Кровь скользила по белоснежной плитке юркими ручейками, образуя причудливые контрастные узоры. Ее было так много, Алисе даже казалось, что ненормально много, хотя так, наверно, и должно быть.

Она не сомневалась, что Север мертв. Он получил пулю в грудь и больше не двигался. А Дамир… он даже не вздрогнул, не посмотрел на собственную жертву. Это зрелище было каким-то нереальным, оно парализовало Алису эффективнее, чем пистолет, упиравшийся в висок.

В сознании кометами пролетали вопросы — важные, опутанные облаками страха. Что теперь будет? Придет ли Дамир вообще в сознание? Как сможет жить после такого?

Сумеет ли выстрелить в нее?

Даже если не сумеет и опомнится, то, что произошло, уже непоправимо. Он убил человека! Алиса слишком хорошо знала его, понимала, что он никогда себя не простит. Дело было не в том, что это его знакомый, друг даже. Он бы за кого угодно не простил! Убить кого-то — для Дамира это было противоестественным, а он это сделал. Что нужно сотворить, чтобы так быстро и так кардинально сломать человека?

Получается, ее страхи были не напрасны, и он… он ведь потерян теперь! У них было будущее, которое с этим выстрелом оборвалось так же безвозвратно, как жизнь Севера. А все из-за нее, из-за Алисы! Дамир не хотел участвовать в проекте, она вынудила его! Но она и предположить не могла…

Если Алису случившееся заставило замереть в шоке, то Вероника кричала. Она, вечно холодная и рассудительная, теперь даже не пыталась сохранить маску равнодушия. Слезы сами собой хлынули из зеленых глаз, и она упала на колени, не в силах приблизиться к телу Севера — теперь уже мертвому.

Зато Ксения торжествовала! Она покинула свое укрытие и снова вошла в зал, чувствовалось, что она довольна собой. Она до последнего момента была не уверена, что что-то получится. Теперь же она убедилась, что все пойдет по ее плану. Дамир, только что убивший человека, продолжал оставаться безжизненной куклой и готов был выстрелить снова, в того, на кого она укажет.

Такой абсолютный контроль над чужой душой завораживал не только спутников Дамира, но и того, кто держал Алису. Он был полностью поглощен открывшимся перед ним зрелищем — этими кровавыми потеками на белом. Похоже, он никогда еще не видел чужую смерть! Алиса почувствовала, как пистолет отстраняется от ее виска и рука, вцепившаяся в нее, опускается.

Она не собиралась упускать этот момент. Резко ударила типа, который ее держал, локтем, целясь в солнечное сплетение. Он инстинктивно отпустил ее, чтобы прижать руку к поврежденному месту, а следующий удар Алиса нанесла по его второй руке. Пистолет выпал на пол, и она поспешила пнуть его, откидывая на максимально возможное расстояние, потому что не надеялась поднять достаточно быстро.

Больше ничего она не успела. Он ударил, не целясь, просто сшиб ее с ног, его кулак формой и весом напоминал кувалду. У Алисы не было ни шанса удержаться на ногах, она упала на пол — у самой границы кровавых узоров.

А он продолжал надвигаться. Он был достаточно сильным, чтобы просто свернуть ей шею — безо всякого оружия, голыми руками. И это тоже укладывалось в сценарий Ксении! Убийцей всех окажется Дамир, и не важно будет, как он это сделал.

Вот только добраться до нее он не успел.

Два выстрела прозвучали почти одновременно. Сначала один, и тот, что нападал на Алису, согнулся, прижимая руки к ребрам, но остановить кровь все равно не мог. Потом крик Ксении:

— Не вовремя же ты решил очухаться! Ничего, тогда «план В»!

Тогда и был второй выстрел. Алиса ожидала, что он будет направлен на Дамира, но нет — крикнула как раз Ксения. Однако Дамир бы не смог опередить ее, он же не ковбой на Диком Западе, чтобы с такой скоростью мишень менять!

Алиса понятия не имела, что произошло, и удивление пересилило страх. Посмотрев в сторону зала, она увидела то, чего быть не могло.

Один пистолет по-прежнему держал Дамир. Исчезла отрешенность, глаза снова были живыми, но спокойными. Казалось, он полностью понимает, что произошло раньше и происходит сейчас, и не стыдится этого.

А второй пистолет, который уронил тот, державший Алису, был у Севера. Он был жив, хоть и оставался на полу. Оружие он держал в правой руке, левой, похоже, двигать не мог, однако на умирающего он совсем не походил.

Ксении в зале уже не было. На стене возле двери, где она стояла, остались брызги крови, значит, она была ранена. Но это не помешало ей уйти отсюда, и вряд ли она решилась бы возвращаться.

Ее раненый сообщник попытался встать, но Алиса без лишней жалости пнула его, возвращая на пол. Жить будет, а сочувствовать ему после пистолета, прижатого к ее виску, она не собиралась.

Вероника молнией метнулась к Северу, она стянула с шеи тонкий кашемировый шарфик и прижала его к кровоточащей ране. Дамир между тем приблизился к Алисе, и она поспешила обнять его.

— Это правда ты? — спросила она.

— Твоя фирменная логика в действии. Ты ведь понимаешь, что если бы я действительно был не совсем в адекватном состоянии, то мог бы и убить тебя?

— Я уже вообще ничего не понимаю! Ксения управляла тобой или нет?

— Кишка тонка, — усмехнулся Дамир. — Я тебе чуть позже объясню, на чем она прокололась, а пока давай позвоним Ланфен. Просто взять и уйти отсюда у нас, думаю, не получится.

