Если кто-то подумал, что я героически пойду пешим туром штурмовать Северный полюс, а потом долго буду мяться на коврике под дверью, мол, откройте, разговор есть, то он очень наивен и простодушен. Торчать на морозе под дверью, как бедная родственница в надежде, что все-таки пустят, я не собираюсь. Опыт общения с Настей и ее кошачьим семейством научил меня правильно вести переговоры.

План, созревший в голове, пока я сидела у костра, показался мне просто гениальным! Если в фильме царица Клеопатра въехала в Рим на Сфинксе, то я решила, что в замок Снежной Королевы я отправлюсь на драконе. Перед глазами встала картинка, как я гордо восседаю на огромном ящере, паря над бескрайними снежными просторами. Внизу мелькают живописные фьорды, заснеженные шапки гор, замерзшие леса. Эпично и практично! «Давайте быстрее, а то дракон простудится и чихать огнем начнет!» – нетерпеливо заявляю я, глядя в бессовестные глаза похитительницы моего пушистого сокровища.

Я даже не спешилась, а просто свалилась с коня, когда доскакала до замка принцессы Марианны. Слуги помогли мне встать. И пока меня отряхивали, я увидела конец серого чешуйчатого хвоста, торчащего из тронного зала. «Прашу падергат и ждать атвета. Сава», – усмехнулась я, чувствуя, что сейчас мне предстоит убедить дракона покатать меня верхом с ветерком.

– Здравствуйте! – громко поздоровалась я, глядя, как крохотная принцесса ме-е-едленно идет вдоль дракона, опираясь на него руками.

– Здравствуй, Мышка! Одну минуту. Мы немного заняты. Марианна, не торопись, – заметил ящер, повернув голову в сторону своей принцессы. – Осторожней! Хватит. А теперь давай обратно! Не нервничай! У тебя получается!

– Принцесса снова ходит, – умилялись слуги, стоя вдоль стены и глядя на изумительную картинку. – Это настоящее чудо! Ваше величество, у нее действительно получается!

– Еще бы! – довольно фыркнул дракон. – Она молодец! Сегодня дошла до середины моего туловища. Отлично! Просто отлично!

Принцесса медленно развернулась, добралась до головы дракона и обессиленно упала грудью на драконью морду. Слуги тут же помогли ей сесть в кресло.

– Молодец! – восхитился дракон, щурясь от удовольствия. – Если мы будем делать так каждый день, то скоро ты будешь бегать! Но для этого нужно хорошо кушать!

– У меня действительно получается? – всхлипнула принцесса, прижимаясь к морде дракона. – Ты… ты… самый лучший дракон на свете!

– Я, судя по всему, единственный, – усмехнулся ящер, демонстрируя огромные клыки.

– Ваше величество, – спросил какой-то старый слуга, украдкой вытирая слезы при виде счастливой Марианны. – Может быть, вам заказать себе корону? А то король без короны – как-то несолидно!

Все слуги горячо поддержали идею.

– Да! У папы была корона! И все знали, что он – король! – воскликнула Марианна, захлопав в ладоши. – Она отличала его от других людей! Давай ты наденешь корону моего папы?

– А без короны у меня есть шансы затеряться в толпе? – философски заметил дракон, закатывая глаза. – Корона твоего папы пусть лежит на троне. Может быть, когда-нибудь, я ее примерю, но не сейчас.

– Вот бы мама с папой удивились, узнав, что я подружилась с драконом, – внезапно погрустнела принцесса, гладя его маленькой ладошкой. – Они бы никогда не поверили! Папа всегда говорил, что дракон меня съел бы! Но он просто не был знаком с тобой! Ты – самый чудесный дракон на свете. И жаль, что папа и мама нас не видят!

И девочка заплакала, прижимаясь лбом к драконьей морде.

– Они все знают и все видят. Просто они там, на облачках. Они сидят и смотрят на тебя. Я недавно летал и видел их. Правда, долететь до них не смог, уж больно высоко, но они говорят, что следят за тобой и очень рады, что ты снова стала ходить! – хрипло произнес дракон. – Они любят тебя! И попросили меня заботиться о тебе!

– Правда?! – обрадовалась принцесса, вытирая слезы. – А ты сказал им, что я их тоже очень и очень люблю? Сказал?

– Конечно, сказал! Они и так об этом знают! – усмехнулся дракон зубастой пастью. – А теперь принцессе пора отдохнуть. Она немного поспит в своей комнате, покушает, искупается, а вечером мы с ней еще немного позанимаемся. Давай, Марианна, отдыхай, а я пока побеседую с гостьей.

Слуги поклонились дракону. Вся прислуга смотрела на него с благодарностью. Они действительно любили и жалели девочку, поэтому с замиранием сердца следили за ее успехами.

