Я потрясла головой.

- Не много. Я увидела только обрывки разговора, в основном, Престона и девочке Жницы, пререкающимися друг с другом, хотя она говорила что-то о безопасном месте. Вы думаете, что они все еще поблизости?

Найкмедс кивнул.

- Скорее всего так. Прошло только несколько часов, так что у Жнецов вероятно ещё не было шанса вывести Престона из страны, чтобы отвезти его к родителям, где бы те не прятались.

Метис, Найкмедс и Айякс начали разговорить о том, где Жнецы могли спрятать Престона и какой будет их следующий шаг, чтобы обеспечить его безопасность. Оливер и бабушка Фрост иногда вставляли свои комментарии.

Может быть, я и ошибалась, но я чувствовала, что всё, что пока случилось, было именно так, как хотели Жнецы. Конечно, девчонка Жнец уронила карту в музее, из-за чего мы знали, что Хельхейм кинжал был спрятан где-то в библиотеке, но кроме этого у нас ничего не было. Несколько ребят было убито в Колизее, я не нашла кинжала, а теперь бежал Престон и мог снова терроризировать людей. Я бы сказала: для Жнецов 100, для Гвен 0.

И было не похоже на то, что этот счёт в ближайшее время изменится.

 

Глава 18

К тому времени, как мы более менее убрались в доме бабушки Фрост и привели все в подобие порядка, уже стемнело.

Метис пыталась заставить меня вернуться в академию, но я отказалась, желая остаться на ночь у бабушки.

Бабушка, на основании своих видений, сказала, что она не видела, чтобы Престон и девушка Жнец вернулись, но я не могла избавиться от чувства, что они могут снова попытаться навредить ей, поэтому я осталась вместе с Нотт, которая до сих пор прятался в гараже. Также Метис сказала, что поставит парочку охранников - мужчин и женщин в униформе - патрулировать улицы.

Через несколько часов бабушка пришла в мою комнату, чтобы укрыть меня на ночь. Я лежала на кровати, смотря в потолок и размышляя.

- О-о - сказала бабушка, когда села на край кровати. - Я знаю этот взгляд. Что случилось, тыковка?

Я вздохнула.

- Там было что-то еще, что я увидела, когда коснулась мертвого мужчину и о чем я не рассказала другим.

Бабушка вздохнула.

- Я так и думала, судя по тому, какой тихой ты была после этого. Что ты видела, Гвен? Ты можешь рассказать мне. Мне, ты можешь рассказать все.

Я повернулась на бок, чтобы взглянуть на неё.

- Когда я сражалась с девчонкой Жнецом в тюрьме академии, у неё был шанс убить меня - но она этого не сделала. В воспоминание, в котором я увидела её, она говорила Престону, что не убила меня, потому что у Жнецов есть какой-то план. Что ты думаешь это может быть? Ты думаешь ... ты думаешь это, каким-то образом, включает меня? Потому что я никогда не помогу им. Никогда. Но то, что она сказала, всё равно меня напугало.

Бабушка Фрост протянула руку, обхватив пальцами мою, но на этот раз тепло её прикосновения не успокоило меня.

- Я знаю, что ты никогда не поможешь Жницам добровольно, тыковка, - сказала она.

- Никто не может знать, что это девушка имела ввиду. Может она просто хвасталась перед Престоном.

- Но я чувствую, что это важно, - настаивала я. - Как будто упускаю из виду что-то очевидное. Это как будто у меня есть кусочки пазла, но они просто не подходит друг к другу, независимо от того, как сильно я пытаюсь собрать их воедино.

- Я знаю, тыковка. Иногда я чувствую себя также, когда получаю видения, особенно когда вижу лишь часть будущего. Ты всё выяснишь, - сказала бабушка. - Ответ придёт к тебе в какой-то момент. Я верю в тебя, и твоя мама и Ника тоже. Никогда не забывай этого.

Она поцеловала меня в щёку и знакомое тепло её любви захлестнуло меня снова.

- Теперь попытайся немного поспать, - сказала бабушка и вышла из комнаты.

Даже если я не ожидала, что действительно смогу заснуть, всё же сделала так, как она сказала и скользнула глубже под одеяло. Должно быть, я была такой же усталой, как Нотт, потому что заснула в течение нескольких минут.

Спутанные образы заполнили мой разум. Каждый человек и всё что я видела за последние несколько дней.

Иногда мой разум мутился, в то время как мозг пытался обработать всю информацию, полученную с помощью моего цыганского дара за день.

Нападение на Колизей. Девчонка Жнец и вспышка красного света в её глазах. Ощущение Вика в моих руках и рычание меча, в то время как я боролась с ним против Жнецов. Жуткий шёпот в библиотеке и ужасное, причиняющее боль ощущение пальцев, копающихся в моей голове.

Все эти изображения черной птицы Рух, которые я увидела в гостиной девчонки Жнеца, внезапно превратились в реальных существ, взлетели и бросились на меня, начали клевать своими острыми клювами, душить, своими толстыми, чёрными крыльями.

Потом, наконец, я увидела грифонов, которые охраняли вход в библиотеку. Они смотрели прямо на меня, как обычно, но были не из камня, а их глаза красные - красные как у Жнецов. Я в ужасе наблюдала за тем, как статуи начали двигаться. Одна из них, правая, спрыгнула со своего пьедестала и начала подкрадываться ко мне ...

Я проснулась в холодном поту, борясь с одеялом, которое обмоталось вокруг моего тела, как обвивается змея вокруг своей жертвы. Спустя несколько секунд, я поняла, что проснулась и что грифоны, птицы Рух и всё остальное были лишь сном. Просто кровавым сном, как сказал бы Вик.

Я посмотрела на прикроватную тумбочку, к которой прислонила меч. Глаз Вика был закрыт, а его рот расслаблен и отвис. Он что-то тихо бормотал, что подсказало мне, что он глубоко и крепко спал.

- Глупые Жнецы, - проворчал меч. - Убью их всех ...

Иногда глаз Вика вздрагивал, как будто он гнался за Жнецами, которые преследовали его во сне. На этот раз кровожадность меча заставила меня улыбнуться. Было приятно знать, что я всегда могла положиться на то, что Вик, ну, был просто Виком. Даже когда спал.

Так как я не могла больше заснуть, то встала и отыскала дневник моей мамы в школьной сумке. Я оставила сумку в тюрьме академии, когда погналась за Престоном и за девчонкой Жнецом, но Метис принесла её мне. Я включила свет и начала перелистывать помятые страницы, но даже мамины слова не могли сегодня ночью успокоить меня.

Я отложила дневник в сторону, но в моей сумке была и другая книга - книга о грифонах, которую я взяла прошлым вечером в библиотеке. Использование грифонов, горгулий и других мифических существ в архитектуре. В мыслях ещё в моём странном сне о преследующих меня статуях, я открыла книгу, залезла под одеяло и начала читать.

По большей части она была ужасно-ужасно скучной. Может, это было бы и клёво, если интересуешься архитектурой или старыми зданиями, но на меня это подействовало как снотворное. После нескольких страниц, которые, казалось, тянулись как резина, я сдалась и перестала читать, а только перелистывала и смотрела на фотографии, которые были гораздо интереснее.

В основном в книге содержались картинки статуй в форме существ на известных зданиях мифологического мира. Большую часть строений я не узнала, но в неё входил и Криус-Колизей, также как и библиотека древностей. Были изображены многие фотографии статуй библиотеки. И из всех них двум грифонам перед входом на лестнице было уделено главное место. Для них было зарезервировано целых две страницы в книге.

Рост, вес, тип использованного камня. Всё это и многое другое о грифонах было перечислено в скучных маленьких информационных таблицах. Статуи были примерно семь футов высотой и каждая из них весела колоссальные три тонны. Только семь футов? В самом деле? Статуи казались мне всегда намного больше. Даже на фотографиях они выглядели больше, но я не могла решить, был ли это только трюк с отражением света на страницах.

Я вздохнула. Я не знала, почему теряю время, глядя на грифонов. В конце концов, они были просто статуями. Собственно я охотилась за кинжалом Хельхейма, даже если не приблизилась ни на шаг к тому, чтобы найти его, с того времени как начала свои поиски. Не говоря уже о том, что девчонка Жнец победила меня дважды за эту неделю, Престон освободился, а Логан и Дафна не разговаривали со мной.

Прямо сейчас я не чувствовала себя чемпионом Ники. Я не чувствовала себя ни смелой, ни сильной, ни умной. Я не чувствовала, что сделала что-то стоящее. Я просто была Гвен Фрост, та цыганская девчонка, которая всё портила.

Чувствуя отвращение к самой себе, я отложила книгу в сторону, выключила свет, и размышляла в темноте. Бабушка Фрост на следующее утро отвезла меня назад в академию. Нотт заняла почти всё заднее сиденье и высунула свою огромную серую голову из окна, как будто была просто обыкновенной собакой на прогулке в автомобиле.

Волчица заставила меня улыбнуться, что за последние дни абсолютно ничему другому не удалось.

Прежде чем мы покинули дом, я спросила бабушку, хочет ли она, чтобы я оставила Нотт с ней, чтобы та помогла защитить её, в случае, если девчонка Жнец или Престон вернуться в её дом. Бабушка Фрост посмотрела на волчицу Фенрир и её фиолетовые глаза снова стали пустыми и стеклянными.

- Нет, - пробормотала она. - Я думаю, что волчица должна вернуться с тобой назад в академию, тыковка. Нотт пришла к тебе, а не ко мне. Она должна быть с тобой.

Я попрощалась с бабушкой Фрост и провела Нотт тайком назад в мою комнату в общежитие. Потом уже настало время отправляться в спортивный зал для тренировки с оружием. Кензи и Оливер были уже там и ожидали меня, также как и Дафна.

Валькирия сидела на трибуне и разговаривала с обоими спартанцами, но встала, как только увидела меня. На ней был одет один из её любимых розовых свитеров с ромбиками поверх чёрной юбки и чёрных колготок. Она подошла и смотрела на меня одну секунду, прежде чем склониться вперёд и крепко обнять.

- Дафна ..., - прохрипела я, в то время как в моей спине что-то треснуло. - Я ... не могу ... дышать ...

- Ой. Извини за это. Как ты? - спросила она, отступая и оглядывая меня критически с головы до ног.

- Оливер позвонил мне прошлой ночью и рассказал, что случилось. Я собиралась позвонить тебе, но не знала, возьмёшь ли ты трубку или нет, из-за того что вчера случилось за пределами бюро Метис.

Я пожала плечами.

- Я думаю, что я в порядке. Метис исцелила шишки и синяки, которые я получила при схватке. Моя бабушка тоже в порядке - а это самое главное. Я до сих пор не могу поверить в то, что девчонки Жнецу удалось освободить Престона из тюрьмы академии.

Глаза Дафны сузились.

- У тебя есть какая-нибудь идея, как ей это удалось?

Я покачала головой.

- Понятия не имею. Но я открыла дверь, а там она, колоссальная, как будто знала каждый отдельный код двери и необходимый магический фокус-покус-пароль, чтобы пройти мимо замков. Даже Метис не уверенна в том, как ей это удалось. И конечно я была достаточно глупа, чтобы открыть для неё дверь в тюрьму. Видимо поэтому сфинксы, вырезанные на двери, не атаковали или сделали то, что должны были сделать. По крайней мере, Метис так это объяснила.

В доме моей бабушки, Метис отвела меня в сторону и сказала, что это не моя вина, что Престон освободился. Что она должна была остаться в тюрьме со мной, особенно потому, что там не было Равен. Мне стало ясно, что я не злилась на профессора за то, что она оставила меня одну. Нет, больше всего я была расстроена из-за себя самой, что не была достаточно сильной и умной, чтобы остановить Престона и девчонку Жнеца. Каким же чемпионом я была?

- Расскажи мне обо всём - сказала Валькирия, ведя меня к одной из трибун.

Мы сели там и я рассказала моей лучшей подруге о бегстве Престона, его атаки на мою бабушку и как я мчалась, чтобы спасти её. Также я рассказала ей о Нотт, так как она ещё ничего не знала о волчице и её появление здесь.

- Я, э, видела твои звонки, - сказала Дафна и немного съёжилась. - Я думала, что ты звонила только для того, чтобы поговорить. Или возможно наорать на меня за все вещи, в которых я тебя обвинила. Если бы я знала, что твоя бабушка в беде, то подняла бы трубку.

- Я знаю, - сказала я. - Как ты? Как ты чувствуешь себя теперь со своей магией? Ты могла рассказать мне, ты же знаешь? Что это сводит тебя с ума, быть целительницей. Я бы выслушала тебя.

- Я знаю, что ты бы выслушала, - сказала Дафна тихо. - Только я - я хотела кого-то в этом обвинить, знаешь? Я хотела, чтобы был кто-то виноват в том, что моя магия стала не тем, на что я надеялась. Что вместо этого у меня теперь это.

Валькирия подняла руку, и снова розовое сияние осветило её ладонь. Я наклонилась вперёд и коснулось её пальцев. Ещё раз я почувствовала целительную силу, исходящую от неё.

Я думала о том, что Метис сказала о моей собственной магии, о том, что я, возможно, могу использовать мою психометрию, чтобы подключиться к силе других людей. Я точно не знала, как я это сделала, но я выбросила мой дух вперёд, а потом потянула чуточку на себя и почувствовала, что немного магии Дафны перетекло в меня.

Магия валькирии исцеляла не только человеческое тело. Её сила имела также успокаивающее действие, которое напомнило мне то же чувство, что всегда накатывало на меня, когда я была около Метис. Вик всегда утверждал, что лекции профессора Митис усыпляли его, но для меня они были только успокаивающими.

Даже если Метис говорила о Жнецах, Локи и других ужасных вещах, они казались очень далеко. Тоже чувство я получила от магии Дафны. Это было забавно, так как валькирия могла очень быстро разозлиться ...

- Гвен? - спросила Дафна, сияние её ладоней немного побледнело. - Что ты делаешь?

Я убрала мои пальцы с её и ощущение её магии исчезло.

- Ничего. Просто - ничего. - У меня не было желания объяснять ей это, не тогда, когда я всё ещё пыталась понять сама.

Валькирия зажала руку в кулак, а розовое сияние исчезло в каскаде розовых искр. Крошечные искры магии затрещали и зашипели, прежде чем медленно потухнуть, одна за другой.

- Мне это не нравиться, но думаю, я ничего не могу изменить, - сказала Дафна, качая головой. - Я и целительница? Можешь себе это представить?

Я могла, может быть даже больше, чем моя подруга себе представляла. В ней было столько много силы, столько много доброты.

Теперь у неё был способ делиться своей силой с другими.

- Я думаю, что твоя магия удивительна и я уверенна, что ты сделаешь с ней удивительные вещи.

Дафна посмотрела на меня, и её рот растянулся в широкую улыбку. Мы молчали несколько минут. Наконец валькирия откашлялась.

- Как бы там ни было, я извиняюсь, что была такой полной дурой на этой неделе, - сказала она. - Но так получилось, что Карсона зарезали, а моя магия проснулась и всё такое. Из-за этого я была немного в плохом настроение.

Я считала, что «в плохом настроение» было довольно большим приуменьшением, но я оставила всё как есть. Я была занята своими собственными проблемами, так что тоже не была особо хорошей подругой.

- Ничего страшного. Для этого ведь и существуют лучшие подруги, верно? Чтобы мы могли вместе разделить плохое настроение.

Дафна усмехнулась мне ещё раз, потом играючи ударила в плечо, при этом чуть не сбросила меня из-за своей силы валькирии со скамьи. Мы оба рассмеялись и потом, просто так, между нами всё снова было в порядке.

Мы ещё разговаривали и шутили, когда дверь в спортивный зал открылась, и вошёл Логан.

 

Глава 19

Логан протопал ко мне и моё сердце екнуло. Несомненно, спартанец уже знал, что случилось с моей бабушкой, Престоном и девчонкой Жнецом. Я надеялась, что он, что же, собственно я не знала, на что точно надеялась. Я была просто рада, что он был здесь.

Я встала и улыбнулась спартанцу - пока не осознала, что за ним опять следовал его клуб поклонников с первого курса. Студенты, в этот раз одной девушкой больше, чем в последний раз, спешили за спартанцем, как фанаты за рок-звездой. Я закатила глаза.

Логан сказал что-то одному из студентов с первого курса, который отогнал других к трибуне, чтобы они могли наблюдать за нами во время тренировки. Только я была не уверенна в том, что мы будем сегодня тренироваться. Я колебалась с Виком в руке и ждала того, что Логан сделает первый шаг.

- Привет, - крикнул Спартанец, подошёл к одной из полок и схватил меч.

- Привет, - ответила я, так холодно, как только возможно.

За моей спиной Дафна громко фыркнула.

- О, да давай те же, поцелуйтесь и померитесь, - сказала валькирия. - Вы ведь оба этого хотите.

Я ничего так сильно не желала, как это. Но мы не могли поцеловаться - не без того, что во мне промелькнули видения о Логане, и я узнаю остаток его тайны. Не без того, что я обнаружу, чего он так сильно боялся, тёмное воспоминание, о котором он думал как о том, что изменит мои чувства к нему.

Я могла прочесть ту же мысль в глазах спартанца. То, что ему, ну, хотелось меня поцеловать, но в тоже время он не хотел отказываться от тайны, только чтобы коснуться меня. Было больно знать, что его тайна была для него важнее, чем я. Это причиняло боль сильнее, чем я когда-либо могла себе представить.

Мне на глаза навернулись слёзы, но заморгав, я подавила их. Снова эта был мой цыганский дар, что разделял нас. Я всегда любила мою магию и тайны, которые она открывала, но теперь я в первый раз спросила себя, как бы это было, если бы у меня её не было. Как бы это было, просто всё отпустить и не задумываться о том, кого можно коснуться и что я при этом возможно увижу.

Просто упасть в руки Логана, без страха узнать, что я значила для него не так много, как он для меня или раскрыть тайны, которыми он не хотел со мной делиться.

Спартанец взмахнул мечом справа налево, чтобы оценить оружие, когда шёл в мою сторону. Передо мной он остановился. Даже теперь, когда я знала, как он на меня злился, моё сердце при виде него, стучало как бешеное.

Чёрные волосы, голубые глаза, сильное тело. Единственное, чего ещё не хватало, была его обычная, слегка насмешливая улыбка.

Я улыбнулась ему в надежде, что он ответит на этот жест и таким образом скажет мне, что между нами всё было снова в порядке. Но вместо этого взгляд Логана был ледяным, когда он поднял свой меч и ударил им слегка по моему оружию.

- Готова, цыганочка? - спросил он невыразительным голосом.

Моё сердце сжалось, но я кивнула и схватилась за Вика сильнее. В последующий час мы сражались, при этом Логан снова и снова побеждал меня.

Жаль только, что спартанец не мог также заколоть мои чувства к нему.

Логан покинул спортивный зал, как только мы закончили тренировку, снова со своей свитой на хвосте. Я стояла перед трибуной и наблюдала, как он исчез через одну из дверей. Спартанец не оглянулся посмотреть на меня - не разу.

- Не переживай Гвен, - сказал Оливер, в то время как упаковывал свои вещи. - Он образумится. Вот увидишь.

Я подумала о холоде в глазах Логана и о тех вещах, которые он сказал мне на днях вечером. Я не верила в то, что существовало что-то, что я могла сделать или сказать, что заставит Логана простить меня. В этот раз нет.

- Гвен? - спросил Оливер.

- Да, я уверенна, что ты прав. Логан рано или поздно снова успокоиться. - Я заставила себя улыбнуться моему другу, хотя ложь горела на языке, как кислота.

Остальная часть дня прошла, как всегда. Занятия, лекции, задания, обычная шикарная еда в столовой. В конце концов, прозвенел последний звонок после миф-истории.

Метис бросила короткий взгляд в мою сторону, значит, хотела подойти ко мне и спросить, как дела, но у меня не было сегодня времени для профессора. У меня появилось предположение, которым я хотела заняться – и, к сожалению, Дафна настаивала на том, чтобы пойти вместе.

Я убрала коричневые волосы с лица и затрясла рукой, что стрясти заблудившуюся искру её магии, которая решила прилипнуть к моей коже, вместо того, чтобы просто потухнуть.

Секунду спустя эта розовая искра принцессы была заменена десятком других. Дафна всегда создавала всё больше магии, когда нервничала, беспокоилась или злилась.

Можно было подумать, она ещё никогда не вламывалась в чью-то комнату. И она считала меня чудачкой. Да ладно. Я могла оставаться совершенно крутой, если ситуация требовала небольшого взлома. Или шантажа. И ну, ещё много других вещей, которые были не обязательно законными.

Мой цыганский дар и все очень-очень плохие вещи, которые я видела с его помощью, в этом отношение немного притупили меня. Ладно, ладно, я, правда, была полностью нечувствительна.

- Ты не могла бы немного поторопиться? - прошипела Дафна. - Она может в любой момент вернуться. Я просто не понимаю, зачем мы это вообще делаем.

Я засунула мои водительские права между дверным проёмом и замком, который не впускал меня в комнату Саваны Варрен.

- Это получиться быстрее, если ты будешь молчать, вместо того, чтобы постоянно торопить меня. Я могу сосредотачиваться одновременно только на одной вещи.

- А я думала, что ты фанатично работаешь в многозадачном режиме, - пробормотала Дафна, в то время, как её взгляд в десятый раз за последнюю минуту скользнул к пустому коридору в направлении лестницы.

Я закатила глаза и уже хотела отчитать её, но мои водительский права скользнули как раз в нужное место и замок открылся.

- Бинго, - прошептала я, нажала на ручку двери и зашла в комнату. Дафна с неуверенным взглядом осталась стоять в дверном проёме. Снова я закатила глаза.

- Теперь не стой там просто так. - Я схватила её за руку и затянула во внутрь. - Трюк при взломе такой, что нужно также действительно зайти во взломанную комнату. Не стоять в коридоре, где каждый может видеть, что ты делаешь.

- Мне очень жаль, - пробормотала Дафна. - У меня просто ещё нет столько много опыта в таких вещах, как у тебя Гвен.

Да, мы ворчали друг на друга, но меня это не беспокоило. С нападения Жнецов мы не вели себя больше так нормально, как делали это сейчас.

- Не можешь сказать мне ещё раз, почему мы здесь? - спросила Дафна, в то время как подкралась на носочках к полочке, которая стояла рядом с дверью возле стены.

- Потому что Вивиан наняла меня найти её кольцо, а она видела его в последний раз, когда была вместе с Саваной.

Да, да, я знала, что были вещи и по важнее, которые я могла бы сделать. Например, выяснить, обнаружили ли уже Метис и другие, где прятались Престон и девчонка Жнец. Но я взяла деньги Вивиан с обещанием, найти её кольцо, и была обязана, по крайней мере, попытаться сделать это.

Особенно потому, что кольцо так много для неё значило, потому что принадлежало её матери. Я знала, как это, потерять свою мать и что хочешь сохранить любую памятную вещь, которая у тебя ещё была.

Кроме того я хотела сделать не этой недели хотя бы что-то правильно. Может быть, мне удастся сделать это по отношению к кольцу Вивиан. В любом случае так я могла отвлечься от всех других моих проблем - по крайней мере, на некоторое время.

- И? - спросила Дафна. – Савана, вероятно, только позаимствовала его, не сказав ей об этом. Это ведь подруги делают постоянно.

Я приподняла вверх бровь.

- Правда? Значит, я могу взять твою, не знаю, твою любимую сумку, например, не говоря тебе ничего об этом, и это было бы для тебя приемлемо?

Она прищурилась.

- Это было бы приемлемо, но лучше тебе этого не делать, если хочешь жить достаточно долго, чтобы закончить учебный год.

- Так я и думала. - Я подошла к туалетному столику. - А теперь помоги мне искать кольцо Вивиан.

- Прекрасно, - фыркнула Дафна и сделала шаг вперёд. - Но я делаю это, только выразив мой протест.

- Принято к сведению. А теперь закрой рот и начинай искать.

Следующие десять минут мы провели с тем, что перевернули комнату Саваны с ног на голову. Ладно, ладно, может быть перевернули с ног на голову - было неверное выражение, но мы посмотрели в каждом ящике, каждой щели и в каждой нише, которую смогли найти.

Мы проверили все обычные места, о которых студенты думали, там никто не найдёт их тайник, прятали ли они шоколад, пиво, сигареты или возможно другие необходимые принадлежности для избранного ими порока. Под матрасом.

Приклеенным под дном одного из ящиков. В пластиковом мешке в туалетном смывном бачке. Я знала все хорошие тайники. Моя мама рассказывала мне, где она, работая в полиции, находила вещи.

- Ничего, - сказала Дафна, когда мы закончили. - Видишь? Я же тебе говорила, что у Саванны нет кольца. Можем мы теперь, пожалуйста, смыться отсюда, прежде чем она вернётся? Савана хотела сегодня после обеда встретиться с Талией и Вивиан в её комнате. Это я, по крайней мере, слышала, когда стояла за ней в очереди в столовой.

Я только потому вломилась сюда, потому что Дафна рассказала мне, что подслушала во время обеденного перерыва. Так как было немного сложновато искать украденные или потерянные вещи, в то время как воровка была в комнате.

Разочарованно я упёрлась руками в бока и ещё раз огляделась в комнате. По какой-то причине меня не отпускало чувство, что кольцо Вивиан было где-то здесь, почти так, будто я могла слышать, как оно звало меня. Я ещё не была готова сдаться, поэтому обыскала всю комнату ещё раз, в этот раз медленнее и методически, хотя Дафна в каждый момент, который мы оставались здесь дольше, всё больше и больше сыпала искрами.

Валькирия была на грани того, чтобы выволочь меня силой в коридор, когда я взялась за книгу и, вытягивая её, нечаянно ударила ей о полочку - и при этом кольцо выскользнуло оттуда и упало на пол.

Я склонилась вперёд и уставилась на книжную полочку. Я уже один раз вытаскивала все книги, чтобы посмотреть за ними, но кольцо было засунуто в небольшую пустоту, где доски не совсем подходили к раме.

