Дядя Дима брезгливо посмотрел на дрыгающие лапы собаки и нерешительно отступил назад. Со стороны складывалось впечатление, будто ему не терпится подойти ближе, дабы убедиться, что злобная тварь и впрямь мертва, однако здравый смысл неизменно советовал дождаться окончания предсмертной агонии, если происходящее действительно можно было охарактеризовать этим словом. Великан болезненно ухватился за бок и пытался восстановить сбитое в пылу борьбы дыхание. Он машинально стёр с подбородка кровавую пену, словно это его совершенно не беспокоило, и обтёр липкую ладонь о полы ватника.

      -Светка! – раздался из темноты детский голос и силач стремительно развернулся.

      Он мельком заметил невысокую, немного скособоченную фигуру, и стремительно бросился в её сторону. Боль прострелила бок, а на языке снова появился медный вкус крови. Казалось, что внутренности, и в первую очередь лёгкие, вот-вот вывалятся наружу и растекутся по полу.

      Дядя Дима машинально вздрогнул и поспешил дотронуться широкими ладонями до собственной груди, словно проверяя цела ли на ней кожа. Он стремительно распахнул полы ватника, но в темноте так ничего и не увидел, продолжая месить ногами укрывавшую пол кашу. В нос бил ужасающий смрад, от которого казалось, не было спасения, дурманя и так ничего не соображающий мозг, да расстилая перед слезящимися глазами мутную пелену.

      Силач выхватил из-за пояса фонарик и осветил им пространство вокруг себя. Луч света вспорол вековую темень и неприятно полосонул по глазам. Какое-то время ничего не было видно, только огромные белые шары, неохотно свешивающиеся с ресниц и пронзительно мечущиеся в уголках век оранжевые полосы. Однако затем тьма и свет слились в одно целое, обозначив перед человеком изогнутые стены.

      Дядя Дима тут же осветил пол и невольно попятился, увидев в нескольких шагах от своих коленок наполовину разложившийся труп человека. Однако чем дольше он смотрел на гнилые останки, тем всё больше убеждался, что принадлежали они кому угодно, но только не человеку. Переборов отвращение силач натянул на нос пропахший потом свитер и нерешительно наклонился вниз. Он осторожно дотронулся до поникшей фигуры носком сапога, словно желая удостовериться, что странное создание действительно мертво уже не первый год и к нему можно без особого риска поворачиваться спиной. Скелет изогнулся от прикосновения и злобно глянул на человека пустыми глазницами, внутри которых в луче света и впрямь заворошилась какая-то жизнь. В утрамбованную кашу из внутренностей мертвеца шлёпнулась жирная многоножка и деловито помчалась к трещине в стене, словно у неё, помимо набивания бездонного желудка мертвечиной, была ещё масса дел, куда более важных.

      -Чёртова тварь! – выругался великан и отодвинулся назад, не желая и дальше наблюдать за всполошившейся в свете фонарика фауной.

      Дядя Дима убрал ногу от трупа и тот сразу же как-то весь скукожился, осел и рассыпался на части, превратившись в бесформенную кучку гнили и плесени.

      -Светка, ты меня слышишь! – снова раздалось из темноты и силач, моментально забыв про ужасные останки, осветил ту часть пещеры, откуда звучал голос.

      Метрах в десяти от себя, вблизи стены он увидел перекошенное тело мальчишки, склонившееся на самом краю обрыва и наощупь пытающееся продвинуться ещё на несколько шагов вперёд.

      -Стой! – скомандовал великан, и паренёк тут же отдёрнул ногу, занесённую было над тёмной пропастью. – Давай назад, только медленно, слышишь?

      Селета нерешительно кивнул и одним глазом посмотрел в разверзнувшийся на его пути колодец. Ноги предательски поехали по укрывавшей пол слизи, отчего мальчишка опасливо вскрикнул и вцепился трясущимися пальцами в стену.

      -Я же говорю, аккуратно, - недовольно прохрипел дядя Дима и, обтерев подошвы сапог о неровности стены, медленно заскользил навстречу пареньку. – Где девчушка?

      Селета замер и виновато посмотрел в сторону провала.

      -Я точно не знаю, - прошептал он и попытался пожать плечами, отчего снова поехал к обрыву. – Я пытался её успокоить, но когда эта псина внутрь полезла... – мальчишка отчаянно вцепился пальцами в стену и, игнорируя дикую боль в разодранной пояснице, двинулся назад.

      -Так где же она?

