Проделав немалый путь, ведущий ко входу, Осирис остановился у прохода на верх. Он решил идти первым. Подав знак рукой остальным ждать его сигнала, он нырнул в отверстие, из которого в темный тоннель лился тусклый, неприятный свет.

Никого не обнаружив, он снова махнул остальным рукой. Когда все оказались в огромном зале, из которого не так давно бежала Саша, они осмотрелись. В зале было тихо.

– Может, они уже ушли? – предположил Митя.

– Тсс, – шикнул на него Халим. – Ты можешь нас всех выдать…

В этот момент тишину разорвали громкие хлопки, доносящиеся со стороны трона.

Осирис напрягся.

– Браво, братец, ты не заставил себя ждать! – громко воскликнул Сет.

Он встал со своего трона и появился перед гостями. Развел широко руками и оскалился в хищной улыбке, обнажив острые клыки.

– Я так понимаю, ты пришел требовать честный бой? – проревел он.

Осирис выступил вперед.

– Я пришел воздать тебе по заслугам, и даже если ты все еще лишен своей силы, я не буду настолько подлым и буду драться с тобой в честном бою.

– О, какой благородный, мой брат, – рассмеялся Сет. – Ты глупец! Неужели ты думал, что я не узнаю, куда ты запрятал мою сущность? Ты жалок! Моя сила вновь во мне! И я готов принять твой бой!

Осирис сделал глубокий вдох и с шумом выдохнул, в тот же момент стены зала задрожали и загудели.

Сет нахмурился.

– Твой сосуд теперь также пуст? – рассердился он.

– Теперь мы можем сразиться на равных, – ухмыльнулся Осирис, – и даже такой трус, как ты, не сможет отрицать этого.

– Какие громкие слова, братец! – воскликнул Сет. – Ты призываешь меня к бою?

– Да!

– Значит, я могу выбрать место, тебе ведь известны правила?

Весь вид Сета говорил о том, что он внутренне ликует из-за своей первой победы, и Осирису пришлось признать его правоту. По законам богов, тот, кого вызывали на бой, мог выбрать любое удобное ему место для проведения поединка.

Осирис нахмурился, он ни на секунду не сомневался в коварности своего брата и знал, что можно ожидать чего угодно от его подлой натуры.

– Говори! – грозно воскликнул Осирис.

– Ну же, братец, не торопи меня. Мне нужно все хорошенько обдумать! Ведь ты же не хочешь помереть, как крыса, в какой-нибудь дыре?

Осирис дернулся вперед, но вовремя остановился, едва удерживаясь от желания наказать брата прямо здесь.

– Тише, гигант, – воскликнул Сет, – я готов назвать место. Будет справедливо добить тебя там, где началась наша с тобой вражда!

– Ты предсказуем, – растянулся в улыбке Осирис.

Сет сверкнул яростным взглядом, но так как место уже было названо, взять свои слова обратно он не мог.

– Встречаемся в долине! – воскликнул Сет и в тот же момент на глазах у всех испарился в облаке сизого дыма.

Когда Сет исчез, Осирис обернулся к сыновьям. Они стояли позади него, в нескольких шагах, и по их виду было понятно, что в любой момент они готовы ринуться в бой.

– Отец, – воскликнул Хуфу, – тебе опасно идти на бой одному. Позволь мне сопровождать тебя!

– Нет! – решительно ответил Осирис. – Ты должен остаться здесь. Если со мной что-то случится, ты сообщишь об этом верховным богам. Ра должен знать о исходе поединка. А пока найдите девушку: если мне удастся одержать победу, я верну Сета в его темницу, а сущность укрою в смертной.

Хуфу покорно кивнул, и Осирис, последовав примеру брата, растворился в облаке белого дыма.

Когда дым рассеялся, оставшиеся разделились на группы. Менкаура пошел с Халимом, Митя с Хафра, Хуфу, как самый крепкий из всех, отправился на поиски в одиночестве.

