После того, как я выслушал тонны дерьма в свой адрес, Катя все-таки впустила меня в квартиру. Я бросил сумку на пол, а чехол с гитарой аккуратно облокотил на стену. Под крики жены я прошел в комнату и закрыл за собой дверь. Без хлопков, тихо, пытаясь не создавать шума.

Всю дорогу, погруженный в музыку, я смотрел на лицо Бьерна, на то, как он наслаждался моей игрой. Пускай дома меня ждал скандал, но я знал, что, добравшись до ноутбука, смогу написать нечто настолько неординарное, что каждый сможет найти себя, в этой паутине строчек, словосочетаний и букв. Я горел этим! Даже после километров обвинений из уст супруги, я был настроен очень решительно.

Наспех переодевшись, я открыл ноутбук, надел на голову наушники и, погруженный в собственные мысли, прикоснулся кончиками пальцев к плоской клавиатуре. Это напомнило игру на гитаре. Тоже прикосновение к чему-то чудесному и великому. Я писал слово за словом, все больше вникая во внутренний мир своего героя, чьи черты характера и мысли изначально казались присущими мне. Но в какой-то момент, в его образе стали появляться очертания Бьерна Ларсена. Блеск зеленых глаз, доля эгоцентричности, присущее моему новому другу. Но главная метаморфоза заключалась в появлении смелости.

Под жирное «Техно», плотно барабанящее в наушниках, я с головой погрузился в свой выдуманный мир, не отвлекаясь на силуэт Кати, размахивающей руками и что-то кричащей в мою сторону.

— Так нельзя, Кирилл! — сорвав наушники с головы, она развернула меня на стуле. — Тебе не кажется, что ты совсем уже обалдел?

— Нет, — я был немногословен.

— Нет! — вытаращив свои злые глаза, Катя заорала мне прямо в лицо. — Нет, твою мать! Ты пропадал почти месяц, хрен знает где! Явился с новой гитарой, как какой-то рок музыкант, только что приехавший с гастролей!

Ее так сильно раздирала злоба, что, схватившись руками за голову, Катя бегала из стороны в сторону, наблюдая за моей отрешенностью. Действительно. Мне было абсолютно плевать на ее слова. Я наконец-то смотрел на эту женщину с широко открытыми глазами. Ясно осознавая, что она меня душила, душит, и будет душить изо дня в день, если я останусь с ней.

— Да ты на рожу свою посмотри! Ты же сделал пластику! Пластическую операцию, Кирилл! На какие бабки, скажи мне на милость? Или где-то у тебя умерла троюродная тетка, оставив наследство внуку, которого не видела ни разу в жизни! Взгляни на меня, Кирилл! — встав в позу злой учительницы, она добавила: — Внимательно посмотри, козлина! Я твоя жена! Я беременна! А ты ввязываешься в драки, тебе бьют морду! Но плевать! Внезапно, ты разжился деньгами и можешь месяцами пропадать в больнице, рихтуя свое милое личико, по которому врезали пьяные злодеи!

— Вообще-то, это был всего один человек, — сознался я.

— Да мне все равно! Хоть стая бездомных детишек отметелила тебя лопатами за гаражами! Сука! Ты бросил меня на целый месяц, толком не объяснив, что к чему, а вернулся с дорогущей гитарой! — я удивленно заглянул ей в глаза. — Не смотри на меня так! Я узнала сколько стоит эта штуковина! И знаешь что!?

— Что? — я выглядел спокойным, как никогда.

Катя с топотом выбежала из комнаты, но лишь для того, чтобы через секунду вернуться, держа в руках мой подарок.

— Видишь это? — схватив гитару, она гневно сверлила меня взглядом. — Забирай это дорогущее дерьмо, и вали на все четыре стороны! Если для тебя главное — это твои записульки в ноутбуке, которые нахрен никому не сдались, и это, — Катя бросила гитару на пол, от чего у меня замерло сердце. — А не жена и твой будущий ребенок! То можешь смело выметаться из квартиры!

Напоследок, демонстративно пнув гитару в сторону, Катя показала средний палец и в слезах выбежала из комнаты.

— Чтобы, когда я вернусь, тебя здесь уже не было! И мне насрать, куда ты пойдешь! Сиротка ты наш!

