Я пыталась бить кулачками везде, куда могла дотянуться, но как только поняла, что 'груша для битья' не сопротивляется, то сразу же почувствовала апатию. Просто прижалась к этой скале и заревела.

  - Успокоилась? - прошептали мне на ушко через некоторое время.

  - Нееет... - я даже голову поднимать не стала.

  - Тогда успокойся, - тихий шёпот на ушко снова. - Прости, малыш, я не знал..., я не думал, что тебе так плохо... Ты наверно сильно испугалась..., а я дурак ещё и сцену ревности устроил... - меня крепче прижали к себе. - Ты, правда, беременна? - я попыталась возмутиться такому вопросу, но меня поцеловали в макушку, и я растаяла. - Я верю - прости, - как будто бы пробуя на вкус слова, произнёс, а затем осторожно взял за подбородок, и я вынуждена была поднять голову и посмотреть в глаза отцу моего малыша.

  - Угу, - я попыталась снова уткнуться ему в грудь в мокрую рубашку снова, но он держал меня крепко, а потом я услышала слова. Обычно вспыльчивый со мной и занудный со всеми Алекс заговорил тихим голосом:

  - Я не могу тебе пообещать, что буду давать полную свободу, но... ты дашь нам второй шанс? Я буду с тобой советоваться, я не буду больше следить, я же... я хотел тебе вчера сделать предложение! - вдруг выпалил он и тут же засунул руку в карман брюк. - Вот. Оно твоё. Я не... я... уже месяц..., в общем, это ни к чему не обязывает, но ты теперь моя невеста.... - классно, сказал, однако. 'Ни к чему не обязывает', ну и сказанул! Я невольно хихикнула. Так я и поверила! О, чувство юмора возвращается! И сарказм не отстаёт! Значит, пациент скорее жив, чем мёртв!

  - Дурак! - прошептала я, всё-таки уткнувшись носом в его рубашку. - Какой же ты дурак! - и прижалась сильнее.

  - Но ты меня любишь? Правда? Чего ты смеёшься?

  - Конечно, - я достала колечко из коробочки и одела на пальчик. Жемчужина в золотом ободочке. Не бриллиант. Он запомнил, что я жемчуг люблю больше всех остальных камней на свете. Небезнадежен, зараза. Ладно, так и быть, займусь воспитанием.

  - И я тебя люблю.