Это точно, теперь у них были доказательства — очевидней некуда!

Но и Костор не подвел. Они выполнили его условия, он, в свою очередь, прислал бригаду следователей. Они были не слишком рады работать в таких условиях, но приказ им дал кто-то такой, кого они не смели ослушаться. Вряд ли это был сам Костор, и об уровне его связей оставалось лишь догадываться.

Севера забрали в больницу, доставать пулю, Вероника отправилась с ним. Алисе и Дамиру после беглого допроса позволили вернуться домой.

Им предлагали вызвать машину, но Алиса отказалась. Она хотела остаться с ним наедине, чтобы побыстрее узнать правду.

Оказалось, что в доме Дины Воронко их действительно похитили для психологической ломки. Но возникли непредвиденные обстоятельства: Север сопротивлялся слишком активно, получил сотрясение мозга, и привести его в себя достаточно быстро не получалось, а время поджимало. Тогда было принято решение сосредоточиться на Дамире, который уже очнулся.

— Туда, к машине, меня привели с мешком на голове, — пояснил он. — Я ничего не видел и мало что слышал. Потом усадили в кресло, голову к нему примотали, наушники надели. Видно, там надо, чтобы ты под особым углом смотрел на эту их картинку. Вот эта вот ведьма, Ксения, предупредила, что я скоро сам от собственных друзей избавлюсь. Я не совсем понял, что она имеет в виду, да и не та ситуация была, чтобы размышлять. Она ушла, погас свет, пошли странные звуки, в основном ритмы и какое-то гудение, и картинки, свет скакал только так…

— Но почему тебя все это не взяло? — не выдержала Алиса. — Это из-за недостатка времени или что?

— О нет, думаю, время тут ни при чем! Ты когда-нибудь замечала, что в парках развлечений на экстремальные аттракционы запрещено проходить эпилептикам?

— Знаешь, как-то не обратила внимания!

— А зря, — отметил Дамир. — Это стандартная система безопасности. Резкая смена звуков и световой контраст могут спровоцировать приступ. Нечто подобное произошло и со мной.

Дамир эпилептиком не был, но его травма была слишком серьезна, чтобы не проявить себя в такой ситуации. При начале работы машины мозг просто отключался, Дамир терял сознание. Несколько раз его приводили в себя, потом, видно, у него остались открыты глаза — из-за специальных креплений на веках. Но мозг, по сути, потерял связь с реальностью, и воздействие не шло.

То, что у них ничего не получилось, Дамир понял, когда очнулся у дороги рядом с Севером. Он все прекрасно помнил! А это не должно было случиться, если его собирались использовать тайно. Он пока не знал, как реагировать, и решил никому ничего не говорить.

— Для надежности я еще двойную дозу вот этого принял. — Дамир продемонстрировал ей пузырек таблеток, который хранил в кармане.

Алиса знала, что это: лекарство для стимулирования мозговой деятельности, которое ему прописали от приступов. Она к нему привыкла, видела, как Дамир принимает таблетки по утрам, и перестала обращать на это внимание. Она и не представляла, что однажды препарат сыграет такую роль!

— А двойная доза — это не опасно? — только и спросила она.

— Не особо, и это помогло мне взять себя в руки.

Дамир подумывал о том, чтобы сразу обо всем рассказать, но быстро отказался от этой идеи, когда ему сообщили о происшествии с Полиной и Валентином. Он вспомнил, что его похитители проявляли странную осведомленность о проекте и о том, что происходит в доме. Чтобы вести себя настолько решительно, Валентину нужен был прямой сигнал, а не случайные стимулы — например, особый звук или что-то в этом роде.

Значит, в квартире было установлено оборудование: транслирующее и подслушивающее. Сам Валентин его установить не мог, после воздействия он плохо соображал и искренне не помнил, что с ним случилось. На Птицелова кто-то работал добровольно.

Из-за этого Дамир решил хранить секрет и дальше.

— Если бы я признался тебе и Веронике там, Птицелов бы понял свою ошибку, — пояснил Дамир. — Я решил, что сначала обыщу квартиру, чтобы найти передатчики, мне нужно было убедиться, что я прав. А потом все закрутилось слишком быстро, и стало не до разговоров.

— Ты все равно должен был сказать нам, — упрекнула его Алиса. — Скорее всего, через эти передатчики Птицелов узнал о наших планах!

— Птицелов как раз не узнал, его тут не было. Узнала Ксения. Думаю, ей кое-кто сообщил. Я знаю, что рисковал, но я решил, что это лучший из доступных нам вариантов. Птицелов бы не оставил нас в покое — или Ксения, которую он до конца не контролирует. Я решил, что мы сможем получить доказательство, а дальше пусть это дело завершает Костор. Я допускал, что могут возникнуть сложности, и договорился с Севером.

— Так Север знал?

— Конечно. Они с Вероникой очень удачно поссорились.

Дамир решил использовать момент, когда Север захотел уединиться, чтобы все ему объяснить. Это ни у кого не вызвало подозрений: ссора была искренней, поговорить с Севером его попросила Алиса. Всего лишь совпадение — так это должно было предстать в глазах Птицелова.

Там, на крыше, они обсуждали готовящуюся ловушку, а вовсе не личную жизнь Севера. Дамир допускал, что его могут проверить на лояльность — ведь из-за его приступов Ксения сомневалась, подействовало ли на него внушение. Север сам вызвался стать «жертвой».

