Веронику совершенно не напрягало то, что план пришлось сменить. Она изначально подозревала, что Алиса не сможет держаться в стороне от расследования. Одно дело — когда проект проходил на острове, и она физически не могла присоединиться к ним. Другое — когда все здесь, рядом, и Дамир ей все рассказывает. Он, конечно, пытался отговорить ее, но получалось слабо, так что ему оставалось только сосредоточиться на защите.

Вероника чувствовала себя вполне спокойно. В телефонных разговорах с Севером она уверенно говорила, что она не одна, ее защищают. Она не лгала ему — она просто не уточняла, что теперь все это делает не Дамир.

Решение работать с Михаилом было окончательным с ее стороны, и далось оно ей легко. Как только он рассказал ей, как и ради чего пришел в проект, Вероника сразу предложила сотрудничество. Она хотела, чтобы он выиграл, деньги-то ей были не нужны.

Как и следовало ожидать, Михаил был в восторге. Потому что, несмотря на преподанный «мастер-класс», он по-прежнему не знал, как быть. Он признавал лидерство Вероники, не возражал и даже волновался, как бы она не передумала.

— Я не вру, — убеждал он свою неожиданную напарницу. — И точно не давлю на жалость! Это просто моя жизнь. все могу доказать!

— Это не нужно, — заверила его Вероника. — Я верю тебе.

Она действительно верила. По его глазам, голосу, выражению лица было видно, что он не лжет. Да и фантазии у него бы не хватило придумать такое. Высоким интеллектом он похвастаться не мог.

На его удачу, Вероника знала, что делать дальше. Просматривая материалы об агентстве «2А», она искала свежие случаи, возможно, квартиры, которые все еще выставлены на продажу. Здесь Анастасию уже не могло защитить время, улики и свидетели должны быть.

Предположение Вероники оказалось верным. Не далее как в прошлом году агентство взялось за очередную жилплощадь в столице, и на этот раз предложение зависло. Причем не из-за недовольных родственников — те как раз были в восторге. Это, пожалуй, был единственный случай, когда клиенты с остервенением защищали риелтора на всех специализированных форумах.

Тут уж Вероника порадовалась, что она, как многие, не бросилась незамедлительно допрашивать Анастасию. Ей важно было, что риелтор не знает ее в лицо. Поэтому теперь она могла вполне спокойно под видом клиента назначить встречу для осмотра квартиры. В принципе Михаил ей был тут не нужен, но с ним она чувствовала себя спокойнее.

— Не понимаю, почему эта квартира год висит, — удивлялся Михаил, пока они ехали по указанному адресу. — Реально дешево для Москвы!

— Дешево, но цена не самая низкая на рынке.

— И что? Я видел цены! Другие квартиры, которые стоят столько же, меньше размером! И тоже идут без ремонта!

— Да, там тоже квартиры алкоголиков чаще всего, — кивнула Вероника. — Но здесь случай действительно особый. Настолько, что никто за эту квартиру не берется, понимая, что инвестиции в нее потребуются серьезные. Проще заплатить чуть больше, но купить квартиру, готовую для жизни. Суммарно это будет дешевле.

— А здесь что, документы не в порядке?

— Там, где замешано агентство «2А», документы всегда в порядке. В данном случае дело скорее в квартире. Ты сам все увидишь.

Квартира, которую выставила на продажу Анастасия, располагалась в панельном доме, но из старого фонда. Район был далеко не фешенебельный, и все же достаточно тихий и спокойный. Утреннее время даже радовало возможностью запарковать машину во дворе, что наверняка удавалось тут редко.

Когда они прибыли, Анастасия уже ожидала их. Риелтор была в элегантном строгом костюме и казалась воплощением приветливости.

— Здравствуйте, очень рада вас видеть! — Она не переставала улыбаться даже во время приветственной речи. — Осмотрели район? Очень приятное место! Если деток планируете, лучшего места и не найти!

— Жить мы все-таки будем не во всем районе, а в этой конкретной квартире, — заметила Вероника.

— Квартира шикарная! Немного инвестиций — и будет конфетка! Вот, смотрите, как раз ее окна выходят на тихий уютный двор!

Любой, кто взглянул бы на эти окна, думал бы о дворе в последнюю очередь. Слишком уж странно они выглядели: изнутри стекла были заклеены выцветшими от солнца газетами, а снаружи каждая их щель была проклеена синей изолентой. Увидеть, что находится внутри, было бы нереально, даже если прильнуть к ним вплотную. Но если прежние хозяева отличались скрытностью, изоленту снаружи это все равно не объясняло.

— Это что вообще? — поразился Михаил. — Что с окнами-то сделали?

— Вы не знаете историю этого места? — нахмурилась Анастасия.

— Я знаю, — заверила ее Вероника. — Я читала ваше объявление. Просто мой муж много работает, и я не успела ему все рассказать.

