Волнение и так зашкаливало, а Витольд еще и усугубил ситуацию.

— Это твоя победа, — спокойно сказал он. — Ты и должна ею насладиться.

— Но без тебя я бы не справилась! — попыталась возразить Саша.

— А для меня лучшая награда — то, что я смог повлиять на тебя, вот такой уж я тщеславный. Я впервые увидел тебя унылым седым кексиком, а сейчас смотрю на сильную молодую женщину. Пока я могу так изменить человека, списывать меня в утиль рано!

Саша подалась вперед и порывисто обняла его. Нет, она не питала на его счет никаких романтических иллюзий. В этом плане правда была понята и принята ими обоими. Но ей важно было знать, что у нее есть такой друг, настоящий хранитель, которому она действительно может доверять.

Если бы Витольд хотел забрать себе победу, он бы сделал это. Саша совершенно не разбиралась в документах, которые украла у Анастасии, не могла понять, что к чему. Это он сумел разобраться, насколько они важны, и объяснить все Тронову.

Теперь же психолог вызвал ее к себе. Она знала зачем. Витольд довез ее до дверей, они договорились о встрече для празднования, но внутрь Саша отправилась одна.

На этот раз беседа проходила не в конференц-зале, а в кабинете Тронова. Психолог встречал ее там — и он был не один. Одно из кресел уже занимал Костя. Судя по довольному виду, он тут оказался не случайно.

Саше хотелось возмутиться, но она сдержала себя. Витольд сказал, что побеждает всегда тот, кто спокоен. У Саши не было оснований не верить ему.

— Александра, здравствуйте, — кивнул ей Тронов. — Вы снова изменились, и снова в лучшую сторону. Примите мои комплименты.

— Спасибо.

Цвет волос ей пришлось сменить после инцидента в торговом центре. Но Саша была даже рада этому теперь, пепельно-русый нравился ей больше, чем шоколадный. Витольд порывался остричь ее еще короче, но тут уж она воспротивилась. Теперь Саша привыкла к новому образу и чувствовала: вот так она и должна выглядеть.

— Я готов объявить, что шестой этап проекта закончен, и во многом благодаря вам, Александра. Преимущественно благодаря вам!

— Тогда что здесь делает он? — Она кивнула на Костю.

— Константин разделил с вами победу. Видите ли, добытые вами документы доказывают, что Анастасия Гусинская и ее сообщник, Алексей Телешев, занимались противоправной деятельностью. Но там, увы, нет доказательств, что они причастны к смерти Аллы Соколовой, — а это и было основное задание. Такие доказательства предоставил нам Константин. Но поскольку одних данных, добытых им, вообще не было бы достаточно для уголовного дела, мы решили разделить победу не в равных долях, потому что ваш вклад в нее не однозначен. На совете инвесторов мы решили, что Александра получит восемьдесят процентов выигрыша, а Константин — двадцать.

— Эй! — возмутился Костя. — С какой стороны это честно? Вы ж сами сказали, дело касалось только Аллы Соколовой! То, что Саша доказала что-то еще, не так важно! Давайте уж делить сумму пополам, что ли!

— Решение инвесторов окончательно и пересмотрено не будет, — холодно сообщил Тронов.

— А я не возражаю, — пожала плечами Саша. Скандалить из-за этих двадцати процентов она не собиралась, Витольд правильно сказал: деньги — не главное в жизни. — Только я не понимаю, какие доказательства он умудрился добыть.

— Давайте я лучше расскажу вам все по порядку, — предложил психолог. — К сожалению, на этот раз, в силу обстоятельств, общего собрания не получится. Но вы — победители, а значит, должны получить ответы первыми.

Против этого Саша не возражала. Ей до сих пор не верилось, что она победила — что она превратилась в человека, который умеет побеждать. И чем больше она узнавала о том, что сумела остановить, тем сильнее становилось ее удивление.

Алексей Телешев и Анастасия Гусинская познакомились в две тысячи девятом году. Его тогда только-только уволили из полиции после долгих лет службы — за злоупотребление полномочиями. У нее биография была более впечатляющая. За свои неполные тридцать лет Анастасия успела узнать улицы в роли жрицы любви, торговала наркотиками, а потом устроилась на роль барменши в довольно крупное заведение в центре города. Правда, барыжить не перестала и от старых знакомств не избавилась. Работа в баре воспринималась ею просто как пауза, после которой начнется ее настоящее дело.

Они познакомились, когда она работала, а он стал ее клиентом. Стали встречаться. Оба были недовольны своим нынешним положением, оба искали новое дело, обоим был неинтересен законный небольшой заработок. Среди идей, которые они рассматривали, появилось и агентство недвижимости.

Естественно, не настоящее — там они бы не выплыли, им не нужны были копейки от законных сделок. Они сразу планировали продажу квартир, за которые больше не возьмется никто. Мысль о том, что нужно будет убить, не пугала их, просто заставила разработать набор возможных схем действия. Среди них главной было полное уничтожение тела; нет тела — нет дела, так ведь говорят.

Здесь на помощь пришел Николай Телешев. Он никогда не участвовал в убийствах, но всегда знал, чем занимается сын. Он поставлял растворитель, хранил их документы; его химчистка была специально оборудована для этого.

Они не спешили со своим планом, продумывали все тщательно. Все это время Анастасия продолжала работать в баре — это было очень удобно. Именно там она получила наводку на первую клиентку.

