I. Кабинет во дворце.

Комната. Размер комнаты примерно три на четыре метра. Вполне достаточно для помещения, предназначенного для одного человека.

К тому же, я вообще не люблю большие помещения. Большой кабинет был бы хуже защищен, если бы оно пришло снова. Оно быстро разошлось бы по нему, набирая все больше сил с каждым приливом.

Глупости. Оно не придет. И я знаю это.

Шкаф стоит возле левой стены, если смотреть от двери. Высота шкафа – около двух с половиной метров. Я не знаю, зачем мне здесь такой большой шкаф. Просто я в свое время не подумал о том, чтобы подобрать более подходящую мебель.

Шкаф сделан из дерева, как и почти вся мебель в этом доме. Это достаточно прочное дерево – кажется, тигорное или что-то в этом роде. И все-таки дерево – достаточно ненадежный материал. Металл – надежнее, но и это не идеальный вариант. Самое лучшее – камень. Камень обычно оказывает сопротивление. В камне есть душа, которой нет в металле наверное, дело в этом. В дереве тоже есть душа, но она слишком податливая, ее форму легко изменять.

Видели вы когда-нибудь мебель из камня?

В углу комнаты за шкафом есть небольшое пространство. Если стать там, волна может в первый момент пройти мимо. Это даст, по крайней мере, выигрыш во времени. Больше, пожалуй, ни в чем.

Мне предлагали подвинуть шкаф в угол. Так в кабинете будет больше свободного места. Я отказался.

Оно не придет. Но пускай шкаф стоит так, как он стоит.

Если его открыть, внутри можно обнаружить полку, целиком заставленную книгами. В наше время книги уже не нужны. На столе у меня есть компьютер, в котором я могу найти любую информацию по любому предмету. Но это особые книги. Их больше нигде не существует. Они есть только у меня, в моем шкафу. Некоторым из них сотни лет, другим – тысячи. Если продать их, я получу за это бешеные деньги.

Но я никогда не продам мои книги. У меня нет теперь нужды в деньгах, но дело не в этом. Если я их отдам, вместе с ними я потеряю частицу своего прошлого. Мое прошлое – далеко не самая приятная вещь. Но оно – мое и больше ничье.

Если я захочу, то могу вытащить с полки пятую слева книгу и открыть ее на странице 543. Я могу это сделать в любой момент, могу сейчас встать из-за стола, открыть шкаф и сделать…

Но я никогда этого не сделаю.

Я поклялся самому себе, что не буду заглядывать в эту книгу. Она одна из тех страниц прошлого, которые хочется переписать заново. Я могу спрятать эту книгу в подвал, чтобы она никогда не попадалась мне на глаза. Но предпочитаю держать ее рядом с собой, в своем шкафу. Возможно, это разновидность мазохизма, но так я чувствую себя спокойнее.

Ведь однажды эту книгу может открыть кто-нибудь другой…

На правой стене висит зеркало. Встаю и подхожу к нему.

На меня смотрит угрюмое, неприятное лицо. Неужели этот человек – в самом деле я? Когда это я так изменился? Ведь организм еще крепок, я недавно убедился в этом в лесу, во время охоты. Почему же на лице такой странный отпечаток?

Это печать смерти!

Оно дотянется до тебя оттуда. Где бы ты ни был, человек, оно дотянется до тебя. Протянет свои уродливые конечности, чтобы забрать тебя к себе. Ты будешь кричать, но тебя не услышат. Твой крик потонет в море крови, которое породили твои неудачливые соперники. И ты уйдешь туда – за ними…

Но я могу не думать об этом. Для меня этого не будет. Все осталось в прошлом. Будь счастлив, Ихер! Радуйся тому, что ты имеешь.

Радуйся, пока еще можно радоваться.

Я не хочу думать об этом. Но я не могу не думать.

Нет! Держи контроль. Это – главное.

Все будет в порядке. И ничего больше не случится.

Лучше мне отойти от зеркала…

Подхожу к окну и выглядываю на улицу.

– Свет!

Электронная система включает свет в комнате. Снаружи уже темнеет. Я не люблю темноту. В темноте все выглядит не так, как днем, при свете солнца. В темноте все меняется, самые безобидные предметы могут принимать облик ужасных монстров.

Темнота всегда предшествует его появлению. Пока удается поддерживать свет, его можно не бояться.

Я боюсь темноты. Да!

Нет! Я не должен бояться.

Но я боюсь. Нужно принимать это как факт.

Вот деревья. Они слегка покачиваются на ветру. Их ветки наклоняются то в одну сторону, то в другую.

Ветер… Я всегда узнаю тебя. Это происходило столько раз, что я вполне способен это почувствовать. Я никогда не ошибаюсь.

Ветка тянется вперед. Она уродливо изгибается. Листья съеживаются и делают странные движения.

Черная лапа с зелеными обезображенными когтями. На ней множество отростков, они извиваются и делают скребущие движения. Главная лапа приближается ко мне. Я знаю это движение.

Вы хотите схватить меня! Вы хотите вцепиться в мою грудь зелеными когтями и вырвать мое сердце. Вы жаждете крови, кровь прибавляет вам силу. Особенно – моя кровь. Кровь человека, который…

Но вы не получите ее! Нет!

Не-е-е-е-е-е-е-т!!!

Сильный порыв ветра. Ветка бьется об стекло. Листья на секунду прижимаются к окну. Зеленые овалы на миг распластались по гладкой поверхности, чтобы в следующий миг снова отступить.

Я закрываю шторы.

Сегодня я снова поддался. Меня подхватило потоком, который может унести меня далеко, откуда я больше не вернусь.

Это больше не должно повториться. Никогда!

Стекла окна прозрачны. Они выглядят, как обычные стекла, но они прочнее металла. В случае, если оно придет оттуда…

Какого черта?

Слышу сигнал. Это – от моего компьютера. Кто-то хочет войти ко мне в кабинет. Я имею право никого сюда не впускать. Этот кабинет мой и больше ничей.

Я жду. Сигнал повторяется. Открыть или не открыть?

Мне не хочется сейчас с кем-либо говорить. У меня нет на это настроения. К тому же, я могу ненароком сказать что-нибудь лишнее.

Может быть, это Ильма. Если бы я и хотел сейчас кого-то видеть, то только ее. Но скорее всего, что это пришел дворецкий. Ильма почти никогда не заходит в мой кабинет. Она знает, что если я иду сюда, то предпочитаю побыть одному.

Открыть или не открыть? Сигнала больше нет. Если я не отвечу, этот человек сейчас уйдет. Если еще не ушел.

Делаю обратный отсчет от пяти. Если за это время ничего не случится, я не стану открывать дверь.

На цифре «один» рука рефлекторно нажимает кнопку ответа.

– Кто там?

– Мастер Ихер, к нам только что приехал гость.

Голос звучит несколько приподнято. Похоже, дворецкий рад этому. Я нажимаю клавишу, чтобы открыть.

Широкая фигура дворецкого стоит в дверном проеме. Его вид часто напоминает мне откормленную свинью, особенно, если скинуть с него все парадные одежды. Человек с его сложением не смог бы сопротивляться ЭТОМУ. Оно бы смяло его в лепешку, исковеркало и вывернуло наизнанку. У него нет силы, даже ОБЫЧНОЙ силы. А его руки, его пальцы? Они моментально почернеют при соприкосновении с этим, и начнут вершить такие же черные дела.

Как странно сознавать, что существуют люди, которые не знают, что значит защищаться от него!

– Кто приехал, Эдорго?

– Приехал мастер Хоруорг!

Дворецкий явно рад, что сообщил мне эту новость. Возможно, больше, чем я сам – тот, кого он хотел обрадовать.

Я, действительно, не видел Тейга уже давно. По крайней мере, он не появлялся ни разу с тех пор, когда я поселился здесь. Странно, что он приехал именно сегодня.

Хотя – почему странно? Чем сегодняшний день отличается от всех предыдущих? Он мог бы появиться здесь и вчера, и завтра, и через неделю, и я бы подумал то же самое. Просто это событие вносит некоторое разнообразие в мою жизнь и жизнь дворца. Пожалуй, я все-таки рад.

Хочу ли я видеть Тейга? Человека, который знает кое-что из того, что знаю я? Могу ли я поделиться с ним всем остальным? Правда, он воспринимает все совсем иначе, чем я. Может ли он понять все до конца?

Может ли вообще кто-нибудь понять это?

Я знаю ответ. Этот ответ – НЕТ! Человек не может это понять. Он должен это почувствовать на себе. Так, как почувствовал я.

Хорошо, что я никогда не пытался объяснить это Ильме!

– Тейг здесь? Он уже во дворце?

– Я предложил ему пройти в главный зал. Надеюсь, я поступил правильно?

– Разумеется, Эдорго. В таком случае спеши вниз и передай, что я сейчас приду. Он один?

– Один, мастер!

– Ну, хорошо, иди.

Дворецкий исчезает из поля зрения. Я закрываю дверь перед тем, как закончить мои дела в этом кабинете. Этого можно было и не делать никто не станет за мной подсматривать. Но я привык чувствовать свою недосягаемость для посторонних в то время, когда действительно чем-то занят.

И недосягаемость для ЭТОГО.

Привожу в порядок свои записи на компьютере. Убедившись, что все нормально, я включаю автономный режим. Теперь система сама погасит свет и закроет дверь, когда я уйду. Бросаю взгляд на шкаф… Нет, сегодня я ничего не вынимал отсюда. Надо бы посмотреть в зеркало и привести себя в порядок. Но…

Я не хочу сейчас смотреть в зеркало. По крайней мере, в это зеркало.

Выходя, последний раз ловлю себя на мысли: может, следует сначала сходить переодеться, ведь как-никак, я все-таки король. Но раз Тейг пришел один, это не имеет значения. Кое-как поправив волосы, я спешу по коридору, чтобы поскорее пройти в главный зал дворца и встретиться со своим старым другом.

…

«Пойдем со мной. Я расскажу тебе о силе.

Сила есть везде. Она пронизывает все, что ты видишь. Если ты можешь видеть душу, ты можешь увидеть и силу.

Посмотри на землю. Она черна и неподвижна. Время идет, а она не меняется. Но и в ней есть сила.

И в червяках, которые ползают по земле и проделывают свои норы, тоже есть сила. И в траве, которая растет из земли, есть сила.

Посмотри на деревья. Они живут сотни лет, могучие стволы опираются на землю, а кроны поддерживают небо. И в деревьях есть сила.

И в кустиках поменьше, что прячутся под деревьями, тоже есть сила. И в цветах. И в зайце, что сидит под кустом.

Посмотри на небо. Облака плывут у тебя над головой, непрерывно меняя свою форму. И в небе есть сила.

И в облаках тоже есть сила. И в молнии, которая ударяет в землю. И в каждой капле дождя. И в птице, летящей ввысь, тоже есть сила.

Посмотри на звезды. Они – маленькие точки на небосводе, посылающие нам свет издалека. Но и в них есть сила.

И в солнце, которое ты видишь каждый день, тоже есть сила. И в небесных телах, которые меняют свою траекторию изо дня в день. И в далеких-далеких галактиках, которые ты даже не можешь увидеть, тоже есть сила.

Ты – человек. И я человек. И вокруг нас есть много-много людей.

У меня есть сила. И у тебя есть сила. И у всех-всех людей тоже есть сила.

Возьми свою силу. Не борись с ней, и не сопротивляйся. Просто иди за ней. Иди туда, куда она тебя ведет.

Ты летишь по широкому потоку. Поток уносит тебя вдаль. Ты не знаешь, что там в конце. Но не бойся. У тебя есть сила.

Что ты видишь по сторонам?

Вот земля. Ты пролетаешь над ней, и твоя сила соприкасается с ее силой.

Вот деревья. Их ветки под тобой, и они приветствуют тебя. Потому что у тебя есть сила.

Вот небо. Ты летишь ввысь, устремляешься вдаль, и оно принимает тебя. Его сила принимает твою силу.

Вот звезды. Ты проносишься мимо них, задевая гигантские дыры в небесной толще. Мир меняется, но сила остается с тобой.

Это твоя сила.

Ты – частица Вселенной, потому что ты живешь. Ты – центр Вселенной, потому что у тебя есть сила.

Так будь же сильным!

Возьми свою силу, и иди с ней по жизни.

Пройди от начала – и вперед. Я не говорю до конца, потому что конца не будет.

Для тебя нет понятия конца, пока у тебя есть сила.

Почувствуй же себя счастливым, мой друг!

Почувствуй себя сильным!»

 

II. Старый друг.

– Ихер, черт тебя дери! Вот мы наконец и встретились!

Тейг кинулся мне навстречу, как только я оказался в главном зале. Мы порывисто обнялись, он пару раз хлопнул меня по спине.

– Здравствуй, Тейг! – произношу я, как только он дал мне опомниться.

Это прозвучало совсем не так, как его приветствие. Впрочем, Тейг из тех людей, которые могут себе позволить открыто демонстрировать свои чувства.

Я больше не смогу себе этого позволить. Никогда.

Отходим друг от друга на расстояние, чтобы получше рассмотреть. Тейг выглядит так, будто он только что вернулся из путешествия. Хотя вполне возможно, что это так и есть. Об этом свидетельствует его зеленая куртка и шляпа, которая болтается сзади. И оттопыренный карман, из которого он не потрудился вытащить пистолет. И, главное, его собственный внешний вид. Его обветренное лицо. Не хватает еще рюкзака за спиной, чтобы завершить картину.

Только Тейг может так запросто заскочить в королевский дворец, даже не потрудившись переодеться. Дело не в том, что это мой дворец. Точно также он вел бы себя на любой другой планете. И мне нравится в нем эта непосредственность. Говорят, люди с противоположными чертами в характере, как ни странно, часто легче сходятся между собой, чем похожие друг на друга. В нашем случае это действительно так.

– Однако для короля у тебя вид неважный, – замечает Тейг.

Тут я сообразил, что тоже забыл переодеться. Однако дело не в этом. Я ведь видел свое лицо в зеркале. Тейг не мог этого не заметить.

– Я сегодня не выспался.

– Но ведь уже вечер!

– Как начнешь день, таким он и будет, – замечаю я. – Ночью надо будет наверстать вчерашнее.

– Хм… Я думал, у королей таких проблем не бывает.

– Что ты знаешь о королях, дружище?

– Все, что угодно!

– Но не обо мне!

– Врешь! О тебе я знаю еще больше!

Эх, Тейг! Сколько есть вещей, которые ты не знаешь! Ты ведь только заглянул на тот путь, по которому мне пришлось пройти до конца. Разве ты когда-нибудь смотрел на ЭТО в упор, чувствовал, как оно незримо прощупывает тебя и готовится сожрать? Разве ты знаешь, что может ощущать в этот момент человек, как проносятся в голове совершенно неуместные мысли, в то время как тело уже инстинктивно готово отразить удар, с какой стороны он ни пришелся бы? Что ты после этого можешь знать обо мне?

– Ладно, оставим этот вопрос, – нехотя говорю я. – Ты надолго к нам?

– По правде говоря, нет. То есть я, буквально, на минутку.

– Как, Тейг? Ты только пришел и сразу хочешь уйти?

– Понимаешь, Ихер, завтра утром я должен быть на месте. Это значит, я могу пробыть здесь всего несколько часов.

– Но неужели нельзя это отложить?

– Я не король, как ты, поэтому не могу. Вообще, бизнес не терпит отлагательств, особенно в моем деле, – таинственно добавляет он. – Но ты не беспокойся. Недели через две я снова буду в этих краях, и тогда, я думаю, смогу задержаться надолго.

Это меня успокаивает.

– Эй, Эдорго! Сейчас же распорядись, чтобы накрыли на стол! И пусть ставят все самое лучшее!

– Разумеется, мастер Ихер.

Дворецкий все это время был здесь, в главном зале. Мне не было необходимости отсылать его – нам с Тейгом нечего скрывать от других. Теперь он бежит на кухню, чтобы отдать соответствующие случаю указания.

– Пойдем, Тейг, я покажу тебе дворец.

– Я бы лучше посмотрел твои владения вокруг дворца. Местность понравилась мне, когда я подходил сюда.

– Но ведь уже стемнело, – возражаю я.

– Разве ты не можешь включить освещение?

– Могу. Но это не совсем то. Природу лучше воспринимать при естественном свете.

– Ихер, при естественном свете меня уже здесь не будет!

– Хорошо, Тейг, пошли.

Почему просто не сказать ему, что я не хочу выходить туда, в мир тьмы, в мир ночи? И признать тем самым, что я боюсь этой тьмы? Неужели я скажу своему лучшему другу, что боюсь темноты? Но ведь это глупо! Я ведь знаю, что оно не придет. Оно не придет больше никогда! Да – потому что я победил его. Я загнал его туда, откуда ему уже не выбраться. Чего же я боюсь? Почему же меня мучают эти кошмары? За что мне такое наказание?

Нет, Тейг, я ничего не боюсь. Тем более, это мои собственные владения. Его рука никогда не доберется сюда. Я так сказал!

Да!

Мы идем по парку, окружающему дворец. Когда-то это был лес, но при постройке дворца этот лес несколько изменили. Собственно говоря, изменений было совсем немного – я предпочитаю смотреть на природу в ее первозданном виде. Просто ему придали несколько более правильную форму, проложили дорожки, чтобы легче было ходить, и протянули освещение, которое включается по вечерам. Мне предлагали отгородить этот парк от внешнего леса – ведь оттуда по ночам могут забредать дурундубы и различные хищники. Но я отказался, а вместо этого нанял несколько сторожей, чтобы по ночам охраняли окрестности от непрошеных гостей.

Вечером здесь тоже по своему красиво. Гирлянды лампочек протянуты на ветках деревьев, они загораются и потухают, переливаются разными цветами, создавая причудливые узоры. Сами деревья – стройные тигоры, гибкие уаны, пышные одалерии – выглядят сейчас совсем иными, чем днем. Словно волшебник раскрасил их на радость всем окружающим.

Не обманывай себя, человек! Это искусственная красота. За этой красотой скрывается то, что ты упорно пытаешься не замечать. Между теми ветками прячутся два глаза, два ярко-красных глаза. Ты проходишь здесь, а они смотрят на тебя. Ты сворачиваешь на тропинку, а они продолжают следить за тобой. Ты включаешь иллюминацию, ты не видишь их за переливами лампочек, но они-то видят тебя. Куда бы ты ни пошел, они всегда видят тебя. И они ждут подходящего момента, чтобы сделать свое черное дело…

– Ты обманул меня, Ихер! Это зрелище просто прекрасно.

– Что? – но через пару секунд до меня доходит смысл сказанного Тейгом. – И это все естественная, природная красота.

– И ты хотел скрыть это от меня?

– Ты увидишь еще и не такое, если задержишься здесь подольше.

– Пожалуй, здесь стоит задержаться подольше. В следующий раз, – поспешно добавляет он, боясь, что я неправильно истолкую его слова. – Ты должен быть самым счастливым человеком в мире, ведь все это твое.

Мне хочется рассмеяться прямо ему в лицо, он как будто издевается надо мной. Самый счастливый человек, который боится посмотреть на себя в зеркало! Но я сдерживаюсь, я вынужден сдержаться. Я никому не могу объяснить этого. Никому! Даже Тейгу.

– Знаешь, Тейг, ко всему рано или поздно привыкаешь.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что тебе все это надоело?

– Нет, совсем нет. Но иногда хочется переменить обстановку.

– Так махнем со мной! – обрадованно восклицает Тейг. – Полетаем по галактике, вспомним старые времена.

– Нет, Тейг. Может, когда-нибудь… Но не сейчас.

– Как хочешь.

Некоторое время мы идем молча. Предложение Тейга не выходит у меня из головы. Однако я не могу сосредоточенно думать о нем. Я знаю, что ответ – нет, но я не могу объяснить, почему нет. Я не могу найти оправдание, и мне не особенно хочется искать его сейчас. Этот вопрос надо будет решить как-нибудь позже. Я откладываю его в память и переключаюсь обратно к происходящему.

– Совсем забыл! Как там Илимандра? – интересуется Тейг.

– Все хорошо, – просто отвечаю я.

Вот оно! Ильма! Если я полечу с Тейгом, то вынужден буду оставить ее. Чувствую себя пока еще не готовым к расставанию, пусть и недолгому. Да и Ильма, как она будет без меня? Теперь я удовлетворен, что хотя бы на этот вопрос нашелся ответ, и не приходится долго упражнять свой мозг. В последнее время это дается мне с трудом – мысли текут сами, не поддаваясь контролю.

– Она все еще рисует? – спрашивает Тейг.

– Как? Ты разве знаешь, что она рисовала?

Действительно, странно, что Тейгу это известно. Впрочем, он принадлежит к тем людям, которые знают все, что можно узнать, и многое из того, что нельзя.

И все же есть вещи, которые он никогда не узнает – до тех пор, пока ему не придется ощутить их на себе.

– Я помню, как она пыталась, и у нее неплохо получалось.

– Сейчас она заканчивает свою новую картину.

– Вот как? Можно мне будет на нее посмотреть?

– Видишь ли, это маловероятно, чтобы картина была дописана сегодня. А Ильма не любит показывать незавершенные работы.

– Ильма… – задумчиво произносит Тейг. Интересно, что он хотел этим сказать?

– Ну ладно, Тейг. О нас ты все знаешь. А сам чем сейчас занимаешься?

Тейг вдруг хватается за голову.

– Черт меня дери, Ихер! Я ведь еще ничего не сказал!

– Интересно, чего это такого ты не сказал?

На самом деле мне интересно другое – действительно ли Тейг забыл это сказать, или он тянул до последнего момента, то ли желая скрыть, то ли желая обыграть это таким образом?

Почему я стал таким недоверчивым к людям? Как будто они хотят меня обмануть. Но разве можно верить человеку, когда каждую секунду ждешь, как с него сползет кожа и оттуда полезет ЭТО?

– Ведь мы с тобой теперь чем-то похожи. Ты король, а я президент!

– Президент чего?

– Чего-чего? «Кунвольда», разумеется!

– Ты? Президент «Кунвольда»?

– Ну а кто же еще?

На самом деле это не так уж удивительно. За живой непосредственностью Тейга прячется настоящая деловая хватка. К тому же, он не раз намекал, что место простого торгового агента для него уже маловато. Но мне не хочется сейчас выглядеть слишком умным.

– Да ладно тебе, – говорю я, ткнув в грудь Тейга пальцем. – Президент нашелся!

– Не веришь? – он толкает меня вперед.

Я начинаю падать, но успеваю левой рукой ухватить Тейга сбоку. Мы схватываемся и начинаем бороться. Скоро мы уже катаемся по земле между деревьями, по очереди оказываясь то сверху, то снизу. Мы не деремся по-настоящему – в наших ударах совсем немного силы, просто нам обоим не мешало бы поразмяться, и в этом смысле мы прекрасно поняли друг друга.

Что сказала бы охрана, глядя на эту картину? Наверное, они бы ничего не поняли и кинулись мне на помощь. Как хорошо, что никого из них нет сейчас поблизости.

Неожиданно понимаю, что это и есть счастье. Я нахожусь в одном из прекраснейших мест галактики. Рядом со мной – мой лучший друг. Во дворце меня ждет женщина, которая меня любит. И которую люблю я. Что еще может быть нужно для счастья? Если бы можно было остановить это мгновение! Если бы оно могло перечеркнуть все ужасы прошлого, я отдал бы за него половину оставшейся мне жизни.

Наконец мы успокаиваемся. Чувствуется легкая усталость, но она не имеет ничего общего с истощением сил. У каждого из нас весьма потрепанный вид. Гляжу на Тейга – и смех сам собой вырывается у меня из груди. Тейг тоже смеется – звонко, искренне, его смех не сдержать никаким барьерам. Хотел бы я смеяться так, как он.

– Пошли, Тейг, нас наверное уже заждались, – наконец говорю я, прерывая этот водопад смеха.

– Пожалуй, что так. А неплохо мы все-таки с тобой!..

– Да, ты в отличной форме.

– Да и ты еще ничего. Я думал, ты здесь быстро состаришься, сидя во дворце.

– Не дождетесь! – и мы разворачиваемся в направлении входа во дворец.

В стороне проходит группа людей. Должно быть, это ремесленники возвращаются из своих мастерских. Наблюдаю за одним из них. Походка небрежная, вразвалочку, ноги становятся то так, то эдак. Если подует ветер или начнет дрожать земля, он моментально упадет, а потом неизвестно, встанет ли. Но разве ему приходилось когда-нибудь думать о таких вещах?

Невольно присматриваюсь к себе. У меня каждый шаг осторожный, но вместе с тем твердый. Нога словно примеривается, куда бы стать, а потом прочно становится на землю. Колени почти все время слегка согнуты и напряжены. Ноги должны были бы уставать от этого, но я уже привык и не ощущаю. Тело наклонено вперед, готовое в любой момент удержать равновесие.

Странно, что эти люди ничего не знают о силе. И о том, что делать в случае, если эта сила оборачивается против тебя.

Нет, странно должно быть другое – что я знаю об этом слишком много.

– Знаешь что, Ихер? – бросает вдруг Тейг. – Я ведь сюда залетел собственно потому, что хотел предложить тебе одно дельце. Наша фирма недавно получила возможность выхода в другую галактику…

– Даже так?

– Представь себе. Мы первые после исследователей и военных, кто официально имеет право туда вступить. Сейчас надо уладить много дел, подписать кучу контрактов, подготовить экспедицию – ты хоть приблизительно должен представлять себе, каких масштабов это дело. Как понимаешь, я не могу упустить такой шанс – лично отправиться туда со всей этой экспедицией, хотя как президенту мне вроде и не годится теперь заниматься такими вещами. – Я бросаю на него взгляд. Нет, такой президент, как он, вполне может заниматься такими вещами. – Но я подумал, что и ты был бы не прочь тряхнуть стариной…

– Тейг, ты ведь сам сказал, что я должен быть здесь счастливым человеком.

– Но ты сказал, что уже к этому привык.

– Правильно. Счастливый человек – это тот, кто умеет радоваться жизни такой, как она есть. Тот, кто еще неудовлетворен, не может быть счастлив.

– Ты удовлетворен?

– Да. Думаю, что да.

Пауза.

– Илимандра… – произносит Тейг понимающим тоном, словно этим он пытается объяснить все.

– И она в особенности.

– Что ж, мое дело предложить. Экспедиция будет не раньше, чем через месяц. До этого времени я еще погощу у тебя, и…

Я знаю, на что намекает Тейг. За это время я еще могу переменить решение. Но я ведь не могу назвать ему настоящую причину своего отказа. Не могу ему сказать, что я боюсь встретить на своем пути еще что-нибудь подобное. Хотя вряд ли что-то может сравниться с тем, что я уже пережил. Но вдруг где-нибудь там, на просторах другой галактики…

Хотел бы я, чтобы было правдой то, что я только что сказал.

Тем временем мы входим во дворец.

…

Главный зал – одно из наименее защищенных мест во дворце. Во первых, по сравнению с остальными помещениями он кажется огромным. Кроме того, здесь почти все стены заняты окнами. На некоторых окнах узоры, выложенные мозаикой, но от этого они не выглядят прочнее. Они будут разбиты уже тогда, когда порывы ветра станут достаточно сильными, а потом просто будут сметены мощным потоком черной массы. Этот поток разгуляется на просторе, разойдется по всему залу, а затем выплеснется наружу, чтобы подчинить себе весь дворец.

Вокруг стола стоит 24 стула. 24 – особое число. По поверию, оно приносит счастье людям, чье положение в этом мире изменилось весьма стремительно – особенно, если это изменение в противоположную сторону. Принесет ли оно счастье мне?

На столе уже стоит все, что полагается. Наш главный повар позаботился о том, чтобы подать все самые лучшие кушанья. Впрочем, здесь нет ничего такого, что было бы мне незнакомо. Включая вон то сомнительное блюдо – голову бэрдука, из всех возможных дыр которой торчат гибкие ползучие твари. Если преодолеть отвращение и попробовать, эти твари оказываются невероятно вкусными.

Мы с Тейгом не спешим начинать есть. Мы ждем Илимандру.

Но вот дверь распахивается, и она вступает в зал. На ней легкое, воздушное платье светлого оттенка, через которое можно не просто угадать, но почти увидеть линии ее тела. Ильма идет грациозно и легко, как всегда, но сегодня она кажется мне еще более красивой. Меня вдруг охватывает порыв нежности, и я не хочу противится ему. Вскакиваю с места, подбегаю к Ильме, обнимаю ее и страстно целую. Мне абсолютно нет никакого дела до того, что здесь в зале находится Тейг, прислуга и кое-кто из обитателей дворца. Я люблю тебя, Ильма, так же, как и в тот, самый первый раз, когда я встретил тебя на далекой планете.

Не хочу думать о том, что когда-нибудь я могу потерять тебя.

– О, королева, примите мои поздравления! – произносит Тейг. – Сегодня вы выглядите особенно прекрасно.

– Здравствуй, Тейг, – отвечает она. – У тебя тоже процветающий вид.

Мы дружно смеемся. Я уже успел переодеться, а Тейг то ли не захотел, то ли ему просто не во что, и он так и остался в своей зеленой куртке. Но он не тот человек, которого бы это смутило.

– Извините, что не могу задержаться у вас подольше. Я деловой человек, а дел сейчас навалом. Но в следующий раз я исправлюсь.

– Ты все такой же, Тейг, – говорит Ильма. – Оставайся таким всегда.

В этих словах я чувствую скрытый упрек по отношению ко мне. Да, Тейг не изменился, а вот я изменился, и притом не в лучшую сторону. Как мне исправить это, Ильма? Да и могу ли я это исправить?

– Извини, Ильма, что не я сам сообщил тебе о приезде Тейга, вдруг я спохватываюсь.

– Ихер, Тейг появился здесь впервые за полгода, и ради такого случая ты имел право забыть обо мне.

В этих словах есть какая-то особенная логика, свойственная Ильме. Обычно ее логика меня успокаивает, но сейчас она почему-то пугает меня. Может быть, меня сейчас пугает все, что слишком логично.

– Нет, Ильма, я никогда не должен забывать о тебе.

Это уже лишнее. Наше с Тейгом поведение, наше исчезновение из дворца действительно было естественным. Поэтому я оправдан, и мне нет необходимости извиняться за это. Раньше я сам прекрасно понимал такие вещи, но сегодня мой мозг почему-то притупился.

Ты знаешь, почему! ОНО виновато в этом.

Я сажусь во главе стола, как и подобает королю. Ильма сидит справа от меня, Тейг – слева. Дальше расположились кое-какие из обитателей нашего дворца под предводительством Эдорго. Созывать гостей не было времени – тем более, визит Тейга ну никак нельзя назвать официальным.

Не мешкая, мы принимаемся за еду. Тейг прямо руками хватает кабанью лапу и начинает объедать, не думая о каких-то там манерах. Я ем понемногу, как хозяин я не хочу подавать пример обжорства.

– Ильма, как твоя картина? – вдруг спрашивает Тейг.

По тону, каким он это произнес, никто бы не догадался, что он узнал об этой картине полчаса назад из нашего разговора. Несомненно, человек, который умеет так вести разговор, действительно достоин быть президентом «Кунвольда».

Этот вопрос должен был задать я! Почему я не спросил Ильму о картине?

Почему?!

Ильма недоуменно смотрит на меня. Я взглядом даю понять, что Тейг в самом деле знает об этом.

