— Парень, с тобой все в порядке?!

Я бродил по лесу до самых сумерек. Вороны кружили в небе, добавляя мрачности. В голову лезли самые дурные мысли. Весь испачканный кровью и грязью, я начал боятся, что уже не найду выходы из этой чащи. От обиды хотелось смеяться и плакать. Стоило ли пережить весь этот ужас, и в итоге, замерзнуть под деревом! Выдыхая облако пара изо рта, я осмотрелся по сторонам. Ничего кроме листьев, веток, и темени, что с каждой минутой становилась гуще.

Когда окончательно стемнело, я увидел свет вдалеке. Осторожно прокрадываясь вперед, я заметил еще одну вспышку. Вскоре я вышел на дорогу. От облегчения хотелось прыгать выше головы, но травмы, после сражения, напоминали о себе тягучей болью во всем теле. Спрятанный за пояс пистолет, придавал некое подобие уверенности. Ступив на асфальт, я пошел вдоль дороги, ожидая, что какой-нибудь добрый человек подберет заблудившегося странника. Так и случилось. Через двадцать минут возле меня остановился старенький «Москвич». Мужчина лет шестидесяти открыл дверь и посмотрел на меня с улыбкой.

— Отец, до города подбросишь? — я растирал окоченевшие ладони.

— Запрыгивай. Тяжелый день?

Было приятно сесть в теплый салон, пускай в нем и воняло спертым запахом табака. Я захлопнул дверь, но водитель сказал, что нужно хлопнуть сильнее. Замок старый. Со второй попытки получилось лучше. Старик достал из кармана пачку «Явы» и предложил мне закурить. Я вежливо отказался. Осмотрев меня с ног до головы, мужчина понял, что я не настроен на беседу и продолжил молча крутить баранку.

Что теперь делать? Идти в полицию? И что я им скажу? Возможно, я убил человека, пускай и защищая собственную жизнь, но все же это убийство. Бьерн… Что с ним стало? Казалось, что меня окружили со всех сторон, и тыкают иглами, каждый раз, когда я ухожу из центра.

— Куда тебя? — спросил мужчина, въезжая в город.

Ева…

Я попросил старика, чтобы он подбросил меня к месту, где она устраивает свое Безумие. Через двадцать минут я долбил трясущейся рукой в железную дверь. В темноте, замерзший, избитый, я ждал, когда же откроется это маленькое окошко и возможно тот верзила, с бритой головой, вспомнит меня и впустит.

— Пароль, — в лицо ударил красный свет.

Что же там говорил Бьерн? Черт, совсем вылетело из головы.

— Мне нужно поговорить с Евой. Это очень срочно!

Окошко закрылось. Видимо разговаривать с таким отбросом, на которого я сейчас похож, никто не захотел. Да и кто их будет винить. Не могут же они впускать каждого второго бомжа с разбитым лицом. Нужно что-то придумать! Возможно, каждая секунда на счету.

— Открывай!

Я вновь ударил по двери. Окно открылось, но сейчас лицо охранника выглядело не таким наглым, как минуту назад. Понятное дело, не каждый день тебе в рыло тычут окровавленным пистолетом.

— Открывай дверь, или я тебе в голове пару лишних отверстий проделаю!

И действительно! Я не шутил. С шутками было покончено в лесу, когда за мной охотилась толпа головорезов с пушками.

— Дружище, ты об этом пожалеешь!

— Я похож на человека, которому есть что терять? Живо открывай! Мне нужно срочно поговорить с твоей начальницей.

Я услышал лязганье металла. Как только появилась небольшая щель, я пнул дверь, и она откинула охранника в сторону. Огромное тело здоровяка находилось на мушке, не давая ни единого шанса на сопротивление. Оставляя грязные следы на стеклянном полу, я шел по коридору, мимо диванов и цепей, висящих на стене.

