«Беурос, маленький ты кусок…» – зарычал Абдель, но Джахейра успокаивающе положила руку ему на плечо.

«Уважаемый сэр», – обратилась она к охраннику, глядя на Абделя, который со вздохом отвернулся от ворот, – «вы очевидно знаете моего спутника, вы знаете, что он когда-то жил в этом прекрасном городе и является сыном одного из местных жителей. Пожалуйста, поймите, у нас срочное дело здесь…»

«Уходите», – мрачно прервал ее охранник ворот Беурос, – «Уходите или я вынужден буду…»

«Будешь вынужден что?» – взревел Абдель, – «Будь ты трижды проклят, ты…»

«Уходите!» – завизжал охранник, захлопывая небольшое окошко, прорезанное в больших, крепких дубовых воротах.

Беурос был одним из многих призванных охранять ворота Кэндлкипа, места, которое было его домом на протяжении всей его жизни. Он знал Абделя почти всю жизнь и никогда не любил. Абделя усыновил Горион – священник и ученый, один из любимых преподавателей Беуроса. В молодости Абдель любил подшучивать над ним, впрочем как и над многими из друзей Беуроса. Когда Абдель оставил Кэндлкип для самостоятельной жизни наемника или наемного головореза или чего-нибудь такого, для чего не требуется много ума, зато нужны сильные руки, Беурос, как и многие в монастыре, был только рад его уходу. Он возвращался несколько раз навестить Гориона, причем последний раз буквально на днях и уехал вместе со старым монахом. Это было, по крайней мере, десять или двенадцать дней назад, хотя Беуросу казалось, что это было гораздо раньше. Также он немало обеспокоился слишком скорым возвращением Абделя в Кэндлкип. Теперь он возвратился с какой-то женщиной полуэльфом, одетой как для битвы. Охранник готов был поверить почти всему об Абделе, включая неприятным сплетням, что этот хулиган как-то торгует знаниями Гориона, человека слишком почтенного и уважаемого для этого наемной помеси тролля и человека.

Беурос был ожесточенным человеком, с маленьким телом и таким же духом, но он являлся частью Кэндлкипа. Он учился, читал и иногда даже понимал, копировал тексты в одной из самых больших библиотек во всем Фаэруне. Беурос принадлежал этому месту, где каждый – включая Гориона – знал, что Абдель никогда не был здесь действительно дома.

Теперь, выполняя одну из немногих своих любимых обязанностей, он вздохнул и посмотрел на небо, покрытое серыми облаками, очевидно предвещая дождь. Охрана ворот почти всегда отказывала путешественникам во входе в монастырь. Фактически не приветствовался никто, за исключением монахов, писцов, священников и ученых, и Беурос это одобрял.

«Это смешно», – возмутилась Джахейра, – «Что это вообще за город такой?»

Абдель пнул камень, валявшийся на усыпанной гравием дороге, которая заканчивалась, упираясь в ворота Кэндлкипа, места, которое было его домом на протяжении большей части его жизни, и хмуро наблюдал, как камень катиться по дороге. Он снова вздохнул и посмотрел на небо, быстро затягивавшееся серыми облаками, очевидно предвещавшими дождь.

«Мне никогда не отказывали в праве входа в Кэндлкип», – сказал он, – «Никогда в жизни».

«Тогда был жив Горион», – без выражения отозвалась Джахейра, – «он бы проследил, чтобы тебя впустили в город».

Абдель посмотрел на нее с вымученной улыбкой. Она ничего не заметила, будучи слишком занятой обследованием ворот с тактической точки зрения.

«Это вовсе не город», – невесело ухмыльнулся он.

Брови Джахейры вопросительно поднялась.

«Это вовсе не город», – повторил он, – «это монастырь. Библиотека».

Она кивнула и пожала плечами с таким видом, как будто то видела в этом разницу. «Железный Трон обосновался там», – подвела она итог, – «так что неважно, что это. Мы должны попасть вовнутрь».

* * * * *

Так значит, Горион мертв. Беурос чуть не заплакал, но сдержал слезы, сморкаясь и кашляя. Теперь он снова задался вопросом, была ли хоть крупица правды в том, что говорили об Абделе, когда он был еще ребенком. Многочисленные слухи гласили, что Абдель был отродьем демона, кэмбиона или алуфинда, а может даже сыном какого-то злого мага, или возможно потомком развращенных архимагов Нетереза. Впрочем, Беуросу и его друзьям было трудно поверить в это, так как они изучали демонологию и знали, что Абдель не в состоянии показать хоть какую-нибудь из возможностей, обычно ассоциировавшихся с демоническими. Тем не менее, Абдель вырос до огромного размера и его сила и жажда насилия не походили полностью на человеческие, по крайней мере, в глазах мягких и кротких монахов Кэндлкипа. Воспоминания об этом пресекли предположение Беуроса о том, что Абдель мог лично убить Гориона и охранник было подумал, что пора выполнять свои обязанности – исполнить волю Кэндлкипа.