— А-а. Очень важно, чтобы вы понимали, что находится внутри. Вообще, когда я только бралась за эту квартиру, покупатель у меня был, и казалось, что сделка будет легкой. Я рассказала ему, что представляет собой квартира, он на словах согласился. Но когда он увидел, как это выглядит на самом деле, сразу отступил. Поэтому квартира и осталась в продаже. Но я верю, что она просто ждет своего истинного обладателя. Это прекрасный вариант, просто прекрасный!

Она открыла дверь подъезда, пропуская их внутрь. Там ожидал очередной сюрприз: дверь, ведущая в квартиру, тоже была проклеена изолентой, как и окна.

— Соседи чудят, — вздохнула Анастасия. — Думают, что так они сдержат запах. Может, им и помогает, я не знаю. Вот, держите, специально для вас захватила.

Она достала из сумки пакетик с новыми медицинскими масками, теми, что используются во время эпидемии гриппа, и хирургическими перчатками. Михаил бросил на свою спутницу вопросительный взгляд, она еле заметно кивнула. Теперь Вероника жалела, что не объяснила ему все заранее, но исправлять ситуацию было поздно.

Пока они надевали маски, Анастасия оторвала изоленту и открыла дверь. Пахнувшая оттуда волна концентрированной вони была настолько сильна, что никакая марля на лице не могла сдержать ее, а глаза почти сразу начали слезиться. Что ж, соседям действительно можно было только посочувствовать!

Казалось, что дверь обычной квартиры панельного дома служила порталом на свалку. Прямо за порогом бал правили горы хлама, иногда настолько массивные и высокие, что мимо них едва можно было протиснуться. Даже там, где мусора не наблюдалось, стены были покрыты чем-то мутным и липким. Пол вообще не просматривался, ходить приходилось по спрессованному хламу. По потолку сонно ползали мухи, которых здесь было пугающе много.

Запах и вовсе представлял собой отдельную картину, многогранную, самостоятельную и жуткую. Благодаря густой вони, повисшей в воздухе, можно было определить, что где-то среди бесформенных завалов мусора скрываются отходы человеческой жизнедеятельности, бытовая химия, рыбье мясо — вероятнее всего, внутренности, что не могло не радовать мух, — грязная одежда и обувь, удобрения, освежители, возможно, еще и дохлые крысы. Отдельные запахи распознавались, только если они были очень сильными и характерными. Все остальное сливалось в единое кислотное облако вони.

Тому, кто решится приобрести эту квартиру, недостаточно будет просто вывезти весь этот мусор, что само по себе весьма тяжело. Вонь наверняка пропитала обои, доски пола, штукатурку даже. Эту квартиру выжигать изнутри придется, прежде чем в ней жить!

Поэтому и не нашлось за год покупателей на низкую по московским меркам цену. Даже те, кто позарился на эту сумму, при осмотре квартиры понимали, что не готовы к таким финансовым и моральным вложениям.

Хотя и при таком состоянии, за этими зловонными и наверняка токсичными завалами просматривалось, что квартира довольно большая. Вероника не представляла, что нужно сделать, чтобы довести ее до такого состояния.

— Хозяева квартиры были так называемыми «несунами», — сообщила Анастасия. — Ну, знаете, такие Плюшкины, которые тащат в дом все. Нормальные люди мусор выносят, а они с помойки к себе притаскивают! Это уже расстройство психики.

— Судя по всему, в клинической стадии, — заметила Вероника. Она неоднократно видела в новостях сюжеты о подобных людях, но никогда не сталкивалась с ними лично. И не жалела об этом.

— Еще бы! Хотя изначально женщина, которой принадлежала квартира, была очень интеллигентной, — риелтор проявила неожиданную осведомленность. — Я изучала, с чем работаю, а потому знаю! Она одна сына растила, ей вообще никто не помогал, одна лихие девяностые пережила. Она уже тогда начала экономить на всем, ничего не выбрасывала.

Но потом ее взрослый сын уехал из дома, она познакомилась с каким-то мужичком, вышла за него замуж — и понеслось! Они дополняли друг друга весьма неудачно.

Вероника знала, что это правда, примерно то же самое она читала на форумах в рассказах соседей и сына владелицы квартиры. Ольга Ефремова много лет не знала отдыха и уверенности в завтрашнем дне. Потом бедность, казалось бы, отступила — а мировоззрение осталось. На пару с супругом Степаном она начала сначала выпрашивать старые вещи у знакомых, а потом и приносить их со свалок.

Ее сын тогда учился, жил в общежитии, дома бывал редко и не мог оценить масштаб катастрофы. А когда он опомнился, было уже поздно. Страсть к накопительству приобрела болезненный характер.

Это не значит, что он сразу же сдался на милость судьбы. Первый раз молодой мужчина заказал грузовик и, несмотря на вопли матери, вывез весь мусор прямо на городскую свалку. Тогда еще накопления были не столь солидными, и он смог вынести все с помощью пары друзей.

