Я проснулась с криком и, тяжело дыша, села на кровати, отчаянно вцепившись в одеяло. Вокруг было непроглядно темно.

— Что случилось, моя госпожа? Сиятельной графине приснился дурной сон? — раздался встревоженный женский голос откуда-то слева от меня. Слова звучали как-то непривычно, но гораздо больше меня встревожил их смысл. «Сиятельная госпожа». О Боже, неужели я попала?

— Где я? — едва слышно вымолвила я, с трудом шевеля непослушным языком.

— Вы в своей спальне, моя госпожа, в ваших любимых Бирюзовых покоях, — испуганно пролепетала женщина.

«Нет, такого не бывает! Такое случается только в книжках фэнтези, просто я слишком много их читала…»

Но тихий голос у меня в голове твердил обратное: это случилось. Я действительно попала. Попала в другой мир… Вот только куда?

Честно говоря, меня всегда раздражали героини книжек в жанре фэнтези, которые, проснувшись однажды принцессами сказочных королевств, начинали ныть и проситься домой, убеждая всех вокруг, что они абсолютно непригодны для управления государством — и кокетливо выслушивая уверения в обратном. Для себя я давно решила — если бы я оказалась на их месте, я бы только порадовалась, что унылая жизнь младшего библиотекаря осталась в прошлом! И до скончания дней наслаждалась бы возможностью ничего не делать, читать книжки, кушать разные деликатесы и флиртовать с симпатичными принцами… Разумеется, всё это были не более чем мечты, средство скрыться от скучной реальности, своего рода эскапизм — и вот, пожалуйте, мечты вдруг начали сбываться! Или это последствия удара по голове? Что же на самом деле тогда случилось? Я смутно помнила резкое торможение автобуса… крик старушки… непонимающий взгляд мужчины с портфелем… удар… И темнота.

Я осознала, что по-прежнему сжимаю в руках край одеяла, и отбросила его в сторону.

— Не могли бы вы зажечь свет? — обратились я к служанке. И запоздало подумала, что та, должно быть, немало удивлена такому вежливому обращению. Эх, если уж я действительно стала «сиятельной графиней», надо вырабатывать приличествующий госпоже командный тон! Кстати, кстати, почему это я всего лишь графиня, а не принцесса, как полагается в романах?…

Тем временем, после непродолжительной возни у моей кровати, служанка зажгла свечу и быстро запалила от неё другие свечи по периметру комнаты. Я обнаружила себя сидящей на широком ложе, застеленном простынями из бирюзового шелка. Кровать стояла в центре богато обставленной комнаты. Везде, куда не посмотришь, глаз радовали лепнина, позолота, резное дерево и цветное стекло. Стены комнаты были обиты таким же бирюзового цвета шёлком. М-да, миленько. Похоже, графиня живёт не бедно…

Меня вдруг прошиб холодный пот. А что, если меня приняли за графиню по ошибке, а настоящая хозяйка покоев бродит где-то рядом и в любой момент может ворваться в свою спальню, пылая гневом на дерзкую самозванку, посмевшую занять её место? Что я тогда буду делать?

— В-взгляни, х-хорошо ли я выгляжу, — запинаясь, попросила я служанку, замирая от ужаса при мысли, что сейчас та не узнает во мне свою госпожу и в ужасе завопит: «Подмена!»

Но служанка, некрасивая полноватая женщина средних лет, принялась уверять меня, что всё в порядке.

— Позвольте, моя госпожа, я подам вам зеркало?

Я кивнула, и через мгновение женщина протянула мне отполированное металлическое зеркало.

Оттуда на меня смотрело кукольное голубоглазое личико, обрамлённое длинными светлыми волосами. Пухлые розовые губки отражения приоткрылись от удивления, показывая ровные жемчужно-белые зубы…

Издав невнятный возглас, я машинально прижала руки к груди… и замерла, когда они неожиданно наткнулись на пышную преграду. Наткнулись гораздо раньше, чем я ожидала…

«Боже мой, четвертый размер! — я опустила восторженный взгляд на свой бюст. — А может даже и пятый, черт его знает…»

Для меня, привыкшей покупать себе бюстгальтеры первого размера, новые формы стали настоящим шоком.