Она прекрасно знала, что я всегда очень болезненно относился к этой теме, но сказала это специально, с целью задеть. Я уже собирался сорваться и закричать на нее, как услышал звук закрывающейся входной двери. Облив меня помоями, эта женщина просто сбежала, не дав возможности защититься или ответить.

Первая эмоция, посетившая меня после хлопка двери, была безразличием. На смену ей пришло облегчение, а затем, последовал восторг! Свобода! Ведь если повернуться назад и посмотреть на наши с Катей отношения, то в большей степени мы напоминали другу-другу соседей, причем тех, кто живет как кошка с собакой. Она всегда любила только себя и свою маму. Они скрутили меня в бараний рог, заставили жениться. Окунули рожей в эту пресную жизнь, где я начал угасать на глазах. Если для Кати считалось нормальным сидеть дома и смотреть женские сериалы с утра до вечера, то я хотел развиваться, творить, и осуществлять мечты.

Прокрутив все эти мысли в голове, в какой-то момент я даже стал ей благодарен. Спасибо за то, что она все решила за нас обоих, и мне не пришлось тратить время и слова на объяснения того, чего она никогда не поймет.

Надев на голову наушник и выкрутив громкость на максимум, я открыл дверцы шкафа и не торопясь собрал все необходимые вещи в сумку. В последний раз, подойдя к зеркалу в коридоре, я подравнял бороду триммером и привел светлые волосы в порядок. Посмотрев в отражение, я должен был признать, что доктор Ласточкин свое дело знает. Лицо заиграло новыми красками. Напротив меня стоял другой человек. И дело даже не в пластике… изменился мой внутренний мир. Я уже не видел той растерянной неуверенности в глазах. Где-то в глубине зарождался огонь. Пока еще тусклый, но я чувствовал, нет… я знал, что потушить его не удастся никому! Сняв обручальное кольцо, я положил его на трельяж.

Почти бесшумно в этот раз, почти без звука,

 Нас развела по разным берегам печаль и скука.

В наушниках играли слова «Руставели» из песни «Уходя, уходи».

Прикрыв капюшоном голову, я взял сумку, гитару и вышел из квартиры. Ключи я оставил дома, замок можно было закрыть снаружи, подняв ручку вверх. Просто я решил не оставлять себе ничего, что связывало с прошлой жизнью.

— Там гитара, ведь так?

Блуждая в мыслях и фантазиях о новой жизни, я совсем вылетел из мира людского, не заметив, как ко мне подошла та самая роковая соседка. Сняв наушники, я повернул голову, и увидел ее губы цвета вишни, надувающие небольшой пузырь жевательной резинки. Его недолгая жизнь оборвалась, и он лопнул, обхватив ее лицо. Девушка играючи собрала все язычком и вновь засунула в рот. Все это время ее карие глаза, с выразительной подводкой, разглядывали чехол, в котором лежал подарок Бьерна. Она стояла в голубой тунике, что лишь немного прикрывала бедра, а в руке держала пакет с мусором.

— Кстати, меня зовут Лера.

Свободной рукой она прикоснулась к гитаре. По ее глазам было заметно, как она хочет снять чехол и разглядеть инструмент.

— Ты извини Олега. Иногда он бывает несносным.

— Несносным? — я улыбнулся, и поставил сумку на пол. — Твой несносный парень сломал мне нос.

Подойдя настолько близко, что я смог ощутить запах парфюма, Лера дотронулась до моего носа так нежно и чувственно, что где-то внутри во мне все зашевелилось. На этот раз образ соблазнительной дьяволицы был ей к лицу. Даже в татуировке полумесяца на шее, чуть выше ключицы, я видел некий шарм. Посмотрев на меня снизу вверх, Лера сказала:

— Но, глядя на твой внешний вид, я бы не сказала, что это пошло тебе во вред. Да и твой милый носик, — она вновь коснулась его указательным пальцем. — Сегодня выглядит даже лучше, чем в день нашей последней встречи. Красавчик сделал пластику?

— Красавчик? — с улыбкой спросил я.

— А разве нет?

Ее губы находились очень близко к моему лицу, и я мог чувствовать запах фруктовой жвачки. Приятно и сладко.

— А твой парень не будет против, что ты стоишь и флиртуешь с другим?

Я сделал еще полшага к ней на встречу, проверить, отойдет она назад или нет. К моему удивлению, Лера не только не отстранилась, но и подошла ближе, после чего вновь надула пузырь, который лопнул возле моих губ.