— Не думаю, что он до конца понимал, с чем придется столкнуться, — вздохнул Дамир. — Но мы оба знали, что это усыпит бдительность Ксении и Птицелова. Я надеялся, что не придется ему вредить, а вот пришлось.

Главный риск возник в момент выстрела. Дамиру нужно было обставить все так, чтобы ранение выглядело смертельным, но не было таковым на самом деле. Точность хирурга не подвела: пуля прошла высоко над сердцем и жизни Севера не угрожала.

Дамир правильно разгадал характер Ксении. Увидев, что ее план работает, она поддалась преждевременному торжеству, подставилась под удар — и очень быстро поплатилась за это. Алиса и Север тоже не сплоховали, и ситуация разрешилась даже лучше, чем ожидал Дамир.

Теперь механизм был запущен. Обыски, задержание — все это лишь вопрос времени.

— Получается, ты знаешь, кто такой Птицелов? — оживилась Алиса.

— Нет, непосредственно его я не видел. Зато я знаю, кто сдал нас Ксении.

— Это знаю и я. Сейчас побеседуем с ним по душам! Если у этого хорька, конечно, есть душа.

Они как раз подъехали к дому. В окнах их квартиры, несмотря на поздний час, горел свет.

* * *

Анатолий Хромов понятия не имел, что происходит и почему это вдруг случилось. Еще вчера ничто не предвещало беды, а сегодня его центр полон полицейских, при виде которых клиенты и подойти боятся. Конечно, то, чем он зарабатывал на жизнь, у многих вызывало нарекания, но с таким он не сталкивался и на заре своей карьеры в рэйки. Беспредел, не иначе!

Самого Анатолия полицейские не трогали, но и объяснять, что тут происходит, отказывались. Уже от сотрудников он узнал, что вроде бы кого-то задержали в подвале, и речь идет о преступной группировке. Он не знал, правда это или нет.

Ему только и оставалось, что минимизировать ущерб. Он уже велел маркетологам распространить сообщения о внезапном выходном через сайт и мобильное приложение, послал Светлану, свою ассистентку, сделать краткое заявление для журналистов, позвонил своему адвокату. Анатолий не собирался опускаться до скандала, не на того напали. Те, кто устроил эту диверсию, еще пожалеют, что связались с ним!

А потом в «Кураму» заявился Игнат Костор собственной персоной. Этого типа Анатолий знал лишь поверхностно, но слышал, что он сын весьма влиятельной особы, да и сам многого достиг. Получается, он стоит за этим? Но зачем ему подставлять Хромова? Общих интересов у них не было, прямой конкуренции — и подавно. Анатолий даже не пытался навредить ему или его знакомым.

Тем не менее, судя по разговору Костора и полицейских, все это устроил именно он.

— Я поговорила с журналистами, их пока будут держать на расстоянии, — отчиталась Светлана. — Что дальше?

— Проводи Костора в мой кабинет. Секретаря из приемной убери, будешь за нее.

— Как скажете.

Ему нужны были свидетели этого разговора. Анатолий пока не определил, чего именно добивается Игнат, чего ожидать. Это было похоже на движение в темноте, и он хотел получить подстраховку от людей, которым доверял.

Наглости Костору действительно было не занимать. Он пришел в кабинет Анатолия как к себе домой, взгляд был уверенный и жесткий. Хромов терпеть не мог таких людей и обычно старался свести общение с ними к минимуму, однако тут у него не оставалось выбора.

— Может, поясните мне, что здесь происходит? — поинтересовался Анатолий. Он знал, что его злость сейчас очевидна, и не стеснялся этого. — Я ведь знаю, что это ваших рук дело! Чего вы пытаетесь добиться?

— Только справедливости, — как ни в чем не бывало отозвался Костор.

— Какое отношение к справедливости имеет разгром моей клиники?

— Во-первых, вашу собственность никто не уничтожает, не нужно путать термины. Во-вторых, я бы не назвал центр рэйки клиникой. То, что происходит сейчас, не связано с вашей профессиональной деятельностью.

— Неужели?

Костор и бровью не повел.

— Именно так. Ответьте мне честно, не вы ли рекомендовали людям услуги некого Птицелова?

Анатолий бросил на него угрюмый взгляд. Тема Птицелова стала всплывать слишком часто, и это явно не совпадение.

Он решил не отмалчиваться:

— Это не имеет отношения к центру, я не рекомендовал его своим клиентам. Просто на некоторых мероприятиях я выражал свое мнение о нем. Это преступление?

— Но вы им восхищались, не так ли?

— Симпатизировал ему, — уточнил Анатолий. — Я понимаю, что у этого парня теневой бизнес. Но, насколько мне известно, безвредный, и ведет он его неплохо. На этом и было основано мое мнение.

— Значит, вы Птицелова не знаете? — прищурился Костор. — Никогда с ним не встречались и лично не знакомы?

— Я и не утверждал, что знаком.

— Его имя вы тоже не знаете?

— Нет.

Сдерживаться становилось все сложнее, потому что дурное предчувствие нарастало. Костор мог сколько угодно изображать наивное любопытство, уже было понятно, что он ведет свою игру. И пока Анатолию приходилось принимать его правила.

— Тогда я расскажу вам о нем! — беззаботно заявил Игнат. — Время у нас есть, пока продолжается обыск.

— Зачем мне это?

— Вы же увлекаетесь талантливыми теневыми бизнесменами. Знание биографии помогает лучше понять их, не так ли?

