Влад не отрывал взгляд от дороги. Шоссе, по которому он ехал, обычно перегружено, но сейчас, перед рассветом, можно было пронестись с ветерком. Голос из динамиков был бодр и весел, скорее всего — запись. Если это не так, то без допинга никак не обошлось. Ну, не может нормальный человек так острить и смеяться в столь ранний час. Радиоведущий представил следующего исполнителя, и салон автомобиля наполнила музыка. После красивого вступления зазвучал приятный женский голос. Он поведал печальную историю о безответной любви и страданиях, которые она принесла. Голос, приправленный красивыми мелизмами, не оставлял сомнений в искренности чувств его обладательницы. Вот только Влад потерял способность любить. Это произошло после того, как «доброжелатели» показали ему видео, на котором его любимая, родная Ника скачет верхом на покрытом многочисленными татуировками типе и восторженно выкрикивает его имя. После этого омерзительного зрелища он возненавидел всех женщин на Земле. Влад и слышать ничего не хотел о какой-то там любви, розовых закатах и радужных капельках, стекающих с запотевших окон. С некоторых пор он использовал женщин лишь для удовлетворения своих потребностей, не более. Влад предпочитал короткие связи. Лучший вариант — двадцатиминутные отношения на заднем сидении автомобиля. Полянский выслушал немало упрёков в свой адрес. Но его особо не волновали обиженные всхлипы и громкие истерики; ведь он всегда был честен с женщинами и заранее предупреждал о непродолжительности их связи. Провести ночь без обязательств, на удивление, соглашались многие женщины. Такой он — двадцать первый век…. Но встречались и те, что желали стать особенной, той самой единственной, любимой и неповторимой, но все их попытки приручить Влада мужчина пресекал на корню, впредь стараясь избегать подобных особ.

Машина Влада остановилась перед кладбищем. Через несколько минут мужчина вошёл через кованые ворота и свернул на знакомый ему участок. Он быстро нашёл могилу брата. Рассвет только забрезжил, и Влад не сразу заметил свежие цветы, стоящие в вазе у основания могильной плиты. Он нагнулся, чтобы разглядеть букет и протянул руку к белоснежным бутонам. Ни один лепесток не сорвался с места, значит, букет принесли недавно. Так необычно — видеть живые цветы посреди снега на этом безжизненном кладбище. Влад вгляделся в портрет брата и тяжело вздохнул. Он долго о чём-то говорил с Олегом, пока лицо на холодном мраморе не осветилось солнечными лучами. Прощаясь, Влад улыбнулся портрету, провёл рукой по знакомым чертам и, поправив букет, заметил рамку, прилегающую к вазе. Полянский взял её в руки и поднёс к глазам. В рамку был вставлен детский рисунок: кораблик, плывущий по воде, солнышко и забавная маленькая тучка.

* * *

Римма Васильевна, напевая что-то себе под нос, бодро размахивала шваброй. Она была настолько сосредоточена на уборке, вернее даже воодушевлена уборкой, что не заметила за своей спиной девушку. Олеся пыталась быстро проскочить вперёд, но внушительный зад Риммы Васильевны, будто нарочно, варьировал из стороны в сторону, не давая ей возможности совершить манёвр.

— Пропустите, пожалуйста! — наконец, произнесла Олеся.

Уборщица резко вскрикнула. Держась за сердце, она повернулась к Олесе, и теперь можно было разглядеть лицо пожилой женщины.

— Простите! Я вас напугала? — Олеся виновато сжала губы.

— Всё в порядке.

— Наверное, мне стоило сначала кашельнуть?

— Эффект был бы тот же, — женщина широко улыбнулась и смахнула со лба капли пота, — Второй раз за сегодня подпрыгиваю. Привыкла, что в такую рань я тут одна. Вы проходите, проходите…

Римма Васильевна прижалась спиной к стене, пропуская Олесю вперёд. Олеся на цыпочках, чтобы не наследить, прошла по коридору.

— Спасибо!

— Пожалуйста!

— Вы сказали, что второй раз подпрыгиваете, — обернулась Олеся.

— Да. Мужчина тут был один… высокий такой, симпатишный.