— А кто сказал, что он мой парень? — ее игривая грация пленила. — Кстати, могу задать встречный вопрос.

Ударив сумку носком ботинка, я снял гитару с плеча, и облокотил на стену.

— А кто сказал, что у меня есть жена?

— Видела ее не так давно. Она в слезах выбежала из подъезда, — указательный палец Леры уперся мне в грудь. — Любишь обижать женщин?

— Не всех. Но некоторые заслуживают того, чтобы с ними обошлись жестко.

— Любишь жестокость?

Ее палец начал медленно опускаться вниз, и я почувствовал, как по всему телу прошла волна трепета и волнения.

— Все любят жестокость, но в разных ее ипостасях.

— Правда?

— Несомненно.

— А как насчет меня? — Лера провела языком по губам, предав им сочности.

— Ты мне скажи.

Незаметно, ее руки схватили пряжку на моих джинсах и ловким движением расстегнули ремень. Наши тела соприкоснулись. Она подошла так близко, что, уверен, Лера отчетливо чувствовала каждый стук сердца. Влажные губы, приблизились к моим на расстояние, граничащее с безудержным желанием обладать ими. И как только я хотел узнать их вкус, Лера сказала:

— Я могу показать.

Горячее женское дыхание обожгло лицо. Ее язык, со сладкой жевательной резинкой, устроили фееричное «Танго» в моем рту. Оторвавшись на секунду, она прикусила нижнюю губу, со словами:

— Хочу, чтобы сыграл на моем теле, так же, как и на ней.

Ее взгляд дал понять, что Лера говорит о гитаре. Развернувшись, она подошла к своей двери и, вставив ключ в замок, открыла ее. Подняв гитару и сумку с пола, я последовал за ней.

Властные руки обхватили мою талию и прижали к себе, так неожиданно, что я даже не успел запомнить момент, когда за нами захлопнулась дверь. Возможно, она так и осталась открытой. Влажные губы ласкали тело, в поисках мест наивысшего соприкосновения. После нескольких секунд растерянности, я взял себя в руки и принял ее правила игры. Я развернул Леру к себе спиной и, прихватив рукой за шею, убрал прядь темных волнистых волос с ее уха.

— Сегодня ты будешь моим инструментом.

Вложив максимум страсти в слова, я обмотал волосы девушки у себя на кулаке и наклонил вперед, так резко, что ее ягодицы прижались к моей ширинке. Лера не осталась в стороне, с нежным вздохом она начала тереться о мои джинсы, чувствуя, как во мне нарастает желание. Отпустив волосы, я прошелся ладонью по изгибу спины и, когда она встала передо мной в полный рост, я толкнул ее к стене. Лера облокотилась на зеркальный шкаф, а я прижался к ней всем телом, наблюдая за своим отражением в зеркале.

— Сыграй на мне, — тихо прошептала она.

Целуя татуировку полумесяца на шеи, я закинул ее ногу на себя, изучая каждый изгиб тела. Ощутив руки на своих волосах, я оторвался от рисунка и посмотрел в ее карие глаза. В полумраке они выглядели особенно темными. Не отводя взгляда, я проник ладонями под низ туники и, нащупав трусики, резко дернул их вниз.

— Хочешь быстрее к самому сладенькому?

Лера повернулась спиной. На секунду ее взгляд ускользнул, но лишь для того, чтобы я смог найти его в отражении. Она уперлась руками в зеркало, оставив следы, все также желанно смотря мне в глаза.

Медленно закинув тунику ей на спину, я пару секунд любовался видом, что предстал передо мной снизу. Упругие ягодицы упирались в мой пах, желая как можно быстрее покончить с помехами на своем пути. Схватив ее горло, я приблизился, и наши лица оказались на одном уровне. Одной рукой сжимая хрупкую шею девушки, а второй расстегивая ширинку, я не позволял Лере отвести от себя взгляда.

— Ты самый изящный инструмент, — прошептал я.

Услышав это, она провела кончиком языка по губам, а руками сжала себе грудь, скрывающуюся под одеждой. Прикусив ей плечо, я скинул джинсы на пол и резким, уверенным движением вошел в нее. Ощутив приятное тепло и влагу, я не торопился, а лишь смотрел в темные глаза женщины, жаждущие продолжения.

— Давай, я хочу.

