8. Расширение рынка

С конца 1980-х гг. я пишу и говорю о «социально ответственном предпринимательстве» и о создании коммерческих и некоммерческих компаний с четкими социальными задачами. Здесь полностью отсутствует какая-либо материальная заинтересованность с моей стороны: я не учредил ни одной коммерческой компании, в которой владею хотя бы единственной акцией. Лишь общественные цели побуждают меня основывать коммерческие предприятия.

Из опыта поездок по миру и разговоров с разными людьми мне известно, что я не одинок в своих взглядах. Уверяю, многие люди готовы были бы организовывать компании с социальными целями, если бы такие структуры признавались экономической системой. Одним из главных недостатков существующего порядка является его неспособность удовлетворить эту фундаментальную человеческую потребность.

За последние несколько лет я сформулировал свою идею социального бизнеса более четко и начал говорить о ней везде, где только мог. Я обсуждал тему социального бизнеса по радио и телевидению, в газетных интервью, на сессиях Всемирного экономического форума, во время приватных встреч богатых людей, стремящихся конструктивно вложить свои средства, на конференциях Фонда «Сколл» по социальному предпринимательству в Бизнес-школе Саида в Оксфорде, а также на других подобных мероприятиях.

В то же время я понимал, что необходимо создать и реально действующий социальный бизнес, чтобы продемонстрировать мои идеи в конкретном воплощении. Это побудило нас открыть несколько офтальмологических больниц в виде социальных бизнес-проектов. В 2005 г. четыре компании Грамин – Grameen Byabosa Bikash, Grameen Kalyan, Grameen Shakti и Grameen Telecom стали социальными инвесторами.

Для управления этим новым бизнес-проектом мы учредили две организации: Фонд здравоохранения Грамин (GHT) – некоммерческую компанию и Службы здравоохранения Грамин (GHS) – коммерческую компанию. Компании Грамин инвестируют непосредственно в GHS, а другие доноры и инвесторы передают средства в GHT, который, в свою очередь, финансирует проекты GHS по строительству новых больниц.

Каждый месяц нас посещают десятки молодых людей со всего мира. Когда планы этого совместного проекта еще только обретали форму, к нам приехали Том Беван и Милла Санде. Они познакомились в Англии, в Ливерпульском институте исполнительского искусства (LIPA) на занятиях по сочинению песен, что затем привело их к успешной карьере в поп-музыке. Милла – солистка, родом из Норвегии, а Том – автор песен и музыкального сопровождения, из Великобритании.

Побывав в Грамин Банке в 2006 г., Том и Милла всей душой полюбили Бангладеш – страну, ее жителей и ее природу. Это вдохновило Тома на написание песни «Hear Me Now» («Услышь меня сейчас»), рассказывающей историю заемщицы Грамин Банка, с которой они познакомились в бангладешской деревне. В том же году они снова приехали к нам, чтобы сделать музыкальную видеозапись песни, которую можно посмотреть и послушать на YouTube и других сайтах.

Том и Милла были потрясены идеей социального бизнеса. Из средств собственного Фонда Green Children Милла решила пожертвовать GHT сумму, равную полной стоимости строительства первой глазной больницы. Также они с Томом весь свой доход от продажи музыкального видеоролика отдали на строительство новых глазных больниц, каждая из которых обходилась примерно в миллион долларов.

Бизнес-план, лежащий в основе деятельности глазных больниц, возможно, станет самым простым и популярным форматом социального бизнеса. Чтобы обеспечить самоокупаемость и в то же время решить поставленную социальную задачу по организации офтальмологической помощи бедным, клиника установит дифференцированные цены. Для пациентов, имеющих возможность оплатить свое лечение (например, операцию по удалению катаракты), будет предложена стандартная рыночная цена, а беднякам услуги будут предоставляться с большой скидкой или за символическую сумму. За счет прибыли, полученной при оплате услуг по рыночным расценкам, будут субсидироваться услуги для бедных. Такую дифференцированную ценовую политику смогут применять многие предприятия социального бизнеса.

Еще одна возможность создания социального бизнеса возникла в ходе моей встречи с президентом Группы Данон Франком Рибу в октябре 2005 г. Как я уже писал, компания Грамин-Данон приступила к работе в начале 2007 г., став первым реально функционирующим социальным бизнесом. Наша глазная больница будет открыта в конце 2007 г. Я надеюсь, что мы сможем продолжать расширять и тот, и другой социальный бизнес как в Бангладеш, так и за пределами страны.

В 2007 г. Фонд Грамин открыл еще два других социальных бизнес-проекта. Первый – это финансовая фирма Грамин Капитал-Индия, созданная в партнерстве с двумя банками – Citibank Индия и ICICI Банк для того, чтобы облегчить индийским микрофинансовым организациям (МФО) доступ на местные рынки капитала. Владельцы фирмы договорились, что не будут получать дивидендов от этого бизнеса.

Второй проект – Грамин Джамил Пан-Арабская организация микрофинансирования, еще одна финансовая фирма, учрежденная в партнерстве с Группой Abdul Latif Jameel из Саудовской Аравии. Цель этой компании – развитие микрофинансирования для снижения уровня бедности в арабском мире. Компания предлагает микрофинансовым организациям целый ряд адаптированных к их нуждам продуктов и услуг, в том числе помощь в привлечении финансирования для их деятельности. Компания не будет распределять прибыли среди акционеров, а намерена вкладывать все полученные средства в расширение бизнеса, чтобы ее услуги были доступны еще большему числу организаций-клиентов.

Я надеюсь, что со временем к списку компаний Грамин добавятся новые примеры социального бизнеса. И что еще более важно: я надеюсь, что и другие организации будут создавать собственные бизнес-проекты, особенно после того, как публикация этой книги поможет донести эту идею до сознания широкой аудитории во всем мире.

Кто будет вкладывать средства в социальный бизнес?

Один из вопросов, который мне всегда задают, когда я объясняю людям концепцию социального бизнеса: «Откуда возьмутся деньги на социальный бизнес?»

Возможно, за этим вопросом стоит фундаментальное сомнение: зачем здравомыслящему человеку вкладывать добытые нелегким трудом деньги во что-то не приносящее финансовой выгоды?

Вопрос, на первый взгляд, кажется логичным. Но ведь люди совершают и более «безумные» поступки: например, отдают потом и кровью заработанные деньги на создание фондов и поддержку благотворительности. Миллионы людей ежегодно делают благотворительные взносы на общую сумму, достигающую миллиардов долларов. Если сравнить такое «безумное» поведение с инвестированием в социальный бизнес, последнее наверняка окажется не очень-то и безумным. Ведь когда вы вкладываете средства в социальный бизнес, к вам возвращаются ваши деньги, к тому же вы остаетесь владельцем компании, которая сама себя окупает. В связи с этим индивидуальные пожертвования, особенно от обеспеченных людей, желающих сделать этот мир лучше, будут одним из основных источников финансирования социального бизнеса.

Есть и еще один вероятный источник. Недавно некий известный и влиятельный глава крупного фонда сказал мне: «У нас образовался “эндаумент” – целевой капитал на нужды благотворительности – почти на миллиард долларов, и он с каждым годом растет. Но нам не хватает хороших проектов, которым мы могли бы пожертвовать средства. Может быть, вы нам подскажете, какой проект стоит поддержать?» Уже много лет я слышу подобные вопросы от представителей различных благотворительных фондов.

Ответ я дал сразу: «А почему бы вам не подумать о вложении денег в социальный бизнес? У вас останется возможность в будущем, когда ваши деньги вернутся, потратить их на что-то другое. Или же вы можете пожертвовать деньги специализированной некоммерческой организации, созданной для инвестирования средств в социальные бизнес-проекты. Та к сделал, например, Фонд Green Children, перечислив средства в Фонд здравоохранения Грамин. Объявите конкурс заявок, и вы получите массу интересных и оригинальных предложений. С вашим миллиардом долларов можно очень многое сделать».

Как только фонды начнут считать социальный бизнес подходящим адресатом для финансовой поддержки, перспективы окажутся практически безграничными. Микрокредитование может стать весьма привлекательным социальным бизнесом. Здравоохранение, информационные технологии, возобновляемые источники энергии, природовосстановление, питание для бедных, а также многие другие направления деятельности послужат площадкой для создания интересных проектов социального бизнеса.

Итак, прекрасным источником средств для социального бизнеса могут стать благотворительные фонды. То же можно сказать о двусторонних и многосторонних донорах, если они создадут в каждой стране, которой оказывают помощь, специальные фонды социального бизнеса, предоставляющие основной капитал, венчурное финансирование и кредиты социальному бизнесу. Всемирный банк и региональные банки развития (Азиатский банк развития, Африканский банк развития и Межамериканский банк) могли бы учредить новые кредитные программы именно для социального бизнеса. Они способны предоставлять социальному бизнесу кредиты на тех же условиях и для реализации таких же проектов, что и государству, – на развитие инфраструктуры, возобновляемых источников энергии, здравоохранения, образования, микрокредитования и т. д. с единственной оговоркой, что проекты должны функционировать как социальный бизнес.

Кроме того, источниками средств для подобных предприятий станут и коммерческие кредитные организации. Учитывая, что социальный бизнес, как и максимизирующий прибыль бизнес, действует на основе самоокупаемости, у коммерческих кредитных институтов не будет никаких проблем с финансированием таких компаний, и к тому же кредитные институты получат хорошую рекламу и улучшат свой публичный имидж.

И наконец, по мере необходимости будут создаваться новые виды финансовых институтов для обслуживания финансовых потребностей социального бизнеса: фонды социального венчурного капитала, социальные паевые фонды, и, конечно же, полноценный социальный фондовый рынок. Каждый из них будет представлять собой механизм привлечения частного и корпоративного капитала в помощь социальному бизнесу. Финансовые рынки уже давно и успешно развивают эффективные способы финансирования бизнес-проектов, от коммерческих кредитов и размещения частных прямых инвестиций до продажи облигаций и IPO. Некоторые из существующих механизмов можно сразу же применить к социальному бизнесу, другие потребуют некоторой адаптации с учетом специфических особенностей такого бизнеса. Это интереснейшее направление инновационной мысли, и у меня нет никаких сомнений в том, что разработчики финансовых инструментов – «великие ученые» с Уолл-стрит с удовольствием возьмутся за решение этих новых и увлекательных задач.

Финансирование Грамин-Данон

Я был очень рад, когда Франк Рибу из Данон с энтузиазмом воспринял идею социального бизнеса и сразу же согласился объединить усилия для создания Грамин-Данон. Но я знал, что, как любой исполнительный директор публичной компании, Рибу отвечает не только перед собственной совестью, но и перед акционерами. Пока в Бангладеш полным ходом развивался проект, руководство Данон в Париже искало ответ на вопрос, с которым неизбежно придется столкнуться каждому управляющему БМП (бизнесом, максимизирующим прибыль), принимая решение о создании социального бизнеса: что мы скажем в свое оправдание, когда акционеры спросят нас: «Как вы посмели вложить наши деньги в проект, не приносящий нам прибыли? Сделав это, вы превысили свои полномочия».

К счастью, руководству Данон пришлось заниматься решением этого вопроса задолго до нашего проекта. Франк часто напоминает членам своей управленческой команды о целях компании Данон, ссылаясь на знаменитое публичное заявление, сделанное его отцом Антуаном Рибу более 30 лет назад, когда он обращался к своим коллегам из французской Conference Board (независимой организации по изучению рынка): «Устойчивое создание экономических благ невозможно без одновременного развития личности и человеческого потенциала». Задолго до создания Грамин-Данон Эммануэль Фабер возглавил внутри Данон работу по встраиванию социально ориентированной деятельности в коммерческую жизнь компании. В течение нескольких лет Эммануэль вел дискуссии и споры о проблемах финансирования бизнеса с социальными задачами со своими друзьями – управляющими нескольких крупнейших американских и европейских пенсионных и паевых фондов, а также с финансовыми аналитиками и журналистами. Многие топ-менеджеры фондов разделяли взгляды Эммануэля на то, как неудовлетворительно организован сегодняшний капитализм. В свете существующей ситуации в мире они ощущали растущую потребность в новой форме бизнеса, который в большей степени отвечал бы социальным нуждам и не был направлен только на максимизацию прибыли.

Когда Эммануэль рассказал мне об этих дискуссиях, я с радостью узнал, что даже у лидеров мировых финансовых рынков появляются сомнения в том, все ли они правильно делают. «Меня это весьма обнадеживает», – сказал я ему. Он засмеялся и ответил: «Да, эти сомнения помогают мне двигаться вперед и не сдаваться. Мне всего 40 лет. По-моему, я еще достаточно молод, чтобы изменить этот мир!»

Эммануэль поведал мне, что уже не первый год пытается решить дилемму и найти удовлетворительную «гибридную» модель бизнеса. В ходе размышлений у него зародилась идея, отличная от бытующей в деловом мире концепции «двойного» или «тройного» итога деятельности, когда бизнес стремится достичь успеха не только по финансовым, но и по социальным и экологическим показателям. Возникшая у Эммануэля идея гибридной бизнес-модели состояла в том, что сознательным или приверженным социальной цели инвесторам можно предложить вложить деньги в создание конкретных социальных благ. Взамен инвесторы согласятся с первого дня зафиксировать получаемую ими норму прибыли согласно установленной политике компании по выплате дивидендов.

Эммануэль огорчился, когда я сказал ему, что не верю в гибридную бизнес-модель, как не верю и в двойной, тройной и даже учетверенный итог деятельности. Руководители компаний нередко идут на этот шаг в отчаянной попытке загладить чувство вины из-за того, что их озабоченности социальными проблемами не остается места в повседневной деловой суете. Другие компании продвигают гибридные концепции или идею тройного итога как пиар-ход и как способ упаковать приносящие прибыль проекты в привлекательную «обертку».

Как бы то ни было, судьба менеджера в бизнесе зависит от его ответа на единственный вопрос: «Сколько денег ты нам принес?» Если вы даете удовлетворительный ответ на этот вопрос, вам позволят поиграть во второй, третий и четвертый итоги. И аудитория на собрании акционеров будет с радостью аплодировать этой игре при условии, что вы уже сорвали громкую овацию своим ответом на первый вопрос.

Тем не менее долгие поиски гибридной модели помогли Эммануэлю придумать удачное решение задачи привлечения денег для Грамин-Данон, которое не вступало бы в противоречие с интересами акционеров. Вот это решение: создать паевой инвестиционный фонд и дать возможность акционерам Данон вступать в него по желанию, сообщая им при этом, что именно они получат и чего не получат в результате своего участия в фонде.

Эммануэль разработал проект паевого фонда с французским названием Société Investissement Capital à Variable, SICAV Danone Communities(Инвестиционная компания с переменным капиталом, Фонд сообществ Данон). Девяносто процентов его активов предполагается инвестировать в инструменты денежного рынка, приносящие предсказуемую рыночную норму прибыли. Остальные 10 % планируется вложить в социальный бизнес, не дающий прибыли инвесторам. В совокупности эти два денежных фонда гарантируют инвесторам близкий к рыночному доход от вложенных средств и в то же время обеспечат поддержку бизнес-проектов, результатом которых станут конкретные социальные блага нуждающимся людям.

Эммануэлю предстояло согласовать эту идею с французскими регулирующими органами и представителями фондовой биржи. Поскольку концепция была новой, у нас не было уверенности, что нам удастся успешно преодолеть эти два барьера. Между тем уже 14 декабря 2006 г. Эммануэль прислал мне по электронной почте следующее письмо:

Дорогой Юнус!

После двух недель активного обсуждения я получил от главы регулирующего органа французского фондового рынка неофициальное подтверждение того, что наш «фонд развития социального бизнеса» будет признан соответствующим критериям для листинга на бирже в качестве обычного фонда денежного рынка.

Инвесторам с самого начала будут сообщать о социальных задачах фонда, а доходы акционеров составят «всего лишь» два-три процента, при очень ограниченной вероятности снижения или повышения. Таким образом, 97–98 % прибыли будет реинвестировано. Люди будут вкладывать средства в этот фонд, поскольку захотят ассоциироваться с социальными бизнес-проектами, которые фонд будет поддерживать и над созданием которых мы работаем.

Акционерам Данон будет предложен вариант «социальных дивидендов», т. е. вместо денежных выплат от Данон дивиденды они будут получать в виде паев фонда.

Фонд будет полностью открытым и публичным, а продажу паев будет осуществлять один из ведущих французских розничных банков. Люди смогут свободно покупать и продавать акции фонда в любое время.

Если в ближайшие пару месяцев мы получим официальное одобрение Комитета по фондовому рынку, это будет означать, что нам удалось зарегистрировать социальный бизнес на классической капиталистической фондовой бирже.

До встречи в следующее воскресенье,

Всего наилучшего,

Эм.

Я с большим энтузиазмом отношусь к перспективам разработанного Эммануэлем Фабером Фонда сообществ Данон. Это очень близко к воплощению концепции социального бизнеса, о которой я рассказал в этой книге. Соответствие было бы полным, если бы Фонд не выплачивал акционерам вообще никакой прибыли (Эммануэлем были заложены скромные 2–3 %). В любом случае Фонд является инновационной моделью финансирования социального бизнеса посредством существующих фондовых рынков, и это большой шаг к созданию социальных паевых фондов в будущем.

