— Ты что, обиделся на что-то?

Алиса прекрасно контролировала интонацию, знала, какой эффект производит. Для Дамира это до сих пор оставалось загадкой: вроде бы ничего особенного, всего лишь чуть повышает тональность и добавляет придыхание. А в итоге — мурашки по коже, и желание если не поддаться, то подыграть ей так точно. Это не означало, что он каждый раз следовал порыву, но не удивиться собственной реакции не мог.

В такие моменты лучше было не смотреть на нее. Этот голос да соответствующее выражение лица — и все, можно было простить ей что угодно. Правда, на этот раз нечего было прощать. Дамир не злился на нее, он просто задумался. Но поскольку причины чувствовать себя виноватой у нее были, он решил не отказываться от воспитательного момента.

— А как ты думаешь? — поинтересовался он.

Ночью снова шел снег, дороги замело. Поэтому они предпочли поехать на автобусе, оставив машину Алисы на парковке. В такое время в салоне было пусто, тихо, и можно было смотреть в окно на черно-белый город.

— Думаю, что нечего на меня дуться, если я скрашиваю твое существование, — подмигнула ему Алиса. — В прямом смысле.

Тут поспорить с ней было сложно. В такую погоду ее ярко-красное полупальто и красный же длинный шарф смотрелись как рябина на снегу. И снова Дамир не позволил себе поддаться ее очарованию.

— Это не извиняет все твои действия.

— Ничего особенного я не делала!

— Ты подралась с Полиной.

— Я не дралась с этой Чиполиной!

— Как она тогда оказалась на полу?

— Упала, — хитро ухмыльнулась Алиса.

На самом-то деле конфликт их яйца выеденного не стоил. Полина попыталась с утра выгнать всех из кухни, потому что «привыкла готовить завтрак одна». Валерия послушно ушла, Алиса, с привычным упрямством, отказалась даже слушать. Тогда Полина и сделала очень большую глупость: попыталась вытолкать Алису.

Она-то не знала, что в месяцы, прошедшие после третьего этапа проекта, Алиса успела пройти базовый курс самообороны. Обстоятельства заставляли! Этого вряд ли хватило бы, чтобы справиться с опытным бойцом — а чтобы опрокинуть девушку на шпильках, как слепого котенка, оказалось достаточно.

Дамир находил все это забавным, несколько варварским и слишком шумным. Он бы вообще не участвовал в этой потасовке, если бы не опасался, что за даму сердца вступится ее партнер, Лев Адамович. Но тот, увидев Полину на полу, ржал громче полковой лошади.

Словом, высокие отношения.

Скандал мог бы греметь все утро, если бы они не уехали. Их планы были для Алисы важнее мелких разборок.

— Ты ведь понимаешь, что ты делаешь рейтинг этому шоу? — спросил он. — Из детективного проекта оно превратится в то реалити, от которого мозг трансформируется в сливочное масло.

— Мне-то что? Я отвоевываю территорию! Если у нее осталось хоть немного соображалки, она отстанет.

В принципе, Полина полной дурой не была, он это видел. Просто она отличалась излишней категоричностью и уверенностью в своей правоте. С возрастом у таких, как она, это проходит или перетекает в маразм.

Хотя тут вряд ли запущенный случай, должна уняться. Полина тоже без дела не сидит, это видно, но чем она занимается, Дамиру было все равно.

У них появилась первая версия, вот что важно. Правда, пока что она была очень условной, потому что основывалась исключительно на догадках и непроверенных материалах.

Он рассматривал снимок курьера из банка часами, но ничего особенного не замечал. Он думал, что это тупик. А потом к делу соизволила подключиться Алиса, и именно она заметила одну очень важную деталь.

А именно — рюкзак на плече молодого человека. Рюкзак этот был простой, дешевый даже, но специфической формы и расцветки. Такие в магазинах не продаются, эти рюкзаки осенью разыгрывала одна компания — производитель чипсов. Дамир за подобными вещами не следил, а вот Алиса внезапно оказалась в курсе.

— По телевизору рекламу видела, — пояснила она. — Таких рюкзаков было немного, всего-то пара сотен. Нужно посмотреть, кто их выиграл, и, может, среди них будет наш парень!

Все это казалось Дамиру очень сомнительным, но просто так возражать он не любил, а альтернативу предложить не мог. Они решили воспользоваться предложением инвестора и отправились к Ланфен. Сами они не могли получить список победителей той игры, а она — могла, и она им не отказала.

Скоро список имен был у них. Выяснилось, что счастливые обладатели рюкзаков заполняли специальную анкету, где указывали личные данные. Однако среди них могло и не быть курьера: кто его знает, где он этот рюкзак взял. Может, подарили, или одолжил, или украл где-то! Да и Алиса могла ошибиться, снимок нечеткий. С чего бы вдруг курьеру, перевозившему сотни тысяч долларов, складывать их в рекламную дешевку?

Тем не менее проверку они провели. Каждое имя пробивали в Интернете, искали фотографии и аккаунты в соцсетях, сравнивали с изображением из банка. Алиса терпеть не могла такую нудную и однообразную работу, но тут даже она не стала отказываться.

Они прошли только половину списка, были на грани того, чтобы сдаться, когда неожиданно получили результат. Юноша, смотревший на них с фото в очередном профиле, был очень похож на курьера из банка. Та же комплекция, тот же цвет волос. Сомнительные признаки, однако приходилось довольствоваться этим.