Не такой уж и плохой тайник. Определённо боле творческий, чем туалетный смывной бачок.

Дафна склонилась вперёд, подняла кольцо и вертела его на ладони туда- сюда.

- Это? Ты действительно думаешь, что Савана украла его? Оно всего лишь из золота. Даже не украшено бриллиантами. Ни рубинов, ни сапфиров, ничего. Выглядит так, будто оно стоит не больше, чем пару сотен. А эти два лица действительно уродливы. - Валькирия сморщила нос, когда закончила критиковать и отдала мне кольцо.

Как только я его коснулась, перед моим мысленным взором поднялись образы.

Я рассчитывала на то, что получу несколько вибраций, особенно после того, как Вивиан рассказала мне, как он был для неё важен. И эти воспоминания также промелькнули.

Вивиан помладше, стоявшая перед кроватью. Женщина старшего возраста, которая держала кольцо в окровавленной, дрожащей руке. Вивиан, которая плакала, в то время как одевала золотое кольцо на палец. Я также могла ощущать чувства Вивиан.

Её скорбь из-за смерти матери, её гнев на людей, которые ту убили. Я сопереживала с другой девушкой. Я точно знала, как было трудно, потерять мать - особенно если это были Жнецы.

Я видела также и другие образы, в которых Вивиан носила кольцо, в то время как она становилась с годами всё взрослее. Но потом образы изменились и передвинулись. На одну секунду у меня появилось такое чувство, что что-то не так.

Как будто с кольцом связано впечатление, которое я не могла уловить, и которое мой цыганский дар по какой-то причине не хотел мне показывать. Это было тоже расплывчатое, неприятное чувство, которое у меня появилось, когда я коснулась карты, которую уронила девчонка Жнец в Колизее.

Потом новый образ заполнил мой разум - Саваны, которая одевала кольцо. Симпатичная амазонка сидела за своим туалетным столиком, любуясь кольцом Януса и манерой, как сверкало золото.

Я почувствовала самодовольное удовлетворение Саваны из-за того, что кольцо принадлежало ей, что она взяла то, что хотела и что об этом никто не узнал. Жадность. От этого чувства мне стало плохо.

Значит, Вивиан была права, и Савана украла кольцо. Что за великолепная лучшая подруга.

Я подумала, что это конец воспоминаний, но образ не бледнел. Вместо этого он стал ещё более резким и прямо-таки пульсировал у меня в голове. Савана склонилась вперёд и взяла что-то другое с туалетного столика - маску Жнеца.

В ужасе я наблюдала за тем, как Савана одела маску, чтобы потом поднять с пола чёрную мантию и положить её себе не плечи. Она посмотрела на своё отражение в зеркале и улыбнулась, в то время как её глаза коротко вспыхнули красным светом Жнецов.

И я её узнала. Как же мне было тут не узнать её?

Я была так шокирована, что остаток видения исчез, растворился в осколках, которые всё глубже и глубже впивались в моё сознание. Я задохнулась от боли и открыла глаза. Кольцо выскользнуло из моих дрожащих пальцев и снова упало на пол.

- Что? Что случилось? - спросила Дафна. - Почему у тебе это странное, болезненное выражение лица?

- Потому что Савана не только украло кольцо Вивиан, - прошептала я, в то время как уставилась на мою лучшую подругу. - Она также Жнец. Не просто Жнец. Она девчонка Жнец, Дафна. Чемпион Локи. Та, что убила мою маму.

 

Глава 20

- Саванна Варрен? Жнец? - Дафна покачала головой, достаточно сильно, так что её светлый хвост хлестал из стороны в сторону. - Нет, я в это не верю. Ни в коем случае.

- Но у неё было кольцо. - Я посмотрела на пол, на золотой обруч. Солнечный свет, который падал через окно, заставлял золото блестеть и напомнил мне о чём-то другом.

Этот блеск я недавно видела где-то ещё. Я потянулась за воспоминаниями о девчонке Жнеце, которая сидела в машине перед домом моей бабушки Фрост, сосредоточилась на нём и позволила образам пройти перед моими глазами ещё раз.

Пока я не особо сильно обращало на это внимания, но вот оно, на её правой руке. Оно замигало, как злой взгляд, когда девчонка начала стучать себе пальцем по губам.

Я указала указательным пальцем на кольцо.

- Я видела это кольцо в видении перед нападением девчонки Жнеца на дом моей бабушки. Это то же самое кольцо, о котором Вивиан говорит, что Саванна украла его из её комнаты.

Снова Дафна покачала головой, в то время как вокруг её пальцев танцевали розовые искры.

- Нет, Гвен. Ты не понимаешь. Ни в коем случае Саванна не может быть Жнецом.

- Почему нет? - Дафна уставилась на меня. - Жнецы убили всю её семью.

- Что?

Валькирия вздохнула.

- Ты ведь знаешь, что фактически каждый на Мифе уже потерял кого-то из-за Жнецов, правильно? Одного из родителей, тётю, дядю, друга, кого-то ещё.

Я кивнула.

- Примерно чуть больше года назад, вскоре после того, как мы все приехали на Миф, семья Саванны была убита Жнецами. Её родители, её младшая сестра, даже некоторые двоюродные братья и сёстры.

Жнецы вломились в летний дом в Лондоне и всех перерезали. Даже для Жнецов это было жестоко.

Саванна выжила только потому, что была здесь. Потом она на какое-то время ушла из школы и жила у своей тёти. Она вернулась только в прошлом году после каникул. Поэтому я говорю тебе, ни в коем случае Саванна не может быть Жнецом. Это просто невозможно.

Дафна смотрела на кольцо на полу. Возможно, валькирия не владела моей психометрической магией, но она также не хотела касаться его, как и я. Не тогда, когда оно принадлежал Жнецу.

- А что с Вивиан?

- А что с ней должно быть? - Дафна указала на кольцо.

- Это её кольцо, правильно? Возможно в образах, которые ты видела, речь шла о ней. Может быть, твоя магия что-то спутала и на самом деле Жнец это она.

Я посмотрела на неё вопрошающе.

- Ты действительно веришь в то, что кто-то, наподобие Вивиан Холлер, может быть Жнецом? Ты же видела, какой она была испуганной после нападения на Колизей и ты сама рассказывала мне, что она очень плохо владеет оружием.

Девчонка Жнец, кем бы она ни была в действительности, может определённо хорошо обращаться с оружием. Мои порезы и ушибы доказали это. Думаешь, Вивиан смогла бы такое сделать?

Дафна пожала плечами.

- Но это её кольцо, так что все привязанные к нему воспоминания должны исходить от неё, правильно?

- Я не знаю, - сказала я. - Я получила несколько образов, как мама Вивиан отдаёт ей кольцо и как Вивиан его носит. Но потом всё изменилось, и кольцо было на Саванне и Саванна надевала маску Жнеца. Не Вивиан.

- Кроме них никто его не носил? - Я покачала головой. – Значит, это должна быть одна из них, правильно? Возможно, воспоминания перемешались, потому что обе носили кольцо.

Я смотрела на золотой обруч на полу.

- Я не знаю. Я просто этого не знаю. Если Вивиан Жнец, зачем ей тогда нанимать меня, чтобы найти её пропавшее кольцо?

Наверное, Жнецы знают всё о моей психометрической магии. Ей должно быть ясно, что я сразу же увижу, что она Жнец, если коснусь кольца.

- Кто знает, почему Жнецы делают то, что делают? - ответила Дафна, потом всё-таки склонилась вперёд и подняла кольцо. - Им всегда нравиться манипулировать и играть людьми. Кроме того мы этого не выясним, если будем стоять здесь.

Давай смываться отсюда, прежде чем вернётся Саванна. Я не верю в то, что она Жнец, но не хочу и рисковать, если всё-таки ошибаюсь.

Мы прошли вдоль коридора из комнаты Саванны в комнату Дафны. Я взяла свою сумку и вытащила оттуда пластиковый пакет. Краем моего рукава я забрала у Дафны кольцо, тщательно следила за тем, чтобы не коснуться его голыми пальцами и опустила в пакет. Золотые маски блестели и казались в одно и то же время весёлыми и жуткими.

- Итак, что ты хочешь с ним сделать? - спросила Дафне. Я пожала плечами.

- Думаю, отдам его назад Вивиан. Что мне ещё с ним делать? Это её кольцо. Кроме того я не хочу рассказывать Метис, что подозреваю либо Саванну, либо Вивиан в том, что они в действительности девчонка Жнец и чемпион Локи. По крайней мере, без каких-либо доказательств.

- Ах, и как ты думаешь, мы сможем добыть доказательства? - Я подумала об этом.

- Я должна коснуться их. Саванны и Вивиан. С вещами может быть связано так много образов и чувств, что иногда всё размывается, как ты уже и сказала.

Но я не думаю, что Жнец может скрыть, кем является на самом деле, когда я коснусь его. По крайней мере, я не знаю как. Я думаю, стоит попробовать. Потом я смогу сказать Метис, кто это.

- Хорошо, и с кого ты начнёшь?

- С Вивиан, - объяснила я. - Это будет полегче. Теперь, когда я нашла её кольцо, у меня есть причина встретиться с ней. Приблизиться достаточно близко к Саванне будет намного сложнее. В конце концов, она меня ненавидит.

Дафна и я строили планы встретиться позже в библиотеке, и она пообещала привести с собой Карсона, в качестве поддержки. Кроме того я написала сообщение Вивиан с просьбой встретиться со мной в библиотеке, чтобы я могла отдать ей кольцо. Потом я пошла в свою комнату, взяла Вика со стены и рассказала ему, что случилось.

- Ну, уже давно было пара выявить истинную личность девчонки Жнеца, - сказал меч. - Я уже с нетерпением жду, когда снова вопьюсь зубами в Лукрецию.

Вик произвёл звук, как будто скрипит зубами. Я нахмурилась и немного отстранила его от себя. Были ли у меча вообще зубы? Я никогда не проверяла и не была уверенна, хочу ли сделать это сейчас.

В то время как Вик продолжал хвалиться, как он порежет Лукрецию на куски, я опустилась на пол и погладила Нотт. Возможно, за это был ответственен мой цыганский дар, но казалось, будто волчица с сегодняшнего утра увеличила свои размеры в два раза. Её глаза были ещё более тусклыми, как будто она ещё больше устала, хотя лежала в моей комнате весь день. Что с ней было не так? Почему она была всегда такой измождённой.

- Как ты себя чувствуешь, девочка? - пробормотала я. Нотт замахала хвостом и прислонилась к моей руке. Я закрыла глаза и сосредоточилась. Снова я почувствовала искру жизни в её животе, щенка, который ожидал своего рождения, хотя я не имела представления, когда это случиться или как я могла помочь.

Из-за всего, что ещё происходило, я как-то забыла, что Нотт была будущей мамой. Позже я позвоню бабушки Фрост и раздобуду пару советов, как мне можно будет сделать уютно для волчицы. Бабушка выросла на ферме. Она знает, что нужно сделать. Она всегда знала.

Я убедилась в том, что у Нотт достаточно воды и отдала ей всё мясо, которое за обедом смогла взять из столовой. После того, как поела, волчица свернулась клубочкам на своих одеялах и уснула. Я почесала её в последний раз, прежде чем схватила Вика.

Дверь в мою комнату я оставила немного приоткрытой, чтобы у Нотт было больше места гулять, если захочет. Потом я направилась через кампус к библиотеке.

Как обычно я остановилась перед зданием и уставилась на грифонов, которые сидели справа и слева рядом со входом. По какой-то причине в последнее время они встречались мне везде. Сначала в дневнике моей мамы, потом в томе об архитектуре, который я нашла, а теперь снова в реальности. Если бы только кинжал Хильхейма было так же просто найти.

В то время как я разглядывала грифонов, я задавала себе те же вопросы, которые задавала всегда - что случиться, если я коснусь одну из статуй? Моя психометрия заставит её каким-то образом ожить и напасть на меня, как я видела во сне прошлой ночью?

Я посмотрела на подростков, которые стремились в библиотеку или из неё, смеялись, разговаривали друг с другом и прислонялись к разным статуям, как будто в этом ничего такого не было. Другие студенты постоянно сидели рядом или даже на грифонах или других статуях на кампусе. Конечно же, они не укусят меня ... или не сделают что-либо ещё.

Соберись, Гвен. Это бы сказала мне Дафна, если бы была здесь и моя подруга права. Грифоны и другие статуи казались мне жуткими, с того времени как я пришла в Миф.

И теперь было достаточно. Настало время, наконец, понять, что статуи состояли просто из камня - больше ничего. Решив раз и навсегда покончить с моей странной фобией, я протянула руку, чтобы коснуться одного из грифонов ...

- Снова опоздала, как я вижу, - прозвучал язвительный голос за моей спиной. - Обычно ты, по крайней мере, успеваешь зайти в библиотеку, прежде чем начинаешь медлить. - Я вздохнула и опустила руку.

- Да, Найкмедс?

Библиотекарь с несколькими книгами в руках подошёл ко мне.

- Вот, - сказал он, толкая тома мне в грудь. - Займись чем-то и поставь их снова на полочки. Мне нужно забрать ещё несколько стопок из здания для английского и истории.

- Да, хозяин, - пробормотала я, но библиотекарь уже отвернулся и ушёл.

Я коротко подумала о том, чтобы положить книги на ступеньки и всё же коснуться грифона, прежде чем пойти в библиотеку ...

- Сейчас же, Гвендолин! - крикнул Найкмедс с другой стороны двора.

Я вздохнула, переместила вес книг в руках, пока мне не стало более или менее удобно нести их и поспешила внутрь, прежде чем он ещё раз наорёт на меня. Вечер прошёл как всегда. Я выдавала книги, помогала студентам в поиске других, и попутно мне даже удалось сделать несколько домашних заданий.

Я решила наконец начать с сочинением по миф-истории и листала в книге с грифонами, чтобы найти полезную информацию.

Но я не могла сосредоточиться. Снова и снова мой взгляд скользил к другой книге в сумке - дневнику моей мамы. Что-то, что имело общее с дневником, медленно поднялось из глубин моего сознания. Я была достаточно умна, чтобы не искать этого сознательно. Таким образом, только заболит голова, а с меня на этой недели было действительно достаточно.

Примерно в шесть часов в библиотеку зашли Дафна и Карсон. Валькирия подошла к стойке, как будто хотела просто коротко со мной поболтать. Быстро я съела батончик мюсли, который купила у тележки Равен, и выпила остатки воды.

- Ты готова? - спросила она тихо. Я кивнула.

- Да. Кольцо у меня с собой, а Вивиан как раз написала мне, что она в пути. Поэтому держись на заднем плане, и мы увидим, что случиться.

Дафна кивнула и прошла к столу, за которым её ждал Карсон. Я как раз снова обратила своё внимание на книгу об архитектуре, когда в библиотеку зашёл Логан.

Его вид заставил задержать меня дыхание, хотя он сегодня утром, на тренировки с оружием, вёл себе по отношению ко мне так холодно и отчуждённо. Я ожидала, что он сядет за один из столов или возможно возьмёт себе что-то перекусить у кофейной тележки, но к моему удивлению он подошёл ко мне, как будто я была тем человеком, которого он хотел здесь встретить.

Эта мысль заставила неистово стучать моё сердце, но в тоже время я призывала себя сильно не наедятся.

- Цыганочка.

- Спартанец.

Какое-то время мы только смотрели друг на друга, пока Логан не вздохнул.

- Слушай, я подумал о том, что недавно случилось и хотел извиниться. Я знаю, что это не твоя вина, что у тебя есть магия, которая есть. Что ты можешь знать все эти вещи, если только коснёшься меня мизинцем. Это меня пугает.

- Мне очень жаль, - ответила я. - Мне хочется, чтобы я могла отключать это - для тебя. - Его губы скривились в крошечную улыбку.

- Я знаю, но мне не нужно было так бурно реагировать. Или вести себя так, как сегодня утром в спортивном зале. Я спрашиваю себя, можем ли мы просто начать с того момента, где были, пока Жнецы не напали на Колизей. Как ты думаешь, мы сможем это сделать?

Я посмотрела ему в тёмно-синие глаза и знала, что сделаю для него всё - даже смогу простить.

- Это было бы прекрасно, спартанец. Я нахожу, что это действительно здорово.

Он улыбнулся и внезапно мой мир стал снова в порядке. Я ничего другого больше не желала, как просто наклониться через стойку вперёд и обнять его, но заставила себя оставаться крутой и сделать в этот раз всё правильно.

Пока Логан что-то скрывал, мы были уязвимы. Я хотела, чтобы спартанец доверил мне свою тайну по-своему, а до того момента не собиралась ничего делать, что могло бы каким-то образом поставить под угрозу наши отношения.

- Может быть, нам не стоит торопиться, - сказала я. - Ну ты знаешь, сесть и действительно поговорить, вместо того, чтобы сражаться против Жнецов и переходить из одного кризиса в другой. Может мы сможем, наконец, пойти выпить это кофе, о котором уже говорим некоторое время.

Улыбка Логана стала шире.

- Это было бы классно. И не торопиться тоже хорошо - пока ты можешь сдерживать себя в моём присутствие, цыганочка. У меня репутация, что я могу быть неотразимым, знаешь?

Я закатила глаза, а он рассмеялся, глубокий, тёплый смех, который заставил моё тело покалывать.

Моё хорошее настроение не продлилось слишком долго, потому что в библиотеку зашла Вивиан с Саваной и Талией. Три амазонки положили свои вещи на один из столов, потом Вивиан подошла к стойке и встала в очередь за Логаном, потому что подумала, что он хочет взять книгу.

- Поговорим позже, - сказала я. - Мне нужно быстро кое о чём позаботится, хорошо? Позвони мне позже.

Он одарил меня кривой улыбкой.

- Конечно, цыганочка. - Логан подмигнул мне и пошёл прочь, но вместо того, чтобы покинуть библиотеку, он остановился возле стола Дафны и Карсона, чтобы поболтать с ними.

Валькирия говорила с Логаном, но смотрела в мою сторону, чтобы видеть, коснусь ли я Вивиан и потеряю самообладание, когда мне станет ясно, что она была девчонкой Жнецом. Это я могла выяснить только одним способом.

- Я получила твое сообщение, - сказала Вивиан и шагнула ближе к стойки. - Ты нашла моё кольцо?

Я вытащила пластиковый пакет с ювелирным изделием из сумки и показала ей. При виде кольца всё лицо Вивиан засияло, как будто оно было для неё самым важным в жизни. Возможно, так оно и было, учитывая, как оно было ей дорого.

Я не могла поверить в то, что она должна была быть девчонкой Жнецом, независимо от того, что думала Дафна. Это было просто не возможно, в такой степени сыграть робкое дружелюбие. Кроме того её голос был мягким и приятным. Он вообще не звучал как глубокий, резкий тон девчонки Жнеца. Однако тоже самое касалось и Саванны.

Вивиан положила сто долларов на прилавок, которые была должна мне. Я коснулась денег и сосредоточилась, но получила от них только знакомые, подсознательные вибрации, как купюры переходят из одних рук в другие, пока они, наконец, не оказались у меня. Это ничего мне не дало, поэтому я засунула деньги в карман моих штанов.

- И где оно был? - спросила Вивиан. - Где ты нашла кольцо?

- В комнате Саванны, - объяснила я безучастным голосом. Это была самая сложная часть: сказать ей, что её подруга что-то украла, что принадлежало ей - и это не случайно.

Я внимательно наблюдала за Вивиан, но на её лице промелькнули только ожидаемые чувства. Удивление. Замешательство. И, в конце концов, холодное осознание того, что это в действительности означало, то, что я нашла кольцо в комнате Саванны.

- О, - сказала она, в то время как побледнела. - О. - Большего не могли сказать многие люди, когда выясняли что-то подобное о своих якобы лучших друзьях. Я ждала того, что Вивиан скажет что-то ещё, но она просто стояла передо мной с несчастным лицом и со слезами на глазах.

Только после долгого момента она взяла себя в руки и протянула мне руку.

Я отдала ей пакет с кольцом и при этом, как будто случайно, коснулась её руки.

Различные образы о Вивиан заполнили мою голову. Как она сидела утром на уроках, как она обедала в столовой, как шла в библиотеку. Но в основном я обнаружила глубокое чувство обиды и растерянности о предательстве Саванны. Вероятно, эта ситуация поразила Вивиан больше, чем она позволила увидеть, потому что эти чувства блокировали всё остальное.

Я не обнаружила никакой ссылки на то, что она была Жнецом и я не чувствовала в ней ни ненависти, ни злобы. Это было немного странно. Даже самая милая девчонка могла иногда быть настоящей стервой. Если бы я только что выяснила, что моя лучшая подруга что-то у меня украла, я бы была ужасно зла.

Но Вивиан испытывала только печальное, разочарованное замешательство. Она была гораздо лучшим человеком, чем я. Я на её месте уже давно бы схватила Саванну за рыжие волосы и повырывала бы пучками, пока та не призналась бы, что украла кольцо.

Прежде чем я смогла получить дальнейшие вибрации, Вивиан убрала свою руки и прервала нашу связь.

- Ну что же, спасибо, что ты нашла его, - сказала она сдавленно.

- Не за что. Всегда обращайся.

Вивиан повернулась и пошла к столу, за которым сидели Саванна и Талия. Саванна что-то спросила у Вивиан, но та бросила на неё странный взгляд и отвернулась.

Дафна смотрела на меня с другого угла библиотеки и вопрошающе подняла бровь вверх. Я покачала головой, чтобы сказать её, что не получила никаких вибраций от Вивиан, которые разоблачили бы её как Жнеца. Валькирия пожала плечами.

Но я ещё не закончила. Я взяла несколько книг, которые нужно было убрать на место, и направилась в сторону стола, за которым сидели амазонки. Талия и Саванна о чём-то разговаривали, но Вивиан только тихо сидела и смотрела на кольцо, которое натянула на палец.

Снова я провернула мой намеренный номер, но как будто нечаянно, только в этот раз уронила книгу на стол, прямо между тремя амазонками.

- Ой! Мне очень жаль. Позвольте мне это убрать. - Я протянула руку к книге и при этом коснулась руки Саванны.

Воспоминания и чувства затопили мой разум, о Саванне, начиная от того, как та обедала в столовой заканчивая образом, в котором она улыбаясь подняла лицо к Логану, когда они были ещё вместе. С этим было связано мягкое, тёплое, покалывающее чувство, которое сказало мне, как сильно Саванне нравился Логан - и как ей было больно, когда он расстался с ней.

Этот последний образ пробудил во мне чувство вины, так что мой желудок сжался, но я заставила себя касаться её и дальше, оставаться сосредоточенной и искать ссылку на то, что Саванна была девчонкой Жнецом. Я ничего не нашла.

О, Саванна была довольно зла на меня из-за многих вещей - потому что я отбила у неё Логана; из-за того, как спартанец на меня смотрел; даже из-за того, что я пару секунд назад, уронила книгу чуть ли ей не на колени. Амазонка ничего не имела бы против того, что бы дать выход своему гневу, победив меня в спортивном зале на тренировки с оружием, но она не испытывала холодного, убийственного гнева по отношению ко мне, и я также не нашла эха этих чувств глубоко в её сердце.

Поражённо я отступила с книгой в руках на шаг назад. Между тем на меня уже смотрели все трое девушек, как будто я была совершенной извращенкой. И в этот момент я наверное и была ей.

- Мне очень жаль, - пробормотала я вновь и поспешила прочь, чтобы убрать книги на место, что и было моим заданием.

Три амазонки всё время наблюдали за мной, склонив головы вместе и шепчась. Я стиснула зубы, игнорируя их и делая вид, что не вижу, что они говорят обо мне. По дороге назад к стойки я остановилась возле стола, за которым сидела Дафна с Карсоном и Логан.

- И? - прошептала валькирия. Я покачала головой.

- Я не слишком много уловила от обеих. Вивиан было больно, потому что Саванна украла её кольцо, а Саванна, как всегда была на меня сердита. Если одна из них девчонка Жнец, то она нашла способ скрыть это.

Она попыталась заставить меня видеть вещи, которых не существует, прошептал голос бабушки Фрнст у меня в голове. У неё в рукаве много трюков, а её магия очень сильная. Сильнее, чем я когда-либо встречала у кого-то с такой ментальной силой.

- Саванна не Жнец, - сказал Логан и таким образом прервал мои мысли. Его выражение лица стало суровым. - Доверься мне в этом пункте.

Я открыла рот, чтобы спросить его, как он может быть так уверен в этом, но потом мне стало ясно, как прозвучит его ответ - потому что семья Саванны была жестоко убита, точно также, как его мама и старшая сестра. Я прикусила губу и ничего не сказала.

Логан и я только что начали заново, и я не хотела моими подозрениями подвергать это опасности. Всё же спартанец бросил на меня пронзительный взгляд, как будто точно знал, что я думала.

- Что же, во всяком случае, на сегодняшний вечер я достаточно вынюхивала, - сказала я. - Если хотите, можете идти. Мне нужно ещё несколько часов работать.

- Ты уверенна, что справишься? - спросил Карсон и посмотрел на меня обеспокоенным взглядом. - Что, если девчонка Жнец подстерегает тебя где-то здесь?

Я как раз хотела ответить ему, когда заметила, что Найкмедс от двери своего бюро злобно на меня уставился. Он указал пальцем на студентов, которые разгуливали перед стойкой.

- Гвендолин! - крикнул библиотекарь резко. - Почему эти студенты стоят в очереди? - Я скривила лицо и посмотрела на Карсона.

- Не беспокойся. Я думаю, что у Найкмедса достаточно плохое настроение, чтобы самому прогнать девчонку Жнеца.

Я поспешила назад к стойке. Под пристальным взглядом Найкмедса, следующий час я провела с тем, что выдавала книги, убирала их назад на полочки и помогала другим студентам. Дафна и Карсон ещё остались на несколько минут, прежде чем сложили свои вещи и исчезли.

Логан остался сидеть дольше за их столом и смотрел с озабоченным выражением лица между Саванной и мной. В конце концов, спартанец встал. Он посмотрел на меня бесстрастно, прежде чем повернуться и покинуть библиотеку. Я вздохнула, в то время горячо желала, чтобы дело между нами было бы хоть немного проще. Хотя бы раз. Логан много для меня значил, и я тоже что-то значила для него.