Она в тот день обслуживала мужа Елены Рябченко. Мужчина, зарядившись алкоголем, стал жаловаться на то, что ему срочно нужны деньги, и идеально было бы продать домик непутевой жены, так она же уперлась. А он и не настаивает, потому что не уверен, что готов терпеть ее в своей городской квартире. Вот если бы померла она наконец от цирроза печени — было бы счастье всем! У нее все равно не осталось родни, никто скучать не будет.

Анастасия сразу поняла: вот она, идеальная возможность проверить, как работают их схемы на практике. Елена Рябченко жила одна, далеко от Москвы, она оказалась никому не нужной. Даже в случае их неудачи ее смерть особо и не расследовали бы.

Но неудачи не было. Они избавились от Елены, задушить беспробудно пьяную женщину оказалось несложно. Погрузили тело в контейнер, залили жидкостью, стали ждать. Труп действительно растворился полностью, как и обещал Телешев-старший, но на это ушли сутки, так что формулу нужно было совершенствовать. Останки просто выплеснули во двор, участок покинули. Когда муж Елены Рябченко появился в баре снова, Анастасия вручила ему визитку агентства «2А» и намекнула, что они решают любые проблемы.

Вот только счастья опустошенный дом никому не принес. Остатки вещества в доме и во дворе испарялись, вызывая респираторные заболевания у новых жильцов. Особенно пагубно они действовали на детей, дом скоро опустел, а потом и сгорел, словно проклятый погибшей хозяйкой.

Анастасию и Алексея это уже не интересовало. Они отслеживали судьбу недвижимости, которой занимались, но только на возможность уголовных расследований. Печальная участь новых жильцов их не заботила.

У них появилась новая цель — Алла Соколова. Точнее, ее квартира. О ней Анастасия узнала от знакомых, которые занимались «не совсем легальным возвращением долгов». Они вели дело Андрея, знали, что у него есть больная мать, а у матери — квартира. Они подсказали Анастасии, что Андрей на пределе, и если его подтолкнуть в нужную сторону, жилье можно получить за гроши.

Для начала Анастасия попробовала поговорить с самим Андреем, но он был непреклонен. Ему не жалко было квартиру, он просто не хотел лишать свою мать любимого дома. Тогда риелтор решила познакомиться поближе с самой Аллой. Она не планировала сразу убивать ее — в центре города это сделать сложнее, чем в одиноком деревенском домике! Она шла просто поговорить.

Квартира была заперта, но для Анастасии это не стало проблемой. Она вскрыла замок, ей нужно было время наедине с Аллой. Однако у той случился очередной приступ паники: ей показалось, что по квартире ползают змеи, а кто-то с золотыми глазами хочет ее убить. Она вырвалась в подъезд, Анастасия последовала за ней. Завязалась потасовка, в ходе которой Алла и упала с лестницы.

Сообразив, что хозяйка квартиры мертва, Анастасия поспешила покинуть дом. Ситуация вышла из-под контроля, она не знала, заподозрят ли ее. Она затаилась в загородном доме, а Телешев следил за ситуацией.

Но ей повезло. Никто не видел ее, а соседи слышали только голос самой Аллы. Правда, тогда никому не было известно про одну мелочь.

— Тут и вступаю я, — гордо заявил Костя. — Черта с два они бы что без меня нашли!

Потеряв нить расследования и окончательно поссорившись с Сашей, он решил подойти к делу с другой стороны. Он обходил дома, сидел на форумах, связанных с районом, просматривал блоги. Он искал информацию не об убийстве Аллы Соколовой, а просто о дне, когда это произошло.

Ему повезло не сразу. Он проводил за работой даже не часы — дни. И когда Костя почти отчаялся, его необычный метод внезапно дал результат. В фото-профиле одной из социальных сетей он обнаружил результат фотосессии, сделанной в этот день. Девушки позировали как раз в том дворе, где жила Алла Соколова, — а на заднем плане было четко видно Анастасию Гусинскую, которая сначала заходила в подъезд, а потом с перепуганным видом выбегала из него.

— Это ни в коем случае не прямая улика, — пояснил Тронов. — Но как косвенная она очень важна.

Костя нашел автора фото, выкупил оригиналы снимков. По ним четко можно было определить дату и время визита Анастасии. Притом что она неоднократно заявляла, будто не знала Аллу и никогда не бывала в том доме до заключения контракта с Андреем! Теперь эта ложь работала против нее.

Когда угроза отступила, она снова связалась с Андреем. Он был настолько подавлен случившимся, что согласился сразу. Ему хотелось избавиться и от квартиры, и от долгов и начать новую жизнь.

Анастасия выставила квартиру на продажу — и клиент мгновенно нашелся сам. Леонид Марканов был готов подписывать договор немедленно и платить наличными. Ему настолько хотелось получить эту квартиру, что у риелтора даже возник соблазн поднять цену, но она остановила себя. Она и так слишком рисковала в этом случае, она разделяла стремление врача покончить со всем как можно скорее.

Тем более что вскоре она познакомилась с Элизой Грановской, и все ее внимание переключилось на пожилую вдову. По сути, Анастасия вела себя именно так, как предполагала соседка. Сначала изобразила внимание и заботу, добилась оформления продажи, а потом просто избавилась от своей благодетельницы. Как ни странно, она не убивала Элизу — она только планировала убить. Анастасия настолько детально объяснила пожилой женщине, какой будет ее смерть и что произойдет с трупом, что дополнительные действия не понадобились. У Элизы действительно случился сердечный приступ, и ни один эксперт не доказал бы, что в этом есть вина Анастасии.

Квартира так понравилась риелтору, что она решила оставить себе и ее, и загородный дом. Дом передали Николаю, а в квартире Алексей и Анастасия поселились вдвоем. Они рассматривали это как инвестицию: в интерьере было достаточно дорогих вещей, чтобы обеспечить им финансовую поддержку, если с бизнесом что-то пойдет не так.

