Солдат почувствовав резкий толчок, натянул леску, вскочил и стал наматывать её на плоскую флягу. Пятнистая рыба, широко раскрыв жабры, тяжело дышала на берегу. Солдат отрезал голову добыче и выпотрошил её. Высек искру, развёл костёр, используя для розжига сухую шелуху кокосовых пальм. Зажарив рыбину, насаженную на деревянный шампур, разбудил товарища.

– У тебя хорошая нервная система. Как ты умудряешься спать в этом птичнике? Похоже, эти твари никогда не умолкают, – Солдат указал на пёстрых маленьких птичек. – Кушать подано.

– Спасибо, – Странник взял кусок жареной рыбы. – Вкусно, – протянул он. – Ты так и не поспал? У тебя бессонница?

– Нет. Это раньше я без таблеток не мог уснуть. Сейчас понимаю – организм обманывал меня.

– В каждом из нас живёт монстр, который питается нашими страхами и иллюзиями. Эти твари сами создают ситуации, чтобы мы следовали их желаниям. Порой мы не можем отличить их волю от наших собственных желаний, – объяснил Странник.

– Разве не мы породили это чудовище?

– Говорят, что монстры – порождение нашего подсознания. Но, возможно, демоны приходят из внешнего мира. Они цепляются за наши слабости, пороки, негативные мысли, проецируют их в реальном мире и ведут нас к пропасти.

– Как думаешь, зачем им это?

– Рыба, которую мы сейчас едим, – наша добыча, а мы их добыча. Они как раковые клетки: убивают весь организм, а потом и самих себя. Монстры не живут вне тела.

– Демоны существуют и вне тела, но недолго. Преисподняя их ждёт, – Солдат смотрел на тлеющие угли. – Мне пришлось умереть, чтобы избавиться от своих чудовищ.

– Таблетки ведь не самая страшная зависимость, – усмехнулся Странник.

– Конечно, любовь пострашнее, – подмигнул ему Солдат.

– Не спорю. Чувственная любовь порождение нашей биологической программы, она крепко вшита в нашу плоть. К сожалению, любовь не только созидает, но и разрушает.

Мы нередко путаем любовь со страстью. Чувственная, плотская любовь занимает огромную область души, иногда заполняет всё пространство и заставляет совершать недостойные и недопустимые вещи. Страсть не стоит выше нравственного закона. Победишь ее, станешь сильней, поддашься пороку – ослабеешь и проиграешь.

– Ты говоришь о страстях, ради которых мужья покидают семьи, а жёны – детей? – уточнил Солдат.

– Любовью не оправдывают предательство, – изрек Странник.

– Слышал: "но я другому отдана и буду век ему верна", – рассмеялся циничный товарищ. – Хватит засорять эфир. Пора заняться делом. Бамбук отлично подходит для постройки плота. В нём много воздуха и он не впитывает воду.

Солдат разрубил стволы сваленного бамбука на три части, сделал отверстия по краям и продел в них более тонкий бамбук. Привязал лианами дополнительные поперечины к каждому отрезку. Вскоре был готов импровизированный парус из бамбука и листьев.

– Погода портится, поднимаются волны, – Странник обеспокоенно всматривался в горизонт. – Плот может не выдержать.

– Страшно снова тонуть? Впереди много опасностей. Чтобы их преодолеть, ты должен вспомнить главное.

Странник сделал неопределённый жест рукой и, не поворачиваясь, сказал:

– Это ведь не твои слова.

– Не мои, – голос Солдата звучал немного отстраненно.

Они мчались к соседнему острову. Однако за пределами рифа стало трудно удерживать парус. Ветер гнал плот в одну сторону, отлив в другую. Начался дождь. Когда до берега оставалось совсем немного, сильная волна сбросила их в воду.

Странник вспомнил основное правило выживания в воде "держаться плавучего средства". Волны подбрасывали посудину, как ореховую скорлупку, заливая товарищей, но вскоре они оказались на мелководье и не торопясь добрели до спасительного берега.

– Этот остров населён, – Странник указал на мусор, разбросанный по периметру берега.

– Придётся идти осторожно, конфликт нам не нужен, – заметил Солдат.

Друзья высматривали тропу, ведущую наверх. Внезапно Странник остановился:

– Хижины рыбаков. Зайдём, попросим воды.

– Контакт не способствует продвижению к цели, – ответил Солдат, но увидев усталое, осунувшееся лицо друга, направился к рыбакам.

Они подошли к аборигенам, которые столпились возле местного чудотворца. Целитель посыпал голову несчастного больного пылью и беспощадно молотил по ней ладонями, приговаривая заклинания. От сильных ударов голова туземца моталась в разные стороны, но сквозь слёзы и всхлипывания он очень старался повторять заклинания за лекарем.

– Изгоняет злых духов. После таких тумаков бедолага больше не захочет обращаться к врачам, – прошептал Солдат, еле сдерживая смех. – Не вздумай вмешаться. Просто умора!

Больной плакал уже навзрыд, а местный целитель, устав раздавать оплеухи, дул на свои красные ладони. Наконец, туземцы обратили внимание на пришельцев. Похоже, туристов здесь не жаловали. Колдун надменно взглянул на Странника, презрительно фыркнул, потом остановил взгляд на беспечном Солдате. Презрение сменилось недоумением и даже испугом. Он как-то странно запрыгал, что-то выкрикивая. Солдат подошёл к нему, схватил за плечи, дотянулся до шеи и сжал сонные артерии. Местный целитель закатил глаза и осел на песок.

Странник недовольно посмотрел на Солдата, нащупал слабый пульс колдуна и ударил того по щеке. Лекарь открыл глаза. Вздох облегчения вырвался из толпы.

– Да живой он, пусть поспит. Излишний ажиотаж нам не нужен, а то раскричался, – равнодушно объяснил Солдат.

– Ты понял его слова, – догадался Странник. – Уходим отсюда немедленно.

Лачуги рыбаков остались позади. Товарищи с лёгкостью поднимались по великолепно проложенной горной тропе.

– Необычная технология: нет следов топоров или пил. Как будто выдавили или срезали целый кусок горной породы в несколько сотен метров. Разве это возможно? Воистину инженерное чудо, – удивлялся Странник.

– Удобная дорога – пользуйся. Они строили добросовестно, – рассеянно протянул Солдат.

– Кто они?

– Видать, ты ещё не всё вспомнил. Кстати, зря ты разбудил колдуна.

Странник обернулся и увидел людей с палками и мотыгами, под предводительством уже порядком надоевшего целителя.

– Иди наверх. Тебе не надо это видеть, – сказал Солдат, поворачиваясь к толпе.

– Нет, – покачал головой Странник. Каменное, сосредоточенное лицо товарища, немигающий взгляд стальных глаз заставил его сделать шаг в сторону и невольно посмотреть вниз.

– Отлив, – побелевшими губами прошептал он. – Беда.