Пятизвёздочная (по мнению администрации) гостиница, окружённая трехметровым бетонным забором, заботливо увитым колючей проволокой, находилась в центре города. Отель был напичкан цифровыми камерами наблюдения в режиме реального времени. Система задавала определённый алгоритм включения камер по «тревожным событиям»: слова, произнесённые посетителями, имена, внешний вид «подозрительных лиц». Естественно не аборигены наладили в гостинице (построенной, кстати, иностранной компанией) постоянную слежку за туристами и местными богачами.

В одном из лучших номеров этой гостиницы, набросав подушки на пол, полулежали, полусидели несколько человек. Комфортная мебель была предметом лишним, неудобным и главное – противоречащим традиционным обычаям.

– Его нельзя выпускать, – доказывал Охотник. – Ещё немного и он согласится. Нужно поднажать на него.

– Мы хотим, чтобы он добровольно сотрудничал. Ваши методы неприемлемы для нас и, самое главное, не приносят результата. Такие люди от испытаний только крепчают, – не соглашался поверенный Председателя.

– Нажмём на его подружку, ради неё он станет нам помогать, – предложил местный чиновник, прикрывавший деятельность Охотника.

– Не думаю, – покачал головой оппонент. – Кому не жалко своей жизни – не пожалеет и чужой.

– А если его выпустить? – чиновник опасался, что эта история примет негативный резонанс, всё-таки посадили иностранца. – Может, на радостях он примет ваше предложение?

– Нет, – резко ответил седовласый. – У меня есть опыт общения с такими людьми. Они начинают говорить в стеснённых обстоятельствах. Нужно нейтрализовать его волю, аптечка у меня с собой.

– Председатель не одобрит такие действия.

– Вы забываете, что он просил именно меня, а не какого-нибудь слюнтяя, помочь вам. Наш клиент крепкий орешек, но мы щёлкали и не такие. Хотите историю? – предложил Охотник.

– Сделайте милость.

– Произошёл этот случай два года назад. Я тогда ещё работал на контору. Полицейские сбились с ног, разыскивая одного парня. Преступник выбирал немноголюдные коммерческие банки. Подходил к кассиру, смотрел тому в глаза и что-то говорил. Повторял одни и те же слова, повышая или понижая тембр голоса. В конце концов, кассир выкладывал ему кругленькую сумму. А что он творил в ювелирных магазинах! Продавцы ничего и вспомнить не могли. Хорошо, что видео камеры везде понатыканы. Такого типа посадить трудно. По какой статье его судить? Он же никого не грабил, никому не угрожал. Просил – давали. Надо бы разработать уголовное законодательство на такие случаи. Но нельзя, еще нет опыта – начнут хватать кого ни попадя. Ваши духовные отцы правильно действовали против преступников-экстрасенсов, ибо знали, что к чему.

– Как вы его взяли?

– Непросто. Он такого страха на нас напустил, что мы бежали без оглядки, но были те, кто его чарам не поддался. Закидали дом газовыми гранатами, их не заговоришь, выполз гадёныш, как миленький, – рассказчик усмехнулся. – Сделали ему пару укольчиков, выпотрошили по полной. Указал, где ценности, деньги.

– Что с ним теперь?

Охотник загадочно промолчал, тронул волосы и вскоре продолжил:

– Три года назад я шёл по следу Странника, и чуть было не взял его. Я не знаю, зачем вам сдался этот парень. Он фантазёр, живёт в своём иллюзорном мире и искренне верит в реальность своей выдумки, поэтому свидетель из него никакой, но гипнотизёр он отменный. Повторяю – без специальных мер его не расколоть. Требуется разрешение – звоните Председателю. Не хотите пачкать себя – промолчите. Скажете боссу, что я действовал по своему усмотрению, не ставя вас в известность. Я подтвержу. Согласны?

Поверенный Председателя грустно усмехнулся и продекламировал:

– Вам к крови не привыкать. Тоже мне чистоплюи, – зло произнес Охотник.

Священник в мирской одежде глубоко вздохнул:

– Я промолчу, но не дай Господь, если с ним что-то случится. Этот грех я на себя не возьму.

Седовласый сделал примиряющий жест и вышел из гостиничного номера, он спешил на массаж ступней, снимающий усталость, дарующий бодрость и душевный комфорт, в котором он так нуждался.