Но через несколько месяцев горы хлама вернулись на место, да еще и подросли. Не желая сдаваться, Ефремов-младший снова вывез «богатство» родительницы на помойку, а сам поселился с ней. Он думал, что его присутствие положит конец накопительству.

Он крупно просчитался. Мать и отчим использовали любую возможность, чтобы протащить в квартиру что-нибудь объективно ненужное. Стоило ему ступить за порог, как они чуть ли не ведрами таскали с помойки хлам. Они даже не присматривались, что несут в дом. Казалось, их пугает наличие свободного пространства.

Сын уставал, они — нет. Постепенно в доме завелись блохи, тараканы, крысы и другие обитатели свалки. Конфликты с соседями случались регулярно. Это уже не было проблемой одной семьи, нарастающая вонь захватила весь подъезд, да и нежданным «гостям», приползавшим из квартиры на первом этаже, соседи были не рады.

Молодой мужчина не выдержал первым, он съехал и прервал всякий контакт с матерью. Ему было стыдно от того, в кого она превратилась. Он сменил номер телефона и больше не отвечал на звонки соседей, требовавших порядка. Если такая реакция и огорчила его мать, на ее поведении это никак не сказалось. Поток хлама прибывал, мусор утрамбовывался, загнивал, квартира приходила в негодность.

Степень разрухи нельзя было описать словами, лишь осматривая комнаты лично, Вероника понимала, как это страшно и тяжело. Ванна и унитаз были уничтожены: забиты и даже расколоты. Запах не оставлял сомнений относительно того, куда прежние владельцы квартиры справляли нужду. Повсюду по-прежнему ползали насекомые, исчезновение людей на них никак не повлияло: запасов еды им тут хватило бы на несколько поколений.

— Что случилось с хозяевами квартиры? — спросил Михаил. — Все-таки отправили в психушку?

— Вообще-то, этого никто не знает, — ответила Анастасия. — Самый вероятный вариант — их засыпало мусором на очередной свалке, или они встретили там не самую приятную компанию. Я мониторила эту квартиру уже давно, поэтому одной из первых узнала, что они исчезли.

— Так, стоп! А почему вы мониторили эту квартиру до того, как они пропали? — изумилась Вероника.

— По просьбе их сына. Он считал, что если квартиру продать, то мать бросит своего мужа, согласится жить с ним, и это пойдет на пользу ее здоровью. Он знал, что у меня есть опыт работы с трудными квартирами, поэтому он и попросил меня помочь. Я искала способ подступиться к его матери, потому и узнала, что она больше не приходит домой. Она и ее муж исчезли одновременно.

Чувствовалось, что она что-то недоговаривает. Как бы искусно ни лгала Анастасия, подвох все равно улавливался. При этом Вероника понимала, что спрашивать об этом риелтора бесполезно.

— Вы знаете, что с ними случилось?

— До сих пор нет, — покачала головой Анастасия. — По заявлению сына они были поданы в розыск. А соседи и вовсе нечто странное говорили!

— Это что же?

— Что они последний раз видели Ольгу и Степана входившими в квартиру — но не выходившими. На основании этого особо впечатлительные старушки вбили себе в голову, что тела остались здесь, и активно ее распространяют. Но я могу вам гарантировать, что это невозможно. В квартиру пригласили экспертов со специально обученными собаками. Эти животные натренированы находить трупы под завалами зданий! Есть сертификат и видео после того осмотра. Тел здесь не нашли. Где бы Ольга и Степан ни погибли, это произошло не здесь. Но соседям лишь бы посплетничать! Ничего не поделаешь, такова человеческая природа.

Далее судьба квартиры была законной лишь наполовину. Через три месяца после исчезновения Ольгу Ефремову объявили погибшей, хотя никто не мог точно сказать, что с ней стало. Сын вступил в право наследования и выставил квартиру на продажу.

Вот тут и возникли трудности. Осматривая заваленную барахлом комнату, Вероника особенно четко понимала, какой ужас должен был почувствовать покупатель, который дал предварительное согласие на покупку. Естественно, он сбежал при первой возможности, а новые так и не появились.

Вероника провела рукой по одной из гор мусора. На перчатке осталось густое серое вещество, определить происхождение которого девушка не могла. Да и не хотела.

Анастасия заметила ее жест.

— Лучше этого не делать! — предостерегла она. — Резиновые перчатки, конечно, защитят от большинства угроз, но давайте не будем испытывать судьбу! Никто не знает, что здесь скрыто, даже я. Даже сын Ольги Ефремовой!

— Квартира ни на что не годна, — заметила Вероника. — Вы бы уже продали ее, если бы хотя бы очистили от мусора.

— На это нужны дополнительные инвестиции, а клиент к этому не готов.

— Цену скинуть он тоже не готов?

— Увы, — вздохнула Анастасия. — Он уперся. Не знаю почему! Я лишь надеюсь, что время убедит его передумать. Вы правы, абсолютно. Эту квартиру нужно удешевить на стоимость уборки — или провести уборку самостоятельно. Думаю, он скоро решится это сделать.

