Известие, полученное от Мосла, не на шутку встревожило Райского. Профессора Толик знал и не без основания считал этого старикашку настоящим маньяком. Есть такой тип людей — абсолютно равнодушных ко всем прелестям жизни и радующихся только возможности пролить кровь. И такую возможность они не упускают.

Райский опасался, что, имея под боком такого «помощника», он не сможет осуществлять задуманное. Толик, как всегда, решил кинуть друзей и соратников и ухватить куш пожирнее, наплевав, по своему обыкновению, на всех.

То, что планы по осуществлению переворота в России находятся под угрозой срыва, он понял когда к нему поступила информация о том, что щедрый клиент, от которого к нему шли выгодные заказы, на самом деле является засланным. Натуральная подстава.

Значит, их, как быков, ведут на веревочке на убой. Заставляют раскрыться раньше времени. Зачем? Ответ напрашивался сам собой: чтобы прихлопнуть одним махом.

Осознав это, Толик решил немедленно выйти из игры. Тем более что ликвидация Полтинника не удалась. Плохо, конечно, но не смертельно. Главное, что женщина Игнатова у него в руках. План Райского был прост: он потребует выкуп. Причем, если правильно провести это дело, можно будет завладеть суммой поистине астрономической. Толик решил, что упустить такой случай было бы верхом глупости.

Этого шанса он ждал всю жизнь, тут речь могла идти о десятках миллионов долларов. Собственные средства у Варяга есть, и немалые. А в том, что этот авторитетный вор и государственный чиновник сумеет выхватить лондонские деньги из-под носа у Мосла, Копылова и всей их компаний, у Райского теперь не было ни малейших сомнений. Почему бы тогда ему щедро не поделиться с ним?

Итак, Толик решил разом оборвать все концы, дождаться перевода из-за границы и потребовать выкуп. Сейчас девчонка находилась под охраной Ивана. Этот парень успел зарекомендовать себя безжалостным боевиком. Райский уже распустил все школы подготовки молодежи. Сказал, что это временно. Мол, пусть пацаны отдохнут. Что-то вроде отпуска перед важным дедам.

Для осуществления своего плана он отобрал шестерых наиболее способных и преданных бойцов. Старшим назначил Ивана, или, как предпочитали называть его товарищи, Кнута. В суть дела молодые люди посвящены не были. Толик посадил всех шестерых на наркотики, переведя их на кокаин. Ради порции белого порошка парни готовы были на все, ну а Толик исправно снабжал их зельем. После завершения операции он все равно собирался убрать всех. Зачем ему отработанный материал? С теми деньгами, что он получит от Варяга, можно будет начать новую жизнь где угодно.

Сейчас Райский, сидя в машине, ждал Профессора. Тот сам назначил место, велев стоять там целый час — с четырех до пяти вечера. Толик уже начинал нервничать. Вдруг Мосол изменил свое решение? Или вообще с самого начала водил Толика за нос и Профессор появится здесь лишь с единственной целью — убить его?

Проще всего было, конечно, не приезжать на эту встречу вообще. Где находится дом, в котором содержится пленница, Профессор не знал. Но что это даст? Во-первых, он таким образом сразу же раскроет свои карты перед Мослом, и тот поймет, что Толик повел свою собственную игру. Во-вторых, Профессор начнет разыскивать его. А Райский не хотел оставлять у себя за спиной такого опасного противника, особенно сейчас, когда для выбивания денег из Варяга понадобится предельная концентрация внимания и полное напряжение сил.

Наконец-то он появился! Сутулая фигура вынырнула из людского потока и стала приближаться к машине. Очки в роговой оправе, смешная засаленная шляпа, какая-то допотопная авоська в руке… Даже самый подозрительный мент не догадался бы о том, что перед ним — один из опаснейших убийц города. По спине Райского пробежал холодок, а на лбу выступил пот. Вдруг он начнет стрелять сразу, прямо через стекло? Нет, ерунда, слишком много людей вокруг! Такая выходка была бы в духе какого-нибудь напичканного наркотиками молокососа, а не хладнокровного профессионала, каким был человек, собиравшийся сейчас сесть к нему в машину.