К моменту, когда я пишу эти строки (середина 2007 г.), главные регуляторные и правовые барьеры уже пройдены. Создание нового паевого фонда официально одобрено акционерами Данон на ежегодном собрании в Париже 26 апреля 2007 г. Фонд сообществ Данон, управляющей компанией и андеррайтером которого является французская финансовая группа Credit Agricole, будет работать с несколькими категориями инвесторов: акционерами Данон, уже с энтузиазмом поддержавшими эту концепцию; институциональными инвесторами – банками, пенсионными фондами и страховыми компаниями; индивидуальными инвесторами, т. е. населением Франции.

Первоначальная цель фонда – привлечь 100 миллионов евро (135 миллионов долларов США), из которых 20 миллионов поступит от Группы Данон. У акционеров Данон будет возможность отказаться от участия в ежегодном распределении дивидендов и вложить причитающуюся им часть прибыли в Фонд сообществ. А что касается сотрудников Данон, более 30 % из них уже выразили желание инвестировать в фонд часть своих доходов в рамках программы участия в прибылях компании.

Полученная фондом прибыль будет вложена в расширение деятельности Грамин-Данон на всей территории Бангладеш, другие социальные бизнес-проекты Данон в развивающихся странах, а также в социальные бизнес-инициативы независимых предпринимателей в разных государствах. Через несколько дней после официального объявления о создании фонда к Эммануэлю Фаберу обратились несколько таких предпринимателей, желающих выяснить, каким образом они могли бы воспользоваться этим новым источником финансирования для реализации своих проектов социального бизнеса. Уже начат процесс рассмотрения и оценки заявок и отбора проектов для финансирования.

Вот так, без особой шумихи был создан один из составных элементов нового экономического устройства мира, в котором социальный бизнес занимает свое законное место рядом с бизнесом, максимизирующим прибыль. А немедленная положительная реакция на это событие подкрепляет мою убежденность в том, что социальный бизнес – это идея, время которой пришло; это концепция, которая высвободит не-задействованные творческие силы миллионов людей всего мира, давно уже стремившихся применить свои таланты для решения актуальнейших проблем нашей планеты, но до сих пор не имевших нужных для этого институтов.

Новые критерии оценки делового успеха

Основание Фонда сообществ Данон – всего лишь слабый абрис тех многообразных социальных, экономических и деловых инноваций, которые еще предстоят. По мере успешного развития социального бизнеса существующие рынки начнут меняться. Это станет ответом на реализованную в социальном бизнесе новую, более сложную модель человеческого поведения. Современный тип предпринимателей, получивших возможность посредством бизнеса претворять в жизнь гуманистические ценности, потребует формирования новых институциональных структур в поддержку создаваемых предприятий. Невозможно в подробностях предсказать, какие предстоят перемены, но кое о чем можно догадаться.

Для начала: социальный бизнес будет функционировать на равных с максимизирующим прибыль и превратится в основную структуру делового мира. Социальные компании будут действовать на одном рынке с БМП, соревнуясь за свою долю рынка. Потребители привыкнут к тому, что, приобретая товары и услуги, они могут выбирать между социальным бизнесом и БМП. Во многих случаях их решение будет обусловлено традиционными критериями – ценой, качеством, наличием, привлекательностью бренда и т. д. В некоторых случаях покупатели отдадут предпочтение социальному бизнесу, поскольку захотят содействовать его общественной миссии. Таким образом, поддержка общественных ценностей станет одним из привычных компонентов уравнения, которое решает потребитель, делая свой выбор.

На самом деле мы уже сейчас видим этот феномен в действии в деловом мире. Многие компании, заявляющие, что в основе их деятельности лежит принцип «социальной ответственности», обращаются в своей стратегии маркетинга к совести потребителей. Например, производители одежды, которые платят работникам зарплату выше среднего уровня и не допускают фактов эксплуатации детского труда, широко рекламируют свое отношение к персоналу. При этом они надеются, что озабоченные такими проблемами клиенты отдадут предпочтение им, а не конкурентам. Продавцы органических продуктов питания в своей рекламе говорят не только о том, что их продукты более питательны и полезны для здоровья, но и о том, что их производственные методы безопасны для окружающей среды, гуманны по отношению к животным и содействуют развитию местных фермерских хозяйств. Практика свидетельствует, что все большее число потребителей положительно реагируют на такие утверждения.

Тем не менее в рамках современного склада экономики у такого маркетинга есть один недостаток, а именно: отсутствие общепризнанной системы оценки, проверки и гарантии соблюдения компаниями принципов социальной ответственности при производстве товаров. Может ли потребитель быть полностью уверен в том, что фирма – производитель одежды не эксплуатирует работников своей фабрики где-то в Эквадоре, Кении или Бангладеш? Может ли хозяйка знать наверняка, что курица или говядина, которую она покупает в магазине, произведены с использованием гуманных и экологически безопасных методов? Существующие в этих областях стандарты весьма размыты, и обычному человеку трудно в них разобраться. Покупатели делают выводы на основе утверждений самой компании, ее рекламных и маркетинговых акций, заявлений организаций защиты прав потребителей, статей в газетах – а этим источникам не всегда можно доверять.

С появлением рынка социального бизнеса такие высказывания подвергнутся куда более серьезной проверке, поскольку заинтересованными сторонами буду как потребители, так и инвесторы. Отказываясь от прибыли на вложенные деньги, инвесторы потребуют конкретных гарантий достижения социальной цели компании. Подобным же образом покупатели, оказывающие предпочтение компании из-за того, что она якобы помогает снижению бедности, борется с загрязнением окружающей среды или создает иные социальные блага, захотят получить реальные доказательства этого.

Рано или поздно придется организовать службы сертификации качества и аудиторские фирмы, которые будут проверять, действительно ли тот или иной социальный бизнес создает декларируемые общественные блага. (Кстати, и сами фирмы, занимающиеся сертификацией и аудитом, могут учреждаться в форме социального бизнеса.) Сертификация потребуется в двух областях: финансовой (чтобы подтвердить, что компания соблюдает финансовые стандарты социального бизнес-сообщества) и социальной (чтобы определить, что отчеты предприятия о решении поставленных социальных задач достоверны и соответствуют установленным правилам). Аккредитованные компании социального бизнеса получат право на использование особого логотипа или печати, удостоверяющих, что их престиж и репутация поддержаны сертификационной комиссией. Можно будет сформировать и другие специализированные рейтинговые агентства для сертификации различных аспектов деятельности социального бизнеса – таких, например, как соблюдение норм охраны труда, использование возобновляемых источников энергии, справедливая практика выбора поставщиков из среды местных сообществ.

Самое важное: не забывать о том, что социальному бизнесу необходимо очень хорошее управление с четкими и конкретными задачами, тщательно сформулированными критериями успеха и постоянным внутренним и внешним мониторингом. Со временем произойдет стандартизация процедур, терминологии и практики бухгалтерского учета для социального бизнеса – подобно действующим сейчас для БМП так называемым общепризнанным принципам бухучета (GAAP).

Создание глобальной регулирующей и информационной инфраструктуры социального бизнеса может на данном этапе показаться надуманной и нереалистичной идеей. Но, к счастью, значительная доля предварительной работы уже проделана в рамках выполнения актуальных задач в других областях. Здесь уместно упомянуть, например, экологический мониторинг. Эта деятельность, начатая Программой ООН по окружающей среде (ЮНЕП) и Коалицией за экологически ответственный бизнес (CERES), носит название Глобальной инициативы по отчетности (Global Reporting Initiative, GRI). Хорошо известная и широко применяемая система оценки и мониторинга корпораций в части социальных и экологических целей, GRI может рассматриваться как ориентировочная версия подобной системы оценки для социального бизнеса.

Методические рекомендации GRI были официально заявлены на Всемирном саммите ООН по устойчивому развитию в Йоханнесбурге (ЮАР) в 2002 г. Идея GRI зародилась в 1997 г. в рамках CERES – коалиции, в состав которой входят несколько социально ответственных инвестиционных групп и фондов. Таких фондов более 200, и в совокупности они контролируют активы на сумму около 179 миллиардов долларов. Многие из этих фондов уже использовали различные, разработанные своими силами системы нефинансовой отчетности в области устойчивого развития. Для экономии времени и сил они решили создать общий набор универсальных протоколов. В результате появились рекомендации GRI. Сегодня более трех тысяч корпораций периодически публикуют отчеты об экологической или социальной ответственности и более 700 пользуются рекомендациями GRI по отчетности.

Существуют и другие инициативы создания систем оценки и мониторинга социальных показателей БМП. Исследовательской фирмой Asset 4 разработаны более 250 нефинансовых показателей, на основе которых фирма ведет мониторинг деятельности почти 1,5 тысячи компаний по заказу своих клиентов – институциональных инвесторов. Для каждой включенной в мониторинг компании Asset 4 формирует экономический, экологический, социальный рейтинги, а также рейтинг корпоративного управления (последний относится к процессам принятия решения в компании и определяет, насколько система управления способствует ответственному корпоративному поведению).

В апреле 2007 г. журнал Fast Company опубликовал свой первый рейтинг HIP (Human Impact + Profit, т. е. «воздействие на человека + прибыль»), основанный на систематической оценке социальных, экологических и финансовых показателей ряда компаний. Рейтинги Asset 4 и HIP предназначены для коммерческих инвесторов, ищущих для вложения средств компании как «экономически успешные», так и «социально ответственные».

При создании объективных и стандартизованных систем измерения социального воздействия в контексте задач социального бизнеса мы можем почерпнуть много полезного из методик оценки БМП. Однако для оценки социального бизнеса нам предстоит самостоятельно разработать новую систему мониторинга. У бизнеса, ориентированного на прибыль, социальные блага являются только побочным продуктом, а их оценка подчинена задаче извлечения прибыли. У социального бизнеса основной целью является как раз социальное воздействие, а прибыль служит лишь одним из элементов разумной стратегии управления финансами компании. Таким образом, для социального бизнеса методология измерения социального воздействия должна соответствовать предназначению этого вида бизнеса.

Вопросы налогообложения и регулирования

Можно предположить, что по мере того, как число предприятий социального бизнеса будет расти, могут появиться требования налоговых льгот от государства, облегчающих условия работы таких компаний и позволяющих им охватить большее число людей. На первый взгляд, эти претензии кажутся обоснованными. Ведь если социальный бизнес создан, например, для того, чтобы предоставлять недорогое медицинское обслуживание беднякам, почему бы не освободить его от налогов подобно тому, как освободили бы от налогов некоммерческую организацию с такими же целями деятельности? Деньги, не уплаченные социальным бизнесом в виде налогов, будут использованы на обеспечение медицинской помощи для еще большего числа бедняков. При этом для налогоплательщиков на ту же сумму уменьшится налоговое бремя в сфере оказания помощи бедным.

Для того чтобы избежать путаницы и противоречий, правительства должны будут разработать собственные критерии и подробно сформулировать, при каких условиях социальному бизнесу могут быть предоставлены конкретные налоговые льготы. С помощью целесообразной налоговой политики государство будет побуждать компании, частных лиц и организации развивать социальный бизнес и внедрять полезные инновации.

Если правительство убеждено, что социальный бизнес выполняет ту роль, которая обычно возлагается на государство, тогда имеет экономический смысл поддержать социальный бизнес путем освобождения его от налогов. Представляется разумным создать для него льготный налоговый режим, поскольку социальный бизнес снижает бремя для налогоплательщиков. При таких обстоятельствах инвестиции в социальный бизнес можно рассматривать как пожертвование в пользу освобожденных от налогов благотворительных организаций или фондов и также освобождать подобные взносы от налога на доходы физических лиц. К тому же при этом решается задача содействия созданию и развитию социального бизнеса.

Кто-то скажет, что несправедливо будет заставлять облагаемые налогом максимизирующие прибыль компании конкурировать с освобожденным от налогов социальным бизнесом. Это верно для случаев, когда невозможно преобразовать один вид бизнеса в другой. Но я считаю, что таких ограничений быть не должно. БМП, желающий следовать критериям социального бизнеса (в частности, отказавшись от выплаты дивидендов акционерам и переориентировав свою деятельность на создание общественных благ), должен иметь возможность без труда преобразоваться в социальный бизнес. Это и будет простым ответом на жалобы о несправедливой конкуренции: если не можете победить социальный бизнес, вступайте в его ряды!

В любом случае создание социального бизнеса не зависит от введения правительством налоговых льгот для такого рода предприятий. Люди будут создавать социальный бизнес, чтобы удовлетворить свою внутреннюю потребность сделать мир лучше. Благоприятная налоговая политика лишь облегчит им эту задачу и привлечет дополнительные инвестиции. Между тем сформировать базовую структуру налоговой политики в сфере социального бизнеса важно еще и с другой точки зрения. Налоговое законодательство создаст реальную и понятную нормативную правовую среду для социального бизнеса. Как только мы начнем разрабатывать налоговую политику, нам придется найти конкретные определения основных понятий. Что такое социальный бизнес? Какая деятельность организации не позволяет ей считаться социальным бизнесом? Что должна сделать максимизирующая прибыль компания для получения статуса социального бизнеса? Какие конкретные организационные и финансовые характеристики отличают некоммерческую организацию от социального бизнеса?

Наличие четких, установленных государственной политикой определений не позволит нечестным предпринимателям создавать фиктивный социальный бизнес, вводя в заблуждение инвесторов и потребителей.

Недобросовестные люди могут, к примеру, попытаться обмануть инвесторов, утверждая, что их бизнес якобы создает социальные блага. Допустим, фирма, которая ничего не делает для экологии, формирует себе образ «зеленого» бизнеса с помощью искусной кампании в СМИ, тем самым вводя в заблуждение ничего не подозревающих инвесторов. Следовательно, для успеха социального бизнеса критическое значение имеет развитие институциональных структур и методик достоверной оценки воздействия социального бизнеса. Важную роль в изучении такого воздействия и в разработке методик внутренней оценки сыграют независимые агентства. Публикация результатов оценки воздействия в открытом доступе в Интернете в огромной степени поможет бороться с ложными утверждениями.

Еще одной непростой проблемой, которую предстоит решить движению за социальный бизнес, будет вопрос адресата, т. е. ситуация, когда товары или услуги, будучи предназначены людям, находящимся в самом низу социально-экономической лестницы, попадают вместо них к представителям среднего или богатого класса. Когда такое случается, блага, созданные благодаря пожертвовавшим своей прибылью инвесторам, оказываются там, где это вовсе не планировалось. Например, йогурт Грамин-Данон производится для недоедающих детей в селах Бангладеш. Но допустим, что в результате коррупции или попросту из-за неэффективного маркетинга продукт оказывается на столе у богатых. Это может разрушить саму идею Грамин-Данон как социального бизнеса.

Мы столкнулись с подобной проблемой при разработке микрокредитной программы Грамин, нацеленной в первую очередь на беднейших женщин Бангладеш. Одним из подходов к решению этой задачи было активное «внедрение» персонала по продажам и менеджеров в жизнь местных сообществ, чтобы они могли оценивать клиентов с учетом конкретного социально-экономического контекста.

Например, в некоторых, довольно редких, случаях женщины из зажиточных семей пытались вступить в группу заемщиц Грамин Банка, чтобы получать кредиты, предназначенные бедным клиенткам. Наши сотрудники специально обучены тому, как себя вести в подобных ситуациях. Все беседы мы обычно проводим на дому у потенциальных заемщиков, поэтому наши специалисты приходят к такой обеспеченной женщине и говорят, что ей очень повезло в жизни – она гораздо удачливей, чем многие другие жительницы деревни, чье экономическое положение куда хуже. Как правило, женщина охотно соглашается с этим замечанием.

Затем мы просим ее помочь нам найти самых бедствующих женщин среди ее соседок. В большинстве случаев она относится к этому заданию очень серьезно и ведет нас к местной жительнице, чья экономическая ситуация крайне тяжела. В итоге обеспеченная женщина не обижается на то, что мы не даем ей кредит. Напротив, она рада помочь более бедной соседке стать заемщицей Грамин Банка. Ее самооценка и статус в сообществе повышаются в результате того, что теперь она играет позитивную роль лидера среди местных женщин.

Чтобы экономические блага доходили до тех, кто в них больше всего нуждается, Грамин Банк также пользуется стратегией дифференцированного ценообразования. Для обычных заемщиков у нас установлена 20-процентная несубсидированная ставка. Недавно мы начали обслуживать новую категорию клиентов – нищих. Им выдаются беспроцентные (иными словами, на 100 % субсидированные) кредиты. Без каких-либо проблем эти две группы заемщиков существуют у нас отдельно друг от друга и отдельно от общего рынка кредитования.

Совершенно очевидно, что социальная ситуация в каждой стране мира уникальна. Методы оценки экономических потребностей граждан должны быть адаптированы к местным условиям. Если бы я управлял микрокредитной программой, к примеру, в США, я просил бы потенциальных заемщиков для проверки их соответствия критериям для предоставления субсидированного займа предъявить копию прошлогодней налоговой декларации – это практикуется при обращении семей с низкими доходами за льготным студенческим или ипотечным займом. В других странах потребуется иная методика оценки.

Главный вывод таков: при разработке социального бизнес-проекта необходимы инновации в части эффективной сегментации нескольких различных рынков. Иногда это достигается путем дифференциации упаковки и цены, когда один и тот же продукт выглядит совершенно по-разному в зависимости от того, для какой категории потребителей он предназначен. Большинству представителей среднего и богатого классов неловко покупать товары, упаковка и дизайн которых явно свидетельствуют о том, что они предназначены для бедных: богатые чувствуют, что приобретая товары для бедных, они поступают несправедливо и к тому же понижают собственный социальный статус.