– Проходи, Мышка. Если хочешь, садись на трон, – произнес дракон, глядя, как принцессу уносят в ее покои. При слове «Мышка» я вздрогнула и чуть не расплакалась, но тут же взяла себя в руки. – Я как раз хотел с тобой поговорить. Я рассказываю принцессе о том, что вижу на небе ее родителей, разговариваю с ними… Честно, не знаю, правильно ли я делаю… Просто, когда я впервые об этом сказал, она так обрадовалась, что даже вскочила с кресла. Я сказал это, чтобы ее приободрить. Понимаю, что врать некрасиво… Но теперь Марианна уже сама пытается ходить понемногу, будучи уверенной, что родители с неба ее поддерживают. Смерть мамы была для нее таким ударом, что у малышки отказали ноги. Болезнь и смерть отца совсем ее подкосили. Она даже отказывалась от еды. «Я не буду кушать, чтобы побыстрее встретить мамочку и папочку!» – плакала она, когда ее пытались накормить силой. Мне слуги об этом рассказали.

– Я думаю, что ты все делаешь правильно, – ответила я. – Но мне нужна твоя помощь. Очень нужна… Мне и котику. Помоги, пожалуйста…

Я кратко изложила свою ситуацию, все еще утирая слезы после истории Марианны. Господи, как же хорошо, что Фей притащил сюда дракона и короновал его. Я не знаю, что бы было с девочкой, не познакомься она со своей мечтой.

– Так, – напрягся дракон. – Повтори еще раз. Ты хочешь попасть на Север, найти этот замок и, если надо, растопить его? Летифер там, я так понимаю. И его, скорее всего, заколдовали? И ты знаешь способ, как снять заклинание.

– Ты согласен мне помочь? – с надеждой спросила я, глядя в страшный драконий глаз. Глаз медленно закрылся.

– Ага, неси седло, – произнес дракон, отворачиваясь. И как это понимать? Он отказывается?

– Ты отказываешься? – вздохнула я, понимая, что придется изображать полярника в одиночку.

– Неси седло, говорю! Сейчас думать будем, как его прикрепить! – усмехнулся дракон. – Мы долетим туда быстро. Я дорогу знаю. Морские коровы… М-м-м-м… Тюлени слишком жирные, но тоже отлично. Только тебе нужно отдохнуть перед дорогой. Ты еле на ногах стоишь! Давай, Мышка, не упрямься. Приготовить ванну для Мышки, найти теплую одежду, накормить! Пусть пока отдохнет в королевских покоях, которыми я никогда не пользовался.

И вот опять «Мышка». Я снова почувствовала, что у меня глаза на мокром месте. Так, Юля, спокойствие! Дракон согласился!

– Кстати, – заметил дракон, улыбаясь зубастой улыбкой. – Я все-таки сожрал ее родственников. Не всех. Десяток самых буйных. В желудке было гадко, зато на душе спокойно. Я – король. Мне можно… Эх…

Слуги вели меня по широкой лестнице наверх, открывали передо мной дверь красивой комнаты, приглашая воспользоваться ее удобствами. Через час я нежилась в горячей ванне, а на столе остывал ужин. Котик, потерпи еще немного. Я скоро спасу тебя… Потерпи, мой милый, потерпи…

Где-то внизу раздавались рычание и крики.

– Нормально крепите! А то оно съезжает! Да так, чтобы я дышать мог!

– Да, ваше величество! Как скажете! Эй! Несите ремень потолще! – раздавались голоса и топот ног.

Я переоделась, обсохла, покушала и, кусая булочку, спустилась вниз, раздираемая любопытством.

– Мышка, тут спрашивают, твоего коня ставить в стойло? – поинтересовался дракон, глядя, как на основание его длинной шеи крепят седло.

– Эм… – протянула я, нервничая по поводу предполетной суеты вокруг моего чартера. – Конь не мой. Пусть берет, кто хочет. Я его у разбойников отобрала.

Слуги приутихли. Дракон оживился.

– Это не те, кто на границе с Денеором в лесу засел? – спросил дракон, явно заинтересовавшись. – Я и сам хотел слетать и сожрать их, потому что новое платье, которое я заказал для Марианны, так и не дошло.

– Ты опождал… Нет больфе ражбойников, – ответила я, дожевывая последний кусочек и облизывая пальцы. – Я только что оттуда…

Слуги посмотрели на меня с явным недоверием. Дракон заметно напрягся и прищурился, глядя на мои героические габариты.

Седло к дракону прикрепили. Сделали даже «ремень безопасности» и тут же предложили мне сесть, проверить. Я вскарабкалась по дракону, перекинула свою сумку через плечо, уселась в седло, пристегнула ремень, засунув ноги в стремена. И в этот момент мне стало страшно. Я вообще-то высоты боюсь. Я даже балконом стараюсь не пользоваться, а тут… «Дракониш эирлайнс». Чартерный рейс. «Ты помнишь чартер на драконе, плащ развевался на ветру…» – новые слова отлично ложились на старую мелодию.

– Сделаем пробный полет? – предложил дракон, разворачиваясь в тронном зале.

Слуги могли работать строителями на крупных объектах, потому что фразу «Не стой под стрелой» они уже прочувствовали на себе. В нашем случае она звучала бы так: «Не стой под хвостом». Дракон выполз в открытые ворота, оттолкнулся от земли и… Мама! Ы-ы-ы-ы! «Вжиух! Вжиух!» – делали огромные крылья, пока я молча молилась всем известным богам, включая Ктулху. Если вы думаете, что я сейчас буду описывать то, что мелькает внизу, вы глубоко ошибаетесь. Мне не то что описывать, мне даже смотреть туда не хотелось! По вполне понятным причинам!