Почему тогда для нас было так сложно соединиться? Один за другим студенты складывали вещи и уходили. Должно быть, все решили закончить сегодня раньше, потому что в восемь часов только я ещё сидела в библиотеке - помимо Найкмедса, который ушёл в своё бюро, чтобы делать то, что всегда делал, когда не кричал на меня.

В пустой библиотеке я снова подумала о том, чтобы использовать карту девчонки Жнеца и поискать Хельхейм кинжал, но что это принесёт? Я могла провести годы, обыскивая библиотеку и всё же никогда точно не выяснить, где спрятан кинжал.

Всё же, если я не могла найти кинжал, то и девчонка Жнец тоже не могла. Но и эта мысль не слишком подбодрила меня. После того, как я убрала все книги на место, мне было больше нечем заняться, кроме как сидеть за стойкой и ожидать конец смены.

Мне было невыносимо скучно, поэтому я снова открыла книгу об архитектуре, чтобы поработать над сочинением. Я пролистала к страницам со статуями грифонов. Высота, вес, использованный камень. Информация была той же, что и раньше, тем не менее, я не могла перестать смотреть на фотографии, Я просто не могла избавиться от чувства, что с фотографиями или данными было что-то не так.

Я посмотрела вниз и заметила дневник мамы, который выглядывал немного из моей сумки. Она рисовала статуи, когда была здесь студенткой. Может быть, её дневник подскажет мне, почему я была так одержима ими. Я вытащила дневник, открыла его на нужной странице и сравнила рисунок моей мамы с фотографиями в архитектурной книге.

И в первый раз заметила стрелку, которая указывала на пьедестал одной из статуй. Стрелка была спрятана в рисунке мамы. Она была такой крошечной, что я до сих пор не замечала её и считала частью случайных каракулей на остальной странице. Но чем дольше я смотрела на стрелку, тем быстрее стучало моё сердце.

Зачем моей мама рисовать там стрелку? Почему на этом конкретном месте? Мой взгляд метался между её рисунком и фотографией в книге.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы заметить, что только у одной из статуй был пьедестал.

Это была правая статуя, та, на которую смотрела моя мама в воспоминании, в котором сидела на ступеньках библиотеки. Этот грифон сидел на прямоугольной, примерно десять сантиметров в высоту каменной плите, в то время как другая статуя выглядела так, будто опустилась на ступеньки просто без поддерживающего пьедестала.

Моё сердце билось всё быстрее, пока не начало мчаться также быстро, как мои мысли. Что, если моя мама - возможно, только возможно, спрятала кинжал не в библиотеке древностей? Что если она вместо этого, спрятала его снаружи?

Что, если она засунула его в пьедестал статуи грифона, чтобы защитить?

Нет, подумала я. Это было глупо. Ответ не мог быть таким простым. Сотни студентов проходили ежедневно мимо этой статуи. Конечно, между тем, уже кто-то бы нашёл кинжал. Моя воображение перетрудилось и это точно был снова ложный след, также как кресты на карте девчонки Жнеца.

Я закрыла обе книги и засунула их назад в сумку. Но мне просто не удавалась успокоиться и оторвать свои мысли от стрелки - этой крошечной стрелки, которая указывала на грифона.

Чем больше я сопротивлялась порыву выбежать на улицу и разглядеть статую, тем интенсивнее становилось чувство, что я должна это сделать - что должна это сделать сейчас, в эту секунду. Я вскочила со стула.

Я обогнула стойку, побежала вдоль центрального ряда полочек, через двойную дверь, в коридор и в конце концов на улицу. Ночь была холодной, такой холодной, что воздух жёг мои лёгкие. Ночной мороз уже лёг на весь верхний двор и окутал всё зловещем, тенистым серебром.

Площадь была безлюдной, и, не считая мороза, темноты и статуй, я была совершенно одна. Даже сейчас у меня было такое чувство, что каменные существа наблюдали за мной из тени и следили за каждым движением.

Но я могла смотреть только на статую грифона, на ту, что сидела с правой стороны лестницы. Я склонилась вперёд, чтобы разглядеть её более внимательно и сравнить с левой. Именно так, как на фотографии и на рисунке моей мамы правая статуя стояла на пьедестале, в то время как у левой его не было.

Я какое-то время просто стояла там, смотрела на статую, спрашивала себя, была ли я права и следует ли мне действительно что-то предпринять. У меня всегда было такое чувство, что под камнем статуй таиться сила, особенно у грифонов перед библиотекой. Что, если я коснусь их, и статуи оживут? На площади никого не было. Никто не услышит мои крики. Даже если Никамедес каким-то чудом что-то услышит в библиотеке и пойдёт проверять ... что же, пока он дойдёт, от меня, скорее всего ничего не останется.

Но я должна была сделать это. По словам Ники, найти кинжал и спрятать его в новом, безопасном месте, было единственной возможностью, удержать Локи в его тюрьме. Защита кинжала предотвратит то, что злой бог начнёт собирать свою армию из Жнецов и пытаться снова завладеть миром.

На этой недели я уже видела, как умирали люди, подростки, с которыми я ходила в школу, студенты моего возраста, которые не заслужили умереть в таком юном возрасте.

Я видела слёзы и страх других студентов и учителей в кампусе, я лишь могла себе представить, что приходилось переживать семьям убитых, в то время как в их сердцах поселился траур. Я не хотела, чтобы ещё кого-то ранили. Я не хотела, чтобы кому-то когда-либо ещё приходилось выносить такую боль.

Я подумала о моей маме и о том, как умно и смело она спрятала кинжал. Хотя она умерла, я хотела, чтобы она мной гордилась. Она и бабушка Фрост, и все мои другие предки, которые служили Ники в течение столетий. Я хотела быть достойной той магии, которую подарила мне богиня. А защитить кинжал от Жнецов был именно тот способ, как я могла достичь этого.

Но сначала мне нужно было найти кинжал. Статуя была пока моим лучшим следом - и возможно мой последний шанс. Я должна была только наклониться вперёд и коснуться камня и тогда получу ответы на мои вопросы - тем или иным способом.

Со стучащим сердцем я глубоко вздохнула, положила пальцы на холодный камень и стала ждать, что моя магия проснётся - а с ней возможно и грифоны.

 

Глава 21

Сразу мой разум затопили образы и воспоминания, как приливная волна, которая смывает всё остальное.

Я почувствовала, что грифон был старым, даже древним, таким же, как Вик.

И как у Вика существовала ... искра в статуе, какой-то вид силы или разума. Я чувствовала, как он смотрел на меня из глубин камня. Сила напоминала мне горящие красные глаза - глаза Локи, которые наблюдали за мной, когда бы я не использовала мою психометрию, чтобы проникнуть в разум Престона.

Но статуя не излучала туже подлость, как Жнец и алые глаза. Вместо этого я чувствовала ... бдительное присутствие. Как будто грифон охранял не только библиотеку, но также и всех студентов, которые ежедневно проходили мимо него и даже академию в целом, именно так, как сказала Метис. Это привело к тому, что во мне распространилось чувство покоя и защищённости.

Я стояла с закрытыми глазами, рука прижата к холодному камню и пыталась разобрать все эти образы, которые проносились через мою голову.

Это были тысячи лет, которые уходили далеко в прошлое. Времена года приходили и уходили за одни момент. Тающий снег вёл к весне, летнее солнце светило с неба, осенние листья пролетали мимо, а потом возвращался снег.

Через все времена года, в течение этих всех долгих лет, студенты облокачивались на статую и проходили мимо. Некоторые даже прилепляли свои жевательные резинки на неё. Фу.

После нескольких секунд первый поток воспоминаний и чувств побледнел и превратился в постоянное течение. Теперь я могла рассортировать образы и найти один определённый момент с одним определённым человеком.

Я игнорировала любою вспышку с парнями, которые касались грифона, облокачивались или сидели на нём, а вместо этого сосредоточилась на всех девушках, которые в течение всех этих лет находились вблизи от грифона. Не эта или эта, или эта ... но вот эта!

Ещё чуть-чуть, и воспоминание пронеслось бы мимо, но я ещё вовремя ухватилась за него, прежде чем оно исчезло бы в глубинах моего разума. Я игнорировала другие мчащиеся мимо образы и полностью сосредоточилась на этом одном, которое искала.

Я увидела холодный вечер, который напоминал сегодняшний. Девушка моего возраста стояла перед статуей грифона. Коричневые волосы, фиолетовые глаза, покрытая веснушками светлая кожа. Её лицо было так мне знакомо, как моё собственное, даже если я никогда не стану такой красивой, как она.

- Мама, - прошептала я, хотя она не могла меня слышать, и была только лишь воспоминанием.

Моя мама смотрела на пустой двор и разглядывала каждую тень. Фиолетовые глаза - это улыбающиеся глаза. Это она всегда говорила шутя, но в этот вечер она не улыбалась.

Вместо этого её губы были сжаты в тонкую линию, а всё тело натянутым от напряжения и страха - страха, что Жнецы найдут её, прежде чем она сможет выполнить свою миссию для Ники. У моей мамы было такое чувство, что время уходит. Всё же она одно мгновение колебалась и оглядывалась по сторонам. Она хотела быть настолько осторожной, насколько это возможно.

Когда она убедилась в том, что была одна, и никто не наблюдал за ней, моя мама вытащила из рюкзака завёрнутый в чёрную материю свёрток. Она положила материю на ступеньки библиотеки и что-то, что немного выглядывало из-под неё, поцарапало камень. Моя мама замерла, а её неуверенный взгляд метался по сторонам, как будто этот крошечный звук мог тут же привести к ней Жнецов.

Но никто не выпрыгнул из тени и через некоторое время её напряжение спало и она снова повернулась к статуе. Она провела руками по грифону туда и сюда, как будто что-то искала. В конце концов, она это нашла. Моя мама повернула кисточку в конце хвоста грифона. Одну секунду спустя основание статуи сдвинулось вперёд, как будто ехало по рельсам и открыло под собой полость.

Снова моя мама заколебалась и огляделась вокруг, потому что хотела во второй раз убедиться в том, что за ней никто не наблюдал. Потом она подняла чёрный свёрток, затянула материю ещё раз покрепче вокруг предмета находящегося в нём, засунула его в тайник и повернула кисточку назад в другую сторону. Основание статуи сдвинулось и спрятало свёрток.

Моя мама вздохнула и расслабилась. Дело было сделано - её миссия закончена. Она ещё раз огляделась, прежде чем натянуть капюшон своей куртки на голову, засунуть руки в карманы и поспешить прочь, чтобы слиться с темнотой ...

Я опустила руку и открыла глаза. Потом я глубоко вздохнула и была удивлена, как трясутся мои колени. Я должна была сесть на ступеньки библиотеки, пока они не перестали дрожать. Потом я снова встала и во второй раз подошла к статуе грифона.

Мой взгляд скользнул к львиному хвосту статуи, и я склонилась вперёд, чтобы посмотреть на него более внимательно. Он выглядел как часть статуи, ещё одна часть, которая была вырезана из одного единственного блока камня. Если бы я не видела, как моя мама повернула кисточку, то никогда в жизни не додумалась бы попытаться сделать это - или до того, что под основанием находился тайник.

Я спрашивала себя, как вообще моя мама узнала об этом. Слушала ли она те же уроки миф-истории, как и я? Узнала ли она, таким образом, о тайне статуи? Но, в конечном счёте, это не имело значения. Важно было только найти кинжал и отнести его в надёжное место - место, которое Жнецы никогда не смогут отыскать.

- Ты хорошо охранял его все эти годы, - пробормотала я и разговаривала с искрой сознания, которую почувствовала глубоко в камне. - Но Жнецы уже отыскали примерное местонахождение кинжала, и теперь я должна отнести его в другое место. Я сделаю всё возможное, чтобы защитить его - это я тебе обещаю.

Грифон не ответил, но казалось его глаза без век, в золотом свете ламп библиотеки, коротко сощурились, превратившись в щели. В первый раз это лёгкое движение не обеспокоило меня.

Наоборот, оно пробудило во мне чувство, что грифон знал, что настало время, отнести кинжал к другой тайник. Было так, будто он понял, что между мной и той девушкой, которая спрятала здесь оружие, существовала связь. Спустя один момент грифон опустил взгляд. Казалось, что его голова склонилась немного вперёд, как будто он давал мне своё разрешение.

Дрожащими пальцами я повернула кисточку хвоста грифона.

Она сдвинулась также легко, как и у моей мамы и почти беззвучно открылся тайник. Моя рука так сильно дрожала, что мне пришлось немного подождать и сжать её в кулак, прежде чем я почувствовала себя достаточно сильной, чтобы сунуть её в спрятанное отверстие.

Мои пальцы коснулись в темноте чего-то мягкого, шелковистого и ещё один образ мелькнул в голове - моя мама, которая засовывала эту материю именно на это место.

Я вытащила чёрный свёрток, потом снова повернула хвост грифона, чтобы закрыть тайник. Всё ещё дрожащими пальцами я откинула угол материала, потом следующий - и таким образом постепенно обнажила Хельхейм кинжал.

Кинжал весил меньше, чем я ожидала - он был даже гораздо легче, едва тяжелее, чем материал, в который был завёрнут. Вместо метала оружие состояло из чёрного мрамора, на котором светились крошечные бронзовые пятнышки. Один единственный рубин был вставлен в ручку, но драгоценный камень был тёмным, как будто кто-то устранил из него свет.

Мне потребовался момент, чтобы понять, что камень образовывал единственный, сощуренный глаз. Я спрашивала себя, была ли драгоценность порталом для Локи в это мир, окно в его мифологическую тюрьму. Мог ли злой бог каким-то образом смотреть через рубин и видеть, что я держала в руках кинжал? Дрожь прошла у меня по спине, и я поспешила завернуть оружие снова в чёрную материю.

Один момент я просто стояла. Не могла поверить в то, что мне это удалось, что я действительно нашла кинжал. Моё лицо расплылось в улыбке и захотелось закричать от триумфа.

Но я сжала губы и вытеснила эту мысль. Мне нужно было сосредоточиться на других вещах, как например той, что мне делать с кинжалом, теперь, когда я действительно держала его в руках.

Найкмедс, подумала я. Я вернусь в библиотеку и покажу клинок Найкмедсу. Он позовёт Метис и Айакса, и тогда мы сможем вместе подумать над тем, чтобы снова спрятать его ...

- Что же цыганка, - сказал тихий голос позади меня. - Большое спасибо, что ты нашла кинжал для меня. Я уже спрашивала себя, сможешь ли ты вообще справиться с этим заданием.

Что-то зашуршало позади меня, потом тень по замёрзшей земле бросилась на меня. Я развернулась, но было уже поздно. Кулак девчонки-Жнеца ударил меня по лицу, и мир погрузился в темноту.

Первое, что снова настигло меня, была пульсирующая боль в щеке.

Тук, тук, тук. Это была постоянная, тупая боль, которая как раз согласовывалась с биением моего сердца. Было невероятно больно, но я сосредоточилась на боли, пока не смогла игнорировать её и в моём восприятии отодвинуть назад.

Хотя я не могла совершенно ясно мыслить, я знала, что находилась в очень скверном положении. Я могла чувствовать ненависть, которая исходила то людей, окружающих меня.

Противное чувство лежало бременем на моей груди, как свинцовая гиря и чуть не душила. Я не могла сказать, сколько их было, но они все презирали меня. Мой желудок сжался перед лицом злости, которая исходила от них волнами и накатывала на меня, как море на берег.

- Посмотрите, - сказал знакомый голос. - Я думаю, цыганка наконец просыпается. - У меня было такое чувство, что я знаю голос, даже если чувствовала себя всё ещё немного одурманенной. Но в тоже время я не могла поверить в то, что это была она. Она казалось мне такой милой, так на меня похожей.

Но она была Жнецом и использовала меня, чтобы добраться до Хельхейм кинжала. Это я знала, даже если мне было не ясно, как ей удалось заставить меня танцевать под её дудку.

Я открыла глаза и обнаружила Вивиан Холлер, которая сидела передо мной на письменном столе.

- Привет цыганка, - сказала Вивиан. - Удивляешься, что видишь меня?

Я покачала головой, но из-за этого лишь ещё больше заболело моё лицо. Осторожно я пошевелила подбородком, чтобы вытеснить боль. Постепенно колющая боль перешла в немного менее насущную, более терпимую, тянущую, и я могла оглядеться без того, чтобы у меня в глазах затанцевали звёздочки.

Я была привязана к стулу, в великолепной гостиной полной тёмной, деревянной мебели, антикварных диванов и хрустальных ваз с розами. Навязчивый запах чёрных и кроваво-красных цветов наполняли воздух и вызывали позывы рвоты, тем не менее, я продолжила осматриваться.

Я повернула голову и увидела золотую статую птицы с широко распростертыми крыльями. Огромная картина показывала того же животного в том же положении. Тогда я поняла, где находилась - в гостиной, которую видела, когда в первый раз коснулась карты библиотеки древностей, которую уронила девчонка Жнец - Вивиан.

- Крылья, - пробормотала я, в то время как смотрела на статую рядом со мной. - Что вы только находите во всех этих крыльях?

Вивиан подняла бровь вверх.

- Это твой первый вопрос? Не тот, как я заставила тебя найти для меня кинжал? Правда цыганка, я ожидала, что ты спросишь что-то более интересное. Но если ты обязательно хочешь это знать, то я с удовольствием покажу тебе.

Вивиан резко свистнула, прежде чем повернулась к двойной двери, которая вела на балкон. Хотя снаружи было темно, я могла видеть, как тень упала сверху и приземлилась на балконе. Вивиан пошла туда, открыла двери и отошла на шаг назад.

Мгновение спустя в комнату запрыгнула чёрная птица Рух. Птица Рух была огромной, по меньшей мере, такой же большой как Нотт - если не ещё больше. Её крылья были гладкими и блестяще-чёрными, через которые тянулись красные полосы, как струи крови.

Изогнутые когти птицы Рух выглядели так, будто они были, по меньшей мере, такой же длинны, как моя рука. На миф-истории Метис однажды объясняла, что птицы Рух происходят из арабского мира и что они были достаточно сильны, чтобы схватить людей и улететь с ними.

Тогда я посчитала эту идею смешной, но теперь я абсолютно в это верила. Птица Рух определённо выглядела так, как будто могла меня поглотить в два присеста своим острым клювом.

Глаза птицы Рух так же блестели чёрным, но глубоко в зрачках светилась эта зловещая, красная, как у Жнецов, искра. По спине у меня прошла дрожь, и я отвела взгляд.

- Тебе не нравиться моё домашнее животное? - спросила Вивиан. - Какой позор. Мая семья разводит их уже в течение многих поколений, знаешь? Почти все Жнецы получают своих птиц Рух от нас. Мы известны тем, что выращиваем их особенно агрессивными.

Она снова свистнула и указала на балкон. Чёрная птица Рух выпрыгнула наружу, при этом её когти поцарапали пол. Вивиан закрыла дверь за ней. Но я могла видеть, что она продолжала и дальше подстерегать снаружи и заглядывать в окно, как будто хотела расклевать стекло, чтобы добраться до меня.

За мной раздались тихие шаги, и пару секунд спустя в поле моего зрения шагнул Престон. Вивиан села снова на стол, а Престон встал рядом с ней. Оранжевый комбинезон исчез, и на нём была одета обычная дорогая одежда. Сапоги, дизайнерские джинсы, кашемировый свитер и кожаная куртка. Конечно же, всё чёрного цвета. Такого же, как его деградированная душа.

Престон одарил меня мерзкой улыбочкой.

- Я же тебе говорил, что в один прекрасный день выиграю, цыганочка. Как глупо с твоей стороны не поверить мне.

Я посмотрела на него злобно.

- О, умоляю. Мы ведь оба знаем, что ты без Вивиан даже не стоял бы здесь. Она сделала всю грязную работу. Она является той, кто освободил тебя из тюрьмы академии.

Я посмотрела на другую девушку.

- Кстати, отлично всё сделала. А также похвала за остальную часть твоего хитроумного плана. Ты весьма умело всё провернула.

Мой саркастичные тон вызвал улыбку на её лице.

- Я это сделала, не правда ли? Не то, чтобы я хотела здесь хвастаться, но в этот раз я превзошла саму себя.

- О, ну давай, расскажи мне всё о своём мерзком плане, - пробормотала я. - Я же знаю, ты этого хочешь. Поэтому ведь ты меня ещё не убила. Злодеи в фильмах и комиксах тоже хотят всегда похвастаться.

Я не упомянула, что именно это всегда становилось их гибелью - в конце концов, в этот момент от этого стереотипа зависела моя последняя надежда.

Вивиан рассмеялась. Этот звук причинил мне такую же боль в ушах, как царапанье когтей птицы Рух о пол.

- Что же, это, по крайней мере, одна из причин. Я ещё не закончила с тобой, цыганка, но об этом мы поговорим через пару минут. Если ты хочешь знать, как я манипулировала тобой ... Ты ведь якобы такая умная девушка. Ты была достаточно умна, чтобы победить Престона, даже если это конечно не особо много значит. Так почему ты не расскажешь мне, как я это сделала?

Я посмотрела на неё несколько секунд, прежде чем ещё раз огляделась в комнате и подумала. Чем дольше я заставлю Вивиан разговаривать, тем больше времени было для возможного спасителя найти меня.

Конечно же, я не знала точно, кто это будет. Найкмедс, наверное, скорее поверит в то, что я просто раньше ушла тайком из библиотеки, а не предположит, что со мной могло что-то случиться - если он вообще приложит усилие, чтобы поискать меня.

Если учитывать мою историю с библиотекарем, то он, наверное, был бы просто рад, выйти из своего офиса, без того, чтобы встретить меня.

- Цыганка? - спросила Вивиан и защёлкала пальцами перед моим лицом. - Ты ещё с нами?

Красные искры вылетали из её кончиков пальцев, как капли дождя. Это было что-то, о чём я совершенно забыла в прошедшие дни.

Во время нашей схватки в Колизее я думала, что девчонка Жнец должна была быть валькирией, если подумать, какой она была сильной и как мне было больно, когда она ударила меня. Но я никогда не видела, чтобы из пальцев Вивиан сыпались искры, как у всех других валькирий.

Я кивнула в сторону её руки.

- Как ты это спрятала? Искры и тот факт, что ты в действительности валькирия? Все на Мифе считают тебя амазонкой.

Она пожала плечами.

- Точно так же, как я прячу всё остальное. Хочешь узнать тайну?

Я всегда хотела узнать все секреты и в особенности её, но я держала рот на замке. И всё же Вивиан склонилась вперёд.

Она смотрела на меня и, глубоко в её золотистых глазах, зажегся красный свет.

- Ты не единственная цыганка в миф-академии, Гвен.

У меня просто отвисла челюсть, и перехватило дыхание, так я была шокирована. Бабушка Фрост рассказывала мне, что существуют ещё другие цыгане, другие семьи, одарённые богами магией, как наша. Также она рассказывала мне, что не все цыгане были хорошими, что некоторые были ленивыми или безразличными, или даже Жнецами.

Пока я не встречала не одной другой цыганки или цыгана, но теперь сидела здесь, с глазу на глаз с самой злой цыганкой из всех - чемпионом Локи. Потому что так, как богиня Ника была хорошей, так Локи был злым, что означало, что и его чемпион будет таким же порочным и жестоким, как бог, которому он служил.

- Какого ... какого вида магию дал Локи твоей семье? - Я заставила себя задать этот вопрос. Если я буду знать, какая магия была у Вивиан, то возможно найду способ обратить её против неё же и убежать.

Вивиан засмеялась.

- Что же, лучшую магию из всех - магию хаоса.

- Что это такое? - Я ещё никогда не слышала о такой магии, а также не обнаружила никаких ссылок на неё в книгах миф-истории, в которых искала ссылки на мою собственную магию прикосновения.

Престон, который стоял всё ещё рядом с Вивиан, пренебрежительно фыркнул.

- Это не магия хаоса. По большей части это просто лишь обыкновенная телепатия.

- Телепатия?- спросила я. - Ты имеешь ввиду - умение читать мысли и помещать мысли в сознание людей.

- Именно, - ответил Престон. - Вивиан может заставить людей видеть вещи, которых не существует. Ничего особенного, если ты спросишь меня.

Опасный блеск появился в глазах Вивиан, а красная искра Жнецов в её глазах вспыхнула при презрительных словах Престона немного ярче.

Я подумала о красной вспышке, которую заметила в глазах Саванны и ненависти на её лице, всегда, когда та смотрела на меня и поняла, что за это была ответственна Вивиан.

Это она сделала, чтобы мне так казалось, и я подозревала другую девушку, будто та Жнец. Так она отвлекла моё внимание от самой себя. Скорее всего, она таким же образом изменила свой голос, чтобы я не узнала её по нему.

Я спрашивала себя, что она ещё сделала со мной в течение этой недели. У меня было очень плохое предчувствие, что я сейчас об этом узнаю - и что всё может стать ещё намного хуже.

- На самом деле Престон прав, - объяснила Вивиан. - Я могу заставить людей видеть вещи, которых не существует, поместить в их разум мысли и даже заставить их подчиняться моим приказам. Иллюзия, путаница, хаос.

Собственно это всё одно и то же, но Локи сделал телепатическую магию моей семьи особенно злой. Если я хочу, то могу заглянуть в сознание человека и заставить поверить в то, что его самый скверный кошмар стал правдой. Хочешь это увидеть, Гвен?

При этих хладнокровных словах у меня ёкнуло сердце. Я, благодаря моему цыганскому дару на протяжении всех этих лет видела так много ужасных вещей. Если Вивиан с помощью своей магии проникнет в мою голову, то найдёт большое количество кошмаров.

- Конечно же, ты этого хочешь, - продолжила она. Оторвалась от стола и направилась в мою сторону. Вивиан остановилась передо мной и улыбнулась - а потом повернулась в сторону Престона.

Он нахмурился.

- Что ты делаешь ... - Больше он ничего не смог сказать, прежде чем стал совершенно бледным и начал кричать.

