— Поздравьте меня. Я получил письмо от бабушки! Тед Люпин сделал предложение Викки Уизли, нас всех на каникулах приглашают на свадьбу, — громко объявил Фред Уизли. — И вообще пора отпраздновать как следует, что Ал Поттер поступил на Гриффиндор.

— По–моему, ты достаточно отпраздновался, — резко сказала из своего угла Лили Луна.

— Для Вас, мадмуазель, — особое приглашение, — шутливо поклонился Фред.

— Не вижу в этой свадьбе ничего хорошего. Тед — родственник Викки, практически ее кузен, — отрезала Лили.

— Дорогая, если б ты знала, кузены женятся друг на друге сплошь и рядом.

— По–моему, это отвратительно.

— Да ну?

— Так и начинается вырождение.

— Моя кузина — философ, — возвестил Фред.

— А мой кузен — дурак.

— Найл, если тебе надоело слушать семейные склоки…

— Про твою семью мне слушать никогда не надоест, — горячо заверил Найл. — Как я люблю твою семью… У тебя лучшая семья на свете. Научись это ценить.

— Начинается, — простонала Лили.

— Твоя семья дружная, честная, бескорыстная. Вы все так любите друг друга.

— Найл, а твоя семья чем хуже? — примирительно спросил Буллер.

Найл чуть не взорвался.

— Ненавижу… Ты не знаешь моих родственников! Олливандеры, почтенная фамилия, лучшие в мире палочки… «Подойдут любому»… Именно любому! Они думают только о деньгах. Они продавали палочки Пожирателям смерти! Даже когда знали, кому уйдет заказ. Потому что те хорошо платили! Они выполняли палочки на заказ для Сам–Знаешь–кого!

Нет, у них бы духу не хватило поддержать Того–Кого открыто — как же, это нанесло бы ущерб их бизнесу. А если бы наоборот… Мой дед Рейнус даже не скрывал, что восхищается Волдемортом. «Он творит ужасные дела, но великие!»

Найл сплюнул.

— А ведь Волдеморт схватил его и пытал.

— Да, был у него период охоты на производственников волшебных палочек, — кивнул Найл. — Очередной заскок. Дед попался, Брегетт, Смиткляйн, Грегорович…

— А Грегоровича он вообще убил…

Найл оживился:

— Ты бы знал, что они творили после смерти Грегоровича! Думаешь, мои дорогие родственники его жалели? Да они прыгали от восторга! Как сказал дядя Ганг: конкурентом меньше, ура! Тетя Замбезия даже обсуждала планы, как захватить его фирму… Если бы Грегорович не стал привидением и не вернулся, может, и захватили бы. Его наследники так за наследство передрались…

— Большие деньги — это зло, — меланхолично сказал Буллер.

— А может, рассказать тебе про бабушку Амазонку, которая обанкротила собственного брата, чтобы возглавить семейный бизнес?

— Не надо, — сказал Фред Уизли, — я всё понял.

— Хорошо, что у вас нет столько денег, — убежденно заявил Найл Фреду Уизли.

— Хорошо, — наивно согласился Фред, не знавший, на свое счастье, какими способами его отец Джордж заработал свои первые миллионы.

— А что это читает Гарри?

Гарри Буллер перевернул страницу толстого тома и улыбнулся.

— Защиту от Темных Искусств.

— Я так и знал. Гарри у нас всё время ее читает… С того времени, как спас шкуру Паиньки Грейнджера. Просто закопался в Защитных теориях.

— Закопался, и вам рекомендую, — спокойно сказал Буллер.

Теперь он отставил ветхий том и взялся за тонкую рукопись странного вида, с пятнами на полях. Буллер положил рядом потрепанное тощее пособие с гербом Дурмстранга, стал сверять тексты и делать пометки в своей рабочей тетрадке.

Ни рукопись странного вида на дешевой бумаге, от которой на пальце Буллера остался след, как от газетных чернил, ни учебное пособие формата какой‑то иностранной школы не понравились друзьям. Они справедливо заподозрили Черную магию.

Они подошли поближе. Буллер кивнул.

— Садитесь. Рекомендую. — И указал на свои источники.

— Что это?

— Опять ЗОТИ?

— А вас оно не интересует? — спросил Буллер.

— Интересует. Только ты помешался на ЗОТИ, по–моему.

— Гарри, что это за пособия?

— Уникальные издания, между прочим, — сказал Буллер. — Берите, вы такого никогда не видели.

Фред подтащил к себе книгу и перевернул на корешок. Под гербом и полным титулом Школы Темных Магических Искусств Дурмстранг стояло название: «Игорь Каркаров. Непростительные заклятия. Курс лекций».

Тайгер прочел название рукописи: «Защита от Темных Искусств. Текст лекций. Черновик. С 1 по 7 курс.»

— Кошмарный почерк.

— Да, хуже только у Грейнджера.

Буллер сказал:

— Это писал его отец.

Олливандер протяжно присвистнул.

— И где же ты взял учебники по самим Темным искусствам? Спорю, что они у нас запрещены.

— И очень глупо, что запрещены, — возразил Буллер. — Это единственные нормальные конспекты по темным заклинаниям Пожирателей смерти и Волдеморта. Полный список их заклинаний. С комментариями. Что используют, как используют, в каких случаях, как распознать, контрзаклятия.