С аэродинамикой были явные проблемы, с набором высоты тоже. Показалось, что дракон сейчас повернется ко мне и скажет: «На шею не дави!» «Спокойствие, только спок… ОЙ!.. ствие!» – утешала я себя, чувствуя, как в зобу дыханье сперло, а сердце колотится где-то в районе горла. Малыш вообще отважный, раз решил покататься на Карлсоне. А я, наверное, сумасшедшая, раз решила прокатиться на драконе.

Холодный ветер хлестал в лицо. Волосы то прилипали к щекам, что их приходилось сплевывать, то, наоборот, казалось, сейчас оторвутся вместе с потоком ветра. Пальцы намертво вцепились в рожок седла и побелели от напряжения. Плащ, вместо того чтобы эпически развеваться, как хотелось бы многим художникам, телепался в воздухе, иногда закрывая мне всю видимость, мол, Юля, лучше не смотри вниз. Мы то набирали высоту, то снижались. Еда в желудке подпрыгивала вместе с желудком, подступая комом к горлу. «Куда?» – орало сердце. «Я здесь! Подвинься!» – орал желудок и его содержимое. Пищеварительная система норовила сбросить балласт.

Дракон резко нырнул вниз. Моя попа внезапно оторвалась от седла. От неизбежного падения спасал толстый ремень безопасности, обмотанный вокруг талии. Внизу живота похолодело, внутренности сделали такой кульбит, что я чуть не поседела раньше времени.

Пришлось стиснуть зубы и зажмуриться, когда мы пошли на посадку возле дворца. Слуги снимали меня с седла и долго уговаривали разжать окостеневшие пальцы, намертво впившиеся в рожок. На ватных ногах, опираясь на все попадающиеся поверхности, я побрела в сторону ближайшей ступеньки. «Даненунафиг!» – вертелось в голове, когда я села на ступеньку, стуча зубами от холода и страха. На голове было воронье гнездо, руки болели от напряжения, ноги все еще не слушались, в животе был настоящий апокалипсис, а кожу на лице стянуло от ветра. Зато с ветерком!

– Не передумала? – поинтересовался дракон, глядя на то, как я смотрю в одну точку и борюсь с искушением забить на полеты большим гвоздем и купить билет на «Пешкарус».

– Не-а, – отозвалась я, чувствуя, что в замерзших ушах до сих пор воет ветер.

Я прокляла тех писателей, которые описывали полет на драконе как: «Вау! Это было так здорово и так весело». В первый и в последний раз я изображаю летчика-налетчика. Хотя слово «камикадзе» тут подходило бы гораздо лучше.

Мне сказали, что я могу поспать до тех пор, пока не стемнеет, чем тут же решила воспользоваться. Плюхнулась в кровать, обняла подушку, чувствуя, что меня еще качает по воздушным волнам. Будет что рассказать Фею. Господи, хочу видеть его лицо в этот момент! Про разбойников расскажу обязательно и про дракона, разумеется! Пока я мысленно перебирала события, которым посвящу свой рассказ, меня сморил сон.

– Ваше высочество! Вставайте! – произнес голос над ухом. А? Да? Уже? Ой, мамочки…

Я встала, пошатываясь, и увидела приготовленную для меня одежду.

Недолго думая натянула три пары теплых носков. Поверх своих штанов надела теплые вязаные… хи-хи… рейтузы. По-другому эти штаны я назвать не могу. Меня завернули в теплый кожух, а на голову надели шапку с бубоном и завязками под подбородком. На руках очутились толстые перчатки, пальцы которых почти не сгибались, а вместо моих сапог мне предложили какие-то высокие унты с кисточками. Служанка принесла баночку с каким-то жиром, чтобы я смазала лицо. Поражаясь вони и виду, стараясь не думать, результатом липосакции кого является эта банка, я стала наносить боевой макияж. Взглянув на себя в зеркало, поняла, что бабушка только что отпустила меня на каток, узнав, что на улице минус один. Выглядела я, честно, по-дурацки, но северянам виднее. Лицо блестело, как смазанный маслом вареник, бубончик весело телепался при каждом движении головы. Отлично. Мы должны ошеломить врагов, поэтому у меня в арсенале есть бубончик и дракончик. Трепещите!

Мне выдали три бутылки с каким-то пойлом, по запаху которого я поняла, что им можно дезинфицировать не только исстрадавшуюся душу, но и любую вавку. Я перетряхнула сумку, проверила все застежки и ремни. Все! Пилот к боевому вылету готов! Откуда-то в памяти всплыли «наездники на драконах». С точки зрения пережитого опыта, я бы назвала их «Орущая эскадрилья»!

Я спустилась вниз, где меня уже ждали оседланный дракон и ерзающая на своем кресле принцесса.

– Если увидите маму и папу, то передайте им мой рисунок! – Марианна протянула мне детские каракули. – Это я, а это мой дракон! Я тут кое-что им написала, только вы не читайте, пожалуйста!

