Хуршид дулся на бабушку. С утра до вечера болтает с тетушкой Ширин, на него, на Хуршида, не обращает никакого внимания. Ее просишь сказку рассказать, а она:

— Иди, иди, голубчик. Иди, иди, погуляй по улице.

Ух эта тетушка Ширин! Хорошо бы придумать что-нибудь такое, чтобы она болтала поменьше. Вон на улице слышен голос Махсумы, ее внучки; можно догнать Махсуму и дать ей хорошую взбучку… Впрочем, с ней свяжись только. Так завизжит, что сбежится вся улица. Ну ее! Слушай потом лекцию о хорошем поведении!

Хуршид передумал и не торопясь направился в сад. Там под персиковыми деревьями растет густой клевер — ростом по колени Хуршида. Можно лечь в теплый душистый клевер и закрыть глаза.

Он так и сделал. Лег и закрыл глаза.

Он будет здесь лежать вечно. Будет лежать, пока не пройдет сто лет. А бабушка, и папа, и мама будут искать его. Долго будут искать. «Бедняжка Хуршид, — будет причитать бабушка. — Я его не жалела. Я болтала с тетушкой Ширин и не рассказывала ему сказок!» А потом она умрет с горя.

Ой, почему умрет? Зачем умрет? Бабушку жалко.

Глаза Хуршида раскрылись сами собой. Он увидел голубое высокое небо, и в небе редкие легкие облачки — одно похоже на двухголового петуха, другое на зайца, третье — вообще на какого-то рогатого дракончика. Как живые.

Может, правда, живые? Вон же кричит кто-то в небе!

— Ой-ой-ой! — Солнечный зайчик метнулся вправо, потом влево. Это он и вскрикивал, убегая от облачка, похожего на белого шустрого мальчика: вот-вот мальчик схватит его, упрячет в ладошке!

— Эй! — крикнул Хуршид. — Иди сюда. Слышишь?

Мальчик-облако круто развернулся и шлепнулся в траву рядом с Хуршидом. Сразу повеяло прохладой, уютом, но спокойнее мальчишка не стал.

— Ну? — спросил он. — Зачем звал?

— Да так просто. Мне скучно. Хочешь играть со мной?

— С тобой? — засомневался мальчик, но все же решил: — Ладно. Только я еще младшую сестру позову.

Он сунул три пальца в рот и так свистнул, что рванувшийся в испуге ветер резко пригнул к земле персиковые деревья. А на небе сразу появилось еще одно облачко. Оно опустилось прямо в траву и с интересом уставилось на Хуршида. Он даже удивился: девчонка девчонкой, а все равно — облачко. И так облачко, и так.

— Это моя сестра Ойкыз — Лунная девочка, — объяснил новый приятель Хуршида. — Она родилась ночью, во время полнолуния, вот ее так и назвали. А меня зовут Акбала. Я — Белый мальчик, я мальчик-облако. И я знаю, как тебя зовут. Хуршид. Верно?

— Да-а-а… — удивленно протянул Хуршид. — А откуда ты это знаешь?

— Я давно заметил, как ты бегаешь тут по саду, — хитро подмигнул Акбала. — Мне ведь тоже иногда бывает скучно. Так что пошли, поиграем вместе.

— А зачем уходить? Давай играть здесь, в саду.

— Нет, нам мама не разрешает. Если она узнает, что мы с Ойкыз снова спускались на землю, она сильно рассердится. Идем лучше с нами, мы тебе покажем свой сад. Облачный сад. Он находится высоко-высоко над нами.

— Но я же не могу подняться в небо, — вздохнул Хуршид.

— А мы на что?

Акбала протянул руку Ойкыз, они бросились друг другу навстречу и мгновенно превратились в одно плотное облако, а оно так же мгновенно превратилось в веселого, пляшущего по траве коня.

— Садись, — сказал он человеческим голосом.