Первый зал, в котором оказались Митя и Хафра, имел прямое назначение в ритуале жертвоприношения. Благодаря тому, что храм много веков скрывался под песками пустыни и еще не был найден археологами, много из того, что было главным в древности для жителей Черной земли, до сих лежало отпечатком на стенах и незначительных элементах зала. В центре стоял еще один алтарь, намного меньший, чем в тронном зале, но более ужасный на вид. Его поверхность была покрыта чем-то темным.

– Это краска? – удивленно спросил Митя, рассматривая странные отложения на краске.

– Это кровь, – обыденно ответил Хафра.

Митя уже дотронулся до одного из темных пятен, но, услышав слова фараона, резко отдернул руку и брезгливо поморщился.

– Здесь убивали животных? – осторожно спросил он, оборачиваясь к фараону.

– Животных? – искренне удивился Хафра. – Сет никогда не поднял бы руку на своих детей. Здесь приносили в жертву людей.

От услышанного у Мити по спине пробежали мурашки.

– Эта страна поражает меня своим варварством, – воскликнул он. – Колыбель цивилизации, где рождались боги, не отличается по своей жестокости от самого примитивного африканского племени.

– Это закон нашей страны. Каждый бог несет в мир свои обычаи. Без них не существовало бы мира.

– А как случилось, что вы называете бога своим отцом? – поинтересовался Митя.

– Наша мать была смертной. Но Осирис лишь трижды приходил к нашей матери.

– Зачем? Если боги – это загадочные существа, а люди, как вы сами говорите – всего лишь рабы? Зачем богам оставлять на земле потомство?

– Когда боги начали терять власть среди смертных, им пришлось пойти на эту маленькую хитрость. Они отстранились от дел земных, оставив вместо себя следы своего величия. Дети, рожденные от бога, правили народом по прежним законам, – равнодушно осматривая помещение, ответил Хафра.

– Значит, вы тоже боги? – сделал вывод Митя.

– Не совсем, – ответил фараон, – мы всего лишь воплощение их сущностей, полубоги, рожденные от бессмертного семени. Город, который ты видел, остался единственным местом, где все еще живы древние традиции.

– Хаму и ее брат тоже полубоги? – задумчиво протянул Митя.

– Нет. В их жилах течет кровь богов, но их кровь не так чиста, как наша, они намного слабее.

– Скажи мне, а Осирис на самом деле сможет убить родного брата?

– Будем надеяться. Иначе все будет повторяться вновь и вновь. Сет никогда не остановится, пока не уничтожит своего главного врага.

– Если победу одержит Сет, он не будет так добр к людям?

– Нет, его псы истребят все живое на Черной земле, не оставляя шанса на спасение.

– Ты ведь не знаешь, мир изменился, сейчас все не так, как было в твое время. Люди больше не стоят пирамиды, используя лишь рабочую силу. Не стоят храмы, чтобы молиться богам. Не обожествляют своих правителей. Все изменилось.

– Мир менялся не один раз. И это будет лишь очередной шрам на жизни человечества. Сет знает это и жаждет повелевать миром. Но миром чистым, не обремененным ненужными ему существами. Он давно мечтал восстановить в долине прежний устрой.

– А что будет с жителями затерянного города?

– А что с ними? – не поняв, к чему клонит юноша, переспросил Хефрен.

– Ну ведь они исчезли. Ты не задумывался, куда мог пропасть целый город?

– К чему ты клонишь? – фараон остановился и в упор уставился на Митю.

– Я просто подумал, не кажется ли тебе странным такое совпадение – целый город пропал, и вдруг из ниоткуда появилась целая стая безумных псов. Тебе не кажется это странным?

Хафра задумался. Он увидел смысл в словах юноши, и вдруг его осенило.

– Мени, – крикнул Хафра и бросился из залы в ту сторону, куда отправились Халим и Менкаура.

Митя бросился следом за фараоном.

Они подоспели как раз вовремя. В тот момент, когда они вбежали в зал, огромный черный шакал зажал в угол охваченного страхом фараона. Менкаура пытался отбиться, используя свою силу, и по черной шерсти стекали струйки воды от бесплодных попыток.

– Прочь! – отчаянно кричал фараон.

Шакал злобно рычал. Из его огромной пасти вырывались клубы пара, с острых клыков капала слюна. Он был настроен разорвать свою жертву в клочья.