Девочка смущенно протянула мне самодельный конвертик. Я не люблю играть в «почтальона», но в этом случае приняла конверт с заверениями, что обязательно передам его маме и папе. Лично в руки. Хотя искренне надеюсь, что я с ними в ближайшем обозримом будущем не встречусь.

– И возвращайтесь поскорее! – добавила она, с любопытством глядя, как я взбираюсь на дракона. – Ты потом меня так покатаешь?

– Покатаю, когда вырастешь! – пообещал дракон.

Я посмотрела на девочку, громко втянув воздух и шумно выпустив его из себя. Милая, ты не знаешь, на что подписываешься. Лучше не надо-о-о! Дракон развернулся, поглядывая, чтобы не зацепить хвостом принцессу, и пополз в сторону ворот. «Уважаемые пассажиры! Пристегните ремни безопасности!»

Я закрыла глаза, вцепилась в рожок и…

Мы летели в ночном небе, а я понимала, что идея намазать лицо толстым слоем жира была просто отличной. Как там пишут романтики от фэнтези? «Через пару минут я привыкла к полету!» К такому не привыкнешь! Ух – вверх, ух – вниз. Вверх, вниз. Я стала думать о том, что меня ждет там, в ледяном замке. Если честно, было страшновато, но я стала успокаивать себя мыслью, что туда нужно еще долететь! Если бы не толстая, добротная одежда, я бы уже превратилась в сосульку. Нос шмыгал, глаза слезились. Или мне казалось, или так оно и было на самом деле, но вместо слезинок из глаз вырывались кристаллики льда.

И тут я почувствовала, что один из ремней, которые держат меня в седле, отрывается. Ни с того ни с сего! По спине пробежало стадо мурашек. Ремень оторвался окончательно после того, как дракон резко начал набирать высоту. Оставалось еще два ремня, но второй тоже держался на соплях. Мама! Не иначе как диверсия!

– Дракон! – заорала я, не щадя горло. – Ремни отрываются! Сами по себе!

– Еще немного! Потерпи! – прорычал дракон, слегка оборачиваясь ко мне и продолжая полет. – Держись крепче!

И я пыталась мысленно абстрагироваться. Чтобы не забивать себе голову мыслями о смерти, решила забить ее всякой ерундой. Птички умеют делать свои грязные дела на лету… Я подозрительно посмотрела на дракона. Были у меня некоторые соображения, почему люди начинают прятаться, видя мирно пролетающего в воздухе дракона. Кому охота, чтобы их накрыло ковровой бомбардировкой? Сомневаюсь, что даже самые неунывающие оптимисты решат, что это к деньгам. Что уж говорить о матерых реалистах?

Второй ремень лопнул примерно за пять минут до предстоящей посадки. Я тщетно силилась разглядеть во тьме силуэт ледяного замка. «Простите, у вас тут можно приземлиться? Что-что, посадку давай! Не видишь, ослабеваю?!» – пронеслось в голове, когда мы стали снижаться, летая кругами.

Тяжело сев на снег, дракон заявил:

– Приехали!

Дрожащими руками я отстегнула последний ремень и кубарем скатилась в сугроб. «Земля! Земля!» – думала, ползая на четвереньках. Было такое чувство, что мир я вижу впервые. Песню «Вижу тень наискосок! Рыжий берег с полоской ила! Я готов целовать песок, на который ты сходила!» написали явно под вдохновением полета на драконе.

«Голова на месте… Сумка на месте… Зато быстро! С ветерком!» – пыталась я ободрить себя.

Неподалеку возвышались огромные ледяные глыбы, которые складывались в причудливый замок, а справа плескался холодный водоем, сверкая снежными шапками торчащих из-под воды айсбергов. На побережье разместилось целое лежбище тюленей.

– Короче, если через полчаса я не выйду, поливай дворец огнем, а лучше иди за мной! Справишься? – поинтересовалась я, опираясь на дракона и все еще не веря, что я уже у цели.

– А куда я денусь? Слушай, а здесь так хорошо! Прохладненько… – заметил дракон, глядя на проползающего тюленя.

Одна секунда – и все. Нет тюленя. Остальные тюлени быстро попадали в воду.

– Ладно, я пошла, – ойкнула я и, пошатываясь, направилась к воротам.

Ворота, разумеется, никто открывать не собирался.

– Одну секунду, Мышка, – сказал дракон. – Отойди в сторону. Встань позади меня.

Я увидела, как из его пасти вырывается огромная струя пламени. Ворота не выдержали. Лед стал плавиться, трескаться, пока не рассыпался.

Я вошла в холодный и гулкий коридор. Ледяные колонны, покрытые изморозью, уходили куда-то в темноту. Все это сверкало, искрилось, а мне было некогда разглядывать причудливые узоры. Я сняла перчатки, достала из сумки бутылку с жутким пойлом, откупорила зубами крышку, засунула туда кусок тряпки. То же самое сделала с остальными бутылками. Одну бутылку я взяла в правую руку, а в левой руке сжала зажигалку. «Бедная маленькая Герда пришла за своим Каем!» – усмехнулась, глядя на свое отражение в ледяных зеркалах. Я готова к мирным переговорам.