– Еще совсем немного. Это моя лучшая картина. Два дня, и она будет закончена.

Ильма говорит об этом с гордостью. Только я знаю, сколько сил она вложила в это произведение, которое даже я пока еще не видел.

– Жалко, что я не смогу на нее посмотреть.

– Ничего, Тейг. Когда ты прилетишь в следующий раз, ты еще все посмотришь, – успокаиваю я его.

Вдруг двери зала распахиваются, и вовнутрь вбегает серое существо. Это существо можно было бы назвать собакой, если бы не странные наросты на голове и два ряда шипов по всему туловищу, кажущиеся продолжением шерсти. Несмотря на столь непривлекательный вид, это существо я называю своим другом. Я подобрал его на планете Камбурдай. Его настоящее название – рунчлхатрк, его слишком сложно произносить.

– Привет, Урхан, – говорю я. – Иди сюда!

Урхан подскакивает ко мне и присаживается рядом.

– Как дела, Урхан?

Впрочем, по его внешнему виду можно понять, что дела у него прекрасно. Я осторожно глажу его, и это создание старается спрятать шипы, чтобы я не укололся.

Я не стесняюсь называть Урхана своим другом. Он смотрит на меня преданными глазами, и иногда мне кажется, что он понимает меня лучше, чем многие люди. Эх, Урхан, как жаль, что ты не умеешь говорить! Может, ты предложил бы мне, как выйти из того тупика, в который меня затянула сила.

Протягиваю Урхану кусок мяса – ему тоже нужно есть, пускай ощутит, что сегодня у нас праздник. Тем временем, Тейг уже рассказывает очередную историю о своих похождениях. У него множество таких историй, и он любит их рассказывать. Тейг никогда не повторяет два раза одно и то же, даже если пересказывает тот же самый случай. Но сейчас я не могу слушать его, смысл рассказа ускользает от меня, сосредоточиться не получается. Выхватываю отдельные слова, но и они уплывают прежде, чем мне удается за них зацепиться.

Вижу, что Ильма слушает Тейга с интересом. Время от времени она улыбается или смеется – ей нравится этот рассказ. Я доволен, что он ей нравится. Появление Тейга и в самом деле внесло некоторое разнообразие в нашу дворцовую жизнь.

Как хорошо Ильма знакома с Тейгом? Вероятно, она видела его до этого всего раза три, а сейчас можно подумать, что она знает его столько же, сколько и меня. Впрочем, у Тейга ведь дар, он может с ходу завязать беседу с первым встречным, чему ж тут удивляться? У меня нет такого дара. Если быть честным, мне просто повезло, что в свое время я встретил Илимандру.

Это – одна из таких вещей, которые бывают раз в жизни. Горе человеку, который упускает подобный случай!

Скоро в моей руке оказывается бокал вина. Это – альвийское, причем настоящее, а не просто изготовленное по рецепту. Было бы странно, если бы я, будучи королем, не позаботился о таких вещах.

– За здоровье президента Хоруорга! И за его фирму «Кунвольд», которая будет процветать в нашей и в других галактиках!

– За Тейга Хоруорга! – подхватывает Эдорго в другом конце стола.

Я начинаю пить, и в этот момент с шумом распахивается окно. Мгновенный поворот головы. Мощный порыв ветра врывается вовнутрь, сбивая что-то на столе.

Ветер!

Я знаю тебя. Ты всегда был его предвестником. Темнота в окне, чистая, не разбавленная ни лучиком света. Оно приходит оттуда. Это первый знак. Оно нашло меня снова. Здесь.

Ты смотришь на нас из тьмы. Я не вижу тебя, но ты можешь видеть меня. Я знаю, как ты изучаешь сейчас мое лицо, мои движения. Ты не ожидаешь, что я буду сопротивляться. По-твоему, я уже истощен. Но ты ошибаешься!

Ты пришел, чтобы взять нас всех. Сразу. Одним ударом. Но я не допущу этого. Я все еще силен, хотя и не так, как раньше. Этот ужас не повторится. Он не имеет права на то, чтобы повториться. Я не допущу этого. Я.

Никогда!

– Закройте окно! Немедленно! – я не узнаю свой голос. В нем слышится страх и отчаяние.

Кто-то из слуг закрывает окно, и в этот миг в зале абсолютная тишина. Огромным усилием воли заставляю себя перевести взгляд вниз, на Тейга. Он недоуменно уставился на меня. Кажется, он ничего не понял.

И вдруг – словно удар в грудь. На миг передо мной туман. Тело само собой опускается на место. Неужели я так безнадежен? Почему именно сейчас, в окружении самых дорогих мне людей, я принял порыв ветра за его приближение?

А ведь Тейг больше не поверит мне! Счастливый, по настоящему счастливый человек не стал бы вот так вскакивать и кричать сумасшедшим голосом. А Ильма? Я хочу повернуться, хочу посмотреть на нее, но…

Я не могу себя заставить посмотреть ей в глаза в эту минуту.

Неужели это мне наказание на всю оставшуюся жизнь?

Может, попытаться свести это к шутке, к розыгрышу? Но нет слишком натурально все было, да и Тейг прекрасно знает, что я не способен на такое. В конце концов, это выглядит просто глупо.

– Извините, я действительно плохо спал этой ночью, – это, конечно, недостаточное оправдание, но все же лучше, чем просто промолчать.

Тейг смотрит на меня. Я отвожу взгляд в сторону. В этот раз я проиграл по крупному.

Когда Тейг уедет, надо будет поговорить с Ильмой. Иначе дальше будет еще хуже…

Наш пир продолжается, но теперь он уже не такой праздничный. Даже Тейг как-то приутих. Чувствую себя виноватым. В сущности, так оно и есть. Пытаюсь сам перевести разговор на постороннюю тему, но в голову ничего не приходит. Мой мозг парализован окончательно. Выручает только Урхан. Я глажу его, и нервы постепенно успокаиваются.

– Как кто, а я уже более чем наелся, – говорит наконец Тейг.

Все словно по команде встают из-за стола.

– Если у тебя еще есть время, то давай пройдемся по дворцу, – предлагаю я.

– Давай.

Мы направляемся к выходу из зала. Робот-тележка отъезжает от стены, чтобы забрать остатки еды. За несколько метров от нас он неожиданно меняет курс в нашем направлении. Инстинктивно отхожу в сторону, но это было ошибкой. Нужно было не отойти, а отскочить, я бы так и сделал, если бы процессы у меня в мозгу сегодня проходили нормально. Но я просто двинулся вбок, и не успел.

Тележка с разгона врезается в меня. Ощущаю потерю равновесия. Вижу впереди нож, предназначенный для резки продуктов. Круглый вращающийся нож, который сейчас плавно войдет в мое горло.

Всего лишь констатирую этот факт – нож тележки способен перерезать мне горло, и мое направление падения точно указывает на этот исход. Все-таки оно добралось до меня – не одним, так другим способом.

Но я не дам ему шанс.

У меня еще есть сила. Это не та сила, но это моя часть силы. Моя и больше ничья.

Чувствую абсолютное спокойствие. Сознание отключается и уходит куда-то далеко. Все правильно. Сознание склонно к множественным самопроверкам, и это замедляет принятие решений. Подсознание действует автоматически. Ухожу во власть подсознания. Прошла какая-нибудь четверть секунды.

Время работает против тебя, человек. У него нет ни начала ни конца, но оно никогда не стоит на месте. Время беспощадно.

Нож приближается, его вращение воинственно. Он жаждет крови, но он не получит крови.

Ты можешь изменить время, человек. Сила в твоих руках. Ты способен это сделать.

Так сделай же!

Маленькое, черное пятнышко на основание ножа. Больше ничего. Только эта точка. Тяжелые волны хлещут через меня. Они наполняют меня.

Держи контроль. Это – главное.

Сохраняй контроль, человек!

Имя – Ихер.

Фамилия – Чамен.

Место – королевский дворец.

Один… два… четыре… семь…

Как заклинание – один… два… четыре… семь… Равнодушно, без тени раздражения.

И еще раз – один… два… четыре… семь!..

Стоп!

В голове стучит, словно отбивает такты гигантский маятник. Бух-бух… Бух-бух… Бух-бух…

Шум доносится издалека, словно толпа народа на рыночной площади. Голосов нет, все размазано, почти равномерный гул.

Нож передо мной в десяти сантиметрах. Десять сантиметров – величина барьера между жизнью и смертью.

Плыву по течению. Звуки стихают, все успокаивается.

Вокруг ничего нет. Я – и тележка передо мной. Всего остального больше не существует. Мы вырваны из настоящего, реального мира. Сила вырвала меня оттуда.

Я одинок во Вселенной.

Нет, не одинок. Есть еще тот, который смотрит на меня сверху. Два глаза, которые впились в меня и ловят каждое движение. Я хочу посмотреть на тебя! Я хочу видеть твой взгляд перед собой. Хочу ощутить реальное присутствие противника.

Я знаю, ты ждешь, что я сделаю это. Повернусь в твою сторону, посмотрю на твой довольный оскал, в то время как нож будет входить в мое горло. Но я не доставлю тебе этого удовольствия.

Черное пятно по-прежнему на том же месте. Я не теряю его из виду. Побольше концентрации! Иначе все усилия напрасны. Иначе сила перестанет подчиняться мне.

Держи контроль, человек!

Медленно отклоняюсь в сторону. Осторожно, избегая резких движений. Если сделать рывок, картина нарушится. С силой нельзя играть. С ней надо уметь обращаться. Нужно сохранять контроль до последнего момента. Нельзя нарушать установившееся равновесие. Иначе время больше не будет в моей власти.

Еще, еще вправо. Нож уходит, словно уплывает в противоположном направлении. Плавно отодвигаю тело, оно уже не нависает над тележкой. Еще немножко!

Удивительная легкость во всем, но это чувство обманчиво. Каждое движение стоит усилия. Это можно будет ощутить только потом.

Ты можешь это сделать, человек! Это в твоих силах.

Тележка осталась слева. Я больше не нависаю над ней. Подо мной черная пустота, полное отсутствие ориентиров.

Сделано!

Туман… Водоворот уносит меня. Слышу глухой удар. Голову начинает сжимать, словно в тисках. Потом это пройдет. Жужжащий звук, что-то удаляется от меня. Смутно ощущаю боль в правой руке.

– Ихер, ты в порядке?

Голос Ильмы. Чувствую ее нежные прикосновения. Так гораздо лучше. Но я не хочу, чтобы она видела мое лицо в первые секунды. Собраться с силами, сейчас же! Отшутиться, что-нибудь придумать, но она не должна видеть правду.

Что ты пытаешься скрыть, человек?

Но вот приходит облегчение. Можно поднять голову.

– Сегодня мне определенно не везет, – произношу я. Звучит не так уж мрачно. Можно было ожидать худшего.

Поднимаю взгляд наверх, на потолок. Знаю, что там ничего не увижу, что ничего уже там нет, но все же напряженно всматриваюсь.

Было ли оно там на самом деле? Действительно ли оно объявило мне войну, или мне таки просто не везет? Кто может ответить на этот вопрос?

Успокойся, Ихер. Ты решишь этот вопрос как-нибудь потом, а сейчас у тебя есть гость. И Ильма…

Урхан кидается с лаем на робота-тележку. Двое из прислуги пытаются его отогнать. Мне безразлично это зрелище.

– Тебе нужно отдохнуть, Ихер, – предлагает Ильма.

– Вовсе нет. Всего лишь немного ушибся. Все в порядке, разве ты не видишь?

Набираюсь наглости и смотрю ей прямо в глаза. У Ильмы сейчас необычный взгляд, я давно не видел такого. Она изучает меня, пытаясь понять, что же со мной происходит. Я обязательно объясню это тебе, любимая, но не сейчас. Сейчас я должен быть на высоте. Происшествие с тележкой по крайней мере скомпенсировало мое поведение за столом.

Ильма первая отводит взгляд. Констатирую свою победу, хотя в ней нет ничего особенно приятного.

– Если так, давайте спросим нашего гостя, что делать дальше, – говорит наконец Ильма.

– Думаю, что мне пора идти, – замечает Тейг.

Но я знаю, что это неправда. Голос выдает его. Тейг сказал это ради меня. Но мне сейчас не нужна забота. Пусть все продолжается, как было. Никаких снисхождений. Со мной и в самом деле все в порядке.

– Тейг, я ведь хотел еще показать тебе дворец, – стараюсь произнести это так, чтобы он понял, что я настаиваю.

– Вообще-то, я пока не очень спешу, – с готовностью Тейг меняет тактику.

– Вот и отлично. Пошли. Ильма?

– Идите сами. Я посмотрю, чтобы здесь навели порядок.

Ильма понимает, что мне хочется побыть наедине со своим старым другом. Она всегда меня понимает. Иногда мне кажется, что я никогда не смогу по-настоящему отблагодарить ее за это.

Открываю дверь, и мы с Тейгом входим во внутренние помещения дворца.

…

Мы сидим в моей комнате, в которой я обычно принимаю гостей. Тейг развалился в кресле, я устроился напротив него на диване. Некоторое время мы предаемся воспоминаниям о наших совместных приключениях. Говорит в основном Тейг, я время от времени поддакиваю или вставляю словечко. Много говорить не хочется. Использую это время для восстановления сил. Они могут мне понадобиться.

Есть тема, которой мы не касаемся в разговоре. Это все, что имеет отношение к ЭТОМУ. Тейг понимает, что мне было бы неприятно вспоминать о таких вещах.

Я вынужден избегать этой темы.

Затем Тейг переключается на недавние события, на то, как ему удалось выбить для себя президентское кресло. Я слушаю его, временами демонстрируя свою реакцию. Вдруг понимаю, что этот разговор мне уже надоел. Я знаю, что Тейг не так часто появляется здесь, и все же хочу, чтобы он ушел. Тейг в этом не виноват.

Я только хочу немного побыть один.

Чтобы меня оставили в покое.

Но ОНО не оставит меня…

– У тебя ведь все еще есть эта сила, – вдруг говорит Тейг.

Меня удивляет такое направление разговора.

– Частица силы есть у каждого. И у тебя в том числе.

– Но я ведь не могу ей воспользоваться!

– Пожалуй, в этом и есть разница. Меня научили ей пользоваться. Тебя – нет.

– Счастливый ты человек! – искренне восклицает Тейг.

Прилагаю усилия, чтобы выражение моего лица не слишком изменилось. Действительно ли Тейг сказал то, что хотел сказать, или это своеобразная ирония? Он в самом деле думает, что сила может принести человеку счастье? Да, есть много вещей, которые можно завоевать с помощью силы. Завоевать – вот в чем штука.

А как можно завоевать счастье?

Я еще не придумал, что же ответить на это странное высказывание, как Тейг уже задает вопрос:

– Ихер, ты никогда не думал о том, чтобы вновь освободить силу?

Меня бросает в дрожь, но я стараюсь успокоиться.

– Тейг… – начинаю говорить.

В этот момент я готов сказать ему все. Готов признаться, что не могу и не хочу мучиться так дальше. Пускай он поймет, что все не так хорошо, как кажется – может быть, тогда действительно станет лучше. Пусть он посчитает меня не таким сильным – все равно.

Сейчас он переспросит меня, и я все скажу… Сейчас…

Но Тейг никак не переспрашивает.

А что я, собственно, ему скажу? Как я объясню причину, почему прошлое не дает мне покоя? Ведь просто сказать – это глупо. Здесь должна быть логика. Но как мне объяснить логически, что я все еще боюсь увидеть в зеркале кошмарный черный скелет вместо своего отражения? Как сказать, что я боюсь темноты, потому что в темноте меня начинают преследовать два светящихся глаза? Что порыв ветра навсегда связан в сознании с приближением его? Что я смотрю на все с точки зрения его способности к сопротивлению этой силе? Ведь я победил его значит, следуя логике, боятся нечего. Почему же все это не оставляет меня в покое? Где же эта чертова логика?! Что может понять об этом Тейг, который никогда не ощущал это на себе? А те, кто мог бы это понять, уже мертвы.

Да и стоит ли Тейгу знать такие вещи? Разве не становится жизнь намного проще для человека, который ничего не знает о силе? Зачем усложнять жизнь своему другу? Ведь он не поймет меня, он не может понять меня, никто не может понять меня. Ну и пусть! Пускай люди живут так, как они живут. Пускай…

– Ты что-то хотел сказать, Ихер?

Что я хотел сказать? А, это… Глупо было даже думать о том, чтобы говорить с Тейгом о таких вещах. Мысли принимают другой оборот.

– Знаешь что, Тейг, пожалуй, я все-таки полечу с тобой.

Лицо друга меняется на глазах.

– Я знал, что ты передумаешь!

– Да. Теперь я уверен. Когда вернешься сюда, напомни мне об этом, если вдруг я забуду.

Тейг, смеясь, вскакивает с кресла.

– Мы с тобой, Ихер, еще потрясем другую галактику! – он хлопает меня по плечу.

– Ты только выдели там для меня местечко в списке.

– Это обязательно, ведь список составляю я.

– Вот и отлично. Ты еще не опаздываешь? – вставляю я как бы мимоходом.

Тейг бросает взгляд на часы.

– А ведь и в самом деле, засиделся! Извини, друг, но дела ждать не будут. Пора на корабль.

– Я тебя провожу. Пошли.

Стремительно мы покидаем комнату.

Сам не понимаю, почему мне в голову пришла эта идея.

Все-таки случайности играют большую роль в нашей жизни.

…

«Во Вселенной есть великое множество людей. Мы с тобой – всего лишь маленькая часть этого множества.

Но у каждого человека из этого множества есть своя часть силы.

И у тебя есть своя часть силы.

Один может быть королем, а другой нищим. Но перед силой они равны. И часть силы, предназначенная для короля, ничуть не больше, чем сила нищего.

Ты можешь взять свою часть. Так почему ты этого не делаешь?

Ведь она твоя, и больше ничья.

Она всегда была твоей. Ты только родился, а тебе уже была выделена эта часть, чтобы ты мог идти с ней по жизни.

Так почему же тебе не воспользоваться ей?

Люди рождаются, живут, и умирают. И они не знают о том, что и у них тоже есть сила.

Смерть находит всех – и королей, и нищих. Они уходят, и не знают, что у них есть сила.

И ты можешь уйти, и никогда не ощутить, что значить быть сильным.

Быть по-настоящему сильным!

Так не допусти же этого! Возьми свою силу!

Возьми то, что принадлежит тебе.

Есть люди, которые знают о силе. И им хочется силы все больше и больше.

Но они знают и то, что многие другие люди ничего не представляют о силе. И они берут то, что должно принадлежать другим.

Им нечего страшиться. Ибо они знают, что никто не поставит это им в вину.

Почему же ты должен отдавать свою силу тому, кто не имеет на нее никакого права?

Возьми свою силу, пока еще не поздно!

Пусть ты такой же, как все. Но перед силой все равны. То, чего ты не имеешь сейчас, принесет тебе жизненный опыт. Ты наберешь этот опыт с помощью силы.

Только имея силу, ты сможешь по-настоящему ощутить, что значит быть человеком! Потому что только человек может использовать силу так, как ему этого хочется.

У животных тоже есть сила. Но они приземлены, они ограничены круговоротом своих жизненных процессов. И они используют силу только согласно своим инстинктам.

Человек может больше. Потому что у человека есть разум. И человек может направлять силу посредством разума.

И ты можешь это делать!

Возьми же свою часть силы. Стань наконец тем, чем ты можешь быть. Делай то, что ты хочешь делать.

Почувствуй же себя неограниченным, мой друг.

Почувствуй себя сильным!»

 

III. Крик.

Ночь. В спальне темно, но сейчас эта темнота уже меня не пугает.

Не хватало еще, чтобы она пугала меня и здесь!

Ильма лежит рядом со мной, и я ощущаю тепло ее тела. Моя правая рука находится у нее под головой. Осторожно, чтобы не потянуть, перебираю ее волосы. Делаю это каким-то бессознательным, автоматическим движением. И все же мне приятно, что ее голова сейчас опирается на мою руку.

Ильма положила свою руку мне на грудь. Должно быть, она сейчас слышит биение моего сердца. Оно бьется почти равномерно, нечасто, однако удары слишком сильные, сильнее, чем это обычно бывает.

Ты знаешь, человек, почему это так.

Мне хорошо здесь, когда Ильма рядом со мной. Сегодня все, как обычно – и все-таки что-то не так. Что-то заставляет мое сердце биться не в привычном ритме и нарушает мой покой.

Тейг… Пир… Ветер…

Ты ведь прекрасно знаешь, в чем дело.

Ты ведь обещал рассказать все, как есть.

Да, это действительно так. Я хотел сказать.

Нет, неправда. Я никогда не хотел этого говорить. Никому. Тем более – Ильме.

Но я должен это сказать. Я обязан это сказать. Хотя бы попытаться объяснить, в чем моя проблема.

Но почему именно сейчас? Ночью? Здесь, в нашей спальне?

А что мешает тебе сделать это сейчас?

Ведь ты не хочешь это говорить, Ихер. Все что угодно, но только не это.

Но если ты этого не скажешь, твоя жизнь навсегда будет отравлена прошлым. Его когти крепко держат тебя, и не собираются отпускать.

Я устал бороться с этим в одиночку.

И, в конце концов, что будет думать о тебе Ильма?

Но она ведь, кажется, восприняла все спокойно. Она ведь никак не прореагировала на то, что произошло. И сейчас она не собирается напоминать об этом.

Очнись, Ихер! Не будь наивным. Что она может тебе сказать?

Ведь Ильма чувствует, что мне не хочется об этом упоминать. Да и какими словами она может сказать это? Ведь она даже не знает, в чем заключается проблема!

Да, я могу сделать вид, что ничего особенного не происходит. Но ведь это не так, черт возьми! И если когда-нибудь это повторится, как я буду смотреть в глаза Ильме?

Но это больше не повторится. Это ведь в моих силах – сделать так, чтобы это никогда не повторилось.

Уверен ли ты в этом, человек? Можешь ли ты дать обещание, что никогда больше эта зловещая тень не нависнет над тобой?

Черт возьми!!!

Разве это так сложно – сказать несколько слов? Почему это так пугает меня? Ильма, я ведь знаю, что ты любишь меня. Значит, ты должна понимать меня, понимать все, что я тебе говорю. Правда?

Я могу отложить это до завтра. Но – надо быть честным с самим собой. Если ты не скажешь этого сейчас, ты тем более не скажешь завтра. Или когда-нибудь еще.

Да. Именно так. Сейчас – или никогда.

Мы ведь любим друг друга. И я не имею права допустить, чтобы черная тень встала между нами. Тень, для которой не должно быть места в этом мире.

Может быть, Ильма уже заснула, и все эти рассуждения напрасны? Эта мысль действует успокаивающе: может, она в самом деле уже спит и мне не придется…

Но ты же знаешь, что она не спит. Ты же прекрасно чувствуешь это! Так какого… ты начинаешь все это снова?

Да. Я готов. Сейчас я объясню все.

– Ильма… – осторожно начинаю я.

Это особый момент. До сих пор я еще мог передумать. Теперь уже нет.

– Что, милый?

– Я хочу… Тебя, наверное, удивило мое поведение сегодня, за столом?

Не узнаю свой собственный голос. Можно подумать, что мне сейчас семнадцать лет, а не тридцать семь. Да что это такое, в самом деле!

– А что меня должно было удивить?

Мысль теряется и расплывается. Неужели Ильма действительно не понимает, о чем я? Но такого не может быть! То есть, я имею в виду… Не усложняю ли я ситуацию?

– Ну, когда я вдруг вскочил, начал кричать…

– Мне показалось, ты чего-то испугался, Ихер.

Да, черт возьми! Я ведь действительно испугался. Другому человеку я бы уже сказал, что он издевается надо мной. Но ведь нельзя же быть такой наивной, в самом деле!

Спокойно, Ихер! Это тебе все кажется очевидным. Может, со стороны это выглядело совсем иначе? Может, я просто преувеличиваю свои страхи? В конце концов, почему ты решил, что…

Но ведь ты обещал сказать обо всем, человек! Ну же! Давай!

– Ильма, наверное, я должен тебе кое-что объяснить…

Небольшая пауза. В эту секунду я уже готов продолжить, готов сказать, что меня так мучает. И вдруг я слышу:

– Ихер, ты уверен, что я должна об этом знать?

В этот миг я теряю почву из-под ног. Все вдруг переворачивается и становится совершенно другим. А может, Ильма действительно уже знает об этом? Нет, глупости, она не может знать, никто не может знать… Но, может, она догадывается? Может, она давно уже поняла, может, она с самого начала знала, что со мной что-то не так. И тем не менее принимала меня таким, какой я есть.

Вот она – своеобразная логика Илимандры. Я никогда не подберу к ней ключ. И это хорошо. Это значит, что любовь может длиться вечно.

– Я не знаю, любимая. Я ни в чем больше не уверен.

– Тебе ведь что-то мешает, Ихер. Я знаю – оно не дает тебе покоя.

Она произнесла «оно», и я окончательно сбит с толку. Неужели Ильма так тонко чувствует мою душу, что даже подбирает те же слова, которыми я называю это? А я, несчастный, пытаюсь скрыть что-то от нее! Нет, я недостоин такой любви, я не заслужил ее. Это слишком большое счастье для такого человека. Впрочем, это счастье компенсирует слишком большое несчастье, которое ему предшествовало.

Человек, умей оценить то, что ты имеешь!

– Я не знаю, как с ним бороться. Я устал, Ильма.

– Ничего, милый. Ты победишь. Ты обязательно победишь. Нужно только верить, и все будет хорошо.

И в этот момент я действительно верю, что все будет хорошо. Ведь на самом деле все очень просто! Я же победил его, когда оно было настоящим. Но ведь его больше нет! Есть только призрак, который пытается отравить мне жизнь. Поверженный, он надеется отомстить мне за свое поражение. Но если я справился с ним – настоящим – что мне стоит справиться с призраком? Ведь так просто! И главное, логично.

– Да. Теперь я верю. Я найду силы.

– Мы вместе найдем их. Ведь моя сила – эта твоя сила. И наоборот.

Сейчас Ильма употребила слово «сила» – может быть, и не в том смысле, в каком я обычно сталкивался с ним. И все же это еще больше успокаивает меня. Теперь я вижу, что мы говорим на одном языке. Это особый, наш язык, который понимаем мы – и может быть, никто кроме нас. И это еще больше сближает меня с Ильмой.

– Ихер, не пора ли нам спать?

– Думаю что так, любимая. А завтра утром все мои проблемы будут решены.

– Конечно, милый! Завтра…

Разговор подошел к логическому концу. Я знаю, что сказал совсем не то, что собирался сказать. И все же мне теперь гораздо лучше. Теперь я знаю, что между нами нет той стены, которая вот-вот могла возникнуть. Я знаю – Ильма понимает меня. Есть хотя бы один человек во Вселенной, который понимает меня. Все остальное не имеет значения.

Да, черт возьми! Призраки прошлого не возьмут надо мной верх! Я не допущу этого – никогда. Никогда – потому что Ильма рядом со мной, и ее любовь поможет мне преодолеть любые препятствия.

Чувствую, как Ильма засыпает. Это легко понять – ее голова склонилась набок и стала несколько тяжелее для моей руки. Осторожно, чтобы не прервать наступающий сон, вытягиваю руку. Мне тоже пора спать, но я ощущаю слишком большой прилив сил, и сон не идет. Кажется, этот прилив компенсирует недостаток сил днем.

Во всяком случае, теперь я знаю, что могу спокойно думать, о чем хочу. Теперь мозг работает в нормальном режиме, и я способен контролировать свои мысли. Я знаю, что должен принять какое-то решение, чтобы окончательно поставить все на свои места.

Вот же оно – решение! Оно же у тебя под носом, а ты упорно не замечаешь его. Ведь эта мысль приходила и раньше, а ты не хотел даже принимать ее всерьез. Но ведь все очень просто! Все мои проблемы – в плохих воспоминаниях. Самый элементарный выход – стереть их, и тем самым избавиться от них навсегда.

Для этого мне даже не надо никуда ехать. Я – король, и могу себе позволить вызвать мастера-мнемоника прямо сюда, во дворец. Это дело какого-нибудь получаса: он подключит все, какие нужно, проводки, найдет нужные ассоциации, и… Возможно, этот человек сам уйдет перепуганным под впечатлением того, от чего он помогал избавится другому. Но для меня это не имеет значения. Прошлое перестанет тревожить меня. Навсегда.

Да, Ихер, но ты ведь когда-то говорил, что такой способ избавления от воспоминаний – удел слабых людей. Что, стирая кусок своего прошлого, человек вместе с ним теряет частицу себя самого. А настоящий человек должен жить со своим прошлым, извлекая из него уроки для будущего. Ведь человек может потерять в своей жизни все, что угодно, но только не самого себя. Это – низшая ступень, дальше падать некуда.

Да, я говорил это. Но мой случай – особый. Когда человек пытается вычеркнуть из памяти бросившую его жену или следы некоего преступления, это действительно заслуживает осуждения и говорит о том, что человек не может совладать сам с собой. Но еще никто и никогда не сталкивался с тем, с чем пришлось повстречаться мне. И я не хочу, чтобы это мешало мне жить. Лучше уж пожертвовать прошлым ради будущего. Ведь другие люди, которые идут на стирание, еще могут найти другой выход, они могут, в конце концов, рассчитывать на помощь со стороны. Но мне никто не поможет. Потому что я – единственный.

А может, именно поэтому ты и не имеешь права сделать то, что ты хочешь сделать?

Глупости! Это – моя жизнь, и я имею право жить так, как хочу. И если я хочу избавиться от этого, то я так и сделаю. И ничто не может меня остановить.

Решено! Не стоит откладывать. Завтра же вызываю мнемоника. С прошлым будет покончено.

Теперь уже навсегда.

Мысли текут спокойно, и позволяют останавливаться на таких вещах, мимо которых они раньше стремительно проскакивали. Когда это все началось? Ведь почти полгода со мной не было ничего подобного, и только на последней неделе… Почему все это пришло именно сейчас?

Впрочем, объяснение довольно простое. У меня было много новых впечатлений. Мне нужно было привыкнуть к моему дворцу, к моему королевскому трону. Нужно было все обустроить здесь, привести к виду, достойному короля. На время эти впечатления вытеснили прошлое. Но скоро я освоился, обстановка стала казаться обычной, никаких особенных изменений уже не происходило, и оно начало возвращаться.

Не значит ли это, что если снова переменить обстановку, то все это опять уйдет? Ведь Тейг будет здесь через две недели, а я обещал полететь с ним. Сказал это совершенно случайно, но как будто знал, что это действительно будет необходимо.

Но ведь нужно ждать еще две недели. Можешь ли ты дать гарантию, что продержишься две недели и не сотворишь за это время что-нибудь почище вчерашнего случая с окном?

А потом, когда уже вернешься из путешествия – уверен ли ты, что через некоторое время оно не придет снова?

Нет, я ведь уже решил очистить свою память от этих воспоминаний. Не стоит менять решение. Ничего лучшего я все равно не придумаю.

Так будет лучше для меня. И для Ильмы.

Для нашей любви.

Для нашего будущего.

Ихер, не пора ли тебе спать?

Пожалуй, я слишком увлекся. Пришло время сну взять свое. Ведь усталость все-таки дает себя знать. Особенно, учитывая мое обращение к силе.

