РЭЙЧЕЛ

Я не видела Пирса почти неделю. И даже не разговаривала с ним. Первые несколько дней после нашей ссоры он звонил мне миллион раз, но я не ответила. Он приходил, стучал в мою дверь, но я ее не открыла.

Затем он бросил попытки связаться со мной, и теперь я не слышала от него ничего вот уже несколько дней. Уже среда, мои родители приезжают в пятницу на мой выпуск, который пройдет в субботу. Они улетают домой в воскресенье, а затем в понедельник мы с Пирсом должны были отправиться в Италию в наш медовый месяц.

Теперь я не знаю, будет ли так, как мы планировали. Я не знаю, придет ли Пирс на мой выпуск. Я должна поговорить с ним, но толком не понимаю, что сказать. Не могу быть замужем за тем, кто постоянно мне лжет. Я не могу быть с тем, кому не могу доверять.

Я разговаривала с Шелби после того, как в тот день ушла из лофта. Она услышала меня, постучала, чтобы сказать привет. Увидев, в каком состоянии я была, она осталась, и мы говорили часами. Я рассказала ей, как Пирс солгал мне, и как я почувствовала, что не могу ему доверять.

Часть того, что она мне сказала, засела в моем мозгу, и я продолжаю об этом думать. Шелби уверена, что Пирс не скрывал бы ничего от меня, если бы ему не пришлось, и что он никогда не причинит мне боль. Я знаю, что она права. Он никогда намеренно не пытался сделать мне больно. Он любит меня. Но тогда зачем ему от меня секреты?

После того, как мы поговорили, Шелби попыталась убедить меня поговорить с Пирсом, но я не могу. Я не была готова тогда и не готова сейчас.

Но я так скучаю по нему. Оставаясь одна, я чувствую эту убивающую меня пустоту, будто часть моего сердца отсутствует, и тем хуже становится, чем больше времени проходит. Я хочу вернуться к Пирсу и быть с ним, но что тогда? Будет ли он продолжать меня обманывать?

В последние несколько дней я стараюсь себя загружать, лишь бы не думать о своем муже. Я потратила большую часть своего времени на поиски работы, в основном здесь, но также подала заявку в музеи Нью-Йорка. Почти подала. Ведь отправить ее означало бы, что я потеряла надежду на наш брак, поэтому я не смогла опустить конверт в почтовый ящик. Он подписан и наклеена марка, но все еще лежит на моем кухонном островке.

Я также проводила время в доме Шелби, сидела с ее отцом, разговаривала с ним. Сейчас он выглядит еще хуже, чем неделю назад, но я стараюсь поднимать ему настроение, рассказывая забавные истории из жизни или своих экскурсий. Он улыбается, когда видит меня и всегда благодарит за то, что я пришла, но его голос настолько слабый, что очень трудно понять, о чем он говорит.

В дверь постучали, и это меня пугает.

— Рэйчел. — Мужской голос, но это не Пирс. — Рэйчел, это Логан.

Логан? Что он здесь делает в среду вечером? Обычно он в городе по вторникам и пятницам. И почему он не с Шелби?

Я открываю дверь. Логан одет в джинсы и коричневую кожаную куртку. Он выглядит очень усталым, его глаза полуприкрыты веками.

— Логан, где Шелби?

— В доме родителей, я могу войти?

— Да, конечно.

Он входит внутрь, а я закрываю дверь.

— Шелби хотела, чтобы я рассказал тебе лично.

— Он умер. — Я прикрываю рот ладонью, когда глаза наполняются слезами.

Логан слабо кивает.

— Да.

Я обнимаю его, хотя и знаю не очень хорошо. Но я люблю обниматься, и ничего не могу с собой поделать. Но я уверена, что Логану мои объятья не помешают. Я знаю, он хотел спасти ее отца и теперь ужасно себя чувствует, что не смог.

— Шелби в порядке? — спрашиваю я, отпустив его. — Я имею в виду, очевидно, она опустошена, но ...

— У нее тяжелое время. Она знала, что это произойдет, но не была готова.

— Ты должен вернуться в Бостон сегодня?

— Нет, я остаюсь. Мне нужно быть здесь ради Шелби. — Он смотрит вниз на пол, потирая ладонью свой подбородок.

— Логан, я могу спросить тебя кое, о чем?

Он поднимает глаза.

— Конечно, говори.

— Ты серьезно относишься к Шелби? Или она просто развлечение? — Я не знала, как назвать их отношения. Может мне, наверное, даже спрашивать не стоило.

