А все дело в том, что в дом к некому господину М. забежал скунс. Ну, скунс в доме – это, согласитесь, нехорошо. Зверь неотесанный и практически неподдающийся дрессуре.

И зачем этот скунс забежал в дом к господину М. – совершенно непонятно. Тем более что скунсы вообще-то в домах не живут, а господин М. его не приглашал.

А он, правду надо сказать, пригласил в минувшую среду гостей – не так чтобы много, но три пары. И по этому случаю пошел в один из русских магазинов и набрал там всякой пахучей всячины. Потом постелил на стол разовую скатерть и расставил на нее все купленное. Пластиковые тарелочки расставил, вилочки, пластиковые стаканчики, салфеточки – красота!

Жена с работы пришла, а господин М. уже и свечу зажег и любуется всем этим разовым великолепием и приглашает жену тоже полюбоваться и похвалить его. И она, конечно, начинает его всячески хвалить и говорит:

– Нет, вот какой ты у меня хозяйственный! Это же надо после тяжелого дня, на пособии по безработице – подняться, да шопинг сделать, да стол накрыть, да людей пригласить, да свечу зажечь! И я, дура, с таким сокровищем разводиться хотела?

– Давай, – говорит, – посмотрим, чего ты купил. Потому что издали красиво, но чем-то пахнет. И только это меня немножко озадачивает...

Господин М. говорит:

– Это, наверное, свекольный салат. Я еще в магазине удивился: разве свекольный салат может быть зеленого цвета?

– Так зачем же ты его купил? – спрашивает жена.

– Недорого, нужно признаться, стоил, – отвечает господин М.

– Ну ладно, Климовичи, говоришь, придут? – спрашивает жена. – Вот они и поедят. Меня интересует, что это в действительности так пахнет, потому что свекольный салат, хоть и зеленый, но пахнет вполне еще терпимо...

– Может, рыбка? – робко спрашивает в свою очередь господин М. – Или, возможно, колбаска? Или, на худой конец, язычок?

И стоят они и обнюхивают стол, и в это время прямо на них со стороны соседей выскакивает, знаете ли, скунс. Взъерошенный такой, озабоченный – короче, на взводе.

Скунс пробегает мимо стола из русского магазина, и его начинает тошнить.

– Вот чем пахнет, – кричит жена. – Скунсом! Гони его. Ату его, ату!

– Ёлы-палы, – говорит господин М. – А я уже испугался, что это так язычок пахнет.

– Что стоишь, дегенерат? – кричит жена. – Сейчас этот скунс затошнит нам всю территорию!

– А как его ловить? – спрашивает господин М., сжимая в руке штопор.

– Не знаю! – вопит жена. – Убери гада со двора!

Тут господин М., не придумав ничего лучшего, мечет в скунса, которого, напоминаю, рвет, этот самый штопор. Скунс пугается и, недорвав, устремляется через открытую на кухню дверь – в дом. Там он начинает нервно бегать по кухне и немножко попукивать. Потому что скунсы, когда пугаются и вообще испытывают эмоциональный дискомфорт, пукают.

– О, майн гот! – говорит жена. – Нам придется отмывать всю кухню.

Господин М., вооружившись теперь шампуром, мечет им в скунса и почти попадает. Чувствуя приближение смерти, скунс снова пукает, но теперь уже довольно громко, и бежит на второй этаж. Там – в спальнях – происходит борьба не на жизнь, а на смерть, победителем в которой выходит скунс.

Потому что он каким-то образом перехитрил или запутал охотившегося на него господина М. и, спустившись на первый этаж мимо окаменевшей жены, вырвался наружу, после чего, пукнув на прощание, покинул негостеприимный двор.

В этот момент приходят Климовичи. Точнее, они не приходят, а звонят из машины. Трубку берет жена и говорит замогильным голосом:

– Алло!

– Это мы, – радостно курлыкает Климович. – Что это так воняет у вас на улице? Нет сил даже в машине находиться...

– Если вы думаете, что воняет на улице, – говорит жена господина М., – то вы должны войти в дом. У нас в доме был скунс.

Климович, кутаясь в грудь жены, входит в дом.

Жена господина М. повторяет:

– Теперь нам придется отмывать всю кухню...

– По моему, – говорит грубый Климович, – вам придется сносить дом. А где М.?

Тут жена вспоминает о том, что у нее есть муж. И начинает его позорить перед гостями, как с его слов было написано в полицейском протоколе.

Ну, и кончилось, все, конечно, некрасиво. Жена, когда полицейские приехали, была вся в зеленом свекольном салате, а муж истекал кетчупом. Кастаньетили цикады, фламенковали кузнечики, и наглый скунс посмеивался в усы на безопасном расстоянии.

А дом, похоже, сносить не придется. Русская бригада мойщиков готова отмыть его по сходной цене. Правда, занавески и все такое надо будет поменять – запах сильно въелся. Они работают уже три дня в таких белых масках.

Господин М. говорит, что сначала они хотели включить в счет противогазы, но он, дескать, сказал, что в противогазе, мол, каждый может, а вы, мол, попробуйте без противогаза, да и противогаз нынче дорог.

И жена его даже похвалила за то, что сэкономил на противогазах. Потому что они помирились на следующий же день после того, как его из кутузки выпустили. Ибо семья, что ни говори, самое главное, что у человека есть.

А с Климовичами они больше не станут дружить, потому что Климовичи по всему городу разнесли весть о том, как скунс напроказничал. И как жена господина М. с первой попытки ловко попала мужу бутылкой кетчупа по голове. И как господин М. потом атаковал жену салатами четвертой свежести из русского магазина, один из которых – зеленый такой – ссорящиеся называли свекольным.

Короче, Климовичей вычеркнули. Они, правда, клянутся, что это не они...

– А кто? – в полемическом задоре спрашивает господин М. – Скунс?