К силе!..

Ильма тихо лежит рядом со мной. Если прислушаюсь, я могу услышать ее дыхание. Мне приятно просто лежать так и слышать ее дыхание. И легкое биение сердца. Спокойная, умиротворяющая тишина. Она увлекает меня, сон готов увести меня в царство этой тишины, и я не сопротивляюсь. Я покоряюсь, позволяю ему вести меня за собой.

Но вот тишина нарушается странным, далеким-далеким звуком.

Я прислушиваюсь, и, словно по моему заказу, этот звук повторяется. Это отчаянный человеческий крик, крик страха и безысходности.

Я помню этот крик.

Сердце стукнуло, как молот, чуть не выскакивая из груди. Лоб мгновенно покрылся потом. Прислушиваюсь – и отказываюсь верить услышанному. Откуда это здесь, в моем дворце?

Нет, человек. Не давай страху взять над тобой власть. Будь спокоен.

Да, я помню этот крик. На той далекой планете женщина кричала, когда оно подступало к ней. Она кричала, когда волна первый раз накрыла ее и стала увлекать в объятия, из которых никто не возвращался. Оно захлестнуло ее, тело исчезло внутри, а она все еще продолжала кричать. И долго-долго этот крик звучал эхом в моих ушах.

Я ведь был там, на холме за кустом. Но я не мог ничего сделать. Я не имел права ничего делать. Это был неподходящий момент для удара. Если бы я попытался, то последовал бы вслед за ней. И я просто сидел и смотрел, как она растворяется в этом.

И кричит…

Неужели все повторяется снова?

Но я не допущу этого во второй раз. Я не должен это допустить. Ведь у меня есть сила. И я могу ему помешать.

Ты хочешь, чтобы кошмар повторился вновь. Но ты не учел, что я встану на твоем пути. Моя сила встанет на твоем пути.

Действуй, человек, пока еще не поздно.

Встаю осторожно, чтобы не потревожить Ильму. Она не должна знать об этом кошмаре. Не должна даже подозревать о том, что оно может быть здесь.

Как все-таки хорошо, что я не рассказал ей об этом!

Кажется, обошлось – Ильма продолжает мирно спать. Теперь – быстро. Нельзя терять ни секунды. Прочь эмоции. Только точный расчет и абсолютная координация. Накидываю халат и выскакиваю из спальни. Поймать направление, чтобы не терять зря времени.

Крик повторяется, по прежнему далекий. Стены дворца заглушают его.

Вниз по лестнице. Скорее!

Поймай линию силы. Ты должен ощутить ее вибрацию. Она должна сообщить о присутствии чужеродного объекта. О присутствии другой своей стороны.

Но линия силы молчит. Почему?

Держи контроль. Это – главное.

Я знаю, почему. Оно ведь теперь боится меня. Оно знает, что я здесь, и боится. Оно хочет быстро сделать свое черное дело и уйти. Но я не допущу этого. Я встану на твоем пути, черная тварь!

Снова крик. Это уже не равномерный, а отрывистый звук. Жертва захлебывается, использует свои последние силы. Неужели я снова опоздаю? Неужели все будет кончено, когда я приду?

Нет! Так не может быть. У меня есть сила.

Ты маскируешь свое присутствие, но тебе это не удастся.

Бегу. Равномерные, твердые шаги. Но быстрые. Вот и ворота. Открываю. Все. Теперь я снаружи. Поймать направление, иначе все бесполезно. Сейчас же.

Тьма. Это – твои владения. Но это мои владения, потому что дворец принадлежит мне. И тебе здесь нечего делать.

Крик слева. Туда.

Под ногами шуршат прошлогодние листья и ветки. Не важно. Оно уже чувствует меня. Знает, что я иду к нему. Незачем скрываться.

Ты знаешь, но тебе это не поможет. Я не дам тебе уйти.

Держи контроль, человек!

Деревья справа и слева. Вы тоже против меня. Вы – его союзники.

У него много союзников.

Но у меня есть сила.

В этот раз я не упущу тебя.

Ветка царапает по лицу. Боли нет. Никаких чувств. Все подчинено одной цели. Успеть. Время – против меня. Все против меня.

Но у меня есть сила. Моя часть силы.

Вперед. Против ее другой стороны.

Быстро и плавно. Равномерно. Не нарушая гармонии. Передо мной сплошная тьма, стена тьмы. Вокруг много серых пятен. Они приближаются, увеличиваются и уходят назад. Смутно ощущаю, как что-то задевает мои руки. Не важно.

Все ближе и ближе. Крик был там. Оно должно еще быть там.

Почему я не чувствую его присутствия?

Равновесие внутри и снаружи. Шаг, еще шаг. Где те два глаза, которые поджидают меня? Почему нет больше криков? Неужели жертва уже мертва? Не может быть!

Даже если ты убил ее, я все равно не дам тебе уйти.

Огоньки вдали… Нет, уже не очень далеко. Свет! Но почему? Так не бывает! Там, где оно, не может быть света. Оно – воплощение тьмы.

Но где же знакомое ощущение? Где этот холод, скользкий холод, распространяющийся по всему телу?

Что-то не так. Оно боится меня? Скрывается за светом? Нет, это слишком бессмысленно. Свет отнимает у него силы.

Какие-то звуки. Возня. Скрежет. Отрывистые хлопки, свист. Похоже на выстрелы. Выстрелы – значит люди. Там кто-то уже есть? Кто-то опередил меня и пришел раньше?

Но они ведь ничего не знают о том, с чем могут столкнуться. Они не видели ничего подобного в своей жизни – никогда. Никогда! Разве они смогут противопоставить ему свои пистолеты? Нет. Они обречены.

Обречены? Нет! Ведь я уже здесь, почти на месте. И я иду на помощь.

Но почему больше не слышно крика? И откуда этот свет? Почему все не так, как раньше? Возможно, оно тоже изменилось с тех пор. Может быть, ему приходится менять свою тактику. А может быть…

Человек, ты ведь знаешь ответ на этот вопрос!

Но нет же! Я знаю, оно должно там быть! Это не может быть ничто другое. Я знаю. Ведь этот крик…

Этот крик – и что?..

Сохраняй контроль. Я уже почти на месте. Сейчас все увижу собственными глазами.

Ближе к реальности. Побольше концентрации. Восстанавливаю органы чувств. Линия силы все еще здесь, ее нельзя отпускать. Пока нельзя. Хотя она и молчит. Теперь все ярче и четче. Серые пятна превращаются в скопления листьев. Приглушенный рев впереди. Тупой удар. Шум, похожий на громкий кашель.

Впереди – два источника света. Они движутся из стороны в сторону. Фокусируются на чем-то. Снова движутся. Значит, их двое. Еще один выстрел…

И никаких признаков этого. А может, оно уже ушло? Но зачем тогда стрелять?

Совсем рядом. Буквально за следующим деревом. Теперь тише, не привлекай к себе внимание. Главное – сразу сориентироваться в обстановке. Еще один тупой звук. Голоса…

Почти на месте. Стоп! Теперь быстро осмотреться, сразу ухватить суть происходящего. Здесь, за стволом тигора. Они не должны меня видеть.

Неужели я ошибался?!

Двое сторожей с фонарями. Те самые два источника света. Они стоят спокойно и уверенно, возможно, они довольны собой. Или нет. А что в свете фонарей? Оно лежит там, дальше, почти под самым следующим деревом. Забрызгано кровью, одежда разорвана, внутри тоже все в крови. Неподвижное тело несчастной жертвы, женщины, которая так отчаянно кричала – и все-таки никто не успел ее спасти. Увы… Одной руки не хватает, и я не вижу ее. Шея странно повернута вправо. Возникает ощущение, что голова оторвется, если тело поднять.

Но это не может быть ЕГО работа. Слишком грязно, слишком много крови. Ты действительно ошибся, человек.

Вот он лежит, посредине между двумя сторожами. Тот, который в нормальном положении был бы выше человека, даже сейчас выглядит весьма внушительно. У него несколько дыр в голове и чуть дальше. Один глаз еще открыт и тупо смотрит вперед, другой уже заплыл. Изо рта медленно вытекает плотный слой едко-зеленого цвета жидкости. Всякий нормальный человек узнает в этом некогда угрожающего вида создании кудыкэда.

Можешь поздравить себя, король Ихер! Ты принял нападение кудыкэда за возвращение ЭТОГО. Всему виной тот крик, который глубоко отложился в твоей памяти. Которого оказалось достаточно, чтобы посреди ночи выскочить из постели и бежать неизвестно куда и увидеть два трупа хищника и его жертвы. Просто потрясающе!

Можешь оставить линию силы. Она тебе больше не понадобится.

Сквозь поток различных чувств до меня наконец доходят слова сторожей:

– Проклятая тварь! Кто мог знать, что она придет с той стороны?

– Ладно, Бундо! Мы ведь действительно не могли этого знать.

– Но ведь кудыкэдов в том лесу уже перебили. Мы ведь устраивали на них облаву, помнишь?

– Разумеется. Но этот, думаю, был не здешний. Совершенно случайный гость издалека.

– Но какого черта здесь делала эта баба?! Они вообще нормальные люди? В такое время ходить по лесу?

– Во дворце вечером был праздник, вот они решили и у себя в деревне устроить. Ну а потом, сам понимаешь…

– Нет, это безумство какое-то. Старая шлюха! Могла бы заночевать там, где она… того. Дрянь болотная! По лесам разгуливает, когда все нормальные люди уже сны давно смотрят. На месте короля…

– Бундо, хватит тебе, в самом деле. Пойдешь в Хентун, там покричишь на рынке.

– Ну хорошо, Кхорно. Ты у нас умный, я тебя послушаю.

– И правильно сделаешь. Своими излияниями ты уже ничего не изменишь. Давай подумаем, что дальше делать.

– Королю не понравится то, что здесь случилось.

– Тем не менее завтра утром мы обязаны ему обо всем доложить.

– И что мы скажем? Что упустили кудыкэда, а он загрыз человека? Потому что мы такие растяпы, не посмотрели с этой стороны, а он прямо отсюда и… Вот мы такие-сякие, никуда не годимся, извините, меня мама в детстве молоком недокормила, вот я и не вышел человеком, а так, не пойми что. Ешьте нас с маслом, пожалуйста, или выкиньте на все четыре стороны, на ваше усмотрение.

– Бундо, ты начинаешь меня раздражать. Ты всегда такой или только сегодня?

– Уж какой есть. Извините, капитан, виноват.

– Никакой я тебе не капитан. Завтра мы расскажем королю все как было. Всю правду. Понял?

– Так точно! Всю правду.

У меня назревает дикое желание – выйти из-за ствола тигора и сказать: «Король перед вами. Так что вы хотели мне сказать?» Пожалуй, это была бы разрядка для моих нервов. Но какова картина – король в одном халате почти в лесу в самый разгар ночи. Какой потом будет авторитет у меня перед подданными?

А может, плюнуть на все, на авторитет, и просто сделать то, что хочется?

А вдруг слухи об этом дойдут до Ильмы? Что она может подумать обо мне? О человеке, который гуляет по ночам в парке в халате. Нет, глупая мысль, лучше выкинуть ее из головы.

– Ладно, Бундо. Думаю, нам нужно все это убрать. Высокопоставленным особам не понравится, если они во время прогулки наткнутся на окровавленный труп.

– Фу! Эту дрянь даже есть нельзя. Нет, чтобы попался какой-нибудь бэрдук.

– Выбирать не приходится. Давай лучше побыстрее от этого избавимся.

– А ведь противная тварь! И об нее руки марать?!

– Хорошо, ты тащи женщину, а я как-нибудь сам справлюсь с кудыкэдом. Хотя и тяжеловатая штука.

– Ну так и быть, Кхорно. Ты здесь самый главный, а я должен тебе помогать. Как нам его лучше схватить?

Дальнейшее меня не интересует. Сторожа сделают свое дело. Завтра они придут докладывать обо всем этом. Главное – не показать, что мне уже все известно. А если и покажу – так ли уж это важно? Разве они могут о чем-то догадаться? Все-таки я здесь король.

Иду не спеша, обхожу все ветки. Лицо и так слегка поцарапано. Что скажет Ильма? Надо хотя бы промыть царапины, прежде чем ложиться в постель.

А вдруг Ильма проснулась и увидела, что меня нет рядом?

Нет!

Успокойся, Ихер. Она всегда крепко спит. Тем более, в такое время. Она ничего не узнает. Только тихо и спокойно. Все в норме. Ничего не случилось…

Но как же, ничего не случилось. Проклятый крик! Он заставил тебя принять кудыкэда за ЭТО.

Да. Из-за этого крика я решил, что кудыкэд – это оно.

Может ли оно принять форму кудыкэда? Да, может. Будет ли оно тогда действовать по его логике? Зеленая жидкость выползает изо рта и начинает поглощать все вокруг. Едкая жидкость. Пробовал ли ты ее на вкус? Наверное, не очень приятно. Что значит, не очень приятно? Сразу отравишься – и все. Но я не хочу отравиться. Зачем? Ведь я могу еще долго прожить. Такой человек, как я, будет жить долго-долго. Если не придет оно в виде кудыкэда и не сожрет меня своей огромной пастью. Какая большая у него пасть, в самом деле…

Что за бред я несу? Я снова утратил контроль. Почти безнадежно утратил. Чем дальше, тем хуже.

Вот и ворота. С другой стороны приближается чья-то фигура. Кто-то еще решил погулять ночью по парку. Значит, я не одинок. Ведь это так ужасно – чувствовать себя одиноким. Но здесь я никогда не бываю одинок. Тейг сказал правильно – я должен чувствовать себя счастливым.

Быстрее, черт побери! Этот человек не должен видеть меня здесь.

Не должен? Но почему?

Какая разница? Ты ведь знаешь, что не должен. Никто не должен знать, что ты здесь был. Так скорее же в ворота!

Но ведь он уже тебя видит!

Значит, можно не спешить. Никаких проблем, все спокойно. Все хорошо.

Он шатается из стороны в сторону. Должно быть, он пьян. Наверное, тоже из Хентуна или, может быть, из Годера. Идет, как плывет. Волна туда, волна сюда. Волны бывают на воде. А на земле? А как насчет волны силы? Ты ведь можешь ощущать ее. Ведь это просто!

А настоящую, свободную силу? Это же гораздо приятнее, чем какой-то маленький кусочек!

«Ихер, ты не думал о том, чтобы вновь освободить силу?»

– Ой-ля-ля, ой-ля-ля, были бы деньги, так все не беда! – доносятся до меня искаженные слова известной песни. Пожалуй, он таки много выпил.

Человек подходит ко мне и хватает за плечо. При этом он, кажется, хочет поддержать меня, но на самом деле прилагает больше усилий, чтобы устоять самому.

– Друг, у т-тебя какие-то п-проблемы? Т-ты только скаж-жи, и я…отчаянный жест рукой, чтобы не упасть.

– Нет, парень, мои проблемы не для тебя. Лучше иди своей дорогой.

Его глаза вдруг слегка просветлели и уставились на меня. Кажется, он меня узнал.

– К-король? Из-звините, господин, я не хотел… Т-то есть, что я говорю?.. Я х-хотел с-сказать, что… Ну, вы не д-думайте, что я… Это так вот… ну мы прост-то, на троих… Ну, у вас же гость, а мы под-думали… Не п-поймите меня правильно… Т-то есть, я х-хотел сказать…

– Хорошо, я понял тебя. Возвращайся к себе домой, в деревню. Только не иди той дорогой, а то еще упадешь в яму и поломаешь ноги. Ты ведь не хочешь поломать ноги?

– С-спасибо, в-ваше велич-чество. Вы добры ко м-мне.

Парень отпустил мое плечо и продолжил свой путь. Мне же остается войти в ворота.

Скорее вперед. У меня еще есть шанс, я могу прийти незамеченным. Ведь ничего страшного не произошло, да и не могло произойти. Вернее, как это не произошло? Ведь кудыкэд растерзал женщину – ничего себе, ничего страшного. Или в моем понимании страшное может быть связано только с ЭТИМ?

Но кто это бежит мне навстречу? Подбегает, и трется о мои ноги? Что за существо, какого черта?

– Кто здесь?..

А, это же Урхан! Еще один свидетель моих ночных похождений.

– Надо же, Урхан, а ведь я не узнал тебя. Иди сюда, мой друг, дай потрепать твою шерстку.

Урхан, ты ведь знаешь, в чем моя проблема. Ты все знаешь, дружище, гораздо больше, чем все, кто окружает меня. Но ты не можешь этого мне сказать. Я знаю – ты очень хочешь мне помочь, ты мечтаешь о том, чтобы все мне объяснить, я вижу это по блеску твоих глаз. Но ты не можешь сказать, ты понимаешь меня, но я не могу понять тебя. Почему природа устроена так жестоко?

Вдруг ощущаю боль в пальце. Это я случайно укололся об шип на спине Урхана. Подношу палец к глазам и вижу кровь. Боль и кровь – они возвращают меня к реальности. Почему я все еще здесь? Скорее наверх к Ильме!

– Спасибо тебе, Урхан, за встречу. А сейчас мне пора. До завтра!

Спешу вперед по залу, к лестнице. Сначала в ванную, чтобы замести следы. Кровь – что за глупость? И поцарапанное лицо?

Какая-то бредовая идея о стирании памяти. Чтобы я лишился своих собственных воспоминаний? Разве я могу пасть так низко? Я – король Чамен! Да еще вызывать мнемоника во дворец? Вот уж действительно – бред!

Но можешь ли ты указать другой выход? Как тебе еще победить эти воспоминания? Ведь это факт – ты не можешь их победить. Почему же не избавиться от них?

А если оно придет, кто еще сможет защитить людей от него? Ведь ты единственный, кто знает об этом.

Но его нет. Всего лишь кудыкэд – обычный хищник кудыкэд. И ничего особенного.

А вчерашний случай с тележкой? Уверен ли ты, что это не ОНО толкнуло ее на тебя? Можешь ли ты однозначно ответить на этот вопрос нет!

Все это отговорки. Ты не хочешь лишать себя воспоминаний. Ты просто не хочешь этого делать. Потому что они – это часть тебя. Да, они неприятны. Но они – ТВОИ!

Так живи же с этим, черт бы тебя побрал. Проклинай себя всю оставшуюся жизнь, но живи, ненавистный упрямец! И не говори потом, что в твоих бедах виноват кто-нибудь еще, кроме тебя.

Но как я устал! Я могу решить эти вопросы потом. А сейчас – скорее в постель, где одиноко лежит Ильма.

Я хочу спать. Я просто хочу спать.

…

«Ты уже много знаешь о силе, мой друг. Ты уже можешь получить свою часть силы. Может быть, она уже есть у тебя.

Но очень многого ты еще не знаешь.

Есть сила, которая предназначена для тебя. Есть сила, которая предназначена для меня. Есть сила, которая предназначена для зайца в лесу. Для дерева, произрастающего под твоим окном. Для земли под твоими ногами. Для неба у тебя над головой.

Но есть другая сила. Абсолютная сила.

Она не предназначена никому – и может принадлежать всем.

Она есть везде, но ты нигде ее не найдешь.

Она происходит из всего, и все происходит из нее.

Она была всегда, и никогда ее нет.

Она и есть все, и все есть она.

Она была до того, как было все, и будет после того, как ничего уже не будет.

Это абсолютная сила.

Она не моя и не твоя. Но она может принадлежать любому из нас. Потому что и мы тоже принадлежим ей.

У тебя есть твоя сила. Но она – только часть другой силы. А другая сила – часть еще более крупной. И все это только мельчайшие составные элементы абсолютной силы.

Ты можешь взять свою часть, но ты можешь взять больше. Большую часть. И еще большую. И еще намного больше.

Ты можешь взять все.

Каждый человек может взять абсолютную силу. Но не каждый способен сделать это.

И ты можешь сделать это. Но не сейчас.

Только избранные способны контролировать абсолютную силу.

Эта сила замкнута. Она вне пространства и вне времени. Она далеко и близко. Протяни руку, и ты почувствуешь ее.

И она почувствует тебя.

Можешь ли ты контролировать ее?

Способен ли ты контролировать лавину, стремительно несущуюся с горы? А течение реки, неумолимо устремляющейся к морю?

Можешь ли ты изменить направление движения планеты, вращающейся вокруг солнца? Удержишь ли ты контроль над движением звезд и галактик, пронизывающих космическое пространство?

Способен ли ты управлять будущим и прошлым Вселенной?

Ты можешь стать избранным. И ты можешь освободить абсолютную силу.

Все в твоих руках, человек.

Будущее в твоих руках. Ты и есть будущее.

Ты есть и пространство и время. Ты и есть сила.

Абсолютная сила.

Так возьми же ее. Получи доступ к абсолютной силе. Освободи то, что есть и все, и ничего. Стань тем, кем еще никто никогда не был.

Ты – центр Вселенной, когда у тебя есть сила.

Ты и есть Вселенная, когда у тебя есть абсолютная сила.

Почувствуй же себя свободным, мой друг!

Почувствуй себя сильным!»

 

IV. Картина Илимандры.

– Ваше величество, мы ведь не первый раз имеем с вами дело, и мы никогда вас не подводили. Поэтому мы и осмелились просить у вас разрешение о заключении нового договора.

Разговор происходит в зале, предназначенном специально для приема посетителей. Я сижу на троне, который слегка возвышает меня надо всем помещением и придает моей королевской особе еще больше величия. В подобных случаях я всегда одеваю мою королевскую мантию и все знаки отличия, любому дающие понять, кто я такой есть. Среди них и кристалл, который висит на шее и переливается разными цветами, когда на него попадает луч света.

Почти никто в этом месте – о других местах вообще речь не идет не знает, что этот кристалл на самом деле фальшивка. Я не рискнул повесить себе на шею штуку, которая ежесекундно напоминала бы мне о силе… и обо всем остальном. И так слишком много воспоминаний связано с этой темой. Настоящий кристалл находится в тайнике, известном только мне одному.

Надеюсь, что только мне одному…

Такие приемы бывают у меня два или три раза в неделю, обычно по утрам. Я готов принять всякого, если, конечно, этому человеку действительно нужно иметь дело именно со мной. Все-таки я – король этой планеты, и власть здесь принадлежит мне, а не кому-нибудь еще. Поэтому время от времени нужно показывать, что она находится в крепких руках. К тому же, встречи с различными представителями подчиненного мне населения вносят разнообразие в мою жизнь.

В последнее время они несут и еще одну функцию – отвлекают меня от мыслей об ЭТОМ…

Человека, который стоит напротив меня, зовут Мергонд. Он здесь не один – чуть поодаль расположились еще трое его спутников, но, разумеется, именно он среди них главный. Мергонд представляет торговое сословие и, надо сказать, он весьма преуспел на этом поприще. В прошлом он действительно принес мне много прибыли – хотя, разумеется, себе еще больше. Я знаю таких людей – он постепенно завоевывает мое расположение, и по мере этого становится все более и более наглым. Сегодня он хочет протолкнуть новый особо выгодный для себя договор, уповая на то, что я, скорее всего, должен отнестись к этому доброжелательно.

Когда-то я думал о том, чтобы рано или поздно поставить Мергонда на место. Но сейчас почему-то этот вопрос абсолютно меня не волнует. Чувствую, что мне плевать на то, заключит он свой договор или нет, и насколько его выгода будет превышать мою.

Слишком много в последнее время вещей, к которым я стал равнодушен. Неужели оно виновато в этом?

Может быть, да. То есть, наверняка да.

И ты так спокойно об этом думаешь? Неужели ты смирился с тем, что это всегда будет портить тебе жизнь?

Если ты стал настолько равнодушен ко всему, стоит ли вообще жить?

Ну ладно, черт возьми! Я покажу этому Мергонду, что не все так просто, как кажется. Если узнают, что король впал в апатию, какие слухи расползутся по всему королевству? Да они ведь будут игнорировать меня, как будто высшей власти вообще не существует. Ну так я покажу, что такой номер не пройдет!

– Мастер Мергонд, вам должно быть известно, что торговать с удаленными планетами можно только от имени короля.

– Мне это известно, Ваше величество. Однако вы не станете отрицать, что во всех моих торговых операциях ваша прибыль была отнюдь не маленькой. К тому же, я ведь пришел в первую очередь к вам, а не стал отдавать указания для заключения сделки.

А ведь какой нахал! Он намекает на то, что мог бы вообще меня не спрашивать. За такие вещи нужно наказывать. И я это сделаю.

– Все, что вы говорите, логично.

Тут делаю паузу, чтобы понаблюдать за лицом Мергонда. Он все еще доволен собой и пока не подозревает никакого подвоха. Должно быть, он уже считает, что сделка у него в кармане. Убедившись в этом, я продолжаю:

– Единственное, что мне не нравится, это цифра. Вы кажется сказали, пятьдесят процентов?

– Разумеется, Ваше величество. Как я уже говорил, доходы делятся пополам – половина вам, половина мне. Разве это не справедливое решение?

– Мне оно не кажется таким справедливым. Ввиду того условия, которое я уже упомянул, эта сделка нарушает принятые издавна традиции. Но поскольку я все же согласен сделать для вас исключение, то вам придется принять мои условия. Они таковы: восемьдесят процентов идет в казну, остальное – ваше.

Мергонд раскрыл рот, но так и не смог ничего выговорить. Кажется, для него это удар ниже пояса. Он, должно быть, пытается сообразить, почему это так изменилось мое отношение к нему. Или пытается найти способ, чтобы все-таки протолкнуть свой вариант. Для меня это уже не имеет значения. Я хорошо достал его, и поэтому не изменю решение.

– Извините меня за выражение, но это ведь просто грабеж! – прорезался голос у Онгира, одного из спутников Мергонда.

– Вот как, значит, вы со мной говорите? По вашему, обогащение казны – это грабеж? Все вы такие – пытаетесь разжиться за счет государства! За счет нашего с вами государства! А ведь я верил вам, Мергонд и Онгир. Неужели я в вас ошибался?

– Ваше величество, извините, Онгир – человек несдержанный. Конечно, о грабеже никто не говорит. Но торговля с далекими планетами, вы сами знаете, требует много затрат по доставке грузов. И если в результате нам останется от этого только двадцать процентов, то стоит ли вообще начинать?

– Вот именно, Мергонд – стоит ли вообще начинать? Старые традиции обычно очень верны. У меня есть свои собственные торговцы, и они могут осуществлять торговлю с Укентрой без вашей помощи.

Это, кажется, поставило его в тупик. Впрочем, ненадолго.

– Но вы не станете отрицать, что наши люди все-таки лучше оснащены, и у них больше опыта в подобных операциях. Поэтому с вашей стороны было бы удобнее поручить осуществление сделок нам.

– Я уже сказал, что готов это сделать, если вы примете мои условия.

Мергонд снова готов что-то ответить, но в этот момент дверь распахнулась. Я поворачиваю голову, и вижу влетающую в зал Ильму, сияющее создание, находясь рядом с которым, можно забыть о существовании солнца.

– Ихер, наконец-то ты можешь поздравить меня! – радостно восклицает она.

В первый миг появление Ильмы даже вызвало у меня раздражение, поскольку она перебила мой разговор с торговцами и нарушила ход моих мыслей. Но я смотрю на нее – и мне передается ее радостная, веселая энергия. Ильма не замечает ничего, что происходит сейчас в зале, и я рад, что она так естественно ведет себя. Теперь меня скорее раздражает присутствие здесь Мергонда со своими помощниками.

– С чем же тебя поздравить, любимая?

– Я только что закончила мою картину. Разве ты не хочешь на нее посмотреть?

Мой взгляд на секунду падает на Мергонда, затем возвращается к Ильме – лицезреть ее гораздо приятнее.

– Ильма, я бы с удовольствием. Только придется сначала закончить разговор с этими господами.

– Ах, да… – кажется, Ильма только сейчас заметила Мергонда. А может, так оно и есть?

– Тогда я сейчас приберу там наверху, а ты как только закончишь сразу поднимайся ко мне. Хорошо?

– Конечно, приду немедленно.

Ильма исчезает так же быстро, как и появилась, а мне волей-неволей приходится повернуться к Мергонду. Его лицо приняло какое-то неопределенное выражение. Не удивлюсь, если его потрясло появление Илимандры. Если это так, тем более мне хочется как можно скорее избавиться от него.

Я специально жду, что скажет Мергонд, но он не хочет начинать первым – боится сказать что-нибудь не то. Я готов помучить его:

– Мастер Мергонд, у вас что-то с языком. Вы еще хотите что-то мне сказать, или уже исчерпали свой словарный запас?

Кажется, он уже понял, что я издеваюсь над ним:

– Ваше величество, я не могу принять условия, которые вы мне назвали.

– Тогда я думаю, что нам не о чем больше говорить.

– Сорок и шестьдесят процентов! – отчаянно бросает Мергонд. – Я готов пойти на это, если вы настаиваете.

– Мастер Мергонд, мы с вами не на рынке, и я вам не купец. Короли не торгуются. Я назвал вам условия. У вас есть выбор: да или нет. Всего одно слово. Итак…

Мергонд с трудом сдерживается, чтобы не выплеснуть свою ярость наружу. Я чувствую удовлетворение, несмотря на то, что, очевидно, нажил себе нового врага.

– Может быть, нам стоит обсудить это позже? – наконец выдавливает он из себя.

– Если вы все-таки решите согласиться, приходите во дворец через неделю. В противном случае не вижу в этом смысла.

– Как вам будет угодно, Ваше величество, – говорит он.

Затем, не удосужившись поклониться, разворачивается и быстрыми шагами направляется к выходу из зала. Спутники следуют за ним. Наконец дверь захлопывается, и я остаюсь один.

Теперь я могу наконец удовлетворить просьбу Ильмы и посмотреть ее картину. Тем более, что мне и самому не терпится это сделать. Ее созданию предшествовало столько разговоров и таинственных намеков, что просто ожидаешь увидеть настоящий шедевр.

У Илимандры всегда была тяга к рисованию – помнится, с тех самых времен, когда я впервые встретил ее. Наверняка это у нее в крови жаль, что я так мало знаю о ее предках. Но по-настоящему Ильма занялась этим только тогда, когда стала королевой. Действительно здесь, во дворце, у нее для этого есть больше и возможности, и времени. К тому же, я всегда поддерживал это ее увлечение.

Картины Ильмы – в основном пейзажи, иногда это здешние места, где-нибудь в окрестностях дворца или дальше, иногда – виды ее родной планеты или вообще чужие дали. Мне нравятся ее произведения – я утверждаю это не потому, что люблю Ильму, а значит, мне должно нравится все, что она делает. Но рисунки получаются у нее очень естественными – как, впрочем, почти все остальное тоже. Если смотреть на картину и отвлечься от всего, что ее окружает, можно и в самом деле подумать, что находишься в том месте, что там изображено. Кажется, еще один шаг – и окажешься в тени леса, или на вершине горы, или прямо на побережье моря, которое, как ни печально, весьма далековато от нашего дворца.

Можно даже не думать о том, что где-то там, по другую сторону гор, может прятаться оно.

Может хватит, в самом деле?

