Ореолами расплывались фонари. Она прижималась, вцепившись в бицепс под рукавом. Изморось сияла на лилово-зеленой косынке, вглядевшись в растительный узор которой я внутренне отпрянул, опознав умную морду леопарда.
– Ты где работаешь?
Предположение оскорбило:
– Я учусь.
– И в каком ты классе?
– Смеешься? Первый курс иняза. Ты?
– Универ.
– А фак?
– Юрфак,- соврал я непонятно почему.
– Прокурором будешь?
– Следователем. По особо важным…
В конце Коммунистической она кивнула на дом мимо которого спускались.- Вот тебе, кстати, и особо важное… Знаешь, кто здесь жил?
– Какой-нибудь сталинский палач?
– Выше бери. Преступник века.
– Кто же это?
– Ли Харви Освальд.
– Ты откуда знаешь?
– Из журнала.
– «Знание-сила»?
– Нет. «Америка». Предок получает,- оговорила она, поскольку киоски «Союзпечати» данным изданием, по понятным причинам, не торгуют.- Там на фото он с Мариной, которую увез из Минска. Вон на том они мосту.
– Ну да? – Мост через Свислочь был частью Ленинского проспекта. Тысячи раз проходил, не ведая, что к чугунным его перилам прислонялся задом самый известный минчанин в мире.
– Не веришь, могу найти. У нас в сортире все номера «Америки» с пятьдесят седьмого года.
Все ясно. Хуй сосаете ( Высшее общество (От англ. high society).) – как говорят в циничном МГУ. Ну, вляпался…
Одновременно стало любопытно.