— Пожалуй, — кивнул Анатолий. Хотя слушать Костора ему совсем не хотелось. — Прошу, рассказывайте. Развлеките меня, раз уж отняли у меня рабочий день!

— С удовольствием. Но начать нам придется не с Птицелова как такового, а с другой примечательной личности и в некотором роде теневого бизнесмена. В конце восьмидесятых и сквозь все девяностые свою деятельность вела весьма колоритная дама под псевдонимом Лорина. В паспорте она значилась как Лариса Клементьева, но об этом мало кто знал, да и она не афишировала. Лорина — вот подходящее имя для ведьмы!

— Какой еще ведьмы?

— Гадалки, колдуньи — назовите как хотите. Сегодня люди, выполняющие такие функции, именуются экстрасенсами. А если подходить к этому более прагматично, Лорина была деловым консультантом. Эта дама лишь прикрывалась картами и хрустальными шарами. На самом деле она была тонким знатоком психологии. Она очень хорошо разбиралась в людях, умела залезть в душу клиенту. Благодаря этому она получила огромный объем знаний о криминальном мире тех лет и удачно этим пользовалась. Как гадалка она консультировала жен и любовниц тех, кто был наделен большой властью, а они выбалтывали ей секреты мужей. Помогала Лорина и мужьям, составляя хорошую бизнес-стратегию. Кто-то верил в ее паранормальные способности, кто-то ценил деловую хватку. Ясно одно: она была талантлива, и именно это помогло ей выделиться на фоне самопровозглашенной нечисти, которой в девяностые хватало.

— И при чем здесь Птицелов?

— Терпение, я еще дойду до этого, — усмехнулся Костор. — И очень скоро… Да вот прямо сейчас. У Лорины, как и у всех нас, была одна слабость: она предпочитала сексуальных партнеров намного моложе себя. Ей это было позволительно, поскольку она в богатом муже-покровителе не нуждалась. Она сама могла стать покровителем! Так в тысяча девятьсот восемьдесят девятом году судьба свела ее с Птицеловом. Видите? Я обещал, что мы дойдем до этого!

Анатолий ничего не ответил. Ему казалось, что у него в душе натягивается струна, готовая вот-вот лопнуть. А Костор явно наслаждался процессом, его глаза следили за собеседником внимательно, стараясь ничего не упустить.

— Тогда, конечно, Птицеловом этот молодой человек не был, но уже отличался умом и сообразительностью, которые почувствовала Лорина. Она помогла своему юному протеже получить образование, и в девяносто шестом он начал работать на нее. Сама по себе работа была не слишком сложная: вести архивы, составлять расписание встреч, делать нужные звонки. В большей степени это время стало школой для Птицелова. От Лорины многому можно было научиться: от общения с трудными людьми до искусства идеальной лжи. По сути, Лорина вырастила такого же манипулятора, как и она сама. Он мог стать союзником, если бы их романтические отношения продолжились, или конкурентом, если бы они поссорились. Но что было бы — мы так и не узнаем. Потому что Лорина, которая бескровно пережила лихие девяностые, в девяносто девятом допустила ошибку. Ужасно обидно — годик не дотянуть до миллениума!

— Что же она сделала? — сухо поинтересовался Анатолий.

— Попыталась шантажировать криминального авторитета, но выбрала добычу не по зубам. Лорину убили, стали охотиться за ее помощниками. Тогда Птицелов выкрал архивы с очень важными данными и поспешил скрыться. Для этого он выбрал несколько радикальный, на мой взгляд, способ — видно, поддался страстям. Он устроил нападение на магазин с попыткой грабежа, покалечил продавца. Получил два года срока и в две тысячи первом вышел на свободу. Ни о каких попытках исправления и речи не шло, он собирался восстановить бизнес Лорины — или заняться чем-то подобным. Но пока у него была лишь информация, денег не было, людей, которым он мог доверять, тоже. Ему требовалась работа, которая дала бы ему все это. А где найти хорошую работу тому, кто только что освободился из тюрьмы?

— У меня, — прошептал Хромов. Он наконец начал понимать, к чему все идет. — Я всегда охотно принимал на работу бывших заключенных… Я хотел помочь им!

— В точку, — улыбнулся Костор. — Но добрые самаритяне не всегда заслуживают достойное вознаграждение. Получив уютную должность у вас, Птицелов начал готовиться к собственному бизнесу. Через год он познакомился, благодаря вам, с Антоном Смолиным.

— Моим системным администратором? — не поверил Анатолий. — Он здесь при чем?

— Вы увлечены рэйки и все знаете об этом, но то, что с рэйки не связано, иногда проходит мимо вас. Например, вы упустили, какую уникальную личность наняли. Смолин — редкий талант, его способности в программировании поражают.

— Но он же всего лишь сисадмин!

— Лень и не такие таланты ломала, — пояснил Костор. — Смолин от природы лишен амбиций и стремления к наживе. Ему нужно, чтобы жизнь текла ровно, мягко, без лишних потрясений. Поэтому он выбрал себе невзрачную работу, довольствовался малым и старался поменьше общаться с людьми.

О последней черте Анатолий знал. Смолин действительно почти ни с кем не говорил, приходил, чтобы выполнить работу, и быстро уходил. Но ведь справлялся он блестяще и ничего не требовал сверх зарплаты. По сути, за все годы, что они были знакомы, Анатолий обменялся с ним лишь парой незначительных фраз, остальное делали его ассистенты и кадровики.

Он был уверен, что раз человек работает на такой должности, за такие деньги, он просто больше ни на что не способен. Как оказалось, зря.