Увидев, что ему идут на помощь, Менкаура закричал еще громче.

Хафра обошел шакала и со всей силы пнул его ногой по спине, привлекая все внимание на себя. В его руке мелькнул кинжал.

Шакал грозно зарычал и в гневе затряс своей огромной головой.

– Нет! – вмешался Митя, – ты не можешь убить его. Разве ты забыл?

– Ты можешь предложить другое решение? – прогремел Хафра.

В этот момент в зале появились Саша и Хатшепсут. Увидев, что любимому грозит опасность, царица ринулась на зверя.

Саша стала заходить с другой стороны.

Шакал был окружен со всех сторон. У его противников в руках блестело оружие, что еще больше раззадоривало его на новую атаку. Но снова вмешался Митя, он крикнул сестре:

– Что ты здесь делаешь?

– Мне кажется, сейчас не лучший момент для выяснения отношений, – крикнула в ответ Саша. – Почему эти монстры ополчились на вас? Я думала, они служат вам!

– Они служат Сету, а мы его враги. Когда с нами была Хаму, она оберегала нас, но сейчас звери вновь почувствовали жажду, – предположила Хатшепсут.

– Нет! Вы все неправильно понимаете! Это не просто шакалы, это люди! Жители того города! – крикнул Митя. – Присмотрись к нему!

Саша пожала плечами, показывая, что она не понимает, к чему ведет брат, и Митя уточнил:

– Это Халим.

Кинжал, который держала Саша, непроизвольно выпал из ее рук, и девушка сделала шаг навстречу монстру. Шакал ощетинился, и шерсть его встала дыбом на затылке. Оставив Хафра, он двинулся на девушку.

Но вместо того, чтобы бежать, Саша начала осторожно двигаться ему навстречу.

– Халим, – заговорила девушка, – это же я. Неужели ты не узнаёшь меня?

Шакал, продолжая рычать, остановился и вперил свои огненные глаза, горящие ненавистью, в отважную девушку.

Саша продолжала:

– Помнишь, там, в пустыне? Ты сказал мне, что мы с тобой одно целое. Ты помнишь слова, которые говорил мне? Ты сказал, что твое сердце остановится в тот момент, когда меня не станет. И если ты не помнишь меня, то сделай это сейчас. Без тебя мое сердце тоже не бьется.

Пользуясь моментом, пока зверь отвлекся на девушку, Хафра начал медленно заходить со спины монстра, чтобы выбрать более удачную позицию для нападения. Он был уже близок, когда Саша поняла его намерения.

– Нет! – приказала она, останавливая фараона движением руки.

Хафра замер. Шакал обернулся на фараона и грозно зарычал.

Саша уже приблизилась к зверю и протянула руку ему навстречу. Шакал настороженно зарычал, уже не так грозно, но все же не предвещая ничего хорошего.

– Позволь мне прикоснуться к тебе, ты все поймешь сам, – почти прошептала Саша, глядя прямо в глаза зверю. – Прошу, вернись ко мне.

Шакал наклонил свою огромную морду и затих. Только его внутреннее урчание теперь звучало в тишине пустой залы.

Приняв его спокойствие как знак к действию, Саша сделала последний шаг и дотронулась до огромной острой морды. В тот же момент шакал затих. Несколько мгновений он позволил девушке гладить себя, а затем неожиданно лизнул ее руку.

Саша облегченно выдохнула и прижала к себе его огромную голову.

– Я знала, что ты не сможешь бороться со своими чувствами. Позволь нам довести дело до конца, и мы вернем всех обратно. Все будет как прежде.

Словно ручной котенок, огромный черный хищник заурчал в объятиях хрупкой девушки. Все вздохнули с облегчением. Опасность миновала.

– Ну что вы так долго! – истерически закричал Менкаура. – Я думал, этот монстр разорвет меня на части!

– Ты бы громче визжал, мы бы раньше услышали, – съязвил Митя.

Менкаура фыркнул, желая лишь поскорее покончить с этим делом, затем уединиться и напиться.

– Но как так случилось, что он превратился в монстра? – задалась вопросом Хатшепсут.