В других случаях рынки можно сегментировать за счет места и метода продажи. При разработке концепции Грамин-Данон мы решили разместить нашу первую фабрику по производству йогурта в отдаленном сельском районе, чтобы йогурт Shokti Doi не появился в столичных супермаркетах Дакки, а дошел в первую очередь до беднейших семей. Местные заемщицы Грамин – малообеспеченные женщины – продают йогурт своим друзьям и знакомым, таким же беднякам. Со временем мы выпустим на рынок другую версию Shokti Doi по значительно более высокой цене для обеспеченных городских потребителей. Но пока что географическое положение и методы маркетинга Грамин-Данон призваны гарантировать, что продукция доходит до тех, кому предназначена, – до бедняков.

Сегментация рынка является одной из важнейших особенностей социального бизнеса. Это одновременно и сильная, и слабая его сторона. Именно поэтому нам так нужны инновации в сфере маркетинга, чтобы достичь социальных целей и одновременно обеспечить свой экономический успех.

Социальный бизнес и всемирные преобразования

Со временем будут появляться все новые и новые организации, содействующие развитию молодого и динамичного сообщества социального бизнеса. Нам потребуются институциональные системы финансирования социальных бизнес-проектов, а социальные паевые фонды, такие как Фонд сообществ Данон, являются лишь одним из множества возможных вариантов. К другим примерам относятся создание новых коммерческих и сберегательных банков, специализирующихся на финансировании социальных бизнес-проектов, появление социальных венчурных капиталистов и зарождение внебиржевого рынка инвестиций в социальный бизнес. Инвесторы смогут покупать и продавать акции социального бизнеса подобно тому, как сейчас они покупают и продают акции БМП. Со временем будут реализованы все эти и другие финансовые механизмы.

Вскоре потребуется полноценный фондовый рынок для торговли акциями социального бизнеса. Опять же, будет важно дать четкое определение социального бизнеса, чтобы знать, какие из компаний имеют право стать участниками этого рынка. Инвесторы должны быть уверены, что компании, включенные в листинг социальной фондовой биржи, действительно относятся к социальному бизнесу, а не являются БМП, маскирующимися под него.

По мере своего роста социальный фондовый рынок привлечет тысячи компаний, которые будут применять хозяйственную практику бизнеса для решения социальных задач, и миллионы людей во всем мире, которым небезразлично будущее рода человеческого, посвятят свое время и силы анализу, мониторингу и участию в деятельности этого рынка. Стоимость акций социального фондового рынка будет отражением консенсуса социальных инвесторов относительно перспективной стоимости компаний, акциями которых они владеют. Однако эта стоимость будет измеряться не величиной ожидаемой прибыли, а размером производимых социальных благ, поскольку именно в этом состоит главная цель социального инвестора.

Можно без труда представить себе, насколько новый фондовый рынок будет способствовать признанию важности гуманитарных, экологических и экономических целей, а также известности организаций, работающих над достижением этих целей. Каждый день газета «Социальный Уолл-стрит Джорнел» будет сообщать последние новости о достижениях и проблемах социального бизнеса во всем мире. Мы будем читать репортажи следующего рода:

Дакка, Бангладеш: Генеральный директор компании «Народная санитария» – социального бизнеса, занимающегося прокладкой качественных канализационных сетей, строительством водоочистных сооружений и организацией экологически безопасного уничтожения отходов в городах Южной Азии, объявил о результатах нового исследования, свидетельствующих о снижении уровня инфекционных заболеваний на 30 % в городах, обслуживаемых компанией. В результате стоимость акций компании «Народная санитария» на Лондонской социальной фондовой бирже выросла с 12.00 до 14.50…

Или вот такие:

Нью-Йорк: На проходившем сегодня ежегодном собрании инвесторов компании «Здравоохранение для всех» – социального бизнеса, обеспечивающего доступные по цене услуги медицинского страхования малообеспеченному населению США, недовольные работой компании инвесторы избрали новый совет директоров и назначили нового исполнительного вице-президента. «За последний год мы наблюдали некоторый прогресс в достижении нашей цели предоставления медицинской страховки каждому малообеспеченному американцу, – за явил представитель крупного инвестора компании. – Но мы считаем, что в предстоящем году компания может добиться более ощутимых успехов. Новое руководство, избранное нами сегодня, поможет достичь этой цели…»

Или вот так:

Токио, Япония: Исполнительные директора двух ведущих социальных компаний мира – «Глобальное водоснабжение» с головным офисом в Токио и «Сельскохозяйственная ирригация» со штаб-квартирой в Сеуле (Корея), сегодня объявили о планах слияния. По мнению наблюдателей, сделка повысит эффективность работы и поможет обеим компаниям реализовать свою миссию – с низкими затратами обеспечить чистой водой малообеспеченные семьи и фермерские хозяйства 60 развивающихся стран. По-видимому, с этой точкой зрения согласны и инвесторы, поскольку сразу после объявления о слиянии акции обеих компаний на Токийской социальной бирже выросли в цене более чем на 30 %…

Появится и «социальный индекс Доу-Джонса», который будет отражать стоимость акций крупнейших, наиболее влиятельных и представительных компаний социального бизнеса всего мира. Его значение будет расти или снижаться в ответ на новости из сферы социального развития. По мере того как проблемы бедности, болезней, бездомности, загрязнения окружающей среды, насилия станут уходить в прошлое, начнут расти популярность и стоимость акций социального бизнеса в этих сферах – а с ними и значение «социального индекса Доу-Джонса». Умные инвесторы будут прислушиваться не к одной, а к двум главным цифрам в ежедневных новостях, а удачным днем для них будет такой, когда вырастут как Доу-Джонс БМП, так и социальный Доу-Джонс. Это будет свидетельствовать о том, что мир в этот день стал богаче как с экономической, так и с человеческой точки зрения.

В газетных киосках появятся журналы, посвященные социальному бизнесу, а на телевизионных каналах – программы с участием ведущих экспертов по социальным инвестициям. Управляющие социальными паевыми фондами будут наперегонки разыскивать компании, разрабатывающие наиболее инновационные и эффективные инструменты содействия социальному прогрессу, а самые успешные из них появятся на обложках и в центральных сюжетах таких изданий, как Social Business Week или Social Fortune.

Обычные деловые издания по-прежнему будут прославлять руководителей таких ведущих БМП, как General Electric, Microsoft и Toyota. Но их коллеги из ведущих компаний социального бизнеса станут не менее знамениты. Исполнительные директора организаций, борющихся с голодом в мире, занимающихся очисткой воздуха, которым мы дышим, и вакцинацией детей бедноты станут героями миллионов людей мира, в том числе студентов и будущих менеджеров; их стратегии лидерства будут внимательно изучать, а об их достижениях напишут бестселлеры. Они станут лауреатами престижных национальных и международных премий и наград.

Принципы управления социальным бизнесом сделаются важной частью делового образования. Студент «социального курса MBA» должен будет получить во многом такие же знания и умения, как и студенты традиционных программ MBA: финансы, менеджмент, маркетинг, стратегия кадровой работы и т. д. – но изложенные с совершенно иной точки зрения. Кроме того, таким студентам нужно будет пройти подготовку по тематике соответствующих программ социального бизнеса – курсы с такими названиями, как «Экономика бедности», «Максимизация социальных благ для бедных», «Важнейшие вопросы разработки программ социального бизнеса», «Решение социальных проблем с помощью рыночных инструментов». Выпускники таких программ будут пользоваться большим спросом, причем не только среди компаний социального бизнеса, но и среди БМП, некоммерческих организаций и государственных структур, благодаря уникальному сочетанию аналитических и технических умений с всесторонним и глубоким пониманием личности человека и его потребностей.

Не просто фантазия

Возможно, кому-то идея социального бизнеса покажется фантазией, придуманной картиной мира, которая никогда не станет реальностью. Но почему? Кем вынесен вердикт о том, что единственной мотивацией людей якобы служат деньги, а желание совершать великие дела на благо всего мира не может стать такой же мощной движущей силой человеческого поведения?

Человека интересуют и притягивают самые разные цели и виды деятельности. Сегодня миллионы молодых людей во всем мире увлечены видеоиграми, музыкой «хип-хоп», футболом, сноубордом, размещением контента в Интернете. Они проводят за этими занятиями бесчисленные часы, оттачивая свои навыки, обсуждая их с друзьями и незнакомыми людьми; они с радостью посвятили бы этому всю свою жизнь, если бы могли таким образом зарабатывать. Пусть кому-то это покажется не серьезным или даже глупым, но молодым людям нравится это время препровождение, позволяющее мобилизовать их разум и способности, проявить творчество, энтузиазм и иметь возможности для общения.

Я убежден, что большинство людей, особенно молодых, с интересом отнесутся к социальному бизнесу с его потенциалом преобразования всего нашего мира. Не хватает лишь общественных и экономических структур, которые обеспечили бы создание социального бизнеса, помогли дать людям необходимые умения и вовлечь их в эту деятельность. Я надеюсь, что эти недостающие элементы скоро появятся.

Существование социального бизнеса откроет альтернативные возможности для карьеры и выстраивания жизненного пути студентам и всем, кто стремится прожить жизнь, богатую содержанием, а не прибылями. Не связанная с финансами мотивация в конце концов будет признана как важная движущая сила человеческого поведения; желание творить добро для других людей будет считаться полноправным и мощным фактором развития всего мира, не ограниченным, как сейчас, сферой «благотворительности».

И что самое важное: арена социального бизнеса позволит самим беднякам реализовать свои огромные таланты в сфере предпринимательства ради благополучия не только их самих и их семей, но и сообществ, в которых они живут.

 

9. Информационные технологии, глобализация и преобразованный мир

Буквально на наших глазах в мире происходит революция, движущей силой которой являются информационные технологии (ИТ). Бизнес, государственное управление, образование, средства массовой информации – все это трансформируется благодаря Интернету, беспроводной телефонии, доступности мощных и недорогих компьютерных технологий, кабельного и спутникового телевидения и других новых ИТ. Между тем пока еще не очень осознана та потенциально огромная роль, которую будут играть ИТ в изменении статуса беднейших людей мира.

Вовсе не громадный годовой прирост ВВП характеризует новое общество, созданное информационной революцией. И отнюдь не главным является то, какие богатства накоплены отдельными людьми и компаниями благодаря использованию новейших технологий. Уникальным вкладом ИТ в развитие общества является то, что создаются новые взаимоотношения между людьми. А эта трансформация неизбежно окажет глубокое воздействие на жизнь бедняков, особенно женщин и детей.

Как повлияют ИТ на беднейшие страны мира? Обобщая, следует сказать, что существуют две возможности.

Во-первых, вполне вероятно, что благодаря информационным технологиям появятся новые экономические силы, все в большей степени влияющие на мировую экономику. В результате страны, бывшие маленькими, слабыми и бедными при старой системе распределения благ, будут полностью вытолкнуты на обочину экономической жизни, и конкурировать с другими им будет труднее, чем прежде. При таком сценарии ИТ сделают нынешнюю тенденцию неконтролируемой глобализации еще более мощной и необратимой. Транснациональные корпорации будут диктовать свои условия странам со слабой экономикой, а у последних не будет иного выхода, кроме как подчиниться. Их роль в новой экономике, основанной на информационных технологиях (если им вообще отведена какая-либо роль), будет сводиться лишь к оказанию самых примитивных услуг и выпуску самых дешевых и наименее дифференцированных продуктов, в то время как львиную долю экономических прибылей получат более образованные, более богатые, более передовые и более могущественные северные страны.

Но существует и другая возможность – прямо противоположная этому пессимистичному сценарию. Есть вероятность, что новые ИТ получат такое быстрое распространение в сонной и отсталой экономике стран «глобального Юга», что хозяйственная жизнь этих регионов уже станет иной. Если лидеры развивающегося мира проявят мудрость, а их народы будут активными и энергичными, они сумеют превратить ИТ в свою «волшебную палочку». То, что электронное управление информацией и электронные коммуникации не ограничены расстоянием и временем, поможет устранить многие барьеры, ранее мешавшие развивающимся странам полноценно участвовать в глобальной экономике. Информационные технологии смогут стать великим уравнителем, позволяя людям и компаниям во многих странах, от Бангладеш до Боливии, на равной основе конкурировать с США и Европой.

Я считаю, что именно второй сценарий может быть и будет реализован, если мы действительно захотим его реализовать.

Порой встречаются скептики, которые считают, что страны с бедной экономикой не способны использовать ИТ как точку опоры для роста. В этой главе я проиллюстрирую, каким образом ИТ дают возможность бедной стране совершить скачок, минуя прежние модели экономического развития, и успешно интегрироваться в мировую экономику гораздо быстрее, чем кто-либо может даже предположить. Я также перечислю некоторые конкретные и практические шаги, которые в состоянии предпринять как богатые, так и бедные страны, чтобы благами ИТ могли воспользоваться все, в том числе самые обездоленные сегодня жители планеты.

Глобализация – еще одна тенденция, которая преобразует наш мир как экономически, так и социально. И подобно ИТ, она может стать либо силой позитивных перемен для бедного населения, либо еще одним способом его маргинализации и эксплуатации.

Открытость рынков является ключевым фактором экономического роста. Свободная торговля потенциально способна принести пользу всем людям. Но чтобы достичь этого, нам необходимы тщательно продуманные правила, принятые на глобальном уровне. Без таких правил самые богатые и сильные компании и страны будут доминировать над более бедными и слабыми. Кроме того, процессом глобализации можно управлять таким образом, чтобы менее развитые общества и люди находили в ней свое место и со временем догоняли своих более могущественных соседей.

Если эти две тенденции – ИТ-революция и прогресс глобализации – будут направлены в нужное русло, то следом за технологической и экономической настанет социальная революция. Произойдет беспрецедентный рост личной и экономической свободы всех людей на земном шаре.

Две группы людей могут сыграть важную роль в этой революции и будут в числе ее главных благополучателей: женщины и молодежь. Добившись возможности реализовать свои ранее подавлявшиеся творческие силы, эти две группы приведут мир в новую эпоху роста и процветания. Сделать это возможным – задача нынешнего поколения лидеров.

Как ИТ могут помочь бедным

Информационные технологии способны сыграть важную роль в преодолении бедности по нескольким направлениям. Вот некоторые примеры уникальных возможностей ИТ в деле помощи беднейшему населению мира.

ИТ помогут интегрировать бедняков в процесс глобализации путем расширения рынков за счет электронной коммерции. Традиционно бедняков всегда эксплуатировали посредники, контролируя доступ к рынкам, диктуя условия ведения бизнеса и выкачивая прибыли. При правильном применении информационных технологий отпадет необходимость в этих людях, не создающих дополнительных благ. Это позволит жителям беднейших стран работать непосредственно с потребителями в других развивающихся странах и оказывать услуги аутсорсинга в глобальном масштабе благодаря электронным коммуникациям.

Информационные технологии способствуют самозанятости бедняков, освобождая их от необходимости наниматься к корпоративным работодателям или участвовать в государственных программах занятости, а вместо этого позволяя им проявить свои творческие способности, энергию и трудолюбие. Вооруженный мобильным телефоном и выходом в Интернет, бангладешский сельский житель может создать предприятие, обслуживающее клиентов в Дакке или Мумбае, Лондоне или Нью-Йорке, не зависящее от трудностей местной экономики и условий рынка.

Новые информационные технологии несут беднякам образование, знания и обучение трудовым навыкам в оптимальной форме. Одним из главных препятствий экономического развития для жителей развивающихся стран является то, что им трудно, дорого и неудобно привозить преподавателей, консультантов и других специалистов в отдаленные села, отгороженные от столиц горами, реками, джунглями, пустынями и сотнями километров плохих дорог. Во многих случаях Интернет устраняет такие барьеры, так что, к примеру, хозяин молочной фермы в дальнем уголке Бангладеш или Перу может получить консультацию эксперта из Пекина или Чикаго о новейших методах улучшения здоровья и продуктивности молочного скота.

Лучшим из аспектов новейших ИТ является то, что их не может контролировать какой-то один собственник или государственный орган. Это мощный инструмент, который расширяет возможности каждого человека, принося к его порогу знания, накопленные во всем мире. При внедрении информационных технологий в бедной стране расширяются возможности и завязываются новые контакты, заменяя традиционные одно направленные отношения между богатыми и бедными целой сетью многомерных глобальных связей, в которой бедняки являются полноправными участниками.

Многие жители развитых стран считают информационные технологии неактуальными для решения проблем бедняков. По их мнению, ИТ – это слишком сложно, слишком дорого и непрактично в контексте борьбы с бедностью.

На абстрактном уровне такая позиция кажется трезвой и разумной. Но я сам видел, как прогрессивная технология преобразует жизнь беднейшего населения, несмотря на отрицательные прогнозы скептиков.

Когда мы создали компанию мобильной связи Grameen Phone в 1996 г., скептики говорили нам примерно следующее: «Вы с ума сошли – продавать сотовые телефоны нищим и неграмотным женщинам в бангладешских селах. Ни одна из них и обычного-то телефона в жизни не видела! У них нет денег на телефон, они не умеют набирать номер, да и кому они будут звонить? Это все – безумная идея! Лучше занимайтесь тем, что вам знакомо, а весь этот хай-тек оставьте крупным корпорациям и техническим специалистам».