— В отличие от вас Птицелов быстро разглядел потенциал Смолина, — продолжил Костор. — И сумел найти к нему подход, во многом благодаря сестре Антона, Ксении, с которой познакомился тогда же. Ксения и Птицелов хотели денег. Смолин был готов на все, лишь бы его лишний раз не дергали. Он выполнял то, что ему велели. Теперь у Птицелова было сразу две ценнейших ресурса: гениальный программист и решительная, наглая Ксения, которая действовала довольно артистично и умела входить в доверие. И еще база криминальных авторитетов прошлого. Главным для Птицелова было определиться, что продавать, и он выбрал любовь. Это товар, который всегда нужен, независимо от того, какая эпоха и где там кризис. Кому-то любовь дает счастье, кому-то — связи, кому-то — покровительство. Ловко используя методики психологического воздействия, разработанные еще Лориной, он начал объединять пары. Сначала он делал это осторожно, мягко, да и людей выбирал не слишком влиятельных. Но постепенно его аппетиты возросли. Однажды возникла ситуация, когда ему потребовалось не склонить человека к определенной цели, а сломать его.

— И что он сделал тогда?

Анатолию только и оставалось, что спрашивать, слушать, а ведь хотелось возражать. Потому что он знал и Антона Смолина, и его сестру Ксюшу много лет, она в отделе маркетинга «Курамы» работала! Как они могут оказаться преступниками?

Но Игнат Костор — не тот человек, что будет врать. Раз он пришел сюда, то уже знает все наверняка.

— Птицелов связался с джентльменом, работавшим под сомнительным псевдонимом Милонег Август. Август был клиентом Лорины, она помогала ему наладить свой бизнес — организовать секту. От отца у Августа остались чертежи аппарата, способного воздействовать на человеческую психику, и сам будущий лидер секты усовершенствовал эту разработку. С такими ресурсами он мог добиться многого, но остановился на собственной общине, потому что не хотел лезть ни в политику, ни в откровенный криминал. Он существовал сам по себе, и его это устраивало. Но и от предложения Птицелова он отказываться не стал, потому что это было выгодно всем. Птицелов сам приводил к нему клиентов, платил огромные деньги, а Милонег Август помогал внушить им то, что нужно. Впрочем, на определенном этапе конфликт интересов все же случился. Милонег стал требовать больше денег, а в случае отказа угрожал разоблачением Птицелова, за что и поплатился. Птицелов сделал вид, что согласен, а на встречу явился не один. К тому моменту он уже успел оказать несколько услуг не за деньги, а за спасибо. Скажем, пригонял криминальному авторитету невесту, не брал за это ни копейки, но взамен мог потребовать об одном одолжении в будущем. Вот такое одолжение ему и оказали с Августом. Лидер секты был устранен весьма характерным способом с использованием озера и взрывчатки, а Птицелов забрал принадлежавшую ему машину и продолжил работу. Дела у него шли неплохо, пока его жертвой не стала юная особа по имени Яна Орловец. Ее отец организовал расследование, которое привело к обнаружению Птицелова и его сегодняшнему аресту.

Анатолий пытался понять, о ком идет речь. Кто обладал должными ресурсами, чтобы и работать в центре, и проворачивать такое? Кто был достаточно умен для этого? С кем чаще всего общались Антон и Ксения? Он перебирал в уме сотрудников, он их всех знал лично, но никто не подходил на эту роль.

— Ах да, совсем забыл упомянуть! — показательно спохватился Костор. Видно, он все это воспринимал как развлечение. — Лорина никогда не интересовалась не только ровесниками, но и мужчинами вообще, они ей были просто противны. В свою спальню она допускала только юных дев. Говоря «он», я имел в виду «молодой человек», а человек — это и мужчина, и женщина, чтоб вы знали.

Вот тогда Анатолий понял. Все еще не веря себе, он повернулся в ту сторону, где сидела Светлана.

Та была белее мела. Она давно уже ничего не записывала, просто смотрела на них, и глаза ее горели такой ненавистью, какой Анатолий от нее просто не ожидал. Хромов двинулся к ней. Светлана, не говоря ни слова, схватила со стола декоративный нож для бумаги — подарок партнеров, оформленный в виде небольшого кинжала с малахитовой ручкой. Не потратив ни секунды на сомнения, Светлана вогнала лезвие себе в грудь.

Стало тихо, как в гробу, а потом снова зазвучал голос Костора:

— Надо же… Получилось даже эпичнее, чем я ожидал!

* * *

Вероника была рада, что не придется лишний раз встречаться с Севером. Она знала, что у него все хорошо и он стремительно идет на поправку, и этого ей было достаточно. Она несколько дней оставалась с ним в больнице. Когда она уходила, они не прощались, но оба знали, что больше им видеться нельзя, так будет лучше.

Теперь Тронов заранее предупредил ее, что на беседе будут присутствовать только Алиса и Дамир. Почему не приехал Север — она не спросила. Все к лучшему.

Она специально попросила отложить эту встречу до момента, когда расследование будет закончено. Ей хотелось знать все детали — не только о Птицелове, но и о том, что стало со всеми жертвами. В квартире Светланы Агафоновой нашли полную базу данных, где были зафиксированы имена ее клиентов, подобранных для них пар и меры воздействия. Григорий Орловец позаботился о том, чтобы копию базы получили семьи ее жертв. Возможно, теперь для них все изменится.

— Поздравляю, — обратился к ней Тронов. — Вы выиграли этот этап.