— Я бы хотел, чтобы это было серьезно, но Шелби не готова. — Он делает паузу. — Или, может быть, она просто не хочет. С ней трудно знать наверняка.

— Но я подумала…неважно. — Я думала, что Шелби хочет чего-то более серьезного, но теперь мне кажется, что я ошибаюсь. Интересно, почему.

— Похороны в понедельник, если вы захотите прийти, — говорит Логан.

— Я бы хотела, но меня не будет здесь в понедельник. — Как только я это сказала, то вспомнила, что мы с Пирсом, вероятно, никуда не поедем. Я уверена, что он отменил поездку.

— Завтра мать Шелби займется похоронами. Шелби не хочет даже с кровати вставать, поэтому я останусь с ней. Мы будем дома. Если вы с Пирсом захотите зайти, я уверен, она будет рада. Может быть, утром, около десяти или одиннадцати?

— Да, конечно, скажи ей, что я зайду.

Он быстро осматривается по сторонам.

— Пирс здесь?

— Хм, нет. — Наверное, Шелби ничего ему не сказала, и Логан не в курсе происходящего.

— Ну, ты тогда сама скажешь ему, а мне нужно идти. — Он поворачивается, чтобы уйти.

— Подожди, Логан?

— Да?

— Не мог бы ты сам сообщить Пирсу? — Я тут же спохватываюсь и быстро качаю головой. Нет, забудь. Я не должна просить тебя об этом, я сама позвоню ему.

— Ты и Пирс не разговариваете? — Логан выглядит обескураженным и выставляет вперед руку. — Извини, это не мое дело.

— Все в порядке, и да, мы не разговаривали в течение нескольких дней.

— Мне очень жаль это слышать. Надеюсь, вы двое сможете разобраться. Пирс полностью изменился с тех пор, как я знал его в Гарварде, и я уверен, что это из-за тебя. Поэтому я надеюсь, что вы помиритесь.

— Каким он был раньше?

— Ну, ты знаешь, он был в то время женат, но это был отвратительный брак, он не был доволен ею или самим собой. Как врач, я бы поставил ему диагноз «клиническая депрессия». Все признаки налицо: он был очень отстранённым, мало спал, ничего не хотел, слишком много пил, но, учитывая его жизнь, это понятно.

— Что ты имеешь в виду?

— Пирс испытывал сильное давление со стороны своих родителей, особенно отца. Холтон ставил такие большие надежды на Пирса, ожидая, что он всегда сделает все на отлично. Это вообще изменилось?

— Нет. Его отец все еще такой же.

— Очень плохо, но, по крайней мере, у него есть ты, и очевидно, что ты оказала на него очень позитивное влияние. Он кажется другим человеком, и я до сих пор не могу поверить, как сильно Пирс изменился. Ладно, мне пора. Я должен вернуться к Шелби.

— Передай ей мои соболезнования, и что я завтра приду.

— Прощай, Рэйчел.

Мне нужно позвонить Пирсу и рассказать ему, что случилось. Но как только я услышу его голос, как захочу пойти к нему и обнять, рассказывая, как сильно люблю его. Потому что я все еще испытываю к нему эти чувства, даже после того, как он солгал мне. И я очень хочу простить его, но не смогу, если он продолжит мне врать.

Я не знаю, как все исправить. Я не хочу расставаться с ним. Не хочу развода. Я люблю Пирса, и хочу жить с ним. Так что же мы делаем? Почему отдаляемся друг от друга? Как это нам поможет?

Хватаю телефон и звоню ему. Мне нужно поговорить с ним. Эта ссора давно уже должна быть забыта.

Телефон звонит и звонит, но он не поднимает трубку. Я опираюсь рукой на кухонный островок, мои глаза снова наполняются слезами. Я просто хочу, чтобы все закончилось. Я хочу, чтобы мы снова были вместе. Сейчас предпраздничное время, мое самое любимое в году, и я должна проводить его с Пирсом. Прямо сейчас, мы должны сидеть у камина с рождественскими гирляндами вокруг нас. Я улыбаюсь, когда думаю о выражении лица Пирса, когда он впервые увидел все те огоньки, которые я развесила в его лофте. У него была такая огромная улыбка на лице, как у маленького ребенка. Он был так счастлив.

Логан прав. Пирс был другим человеком, когда я его встретила. За последние несколько месяцев он так изменился. Раньше был грустным, серьезным и напряженным. Я не хочу, чтобы он снова вернулся в то состояние. Я хочу, чтобы он был счастлив. Я тоже хочу быть счастливой, а сейчас это не так, потому что мы не вместе. Боже, я так скучаю по нему.