— Нужно проверить его, — заявила Алиса. — А если не повезет, искать дальше. Потому что я больше в компьютер пялиться не могу!

— Не буду спорить.

В то, что девятнадцатилетний Святослав Сохин — это знаменитый Птицелов, Дамир не верил. Что это за злой гений с пеленок? Да и то, что невзрачный малолетка может работать на преступника, вызывало сомнения. Однако гадать бесполезно, можно только проверить.

Дом, указанный в анкете, был старым — не из того «золотого фонда», что уже считался элитной застройкой, а всего лишь зданием, доживавшим свой век в ожидании неизбежного сноса. Лишь в трети окон были установлены современные стеклопакеты, в остальных красовались деревянные рамы — ровесницы стен.

— По-моему, мы ошиблись, — указал Дамир. — Не может он жить в таком доме!

— Слушай, но мы уже проехали полгорода! И я замерзла. Давай хоть попробуем зайти, погреться!

— Ты будешь греться в доме чужих людей?

— Или, если повезет, преступника!

— У тебя странное представление о везении.

Несмотря на общее состояние дома, вход в подъезд блокировала вполне добротная дверь, защищенная домофоном. Алиса без сомнений набрала номер квартиры. Дамир был убежден, что они напрасно тратят время.

Прошло намного больше времени, чем обычно требуется для ответа. Даже Алиса, с ее энтузиазмом, уже была готова сдаться и уйти, когда из динамика наконец послышался голос.

— Кто там?

Голос был женский и мгновенно выдавал пожилой возраст своей обладательницы. Алису это не смутило.

— Здравствуйте! Мы ищем Святослава! Он дома?

— Славика нету, он в колледже… А вы кто ему будете?

— А мы как раз из колледжа, — уверенно заявила Алиса. — Дело в том, что Слава прогуливает! Мы бы хотели поговорить с его официальным опекуном или родителями!

Дамир только глаза закатил. Что она несет? Какой опекун у девятнадцатилетнего парня?

Однако их собеседница подвох не заметила.

— У Славика что, проблемы могут быть?

— Возможно. Но мы бы хотели сначала поговорить, а потом уже делать выводы.

— Заходите, можно мне рассказать, я его бабушка! Я ему всыплю сама, не нужно его наказывать!

Прозвучал звуковой сигнал, указывающий, что дверь открыта. За ней их встретил теплый подъезд, обшарпанный, но чистый. Лифта здесь не было, поэтому у них была возможность осмотреть каждый лестничный пролет в поисках нужной квартиры.

— Если это тот чувак, что нам нужен, бабушка точно ничего не знает, — шепнула Алиса. — Я ее отвлеку, а ты постарайся осмотреть его комнату!

— Ты что, серьезно?

— Конечно!

— Алиса, это преступление!

— Да ерунда это, а не преступление! Если это не он, мы ничего не тронем. А если это преступник, правда на нашей стороне!

Вот поэтому он и не хотел возвращаться в этот проект.

Дверь им открыла пожилая дама. Она ходила, опираясь на палку, одета была элегантно, хотя гостей вряд ли ждала. Она не относилась к тем, кто с возрастом перестает следить за собой. В этом, да еще в осанке и манере держать голову Дамиру виделся образ бывшей учительницы.

Квартира была небольшой, чистой, но не ремонтировалась она лет двадцать. На вешалке висели женские вещи, судя по размеру, встречавшей их старушки, и мужские, молодежные. Больше ничего.

Алиса тоже это заметила:

— Вы воспитываете внука одна, не так ли?

— Всегда одна воспитывала, — вздохнула дама. — И такой ведь хороший мальчик получился! Может, вы что-то напутали? Может, он все-таки ходит, а его не отметили или как-то так?

— Может, — кивнула Алиса. — Давайте обсудим.

— Конечно! Проходите в зал, я вам чай сделаю.

— Разрешите, я вам помогу.

Старушка пыталась отказаться, ссылаясь на то, что гости сами себя обслуживать не должны. Но Алиса умела быть настойчивой и без сомнений отконвоировала хозяйку квартиры на кухню.

Дамир сделал вид, что замешкался с обувью, а когда обе ушли из коридора, отправился осматривать комнаты. Их было всего две, и определить ту, что принадлежала Святославу, оказалось несложно.

Он не был похож ни на бунтаря, ни на наркомана, ни на юного бандита. По крайней мере, его жилище такого впечатления не производило: повсюду были книги, исписанные тетради, в углу стоял старенький компьютер. Многие из этих учебников Дамир видел и сам, когда был студентом медицинской академии.

Но Святослав учился не на врача, а, судя по записям, на медбрата. Это ничего не меняло. Было видно, что он увлечен своим делом, эта увлеченность была Дамиру знакома.

Он уже не сомневался, что они ошиблись. Да, Святослав похож на того курьера, но это не может быть он! Поэтому комнату Дамир намеревался осмотреть бегло, просто потому, что обещал Алисе и привык держать слово свое.

Спальня Святослава была скучным, несколько захламленным, но в целом не подозрительным местом. Дамир настолько расслабился, что в общем хаосе едва не пропустил очень важную для них деталь — рюкзак. Но подсознание все-таки работало исправно, заставило снова посмотреть в ту сторону.