– Я сам ничего не понял. Мы только вошли, я шел первым, принц следовал за мной, и вдруг вместо шагов я услышал рычание. О том, что произошло, я понял слишком поздно.

– Но если Сет далеко, почему Халим вдруг превратился в этого монстра?

– Мне кажется, я знаю ответ, – вмешалась Саша, она все еще гладила своего огромного пса, не пугаясь его грозного урчания, которое теперь означало, что зверь доволен. – Эта женщина…

– Да, точно! – воскликнул Митя. – Мы совсем забыли о Нефтиде.

Услышав имя богини, зверь вытянул шею и громко завыл.

– Что с ним? – отпрянул назад Митя.

– Мне кажется, он что-то хочет нам рассказать, но не может. – Саша поймала печальный взгляд шакала и ласково погладила его по морде. – Ты знаешь, где она?

Зверь тряхнул головой, затем развернулся и направился к выходу.

– Чего он хочет? – осторожно спросил Хуфу.

– Он хочет, чтобы мы шли за ним, – догадалась Саша.

– Это шутка? – воскликнул Менкаура. – Он пытался сожрать меня, почему мы должны ему верить?

– Потому что в нем еще живет человек, и если я верю ему, то и вы должны! – в сердцах воскликнула Саша.

– Она права, – заступился за девушку Хуфу, – если этот зверь покорился ей, значит, душа его не покорена магией. Мы можем верить ему.

И они двинулись следом за зверем, который, гордо вышагивая, вел их по темным коридорам, лишь изредка оборачиваясь и взглядом подгоняя своих спутников.

Они шли через залы храма, и Саша поражалась красоте древнего зодчества. Стены многих залов были украшены различными росписями церемоний древних египтян. Любой ученый мечтал бы отыскать эту древнюю сокровищницу истории, где все рисунки несли в себе глубокий смысл.

Перед одной залой зверь замер и обернулся на Сашу.

– Мы пришли? – шепотом спросила Саша.

Шакал ответил легким кивком своей косматой головы.

Этот зал, в котором они оказались, по размеру оказался одним из самых больших во всем храме. В его центре, словно удерживаемая невидимыми канатами на высоте человеческого роста, в воздухе парила Хаму.

Увидев девушку, Митя хотел было броситься к ней, но шакал преградил ему дорогу и оскалился.

– Стой! – удержала брата Саша. – Возможно, мы не должны к ней прикасаться.

– Но почему? Мы должны помочь ей! – воскликнул Митя.

– Посмотри внимательно, ты же видишь – она парит в воздухе, возможно, ее удерживает некая сила, и стоит нам прикоснуться к ней, и она…

– Может умереть, – продолжил Халим.

– Да.

– Но где Нефтида? – Хуфу осмотрелся.

В тишине послышался шелест одежды, легкий, едва уловимый звук, но в призрачной тишине он был словно безумный рев раненного бизона.

Все обернулись. В высоком проеме арки стояла Нефтида. Она окинула всех величественным взглядом и легкой походкой подошла к парящей девушке.

– Что вам надо? – сверкнула она глазами на Хуфу.

Прежде они были очень хорошо знакомы. Именно Нефтида была той силой, которая заключала фараона в темницу. Так как Хуфу был самым крепким и бесстрашным из троих братьев, богиня не рискнула доверить это дело кому-либо еще.

Хуфу смерил женщину презрительным взглядом, выступил вперед и заявил:

– Мы пришли за девушкой!

– За девушкой? – изогнула одну бровь Нефтида. – Ты уверен? Я могу дать вам много больше, чем этот опустошенный сосуд…

– Ты ответишь за это! – крикнул Митя и бросился вперед, с явным желанием вцепиться богине в волосы, но Менкаура удержал юношу и взглядом дал понять, что не стоит этого делать. Еще не время.

Хуфу повторил свое желание забрать девушку зычным голосом, придав ему больше грубости, чтобы дать понять богине, что он не шутит.

Нефтида притворно закатила глаза и развернулась, тряхнув копной своих шелковых волос.

– Она вам больше не пригодится, – с вызовом заявила женщина.

– Да отпусти ты меня! – вновь крикнул Митя на удерживающего его Менкауру. – Я вырву все волосы этой ведьме!