Престон кричал и кричал, и кричал, как будто никогда больше не остановиться. В отчаяние он бросился вперёд, как будто мог убежать от магии Вивиан, если начнёт двигаться.

Его колени наткнулись на стол. Он шатнулся назад, потом споткнулся о другой стол и упал на пол. Там он свернулся калачиком и прижал руки к глазам, как будто мог, таким образом, не допустить того, что видел. Но и его оборонительное положение не помогло ему, а Вивиан улыбалась, в то время как его панические крики разносились по комнате.

- Самый страшный кошмар Престона довольно интересный, - объяснила она, в то время как смотрела на него сверху вниз. - Больше всего он боится тебя. Видимо он ещё ничего так не боялся в своей жизни, как того, когда ты сказала ему, что он не сможет удержать тебя от того, чтобы рыться в его воспоминаниях с помощью своей психометрической магии. Знаешь, Престон довольно сильно боится потерять контроль.

Вивиан продолжала смотреть дальше на другого Жнеца, и я могла чувствовать мощь, которая исходила от неё - ужасная, сердитая, злая сила, которая становилась сильнее при каждым крике Престона, как будто его страх давал ей её, как будто его страдания делали её счастливой. Я почти могла видеть эту злую силу.

Она скользила сквозь воздух и обхватывала Престона как змея, с чьих зубов капал яд - яд, который проникал в сознание Престона и наполнял его одним ужасающим видение за другим.

В конце концов, Вивиан покачала головой и отвернулась от него. Отвратительная, невидимая сила исчезла и, спустя секунду, Престон перестал кричать. Но всё его тело сотрясалось от сильных рыданий.

- Слишком просто, - сказала она. - Его разум такой незатейливый. Это было не большой задачей. Но ты, цыганка ... играть с тобой было намного интересней.

В то время как Престон плакал на полу, я раздумывала обо всём, что случилось в последние дни.

- Нападение на Колизей, ты позаботилась о том, чтобы я тебе после этого заметила, чтобы увидела, как ужасно ты расстроилась. Жуткий голос в библиотеке древностей.

А потом ты также наняла меня, чтобы найти твоё потерянное кольцо. Ты всё это сделала только для того, чтобы следить за мной, в то время как я искала кинжал Хельхейма.

Вивиан протянула руку и взяла кинжал с письменного стола. Я заморгала. Почему я не заметила, что он лежал там? Она поворачивала кинжал туда и сюда, так что бронзовые пятна на мраморе вспыхивали.

Первый раз я поняла, что меня так беспокоило в воспоминаниях, которые я получила от карты Вивиан - это был тот факт, что в них на ней была одета маска Жнеца, чтобы скрыть её настоящую личность. Она бы этого не сделала, если бы всё это время не планировала потерять карту.

- Ты специально уронила карту, - сказала я. - Ты хотела, чтобы я получила её. Ты хотела, чтобы я просканировала её. Почему?

Вивиан пожала плечами.

- Некоторые другие Жнецы выяснили, что кинжал должен был быть спрятан в библиотеке или возле библиотеки, но на это ушли бы годы обыскать здание, особенно потому что я, будучи студенткой, в конце концов, подлежу определённым ограничениям.

Так что я подумала, что оставлю улаживать поиск для меня - тебя. Но так как ты, очевидно, не имела понятия, что кинжал находится в библиотеке, я решила дать тебе небольшую подсказку. Все ждут до последней секунды, чтобы сделать домашнее задание. Я предположила, что ты пойдёшь на выставку лишь в последний день каникул, так что уговорила Савану пойти вместе.

- Если ты всё это время пыталась подобраться ко мне, почему тогда убила других студентов? - прошептала я. - Почему они должны были умереть?

Вивиан равнодушно пожала плечами.

- Это ведь должно было выглядеть, как настоящее нападение, не то ты никогда бы не поверила, что я уронила карту нечаянно. Кроме того, мне ещё никогда не нравился Самсон Сорензен. Он всегда считал себя намного более крутым, чем другие парни - слишком крутым, чтобы пойти на свидание с кем-то вроде меня. Однажды я попросила его о свидание, прежде чем Жасмин заграбастала его. Но он только рассмеялся и спросил меня, почему должен встречаться с такой неприметной девушкой, как я. Что же, он больше не смеялся, когда я воткнула ему меч в грудь, не так ли?

Гнев промелькнул на её лице и она сильнее ухватилась за кинжал, как будто хотела убить Самсона сейчас ещё раз.

- А в библиотеке? - спросила я, потому что хотела, чтобы она продолжала говорить. - Что это было с жутким шёпотом?

Лицо Вивиан немного разгладилось и снова её плечи поднялись вверх и опустились.

- Мне были нужны коды Метис от дверей и магические пароли, чтобы проникнуть в тюрьму и освободить Престона.

Я знала, что она брала тебя туда с собой, чтобы рыться в его разуме. И учитывая твою психометрию и тот факт, что ты никогда ничего не забываешь, что видела или слышала, я знала, что эта информация была у тебя в голове.

Мне нужно было проникнуть в твои мысли и заставить тебя думать о Престоне, чтобы найти всё, что мне было нужно. Мы знаем всё о тебе и твоей магии прикосновения. Должна сказать, пока она была довольно практична. Сначала она помогла мне освободить Престона, а потом найти кинжал. Хорошо всё сделала, Гвен. Действительно хорошо.

Я подумала о моей постоянной головной боли в последние дни и все те случаи, когда у меня было такое чувство, будто кто-то роется пальцами в моём мозге. Это была Вивиан, которая использовала свою телепатию против меня.

Каким-то образом я чувствовала, что она делала и даже пыталась защищаться, но это не сработало. Тогда мне в голову пришла ещё одна мысль.

- Ты знаешь всё о моей магии прикосновения ... и что я должна с ней сделать, - сказала я и повторила, таким образом, то, что однажды сказал мне Престон.

Вивиан фыркнула.

- Прошу тебя. Как будто ты когда-нибудь сможешь убить Локи со своей смешной психометрией.

Снова я задержала дыхание и в этот раз перед моими глазами затанцевали также белые звёздочки. Я думала, что знала, что испытываешь при полном недоумение, но это было ничто, по сравнению с шоком, который я испытала сейчас.

- Ты думаешь ... Жнецы действительно думают ... что я убью моей магией Локи?

Мой голос был едва громче, чем шёпот. У меня едва хватало дыхания, чтобы вообще задать вопрос. Убить бога? Я? Могла ли я вообще сделать это с моей магией прикосновения? Как мог кто-то сделать это?

Вивиан заметила ужас на моём лице и рассмеялась.

- Ты имеешь ввиду, что ты этого не знала? Великая богиня Ника не сказала тебе? О, как хорошо.

Она смеялась и смеялась. Между тем Престон перестал дрожать и плакать, и, оттолкнувшись, медленно сел. Он бросил на Вивиан полный ненависти взгляд, в то время как вытирал слёзы со своих покрасневших щёк.

- Но что с кольцом? - спросила я. Мои мысли неслись одновременно в тысячи разных направлениях. - Зачем ты вообще прилагала усилия нанять меня, чтобы найти его?

Вивиан подняла руку вверх, чтобы посмотреть на кольцо, которое сверкало на ней. Я смотрела на два лица на золотой полосе и мне больше не казалось, будто одно из них смеётся, а другое плачет. Нет, оба лица выглядели искажёнными и улыбались мне со злой, жестокой радостью.

- Я должна была бы это знать, - пробормотала я. - У кольца два лица, также как и у тебя. Оно вовсе не показывает театральные маски, не так ли? Хотя тебе стоит купить мистеру Овиду, учителю театра, небольшой подарок. Он сделал из тебя довольно хорошую актрису.

- Это правда, - согласилась Вивиан. - Я намного более талантливая, чем когда-нибудь будет эта глупая амазонка, Хелена Пакстон. Тем не менее, мистер Овид даёт всегда ей главные роли в наших спектаклях. Тебе действительно стоит отточить знания в миф-истории, Гвен. Я тебе рассказала, что это кольцо Януса, римского бога начала и конца. У него два лица, из которых одно смотрит в будущее, а другое в прошлое. Кольцо передаётся в моей семье в течение многих поколений, как символ для нашей тайной лояльности по отношению к Локи. Оно принадлежало моей маме - пока несколько членов пантеона не убили её.

Она скривила лицо, а я вспомнила картину, которую увидела о маме Вивиан, как та отдавала кольцо своей дочери. И боль, которую испытывала девочка. Мне даже стало бы её жаль - если бы она не причинила мне точно такую же боль, убив мою маму.

Потом в моей голове появилась другая мысль.

- Вот почему у тебя в комнате была совершенно новая обстановка, правильно? И вот почему ты в тот день, когда я искала твоё кольцо, прыгнула вперёд и открыла для меня дверь.

Ты не могла рисковать, чтобы я, коснувшись чего-то в твоей комнате, получила видение и таким образом обнаружила, кто ты на самом деле. Но зачем ты заплатила мне, если никогда по-настоящему не теряла кольца?

- Насчёт мебели ты совершенно права. А что касается кольца ... Я должна была зависать поближе к тебе и наблюдать за тем, что ты делаешь, и я не хотела, чтобы ты что-то заподозрила, прежде чем найдёшь кинжал. Поэтому я выдумала историю о Саване, будто та украла моё кольцо и спрятала его в её комнате.

Кроме того я знала, что это будет проще простого, заставить тебя поверить в то, что она Жнец. Это не секрет, что вы оба ещё боретесь за Логана.

- Значит, это было только отвлечение. Но ты ведь должна была знать, что я коснусь кольца и просканирую его, даже если только для того, чтобы убедиться в том, что Савана действительно украла его, - сказала я. - Как ты смогла изменить воспоминания, что это выглядело так, будто она Жнец, а не ты?

Вивиан пожала плечами.

- Магия хаоса, уже забыла? Путаница и иллюзия. В некотором смысле моя магия полная противоположность твоей, Гвен. Ты касаешься чего-то и видишь вещи. Если я достаточно сосредоточусь, то могу зарядить вещи воспоминаниями и чувствами. Поэтому было просто, взять мой образ с кольцом, а затем сделать его похожим на Савану.

- Но ... - Раздался мелодичный звон и прервал меня. Мой взгляд метнулся к источнику звука - большие напольные часы из чёрного дерева в форме птицы Рух.

- Наконец-то полночь, - сказала Вивиан. - Знаешь, что это значит, Гвен?

- Что?

Вивиан улыбнулась.

- Что для тебя настало время сделать то, для чего я привела тебя сюда.

Я должна была заставить себя задать следующий вопрос.

- И для чего же? - Её улыбка стала шире.

- Чтобы умереть.

 

Глава 22

Другой Жнец зашёл в гостиную - мужчина, которого я видела, когда коснулась подделанной карты. Он перерезал верёвки, которыми я была привязана к стулу. Потом он и Престон поволокли меня через балконную дверь наружу.

Я попыталась сопротивляться, но Престон приставил меч к моим рёбрам и объяснил, что он воткнёт его мне в сердце, если я только попытаюсь неправильно вздохнуть. Поэтом я решила дышать правильно.

Вивиан шла впереди, в то время как Престон и мужчина провели меня вниз по каменной лестнице, а потом в лес, который лежал за особняком.

В темноте я мало что могла разобрать, но у меня было такое чувство, что мы находились всё ещё в горах, всё ещё в Северной Каролине, всё ещё недалеко от Академии. Я не знала, почему это меня так утешало, но так оно было.

Если уж я должна умереть, тогда, по крайней мере, недалеко от моего дома. По крайней мере, члены Пантеона, возможно, найдут мой труп и похоронят.

Мы заходили всё глубже и глубже в лес. Замёрзшие листья хрустели под ногами, как хрупкие кости. Постепенно свет из особняка позади нас исчез из поля зрения и сменился другим впереди нас. Этот свет мерцал и танцевал в темноте, и мне стало ясно, что ночь там была освещена горящими факелами.

Мы вышли из-за деревьев на большую поляну. Огромный круг из чёрного мрамора был встроен здесь в землю, вокруг которого поднимались вверх деревья, как колонны большого Колизея.

Высокие факелы стояли в отверстиях, которые специально для этого были выбиты в камне, а их трещащий красный огонь мерцал в небе, как будто стремился поджечь деревья вокруг.

По дороге через лес мы никого не встретили, но в каменном круге собралось уже тринадцать человек, один возле каждого факела - и на каждом из них была одета маска Жнеца и чёрная мантия.

Я смотрела в круг из людей, при это, мой взгляд скользил от одного искажённого лица Локи к другому. Я не могла распознать, кто скрывался за масками, но я предполагала, что, скорее всего, знала некоторых из них, что они были студентами или профессорами в Мифе.

От них исходило знакомое чувство, вместе с ненавистью - столько много ненависти. Каждый Жнец в кругу с удовольствием выступил бы вперёд, чтобы убить меня. Я закусила губу, стараясь вести себя так, чтобы они не заметили, как сильно я боялась их и того, что он хотели сделать со мной.

- Что это такое? - спросила я.

- Это, - объяснила Вивиан с глубоким удовлетворением в голосе, - грам-ворота, одни из сотни во всём мире. Они служат порталом к другим воротам и даже к другим сферам - включая Хельхейм.

- Хельхейм? - прошептала я. Из моих исследований о кинжале я знала, что оружие было названо в честь Хильхейма, северного мира мёртвых - и тюремной сферы, в которой застрял Локи.

Предположительно это было место, из которого никто - был ли это бог или человек, не мог выбраться, но у меня было страшное предчувствие, что это утверждение сегодня ночью будет опровергнуто.

Вивиан посмотрела на меня с насмешливым выражением.

- Ты только сейчас начала понимать, что происходит, не так ли Гвен? Должна сказать, мне нравиться выражение нарастающего ужаса на твоём лице.

Я хотела задать ещё вопросы, но не получилось, так как Престон и еще один мужчина отволокли меня в середину каменного круга. Что-то в мраморе под моими ногами было высечено, и мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это было - рука, которая удерживала весы в равновесии.

Точно такая же рука и точно такие же весы, как на потолке тюрьмы в академии. Вивиан тоже промаршировала в середину каменного круга. Оттуда она посмотрела на других Жнецов, которые собрались вокруг нас.

- Мы очень, очень долго ждали этого момента, - сказала она. - На протяжении веков наши предки преданно служили Локи и готовились к тому дню, когда мы, наконец, сможем освободить нашего бога из тюрьмы, в которой он так долго был заперт. Что же, этот день, наконец, настал.

Да, я знала, что умру. Тем не менее, не могла удержаться от того, чтобы закатить глаза, учитывая её формальные, высокопарные слова. Ты тренировала свою речь перед зеркалом, Вив?

- Вы все знаете, что нужно делать, - продолжила Вивиан. - Так что давайте начнём.

Жнецы начали петь, сначала тихо, очень тихо. Я не знала, что за вид магического фокус-покуса они производили, но звук их слов заставил пробежать по спине дрожь.

Постепенно слова становились резче, пока не стало казаться, будто воздух наполнен холодными ножами, которые давили мне на кожу, в любое время готовые расчленить меня, если начну делать больше, чем просто дышать.

Вивиан направила своё внимание снова на меня. Она крутила кинжал в руке, как будто тот был булавой лидеров группы поддержки, а не могущественным, опасным артефактом, каким он на самом деле являлся.

- Я знаю, что ты спрашиваешь себя, почему я не убила тебя в тюрьме академии, когда у меня был для этого шанс или даже тогда, осенью, когда ты была совсем новенькой на Мифе, - сказала она. - Ответ прост - ты была нужна нам, чтобы найти для нас кинжал, а также нам нужна твоя кровь. Свежая кровь, а не та, что уже была пролита. Конечно же, Жасмин чуть всё не испортила, как и её старший брат Престон.

При этих словах Престон рядом со мной оцепенел, но ничего не сказал. Я думала, что больше чем меня он не может ненавидеть никого, но даже здесь, между всеми этими Жнецами, я чувствовала особенную, ревнивую ненависть, которую он испытывал по отношению к Вивиан.

Престон и другой мужчина удерживали меня на месте, в то время как Вивиан подошла ко мне. Кинжал блестел в её руке. Мой желудок сжался и, внезапно, мне стало ясно, что она сделает - Вивиан принесёт меня в жертву, чтобы освободить Локи из его тюрьмы.

Бабушка Фрост сказала, что быть чемпионом - делать из себя мишень для Жнецов. Ника объяснила мне то же самое, только ещё добавила, что в крови чемпиона содержится сила - огромная сила, потому что этот человек был выбран богом.

Я считала, что в этом был смысл. Ника помогла заключить Локи в темницу, а теперь Вивиан освободит злого бога с помощью моей кровавой смерти. И не было абсолютно ничего, что я могла бы сделать, чтобы остановить её. Если я попытаюсь освободиться, то Престон пронзит меня своим мечом. Если буду стоять спокойно, то Вивиан выпотрошит меня кинжалом. Так или иначе, я буду мёртвой, мёртвой, мёртвой.

Вивиан остановилась передо мной с холодным, довольным выражением лица. Как я когда-либо могла считать её милой и застенчивой? В то время как я наблюдала за ней, мерцающая искра в её взгляде становилась всё ярче и ярче, пока они не начали святиться таким же алым цветом, как факелы.

- Протяни свою руку, - приказала Вивиан.

Мою руку? Для чего ей была нужна моя рука? Почему её внимание было направлено не на моё сердце?

Престон вынудил меня поднять руку вверх, пока она не была открыто вытянута передо мной. Вивиан воткнула нож и сделала глубокий порез в мою правую ладонь.

Я, шипя, втянула воздух сквозь зубы, потому что было очень больно, но Вивиан резала всё глубже и глубже, пока у меня не появилось такое чувство, будто она хочет разрубить руку на две части. Я подавила крик и пыталась сделать так, чтобы меня не вырвало.

Кровь хлынула из моей ладони и покрыла кинжал липкой глазурью. Несколько секунд ничего не происходило. Но потом в глазообразном рубине на ручке кинжала проснулась красная искра - горячий, пугающий, алый свет, который я знала слишком хорошо.

- Нет, - прошептала я. - Нет, нет, нет. - Вивиан снова воткнула кинжал в рану и поворачивала его снова и снова, пока он не покрылся полностью моей кровью. Потом она опять его вытянула, и я со страхом заметила, что с его острия не капает кровь.

Вместо этого кинжал вбирал её в себя, впитывал, как губка. Последняя капля крови исчезла в камне, а пугающий, алый свет от рубина распространялся всё дальше.

Несколько секунд спустя светилось всё оружие тем же горяще-красном цветом, каким святились глаза Вивиан.

Осторожно Вивиан воткнула кинжал в щель посреди каменного круга, прямо в середину руки, которая держала весы, в тоже место, где она порезала и мою руку. Потом она отступила к краю каменного круга. Престон и другой мужчина потащили меня тоже туда, при этом Престон продолжал и дальше прижимать свой меч мне в бок.

Я наблюдала за тем, как Хельхейм кинжал разгорался всё ярче, в то время как от него поднимались клубы едкого, чёрного дыма. Пока он, наконец, просто не ... слился с камнем.

В тот момент, как ручка кинжала исчезла, земля начала трястись, как будто мы находились в эпицентре самого большого землетрясения, которое когда-либо случалось. Один за другим факелы потухли на один момент, чтобы сразу вспыхнуть заново. Чёрный камень под нашими ногами поднялся и опустился, как будто кто-то ударил его из-под низу огромным кулаком.

Бум-бум-бум! Пару секунд спустя каменные Гарм-ворота поддались ударам, и круг раскололся посередине. Снова камень поднялся вверх и образовалась ещё одна трещина, так что сформировалась огромная X.

Алый дым вышел через гигантские трещины и взлетел вверх, как лава. Он горел даже ещё горячее, чем факелы, пока не коснулся моего лица своим жаром. Ужасная вонь наполнила воздух, как сера, смешанная с цветочными духами.

Потом, так же внезапно, как всё началось, дрожь и тряска прекратились, а дым исчез. Я заморгала и попыталась взять себя снова в руки. В этот момент я заметила, что в середине круга, прямо рядом с огромной трещиной в форме буквы X, появилась фигура.

На ней была одета длинная, чёрная мантия и она стояла на коленях. Тело было напряженно и изогнуто, грудь почти касалась земли, шея склонена до грани возможного, в то время как её правая рука торчала за ней под неестественным углом. Правой рукой мужчина сжимал Хельхейм кинжал, остриё направленно вверх, как будто он использовал оружие для того, чтобы проткнуть камень над собой.

Я могла видеть только часть лица, но оно казалось гладким и блестящим, как будто состояло из воска. Намного более сильно я чувствовала ярость, которая исходила от него волнами - ярость, горящий гнев и самый чёрный вид ненависти.

- Локи, - прошептала я испуганно.

 

Глава 23

Скандинавский бог хаоса какое-то время оставался неподвижным, как будто замёрз, в середине каменного круга. Медленно, его пальцы дернулись, а мышцы задрожали, как будто он был пойман в этой одной, мучительной позе долгое, долгое время, и видимо у него были проблемы с ногами.

Его рука опустилась, его скрученная шея вернулась на свое место, и его грудь поднялась, в то время как он встал на ноги. При каждом движение его кости трещали и хрустели, как будто в такт потрескиванию факелов. Каждый звук заставлял меня стискивать зубы и сжиматься еще больше в страхе. Я уже стояла перед лицом одного бога. Ника приходила ко мне дважды, но это- это было что-то другое.

Потому что это был Локи , и он излучал чистое зло.

Наконец, Бог встал в полный рост - почти семь футов в высоту. Он стоял спиной ко мне, но он поворачивал головой то налево, то направо, пока все кости не встали на свои места, после он уставился на круг Жнецов вокруг него.

Затем, бог поднял свои руки в воздух и испустил крик - дикий, дикий крик, наполненный ненавистью и яростью, который ему приходилось сдерживать веками, пока он находился в заточение. Крик был наполнен кровавым хаосом и обещанием смерти, о котором шептались его жнецы на протяжении многих лет. Это был самый ужасный звук, который я когда-либо слышала.

Малейшего его шепота будет достаточно, чтобы заставить пульсировать мою голову. Почувствовав его могущество, на глаза навернулись жгучие слезы, струящие по моим щекам, и мое тело болело, как будто крика Бога было достаточно, чтобы отделить мою плоть от моих костей. Может, так и было. В любом случаи, я не думала, что может стать еще хуже, пока Бог не повернулся, и я не увидела его впервые так хорошо.

Это было - он был - ужасным. Локи был самым ужасным, что я когда-либо видела и хуже чем все, что я когда-либо могла представить. Я видела его изображения в моих книгах об истории мифов, но они не шли ни в какое сравнение с настоящим лицом Бога.

Пронизывающий голубой глаз, строгий подбородок, большая скула, нос с горбинкой, алебастровая кожа. Половина его лица была совершена, красивая, великолепная, точно он был статуей в Библиотеке Древностей, которая ожила. Его волосы ниспадали подобно золотой реке, немного касаясь его правого плеча.

Но левая часть лица Бога была совсем расплавленной. Как будто горячий воск тек и превращал в месиво все безупречные, ровные черты лица во что-то темное, уродливое и крайне искривленное.

Вместо голубого цвета на этой стороне лица, глаз Бога был красным - красным как у Жнеца. Его скула напоминала больше кусок замазки, а его нос выглядел как крючковатый клюв, упирающийся в его подбородок. Кожа его не была гладкой и блестящей, она была разъеденной, покрытой ужасными рубцами, а его волосы на этой стороне головы были черными, с блестящими малиновыми прядями среди тонких, запутанных, опаленных волосах.

Локи был самым ужасным, что я когда-либо видела, и сейчас он окончательно был свободен из своего заточения. И это была моя вина - полностью моя вина. Люди будут умирать, и это все моя вина, так как я была такой идиоткой, что Жница смогла использовать меня, для того чтобы найти Кинжал Хельхейма. Каким-то образом я смогла проглотить комок горячей, кислой желчи, стоящий в моей горле.

Вивиан сделала шаг вперед и опустилась на колено перед ним.

- Мой господин, - сказала она голосом, пропитанным благоговением. - Нам наконец-то удалось освободить вас, и сейчас, после стольких лет, мы ждем ваших инструкций.

Локи посмотрел на Жницу, стоящую на земле перед ним.

- Поднимись, мой Чемпион, ты хорошо мне послужила. И вместе, мы удостоверимся, что Хаос вновь поглотит этот смертный мир.

Не смотря на изуродованное лицо бога, его голос был глубоким и ровным, с низким гортанным тембром. Мягкий, завораживающий голос. Такой вид голоса, который может убедить человека сделать почти что угодно.

Хотя я и знала, каким он был жестоким, и обо всех ужасных вещах, которые он поручал выполнять своим Жнецам, его голос все еще оставался великолепным, приятным и чистым. Я чувствовала гипнотическое притяжение его слов, обволакивающих меня, пытающихся залезть мне в голову, как это делала телепатическая магия Вививн. Я стиснула зубы и отогнала это чувство прочь насколько могла.

Вивиан встала на ноги, глаза светились еще ярче красным светом. Бог вручил ей Кинжал Хельхейма, преподнося его как дар. Вивиан снова поклонилась Локи, а после подняла оружие.

- Ради Хаоса! - крикнула она.

- Ради Хаоса! - закричали другие Жнецы снова и снова и их крики решили не только мою судьбу, но и всего мира.

Наконец эхо от крика Жнецов стихло, и Локи вновь посмотрел на Вивиан.

-Теперь, - сказал бог. - Я хочу увидеть жертву, которую ты мне принесла.

Вивиан кивнула головой в мою сторону. Бог посмотрел через плечо, глядя на меня своей прекрасной половиной лица. Голубой глаз Локи сосредоточился на мне и сузился, после чего он повернулся и направился в мою сторону.

Его кости хрустели при каждом шаге, и я заметила, что под длинной одеждой на нем не было ботинок. Расколотый мрамор, однако, казалось, не беспокоил его, хотя я знала, что острые осколки впивались в ноги с каждым его шагом.