Это еще ничего не доказывало, они ведь и пришли сюда, потому что Святослав был в списке победителей розыгрыша. Но рюкзак был очень похож на тот, с записи, и даже одна шлейка была стерта больше другой — курьер носил его на одном плече.

Пока это были лишь легкие сомнения, которые мало что значили для расследования, и тем сильнее было удивление Дамира, когда он заглянул в рюкзак.

Денег там не было, зато в боковом кармане лежал паспорт на имя, использованное для открытия счета в банке, а с фотографии, несомненно, смотрел Святослав. Тихий студент-медик внезапно перестал быть таким безобидным.

Пока Дамир размышлял об обманчивости первых впечатлений, в коридоре щелкнул замок входной двери.

— Славик пришел! — донесся с кухни голос хозяйки. Судя по интонации, она ничего не заподозрила, и Алиса не сильно расстроила ее. — Вот сейчас и разберемся!

Зазвучали их шаги: обе направлялись в прихожую. Дамир чуть задержался, он не хотел, чтобы хозяйка квартиры видела, где он сейчас был.

— Что здесь происходит? — послышался из коридора удивленный мужской голос.

— Славик, мне сказали, что ты прогуливаешь!

— Что прогуливаю?

— Уроки!

— Ба, я только что из колледжа, у нас просто пара отменилась!

— Мы представляем дисциплинарный комитет, — авторитетно заявила Алиса. — Нас послали разобраться с вашими пропусками!

— Кого вы представляете? Кого это вообще — вас?

Дамир вышел из комнаты. Он оказался за спинами обеих, а они, отвлекшись на Святослава, не обернулись.

Молодой человек прекрасно знал, что никакой дисциплинарный комитет по домам не ходит. Он готов был заявить об этом, когда наконец перевел взгляд на Дамира. Тот показал ему паспорт.

Святослав все понял. Похоже, его бабушка не догадывалась о том, чем он занимается, и он не хотел, чтобы она знала. Студент понуро опустил голову, продолжая наблюдать за ними исподлобья.

— Возможно, действительно произошла ошибка, — многозначительно произнесла Алиса. — Я так вашей бабушке и сказала. Компьютерный сбой, знаете ли! Хотя техника у нас дорогая — двести тысяч долларов за обновление заплатили! Но нам лучше обсудить это наедине.

— Давайте обсудим, — сдержанно кивнул Святослав. Он понял намек, это было видно по глазам. — Пойдемте ко мне.

— А я пока успею пирожок на скорую руку сделать! — обрадовалась старушка. — Уверена, все разрешится!

Они прошли в комнату Святослава, оставив хозяйку одну.

Там молодой человек поспешно запер дверь, прислушался, чтобы убедиться, что бабушка не будет стоять возле его спальни, а действительно уйдет на кухню.

— Ну и свинарник! — присвистнула Алиса. — Это на кого же он учится, что столько книжек нужно?

— На медика, — пояснил Дамир. — У меня еще больше было.

— Вы пришли ругать меня за прогулы, не зная, где я учусь? — ядовито осведомился Святослав.

— Дебила из себя не строй, а лучше поблагодари, что мы твоей бабушке правду не сказали, — посоветовала Алиса. — Ты ведь понимаешь, что тебе светит срок?

— За что? Какой еще срок?

— Да как минимум вот за это. — Дамир снова показал ему паспорт.

— А это не мое!

— Да неужели? С твоей фотографией — и не твое?

— На улице нашел, — заявил Святослав. — Иду, смотрю — паспорт лежит. А фото на меня похоже! Решил — оставлю себе, вдруг пригодится.

— Бывают же чудесные совпадения! — отметила Алиса. — Прямо вылитый ты, даже родинка на шее такая же! Может, у тебя брат-близнец есть? Так ищи же его скорее!

— Вы издеваетесь?

— Скорее да, чем нет.

— Это она умеет, — вздохнул Дамир. — Ты должен правильно понимать ситуацию: даже за то, что ты нашел паспорт и оставил его себе, ты можешь понести наказание. Ты такие вещи в полицию сдавать обязан. Но давай не будем тратить ни наше, ни твое время на истории о чудесных находках. Просто скажи правду.

— По-моему, вы уже сами себе придумали версию правды, под которую я подстраиваться не собираюсь! Я вообще не знаю, кто вы!

— Те, кто знает, что ты забрал двести тысяч долларов из банка для Птицелова и куда-то их отвез. Расскажи все, что тебе о нем известно.

— Не знаю я никакого Птицелова!

— Есть доказательства, записи видеокамер…

— Не представляю, о чем вы, — перебил ее Святослав.

Он все прекрасно знал — и давал им понять это. Выдавал жестами, мимикой, но не словами. Похоже, он решил уйти в полный отказ.

Парень упрямый, а серьезных улик у них нет, кроме рюкзака и паспорта. Но рюкзак вообще мало что значит, а для паспорта он уже придумал версию, за которую будет цепляться, как бы дурацки она ни звучала.

Вот и как на него давить? Угрожать раскрыть все его бабушке? Она-то как раз в его обман поверит и лично полицию вызовет, чтобы выгнать посторонних! А что еще? Бить его? Шантажировать? Все это было не их методом, а на уговоры не оставалось времени. Да и потом, если Святослав достаточно упрям, никакие переговоры не помогут.