Треть приза отдали Дамиру, поскольку именно он разоблачил союзника Птицелова — Льва Адамовича. Но остальная награда досталась Веронике. Она, правда, и на это соглашаться не хотела, порывалась передать Дамиру все, да он не принял. Тогда она перевела выигрыш на счет Полины — ей пригодится.

— И все-таки скажите, как вы поняли, что Птицелов — это Светлана Агафонова, а не Анатолий Хромов? — спросил психолог.

— «Шерлок Холмс» помог, — улыбнулась Вероника.

— Кто, простите?

— «Шерлок Холмс».

Это была новая программа, созданная Вероникой, простейший вариант искусственного интеллекта. Туда нужно было вносить все фактические данные, связанные с расследованием: имена, адреса, даты. После этого «Шерлок» начинал поиск по открытым источникам Интернета, а также закачанным в него базам данных.

Именно программа неожиданно нашла связь между Милонегом Августом, ассистенткой Хромова Светланой Агафоновой и Святославом Сохиным — молодым курьером. А точнее, не самим Сохиным, а его бабушкой, которая когда-то была уборщицей в офисе Лорины и гувернанткой в ее доме. Там, видимо, Агафонова познакомилась с ней, прониклась симпатией и спустя много лет нашла способ дать ее внуку заработать хорошие деньги. Именно поэтому она не убила Сохина, когда почувствовала неладное и начала избавляться от свидетелей. Милонег Август был одним из ее клиентов, слишком приметных, чтобы скрыть эту связь. Лорина в свое время привлекала много внимания, заметок о ней хватало.

Об этой связи Вероника и сообщила Тронову. По сути, она назвала имя Птицелова, и игра была закончена, дальше расследование вела полиция, вычисляя всех, кто был причастен к брачным аферам. Что же до Хромова, то он не знал, что творят его сотрудники — даже при том, что своим символом Светлана сделала картину, которую не раз видела в его кабинете.

Хромову действительно важно было распространение рэйки. Светлану интересовали деньги, но еще ее манила власть над чужими судьбами — та, которой обладала Лорина. Это увлечение разделяла Ксения Смолина, и если Светлана в основном придумывала планы, то Ксения воплощала в их жизнь, проявляя порой излишнюю жестокость.

Леонид и Дина Воронко были одним из первых серьезных проектов Птицелова. До этого Светлана занималась парами среднего достатка, теперь же перешла на по-настоящему богатых людей. Она дала распоряжение морально сломать невесту Леонида Женю, убрать ее из игры. Реализацией этого плана занималась Ксения. Это было новое преступление для них, связанное с реальностью, а не с виртуальным миром, уничтожившее чью-то судьбу, но никто ни о чем не жалел. Жени как человека для них не существовало, была лишь преграда, которую требовалось устранить. После ее «измены» шокированного Леонида вовремя подцепил психолог, выбранный Светланой, который внушил молодому бизнесмену, какая жена ему нужна, а потом свел с Диной. Ситуация была решена, деньги — получены.

Теперь Леонид Воронко узнал об этом. Он все равно оплакивал Дину — она была матерью его детей. Однако он вернулся в жизнь Жени, стал выделять деньги на ее реабилитацию. Мать Жени пока была настроена враждебно, однако помощь принимала. А он был полон решимости исправить ошибку, которую допустил много лет назад.

Дочери Леонида, ставшие невольными свидетельницами смерти матери и похищения двоих незнакомцев, все еще проходили лечение. Воронко знал, что в будущем обеим понадобится семейное тепло. Женя — такая, какой она была раньше, — идеально вписалась бы и в его, и в их жизнь.

— Как думаете, Женю получится вылечить? — поинтересовалась Вероника.

— Не знаю, — вздохнул Тронов. — Случай тяжелый. Но хороших специалистов хватает, поэтому сдаваться нельзя.

Справившись с дебютом, Светлана не собиралась останавливаться на достигнутом. С тех пор Птицелов брался за два-три больших проекта в год, и слава его росла, равно как и гонорары. Рвение Ксении было Светлане на руку — она могла не показываться на людях, прикрываясь образом мистического Птицелова. Ей нужна была власть, но не слава. Ее проекты становились все масштабнее и безжалостнее.

На то, чтобы свести Ахмеда Камела и Катю Арамизову, потребовалось немало времени. Она была своевольной, с характером, а он хотел получить совсем другую жену. Он даже не любил ее, скорее, пошел на принцип, потому что она ему отказала при первом знакомстве.

Светлана быстро выяснила, что никакие психологи и лжеподруги не смогут убедить Катю вступить в брак с египтянином, а время поджимало. Ее нужно было ломать. Тогда были проанализированы особенности характера Кати, найдены слабости — такие, как страх перед смертью. Сыграв на них, Ксения устроила спектакль со смертельным диагнозом и заманила ее в секту. Катя сначала отнеслась к этому с сомнением, но уже после нескольких сеансов об уходе из лесного убежища не шло и речи. Она верила, что ее там лечат, и постепенно теряла себя. Когда пришло время отдать ее Ахмеду, она превратилась в жалкую тень той, кем была прежде.

Милонег Август и раньше помогал Птицелову, а тут вдруг сыграл решающую роль. Жадность взяла свое, он потребовал больше денег, и сделал это нагло. Тогда Светлана обратилась к преступнику, которому оказала услугу парой месяцев ранее. Он придумал план с праздником, отвлекающим сектантов, да еще и заставил Милонега помогать — тот был убежден, что ему все-таки заплатят. А его убили и взорвали тело. Это было фирменным методом того преступника, на котором настояла Светлана. Она рассудила так: даже если тело Милонега обнаружат, его смерть припишут мафиозным разборкам, с Птицеловом не свяжут. Птицелов ведь сводник, а не убийца!