Тем не менее у Грамин появились свои «хозяйки телефонов», ставшие мощной силой социальных, экономических и технологических перемен в Бангладеш. Они обеспечивают односельчанам услуги связи – своего рода информационную «линию жизни», а их бизнес повышает благосостояние как их самих, так и их семей. С помощью телефонов они предоставляют и услуги выхода в Интернет. Теперь они становятся еще и «хозяйками Интернета». По мере развития технологий они будут первыми, кто принесет сверхмощные цифровые технологии в отдаленные, в прошлом изолированные от мира бангладешские села, помогая соседям решать проблемы и открывать для себя возможности, бывшие когда-то привилегией образованных и богатых. Посредством Интернета сельские жители получат доступ ко всей информации, всем услугам и всем экономическим сетям в мире.

Что же до тех, кто сомневается в способности бедных и неграмотных женщин выполнить эту функцию, я припоминаю, как спрашивал у первых «хозяек телефонов»: «Вам не трудно набирать телефонные номера?»

Они все ответили мне, что у них таких проблем нет. Одна из них встала и заявила: «Завяжите мне глаза и скажите, какой номер набрать! Если у меня не получится правильно набрать с первого раза, я сдам телефон и уйду из этого бизнеса».

Я был поражен ее уверенностью в этом недавно обретенном умении. Но именно так и случается, когда вы даете беднякам возможность показать, что они умеют делать, – почти всегда они хватаются за эту возможность и используют ее в полной мере.

Сейчас уже другая компания (Grameen Communications) открывает в селах интернет-киоски, работающие на коммерческой основе. Нас приятно удивило, как активно сельские жители отреагировали на возможность пользоваться Интернетом и другими компьютерными услугами. Многие молодые люди за небольшую плату проходят обучение работе на компьютере. В селах, не охваченных общенациональной сетью электроснабжения, мобильные телефоны и компьютеры заряжаются от солнечных панелей, которые продает Grameen Shakti.

Микрокредиты и ИТ дают беднякам, особенно женщинам, такие возможности, которые не измерить долларами и центами. Я убежден, что лучший способ борьбы с бедностью – поддержать достоинство и самодостаточность малообеспеченных женщин. Информационные технологии и микрокредит с успехом достигают этого и усиливают воздействие друг друга.

Это не означает, что трудностей, на которые указывают скептики, вообще не существует. Способность бедных и неграмотных людей платить за услуги ИТ и пользоваться ими зависит от адекватности институциональных структур помощи бедным и от того, какую возвратность инвестиций они должны обеспечить. Микрокредит способен создать адекватную и благоприятную институциональную среду, доказательством чего является успех тысяч деревенских «хозяек телефонов», которые приобрели оборудование на средства кредитов Грамин Банка и использовали полученную технологию для создания процветающего местного бизнеса.

Еще одним заблуждением является то, что развивающиеся страны якобы должны пройти тот же путь развития, который десятилетия или даже столетия назад был пройден развитыми странами. Новые технологии позволяют значительно ускорить этот процесс, минуя некоторые его этапы. Совсем не обязательно развивающейся стране в Азии, Африке или Латинской Америке строить у себя сеть наземных телефонных линий, как это было сделано в Европе и Северной Америке в конце XIX и начале XX в. Вместо этого целые регионы могут сразу перейти к беспроводным сотовым телефонным сетям, сэкономив тем самым огромные деньги, годы и драгоценные невозобновляемые ресурсы (например, медь, которая когда-то использовалась в телефонных кабелях).

Китай, Индия, Бангладеш и многие другие государства совершили именно такой скачок. В этих странах охват сотовой телефонией растет как приливная волна. Теперь задача в том, чтобы раскрыть все многочисленные способы использования телефонов для улучшения жизни их владельцев.

Подобным же образом необязательно развивающейся стране проходить фазу развития тяжелой индустрии с упором на сталелитейную, автомобильную и машиностроительную промышленность. Вместо этого страна может строить свою экономику на базе технологий информационного века – таких, как разработка программного обеспечения, ИТ-поддержка и производство различных потребительских товаров. Свежий непредвзятый взгляд помогает увидеть множество таких возможностей, которые позволят развивающимся странам интегрироваться в мировую экономику с поразительной скоростью и эффективностью.

Как поставить новейшие технологии на службу беднякам

Сейчас идет много разговоров о цифровом разрыве, т. е. об огромной пропасти, пролегающей между богатыми и бедными в части доступа к новейшим информационно-коммуникационным технологиям и способности воспользоваться этими технологиями. Я тоже озабочен этой проблемой. Если не принять мер, цифровой разрыв усугубит уже существующую дистанцию в наличии информации и знаний, умений и навыков, карьерных и иных возможностей, в уровне доходов, а также степени могущества и влияния.

Между тем нет никаких оснований считать цифровой разрыв вечным и неизбежным. Можно многое сделать для решения этой проблемы.

Начать следует с нового подхода к разработке продуктов и услуг ИТ. Нельзя просто взять традиционный ассортимент предлагаемых компанией продуктов, убрать пару-тройку необязательных функций и продавать удешевленные версии жителям бедных стран. Нет, для развивающегося сообщества следует создавать ИТ «снизу вверх», а в сознании разработчика продуктов и услуг ИТ должен постоянно присутствовать образ малообеспеченной женщины – жительницы бедной страны. Каковы ее повседневные проблемы? Как предлагаемое мною устройство, приспособление, услуга помогут ей решить эти проблемы? Ответы на эти вопросы позволят создать такие продукты и услуги, которые произведут настоящую технологическую революцию в жизни бедняков. Для этого может потребоваться разработка новой микросхемы, нового устройства, нового интернет-ресурса, новой операционной системы, нового интерфейса – нового чего бы то ни было.

Мощный инструмент помощи развивающемуся миру, который мне хотелось бы увидеть в разработках ИТ-компаний, – устройство, которое стало бы постоянным спутником простой малоимущей женщины из развивающейся страны. Это будет инструмент нового типа – не лаптоп, не КПК и не мобильный телефон. Это будет техническая новинка, которая пока если и существует, то лишь в воображении какого-нибудь дизайнера-мечтателя.

Какой бы ни была его форма, эта изобретение будет способно полностью преобразовать жизнь малообеспеченной женщины. Это устройство станет ее постоянным другом, философом, справочником, бизнес-консультантом, советником по вопросам здоровья, образования и маркетинга, учителем и наставником – ее выходом в широкий мир, ее цифровой лампой Аладдина. Она прикоснется к лампе или произнесет свое магическое слово – и из лампы появится цифровой джин, готовый помочь ей найти решение проблемы. Благодаря помощи своего технического друга, она постепенно, шаг за шагом, выйдет из сковывающей ее «скорлупы», раскроет свои таланты и избавит свою семью от бедности. В свою очередь ее дети вырастут рядом с могущественным «ИТ-джинном», своим лучшим другом и наставником.

В мире много талантливых и влиятельных людей и организаций, стремящихся положить конец проблеме бедности. Нужно, чтобы они воспользовались своим влиянием и вдохновили ИТ-индустрию на разработку инфраструктуры, продуктов, устройств, протоколов, направлений деятельности, систем и служб, отвечающих потребностям бедняков – мужчин и женщин.

В числе перспективных примеров можно назвать проект «Каждому ребенку – свой лаптоп» и компьютеры Classmate PC компании Intel. Когда любому мальчишке дают лаптоп, тем самым ему говорят: «Раскрывай свои способности, открывай для себя мир и создавай свою собственную вселенную». Нет причин, почему бы каждая развивающаяся страна не могла участвовать в этой интереснейшей программе. Если обеспечить всем детям – богатым и бедным, мальчикам и девочкам, городским и сельским – доступ к компьютерам и Интернету, это в какой-то мере компенсирует существующую разницу в качестве образовательных услуг для богатых и для бедных.

Но нам нужно еще больше таких проектов. Например, почему бы блестящим умам в Силиконовой долине не разработать голосовой ИТ-терминал для неграмотных бедняков, чтобы для использования такого устройства не требовалось или почти не требовалось специальной подготовки? Само ИТ-устройство подскажет пользователю, каковы его возможности. Он будет вести разговоры с этим устройством точно так же, как разговаривает со своими друзьями. Я не могу поверить, что такая задача не по плечу креативным гениям, создавшим графический пользовательский интерфейс, Всемирную паутину и iPod.

Еще одна увлекательная задача, ожидающая своего решения в мире ИТ, – это языковой барьер. Огромное богатство контента и ресурсов Интернета предоставлено сейчас в основном на английском, китайском и некоторых других основных языках. Подсчитано, что около 80 % интернет-контента существует лишь на английском языке, – это автоматически делает его недоступным для значительной части населения земного шара.

В мире совершенных информационных технологий будет лишь один язык – ваш родной. Вся информация и все идеи будут доходить до вас на вашем родном языке, каким бы он ни был. Вам как пользователю ИТ не нужно будет даже знать о существовании других языков. Во время навигации по Интернету вы будете читать на своем родном языке; когда вам позвонят по телефону из любой точки мира, вы услышите собеседника на своем родном языке – синхронный перевод произойдет автоматически, вы даже не будете об этом знать. И наоборот: вы будете говорить с компьютером на своем родном языке, а компьютер будет переводить вас на любой язык по вашему выбору.

Это кажется невероятным? Мечтой? Неосуществимой фантазией? Не более чем само существование Интернета, которое назвали бы абсурдной фантазией, если бы кому-то пришло в голову описать это явление лет 50 назад.

Новые ИТ пока еще находятся на ранних ступенях своего развития. Мы не в состоянии даже представить себе, к чему они придут через одно-два поколения. Но мне не нравится такая постановка вопроса. Га – дать, к чему они придут, – это пассивный взгляд на жизнь. Мне хотелось бы вместо этого подумать о том, куда мы хотим, чтобы нас привели информационные технологии. Наша задача – прояснить для себя, чего мы хотим достичь, и указать соответствующие ориентиры создателям, разработчикам и участникам рынка ИТ всего мира.

Одним из потенциальных преимуществ новых ИТ является их способность хотя бы частично решить острую проблему перенаселенности и инфраструктурного коллапса в городах развивающихся стран. Благодаря электронной коммерции переполненность городов станет неактуальной. Когда каждая точка планеты соединяется посредством Интернета с любой другой точкой, активный молодой человек из числа сельских бедняков уже не будет вынужден переселяться в большой город в поисках занятости. Он сможет выполнять ту же работу (или открыть собственное дело) у себя дома или в своей деревне. Безусловно, потребители услуг тоже выиграют благодаря новым возможностям информационного взаимодействия. Например, пациент сможет сам решить, обратится ли он за консультацией к врачу в своем городе или же к врачу, живущему в Бангладеш, Японии, любой другой стране мира. Границы и расстояния почти полностью утратят свою значимость – самым важным будет наличие знаний, таланта и способностей.

Электронный интерфейс как инструмент взаимодействия между государством и гражданами способен полностью преобразить структуру государственного управления. Возможно, представление о «столице» государства изменится до неузнаваемости. Благодаря новым информационным технологиям, различным государственным ведомствам уже не нужно будет располагаться в каком-то одном городе. Им вообще не обязательно будет размещаться в городах. Они смогут находиться в небольших селах по всей территории страны и обеспечивать работой тысячи живущих там людей.

Пересмотреть придется и концепцию университетского городка – «кампуса», поскольку ни студентам, ни профессорам уже не нужно будет находиться в одном географическом пункте. Лучшим студентом Гарвардской бизнес-школы выпуска 2020 г. сможет стать молодая жительница Эфиопии, никогда не покидавшая своей деревни.

Новые ИТ создадут основу для головокружительных преобразований в любой интересующей нас сфере, будь то здравоохранение, питание, образование, развитие умений и навыков, воспитание детей, маркетинг, финансовые транзакции, аутсорсинг и окружающая среда. Возможности новых технологий ограничены лишь пределами нашего воображения.

Совершенно очевидно, что мечты сбудутся, только если совершить для этого конкретные действия. Одна из возможностей таких реальных действий появилась, когда в сентябре 2007 г. Дакку посетил президент корпорации Intel Крейг Баррет. Мы договорились об учреждении совместного предприятия – социального бизнеса под названием Intel Grameen. Сейчас мы работаем над созданием такой компании, которая будет заниматься разработками в не изученных пока сферах применения ИТ.

Социальный бизнес и технологическая революция

Технологии должны использоваться так, чтобы лучше жили все люди, а не только богатое меньшинство. Но в экономике свободного рынка только максимизирующие прибыль компании решают, как будут применяться технологии. Специалисты по корпоративным стратегиям определяют, куда будут направлены средства на исследования и разработки, какие продукты и услуги будут созданы, а затем с помощью маркетинговых кампаний стараются убедить потребителей в том, что рекламируемые ими товары и есть как раз то, что всем нужно.

Но если речь идет о новых ИТ, этот привычный подход уже не работает. Зарождающиеся технологии настолько важны для формирования нашего будущего, что мы не можем отдать все вопросы разработки завтрашних ИТ на откуп советам директоров коммерческих корпораций. Социальный бизнес должен проявить инициативу и взять на себя важную роль в создании нового поколения информационных технологий.

Я живо представляю себе тех людей, которые с наибольшим успехом могут начать такую работу – особенно людей, которые, будучи энтузиастами ИТ, занимают прочные позиции в мире бизнеса, технологий, науки, искусства и образования. Тысячи блестящих, верящих в идеалы людей по всему миру готовы посвятить свое время, силы и талант поиску путей использования ИТ с целью помочь малоимущим избавиться от бедности. Сами информационные технологии помогут им объединиться с помощью Интернета в глобальный отряд людей, посвятивших себя идее применения ИТ для решения наиболее острых социальных проблем всего мира.

Я предлагаю создать зонтичную организацию для формирования структуры и оказания содействия этому будущему движению. Вначале это может быть виртуальная организация, которая потом, по мере того как движение наберет силу, расширит свои ресурсы и влияние, воплотившись в одну или несколько реальных компаний. Давайте назовем эту организацию Центром международных инициатив по разработке ИТ-решений для преодоления бедности, или, коротко, ИТ-решения для преодоления бедности (IT Solutions to End Poverty, ISEP).

Как ISEP начнет свою деятельность? Первым может быть любой человек, группа или организация (бизнес, НПО, фонд, учебное заведение), разместивший в Интернете миссию Центра и пригласивший всех, кто заинтересуется, присоединиться к этой сети. Как только дело будет начато, необходимо провести конференцию (виртуальную или реальную) для создания руководящей команды, решения вопросов управления и образования юридического лица, которое сможет принимать денежные средства и представлять интересы сети.

Вероятно, у ISEP будет несколько оплачиваемых сотрудников, наряду с добровольцами и стажерами, которых привлечет программа сети. Однако определяющим для легитимности и авторитетности сети будет членство в ней энергичных, творческих людей и организаций, стремящихся внести свой вклад в проектирование, разработку, тестирование, реализацию и вывод на рынок ИТ-решений, призванных помочь бедным. Вместо какого-то одного месторасположения, ISEP может иметь несколько центров в разных странах мира, которые бы взаимодействовали и соревновались между собой в достижении одной и той же цели преодоления бедности.

Возникнет потребность в финансировании, чтобы нанимать персонал, содержать один или несколько офисов, разрабатывать системы, процессы, технологические решения и опытные образцы, а также для того, чтобы проводить полевые испытания и эксперименты в рамках начатых сетью проектов. Привлекать эти средства будет руководство сети. Вначале источниками средств, по всей вероятности, будут гранты, полученные от фондов, коммерческих и государственных структур. Впоследствии консорциум доноров и жертвователей сможет создать «эндаумент» – целевой капитал, доходы от размещения которого будут использоваться для финансирования основных программ ISEP. К компаниям – участникам рынка продуктов и услуг ИТ – таким как Microsoft, Apple, Google, Dell, Infosys, Intel, eBay и другим – можно будет ежегодно обращаться с просьбой сделать взнос в этот целевой капитал. Возможно, ISEP будет также привлекать проектные гранты от государств, компаний ИТ и организаций другого профиля, фондов и богатых людей. Со временем ISEP будет получать деньги, продавая права интеллектуальной собственности на разработанные продукты и услуги, а также сможет зарабатывать путем реализации своих услуг, публикаций и продуктов на рынке.

Деньги на создание ISEP, безусловно, найдутся. Нужно лишь проникнуться идеей «ИТ для бедняков», нужна воля для создания всемирной сети людей, приверженных этой идее, и нужно, чтобы во главе этой инициативы встали сильные и дальновидные лидеры.

Я готов составить длинный список проектов, которые могут инициировать члены ISEP. Вот лишь некоторые из них.

• ISEP может генерировать идеи социального бизнеса по использованию ИТ для оказания услуг беднякам, а также для вывода на рынок производимых бедняками продуктов и услуг. ISEP также должен будет как можно шире распространять и рекламировать эти идеи, чтобы социальным инвесторам захотелось реализовать их в конкретных социальных бизнес-проектах.

• Члены ISEP способны разрабатывать прототипы инфраструктуры ИТ и информационных систем для программ и служб борьбы с бедностью по всему миру.

• Члены ISEP могут изучить вопрос о том, как соотносятся потребности бедняков в информационных услугах (особенно с точки зрения производительного труда) с существующими на данный момент возможностями ИТ, а затем взять на себя инициативу по разработке программных приложений или систем, необходимых для более эффективного обслуживания бедных.

• ISEP в состоянии выяснить приоритеты формирования инфраструктуры ИТ для эффективной организации образования, здравоохранения, государственного управления и юридического обслуживания бедных, а также консультировать государственные органы, НПО и коммерческие компании, заинтересованные в создании необходимой инфраструктуры.