Пока Дамир раздумывал, как быть, Алиса, как всегда, пошла по прямой. Она открыла на мобильном телефоне фотографию и продемонстрировала ее Святославу.

— Сюда смотри, придурок!

Дамир успел разглядеть обилие красного цвета и понял, что это за снимок. Фото раненой Яны Орловец, сделанное кем-то из гостей на свадьбе. Тронов не показывал его на общем собрании — боялся их шокировать. Но к первоначальному набору данных эти кадры прилагались.

Святослав невольно отпрянул, побледнел. Даже в маленьком разрешении эта фотография производила гнетущее впечатление.

— Что это?

— Это девушка, которую убил твой наниматель! — ответила Алиса. — Из-за тех двухсот тысяч! А ты думал, такие деньги просто так достаются? Серьезно? Ты ведь понимаешь, что ты становишься соучастником ее убийства?

— Я не знаю…

— Прекращай эту песенку! То, что ты помогал убийце, рано или поздно докажут, тебя посадят!

Она выбила его из колеи, показав снимок, и это было правильно. Но теперь Алиса давила слишком сильно, и Дамиру пришлось вмешаться.

— Посмотри на меня, — обратился он к Святославу. — Ты ведь хочешь стать врачом, не так ли? Для тебя это важно. Хочешь людям помогать, сохранять жизни, а не отбирать их. Ты не знал, что те деньги связаны с убийством, я уверен. Но теперь знаешь. Помоги нам найти Птицелова.

— Я не знаю, кто такой Птицелов…

— Ой, хватит уже! — возмутилась Алиса.

— Я серьезно! Я не знаю о нем ничего — ни имени, ни прозвища…

Он больше не пытался все отрицать — Рубикон был пройден. Не сводя глаз с фотографии, Святослав им все рассказал.

Своих родителей Слава не знал. Мать спилась и ушла из дома, а отца не могла назвать даже она. Точнее, не была уверена, от кого из многочисленных партнеров она забеременела. Его с детства растила бабушка, которая из-за этого не могла позволить себе ни отдых, ни полноценный выход на пенсию. Зато ей удалось создать для него все условия, чтобы он не чувствовал себя убогим, не таким, как все.

Слава понимал, какими усилиями все это ей дается, и чувствовал искреннюю благодарность. Он хотел стать по-настоящему выдающимся человеком, отплатить ей за все. Его идея учиться на врача ей очень понравилась.

Но на бесплатное обучение он не добирал баллов, ведь позволить себе репетиторов он не мог, а на платное не хватало денег. Замкнутый круг. Слава старался, подрабатывал, но те деньги были каплей в море его потребностей.

Все изменилось два года назад: ему пришло письмо без подписи. Неизвестный предлагал ему странную, но очень выгодную работу. Славе полагалось открывать счет на свое имя по поддельным документам, через некоторое время снимать оттуда деньги и получать за это хорошее вознаграждение.

Естественно, сначала он был полон сомнений. Молодой человек прекрасно знал, что эти деньги не имеют никакого отношения к легальному бизнесу. Кто станет перемещать законный заработок таким образом? Да и потом, что, если его хотят подставить? Он же в тюрьму сядет на полжизни. Неизвестный собеседник в письмах уверял его, что деньги пусть и не законные, но и не «кровавые» и никакой подставы тут нет. Слава не верил.

Он уже думал отказаться, но в то время заболела его бабушка. Потребовались средства на лечение — а он не мог даже одолжить их, не было у него таких знакомых! Тогда, набравшись смелости, он согласился.

Дело прошло точно по схеме незнакомца. Вознаграждения Славе хватило, чтобы оплатить лечение бабушки. На следующую подработку он решился уже с мыслями о поступлении в колледж.

Документы для него каждый раз делали новые, старые полагалось сжигать. Приходя в очередной банк, он, помня о камерах, маскировался шапками и одеждой, менял прическу, но в целом вел себя спокойно и ни у кого не вызывал подозрений. Для каждого задания ему давали новое место для отгрузки денег. Он кидал их в мусорный бак, закапывал в поле, прятал в мягкую игрушку и оставлял в парке.

Слава никогда не пытался отследить своего работодателя или обмануть его. Зачем? Из каждого груза ему разрешалось взять определенную сумму, что он и делал. Ему этого хватало.

Совесть иногда покалывала его, но он научился заглушать ее порывы. Для себя он решил, что будет работать со странным незнакомцем, пока не окончит обучение, дальше их пути обязательно разойдутся. Он заставил себя верить, что эти деньги никому не вредят.

Но вот явились Алиса и Дамир и показали ему фотографию умирающей девушки.

— А это ты зачем оставил себе? — Дамир кивнул на паспорт.

— На всякий случай. Решил, пусть полгода полежит, а потом, может, кредит на него возьму. Это точно не кровавое преступление! Я такого никогда еще не делал, да и сейчас не уверен, что решился бы. Но мне его хранить несложно, бабушка сюда не заходит, а вас я не ожидал.

Дамир еще раз просмотрел паспорт. Подделка была очень качественная, идеальная просто. В фальшивый документ даже поставили использованную визу! Понятно, почему у работников банка не возникло подозрений.

— Сколько заданий ты для него выполнил? — спросила Алиса.

