Солнце уже садилось, когда Гэбби и Джастин вошли в тяжелые кованые ворота дома Зи. Сабрина и Эндрю созвали экстренную встречу.

– Думаешь, они нашли что-то на одного из учителей? – поинтересовалась Гэбби, пока они ехали к дому Зи по длинной извилистой дороге. Список подозреваемых сузился до трех человек, и это заставляло ее еще сильнее нервничать по поводу посещения школы. С каждым проходящим днем возрастал шанс, что преподаватель, которого они искали, расправится с ними раз и навсегда.

– Мы знаем, что Шредера и Манцетти теперь можно выкинуть из нашего уравнения.

Мягко говоря, мистера Шредера можно было исключить еще раньше, когда Зи обнаружила, что он присутствовал на встрече анонимных алкоголиков (и Нэш официально подтвердил, где и когда она проходила). Нэш также исключил Манцетти после того, как проверил данные с камер видеонаблюдения рядом с его домом.

Гэбби знала, что из троих оставшихся – Гринли, Уинкотта и доктора Филдса – Эндрю больше всего подозревает Гринли. Сегодня он уже присылал остальным письмо насчет связи Гринли с Робертом Карпентером. Гэбби не могла не согласиться, что это делает его первым в списке подозреваемых, особенно с учетом его темперамента. В характере любого, кто мог быть так жесток к Эндрю, как он, есть что-то дурное.

– Может, Эндрю узнал что-то о Гринли и потому созвал нас здесь.

– Может. Но я по-прежнему думаю, что нам нужно внимательнее присмотреться к доктору Филдсу. – У него было предчувствие насчет этого преподавателя с того момента, как утром Филдс приехал на своей блестящей новой машине. – Так или иначе, но именно он был реально связан с Лили. Может, они встретились на той научной конференции, на которую Патриция и Лили ездили много лет назад. Гринли знает только Роберта, а тот, возможно, и не разговаривал с ним ни разу за прошедшие двадцать лет. Может, это просто два человека, которые когда-то жили в одном общежитии.

– А что насчет Уинкотта? – спросила Гэбби, когда Джастин припарковался перед гаражом, рассчитанным на пять машин. Раньше Сабрина уже почувствовала странную энергетику, исходящую от Уинкотта, и пока ничто не освободило его от подозрений. После того как Гэбби услышала о столкновении Сабрины с ним, она порадовалась, что в этом году у нее был другой учитель английского.

– Уинкотт – темная лошадка, – сказал Джастин. – Развратник, судя по тому, как он общается с девочками в школе. Его папа – китайский шпион…

– Предположительно китайский шпион, – перебила Гэбби.

Джастин насмешливо посмотрел на нее.

– Ты и правда распространяешь на каждого такое благо, как сомнение, а?

Он коротко поцеловал ее, и они вышли из машины.

– Эй, сюда. – Зи открыла гигантскую входную дверь и махнула им, приглашая зайти. – Вы последние.

В комнате Гэбби и Джастин уселись на широкой кровати, а Зи пристроилась на тахте рядом с Сабриной. Эндрю сидел напротив них в узорчатом старинном кресле, явно тесноватом для человека его комплекции.

– Так что происходит? – спросила Зи.

Сабрина и Эндрю переглянулись.

– Я знаю, что это прозвучит безумно… – начала Сабрина.

– Но это вовсе не значит, что мы ошибаемся… – перебил ее Эндрю.

Сабрина кивнула.

– Потому что у нас есть доказательства…

– Просто скажите уже! – перебил Джастин.

Эндрю глубоко вздохнул.

– Мы думаем, что мы – не первая группа «пропащих». Возможно, была другая команда таких, как мы.

– И сейчас они мертвы, – добавила Сабрина.

Гэбби меньше всего ожидала услышать от них именно это.

Зи и Джастин переглянулись, одинаково потрясенные.

Группа подростков, таких же, как они, и теперь они мертвы? В мыслях Гэбби крутилось такое множество вопросов, что ей понадобилось подождать секунду, прежде чем она смогла сформулировать один из них и задать его вслух:

– Как вы это узнали?

– Помните призрак, который я постоянно видела? – сказала Сабрина. – Девочку-подростка, велевшую мне не доверять Нэшу и Патриции? – Все кивнули. – Сегодня я наконец выяснила ее полное имя. Эми Хэнсон. Мы с Эндрю поискали информацию о ней и вот что мы нашли.

Она открыла статью на айпаде Зи и передала ее остальным.

Гэбби медленно прочитала заметку. Ей в глаза бросилось несколько фраз: «Трагическая автомобильная авария… Все пятеро подростков были проблемными… клиническая депрессия, социальная тревожность… потеряла управление, будучи за рулем…».

Джастин заговорил первым.

– Это все, что у вас есть? Думаю, вы притягиваете факты за уши. Скорее, эти дети были просто кучкой неудачников, которые подружились…

Зи посмотрела на него, подняв бровь:

– Звучит знакомо.

Гэбби не удивилась, что Зи тут же ухватилась за эту теорию о «вторых пропащих». Но Гэбби информация не убедила.

– Вы хотите сказать, что Патриция, по вашему мнению, завербовала их десять лет назад? – недоверчиво спросила она.

– Верно, – сказала Сабрина. – Прямо как нас… Дала им сыворотку, может, чтобы раскрыть дело.

– В тысячу раз вероятнее, что они были просто группой случайных приятелей, – сказал Джастин. – Эта блондинка Эми не умела водить в дождь, и они свалились с моста. Аварии случаются. Конец истории.

Сабрина покачала головой.