— Позвоните мне, когда решится, — попросила Вероника. — Тогда я готова обсуждать покупку, сейчас — нет.

Она ожидала, что Анастасия обозлится, но нет, та прекрасно владела собой. Возможно, она уже привыкла к таким ответам и понимала их справедливость.

Они поспешно покинули квартиру. Анастасия заперла дверь, но заклеивать не стала. Вероника не сомневалась, что соседи скоро сделают это сами.

На улице Вероника выкинула перчатки и маску в ближайший контейнер, но вонь все равно не отпускала ее. Казалось, что запах впитался в волосы, даже в кожу. Веронике безумно хотелось забраться в ванну, наполненную ароматной пеной, и не вылезать оттуда ближайшие два часа.

— Тупик, — указал Михаил. — Только зря время тратили и этой дрянью дышали!

— Не тупик, — возразила Вероника. — Напротив, мы на грани прорыва.

— О чем это ты?

— Ты почувствовал запах в квартире?

— Да эта квартира вся из запахов стоит! Я чуть с завтраком не распрощался там!

— Это верно, — кивнула она. — И все-таки есть разница. В гостиной, той комнате, окна которой заклеены и выходят во двор, вонь особая. Там запах химии даже над гниением преобладает.

— Что с того? Риелтор правильно сказала, неизвестно, что эти два психа туда таскали!

— Допустим. Но конкретно этот запах. Он резкий, острый, и я не знаю, откуда он, что нужно для получения такого запаха. Зато я точно помню, где почувствовала его впервые.

— И где же?

— Возле дома Елены Рябченко в той деревне, — тихо ответила Вероника. — В том месте, где осталась проплешина мертвой земли.

* * *

Иногда Артур жалел, что не участвует в проекте, а лишь координирует его. Хоть он больше и не не имел отношения к полиции, ему было обидно, что официальное следствие снова остается в стороне. Анастасия Гусинская действовала слишком нагло, и кое-где точно нарушила закон, да и недоброжелателей у нее хватало. Раз все это до сих пор не повлекло за собой никакого преследования, значит, у нее были покровители в органах правопорядка. Им-то Артур и хотел противопоставить себя — чтобы доказать, что не все там «менты продажные».

По иронии судьбы его уволил как раз не продажный полицейский. Просто слишком твердолобый.

Артур не знал, чем занимались его предшественники на этой должности, но ему курировать проект было легко. Пока что участники справлялись с работой сами, ему даже было немного обидно.

И вот он получил первое полноценное задание от Тронова. Одна из участниц, Элина Крашевская, уже сутки не выходила на связь. После того, что произошло на пятом этапе, все участники должны были каждый день сдавать видеодневники и подтверждать, что с ними все в порядке. Изначально Элина следовала этому правилу, теперь вот перестала.

Что, впрочем, не означало, что у нее проблемы. Чувствовалось, что она существо настроения. Она помнила, что нужно отмечаться у куратора, потом ей это наскучило. Пропущенная сдача дневника была не так уж важна, а вот хронически молчащий телефон внушал тревогу.

— Просто съезди к ней, — попросил Тронов. — Убедись, что с ней все в порядке, напомни о правилах. Скажи, что в случае повторного нарушения она будет дисквалифицирована.

— Да без проблем!

Однако очень скоро оказалось, что без проблем как раз не получится. По адресу, который Элина указала в своей анкете, никто не жил. Дверь в квартиру была вымазана побелкой, белые следы тянулись от нее по всему подъезду. В шесть вечера, когда Артур прибыл туда, движения внутри не было, и на его звонки никто не реагировал. Ситуация стала бы совсем печальной, если бы не соседка по лестничной клетке. Она вышла из своей квартиры на звонки, доносившиеся за стеной, и без лишних сомнений сдала Элину.

— Она живет в доме своего мужа! Ну, бывшего. Она хвасталась, что будет там, как царица, одна прохлаждаться, пока его нет!

— Вы знаете, где этот дом?

— Знала бы — уже приволокла бы ее сюда! Ее таджики задолбали, сверлят целыми сутками, такое ощущение, что ажурно вырезают дрелью по стене!

Раздражение из-за шума и побудило ее без сомнений рассказать, где находится соседка, что было Артуру только на руку. Через Тронова он узнал адрес и сразу же поехал туда, хотя погода не радовала: пока он был на шоссе, начался один из тех проливных дождей, от которых веет почти зимним холодом. Артур, как назло, не взял с собой зонтик, но разворачиваться и ехать назад было жаль, он и так слишком много времени потратил.

Его успокаивало, что Элина обосновалась не в лесу, а во вполне современном поселке.

Улицы здесь ярко освещались фонарями, горели почти все окна, указывая, что это место не пустовало и не в дачный сезон.

Впрочем, дом бывшего мужа Элины был исключением. За высоким металлическим забором царили темнота и тишина. На фоне темного ночного неба постройка, созданием которой наверняка занимался хороший архитектор, выглядела зловеще.