Однако останки лидера секты так и не нашли. Его изобретение Ксения забрала с собой, машину установили прямо в центре «Курама». Внешне все это выглядело как экраны и колонки. Светлана объявила боссу, что закупила новое оборудование для релаксации — она занималась такими вопросами, и подозрений у Хромова не возникло.

Впрочем, использовать машину они не спешили. Они лишь условно представляли, как она работает, им не хватало знаний и опыта, которые были у Августа. Поэтому устройство было решено применить лишь в крайнем случае, пока же работали привычными методами.

Этих методов хватило для сведения Сергея и Карины Царевых. Антон вскрыл компьютер Сергея, и стали известны его специфические сексуальные предпочтения. Ксения нашла проститутку, способную дать ему то, что он хочет, а потом исчезнуть. Ту девицу сделали похожей на Карину, обучили, как себя вести, и познакомили с Царевым. В нужное время она вышла из игры и даже не пыталась никого шантажировать. Однако у Ксении возникли подозрения относительно того, сможет ли проститутка держать язык за зубами, и ее решено было убрать.

Задание выполнил тот же человек, что избавлялся от Августа, и тем же способом. На этот раз одолжений не было, ему заплатили, но исход всех устраивал: озеро стало могилой еще для одного человека. Сергей и Карина сошлись, гонорар был переведен. То, что Карина несчастна, никого не интересовало.

— Насколько мне известно, она собирается разводиться, — признала Вероника. Карина писала ей недавно, благодарила, так что информация была достоверной. — Теперь, когда Птицелова нет, она уже не боится это сделать. Впрочем, они могут и сойтись.

— Только если она закроет глаза на его вынужденные измены, — усмехнулась Алиса. — Сомневаюсь, что Сергей может измениться! Но не могу сказать, что так уж сочувствую этой Карине. Она сама подписалась на такое! А вот Катю жалко…

— Не стоит ее жалеть, — загадочно произнес Тронов. — Насколько мне известно, через несколько дней после того, как ее отец получил базу данных Птицелова и сделал соответствующие выводы, Екатерина пропала из дома мужа вместе со своими детьми. Ахмед ищет ее, но пока безрезультатно, никто не знает, где она. Ее родители уже объявили, что не имеют к этому отношения. Недавно ее отец спрашивал у меня совета относительно хорошего психиатра. Не думаю, что эти факты связаны.

— Действительно, — Вероника улыбнулась уголками губ. — Как они могут быть связаны?

Были у Птицелова и простые дорогие проекты — например, история Егора и Людмилы. Их не пришлось ломать, из-за них не совершались серьезные преступления и не рушились судьбы людей. Эти двое и так были одиноки, их свели обстоятельства.

До начала этой встречи Алиса сказала, что они снова сошлись. Егор все-таки вымолил прощение у беременной возлюбленной. Вероника не была уверена, нормально ли это — прощать такой обман. Но кто она такая, чтобы осуждать их?

Последней работой Светланы стали Вадим Довлатов и Яна Орловец. Вадим был умен, силен и самодостаточен, жениться он осознанно не хотел, а Яна вообще не была его типажом. Его нужно было ломать — и сильнее, чем Катю.

Работа над ним велась несколько месяцев. По сценарию Птицелова, ему везде виделся образ Яны — на картинах, в случайной рекламе, подброшенной Интернетом. Иногда девушки, очень похожие на нее, мелькали в толпе. Не единожды его заманивали в центр или просто похищали, чтобы воздействовать оборудованием, украденным у Августа. Ему вкалывали наркотические препараты для усиления эффекта и старательно втолковывали, что он должен полюбить Яну. Вадим те сеансы не запоминал, но информация в его подсознании откладывалась.

Это было первое использование техники Августа. Светлана действовала интуитивно, она мало что знала о побочных эффектах машины. А они были — и привели к трагедии.

Вадим не влюбился в образ Яны. Она в его подсознании стала ассоциироваться с болью, страхом и унижением, которыми сопровождались похищения. В итоге, встретив ее, молодой человек, уже не совсем здоровый, решил, что она ведьма, а его миссия — уничтожить ее. Тем более что пока он встречался с Яной и готовился к свадьбе, воздействие со стороны Птицелова не прекращалось.

К четырнадцатому февраля его безумие было доведено до предела. Он пришел на свою свадьбу, зная, что убьет невесту, как только они останутся наедине. Он вел себя идеально на празднике, чтобы не спугнуть ее раньше срока. Светлана это не предвидела, но ни о чем не жалела, она лишь учла, что с техникой нужно обращаться осторожней.

Сначала она не боялась мести Орловца. Многие пытались достать Птицелова, и ни у кого не получилось. Но был привлечен проект Тронова — с финансовыми ресурсами инвесторов и интеллектуальными способностями участников.

Конечно, о проекте Светлана тогда ничего не знала. Она лишь стала замечать, что кто-то отслеживает ее — ищет в Интернете и даже угрожает там, опрашивает людей, с которыми она работала или которых задействовала. Первым кандидатом на такое был Орловец, и она заказала жестокую расправу над его телохранителем, чтобы припугнуть бизнесмена. Однако загадочное преследование не прекратилось.