Толик улыбнулся и помахал рукой. Профессор открыл дверцу, ни слова не говоря, оглядел салон и только потом забрался на заднее сиденье. Толику пришлось повернуть голову:

— Добрый день! Как добрались? Не жарко было?

Профессор неопределенно пожал плечами. Разговаривать с этим розовощеким крепышом ему не хотелось. Радушная улыбка до ушей не могла обмануть его. Он еще во время их первой встречи, когда передавал Райскому похищенную девушку, понял, что за человек перед ним.

— Может, сначала заедем куда-нибудь перекусить?

Толик все еще пытался наладить контакт. Перед смертельным ударом он всегда стремился усыпить бдительность жертвы.

— Благодарю вас, — сухо ответил Профессор, — я сыт. Почему мы стоим? Ждете, пока подойдет милицейский патруль для проверки документов? Личный досмотр в отделении не входит в мои планы.

— Да, конечно, — пробормотал Толик и повернул в замке ключ зажигания. — Просто я подумал… Все, едем.

По пути они молчали. Райский попробовал пару раз заговорить со своим пассажиром, но тот отвечал так холодно и неохотно, что вскоре отбил у Толика всякую охоту к общению.

Когда шумная Москва осталась позади, у Толика промелькнула шальная мысль: а что, если ликвидировать Профессора прямо сейчас, во время этой поездки? К чему везти его в дом? Скоро начнутся довольно глухие места. Под сиденьем у Толика лежал пистолет с глушителем, а в багажнике — завернутый в тряпку мощный обрез охотничьего ружья. Он может под каким-нибудь благовидным предлогом остановить машину и…

Толик взглянул в зеркало заднего вида, чтобы понять, как ведет себя пассажир, и наткнулся на такой суровый и беспощадный взгляд, что под ложечкой противно заныло. Он сразу вспомнил легенды о своеобразном мастерстве этого человека.

Нет, устраивать с ним дуэль он не собирается. У него под ружьем шесть молодцов, которые и разберутся со стариком.

* * *

Особняк на берегу реки больше напоминал крепость. Толик приобрел его лет пять назад по случаю: один коммерсант отдал за долги. Райский решил, что это хорошо оборудованное логово ему пригодится. Особенно ему понравился подвал. После небольшой доработки Толик превратил его в самую настоящую тюрьму, сбежать из которой было невозможно.

Пленники здесь уже бывали. Райский на заре карьеры не брезговал похищениями людей, в основном по заказу. Некоторые коммерсанты, прежде чем избавиться от конкурентов, хотели выведать у них кое-какие секреты. Это всегда заканчивалось ликвидацией несчастных. То, что до Волги было рукой подать, помогало избавляться от тел.

— А вот и моя «дачка», — скромно, но не без затаенной гордости сказал Райский, едва машина, обогнув невысокий холм, выехала на самый берег реки.

Их взглядам предстало мрачноватое двухэтажное строение унылого серого цвета, огороженное по периметру двухметровым забором.

— Девушка здесь? — спросил Профессор.

— Конечно. Где же ей еще быть? — весело ответил Райский. — От меня не убежишь!

Ворота открыл долговязый парень в камуфляже, с ружьем наперевес. Сразу же бросились в глаза костлявые руки в наколках, какой-то обращенный в себя, потухший взгляд. Профессор внимательно осмотрел его.

«Похоже, наркоман, — подумал он. — А татуировки-то не блатные, любительские: какие-то разноцветные кельтские узоры».

Как только они вышли из машины, гость изъявил желание немедленно повидать пленницу. «Без проблем», — ответил на это Райский и проводил его в подвал.

Узилище произвело впечатление даже на видавшего виды старика. Профессор похлопывал по бетонным ленам, придирчиво осматривал замки и одобрительно цокал языком. Даже снизошел до похвалы:

— Неплохо…

Мария содержалась в маленькой сырой камере. Когда заскрипели ключи, она приподнялась со старого. местами выгоревшего топчана, служившего ей постелью. Все это время она ни разу не видела лиц своих тюремщиков. Приносившие ей пищу люди всегда были в масках. Это раздражало ее, доводило до исступления, но одновременно и вселяло какую-то надежду. Раз прячут свои лица, значит, не планируют ее убивать.