Внешность у меня была более чем презентабельная. Тугая шапочка с бубончиком, выпирающие щечки, блестящее от жира лицо-пирожок, кожух а-ля «стой, кто идет», вязаные рейтузы поверх штанов, мохнатые унты. Один мой вид внушает страх. Страх за мое психическое здоровье. «Я на драконе, ах! И в теплых вязаных штанах!» Зажигательная смесь в руке и дергающийся глаз придают предстоящим переговорам легкий оттенок дипломатии.

Скользкая лестница – мечта травматолога – вела куда-то наверх. Я медленно и осторожно поднималась по ней, подозрительно оглядываясь. Если на меня бросится какой-нибудь снеговик, то сразу получит по шапке, а потом я оторву у него морковку. Но навстречу никто не вышел. Зато я видела аквариум. Огромная глыба льда с замерзшей рыбой. Прикольно. Кормить не надо! Но я тоже начала замерзать. Последний раз я так мерзла на остановке и дома, когда в тридцатиградусный мороз в квартире отключили отопление. Достав из сумки флакон с «незамерзайкой», я отхлебнула из него, выругалась, а потом отхлебнула еще. По телу стало разливаться приятное тепло, словно я сижу возле камина.

Я поднялась в огромный зал и увидела ледяной трон, на котором сидела светловолосая женщина средних лет, а рядом с ней мой… Мой котишка! За котишкой возвышалась гора всякого барахла. Коньки, санки, лыжи… Лыжи? Ничего себе! Сани на полозьях, куча каких-то шкур, два ковра, шесть подсвечников, сундук и прочая дребедень.

– Давай что-нибудь посложнее! Учти, «вечность» уже была! – заметил припорошенный снегом котик, а я была так рада услышать его голос, что чуть не расплакалась от счастья. – Давай не морозься, Снегурочка! Я требую с тебя подарки за все года, что вы с Дедушкой Морозом мне не дарили!

– Инфернальный, – вздохнула мадам в белоснежной одежде с короной-кокошником на голове, напрягая память. – Хотя давай… эм… Бургомистрство!

– Было! И то, и другое! А давай я лучше стишок расскажу? Ах у ели, ах у ели, оливье мы дружно ели! Что за праздник к нам идет? Ну конечно, Новый год! – ехидно заметил котишка, поглядывая на гору «подарков». – О! Есть еще стишок. Правда, он короткий. Уронили елку на пол. Оторвали кошке лапы. Настрадалася, бедняжка, сутки какая блестяшкой!

Котик! Что ты творишь? Я сейчас сдохну… от смеха. Когда дома живет такой кот, то телевизор можно выбросить на фиг!

– Эм… У меня подарки кончились, – жалобно заметила Снежная Королева, глядя вокруг себя. – Ничего не осталось! А давай я тебя просто поглажу? А?

– Ага, мечтай! Дай лучше пульт от кондишки! – зевнул котик облаком пара. – Слушай, в твоем рефрижераторе мороженого нет? Пломбира в шоколаде? Или в вафельном стаканчике? Нет? А пельменей тоже нет? И даже вареников с картошкой? Жа-а-аль. И вообще! Какая гадость твоя замороженная рыба!

Я стала решительно приближаться к трону.

– Слушай сюда, Снегурочка! – начала я, срываясь в хрип и поднося зажигалку к тряпке. – Я пришла сюда за своим котиком! У меня там, за стенами замка, сидит огнедышащий дракон! Или ты отдаешь мне котика, или сейчас будет «елочка, зажгись»!

– Год Котика подошел к концу! – с экзистенциальной тоской заметил котишка. – Наступает год Дракона! Надеюсь, что не високосный?

Снежная Королева подошла к глыбе льда, провела по ней рукой, и лед стал прозрачным. Сквозь него было отчетливо видно, как рядом с дворцом резвился огромный серый дракон, радостно сокращая поголовье тюленей. Снег вокруг него был розовым и вытоптанным.

– Жа-а-ареный тюлень! – радовался дракон, поливая огнем все тюленье стадо.

У котишки отпала челюсть. Снежная Королева посмотрела на меня с изумлением.

– Отдавай кота! – прохрипела я.

– С удовольствием! – кивнула Снежная Королева. – Забирай! Наконец-то! Какое счастье!

– А теперь подеритесь за право обладать таким белым, мягким и пушистым сокровищем, как я. Учти, Бубончик, я никуда отсюда уходить не собираюсь. Я вообще Деда Мороза звал, а не тебя. Он мне еще столько подарков торчит, – сладко заметил кот, потягиваясь. Его шерстка, присыпанная снегом, красиво сверкала. – У меня тут утренник в самом разгаре. Мы еще хороводы не водили. Жаль, плазму на стене разбили… Ну ничего, пустяки, дело-то житейское.

Снежная Королева тут же воздвигла полупрозрачную стену льда между нами и котом. Я поднесла зажигалку к фитилю.

