Ореолами расплывались фонари. Она прижималась, вцепившись в бицепс под рукавом. Изморось сияла на лилово-зеленой косынке, вглядевшись в растительный узор которой я внутренне отпрянул, опознав умную морду леопарда.

– Ты где работаешь?

Предположение оскорбило:

– Я учусь.

– И в каком ты классе?

– Смеешься? Первый курс иняза. Ты?

– Универ.

– А фак?

– Юрфак,- соврал я непонятно почему.

– Прокурором будешь?

– Следователем. По особо важным…

В конце Коммунистической она кивнула на дом мимо которого спускались.- Вот тебе, кстати, и особо важное… Знаешь, кто здесь жил?

– Какой-нибудь сталинский палач?

– Выше бери. Преступник века.

– Кто же это?

– Ли Харви Освальд.

– Ты откуда знаешь?

– Из журнала.

– «Знание-сила»?

– Нет. «Америка». Предок получает,- оговорила она, поскольку киоски «Союзпечати» данным изданием, по понятным причинам, не торгуют.- Там на фото он с Мариной, которую увез из Минска. Вон на том они мосту.

– Ну да? – Мост через Свислочь был частью Ленинского проспекта. Тысячи раз проходил, не ведая, что к чугунным его перилам прислонялся задом самый известный минчанин в мире.

– Не веришь, могу найти. У нас в сортире все номера «Америки» с пятьдесят седьмого года.

Все ясно. Хуй сосаете ( Высшее общество (От англ. high society).) – как говорят в циничном МГУ. Ну, вляпался…

Одновременно стало любопытно.