В дверь постучали.

— Рэйчел. Это я.

Голос низкий и глубокий, тот, который я хотела услышать. Мое сердце возвращается к жизни при первом же его звуке.

— Рэйчел, если ты там, пожалуйста, открой дверь.

Я бегу и открываю. Пирс стоит в коридоре, без пальто, хотя видно, что он замерз. На нем джинсы и черная футболка-поло, которую он купил, когда я заставила его пройтись по магазинам. Она хорошо на нем сидит, обтягивая широкие плечи и подчеркивая мускулистый торс. Я ощущаю, как меня бросает в жар. Как же сильно я по нему скучала…

Пирс смотрит на меня грустными, полными печали, глазами. Не говоря ни слова, делает шаг вперед и обнимает меня.

— Пирс, — тихо шепчу я.

— Пожалуйста, не надо, — умоляет он, слегка сжимая руки. — Не отстраняйся, мне это нужно. Мне просто нужно обнять тебя. Мне нужно почувствовать тебя рядом со мной.

Когда мы познакомились, ему неудобно было быть с кем–то так близко. Он часто колебался, прежде чем хотя бы взять меня за руку. И теперь Пирс обнимает меня, держится за меня, жаждет близости со мной.

Он упирается щекой о мою макушку.

— Я больше так не могу. Мы должны поговорить.

— Я знаю.

Мы медленно отходим друг от друга, а затем проходим в квартиру. Пирс вздыхает и качает головой, оглядывая комнату. Она выглядит довольно плохо по сравнению с его лофтом. На стенах трещины и облупившаяся краска. Я никогда прежде не замечала всего этого, пока сюда не вернулась.

— Ты не должна оставаться здесь, — говорит он. — Это больше не твой дом. Лофт - наш, а не мой, и ты должна быть там. Тебе нужно вернуться домой.

Я хочу согласиться с ним, потому что чувствую то же самое, но прежде хочу услышать, что он мне скажет. Сажусь на диван, а Пирс опускается на стул рядом с ним.

— Я не знаю, с чего начать, — признается он, глядя на пол. — Я чувствую, что ничего из того, что скажу, не сделает ситуацию проще или ничего не изменит.

Это не то, что я хотела услышать. Я хочу, чтобы он объяснил мне, почему солгал, и что он так не сделает снова.

— Пирс, зачем ты сюда приехал?

Он пристально смотрит на меня.

— Потому что ты моя жена, и я люблю тебя. И потому, что я не могу больше без тебя прожить и секунду. Наша разлука, или то, что мы делаем, с этим нужно заканчивать. Я едва пережил одну из худших недель в моей жизни, ты не разговаривала со мной, мы даже не виделись. Я знаю, ты сказала, тебе нужно время, но его прошло уже достаточно, и я не в силах больше ждать, — делает паузу. — Мы женаты, а это значит, что даже если мы будем ругаться, мы должны быть вместе, под одной крышей. Ты не можешь убегать, как сейчас. Если ты так делаешь, это говорит мне о том, что ты не хочешь... — нервное сглатывание. — Нас.

Я не думала, что он скажет такое. Для него это свершившийся факт? Пирс рассматривает такой вариант?

— Это то, что ты хочешь? — тихо спрашивает он. — Ты говоришь мне, что все кончено?

— Мне нужны объяснения. Мне нужно знать, почему ты не можешь сказать мне правду.

Пирс закрывает глаза и сжимает переносицу. Затем его глаза снова открываются, когда он глубоко вздыхает.

— Ты была права, я должен был рассказать тебе о Джеке, но даже вернись я назад, то не думаю, что сказал бы тебе сразу. Не думаю, что ты согласилась бы со мной встречаться, если бы знала, что у меня есть люди, шпионящие за тобой.

— Пирс, ты не можешь предполагать, как я буду реагировать на те или иные вещи. И это не может быть для тебя поводом, чтобы лгать.

— Ну, мы не можем вернуться назад и все изменить, поэтому позволь мне просто сказать, что мне искренне жаль, что я не сказал тебе, что знаком с Джеком.

— А как насчет свадьбы? Почему я не могу принять участие в ее планировании?