Тем не менее, у меня было такое ощущение, что бог чувствовал себя не особо хорошо. В его движениях была определённая одеревенелость, и он снова и снова морщился, как будто ему больно находиться здесь, в мире смертных. Или возможно он провёл все эти века в пытках, как это было в первый раз, когда боги заперли его.

Локи остановился в нескольких шагах. Престон и другой парень подтащили меня вперед, в мерцающий свет факелов, где бог мог разглядеть меня.

- Еще одна девочка Фрост, - сказал он, его мягкий голос был наполнен ненавистью. - Я вижу Ника не поменяла тактику, несмотря на все прошедшие века.

Я понятия не имела, о чем говорил бог, и собственно меня это сейчас не волновало. Я ничего не хотела так сильно, как свернуться в клубок и рыдать у его ног, но я не позволю запугать себя, даже злому богу. Если уж я не могла сделать ничего другого, то по крайней мере встретить свою смерть мужественно, как моя мама.

Мне понадобился один момент, чтобы набраться смелости, но наконец, я подняла голову и посмотрела ему в глаза. Было очень странно, смотреть ему в лицо, одна сторона которого была такой идеальной, а другая полностью изуродованной. Я решила сосредоточиться на изуродованной. В конце концов, она показывала, каким Локи был на самом деле - испорченным во всех отношениях.

- Возможно, ты и выбрался, - сказала я самым дерзким голосом, которым только смогла. - Но ты ещё не победил. Ника и другие члены пантеона восстанут и сокрушат тебя так же, как сделали это раньше. Они посадят тебя обратно туда, где тебе место - и в этот раз навсегда.

Локи посмотрел на меня, и я почувствовала, как секунды моей жизни медленно истекают, словно бог размышлял над тем, что со мной сделать, каким способом заставить страдать так же сильно, как страдал он.

Тик-так-тик-так.

Но вместо того, чтобы испепелить меня своим горяще-красным взглядом или любым другим магическим фокусом-покусом, который у него имелся, бог откинул голову назад и рассмеялся. Я втянула сквозь зубы воздух и старалась не потерять от боли сознание. Презрительный звук имел тот же эффект, как и сильный удар в живот.

Я чувствовала холодную мощь Ники, когда богиня появлялась передо мной, но эта мощь была нечем по сравнению со злом Локи. Можно сказать, бог испускал злость, ненависть и ярость. Я думала, что Ника была самой сильной из тех, с кем я сталкивалась, но теперь мне казалось, что я была не права.

- О, цыганка, бедная жалкая цыганка, - пробормотал Локи. - Имеет такую прочную веру к своей богине, как и другие ее предки на протяжении многих лет.

Бог наклонился вперед и посмотрел на меня, его лицо находилось лишь в нескольких сантиметрах от моего, а один его красный глаз впился в мой фиолетовый. - Неужели ты не понимаешь, что я уже победил? Я свободен, а ты находишься здесь. Все что мне осталось, это окончательно победить. - Прежде чем я успела подумать о словах бога, Локи взглянул на Вивиан. - Убей ее, - сказал бог.

На лице Вивиан показалась улыбка.

- С удовольствием. - Девушка жнец направилась ко мне, разрезая воздух Кинжалом Хельхейма, который все еще сжимала в своих пальцах. Как бы, мне не хотелось закрыть глаза, но когда она подошла, я их не закрыла. Я буду смотреть ей в лицо, когда она будет меня убивать, как убила мою маму. Гвен Фрост, девушка-цыганка и отважная до самого горького конца.

Вивиан приближалась, всё ближе и ближе, а багровый огонь в ее глазах, при каждом шаге, загорелся всё ярче и становился всё горячее. Наконец она остановилась прямо передо мной.

- Как глупо, что уже всё закончилось, Гвен - сказала она. - Мне так было приятно играть с тобой в последние несколько дней.

- Иди к черту, сука, - сказала я сквозь стиснутые зубы.

Вивиан весело рассмеялась. - Думаю, что ты окажешься там первой.

Она подняла кинжал высоко над головой. Черный клинок на секунду блеснул в свете факелов, прежде чем, сделав дугу, направился к моему сердцу.

Раздалось дикое рычание, и из-за деревьев выпрыгнула большая тень и врезалась в девчонку Жнеца, сбив её с ног. Кинжал заскользил по камню, а Вивиан поползла за ним. Но существо ещё не закончило.

Оно вбежала в круг Жнецов, щёлкая челюстями и впиваясь когтями во всех, кого могла достать. Через пять секунд двое Жнецов умерли. Спустя следующие пять ещё два последовали за ними.

Существо развернулось, чтобы напасть на ещё одного Жнеца и наконец я узнала кто и что это было.

- Нотт, - прошептала я.

Я не знаю, как волчица Фенрир нашла меня здесь, посреди пустыря, но обрадовалась, что она тут. Впервые за этот вечер во мне проснулось что-то наподобие надежды.

- Нотт! - сказала я громче. Волчица приостановила свою последнюю атаку и одарила меня волчьей улыбкой. Потом погрузила свои зубы и когти в следующего Жнеца. Престон был так удивлён, увидев волчицу, что опустил свой меч.

Я начала бороться с Престоном и держащим меня другим мужчиной. Если только освобожусь, то смогу сбежать в лес и скрыться от них. Нотт была здесь и проделала просеку в рядах Жнецов, как будто те были не больше, чем фигуры из бумаги. Не пройдёт и минуты и их не будет достаточно, чтобы остановить наше бегство.

Хриплое карканье раздалось над верхушками деревьев. Оно больше было похоже на крик, чем зов птицы. Я едва успела поднять голову вверх, а чёрная птица Рух уже напала. Я не заметила огромную птицу, но она, должно быть, сидела на одном из деревьев во время всего жуткого ритуала. Теперь же она взлетела с ветки и, вытянув когти, бросилась вниз на Нотт, готовая разорвать её на части.

Волчица почувствовала атаку другого существа и повернув голову, вырвала полную пасть перьев из птицы. Прежде чем подняться в небо, Рух снова закричала своим ужасным криком.

Нотт смотрела на существо, которое кружило над ней, готовое снова атаковать. Волчица не заметила, что Вивиан подняла кинжал и подкрадывалась к ней сзади.

- Нотт! - крикнула я, всё ещё пытаясь освободиться. - Берегись! - Но было уже поздно. Вивиан воткнула кинжал волчицы Фенрир в бок, потом вытащила его и воткнула ещё раз. Волчица попятилась назад, потом упала на каменный пол. Кровь была просто повсюду.

Нотт посмотрела на меня и издала низкое, полное боли повизгивание. Слёзы потекли по моему лицу, и я боролось так сильно, как только могла, но Престон и другой мужчина крепко меня держали.

- Нотт! - закричала я. Нет! Нотт! Нет! - Веки волчицы вздрогнули, потом медленно закрылись. Кровь продолжала вытекать из уродливых ран на её боку, склеивая тёмную шерсть. Я продолжала кричать и плакать и бороться, но это было бесполезно. Что бы я не делала, как бы не брыкалась и не сопротивлялась, не пиналась и не размахивала руками, я не могла освободиться из хватки Престона и второго мужчины.

При виде моих криков, губы Локи скривились в отвратительной усмешке. Он обернулся к Вивиан. - Заставь её замолчать ...

Вдалеке раздался высокий, пронзительный вой. Яркий звук промчался эхом сквозь деревья, как гремящий гром на земле. Он был таким же громким, как смех Локи ранее, но по какой-то причине этот вой не напугал меня. Он дал мне надежду.

На один момент все Жнецы замерли, даже те, которые корчились на земле и стонали от боли, потому что Нотт их тяжело ранила.

- Члены Пантеона! - прошипел один из них. - Они уже нашли наше убежище!

- Пусть приходят, - сказала Вивиан и замахала кинжалом, так что с него начали брызгать капли крови Нотт. - Мы покончим с этой войной - раз и навсегда.

Вой снова прозвучал, в этот раз даже громче и резче. К моему удивлению Локи при этом звуке отшатнулся назад и закрыл обоими руками уши. Вивиан уставилась на него, внезапно засомневавшись. - Мог господин?

- Это рог Роланда, - прокряхтел Локи тихо. - После того, как я так долго был заключён под землёй, этот звук кажется мне как ... кинжал в голову.

В третий раз прозвучал рог и бог издал крик чистой агонии, в то время, как его тело задёргалось от боли. Один из других Жнецов подошёл к Вивиан.

- Быстро, - сказал он. - Помоги ему забраться на птицу Рух, пока они не затрубили в рог снова. Он ещё слаб, а мы не можем допустить, чтобы они поймали его. Не сейчас. Не раньше, чем он готов к трансформации.

Трансформации? Что за трансформация? О чём он говорил?

Вивиан свистнула и чёрная птица Рух спустилась снова на землю. Она передала Хельхейм кинжал Престону и поспешила к птице. Быстрыми движениями она и другие Жнецы установили своего рода кожаную упряжку на Рухе. Потом затолкали всё ещё корчащегося Локи на широкую спину птицы и привязали его.

Они действительно собирались ... прокатится на этом существе? Отвечая на мой немой вопрос, Вивиан вскарабкалась перед богом на птицу и взялась за повод. Она подняла и ударила им по крыльям Рух.

- Подожди, - выдохнул Локи. - Ещё ... кое что ... - Бог посмотрел на меня вниз и снова я почувствовала всю силу его ненависти, которая сжигала меня, как будто я стояла на поверхности солнца.

- Убейте девчонку Фрост, - сказал Локи. - Кинжалом. Сейчас, пока ещё не поздно.

- С удовольствием, - ответил Престон.

И не успела я моргнуть глазом, не успела вскрикнуть, как Престон уже поднял Хельхейм кинжал и воткнул его мне в грудь.

 

Глава 24

Одну секунду я ничего не чувствовала. Потом мой мозг наверстал остальную часть тела. Я вскрикнула, в то время как Престон воткнул кинжал глубже в мою грудь, и я закричала снова, когда он его вытащил. Боль была ... была ... невыносимой. Нескончаемые волны мук накатились на моё тело, каждая немного сильнее и ужаснее, чем предыдущая.

Я не помнила того, что прижала руки к ране, но внезапно почувствовала, как кровь потекла сквозь мои пальцы - тёплая, влажная, липкая и с запахом меди.

Белые звёзды взорвались перед моими глазами и следующее, что помню, как лежу на земле и смотрю на Локи, Вивиан и чёрную птицу Рух.

Злой бог смотрел на меня и на его нелепом лице появилась улыбка. На гладкой стороне уголок губ приподнялся вверх, а на расплавленной опустился вниз. Его вид напомнил мне два лица на кольце Вивиан - только он был намного уродливее.

- Что же, - сказал Локи с грубым триумфом в голосе. - Таким образом, по крайней мере, одна проблема окончательно решена. Передай Нике привет, когда увидишь её, маленькая цыганка. И расскажи ей, что это только вопрос времени, пока Пантеон падёт и наконец, снова воцариться хаос.

Вивиан ухватилась покрепче за поводья чёрного Руха и посмотрела вниз на Престона.

- Убедись в том, что цыганка умрёт, Престон, - приказала она. - Остальные исчезните в лесу. Мы соберёмся возле второго убежища, чтобы сгруппироваться заново. И проследите за тем, чтобы по дороге туда вы прикончили парочку членов Пантеона.

Другие Жнецы закивали и исчезли между деревьев. Вивиан ударила поводьями по спине чёрного Руха и гигантская птица замахала своими блестящими, чёрными крыльями. Она взлетела с земли так же легко, как и спустилась с деревьев. Несмотря на боль, я не могла прекратить смотреть на существо и людей на её спине.

Вивиан, девчонка, которая убила мою маму и Локи, злой бог, которого я только что освободила против моей воли.

Может быть, Локи прочитал мои страдальческие мысли, во всяком случае он склонился с бока Руха и его красный взгляд Жнеца впился в мой. Снова я уловила его чувство - но в этот раз это был чистый триумф. Как будто благодаря тому, что он приказал меня убить, он исполнил свою мечту, которую уже давно лелеял, и одержал большую финальную победу.

На половину расплавленное лицо злого бога было последнее, что я увидела, прежде чем чёрная птица Рух исчезла в ночном небе.

Престон наблюдал за тем, как Вивиан и Локи поглотила темнота. Его красивое лицо недовольно скривилось.

- Это должен был быть я, - пробормотал он. - Меня должны были выбрать чемпионом Локи. А не её.

Престон размахнулся ногой и пнул меня в бок. Сила пинка заставила перевернуться меня на живот, и я застонала, когда через моё тело промчалась новая волна боли.

- Что же, - сказал он. - По крайней мере, я наслаждюсь сегодня вечером твоим убийством. Хотя бы что-то.

Престон присел на корточки и насмешливо мне улыбнулся.

- Теперь ты не такая крутая, да Гвен? Не такая смелая и сильная, какой прикидываешься, когда копаешься в воспоминаниях других людей, в то время, как те закованы в цепи. Но твоя жалкая психометрическая магия не сможет тебе сейчас помочь.

Возможно виновата была затуманивающая голову боль, но слова Престона отдавались эхом в моём разуме. Что-то в его словах показалось мне ... не правильным.

Я старалась сосредоточиться, выяснить, что меня так сильно тревожило в словах Жнеца, в то время, как умирала и собственно должна была думать о таких вещах, как моя бессмертная душа.

Мне понадобилось пару секунд, но потом я вспомнила, что мне объясняли бабушка Фрост и профессор Метис. Что я с помощью моей психометрии могла сделать намного больше, чем просто касаться вещей и перехватывать вибрации.

«Твоя психометрия позволяет тебе видеть воспоминания людей, заставляет тебя чувствовать то, что чувствовали они». Голос Метис снова раздался в моей голове. «Кто говорит, что ты также не сможешь проникнуть в них глубже? Возможно, ты даже сможешь, пока с кем-то сражаешься, подключиться к его магии и использовать её против него?»

А потом я подумала о Дафне и о том, как почувствовала её целительную магию в Колизее и ещё раз в спортивном зале; как мне удалось коснуться и почувствовать её силу, как она перетекла в моё тело, даже если это длилось всего несколько секунд. Жаль, что валькирии не было в этот момент здесь. Я могла бы ухватиться за её магию ...

Потом у меня появилась невероятная идея. Дафны здесь не было, но зато Престон.

Я подумала над этим, спросила себя, смогу ли сделать тоже со Жнецом, что сделала с Дафной. Смогу ли коснуться и каким-то образом использовать его магию, его энергию, чтобы исцелить себя. Это звучало безумно, но я сделала бы всё, чтобы облегчить ужасную боль, которую испытывала - даже коснулась бы в последний раз Жнеца.

Поэтому я с трудом вдохнула воздуха, положила дрожащую руку на зазубренный камень и на несколько сантиметров передвинулась вперёд. Потом повторила тоже самое ещё раз другой рукой. Было тяжело - так чертовски тяжело - но я всё равно продолжала. Спустя несколько секунд Престон заметил, что я делаю. Он засмеялся, его смех был тёмным и уродливым.

- Ты всё ещё борешься, цыганочка? Всё ещё пытаешься прикончить меня? Это тебя не спасёт. Рана, которую я нанёс тебе - смертельна. Через пару минут ты сдохнешь.

Единственная причина, почему я ещё не отрубил тебе голову мечом это та, что я хочу видеть, как ты страдаешь, так же, как страдала моя сестра Жасмин, когда ты убила её. Конечно, твоя смерть будет далеко не так долго тянуться, как должна, но этого должно хватить.

Я не собиралась отвечать ему. У меня для этого не было ни воздуха, ни энергии. Я полностью сосредоточилась на Престоне. Он сидел на корточках примерно в полу метре от меня.

Его штанины приподнялись вверх, когда он садился на корточки, и я видела кусок светлой кожи между носками и штанами. Ближе и ближе я подползала к ноге Жнеца и оставляла при этом на земле след крови. Мой взгляд был направлен только на маленькую часть голой кожи.

Престон улыбался, видя мои жалкие усилия. Жнецу было смешно наблюдать за тем, как я ползла к нему. За это чувство я ухватилась и использовала его, чтобы разжечь гнев, вспомнив всё, что случилось сегодня вечером. Что Вивиан провела меня, что Локи был освобождён, что Нотт умерла.

Последняя мысль едва не стоила мне всей моей силы - представить себе, что Нотт была мертва - но потом я вспомнила, как волчица визжала, что она посмотрела на меня так, будто это она оставляет меня на произвол судьбы, а не наоборот.

Нотт, в попытке спасти меня, бросилась в круг Жнецов. Меньшее, что я могла сделать, чтобы почтить её самоотверженную жертву, это испробовать мой сумасшедший план, даже если он не сработает. Мне больше было нечего терять.

Так что я преодолела последнее расстояние, вытянула руку и обхватила рукой лодыжку Престона - но почувствовала только его носок.

Материал был мягким, гладким и скользким под моими окровавленными, ищущими пальцами, но он был не то, что нужно. Я должна коснуться его голой кожи. Просто должна. Так работала моя магия - и только так сработает мой план.

Если вообще сработает.

- Цыганочка, - пробормотал Престон. - Что ты делаешь? Разве ты не видишь, что это кашемировые носки? А ты их только что испортила. Только за это я мог бы тебя ещё раз заколоть.

Слёзы открыто бежали у меня по лицу, в то время, как я пыталась, найти его лодыжку. Мои ногти царапали материю, когда я старалась стянуть носок вниз, чтобы положить пальцы на кожу.

Престон нахмурился, как будто в первый раз подумал о том, что я не только из-за боли и скорби набросилась на него, но действительно касалась его с определённой целью.

- Что ты думаешь, ты там делаешь ...?

Применив последнюю энергию я стянула его носок вниз. Мои пальцы сомкнулись на лодыжке Жнеца, а потом я дёрнула за него.

Это было единственное слово, которое мне пришло в голову, чтобы описать то, что я сделала. Воспоминания и чувства Престона сразу же затопили мой разум, как всегда, когда я касалась другого человека. Но в этот раз я оттолкнула эти мысли и чувства в сторону и погрузилась глубже, чтобы найти его магию, найти ту искру, которая, ну, которая делала Престона Престоном.

И я нашла её. Это было сложнее, чем с Дафной - на много сложнее - наверное потому, что Престон не обладал целительной магией валькирии. Я не знала точно, какой вид магии был у Жнеца, но я чувствовала, как она пульсировала в нём.

Уродливая красная искра, которая росла и сокращалась в одинаковом ритме с его сердцем. Я представила себе, как положила руку на его сердце, обхватила пальцами эту энергию, искра в центре его сути. А потом дёрнула её в свою сторону.

В мыслях я тянула всеми силами за его магию, за это сильное, пульсирующее чувство, забирая силу у Престона и засасывая её в своё собственное тело.

Несколько секунд Престон не понимал, что происходило или возможно это продолжалась так долго, пока то, что я делала, стало вообще действовать. Но внезапно он начал дрожа, втягивать в лёгкие воздух.

- Что ... что ты делаешь? - Я проигнорировала вопрос. Я и сама не знала, что делала. Я только заметила, что боль в груди начала утихать и я наконец смогла снова дышать.

В конце концов, Жнец понял, что что-то было совсем не так, как надо. Он попытался встать и отойти от меня, но тогда я уже почувствовала себя достаточно сильной, чтобы поднять и другую руку, стянуть его второй носок вниз и обхватить пальцами его вторую лодыжку. Престон вскочил, но его руки беспомощно замахали в воздухе, а его зад сразу же снова приземлился на камень.

Жнец хотел пнуть меня, но я впилась ногтями в его лодыжку, так, что она начала кровоточить и крепко ухватилась за неё. Я знала, если отпущу, если ему удастся вырваться, то моя связь с ним прервётся. Я больше не смогу коснуться его - или его магии - и тогда умру.

Всё время я тянула, тащила и дёргала за его энергию, засасывала её в своё тело, представляла себе, как она заполняла колотую рану в сердце и стягивала там ткань снова на то место, где та и должна была быть, точно также, как Дафна исцелила Карсона в Колизее.

Престон начал кричать, но я старалась не вслушиваться в этот звук. Весь мой мир состоял только из того, чтобы цепляться за Жнеца и использовать его магию для своего исцеления.

Я не знала, сколько прошло минут, прежде чем заметила, что Престон не двигался, что Жнец больше не сопротивлялся, больше не кричал.

И что моя грудь больше не болела. Я нахмурилась и спросила себя, что было не так, спросила себя, почему энергия Жнеца больше не текла в меня. Было сложно, но медленно я оторвала мои окровавленные пальцы от его лодыжки.

Потом я повернулась на спину, расстегнула застёжку-молнию на куртке с капюшоном, а футболку под ней подняла вверх. Моя грудь была покрыта кровью, как будто я накрасила её для футбольного матча, но колотая рана зажила. Осталась только тонкая, белая линия поперёк сердца.

Каким-то образом мне это удалось - я использовала свою магию прикосновения, чтобы исцелить саму себя.

Я опустила футболку снова вниз, перевернулась на живот и поползла к Престону. Пусть я и исцелила рану от кинжала, но была ещё слишком слаба, и мне приходилось регулярно останавливаться, чтобы отдышаться. Но, в конце концов мне удалось заглянуть в лицо Жнеца.

Пустые, голубые глаза Престона смотрели в небо, рот искривлён в немом крике.

Он был мёртв. В конце концов, я поняла, что случилось. Я убила Жнеца. Я убила Престона моим цыганским даром, использовала мою психометрическую магию, чтобы высосать из его тела жизнь.

Я съёжилась на чёрном мраморе и старалась не заплакать из-за этого ужасного поступка. Я только что совершила убийство.

 

Глава 25

Не знаю, как бы долго я ещё там лежала, если бы кто-то тихо не заскулил, и проник сквозь мои ненависть, страх и отвращение к самой себе. Я подняла взгляд и увидела, что Нотт смотрела на меня едва открытыми глазами.

- Нотт! - Я подползла быстро к волчицы Фенрир. Каким-то образом я заставила себя сесть и притянуть её огромную голову на колени. Она слабо облезала мне пальцы и я почувствовала боль, которая неслась по её телу.

Она была даже ещё хуже, чем та, что чувствовала я, такая сильная, что я не знала, откуда у неё бралась сила дышать и бороться дальше. Её глаза ржавчины были сейчас почти полностью чёрными и покрыты тонкой, серой плёнкой.

- Не волнуйся, - прошептала я. - Я тебя исцелю. - Я ухватилась за свою магию, но в этот раз я вытолкнула её наружу и попыталась таким же образом излечить Нотт, как использовала энергию Престона, чтобы исцелить саму себя.

Это не сработало. Она была уже слишком слабой, а у меня не достаточно магии. То немногое, что я направляла в неё, сразу же поглощалось, и я чувствовала, что это ничего не меняло.

Я была совершенно истощена. У меня едва хватило сил, чтобы спасти саму себя, а Престон был уже мёртв. В этот момент я хотела, чтобы Жнец был ещё жив. Я подтащила бы его сюда, и, если бы это спасло Нотт, с удовольствием убила бы его ещё раз моей магией.

Волчица снова облезала мои пальцы, будто пыталась сказать, что всё хорошо, что она знала, я сделала всё возможное.

- Нотт? - прошептала я, - Нотт!

Волчица склонила голову, закрыла глаза и издала звук, который прозвучал как счастливый вздох. А потом осталась неподвижно лежать - навсегда. Я спрятала лицо в мехе на её шеи и заплакала.

Они нашли меня на рассвете, как раз когда последний сумрак рассвета бледнеет, и мир готовиться к новому дню - первый день без Нотт. Я сидела там, на холодном мраморе и замёрзшими пальцами гладила мягкие уши волчицы.

Бряц-бряц-бряц! Крики доносились эхом через лес, за которыми последовал звон лезвие меча о лезвие. Ветки затрещали, и листья зашуршали, когда несколько Жнецов выскочили на поляну. Они остановились, когда увидели меня по среди разбитого каменного круга, всё ещё прислонившись головой к холодной шее Нотт.

- Это цыганка? - спросил один из них. - Та, которую заколол Эштон? Почему она ещё жива?

- Я не знаю, - сказал другой. - Но ей осталось жить не долго. - Жнец направился ко мне, поднял меч, готовый обрушить его на мою голову ...

Он вздрогнул, закричал и на один момент напрягся, прежде чем упал рядом со мной на землю. В его спине торчала дрожащая стрела. Дафна, подумала я. Потом снова принялась гладить Нотт.

Другие Жнецы обернулись, и, мгновение спустя, на поляну выскочили мои друзья. У Логана был меч в одной руке и щит в другой. Дафна со своим ониксовым луком и колчаном. Оливер, Кензи, Метис, Никамедес и Айкас, все вооружены.

Даже Карсон был с ними, с посохом в одной руке, в то время как другой сжимал рог из слоновой кости, который напоминал мне небольшую трубу. Тот же рог, который он взял в Колизее и о котором Дафна говорила, что он снова и снова появлялся в его комнате, сколько бы раз он не отдавал его Метис. Рог Роланда, подумала я. Так назвал его Локи.

- Гвен? - закричал Логан, в то время как размахнулся мечом на следующего Жнеца. - Гвен!

Я ни подняла голову, ни отреагировала на него каким-то другим способом. Я просто продолжила гладить уши Нотт. Больше ничего не играло роли. Бряц-бряц-бряц!

Схватка бушевала вокруг меня и всё же мне казалась, будто она происходила очень далеко и не имела со мной ничего общего. Ругательства, крики, звон стали о сталь. Всё было как не ясный сон. В конце концов, однако, мои друзья проложили себе дорогу до середины круга и я начала из всего этого шума различать их голоса.

- Прочь с дороги, спартанец! - набросилась на него Дафна. - Если конечно не хочешь, чтобы я загнала тебе в спину стрелу!

- Нет! - заорал Логан в ответ. - Я должен добраться до Гвен, прежде чем будет поздно! Я не позволю ей умереть, как сделал это с моей мамой и сестрой.

Я нахмурилась. Это было неправильно. Логан не дал умереть своей семье. Он был ребёнком, когда Жнецы их убили. Он не смог бы ничего сделать, чтобы спасти их. Если бы он попытался, то тоже был бы убит.