— Пять или шесть… Нет, уже шесть. Три раза открывал счет в банке. Три раза получал деньги из рук других курьеров, или не знаю, кто они были. Мне просто говорили, куда подъехать и кого искать.

Тоже неплохая схема. Таким образом, Птицелов вообще не светился в банковском секторе. Но этот способ оплаты он мог применять только с клиентами, которым полностью доверял.

— Тебе сейчас придется вспомнить, куда именно ты отвез двести тысяч, — сказала Алиса. — Но для начала скажи мне, запомнил ли ты людей, у которых получал деньги лично.

— Не запомнил и не собирался запоминать! Я с ними не разговаривал даже, не хотел, чтобы они долго на меня смотрели. Правда… — Святослав замялся.

Чувствовалось, что он уже боится своего неизвестного нанимателя. Еще бы, после того, что он увидел! И теперь до него дошло, что, выдавая секреты, он и себя подставляет под удар.

— Прекрати жаться, все нормально будет, — поторопила его Алиса. — Он не узнает, что ты его выдал, а ты постарайся больше с ним не работать. Что ты вспомнил?

— Имя одного из клиентов.

— Как это? — смутился Дамир. — Ты же сказал, что не знаешь их!

— Я и не знал. Но этот был особенный… запоминающийся. Я получил от него деньги — а через пару недель увидел его по телевизору.

* * *

Соглашаясь на этот проект, Валерия не сомневалась, что будет совершенно бесполезна. Она подписала бумаги только для того, чтобы муж смог поучаствовать — он очень этого хотел. Сама Лера рассматривала это лишь как возможность бесплатно съездить в Питер.

А вот Валя — он всякие детективы любит. Всегда любил. Он ведь даже на работу устроился в частный музей криминалистики! Их дом был полон книг, научных и художественных, посвященных преступлениям.

При этом к детективной практике Валя раньше не стремился. Ему нравилось читать о сыщиках, наверное, даже представлять себя на их месте. Но полезть в криминал самому — это на него не похоже. Однако Лера не сомневалась, что в проекте Тронова все не по-настоящему. Это просто квест, пусть и очень страшный! Те жуткие фотографии, что им показали на общей встрече, до сих пор заставляли ее вздрагивать. И все же Лера понимала, что это не может быть реальным, им бы никогда не позволили такое расследовать.

Даже если отвлечься от других участников и сосредоточиться на их семье, все равно будет ясно, что это просто постановка. Валя ведь до жути боится покойников, куда ему расследование вести? И все же Лере было любопытно посмотреть, что из этого получится.

Она вообще с удивлением наблюдала за своим браком. Странно, что она когда-то решилась на такие отношения, она до сих пор не могла привыкнуть к ним! Но в жизни всегда есть место эксперименту.

К своим романам Лера относилась очень просто. Любовь, в том числе и плотская, — это естественно, а что естественно — то не безобразно. Для нее было принципиально только одно: она должна была испытывать хоть какие-то чувства по отношению к партнеру. К счастью, влюблялась она легко, легко и забывала о прошлом, благо на смену одному обожателю всегда приходил новый.

Это только в детстве она считала себя некрасивой и жутко комплексовала из-за маленьких глаз, крупноватого носа и больших пятен веснушек на лице. Повзрослев, она поняла, что классическая красота важна только для модной индустрии. Мужчины же ценят ощущение, которое появляется рядом с женщиной.

Поэтому у Леры всегда было намного больше поклонников, чем у тех ее подруг, что считались красавицами. Правда, надолго никто не задерживался, но ей было важнее, чтобы хоть кто-то оставался рядом. Она обожала этого человека, точнее, эту роль — роль ее возлюбленного. Какая разница, кто играет ее в данный момент?

Первый раз она вышла замуж рано, по глупости, просто потому, что хотелось показать однокурсницам: она способна окольцевать главного сердцееда университета. Тогда ей еще казалось, что брак, семья — это все ценность.

А толку? Сердцеед оказался пустышкой. Он и раньше-то не сильно справлялся с ее запросами в постели, а когда она родила дочь, и вовсе перестал ее устраивать. Тогда Лера решилась на то, что раньше считала чудовищным — с подачи родителей, вечно читавших ей нотации о «правильной жизни». Она изменила мужу.

Это оказалось не так страшно, как вопила мать, и не так подло, как рассказывал порой отец. Это очень даже здорово! Лера снова почувствовала себя живой, желанной, счастливой. Секс как будто заряжал ее, без него уже стало тяжеловато.

Муж сначала радовался тому, что жена вновь стала веселой, перестала скандалить. Но счастье длилось недолго: кто-то рассказал ему. Лера думала, что он поймет — все же стало хорошо! Но он решил цепляться за стереотипы, да еще и ударил ее тогда, нос сломал… В общем, расстались они некрасиво.

После такого Лера не то что не рвалась снова замуж — шарахалась от замужества, как от чумы. Зачем? Любовники у нее всегда были и так. Они помогали ей с карьерой, бытовыми проблемами и отдыхом, и делали это вдохновенно. Потому что любили. Когда переставали любить, расставались, но происходило это спокойно, а не так, как с первым мужем. При этом Леру не волновало, женат ее очередной спутник или нет. Она совершенно четко понимала, что никого из семьи уводить не будет. Никогда.