– Успокойся, еще не время, – шепнул ему Менкаура.

Услышав его слова, Нефтида повернулась и вперила взгляд в присутствующих. Она несколько мгновений изучала их, а затем перевела взгляд на Сашу и совершенно неожиданно рассмеялась, жутким, пугающим смехом. Смехом больного безумца, уверенного – несмотря ни на что, всё задуманное им воплотится в реальность.

– Вы думаете, это может остановить его? – сквозь смех прокричала женщина.

Саша почувствовала, как в ней закипает ярость на эту ужасную женщину, ставшую виновницей всего случившегося с ними.

– Что ты имеешь в виду? – злобно выкрикнула девушка.

– А то, моя дорогая, – растянулась в улыбке Нефтида, – что бой состоится. И Сет не отступит. Он будет драться до конца, до победы, и пока не падет на песок земли священной одна из их голов, бой не прекратится. Вскоре вам не понадобится эта девушка, вас всех уже ничего не спасет.

– Отец не даст ему драться до конца! Он извлечет сущность, и бой будет окончен, а Сет вновь отправится в вечное заточение, – гордо выпрямившись, заявил Хафра. – Ты сама прекрасно знаешь исход битвы и непонятно зачем сопротивляешься…

Нефтида метнула в фараона злобный взгляд, но он не был испуганным и разочарованным, он был ликующим.

– Глупый мальчишка, – воскликнула она и широко взмахнула руками. – Твой отец ослеплен яростью, он жаждет мести, а месть мешает мыслить здраво. Бой будет до победы. И они оба это знают.

– Отец давно уже раскусил ваш план, и он не даст ненависти возобладать над разумом.

– Возможно, хотя это уже не важно. Ведь я забыла сказать вам одну мелочь. Осирис не сможет забрать у брата сущность, ему не позволит Уаджет.

– Глаз бога… – повторил Хуфу, – но как вам удалось найти его? Эта тайна известна только Ра.

И тут до Саши дошло. Все как-то неожиданно встало на свои места. Саша вскрикнула и обернулась к Хафра как к самому опытному и мудрому из братьев.

– Я знаю, о чем она говорит! Ей не важно, кто победит, важно, чтобы эта битва закончилась поражением одного и победой другого.

– Но зачем?

– Если победу одержит Сет, то на Черную землю сойдет засуха, и хаос воцарится на священной земле древних богов. Но если вспомнить все, чему мы когда-либо учились у жизни…

– Ближе к теме!

– Существование мира – это противодействие добра и зла. Не победа добра над злом или наоборот, это само противодействие. Как чаши весов. На одной Осирис и тьма, на другой Сет и свет!

– К чему ты клонишь? – недоуменно воскликнул Хуфу.

– Ну как вы все не понимаете! Осирис несет добро, Сет – зло, вопреки своим истинным предназначениям. Ведь Свет – это добро, Тьма – это зло! Это истина. Но кто-то намеренно изменил обычный порядок вещей. Кто-то, кому нужна эта битва, кто-то, кто решил перекроить все по своему. Сет и Осирис хранители Черной земли. Только их существование удерживает жизни людей на чашах весов. Но стоит одному из них исчезнуть навсегда, и мир так или иначе постигнет хаос.

Нефтида смотрела на девушку, широко раскрыв от удивления свои прекрасные глаза. Она была поражена такой смекалистостью простой смертной.

– Ты слишком умна, чтобы быть простой смертной, – заключила богиня, – однако это уже ничего не изменит, слишком поздно. Битва уже началась…

И тут последняя догадка поразила Сашу своей жестокостью.

– Это ведь не их битва. Не так ли? Ты знаешь, что за этим стоит кто-то более могущественный, кто-то, кому очень мешает существование людей. Кто-то, кто лишился слишком многого! И ты так же, как и я, знаешь, кто это!

Нефтида хотела что-нибудь ответить, но в этот момент правда уже открылась всем.

– Ра! – хором воскликнули фараоны.

– Она посланница бога солнца. Во что бы то ни стало мы должны остановить битву хранителей! – воскликнула Саша.