— Эй… а большое зеркало у нас есть?

— Оно в гардеробной, сиятельная госпожа…

Я заметила, что служанка смотрит на меня как-то настороженно. Так, важный момент! Не надо давать ей поводов для подозрения!

— Мне приснилось, что я потеряла свою красоту, — как можно более небрежно произнесла я, заставляя себя подниматься с ложа без излишней поспешности.

— Какой ужасный сон, моя госпожа! — понимающе закивала служанка. Подозрительное выражение исчезло с её лица. Ну вот и отлично!

Я величественно прошествовала в гардеробную, где служанка уже торопливо зажигала свечи возле ростового зеркала, выполненного из латуни.

Моя новая внешность привела меня в полнейший восторг. Возможно, я стала чуть пониже ростом, чем была раньше, и ноги у меня не столь длинные, как у фотомодели… зато лицо, грудь и бедра даже и не снились кукле Барби! Я вертелась перед зеркалом минут десять, любуясь своей новой внешностью.

Высокая грудь, тонкая талия, плоский живот, изящные маленькие ступни… Вдруг я с восторгом поняла, что могу разглядеть свое лицо до мельчайшей черточки, даже находясь на изрядном расстоянии от зеркала! А ведь раньше мне, с моей проклятой близорукостью, приходилось едва ли не утыкаться в зеркало носом, чтобы накрасить ресницы! Как здорово быть красивой, здоровой… и совсем юной!

Еще вчера мне было двадцать восемь лет, и, улыбаясь по утрам своему отражению в зеркале, я с грустью отмечала появление первых морщинок в уголках глаз. Впрочем, меня это не слишком огорчало — отчаявшись найти мужчину, похожего на героев книг, я уже почти смирилась с тем, что мне суждено остаться старой девой… Но сейчас мое лицо выглядело ослепительно свежим, а тело было упругим и подтянутым. Мне снова восемнадцать! Я — богатая графиня, и я молода и прекрасна!

Я подпрыгнула и закружилась.

— Помоги мне одеться, — обратилась я, наконец, к терпеливо наблюдавшей за моими ужимками служанке. — Кстати, как тебя зовут? Все время забываю…

— Эйхидения, ваше сиятельство.

— Эйхидения! Точно! Как я могла забыть! — довольная своей маленькой хитростью, прощебетала я. — А теперь ты назови мое имя, Эйхидения, я хочу послушать, как оно звучит!

— Ваше сиятельство леди Мелисента эйл Ройл дель Найра…

Имя звучало прекрасно и отлично подходило к моей внешности. Мелисента, меня зовут леди Мелисента дель Найра! Я опять закружилась по комнате.

Выбрав из обширного гардероба розовое платье с оборками и длинной колоколообразной юбкой, я при помощи Эйхидении облачилась в него. Служанка уложила мне волосы в красивую прическу. Все это время я не переставала любоваться собой. Моё сердце пело.

— Моя госпожа, изволите ли приказать подавать вам завтрак? — поинтересовалась Эйхидения, когда с прической было покончено.

Я покачала головой. Кушать совершенно не хотелось. Меня переполняла энергия, которая требовала выхода.

— Вели заложить карету. Я хочу прокатиться по своим владениям! — приказала я.

«Интересно, они тут действительно ездят на каретах — или, может быть, летают на драконах?» — промелькнула в голове запоздалая мысль, но всё обошлось. Выйдя из покоев, служанка через несколько минут вернулась, сообщив, что карету вскоре подадут к центральной лестнице.