• ISEP может способствовать созданию информационных сетей по географическому принципу (национальных и региональных), по принципу источников и сопутствующих обстоятельств бедности (сельское хозяйство, товарный маркетинг, здравоохранение, образование, правовые вопросы, проблемы женщин, детей, социально незащищенных групп, коренных народов и т. д.) и по типу участников (частные лица, НПО, государство, бизнес и т. д.).

• ISEP имеет возможность создать базу данных умений и навыков, знаний и технологий для государственных органов, международных институтов, бизнес-структур и НПО, работающих или планирующих работать по программам преодоления бедности и развития социального бизнеса, а также стать информационным центром для содействия установлению контактов и обмену идеями.

• ISEP способен с помощью электронных технологий содействовать развитию и сохранению искусства и культуры коренных малочисленных народов и беднейших народов по всему миру.

ISEP будет динамичной глобальной сетью организаций и частных лиц, работающих над достижением общих целей, которые наметит, сформулирует и выполнение которых будет контролировать руководство сети. ISEP построит стратегические партнерства с ведущими ИТ-компаниями и их сотрудниками, с научными и академическими учреждениями, общественными активистами, финансовыми фирмами, микрокредитными организациями, агентствами развития, с учреждениями здравоохранения и образования, а также со специалистами многих других отраслей.

Я надеюсь, что где-нибудь в мире кто-либо, читающий эту книгу, примет вызов и станет инициатором создания глобальной сети ISEP.

Революция ИТ и демократия

Информационные технологии способны оказать влияние на мир и во многих других сферах, помимо экономики. Вероятно, важнейшей из них является политика. Эту тему я считаю особенно значимой, поскольку искоренить бедность во всем мире не удастся в полной мере, пока бедняки не займут свое законное место полноправных граждан свободного общества.

К сожалению, политический процесс во многих странах, мягко говоря, разочаровывает. Вложение огромных средств в покупку государственных офисов, манипулирование средствами массовой информации для создания ложного имиджа выдвигаемых кандидатов, грязные трюки по дискредитации оппонентов и даже подтасовка результатов выборов – все это встречается даже слишком часто. В некоторых регионах государственные институты захвачены военными структурами либо частными вооруженными группировками. Во многих случаях «власть народа» практически исчезла из политики и сменилась властью денег, физической силы и даже огневой мощи.

Мы наблюдаем проблемы с функционированием демократических институтов в самых крупных и могущественных странах мира – от США до России. Подобные проблемы существуют и в Бангладеш, где повсеместно распространены политическая коррупция, искажение смысла и цели государственного управления и использование должностных полномочий в личных интересах. (Сейчас, в 2007 г., назначенное в рамках чрезвычайного положения неполитическое переходное правительство пытается создать условия для реформирования – «очищения» – политических партий и всей системы. На данный момент им это, похоже, удается, хотя еще многое предстоит сделать для формирования в Бангладеш настоящей, ответственной и живой демократии.)

В результате несовершенства демократии люди всего мира теряют веру в политический процесс. Они, в особенности молодежь, становятся аполитичными, отвергая систему, которая, как они считают, безнадежно себя скомпрометировала. В такой атмосфере политики пытаются упрочить свою власть путем разжигания ненависти между гражданами, этническими группам, религиями и нациями. Дальновидные лидеры, способные объединить людей и нации, встречаются все реже. Если бы подобные лидеры были у нас в Южной Азии, такие проблемы, как конфликт вокруг Кашмира и другие, уже давно были бы решены мирным путем.

Демократия – лучшая политическая основа для высвобождения творческой энергии людей, особенно молодежи. Истинная демократия расширяет возможности каждого из граждан и дает им уверенность в своих силах. Когда люди постоянно сталкиваются с противодействием со стороны государства или вынуждены бороться за право жить продуктивной жизнью, тратя силы на преодоление поставленных государством ненужных барьеров, невозможен расцвет свободы и предпринимательства.

Сегодня мощный инструмент в поддержку реальной демократии дают нам ИТ.

Информация – это сила. Именно поэтому правительства, стремящиеся править людьми вместо того, чтобы служить людям, так хотят держать информацию под своим полным контролем. Значительно затрудняя централизованный контроль над информацией, новые ИТ, особенно Интернет, создают огромные преграды потенциальным тиранам.

Информационные технологии избавляют от посредников. В силу этого ИТ в равной степени представляют угрозу и экономическим, и политическим агентам влияния. Благодаря Интернету человек в одиночку может обращаться ко всему миру, минуя какие бы то ни было промежуточные звенья (включая традиционные новостные СМИ, которые в условиях слабой демократии бывают необъективными или находятся под контролем государства). Благодаря этому ИТ становятся мощным усилителем голосов людей, особенно меньшинств, бедняков и жителей географически изолированных регионов. Они также снижают затраты времени, сил и денег на общение с большим числом людей. Ушли в прошлое времена изготовленных вручную листовок, подпольных радиотрансляций или напечатанных под копирку самиздатовских рукописей, распространявшихся с огромным трудом и риском. Стоит мне разместить сообщение, фотографию или видеоролик на сайте в Интернете, как они становятся известны всему миру. Никогда еще не было так просто находить единомышленников и общаться между собой.

Эти особенности ИТ очень важны для демократии в любой точке мира, но особенно они принципиальны для развивающихся стран в их борьбе с трудностями на пути к истинной демократии.

Новые ИТ расширяют возможности каждого отдельного гражданина, давая ему прямой доступ к органам власти. В Бангладеш мы опробовали этот принцип в работе с нашими «хозяйками телефонов». Открывая свой бизнес, каждая такая женщина получает список важных телефонных номеров, в том числе номер местного депутата парламента, главы местной администрации, шефа полиции, медицинских служб и другие, в том числе номер премьер-министра Бангладеш. Мы объясняем ей, что по этим номерам следует звонить, если у нее или у ее односельчан возникнут проблемы и потребуется помощь государства. Это символический жест, но он указывает на то, какую силу получает отдельный человек, имея электронное средство связи.

Были случаи, когда женщины пользовались этой обретенной ими силой. У меня есть любимая история такого рода. В одной деревне было совершено преступление: на местного жителя напал неизвестный, который сразу же скрылся. Жители деревни были в гневе и смятении, тем более что местный шеф полиции никак не реагировал на их обращения.

В прошлом они ничего не могли бы сделать в такой ситуации. Но местная «хозяйка телефона» сказала: «Не беспокойтесь, я позвоню шефу полиции». Она набрала его номер и сказала: «У нас в деревне все возмущены тем, что вы отказываетесь реагировать на наши жалобы. Я прошу, чтобы вы немедленно прислали сюда полицейских для расследования преступления. А не то я позвоню в приемную премьер-министра – номер телефона прямо передо мной!»

Полиция приехала менее чем через час.

И наконец, новые ИТ укрепляют демократию, создавая платформу для гражданской активности населения. Мощный потенциал информационных технологий был ярко продемонстрирован в 2001 г. в самой большой демократической стране мира – Индии. С помощью искусно спрятанных видеокамер два молодых журналиста сняли явный случай получения взятки, когда государственному чиновнику была передана пачка банкнот на сумму около 100 тысяч рупий (примерно 2 тысячи долларов) за оборонный контракт. Они разместили видео на новостном сайте Tehelka.com. Вся страна пришла в такое негодование, что министру обороны и нескольким его коллегам пришлось немедленно уволиться, чтобы не допустить отставки всего правительства.

Ирония состоит в следующем. Для большинства индийцев не секрет, что ежегодно за закрытыми дверями государственные чиновники получают взятки в размере миллионов долларов. Но когда люди своими глазами увидели, как из рук в руки передаются 2 тысячи долларов, это оказало огромное воздействие на общественное мнение.

Такова сила информационных технологий. Они дают голос безгласным, глаза «политически незрячим» и уши «политически глухим». И это еще одна причина того, почему государство, бизнес, НПО и простые граждане должны общими силами добиться, чтобы мощный потенциал современных технологий был доступен всем в нашем мире, в том числе беднейшим из нас, кому помощь требуется в наибольшей степени.

 

10. Опасности благосостояния

В последние годы ученые пришли к консенсусу относительно растущей угрозы глобального потепления, а люди всего мира начали воспринимать эту проблему всерьез. Однако во многих случаях, несмотря на искреннюю озабоченность, они не беспокоятся о состоянии планеты в целом, а реагируют лишь на риск потерять свое имущество и доходы, но не на опасность, грозящую самому существованию жизни на земле. Люди с тревогой спрашивают: «Увеличатся ли с изменением климата частота и интенсивность ураганов на Карибском море? Снизится ли цена моей недвижимости на побережье Флориды или на Багамах? Приведет ли нашествие новых видов насекомых или вредителей к гибели моего сада или к удорожанию продуктов, которые я покупаю в супермаркете? Неужели мои дети никогда не увидят всего великолепия Большого Барьерного рифа в Австралии?»

В Бангладеш вопрос стоит более остро: глобальное потепление всерьез угрожает жизни и благополучию жителей страны. Страна окажется на переднем фронте катастрофических перемен климата, о которых предупреждают многие ученые. В этом плане трудности Бангладеш характерны для всех развивающихся стран. Проблемы – от изменения климата и нехватки питьевой воды до промышленных загрязнений и высокой стоимости энергии – будучи для жителей глобального Севера лишь неприятностями, для глобального Юга являются вопросами жизни и смерти.

Даже при обычных климатических обстоятельствах около 40 % территории Бангладеш в сезон муссонных дождей залито водой. Как и легендарные разливы Нила в Египте, это сезонное явление имеет свой положительный аспект, поскольку делает наши земли обильно политыми и плодородными. Но когда из-за небольших погодных сдвигов затопление усиливается, приходят в действие разрушительные силы природы. Стихия смывает деревни, а иногда и целые районы, оставляя без крова сотни тысяч, а то и миллионы людей. Во время особенно суровых наводнений гибнет много людей, особенно детей. У нашей страны мало ресурсов для борьбы с наводнениями и спасения от них (подобно тем, какими защищаются голландцы от морских приливов, угрожающих этой низинной стране). В связи с этим периодические стихийные бедствия такого рода – один из факторов, не дающих Бангладеш избавиться от бедности, поскольку после каждого наводнения народ тратит несколько лет на восстановление разрушенного.

Глобальное потепление способно многократно усилить угрозу для Бангладеш со стороны разрушительной стихии. Если огромные ледники Гренландии будут продолжать таять, поднимется уровень мирового океана и под воду постепенно уйдут большие участки низинных территорий земного шара, включая Бангладеш.

Только представьте себе масштабы человеческой трагедии, которая наступит в нашей не слишком благополучной и чрезвычайно густонаселенной стране. В числе других бед можно ожидать катастрофическое падение урожаев риса, гибель огромного числа людей и гигантский исход беженцев, по сравнению с которым прошлые массовые миграции народов покажутся незначительными.

Эта трагедия может произойти раньше, чем вы думаете. Ученые сообщают, что уровень моря в Бенгальском заливе уже сейчас поднимается. По результатам недавних исследований, подъем уровня моря составляет от трех до восьми миллиметров в год. Вам может показаться, что это немного, пока вы не узнаете, что около 20 % территории Бангладеш с населением примерно 30 миллионов человек расположено не более чем на метр выше уровня моря. Бывший Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан предупреждал, что к концу этого столетия значительная часть Бангладеш, по всей вероятности, исчезнет с лица земли.

Мы, бангладешцы, многое можем сделать самостоятельно для борьбы с бедностью. Но в состоянии ли мы своими силами преодолеть последствия глобального потепления?

Совершенно очевидно, что не можем. Бремя предстоящей катастрофы ляжет на плечи бангладешских бедняков, а также обездоленных людей многих других затронутых стихией регионов – от Тихоокеанского кольца до засушливых районов Центральной Африки. А вот для решения этой проблемы потребуется объединение усилий всех народов мира. Если не заняться этим в самое ближайшее время, я боюсь, что вся наша работа по преодолению бедности и улучшению жизни беднейших людей мира будет бесполезной.

Безусловно, не только малоимущее население пострадает от глобального изменения климата. Как в прошлом канарейка в угольной шахте оповещала шахтеров об опасных газах под землей, так и жители развивающихся стран станут первыми жертвами грядущих изменений – но не последними. Наша судьба будет предвестником той беды, которая со временем постигнет и миллионы жителей развитых стран.

Экономическое неравенство и борьба за глобальные ресурсы

Чтобы решить, что делать для спасения от этого кризиса, прежде чем он опустошит наш мир, мы должны понять его корни, лежащие в экономической, социальной и политической сферах, а также заложенные в человеческой природе.

За десятилетия, прошедшие со времен Второй мировой войны, глобальная экономика выросла беспрецедентными темпами. Это в целом хорошо. Благодаря богатству, созданному за счет новых технологий, либерализации рынков и расширения торговли, повысили свой уровень жизни сотни миллионов людей в развитых странах и начался процесс избавления от нищеты еще сотен миллионов людей в развивающихся странах.

Но экономический рост порождает и проблемы. Невозобновляемые ресурсы быстро истощаются, в то время как спрос на них увеличивается в геометрической прогрессии. Ископаемое топливо – нефть, природный газ и уголь – главные примеры таких ресурсов, но и промышленные металлы, иное минеральное сырье, древесина твердых пород, рыба, питьевая вода и многие другие важнейшие природные запасы также становятся дефицитными.

Таким образом, для той формы капитализма, которая сегодня существует в большинстве стран мира, характерна нездоровая взаимозависимость между состоянием экологии и экономическим ростом. Чем крупнее мировая экономика, тем большую угрозу она представляет для планеты Земля и в конечном счете для выживания человека как биологического вида.

Сейчас, в первые годы XXI столетия, угроза глобальному природному порядку исходит главным образом от экономики стран Европы и Северной Америки, которые первыми осуществили индустриализацию, а значит, в течение более долгого срока оставляли за собой широкий и тяжелый след на нашей общей планете. Сегодня их мощная экономика продолжает потреблять ресурсы темпами, намного превышающими долю народонаселения земли, живущую в этих странах. В целом, чем выше уровень доходов в стране, тем больше ее вклад в повышение глобальных экологических рисков.

Пожалуй, самым очевидным результатом такой гипериндустриализации является глобальное потепление. Это явление обусловлено тем, что в атмосфере критически высок и постоянно растет уровень парниковых газов, которые образуются главным образом в результате сгорания ископаемого топлива. Эти газы задерживают тепловую энергию Солнца в земной атмосфере и воздействуют на глобальный климат не вполне предсказуемым образом. Хотя мнения ученых расходятся относительно степени и темпов глобального изменения климата, практически все согласны с тем, что такие изменения имеют место, а в ближайшие годы, вероятно, усилятся. Проведенное под эгидой ООН авторитетное исследование свидетельствует о том, что к 2100 г. можно ожидать роста средних глобальных температур на 2,5–10,4° Фаренгейта.

А кто в наибольшей степени создает парниковые газы, воздействие которых в течение следующих трех поколений будет ощутимо в любой части земного шара? В подавляющем большинстве это богатые развитые страны, которые сжигают огромные объемы ископаемого топлива в виде горючего своих автомобилей, освещения и отопления своих домов и офисов, а также энергии для работы своих фабрик. Например, США, где живет лишь 4,5 % населения планеты, производят сейчас 25 % всех выбросов парниковых газов.

Более того, такое использование ископаемого топлива не единственный пример того, как образ жизни развивающихся стран разрушает окружающую среду. Например, подсчитано: чтобы прокормить одного американца, в год тратится эквивалент 400 галлонов (более 15 тонн) бензина. Из этого общего объема 31 % приходится на долю удобрений, получаемых из ископаемого топлива. Остальное в основном идет на обеспечение работы промышленного оборудования, орошение почвы и производство пестицидов.

Все это чрезвычайно расточительно. Как сказал один критик:

В самом прямом смысле мы [американцы] буквально едим ископаемое топливо. Однако, согласно законам термодинамики, в сельском хозяйстве не существует прямой зависимости между энергией на входе и энергией на выходе. По пути мы теряем значительную долю энергии… мы достигли предела отдачи от вложений. И тем не менее, вследствие деградации почв, увеличения масштабов борьбы с вредителями и постоянного повышения энергозатрат на ирригацию… современное сельское хозяйство вынуждено продолжать увеличивать расходы энергии, чтобы сохранить нынешнюю урожайность. «Зеленая революция» приближается к своему банкротству [5] .

Промышленное сельское хозяйство США действительно позволило повысить урожайность отрасли (и принесло огромные прибыли агробизнесу). Но в долгосрочной перспективе оно не обладает устойчивостью.

Очевидно, что положение, при котором сравнительно небольшое население богатых развитых стран расточительно тратит природные ресурсы, не является справедливым и не может сохраняться бесконечно. С каждым годом все больше людей как в развитых, так и в развивающихся странах осознают реальность и значение этого факта.

К сожалению, главной реакцией власть имущих на эту проблему стал поиск способов консолидировать и удержать свое влияние. Правительства развитых стран считают, что в сферу их полномочий входит контроль над важнейшими природными ресурсами планеты вне зависимости от того, где находятся эти ресурсы. В тесном сотрудничестве с крупными компаниями, которые ведут свою деятельность в развивающихся странах, правительства принимают меры к тому, чтобы приток ключевых ресурсов, таких как нефть, газ и минеральное сырье, не кончался. При этом во время переговоров о контроле над ресурсами между руководителями корпораций, торговыми представителями и дипломатами крупнейшие компании опираются не только на собственную финансовую мощь, но и на политическое и военное могущество правительств своих стран.