– Я тебя так ждала. – Снежная Королева посмотрела на котишку сквозь лед. – Ты себе не представляешь! Он пришел ко мне несколько дней назад, и пока мы разговаривали, мое зеркало внезапно разлетелось вдребезги. Один осколок попал в кота. Он забыл, зачем сюда пришел, кто он и так далее… Честно сказать, я сама не ожидала. Он сначала надумал куда-то уйти, но я его не пустила, закрыв вход. Куда он пойдет? Замерзнет, бедный…

Я посмотрела на котика, который со скучающим видом рассматривал гору барахла. Это пока я страдала, он тут Новый год три с половиной дня отмечал? Отлично! Есть что вспомнить! Есть кому припомнить!

– Я знаю, кто вы. Я часто наблюдала за вами из своего зеркала. Будь зеркало целым, я бы попыталась с тобой связаться, но, увы, – прошептала Снежная Королева. – Одна ведьма пришла сюда отомстить за смерть любимого спустя много лет, хотя я была не виновата в его гибели. И теперь я не просто почти полностью лишена магической силы, но еще не могу выйти за пределы этого замка. Честно, я надеялась, что ты сама сюда придешь. Я не хочу портить с тобой отношения. Я понимаю, что он тебе очень дорог. У тебя зелье с собой?

– Да, – прохрипела я, чувствуя, что голос сел почти окончательно.

– Ладно, пробуй, – вздохнула она. – Помогу, чем могу. Учти, моя магия на него не действует. А принять человеческий облик и применить свою магию он не сможет из-за осколка.

Стена между нами и котом исчезла, зато внушительная ледяная глыба перегородила выход. Я подошла к котику, присела на корточки.

– Ты меня не узнаешь? – спросила я, с нежностью глядя ему в глаза. – Это я, Мышка!

– Тебе что от меня надо, Бубончик? – лениво спросил котишка, склонив голову набок. – Тебя явно бабушка на утренник наряжала.

– Летифер, это я… Ну чего ты, котик? – Я жалобно посмотрела на него. – О! У меня есть для тебя Новогодний Подарок!

– Брось в общую кучу. Я потом посмотрю, – усмехнулся кот, демонстративно поворачиваясь ко мне спиной.

– Нет, я хочу, чтобы ты выпил вот это! – тихо заметила я, протягивая ему флакон. – Эм… Это… хм… шампанское! Да!

Я открыла пузырек и протянула на вытянутой руке коту. Кот понюхал, а потом посмотрел на меня и усмехнулся.

– Бубончик, сама пей эту дрянь! Я такое пить не буду! И не подходи ко мне! Можешь со Снегурочкой на двоих сообразить!

– Ну котик, ну пожалуйста… – прошептала я. – Выпей, а? Я тебя очень прошу!

– Ни-фи-га! Я что? Неясно выразился? – возмутился кот, демонстративно отходя от меня подальше. И тут перед его носом появилась ледяная стена. Точно такие же стены выросли справа и слева от нас. Я обернулась и поняла, что мы остались наедине в ледяной комнате два на два метра. Да, тяжелый ты человек… Зато непьющий, что радует. Ну раз так! Смертельный номер!

Я закрыла флакон крышкой, молча стащила с ноги левый унт. Кот, не отрывая взгляда, склонил голову набок, немного не понимая моего маневра.

– Новогодний стриптиз? – гадко заметил котофей, а потом принюхался и скривился. – Ты мне, кстати, неплохую идейку подкинула, как разжиться целым мешком подарков. Вешаешь вонючий носок над камином, ждешь, когда Дед Мороз или Санта, неважно, придет класть туда подарок… А потом добиваешь лежачего и… вуаля!

Я сделала шаг вперед. Кот подозрительно посмотрел на меня.

– А давай я тебя поглажу… – прошептала я, чувствуя, что почти полностью осипла. – Тебе же нравится, когда тебя гладят?

– Отстань от меня! – возмутился кот. – Не подходи ко мне! Я предупредил! За последствия я не ручаюсь!

Я протянула руку в перчатке, но тут же получила по ней когтями. Дернулась вперед, схватила его за хвост, потянула на себя. Котишка возмущался так, что хотелось заткнуть уши. Царапался он просто зверски! Разорвал в клочья перчатки, разодрал мои руки в кровавое месиво.

– Потерпи немного, котик мой, – шептала я, чувствуя дикую боль. – Потерпи… Я понимаю, что ты заколдован, но… Ай! Да что ты творишь! Котик!

Я, превозмогая боль, трамбовала кота в унт. Сначала мне удалось засунуть его мордой вниз и хвостом вверх. Интересно, а зелье обязательно вливать в рот? Или можно сделать клизму? Я сжала кота коленями, стащила второй унт и стала вытряхивать кота из одной обуви в другую. Приглушенные выражения, которые раздавались из обуви, я запомню надолго.

Мне удалось перетряхнуть котофея в другой сапог и зафиксировать его морду между коленями. А теперь смертельный номер. Разжать котишке пасть. Между моими коленками торчала шипящая кошачья голова. Он прокусил мне палец, я заорала от боли.

