Ишмаель снова говорит с вами, уважаемый читатель. Фактически мы были пленни-ками иорданцев. Так что вам нужно знать об Абдалле и его безумных амбициях.
Он происходил из Мекки, из семьи Хашими. Хашам был прадедом Мохаммеда, и Хашимиты играли важную роль в раннем становлении ислама. Однако когда центр ислама сместился из Аравии в Дамаск и Багдад, семья Хашимитов постепенно превратилась в мелких чиновников, содержателей святых мест в Мекке и Медине.
Прошли столетия.
Глава Хашимитов, известный как шариф Мекки, вытянул свой жребий с англичана-ми в первой мировой войне против Оттоманской империи. Закончить он надеялся коро-лем Великой арабской нации. Вместо этого ему бросили кое-какие кости, соперники Сау-ды в конце концов его изгнали его из Аравии, и остаток жизни он провел в изгнании.
Его сыну Абдалле пожаловали марионеточный статус в Восточной Палестине, осаж-денной пустыне в Трансиордании. Единственным назначением этого "государства" было служить для англичан военной базой.
Трансиорданский эмират был нищей пустыней, населенной главным образом бедуи-нами, жившими за счет верблюдов - источника пищи, крова и одежды. Они пили верблюжье молоко и ели верблюжье мясо. Они жили в шатрах из верблюжьих шкур и носили одежду, сотканную из верблюжьей шерсти. Верблюжий навоз давал тепло, верблюжьи спины - передвижение. Это злобное, некрасивое, вонючее животное, умеющее, однако, выживать в пустыне, как умел и его хозяин - бедуин. Жизнь в Трансиордании была при-митивной и жестокой, с бесконечными межплеменными войнами. Арабские лидеры нена-видели Абдаллу, потому что он был под полным контролем своих британских хозяев.
Один толковый англичанин, Джон Бэгот Глабб, преобразовал Арабский легион и объединил враждебные племена под одним знаменем, верным Абдалле. Он создал боевую силу, соединив современное вооружение и тактику с цветистой формой и помпой, что так нравилось бедуинам. Арабский легион стал единственной первоклассной военной силой в арабском мире и вызвал еще большую зависть к Абдалле.
Трансиордания, позже ставшая Королевством Иордания, продолжала чахнуть как за-бытая Богом, заброшенная страна с менее чем полумиллионным вялым и безропотным на-селением. Это была страна ничего: ни культурных условий, ни литературы, ни универси-тетов, ни приемлемого здравоохранения.
Абдалла оказался столь же терпеливым, сколь и амбициозным. Отдав Легион в рас-поряжение англичан во второй мировой войне, он был единственным арабским лидером, связавшим себя с Союзниками, и использовал их победу как трамплин для осуществления своих заветных желаний.
Вы спросите Ишмаеля, чего же желал Абдалла? Не больше и не меньше, чем желал его отец и его брат Фейсал: быть правителем Великой арабской нации, включающей Си-рию, Ирак, Ливан, Палестину и Саудовскую Аравию. Как видите, его мечты не были ни мелкими, ни очень уж тайными.
Мой отец, хаджи Ибрагим, не умея сдерживать свой язык, частенько называл Абдал-лу своим злейшим врагом. Абдалла открыто болтал о том, что нет ни Иордании, ни Пале-стины, а есть только Великая Сирия, возглавить которую предназначено Хашимитам.
И хотя Лига арабских стран, наш совет наций, кипела от наглости маленького царь-ка, сидящего в своей смехотворной столице Аммане, она не могла пойти против него, по-тому что он был хорошо спрятан под юбкой британского льва.
Абдаллу все ненавидели. Египтяне, считавшие себя сердцем и элитой арабского ми-ра. Саудовцы, которых бросало в дрожь при мысли о его мести за изгнание Хашимитов из Аравии. Сирийцы, которым Абдалла предназначил отдать ему свою страну. Муфтий, счи-тавший Палестину своей вотчиной. И все они замышляли устранить его.
Из войны с евреями один Абдалла вышел с победой, территорией и флагом, разве-вающимся над Восточным Иерусалимом и Наскальным Куполом.
Больше того, с побегом палестинцев он получил население, вдвое большее, чем в его собственном королевстве - полмиллиона палестинцев Западного Берега и еще полмил-лиона тех, кто перешел через реку в Трансиорданию.
В большинстве своем это были неграмотные и нищие крестьяне. Было, однако, и много тысяч образованных палестинцев, цвет нации. Они должны были дать отсталой стране быстрое вливание образования, торговли, финансов, которое раскрыло бы перед ней современный мир.
Чтобы не упустить благоприятный случай, Абдалла дал беженцам гражданство и свободу передвижения. Для того, чтобы узаконить ползучую аннексию им Западного Бе-рега, многие представители палестинской верхушки были назначены на высокие посты в иорданском правительстве. Он использовал тонкий шпон конституционного правления, включив в свой парламент половину палестинцев. Это был обман, так как король оставил за собой право назначать и удалять любого, налагать вето на любой закон и распускать парламент по своей прихоти.
Лига арабских стран - формально ассоциация всех арабских стран - не признала по-пытки аннексии и поклялась никогда не признавать ее. Абдалла оказался в изоляции в мо-ре враждебных соседей.
Иерусалимский муфтий, давний враг Абдаллы, бежал в Газу, где попытался проти-востоять притязаниям короля. Но дни славы муфтия кончились.
Стало известно, что во время второй мировой войны, будучи нацистским агентом, муфтий посетил Польшу, чтобы осмотреть лагери уничтожения. Полагая, что завоевание Палестины немцами неизбежно, он представил Гитлеру план устройства газовых камер в долине Дотан к северу от Наблуса. Там он уничтожал бы евреев из всех стран, покорен-ных немцами на Ближнем Востоке.
Один Египет признал претензии муфтия на Палестину, но его поддержка была сла-бой и неискренней. На самом деле он пережил свою ценность для арабов. Хаджи Амину аль-Хуссейни предстояло закончить свою жизнь почтенной персоной в разных арабских местах, но политическая его звезда догорела до конца.
В мощной оппозиции аннексиям Абдаллы было много и самих палестинцев. Король был поражен, узнав, что вся Палестина вовсе не собирается под хашимитским флагом. Но у него была не слишком тонкая кожа. Он постарался подкрепить свою претензию на За-падный Берег, не восстанавливая против себя важных лиц оппозиции. В то же время он удостоверился, что беженцы не организуют встречного движения.
Агенты и сторонники Абдаллы проникали в города и лагери беженцев Западного Берега, принуждая, подкупая, обещая политические взятки всем, кто присоединится к не-му.
На иорданской стороне лагери беженцев, разбросанные вокруг Аммана, быстро по-пали под его контроль. Оппозицию он удалил из этих лагерей нешумными убийствами и тюремными заключениями.
Чтобы укрепить свои позиции, он затеял бесчисленные совещания и встречи на За-падном Береге. Наконец он почувствовал себя достаточно сильным, чтобы объединить Иорданию с Западным Берегом и потребовал большого съезда в Аммане, необъявленной целью которого было предложить ему корону Великой Палестины - первый крупный шаг к Великой Сирии.
Отец тщательно следил за этими ухищрениями. Сохраняя сдержанность, он прини-мал участие в больших и маленьких встречах. Он постоянно поддерживал связь с профес-сором доктором Нури Мудгилем. Когда был созван большой Съезд в Аммане, он знал, что ему надо принять участие, и решил держаться своей линии, даже если бы это было чрева-то для него тюрьмой или смертью.