Не случайно некоторые богатые ресурсами регионы мира издавна находятся в центре политических, военных и экономических интриг, в то время как лидеры богатых наций оспаривают друг у друга право долгосрочного контроля над их ресурсами. Одним из главных примеров является Ближний Восток. Таким образом, растущая во всем мире озабоченность постоянным сокращением запасов жизненно важного сырья, особенно нефти, представляет угрозу глобальному миру.

Американцы и другие богатейшие жители планеты сегодня наслаждаются роскошью. Но насколько высокую цену – в виде разрушения экологии и военных конфликтов – готовы они в итоге заплатить за бессрочное сохранение своего образа жизни?

Распространение богатства и «дилемма роста»

Любой, кому небезразлична судьба человечества, сочтет неприемлемой ситуацию, когда несколько сотен миллионов людей могут пользоваться всеми ресурсами планеты, в то время как остальные миллиарды вынуждены бороться за свое выживание. И тем не менее именно таков мир, в котором мы сегодня живем.

Посмотрим лишь на некоторые цифры из удручающей статистики экономического неравенства. Согласно исследованию, проведенному Всемирным научно-исследовательским институтом экономики развития при Университете ООН, в 2000 г. 1 % богатейших людей мира владели 40 % всех мировых активов, а 10 % богатейших людей – 85 % всех активов. Для сравнения: наименее обеспеченная часть мирового населения владела менее чем 1 % глобальных активов.

Подобным же образом можно убедиться в огромном неравенстве доходов. В пяти странах – США, Японии, Германии, Франции и Великобритании – живет 13 % населения планеты, получающие 45 % всех мировых доходов. Для сравнения: три гигантские развивающиеся страны – Индия, Китай и Индонезия, где живут 42 % мирового населения, получают лишь 9 % глобальных доходов. Иными словами, 50 миллионов богатейших людей мира (1 % самых богатых) получают такой же объем доходов, что и 57 % самых бедных – общим числом более 3 миллиардов человек.

Это звучит жестоко, но такова реальность. И даже при стремительном росте мировой экономики неравенство доходов не уменьшается сколь-нибудь заметными темпами, как этого хотелось бы большинству людей, которым небезразличны эти проблемы.

Поэтому одним из главных приоритетов человечества является сокращение неравенства и такое расширение глобального среднего класса, чтобы в него вошли миллиарды людей, которые сегодня влачат жалкое существование при доходах в два и менее доллара в день. Работе в данном направлении я посвятил свою жизнь. Но наряду с этим мы должны признать, что решение проблемы неравенства сопряжено с новыми вызовами, степень воздействия и серьезность которых уже начали сказываться.

Одной из оптимистичных историй нашей эпохи является стабильный экономический рост некоторых крупнейших развивающихся стран, в особенности двух азиатских гигантов – Китая и Индии. Десятки миллионов жителей этих государств уже избавились от нищеты. Но по мере того, как эти страны расширяют свою промышленную базу и увеличивают потребление ресурсов, они становятся крупными источниками глобального загрязнения окружающей среды и изменения климата. И чем интенсивнее темпы их экономического роста, тем выше вероятность того, что они будут игнорировать экологические проблемы в надежде сохранить высокую динамику роста.

Уже сейчас Китай и Индия тревожными темпами увеличивают объем выбросов парниковых газов. По результатам исследования Организации Объединенных Наций, в 1990–2004 гг. такие развитые страны, как США, Германия и Канада, повысили объем выбросов на 16–27 %, а Великобритании удалось снизить выбросы на 14 %. За тот же период Китай увеличил выбросы на 47 %, а Индия – на 55 %.

В последние годы из-за ускорения экономического роста Китая проблема стоит еще более серьезно. Только в 2006 г. страна увеличила свои мощности по выработке энергии на величину, равную мощности энергосистем Великобритании и Таиланда вместе взятых. Большинство новых вводимых в эксплуатацию электростанций Китая используют «грязные» генераторы, работающие на угле, что в огромной степени усугубляет проблему загрязнения воздуха и воды в стране. По прогнозам Международного энергетического агентства, к 2009 г. Китай выйдет на первое место в мире по выбросам парниковых газов в энергетической промышленности, обогнав по этому показателю США. Другие исследователи приводят более тревожный сценарий: по мнению Нидерландского агентства экологической оценки, Китай еще в 2006 г. обогнал США по выбросам парниковых газов.

Безусловно, изменение климата не единственная экологическая проблема, вызванная бесконтрольным ростом. Не менее опасен непосредственный эффект загрязнений. И снова стремительный экономический бум развивающихся стран-гигантов живо иллюстрирует и проблему, и ее последствия. В Китае сегодня расположены 16 из 20 самых экологически неблагополучных городов мира. Вполне возможно, что ситуация в Индии еще хуже. Проведенное в 2004 г. исследование качества воздуха в 83 индийских городах показало, что более 84 % населения страны дышит опасным для здоровья загрязненным воздухом.

Разумеется, разрушение здоровья людей вследствие загрязнения окружающей среды не проходит бесследно для экономики. Преждевременная смертность, необходимость госпитализации и посещений врача, пропуск рабочих дней по болезни и расходы на преодоление последствий экологических проблем (которые гораздо дешевле было бы предотвратить) – все это складывается в огромные потери для экономики.

По данным различных исследований, оценочная сумма экологического ущерба для китайской экономики составляет от 7 до 10 % национального ВВП.

Мы живем в мире, где экономическое неравенство приводит к огромным человеческим страданиям миллиардов малоимущих. Но и кажущееся очевидным решение проблемы неравенства – стремительный экономический рост развивающихся стран – явно таит в себе катастрофические опасности. Это противоречие можно назвать «дилеммой роста».

Логика бесконтрольного роста

Каковы причины этой болезненной и на первый взгляд неразрешимой дилеммы? Я вижу ее истоки опять же в неполном и искаженном представлении о жизни человека и общества, лежащем в основе всей нашей экономической системы.

Вот вкратце в чем состоит философия капитализма, которую практически любой экономист, руководитель корпорации, эксперт по вопросам политики и деловой обозреватель принимают за аксиому.

• Единственный способ обеспечить более достойную жизнь людям всей земли, в том числе уменьшить человеческие страдания, вызванные неравенством, – это активный экономический рост.

• Экономический рост можно стимулировать только посредством капиталовложений в условиях открытых конкурентных рынков.

• Привлечь инвестиционные средства могут только такие компании, деятельность которых направлена на повышение доходности капитала.

• Достичь максимальной доходности капитала могут исключительно компании, единственной целью которых является максимизация прибылей.

Эта логика возвращает нас к уже знакомым выводам о том, что люди – существа одномерные, что деньги для них являются единственным источником мотивации, удовлетворения и счастья, иными словами, что в жизни имеет значение только максимизация прибыли.

Сама по себе эта логика кажется безупречной. Но если посмотреть на реальный мир, мы увидим, что получаемые результаты неудовлетворительны. Бизнес развитых стран прилежно максимизирует свои прибыли, но в итоге безрассудно тратятся ресурсы, разрушается окружающая среда, а перед будущими поколениями открываются все более мрачные перспективы. По мере распространения капиталистической философии в развивающихся странах, таких как Китай и Индия, растет собственный класс деловых людей, которые так же прилежно максимизируют свои прибыли по примеру Северной Америки и Европы. В результате сотни тысяч людей страдают от заболеваний и преждевременно умирают из-за плохой экологии, а глобальные изменения климата стремительно приближаются к той грани, за которой могут стать необратимыми.

Очевидно, что в «неопровержимой» логике бесконтрольного роста есть какая-то ошибка.

Подумайте о том, что диктует нам философия бесконтрольного роста, когда речь идет о природных ресурсах. Если считать правильным и справедливым, что бизнес максимизирует свои прибыли любой ценой, то как должны вести себя компании в отношении природных ресурсов? По-видимому, они могут следовать принципу «кто первый пришел, тот и схватил». У кого есть деньги или грубая сила (в виде военной поддержки) для захвата ресурсов и удержания контроля над ними, должен этим пользоваться. Тогда эти богатства будут употреблены на нужды бизнеса, который максимизирует прибыли для своих хозяев – единственных, кто вправе решать, как ими распорядиться.

Собственно говоря, это весьма точное описание того, как сейчас контролируются и используются ресурсы – от нефти, газа и угля до сельскохозяйственных земель, рыбы, лесов, полезных ископаемых и даже пресной воды. В некоторых случаях этими ресурсами распоряжаются по своему усмотрению частные компании. В других случаях бизнес обретает влияние и могущество, сотрудничая с правительством своей страны. Почти никогда за столом переговоров не отводят место широким массам населения, чья жизнь зависит от наличия и доступности ресурсов. Ведь согласно логике капитализма, зачем принимать во внимание этих людей? Разве учет их потребностей способствует максимизации прибыли?

Система, при которой государствам и компаниям позволено грабить других, отнимая у них природные богатства для максимизации собственных прибылей, так бы и продолжала существовать, если бы не тот факт, что жизнь на планете приближается к кризисной точке. Поскольку невозобновляемые ресурсы продолжают сокращаться (при одновременном увеличении темпов потребления этих ресурсов), а опасности, связанные с изменением климата, продолжают нарастать, даже самые ярые сторонники капитализма вынуждены признать, что одна лишь погоня за прибылью уже неприемлема в качестве основного принципа экологической политики. Как будет наслаждаться своим богатством даже самый крупный миллиардер, если окружающим воздухом будет опасно дышать?

Сколько можно потреблять?

Я твердый сторонник института свободы личности. Каждый человек на планете обладает безграничными способностями. Идеальное общество должно создавать для каждого гражданина благоприятную среду, позволяющую в полной мере использовать его творческую энергию. Важнейшим условием создания такой среды является максимальная личная свобода.

В то же время мы все понимаем, что существуют обстоятельства, при которых необходимо бывает жертвовать частью личной свободы для обеспечения своей защиты, безопасности и благополучия в долгосрочной перспективе. Именно для этого существуют, например, правила дорожного движения. Безусловно, мою личную свободу в некоторой степени ущемляет необходимость останавливаться на красный свет. Но если бы не существовало светофоров, было бы опасно вообще садиться за руль, поскольку в любой момент через ближайший перекресток мог бы на бешеной скорости промчаться беспечный водитель, не обращая внимания на другие машины. Большинство людей в цивилизованном обществе вполне согласны с разумным регулированием бизнеса и другой частной деятельности по той же причине – в конечном итоге эти правила повышают качество жизни всех, а не возлагают несоразмерное бремя на кого-либо одного.

При тех обстоятельствах, с которыми сегодня столкнулся род человеческий, я считаю, что пора подумать об ограничении права отдельных стран свободно потреблять и бестолково расходовать природные ресурсы. Для начала я бы призвал государства подумать о добровольном ограничении собственного потребления. Если этого окажется недостаточно, я бы перешел, хотя и с большой неохотой, к установлению обязательных пределов в рамках международных договоров.

Из-за сегодняшнего фактически бесконтрольного потребления, небрежного расходования и хищнической эксплуатации природных ресурсов (куда относится как невозобновляемое сырье – нефть, газ и уголь, так и важнейшие природные богатства совместного использования – чистый воздух и вода) граждане богатых стран истощают запасы источников, которые являются общим достоянием всего человечества. При этом они лишают будущие поколения равных шансов на полноценную и благополучную жизнь и отнимают у людей из развивающихся стран всякую надежду улучшить условия своего существования. Когда-нибудь жители Бангладеш и других отстающих пока государств достигнут определенного этапа развития и будут готовы к такому же уровню потребления, который имеется сейчас в Северной Америке и Европе, однако для них это окажется невозможным, поскольку необходимые ресурсы уже находятся в распоряжении богатых стран или же полностью истощены.

Люди и страны имеют право жить полноценной жизнью в той мере, в какой пожелают. Я согласен с бессмертными словами Томаса Джефферсона о том, что «стремление к счастью» является неотъемлемым правом человека. Но означает ли это, что все страны имеют право тратить столько, сколько пожелают, истощать ресурсы, необходимые другим для выживания, и оставить после себя планету, непригодную для жизни наших детей и детей наших детей?

Стремление потреблять, невзирая на долгосрочные социальные издержки, является естественным и даже неизбежным следствием безудержной погони за максимизацией прибыли. Поставив на первое место доход, мы забываем об экологии, мы забываем об охране здоровья, мы забываем об устойчивом развитии. Единственный вопрос, который мы считаем правомерным: «Как бы купить и продать больше товаров с более высокой нормой прибыли, чем в прошлом году?» При этом не важно, насколько эти товары на самом деле «нужны» людям или полезны для них в отдаленной перспективе. Из-за безумной гонки за максимизацией прибыли страдает качество окружающей среды, исключается долговременное устойчивое развитие и даже наносится ущерб здоровью конкретных потребителей. Регулирующие органы, такие как американское Управление по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов, следят лишь за чистотой продуктов, поступающих к потребителям, но не могут проконтролировать, сколько потребители съедят и как это повлияет на их здоровье через 10 лет. Тем временем специалисты по маркетингу ищут способы заставить потребителей съедать больше, чем требуется.

Позволить звучать «иным» голосам

Сегодня на рынке слышны главным образом голоса сторонников традиционного капитализма. Многие из них звучат от имени корпораций, заставляя посредством рекламы, маркетинга, пиар-акций и потребительских СМИ (таких, как журналы об автомобилях, моде, товарах для дома, туризме и отдыхе) приобретать еще больше товаров и услуг, при этом делать это надо как можно скорее. Фактически их призыв всегда одинаков: «Покупай больше! Покупай больше! Покупай больше! И купи это сейчас! Купи сейчас! Купи сейчас!» А нас еще удивляет то, что молодежь переживает отчуждение от общества, а пожилые люди зачастую недовольны прожитой жизнью.

Единственный голос, звучащий сейчас на рынке, – это голос максимизирующего прибыль бизнеса, заинтересованного в постоянном росте потребления. Этот голос следует за покупателями повсюду: когда они читают газеты, слушают радио, смотрят телевизор, едут на машине, ищут информацию в Интернете. Непрерывный поток обращений, зовущих их к потреблению, сопровождает их каждую секунду в течение всего дня. Бизнес ищет новых, все более изощренных путей завладеть вниманием людей в любой ситуации и убедить их купить товар. Не удивительно, что почти все в итоге сдаются и покупают. Но и на этом коммерческая пропаганда не останавливается. Бизнес призывает потребителей снова покупать, отказавшись от приобретенного ранее в пользу более новой, более дорогостоящей модели или же предлагает купить что-то просто ради самого акта покупки.

Такая реклама потребления считается движущей силой экономического роста. А как насчет глобального устойчивого развития? А как насчет обуздания расточительного, нерационального потребления? А как насчет получения удовольствия от того, что уже имеешь, вместо постоянной погони за лидерством в нескончаемой борьбе за экономическое преимущество? Разве эти принципы не заслуживают того, чтобы их озвучили?

Я убежден, что на рынке должен одновременно звучать и другой голос, несущий потребителям иные послания, например, такие:

• Подумай, а нужно ли тебе это?

• Чем больше ты покупаешь, тем больше истощаешь невозобновляемые ресурсы нашей планеты.

• Проверь упаковку – насколько она экономична и рациональна?

• Покупай у компании, которая забирает у тебя прошлую покупку на утилизацию и вторичную переработку.

• Будь в своем доме социально ответственным хозяином.

• Тратя деньги, поступаешь ли ты как гражданин мира?

В то время как голос БМП призывает людей рисковать здоровьем, потребляя больше, чем нужно («Почему бы не попробовать двойную порцию?»), параллельно звучащий «иной» голос будет говорить о том, какое это удовольствие – быть здоровым, и объяснять, что для этого нужно. Нам расскажут, как следует и не следует питаться; как привить детям любовь к полезной пище; как помочь хорошему самочувствию физической активностью; почему натуральные продукты местного производства лучше на вкус и полезнее для здоровья, и т. д.

Кто-то скажет, что я предлагаю манипулировать поведением людей с помощью «пропаганды» или навязываю обществу роль «няньки», то и дело поучающей потребителей, как им себя вести. Но люди всего мира и так постоянно находятся под воздействием рекламы и навязчивых поучений со стороны жадных до прибыли корпораций, готовых тратить огромные деньги с единственной целью заставить потребителей принести им еще больше денег. «Иной» голос необходим для создания хотя бы видимости равновесия.

Откуда появится этот новый голос? Социальный бизнес может сыграть здесь свою важную роль.

Уже сейчас звучат «иные» голоса, подобные тем, о которых я веду речь. Они исходят от учебных заведений, НПО, благотворительных организаций, фондов, религиозных общин и других некоммерческих объединений. Но их трудно услышать. У таких организаций мало денег, а значит, нет ни гигантской сцены, ни мощного рупора – средств массовой информации, которыми обладает традиционный бизнес. Ничего удивительного, что эти голоса доходят лишь до крошечной аудитории и тонут в потоке потребительской рекламы.

Но если голос исходит от настоящей бизнес-структуры в рамках ее рекламной кампании, он будет услышан гораздо большим числом людей. Одна из важных задач такой рекламы – помочь людям понять суть социального бизнеса и его ценность. Я считаю, что главная его идея уже присутствует в сознании каждого человека и ждет своего выражения, пусть даже существующая теоретическая концепция и не признает ее.