— Охранник?

— Нет, Митьку я хорошо знаю, чаёвничали мы с ним. И с Борькой знакома. Если пропустили, значит, из тутошних. Если желаете, могу сгонять, спросить.

Олеся на секунду задумалась.

— Да нет… не нужно.

Девушка свернула в коридор и через несколько секунд остановилась перед дверью. Олеся вставила ключ в замочную скважину и, провернув его круговым движением, почувствовала препятствие. «Что такое? — она дёрнула ключ в обратную сторону, но он не желал ей подчиняться, — Неужели не тот?». Олеся потянула ключ на себя, но, судя по всему, он решил застрять в двери навечно. «Чёрт!». Девушка предприняла ещё несколько тщетных попыток.

Через пару минут она стояла на коленях и долбила замочную скважину флаконом от дезодоранта. «Давай же! Давай! Ну, сдвинься хоть на миллиметр!». После очередного мощного удара, связка ключей, отчаянно звякнув, отскочила в сторону. «Ура!». Олеся подняла её и заметила, что один из ключей сломан. Она с ужасом покосилась на маленькую щёлку в двери и увидела в ней застрявший кусочек. «Твою мать!». Она сняла со своей головы невидимку, при этом выбилась прядь волос и небрежно легла на её лицо. Поковыряв несколько минут невидимкой в замке, девушка поняла, что это бесполезное занятие. Она порылась в сумке и достала оттуда маникюрные ножнички, поднесла их к замочной скважине и попыталась вытащить злосчастную половинку.

— Тебе помочь? — услышала она за своей спиной и резко обернулась.

— Влад? — произнесла она и сдула прядь, свисающую на глаза.

Мужчина подошёл ближе, сел на корточки и стал оценивать масштабы бедствия. Ничего не говоря, он взял из Олеськиных рук ножнички и поднёс их к двери. Пока он возился с замком, Олеся, продолжая сидеть на полу, не могла поверить в реальность происходящего.

— Ты вернулся…. Я думала, что больше никогда тебя не увижу.

Влад ловко ковырнул ножницами, и железный кусочек вывалился наружу.

— Не дождётесь, — улыбнулся он и выпрямился во весь рост. К удивлению Олеси, он протянул ей руку и помог подняться.

— Спасибо, — Олеся отряхнула юбку и поправила волосы, — Ты к нам насовсем?

— Ещё не знаю. Нужно решить пару вопросов. А там посмотрим, — Влад замолчал и пристально посмотрел Олесе в глаза. Казалось, что он хотел сказать что-то ещё, но не решался, — Пока.

Мужчина развернулся и ушёл. А Олеся на секунду подумала, что ей всё это померещилось, этого не было. И запах его одеколона, витающий в воздухе, — всего лишь плод её воображения.

Очнувшись, Алексина стала теребить связку ключей. Отыскав нужный, как ей казалось, ключ, она вставила его в замочную скважину, и — о чудо — дверь отворилась.

Пока грузился компьютер, Олеся открыла ящик стола и достала оттуда серебристую папку. Затем вынула из неё пару листов и сунула в сканер. И тут её осенило: «Нужно поговорить с ним!» — она бросилась к двери и выбежала в коридор.

Олеся терзала ручки дверей, но все кабинеты были заперты. Недолго думая, она стала спускаться по лестнице и, вдыхая его запах, чувствовала, что он где-то рядом. Римма Васильевна домывала последние ступени, когда Олеся спустилась вниз.

— Он ушёл? — спросила девушка.

— Только что, — уборщица сразу сообразила, о ком идёт речь.

Олеся двинулась к центральному входу. Выскочив на улицу, она увидела автомобиль Влада. Но он уже выехал на дорогу, став частью нескончаемой вереницы машин, а через несколько секунд совсем исчез из виду.

«Это его брат. Брат! Самый родной, самый близкий человек Олега. У них столько общего. И они так похожи. Глаза. Волосы. Я хочу снова его увидеть…. Просто посмотреть на него. На живого!..».