Помню, кто-то долго и упорно доказывал мне, что на планете вроде Хайлама можно выручить за эти произведения искусства приличную сумму. Более того, таким образом Илимандра даже может стать знаменитым художником на всю галактику. Со всеми вытекающими последствиями. Я дал ему высказать его идеи до конца, а когда он замолчал, сказал ему пару слов и послал его далеко-далеко со своими предложениями. Какое счастье, подумал я тогда, что Ильма не слышала всего этого. Разве для того мы вернулись сюда, чтобы теперь становиться звездами галактики? И разве я посмел бы когда-нибудь продать эти картины, которые мне так дороги? Нет такой цены, за которую я отдал бы их – даже, если бы Ильма согласилась это сделать. Но я знаю – она не согласилась бы. Мы ведь хорошо понимаем друг друга.

Захожу в свою комнату, чтобы переодеться. Я не очень-то люблю этот королевский наряд. То есть, выглядит он, конечно, красиво, но ходить в нем не слишком удобно. Камбо, мальчик-прислужник, помогает мне снять его и отправляет в шкаф на надлежащее место. Я отпускаю его и облачаюсь в свою повседневную одежду – пеструю рубашку и слегка потертые брюки. Конечно, в таком виде я не очень похож на короля, но самому себе я так больше нравлюсь, а это важнее. Ильме ведь нужен не король Чамен, а галактический странник Ихер, каким я когда-то был и на которого я сейчас больше похож.

Вот и все. Теперь я могу подняться наверх – в мастерскую.

…

Во дворце всего пять этажей, не считая скрытых помещений под крышей и той части, которая скрывается ниже уровня земли. Естественно, что мастерская Ильмы находится на самом верхнем – пятом. В сущности, это не один целый этаж – с четырех сторон дворца есть башни, и эта комната располагается как раз в одной из таких башен. В том, что Ильма решила разместиться наверху, в самом деле нет ничего удивительного. Дело не в том, что оттуда открывается более широкий обзор на окружающую дворец местность – хотя это, конечно, тоже сыграло свою роль. Жизнь того племени (как у меня поворачивается язык употреблять это слово?), из которого родом Илимандра, сильно связана с деревьями. У них в своем роде культ деревьев или что-то в таком духе. Даже жилища часто устраивают прямо в ветках. Вот оттуда и происходит это стремление к верхушке дерева. Здесь же оно проявилось в стремлении Ильмы подняться повыше. Мне часто приходилось видеть, как легко она взбегает наверх по лестницам, иногда инстинктивно отталкиваясь от стен, как если бы они были ветками. Корни человека всегда глубоко сидят внутри него, и иногда трудно понять, какой стороной они проявятся.

Зато ты хорошо знаешь, как проявились твои собственные корни…

Поднимаюсь на третий этаж и выхожу в коридор, который должен провести меня к северо-восточной башне. В этих коридорах не слишком много света – здесь, по старой традиции, на стенах установлены факелы. Они должны напоминать о далеком прошлом этого дворца, когда даже о полетах за пределы планеты еще не было речи. Хотя я и король, мне об этом прошлом известно немного.

Навстречу мне проходит охранник. Я узнаю его – это Ниндего. Наверное, он сейчас идет патрулировать – или наоборот, только что сменился. Он одет в традиционную красную форму, в сочетании с которой пистолет «хельт-м» с регулировкой мощности выглядит неестественно.

– Здорово, Ниндего, – приветствую я его. – Как у вас дела?

– Мой поклон, мастер. У нас никаких новостей.

«Никаких новостей» в его понимании означает, что не случилось ничего плохого. Впрочем, ничто и не указывает на то, что во дворце может произойти какая-нибудь диверсия или что-то в этом духе. Если даже и случится неприятность, то она будет связана со стихией природы, или…

Что «или»? Ты начинаешь опять?

– А у вас, мастер? Надеюсь, тоже все в порядке?

– Все отлично, Ниндего. Ты сейчас на патруль?

– Нет, меня сменили.

– Все равно, увидишь остальных, пожелай им от меня доброго глаза.

– Обязательно, мастер! – Ниндего доволен, что я удостоил его своим вниманием.

Это уже обычно для меня – я никогда не упускаю возможность похвалить или подбодрить своих подчиненных, если, конечно, у меня нет причин относиться к ним с неприязнью. За это они любят меня – своего короля – и обращаются ко мне «мастер», а не официально – «Ваше величество». Я знаю, что если мои люди верят мне, то и я смогу им доверять.

Ниндего удаляется назад по коридору, а я тем временем приближаюсь к лестнице. И по мере приближения возникает странное чувство – что-то тут не так.

Да ладно тебе! Слишком развитое воображение, перенасыщенное впечатлениями прошлого. Теперь мне что-то чудится в коридоре моего собственного дворца.

Но разве может быть вред от того, что я внимательнее прислушаюсь к этому чувству? Даже, если ничего особенного нет, я по крайней мере буду спокоен.

Помещения дворца всегда вызывают у меня ощущение гармонии. Они, хотя и не являются строго правильными, всегда производят на меня именно такое впечатление. Здесь все находится на своем месте – именно там, где ему и следует находится. Это логично – ведь перестройка дворца происходила при моем участии. И я делал это в соответствии с балансом силы. Это ведь легко – ощущать силу.

Но сейчас что-то нарушает гармонию этого коридора. И я не могу понять, где именно.

Только не говори опять, что оно пришло сюда!

Лестница совсем близко. Что мне сделать – просто пройти, будто ничего особенного нет? Или остановиться и поискать внимательнее?

Но внезапно картина становится более четкой. Это на потолке. Линии силы там имеют причудливую конфигурацию. Они не идут по прямой траектории, как им положено в этом месте. Они изгибаются, а то и вовсе прерываются, упираясь в замкнутый круг.

Но ведь сам по себе потолок выглядит нормально. Так откуда же это? Изменения где-то внутри? Не значит ли это, что…

Думая так, и глядя на потолок, я продолжаю идти вперед, к лестнице. Внезапно правая нога за что-то зацепляется. Ах, черт побери, совсем забыл, что в этом месте на полу этот дурацкий выступ. Надо при первой же возможности сказать, чтобы его убрали. Как Ильма каждый день ходит здесь?

Но все это в данный момент не имеет значения. Я среагировал слишком поздно и потерял равновесие. Падаю… И, еще не достигнув пола, слышу треск на потолке. Вот оно, то самое нарушение гармонии. Сейчас я буду погребен под здоровенными глыбами, из которых построен дворец.

Спокойно, человек. Забудь про страх. Это не первый раз. И не последний. Не нужно негативных эмоций. Ты справишься.

Главное – перехватить инициативу. Сразу же. Пока этого не сделал кто-нибудь другой.

Пока этого не сделало оно…

Отключись от того, что ты видишь перед собой. Сейчас это не имеет никакого отношения к происходящему. Ни малейшего. Все события – там, наверху. Откуда уже начинают лететь камешки, за которыми должны последовать глыбы. Все чувства нужно направить именно туда.

Зрение только мешает. Забудь о нем.

Ухожу в подсознание. Настраиваюсь на другой ритм. Медленнее, еще медленнее…

Держи контроль. Это – главное.

Тьма передо мной. Но это не имеет никакого значения. Грохот наверху. Глыбы медленно сползают вниз.

Именно так – медленно. Не забывай об этом. И грохот. Больше – ничего. Происходящее в моей власти. Надо действовать.

Ощущаешь ли ты линии силы? Они пронизывают все вокруг. Какую картину они описывают? Как изменяют направление?

Направления – вот что важно. Статическая картина бесполезна. Все в движении. Глыбы в движении. Сила в движении. Но я могу повлиять на него. Я не пассивный наблюдатель. Больше, чем просто часть происходящего.

Поддерживай правильный баланс… Удар должен прийтись сюда, по спине. Снизу сила не нужна. Перераспредели ее. Вот так уже лучше. Еще, еще больше…

Легкие толчки, отскоки. Осторожно! Нужно защищать голову. Голова слабое место. Оно должно было бы воспользоваться такой возможностью. Даже лучше, что я сейчас лежу.

Может, стоит просто рвануться вперед? Нет, нельзя. Не нужно нарушать равновесие. Сила не терпит спешки. Мои ноги еще могут мне пригодиться.

В спине тепло. Даже слишком тепло. Но это нормально. Так и должно быть. Еще больше силы. Сейчас это произойдет.

Я вижу все траектории. Здесь нельзя было ошибиться. Впрочем, если я все же сделал это, то уже никогда не узнаю о своей ошибке.

Не нужно даже слушать. Только ощущай, что происходит.

Удар! Легкое смещение линий. Обжигающее прикосновение. Ничего, это можно вытерпеть. Начинаю отклонять. Медленное смещение назад. Отторжение линий. Теперь больше, еще больше…

Отскоки направо и налево. Но я это предусмотрел. Они не заденут мою голову. Все будет в порядке. Я контролирую ситуацию. Я способен делать это.

Слегка приподнимаю глыбу, чтобы не задеть ноги. Горячие уколы чуть пониже места, на котором сидят. Почему-то напряжение в руках. Они вдавливаются в землю, причиняя боль. Да, ведь я вывел силу из них, и теперь даже мое тело кажется тяжестью.

Глыба уходит назад. Все, она уже не может причинить мне вреда. Постепенно, чтобы не терять контроль, отпускаю ее. Что дальше? Дальше – пришло время сделать рывок. Это будет лучше, чем отражать каждый камень.

Соберись, человек! Все должно произойти мгновенно. Постепенное, восстановление равновесия, затем – скачок. Изменение, сведенное в миллионную долю секунды. Можешь ли ты это сделать, человек?

Да, я могу это сделать. Потому что у меня есть сила.

Все в твоих руках, человек.

Имя – Ихер.

Фамилия – Чамен.

Место – королевский дворец.

Пять… шесть… три… один…

Без лишних ассоциаций – пять… шесть… три… один…

Пауза. Небольшая проверка координации. И снова – пять… шесть… три… один…

Молния пронзает меня насквозь и уходит вперед. За ней, немедленно!

Тьма вокруг. Не знаю, открыты или закрыты мои глаза. Есть ли они вообще у меня в данный момент. Сплошная тьма.

Все, человек. Или ты сделал это, или – нет. Больше ничего уже не изменишь.

Восстанавливаю органы чувств. Постепенно, без рывков – иначе реальность ярким потоком убьет меня. Сначала осязание, потом слух, и наконец – зрение.

Какая боль в руках! Будто я таскал ими эти глыбы. На самом деле глыбой для них было мое тело.

Сзади – легкий шум. Последние камешки высыпаются из огромной дыры на потолке. Эта дыра на два метра позади меня. Самый ближний здоровый камень лежит прямо за моими ногами.

Удалось!

Слышу шаги сзади. Кто-то приближается ко мне. Не вижу его, но знаю – это Ниндего. Наверняка он услышал грохот и вернулся посмотреть, что случилось.

Осторожно встаю, слегка пошатываясь. В голове мутит, но я знаю, что скоро это пройдет. Руки болят, тело все еще горит. Хочется опереться на стену, но в то же время не хочу демонстрировать перед охранником свою слабость.

– Во имя карийского рога, мастер Ихер! С вами все в порядке?

– Как видишь, Ниндего, мне просто повезло.

Тут его глаза принимают странное выражение.

– Что за чертовщина? Да у вас же вся спина дымится!

Поворачиваю голову. И в самом деле, от спины все еще идет легкий дымок как следствие моего опыта с силой. Делаю руками движения, будто отряхиваюсь, на самом деле стараясь затушить его.

– Это пыль от камней, а никакой не дым, – пытаюсь я объяснить.

Не похоже, судя по взгляду, что Ниндего поверил мне, тем не менее он помогает привести одежду в порядок. Впрочем, она уже все равно далека от идеального состояния.

– Как же это так, мастер? Именно когда вы здесь проходили, оно прямо чуть не вам на голову… Может, здесь что-то с потолком?

Не слишком мудрое замечание, но у меня нет желания называть другую причину.

– Думаю, что так. Немедленно беги к Эдорго и доложи обо всем, пускай принимает меры.

– Уже бегу! – Ниндего развернулся.

– Нет, постой. Как я сейчас выгляжу?

– Если заправитесь получше и не будете поворачиваться к людям спиной, то еще ничего. Ну, а брюки у вас и так не первой свежести.

– Спасибо за откровенность. Другого от тебя и не ожидал. Ну, беги.

Ниндего удаляется. Так что же тут произошло, черт возьми? Можно допустить, конечно, что потолок действительно уже старый и грохнулся, когда я здесь проходил. Можно даже посчитать вероятность того, что все произошло так, как оно произошло – что-нибудь вроде одной из десяти тысяч или одной из миллиона. Но ведь нужно рассуждать логически – если все это случилось не само по себе, значит, кто-то устроил мне западню. Только не учел, что сила поможет мне почувствовать неладное.

Снова оно? Но разве был хоть один какой-нибудь, хоть малейший признак?

Есть ли у кого-то во дворце причины настолько меня ненавидеть, чтобы таким образом организовывать покушение? Не связывать же причину, в самом деле, с сегодняшним разговором с Мергондом?

А случай с роботом-тележкой? Об этом тоже не стоит забывать.

В этой жизни нет ничего случайного. Особенно – в твоей жизни.

Проклятье! Я ведь шел к Ильме, посмотреть ее картину!

Последний раз пытаюсь привести себя в порядок. Наконец нахожу свой внешний вид не то чтобы хорошим, но во всяком случае приемлемым. Можно, конечно, вернуться и переодеться, но это трата времени. Ильма и так уже заждалась.

Скорее на лестницу, которая ведет на пятый этаж.

…

Ильма сама распахнула дверь передо мной, когда я подошел к мастерской.

– Ихер, где ты там застрял? Я тут жду тебя, не дождусь…

– Это все Мергонд не давал мне покоя.

– Тот самый? – неизвестно, что она имеет в виду под этими словами. – Мне казалось, ты с ним ладил.

– Да, но он уже переходит все границы. Пришлось поставить его на место.

– Ну и как?

– А как еще может быть? Я же король. Разве он может со мной спорить?

– Действительно, что он мог тебе сказать? – соглашается Ильма. – А я? – неожиданно спрашивает она. – Я могу с тобой спорить?

– А у тебя есть для этого причины? Я делаю что-то не так?

– Нет, любимый. Это просто шутка.

Ильма протягивает руки, чтобы обнять меня. Вдруг меня пронзает мысль об обгоревшей спине, и я инстинктивно отстраняюсь. Пожалуй, это был не самый удачный ход.

– Ихер? – Ильма удивлена. – Ну, если не хочешь…

– Я сам не знаю, почему это я вдруг так, – что поделаешь, никакое логическое объяснение не приходит мне на ум. – Я весь словно побывал в огне. Может, подцепил какой-нибудь вирус.

– Вирус? На тебя это не похоже. Но настаивать я не буду. Ты еще не передумал смотреть мою картину?

– Конечно же нет. Веди меня, несчастного, поглядеть на это высочайшее творение.

Ильма рассмеялась и, взяв меня за руку, повела внутрь мастерской. Сейчас это помещение действительно выглядит не совсем как обычно. Насколько я помню, каждый раз, когда я сюда заходил, здесь царил совершенный хаос, который я, впрочем, любовно именовал «творческим беспорядком». Все краски, кисти, другие инструменты лежали как попало, на предназначенных для совсем других вещей местах и просто на полу. Но сейчас все выглядит необычайно чисто и аккуратно, инструменты прибраны в шкафы, а предыдущие полотна спрятаны, чтобы не отвлекать внимание от главного произведения.

– А что это за грохот был внизу? – спрашивает Ильма. Она умеет задать вопрос именно тогда, когда я совсем этого не ожидаю.

В любом случае, она увидит это, когда будет спускаться.

– Ты не помнишь, сколько веков этому дворцу?

– Нет. Хотя не меньше девяти, думаю…

– На самом деле тринадцать. И в некоторых местах кладка совсем прохудилась.

– В некоторых местах, говоришь?

– Например, на третьем этаже, откуда и слышался этот грохот.

Ильма смотрит на меня в упор. Я стараюсь выглядеть совершенно беззаботным. Жалко, что не могу знать, как это смотрится со стороны.

– Ихер, с тобой ведь ничего не случилось? – и по ее голосу можно подумать, что на самом деле она все прекрасно знает.

– Со мной все в порядке, как видишь. Со мной вообще ничего не может случится.

– Вот как? Это почему?

– Потому что тогда моя милая потеряет своего странника. А такого не может быть. Никогда!

– Ихер! – Ильма прижимается ко мне, и на этот раз я не пытаюсь отстранить ее. Пускай даже заметит обожженные дыры – все равно.

– Так не пора ли нам все-таки взглянуть на картину? – произношу наконец я, чтобы разговор вновь не принял неожиданный оборот.

Ни слова не говоря, Ильма отпускает меня, подходит к мольберту и сбрасывает с него покрывало, чтобы моим глазам открылся ее шедевр.

– Вот! – произносит она будто бы равнодушно, а на самом деле с гордостью.

Я подхожу ближе, чтобы внимательно рассмотреть картину. И в первый момент я ощущаю… нет, не то чтобы разочарование. Но когда ждешь чего-то потрясающего, то по сравнению с этими ожиданиями увиденное кажется как минимум обыкновенным. Я не хочу сказать, что картина мне не нравится, но я пока не могу понять, чем она так принципиально отличается от предыдущих работ Ильмы.

Я знаю место, которое здесь изображено. Если выйти из дворца, свернуть налево и идти на северо-восток, стараясь никуда не отклоняться, то в конце концов выйдешь прямо к нему. Деревья расступаются, и взору путника открывается озеро. Здесь почти не бывает ветра, и его поверхность стоит, не шелохнувшись. Немного движения есть чуть дальше, если обойти озерцо справа – там в него впадает речушка, и там же можно видеть много всякой водяной живности. Озеро изображено здесь именно в один из таких спокойных дней. Но мне больше нравятся деревья – они, действительно, кажутся живыми.

– Ихер, тебе не понравилось? – Ильма перехватила мой взгляд.

– Нет, я этого не сказал. Мне надо получше ее рассмотреть.

– Вот как! «Я этого не сказал!» Но ты же не говоришь, что она тебе нравится. Значит, по твоему, в ней что-то не то. Или я не права?

– Конечно, ты не права. Картина мне очень нравится. Но если ты дашь мне одну минуту, я скажу тебе о моих впечатлениях более конкретно.

– Хорошо. Но если в ней есть недостатки, то, пожалуйста, не скрывай их от меня.

Я продолжаю рассматривать картину, и по мере этого процесса у меня и в самом деле возникает ощущение, что что-то тут не так – слова Ильмы натолкнули меня на эту мысль. Если быть более точным, то в ней чего-то не хватает. Но чего же именно?

Я пытаюсь восстановить в памяти истинный вид этого места, чтобы сравнить его с изображенным на картине. Однако, по мере этого сравнения, я убеждаюсь, что на самом деле различий гораздо больше. И деревья на переднем плане расположены чуть иначе, и речка даже в месте своего впадения будет поуже, и, наверное, можно найти и много других мелочей, если бы моя память была получше. У художника все-таки есть фантазия, и он не обязан заниматься тупым копированием природы. На самом деле причина не в этом. То, что меня беспокоит, может быть вообще не связано с внешним видом этой местности. Но с чем же тогда, черт побери?

А что, если прощупать в этом месте структуру силы?

Взгляд погружается в картину глубже, чтобы нащупать линии силы. Они здесь есть, их множество, как и везде. Они пронизывают каждое дерево, они огибают поверхность озера, они приходят со стороны впадающей реки.

Странно, что меня совсем не удивила возможность найти в картине признаки силы. Делал ли я это раньше, с другими картинами Ильмы? Не могу ответить на этот вопрос ни да, ни нет. Память отказывает мне.

Не в этом ли кроется ответ на вопрос, почему эта картина такая необыкновенная?

Но я уже кажется начинаю понимать. Где-то с середины озера линии отклоняются и уходят вдаль. Они меняют направление. А здесь, по бокам? Тоже искажения. И все – строго в одну сторону.

Это значит, что с той стороны должно быть что-то, что изменяет структуру силы. Как, например, изменяю ее я.

Что?!..

Спокойно, человек. Ты нашел. Да, именно этого там и не хватает. Ильма не знакома с силой, и она могла не учесть этого на картине.

Но ведь откуда-то здесь появились эти искажения! Значит, что-то там все-таки должно быть?

Ищи внимательнее человек, и ты найдешь то, что ищешь.

Я уже знаю направление. Если учитывать дистанцию, то это нечто должно быть там, на той стороне озера. Правильно – между теми двумя деревьями, одно из них тигорное, а название второго я не помню. Там темно… но это правильно – ведь то, что я ищу, и должно находится в темноте. Именно темнота обеспечивает нормальные условия для его существования. Внимательнее смотри в темноту, и ты увидишь.

Из моей груди готов был вырваться вопль, но я приложил силы, чтобы приглушить его. Потому что я увидел.

Это два глаза, два не слишком ярких, но все же красных глаза.

Теперь ты здесь, прячешься среди деревьев. Но ты наконец-то дал мне увидеть себя. Ты не думал, что мне удастся распутать твой след, решить головоломку с линиями силы. Должно быть, ты хотел напасть внезапно и уничтожить Ильму, когда меня здесь не будет. Но ты просчитался. Такие вещи я не прощаю. И теперь тебе не уйти.

Нужно наметить путь для преследования. Пока оно, возможно, еще не видит меня. Хотя не стоит на это особенно рассчитывать. Действуй быстрее! Не теряй зря времени.

Двигаюсь вперед. Деревья отходят за мою спину, и все изображение приобретает глубину. Прохожу над озером. Не по самой середине, где искажения сразу бросятся в глаза. Правее – там, где впадает река. Здесь сила находится в непрерывном движении.

Так, хорошо. На самом берегу ветки висят прямо над водой – они должны хоть немножко скрыть меня. Вот он – берег. С этой стороны продолжается лес.

Но вот и неприятный сюрприз. Два глаза, кажется, совсем не приблизились. Ведь они должны были быть, когда я смотрел с того берега, в нескольких метрах вглубь леса. Но сейчас они, суда по всему, углубились гораздо дальше. Значит, оно тоже не стоит на месте. Пока я иду ему навстречу, оно уходит от меня.

Значит ли это, что оно уже заметило меня? Не обязательно. Возможно, оно просто решило перебраться в другое место для совершения своих черных дел. Может быть, совершенно случайно у нас совпали направления движения.

Вхожу в лес. Лучше двигаться побыстрее. Если оно все-таки меня видит, то…

Момент. Я, кажется, исхожу из того, что оно должно бояться меня. Но оно совсем не обязано бояться. Возможно, обнаружив меня, оно, напротив, двинется мне навстречу. Может, все это обманная тактика.

И все-таки что-то говорит мне, что оно предпочло бы избежать этой встречи.

Но здешняя местность в любом случае сыграет на моей стороне. Лесок по эту сторону озера совсем неширокий. Дальше идет поле, за ним крестьянские хозяйства, деревня. В открытое поле оно не пойдет. Ему придется встретиться со мной. Никуда оно от меня не денется.

Эта мысль придает мне уверенности. Двигаюсь между деревьев, озеро осталось позади. Почему-то начинает темнеть, но в темноте еще более отчетливо проступают два глаза. Они светятся впереди, и я увеличиваю скорость, чтобы поскорее увидеть целиком их обладателя. Если ты, мой противник, действительно существуешь, то сейчас тебе предстоит оказаться со мной лицом к лицу.

Обхожу стволы деревьев, прорываясь сквозь ветки. Странно, что впереди не видно просвета. Ведь лес должен заканчиваться, а пока похоже на то, что он становится все более мрачным. Глаза по-прежнему не приближаются.

Еще быстрее, черт возьми! Меня ведь ничто не сдерживает. Не стоит тратить время на маневрирование туда и сюда. Можно проскакивать хоть прямо сквозь деревья. Пускай на миг потеряешь изображение – но ты ведь знаешь нужное направление. Два огонька светятся в лесном сумраке.

А тем временем картина силы меняется. Ощущаю новые, непривычные изгибы. Странные направления и искривления. Нельзя сказать, что в них вообще отсутствует порядок, но это незнакомый, чуждый мне порядок.

А может, не такой уж и незнакомый? Может, ты встречался с этим раньше в другом месте, человек?

Но что-то не то происходит с местностью. Уже давно должно было начаться поле. Но нет – лес продолжается, и возникает впечатление, что такой лес может тянуться вечно. Тьма поглощает все. Контуры деревьев расплываются, листья тают в черноте.

Черноте?!

Ты еще не понял, человек, что здесь оно контролирует ситуацию? Оно хочет заманить тебя в ловушку.

Два глаза по-прежнему на таком же расстоянии от меня. Не имеет значения, двигаюсь я быстрее или медленнее.

Ну нет, так дело не пойдет. Не пора ли прекратить эту гонку? Не пришло ли время помериться силами?

Но ты ведь сам говорил, что оно не хочет встречаться с тобой!

– Эй, ты! Что тебе здесь нужно?!

– Ты-ты-ты! Нужно-нужно-но-но-но!

Только эхо. И никакого ответа.

Ну, хорошо. Надо действовать иначе. Где эти глаза? Там, впереди. Нечто серое слева, потом справа. Дальше – равномерная череда пятен. А за ними уже глаза.

Спокойно. Никаких изменений. Зафиксируй картинку у себя в мозгу. Побольше концентрации. Четче, как только можно в этом черно-сером тумане. Есть? Нормально? Готов ли ты сделать рывок?

Сохраняй контроль, человек!

Запомнил: вот оно, за двойным пятном с правой стороны и чем-то длинным, похожим на иглу слева. Давай!

Ощущение, будто падаю со скалы. Все вокруг изменяется в бешеном темпе. На самом деле, наверное, это длится не дольше одной сотой секунды.

Ну вот, я здесь. Где же эта тварь, черт бы ее побрал?

Ты же видишь – она там, впереди, на таком же расстоянии. Но почему это не сработало?

Ага, понял. Все теперь выглядит не так, как в момент перед рывком. Никакой иглы, а какое-то расплывшееся серое образование. Здесь все непрерывно меняется. Пока я зафиксировал изображение, оно уже приняло совсем иную форму. И это создание ушло от меня.

Могу ли я предугадать, как именно будут происходить эти изменения?

Но ведь ты знаешь – оно является причиной изменений. Способен ли ты предугадать его поведение?

Что же делать, черт побери?!

А что, если я сам попробую вызвать изменение?

Но здесь абсолютно чуждая структура силы. Я чувствую ее, но я не могу за нее зацепиться. Линии идут совсем не так, как они шли бы в нормальном мире. Их направление непредсказуемо. Поведение их подчиняется другим законам. Это не в моей власти.

Если бы у меня в руках была абсолютная сила…

Но ты обещал, что никогда в жизни больше не сделаешь этого. Да, правильно. И я не могу нарушить обещание. Не могу.

Если это не мой мир, то что же это?

Я знаю ответ на этот вопрос.

Больше никаких деревьев. Всего два цвета. Серый и черный. И черный начинает преобладать.

Здесь царствует оно. Его сила. Другая ее сторона.

– Остановись! Я хочу видеть тебя! Я хочу сразиться с тобой!

Нет даже эха. Ничего нет. Только чернота. И два глаза по-прежнему светятся.

Это не моя Вселенная. Что будет, когда моя часть силы исчерпается?

– Ихер!

Я знаю, что делать. Я не могу догнать, но я могу ударить. Даже отсюда. Расстояние не настолько велико, чтобы оно никак этого не ощутило.

Правильно. Если собрать достаточно силы, ему придется худо. Главное – сконцентрироваться. Иначе удар придется в пустоту. Да, оно контролирует ситуацию. Но у меня есть сила. Моя часть силы.

– Ихер, ты слышишь меня?

Откуда этот крик? Ведь он не принадлежит той твари. Значит, здесь есть кто-то еще? Но это нелепо. Кто еще может быть в таком месте? Кто, способный кричать таким голосом?

Но это неважно. Нужно концентрироваться, чтобы нанести удар. Именно так – сконцентрироваться, а потом ударить. Это значит, нужно думать только о чем-то одном. О чем-то? О силе, о направлении, которое нужно ей придать.

Да, у меня есть сила. И есть нечто – там, впереди. Сейчас моя сила соприкоснется с ним, оно ощутит ее на себе. Я заставлю его потерять свою уверенность даже в этом месте. Игнорируй то, что вокруг тебя. Исходи из того, что чувствуешь внутри. Только этой силе можно доверять. Только она может быть использована для удара.

– Ихер, черт тебя возьми! Очнись же!

И снова этот голос. Но он ведь не дает мне сосредоточиться. Будь он проклят! Что-то уплывает от меня с каждым движением. Неужели я постепенно теряю силу?

А ведь это голос Ильмы! Но такого не может быть. Ей нечего делать в этом месте. Если только…

Если только эта тварь не утащила ее, пока меня заставили гоняться за этими глазами. Так ты хочешь сказать?

Ну так у вас все равно ничего не получится! Потому что я готов использовать свою силу. Вы не получите ни меня, ни Илимандру.

Толчок, и все куда-то плывет. Делаю отчаянное движение, чтобы удержаться на ногах, и не могу. Перед глазами мешанина не только черных и серых пятен, но самых разных цветов. Они уходят в сторону, вдаль, растворяются друг в друге и смешиваются. Что-то в мире меняется. И не я этому причиной.

Словно яркая вспышка проносится передо мной, а затем начинают восстанавливаться чувства. Я уже не стою, а, кажется, сижу на ровной поверхности. Перед глазами что-то разноцветное, те самые пятна, смесь пятен. Что-то знакомое…

– Ихер, теперь ты меня слышишь?

Это говорит Ильма, и меня это уже не удивляет. Я еще не совсем понял, почему, но знаю, что она должна быть здесь. А там, впереди… Деревья, тигоры и еще что-то. Озеро. Маленькая речушка справа…

– Картина!

– Что, Ихер? Мне лучше убрать картину?

Всматриваюсь внимательнее. Здесь должны быть линии силы – я помню, я могу изобразить их структуру. Вот тут, через деревья, и дальше… Но я не ощущаю их! Ни одной. В картине больше нет той жизни. Да, она выглядит реально, но того, что придавало ей основной элемент реальности, больше нет! Какая чушь… Ведь их и не должно было быть. Теперь я это помню. Никогда раньше их и не было. Никогда. Только в этот раз…

– Ильма, что я делал все это время? Только, пожалуйста, спокойно. Больше мне уже ничто не угрожает.

Она говорит сбивчивым голосом, сквозь слезы. От страха нельзя избавиться в один миг. Не знаю почему, мне не хочется сейчас смотреть Ильме в глаза.

– Ты сначала как будто рассматривал ее. А потом твой взгляд изменился, стал какой-то… очень целеустремленный. Я не хотела тебя прерывать, но ты все так смотрел на нее, и мне показалось… что с тобой что-то не так. Я позвала тебя, а ты не отозвался. А тогда мне вдруг стало страшно, что я одна, с тобой что-то случилось, а я не знаю, что делать…

– Ильма…

– Я уберу ее? – она словно читает мои мысли.

– Да. То есть… мне кажется, опасности больше нет, но… не потому, что она мне не понравилась…

– Хорошо, – легким движением Ильма закрыла картину куском материи.

Но что же это было, черт побери!

Оно открыло здесь выход, через эту картину, и заставило меня использовать силу и мое подсознание, чтобы войти туда… Чтобы потом…

А что потом? Что оно сделало потом?

Что, человек, если ты сам виноват в этом? Если твое собственное воображение создало эти линии силы и повело тебя вслед за ними? Ведь ничего не было бы, если бы ты не захотел прощупать здесь силу. Или ты хочешь сказать, что не способен на такое?