Путешествуя по миру, рассказывая о микрокредитовании и социальном бизнесе, я знакомлюсь с бесчисленным множеством молодых людей – учащимися школ, колледжей и университетов всего мира. На меня производит глубокое впечатление их вера в идеалы, их способность сопереживать другим, их творческий потенциал. Я убежден, что они готовы и хотят сделать правильные шаги ради самих себя и ради всего мира.

Социальный бизнес может стать источником того уравновешивающего голоса, который нам так нужен. Он будет источником, которому люди смогут доверять, потому что знают, что ими не пытаются манипулировать ради чьей-то выгоды.

Социальный бизнес, нацеленный на решение экологических задач, сможет указать на то, как БМП вредят планете и как потребители могут предотвратить неблагоприятные изменения климата, делая выбор в пользу экологически безопасных товаров. Социальный бизнес, осуществляющий программу микрокредитования, может объяснить, почему эта программа важна и как необходимо реформировать традиционную банковскую систему. Социальный бизнес, оказывающий недорогие услуги медицинского страхования, позволит учить людей тому, как сохранить здоровье и избежать расходов на врачей и лекарства путем профилактики заболеваний, правильного питания и физических упражнений. Кстати, непредвзятое информирование и консультирование потребителей – сама по себе интересная идея для социального бизнеса.

Поскольку социальный бизнес – это прежде всего бизнес, у таких компаний будет и мотивация, и ресурсы, и своя доля рынка, чтобы впервые выйти с не совсем обычными рекламными посланиями к широкой ауди тории. К тому же у социального бизнеса будет конкурентное преимущество на рынке идей, так как все знают, что ему незачем лгать, ведь он никому не выплачивает дивидендов и единственная его задача – создавать социальные блага. Потребители, которые услышат такое послание и признают разумными провозглашенные принципы, поддержат социальный бизнес и будут распространять его идеи среди еще более широкого круга людей.

К голосу социального бизнеса отнесутся с вниманием, поскольку у многих уже появилось ощущение, что с помощью своих маркетинговых приемов БМП оказывают давление на потребителей, обманывают их и манипулируют ими. Многие, особенно молодежь, прислушаются к социальному бизнесу потому, что стремятся к образу жизни, который был бы полезным для здоровья, устойчивым, дружественным к экологии, щедрым по отношению к малоимущим и способствующим душевному равновесию.

Нарастающим итогом совместных усилий тысяч социальных компаний будет очевидное изменение как формы, так и содержания публичного дискурса. В нем найдется место для иных ценностей, помимо денег, и эти ценности будут признаны как важные ориентиры и ступени, ведущие к более осмысленной и полноценной жизни.

Как решить дилемму роста

Но что же делать с дилеммой роста – конфликтом между абсолютной необходимостью повысить уровень жизни миллиардов бедняков всего мира и такой же абсолютной необходимостью не допустить, чтобы экономический рост ускорил разрушение глобальной экологии и привел к катастрофическим изменениям климата?

Представляется очевидным, что наступать придется сразу на нескольких фронтах. За последние два столетия, прошедшие со времени начала индустриальной революции, богатые нации имели возможность без каких-либо ограничений пользоваться невозобновляемыми ресурсами планеты. Теперь пришло время решать, каким образом будут распределяться оставшиеся мировые природные богатства.

Часто приходится слышать, что динамично развивающиеся страны глобального Юга (Индия, Китай, Бразилия, Индонезия и африканские страны с растущей экономикой) не должны поддаваться такому же азарту потребления, как страны Севера. Вместо этого им следует выработать для себя улучшенный, экологически устойчивый образ жизни и соответствующую систему ценностей. Это верно, но этого недостаточно. Мы не должны ставить вопрос о двух разных стилях жизни для Севера и для Юга. Такая ситуация столь же нежелательна, сколь и нестабильна в долгосрочной перспективе. Двигаться нужно в направлении сближения и формирования единого образа жизни во всем мире.

Безусловно, при этом сохранится культурное, историческое и религиозное многообразие образа жизни людей. Но поскольку товары сейчас продаются на глобальном рынке, компании ведут свою деятельность в глобальном масштабе, а информационные технологии превращают весь мир в одну гигантскую деревню, нет никакой возможности сохранить существующий разрыв между странами Севера и странами Юга. То, что происходит в странах Севера, влияет на людей в странах Юга, и именно поэтому такие государства, как Бангладеш, уже страдают от всемирного потепления, причиной которого является главным образом потребление в Европе и Северной Америке. Скоро и Север почувствует результаты того вреда, который наносят планете жители Юга. Мы сидим в одной лодке и должны научиться жить ответственно, а иначе потонем все вместе.

Нам нужно сообща подумать о том, какими должны быть основные черты нового глобального устойчивого образа жизни, чтобы знать, на что ориентировать наши технологии, наши инновации и наши творческие способности. Технологии развиваются только в тех направлениях, куда направляет их наша мысль. Если мы не думаем о чем-либо, новых технологий в этой сфере не появится. Но если мы хотим к чему-то прийти, то обязательно будут разработаны технологии, ведущие нас по этому пути. А значит, если мы действительно поставим целью создание устойчивого стиля жизни для всей планеты, начнут появляться и необходимые для этого технологии.

К сожалению, сейчас наши усилия нацелены в противоположном направлении. Творческий потенциал развивающихся стран ориентирован главным образом на распространение нездорового и неустойчивого образа жизни стран Севера среди динамично растущих государств Юга. С помощью искусной рекламы могущественные компании Северной Америки и Европы расширяют свое влияние по всему миру, достигая его самых отдаленных уголков. Даже жители труднодоступных сел в бедных странах хотят пить кока-колу и пепси, курить Marlboro и Camel, пользоваться стиральным порошком Tide и зубной пастой Crest. Люди в затерянных деревеньках мечтают пользоваться этими товарами только из-за того, что они символизируют «хорошую жизнь». Это еще одна причина, почему на глобальном рынке должен быть услышан убедительный «иной» голос.

Государственное регулирование как на национальном, так и на международном уровне также должно сыграть свою роль в решении дилеммы роста.

Динамика капиталистической конкуренции такова, что фирмы, действующие согласно принципам социальной и экологической ответственности, оказываются в невыгодном положении на рынке, по крайней мере, в краткосрочной перспективе, а те, кто экономит собственные деньги, загрязняя окружающую среду, получают преимущество. То же относится и к глобальному уровню, поскольку страны, где экологическое законодательство не развито или не исполняется, привлекательны для компаний, желающих действовать по своему усмотрению без государственного контроля.

Именно поэтому так важно межгосударственное соглашение о принципах защиты окружающей среды. Это единственный механизм, позволяющий не допустить на мировом рынке «гонку уступок», когда страны наперегонки стремятся привлечь к себе компании путем ослабления действующих норм.

В ответ на эту необходимость был принят Киотский протокол. Главной целью международного договора является сокращение выбросов парниковых газов к 2012 г. до уровня, который был бы в среднем на 5 % ниже, чем уровень 1990 г. Это предполагает уменьшение выбросов на величину до 15 % ниже того значения, какое было бы зафиксировано в 2008 г., и почти на 29 % ниже того, какое было бы достигнуто в 2012 г., если бы не предпринималось никаких попыток ограничения выбросов парниковых газов.

Хотя противники Киотского плана критикуют его за якобы чрезмерную жесткость, важной частью протокола является использование гибких рыночных механизмов, призванных облегчить задачу снижения выбросов. Развивающиеся страны (в протоколе названные «странами Приложения I»), которым трудно ввести у себя требуемые ограничения, могут приобретать квоты на выбросы за деньги либо воспользоваться так называемым механизмом чистого развития, призванным сократить объемы выбросов в развивающихся странах. Такое сочетание ограничения выбросов с торговлей квотами дает государствам выбор из нескольких путей к достижению общей цели снижения углеродных выбросов на национальном и глобальном уровнях.

Киотский протокол был принят в 1998 г. с условием, что он вступит силу после ратификации не менее чем 55 странами, производящими в сумме не менее 55 % выбросов всех парниковых газов на планете. Протокол вступил в силу после его ратификации Россией в ноябре 2004 г. По состоянию на декабрь 2006 г. протокол ратифицировали 169 стран, в сумме производящие свыше 61 % выбросов парниковых газов. Однако США все еще не присоединились к протоколу. В 1998 г. вице-президент Эл Гор как представитель администрации Клинтона подписал Киотский протокол, но Сенат отказался ратифицировать документ, а без такого утверждения он не имеет обязательной силы.

Это печальный пример того, как нация, призванная сыграть важнейшую роль лидера, отказывается выполнять эту функцию. Американскую позицию взяли себе на заметку и другие страны. Руководители Китая и Индии ссылаются на отказ США ратифицировать Киотский протокол, оправдывая этим собственное нежелание принимать на себя международные обязательства по охране окружающей среды. Весной 2007 г. в докладе Межправительственной группы экспертов ООН по изменению климата была подчеркнута важность участия двух азиатских гигантов в усилиях, направленных на сдерживание изменений климата, что вызвало новые призывы к этим странам предпринять необходимые шаги. Но официальная газета правящей партии Китая отреагировала редакционной статьей, в которой говорилось: «Поскольку США – самая большая из развитых стран и крупнейший источник выбросов парниковых газов, безответственные высказывания и поступки правительства США навевают образ “бессердечного богача”». Эта формулировка, которую поддержат многие жители развивающихся стран, иллюстрирует то, до какой степени США с 2001 г. утратили моральный авторитет в борьбе за защиту глобальной экологии.

Я не утверждаю что Киотский протокол – идеальный документ. Очень немногие соглашения, достигнутые путем переговоров между десятками независимых государств, получаются идеальными. Среди ученых-экологов остаются разногласия относительно деталей оптимального плана сдерживания разрушительных изменений климата. А тот факт, что Киотский протокол освобождает развивающиеся страны, включая такие стремительно растущие гиганты, как Китай и Индия, от обязанности немедленно сократить выбросы, является недостатком, который со временем необходимо исправить. Сторонники Киотского документа всегда признавали, что в своем нынешнем виде протокол служит лишь первым шагом, который по мере развития глобальной экологической и экономической ситуации необходимо будет дополнить другими мерами.

Киотские соглашения являются важной и полезной стартовой точкой для решения проблемы. Очень недальновидно и трагично то, что, отвергая предложенный Киотским протоколом подход, сегодняшняя администрация США не предлагает сколь-нибудь серьезного альтернативного плана, который позволил бы взять под контроль выбросы парниковых газов.

Предпринимаются и другие попытки решения проблемы глобальных изменений климата, но их результаты неоднозначны. В январе 2006 г. было создано Азиатско-Тихоокеанское партнерство по развитию чистых технологий и климату. В рамках партнерства Австралия, Китай, Индия, Япония, Южная Корея и США объявили о создании почти 100 проектов, направленных на институциональное развитие индустрии чистых энергетических технологий и формирование рынка для них. Соглашение между этими странами предусматривает постановку национальных целей снижения выбросов парниковых газов, но не устанавливает механизма обеспечения выполнения этих целей. У Китая существуют собственные внутригосударственные планы контроля экологических загрязнений: предполагается повышать энергоэффективность на 4 % в год, но пока достичь этой цели не удалось.

Тем самым пока не ясно, как будет развиваться ситуация с глобальным загрязнением окружающей среды и изменением климата. Вместе с миллионами озабоченных этой проблемой граждан развивающихся стран я надеюсь лишь на корректировку позиции руководства наиболее богатых государств – особенно США – что даст возможность их народам стать реальными лидерами в формировании нового образа жизни, который будет менее деструктивным, более устойчивым и в конечном итоге – более адекватным и продуктивным.

Срок действия Киотского протокола истекает в 2012 г. К этому времени мир уже должен быть готов к принятию имеющего обязательную силу глобального договора по вопросам изменения климата. На встрече в Германии в 2007 г. страны «Большой восьмерки» договорились о том, что «рассмотрят возможность» заключения глобального соглашения в рамках ООН о снижении выбросов парниковых газов на 50 % к 2050 г. (При этом многие экологические организации всего мира требуют сокращения выбросов на 90 % к 2050 г.) Я надеюсь, что у США хватит политической воли на то, чтобы не только согласиться с такой целью, но и взять на себя роль лидера в ее достижении.

Таким образом, мы видим, что проблема глобальной бедности тесно переплетается со многими другими вызовами, стоящими перед людьми, в том числе угрожающими самому существованию человека как биологического вида. Это лишь подчеркивает необходимость реформирования капиталистической системы и создания условий для нового типа предприятий, которые я называю социальным бизнесом. «Поступать правильно» – теперь не только вопрос нашего душевного комфорта, это вопрос жизни и смерти для нас самих и для будущих поколений.

И пока мы продолжаем добиваться от политиков принятия непростых решений ради спасения планеты, я призываю молодых людей определиться, чем они хотят заниматься, когда вырастут. Готовы ли они проводить различие между потребительскими товарами по принципу «красный сигнал» – «желтый сигнал» – «зеленый сигнал» – в зависимости от того, вреден или полезен этот товар с точки зрения перспективы выживания нашей планеты? Готовы ли они принять за правило, что каждое поколение людей должно оставить после себя Землю более здоровой, чем она была до них? Готовы ли они следить за тем, чтобы их образ жизни не ставил под угрозу существование других? Я надеюсь и уверен, что готовы.

 

11. Место бедности – в музее

В 2000 г. представители разных государств мира собрались в штаб-квартире ООН в Нью-Йорке и объявили о намерении достичь к 2015 г. восьми важных целей, в том числе вполовину сократить масштабы бедности. Это было смелое заявление. Не всем нациям удастся к 2015 г. решить эту задачу, но многим она по плечу. Их успех приблизит нас к принятию еще одного смелого решения – раз и навсегда покончить с бедностью на всей планете. Но нужно верить, что такое возможно, и действовать в соответствии с этой убежденностью.

Когда бедность будет ликвидирована, нам предстоит построить музеи, чтобы показать ужасы этого социального зла будущим поколениям. Наши потомки будут удивляться, почему бедность так долго сохранялась в человеческом обществе и как получилось, что небольшое число людей жили в роскоши, а миллиарды других терпели нищету, лишения и страдали от безысходности.

Каждая нация должна будет выбрать собственную дату открытия национального музея бедности. Инициатива может исходить от правительства, фондов, НПО, политических партий или от любой другой части общества. Организации гражданского общества и студенты могут сформировать комитеты за создание национального музея бедности к установленной будущей дате. Она будет выражением намерения и обязательства искоренить бедность в стране в течение конкретного срока. Определение такой даты будет способствовать мобилизации воли и энергии народа для выполнения намеченного плана и достижения цели.

Но неужели это возможно? Неужели мы и вправду будем в состоянии отправить бедность в музей?

А почему бы и нет? У нас есть технологии. У нас есть ресурсы. Нам нужна лишь воля к достижению этой цели, а также необходимые институты и соответствующая политика. В этой книге я постарался объяснить, какие шаги необходимы для создания безопасного мира, свободного от бедности. В заключительной главе я изложу некоторые соображения относительного того, каким образом каждый конкретный человек или организация могут принять активное участие в построение такого необходимого нам мира.

Более совершенный мир начинается с творческой фантазии

Мир, в котором мы живем, меняется все возрастающими темпами. Особенно это касается таких сфер, как экономическое развитие и новые технологии.

Сравнительно недавно, в 1960-х гг., все развивающиеся страны были почти неотличимы одна от другой: массовая нищета, свирепствующие повсюду болезни, периодические разрушительные экономические кризисы, высокие темпы роста населения, низкий уровень образования и медицинской помощи, слабое экономическое развитие, отсутствие инфраструктуры и т. д. Казалось бы, оснований для оптимизма мало. Но в течение следующих 35 лет на экономической карте мира многое резко изменилось. Тайвань, Южная Корея и Сингапур пополнили ряды развитых стран. Экономики Китая, Индии, Малайзии, Таиланда и Вьетнама стали быстро развиваться. За последние 18 лет доля бедняков среди населения Вьетнама сократилась с 58 до 20 %. Глобализация, несмотря на все свои недостатки, приводит во всем мире к таким переменам, которые нельзя было даже представить себе всего лишь поколение назад.

Можно пытаться прогнозировать на основании имеющейся у нас информации, что ждет развивающиеся страны в будущем. Но прошлый опыт показывает, что, как только страна «созревает» для перемен, ее ситуация улучшается гораздо быстрее, чем мы могли бы предположить. В частности, стремительный прогресс в области новейших технологий диктует сегодняшние сверхбыстрые темпы перемен. В прошлом требовалось не одно поколение, чтобы социально-политические изменения оказали свое воздействие на мышление людей. Сейчас для продвижения новых идей по всему земному шару требуются не годы, а месяцы или даже дни и секунды.

Это одновременно и хорошо, и плохо. Совершенствование технологий, расширение демократии и новые методы принятия решений распространяются быстрее, чем когда-либо, принося пользу миллионам людей. Но так же быстро можно и вызвать катастрофу. Если нам повезет и во главе одной из крупнейших стран мира стоит мудрый и сильный лидер, от этого сразу же выигрывают народы всего мира. Если нам не посчастливится и во главе одной из самых влиятельных стран окажется плохой лидер, весь мир страдает от нестабильности, экономических потрясений и войн. Разумное управление как на национальном, так и на глобальном уровне в нашем динамичном и взаимосвязанном мире важнее чем когда-либо прежде.

