На этот раз стража была более лояльной, и Зоран вошел в столицу без каких-либо проблем. Как ни странно, в окрестностях Хикона оказалось теплее, чем на юге, у мыса Свободы. Мороз, конечно, все равно обжигал кожу, но зато ветер хотя бы не хлестал путника по лицу.

Было раннее утро. Зоран подумал, что Адела, скорее всего, еще не проснулась, поэтому не стал стучать в дверь ее дома, когда подошел к ней, а просто закрепил на ручке письмо, в котором указал, где будет ожидать чародейку вечером. Но даже если бы он знал, что женщина уже не спит, то все равно не стал бы стучаться, так как перед свиданием планировал отмыться где-нибудь, посетить портного и купить, наконец, цветов – не пристало ему каждый раз обрывать их с несчастных клумб перед встречей с Аделой.

На Бархатной аллее не было ни души. И ни одного звука не доносилось до ушей Зорана.

«Странно как-то. Я, понимаю, конечно, что это – элитный и не очень людный район, но все же».

Какой-то шорох раздался на вершине одного из домов, словно кто-то неловко шевельнул ногой, стоя на каменной крыше. Зоран тут же посмотрел вверх – никого.

«Показалось, наверное».

* * *

Отмытый и гладко выбритый Зоран стоял посреди снятой в таверне «Барбарис» комнаты почти что голым и рассматривал разложенную на кровати одежду, которую принес от портного и вынужденно собирался одеть на себя вместо засаленного и провонявшего наряда убийцы со Скалы Воронов, ставшего уже едва ли не второй кожей.

Перед ним лежала короткая черная туника с вышитой серебристой каймой, довольно узкие черные штаны и полукруглый плащ того же цвета.

Нарядившись во все это, Зоран неуклюже подошел к зеркалу. Узкий наряд стеснял его движения и натирал сразу в нескольких местах.

Он никогда не считал умение подбирать гардероб одной из своих сильных сторон. А особенные трудности при этом ему доставлял выбор правильного размера. Обычно, с этим ему вполне успешно помогали портные, но тому недотепе, у которого он побывал в этот раз, как оказалось, было важно любым способом продать свою одежду, и наивный Зоран с радостью купил первое, что ему подсунули.

«По-моему, неплохо сидит».

Вдоволь насмотревшись в зеркало, Зоран нацепил на пояс ножны, еще раз осмотрел свою комнату, убеждаясь, что ничего не забыл, и вышел в коридор таверны. А затем и на улицу.

* * *

Уже вечерело, когда Зоран подошел к небольшому магазинчику, где миловидная светловолосая девушка с веснушками на лице торговала цветами. Множество ароматов мгновенно заполнили ноздри Зорана, отчего его и без того романтичное настроение стало еще более таковым.

– Розы свежие? – спросил он.

– Какие именно, господин? – уточнила продавщица.

– Вот эти, красные. – Зоран кивком указал на интересующие его цветы.

– Свежайшие, господин.

– Мне девять.

– С вас двадцать семь крон.

Зоран передал симпатичной продавщице требуемую сумму, а она ему – цветы. Он оглядел их и вдохнул бесподобный аромат. Было заметно, что светловолосая девушка его не обманула: розы явно были сорваны совсем недавно, их бутоны едва-едва распустились, и лепестки налились алым цветом, не таким темным, как, например, у крови, а, наоборот светлым, как у молодого вина. И роковым.

– Спасибо. – произнес Зоран с улыбкой на лице, не скрывая радости, которую он испытывал тем сильнее, чем ближе становилось окончание томительного ожидания.

* * *

Он назначил Аделе встречу у фонтана в Белом парке – большим по площади, зеленым в любое время года и самым красивым не только в Хиконе, но, пожалуй, и во всем Ригерхейме.

Зоран не спеша шел по широкой, выложенной брусчаткой дорожке, по бокам которой, по всей длине стояли со вкусом сделанные лавочки. Мало пар в тот день гуляло по этому парку и еще меньше сидело на этих самых лавочках – было холодно, несмотря на отсутствие ветра. И падал снег.