Три года она видела Олега лишь на неподвижной фотографии, а сегодня все эти чёрточки и морщинки снова обрели жизнь. Влад улыбнулся улыбкой Олега, и внутри неё всё перевернулось. Как будто он вернулся. И живой блеск в его глазах пробудил постепенно угасающие воспоминания.

В полдень Олеся встретилась в кафе с Кирой. Оказалось, Влад звонил ей, ничего толком не объяснил, спрашивал про Дениса, а тот вроде как отправился на зимнюю рыбалку с друзьями. Кира пыталась поговорить с ним о работе, но Влад всё время уходил от темы. Значит, он вернулся не для этого. Рассуждать о причине приезда Влада было бессмысленно. У него могли быть свои дела, и он имел полное право не посвящать в них кого бы то ни было. После разговора с подругой к Олесе вернулось ровное дыхание. И почему приезд Влада так её взбудоражил? Это всего лишь его брат…. И он один из директоров компании. То, что он вернулся, вполне закономерно.

Олеся решила сменить тему разговора, пока здравый смысл вновь не дал драпу.

— Я была на кладбище. Положила на могилу белые розы. Олег подарил мне ни один букет этих цветов, знал, что они мои любимые. Кажется, что это было совсем недавно, — Олеся на минуту замолчала, погрузившись в воспоминания, — Знаешь, говорят, время лечит, а я до сих пор не могу его забыть. Когда я вспоминаю его глаза, улыбку, его прикосновения, у меня сердце сжимается. Как же мне его не хватает! И так печально, что Матвейка никогда не узнает своего отца, а ведь это так важно для ребёнка, тем более для мальчика. Ребёнок должен иметь и маму, и папу.

— Подожди. Ты ещё встретишь своего мужчину. Вот увидишь. Он будет о тебе заботиться и заменит Матвею папу.

Олеся представила бесформенное лицо потенциального ухажёра, и её лицо обдало холодом. Она затряслась от одной мысли, что какой-то пока ей ещё незнакомый мужчина будет целовать её в губы, обнимать и шарить своими потными ладошками по её телу. Бррр!

— Я даже думать об этом не хочу! Никто, никто не сможет заменить Олега…

— Ты о сыне думай в первую очередь. Ему ведь нужно на кого-то равняться. Нужно, чтоб кто-то дал пацанский совет, научил постоять за себя. Ты же сама об этом говорила, — Кира чуть наклонилась вперёд, — Олесь, не отсеивай всех поклонников. Присмотрись. Возможно, есть достойный кандидат в мужья, в отцы, — Кира переживала за свою подругу. За долгие годы их дружбы она хорошо её изучила и даже по задумчивому молчанию могла угадать настроение Олеси, а порой — прочитать её мысли. Она знала, что Олеся до сих пор вспоминает Олега, чувствовала, как ей одиноко. Кира искренне надеялась, что когда-нибудь Олеся станет прежней, вернёт детскую непосредственность и станет чаще улыбаться, — Я так хочу, чтоб ты встретила хорошего, доброго, порядочного человека, который осчастливил бы и тебя, и твоего сына. Может, ты и сестрёнку Матвею забабахаешь.

— Ну, нет! — Олеся возмущённо фыркнула.

Она была уверена, что больше не сможет полюбить кого-то так же сильно, как Олега. Ведь Олег заполнил всё её сердце целиком, и скорее всего — это навсегда. Да, она не могла прикоснуться к нему, опереться на его плечо, но она всё равно продолжала ощущать его присутствие. Она верила, что он наблюдает за ней и радуется, как быстро растёт их малыш. Олеся часто ездила на кладбище и подолгу разговаривала с чёрно-белым портретом. Рассказывала о своей жизни, делилась переживаниями, после чего напрягала слух, вслушиваясь в беспокойный ветер. Ей казалось, что таким образом Олег пытался дать ей совет.

— Забыла тебе сказать, Кира, — появился шанс вновь сменить тему.

— Что такое?

— Ты только не подумай, что я сбрендила, ладно?

— Ну?

— На кладбище я снова видела того человека. Он был в куртке и шапке, но я всё равно его узнала. Кирюх, это был тот самый человек, который всё время ошивается у могилы Олега.

Кира удивлённо взглянула на Олесю.

— Ты в этом уверена?

