Виктория ЮРКЕВИЧ,

кандидат психологических наук

Фото В. Дорохове

Какой из детских недостатков самый заметный и самый распространенный? Большинство родителей сойдутся во мнении: неорганизованность!

Ребенок хватается сразу за много дел и ни одного не доводит до конца. Целыми днями сидит за уроками и все же не успевает их подготовить. Слоняется по квартире и ничего не делает. Дает слово, что начнет учиться по-новому, и все продолжается по-старому... Варианты таких жалоб можно приводить бесконечно, и все будут реальны.

И характерно: на неорганизованность или, как еще говорят, «разболтанность» ребенка жалуются главным образом родители школьников. А пап и мам малышей обычно тревожит иное: еще недостаточная общительность ребёнка, пробелы в его развитии, упрямство.

Значит ли это, что маленькие дети всегда организованны, всегда внимательны, усидчивы? Не стоит и доказывать, что это не так. Здесь дело в том, что многим родителям

малышей до поры до времени безразлично, есть ли у детей навыки самоорганизации. Они уверены, что сами все в их жизни организуют. И лишь приход ребенка в школу сразу обнаруживает, насколько опасно это самообольщение. Ребенку самому надо быть сосредоточенным, собранным, и качества эти не возникнут сразу даже при всем его старании. Для них необходим фундамент — еще до школы созданный запас так называемых волевых привычек.

Что же такое волевая привычка?

Проблема воли занимает — и очень сильно — не только ученых (прежде всего философов и психологов), но, пожалуй, и любого человека — если не всегда, то в какую-то пору жизни. Это общечеловеческая, или даже, если хотите, общежитейская проблема.

Очень часто воля при этом понимается как способность преодолевать серьезные трудности, упорство и мужество в достижении поставленной цели и т. д. Но когда мы говорим об организованности школьника, его трудолюбии, собранности и четкости, то к воле, в таком понимании слова, эти качества не имеют прямого отношения. Никаких волевых умений не хватит на ежедневную и многолетнюю учебную (как и любую другую) работу. Здесь действуют именно волевые привычки. Волевые привычки — это определенные навыки труда, организация быта, общения, закрепившиеся и ставшие, что называется, второй натурой человека, когда его «хочу» и «надо» объединяются в единое целое.

Именно благодаря им людям, по-настоящему организованным, собранным, и не надо проявлять особой воли для того, чтобы делать все вовремя и хорошо. Они — хозяева своего времени, своих дел, своих планов и, как правило, своей жизни в целом. Не жизнь тащит их за собой (по известной латинской пословице: «Желающего судьба ведет, нежелающего — тащит»), а они сами ее направляют в соответствии со

своими целями, стремлениями и в конечном счете — идеалами. Это у них получается как бы само собой.

А вот человек, у которого не сформированы в нужной мере навыки самоорганизации, прямо-таки обречен то и дело пускать в ход силу воли — и увы, чаще всего без успеха... Он намечает что-то и бросает, едва взявшись за дело, обещает и не выполняет, дает себе слово «начать с понедельника новую жизнь» — и эта «новая жизнь» продолжается не далее вечера того же понедельника... И нельзя сказать, что многие неорганизованные, несобранные люди не хотят измениться; часто они сами мучаются от своей разболтанности и расхлябанности, пытаются ее преодолеть. Но ничего с собой сделать не могут — нет нужных волевых привычек. Сначала школьник не может усадить себя за письменный стол, чтобы выполнить уроки; потом, став студентом, не в силах сосредоточиться на серьезной лекции. Потом оказывается, что и на работе он не может вовремя закончить важный проект, довести до конца ответственное дело. А при этом часто кажется (психика заботливо защищает свое «я»), что тебя несправедливо обошли, что к тебе плохо относятся. Неудавшаяся жизнь, горькие разочарования...

И дело здесь не в недостатке способностей, не в том, что «кому-то все легко дается, а вот мне...» Даже очень одаренным людям, чтобы реализовать неординарные возможности, нужны все те же волевые привычки.

Более 60 лет назад в Америке началось исследование 1000 одаренных детей. Им было по 10—11 лет, и все они отличались незаурядными способностями и в большинстве случаев (что оказалось неожиданным) хорошим здоровьем. Наряду с интеллектом у детей фиксировали и уровень волевого развития — целеустремленность, настойчивость.

Если первые пять лет учебные успехи испытуемых в значительной степени соответствовали их способностям, то уже через 10—15 лет оказалось, что у 70 процентов этих уже взрослых людей достаточно скромные результаты их деятельности никак не соответствуют исходному уровню их способностей. Более того, развитие самих способностей оказалось заторможенным. Бывшие одаренные уже мало отличались от заурядных.

Только у 30 процентов испытуемых результаты профессиональной деятельности были в той или иной

мере выдающимися и соответствовали уровню их способностей. Более того, у них обнаружился непрерывный интеллектуальный и личностный рост.