Несмотря на это, Артур все же нажал на звонок у калитки. Потом — снова и снова, пока его поливали струи ледяной воды с неба. Реакции не было. Причем Элина в свои пятьдесят пять вряд ли коротала осенние вечера в клубе, и дурное предчувствие в его душе лишь крепло.

Здесь не было соседки, готовой выглянуть на звонок в чужой дом, и ответы Артуру пришлось искать самостоятельно. Теперь уже дождь служил ему прикрытием, избавляя улицу от случайных прохожих в тот момент, когда он перелезал через забор. Вода усложнила ему задачу: руки соскальзывали и замерзали, и все же он справился.

Это еще было легкой задачей, а вот что делать дальше — Артур не знал. Он попробовал открыть входную дверь, но та оказалась заперта, и на его стук по-прежнему никто не отвечал. Он прильнул к окну, стараясь уловить движение, но из-за недостатка света не мог различить, что творится внутри.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал он.

Обогнув дом, Артур оказался на просторном заднем дворе. Здесь чувствовался тот же тонкий вкус, что и при постройке дома. На одном пространстве гармонично сочетались зона барбекю, подвесные качели, собачий вольер, сейчас пустой, аккуратные цветники и газоны и даже искусственный пруд, по которому теперь барабанил дождь.

Была тут и задняя дверь, которую и ожидал увидеть Артур. Однако она тоже оказалась заперта, и на весь его отчаянный стук снова не было ответа. Из окон не пробивалось ни лучика света, и сомневаться в том, что Эллины внутри нет, не приходилось. Или же она забилась под какую-нибудь кровать в полной темноте и отказывается идти на контакт с жестоким внешним миром! Артура не устраивали оба варианта.

Пытаясь понять, что делать дальше, он прохаживался по двору, присматриваясь к окнам на втором этаже. Уезжать он не спешил, дождь его не волновал — он и так промок до нитки. Он знал, что если уедет отсюда, то останется в тупике, он понятия не имел, где еще можно искать Элину. А дурное предчувствие его уже не отпускало.

Окна второго этажа ему ничем не помогли, зато его внимание неожиданно привлек искусственный пруд. Дождь пускал по воде рябь; это и темнота не позволили увидеть сразу, что на поверхности плавает нечто странное, а вблизи это можно было разглядеть.

Рыбы — и все мертвые. Похоже, раньше в пруду плавали большие ленивые карпы, готовившиеся уснуть на зиму. Но их нынешнее состояние на сон было не похоже, сомнений в том, что они погибли, не оставалось.

Артур опустился на одно колено возле водоема, однако касаться поверхности не спешил. Он уже отсюда чувствовал резкий химический запах, исходящий от воды. Он понятия не имел, что это такое.

Он отломил ветку от одного из декоративных кустов, чтобы подогнать трупы к берегу.

Артур пока не мог точно сказать, зачем это делает, как быть дальше. Он чувствовал, что все это ненормально и связано с исчезновением Элины.

Рыбы были в основном крупные, темные с едва уловимым при недостатке света красноватым отливом. И только две из них отличались: на воде безвольно качались белесые маленькие тушки.

По крайней мере, сначала Артур решил, что это рыбы. Не разглядывая их, просто методом исключения: что еще тут может быть? Однако потом очередь дошла и до них, он подтянул свою находку поближе — и отшатнулся, плюхнувшись в грязь. Потому что рассмотрел их.

На волнах, созданных дождем, колыхались два куска человеческих ступней — сантиметра по два плоти с примыкающими к ним женскими пальцами. Других фрагментов тела в пруду не было.

* * *

У Саши было дурное предчувствие насчет этой встречи, хотя пока ей ничего пугающего не сказали. Артур, ассистент Тронова, просто попросил явиться в офис психолога в назначенное время, сказал, что будет общее собрание. Но было в его голосе что-то такое, от чего Саше сразу стало не по себе.

Из-за волнения, не дававшего ей толком заснуть ночью, она пришла в офисное здание одной из первых — и уже в дверях едва не столкнулась с Константином Петровским.

— Девушка, а вы куда? — нахмурился он.

Сначала Саша решила, что это шутка, причем не самая удачная. Они ведь не общались, нашел время прикалываться! Она уже готовилась ответить какой-нибудь колкостью, а потом заглянула в его глаза.

Он не шутил. Он действительно не узнал ее! А для Саши перемены в ее внешности были такими неожиданными и стремительными, что она не научилась толком акцентировать их, не думала, что они будут иметь для кого-то значение, что кто-то вообще заметит.

— Я в проекте участвую! — напомнила она.

— Разве. Подождите, вы же та седая женщина с прошлого раза!

— Ну вот, пять минут назад я в вашем понимании была еще девушкой! — надулась Саша. — Как быстро уходит моя молодость!

— Я бы сказал, возвращается. Дико извиняюсь за то, что не узнал, но в прошлый раз вы были. другой. Можно на «ты»?

