После того как Аня отправилась на работу, Андрей по ее наставлению немного погулял по городу. Но свежий воздух не принес ему обещанного облегчения. У него по-прежнему кололо в груди, и он боялся, что свалится на асфальт с очередным приступом. И все же в окружении людей, спешащих по своим делам, ему было спокойнее, чем в замкнутом пространстве гостиничного номера.

Вскоре, однако, как и опасалась Аня, стал накрапывать дождь. Ветер срывал его капли с предначертанной им законами физики отвесной траектории и швырял почти горизонтально в лицо прохожим. Приходилось то и дело утирать лицо, точно от плевков недоброжелателей. Поборовшись с дождем с четверть часа, Андрей отправился в гостиницу.

Коридор был темным. Андрей невольно вспомнил о музее. Но там хотя бы было окошко в торце. Здесь же коридор был глухим. Свет в него мог проникнуть лишь с лестничного марша. Наверное, в солнечную погоду этого было достаточно. Но сейчас, когда город накрыли тяжелые свинцовые тучи, свет в узких окошках лестничных проемов погас.

Преодолевая охвативший его ужас, Андрей осторожно ступил на этаж и замер на месте. Он хотел зажечь свет. Но, пошарив рукой по стенам с обеих сторон от прохода, так и не нашел выключатель. Наверное, он был где-то в другом месте. Не зная его точного расположения, пришлось бы ощупывать весь коридор.

Андрей не мог объяснить причину своего страха. Он старательно убеждал себя в том, что темный коридор не таит в себе никакой опасности. Но логические доводы не помогали. Он подождал немного в надежде на то, что распахнется дверь в каком-нибудь номере. Может быть, в том, где вчера так хлебосольно встречали кого-то. Но его веселые соседи или уже съехали, или ушли по своим делам. Что, кстати, было весьма логичным. Кто же сидит днем в гостинице? Разве что горничные. Или дежурные по этажу. Вот эти могли бы быть на месте. Наверное, сейчас кто-нибудь из них появится. Должен появиться. И тогда…

Андрей даже придумал план. Он скажет, что никак не может найти свой номер. И тогда добрая тетка проводит его. Или хотя бы зажжет свет. Конечно, он сойдет за идиота. О нем будут рассказывать легенды: взрослый мужик не нашел своей комнаты среди двух десятков пронумерованных дверей. Ну и что? Пусть рассказывают. Какая разница. Он все равно не собирается сюда возвращаться. Особенно хорошо было бы, если бы горничная зажгла свет. Тогда бы он узнал, где находится выключатель. И в следующий раз мог бы включить его сам. Но никто из обслуживающего персонала так и не появился.

Андрей почти требовательно огляделся по сторонам. Но даже этот взгляд пораженного в своих правах потребителя не возымел решительно никакого действия. Делать было нечего. Андрей нащупал в кармане зажигалку. Освещая себе путь ее дрожащим газовым пламенем, он двинулся вперед. Вырывая из темноты клочок стены или косяк ближайшей двери, пламя зажигалки утопило в кромешной тьме весь остальной коридор. Так происходит, когда ты находишься очень близко к источнику света. Андрей уже добрался до своего номера и стал рыться в кармане в поисках ключа, когда из темноты прямо на него вывалилось опухшее лицо, заросшее синеватой щетиной. Андрей отшатнулся назад. Ударившись головой о косяк двери и выронив зажигалку, он стал тихо сползать по стене вниз. Так, наверное, приходит смерть.

– Ишь, какие вы пугливые! – просипел небритый мужик, дыхнув на него перегаром. – И кто бы мог подумать!

В следующую долю секунды Андрей сообразил, что перед ним тот самый веселый сосед, принимавший вчера гостей. Андрей пробормотал в ответ что-то маловразумительное. Переведя дух, он с трудом поднялся на ноги, отомкнул комнату и ввалился внутрь. Его сил хватило только на то, чтобы тщательно запереть за собой дверь и зажечь все имеющиеся в гостиничном номере лампочки. В глазах у него рябило, как будто он смотрел плохо настроенный телевизионный канал. А еще его мучила одна нехорошая мысль. Андрей гнал ее прочь, но она возвращалась вновь и вновь: как же он собирается справиться с Провом, если так всех боится? Впрочем, этого Прова сначала надо было еще найти. Если, конечно, тот не найдет его раньше.

Разувшись и скинув куртку, Андрей повалился на кровать лицом вниз. Грудь у него тут же защемило. Превозмогая боль, он перевернулся на спину. Дышать стало легче. И он забылся тяжелым сном.