Но пока затруднений не было. Скоро знакомый Анастасии по наркоторговле подкинул ей очередную жертву. Он пожаловался, что один из клиентов уже весь в долгах — и это притом, что живет он в квартире один, мог бы и продать! Лучшей мотивации Анастасии было не нужно. Она проверила все данные, и когда они подтвердились, судьба Антона Сурко была решена.

Его перехватили на улице, когда он возвращался домой от того самого барыги. Затолкали в машину, отвезли в лес, убили там и избавились от тела своим фирменным способом — все по накатанной. Квартиру с радостью продала сводная сестра Антона, которая давно уже была не рада сомнительному родственнику, а жить в «наркопритоне» не собиралась. Правда, шум подняла его возлюбленная, но ее усилия были такими ничтожными, что Анастасия даже не собиралась от нее избавляться. Никаких доказательств все равно не было!

Денег от проданной квартиры хватило на два года. В это время в агентство приходили сторонние клиенты, которым Анастасия и Алексей помогали с документами. Но там нарушение закона было лишь на бумаге, жизни никто не лишился. Это приносило доход, и не худший, однако не тот, что нелегальная продажа квартир.

Проведя три месяца за границей, черные риелторы снова нуждались в больших деньгах. Тогда им и подвернулась квартира Ольги Ефремовой — ее историю Анастасия узнала чуть ли не случайно, но с готовностью зацепилась за нее. Ольга и Степан, может, были не совсем адекватны психически, но здоровьем отличались неплохим. Их было не довести до инфаркта, как Элизу, нужно было убивать.

Если бы это была обычная семья, у риелторов ничего бы не получилось. Двор был загруженный, оживленный, многие заметили бы незнакомых людей, выносивших канистры из «той самой» квартиры. Но образ жизни Ольги и ее мужа оказался Анастасии на руку. Останки оставили прямо там — среди прочего хлама. Неподготовленный человек ничего бы и не заметил.

Правда, продажа квартиры затянулась из-за упрямства сына Ефремовой, не желавшего сбрасывать цену, и риелторы уже подыскивали новую жертву. Однако тут они заметили подозрительное внимание к себе и вынуждены были отвлечься.

Документов, которые добыла Саша, хватало для того, чтобы привлечь их к ответственности за незаконную продажу квартир. За убийство — нет. Но здесь фирменный метод убийства сыграл против них. Смесь, созданная Телешевым-старшим, была настолько уникальна, что ее «химический след» без труда распознавался на местах преступлений. Вкупе с человеческими клетками, обнаруженными в нем, это была серьезная улика.

Оставалось только доказать, что смесь имеет отношение к ним. А вот это как раз было непросто! Они быстро сообразили, что на химчистку напали далеко не придурковатые подростки, хотя изначально все выглядело именно так. Алексей Телешев, который так и не догнал подосланных Витольдом девушек, вернулся в зал и уничтожил оставшиеся документы и любые вещества, которых не могло быть в обычной химчистке.

И вроде как все решилось, но одну ошибку он все же допустил. Уничтожая улики, он затянул с доставкой Анастасии в больницу. Небольшой ожог, который она получила изначально, усугубился. Риелтора привезли в больницу в довольно тяжелом состоянии.

А потом полицейские эксперты взяли на анализ ее ткани и обнаружили в них остатки того вещества, которым были убиты люди в незаконно проданных квартирах.

Теперь владельцев агентства «2А» ждал суд. Для Алексея Телешева пожизненное заключение было практически неизбежным, для этого достаточно было доказать хотя бы половину совершенных им преступлений. Его отцу грозило меньшее наказание — он не участвовал ни в убийствах, ни в продаже квартир, по сути, он лишь изготовил химическую смесь и прятал документы, о содержании которых мог и не догадываться. Но в его возрасте и при его состоянии здоровья даже несколько лет за решеткой сыграли бы серьезную роль.

Анастасия совершила те же преступления, что и Алексей. Однако к женщинам правосудие порой относится неоправданно мягко. Уже сейчас многие признавали, что даже за такое количество отнятых жизней и сломанных судеб больше двадцати пяти лет она не получит.

Но ее наказание уже началось: химический ожог, нанесенный непонятным веществом, поразил шею и треть лица, он с трудом поддавался лечению, а в тюрьме мог привести к осложнениям. Врачи честно предупреждали, что прежней ее внешность не будет никогда.

Саша не знала, можно это назвать справедливостью или нет, но о своих действиях она сожалела. Если бы можно было избежать того ожога, она бы сделала это. А теперь уже ничего не исправить, и ей оставалось лишь принять ситуацию.

— У полиции никаких вопросов к нам нет, — заключил Тронов. — Ни к проекту в целом, ни к отдельным участникам, что лично меня не может не радовать. Александра, сообщите Артуру ваши банковские реквизиты, на них будут переведены призовые деньги. Константин, вас я попрошу сделать то же самое.

— Спасибо. — только и сказала Саша.

Она должна была торжествовать сейчас, но в итоге у нее осталось смешанное послевкусие от всего этого. С одной стороны, она была рада тому, кем стала благодаря проекту, она наконец-то ожила! С другой — пострадали люди.

Ей было неловко находиться здесь, и она почувствовала облегчение, когда снова оказалась на улице. Но долго это облегчение не продлилось.

— Саша!

— Чего тебе? — спросила она, не оборачиваясь.