При анализе черт личности выяснилось, что бывшие вундеркинды, вошедшие в эти 30 процентов, отличались от остальных не уровнем способностей — он у всех был достаточно высок, а двумя главными качествами: четкой структурой целей и настойчивостью в их достижении.

Не возьмемся делать безусловные выводы лишь на основе наблюдений над одаренными людьми. Но очень может быть, что развитые волевые привычки, способность к волевому напряжению, целеустремленность и умение эффективно организовать деятельность дефицитнее, чем даже высокий интеллект. И уж, во всяком случае, они не менее важны для будущей жизни ребенка.

Психологи вдобавок обнаружили, что люди с устойчивым трудолюбием (с развитой волевой привычкой к труду) меньше подвержены заболеваниям, их отличает гораздо большая физическая и эмоциональная стабильность. Конечно, тут не всегда легко можно определить, где причина, а где следствие. Тем не менее очевидно, что привычка к регулярному труду — основа человеческого существования; не случайно ведь все долгожители отличаются безусловным трудолюбием.

Какие же волевые привычки составляют, если хотите, «золотой запас» по-настоящему волевого, организованного человека?

Главная волевая привычка — это, конечно, как уже говорилось, привычка к регулярному труду. Человек трудом жив — во многих случаях это выражение приобретает буквальный смысл.

Народоволец Н. Морозов, десятки лет просидевший в камере-одиночке Шлиссельбурга, не просто выжил, а сохранил физическое здоровье, высокий интеллектуальный потенциал только благодаря своему невероятному ежедневному и сосредоточенному труду, Известно, что И. П. Павлова невозможно было оторвать от дела в рабочие часы. Однажды его пригласили на торжества по случаю дня рождения принца Ольденбургского. Уже приняв решение пойти, Павлов несколько раз вставал из-за стола, но привычка к работе именно в это время была сильнее. Дело кончилось тем, что он в парадном костюме так и остался за письменным столом, отправив

принцу свои извинения. Павлов не раз рассказывал эту историю, говоря именно о силе привычки.

Другая важнейшая волевая привычка, которая, в противоположность первой, не всегда должным образом ценится — это привычка к физической и гигиенической культуре. Это не только чистоплотность и зарядка или бег по утрам (хотя здесь работает тоже волевая привычка), но прежде всего привычка к физическим упражнениям, потребность в движении. Для многих людей двигательная активность становится не просто волевой привычкой, а величайшей потребностью, «мышечной радостью».

Наверное, можно еще выделить и волевую привычку к определенной сдержанности в особо эмоциональных ситуациях, и привычку быть обязательным в отношениях с людьми. Есть, конечно, и еще многие человеческие, не побоимся этого слова, добродетели, за которыми стоят не только нравственные правила (это обязательно, но этого недостаточно), но и непременно волевые привычки.

Некоторые психологи считают, что в основе всего этого набора человеческих достоинств лежит общая волевая привычка к мобилизованности, к деятельному напряжению. Более того, как оказалось, у этой привычки солидное физиологическое подкрепление. Выяснилось, что у каждого человека имеется свой наиболее удобный для него уровень активности, на котором он и предпочитает действовать. У людей напряженного труда этот уровень выше, у людей, работающих с прохладцей, кое-как, он ниже. В дальнейшем обнаружилось, что сам этом уровень активности в значительной мере подвижен, воспитуем.

Иначе говоря, развитие многих волевых навыков предполагает в своей основе общую волевую привычку к напряженной деятельности. Л. Н. Толстой, из года в год ежедневно работавший по многу часов за письменным столом, короткое свободное время посвящал, как мы бы сейчас сказали, активным формам отдыха: верховой езде, велосипеду. Он пахал, шил сапоги, мастерил. И не только из моральных соображений, а в некоторой степени и благодаря привычке к деятельному, напряженному труду.

Примеры напряженной работы, сменяемой столь же напряженным, деятельным отдыхом, можно найти в жизни практически большинства выдающихся людей.

Зададим же главный (имея в виду читателей-родителей) вопрос: какие именно надо формировать волевые привычки и когда это начинать?

Волевые привычки прежде всего формирует уклад жизни семьи, тот, порой и не осознаваемый, стиль отношений, который в ней существует.

Именно волевые привычки воспитывают родители, требуя от ребенка сначала убирать свои игрушки, неукоснительно мыть руки перед едой, а позже убирать свою постель, регулярно помогать по дому, а еще позже — вовремя садиться за уроки, вовремя вставать и ложиться спать. В некоторых семьях к обязательному исполнению принимаются и утренняя зарядка, и обливание, и ежедневные занятия музыкой, и т. д. Да, в итоге ребенок приучается к труду, овладевает гигиеническими навыками, развивается физически и эстетически. Это, если хотите, содержательная сторона такого воспитания. А есть еще своего рода обще-развивающая сторона, и прежде всего это — развитие волевых привычек,   умение   управлять   собой.