Сегодняшние быстрые темпы перемен требуют от каждого из нас, чтобы мы как граждане ясно представляли себе, какое будущее мы хотим для мира, в котором живем. Если мы надеемся найти правильный курс и не сойти с него, нам нужно договориться об основных признаках того мира, который мы хотим создать. И мыслить мы должны широко – настолько широко, насколько у нас хватит воображения, иначе мы рискуем упустить из виду беспрецедентные возможности, которые стоят перед нами. Давайте же позволим себе самые дерзкие мечты – и будем воплощать их в жизнь.

Позвольте мне рассказать о моей мечте: о том, каким я хотел бы, чтобы стал наш мир к 2050 г. Это мои мечты, но я надеюсь, что некоторые из них совпадут с вашими. Я уверен, что многие ваши стремления и желания мне понравились бы настолько, что я включил бы их в свой список. А вот как выглядит мой список сейчас.

• Нигде в мире больше не будет бедняков, нищих, бездомных, уличных детей. В каждой стране создадут собственный музей бедности. В стране, которая последней покончит с бедностью, будет открыт всемирный музей бедности.

• Ни в одной стране никому не будут нужны паспорта или визы. Все люди будут гражданами мира, имеющими равный статус.

• В мире не будет войн, не будет вестись подготовка к войнам и не будет военных структур для ведения войн. Не будет ядерного оружия и любого другого оружия массового уничтожения.

• Нигде в мире больше не будет неизлечимых заболеваний – от рака до СПИДа. Болезни станут очень редким явлением, поддающимся скорому и эффективному лечению. Всем будет доступна качественная медицинская помощь. Младенческая и материнская смертность навсегда уйдут в прошлое.

• Будет существовать глобальная система образования, доступная каждому в любой точке мира. Для всех детей процесс обучения и взросления станет радостным и увлекательным. Все дети будут расти заботливыми и щедрыми, убежденными в том, что их собственное развитие должно идти рука об руку с совершенствованием других людей во всем мире.

• Глобальная экономическая система будет создавать условия для того, чтобы каждый человек, фирма, учреждение хотели делиться своим богатством и активно участвовать в повышении благосостояния других, так что проблема неравенства доходов исчезнет. Забыты будут понятия «безработица» и «пособие».

• Социальный бизнес станет существенной частью делового мира.

• Будет только одна мировая валюта. Монеты и бумажные купюры отойдут в прошлое.

• Станет доступна технология, позволяющая без труда выявлять и отслеживать секретные банковские счета и транзакции политиков, государственных чиновников, бизнесменов, спецслужб, подпольных организаций и террористических групп.

• Любые ультрасовременные финансовые услуги будут доступны каждому человеку в любой точке мира.

• Все люди будут считать своей обязанностью вести экологически устойчивый образ жизни с использованием соответствующих технологий. Главными источниками энергии станут солнце, вода и ветер.

• Люди смогут предсказывать землетрясения, циклоны, цунами и другие природные катастрофы с точностью и заблаговременно, что позволит минимизировать разрушения и гибель людей.

• Не будет дискриминации ни по каким основаниям, будь то раса, цвет кожи, религия, пол, сексуальная ориентация, политические взгляды, язык, культура и любые другие факторы.

• Исчезнет потребность в бумаге, а потому не придется вырубать деревья. Для случаев, когда «бумага» абсолютно необходима, будет существовать биоразлагаемый синтетический материал с возможностью повторного использования.

• Связь будет в основном беспроводной и почти бесплатной.

• Все смогут читать и слышать всю информацию на родном языке. Новые технологии позволят человеку говорить, читать и писать на своем языке, а его слушатель или читатель будут воспринимать сообщение на своем. Специальные программы и устройства будут обеспечивать синхронный перевод произносимого или загружаемого текста. Можно будет смотреть любой телевизионный канал мира и слышать произносимые слова на своем родном языке.

• Все культуры, этнические группы и религии достигнут расцвета своей красоты и творческого потенциала, став частью единого великолепного оркестра – человеческого общества.

• Все люди будут жить в атмосфере постоянных инноваций, реформирования существующих институтов, пересмотра концепций и идей.

• Все люди будут жить в сообществе, где царят мир, гармония и дружба и где целью является расширение границ человеческих возможностей.

Все эти задачи станут достижимы, если мы будем над ними работать. Я полагаю, что по мере развития будущих событий нам будет все легче и легче приблизиться к нашей мечте. Самое трудное – принять правильное решение сейчас. Чем больше людей смогут договориться о том, чего мы хотим достичь, тем быстрее станут реальностью наши цели. Мы порой настолько погружены в повседневные заботы и удовольствия, что забываем оглядеться вокруг, чтобы понять, в какой точке нашего пути мы находимся, и задуматься над тем, куда мы в итоге хотим прибыть. Как только мы это поймем, нам будет гораздо легче добраться до цели.

Нужно, чтобы каждый из нас составил список того, о чем мечтает, и представил себе, каким хотел бы видеть этот мир, когда отойдет от дел. Составив такой список, следует повесить его на стену, чтобы каждый день с ним сверяться и определять, далеко ли мы продвинулись в нужном направлении.

А затем мы должны потребовать, чтобы те, кто руководит нашими странами и обществами, – политические лидеры, академические эксперты, религиозные наставники и директора корпораций – вели нас туда, куда мы хотим прийти. Не забывайте: жизнь у каждого лишь одна и прожить ее мы хотим по-своему, поэтому нам и выбирать направление движения.

Формирования представлений о мире будущего, каким мы хотим его видеть, как раз и недостает нашей системе образования. Мы готовим учащихся к работе и карьере, но не учим их самостоятельно думать о том, какой мир они хотели бы создать. В старших классах школ, в университетах обязательно должно быть такое занятие. На нем каждого учащегося попросят написать, каким он хотел бы видеть мир в будущем, а затем предложат объяснить всему классу, почему он мечтает об этом. Другие учащиеся могут согласиться с его идеями, подсказать альтернативы или поспорить. Затем молодые люди вместе обсудят, как создать этот мир их мечты, что они могут для этого сделать, какие существуют препятствия и какие новые партнерства, организации, концепции, структуры и планы действий помогут в достижении цели. Это будет живой и интересный урок, а самое важное – он прекрасно подготовит учащихся к увлекательному путешествию в будущее.

Практические шаги к достижению будущего мира нашей мечты

Приятно мечтать о прекрасном мире будущего. Но что может сделать конкретный человек, чтобы приблизить то время, когда он станет реальностью? Один из практических путей – создать небольшую организацию, чтобы сделать шаг к этой цели. Я назвал бы ее форумом социальных действий.

В него могут войти, например, всего три человека, объединившихся для решения конкретной и в принципе решаемой проблемы местного уровня. Если к ним захотят присоединиться другие люди – прекрасно. Но если вам хорошо и удобно работать втроем, не старайтесь увеличить число участников. Форуму можно дать интересное, забавное, яркое, оригинальное название либо просто присвоить ему имена участников: Форум социальных действий «Кэти, Кушал и Ли», Форум социальных действий Джобры, Форум социальных действий «Прикосновение Мидаса» или любое другое понравившееся вам наименование.

Создав форум, составьте для себя план действий на год. Пусть он будет простым. Например, помочь одному безработному, бездомному или нищему найти приносящую доход работу и начать избавляться от бедности. Выберите бедняка, которому хотите помочь, поговорите с ним или с ней о том, какие проблемы мешают им зарабатывать, и найдите решение проблемы.

Я планирую создать сайт в Интернете, где вы сможете зарегистрировать свой форум социальных действий. Там можно будет описать свой план на год, поделиться мыслями, рассказать о неудачах и успехах в вашей работе, показать, насколько вы продвинулись вперед, разместить фотографии, относящиеся к вашему проекту. Для создания форума не потребуется особых знаний, документов или ресурсов – достаточно инициативы и желания изменить что-то к лучшему. Если в конце года вы представите отчет о работе форума и план на следующий год, ваша регистрация на сайте будет продлена еще на такой же срок. В любой момент любой человек сможет зайти на сайт, узнать о действующих форумах и связаться с ними.

Форум социальных действий можно организовать для решения любых проблем и реализации инициатив на местном уровне. В вашем районе есть заброшенный пустырь, где образовалась свалка и откуда распространяется антисанитария? Создайте форум, чтобы преобразовать пустырь и превратить во что-то полезное – сад, игровую площадку, центр приема вторсырья, либо сделайте что-нибудь для местной школы или что угодно еще.

Если вы живете в развивающейся стране, программой действий форума может быть помощь нищему в поиске работы или открытии своего дела, содействие бросившему учебу подростку в возвращении в школу, организация медицинской помощи для больного либо улучшение санитарных условий или качества воды в вашей деревне.

Некоторые форумы социальных действий останутся небольшими, продолжая делать важное дело. Другие вырастут и, возможно, даже смогут открыть успешный социальный бизнес. Идея одного форума может вдохновить других сделать то же самое. Несколько форумов могут превратиться в крупные программы, способные изменить жизнь своих стран. Некоторые форумы окажут глобальное воздействие, разработав инновационные решения актуальных проблем.

Помимо создания форума социальных действий, можно многое сделать для продвижения идеи социального бизнеса. Если вы профессор или руководитель учебного заведения, колледжа, университета, вы способны инициировать организацию учебного курса, где молодым бизнесменам преподавали бы основы социального бизнеса. Если вы член религиозной общины или организации гражданского общества, вы можете провести серию лекций, встреч или конференций о перспективах социального бизнеса в вашем сообществе. Если вы управляете работой инвестиционного пенсионного фонда или инвестиционного фонда поддержки учебного заведения, религиозной организации или любого другого учреждения, вы в состоянии предложить инвестировать часть ресурсов фонда в социальный бизнес. И, безусловно, если вы топ-менеджер коммерческой структуры, вы можете объяснить своему генеральному директору или правлению смысл социального бизнеса и предложить создать такой бизнес, инвестировав часть прибылей компании с согласия ее акционеров.

Вероятно, самой трудной и важной частью такого предприятия является разработка концепции социального бизнеса. Для этого нужно мобилизовать все свои творческие силы и воображение, чтобы предложить удачные идеи бизнеса как пути решения ключевых социальных задач. Можно генерировать идеи для социального бизнеса путем проведения конкурсов по разработке социальных бизнес-проектов. Стать спонсором такого конкурса могла бы любая организация или частное лицо – учебное заведение, фонд, торговая палата, корпорация, НПО, церковная община, группа граждан, инвестиционный или венчурный фонд и т. д. Форум социальных действий может принять участие в конкурсе или организовать собственный.

Я представляю себе местные, региональные и даже глобальные конкурсы с сотнями тысяч участников, соревнующихся за то, чтобы разработанную ими концепцию социального бизнеса признали самой практичной, перспективной и интересной. Награды за лучшую концепцию социального бизнеса могут быть различными, в том числе финансирование проектов, контакты с социальными инвесторами, фондами социального венчурного капитала и кредитными институтами, заинтересованными в партнерстве с целью создания новых бизнес-проектов. Все представленные на конкурс предложения можно публиковать в Интернете, чтобы вдохновить и привлечь участников будущих подобных мероприятий или подсказать интересные идеи предпринимателям, желающим создать социальный бизнес.

Я уже несколько лет продвигаю идею конкурсов на лучшую концепцию социального бизнеса, и недавно тайваньский журнал Business Weekly объявил такой конкурс. Было привлечено 1,5 миллиона долларов на стартовое финансирование 10 лучших поданных на конкурс проектов, о которых будет объявлено в ноябре 2007 г. Я в полном восторге от этой инициативы и с радостью приму участие в предстоящей церемонии вручения призов.

Новые рубежи для фондов

Благотворительные организации, особенно фонды, основанные успешными представителями делового мира, сочтут концепцию социального бизнеса весьма привлекательной.

На протяжении всего XX столетия фонды, созданные первыми выдающимися предпринимателями индустриальной эпохи – Джоном Рокфеллером, Генри Фордом, Эндрю Карнеги, оказывали поддержку многим важнейшим благотворительным проектам мира. В последние годы филантропия достигла нового уровня известности благодаря деятельности некоторых новых крупных фондов. В 2000 г. основатель Microsoft и его супруга учредили Фонд Билла и Мелинды Гейтс; на данный момент (март 2007 г.) капитал фонда составляет 33,4 миллиарда долларов – это крупнейшая сумма, когда-либо в истории переданная благотворительному фонду. В июне 2006 г. Уоррен Баффетт, который наряду с Гейтсом входит в тройку богатейших людей мира (третьим является телекоммуникационный магнат из Мексики Карлос Слим Элу), объявил о намерении пожертвовать Фонду супругов Гейтс 37 миллиардов долларов из своего личного состояния – это крупнейшее единовременное благотворительное пожертвование в мировой истории.

Я полагаю, что социальный бизнес будет весьма привлекателен для филантропов будущего. Поскольку большинство крупных жертвователей – представители делового мира, они сразу же поймут, что «доллар социального бизнеса» дает гораздо больше возможностей, чем благотворительный доллар. Если последний может быть потрачен лишь однажды, доллар социального бизнеса оборачивается снова и снова до бесконечности, принося блага все большему количеству людей. Кроме того, филантропов привлечет идея социального бизнеса еще и по той причине, что позволит им использовать свой деловой опыт для решения наиболее серьезных мировых проблем.

Если бы Уоррен Баффетт попросил у меня совета, я порекомендовал бы ему использовать часть денег на создание социального бизнеса, миссией которого было бы формирование системы недорогого и качественного медицинского страхования для 47 миллионов американцев, которые сейчас его лишены. Если бы сам Баффетт, деловой гений, за плечами которого не одно десятилетие профессионального опыта в области страхования, принял участие в разработке такого социального бизнеса, нетрудно было бы предсказать результат: бизнес достиг бы громкого успеха, а имя Баффетта навсегда вошло бы в историю американского здраво охранения.

Покончить с бедностью

С распространением концепции социального бизнеса и с увеличением числа людей, готовых создавать социальный бизнес, мы постепенно приблизимся к достижению главной цели: раз и навсегда покончить с бедностью и отправить ее в музей.

Вам это кажется невозможным? Ничего подобного. Были времена, когда те или иные инфекционные заболевания считались непобедимыми. Ежегодно от них умирали миллионы людей, и многие считали такие болезни неизбежными в человеческой судьбе. Сейчас, благодаря творческой мысли, научным открытиям и самоотверженным усилиям работников здравоохранения, некоторые из этих заболеваний удалось практически полностью победить. Теперь ученые могут их исследовать только на образцах микробов в тщательно охраняемых лабораториях. Почему бы не попытаться сделать то же и с болезнью под названием «бедность»?

Этой задаче должны посвятить себя жители каждой деревни, города, региона и страны. Например, достаточно, чтобы несколько односельчан сказали: «Давайте поклянемся вместе сделать все возможное и не останавливаться, пока последний бедняк в нашей деревне не избавится от нужды». В городе, провинции или районе такое обязательство должна будет взять на себя более многочисленная группа людей. По мере достижения этой цели то в одной местности, то в другой настанет момент, когда наши дети и внуки лишь на экскурсии в музее смогут узнать о том, каково было людям жить в бедности.

Оглядываясь на человеческую историю, мы ясно видим, что всегда получаем именно то, что хотим, – или то, от чего не хотим отказаться. Если мы чего-либо не достигаем, значит, мы не стремимся к этому по-настоящему. Мы не пытаемся преодолеть психологические барьеры, мешающие нам действовать в желаемом направлении.

На данный момент мы принимаем как данность тот факт, что среди нас всегда будут бедные, что бедность – это неизбежное проявление человеческой судьбы. То обстоятельство, что мы разделяем эту точку зрения, как раз и является причиной сохранения бедности. Если бы мы твердо верили, что бедность неприемлема, что ей нет места в цивилизованном человеческом обществе, у нас появились бы соответствующие институты и политика для избавления мира от бедности.

Бедность существует, потому что мы основали свою философию на гипотезах, недооценивающих человеческий потенциал. Мы разработали слишком узкие концепции – это и наша концепция бизнеса (в которой прибыль провозглашена единственной реальной мотивацией людей), и наша концепция кредитоспособности (которая автоматически исключает бедных), и наша концепция предпринимательства (которая игнорирует творческий потенциал большинства людей), и наша концепция занятости (которая отводит людям роль пассивных исполнителей, а не деятельных созидателей). А созданные нами институты в лучшем случае половинчаты – как банковская и экономическая системы, игнорирующие половину населения планеты. Бедность существует из-за этих интеллектуальных, концептуальных дефектов, а не из-за недостатка дарований у людей.

Все человеческие существа наделены способностью не только заботиться о самих себе, но и вносить свой вклад в благополучие всего мира. У некоторых людей есть возможность в той или иной степени реализовать свой потенциал. Но многие не получают ни единого шанса раскрыть тот удивительный дар, с которым они родились на свет. Они умирают, так и не реализовав свой талант, а мир лишается тех благ, которые мог бы получить от этих людей.

Моя работа в Грамин Банке позволила мне тесно общаться с беднейшими из бедняков. Этот опыт вселил в меня непоколебимую веру в творческие способности человека. Никто из этих людей не родился на свет, чтобы страдать от голода и нищеты. У каждого терпящего лишения есть склонности, позволяющие ему стать не менее успешной личностью, чем любой другой житель нашей планеты.

Избавить мир от бедности можно, поскольку она не естественна для людей, а искусственно навязана им. Давайте же направим наши усилия на то, чтобы как можно скорее покончить с бедностью раз и навсегда и отправить ее в музей.