Первое время она кидалась на дверь и закатывала истерики, но потом поняла, что все это бесполезно. На охранников ее поведение не производило никакого впечатления.

От скудного питания и нервного истощения силы девушки таяли с каждым днем. Аппетит пропал, есть не хотелось совершенно. Мария через силу заставляла себя съедать принесенный хлеб. Зато часто и жадно пила сырую воду, благо оцинкованное ведро, стоявшее в углу, было всегда полным. Временами она впадала в забытье. Казалось, этому кошмару не будет конца.

Мария не знала, что за люди похитили ее и с какой зелью они это сделали. Впрочем, догадывалась, что здесь каким-то образом замешан Владислав, и верила ж то, что он ищет ее и вскоре освободит. Эта мысль давала ей силы жить.

…Вошедшие в камеру люди на сей раз были без масок. Мария настолько ослабела, что даже не обратила на это внимания. Человека в очках она узнала сразу же. Это он руководил ее похищением. Рядом с ним стоял высокий, спортивного вида мужчина лет тридцати пяти. Некоторое время они молчали, разглядывая ее.

Мария заговорила первой:

— Когда меня освободят?

Сказав это, она сама поразилась тому, каким чужим показался ей собственный голос: слабый, едва слышный и жалобный. Неужели она и выглядит так же?

Профессор не спеша прошелся по камере, остановился возле одной из стен, постучал по ней и, проигнорировав вопрос пленницы, обратился к Райскому:

— Здесь везде глухая стена?

— Да. Возможность пролома исключена абсолютно.

— Это хорошо. Но я смотрю, у нее остается пища. Зачем давать так много?

— Это всего лишь хлеб. — Толик развел руками и удивленно вздернул брови. — Ничего лишнего она не получает.

— Все равно. Заложника следует содержать постоянно голодным. Пусть ослабеет, чтобы не оставалось сил не только для осуществления побега, но даже для обдумывания его… И вода. Здесь целых полведра. Да тут у вас настоящий курорт!

Мария не понимала, что происходит. Почему эти двое ведут себя так, будто не замечают ее?

— Вы что, не слышите меня? — Голос девушки задрожал. — Кто вы такие и что вам от меня нужно?

Профессор лишь мельком взглянул на нее. Внимание его привлекло вмонтированное в стену железное кольцо.

— Это для цепи? Почему не используете?

— Да куда она денется? — Райский махнул рукой.

— Рекомендую вам немедленно посадить ее на цепь. Цепь — дополнительная мера безопасности, к тому же это сломит ее морально.

— Сволочи! — надрывно закричала Мария. — Какая цепь?! Скоро вас самих на цепь посадят! Владик перебьет вас всех, как бешеных волков! Слышите? Он за меня отомстит!

Профессор вышел из камеры, поморщившись от пронзительных криков. Райский последовал за ним. Когда железная дверь захлопнулась, Мария, продолжая рыдать, запустила в нее миской с остатками заплесневевшего черного хлеба и в отчаянии рухнула на жесткий топчан.

* * *

— Как долго хозяин планирует держать здесь заложницу? — спросил Толик, выходя из каземата.

— Не знаю. На этот счет я никаких инструкций не получал. Сколько будет нужно, столько и продержит. Немедленно приступите к исполнению моих указаний. Эта девчонка все еще думает, что она в санатории. Резко ограничить воду и питание. И посадить на цепь. У вас есть что-нибудь подходящее?

— Найдется. Через час все будет готово.

— Вот и отлично. Сейчас я хочу принять душ и полчаса отдохнуть с дороги. Потом намерен тщательно осмотреть дом и подступы к нему. В любой момент следует ожидать штурма. Вы знаете, с кем мы имеем дело?