Он собирался прийти заранее, несмотря на то, что прекрасно знал о манере Аделы опаздывать на любое мероприятие, будь то шабаш, карнавал или, как в этот раз, свидание.

Какого же было его удивление, когда, уже за полчаса до назначенного времени, приближаясь к фонтану, он заметил, вглядываясь сквозь падающие с неба в бесконечном множестве снежные хлопья, знакомый силуэт. Этот силуэт был нежным и красивым. Одновременно манящим и неприступным. Дьявольски и в то же время ангельски красивым. Это был силуэт Аделы.

Зоран ступал медленно, максимально оттягивая долгожданный, сладкий момент встречи. Его сердце бешено колотилось. Она стояла неподвижно, лишь слегка приподняв голову, когда заметила его приближение. Она не изменила себе в выбранной цветовой гамме: на ней был рубинового цвета плащ с капюшоном, который, однако, не покрывал голову, а светлые, почти что белые, длинные и прямые волосы ниспадали на плечи.

Зоран подошел к ней и, улыбнувшись, протянул цветы.

– Здравствуй, Ада. – мягко сказал он своим низким голосом.

Она не протянула руку, чтобы принять букет. Зоран посмотрел ей в глаза и увидел то, чего вовсе увидеть не ожидал. Там был холод.

– Здравствуй, Зоран. – сухо произнесла она.

– Эээ… – растерянно начал он. – Я рад тебя видеть. Вижу, ты перестала скрываться, как и обещала.

– А зачем мне скрываться? – тон был по-прежнему сухим и начал настораживать.

– Как зачем? Ты же сама рассказывала мне о страхах чародеек, о том, что вы стараетесь никого к себе не подпускать и все такое.

– Ха! – Вдруг насмешливо выпалила она.

«Что за чертовщина»?

– Почему ты не принимаешь букет? Ты не рада меня видеть?

– А я должна?

Зоран совсем растерялся. И всем, что он додумался ответить, оказалось:

– Да.

Адела рассмеялась. Громко, искренне и издевательски. Даже злобно. Зоран смотрел на нее и хлопал глазами, совершенно не понимая перемен, которые произошли с чародейкой за время их разлуки. Когда она закончила смеяться, то заговорила вновь, по-прежнему твердо и холодно:

– А теперь слушай меня внимательно, мой дорогой Зоран. Я сделала большое одолжение, что вообще пришла сюда сегодня. Просто решила сообщить тебе кое о чем, чтобы ты, не бегал в бешеном припадке по всему Хикону, ища меня и выкрикивая на каждом шагу мое имя. Мне, знаешь ли, такая реклама не нужна. А теперь к сути. Собственно то, о чем я и собиралась тебе сообщить. Ты надоел мне, Зоран. Наскучил. Я не хочу больше тебя видеть. Я наигралась. Исчезни.

Закончив свою речь, Адела ушла. Зоран, приоткрыв рот и вытаращив глаза, провожал уходящую от него чародейку взглядом. Стук ее каблуков становился все тише, а силуэт постепенно удалялся и таял, погружаясь в тень и растворяясь в бесконечных снежинках, все с большей яростью падавших с небес и закрывающих обзор.

Зорана через многое прошел в этой жизни. На его теле было немало шрамов, а еще больше – на душе. Но никогда еще ее не пережевывали и не выплевывали так цинично и жестоко. Этот пугающий все живое вокруг себя убийца едва ли не плакал. Он тяжело задышал. Он выронил букет. Он приземлился на колени. Адела все сказала предельно ясно: он ей больше не нужен. Она обвела его вокруг пальца, от души посмеялась и ушла.

«Андерс и Йокса не зря говорили, что чародейкам верить нельзя. Такие, как я, ничему не учатся».

Собрав в кулак всю свою гордость, Зоран подавил желание за ней пойти. Он ни за что этого не сделает. Она того не стоит.

Но все же он ее любил. И это было самое страшное.