Да, я на это способен. И если я иногда вижу кошмары во сне, то мое подсознание могло организовать это и наяву. Здесь, в этой картине.

Ты понимаешь, человек, что это все означает? Это тебе приговор, который ты сам себе подписал. Это утрата контроля над собой, начало сумасшествия. Первый шаг к тому, чтобы стать настоящим безумцем, а может, уже и не первый, а третий, или…

– Ихер?

– Что, Ильма?

– Ты можешь, конечно, не говорить… Если не хочешь – то не говори. Но я же вижу, что у тебя что-то не так. Ты вообще-то пытался мне это сказать… Я знаю, тебе наверное трудно это объяснить. Но мне ведь тоже трудно, когда я ничего не знаю. Мне показалось, ты куда-то исчез той ночью. А теперь эта картина… и у тебя на спине следы огня. Если ты скажешь, что мне не стоит этого знать, я тебя пойму. Я ведь хочу помочь тебе, Ихер, но я не знаю как.

То, что Ильма сейчас выложила все, что я пытался от нее скрыть, должно было, наверное, удивить или испугать меня, но я не чувствую ни того, ни другого. Скорее всего, я слишком устал. Нет, дело даже не в этом. Я схожу с ума. Эта мысль парализует мое сознание. Я скоро стану безумцем.

– Ильма, я должен тебе это объяснить, но я не могу сейчас говорить. То есть, если ты меня спросишь о чем-то конкретном, я тебе отвечу. А иначе я просто наговорю всякой чепухи и сам потом пожалею.

Ни тени сожаления на лице Ильмы.

– Как хочешь. Я не буду уговаривать.

Черт! Она так спокойно это сказала. Человек сходит с ума, а она к этому совершенно равнодушна.

Да, но она ведь не знает этого! Она не может знать, а ты не хочешь этого сказать. Так скажи, и посмотришь, что она тогда ответит!

Каково ей будет – спать в одной постели с сумасшедшим?

– Ильма, я… Не знаю, я, наверное, схожу с ума… – неожиданная идея словно ударила в голову, и меня прорвало: – Ильма, оставь меня! Возвращайся к себе на родину, или лети куда хочешь, а меня оставь! Я конченый человек, Ильма, мне уже ничего не светит, забудь меня, ты еще можешь жить. Оно не должно испортить твою жизнь… как испортило мою. Послушай меня, Ильма! Это единственный выход. Я не хочу, чтобы ты провела всю свою жизнь с ненормальным!

Все это выходит из меня само собой, без всякого усилия с моей стороны. В голове вертится мысль: хочу упасть и лежать – долго-долго, чтобы никто меня не трогал. Вот так – говорю одно, а думаю совсем о другом. Забавно, однако. Не есть ли это еще один признак?

Я говорю это все, но я не смотрю Ильме в глаза. Что я боюсь увидеть там, в этих глазах?

– Ихер, как ты смеешь!

Еще один удар. Хотя произнесено негромко и даже сквозь слезы. Но от этого удара у меня начинает кружиться голова.

– Ихер, ты не можешь так говорить о себе. Разве ты ненормальный? Тебя мучают кошмары, но ты нормальнее, чем любой другой. Ты не такой как все, Ихер, и это не дает тебе покоя, вот и все. А может, это все не такие, как ты? Я никуда не улечу, Ихер. Ты можешь прогнать меня, и тогда я уйду. Но жизнь без тебя – это не жизнь. Я покинула свою родину, чтобы всегда быть с тобой. Если ты меня прогонишь, я не буду больше жить. Моя жизнь – это твоя жизнь. Если бы ты был ненормальным, я бы все равно не покинула тебя. Но ты не такой, ты – самый лучший, только сам этого не понимаешь…

Не знаю, как я только мог сказать то, что сказал. Почему я решил, что это конец? Почему это я – сумасшедший? Ведь я могу мыслить, как все нормальные люди. Но как я посмел так говорить с Ильмой? Будь я проклят! Разве я достоин после этого ее любви? Что мне теперь делать, несчастному? Какой бред! Это все оно – оно там, и оно внутри тебя, часть этой проклятой силы. Я ненавижу силу! Ненавижу тот день, когда я впервые соприкоснулся с ней!

А может, лучше бы Ильма послушала меня и сделала так, как я говорил? Но я не смогу это повторить. Я выложился один раз, а на второй у меня уже не хватит сил. И желания.

Нет, человек, забудь об этом. Ты ведь знаешь, что не сможешь так поступить. И снова-таки из-за Ильмы. Какая глупость! Вся эта жизнь большая глупость.

Что это? Почему у меня что-то мокрое под глазами? Неужели это слезы?

– Ильма, прости меня! Меня нужно наказать после этого, ты должна придумать мне наказание. Я же сказал, со мной лучше не говорить сейчас. Вот я и придумал такие глупости. Ильма, я люблю тебя, и я не хочу, чтобы ты улетала.

– Ихер, все будет хорошо. Пойдем, я уложу тебя, ты отдохнешь, и больше не будет плохих мыслей. Пошли отсюда скорее. Держись за меня. Вот так. Ты наберешься сил, и вечером почувствуешь себя прекрасно. Я знаю, что говорю.

– Конечно, Ильма. Если бы не ты, я был бы таким одиноким…

– Ты никогда не будешь одиноким. Потому что я всегда буду рядом с тобой. Слышишь меня, странник?

– Слышу, принцесса!

Мы покидаем комнату и спускаемся вниз. В голове еще проскакивают разные мысли, но они проходят мимо сознания. Я уже настроился на сон. Сон должен принести мне успокоение. Я знаю – это будет так. Потому что этого хочет Ильма.

А что, если он принесет мне новый кошмар?

…

«Ты уже способен использовать силу, когда в этом возникает необходимость. Ты можешь делать с помощью нее много вещей.

Но есть еще то, что ты обязательно должен знать. Если ты хочешь, чтобы применение силы всегда оборачивалось тебе на пользу.

Ты можешь воспринимать силу как слепое орудие, которому твой разум придает направление и цель для действия. Но тогда ты совершишь ошибку.

Ты не определяешь цель, а только изменяешь ее. Не придаешь направление, а создаешь нужное отклонение.

Ты думаешь, что используешь силу. Но сила считает, что это она использует тебя.

Ты думаешь: „Сейчас я призову силу, чтобы победить своих врагов“.

Сила думает: „Сейчас я снизойду к этому человеку и помогу ему, потому что он знает обо мне и уважает меня“.

Каждый раз, когда обращаешься к силе, помни, с КЕМ ты имеешь дело!

Не давай силе взять над тобой верх.

Что бы ты ни делал, всегда сохраняй контроль над силой. Это главное для тебя, человек!

Ты можешь не думать об этом. Можешь просто использовать силу, как делают это животные. Брать от нее то, что ты хочешь взять.

И настанет день, когда ты спросишь себя: „Почему я сделал то, что сделал?“ И ты не найдешь ответ на свой вопрос.

Но ответ этот прост: ты сделал это, потому что сила приказала тебе это сделать.

Сила есть часть тебя. Но и ты есть часть силы. Помни об этом.

Посмотри на животных. Они иногда используют силу. Не потому, что они этого хотят, а потому что сила нисходит к ним.

Они пользуются силой, чтобы удовлетворить свои потребности согласно своим инстинктам. Не более того. Потому что они не могут контролировать силу.

Ты можешь это делать. Потому что у тебя есть разум. Ты можешь взять от силы все, что захочешь. Если захочешь.

Но ты должен сохранять контроль. Всегда, когда ты пользуешься силой. Каждую минуту и каждую секунду.

Потеряешь контроль – и сила завладеет тобой. Не ты будешь вести ее за собой, но она – тебя. Не ты будешь решать, что тебе делать, но она – за тебя. Не ты будешь использовать ее, но она – тебя.

Помни о другой стороне силы. Абсолютной силы – и просто твоей части силы. Потому что она сильнее тебя. И лишь разум – твое оружие.

Она есть все, и она жаждет быть всем. И ты – всего лишь маленькое пятнышко, каких множество на поверхности силы.

Помни об этом, когда призываешь силу. Помни: что ты есть на самом деле, чем ты кажешься и чем ты хочешь быть – совсем не одно и тоже.

Ты можешь стать больше, чем просто пятнышком. Намного больше.

Но ты можешь стать ничем. Пустотой, которой никогда не существовало.

Если ты призываешь силу, спроси себя: смогу ли я удержать ее? Буду ли я владеть ей, или она – мной?

Не призывай силу, если ты не уверен. Иначе ты можешь стать далеко не единственной ее жертвой.

Есть люди, которые ничего не знают о силе. И они не смогут противостоять, если она захочет взять над ними контроль. Захочет сделать их частью себя.

Не давай же силе стать сильнее, чем она есть! Используй ее для того, чтобы стать сильнее самому.

Что бы ты ни делал, что бы ни случалось – держи контроль. Это главное!

Сохраняй контроль, человек!»

 

V. Совет.

Эта комната кажется меньше, чем она есть на самом деле. Должно быть, это связано с тем, что в ней совсем мало свободного места. Предметы, которые занимают все пространство у стен и много территории посреди комнаты, вряд ли можно назвать мебелью. Для некоторых из них вообще сложно подобрать подходящее название. Здесь есть много фигур всевозможных размеров, изображающих зверей и странных незнакомых мне существ – помнится, в детстве мы спорили, существуют ли такие существа на самом деле. Я доказывал, что есть, но настоящего ответа не знаю до сих пор.

Впрочем, ты ведь знаешь, где они точно существуют.

Кроме фигур, здесь много всяких штук, которые хочется назвать инструментами – если бы знать, для чего эти инструменты предназначаются. Например, те две палки с углом, соединяющим их, который усеян острыми иглами, соединенными причудливым образом протянутыми между ними веревками. Немного пугающее впечатление производит длинная доска, стоящая на конце металлического стержня, но она не надета на этот стержень. Она просто лежит на нем, слегка покачиваясь из стороны в сторону, хотя давным-давно уже должна была упасть. Можно подумать, что это помещение – музей всяких редкостей, собранных из самых разных уголков галактики.

Свет снаружи проникает сюда через единственное окно, и то совсем маленькое, так что сейчас, когда уже начинает темнеть, его вообще не замечаешь. Освещение создают красные шары по углам комнаты. Эти шары были здесь всегда, кто-то в свое время доказывал, что они живые, но я так и не понял, на основании чего он пришел к такому заключению. Все это производит впечатление оторванности этого уголка от внешнего мира – хотя комната находится в деревенском домике, она с таким же успехом могла бы располагаться и в подземелье моего дворца, и на весьма отдаленной планете.

Хозяин домика выглядит под стать месту своего обитания. Его тоже с трудом можно назвать определенным словом – это не человек, и даже не гуманоид. Он есть некий гибрид человека с ящероподобным созданием. Я слышал историю о том, что его отец был ящером с планеты Кундрбео – или ей подобной – а мать – существо человеческого рода. Не знаю, что у них было – настоящая любовь, для которой не стало преградой даже абсолютное различие биологических видов, или минутная прихоть, особый вид сексуального извращения, которые нередки в определенных уголках нашей галактики – но результатом этого оказался Эйнан Дозгртен, сидящий сейчас напротив меня. Его тело, имеющее ярко выраженный серый оттенок, по форме кажется щуплым даже для некрепкого человека. Руки, впрочем, почти нормальные, не считая когтистых образований на концах пальцев. Зато ноги маленькие и слабые, явно рассчитанные на то, чтобы при ходьбе их обладатель использовал также другие две конечности. По этой причине Эйнан редко покидает свой дом. Помню, что сзади у него торчит хвост, не слишком большой, около полметра в длину, для которого приходится делать специальное отверстие в брюках. Хвост покрыт рядом отдельных волосков посередине, сейчас я не могу этого видеть, так как он скрыт от меня стулом. Шеи как таковой нет, туловище просто переходит в голову удлиненной формы с почти полным отсутствием волос и маленьким гребнем на затылке. Рот большой и зубы в нем, без сомнения, острые. Глаза сейчас кажутся узкими щелочками, но иногда они меняют свою форму и становятся почти круглыми. Я видел, как Эйнан часами сидел напротив своих собеседников, ни разу не моргнув – от этого становится не по себе.

Разумеется, это существо не приняли ни одни, ни другие представители его предков, и в детстве ему пришлось несладко. В такой ситуации человек (точнее, разумное существо) может стать либо преступником, либо философом. Эйнан выбрал последнее, покинул свою планету, которую все равно не мог называть родиной, поселился здесь и скоро стал известным мудрецом. Я хорошо знаю это, потому что он был первым моим учителем.

Став королем, я предлагал Эйнану перебраться во дворец, где, без сомнения, условия его обитания были бы гораздо лучше. Но он отказывался, объясняя это тем, что здесь он находится ближе к людям – а кому еще нужны его советы, как не самым разным людям, во дворце же к нему обращались бы только высокопоставленные лица. Я не настаивал. Несколько раз я навещал Эйнана в этом домике. Сейчас же у меня появилась настоящая причина, чтобы его посетить.

Мастер Эйнан не тот, кто познакомил меня с силой – те, кого я знал и кто знал о силе столько же, сколько и я, уже мертвы. Но у меня никогда не было сомнений в том, что ему известно, что это такое. К тому же, я уже рассказывал ему некоторые вещи из моего прошлого. Он не слишком много отвечал мне на этот счет, но и не задавал лишних вопросов.

Но теперь настало время поговорить серьезнее. Нет смысла рассказывать то, что я хотел сказать, Ильме или Тейгу. Если кто-то и может дать мне совет в этой ситуации, то это – Эйнан.

Уверен ли ты, человек, что тебе поможет его совет?

– Учитель, я надеюсь, что хотя бы вы сможете помочь мне, – говорю я, стараясь смотреть ему в глаза.

Только что я пересказал ему события последних дней. По выражению лица Эйнана никак нельзя было понять, что он думает по этому поводу. Его мимика вообще отличается от человеческой, и взгляд иногда означает совсем не то, что может показаться в первый момент.

Но вот Эйнан прищуривает глаза и медленно извлекает изо рта трубку. Эта трубка наполнена необычной травой, которую он сам выращивает. Дым от нее совсем не раздражает, а приносит в воздух особый сладкий аромат.

– Человек, в одной фразе ты допустил сразу две ошибки, – говорит Эйнан. Для него характерно это обращение «человек», поскольку сам он таковым не является. – Во-первых, ты назвал меня учителем. Но есть много вещей, которым скорее ты мог бы научить меня, а не я тебя, и ты сам это знаешь. Во-вторых, ты просишь о помощи, но я ничем не могу помочь тебе.

– Давайте по пунктам. Вам не нравится обращение «учитель», но ведь вы действительно были моим первым учителем.

– Это было давно. Стоит ли вспоминать далекое прошлое?

– Хорошо. Я буду называть вас «мастер».

– Так лучше. Все обращаются ко мне «мастер Эйнан».

– Мастер, вы говорите, что не сможете помочь мне. Значит, вы терпеливо выслушали это все, чтобы теперь сказать, что все это зря? Что наш разговор не имеет смысла?

– Не приписывай мне слова, которых я не говорил. Разве я сказал, что разговор бессмысленен? Нет. Но я не смогу тебе помочь. Никто не сможет тебе помочь, кроме тебя самого.

– Я, кажется, теряю нить ваших рассуждений, мастер.

– Тогда лучше выслушай меня до конца. Я могу дать тебе совет, и ты можешь воспользоваться этим советом, и тогда ты поможешь себе сам. Впрочем, люди редко пользуются чужими советами – только в том случае, если они принимают их за свои собственные выводы. Если так, то ты прав, и наш разговор действительно не имеет смысла.

– Хорошо, мастер, наверное вы правы. Мне действительно нужен ваш совет.

– Но я пока не могу дать тебе совет.

Ответ, который снова сбивает меня с толку. Я когда-то пытался понять – то ли такая своеобразная логика свойственна мудрецам, то ли это имеет отношение к необычному происхождению Эйнана. Наверное, точно этого не знает никто. Мне сложно разговаривать с таким человеком, но эти разговоры по крайней мере освежают мой мозг и заставляют меня использовать его по полной программе.

А сегодня я надеюсь получить от этого разговора нечто большее, чем зарядку для ума.

– Извините меня, мастер, считайте меня глупым, но я не понимаю. Только что вы говорили, что можете дать мне совет, а теперь вы уже не можете.

– Ты не глуп, человек, ты просто плохо слушаешь. Я ничего не говорю зря. Я сказал, что пока не могу дать совет. Потому что не знаю, какого рода совет тебе нужен. Ты рассказал мне эту историю, и я выслушал тебя. Но ты не сказал, что именно имеет для тебя значение, и какую цель ты преследуешь. Я не знаю, понравится ли тебе мой совет и совпадет ли он с твоими желаниями и стремлениями.

– Вы хотите, чтобы я подсказал вам, что посоветовать мне? Но не получится ли тогда, что я как бы сам себе дам этот совет?

– Возможно. И все же ты не пришел бы к такому выводу, если бы не посетил меня. Кроме того, я не знаю, нужен ли тебе вообще мой совет.

– Вот как?

– Именно. Но я слушаю тебя. Хочешь ли ты что-то добавить к уже сказанному?

Я не знаю, что можно к этому добавить. Кажется, я сказал уже все, что только мог сказать.

Что мог сказать? Может, следует сказать и то, чего ты не мог?

Ладно, не запутывай по крайней мере сам себя, ты и без того достаточно запутался. Ведь есть вопросы, на которые ты хочешь получить ответ. Почему бы тебе просто их не задать, вместо того чтобы ожидать чего-то неопределенного?

– Мастер, я хочу спросить у вас, может вы найдете ответ.

– Уже лучше. Я слушаю твой вопрос, человек.

– Эти случаи… с тележкой, потом с потолком. И картина Ильмы. Что это было? Я хочу сказать, действительно ли меня кто-то преследует? Или все это… все это мое воображение, которое под действием силы… становится реальностью, так надо сказать?

– Я понял твой вопрос. Но почему я должен отвечать на него?

Еще один удар, который непонятно как отражать.

– Вы, конечно, не обязаны отвечать на него. Но, может быть, вы поможете мне найти ответ.

– Хорошо, человек, что ты так сказал. Ты должен понимать, что я не могу знать ответы на твои вопросы. И ты совсем не обязан принимать на веру мои ответы – так же, как и ответы любого другого человека, что бы он тебе ни говорил. Если кто-то и знает правду, то только ты сам. Ты предложил два варианта. Какой из них ты бы выбрал?

Конечно, вопрос на вопрос – это тоже ответ. Эйнан – один из двоих, с кем я согласен принять такую форму общения. Может быть, он действительно считает, что так для меня лучше? То есть, я имею в виду, может так оно и есть? Но я ведь не знаю ответ!

– Если все это случилось из-за меня, то я начинаю сходить с ума. Если это будет продолжаться в том же духе, скоро я начну кидаться на людей, принимая их за НЕГО. Но если это оно преследует меня, тогда… Но я как будто его победил, и как оно могло…

– Давай пока остановимся, человек. Ты сказал уже много, но в твоих словах мало логики. Во-первых, ты так и не ответил на вопрос, а только проанализировал оба варианта. Точнее, попытался это сделать, и весьма неудачно. Но пусть так. Нечто тебя преследует. Почему это должно быть ОНО – если я правильно понял твои слова?

А в самом деле – почему именно оно?

– Ну, я не знаю. Если говорить о картине – то там были все признаки, эти два глаза, и чернота, иная структура силы. Но в остальных случаях никаких признаков не было.

– И все-таки ты так думаешь не поэтому. Ты просто ищешь оправдание своему убеждению. Но причина, почему ты решил, что это – оно, иная.

– Ну… просто больше некому меня преследовать. Никто не ненавидит меня настолько, и никто не способен так это устроить.

– Уже ближе. Значит, ты ждешь, что оно должно вернуться, и оно возвращается, чтобы отомстить тебе?

Задумываюсь на секунду, потому что эта мысль меня пугает.

– Мастер, вы хотите сказать, я сам породил его?

– Не я, а ты сам это сказал. Но не стоит на этом останавливаться. Ты говоришь, что победил его. Что это означает?

– Ну, я конечно не уничтожил его. Я только изгнал его туда, откуда…

Что ты хочешь сказать? «Откуда не возвращаются?» Но на основании чего ты так решил? Почему оно не может оттуда вернуться? То есть, конечно, ему придется приложить для этого много усилий. Но у него было время, чтобы сделать это.

Но я же закрыл это все с помощью кристалла и всего остального. Как оно может преодолеть такие вещи? Ведь оно не может быть сильнее абсолютной силы?

Но что ты на самом деле знаешь об этих вещах, артефактах, которые, может быть, всего лишь игрушки в руках силы? А что есть оно, если не часть этой силы? Далеко не лучшая часть…

– Значит, оно могло вернуться? Или даже… Я сам помог ему вернуться?

Гляжу на Эйнана, ожидая ответа. Но он вдруг положил в рот трубку и умолк. Сейчас он совершенно безучастно смотрит на меня. Можно подумать, что никакого разговора вообще не было, и уже не будет. Не значит ли это, что я сказал правду, и ему нечего добавить? Но если даже так, должен же быть какой-то способ исправить сделанное?

– Мастер Эйнан…

– Человек, я действительно ошибся в тебе. Ты знаешь много, но не умеешь делать из этого выводы. Сила принесла тебе много новых качеств, но даже она была неспособна изменить твою логику.

– Может быть, вы правы. Но что мне теперь делать?

– Но ты ведь думал о том, что ты можешь сделать?

Думал, но что я думал? Пожалуй, это были не идеи, а всего лишь попытки размышлений. Я думал, чтобы с кем-то всем этим поделиться, но для чего? Чтобы, опять-таки, спихнуть на этого человека принятие решения? На Тейга, потом на Ильму… Проклятие! Но это пассивные действия, попытка убежать, а не бороться. А хотя, впрочем…

– Я думал, может быть, мне стоит стереть память. Лишиться всех этих воспоминаний. Тогда, наверное, я стал бы жить совсем иначе… Как когда-то жил. Но если оно на самом деле…

Я не заканчиваю фразу. В этот момент случилось событие, какого я не помню, чтобы оно происходило когда-нибудь раньше. Эйнан смеется, и мне странно слышать его смех. Он негромкий и звучит как-то постукивающе, скорее похоже на кашель. Но я знаю, что это смех – по его виду ошибиться просто невозможно.

Разум отказывает мне. Очевидно, я сказал что-то не так, но чтобы это заставило учителя рассмеяться… Да настолько, что он не дал мне закончить. Неужели это идея о стирании памяти? Правда, я и сам не приветствую такие идеи, но чтобы так…

– Ты хочешь забыть силу, человек?

Смеха больше нет. Эйнан смотрит на меня, и теперь в его глазах печаль. Кажется, он разочаровался в своем любимом ученике.

– Я не знаю, учитель, почему вы так смеялись. Но ведь именно с силы все это началось. Именно когда я выпустил силу, появилось оно. И еще… сила мешает мне чувствовать себя человеком… Нет, не так. Я хочу сказать, из-за силы я стал каким-то другим человеком. И никто не может этого понять. Я вижу все совсем иначе… Я не знаю, как это объяснить. Но что-то изменилось во мне с тех пор. Я даже не знаю что, потому что… тот я, и теперешний я – это разные люди. И я такой один, и мне некому это объяснить.

Кажется, печаль на лице сменилась чем-то похожим на удовлетворение.

– Наконец ты это сказал, человек. А теперь скажи – уверен ли ты, что ты единственный?

– Наверное, я не один, кто знает о силе. И даже из тех, кто может использовать силу. Но я освободил абсолютную силу, а этого не делал никто. Люди, которые видели это, которые знали, что это значит, погибли. Так должно было быть. Я должен был остаться один. Такова судьба.

Эйнан молчит. Или он считает, что я чего-то недоговорил, или он просто думает.

– А может, есть кто-то еще? И этот кто-то добрался до меня? Он считает меня конкурентом и хочет устранить? Или свести с ума? Так пускай он знает, что…

– Человек, ты опять все усложняешь. Если и существует кто-то другой ЧЕЛОВЕК, как ты – почему он должен тебя ненавидеть?

– Да, наверное. Если это человек, возможно, он предпочел бы со мной встретиться и поговорить. Может быть, у него были бы те же проблемы. Да, скорее всего так.

– И ты хочешь все это забыть? Как если бы ты никогда не знал, что существует некая сила?

Хочу ли я забыть? Могу ли я забыть? Чего я вообще хочу, в самом деле?

– Я не знаю. Может быть, так было бы легче. Мне трудно это сказать, это было давно, когда я жил без силы. То есть, не так давно, но…

– Человек, ты никогда не думал о том, чтобы вновь освободить силу?

Это те же самые слова. Точно так же произнес эту фразу Тейг. Эйнан читает мысли? Глупости, просто совпадение.

Но об этом нельзя говорить. Я ведь обещал. Я знаю, к чему это привело однажды. К чему это может привести. И я не имею права это сделать.

– Мастер, я ведь дал обещание. По-вашему, я должен нарушить его?

– Труднее всего сдержать обещание, данное самому себе, – задумчиво произносит Эйнан.

– Да, верно. Но мне это пока удается.

– Почему ты ответил именно так? Почему ты не сказал, что не хочешь сделать это? Что абсолютная сила должна быть вычеркнута из твоей жизни? Почему ты вспомнил именно про обещание? Почему ты решил, что я хочу, чтобы ты это сделал?

– Но я действительно не могу нарушить обещание. Извините, что я подумал… ну, я не думал, что вы этого хотите. Просто не совсем правильно выразился.

Эйнан пронзает меня насквозь. Я не знаю, что он хочет выразить на этот раз. Но ощущение такое, будто он подписывает мне приговор.

– Ты ведь хочешь это сделать, человек! – вот он, этот приговор.

– Нет! – само собой вырывается у меня.

Нет, никогда! Я не сделаю этого! Я не хочу этого! Мне не нужна абсолютная сила, которая принесла столько несчастья. Все это в прошлом, а прошлое не должно влиять на будущее. Не имеет права… Но я больше не хочу этого! Эйнан не прав. Может быть, он мудрец, но сейчас он не прав. Я, наконец, люблю Ильму, и эта сила стоит между нами. А он пытается сказать, что я сам хочу поставить стену еще большей силы. Разве не бред? Ведь правда – бред, полная чушь?

– Мастер, вы мудры, но сейчас вы ошибаетесь. Я не хочу этого делать.

– Человек, расскажи мне, что привело тебя к силе?

Он как будто проигнорировал меня. Не стал возражать, но и не подтвердил мою правоту. Что ж, каждый имеет право на собственное мнение. Тем более – Эйнан.

– Я стал избранным. Мне вручили этот кристалл. Поэтому я сделал то, что сделал.

– Это было уже потом. Тогда у тебя не было выбора. Ты был одним из многих. Если бы ты не получил кристалл, ты бы все равно не вышел из борьбы. Ты сражался бы с остальными, и ты бы погиб, чтобы уступить место другому. Но выбрали именно тебя, и ты стал тем, кем ты стал. Но этот выбор сделал не ты. А я спрашиваю о том, что было раньше. Чем ты руководствовался, когда встал на путь, ведущий к силе?

– Сейчас мне трудно об этом судить. Наверное, это любопытство, желание узнать что-то такое, что кажется невероятным простому человеку.

– Хорошо, но это еще не все.

– Возможно, желание стать лучше, чем я есть.

– Это уже ближе. Продолжай.

– Я не знаю, что тут еще добавить.

– Хорошо, я помогу тебе. Ты был самым обыкновенным человеком, одним из многих. И ты действительно хотел стать больше, чем ты есть. Стать чем-то особенным. Стать единственным в своем роде. Ты знал, что одного из вас рано или поздно выберут. И разве ты не хотел, чтобы выбрали именно тебя? Чтобы ты один получил все то, к чему вы все в одинаковой степени стремились? Что ж, ты победил. Тебя выбрали, и ты стал единственным, ты получил то, что хотел, о чем мечтал. То, к чему некоторые стремятся всю жизнь. И ты хочешь от этого отказаться?

– Я не знаю, учитель. Наверное, я устал быть единственным.

– Ты устал не от этого. Твоя усталость от того, что ты отказался от абсолютной силы. Ты лишил себя того, что хотел получить и получил. И это не оставляет тебя в покое.

– По-вашему, получается все наоборот? Я мучаюсь не потому, что знаю о силе, а потому, что предпочел от нее отказаться?

– Ты ведь знаешь, что сила есть часть тебя. Она всегда будет частью тебя. И ты тоже часть силы. Ты стал с ней единым целым – а потом отверг эту часть. Разве это может принести облегчение?

– Но ведь есть еще оно, тоже часть силы.

– Давай разберемся. Откуда взялось ЭТО?

– Я потерял контроль, когда получил доступ к абсолютной силе. Нечто темное просочилось туда вместе со мной, и стало этим. А потом я не смог с ним совладать.

– Ты считаешь, что нечто, случайно попавшее туда, оказалось сильнее тебя, человека, который столько знал о силе?

– Наверное, это была не случайность. Я ведь так и не знаю, что оно такое было.

– Но ты сказал, что потерял контроль. Значит, ты мог не допустить его туда?

– Да, я мог это сделать. Это было в моих силах. И даже там… Если бы оно меня не опередило, оно бы никогда не вышло из коридора.

– Я не буду спорить, потому что не так много знаю о силе, как ты можешь подумать. Но если в другой раз тебе удастся сохранить контроль, то ничего такого не произойдет?

– Да. Думаю, что да.

– Ты думаешь или ты уверен?

– Я знаю, что так должно быть.

– Хорошо, этот ответ меня устроит. Но ты не можешь нарушить обещание?

Черт побери! Ведь этот разговор действительно был направлен на то, чтобы я это сделал! Но…

Что «но»? Ты хочешь сказать, что не имеешь права это делать? Потому, что боишься таким путем освободить его. Но если оно уже на свободе, то это не имеет значения. А если нет, то достаточно сохранять контроль…

Смогу ли я сохранить контроль, если мне это не всегда удается даже в обычных ситуациях?

Нет, исключено. Не пытайся теперь перечеркнуть то, что было сказано однажды.

– Вы можете думать все, что угодно, учитель. Но я не стану этого делать. Я не хочу этого делать, даже если оно существует и оно здесь.

– Я не имею права тебя заставлять. Никто не имеет права это делать. Ты сам должен принять решение, человек.

– Я его уже принял.

Молчание. Ничего определенного в позе Эйнана и на его лице. Может, это означает, что разговор окончен?

Но ведь он так ничего и не посоветовал мне! То есть – нет, конечно, это тоже совет… Но чего я, собственно говоря, ожидал? Этот вариант не совпадает с моими желаниями, но такое не обязательно должно было произойти. Но что же делать? Если причина во мне самом, я получил то что хотел, а затем предпочел от этого бежать… Бред какой-то. Чего же я хочу на самом деле? Наверное, от этого надо отталкиваться.

– Ихер, ты любишь Илимандру?

Меня застали врасплох. Этот вопрос прозвучал необычно, учитывая и обращение ко мне по имени, а не привычное уже «человек». Но, может быть, именно к этому и шли сейчас мои мысли? Ведь я действительно люблю Ильму, и я хочу решить эту проблему не только ради себя, но и ради нее тоже. Если не я, то хотя бы она должна чувствовать, что такое настоящее счастье. Простое человеческое счастье, которое, что бы ни говорил Тейг, не может принести сила.