Валя не должен был стать исключением. Поначалу он вообще не привлек ее внимания, потому что отличался от ее любовников в худшую сторону. Но он не оставлял ее, поражал теми милыми романтичными сюрпризами, которые она на фоне роскошных подарков и забыла.

Постепенно Лера начала увлекаться им: совсем юный мальчишка, только-только достигший совершеннолетия, но такой серьезный, в этом был свой шарм. К тому же девственник — она это сама поняла, он не говорил, но Леру новое обстоятельство лишь раззадорило. Она и не заметила, как оказалась с ним в одной постели.

А потом она забеременела. В общем-то, ничего дикого в этом не было, в тридцать лет — нехитрое дело. Она даже решила оставить ребенка, но не думала, что это повлечет глобальные перемены в ее жизни. Как показывал опыт с первой дочерью, мужчины охотно слетаются на беззащитных молодых мамочек.

Но Валя красиво позвал ее замуж, а ее собственные родители давили все сильнее. Они жили старыми устоями, и им было важно, чтобы дочь «остепенилась».

Лера согласилась. Сыграли свадьбу, он переехал в ее квартиру. Несмотря на то, что Валя тогда еще учился, он не позволил жене его содержать, сам работал. Когда он стал музейным сотрудником, студенческий уровень заработка принципиально не изменился.

Но Лера не жаловалась. Наоборот, она прекратила работать, потому что ее очередной любовник был влиятельным человеком, способным ее содержать. Особой роскоши не было, но его подарки она ценила.

Сначала она думала, что Валя просто молча принимает это. Догадался, что он, мальчишка без опыта, не сможет заменить ей такое разнообразие, и смирился с этим. Тем более что тема измен в их доме не поднималась, Лера всегда заботилась о муже, исправно вела хозяйство, любила.

Ей потребовалось несколько лет, чтобы понять: Валя не притворяется. Он действительно верит ей. Конечно, до него доходили слухи о ее похождениях, а кто-то даже говорил прямым текстом, что у него гулящая жена, — люди любят оценивать чужую жизнь. Он ревновал и переносил это мучительно. Однако ему было нужно, чтобы Лера сама сказала ему правду, только тогда он бы поверил. Она же ничего говорить не собиралась.

Так и жили. Он — в мире своих любимых детективов, она — среди чужой роскоши, и в кругу знакомых они считались любящей парой, какие бы слухи о них ни ходили. Тем более что сына Валя обожал, да и с ее старшей дочерью, которая была всего на девять лет младше него, быстро нашел общий язык.

А теперь подвернулся этот проект. Для Вали это был первый шанс добиться чего-то значимого, проявить себя. Лера посмотрела на него новыми глазами, даже гордость почувствовала. Однако в расследование она не лезла. Муж сутками сидел над бумажками, которые ему дали, что-то там анализировал, схемы рисовал. Она же прогуливалась по улицам Петербурга, любовалась чудесными зданиями и улыбалась прозрачному мартовскому небу. Она готова была принять одиночество на этот период — для нее оно успело стать экзотикой.

И вот Валя попросил ее о помощи. Он хорошо ладил с книгами и другими источниками информации, но не с людьми. А тут требовалось поговорить с человеком, и не просто поговорить, а выманить у него важный секрет!

— Вот, — Валя протянул ей фотографию, распечатанную на принтере. — Это он.

На снимке был изображен импозантный господин лет пятидесяти пяти. Он не был моложавым, выглядел на свой возраст, да еще и седую бороду отпустил — элегантно постриженную, конечно же. Во всем его облике было что-то дворянское, не из этой эпохи. Как будто он только что сошел со страниц романа о царской России!

— Симпатичный!

— У тебя странная реакция, — надулся муж.

— Имею право, дядька-то видный!

— Это не просто видный дядька. Его зовут Анатолий Хромов, он владелец частной клиники. Он несколько раз упоминал о Птицелове, можно сказать, рекомендовал его. Нам очень важно узнать, что ему известно. Если повезет, мы сразу лидерами проекта станем!

То, что Лера не интересовалась расследованием, не означало, что она ничего в этом не понимала. У нее никогда не было проблем ни с памятью, ни с аналитическими способностями. Она догадывалась, почему такая информация важна для мужа.

Она была заинтригована. Она не собиралась притворяться детективщицей, но могла почувствовать себя шпионкой, прекрасной Матой Хари, соблазняющей тех, кто хранит тайные знания.

Свою роль сыграло и то, что ловить Хромова ей нужно было вовсе не на улице. К таким людям просто так не подойдешь! Валя достал ей билет на закрытую выставку в картинной галерее. Она там будет, Хромов там будет — идеальные условия для общения.

Валя мог пойти сам — и одновременно не мог. Они оба понимали, что это чуждая ему стихия, он там будет торчать, как гнилой зуб, неуместный и даже постыдный гость. Поэтому Лера готова была пойти хотя бы затем, чтобы он не позорился.

И еще это был отличный повод выгулять новое платье и украшения! Вишневый бархат скромно и аристократично подчеркнул достоинства ее фигуры, белое золото поблескивало на запястьях. Лера знала, что будет выделяться на фоне юных моделей, которых богатые мужчины берут на такие выставки в качестве аксессуара. Знала она и то, что выделяться будет выгодно.