      Паренёк неловко обернулся и кивнул в сторону колодца. Он боялся увидеть реакцию великана на свои слова, а потому радовался тому, что ноги продолжают съезжать к обрыву, вынуждая разум постоянно отвлекаться от застывшего позади человека, словно не осознавая всей опасности происходящего.

      -Твою дивизию! – машинально выругался дядя Дима и двинулся вперёд, словно универсальный танк, способный противостоять толпам всевозможной нечисти, которой здесь было хоть отбавляй. – Там глубоко? – он схватил Селета за шкирку, как нашкодившего котёнка, и оттащил от края колодца.

      Мальчишка взвыл от боли и попытался вывернуться из плотно сжавших его ручищ, однако сделать это было не так-то просто.

      -Пусти! Спина болит! – взмолился он, продолжая извиваться, что есть мочи, но силач и сам уже заметил изуродованную поясницу.

      -Кто это тебя так? – спросил великан, отпуская паренька и наблюдая, как он машинально продолжает вертеться, не до конца осознавая, что его ворот уже ничто не держит.

      Селета отполз к противоположной стене и уткнулся в неё здоровым боком. Он испуганно посмотрел на дядю Диму, словно по-прежнему не понимая, чего именно ждать от взрослого человека и быстро заговорил:

      -Я просто ничего не успел сделать! Темно же было! Это сейчас светло, а тогда фонаря же не было! Я только на секунду отвернулся, а она того... – он бросил безумный взор в сторону колодца и сжался в трясущийся комок.

      -Понятно всё, - кивнул силач и шагнул к мальчишке, который испуганно вжался в стену. – Да успокойся ты. Ничего я тебе не сделаю. Чего разошёлся то?

      -Она ведь жива? – прошептал паренёк и с надеждой посмотрел на великана.

      Дядя Дима горестно вздохнул и скинул с плеча моток верёвки. Его губы еле заметно дрогнули от пронзившей бок боли, однако он тут же профессионально скрыл эти неприятные эмоции, словно для них сейчас было не место и не время.

      -Конечно жива, - сухо произнёс силач, распутывая шпагат и издавая странные гортанные звуки, будто что-то в горле постоянно мешало ему нормально откашляться. – Разве у тебя есть на этот счёт сомнения? – он исподлобья глянул на затаившегося мальчишку и попытался изобразить на лице улыбку. – Если что-то не так, тогда спрашивай. Постараюсь опровергнуть все твои страхи.

      Селета покачал головой и медленно поднялся на непослушные ноги.

      -Вы вниз идёте? – он указал пальцем на верёвку и кивнул в сторону провала в полу.

      -Да, - махнул головой великан, не отрываясь от своего занятия. Он только периодически бросал быстрые взгляды на заваленного камнями пса, да на мелькавшие у входа тени, стараясь всем своим видом показать, что всё под контролем и бояться глупо.

      Только верил ли хоть кто-нибудь под сводами этой пещеры, будто всё и впрямь обстояло именно так, а не иначе.

      -Надо раз и навсегда с этим покончить! – дядя Дима окончательно размотал верёвку и тяжело выдохнул, отчего закружился даже медленно оседавший у входа туман,  разметав притаившиеся в его недрах хищные тени. – Пока эта опухоль не прорвалась наружу и не заполонила реальный мир.

      -А может? – повисла пауза, и мальчишка задержал дыхание, наблюдая за тем, как медленно раздвигаются настенные щели. Он что есть мочи замотал головой, и стремительно вернувшаяся в его разум боль мгновенно поставила разыгравшееся воображение на место.

      -Думаю, что это вопрос времени, - прервал тишину силач. Он подобрал с пола веревку и решительно двинулся к обрыву. – Что это за тварь там у стены? Ты видел ещё таких?

      Паренёк бросил испуганный взгляд в сторону рассыпавшегося мертвеца и открыл рот. Ему вдруг показалось, что от кучки исходит ровное зеленоватое сияние, поднимающееся вдоль стены и буквально повторяющее очертания человеческой фигуры. Словно дух умершего создания вернулся с небес, или откуда там возвращаются, и решил, во что бы то ни стало утихомирить незваных гостей.

      Селета ничего не ответил и только нерешительно указал на останки трясущимся пальцем, не до конца понимая, продолжающийся ли это бред или же всё происходит на самом деле.

      Дядя Дима быстро обернулся и махнул рукой.