– Мастер, вы знаете, что это так. И я очень боюсь ее потерять.

– Я ожидал от тебя именно такого ответа, – странно произнес Эйнан. – скажи теперь – можешь ли ты пожертвовать ради Илимандры всем, что у тебя есть?

– Да, мастер, без колебаний.

– Ты сейчас не подумал и сказал глупость. Подумай, и может быть я услышу другой ответ. Только говори правду. Солгав, ты не обманешь меня, потому что мне правда известна. Но ты обманешь самого себя, потому что мне придется принять твой ответ.

Не знаю, почему Эйнан назвал мой ответ глупостью. Может, это звучит слишком сакраментально? Впрочем, важно ведь не это. Лучше вдумайся в смысл этой фразы – пожертвовать ВСЕМ. Так ли это?

Что я мог бы отдать? Дворец, звание короля? Свои богатства на этой планете? Запросто. Когда я встретил Ильму, у меня ничего этого не было. Свое положение в галактике? Свои старинные книги в шкафу?

Но ведь тебя спрашивают не об этом. Мог бы ты отдать свою силу?

Да, мог. Я уже почти это сделал той ночью, когда… То есть нет, ничего я не сделал, потому что этот крик… Ну ладно, но если так нужно, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нужно, я отдал бы ее. То есть, отдам, если к этому сведется.

А ту единственность, которую придает тебе сила? Ты бы отдал и ее? Но ведь для Ильмы я тоже единственный, не важно, есть у меня сила или нет. Когда я встретил ее, у меня еще не было этой силы, и для любви это не имеет значения.

Но не кажется ли тебе, что, отдав силу, ты все равно не стал бы тем галактическим странником? Ты превратился бы в жалкое подобие человека, который считает себя счастливым, потому что пожертвовал всем ради любви. Ты был бы уже не ты, а твоя собственная тень, и твое будущее было бы только в одном имени, потому что все остальное уже потеряло свой смысл. Нужен ли я Ильме такой?

Если уж говорить обо всем, смог бы ты отдать ради Ильмы свою дружбу с Тейгом? Или преданного тебе Урхана?

Но это глупость – эти вещи мне точно не придется отдавать.

Но вопрос ведь звучал так – смог бы ты пожертвовать всем! Что же получается?

– Мастер, я запутался. Мне кажется, что да, но если отдать все, не потеряется ли смысл любви? Я хочу сказать, за что меня тогда любить?

– В твоих рассуждениях есть доля здравого смысла, хотя твои мысли слишком противоречивы. Не столько смысл твоих высказываний, сколько отдельные слова убеждают меня в том, что я не ошибся в тебе. Ты пришел за советом, и я готов дать тебе совет.

– Правда, мастер? – чувство облегчения, что наконец эти мучения закончатся.

– Но я не знаю, готов ли ты выслушать мой совет и хочешь ли ты этого. Ты думаешь, что я дам тебе однозначный путь к действию. Но я уже говорил, что не имею на это права. У тебя есть выбор, я только назову возможные варианты. Если у тебя будет свой собственный, никто не может удержать тебя от него. Но я еще раз спрашиваю – готов ли ты меня выслушать?

– Я не понимаю вас. Я пришел, чтобы это услышать, а теперь вы спрашиваете, готов ли я?

– Это разные вещи, человек. Ты хотел облегчить свою душу. Но сейчас, возможно, тебе станет не легче, а тяжелее. Поэтому я и спрашиваю, в самом ли деле ты хочешь это услышать.

– Но раз у меня есть выбор, не вижу в этом ничего страшного.

– Иногда люди сами лишают себя выбора. Ну что ж, слушай. Если ты действительно любишь Илимандру – любишь так, как ты пытался это сказать – ты должен пойти к мнемонику на обработку памяти. Не перебивай меня, пожалуйста, а выслушай до конца. Ты должен уничтожить все абсолютно все воспоминания, связанные с силой. Вычеркнуть все, что могло бы тебя потом натолкнуть на мысли о ней. Это будет тяжелая работа, но тебе придется на это пойти и хорошо заплатить мастеру, чтобы он сделал все добросовестно. Но если ты не можешь ответить на мой вопрос «да», если есть вещи, которыми ты не смог бы пожертвовать, если ты не хочешь потерять себя самого, если ты хочешь жить в гармонии со своим внутренним миром, быть тем, чем ты должен быть на самом деле – тогда выбор иной. Ты должен взять все, что тебе нужно для этого, и освободить абсолютную силу. И тогда тебе будет намного легче, потому что сила и так часть тебя, и если человек однажды столкнулся с силой, то это его судьба на всю жизнь. Ты можешь уйти от судьбы, но ты должен хотеть этого больше всего на свете, иначе потом ты об этом сильно пожалеешь. Или принять свою судьбу, и для этого тебе совсем не обязательно ничего терять. Все, что не будет нужно, уйдет само собой. Но ты должен быть готов к тому, что сила заберет у тебя все. Потому что она – абсолютная, она есть Вселенная. Но тебе не придется жалеть об этом, потому что ты будешь другим человеком, каким ты и хотел когда-то стать. Вот и все, человек.

– Значит, только крайности? Или да, или нет?

– Ты можешь пойти на компромисс. Ты и сейчас так живешь. Хочешь ли ты это продолжать?

– Вы правы, нужно выбирать. Всегда нужно выбирать. Только слабые идут туда, куда их толкают.

– Наш разговор окончен, человек. Ты не обязан делать этот выбор сейчас. Ты вообще можешь не говорить мне о нем – я сам все узнаю, когда это случится. Тебя не должно волновать, что подумаю я о твоем выборе. Или кто-нибудь другой. Это твоя жизнь, и ты ей распоряжаешься.

– Я понял вас, мастер.

– Тогда иди. Если ты король, это не значит, что я могу забыть обо всех остальных смертных.

– Вы правы. До свидания, учитель.

Эйнан слегка усмехнулся.

– Если хочешь, называй меня учителем. Ты имеешь на это право. Сохраняй контроль, человек! До встречи – надеюсь, она состоится.

…

Годер – не слишком большая деревня. От домика Эйнана совсем недолго идти, чтобы добраться до ее конца. Отсюда виден дворец, потому что по отношению к окружающей местности он стоит на возвышении. Но дальше, когда заходишь в лес, он теряется из виду. Здесь лес еще довольно густой, это только рядом с дворцом он переходит в ухоженный парк.

Прохожу по улице, и мне тут и там попадаются деревенские жители. Иногда они приветствуют меня, иногда молча продолжают заниматься своим делом. Для меня это сейчас не имеет значения; к тому же я привык отвечать на приветствия, а когда вокруг столько народу, то занятие это весьма утомительное. Ведь не может быть и речи о том, чтобы кто-нибудь из них не узнал своего короля.

Иногда мне намекали, что не стоит вот так ходить по окружающей местности в одиночку. Ведь может найтись коварный враг, который будет искать удобный случай, чтобы от меня избавиться. А если даже таких врагов нет, все равно эта территория небезопасна, чему свидетельством разные случаи, происходящие в ближних деревнях время от времени. Эдорго предлагал мне брать с собой охрану, ну хоть одного человека, но каждый раз я вежливо отказывался. Они не знают, что охрана для меня принесет не так уж много пользы и, вполне возможно, все обернется тем, что мне придется охранять этого человека, а не ему – меня.

Они ведь не знают, что есть вещи, которые охраняют меня куда лучше.

Они ведь не знают, что у меня есть сила…

А что, человек, если этой силы в скором времени не будет?

В самом деле. Учитель сказал – надо принять решение. Сделать выбор – или одно, или другое. И он прав, черт возьми!

Конечно, он сказал, что я могу не спешить с выбором. И тебе ведь действительно не хочется с ним спешить! Потому что решение изменит всю твою жизнь. Ты знаешь это, и тебе хочется подождать. Но на самом деле нет ни одной причины ждать. Ведь каждый день ожидания будет прибавлять столько же времени внутренних мучений.

Ну, хорошо. Допустим, я сотру память. Не важно, какие я находил причины, чтобы этого не делать. Все эти причины совершенно ничего не стоят, они вызваны только моим отношением к этой процедуре. Но когда это произойдет, они уже не будут иметь для меня никакого значения.

Но Эйнан сказал: «Нужно уничтожить все, что может быть связано с силой.» Абсолютно все.

Уверен ли ты, что это не затронет в глубине души такие вещи, о которых ты даже и не подозреваешь? Корни силы глубоки внутри меня, и я могу потерять то, что на первый взгляд терять и не должен.

«Если ты любишь Илимандру так, как ты это пытаешься сказать, ты должен на это пойти.»

Да, Ильма, я люблю тебя, одного твоего слова было бы достаточно, чтобы я сделал это. Вся штука в том, что ты не скажешь мне это слово. Потому что в твоем понимании есть вещи, которыми человек не должен жертвовать никогда – если эта жертва ради кого-то другого. Даже если это делается во имя любви. Нет, даже не в этом дело. Каково тебе будет жить рядом с человеком, который отказался от того, что, может быть, было для него самым важным? Ведь тогда всю жизнь тебя будет мучить мысль, что ты никогда не сможешь с ним за это расплатиться. Несмотря на то, что этому человеку не нужна никакая плата, кроме твоей любви.

Нет, если я все-таки решусь на это, то не скажу Ильме ни единого слова. Может быть, она узнает об этом потом… если разница, действительно, будет заметна. Иначе просто сделаю вид, что все это уже отпустило меня.

Тебе сейчас лезут в голову всякие глупости, человек. ТОГДА ты уже ничего не сможешь объяснить, потому что ты забудешь. Эти вещи навсегда будут вычеркнуты из твоей памяти, а если что-то и останется, ты не сможешь это объяснить и предпочтешь принять это как чью-то нелепую выдумку. Потерять кучу воспоминаний – это не так просто. Подумай, готов ли ты к этому.

А потом, как насчет НЕГО? К какому выводу мы пришли? То есть, Эйнан говорил, что он не знает ответа на этот вопрос. И что я скорее могу знать этот ответ. Я знаю этот ответ – не это ли намек, что я сам его и породил? Нет, надо вспомнить, к какому выводу мы пришли. Он говорил, что я мог освободить его силой своего воображения, что-то в таком смысле. Или я сам это сказал? Так что же оно такое? Ведь был какой-то ответ, он должен был быть! Но почему я его не помню? Можно, конечно, вернуться сейчас и прямо задать вопрос: «Мастер, что по вашему мнению оно такое?» Но это будет глупо. И потом, Эйнан сказал: «Я не могу знать ответа». Не ответ нужен мне от него, а моральная поддержка, чтобы принять решение. А этого не будет.

Да, но есть вещи, которые ты знаешь. Что оно никогда не появилось бы, если бы ты не потерял контроль. И если ты сумеешь сохранить его в другой раз, то оно не придет. Ему не будет причин для того, чтобы прийти. Чем бы оно ни было – моим порождением, или отдельной частью абсолютной силы. Или тем и другим сразу.

В другой раз…

«Ты ведь хочешь сделать это, человек!»

Я иду через лес. Это старый лес, многим деревьям здесь уже сотни лет, и их кроны уходят далеко в небо. Молодых деревьев совсем немного. Свет солнца почти всегда скрыт от них, а без света они не могут вырасти и погибают. Только некоторым удалось потеснить стариков и вырваться наверх – к свету.

В лесу и так всегда темно, а теперь солнце уже заходит, и здесь почти ничего не видно. У меня нет сейчас фонарика, да я обычно и не беру его собой. Я хорошо знаю эти места, и для меня никогда не было проблемой найти дорогу. Я не могу видеть, но я чувствую ее, и мои ноги выбирают верное направление. Не важно, о чем я думаю в это время.

Сила помогает мне делать это. Я знаю. Я не ощущаю ее, потому что привык, но она всегда со мной.

«Сила никогда не обманет тебя, человек. Даже самый лучший друг может однажды предать тебя. Но не сила – потому что она твоя. Она есть часть тебя.»

Скоро ты можешь лишиться этой части. По своему собственному желанию.

Хорошо, а как насчет такого варианта? Я освобождаю абсолютную силу. Пускай я нарушу обещание – неважно, допустим, я сделаю это. Оно не появится. Но если оно уже было здесь до этого – я, по крайней мере, буду точно знать об этом. Дальше я уничтожу его – чего бы мне это ни стоило. А потом я могу вновь вернуть абсолютную силу на свое место, как я уже сделал это однажды. Но тогда меня уже ничего не будет мучить.

Если же его нет – я просто узнаю, что его нет. И опять же верну силу на свое место. Клин клином вышибают. Однажды таким способом я испортил себе жизнь, теперь я ее исправлю. Все очень просто. И не нужно ничего терять.

А что, человек, если ты уже не сможешь вернуть абсолютную силу туда? Если твоя душа воспротивится этому, и ты предпочтешь принять ее? Не приведет ли это к тому, что ты, как говорил Эйнан, потеряешь все остальное? Включая и любовь к Ильме.

«Будь готов к тому, что сила заберет у тебя все. И тебе не придется жалеть об этом.»

Не проще ли стереть воспоминания? И не мучиться вопросами, каковы могут быть последствия?

А разве ты точно знаешь, каковы будут последствия в этом случае?

Человек, будь осторожен, ты здесь не один!

Что же это, в конце концов! Я так до сих пор ничего и не выбрал. Неужели в конечном итоге мой выбор сведется к киданию монеты? Так гораздо проще, но ведь это будет уже не мой выбор.

В жизни не бывает ничего случайного… Возможно, сила, преломленная через меня, направит эту монетку должным образом. Но это не то, что мне нужно. Даже, если я и не буду жалеть об этом.

Человек сам определяет свою судьбу. Однажды я сделал это, когда впервые познакомился с силой. Пришло время сделать выбор во второй раз.

Да оглянись ты, наконец! Там определенно что-то есть.

Ну, ладно. Я привык доверять своим ощущениям. Если они говорят, что сзади засекли что-то, значит это правда. В конце концов, не я один пользуюсь этой дорогой. Поворачиваю голову.

Черт побери!

Только не сейчас! Это неправда, я не хочу этому верить. Сейчас закрою глаза и снова открою. И это исчезнет.

Закрываю. Главное, успокойся. Ничего страшного не случилось. Пока не случилось. Убери эти пятна, это – нервное. Сконцентрируйся. Так, нормально. Теперь открой.

Оно не исчезло. По-прежнему там вдали, между деревьев.

Две точки – два светящихся глаза.

Так что оно такое – реальность, или плод твоего воображения?

Что бы это ни было, я не хочу встречаться с ним сейчас. Я не чувствую в себе достаточно сил, чтобы сражаться. Лучше пойти побыстрее, и я успею добраться до дворца, прежде чем оно догонит меня.

Почему ты так уверен, что оно не пойдет за тобой во дворец?

Оно не пойдет. Если я этого не допущу, то оно не пойдет. А я не допущу. Не важно, как.

Быстрее. Только не слишком. Бежать нельзя, просто быстрый шаг. Быстрый и равномерный. Вот так. Если побежишь – оно поймет, что ты его боишься. Страх – это плохо. Мой страх прибавит ему сил и отнимет их у меня. Этого не должно быть.

Но я ведь не боюсь, правда? И чего мне его бояться?

Но если не боишься, почему тогда бежишь?

Я не бегу. Я просто ухожу. Я не боюсь встречаться с ним. Я только НЕ ХОЧУ встречаться с ним сейчас. Это разные вещи.

«Если ты скажешь неправду, ты не обманешь меня, потому что мне правда известна. Ты обманешь самого себя.»

Себя!..

Сколько раз ты смотрел на ветки, на эти самые деревья, ожидая увидеть среди них два злобных огонька. Вот, ты дождался – ты их увидел!

Не потому ли я их увидел, что так долго этого ждал?

Но тогда, может быть, все будет так же, как и в случае с картиной? Может, они тоже не будут приближаться ко мне?

Оглянись назад, и ты узнаешь.

Нет! Они ближе, почти в два раза ближе. Оно стремится настичь меня. И скоро оно это сделает.

Успею ли я достичь дворца, прежде чем это произойдет? И стоит ли вообще подпускать его ко дворцу?

Тогда было все наоборот – я преследовал, а оно бежало от меня. Сейчас оно взяло роль преследователя. А я просто убегаю.

Но я ведь сам хотел этого. Хотел встретиться с ним лицом к лицу каждый раз, когда это происходило. Что же изменилось? Уж не в том ли дело, что сейчас это действительно оно? И ты знаешь, чего оно хочет.

Ведь этой встречи не избежать. Если ты уйдешь сейчас – оно вернется за тобой в другой раз.

Но здесь у него есть преимущество. Тьма, окружающая нас.

И в другой раз оно тоже выберет момент, когда у него будет преимущество. Ты должен понимать это, человек.

Ну что ж, пускай встреча произойдет сейчас. И пускай только один из нас покинет это место.

Только не останавливайся сразу, резко. Продолжай двигаться так же. Только чуть-чуть сбавить темп. Теперь увеличиваю концентрацию. Каким должен быть удар? Оружия у меня нет. Оно все равно было бы бесполезно. Значит, нужно использовать руки. Сосредоточь основную силу в руках.

Я чувствую силу. Тепло, которая она дает. Линии проходят через меня. Я изменяю структуру. Пускай они идут в меня. Я – аккумулятор силы. Я – центр Вселенной.

Подношу руки одну к другой. Ощущаю сопротивление. То, что надо. Избегай приближать их к другим частям тела. Сила защищает тебя, но не стоит с ней играть.

Теперь остановиться и развернуться. Моя сила готова. Что ты видишь там, впереди?

Однако, оно уже ближе, чем я ожидал. Всего десяток метров…

Десять метров могут быть гораздо больше, когда у меня есть сила.

Я прочно стою на земле. Не земля служит мне основанием. Мои ноги переплетены силой. Сила держит меня. Она помогает мне.

Пока – никакого сопротивления с его стороны. Радуйся этому, человек. Бери инициативу на себя. Ты ведь должен опередить его.

Я не готов к тому, чтобы бить издалека. Пускай подойдет поближе. Иначе оно может увернуться и не дать мне сделать второй удар.

Я не выставляю силу на показ. Она – во мне. Она готова выйти наружу по одному моему движению.

Тьма окружает нас. Не вижу ничего, только смутные очертания деревьев. Но его форму можно угадать. Оно вполовину человеческого роста. Я помню подобную тварь – в том месте она сначала говорила много слишком умных фраз, прежде чем показать свой настоящий вид. С такими же светящимися глазами.

Урчание доносится до моего слуха. Не злобный рев, а слегка усыпляющее урчание.

Именно так…

Готовься, человек! Сейчас оно прыгнет на тебя! Скорее!

Больше никаких мыслей. Только движение.

Поднимаю руки и смыкаю их над головой. Адская, непереносимая боль. Кажется, сейчас треснут кости. Но я делаю это не в первый раз, и мое тело до сих пор в полном порядке.

Единым стремительным рывком опускаю руки и продолжаю ими движение вперед – на врага.

Лучше закрыть глаза. Они действительно могут пострадать.

Не столько вижу, сколько ощущаю ярко-оранжевую вспышку перед собой. Бунт, сотрясение силы. Мои опоры на ногах уходят из-под меня, но я прилагаю максимум усилий, чтобы удержать равновесие. Теперь это важно. Если оно еще не повержено, то второй удар также должен быть направленным.

Тело горит, но я перехватываю все линии, какие могу. Сила по-прежнему должна быть сосредоточена у меня. Я получил преимущество, но у врага может быть неизвестный мне козырь.

Но он пока не спешит его применять.

Запах гари. Вспышка темнеет и начинает растворяться. Открываю глаза, но не могу ничего разглядеть. Странные звуки, оно словно захлебывается.

Доведи же дело до конца! Ты же видишь, оно почти повержено!

Наношу удары обоими руками в черную массу передо мной. Не стараюсь направлять их – это уже не важно. Там, на конце рук, еще достаточно силы. Просто оглуши этой силой то, что еще от него осталось.

Глухой скрежет, и противник словно становится в два раза меньше. Два огонька больше не светятся. Пожалуй, это было слишком просто.

Опускаюсь на землю и сажусь, протянув ноги. Так лучше. Еще лучше было бы опереться на дерево. Все расплывается. Меня и так тошнит, а тут еще эта вонь.

Желание опереться на дерево борется с желанием разобраться, что представлял из себя мой противник. Я не могу его разглядеть. Только пощупать.

Опаленная шерсть. Вся спина покрыта шерстью. Нет, не только. Вот здесь из нее выступает игла… другая, третья… целый ряд игл. Погоди-ка, вот еще один ряд. А голова… Руки липнут в крови, это уже не голова – нечто кровавое и бесформенное. Только здесь торчит что-то длинное и острое, этакий нарост, который, припоминается, должен быть вверху…

Урхан!

Неужели я убил тебя, мой друг, на тебя обрушил эту силу, и одним ударом растерзал тебя?

Может, ты еще жив? Нет, это исключено. После этого не выживает никто. Мой удар был бы смертельным и для создания гораздо более крупных размеров.

А что, если эта тварь вошла в Урхана, использовала его тело, чтобы преследовать меня? Она ведь умеет это делать, я сам видел это не раз.

Ты пытаешься оправдаться перед самим собой. Чувствовал ли ты еще какой-нибудь признак, что-то еще, кроме двух светящихся глаз в лесной тьме? Нет, ничего. Но ты и не пытался почувствовать, потому что был уверен в своей правоте. И теперь ты никогда не узнаешь правду.

Нет, ты знаешь правду!

Урхан гулял здесь, в лесу, и когда ты покинул Годер, он увидел тебя. И он бежал за тобой, чтобы встретить, чтобы ты его приласкал, потрепал его шерстку, как ты обычно это делаешь. А вместо этого ты обрушил на него поток силы.

Урхан мертв. Погиб тот, кто никогда бы не предал тебя. Что бы ни случилось, он всегда был бы рядом с тобой, он делал бы все, чтобы помочь тебе, в меру своих звериных возможностей. И ты отплатил ему за это. Ты отнял у него жизнь.

Сила никогда не предаст меня. Но сила помогла мне только что разделаться с моим лучшим другом.

– Ваше величество? – вопросительный голос справа.

– Кто здесь?

Поворачиваю голову, и различаю очертания человека. Это сторож, которому самое время выходить на работу. Наверное, он был недалеко, когда все это случилось. Возможно, он даже видел вспышку.

Он подходит поближе, и теперь я замечаю, что он мне знаком. Но не могу сейчас припомнить, кто он такой и когда я видел его.

– Я страж и, право, не ожидал встретить вас в этом месте.

– Твое имя, страж?

– Кхорно, Ваше величество.

Да, это имя мне знакомо. Кажется, он всегда стремился произвести впечатление умного человека среди остальных сторожей. Кажется, еще с самого начала…

Не ври. Ты помнишь его по другой причине. Один из тех двоих, которые прикончили кудыкэда.

Сначала – кудыкэд, теперь – Урхан…

– Кхорно, ты помнишь Урхана?

– Как же не помнить? Симпатичная зверушка была. – Тут его взгляд падает на то, что осталось от этой зверушки. – Как, неужели это он? Но кто же посмел?!

– Здесь проходил какой-то хищник, они наверное подрались, но Урхан не смог справиться. А у меня, как назло, с собой никакого оружия.

– Это вы напрасно, Ваше величество. – Кхорно поводил глазами из стороны в сторону. – Только не было здесь никакого хищника. Я их чую по запаху, по следам разным. А тут будто костер жгли…

– На самом деле, я только так подумал. Я не видел, как это произошло. Но если это кто-то из жителей…

– Ваше величество, если это был человек, мы с ребятами найдем этого подонка, будьте уверены, что за Урхана мы отомстим!

– Рад это слышать. Только вряд ли вы его найдете. Впрочем, как хочешь. А сейчас, пожалуйста, забери отсюда Урхана, его нужно похоронить с почестями, я не могу допустить, чтобы он гнил в лесу.

– Слушаюсь, Ваше величество! – Кхорно с готовностью подходит к еще слегка дымящемуся телу.

– Кхорно?

– Что еще прикажете?

– Не называй меня «Ваше величество». Можешь обращаться ко мне «мастер».

– Хорошо, мастер!

Кхорно сияет – он первый из сторожей удостоился такой чести. Все уже знают, что люди, которые могут называть меня просто «мастер», заслужили мое уважение.

Сгребя в охапку останки Урхана, Кхорно удаляется, и я остаюсь один.

По крайней мере, теперь я знаю, какое решение должен принять. Разве может кто-то поручиться, что завтра на месте Урхана не окажется Ильма? Нет, я не хочу об этом думать, об этом страшно думать. Но разве я хотел убивать Урхана?

Нет. И я не сделал бы этого, если бы у меня не было силы. И воспоминаний, связанных со всеми ее воплощениями.

Я должен вызвать мнемоника. Сегодня уже поздно. Я сделаю это завтра – не откладывая. Дальше тянуть нельзя. Иначе послезавтра я могу очень сильно об этом пожалеть.

Но смерть Урхана теперь всегда будет на моей совести. Или ее я тоже забуду, как нечто связанное с силой? Как и смерти всех тех несчастных, которые погибли потому, что не были избранными? И той женщины, которая кричала на далекой планете? И старика, который дал мне кристалл?

Нет, об этом не стоит думать. Нужно просто сделать то, что нужно сделать. Теперь я знаю, что.

«Иногда люди сами лишают себя выбора.»

…

«Все люди живут по разному. И у разных людей есть разные вещи, которые им принадлежат.

Но существует вещь, которая есть у каждого человека. Единственная вещь, которая всегда с ним. Куда бы он ни пошел, она везде сопровождает его. Следует за ним, или опережает его.

И не только у человека есть эта вещь, но и у лесного хищника. И у дерева, под которым он скрывается. И просто у камня, лежащего при дороге.

Эта вещь есть у меня. И у тебя.

Ты думаешь, я говорю о силе? Нет. Я говорю о тени.

У тебя есть тень, и она всегда с тобой.

Тень была у тебя всегда, и будет всегда, пока ты живешь. Она будет с тобой везде, пока есть ты.

Ты скажешь, нет. Тень есть не всегда. Нет солнца – нет и тени. И ты будешь не прав.

Тень не исчезает, когда уходит солнце, но становиться больше, не пропадает, но увеличивает свои размеры.

Вокруг много других теней. И твоя тень соединяется с другими тенями. И все вместе они сильнее тебя.

Не допускай же, чтобы твоя тень была сильнее тебя самого.

Ты идешь куда-нибудь, и тень следует за тобой. Ты поворачиваешься, и теперь тень бежит впереди тебя. Уверен ли ты, что ты ведешь за собой тень, а не она тебя?

Ты скажешь: „Это именно я иду туда, куда хочу идти“. А что думает об этом тень?

Посмотри на себя в зеркало. Ты видишь там человека, который смотрит на тебя. Ты улыбнулся, и он тоже улыбнулся.

Можешь ли ты сказать, кто из вас сделал это первым?

Ты скажешь: „Это я живу, и я совершаю поступки. А оно только отражает мои действия“. А что думает по этому поводу твое отражение?

Оно скажет: „Нет, это я живу. Посмотрите на меня. Это я – человек, и у меня есть имя. И я делаю, что захочу. А он – только мое отражение“.

Что будешь делать ты, если ему поверят? Сможешь ли ты опровергнуть эти слова – ведь они и твои собственные слова!

Помни же о том, что ты всегда можешь разбить зеркало. И не давай ему взять власть над тобой.

Ты можешь разбить зеркало, но ты не можешь избавиться от тени. Потому что тень – это ты. Не забывай об этом.

Совершаешь ли ты то, что хочешь совершить? Или за тебя это делает твоя тень? Или ты делаешь то, что она указывает тебе?

Ты можешь не замечать ее, но ты не сможешь избавиться от нее. Она – твой спутник от начала и до конца жизни. Но не ты должен идти за ней, а она – за тобой.

Помни, что именно ты – человек, а она – только твоя тень, и никогда не должно быть наоборот. И если она захочет увести тебя в другую сторону, не давай ей такую возможность.

Не давай тени стать сильнее тебя. Если попадешь во тьму – имей достаточно силы внутри себя, чтобы осветить ее.

Сила – в тебе. У твоей тени – только отражение силы. Но ты не можешь разбить зеркало, чтобы уничтожить это отражение. Помни об этом.

Ты не можешь его разбить, но ты можешь удержать его там, где оно должно быть. Потому что твоя сила сильнее. Она всегда была сильнее. И она будет сильнее, пока тень остается только тенью.

Поэтому, что бы ты ни делал, человек, с силой или без нее, помни о своей тени.

Помни, иначе другая сторона силы обернется против тебя.

Сохраняй контроль, человек!»

 

VI. Выбор.

– С вами говорит «Мнемоцентр Хайлама», если вы нуждаетесь в услугах по обработке памяти, то вы не зря обратились именно к нам, потому что наш центр без сомнения крупнейший и лучший в галактике. Если вам нужно в течение дня выучить язык, о котором вы раньше даже не слышали, или, напротив, вы хотите избавиться от назойливых воспоминаний…

– Да, я уже понял, что попал туда, куда нужно. Мне действительно нужно избавиться от некоторых воспоминаний.

На лице девушки-секретарши на экране компьютера появилась улыбка. Без сомнения, это заученная, натренированная улыбка, однако выглядит она вполне естественно. Если они называют свой центр лучшим в галактике, то не должны упускать из виду такие вещи.

– Вы не ошиблись, господин. Мы, конечно, поможем вам. Вы хотели бы посетить наш центр, или предпочитаете встретиться с мнемоником у вас дома?

И никаких лишних вопросов, зачем мне это нужно. Все просто и конкретно. У них на Хайламе умеют вести дела.

Впрочем, вопросы будут потом…

– Я предпочел бы, чтобы мнемоник прибыл ко мне.

– Назовите, пожалуйста, ваш адрес, господин.

– Это очень просто. Планета Кариэма…

– Как вы сказали? Кариэма?

– Верно, вы не ошиблись.

– Подождите, один момент…

Ясно – ей абсолютно ни о чем не говорит название моей планеты, но она не может прямо в этом признаться. Сейчас она найдет это слово в каталоге, а так как от Хайлама это весьма далеко, то…

– Господин, наш Центр готов оказывать мнемонические услуги на Хайламе и, в виде исключения, на других планетах центра галактики. Однако планета Кариэма удалена от центра, и мы вряд ли сможем прислать мастера-мнемоника к вам на дом. Но, если у вас есть возможность прибыть к нам…

Черт побери! Если я полечу туда, мне придется объяснять, зачем я покидаю дворец, а я не хочу говорить правду. Но обманывать я не люблю, в последнее время и так было слишком много обмана. Вот передо мной опять какие-то препятствия, даже после того, как я наконец решился.

Но разве это такое уж препятствие? Разве оно может остановить тебя, короля? Или ты опять сомневаешься, хочешь ли это делать?

Ну, ладно. Вообще это не мой метод, но иногда приятно им воспользоваться.

– Боюсь, что я не смогу прибыть к вам в Центр.

– Вы не можете сделать этого сейчас, но, возможно, вы можете подождать и прибыть к нам позже? – ей все-таки не хочется терять клиента.

– Нет, девушка, ни сейчас, ни позже. Таково мое положение на Кариэме.

