Проснувшись, я с тревогой обнаружила, что за ночь молодому лорду стало хуже. У эйл Крэйла поднялся жар, он метался в беспамятстве и что-то несвязно бормотал, постоянно упоминая мое имя.
Я прислушалась.
«Мелисент, моя любимая, я так по тебе скучал…» — нежно шептал он в бреду. И тут же переходил на крик: «Как ты могла сойтись с палачом? Ты — шлюха, Мелисент, я ненавижу тебя!»
«М-да, похоже, парень сходит с ума на почве ревности», — поправляя Элджану одеяло, подумала я.
Впрочем, скоро придется сказать «сходил с ума» — ведь сейчас лорда может спасти только чудо! Ну, или антибиотики…
Я с грустью посмотрела на больного. Такой молодой! Такой красивый! И такая нелепая смерть… а самое главное, он умирает, проклиная предавшую его Мелисент!
Впрочем, я и сама уже была готова её проклинать — да только этим делу не поможешь…
В отчаянии прижав руки к груди, я вдруг нащупала за корсажем какой-то предмет. Ба, да это же подарок дяди Фёдора!
Естественное любопытство на миг взяло верх над охватившей меня печалью, и я развернула бумажку, в которую оказалось завернуто массивное кольцо с красным камнем, по виду — рубином.
«Всего лишь украшение, к тому же — мужское, — разочарованно подумала я, вертя в руках бесполезный подарок и раздумывая, не отправить ли его в иллюминатор. — Зачем мне этот дурацкий перстень? Наверняка Федька где-то спер плохо лежавшую вещицу — а потом, не придумав, что с нею делать, решил подарить мне. Тьфу ты!»
Я уже собралась было завернуть кольцо обратно в бумажку, когда вдруг обратила внимание, что перстенёк уменьшился в размерах, и теперь вполне подходил для моего изящного пальчика.
«Хм, что за чертовщина?»
Немного помедлив, я надела кольцо на палец, и чуть отвела руку в сторону, любуясь драгоценностью.
«А оно мне подходит!»
Но я же точно помнила, что при первом взгляде на него перстень выглядел по-другому! Я нахмурилась. В этот момент Элджан громко застонал и попытался сесть на своей койке. Забыв обо всем, я бросилась к нему.
— Мелисент, любимая, не покидай меня, — глядя куда-то сквозь меня, восклицал мужчина. Дыхание со свистом вырывалось из его груди, на губах пузырилась кровь. — Мелисент, любовь моя, вернись…
Мне пришлось приложить усилие, чтобы уложить больного обратно на койку. В этот момент я остро жалела, что совершенно не знаю, как ему помочь.
Дрогнувшей рукой я отвела со лба лорда мокрую от пота светлую прядь:
— Элджан, пожалуйста, не умирай! Ты же такой сильный, ты должен выжить! — роняя слезы на грудь мужчины, я шептала ему какие-то слова, в отчаянной попытке утешить. — Я здесь, Жан, я вернулась, только не умирай…
Не знаю, сколько так прошло времени, но внезапно эйл Крэйл открыл глаза и посмотрел на меня вполне осмысленным взглядом.
— Почему ты называешь меня Жан? Раньше ты всегда звала меня Эл… — голос мужчины прозвучал тихо, но я заметила, что дыхание больного выровнялось.
— То было раньше, а сейчас всё по-другому!
Я торопливо приложила ко лбу больного свою ладонь. Рубин при этом движении сверкнул, словно алый огонёк. Удивительное дело — но жар почти спал!
Поднеся руку поближе к глазам, я вновь принялась рассматривать кольцо. Неужели этот перстень — что-то вроде исцеляющего амулета? Тогда такому подарку поистине нет цены…
— Мэл, чего ты там так разглядываешь? Новое колечко? — насмешливо поинтересовался Элджан.
— Это не просто колечко! — возмутилась я, уже собираясь рассказать ему о чудесных свойствах перстня. Но потом вдруг прикусила язык — не стоит доверять недавнему врагу все свои секреты!
— Не просто колечко — а очень красивое колечко! — изящно закончила я начатую фразу.
И тут же перевела разговор на другую тему.
— Жан, скажи мне, как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит? Дай-ка я взгляну на твои раны!
К своему удовлетворению, я обнаружила, что раны на плече и груди мужчины начали затягиваться. Еще пара дней — и они превратятся в тонкие белые шрамы…
С ногой дело обстояло хуже — всё-таки, перелом…
Решив поэкспериментировать с амулетом, я поводила рукой с кольцом над поврежденным местом, представляя себе, как сломанные кости срастаются.
— Через пару дней будешь бегать не хуже, чем раньше! — заверила я мужчину.
Тот глядел на меня со странным выражением на лице.
— Никогда не подозревал, что у тебя такой талант врачевателя, Мелисент…
— Просто раньше не было случая его показать, — легко соврала я.
Дверь открылась, и на пороге появился чумазый юнга с подносом, на котором были две миски с похлебкой, хлеб и несколько кусков солонины.
— Кушать подано, ваши вашества! — объявил мальчишка, с грохотом опуская свою ношу на столик.
Я едва сумела сдержать крик радости, узнав в пареньке Федю.