Свободной рукой я взяла флакон и откупорила его зубами, а потом, глядя, как котишка пытается выбраться, еще сильней свела коленки. Кот понял, что его собираются лечить, в связи с чем предпринял отчаянную попытку зашипеть. Шипел он так жутко, что мне самой стало страшно. Я пыталась влить ему в пасть зелье, но попытки не увенчались успехом. Кот не разжимал зубы. И тут я поняла, что есть способ. Правда, он будет стоить мне пальца. Я поднесла руку, словно дразня его, а когда он схватил меня за палец острыми клыками, закинула его голову и влила зелье в щель между зубами и пальцем.

Ну все… Я отбросила флакон и разжала коленки… Я победила! Ай! Котишка вылез из унта, оставил мне на щеке страшные царапины и бросился в атаку за поруганную кошачью честь. Я закрывала лицо руками, чувствуя, как кровь течет из разодранной щеки. Я не могу его пнуть… Не могу… Летифер, не надо… Да что ж ты делаешь… Чудовище… Если он в кошачьем обличье такой монстр, то в человеческом меня бы уже отскребали от ледышки лопаточкой.

Через пару мгновений котик затих и лег. Ледяная стена исчезла. Я натянула унты на ноги, бережно взяла котишку окровавленными руками и тут же почувствовала что-то острое в руке. Осколок!

– Я отдам тебе его, только если ты подпишешь документы, – прошептала я Снежной Королеве, баюкая свою добычу.

Через минуту она протянула мне бумаги, а я вернула ей осколок. Котишка задрожал. Я расстегнула кожух и засунула его туда, а потом снова застегнула. Хлебнула зелья, почувствовала тепло и двинулась к выходу.

– Ему нужно время, чтобы прийти в себя… – заметила Снежная Королева, но я ничего не ответила. Все! Котик спасен! Ура!

Дракон ждал нас у входа. Я стала проверять ремни, чувствуя, как моя драгоценная ноша дрожит под кожухом. Влила в него немного зелья, и он уснул. Мне пришлось сделать глоток самой, чтобы не замерзнуть. Мой взгляд упал на замок, потом на единственный ремень. Рисковать не хотелось. Я даже подумывала подождать, пока дракон слетает обратно и вернется… Но… Было у меня какое-то гадостное предчувствие, и я решила рискнуть. Неизвестно, насколько он там задержится! А здесь не май месяц, чтобы спокойно посидеть на лавочке и подождать.

– Ладно, – прошептала я дракону, понимая, что совсем потеряла голос. – Давай попробуем с одним ремнем. Только высоко не поднимайся… Потерпи, мой котик, потерпи, мой хороший…

Я влезла на дракона, пристегнула последний ремень и вцепилась в рожок. Дракон оттолкнулся и взлетел. Он летел низко, а я держалась изо всех сил, поминая фею незлым тихим словом. Громким словом поминать не могла, потому что осипла. И тут я почувствовала, что последний ремень сам по себе начал лопаться. Я попыталась крикнуть дракону, чтобы он шел на посадку, но голос меня подвел. Страшные порывы ледяного ветра один за другим пытались выбить меня из седла. Ремень лопнул, у меня хватило сил продержаться еще пару секунд и… Я поняла, что мой страшный сон сбывается. Я падаю вниз, прикрывая руками самое ценное, что у меня есть, – моего котика.

Я думала, что разобьюсь, но нет… Мы упали в огромный сугроб. Когда я пришла в себя, то увидела, как сквозь снежную пелену удаляется дракон, который так и не заметил, что потерял меня по пути. Ветер завывал, но зелье пока еще действовало. Я расстегнула кожух, осторожно достала кошачью морду, раскрыла ему пасть и влила «незамерзайку». Котик перестал дрожать и снова уснул.

Были у меня мысли, что в этот момент одна фея открывает бутылку шампанского и наливает себе полный бокал. Шампанское переливается и красиво течет по стенкам фужера. Ха! Не дождется!

Я смогла встать на ноги и двинуться по пояс в снегу. Идти было гораздо лучше, чем стоять на месте.

Я не знала, сколько прошла, куда иду и в правильную ли сторону вообще двигаюсь. Котик задергался. Я погладила его через кожух. К счастью, скоро на пути попалась какая-то ледяная пещерка, где я решила укрыться от ветра и метели. Заползая в нее, сжалась в комочек и обняла котика.

– Ну здравствуй, голубушка! – раздался голосок, а я не могла понять, откуда он раздается. – Вижу, вы уже выбрали местечко для совместной могилки? Надо было тебе послушаться меня! Мы ведь могли с тобой подружиться! Утешай себя мыслью, что, если бы ты отправила дракона обратно и осталась ждать его в ледяном замке, пострадала бы маленькая невинная девочка, а так сдохнете только вы. Понимаешь, если бы дракончику пришлось выбирать между вами и ею, он бы, разумеется, выбрал ее. Как ни крути, вы замерзли бы насмерть. Ваша смерть здесь неизбежна. Прощай, Принц. Сладких снов тебе. И тебе, Летифер, тоже сладких снов. Ложитесь в мягкую снежную кроватку, а метель споет вам последнюю колыбельную…

– Ни фига! – злобно прошептала я, вслушиваясь в завывание ветра. Я чувствовала, что снова начинаю замерзать, поэтому достала флакон. Зелья оставалось всего на один глоток. Я стиснула зубы, чтобы не заплакать. Мне еще не так холодно… Мне еще не так холодно… Котик задрожал, а я посмотрела на бутылку и молча влила в него остатки. Теперь вся надежда, что он придет в себя раньше, чем мы замерзнем насмерть.

