Ужинали долго, вернее, сидели за столом, неспешно беседуя, то и дело наполняя родниковой водой алюминиевый чайник, совсем такой же, как у Фили. И настроение было по-настоящему добрым и мирным.
«Конечно, не как у эльфов, а все-таки здорово! — оценил обстановку Безымянный. — Но почему здесь мы — хорошие и бескорыстные, а вернемся домой — и в погоню! Какие же мы на самом деле? Или наша городская жизнь — полная суета?.. Даже если так, что можно в ней изменить, не подавляя и не разрушая?! Ничего!»
Стемнело, Сути и Контактер ушли к костру, девчата — по палаткам, а мать с дочкой отправились к роднику. Метеоролог остался один и вспомнил Олиэль, ее удивительные глаза и смешной акцент, и то необъяснимое светлое чувство, которое испытывал рядом с ней. И догадался, почему: «Она делилась со мной внутренней радостью, ведь каждый отдает то, что имеет! Как Река! Поэтому и возникала способность летать! Как же я сразу не сообразил?! И третья восьмерочка — неугасимая радость — у нас даже слова такого нет: чтобы огонек всегда горел! Так вот в чем она превосходит дядю! Но как может быть, чтобы всего одно качество делало человека выше другого? Значит, качества — не абстрактные категории, а реальные энергии, как бы внутренние силы. Но почему „как бы“, если я вешу 75 кг — и поднимаюсь в воздух!..»
У него даже дух захватило от такого открытия, но поделиться было не с кем!
Безымянный встал и принялся возбужденно ходить вдоль стола. Он понял принцип левитации, правда, не хватало общей энергетики организма, о которой говорил эльф. «Ну, это дело времени. Проблема, как научиться постоянно быть радостным! Как Жизнерадостный Рахит!» — подумал Вениамин, улыбнувшись такому сравнению, не замечая, что начал мыслить вслух.
— Зачем вы себя так? Вы — интересный мужчина, вполне репродуктивного возраста! Наши девчонки, мне думается, уже оценили это! — засмеялась Офелия, вернувшаяся с источника.
— Знаете, я только что понял, как надо жить!
— Я вижу: процесс пошел, или может, лед Тронулся?
— Да, да, лед тронулся! Знаете, я совсем не жалею, что остался у вас!
— То ли еще будет! — хихикнула женщина, забираясь с дочерью в палатку. Она вытолкнула наружу матрац со спальником и сказала:
— Но подождите спать. Я уложу мою красавицу, и мы поболтаем!
— Мама, ты же обещала почитать про Мэри Поппинс!
— Темно уже, я глаза совсем испорчу!
— Ну, одну страничку, ведь сама говорила, если дело нужное, не бойся замарать одежду!
— Ишь ты, лиса! Глаза — это не одежда!
— И не обувь! — глубокомысленно-комично заметила дочь.
— Ну ладно, слушай! — улыбнулась мать, включила крохотную аккумуляторную лампу, открыла книгу и начала с того места, где мистер Паррик имел привычку в свой день рождения подниматься в воздух от неудержимого смеха.
Безымянный не верил своим ушам: «Вот Оно, готовенькое, в детской книжке! И не надо никуда ходить, за тридевять земель: все здесь, под рукой. Леди Мэри летала при помощи зонтика, ждала, когда ветер переменится! Мы же сами об этом читаем, не понимая смысла!»
Он ворвался в палатку и торжествующе произнес:
— Вы хоть допускаете, что это — Правда!?
— Конечно, правда! Разве мама стала бы тратить глазки на всякие глупости, скажи, мамочка!
— Друг мой, ваше возбужденное состояние начинает меня тревожить! Немедленно выпейте горячего молока, и спать! — произнесла она тоном Настоящей Леди, и обе захохотали над смутившимся Метеорологом.
Он пробормотал извинения и ретировался на улицу, рассеянно потирая лоб и ругая себя за несдержанность.
— Да, досталось бы Милиционеру, если бы решил на ней жениться! — ехидно подумал Вениамин и поволок спальные принадлежности поближе к костру.
Безымянный устроил лежбище на том самом месте, где до этого ночевал его друг.