О том, что представляет собой проект, она узнала от Валентина Белоуса. Тот нашел связь между Птицеловом и центром рэйки, пробрался туда ночью и был случайно пойман Антоном Смолиным, который работал из офиса, потому что ему удобно было использовать мощный сервер «Курамы» для поручений Светланы.

Валентина допросили с пристрастием, а он не отличался терпением к боли, выложил все и обо всех. Теперь Светлана понимала, какие серьезные силы направлены против нее, и должна была найти способ с ними разобраться.

Естественно, первым ее вариантом было убийство — нет человека, нет проблемы. Но два киллера, которых она наняла для участников проекта, так и не добрались до цели — они бесследно исчезли. Светлана не спешила второй раз повторять попытку, она просто установила наблюдение за домом.

Задерживать Валентина она не собиралась, но и сделать своим союзником не решилась. Она видела, что он слаб и недостаточно хладнокровен, сбежит при первой возможности. Поэтому было принято решение воздействовать на него машиной, внушить простейшую задачу: уничтожить кого-то при упоминании кодовых слов, среди которых было и имя Ксении. Это и стало решающим фактором для Полины, которая первой произнесла это имя в его присутствии. Метод нападения Светлана не задавала, его Валентин выбрал сам.

Дамир угадал правильно: на Птицелова работал Лев Адамович. Но их сотрудничество началось позже и стало не причиной, а следствием поведения Валентина. Светлана не решилась бы обратиться ни к кому из участников без острой необходимости. Но когда произошло нападение на Полину, ее партнер был единственным, кто не проявил особого участия. Он походил на тот тип личности, с которым Светлана любила работать.

А шпион в рядах проекта был ей очень нужен, потому что незадолго до нападения на Полину она предприняла новую попытку использования наемников. На этот раз цель была проще: требовалось убить только Ланфен, куратора проекта, и посмотреть, не приведет ли это к остановке расследования. Однако наемник был зарезан в подъезде, кем — не смогли определить даже ее наблюдатели.

Лев Адамович был достаточно труслив и продажен, чтобы помогать ей. Он поддерживал контакт с Ксенией и предупредил ее, когда Дамир, Север, Алиса и Вероника отправились в центр рэйки. Ксения такого не ожидала, она думала, что видеоролик отпугнет их.

Пытка Валерии Белоус была ее инициативой. Светлана просто велела похитить и убить ее, она не хотела, чтобы кто-то из проекта вертелся рядом с Хромовым. Но Ксения решила использовать Валерию для запугивания остальных. Это было ее ошибкой — и теперь она не смела рассказать все Светлане, она решила избавиться от преследователей сама. Брат согласился помочь, и она верила, что сможет использовать Дамира. Вместе с зомбированным Дамиром их в подвале «Курамы» было бы трое против троих, и победили бы те, у кого в руках оружие.

Но события пошли не по плану, а дальше в дело вступил Игнат Костор со своими людьми, и все было кончено.

Полина Грановская все еще оставалась в больнице. Ее ожидала реабилитация, однако прогнозы врачей были положительными. Ожог был поверхностным, помощь оказали быстро, так что, вероятнее всего, ей не придется всю жизнь провести со шрамами, напоминающими о проекте.

Льва Адамовича арестовали. Сначала он пытался доказать, что оставался в квартире, чтобы участвовать в шоу, а вовсе не по заданию Птицелова, но изучение файлов на его компьютере и истории звонков все расставило на свои места. Вероника не знала, какой срок ему грозит, да и не интересовалась — этот человек был ей противен.

Валентина Белоуса собирались отправить на лечение. Он не отдавал себе отчета в том, что делает, и совершенно не помнил нападения на Полину. Поскольку воздействие на него было краткосрочным, вероятность возвращения к нормальной жизни Тронов оценивал как очень высокую.

Валерию Белоус нашли в загородном доме, принадлежащем Ксении и Антону. Она лишилась двух пальцев, но более серьезных травм ей нанести не успели, хотя вряд ли планировали оставлять ее в живых. Анатолий Хромов вызвался ей помочь, и она с радостью приняла эту помощь. Три дня назад она подала официальное заявление на развод и судьбой пока что официального супруга даже не интересовалась.

Алиса показательно возмущалась, что ей не удалось стать абсолютной чемпионкой проекта, выигравшей все этапы, однако по-настоящему не злилась. Она была первой, кто поздравил Веронику с победой.

Дамир опасался, что воздействие машины все-таки вызовет побочные эффекты, но все обошлось. Приступы, связанные с его болезнью, не участились, и та ночь стала забываться.

Север вовсю посещал светские вечеринки, хотя левую руку еще носил на перевязи, на заживление травмы плеча требовалось больше времени. Зато он мгновенно стал героем и тусовок, и светской хроники. Он старательно делал вид, что это ему нравится.

Светлана Агафонова, узнав о том, что ее разоблачили, совершила неожиданно импульсивный поступок, которого от нее не ожидал никто — нанесла себе смертельное ранение. Она скончалась по дороге в больницу. Видимо, она догадывалась, что теперь, когда семьи ее жертв знают правду, ей все равно не удалось бы дожить до суда, только смерть ее была бы не такой быстрой и безболезненной.

Ксения Смолина пришла в полицию сама — серьезная огнестрельная рана не позволяла ей покинуть страну. Очевидно, она надеялась на помощь Светланы, но, узнав о ее смерти, потеряла всякую надежду. Теперь она и ее брат ожидали суда.

Птицелов был уничтожен. Инвесторы остались очень довольны отснятым материалом. Четвертый этап закончился.