— Да, абсолютно! Я не параноик.

— А может, у него по соседству кто-нибудь похоронен?

— Помнишь, в прошлый раз я рассказывала, что застукала его прямо на могиле Олега? Он не сразу меня заметил, и я чётко его разглядела. Он ещё губами шлёпал, о чём-то говорил. А потом, когда увидел меня, драпанул так, что я чуть не поседела от страха.

— Олесь, может, это приятель Олега или знакомый, о котором ты ничего не знала. Сама подумай, ваши отношения длились несколько месяцев. За это время ты не могла узнать всё его окружение.

— Это понятно. Но, Кир, ты тоже подумай. Зачем этому приятелю или знакомому скрываться? Почему при виде меня, возможно, не только при виде меня, он вдруг бежит сломя голову? Неужели этот «друг» находится в федеральном розыске?

— Да просто псих. Самый обыкновенный кладбищенский псих. Может, он не только могилу Олега навещает, но и к другим захаживает, — Кира махнула рукой, — Олеся, ты вообще в голову не бери. Он ведь ничего криминального не совершил? Ведь ты не обнаружила следов вандализма, так?

— Так. Но всё равно это как-то странно…

Девушки зашли в здание офиса и тут же наткнулись на Влада. Мужчина сверкнул глазами в их сторону, и у Олеси холодок пробежал по спине. Влад улыбнулся и раскрыл объятия для Киры, и та, обрадовавшись, подошла к нему и тепло обняла. Олеся, наблюдая эту картину, неожиданно споткнулась и весьма неуклюже грохнулась рядом с парочкой. В ту же секунду она почувствовала сильную боль в ноге.

— О, Боже!

Кира бросилась к подруге и помогла ей приподняться. Олеся сидела на полу и, запрокинув голову, стала корчиться от боли. В голове вертелась тысяча нецензурных слов, но из уст вылетали лишь воющие звуки.

— Дай посмотрю, — Влад присел на корточки рядом с Олесей и дотронулся до её больной ноги. Алексина тут же громко вскрикнула, а из её глаз потекли слёзы, — Нужно везти её в больницу. Возможно, перелом.

Влад осторожно взял девушку на руки и понёс к выходу. Олеся, сдерживая всхлипы, уткнулась носом в его шею. Он чувствовал её слёзы, и лицо его выражало смятение. Никто и не догадывался, сколько противоречивых мыслей блуждало сейчас в его голове.

Рентген выявил небольшое растяжение. Олесе наложили повязку и дали обезболивающее, и уже через полчаса она могла дышать полной грудью. Врач пожелал пациентке скорейшего выздоровления и отпустил домой. Кира и Влад обхватили Олесю с двух сторон и помогли добраться до машины. Устроив её на заднем сидении, Кира подсунула под ногу Олеси свою сумку, на которой сложила свой длинный шерстяной шарф.

— Я уйду ненадолго, — осторожно шепнула она ей на ухо, — А ты поговори с ним, — и по-хитрому кивнула глазами.

Мордвинова разыграла небольшой спектакль с пропажей телефона и развернулась в сторону больницы. Олеся и Влад остались наедине.

— Большое тебе спасибо за помощь, — неуверенно начала Олеся, — Ты очень добр.

Полянский ничего не ответил, лишь посмотрел на неё через маленькое зеркало, и между ними повисла тишина. «Ты очень добр… Фраза из какого-то старого чёрно-белого фильма… Звучало шаблонно. А что я должна была сказать? Спасибо, Влад, я тебе очень признательна. Тоже шаблонно. Как хорошо, что ты оказался рядом и помог мне. Ведь, если бы не ты…, я бы в жизни не споткнулась на ровном месте. Ага! Давай ещё его обвини в своей неуклюжести!». Олеся нарочно захламляла свой разум, чтобы оттянуть момент серьёзного разговора. Кирка не просто так оставила их наедине…. Олеся несколько минут собиралась с мыслями, пытаясь подобрать правильные слова. С чего начать? И какова последует реакция? Она понимала, что разговор должен состояться. И сейчас был самый подходящий для этого случай.