Вдруг в памяти Беуроса всплыло одно имя, и он быстро использовал еще одно из небольшое магическую вещь из числа доступных ему. Он произнес имя Тесторил в конус из золотой фольги и доверил устройству передачу сообщения престарелому монаху. Тем временем, он должен был попробовать задержать Абделя, хотя и очень сомневался, что будет легко. Абдель и молодая женщина все еще стояли недалеко отворот и спокойно разговаривали. Беурос открыл смотровое окошко.

«Дайте мне книгу», – внезапно прозвучал голос Беуроса, заставив Джахейру подскочить от неожиданности. Они подняли глаза к небольшом окошку, расположенному по крайней мере в десяти футах от земли. Все, что они смогли разглядеть там – была недовольная прыщавая физиономия Беуроса с кривыми желтыми зубами и серой щетиной. Абдель был знаком с Беуросом значительную часть своей жизни.

Брови наемника изумленно полезли вверх. Беурос не удивился, что у Абделя ничего такого с собой не было. Он, в общем-то, не слишком бы удивился, узнай, что Абдель вообще разучился читать.

«Беурос…» – начал Абдель.

«Постой», – прервал его охранник, – «принеси мне книгу или свиток или… хоть что-нибудь, только чтоб на нем были письмена. Дай мне что-нибудь для Кэндлкипа и сможешь войти».

Теперь была очередь Абделя в замешательстве поднять брови. Он наградил низкорослого Беуроса прохладным взглядом.

«С чего это вдруг, Беурос? Что вообще тут происходит?»

«Дело Кэндлкипа», – надменно ответил охранник, – «это дело познания «.

«Хорошее же тут обращение с путешественниками…» – улыбнулась Джахейра.

«Дайте мне книгу!» – прервал Беурос, кидая на женщину разъяренный взгляд.

«У меня нет…» – начал Абдель, но остановился, вспомнив, что у него действительно была книга, которая ужасала его, но он всерьез сомневался, что сможет заставить себя расстаться с ней.

«Дайте нам несколько минут, о капитан осторожность», – саркастически сказала Джахейра, делая соответствующий жест в направление Беуроса. Охранник покинул свой наблюдательный пункт.

«Абдель», – позвала Джахейра, придвигаясь к нему поближе, так как с неба уже стали падать тяжелые капли, – «Та книга, она у тебя с собой?»

Абдель, выглядевший напряженно и взволнованно, хотя и сам не знал причин своего волнения.

«Абдель?» – снова позвала она. – «Ведь она у тебя с собой, не так ли? Книга, которую Ксан нашел в бандитском лагере, я имею в виду».

Абдель кивнул, стараясь не смотреть ей в глаза.

«Хорошо, тогда просто отдай её этому подсматривателю, и давай продолжим то, зачем пришли. Мы провели в дороге почти десять дней и возможно, что люди, за которыми мы прошли через все Девять Адов, так старавшиеся нас остановить, сейчас находятся прямо здесь и смеются над нами».

Абдель глубоко вздохнул и, наконец, поднял взгляд на Джахейру. Не проронив ни слова, он сбросил со спины дорожный мешок и запустил руку вовнутрь. Он даже не посмотрел на книгу, когда вытаскивал ее из мешка.

«Беурос!» – позвала Джахейра, смотря на окошко. Через некоторое время Беурос показался и Джахейра с удивлением заметила выражение неподдельного любопытства на его лице. Джахейра понадеялась, что и она и Абдель были более сдержаны в проявлении своих эмоций.

* * * * *

Беурос вытер пот с лица, задаваясь вопросом, что могло задержать Тесторила. Абдель и женщина снова разговаривали между собой, и у Беуроса появилось ужасное ощущение, как будто его живот провалился сквозь пол. Что, если Абдель ухитрится все-таки попасть вовнутрь? Услышав, что женщина позвала его, он с тяжелым сердцем открыл ставень.

«Книга?» – спросил Беурос.

Когда он увидел, что Абдель сжимал в своей большой руке, то его сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Это была книга, переплетенная, ни много, ни мало, в человеческую кожу и на переплете был изображен символ, который ему не приходилось видеть уже много лет, символ, изображавший человеческий череп. Неважно, что это был за том, но сразу было заметно, что он очень ценный. Злая вещь без сомнения, но бесспорно предмет, достойный изучения. Если это действительно был какой-то темный текст, то для Фаэруна конечно будет лучше, если он будет храниться в безопасности в стенах Кэндлкипа.

«Книга?» – заинтересовался охранник, затем широко усмехнулся, когда его глаза остановились на старом томе в протянутой руке Абделя, – «Хорошо, хорошо…»

«Может, сначала, впустишь нас?» – прервала Джахейра, легко уловив жадность в глазах Беуроса.

Беурос рассмеялся и это не был слишком уж приятный смех.

«Ни за что в жизни, девочка. Скажи ему протолкнуть книгу в щель».

