Женя проснулся в скверном настроении. За стеной раздавались хорошо знакомые душераздирающие вопли. Значит, Сенька играет на своем компьютере в игру под названием «Пришельцы IX». Женя представил, как сын сидит в кресле, впившись взглядом в монитор, остервенело жмет на кнопки и пришельцы мрут в результате страшных ран, которые им наносит маленький киллер с пультом в руках. А перед тем, как умереть, издают эти самые вопли.

Из ванной вышла жена. Она посмотрела на Женю долгим презрительным взглядом.

– Вчера мне было стыдно за вас, профессор!

Женя, конечно, не был профессором. Но кандидатом наук был. Правда, не тех, что в ходу в Америке. В Советском Союзе Женя был литературоведом, читал лекции в Педагогическом институте и писал критические статьи в специальные журналы. А в Америке, естественно, оказался человеком без специальности. И без языка. Поэтому он сразу же записался на курсы программистов. И даже окончил их. И даже работал какое-то время. Но потом его уволили. И Женя стал помогать Люсе.

Люся тоже поменяла специальность. В Москве она работала в Институте микробиологии, а здесь стала косметологом. Причем хорошим. Настолько хорошим, что быстро обросла богатыми клиентками и открыла собственное дело. Женя стал менеджером собственного салона. Довольно большого и, даже несмотря на его сколь кипучую, столь и бесполезную деятельность, очень успешного. Менеджер отдавал должное супруге, но в глубине души очень гордился собой. Помимо этого он вел еженедельную передачу на русском радио, которая называлась «Шестое чувство» и писал кинорецензии в местную газету. Платили мало, но, говоря откровенно, он бы занимался этим и бесплатно. Для укрепления интеллектуального тонуса.

– Извини, Люська, – сказал Женя. – Похоже, последняя рюмка была лишней...

– Мы просто перестанем ходить в гости, – сказала Люся.

– Правда? – искренне обрадовался он.

– Эх, видел бы ты себя, – вздохнула она, как бы в тему, но на самом деле круто ее меняя. Жена у Жени была очень общительная и любила ходить в гости. Она испугалась, что Женя поймает ее на слове.

– Почему Сенька не в школе? – спросил он, помогая жене передвинуть разговорную стрелку.

– Какой-то у них там праздник, – ответила она.

– Опять праздник, – проворчал он. – Надо было отдать ребенка в еврейскую школу...

– Там вообще сплошные праздники... Не забудь, через неделю новоселье у Якобсонов, – напомнила Люся.

– Якобсоны... Якобсоны... Ах, Якобсоны! – воскликнул Женя, второпях порывшись в памяти. – Конечно, к Якобсонам обязательно надо пойти. Они такие милые...

– С чего ты взял? – подозрительно спросила она.

– А разве они не милые? – осторожно спросил он.

– Мы их ни разу не видели. Они переехали в Чикаго из Сан-Франциско. Купили дом в Гленко... Моя мама была лучшей ученицей папы этого Якобсона.

– Разве твоя мама училась в школе? – почему-то спросил Женя и устрашился собственной дерзости, но мудрая Люся пропустила фразу мимо ушей.

– Милые – это Джекобсоны, – сказала она. – А Якобсонов мы пока не знаем. Там будет лучшая половина Чикаго.

– Предвкушаю множество радостных и долгожданных встреч, – хмуро выдавил из себя Женя и проскользнул в душ.