Да, Влад когда-то поступил с ней очень жестоко: обидел на похоронах любимого человека. Он прошёлся бульдозером по осколкам в её душе, не оставив шанса склеить жалкие кусочки. Олеся кусала губы, вспоминая события прошлых лет. Но ведь это было давно… Нужно уметь прощать. Когда-то Влад грозился её убить, а сегодня помог добраться до больницы. Он вроде бы успокоился и смягчился. Олеся всё-таки набралась мужества. «Да пошло всё к чёрту!».

— Влад, — в её голосе появилась твёрдость, — Я должна кое-что тебе рассказать…. Это касается меня и Олега.

Полянский обернулся и смерил её холодным взглядом. И только Олеся открыла рот, как он гневно прошипел:

— Не смей произносить его имя! Если я торчу здесь с тобой, это не значит, что мы стали друзьями.

Не смягчился…. Но Олеся не сильно этому удивилась.

— Влад, — с мольбой в голосе произнесла она, — Пожалуйста, выслушай меня.

— Молчи! — грубо оборвал её мужчина. Олеся вжалась в спинку кресла, и вся её решительность разбилась вдребезги, — Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Если я сегодня тебе помог, это ничего не меняет. И даже если ты раскаялась, в чём я лично сомневаюсь, и будешь пытаться строить из себя невинность, я никогда тебе не поверю. Не думал, что когда-нибудь буду кого-то так ненавидеть!

Только сейчас она поняла, как сильно ошиблась. Все эти чёрточки и морщинки не имели значения. Влад был и остаётся для неё совершенно чужим человеком. Она уже не хотела никаких разговоров, не хотела оправдываться и впускать Влада в душу. Слишком холоден был его взгляд, слишком колкие слова прозвучали в её адрес.

Олеся вышла из машины и, стоя на одной ноге, стала высматривать Киру. Влад недовольно цокнул языком и вышел вслед за ней.

— Олеся, сядь в машину, — он осторожно взял её за плечи, но Олеся тут же сбросила с себя его руки.

— Не прикасайся ко мне! — она отвернулась и собрала всю волю в кулак, чтобы не расплакаться, — Уйди! Я не хочу тебя видеть! Не думала, что ты меня так ненавидишь. Я вообще не понимаю, что я плохого тебе сделала? Олег разбился на мотоцикле, но в этом нет моей вины!

Влад сел на землю и, схватившись руками за голову, во весь голос закричал:

— Я знаю! Знаю!!! Но почему?! — плечи его задрожали от всхлипов. Олеся испуганно посмотрела на сильного крепкого мужчину, по щекам которого текли слёзы, — Почему его больше нет? Почему я не могу обнять его?

Кира и Олеся сидели в такси, обе молчали. Олеся решила, что больше не предпримет ни одной попытки объясниться с Владом. Если бы он узнал о ребёнке, то, возможно, сменил бы гнев на милость. Но Олеся не хотела, чтоб к ней относились по-другому из-за условий. Если этот человек испытывает к ней ненависть без видимых причин, то пусть всё остаётся как есть. …Она не догадывалась, что Влад боролся с самим собой. Он смотрел в её большие глаза, полные слёз, и чувствовал смятение. Он сам не понимал, почему Олеся вызывала в нём такие эмоции. Она показалась ему такой хрупкой и одновременно притягательной, что это настораживало. Самый действенный способ пресечь это необъяснимое наваждение — агрессия. Влад не имел право быть с ней обходительным и вежливым, не имел право по-особому смотреть в её глаза.

За ночь Олеся оклемалась. Нога почти не болела, и девушка могла ходить, практически не хромая. Кира уговаривала её по телефону остаться дома, но Олеся разве послушает? Нужно было разобраться с некоторыми документами перед тем, как Кирка снова бросит всех, удрав в командировку.

Олеся открыла дверь и заметила, что её коллеги синхронно подпрыгнули. Она обошла взглядом всех присутствующих, и у неё неприятно засосало под ложечкой. В кабинете царила атмосфера страха, окутанная терпким запахом валерьянки.

— Что случилось?