Ей понравился тот интерес, который теперь горел в его глазах, да и сам Петровский был привлекателен, этого у него не отнимешь. Саша уже и не помнила, когда мужчина последний раз смотрел на нее так!

— Можно. В конце концов, мы, думаю, примерно ровесники, несмотря на то, что кое-кто меня в бабушки записал!

— Кое-кто извинился от чистого сердца. Тебе идет новый образ!

Конференц-зал был пуст, и они могли занять любые места, а сели рядом. Саша убеждала себя, что это логично и никакого скрытого смысла тут нет. Им ведь еще предстояло ждать остальных, нужно как-то время скоротать! Тем более что сам Тронов пока тоже не появился. Константин продолжал рассматривать ее, пристально, и она почувствовала, что краснеет. Он ничего не говорил, но и не отводил взгляд. Ей это льстило. Саша вроде как всегда знала, что она еще молодая девушка, ей всего двадцать семь, все еще впереди. Но теперь она это чувствовала — разница была существенной.

— Как ты вообще попала сюда? — поинтересовался он. — Нечасто красавицы идут в детективы!

— Как будто ты эксперт! — засмеялась Саша. — Так же, как и остальные: через тест.

— В тесте не говорилось, что мы будем заниматься чем-то подобным. Мне сначала показалось, что это очередная безделушка. Ну, вроде тех, которых в Интернете как тараканов — «Какой ты литературный персонаж», «В какой стране тебе лучше жить», «Какой бы ты был табуреткой» и далее по тексту. А расследование. Зачем?

— Хотелось начать жизнь заново, — пожала плечами Саша. Вспоминать о Жене не было ни малейшего желания. — Ну а ты? Не похоже, что тебе так уж нужны призовые деньги!

Костя оказался более откровенен:

— От такой суммы не откажусь! Но в чем-то ты права, я здесь не только из-за выигрыша, я нормально зарабатываю. Мне, как и тебе, нужно было что-то поменять в своем окружении. Хотелось острых ощущений, риска. Я с девушкой расстался недавно. Банально звучит?

— Звучит, может, и банально, но такая история у каждого своя.

— У меня была фиговая, — усмехнулся Костя. — Мы с Софией три года встречались. Она была первой девушкой, на которую я так запал — я жениться на ней хотел! Мне казалось, что этой любви достаточно, что она говорит сама за себя. Оказалось, что нет. Это я понял, когда София меня бросила.

Сашу удивляло уже то, как он называл свою бывшую — не Соня, не Софа, а именно София. И отзывался он о ней действительно с любовью. Все друзья Жени, изредка навещавшие его, своих бывших именовали не иначе как стервами и дурами. Так что Костя умел заинтриговать!

— Почему она это сделала? — спросила Саша.

— Начнем с того, что сделала она все правильно. Вспоминая, как я с ней обращался, я понял, что я ее действительно не ценил. Мне казалось, что раз мы вместе, то все хорошо. Я стал делать ей меньше комплиментов, мог предпочесть друзей свиданию с ней. Я был уверен, что она всегда будет ждать меня. Раз мы вместе, то она примет и меня, и мои интересы. Оказалось, что нет. София воспринимала это как безразличие и эгоизм с моей стороны. У нас были скандалы, да, но ведь в любых отношениях они бывают! Я считал это нормой. Пока она не ушла.

— Наверно, она из тех девушек, которые думают, что конфетно-букетный период будет длиться вечно! — покачала головой Саша.

— Она-то на самом деле нормальная. Прекрасная! Тут проблема действительно во мне, и я понимаю это. Когда она ушла первый раз, я сумел вернуть ее. Я постарался измениться, думал, что у меня получилось! Только ни черта не получилось. Сам того не замечая, я вернулся к своему прежнему поведению. Тогда София снова ушла — на этот раз навсегда. Это не значит, что я сразу сдался. Я ходил за ней, преследовал даже, а она вызвала полицию.

Постепенно я понял, что в мою жизнь она больше не вернется. А это нелегко было понять! Принять — еще сложнее, веришь? Я чуть с собой не покончил.

Он пытался свести все в шутку, но Саше показалось, что его глаза в этот момент странно блестели. Впрочем, если это и были слезы, то Константин сумел их сдержать.

— Я рада, что ты не сделал это.

— Я тоже, — кивнул он. — Теперь уже да. А тогда совсем хреново было. Моя рутина мне не помогала. Днем я с головой уходил в работу, а что мне ночью было делать? Вечером, в выходные? Я не знал. Мне нужно было что-то, что отвлекло бы меня от Софии, иначе я бы окончательно свихнулся. Этот проект оказался очень кстати.

— Я тебя понимаю. Я.

Она хотела рассказать ему про свою жизнь с Женей. Ей казалось, что она готова к этому. Но Саша не успела — начали приходить другие участники, а при них она не решалась говорить о таких вещах.