      -Чего, ты этого тумана, что ли испугался? – он нашёл подходящую скалу и принялся тщательно обвязывать верёвку вокруг неё. – Так пеньки в лесу светятся и могилы на кладбище. Неужто не видал никогда? – силач тщательно затянул узел  и подёргал свободный конец.

      Мальчишка с трудом оторвал взгляд от сгорбившейся возле противоположной стены фигуры и недоверчиво покосился на усмехающегося великана.

      -Как это?

      -Фосфор это. Трупный яд. От фонаря, наверное, проснулся, хотя я уже ни в чём не уверен, - великан снова посмотрел на недовольный призрак, словно манящий к себе странным образованием в районе туловища, очень похожим на костлявую руку. – Дрянь какая-то!

      Дядя Дима сплюнул и скинул верёвку в пропасть.

      -Я бы на твоём месте больше вон то скопище боялся, которое снаружи осталось. Оно наверняка куда как больнее кусается! – и он недовольно сжал ободранные кулаки. – Так ещё подобные существа есть?

      Паренёк пожал плечами.

      -Я такое сам впервые в жизни вижу.

      -Значит это и есть чёртов пришелец, - довольно кивнул силач. – Только вот одного понять не могу: как твой дед его выманил? Всё твердил про силу леса, а сам оказывается, тут войну миров устроил!.. Надеюсь, их немного осталось...

      Селета снова пожал плечами.

      -Я с вами пойду, - решительно произнёс он и попытался заглянуть в глаза великана. – Какая теперь разница, всё равно Светка внизу.

      -Разница большая, - сурово заметил дядя Дима и, порывшись в карманах, достал пистолет. – Вот, держи, он на предохранителе и пускай пока так остаётся. А то опять пальбу устроим, чего доброго.

      -Я тут не останусь! – злобно воскликнул мальчишка и попытался отскочить в сторону.

      -Ты себя хоть со стороны то видел? – сочувственно произнёс силач, наблюдая за болезненными страданиями паренька, расплачивающегося за резкие движения. – Да ты на первом же метре вниз улетишь как жёлудь. И чего мне тогда с тобой делать?

      -Не улечу! – обиженно передразнил Селета и гневно шмыгнул носом. – Я хорошо лазать умею.

      -Да тут не в сноровке дело, - вздохнул великан. – Кто знает, может назад этой самой дорогой придётся идти. А если верёвка вдруг пропадёт, тогда пиши: пропало. Так что постарайся удержать рубеж. Знаю, шансов мало, но на войне, как ты знаешь, всё именно так и обстоит.

      Мальчишка напряжённо дышал, и по серьёзному выражению его лица было легко догадаться, что внутри ребёнка происходила упорная борьба всевозможных чувств.

      -Только особо тут не геройствуй, – заметил дядя Дима, наблюдая за воинственной маской, которая медленно заслоняла лицо паренька. – Было бы – с чем и ради чего. Тут всего два патрона осталось, - он сунул в безвольные пальцы Селета пистолет и быстро отошёл к краю колодца. – Если вся эта нечисть попрёт, тогда сам смотри, как лучше поступить. Хочешь вниз спускайся, хочешь к выходу пробивайся, но только пальни пару раз, прежде чем бежать. Тварям конечно по барабану, а вот я буду знать, что назад пути нет. Всё понял?

      Мальчишка молча кивнул и сжал трясущимися пальцами холодный металл оружия.

      -Ну вот и хорошо, - кивнул в ответ силач и, отсалютовав под козырёк ушанки, не оглядываясь ступил в чернеющий провал. – С Богом.

      Хотя какой Бог мог существовать так глубоко под землёй? Паренёк не знал этого, однако по-прежнему продолжал в него верить, потому что ничего другого просто не оставалось.

      Свет погас и Селета оказался в кромешной темноте. Он медленно повернулся в сторону выхода, стараясь не прислушиваться к доносящемуся с той стороны ворчанию, и ещё крепче сжал в непослушных пальцах пистолет.

      Дядя Дима ловко соскользнул по верёвке в провал и теперь аккуратно переставлял ноги по отвесной поверхности, стараясь не отвлекаться на преследовавшую его боль. Прикреплённый на ремне фонарь сдвинулся в сторону и вместо того чтобы освещать место спуска, отбрасывал косой луч на близлежащие скалы, густо измазанные приставучей слизью. Пальцы то и дело скользили по влажным камням, из-за чего расход сил сильно превосходил ожидаемые рамки. Кроме того ужасающий смрад только усиливался, давая понять, что его первоисточником являлись отнюдь не жалкие останки непонятного создания, догнивавшие на предыдущем уровне.