Голос Логана заставил меня заморгать и поднять голову. Спартанец замер, когда понял, что я смотрю на него.

- Гвен? - спросил он испуганно. - Гвен!

Логан был так удивлён, что сделал что-то, о чём я никогда бы не подумала, что такое возможно - он прекратил сражаться. Жнец, с которым он фехтовал, поднял меч, готовый использовать своё неожиданное преимущество. На меня нахлынула паника и прорвала ледяной туман, в который был укутан мой разум. Логна умрёт из-за меня - точно так же, как сделала Нотт.

Я хотела закричать и предупредить его, но тут вперёд выступил Найкмедс и встал между Логаном и Жнецом. Библиотекарь парировал удар, который был предназначен для его племянника, а потом воткнул меч в грудь Жнеца.

Логан оторвал от меня свой взгляд и снова начал сражаться. Минуту спустя схватка закончилась, и все Жнецы были мертвы. Мои друзья поспешили ко мне, перешагивая при этом через трупы, которые лежали то тут, то там на разбитом мраморе.

- Гвен? - спросил Логан. - Ты в порядке? - Спартанец неуверенно смотрел на меня, но я видела только кровь. Она покрывала его меч, щит и руки, как слоем свежей, блестящей краски. Капли крови были также на его лице. Казалось, будто они пролились из его таких голубых глаз.

Мой взгляд перекачивал дальше. Дафна, Карсон, Оливер, Кензи, Метис, Найкмедс, Айакс. Они все были запятнаны кровью - столько много крови. Они проложили свой путь через Жнецов, чтобы добраться до меня - к тому, кто не заслуживает их дружбы. К тому, кто вообще ничего не заслуживал.

- Гвен? - снова спросил Логан. В этот раз его голос был лишь чуть громче шёпота. - Что случилось? Ты в порядке?

- Это была Вивиан, - объяснила я бесцветным голосом. – Всё это время это была Вивиан. У неё телепатическая магия, сила создавать иллюзии, путаниц и хаос. Она перехитрила меня, хотела, чтобы я нашла для неё Хельхейм кинжал, потом использовала его и мою кровь, чтобы открыть портал в тюрьму Локи. Он свободен. Локи освободился, а Нотт мертва.

Я продолжала гладить холодные уши волчицы.

- Бедная Нотт. Знаете, у нее почти не было шанса пожить. Быть свободной. А теперь её нет, и это всё из-за меня. Это всё моя вина. Убийство моей мамы, то, что Вивиан освободила Локи, всё. Вам не нужно было приходить. Вы должны были позволить Жнецам убить меня. Я должна была позволить Престону убить себя.

Логан посмотрел на остальных, сначала положил меч на землю, потом снял щит. Спартанец упал рядом со мной на колени. Одно мгновение он колебался, потом протянул руки вперёд, будто хотел меня обнять.

- Не прикасайся ко мне! – закричала я и бросилась назад, чтобы уклониться от него. – Не смей меня касаться!

Замешательство и боль отразились в глазах Логана, тем не менее он снова протянул руки в мою сторону. Каким-то образом мне удалось встать на ноги и, спотыкаясь, отойти ещё дальше.

- Не приближайтесь! – крикнула я, в то время как ходила кругами. – Вы все! Не подходите ко мне!

В этот раз шаг вперёд сделала Дафна с обеспокоенным видом.

- Гвен? Просто успокойся, хорошо? Никто не хочет причинить тебе боль. Мы твои друзья. Мы здесь для того, чтобы помочь тебе.

Я горько рассмеялась.

- Я об этом и не беспокоюсь. Это я сама.

- Жнецы ... Жнецы тебя ранили? – спросил тихо Оливер.

Я снова рассмеялась, в это раз немного громче и резче.

- Да, да, ранили. Вивиан порезала мне руку до кости, а Престон воткнул Хельхейм кинжал в грудь.

- Но ты выглядишь ... хорошо, - сказал Оливер нерешительно, как будто не был уверен в том, было ли это правдой. Он бросил короткий взгляд на остальных, ища у них помощи, но они все выглядели точно также шокировано и неуверенно, как он сам.

- О конечно, - сказала я. - Теперь я чувствую себя хорошо. Из-за того, что сделала с Престоном.

Другие посмотрели на мёртвого Жнеца, который лежал на холодном мраморе.

- Что с ним случилось? - спросил Карсон. - Я не вижу ран на его теле.

- Что с ним случилось? Я убила его, Карсон. Моей магией прикосновения. Моя сила такая редкая и что-то особенное. Я просто схватила Престона и вытянула из его тела всю энергию, всё магию и всю чёртову жизнь в своё собственное. Чтобы исцелить саму себя, чтобы спасти себя. Что же я за чемпион такой?

Чудак-музыкант только смотрел на меня, его рот принял форму удивлённого О. Я повернулась к Метис и бросила на неё жёсткий, обвинительный взгляд.

- Вы сказали мне, что я, с помощью моей психометрии, могу влиять на других людей и объекты. Вы никогда не говорили о том, что я также могу убить их. Об этом вы ничего никогда не говорили.

- Всё будет снова хорошо, Гвен. - Метис медленно подошла ко мне. - Всё будет хорошо. Вот увидишь. Мы докопаемся до сути. На данный момент важно только то, что ты в безопасности.

Я посмотрела в небо, как будто могла обнаружить там Вивиан, Локи и чёрную птицу Рух, на которой они улетели.

- Никто из нас теперь не в безопасности, - пробормотала я. - Больше нет. - И также внезапно, как они во мне поднялись, также снова вся энергия и гнев покинули моё тело. Колени подкосились и последнее, что я увидела, прежде чем потеряла сознание, было лицо Логана.

 

Глава 26

Метис использовала свою магию, чтобы исцелить меня и пару минут спустя я проснулась, всё ещё рядом с Нотт. Следующие часы прошли за завесой слёз.

Несмотря на моё требование, чтобы все держались от меня подальше, мои друзья положили меня на носилки и унесли из леса. То же самое они сделали с Нотт, без того, что мне пришлось об этом просить.

Они принесли меня в дом бабушки Фрост. Я объяснила моей бабушки то же самое, что уже сказала другим - что та не должна меня касаться. Но, конечно же, она меня не послушалась.

- Ты моя внучка, - сказала она резко. - Ты никогда не сделаешь мне больно.

С этим словами он взяла моё окровавленное лицо в руки и я почувствовала, как её любовь окутала меня, сильнее, чем когда-либо. Снова я заплакала.

В конце концов, я пошла наверх в ванную, но в место того, чтобы встать под душ, я уставилась на саму себя в зеркало. Мои коричневые волосы слиплись и скатались, одежда была порвана, а под глазами лежали чёрные круги от истощения. Даже цепочка со снежинкой на шее казалась какой-то матовой и в пятнах. Везде на серебряной цепочки были пятна крови - моя кровь, кровь Нотт.

Я была такой счастливой, когда Логан подарил мне украшение, но теперь я едва могла вынести даже взгляд на него. Я едва могла вынести взгляд на саму себя.

Я приняла горячий душ и смыла кровь, но, собственно, все мои движения были чисто механическими. Потом я села за стол на кухне бабушки Фрост, слушая рассказ о том, как другие меня нашли.

Видимо, за моё спасение я должна благодарить Морган Мекдугалл. Она как раз на пути в свою комнату завернула за угол верхнего двора, когда девчонка Жнец уносила меня прочь.

Она последовала за девчонкой Жнецом к одному из ворот, где Вивиан сняла свою маску и таким образом выдала Морган, кто она на самом деле.

Когда Морган поняла, что Вивиан похитила меня с кампуса, она позвала профессора Метис и вообще подняла тревогу. До Метис и до других в конце концов дошло, что Вивиан, должно быть, отнесла меня в находящуюся поблизости усадьбу её семьи.

Потом они пробили себе дорогу через десятки Жнецов, которые находились в особняке и на остальной части усадьбы.

После того, как Метис закончила историю о Морган, мы вместе пошли в ванную и она ещё раз проверила места на моей руке и груди, там, где я была ранена.

Но обе раны полностью зажили, не считая тонких, белых линий, проходящих через кожу. Метис попыталась заставить исчезнуть и их тоже, но, сколько бы целительно магии она не посылала в меня, шрамы не исчезали.

Причиной этого скорее всего была в том, что они были нанесены Хельхейм кинжалом. Метис объяснила, что такие мощные артефакты иногда оставляли шрамы, которые никогда не исчезали.

Точно также, как моё сердце никогда больше не исцелится. Мне не нужны были эти шрамы, чтобы помнить то, что случилось. Я никогда не смогу этого забыть и я никогда не перестану винить за всё себя, за весь мой ужасный провал.

Позже этим утром мы похоронили Нотт в саду моей бабушки, прямо рядом с кустом сирени, который сейчас зимой, был коричневым и голым.

Логан и Оливер взялись добровольно копать могилу, а я настояла на том, чтобы помочь, хотя мне ничего другого не хотелось так сильно, как свернуться калачиком в кровати и никогда больше не вставать. Метис, Айакс, Найкмедс и бабушка вышил на улицу, чтобы почтить Нотт, вместе с Дафной, Карсоном и Кензи.

- Нужно ли нам сказать несколько слов? - спросил меня тихо Оливер, когда всё закончилось. Я посмотрела на холм из рыхлой, коричневой земли и покачала головой.

Мне хотелось что-то сказать, рассказать о том, какой Нотт была нежной внутри, но моё горло было словно сдавленно, и я не могла выдавить даже хотя бы одно слово.

Бабушка Фрост сжала мою руку, в то время, как остальные бросали на меня сочувственные взгляды и говорили, как им жаль. Потом взрослые и мои друзья, один за другим, зашли снова внутрь, пока на улице не остались только Логан, бабушка Фрост и я.

- Я оставлю вас на несколько минут одних, - в конце концов сказала бабушка и ещё раз сжала мою руку, прежде чем исчезнуть в доме.

Логан и я стояли там возле могилы Нотт. Спартанец поднял руку, как будто хотел обнять меня за плечи, но потом снова опустил её. Не считая бабушки Фрост, меня не кто не касался, а я и не хотела этого.

Я не хотела, чтобы меня когда-либо ещё кто-то касался. Не после того, что я сделала с Престоном. Не после того, как я узнала, на что способна.

Я не знала, как долго мы там стояли, но воздух стал холоднее, а с по-зимнему белого неба падали большие снежинки. Хлопья собрались в моих волосах и смешались со слезами, которые бежали по щекам. Но они были не такими холодными, как моё сердце.

- Я трус, Гвен, - сказал Логан и таким образом прервал молчание.

Это было последнее, что я ожидала услышать, поэтому я повернулась и уставилась на него.

- Ты не трус, - сказала я. - Я видела, как ты сражался на поляне против Жнецов, а Айакс рассказал мне, как ты вёл всех в бой возле особняка. Он поэтому так гордиться тобой. Точно также, как и Найкмедс.

Логан вздохнул.

- Я имею ввиду не сегодняшний день. Я имею ввиду тогда, когда я был ребёнком - в тот день, когда моя мама и сестра были убиты. Это моя самая большая тайна, Гвен. Это то, что ты никогда не должна была узнать. Каким я был трусом в тот день.

Он колебался, потом сделал шаг вперёд. Я попыталась уклониться, но Логан нежно поймал моё лицо руками. Он смотрел мне в глаза и сразу же на меня нахлынули воспоминания.

Логан, маленький мальчик, прячущийся в шкафу и сжимающий в руке меч, совершенно испуганный криками, которые слышны перед дверью. Потом спартанец, стоящий над окровавленными телами своей матери и старшей сестры. Логан, лежащий между ними, в то время как его охватили слёзы и горе.

Эти образы я уже видела один раз, когда целовала Логана. Но он оставил лежать свои руки на моём лице, так что я могла углубиться в воспоминание и почувствовать его эмоции. Он показал мне свою тайну.

Я видела всё его глазами. Как он играл на улице со своим игрушечным мечом и делал вид, будто сражается со Жнецами. Потом Логан увидел, как действительно группа Жнецов в чёрных мантиях перелазила через каменную стену на опушке леса. Логан забежал внутрь и предупредил своих маму и сестру.

Его мама крикнула в ответ, чтобы он и его сестра спрятались. Потом Жнецы ворвались в дом. Его мать и сестра начали с ними сражаться, хотя точно знали, что не смогут выиграть. Логан хотел помочь своей семье, но вместо этого развернулся и убежал глубже в дом ...

Логан ненавидел себя за то, что испугался в тот день. Спартанцы самые лучшие бойцы, самые стойкие воины. Собственно они не должны испытывать страха или убегать от схватки - никогда.

Ненависть Логана к себе вылилась на меня, так что мне стало плохо. Чувство вины, отвращения, страха. Спартанец испытывал всё это, потому что убежал и спрятался в шкафу, вместо того, чтобы сражаться против Жнецов, как его мама и сестра, как он собственно и хотел, для чего тренировался. Какая-то его часть была убеждена в том, что всё было бы хорошо, если бы он по крайней мере попытался защитить свою семью, даже если бы умер вместе с ними.

- Видишь? - прошептал Логан. - Видишь наконец, каким я был трусом? Как я позволил умереть моей семье, только чтобы спасти самого себя?

Я покачала головой и отступила. Его руки оторвались от моего лица и наше связь разорвалась.

- Ты не трус. Тебе было пять лет, когда это случилось. Если бы ты попытался сражаться против них, то они убили бы и тебя тоже, Логан. Ты ведь должен это знать. Твоя мама знала. Поэтому она крикнула тебе и твоей сестре, чтобы вы спрятались. Она хотела, чтобы ты был в безопасности, даже если это означало, бросить её. И без сомнений твоя сестра чувствовала тоже самое, если подумать, как она помогала твоей маме защищать тебя.

Спартанец одарил меня грустной улыбкой.

- Возможно это даже правда, но я так не чувствую. Мне кажется, что я оставил их на произвол судьбы, предал самого себя. В тот день я поклялся самому себе, что стану выдающимся бойцом, чтобы я мог защищать других людей. Удерживать Жнецов от того, чтобы те убивали семьи других людей. Людей, которые мне важны. Людей, которых я люблю.

Слова повисли между нами в воздухе, казалось, танцуя, парили на ветру, как почти прозрачные снежинки. Мое сердце ёкнуло, вырвалось из груди и бросилось в небо. Я была также важна для Логана, как он для меня. Он любил меня также сильно, как я его. На один момент всё было ярким, прекрасным и совершенным.

Потом я поняла, что не заслуживаю любви Логана - больше нет. Логан смотрел на меня с такой надеждой в глазах, с такой тоской. Мне стоило всей моей силы отвернуться от него и изгнать чувство счастья из сердца, которое вызвало его признание.

Спартанец вздохнул.

- Я думал, что ты это поняла, когда сказала, что видела, как я стоял над трупами моей мамы и сестры. Я думал, ты увидела, каким я был трусом. Мне важно, что ты обо мне думаешь - даже очень важно. Поэтому-то я и сказал тебе все эти ужасные вещи. Как ты думаешь, ты сможешь простить меня, цыганочка?

- Нечего прощать, - ответила я. - Я не считаю тебя трусом, Логан. Я считаю тебя самым сильным, смелым человеком, которого только знаю.

Спартанец обнял меня, и я почувствовала его дыхание на моей щеке.

Но даже этого было не достаточно, чтобы прогнать холод, который овладел моим телом, особенно когда я заметила, что его руки были опасно близко к тому, чтобы коснуться моих. Картина мёртвого лица Престона наполнила мои мысли, а грудь свело судорогой от паники.

- Отпусти меня, - сказала я. - Отпусти! - Сразу же Логан опустил руки вниз и отступил назад.

- Что случилось? Что я сделал не правильно?

Я покачала головой, стараясь успокоить моё бешено стучащее сердце.

- Ничего. Ты всё сделал правильно. Это я. Я и моя дурацкая психометрическая магия.

Спартанец нахмурился, а в его глазах появилось замешательство. Он не понимал, а я не знала, как мне объяснить ему, что я боялась ранить его так же, как сделала это с Престоном.

Логан будет настаивать на том, что это просто не возможно, но спартанец ведь не видел, что я сделала с Престоном. Он не чувствовал, как я, панику и страх Престона. Он не знал, что я проигнорировала этот страх и даже ещё хуже, часть меня действительно наслаждалась всем этим.

Что часть меня наслаждалось властью, которую я имела в это момент над Жнецом. Логан не знал, на что я была способна, и я не хотела, чтобы он когда-либо выяснил это. Возможно это делало меня настоящим трусом, который теперь прятал свою собственную тайну.

- Мне очень жаль, Логан, - сказала я. - Оставь меня ... оставь меня просто в покое. Пожалуйста! - С этими словами я развернулась и убежала в дом, прежде чем он смог снова протянуть ко мне руки.

Вскоре после этого все вернулись в Миф академию. Я хотела остаться с бабушкой Фрост, но Метис настояла на том, чтобы я поехала вместе в академию, пока она и другие члены Пантеона не выяснят, как побег Локи отразится на всех нас.

- Сейчас это самое безопасно место для тебя, Гвен, - объяснила Метис мягким голосом. - Не переживай. Я позаботилась о том, чтобы несколько членов Пантеона приехали сюда и защитили Геральдину.

Так что я пошла вместе с ними, даже если на самом деле не хотела. Примерно в три часа пополудни я вернулась в кампус. Я стояла перед дверью, которая вела в мою комнату и размышляла о том, как обычно она выглядела, как собственно всё выглядело обычно.

Я спрашивала себя, буду ли я когда-нибудь снова чувствовать себя обычно, буду ли испытывать чувство безопасности или смогу быть счастливой.

Дверь была открыта, наверное потому, что Нотт распахнула её, когда выскочила, отправляясь на мои поиски. Моё сердце заболело, при мысли о волчицы. Тогда я спросила себя, перестанет ли оно когда-нибудь причинять боль или же будет болеть всегда из-за того, что случилось.

- Гвен? - спросила Дафна. - Мне остаться с тобой? - Слова валькирии проникли сквозь моё оцепенение. Дафна проводила меня до моей комнаты, хотя я настаивала на том, что справлюсь сама.

Я покачала головой.

- Мне нужно немного побыть одной. Хорошо?

Дафне это не особо понравилось, но она кивнула, в то время, как одновременно прикусила себе губу.

Осторожно моя подруга обняла меня и прижала к себе, как и другие. Они все обняли меня или прижали к себе, прежде чем мы покинули дом бабушки Фрост, как будто это могло убедить меня в том, что я не представляла для них опасности.

Но ничто не могло сделать это - по крайней мере, в этот момент. Дафна старалась быть осторожной, тем не менее, она, со своей силой валькирии, чуть не сломала мне спину. Я стояла абсолютно неподвижно и тщательно следила за тем, чтобы моя голая кожа не коснулась её. В конце концов, она снова опустила руки и отступила назад.

- Позвони мне позже, ладно? - сказала она обеспокоенным голосом. Я кивнула, хотя не собиралась этого делать. Я не собиралась делать вообще ничего. Кокой в этом смысл? Я во всех отношениях потерпела крах.

Локи освободился и скоро его Жнецы хаоса завладеют миром, а остальных из нас убьют или возьмут в рабство. Какой был смысл в том, чтобы вообще ещё что-то делать?

Я ещё никогда в жизни не чувствовала себя так плохо, и знала, что заслужила это.

Это была моя вина - всё моя вина. Если бы я только заметила, что намеревалась сделать Вивиан, если бы только оставила кинжал в его тайнике, тогда бы он был в безопасности, а Локи всё ещё сидел бы в своей тюрьме.

Вместо этого я выпустила злого бога в мир. Я не была Гвен Фрост, цыганкой, которая видела вещи. Больше не была ей. Теперь я была просто Гвен Фрост, полной, абсолютной неудачницей.

Дафна ушла. Я зашла в комнату и бросила сумку на пол. Во второй раз на этой недели Метис отвезла сумку в дом бабушки Фрост. Я открыла её и вытащила Вика, который всё ещё находился в своих кожаных ножнах. У меня никогда не было шанса направить его на Вивиан или других Жнецов. Каким же я была воином-вундеркиндом.

Глаз Вика открылся, и он смотрел на меня несколько секунд.

- Это не твоя вина, Гвен. Ты ни в чём не виновата. Даже чемпионы делают ошибки.

Даже Вик был добр ко мне, что только ещё больше показывало, какой абсолютной неудачницей я была.

- Спасибо Вик, - пробормотала я и повесила оружие на его крючок на стене.

Меч продолжал смотреть на меня. Я бросилась на кровать, чтобы избежать его взгляда. Локи, Вивиан, Престон, Нотт, Логан. Все образы последних дней проносились в голове и ещё усиливали моё чувство вины. Не знаю, как долго я там лежала бы и смотрела в потолок, если бы моё внимание не привлекло тихое, знакомое повизгивание.

- Нотт? - прошептала я и села. Комната была пуста. Потом я вспомнила. Нотт покинула нас. Я видела, как волчица умерла, обнимала её, когда это случилось.

Это было только моё воображение, только мой цыганский дар, который сыграл со мной дурную, жестокую шутку. Только я хотела снова броситься в кровать, как вновь услышала повизгивание.

Снова я оглядела комнату. В куче из одеял, на которой спала Нотт, что-то двигалось! Оно казалось маленьким, всё же я схватила Вика. Потом подкралась к одеялам, склонилась вперёд и осторожно убрала их в сторону. Новорождённый волчонок, поскуливая, смотрел на меня.

У меня отвисла челюсть, и я ничего не могла сделать, как только стоять там и пялить глаза. Как? Почему? Когда? Мои мысли неслись бесцельно от одного вопроса к другому, но я не находила ответов.

- Нотт, - прошептала я. Волчица должно быть родила своего дитя, в то время, когда меня похитили. Потом она каким-то образом почувствовала, что что-то не так, и побежала искать меня. Бабушка Фрост сказала, что волчица и я были как-то связаны между собой, но такого я не ожидала.

В моей руке Вик сузил глаз в тонкую щель, в то время как смотрел на щенка.

- Восхитительно, - пробормотал меч. - Просто восхитительно. Теперь у нас ещё один такой.

- Закрой рот, Вик. - Я отложила меч в сторону и вернулась назад к щенку.

У волчонка был пушистый, пепельно-серый мех и он выглядел так, будто весил не больше одного килограмма. Так как я не знала, что ещё делать, то нерешительно протянула руку.

Я не знала, мог ли он меня чуять, было ли у него какое-то представление о том, кто я или что случилось с его мамой, но щенок сразу же засунул свою голову мне под руку и облезал пальцы. Разные чувства вспыхнули в моей голове. Щенок был сбит с толку, он боялся и был голоден.

Это были самые прекрасные чувства, которые я когда-либо ощущала. Эти чистые эмоции разрушили холодную, твёрдую оболочку, которая со смерти Нотт обволокла моё сердце. Улыбка проскользнула у меня на лице и слёзы потекли по щекам.

Я обмотала щенка снова в одеяло, потом нащупала мобильный. Я была слишком взволнованна, чтобы написать сообщение, поэтом нажала на номер быстрого набора. Она подняла трубку на втором гудке.

- Бабушка! - закричала я. - Ты никогда не догадаешься, что случилось!

- Дорогая? - спросила бабушка Фрост. - С тобой всё в порядке? Что произошло?

Я как раз хотела ответить ей, но тут волчонок на одну долю секунды, на один крошечный момент открыл глаза. То, что я увидела, перехватило у меня дыхание и из-за чего я начала спрашивать себя, не сниться ли мне сон. Телефон выскользнул из рук и упал с грохотом на пол.

- Гвен? Гвен! - Голос бабушки раздавался из трубки, но я совсем не обращала на него внимания.

Вместо этого я смотрела на волка. И снова щенок открыл на один крошечный момент глаза. В первый раз я не ошиблась и ничего себе не вообразила. Глаза волчонка были того же цвета, что и у Вика один его глаз - мягкая окраска сумерок.

- Щенок волка Фенрир, - сказала поражённо профессор Метис час спустя. - Я ещё никогда ни одного раньше не видела.

Метис стояла в моей комнате, вместе с тренером Айакс и мы втроём смотрели на волчонка. Метис принесла коробку, которую я выложила одеялами.

Профессор позволила мне накормить щенка с помощью бутылочки с молоком, а теперь волчонок спал - это была сучка. Я протянула руку, чтобы погладить крошечные ушки волчонка и удовлетворение щенка наполнило меня.

- Как вы думаете, это та причина, почему Нотт пришла ко мне? - спросила я. - Чтобы я могла позаботиться о ней? Как вы думаете, она знала, что умрёт?

Айакс пожал широкими плечами.

- Мир и боги действуют по загадочным правилам, Гвен. Но Нотт оставила что-то после себя и мы хорошо о нём позаботимся. На это ты можешь рассчитывать.

- Хм, - прорычал Вик, неодобрительно со своего места на стене. - Если спросите меня, то она только принесёт много неприятностей и повсюду разбросает свою шерсть.

Я сердито посмотрела на Вика и только хотела снова сказать, чтобы тот заткнулся, как вдруг заметила, что лицо меча казалось таким мягким, а на глазу блестела слеза.

- Но я должен признаться, маленький зверёныш довольно сладкий. По крайней мере для того, кто носит мех, - пробормотал Вик.

Он несколько раз шмыгнул носом, и у меня сложилось такое впечатление, что он поднял бы вверх руку и вытер слезу с глаза, если бы, ну, если бы у него действительно имелась рука, которой можно было это сделать. Поэтому я взяла салфетку из коробки на моём столе и осторожно вытерла ей глаз меча.

Вик улыбнулся мне, потом мы снова направили наше внимание на волчонка.

- Как ты хочешь её назвать? - спросила Метис.

Я коротко подумала.

- Нюкта.

- В честь греческой богине ночи? - спросил Айакс. - Я кивнула.

- Да, потому что она пришла из темноты, также, как и Нотт.

В своей коробки молодая волчица слегка пошевелилась, как будто услышала имя своей мамы, хотя Метис объяснила мне, что она, по крайней мере, в течение следующих нескольких дней ещё будет слепой и глухой.