Костя поравнялся с ней, очаровательно улыбнулся. А она обнаружила, что никакого отклика в душе эта улыбка больше не вызывает. Совсем.

— Может, отпразднуем нашу победу? — предложил он.

— Нет.

— Да ладно тебе! Ты что, дуешься, что мне отдали часть денег?

— Нет.

Она продолжила идти, а он шел рядом с ней. Это было в его стиле: заигрывать, кокетничать, делать вид, что ничего не случилось. Он строил из себя ловеласа и даже не спросил, болит ли ее перебинтованная рука. Саша не могла это игнорировать.

— Я понял, ты просто не в духе!

— Ничего ты не понял, — равнодушно отозвалась Саша.

— Ой, да ладно! Не дуйся.

— Оставь меня, пожалуйста, в покое.

Он не собирался отступать. Напротив, чем сильнее она отталкивала, тем принципиальнее для него становилось добиться прощения. Не потому что он действительно заботился о ней, а потому что не любил проигрывать. Костя мог бы окончательно испортить ей день, но снова помог Витольд.

Его машина остановилась прямо перед Сашей, позволяя ей сесть внутрь.

— Я позвоню. — растерянно произнес Костя.

— Лучше не надо.

Они уехали, а он так и остался стоять посреди улицы, задумчиво глядя им вслед. Чувствовалось, что выигранные двадцать процентов и для него отошли на второй план.

— Горжусь тобой, — подмигнул ей Витольд.

И они оба знали, что сейчас речь идет не о расследовании.

* * *

Происходило что-то странное. И вроде как Кристина должна была радоваться, потому что странности были хорошего плана, однако на душе становилось лишь тревожней. Госпожа никогда, никогда не была добра к ней. С чего бы ей меняться без повода? Под маской добра обычно худшее зло и скрывается!

Когда она пришла из школы, Госпожа собирала какие-то вещи.

— Иди обедай, стол уже накрыт, — бросила она через плечо.

Кристина не решилась ослушаться или спрашивать о чем-то. Она прошла на кухню и с удивлением обнаружила, что ее ждет нормальная человеческая еда! Наваристый куриный суп, котлеты, картошка — все не слишком вкусное, потому что готовить Госпожа никогда не умела, но свежее, горячее! Для девочки и это стало деликатесом.

И все-таки она не расслаблялась. Из кухни Кристина наблюдала за Госпожой и обнаружила, что та складывает в сумку довольно необычные предметы: набор плотных мусорных мешков, топорик для мяса и большой топор для дров, складную лопатку, скотч. Кристине не нравилось такое сочетание! Она могла успокаивать себя лишь тем, что подобные предметы Госпожа никогда раньше не использовала в своих развлечениях, да и веревки там не было.

Госпожа поймала ее взгляд и спокойно пояснила:

— Эти вещи нужно кое-кому вернуть, поэтому мы и берем их с собой. Тебя это не касается. Закончила?

— Да.

— Тогда иди в машину.

— Может, мне переодеться?

— В машину, я сказала!

Школьная форма у нее была красивая — юбка в клеточку, белоснежная блузка, стеганая курточка. Эту одежду видели люди, и перед ними Госпожа старалась казаться хорошей матерью. Поэтому она всегда заставляла Кристину сменить школьную форму на грязную одежду перед тем, как начать свои игрища. А сейчас — ничего! И протез забирать не стала, хотя починили его кое-как, и ходить Кристине все равно было тяжело.

В багажник Госпожа убрала сумку, а Кристине позволила ехать в салоне автомобиля. Она давала людям возможность увидеть их вместе, и это успокаивало девочку. На людях она всегда лучше.

Они пересекли город, украшенный последними осенними цветами и яркими листьями, и выехали к лесу. Кристина занервничала — слишком много жутких воспоминаний у нее было связано с этими местами! Однако до паники было далеко, она перечисляла в уме все странности сегодняшнего дня и убеждала себя, что это ее защита.

На этот раз они отъехали дальше, чем обычно, но остановились все равно у леса — рядом не было ни заправок, ни мотелей, ни жилья. Только стена вечнозеленых и рыжих от октября деревьев.

— Идем со мной, — приказала Госпожа. — Не забудь в машине свой рюкзак.

— Куда мы идем? — еле слышно спросила Кристина.

— Я же сказала, мне нужно передать вещи моему знакомому!

— В лесу?

— Ему так удобней!

В эту версию Кристина не очень-то верила, но все равно поплелась следом. Убегать было бессмысленно, это только разозлило бы Госпожу. С таким протезом бег — это не совсем бег, а скорее неуклюжая быстрая ходьба.

Природа вокруг них баловала красотой. Все было настолько ярким, пропитанным светом, что казалось, будто они во дворце. Кристина могла отмечать это, но не могла расслабиться. Что-то тут нечисто.

Наконец они поднялись на вершину холма, поросшего молодыми деревьями. Вид отсюда открывался потрясающий, и Госпожа даже улыбнулась, оглядываясь по сторонам.

— Тебе здесь нравится? — бодро спросила она, опуская сумку на землю.

— Очень. А где ваш знакомый?

Госпожа бросила на нее такой взгляд, что стало ясно: эту тему лучше не поднимать.

— Вот и я решила, что тебе тут понравится, — объявила она. — Раз уж так сложилось, ты заслужила как минимум уютную могилу. Станешь привидением — будешь здесь бродить, а не меня беспокоить!

Может, это и было похоже на шутку, но Госпожа не смеялась. А Кристине тем более было не до смеха!

— Ч-что происходит? — только и сумела произнести она. Ее страх перед Госпожой был настолько велик, что тело уже дрожало, хотя она не понимала толком, что ее ждет.