Она не чувствовала смущения от того, что пришла на этот прием в одиночестве. Она привыкла бывать в таких местах. Лера слышала шепот за своей спиной, но знала, что одета достаточно дорого и этот шепот — не осуждение, а, скорее, зависть. Нет, эта миссия ей определенно нравилась!

Анатолий Хромов тоже был один. Он не привел с собой ни ухоженную супругу, отчаянно борющуюся со старостью, ни юную девочку с глазами колибри. Создавалось впечатление, что он действительно пришел в эту галерею ради картин.

Лера не собиралась терять время на сомнительные уловки, своего она привыкла добиваться кратчайшим путем.

— Добрый вечер. Вы ведь Анатолий, не так ли?

— Он самый, но не помню, чтобы нас представляли. — Хромов посмотрел на нее с мимолетным интересом. — Хотя не думаю, что я мог забыть.

Явной неприязни он не проявлял. Он знал, что сюда приглашены только люди определенного круга, никаких попрошаек. Где Валя взял приглашение, Лера до сих пор не знала. Вероятнее всего, у той китаянки, что привезла их в квартиру.

— Ваша память вас не подводит, я пришла, чтобы представить себя сама. Меня зовут Валерия.

— Очень приятно. Чем обязан?

— Я бы хотела поговорить о Птицелове.

Что-то мелькнуло в его глазах, но что — Лера не разобрала. Она не была сильна в толковании того, что не связано с притяжением между мужчиной и женщиной. Зато убедилась, что муж не ошибся: Хромов точно что-то знает.

Однако сам Хромов признаваться в этом не спешил.

— Не уверен, что понимаю, о чем вы.

— Это человек, который сводит пары. — Лера уверенно смотрела ему в глаза. — Очень влиятельный человек. Мне передали, что вы его знаете.

— Кто мог это передать?

— Да знаете… болтают то тут, то там…

— Не всем слухам можно верить, — усмехнулся Хромов. — Некоторые из них совсем уж нелепы. Но даже если бы я, допустим, знал такого человека, к чему он вам, прекрасная леди?

— Такая слава, как у него, не возникает на пустом месте.

— И что с того?

— Может, мне очень нужен его профессионализм!

Валя рассказал ей, что у Хромова не было ни жены, ни детей. Следовательно, сам он в услугах Птицелова не нуждался и не пользовался ими. А раз он так активно продвигает этого мошенника, они должны быть друзьями.

Хромов смерил ее изучающим взглядом.

— Вам? Для кого же?

— Для себя.

— Невозможно. Может, я и слышал об этом Птицелове… Но слышал я только то, что он помогает людям, у которых есть определенные трудности личного характера. Он не мог понадобиться вам.

Бинго. Хромов вел себя именно так, как она ожидала — как вели себя многие мужчины. Значит, и ей следовало продолжать в привычном стиле.

Лера чуть развернулась, почувствовала, как бархатная шлейка платья сползает по плечу. Она выждала пару секунд и только потом поправила ее. Все это время Хромов пристально наблюдал за ней.

— Вы думаете, я не могу страдать от одиночества? — жалостно спросила она.

— Чтобы разрушить ваше одиночество, вам достаточно просто пальцами щелкнуть.

— Пока вот не щелкается. Мне тридцать восемь, но, как видите, одна.

Ее обручальное кольцо осталось в квартире; она убедила Валю, что это всего лишь отвлекающий маневр.

— Птицелов — сомнительный тип. Я бы не рекомендовал вам с ним связываться.

— Значит, вы его все-таки знаете! — обрадовалась Лера.

— Слышал кое-что. Вы слышали обо мне, я — о нем. Когда ходишь по всем этим светским раутам, много чего наслушаешься.

— И много вы о нем слышали?

— Что есть такой ушлый торгаш человеческими душами. Не поймите меня неправильно, но он мне точно не друг. Я восхищаюсь им как бизнесменом. Но рекомендовать его я могу лишь тем, кто мне лично неприятен. Тем более, говорят, он сейчас затаился и заказы не принимает. Почему — не знаю.

— И как же выглядит такая рекомендация?

Мимо них прошел официант с бокалами. Лера сделала шаг в сторону, пропуская его, но показательно оступилась и чуть не упала, вынуждая Хромова поддержать ее. Это уже было не для шпионской миссии, а для ее собственного развлечения.

С такими людьми она никогда не сталкивалась. Он ее очаровывал.

— Вы любите картины, Валерия?

— Безумно. Разве не поэтому мы оба сегодня на выставке картин?

— Тонко подмечено. Я собираю их. Не знаю, какую купить, какая больше подойдет к моей нынешней коллекции.

— Чтобы узнать об этом, мне нужно посмотреть вашу коллекцию, — кокетливо заметила Лера.

— Я бы дорого заплатил за такое мнение! Может, подъедем ко мне? Это недалеко. Если мой шофер не подведет, мы успеем съездить в мой дом и вернуться сюда, чтобы приобрести картину.

— Думаю, это будет увлекательно.

Как же она была права, когда сняла обручальное кольцо!

Уходя из картинной галереи, Лера еще помнила о своей миссии, понимала, что, оставшись наедине с Хромовым, сможет узнать больше. Но она не была уверена, что к концу вечера не забудет об этом окончательно.

* * *

Во второй половине дня она перестала отвечать на его звонки.