— Свадьба не для нас, а для всех остальных, и я не хочу, чтобы ты тратила время на планирование того, что будет просто шоу для прессы. Это медиа-мероприятие. Это то, что я должен делать из-за своего имени, сыграть большую, помпезную свадьбу и пригласить сотни людей, большинство из которых я либо не знаю, либо не уважаю. И если в этот день все пройдет не идеально, пойдут слухи. Я не говорю, что ты не можешь спланировать красивую свадьбу. Я знаю, что ты могла бы. Но это больше, чем просто свадьба, и персонал будет работать круглосуточно, пока все не будет готово. — Он встает и, подойдя ко мне, берет меня за руку. — Рэйчел, я бы с удовольствием устроил для тебя свадьбу твоей мечты. Только для нас и людей, которые нам действительно дороги. Свадьба в Вегасе была поспешной, и мне ужасно стыдно, что это все, что я смог тебе дать. Опять же, и ты, и твоя мама можете все спланировать. Мы могли бы даже организовать ее в Индиане. Ты пригласишь всех своих друзей, да хоть весь город, если захочешь. Или мы могли бы отправиться на остров и пожениться на пляже. Что бы ты ни захотела, я сделаю это.

— Я не хочу другой свадьбы, и понимаю, о чем ты говоришь. Я просто хочу, чтобы ты разговаривал со мной, вместо того, чтобы лгать. — Я отдергиваю руку от него. — Мне также жаль, что ты не сказал мне о том, что твой человек следит за мной, когда я нахожусь в приюте.

Пирс кивает.

— Ты собираешься продолжать это делать, Пирс? Ты будешь и дальше врать мне?

— Я не могу обещать тебе, что всегда буду говорить одну лишь правду. Женатые пары не всегда говорят друг другу все. Спроси своих родителей, я уверен, у них есть друг от друга секреты.

— Меня не волнует их жизнь. Мы говорим о нас, а не о них.

— А ты никогда ничего не будешь скрывать от меня? Ты всегда будешь рассказывать мне все?

— Да, конечно.

— Когда я вошел в квартиру, я заметил конверт на столе. Он выглядел как заявление на работу в Нью-Йорке. Ты собиралась рассказать мне об этом?

Я виновато смотрю на белый прямоугольник на кухонном островке.

— Нет, не собиралась, но я его не отправила, так что письмо не имеет значения.

— Имеет, еще какое. Это значит, что ты думала оставить меня.

— Я просто рассердилась, поэтому заполнила заявление. Часть меня хотела узнать, могут ли они хотя бы перезвонить мне, если бы решили, что у меня достаточно опыта и квалификации.

Он наклоняется вперед и кладет руку мне на руку.

— Конечно, ты великолепна. Ты лучший работник, не просто хороший. Музеи Нью-Йорка будут счастливы принять тебя на работу.

— Пирс, я должна доверять тебе, но не чувствую, что могу, когда ты мне лжешь. — Он ничего не говорит, поэтому я продолжаю. — Я не собираюсь мириться с твоим враньем. Ты больше не лжешь мне, и в твои намерения не должно входить желание мне изменять.

Пирс вскакивает со стула.

— О чем ты, черт возьми, говоришь? Я никогда не изменял тебе!

— Не сейчас, но откуда я узнаю, что так и будет дальше? Меня убеждают, что такие богатые и знаменитые люди, как ты, всегда изменяют. Как будто это данность, и я просто должна смириться.

— Кто тебе такое сказал?

— Виктория, и твой отец.

— И ты слушаешь их? Двух самых лживых людей на планете? — Он обходит кушетку, упираясь руками о ее спинку. — Мужчины изменяют, женщины тоже. Это факт, и правда, что многие, кого я знаю, в том числе Ройс и мой отец, так и поступают. Но я не из их числа! Я даже не подумал бы о том, чтобы быть с другой женщиной. И разочарован, что ты думаешь иначе.

— Я не сказала, что ты изменяешь мне. Я знаю, что ты этого не сделаешь, просто... — Я горестно вздыхаю. — Можем ли мы вернуться к тому, о чем говорили раньше? Мне нужно знать, что ты говоришь мне правду.

— Да. — Он смотрит на пол, когда отвечает. Его голова опущена, как будто он смущен и стыдится. Это напоминает мне о том, как Пирс выглядел, когда в тот вечер его отец отчитывал в ресторане. Но это не одно и то же. Я не плохая. Пирс сделал это со мной. Он мне лгал, не я ему. Поэтому я не буду чувствовать себя виноватой.

— Пирс, скажи что-нибудь.

— Я не должен был этого делать, и мне очень жаль. — Он поднимает голову и смотрит на меня. — Я ненавижу лгать тебе, Рэйчел. И когда я это сделал, мне стало адски больно внутри.

— Тогда почему ты так поступил?