– Не думаю, что у тебя это может получиться, – пожала плечами Нефтида. – Скоро все обернется так, как и должно было быть.

– Как ты можешь это говорить? Ведь погибнут люди. Миллионы людей.

– Люди, – воскликнула Нефтида, – а почему мы должны жалеть этих жалких существ? Они пришли из ниоткуда, с других земель, в мир, где много веков правили наши предки. Это была земля богов, плодородная и процветающая долина, а посмотри, что сделали с ней люди. Вы не умеете просто жить, вам надо брать. Брать и не отдавать ничего взамен. Вы унизили священные земли Нила. Мы всего лишь хотим вернуть себе то, что по закону принадлежит нам.

Пока Нефтида разорялась в своих проклятиях, фараоны незаметно, чтобы не привлекать внимания к своим движениям, окружили женщину плотным кольцом и одновременно подняли вверх руки. Не ожидавшая такой стремительности Нефтида слишком поздно поняла, что она попала к магическое кольцо, из которого вырваться сама не сможет.

– Вы глупцы! – истошно закричала Нефтида. – Того, что предначертано судьбой, не изменить! Все мы всего лишь жалкие игрушки в руках великого.

– О, да заткните ее, – прервал проклятия, изрыгающиеся из уст Нефтиды, Митя.

– Я должна найти их! – решительно заявила Саша. – Где состоится бой?

– Никто не знает, они сказали только, что закончат битву там, где начали, – ответил Менкаура, в пол-оборота поворачиваясь к девушке. – Но это место известно лишь им двоим…

– А мне кажется, я догадываюсь, – вмешалась Хатшепсут.

Все это время она спокойно стояла в стороне, не зная, как правильно понимать все происходящее в зале, но когда заговорили о том, что она может знать, царица вышла вперед и с гордостью поделилась своей догадкой.

– Я знаю, где состоится битва, – величественно объявила царица.

Все обернулись в ожидании.

– Я возвела на том самом месте свой заупокойный храм.

– Я знаю, где это, но как нам добраться в Дейр-эль-Бахри? Мы можем опоздать, – воскликнула Саша.

В этот момент Халим в образе шакала жалобно завыл и подставил девушке свою спину. Саша недоверчиво посмотрела на него.

– Ты уверен?

Халим ткнулся носом в Сашину руку и лизнул ее своим шершавым языком. Это решение пришло ему в голову спонтанно – не зная, как еще он может помочь, Халим решил, что положит все свои силы на то, что домчать Сашу до места как можно быстрее.

– Ты не можешь ехать одна! – вмешался Митя, хватая сестру за руку. – Я тебя не отпущу!

Саша дотронулась до колючей щеки брата – за все это время у него не было возможности побриться и привести себя в порядок, и теперь однодневная щетина делала его лицо еще более мужественным, чем хотел выглядеть сам Митя.

– Я вернусь.

Митя поцеловал ее ладошку и решил, что пора просто довериться случаю и ситуации. Ему было страшно отпускать свою младшую сестренку в столь опасное путешествие, но зная, что за эти дни в Египте они оба пережили немало опасного и удивительного, Митя решительно отступил назад и одобрительно кивнул.

Получив благословение, Саша быстро вскочила на зверя и, прижавшись к его шее, прошептала на ухо:

– Я верю в тебя. Ты сможешь.

Это были самые нужные и правильные слова, сказанные в этот момент, и, заручившись поддержкой, Халим рванул вперед. Пробегая по длинным коридорам, с легкостью неся свою ношу, он темной тенью скользил вперед, огибая препятствия.

Вырвавшись на поверхность, он на одно лишь мгновение остановился, чтобы сориентироваться на местности, и, уловив нужное направление, понесся со скоростью ветра. Не обращая внимания на усталость и камни, впивающиеся ему в лапы, он летел вперед.

Видя такую решительность друга, Саша поняла, что он сделает все, но до места они домчатся вовремя. Ласково, чтобы поддержать друга в такой решительной отваге, Саша обняла его за шею и прислонилась лицом к его черной жесткой голове.

Это придало еще больше сил отчаянности Халима, и в этот момент можно было утверждать, что быстрее него может быть только луч солнца, стремительно падающий на землю.