– Ложкой снег мешая, ночь идет большая, – шептала я сквозь слезы, баюкая котика. – Только ты, котишка, не спи! Мы с тобой прорвемся, мы с тобой вернемся… И за все страданья отомстим…

Я еще чувствовала пальцы ног, чувствовала пальцы рук, но понимала, что мне дико хочется спать… Просто так взять, закрыть глаза и уснуть… Я отгоняла сон со страшной силой, вертела головой, ходила по пещерке, но чувствовала, что надолго меня не хватит… Я снова присела, чтобы собраться с силами, и…

* * *

Когда я очнулась, вокруг все было белым. Наверное, сплю в сугробе, а мне снится сон, что я лежу в своей кровати, под теплым одеялом. Я перевернулась на другой бок.

– Мышка, ты меня слышишь? – Меня гладили по голове, прикасаясь губами ко лбу. – Мышка… Моя маленькая… Ты меня слышишь? Или ты хочешь еще поспать? Просто ты спишь уже третий день, а я нервничаю… Ты как себя чувствуешь?

Я резко открыла глаза, дернулась, почувствовав, что с моей щеки сползает компресс.

– Где мы? Мы дома? – спросила я, чувствуя, что ко мне вернулся голос. Я прокашлялась, села на кровати, ощупывая все кругом. Не может быть… Котик все-таки очнулся и перенес нас домой… Я уже не верила…

Меня обняли и начали нежно целовать в царапины на щеке.

– Прости меня, – шептал мне на ухо Фей, осторожно прикасаясь губами к ссадинам. – Прости… Я не думал, что все так обернется… Я не знаю, но в этот момент я ничего не помнил и ничего не чувствовал… Не обижайся на меня… Прошу тебя… Короче, хреновый у тебя котик…

– Какой есть, – морщась от боли в щеке, усмехнулась я, положив руку поверх его руки. – Я на тебя не обижаюсь. А вот фею лично размажу по стенке… М-м-м… Я хочу тебя спросить. Если нам удастся завоевать все королевства, ты сможешь ее уничтожить?

– Ты думаешь, чего она так паникует? Я тогда ее из-под земли достану, где бы она ни спряталась, – уверил крестный, целуя меня в висок и покачиваясь вместе со мной. – Я сообщил всем, что ты жива-здорова и что мы вернулись. Особенно дракону, которого пришлось отскребать от стенок депрессии. Я сначала убить его хотел за то, что он вообще согласился на такое, но потом передумал…

– Не, ну согласись, идея с драконом была классной, – заметила я, поворачиваясь к Фею и потирая пострадавшую щеку. – Реализация, правда, хромала… Но ничего, главное, что все удалось… Где договор?

– На столе. Там еще какой-то конвертик лежит. Я принесу. Не вставай… – Он передал мне договор с пятнами крови и конвертик принцессы Марианны.

Я развернула и прочитала письмо, адресованное маме и папе. К концу послания, написанного корявенькими буквами, я просто рыдала. Крестный прижал меня к себе и утешал.

– Поскольку мы вернулись, считай, с того света, – заметил Фей, краем глаза читая письмо, – думаю, что никто не обидится, если мы на него ответим. Мне нужен образец почерка отца Марианны.

Через час мы сидели и писали ответ. Точнее, писал крестный, идеально копируя чужой почерк, а я просто рыдала рядом у него на плече, изредка вставляя свои пять копеек. В итоге получилось идеально. Фей на пять минут исчез, а потом вернулся уже без письма. Но взгляд у него был какой-то странный. Подозрительный, что ли…

– Мышка… Я тут кое-что слышал краем уха… Все только об этом и говорят, – начал крестный, подозрительно на меня щурясь. – А ты не хочешь мне рассказать, как ты отправила на тот свет пятьдесят человек?

– Нифея себе ты округлил! – возмутилась я, глядя на него честными глазами. – Сорок один! Я считала! Короче, дело было так…

Чем дальше шло мое повествование, тем сильнее округлялись глаза у Фея. Под конец он смотрел на меня так, что захотелось помахать рукой перед его глазами, мол, киса, ку-ку!

– Я все понял, – заметил крестный, глядя немигающим взглядом. – Вывод такой. Нудисту – по голове за домогательства и премию за попытку остановить тебя. То на то получается «спасибо», сказанное сквозь зубы. Остальным большой привет и благодарность. Ведьме премию и пособие. Оставил тебя на три дня! Сорок один труп!

– А ты больше никогда не оставляй меня. Тем более на целых три дня, – улыбнулась я, целуя его и проводя рукой по его щеке. – Никогда-никогда…