Все было тихо. Посмотрев в помещение с огромным выбором игрушек для садо-мазо, я не увидел включенного света, ни той девушки с разрезанным языком. Видимо сегодня контора не работает. Все извращенцы сидят по домам и занимаются стандартным сексом в миссионерской позе. Распахнув красную драпировку, пропитанную тысячами литров крови, как сказал Бьерн, я зашел в помещение.

Все тихо и спокойно. Каменные стены, пустые клетки, нет сотен людей, трахающих друг друга под наркотиками. Тусклый свет. По полу, тонкой струйкой, растекался дым. Возле барной стойки я увидел Еву. Одинокую и загадочную. Темные волосы, собранные в пучок на затылке, серое платье, закрывающее кожу от подбородка до щиколоток ног. Она сидела на высоком стуле, как королева и пила коктейль, под музыку из телефона. Поставив напиток, она что-то записала в блокнот, и я впервые увидел, как она улыбается. Чистая и безмятежная Ева. Не зная, что за ней наблюдают, она выглядела не тем демоном, который снился мне в последнее время.

— Ева! — прозвучал голос охранника за спиной.

Мне показалось, что она даже изменилась в позе. Обернувшись и посмотрев на меня, она вновь превратилась в женщину, что может напугать одним своим взглядом. Допив содержимое бокала, она встала со стула и пошла в мою сторону.

— Ева.

Но не успел я сказать и слова, как она прошла мимо меня, опалив черными глазами и, приблизившись к охраннику, зарядила ему смачную пощечину. Мужчина схватился за лицо, и виновато попятился назад.

— От тебя требуется лишь, чтобы меня никто не беспокоил.

— Прошу прощения, но у него была пушка, — оправдывался здоровяк.

— Значит теперь, будешь носить бронежилет! — повернувшись ко мне, Ева прищурилась и немного вытянула вперед пухлые губы с черной помадой. — Вон с глаз моих!

Сначала я думала, что это обращение ко мне, но в ту же секунду охранник скрылся из вида.

— Кирилл, я смотрю, вы не ищите легких путей. Позвольте узнать, что с вами случилось на этот раз, и что поспособствовало тому, что вы пришли в мой храм, размахивая этой варварской штуковиной?

Сообразив, что я по-прежнему сжимаю кровавую рукоять пистолета, я спрятал оружие в карман куртки.

— Бьерн! Его похитили.

Ева лишь тихо рассмеялась. Проведя кончиком пальца по подбородку, она прошла мимо меня, села на стул и выключила музыку на телефоне.

— Ты что не слышала! — запротестовал я. — Я говорю, Бьерна похитили! В него стреляли!

— Когда это мы успели перейти на ты? — казалось, эту женщину ничто не может вывести из равновесия. — Кирилл, выпьете? — Ева достали бутылку и пустой стакан. — Судя по вашему лицу, вам это нужно гораздо больше чем не.

Подойдя к барной стойке, я схватил бокал и выбросил его на танцпол. Осколки стекла с треском разлетелись во все стороны.

— Ты слышала, что я только что сказал? — Ева осталась безучастной. — Я весь день носился по лесу с пулями возле задницы! Меня били! В меня стреляли! Я думал, что сдохну там! А ты сидишь, здесь, с лицом полным безразличия, наплевав на то, что Бьерн сейчас у них и кто знает, что они с ним делают!

— Сколько экспрессии, — Ева медленно налила мартини в свой бокал.

— Ты нормальная, нет?

— А что в вашем понимании слово нормальность?

— Похоже, я зря пришел. Нужно найти вашего отца, может он окажется не таким говном как ты.

Развернувшись, я направился в сторону выхода, кипя от ярости. Что у них за семейка такая? Ей вообще наплевать?

— Сядь! — властно крикнула Ева мне в след. — Я не разрешала тебе уходить!

Я вернулся, сел на стул и посмотрел в ее черные глаза. Ева провела рукой по моему избитому лицу и что-то в ней изменилось. Появился интерес во взгляде.

— Расскажи по порядку. Кто, где, зачем и почему. Судя по палитре, покрывающей твое милое личико, мой брат действительно вляпался во что-то серьезное.