Первыми явились Дамир и Вероника. Они, похоже, так и работали вместе, хотя точно сказать Саша не бралась. Оба выглядели уставшими, причем Дамир — больше. Он, похоже, вообще не спал всю ночь.

Практически сразу за ними вошел Витольд. Он кивнул Саше, но, увидев рядом с ней Костю, нахмурился и сел подальше. Саша не совсем поняла, что это может означать, но ей сейчас было и не до размышлений о его эмоциях и намеках.

Последним появился тот одутловатый мужчина, Михаил. Как ни странно, он улыбнулся Веронике, и присутствие рядом с ней Дамира на него никак не повлияло. Он не рвался пообщаться с ней, просто рад был ее видеть. Хотя что общего может быть у настолько разных людей, Саша понятия не имела.

Когда они собрались, в конференц-зал вошли Тронов и Артур и закрыли за собой дверь. Похоже, больше они никого не ждали.

— Здесь еще Элины нет, — заметил Витольд.

— Я знаю, — кивнул Тронов. — Ее и не будет. Именно поэтому я собрал вас здесь. С прискорбием вынужден сообщить, что Элина Крашевская мертва.

На секунду в зале зависла тишина, предсказуемо тяжелая, заряженная электричеством.

Потом она просто взорвалась, рассыпалась на вопросы, возмущения и горестные восклицания. Саша в этом не участвовала, просто не могла. Она сидела молча, неподвижно, сжимала кулаки от бессилия и старалась поверить, что человека, который всего несколько дней назад находился рядом с ней, больше нет.

И вроде как их всех предупреждали, говорили, что это не игра. Но Саша в это не верила до конца — до настоящего момента.

Костя заметил ее состояние. Он положил руку поверх ее судорожно сжатого кулачка и шепнул на ухо:

— Не бойся, все хорошо. С нами так точно. Мне жаль Элину, но нас это не коснется.

Он не мог знать это наверняка, однако Саша почувствовала, как ее накрывает теплая волна признательности — и спокойствия. Ей сейчас важно было получить поддержку, важнее даже, чем достоверную информацию.

Тронов, надо отдать ему должное, угомонил собравшихся довольно быстро. Скоро они уже терпеливо ждали, что он скажет, хотя и были не рады этому.

— С точки зрения закона Элина Крашевская еще не объявлена погибшей, — пояснил он. — Но я готов поручиться за то, что именно так и произошло.

— Это странные слова, — прокомментировал Витольд.

— Ситуация тоже непростая. Когда Элина перестала выходить на связь, я послал Артура в ее дом, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

— Судя по теме нашей встречи, в порядке было не все, — отметил Дамир.

— Верно. Рядом с ее домом Артур нашел фрагменты человеческих ступней. Никаких других частей тела обнаружено не было. Естественно, мы сразу же обратились в полицию. Оказалось, что из дома исчезли многие вещи Элины — включая паспорт, кошелек, сумку, часть одежды. На основании этого полиция рассматривает версию о том, что Элина может быть как жертвой, так и преступницей.

— Типа она отрубила кому-то ноги и смылась? — удивился Костя. — Что за бред? Мы ее все видели, адекватная тетка!

— Внешность бывает обманчива, но в данном случае я с вами согласен, — заявил Тронов. — Эксперт подтвердил, что ступни принадлежат женщине, но по тем фрагментам, что есть, невозможно определить, Элина это или нет. Полиция рассматривает все варианты, потому что это их работа.

— Тот, кто убил ее, наверняка намеренно убрал часть ее вещей, чтобы это было похоже на побег, — добавил Артур. — То, что я нашел у дома, будут исследовать, экспертиза займет определенное время. Но только после нее можно будет говорить о том, как были ампутированы ноги. Уж поверьте мне, это не ножом делали!

Саша не знала, как на это реагировать. Никто не знал. Она была просто рада, что им не показали фотографии найденных останков. Она бы тогда неделю спать не смогла!

— Я сообщаю вам об этом не только из-за вежливости или чувства скорби, — признал Тронов. — Это связано с предыдущими этапами проекта. Тогда по тем или иным причинам трагедии, произошедшие с участниками, скрывались от остальных, и это могло привести к новым бедам. Я не хочу, чтобы все повторилось. Поэтому, возвращая проект на шестой этап, я твердо решил, что буду с вами предельно честным. Узнав о несчастье, произошедшем с Элиной, я сразу поставил вас в известность. Шестой этап будет продолжаться, но я даю вам возможность досрочно его покинуть. Вам придется сохранить все в тайне, потому что вы подписали соглашение, но в остальном же никаких санкций со стороны организаторов не будет.

Это казалось сложным вопросом. Для Саши даже вести о том, что кого-то расчленили, было достаточно для серьезных размышлений! Но не всех смерть пугала так же, как ее.

Дамир и Вероника поднялись со своих мест первыми.