— Твой отец мертв, — безжалостно ответила Госпожа. — А без него ты становишься абсолютной обузой.

— Что?! Папа.

— Мертв как камень. От камня даже больше пользы! Твоему папаше один раз от судьбы достался шанс сделать хоть что-то стоящее, заработать денег для своей семьи! А он облажался по полной. Сначала приплелся домой с поджатым хвостом, а теперь и вовсе сдохнуть умудрился! Это же надо было.

Она говорила что-то еще, но Кристина уже не слушала. Перед глазами у девочки все плыло, голова кружилась. В принципе Госпожа могла ее обмануть, обманывала и раньше. Но не в этот раз, Кристина чувствовала. Ее голос, взгляд, все те странности, что были сегодня. это все шло к чему-то подобному.

Но так не может быть, не должно! Папа был для нее единственным близким человеком. Конечно, Кристина обижалась на него за то, что он не верил ей, не пытался помочь. Но она все равно любила его, не могла не любить. И он ее любил! После переезда в этот город у нее не осталось друзей, ее жизнь превратилась в ад, и мир сузился до одного человека, который был добр к ней.

А раз этого человека нет, то и мира нет.

— …Поэтому я и должна избавиться от тебя, — слова Госпожи вывели ее из ступора. — С тобой было забавно играть, но всему хорошему приходит конец.

— О чем вы? Вы хотите меня. убить?!

— А как иначе? Содержать тебя я не собираюсь, мне самой придется покрутиться! Твой папаша оставил немного денег, но их можно использовать дольше, если убрать тебя сразу, на старте.

— Но это же. преступление.

Кристина невольно попятилась. Госпожа не пыталась ее остановить, она наклонилась над сумкой, перебирая собранные там предметы.

Она действительно хотела убить. Кристина давно подозревала, что в ней есть что-то такое. Да, Госпожа никогда не убивала раньше, и ей нужно будет переломить себя. Но она способна на это! Блеск в ее глазах давно выдавал, что так все и закончится.

А Кристина отказывалась верить до последнего. Как это может быть? Есть папа, который ее защитит, есть закон! Но теперь папа исчез, а закон Госпожу не сильно волновал.

— Если тебе от этого легче, с официальной точки зрения ты будешь жива, — как ни в чем не бывало заверила ее Госпожа. — Мы с тобой поехали в лес — на твое любимое место. Я надеялась, что это успокоит тебя, когда я сообщу тебе ужасные новости. Но смерть твоего отца настолько повлияла на тебя, что ты кинулась прочь. Решила, что я вру, и захотела убежать из дома! И убежала. Тебя будут искать, но совсем в другом лесу. А между тем части твоего тела будут находиться в этом. Может, бродячие псы сожрут, а может, сгнить успеешь!

То, что она слышала, давило Кристину, уничтожало. Не только таким жутким будущим, но и реакцией Госпожи на смерть отца. Узнав, что его больше нет, она не скорбела о нем, она сразу начала продумывать план убийства его дочери! А ведь он любил ее. Из-за этой любви и начались все беды!

Кристина не могла поверить, что все закончится вот так. Несмотря на то, что она не представляла себе мир без папы, она очень хотела жить. Она родилась с этим желанием и не могла отказаться от него.

— Зачем вам это нужно? — спросила она. — Если я вам мешаю, просто сдайте меня в приют! Сегодня же!

— А я себе не враг! — хмыкнула Госпожа. — Во-первых, тебя сегодня же не возьмут, мне придется еще какое-то время содержать тебя. Во-вторых, на тебе могут найти следы побоев, ты начнешь болтать, а это уже уголовное дело. В-третьих, это разрушит мою репутацию!

Кем лучше быть — скорбящей женой и матерью, вмиг потерявшей всю семью, или жестокой мачехой, избавившейся от ребенка? Не будь эгоисткой! Твоя смерть облегчит жизнь мне и завершит твое страдание. Кому ты вообще нужна, одноногая, больная насквозь? У тебя все равно не было будущего! Так что просто смирись и не мешай мне!

Она не могла так. Пусть ей суждено умереть в любом случае, но не овцой, идущей под нож! Кристина развернулась и неловко побежала вперед. Ей было все равно, куда двигаться, ведь это не изменило бы ее судьбу. Смысл сейчас был в самом движении.

Госпожа могла бы догнать ее мгновенно, но не спешила. То ли пока не решилась на убийство до конца, то ли ей нравилось смотреть на убегающую жертву.

— Куда ты идешь? — только и крикнула она. — Ты все усложняешь! Кристина!

Кристина даже не обернулась. Она не думала о ней, о себе и о папе. Она думала только о ногах. Левая, правая, левая. обойти кочку, перепрыгнуть через ветки. Если сосредоточиться на этом, то можно двигаться быстрее!

Но Госпожа все продумала. Она не зря завела ее на холм. Спускаясь, пусть даже по пологому склону, Кристина не удержалась, покатилась вниз. Рыже-зеленый лес замелькал перед ней ослепительно быстро, она где-то потеряла рюкзак, ей было больно, а остановиться она не могла.

Когда падение наконец завершилось, Кристина обнаружила, что лежит на ковре из листьев у основания холма. Ее одежда была вымазана грязью и частично порвана, волосы запутались, кожу покрывали синяки и царапины, а главное, протез сломался окончательно. Он развалился на куски, из-под юбки торчал только жалкий обломок.

Значит, с бегом было покончено. Она даже на ноги не могла встать, хотя Госпожа уже продвигалась к ней. В руках женщина держала нож, а за поясом просматривался топор. Значит, она все-таки определилась с оружием.