Чтобы не заблудиться в дворцовых переходах, мне пришлось прихватить с собой Эйхидению, но едва выйдя из дворца, я о ней позабыла. Восходящее солнце освещало своими нежными лучами красивейшую картину. Дворец стоял на возвышенности, и с мраморных ступеней широкой лестницы открывалась прекрасная панорама города из светлого камня. Здания, теснившиеся вдоль узких улочек, были украшены шпилями и маленькими башенками, возвышавшимися по углам плоских крыш. Дома были построены из розового, сиреневого, светло-зеленого и голубого камня, из которого солнечные лучи высекали золотистые искорки. Светлый, солнечный город сверкал и искрился. Даже камни мостовой, и те блестели, как будто умытые дождем. А вдалеке за домами сверкало бескрайнее море, ярко-бирюзовое, как на картинке. У причалов стояли корабли с высокими мачтами, готовые уплыть в неведомые страны…

Наконец я перевела взгляд на ожидавшую меня карету с позолоченными вензелями на дверцах. Кучер невозмутимо восседал на козлах, а у открытой дверцы вытянулись во фрунт двое охранников в бирюзовых мундирах. Когда я спустилась вниз, один из них помог мне сесть, а второй захлопнул дверцу. Затем они оба вскочили на коней, чтобы следовать рядом с каретой.

— Куда изволите поехать, моя госпожа? — почтительно поинтересовался кучер.

— Давайте прокатимся по городу, до набережной, — подумав, предложила я. Хотелось рассмотреть поближе дома, а потом полюбоваться на море и корабли…

Копыта зацокали по мостовой, и карета тронулась, мягко покачиваясь на рессорах. Вблизи домики оказались еще красивее, чем я думала. В нишах на углах стояли статуи, у каждой двери висел бронзовый молоток, маленькие балкончики украшали кованые решетки. Узкие улочки были чистыми и опрятными. Сказочный город!

Однако, мешая наслаждаться окружающими красотами, в голову ко мне вдруг потоком хлынули непрошеные мысли. Как получается, что я понимаю чужой язык и даже могу говорить на нем? Стоило мне о чем-нибудь подумать, и мысли тут же облекались в слова на незнакомом мне раньше языке, однако выговаривать их было все еще немного непривычно. Что со мной произошло, почему я оказалось здесь? В книжках на героев, оказавшихся в чужом мире, обычно сразу сваливается куча неприятностей. Кто-то непременно хочет их уничтожить, кто-то велит идти спасать мир, начинается война… Хотелось бы верить, что моя история окажется более скучной — и более приятной для меня! Но все же по возвращении с прогулки надо будет позвать к себе какого-нибудь советника — должен же у графини быть советник! — и поинтересоваться, не собирается ли наше государство с кем-нибудь воевать. Я искренне надеялась, что этого не случится… однако весь мой многолетний опыт читательницы фэнтези настойчиво твердил об обратном.

Тем временем карета подъехала к большой площади, где шла оживленная торговля. Движение замедлилось. Мои охранники окриками прокладывали нам дорогу, а я тем временем увлеченно глазела в окно. Мое внимание привлек маленький оборванец, с невинным видом расхаживавший вдоль лотков с товаром. Воровато озираясь, мальчишка незаметно стащил с одного прилавка большой оранжевый плод, и попытался было улизнуть — но бдительная торговка успела ухватить его за ухо.

— Стража! — пронзительно закричала она.

Парнишка извивался, пытаясь освободиться, и на чем свет стоит ругал свою пленительницу. Злополучный плод выпал у него из-за пазухи и с громким чмоканьем разбился о мостовую. Во все стороны полетели оранжевые брызги. Расстроенная торговка заорала еще громче, и отвесила парнишке увесистую оплеуху.

— Да чего ты в меня вцепилась, дура, из-за какого-то дрянного апельсина! — заныл мальчишка.

Но тётка лишь встряхнула оборванца как следует:

— Где ты увидел апельсин, засранец? Ты хотел украсть у меня у меня драгоценный плод янтарного дерева! А он стоит четыре серебряные монеты! Кто теперь вернёт мне эти деньги?