Если такого рода воспитание: трудовое, физическое, эстетическое, интеллектуальное, нравственное — шло в семье последовательно с раннего детства, причем от ребенка не только требовали, но и настойчиво добивались выполнения каких-то правил, да и все взрослые в семье сами следовали этим правилам порядка и дисциплины, то чаще всего никаких проблем не возникает. И в подростковом, и в более старшем возрасте школьники легко, без необходимости заставлять себя подчиняются школьным требованиям, ведут себя организованно и четко — это действуют волевые привычки.

Но нередко бывает и так, что семейное воспитание с самого начала хаотично, бессистемно. Родители требуют от ребенка определенного поведения, но не добиваются его, в самих же требованиях нет последовательности, а нередко они и противоречивы. Если еще и родители сами недостаточно организованны, то волевые привычки у ребенка не формируются. У него нет тех «мускулов воли», которыми приводится в действие наша ежедневная жизнь.

Помню, ко мне пришла на консультацию мать, жалующаяся на невнимательность своего сына-второклассника, на его несобранность, забывчивость: «Представляете, может уйти в школу без тетрадей и ручки. Читает через строчку —

пропускает. Никогда не знает, что им задано, я просто в отчаянии».

Так случилось, что в этой семье я побывала дома и была свидетелем того, как мать помогала сыну готовить домашние задания. За те 40 минут, что они занимались, мать отвлекалась шесть раз: то у нее что-то горит на кухне, то вспомнила про срочный звонок, то еще что-то... Вероятно, точно так же, постоянно отвлекаясь, она читала ребенку сказки, слушала его рассказы, отвечала на его вопросы. Ребенок в таких случаях привыкает к своего рода «разорванному» вниманию, к постоянным его «скачкам». И, конечно, нет ничего удивительного в том, что сам он невнимателен и в школе, и дома.

Существуют и другие варианты воспитания, приводящие к плохой самоорганизованизации ребенка: когда родители, пусть даже и люди четкие, собранные, не считают необходимым предъявлять малышу какие-либо постоянные требования, до самой школы у него нет никаких обязанностей: ему каждый раз напоминают, что надо мыть руки (или просто ведут в ванную), за ним убирают, моют — обеспечивают, так сказать, счастливое детство.

Итак, условия семейного воспитания, особенности характера родителей, общий семейный климат — первая из важнейших предпосылок воспитания волевых привычек. А другая, столь же важная предпосылка — направленное формирование волевой привычки, воспитание в узком смысле слова.

В любом возрасте, когда бы ни формировалась волевая привычка, процесс ее воспитания (или самовоспитания) всегда предполагает три основные стадии.

Начинается все с побуждения (или самопринуждения). Когда маленького ребенка надо приучить убирать игрушки или мыть руки перед едой, то вначале родители в большей или меньшей степени побуждают его к этому. В некоторых случаях приходится действовать убеждением, в других— приказом. Многое может дать и пример; но без внешних побуждающих (часто и заставляющих) воздействий не обойтись. Принуждает самого себя и подросток, когда решает воспитывать волю, а для этого обливается зимой холодной водой и делает силовую гимнастику. Иногда принуждение невелико, иногда очень значительно, но на первых порах оно есть всегда.

Затем, если деятельность регулярно продолжается (ребенка неукоснительно заставляют убирать игрушки, подросток ежедневно обливается ледяной водой), то постепенно происходит втягивание в деятельность: уже не надо «стоять над душой» у ребенка, да и ему гораздо меньше приходится заставлять себя. Однако деятельность еще не стала потребностью, возможны срывы и даже утрата хрупкой привычки.

Если же деятельность продолжается и дальше, то с какого-то момента — у некоторых детей раньше, у некоторых позже — она становится необходимой, ощущается как потребность. Ребенок идет мыть руки перед едой не потому, что его кто-то заставляет, а потому, что этого хочет он сам. («Так приятнее есть»,— заявил мне один второклассник.) Подросток обливается по утрам холодной водой, потому что испытывает от этого удовольствие, прилив бодрости. Только в том случае, если воспитываемый навык стал потребностью для человека, можно говорить, что сформировалась волевая привычка.

Длительность формирования волевых привычек различна — от нескольких недель до многих месяцев и даже лет. Скажем, для гигиенических навыков в среднем требуется от 5 до 10 недель, а, например, для интеллектуальных — скажем, привычки к сосредоточенным занятиям — многие месяцы, а иногда и годы.

Укоренившаяся волевая привычка становится чертой характера, определяя в самой значительной степени и профессиональную деятельность человека, и его так называемую частную жизнь.

Общие закономерности формирования волевых привычек едины для любого возраста, однако в каждом возрасте имеются свои специфические условия и механизмы их формирования. О том, каковы эти механизмы в дошкольные годы, мы и расскажем в следующей беседе.

Семья и школа №4 год неизвестен, 80-е.