Вроде бы взрослые люди, не подростки, и не нужно такому удивляться, но Егор сразу почувствовал неладное. Стало как-то холодно внутри, как будто в самом сердце открылся провал.

Так бывает, когда у тебя за спиной ложь. Огромная такая и опасная, как хищное животное. Твоя жизнь может быть идеальной, сказка с розовыми пони и хрустальными замками. Но там, где заканчивается вся эта радуга, начинается ложь. И ложь тебя убивает.

Объективных причин для беспокойства не было. Утром, когда он уезжал на работу, все было как обычно. Они проснулись вместе, она приготовила ему завтрак. Он поцеловал ее в щеку, а потом осторожно прикоснулся губами к ее животу, в котором рос их ребенок.

Ей не обязательно было уходить с работы так рано, но Люда сама приняла это решение. Она очень беспокоилась о малыше, хотела избежать любого риска. Сейчас, когда погода была не по сезону зимней, а на крышах нависли угрожающие сосульки, она нечасто выходила из дома.

А потому всегда была на связи! Сегодня утром она отвечала. Днем он послал ей сообщение — напомнил, что любит. Она обожала такие милые жесты, а Егор… ему они дарили чувство спокойствия. Пока Люда улыбалась ему, он знал, что ложь, маячившая за его спиной, все еще надежно укрыта.

Он подождал десять минут и позвонил. Послал электронное письмо. Сообщение. Зашел на ее страничку в Интернете и оставил послание там. И так — по кругу, не один раз. Люда молчала!

Он хотел сорваться и ехать к ней, но, как назло, именно на сегодня была назначена важная встреча. Он не мог уйти, но и сосредоточиться тоже не мог. Он знал, что проявил себя полным идиотом перед иностранными партнерами, и это ему еще аукнется.

Однако Егор не был уверен, что завтрашний день вообще будет иметь значение. Телефон Люды отвечал холодом длинных гудков. Это могло изменить всю его жизнь.

Егор пытался угадать, что могло случиться, и не мог. Одно его предположение было хуже другого. Поэтому он бегом покинул офис, даже не надел куртку, швырнул ее и сумку на заднее сиденье и ударил по газам.

Если бы его остановили полицейские, он бы не смог оправдаться. Но на этот раз повезло: патрульных не было. Он добрался до дома в рекордное время, едва не снес шлагбаум на подземной парковке, но наконец оказался на привычном месте.

А там его уже ждали. Некто опирался спиной о стену. Но Егор сразу почувствовал: это по его душу. На коже проступил холодный пот, руки дрожали. Этот тип, молчание Люды — это все не случайно!

У него ведь всегда было ощущение, что он не деньгами тому человеку заплатил, а душу продал. Сейчас оно стало особенно острым.

Он вышел из машины, и тот сделал шаг вперед. Он был достаточно молод — немногим старше тридцати по виду, подкачанный, высокий. Сильный. Но при этом одет скорее как дипломат какой-то, а не вышибала! Егор не знал, как все это понимать.

— Что, ты вдруг стал ей не мил? — насмешливо поинтересовался незнакомец.

— Что вы с ней сделали? — прошептал Егор.

— Не трясись ты так. Просто поговорить пришли. С ней и с тобой.

Незнакомец собирался подойти еще ближе, но этого Егор допустить не мог. Он сорвался с места, направляясь к лестнице.

— Подожди! — крикнул незнакомец.

Напрасно. Егор понятия не имел, кто это, однако доверять ему не собирался. Ему нужно было попасть в квартиру, убедиться, что Люда жива.

Преследователь не отставал. То, что он в лучшей физической форме, стало понятно очень быстро. Егор запыхался уже на третьем этаже, а незнакомец стремительно сокращал расстояние между ними. Они были на уровне пятого этажа, почти у цели, когда наконец поравнялись.

Мужчина налетел на него сзади, сбил с ног. Егор ударился лицом о ступени, и боль ненадолго ослепила его.

— Вот придурок, — услышал он как будто сквозь слой ваты. — А ведь с тобой хотели просто поговорить!

Незнакомец сильным рывком поднял его на ноги. На сером бетоне ступеней осталось алое пятно и кусок зуба.

— Шарфом замотайся, — велел он. — Не пугай девушку.

Люде действительно не следовало видеть его таким — окровавленным, с опухшим лицом. Поэтому Егор неохотно выполнил указание.

— Что вы будете делать? — с трудом произнес он. Поврежденный зуб нестерпимо болел.

— Отведу тебя к ней.

— А дальше?

— Увидишь.

Они поднялись еще на пролет, к квартире. Бежать Егор не пытался, знал, что это бесполезно. Похоже, сегодня собственная ложь все же отомстит ему.

Дверь в квартиру оказалась не заперта, они вошли вдвоем. Внутри царил привычный порядок, не было следов взлома или погрома. Это уже не вписывалось в мрачную картину, нарисованную воображением Егора.

Свет горел только в коридоре и на кухне, и незнакомец провел его туда.

За большим обеденным столом сидели двое — Люда и какая-то блондинка. Люда была заплаканной, но при этом целой и невредимой. Увидев его, она всхлипнула и снова прижала к лицу платок.

А вот блондинка сдержанно улыбнулась.

— Здравствуйте, Егор. Меня зовут Вероника. Как вы уже могли догадаться, я рассказала Людмиле правду.