Абдель впрочем, расслышал Беуроса достаточно хорошо и без Джахейры. Наемник недоуменно посмотрел на смотровое окошко, которое было футов на восемь или выше покрытой гравием земли.

Беурос активировал спусковой механизм на секретной панели, которая откроет щель в воротах.

«Вот если бы окно было немного пониже…» – начала Джахейра, но щель, открывшаяся на высоте талии Абделя, прервала ее дальнейшие размышления. И Абдель и Джахейра изумленно заморгали, так как никто из них не заметил ранее в этом месте никакой щели.

«Задвинь книгу туда, Абдель», – мягко сказал Беурос, наконец-то назвав наемника по имени.

«Я так и знал, что ты не забыл меня, ублюдок», – проворчал Абдель, подходя к воротам с протянутой книгой.

Глаза Джахейры сузились, словно она собиралась спросить Абделя, все ли с ним в порядке. Вдруг наемник резко остановился, когда край старой книги коснулся щели. Было заметно, что ему очень не хочется расставаться с книгой.

«Во имя Миликки, Абдель, ты ведь даже не можешь прочитать ее», – нетерпеливо сказала Джахейра, – «отдай ты ему эту тяжелую, старую книгу и давай наконец-то войдем вовнутрь «.

«Действительно, Абдель», – послышался голос Беурос», – послушай эту молодую женщину и отдай мне книгу. Я нуждаюсь в подтверждении ваших честных намерений».

Абдель не мог отпустить книгу. У него было ощущение, что его пальцы прохватила судорога, что его кулак сомкнулся в предсмертной хватке, и что книга была его последней надеждой выжить – или была последней надеждой на что-то противоположное?

«Абдель?» – с трудом дошел до его сознания голос Джахейры, которую явно взволновала его внезапная остановка.

Абдель еще раз вздохнул и отпустил книгу, позволив ей провалиться в щель. Лицо Беуроса снова исчезло из окошка и на этот раз надолго.

Беурос спустился вниз и подобрал книгу. Прикосновение к ней вызвало у него одновременно ужас и радость.

«Что у тебя тут, Беурос?» – раздался из-за его спины голос Тесторила, заставивший охранника резко развернуться к нему, задохнувшись от неожиданности.

* * * * *

Менее чем через час Абдель и Джахейра уже сидели в личной комнате Тесторила, наблюдая, как он готовит чай. Пока они шли по Кэндлкипу, на Абделя нахлынуло множество уже давно забытых ощущений, а внутренний двор замка вверг его в настоящий водоворот воспоминаний. Реакция Тесторила на новость о смерти Гориона заставила Абделя снова пережить ее. Джахейра, почувствовав, что творится у него на душе, сочувственно сжала его руку. Она выглядела нетерпеливой, но Абдель догадывался о причине. Все мысли о Железном Троне начисто вылетели из его головы.

«Я не буду спрашивать, где ты достал эту книгу, Абдель», – сказал Тесторил, протягивая чашку чая Джахейре, – «но я рад, что ты решил принести ее сюда. Ты совершил благое дело».

Абдель отказался от чашки, предложенной Тесторилом, и престарелый монах сам глотнул из нее.

«Я даже не знаю, о чем она», – признался Абдель, – «я не смог прочитать ее».

Это сообщение явно застало Тесторила врасплох.

«А ты что, пробовал?» – удивился он.

Абдель недоуменно посмотрел на него и пожал плечами.

«Эта книга, сын мой», – пояснил монах, – «является одной из очень, немногих сохранившихся копий, описывающих нечестивые обряды во имя Баала, Бога Убийств».

Абдель вспыхнул и отвернулся. Его влекло к книге, он отчаянно хотел прочитать ее, понять ее, но стыдился этого чувства и старался держать его в тайне. Юноша все еще сомневался, что он был сыном этого мертвого бога, но присутствие влияния Баала, должно быть, было движущей силой в его жизни – его жизни до Гориона.

«Тогда я рада, что мы избавились от нее», – смотря в глаза Абделю произнесла Джахейра, – «то, что я сказал тебе, это правда, Абдель».

Наемник тяжело вздохнул и натянуто улыбнулся.

«Твой отец», – быстро сказал Тесторил, явно чувствуя себя не в своей тарелке, затрагивая столь больную для Абделя тему, – «доверил кое-что моей заботе. Он сказал мне, что, если он вдруг… безвременно… если он умрет прежде, чем…»

Монах с трудом сдерживал слезы, не в силах продолжать.

«О чем ты говоришь, брат?» – спросил Абдель, наконец, подняв взгляд на Тесторила.

«Письмо», – всхлипывая, ответил монах, – «письмо и камень доступа, который даст тебе свободный проход в Кэндлкип».

«Письмо?» – вздрогнув, переспросил Абдель, припоминая кусок пергамента в руке умирающего Гориона.

«Я видел его», – выдавил он, – «Горион держал его в руке, когда умер».

«Невозможно», – возразил Тесторил, – «письмо находится здесь, у меня».