И все равно Кристина не лежала на месте. Она ползла вперед, выигрывая сантиметр за сантиметром. Зачем — она не знала. Но это было правильно.

— Когда ты угомонишься? — рассмеялась Госпожа. — Сдохни уже, не отбирай больше времени, чем нужно.

Кристина не обернулась. Если уж суждено такому случиться, пусть будет в спину, неожиданно! Это, может, не так страшно.

Но удар она так и не почувствовала. Сзади послышалась какая-то странная возня, треск дерева, а потом на листья рядом с Кристиной грузно повалилось. тело Госпожи.

Она не была мертва. По крайней мере, не выглядела мертвой. Похоже, она получила удар по затылку, обернувшийся кровоточащей ссадиной, но дышать она не перестала!

Кристина резко обернулась. В какой-то отчаянный, совершенно безумный момент она ожидала увидеть перед собой папу. Он не умер, Госпожа соврала, он пришел спасти ее! Однако отца здесь не было. Вместо него перед Кристиной стоял ангел.

Таким было первое впечатление. На Рождество папа часто дарил ей открытки, на которых были изображены ангелы. И тот, что стоял перед ней сейчас, был точь-в-точь как те картинки: тонкий силуэт в белых одеждах, удивительно красивое лицо, длинные волосы, поймавшие редкий луч осеннего солнца, как сияние вокруг головы.

Но долго наваждение не продлилось. Кристина очень быстро поняла, что это не ангел, это просто красивая молодая девушка в белых сапожках, брюках и пальто.

А может, не «просто» девушка? Она только-только отбросила в сторону массивное полено, которым и огрела Госпожу.

— Кристина, маленькая, не бойся, — улыбнулась она. — Все хорошо, меня послал твой папа. Я заберу тебя отсюда.

Кристине показалось, что она действительно умерла и за ней пришел ангел, посланный папой. А девушка тем временем наклонилась над Госпожой, вытянула ремень из ее джинсов и связала им руки неподвижно лежащей женщине.

— Никогда не давай врагам шанс погнаться за тобой, — пробурчала она себе под нос. — Вот так-то лучше! Теперь нам пора уходить!

Она не исчезла. Она наклонилась к Кристине и без труда взяла девочку на руки.

— Какая же ты легкая! — поразилась она. — Это не дело. Ничего, откормим.

К Кристине наконец вернулся дар речи:

— Кто вы? Как вы попали сюда?..

— Меня действительно прислал твой папа. Он не был уверен, что вот она, — изящный белый сапожок пнул тело Госпожи, — сможет заботиться о тебе, и поручил это мне. Когда я приехала к вашему дому, тебя там уже не было. Соседи назвали мне марку, цвет и номер вашей машины. Пришлось немного покружить, но, к счастью, с главной дороги вы не съехали. А уже потом эта тетка помогла мне своими воплями. Кстати, меня зовут Вероника.

Поверить во все, что она говорила, было сложно. Но для Кристины значение имело лишь одно: смерть все-таки отступила! Девочка прижалась к своей неожиданной спасительнице и наконец позволила себе заплакать.

* * *

— Ты не поверишь, но Север меня троллит, — отметил Дамир, доставая из холодильника молоко.

— По поводу? — удивилась Алиса.

— По поводу того, что он все-таки стал отцом раньше, чем я.

— Ой, да пусть развлекается! Ты же знаешь, каким он чертом из табакерки может быть! Главное — что он делает.

Реакция Севера на решение Вероники была идеальной, но Алиса и не сомневалась, что он все поймет. Он поддержал решение невесты удочерить девочку-инвалида. Оба понимали, что им сначала придется нелегко: годы жизни рядом с Тамарой Сивак, которая сама себя величала не иначе как Госпожой, никому бы не прошли даром. Но ведь это теперь позади!

Кристина сразу, инстинктивно, потянулась к Веронике и старалась держаться поближе к ней. Севера она пока побаивалась, но он был полон решимости это преодолеть. Девочке уже заказали новый протез, Вероника закупила ей лучшие препараты для восстановления иммунитета, документы об удочерении готовились в ускоренном режиме.

Алиса не могла не подумать сейчас, что для этого и нужны деньги. Не чтобы покупать себе по сто яхт и по двадцать самолетов, не для того, чтобы «Феррари» кристаллами Сваровски инкрустировать, и не для того, чтобы элитным шампанским на пляже обливаться. Деньги нужны, чтобы можно было спасти чью-то жизнь, вовремя купить лекарство и защитить от бумажной волокиты ребенка, который и так настрадался.

Но теперь Кристине, можно сказать, повезло. Ее новая семья в деньгах не нуждалась — но не это было главным. Вероника хоть и не была ей родственницей, чувствовала определенную связь с девочкой из-за схожего прошлого. Кристина эту связь не понимала, но тоже улавливала; дети остро реагируют на искренность.

В этом была чудовищная ирония, но своей смертью Михаил Сивак принес дочери больше пользы, чем жизнью. Вряд ли он решился бы бросить Тамару в ближайшее время, да и не зарабатывал он достаточно, чтобы обеспечить достойную жизнь такому особенному ребенку. Но он думал о Кристине, умирая, и сделал все, чтобы она была счастлива.

Кристина это заслужила. Алиса пока не общалась с ней, еще рано было, но со стороны видела. Худенькая, с огромными карими глазами олененка и крупными веснушками на лице, она была действительно очаровательна. И умна, как показал тест! Ей многого предстоит добиться.