— Жаль Элину, — сказала Вероника. — Когда будет известна дата похорон, я бы хотела посетить их. Но я не считаю, что отступать сейчас — достойно. Если ее смерть связана с тем, чем мы все занимаемся здесь, мы не можем оставить это без внимания. На совести Анастасии и так слишком много жизней.

Дамир оказался немногословен:

— Мне нужно работать. Позвоните, когда будут известны результаты анализа.

Они ушли сразу, не оборачиваясь. Саша не знала, что это: жестокость, сила воли, эгоизм.

Но она бы хотела так же хорошо контролировать себя.

— Я тоже остаюсь, — буркнул Михаил. — Хоть я и не рад.

— Я в гущу не полезу, — объявил Витольд. — Никаких побегов и стрелялок для меня! Но в расследовании я участвую, сегодня вечером ждите очередной дневничок!

— Я в деле, — только и произнес Костя.

Саша оставалась единственной, кто еще не принял решение. Ее возмущало то, с какой легкостью все отнеслись к смерти Элины. Да, они не знали ее толком, мало общались. Но ведь она, возможно, умерла из-за этого дела! Разве это не важно?

А с другой стороны, что им было делать? Плакать, убиваться и терять смысл жизни? Они ведь действительно не знали эту женщину. Возможно, если бы она была тут одна, Саша бы и отказалась. Но рука, лежавшая поверх ее руки, придавала ей сил. Проект уже много дал ей, и у нее были основания полагать, что в будущем ее ждет что-то важное.

— Я не отказываюсь от участия, — тяжело вздохнула она. — Хотя все это, конечно, ужасно. Но Вероника права, нам нужно найти того, кто это сделал.

Есть шанс, что именно она найдет убийцу. Мысль о том, что она сделает нечто подобное для Элины, укрепляла ее решимость. Это лучше, чем сразу умыть руки!

И все равно ей было непросто сейчас. Саше хотелось как можно скорее оказаться на свежем воздухе. Только там она вздохнула с облегчением, успокоилась — и обнаружила, что она на улице не одна.

Костя стоял рядом с ней и улыбался.

— Впечатлен твоей выдержкой! Я-то думал, ты откажешься. Хотя это не было бы плохо, тогда хоть в ком-то из нас сохранились бы призраки разума!

— А ты считаешь, что продолжать расследование глупо? — изумилась Саша.

— Как минимум опасно, и судьба Элины доказывает это. Но если держаться вместе, то и угроза становится меньше. Как смотришь на то, чтобы отправиться ко мне в гости?

Предложение прозвучало невинно, но Саша прекрасно понимала, что за ним стоит. Видела отражение этого в голубых глазах своего собеседника. И не боялась. Напротив, нервное возбуждение уже сменяло страх, покалывая кожу невидимыми иголочками.

После того, что она услышала сегодня, ей нужно было нечто подобное.

К тому же, она никогда так себя не вела. Ранний брак и последующие проблемы с мужем избавили ее и от диких вечеринок, и от бесшабашного веселья, которое в зрелом возрасте стыдливо именуют опытом. У нее не было случайных любовников. у нее вообще любовников не было! Не от преданности к Жене, а просто потому, что она так уставала, что любовь и секс ее особо не волновали.

Теперь, когда она снова научилась чувствовать свою молодость, ей хотелось наверстать упущенное. Тем более что и Костя смотрел на нее не как на мимолетное развлечение — она действительно нравилась ему. Саша все еще чувствовала легкое волнение, нерешительность, но знала, что сумеет отстраниться от этого.

Она готова была уехать с ним, когда ее окликнули. Обернувшись, она увидела, что у входа в офисное здание стоит Витольд.

— Я на минутку, — виновато улыбнулась Саша.

— Я подожду, — заверил ее Костя. — Мне этот чувак все равно не нравится. Как минимум потому, что он и на чувака-то не тянет!

Она понятия не имела, что нужно Витольду, но все же подошла. Ей было стыдно игнорировать его после того, как он помог ей.

Вместо приветствия и обсуждения собрания Витольд сразу потребовал:

— Не связывайся с ним.

— Чего? — поразилась Саша.

— С этим своим голубчиком на стероидах. Я такую породу очень хорошо знаю! Держись от него подальше, и ты здорово сэкономишь на слезах.

Этого Саша не ожидала, и при других обстоятельствах, быть может, прислушалась бы. Все-таки она уже убедилась, насколько Витольд умен! Но сейчас она успела улететь мечтами в совместное будущее с Костей, связала его с возможностью вернуть настоящую молодость и подобные оскорбления выслушивать не собиралась.

— Среди вас двоих, он — голубчик? Серьезно?

— Не кривляйся, — поморщился Витольд. — Ты знаешь, о чем я.

— Понятия не имею! Но со стороны выглядит так, будто ты взревновал — причем даже не ко мне! Улавливаешь? Я помогла тебе, ты помог мне, мы квиты! А свое мнение держи при себе.

— Уловил, — горько усмехнулся Витольд. — Твой выбор. Но потом не говори, что я тебя не предупредил.