Ду Юн нанимается в учителя. Би-чань пытается его соблазнить. Цинь Чан обрекает на смерть распутную наложницу

Итак, взглянув на надписи, настоятель воскликнул:

— Великолепно! Почерк отменный!

Когда юношу увели во внутренние комнаты, чтобы дать ему умыться и поесть, Оуян Чунь заметил:

— Мне кажется, это человек честный и по-настоящему ученый.

— Воистину так! — согласился Цзин-сю. — Пройдет немного времени, и он получит высокую должность.

Не успели они окончить партию в шахматы, как пришел новый посетитель Цинь Чан, владелец усадьбы Циньцзя-чжуан.

— Что привело вас, господин, в наш храм? Вы чем-то взволнованы!

— Вы угадали. Вот уже несколько дней меня терзает беспокойство, и я хочу, чтобы вы мне погадали.

— Что ж, это нетрудно. Назовите иероглиф, а я его растолкую. Отвечу верно — не радуйтесь, скажу неверно — не гневайтесь.

— Совершенный человек постоянно опасается беды и никогда не спрашивает о счастье, — проговорил Цинь Чан. — Вы произнесли слово «нетрудно» — «жуньи», погадайте же мне на иероглиф «жун».

Цзин-сю записал иероглиф, подумал и сказал:

— Сам по себе иероглиф не представляет ничего особенного, но начертание его выразительно. Основной смысл: «содержать» может быть истолкован так: «Кто содержит Добродетель — станет великим», «кто не поддастся обману — обретет покой». Так что если вы будете действовать открыто, вас не обманут. Почему я об этом говорю? А потому, что иероглиф имеет еще и неблагоприятный смысл.

Цинь Чан поблагодарил за наставление и вдруг случайно развернул лежавший на столе свиток.

— Прекрасно! Это вы, учитель, писали?

— Да разве я смог бы так? Свиток мне только что продал один конфуцианец, — отвечал Цзин-сю.

— Где же он? — нетерпеливо спросил Цинь Чан.

— Наверное, на кухне. Он просил ему помочь.

— Значит, он беден? А я как раз ищу учителя для сына. Не познакомите ли меня с ним?

Цзин-сю охотно согласился и пригласил конфуцианца. Оказалось, что молодого человека зовут Ду Юн, он весьма образован, тверд характером и честен. С Цинь Чаном они быстро сговорились и вскоре отправились в его усадьбу. Как только они туда пришли, хозяин позвал своего одиннадцатилетнего сына Го-би и познакомил его с молодым человеком.

Надобно вам сказать, что жене Цинь Чана, урожденной госпоже Чжэн, было лет тридцать. В доме жила также наложница Би-чань и множество служанок. Жене прислуживала старшая служанка по имени Цай-фын, наложнице — младшая, по имени Цай-ся.

Кроме служанок были еще слуги Цзинь-бао, Цзинь-пай, Цзинь-лу и Цзинь-си и семидесятилетняя кормилица — старуха Бай.

Как человек почитающий ученых, Цинь Чан считал своим долгом всячески ублажать учителя и прежде всего хорошо кормить. И вот однажды, когда Цинь Чан отправился собирать долги, наложница Би-чань, давно мечтавшая взглянуть на учителя, последовала за слугой, который нес ему пищу, и заглянула в окно. Не будь юноша так хорош, все обошлось бы благополучно, но красота его возбудила в женщине страсть.

Она дождалась, пока хозяин вместе с сыном уехали из дому навестить родных, приготовила разные кушанья и велела служанке отнести учителю.

— Что делает господин? — спросила Би-чань, когда служанка вернулась.

— Господин читает.

— Он что-нибудь тебе сказал?

— Сказал, что пищу ему обычно приносит мальчик-слуга, и был недоволен моим приходом.

Би-чань подкралась к кабинету, проделала в оконной бумаге дырку и заглянула внутрь. Увидев, что кушанье стоит нетронутое, она кашлянула. Учитель поднял голову и заметил, что у окна кто-то есть. Это оказалась молодая женщина.

— Кто вы? — строго спросил молодой человек.

— Угадайте! — откликнулась женщина.

— Уходите! Женщинам здесь не место!

— Вы, значит, не догадались, кто я? Я — пониже госпожи и повыше служанки. Не обижайте меня, примите мой скромный подарок.

— Если не уйдете, я подниму шум, — крикнул в негодовании учитель.

Тень за окном исчезла. Би-чань услышала, что вернулся господин, и поспешила к себе.

Когда Цинь Чан пришел в кабинет, от него не укрылось, что учитель чем-то рассержен. Потом он заметил небольшой короб с закусками и вином и валявшееся на полу колечко. Подобрав его так, чтобы не заметил учитель, хозяин вышел и побежал в спальню жены.

— Хорошенькими делами ты здесь занимаешься, — обрушился он на нее. — Зачем ходила в кабинет к учителю?

— Когда это я туда ходила?

— Вот доказательство! — Хозяин показал кольцо.

— Таких колечек у меня было два, — ответила жена. — Одно я отдала Би-чань.

Цинь Чан послал за наложницей. Вскоре она вернулась вместе со служанкой, которая вся была в слезах.

— Цай-фын украла у меня кольцо и подбросила его учителю! — кричала Би-чань.

— Как я могла украсть, когда я к тебе в комнату не захожу? Это ты бегала к учителю, а теперь на меня клевещешь!

Так ничего Цинь Чан и не добился.

Тем временем госпожа с кормилицей придумали, как узнать правду, и сообщили свой план Цинь Чану.

И вот, только завечерело, Цинь Чан с кормилицей направились в кабинет. Там еще горела лампа, но Ду Юн уже лег спать. Кормилица постучалась:

— Учитель, вы не спите?

— Сплю. Что вам угодно?

— Я служанка младшей госпожи. Она велела передать, что хочет потолковать с вами о чем-то.

— Так вот кто чуть не целый день стоит здесь под окном! — вскричал Ду Юн. — А я ломаю себе голову, кто это повыше служанки, пониже госпожи. Передай своей хозяйке, что я откажусь от должности, если она и впредь будет мне докучать.

Цинь Чан с кормилицей вернулись в спальню.

— Теперь мне все ясно, — сказал Цинь Чан. — Прикончить рту распутницу — и дело с концом.

— Убийство противно закону неба, — возразила кормилица.

— Что же делать?

— Запереть ее в пустом доме в саду и уморить голодом.

Если вам интересно знать, что приключилось с Би-чань дальше, прочтите следующую главу.