— Еще бы им не знать. Они же сами Пожиратели смерти, — хмыкнул Тайгер.

— Вот именно. Никто лучше их не знает. И кое‑что из заклятий они выдумали сами — тут лучшего учебника нет, чем от самих разработчиков.

— А наши, хогвартские пособия, чем тебя не устраивают?

— А теперь не устраивают, — отрезал Буллер. — Нас ничему не учат. Мы мило сидим, конспектируем параграфы, пишем изложения, как на древней истории. А это не история и не правила сервировки чашек и ложек. Это серьезно.

— Мы еще практику имеем, — сказал Олливандер.

— Не имеем. Мы серьезные заклинания не отрабатываем.

— Остолбеней и Петрификус — не серьезные?

— Темные — серьезные. Сектумсемпра, Адское пламя… И Непростительные.

— И как ты представляешь отрабатывать Непростительные заклинания? — усмехнулся Фред.

— Так, чтобы мы знали, к чему готовиться.

— А то мы не знаем.

— Вы их хоть раз видели? — резко спросил Буллер. — Вживую, как они действуют? Круцио, например?

— Всю жизнь мечтал их увидеть, — поморщился Фред.

— Ага, особенно Аваду Кедавру.

— Вы дураки, — сказал Буллер. — Это не смешно.

— Да никто и не думал.

— А вы подумайте. Ради разнообразия. Профессор Поттер должен был нам их показывать, когда вел лекции, — заявил Буллер.

— Профессор Поттер? Непростительные? Ты сбрендил.

— Ага, так и вижу, как профессор Поттер мечет кругом Круциатусы и Аваду Кедавру…

— А Пожиратели смерти церемониться не будут. Метнут, и ты готов. Потому что тебя не учили защищаться.

— Ты стал говорить совсем как Грейнджер.

— А Грейнджер знает, что говорит. Он вообще‑то лучший по Темным Искусствам.

— Точно, он — по Искусствам, а надо бы — по их Защите…

— Мне учебники по Защите перестали нравиться. В них ни тролля не написано, одна идеология, что Темные искусства — это плохо, а Светлые — хорошо, и ничего конкретного. А учебники по самим Темным искусствам — очень дельные. Подробные, с иллюстрациями и по существу.

— И всё‑таки, где ты их взял?

— Грейнджер одолжил. Я попросил, он сразу дал. В конце концов, он мне жизнью обязан, — сказал Буллер.

— Гарри, ты поосторожнее. Тут все‑таки черная магия.

— Я очень осторожен.

— А книги‑то не заколдованы?

— Вроде нет.

— Никогда не видел такой рукописи, — продолжал подозрительный Найл.

— Я тоже. Это ксерокс.

— Что?

— Не знаю, — честно признался Буллер. — Ксерокс какой‑то. Я всю книгу просмотрел, пока я такого заклинания не нашел.

— Гарри, это черная магия, будь осторожнее, — повторил Олливандер.

— Вот интересно, — громко спросила Лили, — когда тебе надоест это повторять?

— Никогда. Это правда.

— Найл, ну что ты имеешь против Грейнджера?

Найл собрался с духом, подбирая слова получше. Казалось, он долго готовился к этому разговору.

— Ну что ж, пора расставить точки над i. Давно пора. Больше нельзя закрывать глаза. Из Роберта Грейнджера растет Темный маг.

— И что? — упрямо спросила Лили.

— Он настоящий слизеринец.

— И что?

— Я не желаю закрывать глаза на угрозу, которую несет обществу факультет Слизерин, — продолжал Олливандер.

— Какую угрозу?

— Все Темные маги соединились Сами–Знаете–С-Кем.

— Не все, и некоторые затем вернулись обратно. А к Бобби это вообще не относится, его отец был членом Ордена феникса!

— Это была ошибка.

— Тебе напомнить, как Дамблдор доверял Снейпу?

— А тебе напомнить, чем это для Дамблдора кончилось?

— А тебе напомнить, что Снейп полностью оправдан от всех обвинений? Ты знаешь про его воспоминания?

— А ты веришь этим воспоминаниям? Я назову тебе сотню отличных экспертов, которые считают эти «воспоминания» фальшивыми. Снейп был непревзойденный мистификатором.

— Ты параноик, Найл, — отрезала Лили.

— Я помню, что не только Дамблдор, но и Тот–Кого–Нельзя–Называть безгранично доверяли Снейпу. И Сам–Знаешь–Кто верил ему до самого конца. Он смеялся, когда ему говорили о предательстве Снейпа, говорил. что это чушь собачья. Что Снейп верен ему и действует по его плану. А ему лучше знать! Он лучший легилимент в мире.

— Найл, я поняла одно: с тобой разговаривать бесполезно, — сердито сказала Лили. — Что‑то мне тошно с вами находиться, я пойду, хорошо?

Красная как рак, Лили выскочила. Она вдруг поняла, почему покойный профессор Снейп настаивал, чтобы маленький Роберт носил фамилию матери. Оказывается, фамилия Снейп вызывает в обществе неоднозначную реакцию… Впрочем, даже насквозь гриффиндорское имя Гермионы Грейнджер не защитило его сына от нападок.

Ученый Кот только разводит лапами…