Ее слова остались следом от дыхания на зеркале. Выгнув спину, Лера обхватила меня за ягодицы и вывела из себя мой член, после чего вновь вонзила обратно. Ее острые ногти впивались в кожу причиняя боль, но от этого я еще сильнее чувствовал связь. Сейчас, когда наши глаза неразлучно прикованы друг к другу, когда тела слились в одно целое, а ее пальцы держат меня так крепко, что готовы проникнуть внутрь, я действительно ощутил себя желанным. Ее руки помогли выучить ритм, который сводил Леру с ума. Она больше не направляла меня, теперь уже я диктовал условия. Скользя ладонями по поверхности зеркала, оставляя тягучие следы, мы двигались в такт, то ускоряясь, то замедляя игру. Действительно, Лера была прекрасным инструментом. Ее стоны проникали в самую глубь меня, не давая останавливаться.

— Быстрее!

Плотно прижав ее к зеркалу, я начал входить еще жестче и ритмичнее. Все это время наша связь взглядов оставалась неразлучной. Мне казалось, что время вокруг остановилось, и только наши телодвижение и наполненные страстью глаза — единственное, что есть в этом мире. В момент, когда ее крики заполнили все вокруг, Лера оттолкнула меня и развернулась спиной к зеркалу. Прикусывая губы, она поманила меня рукой. Подняв ей ногу, я вновь проник в ее тело, плещущееся в чаше наслаждения. Лера разглядывала каждый сантиметр моего лица, обжигая губы своим дыханием. Я наслаждался этой женщиной. Я действительно играл на этом инструменте.

— Хочешь меня, да?

— Да, — с прерывистым дыханием отвечал я, после чего вонзался в нее все глубже и неистовей.

— Играй на мне! Играй!

Я разорвал нашу связь взглядов, и начал покрывать поцелуями каждый сантиметр ее шеи. Чувствуя, как поднимается температура тела, я увеличил скорость. Я входил в нее, ощущая тепло. Через несколько секунд, ее нога обхватила меня так сильно, а руки вцепились в ягодицы, что я понял — это тот самый момент. Сладкий возглас вырвался из ее губ и проник мне в сердце. Ее громкое дыхание ласкало уши, а протяжный выдох на моем плече, был ознаменованием успеха. Выйдя из ее тела, я вновь посмотрел Лере в глаза и увидел столько радости и наслаждения, что был по-настоящему горд собой.

— Ты куда-то собрался? — нежно спросила Лера.

Ее теплая рука обхватила меня за влажный член, и стала водить из стороны в сторону. Нежно поцеловав, Лера продолжала смотреть мне в глаза.

— Я хочу, чтобы ты кончил.

Вторая рука присоединилась к первой и легким прикосновение прошлась по мошонке. От удовольствия я открыл рот и задышал еще громче. Ее ладони ублажали меня с такой ловкостью и изящностью, что я в судорогах закрыл веки, и позволил этому случиться. Теплая струя обильно выплеснулась на Леру. В последний момент, когда я думал, что она выпустит меня из рук, Лера сжала мой член так сильно, что все до последней капли оказалось на ней.

Открыв глаза, я увидел ее ехидную улыбку. Проведя языком по нижней губе, она поправила мои растрепанные волосы, со словами:

— Я была права. Ты хороший музыкант.

— Всего лишь хороший? — замаялся я.

— Но, как и всем хорошим музыкантам, — Лера указала на гитару, стоящую в углу. — Тебе с подругой пора в путь! Нельзя, чтобы такой талант пропадал. И не думай не о чем. Я с первого взгляда хотела тебя трахнуть. А я всегда добиваюсь того, чего хочу.

Напоследок, проведя рукой у меня между ног, Лера развернулась к зеркалу и стала приводить себя в порядок.

— Еще увидимся, музыкант!

— Меня зовут…

Но не успел я сказать, как она развернулась и положила палец на мои губы.

— Тсс… Музыкант.

Выйдя в подъезд, попутно застегивая ширинку, я хотел в последний раз заглянуть в эти карие глаза, но к тому моменту, когда я повернулся, дверь уже оказалось закрытой. Взяв сумку с вещами и закинув гитару на плечо, я спустился по подъезду и вышел на улицу. Погода окончательно испортилась, поприветствовав меня дождем и грязью. Что ж… Я бездомный, бесперспективный, возможно и безработный, но зато полон сил и уверенности в завтрашнем дне. Достав из кармана телефон, я набрал номер Бьерна.

— Привет. Неловко говорить, но мне опять нужна помощь.