Хуршид засмеялся и вскочил на коня. Ну прямо как в сказке! Конь так и рванул стрелой в небо. Хуршид рта раскрыть не успел, как они уже оказались на огромном мягком облаке, и Ойкыз с Акбалой опять превратились в девочку и мальчика. Схватив Хуршида за руки, они повели его в сторону виднеющегося вдали сада, где каждое дерево казалось похожим на облако и все равно было деревом. И там же, в саду, сидела на скамеечке их мать — тетушка Туча — и она сидела не просто так: она подкрашивала усьмой, специальной краской, тоненькие брови теснящихся перед ней маленьких девочек — быстрых и легких, как облачко.

— Папы нет, улетел проверять, как там дела с водой на земле, шепнул Акбала Хуршиду, — вот мама и отдыхает с моими сестричками.

— У тебя их так много?

— А ты разве не видел, как много в небе облаков?

— Видел.

— Вот это все мои сестры.

— А как твой папа узнает, где и кто на земле нуждается в воде? не отставал Хуршид.

— Ну, — махнул рукой Акбала. — Мой папа видит и знает все. Ведь он — Ветер. Он летит над землей и все видит. От него ничего нельзя скрыть. Надо воду, он зовет нас, и мы несем воду туда, куда нужно. Бывает, даже дедушка выходит нам помочь.

— А дедушка у тебя кто?

Но Акбала объяснить не успел, тетушка Туча увидела Хуршида и кивнула, подзывая его к себе.

— Какой симпатичный мальчик, — улыбнулась она, и ее маленькие дочки в восторге запрыгали вокруг, повторяя: — Какой симпатичный! Какой симпатичный!

— Тише, тише. Разбудите дедушку.

Девочки сразу умолкли.

— Идем, идем в сад, — дернул за рукав Хуршида Акбала. — Еще не хватало, чтобы дедушка, правда, проснулся. Знаешь, какой у него характер!

Он не успел даже договорить; вдруг ударил гром, длинная кривая молния страшно сверкнула в пустынном небе и послышался суровый голос:

— Кто? Кто мешает мне отдыхать?

Девочки-облака, трепеща, сбились вокруг тетушки Тучи, а Хуршид тоже на всякий случай отступил за спину Акбалы.

Облачные деревья раздвинулись, стал виден огромный, тоже облачный, дворец, а на его высоком крыльце стоял высокий старик, строго насупив седые брови. Парчовый халат на нем так и вспыхивал, и сам дедушка Гром, а это явно был он, очень сердился:

— Где? Где этот ослушник?

— Оставь их, папа, — послышался другой голос, и деревья в саду наклонились еще ниже. — Это же дети. Послушай лучше меня. Я — твой сын Ветер — только что вернулся с земли. Там жарко, там пересохла земля, там растения просят воды.

Дедушка Гром, подумав, кивнул. Насупленный, все еще сердитый на то, что его подняли раньше времени, он вдруг вспыхнул как молния и… исчез.

Исчез вместе с Ветром.

Улетели, наверное, помогать травам.

Зато перед Хуршидом вдруг появились два мальчика, поразительно похожие друг на друга. Ну как две капли воды! А в руках они держали концы длинной веревки, переливающейся всеми цветами радуги. Да это, собственно, и была радуга, Хуршид сразу сам догадался.

— Я Хасан, а я Хусан, — засмеялись близнецы. — Идем с нами. Мы поможем тебе спуститься на землю. С Акбалой ты поиграешь в другой раз, а сейчас у нас очень много дел.

Схватив Хуршида под руки, они прыгнули в щель, образовавшуюся между облаками. Хуршид успел увидеть, как махнул ему Акбала, а потом сердце перехватило, но он тут же почувствовал под собой мягкий и теплый клевер.

— Мы еще встретимся! Мы еще поиграем вместе! — донесся до него далекий крик.

Сердце Хуршида забилось. Он вскочил на ноги, ему хотелось сейчас же рассказать бабушке все, что с ним случилось. Он уже не сердился на бабушку. Вот он же отвлекся от нее ради Акбалы и его облачной сестренки, почему же бабушка не может отвлечься от него ради болтливой тетушки Ширин?