Как он пробрался на корабль — для меня оставалось загадкой, можно было лишь предположить, что, угодив в плен к сейнийцам, хитрый мальчишка каким-то образом сумел убедить их в том, что может быть полезен на борту. «Наверняка выиграл спор, кто быстрее залезет на верхушку мачты, или что-то в этом роде», — с улыбкой подумала я, чувствуя себя намного увереннее, чем в начале путешествия.
К вечеру третьего дня наш корабль неспешно входил в акваторию с устрашающим названием Залив Акулы. Наутро мы должны были бросить якорь в гавани Аль-Шапоры, столицы сейнийского королевства.
Я в волнении расхаживала по каюте, бросая косые взгляды на Элджана, который спокойно пил чай, сидя на своей койке. К удивлению сейнийского офицера, израненный пленник уже практически полностью восстановил свои силы, и я не сомневалась, что завтра он сможет сойти по трапу на своих ногах… Однако, что будет с нами дальше?
— Элджан, мы должны придумать стратегию, — в очередной раз заныла я, обращаясь к молодому лорду. Как я не ломала свою голову, пока что туда так и не просочилось ни одной ценной мысли. А бесшабашный эйл Крэйл попивает чаек, как будто это не его голова завтра может оказаться под топором… Или он уже настолько привык жить под угрозой острой стали, что она больше не портит ему аппетит?
— Мэл, я уже говорил тебе, что не вижу выхода из сложившейся ситуации…
Мужчина говорил спокойно и немного отстраненно. Очевидно, благодарность за исцеление заставляла его теперь относиться ко мне учтиво, однако я чувствовала, что он по-прежнему видит во мне лишь коварную изменницу, распутную и легкомысленную особу… Не знаю почему, но меня это огорчало. Я не смогла бы в этом признаться и самой себе, но мне хотелось бы, чтоб в обращенных на меня взглядах Элджана сквозили тепло и нежность, а не вежливое равнодушие. Мне хотелось видеть на его лице адресованную мне улыбку, хотелось ощутить, как сильные руки лорда невзначай обнимают меня за плечи… Нет, сейчас надо думать о другом!
— Но бывает безвыходных ситуаций, Жан! Если выхода нет — мы должны его придумать!
— Если бы ты не сказала сейнийцу, что я — твой муж…
— Если бы я этого не сказала, тебя бы отправили за борт! В конце концов, теперь я могу сказать ему, что пошутила. Или что ты действительно был моим мужем — но мы уже развелись…
Губы Элджана скривились:
— Все время забываю, что ты еще ребёнок, Мелисент. Наивный, испорченный вседозволенностью ребенок…
Так, опять он за своё!
— Позволь тебе заметить, что это именно ты, своей глупой ревностью и дурацкими заговорами, привёл нас — и всю Найру заодно! — на край пропасти. Если бы ты не набросился на меня там, на холме, — я бы сумела подманить дракона!
— Какого дракона, Мелисент? Они все давно вымерли! Зверь Эрстана был последним…
— И, несомненно, современники Эрстана тоже думали, что все драконы давно вымерли! А он взял — и прилетел!
— Мелисент, не кричи мне в уши! — страдальчески сморщился эйл Крэйл.
Как видно, больше ему нечего было мне возразить.
— Хорошо! — я присела к нему на койку и заговорила потише. — Теперь, когда мы пришли к выводу, что ты один виноват во всех постигших нас несчастьях, давай разработаем какой-нибудь план, который поможет нам спастись. Например, мы можем выдать тебя за нового дракона, на время принявшего человеческое обличье…
— И сейницы постараются как можно быстрее отрубить мне голову, — уныло подытожил Элджан.
— Тогда скажем, что ты — могущественный маг, который уничтожит всю столицу, если нас быстренько не отпустят!
— И мне поспешат отрубить голову, пока я этого не сделал…
— Значит, представим тебя как лекаря, способного исцелить любую болезнь…
Элджан покосился на меня, как на ненормальную:
— А когда я не смогу никого исцелить, они непременно отрубят мне…
— Стоп! Ничего ни тебе не отрубят, потому что ты действительно кого-нибудь исцелишь!
— Но как, Мелисент? Я же не умею!
В голосе молодого человека звучало такое искреннее расстройство, что я решилась открыть ему свою тайну.
— Жан, ты, наверное, задумывался, как мне удалось так быстро тебя вылечить? — осторожно начала я.
Элджан ответил мне внимательным взглядом:
— Я не перестаю ломать голову над этой загадкой — но не могу понять, как тебе удалось совершить чудо!
— Обещай, что сохранишь все в тайне и никогда не обратишь против меня то, что я тебе скажу — тогда я открою секрет!
— Клянусь своей честью!
— Отлично! Тогда слушай: у меня есть магический амулет…
Я коротко рассказала эйл Крэйлу о возможностях моего перстня. Сняв кольцо с пальца, я предложила ему надеть его на свой палец и с удовлетворением увидела, как перстень послушно изменил свой размер, подстраиваясь к новому носителю.
Шёпотом мы обсудили дальнейший план действий, а затем я с некоторым сожалением слезла с постели Элджана, чтобы отправиться спать в свою койку.