Ему снилось, что он ищет дом Поморцева. Раз за разом проходил он его улицу. Но дома номер двадцать пять на ней не было. После двадцать третьего сразу шел двадцать седьмой. Он выдохся из сил, и пот лил с него градом. Он знал, что Поморцев не будет ждать долго. Что они договаривались на десять, а уже, наверное, полдень. Но он не мог найти треклятый дом. Может быть, он прятался где-то во дворе? Между двадцать третьим и двадцать седьмым? Он зашел во двор. Тот был маленьким и покрытым глубокими лужами. Он хотел у кого-нибудь спросить. Но во дворе не было ни души. Нужно было спешить. Он снова выбежал на улицу, перешел на другую сторону. Это было против логики, но он стал искать двадцать пятый дом там, на четной стороне…

Несколько раз он просыпался. Обливаясь горячим потом и тяжело дыша, он оглядывался по сторонам, чтобы удостовериться, что поиски злосчастного дома были всего лишь сном. Один раз во время пробуждения он увидел, что на краешке его кровати сидит тот самый велосипедист. Он нагнулся к Андрею, приблизив к нему свое бледное лицо, и, едва шевеля синеватыми губами, прошептал:

– Ищи среди живых. Среди живых.

Андрей задергался на кровати, пытаясь вскочить, но не смог. Постель засасывала его, точно трясина. И чем больше он дергался и брыкался, тем глубже проваливался в ее ненасытное, жаркое, как кровоточащие кишки чудовищного вспоротого брюха, нутро. Он стал задыхаться от этого жара. А велосипедист тем временем наваливался на него сверху, все время повторяя одно и то же:

– Ищи среди живых. Ищи среди живых.

Андрей попытался ухватиться за край кровати, который теперь находился где-то высоко, потому что сам он уже лежал в каком-то ящике. «В гробу!» – внезапно догадался он. И кто-то уже накидывал сверху черную и тяжелую крышку…

Тут он снова проснулся. В комнате никого не было. Утирая с лица пот, он попытался встать. Но от слабости только сполз с кровати и повалился на пол. Вскоре он снова задремал. Прямо на полу. И поиски дома Поморцева возобновились с новой силой.

Он метался по всей улице, уже не обращая внимания на четную и нечетную стороны, кидаясь к каждому дому, чтобы прочесть табличку. Сто шестнадцатый, восемьдесят четвертый, семнадцатый, сорок третий. Дома шли в абсолютном беспорядке, и любая логика их расположения была окончательно утрачена.

Тогда он добежал до края улицы и стал проходить одну сторону – дом за домом, дом за домом. Добравшись до последнего в ряду, он перешел на противоположный тротуар и двинулся в обратном направлении. Он прочесал улицу в обоих направлениях и готов был поклясться, что двадцать пятого дома на ней просто не существует. Не зная, что делать, он остановился и стал кричать, зовя Поморцева. Тут он в очередной раз на мгновение проснулся. Потом снова забылся сном. В конце концов, обессилив от напряжения, он погрузился в полную прострацию.

Аня, как и обещала, пришла около десяти. Она аккуратно постучала в запертую дверь.

– Кто? – испуганно спросил Андрей, очнувшись от навалившегося на него забытья.

– Андрей, это я, – услышал он ее голос.

– Иду, сейчас. Прости, я спал, – крикнул он, поднимаясь с пола.

Аня вошла в комнату, и ему сразу стало лучше. Перед глазами, где-то в подсознании, еще проплывали гирлянды табличек с номерами домов. Но они уже не страшили его своей бесконечностью. И ему не надо было напряженно присматриваться к ним, чтобы не пропустить тот самый двадцать пятый номер.

С приходом девушки все оживилось и задвигалось. Она раздобыла у дежурной по этажу кипяток и приготовила ему чай. Она накормила его ужином и перестелила сбитую комом постель. «Я не заслуживаю такой заботы, – думал Андрей. – Нет, не заслуживаю».

– Ты меня балуешь, – обратился к Ане и, понимая, что садится ей на шею, все же выдавил из себя: – Сходим завтра к Поморцеву вместе, ладно?

– Угу, конечно, – согласилась девушка, – у меня и завтра вторая смена.

Закрыв за Анечкой дверь, Андрей вздрогнул. Он представил долгую темную ночь, что ждала его впереди. Он был уверен, что, как только останется один, поиски треклятого дома возобновятся с новой силой. И этот велосипедист. Да, конечно, он приходил к нему во сне. Но что ему стоит прийти наяву? Да и грань между сном и реальностью в сознании Андрея все больше размывалась. Андрей сел в кресло и, не выключая свет, просидел так всю ночь. Периодически он начинал дремать, но кошмары, к счастью, не возобновились.