      Великан остановился передохнуть. Он с трудом смахнул с подбородка очередную порцию кровавой пены и недовольно выругался в безразличную темноту. Дядя Дима понимал, что если сломанное ребро и впрямь чертило по лёгким, то ему следовало спешить, потому что времени у него практически не было. Как, похоже, и не было шансов на успешный исход спуска. Колодец был глубже, чем себе это вначале представлял силач, и полёт на его дно вряд ли закончился бы благополучно для маленькой девочки, да и для кого угодно. Великан старался не думать о плохом, по крайней мере заранее, зная что, это не самое лучшее занятие. Для успешного исхода его акции была нужна весомая мотивация, а в случае гибели Светки от неё бы не осталось и следа.

      Дядя Дима недобро скрипнул зубами и, послав душевные тяжбы на самое дно, вновь приступил к спуску.

      С каждой секундой ему всё больше казалось, будто это бесконечное движение в преисподнюю, которое неминуемо закончится в объятиях очередной прорвы зубастых созданий. Судя по запаху, дно должно было быть завалено гниющими человеческими останками, принадлежавшими таким вот бездумным героям, понадеявшимся на собственную удачу. Что ж, в этом случае в его распоряжении будет целая вечность, во время которой можно будет вдоволь покорить себя за бездумные просчёты.

      Снизу послышался шорох, и силач мгновенно застыл. Он понимал, что свет фонаря видно за много метров и спуститься незамеченным ему вряд ли удастся, особенно если на дне и впрямь кто-то затаился. Но великан всё равно не желал принимать опрометчивых решений, стараясь снова не упустить контроля над ситуацией. Он склонил голову вниз и медленно поправил фонарь на поясе. Луч дрогнул и нехотя устремился на дно.

      Метрах в десяти под ногами человека поблескивала кромка воды, изредка ударявшая в скалы, порождая при этом приглушённый плеск, похожий на шорох перелистываемых с разной скоростью страниц. Это было хорошо, но дядя Дима заставил своё сознание успокоиться и не лететь вперёд раньше времени. Он снова сосредоточился на спуске и медленно заскользил навстречу спокойной воде.

      Конец верёвки погружался в ледяную жидкость и силач предусмотрительно замер у самой кромки явно не испытывая особой радости от необходимости искупаться. Крутая стена колодца резко подныривала под берег, так что добраться до суши и при этом остаться сухим не представлялось возможным. Никаких скал или кирпичей поблизости из воды так же не торчало, словно мутноватая бездна, размеренно качавшаяся под ногами, скорее всего, и впрямь была без дна.

      Великан осторожно коснулся носком сапога воды и медленно опустил ногу по самое голенище. На голень навалилась масса воды, будто здесь, под землёй, её вес по неизвестным причинам в разы увеличивался, отчего леденящий холод дыхнул на кожу даже через толстую кирзу и пару шерстяных носок. Дядя Дима невольно вздрогнул и мгновенно поджал ногу. Хотя он и не был особо восприимчив к холоду, тем не менее, в голове взрослого человека не спеша всплыла и обрисовалась самыми мрачными тонами ужасающая картина падения испуганного ребёнка в эту абсолютно ледяную пучину. Но куда страшнее выглядели последствия, от которых буквально кровь стыла в жилах.

      Силач сглотнул неприятный комок в горле и, ощутив всё возрастающий вкус крови на зубах, разжал пальцы. В первоначальный момент ему показалось будто в его тело, минуя ватник и свитер, вонзились мириады острых иголок, принявшись свирепо двигаться туда-сюда, желая причинить как можно больше страданий. Затем пространство вокруг погружающегося человека вскипело, в ушах зазвенела болезненная пробка, а мышцы натянулись наподобие гитарных струн, пытавшихся превратить тело в бесформенную кучку боли и отчаяния. Масса воды сомкнулась над головой, громыхнув по сжавшемуся сознанию гигантским молотом, выбивая наружу мысли, знания и воспоминания, оставляя мозг пустынным и безжизненным, словно пустыня на Марсе.

      Великан дрыгнул тяжёлыми ногами, которые словно заковали в чугунные оковы и стремительно потянули на дно. Ему показалось, будто тело так и не шелохнулось, продолжив неспешно опускаться в темень пучины, однако это был простейший план паники по захвату человеческого разума, поддаваться которому вовсе не следовало. Дядя Дима только плотнее стиснул зубы и принялся размахивать непослушными конечностями с удвоенной энергией.