К Олесе подбежала напуганная Катерина и, схватив её за плечи, произнесла:

— Тут такое было, Олесь! — Катька так волновалась, что покрылась розовыми пятнами, — К Владу приехали какие-то люди. Он с ними пошёл в зал для переговоров. Минут десять было тихо, а потом началось что-то страшное! Они так орали, что мы с девками чуть под стол не залезли, — она держала Олесю за плечи, и Олеся уже не понимала, кто из них сейчас дрожит. Было заметно, что Катя до сих пор не может прийти в себя, — Я не выдержала, пошла на разведку, прислонилась ухом к двери, и тут же что-то тяжёлое полетело прямо в дверь. Я от страха чуть сознание не потеряла. Влад начал громить всё вокруг, и его пытались остановить, но, судя по грохоту, у них ничего не вышло.

Олеся представляла себе разъярённого Влада, словно дикого зверя в клетке. Он метался из угла в угол, с безумным рыком переворачивая столы и стулья, кидался на живых людей и вонзал клыки в их тёплые тела.

— Олесь, этот Полянский асоциальный тип! Если он будет нами командовать, мы сваливаем отсюда всей гурьбой! Пойдём, кое-что покажу! — Катерина взяла Олесю за руку и повела по длинному коридору.

— Катюх, я жить хочу!

— Они уже уехали, — успокоила Олесю Катя и толкнула дверь в зал для переговоров.

Олеся вошла в кабинет и остолбенела. Сказать, что здесь был беспорядок, это ничего не сказать. Повсюду были разбросаны стулья, перевёрнуты столы, разнесены вдребезги пара хрустальных ваз. Пол был усыпан осколками рамок от настенных постеров. Забрызганный капельками крови паркет довершал картину невообразимого погрома. Олеся вжала голову в плечи. Какое счастье, что её здесь не было…. Ведь от одной мысли, что ей пришлось бы встретить настороженный, полный необъяснимой ненависти взгляд Влада, заставлял её сердце сжиматься до размеров изюминки.

— Выжившие есть? — неуверенно спросила Олеся.

— Страшно представить, чем это могло закончиться, если бы не Кира.

— Кира?

— Она самая! — произнёс кто-то в дверях, и девушки резко обернулись.

— Кира! Так ты была здесь?!

Подруга Олеси вошла в кабинет и, окинув взглядом свежий бедлам, равнодушно бросила:

— Всё равно мы планировали здесь сделать ремонт, — Кира подняла перевёрнутый стул и поставила его на место, — Да, я была здесь. По сути, я их разнимала…. Влад, видимо, сегодня принял озверин, чуть мне в глаз не заехал, — она отряхнула руки и широко улыбнулась, — Конечно, целился он не в меня. И если бы я вовремя не увернулась, валялась бы сейчас на больничной койке.

— Какой ужас! Он ведь только приехал, а здесь уже всё вверх дном!

— Самое печальное, Олеся, что через час у меня самолёт. И убирать это всё придётся вам, без меня.

— Да чёрт с этой уборкой! — у Катьки вдруг сдали нервы, — Нам нужна вооружённая до зубов охрана! Девочки, не пускайте сюда этого придурка.

— Да я бы с удовольствием. Только этот придурок — племянник Бориса Полянского. Он тут такой же директор, как и я. Да не волнуйтесь вы так. Мальчишки уже помирились. Я лично видела, как они по-братски обнимались. Наверное, уже сидят всем скопом в баре и пьют за настоящую мужскую дружбу, — оптимизму Киры можно было позавидовать.

Олесе пришлось задержаться на работе, пока в конференц-зале выполняли уборку. Чтобы не терять времени зря, она решила навести порядок в документах и, сортируя их по разным папкам, убирала их на полку в офисный шкаф. Она не сразу заметила, что уже несколько минут находилась под пристальным вниманием дебошира-Влада.

— Как нога? — спросил мужчина, и Олеся вскрикнула, выронив из рук жёлтую папку. Полянский стоял в дверях и с интересом разглядывал замешательство Олеси.

— Влад! — произнесла она и слегка пошатнулась, — Ты меня напугал!

— Извини, — улыбнулся он, — Я не нарочно.

— Нога уже не болит, — буркнула она и, подняв с пола папку, сунула её в тесный ряд из разноцветных папок.