– Тогда извините, господин, что мы не сможем вам помочь.

– Увы, короли не вольны распоряжаться своим временем.

– Короли? – в ее глазах появилось удивление, явно не предусмотренное уставом их компании.

– Вот видите, вы не требуете, чтобы клиенты представлялись, и я не назвал свое имя. Ихер Чамен, король Кариэмы.

– Король! – повторила она. – Я должна была догадаться…

– Догадаться? Откуда? Кто в центре галактики знает нашу планету?

Но секретарша уже, кажется, собралась с мыслями.

– Вы хотите, чтобы мнемоник прибыл к вам во дворец?

Это уже деловой разговор!

– Верно.

– Вы понимаете, что вам придется оплатить его путешествие туда и обратно?

– Естественно.

– Я не берусь назвать точную цифру, но это обойдется вам не меньше, чем в пятнадцать тысяч.

Пятнадцать тысяч! Когда мнемоник узнает, что именно ему предстоит сделать, он может потребовать в пять раз больше. А я ведь заплачу ему, сколько бы он ни потребовал…

– Короли не торгуются. Для меня не составляет труда оплатить и куда более объемный счет.

– Как вам будет угодно. Могу я отлучиться на минуту, чтобы побеседовать с мастером?

– Пожалуйста, если это поможет моему делу.

– Не отключайте линию! – и лицо девушки исчезло с экрана.

Сегодня утром я боролся с искушением рассказать Ильме о своей идее. Я уже почти сделал это – пока не понял, что она станет отговаривать меня. А если Ильма будет меня отговаривать, я уже на это не решусь. Пускай я знаю, что для нее самой так будет лучше, а она просто этого не понимает – все равно не решусь. Потом, конечно, она поймет, что я изменился, но ей совсем не обязательно знать причину.

А ведь ты хотел бы, чтобы она тебя отговорила, человек! Если бы ты был точно уверен, что поступаешь правильно, тебя бы не остановил никакой разговор. Но ты не уверен, потому что в глубине души не хочешь этого, все еще ищешь другой способ, другой выход из тупика. А его не существует.

«Человек, ты ведь хочешь освободить абсолютную силу!»

Ильма еще не знает, что случилось с Урханом. Сегодня она узнает. Или нет. Она просто узнает, что он погиб, но никогда не узнает, что стало причиной его гибели.

Никогда…

Я еще только начинаю понимать, что значил для меня Урхан. Как мне становилось легче, стоило лишь погладить его спину и иногда ощутить остроту его шипов. Как мы ходили с ним вместе на охоту, и он чуял следы дурундубов и звал меня за собой, а я весело бежал за ним, чтобы подстрелить зверя и здесь же в лесу, на костре, поджарить его и разделить трапезу с Урханом. Его преданный, доверчивый взгляд, когда он выбегал в главный зал мне навстречу, и я рассказывал ему все, что хотел, а он, я знаю, понимал меня и сочувственно покачивал головой. Всего этого больше не будет, и только этот взгляд всегда будет всплывать передо мной, как немой упрек: «Хозяин! Я ведь верно служил тебе! За что ты так со мной поступил?»

За что?!

– Ваше величество, вы меня слышите?

– Прошу прощения, вы уже вернулись?

– Я говорила с мастером. Он готов прибыть к вам завтра.

– Завтра?

– Да. Завтра к полудню – это самый ранний срок, на который вы можете рассчитывать.

– Понимаю, у нас все-таки удаленная планета.

– Вас это устраивает?

– Пожалуй, что да. Конечно, чем раньше – тем лучше, но если это возможный предел…

– В таком случае, я могу занести ваше имя в каталог?

– Естественно.

– Возможно, вы хотите сейчас побеседовать с мастером?

Я знаю, что она имеет в виду. Перед стиранием мнемоник всегда беседует с клиентом о проблеме, которая того беспокоит. Они обычно не только умеют обрабатывать память, но еще и тонкие психологи. Иногда в результате таких бесед клиент приходит к выводу, что может вполне обойтись и без утраты воспоминаний. Всегда, если есть возможность избежать искусственного вмешательства в естественный ход процесса, надо воспользоваться такой возможностью.

Но мне нет смысла с ним говорить. Я все равно не смогу объяснить ему, почему должен от этого избавиться. Если мастер Эйнан не захотел это признать, то вряд ли это сможет понять кто-либо еще. Ведь слова «оно» и «сила» в понимании обычных людей означают совсем другое.

К тому же, я не хочу, чтобы кто-то меня отговаривал. Я боюсь, что ему удастся сделать это. А этого нельзя допустить. Тем более после того, как все уже решено.

– Нет, я не думаю, что мне стоит говорить с мастером сейчас.

Улыбка девушки сменилась не вполне определенным выражением. Эта ситуация для нее особая, и она не знает, как ей правильнее поступить.

– Я понимаю, что вы королевская особа и хорошо осознаете то, что делаете. Но все же так принято и, возможно, вам не стоит нарушать традиции.

– Я готов говорить с мнемоником сколько угодно, и о чем угодно. Но только когда он прибудет ко мне. А сейчас не стоит отвлекать его от работы – она у него есть, я полагаю.

– Как вам будет угодно, Ваше величество.

– Спасибо, что вы согласились мне помочь.

– Это наша работа, – сейчас улыбка получилась еще более натуральной.

Попрощавшись, одним нажатием кнопки я прерываю связь.

Вот и все. Сделано. Как будто я стоял в раздумье перед некоторой чертой, а теперь наконец решился и переступил ее. Переступил – и дороги назад уже нет.

Но у меня есть еще один день. Одни день – а потом я никогда уже не вспомню, что в этом мире существовало нечто, которое я предпочитал называть просто словом «оно», потому что так и не узнал, что такое оно есть на самом деле.

Существовало или существует? Но так ли уж это важно? Какое ему будет дело до меня, когда у меня уже не будет силы?

Не будет силы…

Сегодня последний день, когда я еще знаю, что такое сила.

Учитель сказал – нужно вычеркнуть из памяти абсолютно все, что могло бы напомнить мне о силе. Абсолютно все…

Только сегодня я еще помню это.

Эта побрякушка, которая висит у меня на шее. Почему бы мне не достать ту, настоящую, и не посмотреть на нее в последний раз? Ведь завтра я уже не буду знать, что оно такое. Завтра это будет просто красивая драгоценность, и только сегодня я еще знаю, что заключено в этом кристалле. Разве может быть вред от того, что я сейчас взгляну на него? Я, конечно, могу посмотреть на него и потом, но это будет уже не то впечатление. Сегодня – в последний раз. Многие вещи я сделаю в последний раз. Ну, что ж, когда-то это должно было случиться.

Подхожу к сейфу, вставляю ключ и открываю кодовую панель. Сейф устроен особым образом. Если набрать один код, он просто откроется и покажет свое содержимое – разные бумаги, подтверждающие мое право быть королем, старый контракт с «Кунвольдом» и другие тому подобные вещи. Если же набрать другой код…

Нажимаю последовательно – четыре… семь… шесть… один. Полный оборот ключа вправо. Дальше – пять… четыре… три. Еще полтора оборота вправо, затем ввожу ключ глубже, и делаю полоборота назад. Продолжаю набирать: один… семь… три… семь… шесть. Два оборота влево, ключ на себя, и один вправо. Слышу щелчок от противоположной стены. Сейф закрыт, но он меня не интересует.

Блок стены, десятью сантиметрами выше пола, выехал наружу, открывая небольшую пустоту внутри нее. Размер пустоты ровно такой, чтобы в нее поместился октаэдр, имеющий длину пять сантиметров вдоль самой крупной диагонали.

Мне всегда казалось, что фальшивка является точной копией настоящего кристалла – по крайней мере, по внешнему виду. Теперь вижу, что это не совсем так. Она более прозрачна, и похожа на стекляшку, когда на нее не попадает свет. Кристалл другой – в темноте он кажется пронизанным алым светом, а на свету он начинает менять оттенки, так что уже и не скажешь, как он выглядит на самом деле. Это настоящая красота, и только мне известно, что она скрывает за собой.

Пока еще известно.

Его цвет – цвет крови твоих конкурентов…

Резким движением срываю подделку с шеи. Сегодня я могу позволить себе, чтобы на ней висел настоящий камень. Сегодня – или никогда. При таких обстоятельствах мне можно это простить.

Вот он – настоящий король Ихер, с настоящим атрибутом власти, который принадлежит только ему! Насколько увереннее ощущаешь себя, когда эта штука лежит на груди. Возможно, она действует даже сама по себе, без моего прямого указания. Ведь я давно не пользовался кристаллом, он сейчас почти так же свеж, как и тогда, когда я получил его. И сейчас, как и тогда, он работает над обновлением моих сил.

Стоит ли тебе это делать, человек? Стоит ли прибегать к силе, когда ты решил от нее отказаться?

Но ведь я сам ничего не делаю для этого. Да и разве это во вред мне – если я, напротив, чувствую себя лучше? Совсем наоборот. Чего волноваться, завтра все равно это произойдет, вызов сделан, мнемоник будет здесь в назначенное время, и мне не избежать того, на что я решился. Ведь не может же, в самом деле, этот кристалл изменить мое решение?

Почему я так выразился, спросил бы мастер Эйнан – «мне не избежать того…» Как будто я хочу избежать. Или я действительно хочу? Я сам лишаю себя выбора. Вот я одел кристалл, почувствовал кусочек настоящей силы – и мне уже лучше. Учитель сказал – моя проблема в том, что я отказался от силы, а не в том, что узнал о ней.

А Ильма? Подумал ли ты о ней? Или сила вновь заслоняет ее от тебя? Да, я мог бы даже пойти на то, чтобы освободить абсолютную силу, если бы не боялся потерять Ильму. А я не хочу ее терять. Вот я потерял Урхана – и уже не нахожу себе места. А Ильма значит для меня гораздо больше, чем Урхан. И я не променяю ее любовь на абсолютную силу.

И все-таки я не сниму этот кристалл сейчас. Я могу еще походить с ним до вечера, и потом, ложась спать, опустить его в предназначенное для него место. А сейчас он будет со мной. Я столько отдал в свое время за то, чтобы он остался у меня, а не ушел к другому, чтобы теперь так просто от него отказаться. Хотя именно это ты и сделаешь завтра ты откажешься от него, и от всего остального тоже.

Опускаю фальшивку в пустоту в блоке стены, и плавным движением задвигаю его на место. Сейчас никто не догадается, что эта стена на самом деле не сплошная. И точно также никому не придет в голову, что этот тайник открывается из того же сейфа. Впрочем, если бы кто-то и взломал его и нашел кристалл, это плохо кончилось бы для него. По преданию, кристалл служит только избранному. У любого другого человека, носящего его, он будет постепенно высасывать силы, пока тот не умрет.

А что будет со мной, когда я забуду это все? Не стану ли я посторонним? Нет, независимо от того, помню ли я, я все равно буду оставаться избранным. Значит, кристалл сможет сообщать мне силу. Не значит ли это, что он напомнит мне о ней? Хотя, почему я должен искать в этом камне объяснение тому, что почувствую себя лучше. И тем более, искать его в связи чем-то, именуемым силой? Ведь можно будет найти другие, более правдоподобные объяснения.

А может, лучше все-таки избавиться от него, и просто носить фальшивку как атрибут королевской власти? И иметь гарантию, что я никогда не вспомню того, чего не должен вспоминать?

Возможно, я сделаю это. Завтра утром. Если у меня хватит решимости. Но не сейчас. Сегодня я все делаю в последний раз.

Открываю дверь, чтобы покинуть кабинет, но вдруг останавливаюсь в задумчивости. Что мне сейчас делать там, внизу? Ведь никто из них не знает, что этот день – особенный. Я не могу сейчас говорить о пустяках. Не могу советоваться с Эдорго о переустройстве коридоров дворца, или с Андрахом – о проведении очередной охоты. Все это – мелочи по сравнению с тем, что происходит сейчас со мной. Эти вещи будут еще не раз происходить в моей жизни. Но силы в ней больше не будет. Сегодня – в последний раз.

Я могу, конечно, пойти к Ильме. Но ведь она не глупа, она сразу поймет, прочитает на моем лице, что со мной что-то происходит. А я не хочу ей это объяснять. Не хочу искать вымышленные причины перемены в моей настроении, тем более, оно не очень вяжется с гибелью Урхана. Странно – мой друг погиб от моей руки, я завтра потеряю то, что половину жизни было частью меня, а мне весело. Такой бесшабашный восторг человека, который ставит на карту все, желая начать жизнь сначала. В этом что-то есть – начать жизнь сначала…

Так и не открыв до конца дверь, я захлопываю ее. Сейчас мне лучше побыть одному. Наедине с тем, что я завтра потеряю. Ведь больше у меня не будет такой возможности – никогда. Понимаешь ли ты, человек, что значит это слово – никогда!

Включаю режим связи у себя на компьютере.

– Эдорго?

– Слушаю вас, мастер, – немедленно откликается дворецкий.

– Я сейчас в своем кабинете и хочу побыть один. Передай, чтобы никто меня не беспокоил.

– Будет сделано. А как насчет королевы?

– Скажи, что я сам зайду к ней, как только закончу все дела.

– Как скажете, мастер.

Теперь я точно знаю, что никто меня не потревожит. Не могу объяснить почему, но так мне легче. Я наедине со своими мыслями, я свободен и независим.

Свободен ли? Ты ведь сделал выбор, и теперь ты уже этого не перечеркнешь.

Сам не знаю почему, открываю шкаф, где стоят книги. Древние книги, которым больше тысячи лет. Некоторые написаны на языках, в наше время не существующих, и не так уж много осталось людей, могущих их прочитать.

А завтра, возможно, и я не смогу их прочитать. Ведь только знакомство с силой привело меня к знанию этих языков.

А что, если я сейчас достану ЭТУ книгу и последний раз просмотрю ее? В последний – если насчет других книг могут быть сомнения, то с этой я могу быть уверен, что потом я не смогу этого сделать. Этот язык знают всего несколько человек в галактике. Вполне возможно даже, что остался я один, потому что старик мертв, а тот, другой учитель, утратил разум.

Но ты ведь обещал, что никогда больше в своей жизни не будешь заглядывать в эту книгу!

«Труднее всего сдержать обещание, данное самому себе.»

Нет, надо мыслить логически. Тогда, несомненно, мой разум не был в полном порядке. Я действительно был напуган, когда решился сделать то, что сделал – избавиться от абсолютной силы. Я боялся, что это может повториться. Очень боялся… Поэтому моя реакция была явно преувеличенной.

Но ведь я не собираюсь ничего делать. Просто открыть, и в последний раз посмотреть, пролистать страницы книги. Ведь это не может принести ничего плохого. Потом я поставлю ее на место, и завтра ни о чем уже не вспомню.

Зачем мучить себя понапрасну? Если я могу оправдать свой поступок в своих собственных глазах, значит, я имею право его совершить. А я не вижу причин, которые мешали бы мне взять и посмотреть книгу. Прямо сейчас. Я хочу это сделать – почему бы мне это не сделать?

Осторожно извлекаю с полки старый том, быстро подношу его к столу и опускаю, словно боясь, как бы он не рассыпался. Или как бы кто не заметил, что я держу его в руках – хотя замечать это здесь совершенно некому. Или того и другого сразу. На обложке надпись, на том самом известном только мне языке – «Настоящая Истина». Я никогда не знал, почему книга называется именно так. Возможно, автор пытался отождествить силу с истиной. Он предполагал, что именно мир, в котором признают силу, является истинным, и когда-нибудь люди должны к этому прийти. Должно быть, так.

Люди должны к этому прийти, а ты пытаешься от этого бежать. Правильно ли ты поступаешь, человек?

Открываю книгу и начинаю просто перелистывать страницы. Они древние, бумага давным-давно приобрела коричневый оттенок, и все же текст нигде не стерся, и его можно прочитать без особого труда. Местами встречаются иллюстрации, но они выглядят странно. Сначала видишь на картинке просто мешанину разноцветных линий, но потом ощущаешь их глубину – и вот уже перед тобой образ, отражающий описываемое в книге. Хочется прикоснуться к нему, но он отступает, съеживается, и снова превращается в набор бессмысленных фигур.

Эта книга насквозь пропитана силой, но ее линии здесь не имеют постоянной картины. Каждый раз они другие, и мне никогда не удавалось уловить закономерность их изменений. Человеку, каким бы он ни был, трудно понять природу абсолютной силы.

Продолжаю перелистывать, местами останавливаюсь и читаю:

«И был он отвергнут, потому что не хотел принять силу такой, как она есть, а изменить ее было не в его власти.»

«Все, что ты знаешь, твое, поэтому не делись этим ни с кем, ибо ты – центр Вселенной.»

«Что бы ты ни делал, с силой или без нее, что бы ни происходило вокруг тебя – держи контроль. Это – главное.»

«Человек, если ты чувствуешь себя несчастным, знай – никто не виноват в этом более тебя самого.»

А ведь я совсем не знаю ее, эту книгу! Я читал только то, что было нужно мне для получения контроля над абсолютной силой. Но ведь все остальное было написано не зря. Но почему мне нужно было отказаться от всего, чтобы это обнаружить? Ведь я мог бы перечитать ее и, возможно, я нашел бы здесь ответ на свой вопрос. Но я считал, что именно отсюда и исходит проблема. А теперь уже поздно. У меня есть время только до завтра. А что можно сделать за это время? Есть ли смысл читать, если завтра я это забуду? Вот уж действительно, глубокая истина заключена в этой последней фразе. Не каждому доступен талант – портить себе жизнь.

Но ведь моя проблема – это оно. Почему же я должен терять все остальное?

Эйнан сказал, что я должен сделать это ради любви. Но он еще сказал, что решение принимать мне самому.

Если оно больше не появится, почему абсолютная сила должна встать между мной и Ильмой?

Правда, учитель еще сказал, что сила может забрать у меня все…

Почему я все время ссылаюсь на Эйнана? Он мудрый человек, но знает ли он о силе то, что знаю я? Ведь он никогда не ощущал ее на себе. Почему я не могу принять решение, не думая о нем? Ведь решение должно исходить только от меня.

«Ты ведь хочешь сделать это, человек!»

Я могу сейчас освободить абсолютную силу. Я в состоянии сделать это, и ничто мне не помешает. Ведь я уже думал о таком варианте по крайней мере, я точно узнаю, существует ли оно. И если оно есть – я справлюсь с ним. Или погибну. Ведь никто не гарантирует, что оно не вернется за мной, когда я все забуду? А тогда меня точно ничто не спасет. А так у меня есть шанс. И ведь я знаю, как вернуть абсолютную силу на место. Для этого даже не нужно много времени. Я мог бы справиться за один сегодняшний день. Все очень просто.

Человек, ты уже нарушил одно обещание, когда открыл эту книгу. Не собираешься ли ты сейчас нарушить другое, главное?

Неужели сейчас я в самом деле так спокойно думал о том, чтобы освободить абсолютную силу?

Ты решил забыть все, что связано с силой. Что ж, похвально. Ты можешь забыть всех тех, кто погиб по твоей вине и по вине кристалла. Ты можешь забыть черную массу, которой предшествует ветер. Можно забыть случай с картиной Ильмы. Забыть исчезновение в никуда планеты Конклдар. Забыть даже причину гибели Урхана и считать, что он стал жертвой хищника. Но ведь нужно забыть все. Так пойдем дальше. Знакомство с Тейгом произошло при странных обстоятельствах, которые потом привели меня к силе. Должен ли я забыть, как это произошло? Или прощание с Ильмой на ее родине, потому что тогда сила призвала меня? Мне придется забыть веселую компанию из «Грязного Кайгера», потому что сила унесла их в небытие? Забыть о существовании Лесного Колдуна, потому что многое, из того, что он пытался мне объяснить, было связано с силой? А все те советы и истины, которые сидят настолько глубоко внутри меня, что, кажется, ничем их не вытравить оттуда: «сохраняй контроль», «побольше концентрации», «бери инициативу на себя», и другие подобные вещи, которые не раз помогали мне в жизни в любых обстоятельствах, но которые в первую очередь возникли в связи с существованием силы – и их мне надо перечеркнуть и забыть?

Что же тогда от меня останется? Ведь это буду уже не я, а новый человек, чистый лист, который придется заполнять заново. Нужен ли я буду такой Ильме, или она предпочла бы, чтобы я остался такой, как есть? На ее месте я бы предпочел, чтобы этот человек не изменялся.

До чего я себя довел!

«Если страница, на которой откроется книга, делится на 3, то освобожу абсолютную силу.»

То есть, совсем не обязательно, что я это сделаю. Просто интересно посмотреть, на что мне укажет судьба. А потом я все равно поступлю по своему.

Открываю – страница сто пятнадцать. Нет, не делится. И правильно, я не должен этого делать. Я ведь давал обещание, в конце концов.

Но рядом – сто четырнадцатая страница, которая делится. Но все-таки я посмотрел не на нее, а на 115-ую. Значит, могло быть и иначе. Но с другой стороны, это неправильно. Надо было сразу определиться, что смотреть только на ту или на эту сторону.

Нет, все это глупости. Я сам определяю свою судьбу. Она не может зависеть от какой-то случайной цифры. Я хочу сказать, не должна зависеть.

Встаю из-за стола и начинаю ходить по комнате, голова лихорадочно соображает. Все-таки это глупость, потерять память. Я не хочу терять себя, не хочу быть чистым листом. Я – король Чамен. Я есть такой, какой я есть.

Но уже поздно. Ты не можешь это изменить. Мнемоник будет здесь завтра, и он сделает то, что нужно сделать.

Нужно сделать? Какого черта!

Почему я так поступил?

Я знаю почему. Из-за любви к Ильме. Эйнан сказал: если ты можешь пожертвовать всем… Вот я и решил пожертвовать. Самим собой.

Но кому нужна эта жертва? Ильме? Нет! Мне? Тоже нет. Так кому же?

Ты устал, человек! Выкинь все это из головы. Пускай события идут своим чередом. Иди и отдохни. Побеседуй с Андрахом об охоте. Ведь пора уже устроить охоту. Правда, Урхана с тобой не будет…

Бедный Урхан!

Ведь оно могло использовать тело Урхана, чтобы преследовать меня. Оно не раз делало так в прошлом.

Дело не в этом. Это все мелочи. То есть, не то что мелочи, но это не главное. Просто стирание памяти – это глупость. Ты не хочешь этого. И никто не хочет этого. Это – как самоубийство, более мягкий, более гуманный вариант, но все же почти то же самое. Пускай даже теряешь и не все. Но сила сидит в тебе настолько глубоко, что черта пройдет не так уж далеко от понятия «все».

Если ты не хочешь делать этого, есть единственное, что ты можешь сделать в противном случае. Освободить абсолютную силу. Сейчас.

Сейчас – или никогда…

Я уже не иду, а стою. Сам не заметил, когда остановился. Я вообще не замечал ничего вокруг себя, двигался инстинктивно, помещение кабинета слишком хорошо знакомо мне и я могу обходиться без зрения, когда хожу по нему.

Бросаю взгляд прямо перед собой. Напротив меня шкаф, но не то место, откуда я доставал книгу. В поле зрения оказывается другая полка и, более того, самое главное из всего, что на ней лежит. Деревянная палочка черного цвета, с тремя округленными гранями, тридцати сантиметров длиной. Третий и последний артефакт, необходимый для ЭТОГО действия.

Не это ли знак, что я должен свершить его, это действие?

Осторожно снимаю палочку с полки. Да, именно эту вещь искали многие – и нашел я один. Кристалл достался мне сам собой, а чтобы найти эту штуковину, пришлось потратить много усилий. Но теперь она здесь, и я могу держать ее в руках. Каждый из этих предметов стоит немногого, если использовать его без двух остальных. Но все три при мне: один на столе, другой на шее, и третий в руках.

Руки дрожат. Да, человек, слишком долго она пролежала там, на полке, и ты даже не вспоминал о ней. В состоянии ли ты сейчас применить ее по назначению?

Подхожу к столу и опускаюсь в кресло. Голова начинает кружиться. В это невозможно поверить. Ведь все так просто! Все, что мне нужно, передо мной. Мне даже не нужно вставать. Я могу сделать это, не сходя с места. Я всегда мог это сделать. Но я никогда не осознал бы этого, если бы не факт, что сегодня – последний день. Прощание с силой сродни прощанию с жизнью.

Так как же насчет обещания? Неужели ты нарушишь его?

Но я уже сделал это, открыв книгу. Я могу поставить ее сейчас на полку, и все остальное тоже. Но я себе этого не прощу. Сегодня я не смогу найти себе места, если сейчас верну все по местам (дурацкий каламбур!). Завтра будет уже все равно – потому что это уже буду не я. Ведь всем остальным нет дела до моего обещания. А мне нет от него никакой пользы. Оно портит мне жизнь. Оно всегда это делало. Вот тень, которая висит надо мной. Которую я сам туда повесил. И поэтому только я в состоянии ее снять.

«Сейчас открою книгу и прочитаю первое, что попадет мне на глаза. А потом решу, как мне поступить.»

Да. Теперь уже окончательно.

«Человек, если ты все-таки решился – будь по крайней мере уверен в том, что ты действительно хочешь это сделать.»

Но этого не может быть! Это та самая, 543-я страница, этими словами заканчивается вступление, и начинаются собственно указания действий по освобождению силы. Значит, я действительно открыл именно то, что должен был открыть? Что ж, возможно, это была правда, что я хочу это сделать. Да, наверное, правда.

Так не стоит бороться со своей судьбой, идти против своего настоящего предназначения. Пускай свершится то, что должно свершиться!

Сегодня! Сейчас! Здесь!

…

«Человек, у тебя есть возможность взять силу. Свою часть силы. Или абсолютную силу, если ты стал избранным.

Но стоит ли тебе это делать?

Что есть у тебя в этой жизни? Возможно, что нет ничего особенного, что могло бы тебя удержать. Можешь ли ты так сказать?

Если ты так скажешь, то это будет неправда. А если же это будет правда, то ты – исключение, потому что тебе нечего терять.

Людям всегда есть, что терять. Я не говорю о жизни, потому что ее терять тебе не придется.

Возможно, у тебя есть родители, которые любят тебя. Есть товарищи, которые готовы ради тебя рискнуть своей жизнью. Есть женщина, которая разделила с тобой свою судьбу. Есть дети, которые пытаются научиться у тебя жить.

Наверняка у тебя есть дело, которому ты отдал много сил. Есть вещи, которые дороги тебе, как память о прошлом. Есть воспоминания о беззаботном детстве и счастливой юности.

Готов ли ты поменять все это на силу, которая принесет тебе много новых качеств, даст тебе много новых возможностей?

Ты скажешь: почему я должен менять? Я могу взять и то, и другое.

И ты не будешь менять. Ты возьмешь силу, и попытаешься жить, как жил раньше.

Но ты не сможешь так жить. Потому что любая сила есть часть абсолютной силы. А абсолютная сила есть все.

И сила будет стремиться стать всем.

И она заберет у тебя все.

И у тебя больше не будет выбора.

Ты не можешь понять сейчас, почему это так. И тем более ты не поймешь этого потом. Потому что потом сила будет частью тебя. И ты будешь частью силы.

Ты будешь одним целым со своей частью силы.

Можешь ли ты пойти против себя самого? Можешь ли ты причинить вред части себя?

Да – но это не будет поступок нормального человека.

У тебя есть выбор, пока ты еще не ощутил свою силу. Но потом этого выбора у тебя не будет.

Если ты однажды встретился с силой, то это твоя судьба на всю жизнь.

Ты можешь потерять любовь. Можешь потерять своих лучших товарищей. Можешь потерять свои воспоминания о прошлом. Но ты не сможешь потерять силу. Потому что ты не захочешь ее терять.

Потому что между силой и тобой не будет разницы.

Ты станешь силой, и сила станет тобой. И ты не будешь об этом жалеть. Потому что это – судьба человечества.

Но подумай перед тем, как взять свою силу. Подумай, готов ли ты, чтобы она стала главным в твоей жизни. Подумай, нет ли вещей, от которых ты не смог бы отказаться даже во имя силы.

И если ты не уверен – то не бери свою силу. Продолжай жить так, как ты жил раньше.

И вытрави из своей памяти все, что ты когда-либо слышал о силе. Иначе наступит момент, когда тебе придется пожалеть о своем поступке.

Человек, что бы ты ни делал – будь уверен в том, что ты поступаешь правильно!»

 

VII. Центр Вселенной.

Имя – Ихер.

Фамилия – Чамен.

Место – королевский дворец.

Тишина. Ничто не должно отвлекать меня. Пора начинать.

Закрываю шторы, чтобы отгородить эту комнату от внешнего мира. Желательно, чтобы посторонние возмущения не проникали сюда. Внутри резко потемнело, но это – нормально. Никакого яркого света. Легкий сумрак будет в самый раз. Поколебавшись, выключаю компьютер. Это – лишний потребитель энергии, он тоже может вызвать искажения во время процесса. Вряд ли они повлекут за собой что-нибудь большее, чем нарушение концентрации, но даже этого лучше избежать, когда это возможно.

Как хорошо, что я предупредил Эдорго! Будто знал, что мне нужно будет, чтобы меня не беспокоили. Если бы сейчас кто-то сюда зашел, я бы отложил все и не решился бы уже это сделать.

А может, так было бы лучше? И тебя не мучили бы угрызения совести о нарушенном обещании? Ведь подсознание говорит тебе, что так было бы лучше!

Но меня мучило бы другое – чувство внутренней неудовлетворенности, и я мечтал бы о том, чтобы сделать это потом, в другой раз. А когда завтра прибыл бы мнемоник, я выгнал бы его, придумал что-нибудь, почему я отказываюсь от его услуг. И создал бы себе кучу новых проблем.

А сейчас я сделаю это со спокойной душой, и если потом окажется, что без услуг мнемоника мне все равно не обойтись, я, по крайней мере, не буду так мучиться. А пока я еще в состоянии все изменить.

Ложу книгу на край стола так, чтобы без особых усилий я мог видеть нужные слова. Сейчас, в полутьме, их трудно разглядеть, но потом все должно измениться. Откидываюсь в кресло, полулежу на спине, и стараюсь расслабить все мышцы. Никаких раздражений. Никаких посторонних мыслей. Абсолютный контроль. Все лишнее должно уйти и не мешать мне во время процедуры.

Беру черную палку обеими руками, держу их симметрично. Подвожу ее к себе, чтобы добиться расположения точно между глазами. Затем медленно отодвигаю от себя. Энергия перемещается вместе с этим движением. Она сосредоточена на конце палки. Она идет из меня, и из того, что окружает меня. Входит в палку, и накапливается в ней.

Вижу, что конец палки уже указывает на раскрытую страницу книги. Движение прекращается. Фиксирую ее в таком положении. Одновременно я перестаю удерживать энергию. Процесс идет сам собой. Я пока наблюдатель. Но скоро мне предстоит сыграть активную, главную роль.

Перераспределение энергии между палкой и книгой. Только что это была темная страница, но вот, хотя тьма и не ушла, я начинаю видеть. Проступают символы, значение которых известно мне одному. Символы складываются в слова. Слова, которые я мог прочитать и до этого, в обычной обстановке и при обычном освещении. Но тогда они имели бы совсем иной смысл.