      Он всплыл на поверхность и тут же ринулся в сторону освещаемых фонарём скал. Мелкие капли, срывавшиеся с рук при каждом очередном взмахе, нещадно били по глазам, словно специально выцеливая на лице самый уязвимый участок. Ледяная вода обжигала кисти рук, отчего кожа на них моментально немела, консервируя неприятную пульсирующую боль в скованных льдом костях.

      Под подошвами сапог скользнуло дно, и силач буквально вылетел на скалы, с трудом переставляя теряющие чувствительность ноги. Он переборол сильное желание как можно скорее плюхнуться на колени и сжаться в комок, понимая, что это заведомая смерть. Силач быстро скинул тяжеленный ватник, стянул свитер и что было сил, отжал из него воду. Затем, не теряя времени, снова надел его на себя и вытряхнул ватник. Проделал ту же самую процедуру с носками и сапогами. Штаны отжал, не снимая, думая, что это уже лишнее, а когда закончил все свои дела – огляделся.

      Светка возможно и не догадалась сделать всего этого, тогда... Хотя и выплыть из ледяной пучины, тоже было делом нелёгким. Великан медленно ходил по каменному берегу и освещал фонарём каждую трещину, каждую впадину, каждый затон, в который могла бы самостоятельно выплыть девочка или, на худой конец, куда бы вынесло её захлебнувшееся и окоченевшее тело. От этих нещадных мысли на душе становилось окончательно не по себе, а руки просто опускались сами собой, не в силах перебороть завлекающее разум горе.

      Дядя Дима даже не знал, чего он страшится больше: всё же найти маленький трупик или остаться в этом бушующем неведении, из-за которого мозг отказывался двигаться дальше. Чувства чувствами, но следовало трезво относиться ко всему происходящему и принимать факты лицом, как бы мерзко оно не выглядело, а не совершенно другим местом, в позе упёртого барана. Да, больно, жалко и выть охота от осознания того, что ничего нельзя изменить. Но от этого только страшнее будет месть! Что бы за тварь ни сидела так глубоко под землёй, после всех своих злодеяний ей не удастся скрыться даже у черта на куличках!

      Внезапно за одной из скал что-то мелькнуло. Силач замер и моментально осветил участок берега, стараясь унять безумно скачущее сердце. Он сделал шаг вперёд и тихо произнёс:

      -Светка, это ты? – однако из-за дикого холода голос дрогнул, и остаток фразы заглушил стук зубов друг о друга.

      Шевеление не повторилось. Великан покачал головой, словно не веря, что подобное могло ему показаться, и медленно отступил назад. И снова увидел за ближайшими скалами что-то пёстрое, но на сей раз совершенно неподвижное.

      -Света, это я, дядя Дима. Не бойся, - силач вытянул шею стараясь разглядеть затаившееся существо, которое всё больше напоминало ему испачканную пятнами грязи куртку. И это явно была «Аляска» девочки. Однако ответа по-прежнему не последовало.

      Стараясь преодолеть вереницу набросившихся на свой дрожащий разум чувств, великан опрометчиво бросился вперёд, совершенно не заботясь о собственной безопасности. Вряд ли это была ловушка. Куда проще его можно было придушить во время спуска или когда он боролся с ледяной стихией, хотя на деле всё могло обстоять совсем иначе. Ведь затаившаяся в этих подземельях тварь была из совершенно чужого мира, и проследить за ходом её мыслей вряд ли так легко удастся... Если только оно само не захочет этого.

      Дядя Дима замер у крошащегося от постоянной сырости валуна и дрожащими пальцами подцепил с его поверхности испачканную куртку. Ткань была влажной, даже мокрой, отчего силачу сделалось совсем плохо. Значит, Светка и впрямь плюхнулась с обрыва в воду и пережила массу неприятных эмоций. Но, тем не менее, она всё же выбралась, а это уже было хоть что-то.

      Великан как можно плотнее зажал куртку подмышкой и не спеша обошёл валун. За ним никого не было, а вдаль уходил узкий проход, вдоль которого и протекал спокойный ручей, образовавший на дне колодца смертельную ловушку в виде ледяных оков, хватающих кого не попадя за ноги и тянущих на самое дно. Дядя Дима поёжился от подобных мыслей и, ещё раз оглядев негостеприимный берег, направился к туннелю в скале.