Дедушка Солнце, пообещав близкую весну, стал еще добрее, еще теплее. А одуванчик, проклюнувшийся сквозь землю, гордо подставлял солнечным лучам свою желтую голову. Он даже прихвастнул, называя себя внуком дедушки Солнца.

— Видишь, лицо у дедушки Солнца совсем круглое и желтое, как у меня, — сказал он Хуршиду — Так что ты не спорь со мной, знаю, я самый любимый внук дедушки Солнца. Я даже жить должен там, высоко на небе, просто однажды нечаянно упал вниз. Но это ничего, — как бы утешил он Хуршида, — дедушка Солнце скоро опять заберет меня в свой огненный дворец. Вот увидишь меня высоко в небе и лопнешь от зависти.

Хуршид засмеялся.

Во-первых, цвет лица у дедушки Солнца не желтый, а солнечный. Об этом даже Надира-апа подробно рассказывала. Во-вторых…

Но одуванчик не хотел слышать никаких объяснений. Он даже собрал все листья в пучок и укрылся за ними.

— Ты что это? — удивился Хуршид. — Обиделся на меня?

Одуванчик не ответил.

Хуршид осмотрелся и сразу понял, в чем дело. Огромная туча наползла на небо, пугливо пробегали под нею облака-девочки и неспешно рокотал далекий гром — наверное, это Акбала учился своему новому делу.

Гроза идет, тетушка Туча сердится.

— Емгир, егалок, шатирлатиб куй тезрок! — весело закричал Хуршид, бегая по двору. Он хотел, чтобы тетушка Туча его услышала. Он кричал: — Дождик, дождик, пуще! Дам тебе гущи. Выйду на крылечко, дам огуречка. Дам и хлеба каравай. Акбала, не унывай!

— Ты что это? — заворчала, выглядывая во двор, бабушка. — Дождя нам только и не хватало. Мы же собрались готовить сумалак. Ты, Хуршид, разве уже не любишь сумалак?

Ой, правда! Сумалак — вкусная штука, сумалак готовят специально в Навруз, в праздник весны, Хуршид очень любит сумалак, а как его приготовят, если сейчас хлынет дождь? Надо скорей сказать тетушке Туче, чтобы она обошла стороной их городок.

Хуршид не задумываясь взлетел в небо, как его научил Акбала.

Тетушка Туча выглядела очень грозной, но и красивой — на голове горел венок из одуванчиков (может, одуванчик не прихвастнул? Может, он правда внук Солнца?), брови накрашены усьмой. Как глянет, так сразу видишь — занята делом. Но Хуршид не растерялся:

— Тетушка Туча! У нас сегодня будут готовить сумалак. А если пойдет дождь, как мы будем его готовить?

— Сумалак, говоришь? — приподняла черные брови тетушка Туча. — Что ж, это вкусная штука. Я бы рада пройти мимо вашего городка, но у нас накопилось очень много воды. Сил уже нет столько держать воды в небе.

Она как нагадала. Девочки-тучки бежали по небу и вдруг наткнулись на ведра с водой. Несколько ведер перевернулись, вниз хлынул ливень, и маленький ягненок, что гулял по лугу, так и застыл, открыв рот — что это там делают девочки-облака? А потом закричал и побежал к овце-маме.

— Мы придумаем что-нибудь, — пообещала Хуршиду тетушка Туча. — А пока погости у нас, ты давно к нам не приходил. Мы угостим тебя вкусными пирожками и сами сейчас сделаем сумалак.

Хуршид кивнул Ему интересно было попробовать небесный сумалак. Он с удовольствием помог Ойкыз и Акбале собрать мяту. Интересно, думал он, неужели у тетушки Тучи солод для сумалака уже готов? И где они берут пшеницу? Сами собирают, как вот сейчас они — мяту? Или где-нибудь выращивают среди облаков?

Пока он так размышлял, Ойкыз вскочила и закричала радостно:

— Смотрите! Смотрите! Весна! Это Весна! Это к нам Навруз-апа приехала!

Действительно, испуская радужные и алые лучи, вся в весенних цветах и в тальниковых сережках, яркая и легкая, как бабочка, через огромные облачные луга неслась красавица Навруз. В складках ее небесного платья белели подснежники, стоило ей ступить на облако легкой ногой, как тут же расцветали яркие тюльпаны и розы; стоило ей появиться в облачном саду, как все вокруг благоухало, даже совсем старенький дедушка Гром улыбнулся, выглядывая из окна.