В ответ мальчишка снова начал брыкаться:

— А ну, отпусти меня, кошёлка старая, не то сама пожалеешь! Пасть порву!

На вид парнишке было не больше десяти лет. Он был одет в заплатанную домотканую рубашонку и оборванные штаны, и был как две капли воды похож на других мальчишек, издали наблюдающих за его поимкой. Однако идиомы, которые произносил детский голосок, вдруг показались мне до боли знакомыми…

Я стукнула в дверцу кареты, привлекая к себе внимание охранника:

— Эй, приведите ко мне этого мальчишку! И дайте торговке её четыре монеты, чтоб не голосила…

Через несколько мгновений охрана приволокла брыкающегося паренька со злыми глазами и красным ухом.

— Простите меня, милая девушка, — обратился он ко мне. — Мамой клянусь, не хотел сделать ничего плохого! Просто задел эту проклятущую дыню, а она свалилась с прилавка и разбилась…

— Говори «Ваше сиятельство», когда обращаешься к госпоже графине, — легонько ткнул его кулаком один из охранников.

— В-ваше сиятельство, я не виноват…

— Не ври мне, я всё видела, — строго оборвала его я. — Ты пытался украсть этот плод с прилавка… так же, как и кошелёк вчера в автобусе!

В глазах у мальчика появилось затравленное выражение. Он дернулся, желая, по-видимому, убежать от меня подальше — но державший его охранник не позволил парню сделать ни шага.

Глядя на вчерашнего воришку, оказавшегося в чужом мире в образе маленького оборванца, я испытывала смешанные чувства: с одной стороны, этот человек внушал мне вполне естественные опасения, но с другой… Вполне возможно, что неудачливый уголовник — единственный человек с моей родины, которого я здесь когда-нибудь смогу встретить. Какой-никакой — а земляк! И товарищ по несчастью… С кем еще я смогу поговорить о космосе и телевидении, вспомнить старые мультики и любимых киногероев? А один в незнакомом мире он пропадет, это точно!

«Ему сейчас тяжелее чем мне, — вдруг пришла в голову непрошеная мысль. — Ведь он наверняка никогда не читал фэнтези! И сейчас находится в полном шоке от происходящего! Я должна ему как-то помочь…»

— Мальчик, — сурово сказала я, глядя на своего недостойного соотечественника. — Отвечай мне честно. Ты украл этот плод, потому что хотел есть?

Парень кивнул и уставился на свои босые ноги.

— Скажи мне, ты хочешь каждый день есть досыта?

— А кто ж не хочет? — воришка поднял на меня глаза, ища подвоха.

— Добавляй «Ваше сиятельство», негодник! — снова вмешался охранник, награждая малолетнего преступника более чувствительным тычком.

— Ваше сиятельство…

— Мне нужен паж, — перебила его я, гадая, не придется ли мне когда-нибудь пожалеть о своем благородном порыве. — Бойкий мальчишка, чтобы относить письма, подавать оброненные перчатки и всё такое. Ты будешь мне служить? Взамен я обещаю хорошо тебя кормить и платить две серебряные монеты в неделю.

— А если я откажусь? — дерзко поинтересовался воришка. Но на всякий случай добавил, — Ваше сиятельство.

— Тогда я отдам тебя страже, — рассердилась я.

И обратилась к охраннику:

— Что там у нас полагается за воровство на рынке?

— Простолюдину, в первый раз пойманному на воровстве, отрубают палец. Во второй — руку, — объяснил мой телохранитель.

Он перевел взгляд на воришку и, ловко ухватив того за многострадальное ухо, заставил посмотреть себе в глаза:

— А если будешь дерзить госпоже, тебя запорют плетьми до смерти. Понял?

— Понял, понял, не дурак! — захныкал парень. — Я согласен! Ухо отпусти… Ваше сиятельство!

Охранники дружно заржали, и даже я не удержалась от улыбки.

— Садись в карету… паж! — сказала я вору. И добавила, обращаясь к кучеру, — Возвращаемся во дворец!