Дамир поставил перед ней чашку какао, сам сел напротив с кофе. За окном снова лил дождь, но от этого в доме становилось лишь уютней.

— Ты рада, что все закончилось? — тихо спросил он.

— Да, — уверенно ответила Алиса. — Потому что только теперь это действительно закончилось.

Она знала, что Семен Гарбушев не виновен в смерти ее матери напрямую. Но Анастасия уже наказана, и справедливо. Теперь настал и его черед.

Несмотря на их подозрения, Гарбушев был представителем традиционной ориентации — интересовали его исключительно женщины. Так что с Леонидом Маркановым он познакомился не на очередной тематической вечеринке, а вполне случайно. Марка-нов помог ему: остановился на улице, когда Семен попал в аварию.

Гарбушеву как раз нужен был личный врач. Человеку с его образом жизни очень важно доверять таким профессионалам. Он видел, что молодой медик обладает не только талантом, но и порядочностью, которую редко можно встретить.

Поэтому Семен стал поддерживать Леонида финансово, время от времени давая ему несложные поручения. А Марканов. влюбился. Для Гарбушева это было настолько неожиданно и дико, что он даже подумывал о том, чтобы пристрелить врача как собаку. Однако Семен вовремя остыл, увидел, что это действительно чувство — хоть и не понятное ему, но глубокое. Отвечать взаимностью он не планировал, ему все это было отвратительно. И все же он сообразил, что такое искреннее обожание можно использовать с большой выгодой. Леонид отлично скрывал свои пристрастия в целом и эту влюбленность в частности, так что разоблачения Семен не боялся. Он знал, что рано или поздно использует это чувство — и случай представился, когда речь зашла о латиноамериканских сокровищах.

Это действительно были сокровища, не меньше. Готовя очередной тайник, наркодельцы обнаружили в джунглях следы бегства индейских племен. Сами исполнители были родом из Америки, суеверием не отличались и не до конца поняли, что вообще нашли. Их барон был поумнее, однако он боялся связываться с наследием ацтеков. Он знал о сопутствующих мифах, и боялся не проклятия даже, а расправы со стороны тех, кто в него верит.

Семен оказался там случайно. Для российских наркоторговцев вроде его босса не было резона доставлять из Латинской Америки обычные наркотики — зачем, если есть поля поближе? Так что Гарбушев отправился туда, чтобы отобрать элитные галлюциногенные смеси для той публики, которая обычным кокаином уже пресытилась.

До него дошли вести о сокровищах, и он сразу же отправился за ними. Каждый предмет из небольшого клада продавался отдельно, за огромные деньги, но все равно в разы уступающие их реальной стоимости.

У Гарбушева хватило средств только на три предмета, которые мексиканцы назвали Катарина, Па-лома и Мария. Просить деньги у своего работодателя он не стал, он вообще не собирался говорить об этом Магнату. В отличие от него наркобарон не разбирался в искусстве, но предпочитал окружать себя только лучшим. Гарбушев не хотел, чтобы у него забрали его неожиданную удачу, пусть и за солидное вознаграждение. Денег у него и так хватало, а возможность приобрести такой товар появляется раз в жизни!

Теперь ему нужно было доставить предметы в Россию — так, чтобы Магнат ничего не узнал. Прежде чем выставить их на всеобщее обозрение, ему необходимо было оставить их в укрытии лет на пять, чтобы характерные ацтекские фигурки в его доме не связали с недавней поездкой в Мексику. К тому же он надеялся уменьшить свою зависимость от Магната, а значит, получить большую свободу.

Но на тот момент зависимость еще была велика. Поэтому Гарбушев не мог воспользоваться своими сейфами и официальными тайниками: Магнат, как и многие серьезные преступники, страдал легкой паранойей и регулярно проверял все имущество подчиненных. Включая сейфы и тайники. Для сокровищ нужно было нечто особое, место, где они были бы защищены и где о них бы никто не знал.

Тогда и понадобился Леонид с его слепой преданностью.

Первой в Россию прибыла Катарина. Статуэтку спрятали в одном из чемоданов наличных денег, переданных Магнату. Деньги Семен отдал, а чемодан — забрал. Он поручил Леониду спрятать эту вещь надежно, потому что чемодан, по его словам, представлял собой компромат на его врагов благодаря отпечаткам. Леонид, который не рвался вникать в подробности криминального мира, ему поверил.

Вот только хранить чемодан у себя он не мог: он тогда жил на съемной квартире, куда любила захаживать хозяйка жилплощади, могли коллеги заскочить. Тогда он и решил оставить чемодан в доме кого-то из своих пациентов, которых великолепно знал.

Квартира Аллы Соколовой подходила для этого идеально. Женщина была больна и не всегда отличала правду от вымысла. С ней жил только сын, который редко появлялся дома и по-холостяцки интересовался лишь теми помещениями, которыми пользовался сам. Судя по пыли на антресолях, туда вообще никто не заглядывал годами, и хлам накапливался.

В один из визитов Леонид специально подгадал время, когда Андрея не будет дома. Он пришел к Алле, вколол ей лекарство, а когда ему показалось, что пациентка спит, спрятал чемодан на антресоли, подальше. Гарбушев его выбор одобрил.

Леониду было невдомек, что Алла заснула позже, чем он ожидал. Судя по тому, что произошло дальше, она видела, куда он положил чемодан. Оставшись одна, Алла осмотрела странную вещь детально, так, как Марканов не решился, — по просьбе «любимого» он даже не открывал чемодан.