— Потому что меня этому учили. — Он вздыхает и снова опускает голову. — Это все, что я знаю. Вся моя жизнь - ложь. — Снова вздох, полный отчаяния. — Просто одна большая гребаная ложь.

Я не понимаю, о чем он говорит, но могу сказать, что он не лжет сейчас. Я чувствую эмоции в его словах и тяжесть в его тоне. Пирс выглядит сердитым и расстроенным. Разгневан на себя за то, что он, похоже, не может измениться. И его голос звучит устало. Он устал жить таким образом.

— В чем именно? — затаив дыхание, я смотрю на него.

— Все, что я делаю. То, что я говорю. Как действую. Когда говорю людям, что мы друзья. Все это ложь. И это все, что я знаю. Я так долго лгал, что иногда даже не могу отличить правду ото лжи. Границы размываются.

Я остаюсь оставаться спокойной, потому что хочу, чтобы он продолжал мне открываться. Мне нужно знать, что до него дошло, почему он чувствовал, что ему нужно врать.

— Я думаю, ты уже в курсе, но снова скажу, потому что мне нужно, чтобы ты знала, какое сильное влияние на меня ты оказала. — Он делает паузу. — Я ненавидел свою жизнь, прежде чем в ней появилась ты. Я был пустой оболочкой человека. У меня была только работа, больше ничего. Я возвращался домой, в пустой лофт. У меня не было никого, кто заботился бы о том, был ли я мертв или жив. Я чувствовал себя мертвым внутри, поэтому я мог бы с легкостью умереть.

Я потираю его руку, в ужасе качая головой.

— Пирс, не говори так.

— Это правда, у меня ничего не было, и я даже не знал, настоящего Пирса Кенсингтона. С детства я должен был быть тем, кого видел мой отец. Я пытался ему противостоять, найти себя, но он этого не допустил. Он избил меня до такой степени, что я просто сдался, принял его видение того, кто я, и просто делал то, что он мне велел. Я жил ложью. Надеялся, что, будучи кем-то другим, отец оставит меня в покое. — Пирс смотрит на меня. — Я все еще так делаю, Рэйчел, я притворяюсь кем-то другим. Не только из-за моего отца, но и из-за той жизни, что была до встречи с тобой. Той, от которой я пытался тебя уберечь. Просто подумай о людях, которых ты встречала до сих пор. Ройс. Виктория. Мои родители. Они не кажутся настоящими, не так ли?

Я качаю головой.

— Нет.

— Это потому, что они постоянно лгут. Ройс и Виктория притворяются, что влюблены, когда на самом деле они даже не нравятся друг друга. Или подумай о моих родителях. Мой отец ненавидит почти всех, но он все еще ходит на вечеринки и ведет себя так, будто эти люди - его лучшие друзья. То же самое касается всех, кого я знаю. Все они лгут. И я в их числе.

— Нет, нет.

— Я знаю, что, когда вынужден общаться с людьми, живущими в том моем мире, все ложь. — Он берет меня за руку. — Я только я, когда с тобой.

— Ты можешь быть собой и с другими людьми, не только со мной.

— Так не получается. — Пирс бросает взгляд на наши руки. — С тех пор, как мы встречаемся, я чувствую, что живу двойной жизнью. Одна хорошая, а другая плохая, и мне всегда придется жить таким образом. — Он снова поднимает глаза и смотрит на меня. — Но это лучше, чем то, что у меня было прежде. По крайней мере, сейчас, благодаря тебе, я могу провести большую часть своей жизни на этой стороне. Лучшей стороне.

После знакомства с его друзьями и его семьей, я понимаю, что Пирс имел в виду, когда говорил, будто живет двойной жизнью. Его жизнь со мной сильно отличается от той его жизни, включающей таких людей, как Ройс и Виктория. И он, кажется, становится кем-то другим, когда общается с ними.

— Рэйчел. — Пирс сжимает мою руку, чтобы привлечь внимание. — Я никогда не пытался намеренно причинить тебе боль. Я ничего не сказал тебе, потому что думал, что защищаю тебя. И потому что… я так боялся тебя потерять. Этого я больше всего боюсь. — Его рука поднимается к моему лицу, и он кладет мне ее на щеку. — Пожалуйста, скажи, что мы можем все исправить. Я люблю тебя, Рэйчел, и так сильно в тебе нуждаюсь. Мы нужны друг другу, поэтому, пожалуйста, не бросай меня.

Мне нужно подумать обо всем, что он сказал мне сегодня вечером. Но изменят ли мои размышления мое к нему отношение? Буду ли я любить его меньше?

Это то, о чем мне не нужно думать. Я уже знаю ответ.