Ей было невыносимо находиться под его взглядом. Она старалась смотреть куда угодно: в пол, в шкаф, в стены, — только бы не встречаться с ним взглядом.

— Все уже ушли, а ты осталась. Такое рвение к работе весьма похвально, и возможно даже, я распоряжусь, чтобы тебе выдали премию, но всё же человеку иногда необходим отдых, — судя по игривому тону и мутному взгляду, Влад сегодня был навеселе, — Почему ты здесь?

— Потому что кое-кто сегодня разнёс конференц-зал…. Жду, когда уборщица закончит свою работу. Что вообще тут произошло? — ей было всё равно, но раз у него хорошее настроение, нужно поддержать тон. Её не прельщала мысль, что непредсказуемый Влад снова начнёт крушить всё вокруг.

— Проводил дознание, — Влад таинственно улыбнулся и подошёл ближе к Олесе. Девушка тут же уткнулась в стол, суетливо разбирая последние документы.

— А ты у нас теперь следователем подрабатываешь? — Олеся убрала в ящик стопку бумаг.

— Подвернулась халтура. Почему бы и нет?

— Золотой магнат халтурит…

— Золотой магнат? — Влад довольно хмыкнул, — Ну это ты преувеличила…. Хотя… звучит приятно!

Его улыбка не обезоруживала. Олеся не забыла их последнюю встречу. Влад сказал, что ненавидит её. В тот вечер она долго об этом думала. На поверхность воспоминаний всплыла сцена на кладбище, после чего старая обида разрослась с новой силой. Чтобы не встречаться с ним взглядом и не выдавать своего волнения, она взяла со стола стакан и подошла к кулеру.

— Ты даже не представляешь, как сегодня перепугал сотрудниц компании, — Олеся вспомнила утренний беспорядок и охваченный страхом взгляд её коллег, — Знаешь, с твоей стороны это было очень…

— Безответственно, — закончил её фразу Влад. Олеся сделала глоток воды и повернулась к Владу, — Как?! Как я мог себе позволить подобное? — начал паясничать Влад. Затем погрустнел и театрально глубоко вздохнул, — Как скучно мы живём….

— Но ведь это правда, — она заметила колкость в его словах, но не выдала своего смятения, — Ты действительно поступил безответственно. Ты только представь, если бы наши партнёры увидели этот ужас…. Своими действиями ты…

— Подводишь компанию, — снова он прочитал её мысли, — Я безответственный, невоспитанный, грубый, наглый, ну… и всё в этом духе, человек! — он снова посмотрел на неё с насмешкой и, наигранно покачав головой, ехидно заметил, — Какая же ты предсказуемая….

Недолго думая, Олеся запустила в его голову стакан с водой. Влад успел увернуться, стакан влетел в стену и разбился вдребезги.

— Предсказуемая?!

Поступок Олеси молниеносно стёр ухмылку с его лица. Он шагнул ей навстречу, и Олесю обдало жаром. Этот взгляд… Так любовник смотрит на свою пассию. Она отступила, испугавшись, что он прикоснётся к ней.

— Мне нравится твоя смелость, — неожиданно произнёс он и подошёл ближе против её воли, — Она вызывает двоякие чувства. Вся ты… вызываешь во мне двоякие чувства….

— Не подходи, — она выставила руку вперёд, не позволяя ему переступить границу личного пространства.

— Почему? — совершенно искренне удивился он.

— Не хочу, чтобы ко мне близко подходил человек, который меня ненавидит, — Олеся посмотрела на него с вызовом, — Ты ненавидишь меня так же, как когда-то ненавидел твой брат. И, восхищаясь моей смелостью, не забывай, как я изводила его! Не забывай, как сильно он меня ненавидел, — слова вырвались из уст сами по себе. Олеся не поняла, как это получилось, как она могла произнести подобное? Это был какой-то протест, внутренний конфликт. Складывалось впечатление, что разум и сердце объявили друг другу войну.

Услышав выпад Олеси, Влад поменялся в лице.

— Спасибо, что напомнила, — вся его игривость моментально испарилась, голос был спокойным и холодным.

Влад молча ушёл.