– Подумай, почему Эми постоянно приходит ко мне, чаще, чем какой-либо другой призрак. Уже три раза. Она хочет, чтобы я что-то узнала.

– И посмотри, где они жили, – добавил Эндрю. – Норт-Вэлли находится в Альбукерке. Патриция и Лили как раз оттуда. Патриция сказала, что они работали над сывороткой в полевом штабе ФБР в Альбукерке.

– А может быть так, что все это случайность? – спросила Гэбби. Кивнул только Джастин.

– Слишком много случайностей, – сказала Сабрина. – Патриция сказала, что они разработали сыворотку десять лет назад. Именно тогда и убили этих подростков.

– Но Патриция и Нэш говорили, что раньше сыворотку не давали никому, – возразила Гэбби.

Зи уничтожающе посмотрела на нее.

– Именно. В этом-то и дело. Они соврали нам! Если эти пятеро ребят были «пропащими», это значит, что десять лет назад Патриция и, вероятно, Лили дали им сыворотку, а потом как-то все они оказались мертвы.

– Погибли в автокатастрофе, – сказал Джастин. – Их ведь не отравили или что-то в таком духе. Даже если в каком-то придуманном мире ты права и они действительно еще одна группа «пропащих», то, как они погибли, не имеет никакого отношения к сыворотке.

– Насколько мы знаем, – быстро ответила Зи.

– И почему Эми Хэнсон сказала мне не доверять им? – спросила Сабрина. – Если они были «пропащими» и все шло отлично, пока однажды в ливень они не погибли в результате несчастного случая, почему Эми предупреждает меня насчет Патриции и Нэша? Разве это не значит, что должна быть какая-то связь?

На это у Гэбби ответа не нашлось.

Сабрина продолжила:

– А вот самый важный вопрос. Не подвергаем ли мы себя большей опасности, чем думаем, помогая Патриции и Нэшу в расследовании дела?

– Мы с самого начала знали, что это опасно, – сказал Джастин, чувствуя нарастающее раздражение. – Я не думаю, что нам нужно прекратить следить за Гринли, Уинкоттом и Филдсом только из-за ничтожного шанса, что Патриция и Нэш могли солгать о чем-то, вообще не имеющем к этому отношения.

Эндрю поспешно кивнул.

– Согласен. Как бы то ни было, опасность, связанная с сывороткой, слишком велика, чтобы откладывать все это в долгий ящик. Мы должны продолжать собирать информацию о наших учителях. И не можем просто упустить этого человека, особенно если он каким-то образом идет по нашему следу.

Хотя Гэбби тем утром была испугана больше всех – они даже думали, что ей стоит отказаться от участия в расследовании, – она согласилась с Эндрю. Опасность, которая возникнет, если сыворотка выйдет из-под контроля, могла быть чрезвычайно велика. И все они чересчур много сил вложили в это дело, чтобы теперь просто уйти. По крайней мере, она так думала. Сабрина и Зи по-прежнему испытывали противоречивые чувства.

Эндрю снова заговорил.

– Если Нэшу и Патриции нельзя доверять, то у нас еще больше причин продолжать работать над этим делом. Чтобы быть на шаг впереди них.

Взгляды Сабрины и Зи пересеклись, и Гэбби поняла, что Эндрю только что нашел аргумент, который убедит их обеих.

– Верно, – согласилась Сабрина. – Но с этого момента мы должны более тщательно продумывать, что говорить Патриции и Нэшу. По крайней мере, до тех пор, пока не выясним больше об Эми Хэнсон и других ребятах, которые ехали в той машине.

– Как мы собираемся это сделать? – спросил Джастин.

– Думаю, нам нужно поехать в Нью-Мексико, – уверенно сказала Сабрина. – Поговорить с семьей Эми.

– Я за то, чтобы поехать, – сказала Зи. – Может, мы прогуляем и провернем это завтра во время школы? Туда ехать не больше трех часов.

Джастин покачал головой.

– Что ты собираешься делать? Спрашивать родителей этих погибших детей, не обманывало ли их ФБР, чтобы дать им экстрасенсорные способности?

Внезапно в голову Гэбби пришла идея.

– Если они и правда были «пропащими», как мы, их родители все равно ничего не знают.

На мгновение ее охватило ощущение родства с Эми и остальными. Если они действительно были «пропащими», она уверена, что их жизнь была нелегка.

– Слушайте. Я признаю, что вся эта идея с другой группой «пропащих» может обернуться тем, что мы пошли по совершенно ложному пути, – сказала Сабрина, и ее слова прозвучали искренне. – А вдруг мы правы? Единственный способ защитить себя – открыть правду. Мы узнаем больше, если кое о чем спросим. Нам нужно выяснить, по крайней мере, кем были эти дети. И была ли их смерть на самом деле несчастным случаем.

Эндрю внезапно выпрямился.

– Если они были «пропащими», то Патриция и Нэш, вероятно, дали им сыворотку, чтобы помочь раскрыть какое-то дело, верно?

– Вероятно, – согласилась Зи.

– А если они были у кого-то на хвосте, прямо как мы сейчас, и тот, кого они выслеживали, их убил?

Гэбби это показалось вполне убедительным. Разве она не беспокоилась о своей безопасности?

Сабрина произнесла вслух именно то, о чем думала Гэбби.

– Если кто-то убил их за то, что они «пропащие», как можно быть уверенными, что с нами не случится то же самое?

– А что если все еще сложнее, чем мы думали? – смело высказалась Зи, и вокруг нее внезапно повисла жутковатая тишина. – Что человек, которого они выслеживали, тот же самый, кого выслеживаем и мы?