Тем не менее, я продолжила гладить её крошечные, шелковистые ушки, так, как этого хотела бы Нотт.

 

Глава 27

Остальную часть дня я провела с Нюктой и восхищалась, какой она была маленькой и совершенной.

Дафна и Карсон тоже заглянули ко мне, и мы сидели просто вместе и смотрели на щенка. Я подумала о том, чтобы позвонить и Логану, но каждый раз, когда набирала его номер, в моём сознание всплывало лицо Престона. У меня просто не получалось преодолеть страх того, что могу сделать с Логаном то же, что со Жнецом.

Но было кое-что ещё, что я должна была сделать, поэтому я попросила моих друзей покормить Нюкту ещё раз, пока я буду занята.

Я прошла поперёк кампуса в библиотеку древностей. Внутри было всё как обычно. На первом этаже смеялись и болтали студенты, в то время как Равен продавала возле своей тележки закуски и напитки. Найкмедс стоял за стойкой и помогал миссис Банда в поисках какого-то справочного материала.

Он, Метис и Айакс решили следовать нормальному распорядку дня, пока ответственные Миф академии решат, как они хотят обращаться с вестью о том, что Локи освободился из тюрьмы.

Я заметила, что библиотекарь уставился на меня, но проигнорировала его. Вместо этого я подняла по лестнице на третий этаж. Я коротко остановилась и посмотрела на всех студентов, которые что-то учили там внизу. Они не имели представления, что их мир за одну ночь совершенно изменился.

Потом я подумала о нападение на Креос-колизей. Случилось уже столько смертей, разрушений и обмана. А теперь, когда Локи освободился, всё станет ещё хуже. Намечалась война - война, и я не имела представления, как нам её выиграть.

Я брела вдоль круглой галереи, пока не добралась до определённой статуи - Ники, греческой богини победы. Она выглядела, как всегда, хотя сегодня возможно её лицо казалось немного печальнее. Я спрашивала себя, было ли это из-за того, что я так абсолютно её разочаровала.

- Мне очень жал, - сказала я и снова на глаза навернулись слёзы. - Так жаль из-за всего этого.

Я стояла там и надеялась, что богиня ответит мне, но конечно же этого не произошло. Боги являются перед людьми только на своих собственных условиях. Тем не менее я знала, что Ника в какой-то момент явится передо мной, так что я села рядом со статуей и стала ждать.

Я не знаю, как долго я там сидела, в то время как ждала, чтобы Ника зашевелилась, заморгала, заговорила, сделала хоть что-то, что позволило бы мне узнать, что не вся надежда ещё потеряна.

Но ничего не случилось. На первом этаже Найкмедс объявил, что библиотека закрывается на ночь, и немногие оставшиеся студенты сложили свои сумки и ушли. Так как я не хотела проводить ночь запертой в библиотеке, я встала, зашагала вниз по лестнице и направилась к большим двойным дверям, ведущим на улицу. Я как раз только хотела выйти, как меня позвал голос.

- Гвендолин? Можно тебя на минутку, пожалуйста. - Я вздохнула и повернулась. За моей спиной стоял Найкмедс и что-то держал в руке. Он подозвал меня поближе, и я последовала приглашению.

- Что? - пробормотала я. - Вы хотите прочитать мне лекцию о том, как сильно я всё провалила? Вам не нужно этого делать. Поверьте, я итак точно знаю, как всё сейчас плохо.

Найкмедс покачал головой.

- Нет, Гвендолин, я не собираюсь читать тебе лекцию. Я считаю, что ты, учитывая обстоятельства, удивительно хорошо держалась. Я не знаю, был бы я таким же храбрым, как была ты.

Я заморгала. Библиотекарь ещё никогда не делал мне комплиментов - никогда. Я ожидала, что он будет бушевать и неистовствовать, потому что я, чуть ли не весь мир обрекла на гибель. Вместо этого он показал мне жестом сесть за один из учебных столов.

В замешательстве я сделала то, о чём он попросил. Найкмедс тоже пододвинул стул и сел напротив меня. Я поняла, что библиотекарь в первый раз не смотрел на меня сверху вниз. Но вместо того, чтобы действительно смотреть на меня, он направил свой взгляд на тонкую бумагу в своих руках, как будто это было самое важное, что он когда-либо видел.

В конце концов Найкмедс прокашлялся.

- Несколько дней назад ты спросила меня, почему я так сильно тебя ненавижу.

- А теперь вы хотите объяснить мне это? Класс, - пробормотала я.

Библиотекарь покачал головой.

- Нет, я хочу объяснить тебе это не потому, что ненавижу тебя, Гвендолин. Я никогда этого не делал.

- Откуда тогда это пренебрежительное отношение, когда бы я не приходила сюда? Потому что вы ведёте себя так, будто ненавидите меня. - Найкмедс глубоко вздохнул.

- Это ... сложно.

- Как и большинство вещей в Мифе, - ответила я едко. Я бы добавила ещё одно презрительное предложение, если бы не увидела, как на лице библиотекаря промелькнуло полное боли выражение. - Что случилось? Что я в этот раз сделала не так?

Наконец-то Найкмедс посмотрел на меня.

- Ничего. Ты не сделала вообще ничего плохого, но я признаю, что для меня ... было сложно работать с тобой, Гвендолин. И то, что ты постоянно опаздываешь - не единственна причина этого.

Он сделал глубокий вдох.

- Знаешь, я знал твою мать? В то время, когда мы оба посещали Миф академию. Мы были на самом деле даже очень хорошими друзьями, Грейс, Аврора и я.

Найкмедс перевернул бумагу, который держал в руках и только тогда я поняла, что это была фотография - фотография с изображением мамы, Метис и Найкмедса, сидящих вместе на ступеньках библиотеки и о чём-то смеющихся.

У меня перехватило дыхание.

- Откуда ... откуда она у вас?

- Она выскользнула из дневника твоей мамы, когда пару дней назад упала твоя сумка, - сказал он. - Фотография оказалась под одним из столов. Я ещё попытался отдать тебе её назад, но ты уже убежала.

Значит вот почему в тот вечер он ещё кричал мне вслед. Я думала, он хотел потешиться над тем, что Логан отшил меня.

- Вы были друзьями с моей мамой? - спросила я. - Правда?

Он кивнул и на его губах появилась улыбка.

- Правда. Грейс, Аврора и я были тогда не разлей вода. Знаешь, у нас ещё были большие мечты. О том, как мы одолеем Жнецов и изменим мир, как позаботимся о том, чтобы для всех других воинов, там снаружи, он стал безопасным местом, так что им возможно не нужно было бы всем становиться воинами.

- И что случилось? - спросила я, потому что уже чувствовала, что в этой истории не будет счастливого конца.

Найкмедс пожал плечами.

- Мы сражались против Жнецов, всё время, что были в Миф академии, а Грейс и Аврора были выбраны в качестве чемпионов. Но потом всё изменилось. Мы изменились. Когда приближались выпускные, мы больше не были людьми, которых ты видишь на фотографии. Твоя мать ... устала. Она устала сражаться со Жнецами, быть чемпионом, устала от крови, смерти и ответственности.

Я могла себе точно представить, как она себя чувствовала. Я была чемпионом Ники только всего несколько месяцев, но мне казалось, что Жнецов просто невозможно истребить, чтобы я не делала, как бы жестоко не сражалась. А теперь, когда Локи был на свободе, станет всё ещё только хуже - намного хуже.

- Во всяком случае, незадолго до выпускного вечера твоя мама и я ... мы поспорили, - продолжил Некамедес. - Я хотел присоединиться к Пантеону. Знаешь, у Пантеона есть свои собственные силы полиции, с членами по всему миру, которые посвятили себя задачи, находить Жнецов и заключать их в тюрьмы, где им и место. С того момента, как я начал учиться на Мифе это была моя самая большая мечта, присоединиться к ним. И Грейс тоже об этом мечтала.

- Но она изменилась, - сказала я, отреагировав на чувства в воздухе. - И больше не хотела сражаться, правильно? После выпускного вечера.

Найкмедс покачал головой.

- Нет, и я просто не мог понять почему. Она ведь была чемпионом, у неё было столько силы, столько магии. Я упрекнул её в кое-каких вещах ... Что же, давай просто скажем, что я был не слишком мил. По сути, я назвал её лентяйкой, и объяснил, что она не заслуживает быть чемпионом Ники.

Я скривилась.

- По моему, звучит довольно жёстко. - Найкмедс одарил меня печальной улыбкой.

- Так и было, и я сожалею об этом больше, чем ты сможешь когда-нибудь понять. После выпускного наши пути разошлись. В конце концов, я решил вернуться сюда и заботится об артефактах в библиотеке.

- А моя мама стала копом в мире смертных.

- Я полагаю в некотором смысле она исполнила нашу мечту, - сказал Найкмедс. - Я очень часто думал о ней, спрашивал себя, где она и что с ней стало. Живёт ли она свободной от Жнецов жизнью, которую так хотела иметь. Потом, однажды прошлой весной, ко мне пришла Аврора и рассказала, что Грейс убили. Что у неё есть дочь и что ты перейдёшь осенью в Миф академию. Я сразу же попросил её, позволить тебя работать у меня в библиотеке.

Я нахмурилась.

- Но почему? Зачем мне нужно было это делать? - Особенно если учесть, как вы ко мне относились. Я не сказала этих слов вслух, но они со злостью стояли между нами.

- Потому что ты дочь Грейс, - объяснил Найкмедс тихо. - И потому, что я очень любил твою мать.

Это откровение совершенно меня ошеломило. Всегда напряжённый, чопорный Найкмедс и моя ... моя ... мама? Были парой? Влюблены друг в друга? В этом вообще не было никакого смысла. Однако в том, что Логан и я были парой, тоже не было много смысла. Дикий спартанский воин и цыганка, которая только ещё училась, как нужно сражаться.

- Я очень жалею то, как я вёл себя по отношению к тебе, - сказал Найкмедс. - Наше расставание было довольно ... некрасивым, как ты себе неверное можешь представить. Я думал, что справился с чувствами, которые испытывал к твоей маме или, по крайней мере, с гневом из-за того, что она ушла. Но потом на Мифе появилась ты. А ты так на неё похожа, особенно когда улыбаешься. И ты умная и сильная, такая же, как была она.

Выражение лица библиотекаря смягчилось и на одно мгновение я увидела, как он выглядел, когда был молодым - того молодого парня, в которого моя мама так давно влюбилась. Потом Найкмедс снова прочистил горло и образ исчез.

- Я полагаю, что гнев, который испытывал к твоей матери, перенёс на тебя, Гвендолин, а это не справедливо. Хотел попросить за это прощение. Такого не повториться.

Я ничего не ответила. Я просто не знала, что сказать. Найкмедс любил мою маму. Моя мама хотела жить нормальной жизнью. Моя мама перестала быть чемпионом Ники. Мне многое нужно было переварить и тысяча вопросов крутилось у меня в голове.

- Во всяком случае, - продолжил Найкмедс, - я посчитал, что ты должна знать, почему я обращался с тобой так, как обращался, а также хотел, чтобы ты получила вот это.

Он протянул мне фотографию, а мои пальцы дрожали, когда я брала её. Сразу же включилась моя психометрия, и я ощутила всё, что ощущали моя мама и Найкмедс, пока фотография находилась у них. Главным образом вспыхивали нежные чувства моей мамы, вместе с её глубоким сожалением о том, каким образом всё между ними закончилось.

Это были те же чувства, что и у Найкмедса, но у него к тому же пробивалась решимость, вести себя по отношению ко мне прилично - и защищать меня, так же, как уже поклялась Метис.

- Спасибо вам за это, но я думаю, вам она нужна больше, чем мне. - Я снова протянула ему фотографию. - Оставьте её у себя, как воспоминания о моей маме. Я думаю, она бы этого хотела.

Найкмедс кивнул и взял фотографию. Его пальцы провели по лицу моей мамы и я увидела, что он снова думал о ней. Ему хотелось, чтобы все, что между ними случилось, было по-другому. В конце концов, библиотекарь поднял взгляд, и я посмотрела в его голубые глаза, которые так сильно были похоже на глаза Логана.

- А теперь к последнему вопросу, о котором я хочу сегодня поговорить с тобой. Тебе нельзя сдаваться, Гвендолин, - сказал Найкмедс. - Продолжай бороться, точно так же, как и все остальные.

Я вздохнула.

- Для чего? Локи выбрался на свободу. Он и другие Жнецы убьют людей, потому что мне не удалось, защитить Хельхейм кинжал. Они затеют ещё одну Хаос-войну, которая повергнет мир в вечную тьму и всё такое подобное.

В лесу я была в замешательстве, тем не менее, я знала, что Оливер нашёл кинжал рядом с трупом Престона. Я понятия не имела, что теперь будет с артефактом. Возможно, уполномоченные Мифа выставят его в библиотеке, как память о моём полном поражение.

- Теперь послушай меня, Гвендолин Кассандра Фрост, - сказал Найкмедс резким голосом.

Я заморгала и спрашивала себя, откуда библиотекарь знал моё второе имя. Но решила не спрашивать его об этом, так как он злобно на меня смотрел - снова.

- Ты чемпион Ники, как твоя мать была перед тобой, - набросился на меня библиотекарь. - И я не допущу, чтобы ты запятнала доброе имя Грейс Фрост, потому что слишком занята тем, что хандришь да жалеешь саму себя, вместо того, чтобы делать то, что должно быть сделано. Ожидается война и мы приложим все усилия, чтобы выиграть её. А это означает, что ты должна начать полировать этот говорящий меч, которым владеешь. Ты меня поняла?

Возможно, это случилось из-за его сурового тона или дикого выражения на лице. Возможно также потому, что я чувствовала все те чувства, которые он испытывал к моей маме - любовь и болезненное сожаление. Во всяком случае в этот момент, на один короткий момент, он дал мне проблеск надежды, что возможно всё же ещё не поздно. Что мы всё-таки сможем найти способ победить Локи. Что я действительно смогу убить бога, какой якобы была моя задача.

- Понимаю, - сказала я.

- Хорошо, - ответил Найкмедс.

На этом наш разговор закончился. Я встала и Найкмедс сделал тоже самое. Я пожелала ему спокойной ночи, потом развернулась и направилась к выходу.

- И не опаздывай завтра на свою смену! - воскликнул библиотекарь, как раз когда я выходила.

Вместо того, чтобы нервировать, его слова действительно заставили появиться улыбку на моём лице. Было как-то успокаивающе знать, что некоторые вещи никогда не менялись, как бы всё плохо в мире не было.

 

Глава 28

Я покинула библиотеку и спустилась вниз по лестнице. Остановилась на мгновение и посмотрела на статую грифона, того, который так долго защищал Хельхейм кинжал.

- Мне очень жаль, - прошептала я. - Я подвела тебя.

Возможно, что это была только игра лунного света, но мне показалось, будто грифон разочарованно опустил голову. Я вздохнула ещё раз. Не смотря на ободряющие слова Найкмедса, я не могла отрицать того факта, что последние двадцать четыре часа прошли не особо хорошо. Вообще не хорошо.

Я повернулась, чтобы в последний раз взглянуть на библиотеку и тогда я увидела ее.

Она стояла наверху лестницы библиотеки, освещённая лучом луны. Бронзового цвета волосы спадали с плеч, подчёркивая белый цвет похожего на тогу платья, которое покрывало её стройное, сильное тело. Её лицо было прекрасным, как всегда, хотя в свете лунного света оно выглядело холодным, как мрамор. Я сосредоточилась на её глазах - глазах, которые были не совсем фиолетовые, но и не по-настоящему серые. Даже сейчас, здесь, они напоминали мне цвет сумерек.

- Ника, - прошептала я.

- Здравствуй Гвендолин, - сказала богиня.

Греческая богиня победы скользнула вниз по лестнице ко мне, ее ноги казалось едва касались камня. Ее крылья очерчивали дугу за спиной, словно две половинки сердца, а перья двигались от дуновения, исходящего от её элегантных, изящных движений.

Когда богиня приблизилась, я снова почувствовала силу - холодную, великолепную, смертельную силу, исходящую от неё неудержимыми бесконечными волнами.

- Здравствуй Гвендолин, - снова сказала Ника, одаряя меня мягкой улыбкой.

Безмятежное выражение лица богини не успокаивало меня. Даже немного. Не после того как я так глупо подвела ее.

Я сглотнула. – Полагаю, что ты здесь для того, чтобы забрать Вика. Наверное, и мою магию ты тоже заберёшь и отдашь кому-нибудь другому. Тому, кто ее заслуживает.

Она нахмурилась. - Зачем ради всего святого мне это делать?

Я снова сглотнула, не в силах избавиться от кома в горле.

- Потому что я подвела вас, - прошептала я. - Потому что я не смогла спрятать кинжал. Потому что Вивиан использовала его и мою кровь, чтобы освободить Локи. Потому что сейчас он планирует ввергнуть мир во вторую хаос-войну. Потому что погибнут люди, и это все моя вина.

Я не могла остановить слезы, стекающие по моим щекам. - Всё это моя вина.

- О, Гвендолин, - сказала Ника приблизившись ещё немного. - Это не твоя вина. Это то, что должно было произойти.

Я нахмурилась.

- Я не понимаю. Как освобождение Локи могло быть тем, что должно было случиться? Ты - ты знала обо всём этом? Что Жнецы найдут кинжал и, в конце концов, освободят его?

Богиня медленно кивнула, продолжая смотреть мне в глаза.

Меня наполнило замешательство.

- Но - но почему? Почему ты позволила этому случиться? Если ты уже знала, что я не справлюсь, тогда почему сказала мне искать кинжал? Почему бы не оставить его спрятанным там, где он был? Если ты знала, что я не добьюсь успеха, почему не выбрала кого-то ещё своим чемпионом?

Вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, Ника села на каменную ступеньку, прямо между двумя статуями грифонов. Она поправила своё платье на коленях, потом похлопала по ступеньке рядом с собой, её пальцы оставили слабые следы на изморози, которая уже осела там.

Смущённо, я опустилась рядом с богиней, стараясь не прикасаться к ней. Ника могла утверждать, что не собиралась лишать меня моей магии или сжечь меня на месте, но она всегда могла изменить своё мнение.

- Что не рассказывают ваши книги миф-истории так это то, что тюрьма Локи всегда была лишь временным решением, - сказала Ника. - Но время для смертных имеет совершенно другое значение, чем для богов, и когда прошли столетия, а Локи всё оставался в заключение, большинство членов Пантеона подумали, это означает, что он исчез навсегда - что он останется в тюрьме даже до конца времён.

- Хорошо, - сказала я, пытаясь понять. - Таким образом, другие боги никогда не планировали запереть его навсегда, но это было что-то вреде скрепляющей клейкой ленты, пока повреждение можно будет исправить по-настоящему. Но зачем ты поручила мне найти кинжал? Чем это помогло?

- Это была необходимая часть цепи событий, - сказала Ника. Я уставилась на богиню.

- Необходимая? Что во всём этом было необходимо? Я чуть не умерла и кое-кого убила в процессе, используя магию, которую ты дала мне. А Самсон и другие ребята в Колизее и Нотт умерли. Какой смысл был во всём этом? Во всей этой боли?

Ника одарила меня грустным взглядом.

- Боль это часть жизни, Гвендолин, как для смертных, так и дли богов.

- Мы для тебя всего лишь пешки, не так ли? - пробормотала я горьким голосом. - Маленькие куклы, которыми ты можешь двигать и играть с ними, как тебе нравиться.

Вдруг я поняла, почему моя мама не захотела больше быть чемпионом Ники. Я точно могла представить себе, что она чувствовала, сражаясь со Жнецами день за днём, год за годом, пытаясь сделать всё правильно, но не имея не малейшего понятия, что боги действительно планировали за её спиной или как это отразиться на ней. Не удивительно, что мама оставила мифологический мир и представляющую его миф академию как можно дальше позади. Чертовски не удивительно.

- Твоя мать чувствовала точно также, - сказала Ника, почти так, будто могла слышать мои мысли. - У неё было такое чувство, будто я использую её, чтобы добиться определённых целей.

- И ты делала это?

Богиня одарила меня сухой улыбкой.

- Это трудное дело, пытаться спасти мир. Некоторые люди должны принести жертву, чтобы другие могли жить и процветать.

- Но почему я? Почему я должна быть одной из тех, кто приносит жертву?

- Потому что ты достаточно сильна для этого, Гвендолин, - сказала Ника. - Ты достаточно сильна, чтобы продолжить действовать, какой бы тёмной и безнадёжной не была ситуация, даже, когда у тебя появляется чувство, что ты не можешь. Ты могла бы просто сдаться, когда Жнец заколол тебя. Большинство людей так и сделали бы. Но вместо этого ты нашла путь, спасти саму себя. Это делает тебя очень умной и очень, очень сильной. Поэтому Жнецы боятся тебя - поэтому даже Локи боится тебя.

Я серьёзно сомневалась в том, что Локи чего-то боялся, особенно меня, но я не стала спорить с богиней. Мы сидели там молча какое-то время, наблюдая за луной и облаками, скользящими по ночному небу. Наконец Ника заговорила вновь.

- Теперь тебе нужно принять решение, Гвендолин - хочешь ли ты служить мне дальше в качестве чемпиона.

Я посмотрела на богиню.

- Ты действительно позволила бы мне отказаться? Просто так? Почему? Ты же богиня. Я чувствую твою силу. Я думаю, ты могла бы заставить сделать меня всё, что только захочешь.

- Я могла бы заставить тебя служить мне и дальше чемпионом, но ты не вкладывала бы в это своё сердце и скоро возненавидела бы меня. У тебя есть свобода воли, Гвендолин, как она есть у каждого существа, смертного и бога.

Помни об этом, потому что это самое важное из того, что я когда-либо тебе скажу. Никогда не забывай, что это именно то, что пытаются отнять у тебя Локи и его Жнецы - твоё право выбирать свою собственную судьбу.

Ника колебалась.

- Я знаю, что ты потеряла уже слишком много, что уже многое перенесла и если не хочешь больше быть моим чемпионом, значит так оно и будет.

Я хотела тут же сказать «да». Сделать вид, будто ещё никогда не слышала о Нике, Локи или всех остальных, так же, как сделала моя мама. Снова быть просто Гвен Фрост, странной цыганской девушкой, которая касается предметов и видит вещи. Но я не могла удержаться от того, чтобы задать неизбежный вопрос.

- А что случиться, если я сдамся? - спросила я. - С академией? С моими друзьями? - Ника пожала плечами.

- Академия будет захвачена Жнецами и в конечном итоге уничтожена – так же, как и твои друзья.

Она сказала это так спокойно, так холодно, как будто это было предрешено, как будто где-то стояли гигантские, песочные часы, а песок в них уже сыпаться, чтобы скрепить судьбу моих друзей и всех остальных на Мифе.

- А если я останусь твоим чемпионом? Что ты хочешь, чтобы я сделала теперь, когда Локи свободен? Как я могу остановить его и Жнецов?

- Есть только один способ, что бы наконец закончить конфликт между Локи, Жнецами и другими членами Пантеона, - сказала Ника зловещим голосом. - Кто-то должен убить Локи и этот кто-то ты, Гвендолин.

Вивиан сказала мне то же самое вчера в особняке, но услышать это от Ники, казалось, делало всё это ещё более невозможным, чем раньше.

- Но - но как мне это сделать? - спросила я заикаясь. - Я даже не смогла удержать Жнецов от того, чтобы те освободили Локи. Как мне тогда убить его? Он бог, на тот случай, если ты этого ещё не заметила.

На мой резкий тон Ника приподняла тонкую бровь, но я не отступила и не отвернулась от неё. Убить бога. Она действительно ожидала от меня, что я убью чёртова бога. Я видела Локи и я точно почувствовала, каким он был сильным, хотя тот сидел в свой мифической тюрьме на протяжении многих веков. Я не думала, что смогу просто подойти к нему и нанести удар Виком в сердце.

- Почему этого не можешь сделать ты? - спросила я, умоляющая нотка закралась в мой голос. - Ты победила его один раз. Точно ты сможешь сделать это во второй раз.

Ника покачала головой.

- После действий Локи, которые привели к смерти Бальдера, другие боги объединились вместе и заключили договор, по которому не один бог больше не может убить другого. Вот почему я не убила Локи в конце войны хаоса. Вот почему он был заключён в тюрьму.

Богиня посмотрела на меня.

- Но мы никогда ничего не говорили о смертных, понимаешь? Если смертный чемпион достаточно силён, если смертный чемпион достаточно умён, тогда он или она может убить бога - даже такого сильного, как Локи. Но ты должна действовать быстро, Гвендолин. Сейчас, пока он ещё слаб из-за своего заключения, но уже скоро он начнёт набирать силу - и соберёт ещё больше последователей.

- Но я даже не знаю, где он, также как Метис и другие члены Пантеона, - сказала я. - Как же я смогу найти его?

- Тебе и не надо, - сказала Ника. - Его шпионы везде и рано или поздно он придёт в академию. Здесь много артефактов, которые он хочет иметь, много сильных вещей и людей, в которых он нуждается, что бы наконец победить нас.

Пытаясь отогнать холод, который почувствовала при её словах, я обняла себя руками, но это не сработало. Мой взгляд скользнул по площади, с её скоплениями из старых зданий, железных скамеек и высоких деревьев.

Когда я впервые приехала в Миф академию, я ненавидела её, но сейчас, не могла себе представить ходить в школу где-нибудь ещё. Каким-то образом, за последние несколько месяцев, она стала для меня чем-то вроде второго дома. Место, к которому я постепенно научилась приспосабливаться, где я постепенно научилась быть сильной. И всё это будет разрушено, если не остановить Локи - если я не найду какой-нибудь способ убить бога.

- Теперь Гвендолин, мне нужен твой ответ. Хочешь ли ты продолжать помогать мне сражаться против Локи? Хочешь делать то, что можешь, что должна, чтобы спасти всех нас?

Я подумала о Логане, Дафне и остальных моих друзьях. Я представила себе, как территорию академии захватят Жнецы, как они убьют каждого, попавшегося им в руки. Я представила себе, как статуи и здания академии постепенно распадаются в пыль. Как темнота ложиться на мир, также, как случилось это вчера на поляне. И я знала, каким будет мой ответ - каким он будет всегда, пока в моём теле есть ещё дыхание, чтобы сражаться.