Алла нашла статуэтку. Но под влиянием болезни ей показалось, что это живое существо, которое охотится за ней. Она спрятала находку в тайник, но и этого ей показалось мало. Тогда она еще отлучалась из дома сама, без Андрея. Она сбегала в ближайший хозяйственный и переклеила целую стену новыми обоями. Андрей отнесся к этому как к безобидному чудачеству, а про тайник и вовсе не вспомнил.

Время от времени Леонид навещал пациентку — и проверял, на месте ли чемодан. Там все было без изменений, о чем он и докладывал Гарбушеву. Но вскоре Алла погибла — не без помощи Анастасии Гусинской.

Леонид запаниковал. Он общался с Андреем о дальнейших планах на квартиру, сутки напролет проводил у дома, стараясь уловить момент, когда вынесут чемодан. Но все вещи оставались внутри — они были проданы вместе с квартирой.

Жадность Анастасии спасла их. Получив ключи, Леонид первым делом проверил, на месте ли чемодан, успокоился сам и успокоил Гарбушева. Он не проверял содержимое — даже не знал о нем.

Хотя опасность миновала, для Семена это стало ценным уроком. Поэтому когда в том же году прибыла Палома, он решил оставить ее у себя. Тем более что нагрудная табличка с изображением Тлалока была его любимым артефактом! Сокровище доставили между двух досок в ящике с наркотиками. Груз забрал Магнат, ящик перешел к Семену. Он счел это символичным, оставил Палому в прежнем тайнике и велел оформить доски в виде картины с мексиканским пейзажем.

Но если Тлалоку было все равно, где находиться, то богиня Коатликуэ, похоже, не рада была оказаться вдали от родных берегов. По крайней мере, то, что творилось с людьми, жившими с ней под одной крышей, напоминало злой рок. Леонид погиб в случайной перестрелке, а Гарбушев не только лишился верного ассистента, но и столкнулся с риском потери сокровища.

На этот раз он решил не связываться с квартирой, а просто забрать чемодан — ведь его наверняка выкинут! Однако Цветины старую вещь не тронули, все, что было на антресолях, их мало интересовало. В этом убедились воры, вскоре подосланные Семеном.

В тот период у него возникли сложности иного характера, и он решил оставить Катарину в прежнем тайнике. Ему важнее было подтолкнуть на нужный путь свою крестницу, Илону Гринник, чтобы в ее теле доставить в Россию последнее сокровище.

Здесь все прошло гладко, местонахождение двух артефактов не вызывало вопросов. Семен решил, что пришло время попробовать перенести в свой дом Катарину, проверить реакцию на нее.

В период, когда Цветиных не было в квартире, он лично пришел со своими наемниками в дом, проверил чемодан. Статуэтки не было! Если бы кто-то сказал ему об этом, он бы не поверил, а теперь вынужден был убедиться сам. Чемодан опустел.

В пропаже статуэтки он обвинил Цветиных — он считал, что больше украсть Катарину некому. Леониду он полностью доверял, а Аллу вообще не воспринимал всерьез, ведь после ее смерти врач не забил тревогу. Он послал наемника, который допросил семью с пристрастием, потом убил, устроил обыск. Но Катарины нигде не было.

После долгих размышлений Гарбушев решил, что это дело рук Леонида. Он не рассказывал медику о содержимом чемодана, зато упоминал о «трех сокровищах» и называл их кодовыми именами. Теперь Семен вспомнил, что Марканов проявлял к этому делу повышенный интерес. В части своих подозрений он был прав: список, найденный в чемодане, подтверждал, что Леонид почуял неладное, стал прорабатывать возможные тайники. Но, скорее всего, его побудили к этому туманные рассуждения о грядущей смерти юной Илоны Гринник. Леонид хотел помочь ей — но не успел.

С потерей Катарины пришлось смириться. Марканов был мертв, узнать, что он сделал со статуэткой, Семен не мог. Он лишь оформил картину с Паломой в виде портрета — отчасти потому, что жалел молодого медика, отчасти — как напоминание себе о том, что доверять нельзя никому.

Но портрет, выполненный некачественно, стал осыпаться, а Гарбушев терпеть не мог «облезлые» картины. В своем доме он бы такого не вынес! Поэтому он решил пригласить известного художника, чтобы обновить изображение.

Он был уверен, что все под контролем и двум другим сокровищам ничто не угрожает. О них и не знает никто! А потом Вероника случайно выдала себя. С тех пор Гарбушев не мог успокоиться, ему нужно было знать, кто раскрыл его тайну. Возможно, тот, кто похитил Катарину?

Он попытался захватить Веронику, но ее спасло неожиданное появление Михаила. А времени на организацию второй попытки у Семена не было: в его дом нагрянула полиция.

В принципе он мог бы вообще уйти от наказания. А он, напротив, делал все, чтобы остаться в тюрьме по подозрению в контрабанде объектов искусства.

За это ему дали бы небольшой срок, да и в серьезную тюрьму не послали бы. Он, вероятно, надеялся, что за это время гнев Гринника остынет. К тому же Магнат, который узнал, что творилось у него под носом, тоже покровительствовать ему не спешил.

— Короче, он хочет отсидеться, — вздохнула Алиса, помешивая какао.

— Да, наказание не самое адекватное, — признал Дамир. — Надеюсь, это не слишком расстраивает тебя?

Алиса почувствовала теплое, осторожное движение внутри и невольно улыбнулась.

— Расстраивает, конечно, но я не хочу об этом думать. Я предпочитаю сосредоточиться на более важных вещах! Что же до Гарбушева. пусть сидит где хочет и за что хочет, меня это не касается. Карма его рано или поздно все равно настигнет — мне этого достаточно!