Толик все больше понимал, что лишь зря теряет время. Этого дотошного старика надо убрать как можно скорее. Показав Профессору его комнату, Райский спустился и вызвал Ивана.

За последний месяц парень здорово изменился. Он очень похудел, осунулся, глаза его глубоко ввалились. Наркотики делали свое дело…

— Ты видел нашего гостя? — без предисловий начал Толик, едва парень переступил порог кабинета.

Иван наклонил голову. Действие последней дозы заканчивалось, и с каждой минутой им все больше овладевало раздражение, вот-вот грозившее перейти в неистовую ярость и отчаяние. В такие минуты он хотел лишь одного — избивать, а еще лучше — убивать. Потому последовавший вслед за этим приказ хозяина пришелся как нельзя более кстати.

— Так вот, его необходимо убрать. Это враг. Предатель. Ты же, Ваня, знаешь о моих планах. За эту девчонку мы получим миллионы долларов и сможем развернуть настоящую войну. А этот старик хочет нам помешать… Я тебе все объясню потом, а сейчас ты должен его убить.

— Где он? — задал единственный вопрос Иван.

— Я отвел ему комнату на втором этаже. Ту, что расположена в тупике. Вот запасные ключи. Возьми с собой кого-нибудь из ребят понадежнее. Хотя бы Арнольда… В общем, решай сам. Откроете дверь, войдете по-тихому и замучите паскуду. Да, предупреждаю, этот тип очень опасен! Профессиональный убийца. Стреляйте с ходу, где бы он ни находился, хоть в ванной, хоть в сортире. Все ясно?

Иван кивнул, но исполнять приказание не спешил. Медлил, нетерпеливо поглядывая на хозяина. Толик понимающе улыбнулся и выдвинул ящик стола, за которым сидел. Достал оттуда пакетик с белым порошком и небрежно кинул его Ивану.

— На, прими и взбодрись. Только не загружайся особенно, чтобы мозги не отшибло. Так, понюхай для куража. Потом оторвешься по полной, обещаю!

Иван жадно схватил пакетик.

— Ключи возьми, — напомнил ему Райский, — и помни: Профессор — отпетый головорез. Вы непременно должны застать его врасплох, иначе нам всем небо с овчинку покажется. Иди, готовься…

Когда Иван вышел, Толик встал и принялся вышагивать по кабинету. На сердце было неспокойно. Все шесть его пацанят едва ли стоили одного Профессора. Как бы они не провалили дело! Нужно их подстраховать. Конечно, лезть под пули снайпера Толик не собирался. А вот кое-что подкорректировать было можно.

Он подошел к сейфу открыл дверцу и снял со стойки короткое помповое ружье с пистолетной рукояткой. Забив в магазин все пять патронов, Райский поспешил к выходу.

В холле он застал Ивана и Арнольда. Похоже, они уже успели до одури нанюхаться кокаина и были переполнены жаждой активных действий. Иван заряжал обрез крупнокалиберной двустволки, а массивный Арнольд ловко крутил на указательном пальце вороненый «вальтер», всем своим видом демонстрируя желание как можно скорее пустить его в ход.

— Готовы? — Толик придирчиво оглядел обоих. — Ну тогда пошли, что ли… Я с вами. На всякий случай…

Путь к комнате Профессора не занял много времени. Возле самой двери Райский пропустил парней вперед, а сам, отступив в тупиковую нишу прижался спиной к стене.

Иван завозился с ключами: никак не мог попасть в замочную скважину. Глядя на это, Толик едва не взвыл от злости. Идиот! Наркоман проклятый! Он так все дело провалит!

За стеной, к которой прижимался Толик, слышался шум лившейся воды. Похоже, профессор, как и намеревался, принимал душ. Райский покрепче обхватил ружье.

Иван наконец-то справился с замком, открыл дверь и резко рванул ее на себя. Прежде чем зайти внутрь, вскинул обрез. Раздавшийся вслед за этим выстрел был настолько оглушительным, что Райский невольно подпрыгнул и, чтобы не угодить под шальную пулю, поспешно шагнул в сторону…