- Я сделаю это. Я останусь твоим чемпионом. - Я посмотрела на богиню. - Только не упрекай меня, если я тебя в конечном итоге разочарую. Ты можешь представить себе, как сильно на меня оказывает давление то, что судьба всего мира лежит на моих плечах.

- Ты никогда не сможешь разочаровать меня, Гвендолин, - мягко объяснила Ника. - В тебе есть всё, чего можно ожидать хорошего от смертных. Твоё сердце чисто и ты всегда отдаёшь самое лучшее, не зависимо от того, в какой трудной ситуации находишься. Ты всегда пытаешься что-то сделать, а больше и нельзя требовать от чемпиона.

Я не была уверенна в том, что касалось хорошего и чистого сердца, но не хотела спорить с ней. Не сейчас. Ника встала.

- А теперь у меня есть для тебя подарок, Гвендолин. Визит твоей старой подруги.

Когти царапали плитки пола балкона над нашими головами. Удивлённая звуком я повернулась. Момент спустя в моё поле зрения вышла Нотт.

- Нотт, - прошептала я.

Я побежала по ступенькам вверх и обняла волчицу за шею.

- О, Нотт! - По моим щекам бежали слёзы, и я сразу же начала чесать уши волчицы. Они казались совершенно реальными. Нотт издала тихое, счастливое ворчание.

- Мне так жаль, Нотт, - сказала я сквозь слёзы. - Я старалась изо всех сил, чтобы спасти тебя.

Волчица лизнула меня в лицо. Нежное понимание и чувство прощения наполнило мой разум вместе с другой мыслью. Всё ещё обнимая волка, я повернулась к Нике. Богиня поднялась по ступенькам к нам наверх.

- Это ты послала её ко мне, правильно? Но почему? И как? Я думала, таким образом ты не можешь мне помочь.

Ещё одна мысль пришла мне в голову.

- По этой причине Нотт родила щенка так рано? Это ты тоже помогла ей в этом?

Ника кивнула.

- Ответ да, на оба вопроса. Я знала, что тебе понадобится помощь в лесу, если Локи выберется на свободу. А ты однажды спасла Нотт, когда освободила её из рук Жнеца. Поэтому я пошла к ней и попросила о помощи. Она согласилась обменять свою жизнь на твою. И ты права. Боги не могут вмешиваться в дела смертных, но Нотт не совсем смертная, не так ли?

Слабая, удовлетворённая улыбка промелькнула на её губах, и я знала о чём она в действительности говорила - об ещё одной лазейке. Точно такой же, как выбор чемпиона был способом богов позаботится о том, чтобы их указания были выполнены в царстве смертных. Иногда я задавалась вопросом, зачем боги вообще придумали правила, если постоянно выискивали способы обойти их.

- Но она умерла, - прошептала я. - Почему она захотела умереть?

- Нотт была больна, Гвендолин, - сказала Ника. - Только очень немногие члены Пантеона знают об этом, но Жнецы применяют сильный наркотик, скорее даже яд, чтобы тренировать волков Фенрир и других существ. Это то, что превращает их мех и глаза в этот жуткий красный цвет. Жнецы начинают кормить их им со дня рождения, таким образом они могут их контролировать. Вот почему так много волков и других существ подчиняются Жнецам и не пытаясь бороться против них - потому что существам нужна их суточная доза наркотика, чтобы сохранить жить. Без него существа медленно и мучительно умирают.

У меня было такое чувство, что с Нотт что-то не так, потому что она всегда казалась такой усталой. Я думала, что это возможно из-за щенка, который вот-вот должен был родиться, но в действительности всё это время, это был действующий в ней ядовитый наркотик, постепенно разрушающий её тело.

- Но ведь должно существовать противоядие, - сказала я. - Какой-нибудь способ устранить действие яда. - Ника покачала головой.

- Не в случае с Нотт. Она получала яд уже слишком долго. - Другая страшная мысль пришла мне в голову.

- А что тогда с Нюктой? С ней будет всё в порядке?

- Волчонок совершенно здоров, - объяснила Ника. Меня наполнило облегчение и я ещё раз погладила уши Нотт.

- Но теперь боюсь, для нас настало время уйти, - сказала Ника нежным голосом. - Уже в этот момент Локи начал действовать против других членов Пантеона. Мне нужно приготовиться, созвать старых друзей и союзников.

Я кивнула, в то время как вытерла слёзы со щёк.

- Мне тебя будет сильно не хватать, - прошептала я волчице. - Так сильно. Но я хорошо позабочусь о Нюкте, это я тебе обещаю.

Нотт ещё раз облизнула мне руку, потом отошла. Я встала, а Ника подошла ко мне ещё раз. Богиня наклонилась вперёд и поцеловала меня в щёку. Как только она прикоснулась, я почувствовала, как её сила захлестнула меня, как будто ледяные волны нахлынули на кожу.

Но это не было плохим чувством. Если вообще, то казалось, будто она делится своей силой со мной, даже если всего на короткий момент. Это ощущение, восприятие её необъятной силы, дало мне мужества, в котором я нуждалась, чтобы продолжать бороться. Не смотря на знание того, что мне нужно сделать, чтобы спасти нас всех - я должна была найти способ убить Локи.

- Позаботься о себе, Гвендолин Фрост, - сказала Ника. - Будь здоровой и будь сильной, пока мы не встретимся вновь, потому что испытания придут, раньше, чем ты думаешь.

С этими словами обе отступили и слились со светом луны, пока меня не стали окружать снова только тени и мороз.

 

Глава 29

Я не могла поверить в то, что это случиться, что это вообще было возможно, но постепенно всё снова наладилось. Я посещала уроки, заботилась о Никс и выбиралась за пределы кампуса, чтобы навестить мою бабушку Фрост. Я даже вернулась на работу, к моим регулярным сменам в библиотеке древностей. Я бы не сказала, что Найкмедс и я стали теперь лучшими друзьями, но, по крайней мере, мы больше не лаялись друг с другом, всё время, когда для этого подворачивался случай. Я предполагаю, это можно назвать улучшением.

Но настроение в Миф академии было напряжённым. Ответственные на Мифе созвали школьное собрание и провели панихиду для детей и других людей, погибших при нападение на Колизей.

После службы ответственные в академии рассказали всем, что жнецам, в конце концов, удалось освободить Локи, хотя они не упомянули, как именно это случилось или ту часть, которую я в этом сыграла. Реакция детей колебалась от совершенно растерянного до панического страха и даже желания сразу же пойти против Жнецов войной. Я знала эти чувства - каждое из них, потому что они были теми же, с которыми мне приходилось бороться каждый день.

Собственно только я была выбрана для того, чтобы убить Локи и я понятия не имела, как мне это сделать - и в первую очередь было ли это вообще возможно. Я рассказала Метис и бабушке Фрост о том, что Ника сказала, что я должна была сделать, но я умолчала о моей миссии по отношению к друзьям. Не было смысла в том, чтобы беспокоить их.

Я уже достаточно волновалась за нас всех. Несколько дней спустя Дафна, Карсон и я сидели в столовой. Дафна и Карсон целовались, а я ковырялась в загадочном вычурном мясе, которое повара решили приготовить на обед. Просто ещё один обыкновенный день в Миф-академии, не смотря на тот факт, что злой бог был на свободе.

Дафна захихикала и дождь розовых искр наполнил воздух. Я закатила глаза и отложила вилку.

- Да ладно, серьёзно? Вам ребята обязательно делать это во время обеда? Знаете, как это отвратительно? Некоторые из нас пытаются поесть, - пробормотала я.

- Теперь уже нет, - сказала Дафна. - Ты отложила свою вилку.

- Как бы там ни было, - сказала я. – И, Карсон! Ты должен знать, что у тебя на лице опять блеск для губ Дафны.

Карсон покраснел, взял салфетку, начал обтирать ей лицо. Дафна только захихикала, наклонилась вперёд и поцеловала чудака-музыканта ещё раз в щёку. Я снова закатила глаза, но я была не единственной, кто наблюдал за счастливой парой - Саванна тоже это делала.

Симпатичная амазонка сидела за столом в нескольких метрах от нас, вместе с Талией и Морган, которая, казалась, подружилась с ними. Я не говорила с Саванной, но каждый на Мифе знал, что Вивиан в действительности была Жнецом и чемпионом Локи. Ответственные академии рассказали всем о Вивиан во время собрания. Саванна и Талия тоже только ковырялись в еде и, особенно у Саванны было несчастное выражение лица.

- Увидимся позже ребята, ладно? Есть кое-что, что мне нужно сделать. - Дафна и Карсон махнули мне на прощание, потом снова начали целоваться. Я схватила свою сумку и подошла к столу Саванны. Я стояла там почти минуту, прежде чем амазонка решила прекратить делать вид, что не видит меня.

- Чего ты хочешь? - наконец проворчала она. Я глубоко вздохнула.

- Я только хотела сказать, что сожалею о том, что Логан порвал с тобой. Я знаю, сколько он значил для тебя, и я знаю, как сильно мы оба сделали тебе больно. Я извиняюсь за это, мне очень жаль.

Саванна заморгала, как будто не могла поверить в то, что я только что извинилась перед ней. Талия выглядела такой же шокированной, только Морган улыбнулась мне. Я спрашивала, себя испытывала ли валькирия когда-либо потребность сказать Жасмин, как она сожалела о том, что что-то начала с Самсоном, но конечно сейчас было уже поздно.

Я уже какое-то время подумывала над тем, чтобы извиниться перед Саванной. Я не знала, будет ли это иметь значение для другой девушки и точно не ожидала, что после этого понравлюсь ей или что она простит меня. Это было что-то, что мне нужно было для себя самой. Хотя я не планировала, но всё же сделала Саванне больно и хотела хотя бы попытаться всё исправить.

Савана смотрела на меня, её глаза сузились, как будто она была не уверенна в том, говорю ли я серьёзно. Потом её взгляд скользнул к столу, за котором сидел Логан с Оливером и Кензи. Печаль наполнила её красивое лицо.

- Я знала, - сказала она. - Я уже знала это, когда в первый раз увидела вас вместе на балу, что ты нравишься Логану. Просто я так хотела, чтобы это была я. Понимаешь?

- Да, - сказала я спокойным голосом. - Понимаю.

- Он смотрит сейчас на тебя. - Я не повернулась и не посмотрела на спартанца. Я ещё не была готова предстать перед ним. Не сейчас. Один момент мы все молчали. Вокруг нас звенела и стучала посуда, перемешиваясь с разговорами других студентов.

- Ну что, вы ребята теперь вместе или как? - спросила Морган. Я посмотрела на валькирию, а Талия толкнула её локтем в бок.

- Что? - спросила Морган морщась. - Вы ребята ведь знаете, я не могу противостоять хорошим сплетням.

- Я не знаю, что мы, - сказал я, отвечая Морган. - Но он много для меня значит. Я никогда не думала, что стану таким сортом девушек, которые крадут у кого-то парня, но после всего видимо оказалась именно таким человеком. Именно так, как ты сказала это в Колизее.

Морген посмотрела на меня, потом снова улыбнулась, зелёные искры магии мерцали вокруг неё.

- Нет цыганка. Тебе ещё нужно много чего сделать, чтобы догнать меня. - Я улыбнулась ей в ответ.

- Кроме того, - сказала Морган. - Я рассказала Саванне и Талии о том, как ты спасла меня от Жасмин в ту ночь в библиотеке древностей. Поэтому они знают, что ты не только плохая, даже если Талия не хочет этого признавать.

Талия бросила на другую девушку сердитый взгляд, а Морган быстро отодвинула свой стул назад, чтобы оказалась вне досягаемости острого локтя амазонки.

- Ты помнишь? - спросила я. - Что случилось в ту ночь? - Затравленный выражение наполнило коричневые глаза Морган. - Я могла видеть и слышать и чувствовать всё пока это происходило. Я только не могла ничего против этого предпринять.

Другие девушки смотрели на неё сочувственно, но Морган сделала вид, что не заметила их взглядов. Мы все становились всё лучше в игнорирование вещей, которые просто не хотели видеть.

- Как бы там ни было, - сказала я. - Я только хотела сказать тебе, что мне жаль. Увидимся.

- Гвен? - воскликнула Саванна, когда я как раз хотела уйти. Я снова повернулась в её сторону.

- Будь добра к Логану, хорошо? - сказала она. - Он заслуживает этого. - Я подумала над тем, рассказать ли мне ей, что не знаю, будем ли Логан и я когда-нибудь вместе. Что я не знаю, хотел ли спартанец вообще быть ещё со мной вместе. Вместо этого я просто кивнула.

Не думай, что это значит, что на тренировках с оружием я больше не буду надирать тебе задницу, если мне представиться такая возможность, - прорычала Талия.

Я улыбнулась ей.

- Другого я от тебя и не ожидаю.

На следующие утро я пошла в спортивный зал в первый раз, после того, как Вивиан заставила меня освободить Локи. О, конечно же, я появлялась здесь на обычном занятие, но не ходила на утреннюю тренировку с оружием с Логаном, Кензи и Оливером - до сих пор.

Кроме того я впервые, после бегства Локи, одела ожерелье со снежинкой. Бабушка Фрост отдала его для меня в чистку, и на серебряной цепочке не осталось не пятнышка крови. Тем не менее, всякий раз, когда я касалась ожерелья, все ужасы той ночи возвращались ко мне назад, потому что я перенесла все мои чувства и эмоции на гладкий метал.

Но филигранное ожерелье пережило эту длинную ночь, хотя этого едва можно было ожидать, точно так же, как и того, что её переживу и я. Она была символом моего выживания - и надежды, что Логан и я сможем также преодолеть наши проблемы.

Я первая пришла в спортивный зал. Сначала собрала мои волосы назад в хвост и стала ходить туда-сюда перед трибуной, где ранее облокотила Вика на скамью и репетировала ещё раз то, что собиралась сказать спартанцу.

- О, просто скажи парню, что ты чертовски его любишь, и оставь это позади, - прорычал Вик. - От этой влюблённой возни у меня изжога. Разве ты не согласна со мной, меховой шарик?

Нюкта залаяла, но я не знала, была ли она согласна с Виком или зла на прозвище, которое дал ей меч. Сумеречные глаза щенка наконец-то открылись, так что я положила её этим утром в мою сумку и показала ей кампус.

Я надеялась, что Нюкта останется в моей сумке во время тренировки с оружием, но щенок уже вылез. Сейчас она пыталась запрыгнуть на одну из скамеек. Улыбаясь, я наклонилась вперёд, подняла её и посадила туда, куда она хотела. Нюкта лизнула мою руку и начала бегать по скамье туда-сюда, как пират, который ходил по планке.

- Она симпатичная, - сказал глубокий голос позади меня. - Именно такая, как и сказал Оливер. - Я обернулась. Логан стоял позади меня, в джинсах и синей футболки с длинным рукавом, которая подчёркивала его голубые, как лёд глаза.

- Привет, - сказала я тихо.

- Привет, - сказал Логан немного настороженно. Мы стояли там. Логан не приближался ко мне; не дразнил; он вообще не делал ничего, что подсказало бы мне, о чём он думал. Наконец я прочистила горло.

- Так где же твой эскорт? - спросила я. Логан пожал плечами.

- Пару дней назад они перестали приходить. Теперь, когда Локи освободился, в голове у всех более важные вещи. - Я кивнула.

- Что ты здесь делаешь, цыганочка? - спросил Логан, в то время, как пристально на меня смотрел. - Я с дюжину раз звонил тебе, писал сообщения, но ты не разу не ответила.

- Я знаю, - сказала я. - И я сожалею об этом. Я пришла сюда сегодня утром, чтобы извиниться за, ну, за всё. Но особенно за то, как я вела себя в саду бабушки Фрост. Ты пришёл, чтобы спасти меня, ты рисковал своей жизнью, чтобы защитить меня, а я не хотела иметь с тобой ничего общего. Мне так жаль. Намного больше, чем ты можешь себе представить.

Я не оправдывалась, а также не упомянула, что я пережила в этом каменном круге, что потеряла и сколько боли мне это причинило. Карсон не раз говорил мне, что каждый из детей на Мифе уже потерял кого-то из-за Жнецов. Теперь и я тоже. Сначала мою маму, а теперь Нотт. Не говоря уже о частях самой себя, которыми я пожертвовала, чтобы остаться в живых. А в будущем нас ожидало ещё больше потерь, страданий и боли - для всех. Я чувствовала это глубоко в моих костях.

Логан вздохнул.

- Мне тоже очень жаль, цыганочка. Что обвинил тебя в ту ночь в библиотеке в том, будто ты роешься в моём мозге. Я знаю, что ты ничего не можешь с этим поделать. Что твоя магия заставляет тебя видеть вещи, хочешь ты этого или нет. Правда в том, что я боялся - боялся, что ты увидишь меня трусом, которым я был. Но потом я узнал, что тебя похитили Жнецы и всё что имело значение, это вернуть тебя - а не быть трусом ещё один раз.

- Ты не трус, - сказала я. - Я даже не одной минуты не считала тебя трусом. Это я здесь трусиха.

- Почему ты это говоришь?

- Потому что хочу тебя, но боюсь быть с тобой. - Логан хотел сделать шаг вперёд, но я подняла руку, чтобы остановить его.

- Я не хочу делать тебе больно, - прошептала я. - Моей - моей магией. Ты не знаешь, каково это, вытянуть из тела Престона жизнь. Что, если я нечаянно сделаю это снова? Что, если я коснусь тебя и сделаю это с тобой? Я никогда не смогу простить себе этого. Я даже не знаю, смогу ли простить себя из-за того, что сделала это с Престоном, хотя это был единственный способ спасти себя. При мысли о том, что я сделаю тебе больно, мне становиться ... мне становиться плохо.

Я обняла себя руками и отвернулась. Логан положил ладонь мне на щёку, чтобы приподнять лицо. Мои глаза расширились при его нежном прикосновении, потому что все его чувства затопили меня. Его беспокойство, его понимание. Пульсирующее тепло его чувств заставило меня задохнуться, потому что он испытывал ко мне тоже самое, что испытывала к нему я. Тоже, что я уже чувствовала к нему.

Логан криво мне улыбнулся.

- Ты не сделаешь мне больно. Я знаю, что ты этого не сделаешь.

- Как ты можешь быть в этом так уверен? - прошептала я. - Его улыбка стала шире.

- Потому что ты - цыганочка, а я - дерзкий спартанец. И я думаю, наконец-то настало время быть нам вместе, ты не находишь?

Я смотрела на него, в то время, как все эти чувства текли через меня, горели во мне всё ярче и ярче, горячее и горячее, пока я уже больше не могла обуздывать их и оставалось только одно, что я могла сделать. Я встала на носочки, обняла его за шею и прижала свои губы к его.

На один момент мир просто остановился. Я чувствовала только губы Логана на своих, его крепкие объятия, вокруг меня, мускулистая сила его тела, которое прижималось к моему. Это было самое прекрасное чувство в мире, а поцелуй был всё, о чём я мечтала, именно такой, как я всегда его себе представляла - горячий, сладкий, сексуальный, интенсивный.

Но это был больше, чем просто поцелуй. В первый раз Логан полностью мне открылся. Я видела и чувствовала так много вещей, так много воспоминаний, так много чувств. Все сомнения и страхи Логана, всю его неуверенность, все тревоги, которые он так отчаянно старался скрыть от остальных. Так же я чувствовала его силу - его решимость бороться против Жнецов, чего бы ему это не стоило.

И самое важное из всего этого было то, что я точно чувствовала, как была для него важна.

Я чувствовала просто ... всё. Тёплый, счастливый, головокружительный прилив, который ощущал Логан в своей груди всё время, когда я ему улыбалась. Лукавая удовлетворение, когда я смеялась над одной из его шуток. Лёгкость, когда мы дразнили друг друга. Даже гордость из-за того, что я, как воин, между тем уже так далеко продвинулась.

Это всё сделало меня счастливее, чем я когда-либо думала, что это может быть возможным. Когда поцелуй, в конце концов, закончился, спартанец открыл глаза.

- Ничего себе, - прошептал он. - Я знаю, что умею прекрасно целоваться, но ты довольно хорошо ответила, цыганочка.

Я закатила глаза, отступила на шаг назад и ударила его кулаком в плечо. Спартанец только рассмеялся. Я хотела ударить его ещё раз, но Логан схватил меня за руки, притянул к себе и снова поцеловал. Остальная часть мира просто исчезла ...

- Аллилуйя! - воскликнул кто-то и прервал нас. Удивлённо и задыхаясь мы отстранились друг от друга. Когда мы повернулись, то увидели Оливера и Кензи вместе с Дафной и Карсоном в дверях спортивного зала. Все наши друзья улыбались, а Дафна хлопала в ладоши, в то время, как издала ещё один громкий возглас. Розовые искры танцевали в воздухе вокруг неё.

- Я думаю, наш секрет раскрыли, - сказал Логан.

- Очевидно, - ответила я.

- Что же чертовски вовремя, - пробормотал Вик со своего места на трибуне. - Я уже спрашивал себя, сможете ли вы оба собственно с этим справиться.

Никс залаяла, соглашаясь с мечом.

- Заткнись Вик, - сказала я улыбаясь.

Логан положил руки на мою талию и склонился вперёд, пока его лоб не коснулся моего. Я наслаждалась чувством его кожи на моей, его рук вокруг меня и особенно тем фактом, что между нами больше не было тайн.

Конечно, на данный момент многие вещи в мире были не в порядке. Локи был где-то там и строил вместе с Вивиан заговор против Пантеона, а Жнецы хаоса подготавливались к тому, чтобы восстать ещё раз. Но в этот момент я была в академии, в безопасности, вместе с Логаном и моими друзьями.

Завтра будет тоже достаточно времени, чтобы побеспокоиться об этом. О Жнецах, о Локи и прежде всего о том, как мне справиться и убить злого бога. Но сегодня - сегодня речь шла обо мне и Логане и наших чувствах друг к другу.

- Ну же, Логан! - закричал Карсон с другого конца спортивного зала. - Ты можешь сделать это лучше! Или я должен подойти и показать, как это делается?

Логан повернул голову, чтобы посмотреть сердито на Карсона, но тот только смеялся. Затем спартанец снова повернулся ко мне.

- Что ты скажешь, если мы дадим им что-то, из-за чего действительно можно порадоваться, цыганочка? - прошептал Логан.

Я выгнула бровь.

- Попытайся же спартанец.

- Дети, - пробормотал Вик с любовью. - И это была последняя вещь, которую я услышала, прежде чем губы Логана ещё раз опустились на мои.

 

Глава 30

Бонус

Сочинение Гвен о выставке в Криус Колизее для профессора Метис, урока миф-истории.

Учитывая нападение Женецов на Колизей, Метис не стала расспрашивать нас о выставке, но она упомянула, что мы, для дополнительной оценки, могли бы написать сочинение о некоторых артефактах, которые видели. Вот оно:

Андвари монета: Эта золотая монета по слухам принадлежит к сокровищам, собранных Адвари, гномом. Предположительно Локи поймал гнома и украл у него всё его золото. Похоже на то, что Локи всегда делает такие подлые вещи, даже ещё до того, как превратился в воплощение зла.

Клубок ниток Ариадны: Это клубок из серебряных ниток. Конечно я могу себе представить, что Тесей счёл его полезным, когда пытался найти выход из лабиринта Минотавра. Тем не менее, это всего лишь клубок из ниток. Я не сильно впечатлена.

Перчатки Бастет: Эти перчатки якобы носила Бастет, египетская богиня-кошка. Они выглядят как обычные перчатки, если не считать, что они сделаны из тонкой золотой сетки, а кончики пальцев снабжены изогнутыми когтями из оникса, как когти кошки - только намного, намного острее.

Изображения Койота: Было выставлена целая куча рисунков, резных работ и фигурок, которые изображали Койота, бога индейцев. Однако изображения выглядели все по-разному, чтобы показать разбойничью природу Койота и его предполагаемую способность изменять форму.

Ониксовый лук Сигюн: Он действительно выглядит здорово и блестит, так как сделан из оникса. Но должна сказать, что я сама лично предпочитаю сражаться с Виком, даже если он иногда немного болтлив. Ладно, ладно, сильно болтлив, и это постоянно.

Рог Ролонда: Я не могу играть на музыкальных инструментах, так что Карсон интересовался им намного сильнее, чем я. Для меня он выглядел как маленькая трубочка. Предположительно Ролонд был великим героем, который погиб в сражение, в то время, как дул в рог. Однако я не знаю, что этот инструмент делает таким особенным, если Ролонд собственно вовсе не пережил сражения ...

Оружие, оружие, оружие: Если я попытаюсь перечислить каждый меч, лук, кинжал и боевой посох, которые видела в музеи, то это сочинение будет всё длиннее ... и длиннее ... и длиннее. Поэтому только скажу здесь, что было выставлено действительно большое количество оружия, и покончу с этим. Иногда я спрашиваю себя, важно ли собственно всем профессорам и воинам - вундеркиндам на Мифе что-то ещё, кроме оружия.

Заключительные мысли: Многие артефакты были уничтожены во время сражения со Жнецами, между ними большая часть гончарных и ювелирных изделий и одежды, которые были выставлены в главной части Колизея. И, конечно же, мои друзья и я использовали кое-какое оружие и другие артефакты, чтобы защитить себя.

Это был тот момент, когда Дафна вязла лук Сигюн, а Карсон получил рог Ролонда - и теперь это выглядит так, будто мои друзья не в состояние от них отделаться, потому что артефакты снова и снова возвращаются к ним назад, не зависимо от того, как часто они отдают их назад профессору Метис.

Если вы спросите меня, это как-то жутко, владеть чем-то, от чего просто не возможно избавиться. Я предполагаю, что лук и рог заряжены каким-то магическим фокусом-покусом. У меня такое чувство, что я ещё выясню это, прежде чем всё закончиться - и что Дафна и Карсон возможно играют свою собственную роль в войне против Жнецов.