— Здравствуйте, дедушка Гром. Это я — Весна. Это я — Навруз. Видите, я снова вернулась.

— Добро пожаловать. Всегда рады тебе!

Оставив все дела, тут же явилась тетушка Туча.

— А, Навруз! Наконец-то! — обрадовалась она. — Вот пшеница, давай ее солодить, а то не успеем вовремя приготовить сумалак.

Хуршид удивился: как это она собирается солодить пшеницу? Дома бабушка делает это в течение всей недели. Разве могут семена прорасти сразу?

Оказывается, могут.

Навруз-апа ласково провела ладонью по увлажненной пшенице — и каждое зерно тут же дало росток!

Вспыхнул огонь под большим медным казаном. Девочки навели порядок в саду, бросили на траву курпачи, поставили хонтахту, украсили ее всякими яствами.

Дедушка Солнце, поработав, хотел идти спать, но, увидев в саду такое оживление, хлопнул себя по лбу: как это он забыл, что у Навруз сегодня день рождения? Как можно праздновать такой день без Солнца?

— Дайте я тоже буду готовить сумалак, — попросил он, протянув к зернам пшеницы длинные сияющие руки. И этими же теплыми руками погладил по голове Навруз: — Поздравляю тебя. Живи, пока жив свет. Будь всегда веселой и доброй, дари всегда миру радость и веселье.

Из-за плеча дедушки Солнца выскочил непоседа Нурджон и запрыгал по плечам и по рукам Навруз:

— Ой, это ты! Ой, я по тебе соскучился!

И если бы он один! Все радовались Весне. Приплывали откуда-то совсем маленькие далекие облачка и радовались вместе со всеми. И бабушка Луна радовалась, и звезды, и Ветер. Звездная Рыба от радости затянула песенку, и голос у Рыбы оказался такой красивый, что даже тетушка Туча окончательно развеселилась и пошла плясать.

А потом в веселом круге пляшущих появилась маленькая девочка-звездочка в белом платье. Черные глаза ее смело блестели, в косичке сверкал яркий бантик. Хуршид сам догадался, что это Зухра утренняя звезда.

— Видите, как быстро летит время, — засмеялась Навруз-апа. — Раз появилась Зухра, значит, приближается утро.

И попросила:

— Подайте всем сумалак!

Тетушка Туча с удовольствием стала разливать сумалак в пиалы, а высоко под облаками зазвучала журавлиная песня:

— Эй, журавли! — замахала рукой Навруз. — Я здесь! Летите сюда!

Журавли загалдели:

— Смотрите! Это правда Навруз! Смотрите, она приготовила сумалак!

Журавли окружили горячий медный казан, и каждый из них тоже получил по пиале вкусного сумалака. Развеселившись, вся стая пошла плясать, раскидывая крылья, выбрасывая в сторону длинные ноги. Вправо, влево! Вправо, влево! Лишь натанцевавшись, они взлетели на высокое облако и сели отдохнуть по его краю.

— А теперь я должна идти, — улыбнулась всем Навруз-апа. — Меня ждут люди. Ведь знаете, без меня они не смогут встретить весну.

Только она это проговорила, как в сад вбежали в цветных полосатых халатах Хасан и Хусан.

— Тетушка Туча! Тетушка Туча! — закричали они. — А Карабай всю воду вылил на землю. Вылил, а сам убежал за облако!

— Вот негодник! — рассердилась тетушка Туча. — Что теперь подумают обо мне люди? Решат, что это я сама так устроила.

— Оторву уши озорнику! Где он там? — рассердился Ветер.

Он дунул, дыхание его развеяло облака, и за одним из них все увидели испуганного Карабая. Плохо бы ему, наверное, пришлось, если бы Навруз не махнула рукой:

— Оставьте его, он еще мальчик. А люди простят нас. Им тоже нужна вода.

Навруз протянула Карабаю последнюю пиалу сумалака и вместе с Ветром взвилась в небо. Где бы она ни пролетала, везде под нею расцветали сады и поля, таял снег там, где он еще сохранился, веселее начинала бежать вода, а люди радовались и поднимали к небу лица, восклицая:

— Весна! Это весна!