Вскоре пришла Офелия и присела рядом.
— Что вы там говорили о моем интересном возрасте, признавайтесь?! — потребовал он.
— Просто хотела предупредить, чтобы не заходили слишком глубоко в воду: вы ведь женаты!
— Да разве может быть, чтобы такие возвышенные особы позарились на чужое имущество?!
— О, здесь все возможно! Никто и не спросит о семье! Атмосфера, знаете, очень благоприятная! Свобода, романтика, здоровый образ жизни, общность интересов против рутины быта, беспросветности и усталости! Что победит, как считаете?
— Пожалуй, это аргументы! Наверное, имели место случаи?
— Если бы я была новичком здесь, и то бы усомнилась, что молодые здоровые бабы смотрят на мужчин, так сказать, чисто платонически!
— Что-то вы уж слишком приземленно судите! Бывает же…
— Бывает!.. Только в женщине, как в курице, природой заложена потребность — нестись, и удалить эту фишку из подсознания мало кому удавалось! Слишком она глубоко: примерно там, где простое деление одноклеточных заменилось на кладку яиц! Конечно, здесь всё начинается невинно, и даже заключаются «небесные» браки, а Матушка благословляет, прекрасно понимая, чем это вскоре обернется. Тут такие церемонии, — она захихикала, — с шествиями вокруг поляны, песнопениями и уникальным ритуалом духовного венчания! Сказка Энского леса! Жаль, что вы приехали под занавес!
— По-моему, это сильно уменьшает численность сподвижниц! Зачем же ей убытки?
— Вот и я раньше думала: зачем? Не могла её понять, когда пары стали уезжать, вскоре после венчаний! А после узнала: она работала в загсе в одном крупном городе. Жила хорошо, затем вышла на пенсию, потеряла мужа и затосковала. Стала посещать церковь, паломничала по святым местам, потом родилась идея — открыть женский монастырь. Зинаида Ивановна продала квартиру, накупила разной утвари: тумбочки, светильники, раскладушки, одеяла и прочее, из расчета на двадцать человек, и отправилась в сторону Южную, вместе с несколькими единомышленницами.
— А где же теперь упомянутые вещи?
— В деревне, в одном сарае сложены, у родственников Матушки Горы. — Офелия улыбнулась и продолжила рассказ:
— Но мысль о женском монастыре просуществовала недолго, превратившись на практике в более прогрессивную форму общежития, типа общины или ашрама. Вот тут она и столкнулась с проблемой, о которой я поведала. И решила её в духе своей прошлой профессиональной деятельности! Здорово, правда?! В общем, пришла к тому, с чего начинала!
— Да уж, как говорится: век живи!.. Спасибо за интересный рассказ, хотя не думаю, что опасность для моей нравственности настолько велика!
— Просто я не одобряю женщин, которые кладут глаз на чужих мужей. И стараюсь активно творить добро, где это еще возможно! — она хитренько заулыбалась.
— Эта ваша «благотворительная» деятельность, видимо, не лишена оснований?
— Да, был печальный опыт! Я уже рассказывала вашему другу.
— Простите, если мой вопрос покажется бестактным, но для Милиционера, насколько я его знаю, пребывание здесь — подвиг разведчика. Такому факту может быть только одно объяснение!.. Догадываетесь, о чем я? И не откажусь помочь больше, чем просто передать извинения!
— Ни в коем случае — не вмешивайтесь! Шансы почти нулевые. — Офелия помолчала и с грустью добавила:
— Он настоящий мужик, и довольно симпатичный, но!.. Потребуется полвека, чтобы удалить ту его позицию, где женщина предназначена для бытовых целей, а мужчина — для жизни. В данном случае, для исполнения профессионального долга… Не хо-чу! Хватит с меня первого опыта!
Она разгорячилась и порывалась что-то добавить, но Безымянный поднял руки и воскликнул:
— Немедленно горячего молока, и — спать!
— Да-да-да-да-да! — Питерская скороговорка Офелии завершилась смехом. Она встала и откланялась:
— Спасибо за приятную компанию, и хотела бы сказать: спокойной ночи, но… не прощаюсь!
Метеоролог, подкинув в костер толстых веток, прилёг.