Не чувствую своего тела. Его нет, оно растворяется в окружающей меня силе. Состояние абсолютной нейтральности. Равновесие, которое скоро будет нарушено. Но пока оно еще сохраняется. Нервы отключены. Они не реагируют на внешние воздействия, равно как и на внутренние. Управляющий орган находится вне меня. Инициатива принадлежит силе.

Сила ведет меня за собой.

Руки медленно поворачиваются, перемещая палку. Ее конец постепенно движется вдоль страницы, открывая новые строки. Не я веду ее – сила ведет ее. С силой не нужно спорить. Для того, чтобы потом взять над ней контроль, нужно сначала сдаться.

Палка останавливается, и я вижу перед собой те самые, нужные слова. Я не знаю, что они означают. Возможно, этого не знает никто. А может быть, они вообще ничего не означают, а являются просто набором звуков, который в таком сочетании дает своеобразный пароль, открывающий высший канал. Не исключено также, что другой человек увидел бы здесь, если бы смог это прочитать, совсем другие слова. Все это сейчас не имеет значения.

Важен только факт – я вижу их перед собой.

– Коркхнум! – произношу я первое слово.

Мой голос звучит четко и властно, он – единственный звук, который сейчас нарушил тишину этого места. Он вносит в окружающую среду некоторую долю дисгармонии, которая, впрочем, скорее является побочным эффектом. Никаких изменений пока нет. Все то же состояние оторванности.

Не спеши, человек. Дай силе просто делать свое дело.

Глухой удар – и боль в затылке. Удар одновременно снаружи и изнутри. Главное – сохранить равновесие. Если нарушить координацию, слова уйдут из поля зрения, и моя палка отключится от потока силы. Тогда придется все начинать сначала.

Боль спускается из головы и расходится по телу, возвращая ощущения. Но это не есть привычные ощущения. Я утратил форму. Много твердых точек внутри меня, и даже вне меня. Плывет дальше, и вместе с этим ослабевает и теряется. На миг проносится чувство легкой тяжести, но и оно уходит.

– Дзьондке!

Голос затихает, но это не возвращает в мой мир абсолютную тишину. Какой-то новый звук приходит издалека. Он нарастает, но очень медленно. Постепенно слышу приближение этого шума. Звук равномерный и низкий. Нет определенного направления, из которого он идет. Он доносится отовсюду, входит в меня со всех сторон.

Сила приближается сюда. Она готова соприкоснуться со мной.

Готов ли ты, человек?

И снова удар. Изображение мутнеет. Но я не должен его потерять. Не имею права – иначе могу не восстановить. У меня должно хватить сил, чтобы выдержать это испытание.

К черту сомнения! Я ведь избранный. И я могу сделать это.

Как сделал однажды раньше.

Произношу другие слова. Всего их двенадцать, и каждое следующее не похоже на предыдущее. Человек не имеет права запоминать эти слова. Если он будет знать их наизусть, то каждый раз, когда он мысленно повторит одно из них, он ощутит такой же удар. Эти удары будут отнимать у него силы и вместе с ними жизнь, с каждым разом все больше и больше. Но только в том случае, если он запомнит их все.

Я никогда не пытался их запомнить. Для этого не было ни одной причины. Я ведь знаю, что могу увидеть их, стоит только открыть книгу на странице 543.

Далекий гул нарастает. Сначала это был равномерный звук, но теперь он переходит в вибрацию. Высокий тон мгновенно сменяется низким – и обратно. Это колебания силы. Равновесие нарушено, и это сделал я. Абсолютная сила была оторвана от нашей части мира. Теперь она станет со мной единым целым.

Все ближе и ближе.

Звук давит, пронизывая все тело насквозь. Как будто тысячи сверл вонзились в меня одновременно и вращаются все быстрее и быстрее. Я не могу двинуться. Я пригвожден к своему месту. А если сдвинусь концентрация будет нарушена.

Держи контроль! Это – главное.

Каждое новое слово сопровождается ударом. Электрический разряд, молния пробивает мою голову насквозь. Человек должен упасть, потерять сознание, даже умереть. Так было бы, если бы все это захотел проделать тот, кто не знаком с силой.

Но я – знаком. Более того, я избранный. Поэтому я выдержу это.

Вспышка ослепляет меня, но я продолжаю держать палку в том же положении. Руки не подчинены мне. Нервы, которые были внутри, уже умерли. Только сила. Никаких других воздействий. Сила отвергнет меня, если я не приму ее такой, как она есть.

Миллионы тонн давят на меня, прижимая к креслу. Я не знаю, дышу я еще или нет. Меня это не интересует. И не должно интересовать. Сила поддерживает мою жизнь. Если я ограничусь только обычными человеческими способами, то буду сметен и раздавлен. Боль – расплата за то, что я все-таки человек.

Но я в состоянии перенести эту боль.

Сохраняй контроль, человек!

– Эмкорфг!

Это последнее, двенадцатое слово.

Вибрации сопровождают меня везде. Они и снаружи, и внутри. Все рвется на части. Но даже сейчас я не имею права отклониться. Контакт еще не произошел. Я еще могу быть отвергнут, а тогда я буду немного стоить.

Нарастающие визги. Вся Вселенная колеблется, и я – центр этих колебаний. Я – их главная причина, и одновременно главная жертва. Каждый клочок тела ощущает это на себе.

И вот в один миг Вселенная обрушивается на меня, чтобы я оказался навеки погребенным под ее тяжестью.

В этот момент – полное отсутствие ощущений. Я исчез из мира. Меня нет, и мира вокруг меня нет, ничего больше не существует. Но сила есть, потому что она была всегда, и будет всегда.

Ощущения возвращаются, но лучше бы этого не было. Я заперт, я бессилен. Я не могу сделать ни движения. Даже легкое сгибание пальца причиняет боль. Боль в пальце, которая мгновенно отдается во всем теле. Мой мозг горит, голову опустили прямо в костер. Он не способен руководить этим организмом. Организма нет. Каждый кусочек живет самостоятельной жизнью. И в то же время каждый ощущает на себе воздействие, полученное другим.

Хочется кричать, но и этого не могу сделать – горло зажато в железных тисках, еще чуть-чуть, и оно разорвется, кровь зальет все помещение… Нет, этого не будет. Это хорошо, что я не могу крикнуть. Крик нарушил бы ход этого процесса, изменил бы направления силы. Тогда меня уже ничто не смогло бы спасти. Сила лишает меня возможности сопротивления, тем самым помогая мне перенести это состояние.

Только мои глаза продолжают фиксировать то, что написано на этой странице книги. Они уже делают это автоматически, мне не нужно прилагать усилий, чтобы видеть. Скорее, их потребовалось бы приложить, чтобы перестать видеть. Я уже использую силу, сам того не осознавая.

И глаза выхватывают из книги следующую фразу:

«Человек, если ты можешь это прочитать, знай: ты по крайней мере можешь быть уверен в том, что ты не отвергнут абсолютной силой.»

Я прочитал это. Я не отвергнут. Значит, все идет так, как должно идти. Я выдержал это. Как и тогда.

И в тот же миг все возвращается. Я вижу комнату, вижу стол, на котором лежит книга. Тишина в ушах. Кажется, что я оглох, но все еще боюсь произнести слово, чтобы проверить это.

Никакой тяжести. Я просто сижу в кресле. Усталости нет, будто ничего и не было. Сила уже здесь, она помогает мне. Но она еще не моя. Она не отвергла меня, но еще и не приняла.

Я должен стать частью абсолютной силы.

Ничего будто не изменилось, но я знаю, что должно было измениться. И у меня нет причин тянуть время, чтобы проверить это.

Одним движением захлопываю книгу – и не могу оторвать глаз. Знак в форме ромба, который раньше был просто вытиснен на обложке, теперь приобрел глубину. И внутри, в глубине, он весь сияет, и его алый свет освещает комнату.

Так же, как и свет кристалла у меня на груди.

Пришло время соединить два артефакта.

Осторожно освобождаю кристалл от цепочки, на которой он висит. Камень у меня в руках. В отличие от подделки, он кажется в темноте еще более прекрасным, создавая причудливой игрой красные отблески окружающих предметов. Фальшивка всего лишь отражает внешний свет, а кристалл имеет свой собственный, внутренний источник. Тот, который придает ему сила.

Особенно сейчас – когда сила вошла со мной в контакт.

Подношу кристалл к книге – и вижу, как сливается его свет со светом ромба на обложке. Между ними пальцы чувствуют холод, пугающее разрежение вакуума. Стараясь не задумываться об этом, опускаю камень в предназначенное для него место.

Сияние на миг становится еще ярче – два источника соединились вместе, наконец соприкоснулись, чтобы выполнить свою задачу. Это необыкновенное зрелище – книга с алым кристаллом на обложке. И я единственный человек во Вселенной, который может видеть это.

Если бы это могла созерцать Ильма, она нарисовала бы картину, действительно превосходящую все, что она создавала раньше. Но Ильма никогда не увидит эту красоту. Как и что-либо другое, связанное с силой.

Сияние затухает, постепенно уступая место усиливающейся черноте. Это не просто черный цвет. Это темный коридор, черная дыра, уводящая в глубины Вселенной. Канал, ведущий к силе, к абсолютной силе. А начало его – в книге, преломленное через кристалл.

Теперь пора переходить ко второму этапу, если ты еще не передумал.

Да. Даже сейчас я мог бы остановиться. Вытащить кристалл обратно, расставить все по местам, и у меня еще была бы возможность сказать, что я не нарушал обещание. Но я не сделаю этого. Потому что я не хочу этого делать. Потому что сила не отвергла меня, и я смог ее выдержать. Хочу пройти по этому пути до конца.

Имя – Ихер.

Фамилия – Чамен.

Место – планета Кариэма.

Снова сжимаю палку в руках. Пока я помещал кристалл на место, она была не нужна, но теперь ей снова предстоит сыграть важную роль. Она словно посредник, интерфейс между мной и силой. Она укажет мне путь и поможет следовать по нему.

Слегка поворачиваю книгу, чтобы черный ромб был прямо напротив моих глаз. Эта пугающая пустота, тот самый вакуум, который я ощущал, устанавливая кристалл. Но на самом деле это не есть вакуум, он кажется таким только для тех, кто не чувствует силу. Вход насыщен силой, и весь путь пропитан ей насквозь. Сила является здесь одновременно и внешней оболочкой, и внутренним содержанием.

Теперь снова отключиться, уйти из своего привычного мира в мир силы. Комнаты не существует. Стола больше нет. Даже книги нет. Только вход в черный канал. И палка, указывающая путь.

Чернота расширяется, словно поглощая все, что ее окружает. Это только иллюзия, но она помогает мне приблизиться к цели. Вход становится больше. Он заполняет собой все пространство перед глазами. Только что это был просто ромбик – а сейчас это уже коридор, по которому можно идти вперед.

По которому мне нужно пройти.

Так вперед – за силой!

Если недавно мой собственный вес готов был раздавить меня, то теперь он просто исчез. Я невесом, и мое тело становится свободным. Ничто не держит меня ни спереди, ни сзади. Можно двигаться вперед, препятствий для меня не существует. Какие могут быть препятствия для избранного? Для человека, которого ведет сила?

Черная палка впереди меня. Она блестит, и я следую за этим блеском. Я больше не держу ее. Мои руки не требуются для этой функции, есть вещи, которые могут выполнить ее лучше. И я должен верить этим вещам, потому что это их мир. Я пока еще чужак здесь, но я собираюсь стать своим.

Сила движет меня за собой, и я лечу за ней.

Мне не нужно особенно концентрироваться. Меня ведут, и все же я свободен. Удивительная легкость во всем, при каждом моем движении. Хочется взмахнуть руками, как при плавании. Разве что-то мешает мне сделать это?

Делаю движения руками и ногами, создавая иллюзию того, что именно таким способом я передвигаюсь. Человеку все же приятнее думать, что он делает что-то сам, а не все решается за него.

В конце концов, я сам решил сделать это. И у меня нет сожаления. Мне давно не было так хорошо.

А что меня окружает? Я ведь могу на это посмотреть. Стены коридора прозрачны. Возможно, их не существует совсем. Если захочу, я могу пройти сквозь них. Но есть ли в этом смысл?

Вижу внизу мой дворец. Его четыре башни, и в одной из них горит свет. Я знаю – это Ильма. Может быть, она трудится над новой картиной. Хотя вряд ли. Скорее, она развлекается, смотря какую-нибудь передачу, или делает что-то еще. Ильма, как жаль, что я не могу взять тебя с собой. Слишком долгий путь нужно пройти человеку, чтобы получить возможность общения с силой.

Вокруг уже темно. Наверняка эта процедура занимает больше времени, чем мне кажется. Сила не признает времени. Она выше его, как и пространства, и всего остального. Она возвышается над всей нашей Вселенной. А люди до сих пор не могу признать, что она существует. Как это странно, в самом деле!

Я лечу над деревьями, и они протягивают ветки в мою сторону. Я знаю – у них тоже есть сила, своя часть силы. Они поворачиваются сюда, чтобы засвидетельствовать свое почтение другой силе, силе абсолютной. Они не понимают, что делают, но их инстинкты признают это. А человеческие инстинкты отмерли с тех пор, как разум занял лидирующее положение.

Дворец остается позади и скоро исчезает из поля зрения. Это неважно. Что может иметь значение на пути к абсолютной силе? Коридор поворачивает, отклоняется вверх, в небесные просторы. Темнота поглощает все, что было внизу. Деревья теряются в ней. Где-то вдали видны огоньки – это свет в домах жителей ближайших деревень. Но и они скоро должны исчезнуть.

Эти люди никогда не были знакомы с силой. И они не смогут увидеть того, кто движется сейчас над их домами. Есть вещи, недоступные человеческому глазу.

Скорее вверх! Прочь с этой планеты. Туда, во Вселенную!

Стены коридора становятся плотнее, они теряют прозрачность. Я не вижу звездного неба. Не вижу планет. Только круглый путь посреди черноты, стремительно уходящий вдаль и исчезающий за очередным поворотом. Каждый раз мне открывается следующий, новый участок. Но никому не дано видеть, куда этот путь ведет.

Я увижу это, только когда достигну конца.

Быстрее же! Я хочу получить то, за чем пришел.

Блеск палки все еще ведет меня за собой. Хотя это уже мало похоже на палку – просто некий светящийся стержень. Он ограничивает мою свободу. И непрозрачные стены тоже ограничивают эту свободу.

Куда ты спешишь, человек?

Вперед, к абсолютной силе.

Уверен ли ты, что тебе нужно именно туда?

Да, потому что я избранный.

Но ты ведь тоже человек, и у тебя есть прошлое.

Какое значение имеет прошлое по сравнению с будущим, которое ожидает меня?

Почему ты думаешь, что будущее предназначено для тебя? Может быть, место уже занято?

Нет. Потому что я – избранный.

Не будешь ли ты жалеть о том, что оставил там, позади себя?

Я еще вернусь туда, потом.

Нет. Никто не может вернуться. Дорога имеет только одно направление.

Мне не нужно прошлое. Я хочу в будущее.

Но твоя связь с прошлым крепка. Хочешь ли ты исправить что-то в нем?

Разве это важно?

Ты ведь не сможешь исправить!

Ну и пусть! Зато у меня есть будущее.

Уверен ли ты, что это твое будущее?

Я уже слышал это однажды. Не хочу повторяться.

Это твой выбор, человек!

Картина меняется. Я вижу все, словно в тумане. Никакой больше черноты. День, и солнце светит. Вся природа радуется жизни.

Дворец выглядит древним и неухоженным. Лесная тропинка вьется между тигорами. Парка здесь еще нет. Муравьи бегают по тропинке взад и вперед. Они всегда раздражали меня, эти быстрые насекомые, вечно чем-то занятые, снующие туда и сюда.

Да. Я всегда ненавидел муравьев.

Наступишь на него, но он слишком маленький, и иногда продолжает бежать. Нужно придавить сильнее, и даже провернуть ногой на месте, и тогда он больше уже никуда не побежит. Противные насекомые! Лишь бы они не залазили на ногу. Надо идти быстрее. Или давить их, прежде чем они успеют это сделать.

«Ихер! Сколько раз я тебе говорила, не трогай муравьев! Они ведь полезные насекомые. Они столько трудятся, строят свои домики, убивают вредных гусениц. Не нужно их давить!»

Пускай говорят, что они полезные. А я их все равно ненавижу!

Вон стоит муравейник, для них это огромный дом, большого труда стоило его выстроить. Интересно, что в нем находится? Надо взять палку побольше, и осторожно разворошить, чтобы они не залезли на меня. Вот так. Сколько их бегает там внутри! Фу, как отвратительно. Какая польза может быть от такой дряни? Белые коконы в середине… Противно, но интересно.

Ай! Черт, муравьи ползут по палке, один из них укусил меня за палец. Ненавижу! Инстинктивно палка летит в сторону. Вместо нее в руках оказывается другая. Наказать всех, немедленно!

Резкий удар ногой, чтобы никто не успел зацепиться, потом палкой, и снова ногой. Вот так! Все щепочки летят в стороны, насекомые испуганно мечутся вокруг разрушаемого жилища. Получите! Раздавлю ваши коконы! Ненавижу муравьев! Если бы я мог, я истребил бы всех муравьев на планете. Я придумал бы закон природы, по которому муравьи не имеют права существовать. Что в них полезного, в самом деле?

Вот так, сравнять муравейник с землей, пусть знают, как кусать меня, вот видите – я отомстил вам, так будет с муравьями, и так будет со всеми. Истреблю! Уничтожу! Пускай даже вечером меня за это накажут, но сейчас я не дам им взять надо мной верх. Это гадко и противно, что людям нельзя поиздеваться над какими-то муравьями…

Зачем мне сейчас все это показывают?

А место уже изменилось, и это теперь другая планета. Но ее нетрудно узнать – это Эльбис, родина Илимандры.

И этого человека, который стоит там в уверенной позе, я тоже помню хорошо. И я никогда не жалел о том, что больше его нет в живых.

«Зачем ты пришел сюда, Хойдин? Я не хочу тебя видеть. Ты предатель! Из-за тебя погиб Альдеон. Если бы не твоя трусость, наши потери были бы намного меньше.»

«Ты мне это говоришь, Ихер? Может, я и виноват, но ты виноват намного больше меня. Ты, чужестранец, принес проклятие на наши земли!»

«Не нужно этих сказок, Хойдин. Я знаю, ты хотел стать новым вождем, а я разрушил твои планы. Но борьба с Черными Монстрами – наше общее дело.»

«Пусть так. Но кто, если не ты, привел Черных Монстров на земли нашего племени?»

«Это неправда!»

«Нет, правда! Ты уговорил вождя исследовать новые территории, и монстры пришли оттуда за нами. Ты, подлый чужеземец! Сбылось проклятие, наш род скоро погибнет, и ты в этом виноват. Я ненавижу тебя! Мало того, что ты уничтожил род, ты еще и забрал у меня Илимандру. Мерзавец!»

«Врешь, Хойдин! Я ее не забирал. Илимандра любит меня, поэтому она со мной, а не с тобой.»

«Это все глупости! Вождь предназначал ее мне, а ты забрал ее.»

«Вождь больше не будет слушать тебя, потому что ты предал нас!»

«Ты в этом виноват, дрянной кэнкрундов хвост! Ты перетянул вождя на свою сторону, и он перестал слушать меня. И теперь наш род погибнет.»

«Он слушал меня, потому что я оказался умнее тебя, Хойдин. Потому что твои советы были связаны только с войной и грабительством, а я хотел расширить наши владения. И не я виноват, что Черным Монстрам это не понравилось.»

«Я ненавижу тебя, Чамен! Если бы ты разрушил только мою жизнь, я мог бы простить это тебе. Но ты принес погибель всему народу, и я должен отомстить.»

«Ты сам знаешь, Хойдин, что говоришь неправду.»

«Пускай же меч решит, кто из нас прав.»

«Ты сам этого захотел! Я отомщу тебе за Альдеона!»

Схватка получилась короткой. Хойдин начал решительно, не слишком заботясь о защите. И, делая замах для очередного удара, он упустил из виду момент, когда мой меч справа приблизился к его телу. А потом вошел в живот, и выше… Кровь, как много крови. Я не хотел, чтобы это произошло сейчас и здесь. Несмотря на мое отношение к Хойдину, я не думал, что это закончится ТАК… Хотя он действительно нас предал.

«Я знал, сын кудыкэда, что твои демоны не дадут мне с тобой справиться, – Хойдин говорит прерывисто, но в слова вкладывает свои последние силы. – Так будь же ты проклят во веки веков! Если в этом мире существует справедливость, пускай ни ты, ни Илимандра, ни ваши дети никогда не узнают счастья. Будь проклят твой род, чужеземец, так же как проклят теперь наш… из-за тебя! Никогда, слышишь меня? Да свершится это! А теперь, боги, я готов. Возьмите меня…»

Ильма узнала о смерти Хойдина в тот же день, и не придала этому особого значения. Но она никогда не узнала об этом последнем разговоре, следствием которого стала смерть. И о тех словах, которые были сказаны потом.

Никогда…

Какое-то время его слова часто слышались у меня в голове. Потом я стал забывать. Все со временем если не забывается, то притупляется. Сила заслонила собой многое из предшествовавшего ей.

Почему теперь мне напоминают об этом? Неужели когти прошлого даже здесь не отпустят меня?

Именно здесь, человек! Именно здесь!

Нет! Не хочу! Не надо!

Ты сам встал на этот путь, человек. Так пройди же по нему до конца.

Странное место, напоминающее пустыню. Голая земля, насколько можно видеть вокруг. И два человека, оторванные от остального мира.

Женщина лежит на земле в изуродованных доспехах. А у меня на груди сияет кристалл.

Тот самый кристалл…

«Ты победил, Ихер. Убей меня.»

«Но я не хочу тебя убивать. Почему я должен это делать?»

«Потому что ты избранный, и кристалл принадлежит тебе. Ты знаешь не хуже меня, только один из нас может ЭТО получить.»

«Но Кенил, ты можешь просто выйти из игры.»

«Есть только один способ выйти из этой игры. Умереть.»

«Нет! Я не хочу!»

«Ты не можешь убить женщину?»

«Кенил, мы ведь помогали друг другу на протяжении этого пути. Почему все должно кончиться так?»

«Ты знал это с самого начала. Мы все это знали, но мы сделали свой выбор. Ты победил меня. Так доведи свою победу до конца, Ихер! Убей меня!»

«Я не сделаю этого.»

«Тогда отдай мне кристалл.»

«Хорошо. Возьми.»

«Ты действительно сделаешь это? Ты готов отдать кристалл?»

«Вот, я же даю тебе его.»

«Тогда я возьму его и убью тебя.»

«Почему, Кенил?»

«Ты знаешь, почему. Потому что только один может быть избранным. И если ты отказываешься от своего права, то избранной стану я.»

«А если я соглашусь выйти из игры?»

«Я не верю тебе, Ихер.»

«И ты действительно можешь убить меня?»

«Посмотри мне в глаза. Они тебя не обманут.»

Я вижу взгляд. Он кажется странно знакомым. И он выражает непреклонную решимость. Такой взгляд в самом деле не может обмануть.

Где-то я его уже видел…

«Ну так умри же, черт тебя возьми! Если какой-нибудь бог и существует, пускай он будет свидетелем, что я не хотел этого делать! Будь он проклят, этот кристалл, и все остальное вместе с ним!»

Я похоронил ее на том же месте, и даже сделал табличку с именем, на случай, если какой-нибудь путник однажды забредет в это весьма отдаленное место. И, без передышки, двинулся вперед – на встречу с абсолютной силой. И кристалл по-прежнему сиял у меня на груди.

Я знаю, где еще я видел такой взгляд. В зеркале, в которое обычно я избегаю смотреть.

Но фон вновь претерпевает изменения, и в первый миг меня охватывает ужас. Чернота приближается, она идет со всех сторон. Но я вижу, что это не просто тьма. Оно идет сюда, поглощая все, что встретит на пути. Земля постоянно вздрагивает, стены дома в огне. Только один человек еще стоит напротив меня. Остальные уже исчезли, волна накрыла их, и только его я успел вытащить. На его лице нет ничего, кроме полного ужаса.

«Ихер, это ты привел его сюда?!»

«Нет, но я должен был предугадать. Оно искало меня, и пришло за мной.»

«Если оно пришло за тобой, почему погибли Хейл, Чанцер и другие?»

«Я здесь бессилен, Кайгер. Оно уничтожает все. Бежим сейчас же!»

«Я не пойду с тобой, сукин сын! Ты погубил моих ребят!»

«Кайгер, их уже нет, и я ничего не могу сделать. Я хочу спасти хотя бы тебя. Пошли!»

«Подлая мразь! Ты знал, чем это закончится! Я не приму твою помощь.»

«Кайгер, мы всегда были друзьями. Пусть я виноват, но я сделал это неумышленно. Тебя еще можно спасти, дай руку!»

«Неумышленно! Их больше нет, а ты говоришь… неумышленно! Ха-ха-ха!»

«Идем сейчас же, я сказал!»

Хватаю его за руку, но Кайгер вырывается.

«Не пойду! Ты такой же, как оно. Только называешь это другим словом. Я останусь здесь, с моими друзьями.»

«Кайгер!..»

Но тут его ноги подкашиваются, тело начинает падать, но черная масса подхватывает его, и из глотки вырывается отчаянный крик. Крик быстро переходит в бульканье и теряется, как и само тело, исчезающее в ЭТОМ.

Больше я ничего не могу здесь сделать. По крайней мере, я действительно хотел его спасти.

Новая трансформация. Чернота исчезает, как и все признаки его. Меня окружает лес. Деревья похожи на тигоры, такие же высокие, но все же другие, я не помню, видел ли их раньше. Здесь круглая поляна, а вверху, над головой, звездное небо. Огромное количество звезд, свет которых ничем не приглушен.

Это место мне незнакомо. Что еще вы хотите мне показать?

Человек, тебе мало того, что ты уже видел?

Нет, этого более чем достаточно. Я всегда считал, что самое худшее в моем прошлом связано с ЭТИМ. Но оно оказалось только наиболее преобладающим из всех ужасов, что были в моей жизни. Оно заслонило собой множество других событий, которые отошли на задний план. То, что я видел сейчас – только малая часть того, что было со мной в прошлом. Теперь я вижу, теперь я вспоминаю.

И несмотря на это, я полгода был счастлив в своем дворце. Как будто ничего и не было.

Что будет дальше?

Ты все еще хочешь продолжать путь?

Почему я должен был изменить решение?

Твое прошлое могло повлиять на тебя.

Возможно. Но не настолько, чтобы я свернул с пути.

Готов ли ты встретиться с абсолютной силой?

Я уже сделал это однажды. Тогда мне не задавали этот вопрос.

Тогда у тебя не было выбора. Теперь он есть.

Я его уже сделал.

Однажды ты уже говорил это.

Не помню, когда это было. Разве имеет значение, что я говорил раньше?

Уверен ли ты, что абсолютная сила примет тебя?

Пока она меня еще не отвергла. Почему бы ей самой не ответить на этот вопрос?

Не будет ли твое прошлое мешать тебе?

Возможно, да. Но что это меняет?

Не рассчитавшись с прошлым, ты не можешь быть уверен в будущем. Отдаешь ли ты себе отчет в том, что будущее может оказаться еще хуже?

Какого черта? Я сам могу определить свое будущее.

Уверен ли ты в этом, человек?

Да, я могу, конечно, вернуться и дождаться мнемоника. Но даже если он сотрет мне воспоминания о силе, останется много другого. Только что я убедился в этом. Это не выход.

А выход ли призывать сейчас абсолютную силу?

Довольно! Мне надоело это. Я не изменю свое решение хотя бы потому, что уже прошел больше половины пути. Не в моих привычках останавливаться на полдороги.

Все в твоих руках, человек. Ты действительно хочешь это сделать?

Да. Я хочу.

Ты сделал свой выбор. Твое будущее – перед тобой.

Внезапно звездное небо над головой исчезает, и я вижу на его месте черный коридор. Он начинается здесь, я вижу, как его непроницаемые стены контрастируют с окружающей обстановкой. Путь, ведущий к абсолютной силе.

Пускай же он приведет меня к ней!

Имя – Ихер.

Фамилия – Чамен.

Место – Вселенная.

Вновь лечу вперед. Картина кажется уже знакомой. За исключением одного: я не вижу блеска палки, которая раньше меня вела.

Наверное, это справедливо. В начале пути меня нужно было вести. Но последнюю часть я должен пройти сам.

Да. Сейчас я свободнее, чем был в том отрезке коридора. И все же моя свобода ограничена его стенами.

Я сам создал себе это ограничение. Справедливость не нарушена.

Во всем теле легкость. Но полного ощущения невесомости нет. Движение направленное. Масса сосредоточена вдоль центральной оси моего тела. Как молния пронзает небеса, так и я движусь по коридору силы.

Почему бы и мне не двигаться так же быстро, как молнии?

Пару взмахов руками – и скорость увеличивается. Это только кажется, что здесь абсолютный вакуум. Но я могу отталкиваться от силы. Часть силы остается позади меня. Значит ли это, что я сильнее этой части?

Может быть. Но никто никогда не был сильнее абсолютной силы.

Сопротивления нет. Сила помогает моему движению.

Она помогает мне, значит – она не отвергает меня. Сила принимает меня!

Какое счастье – знать, что сила принимает меня!

Я – единственный человек во Вселенной, который может так говорить. Потому что избранным может быть только один.

Ничто больше не может дать мне такого ощущения. Только абсолютная сила. Какая глупость, что я хотел от нее отказаться!

Да, я свободен. Я пройду этот коридор – и стану неограниченным. Прошлое пускай остается в прошлом. Будущее – за мной!

Быстрее, еще быстрее!

Скорость моего движения уже достаточно большая. Прохожу поворот и врезаюсь в черную стену. Стена упругая, она отталкивает меня, и я мчусь дальше.

Вперед, навстречу абсолютной силе!

Махать руками становится бессмысленным. Ведь не эти взмахи являются причиной скорости моего движения. Скорее наоборот, сейчас они тормозят его. Просто я все больше вхожу в гармонию с силой. Сила принимает меня.

Скоро я сделаю это. Я получу контроль, и тогда все в этом мире будет в моей власти.

Вся Вселенная будет в моей власти!

Вытягиваю руки вперед, и несусь все дальше и дальше. Это не пустой мертвый коридор. Невозможно представить, как его можно принять за вакуум. Это поток, насыщенный поток силы. Волны силы перекатываются через меня. Нужно только умело маневрировать между ними, и можно поддерживать нужную скорость. Ведь они не сопротивляются моему движению. Они помогают мне.

Во всем организме, и снаружи и внутри, одно приятное ощущение. Человек, которому довелось летать по воздуху, может примерно представить себе, что это такое. Но только приблизительно.

Двигаться по потоку силы – во сто раз приятнее. Особенно, будучи единственным, кто может это делать. Особенно, сознавая, что скоро эта сила станет моей, и я сам смогу направлять этот поток.

Потому что я – избранный. И я буду контролировать абсолютную силу.

Эта была безумная идея – вычеркнуть силу из памяти. Только теперь я вижу, чего лишился бы, сделав это. Разве сила была причиной моих несчастий? Нет, она только придала им своеобразную, ни на что не похожую форму.

Пускай Эйнан говорил, что я должен это сделать, если люблю Ильму. Но почему сила должна помешать мне любить ее? Наоборот, чувствуя силу, я буду любить ее гораздо больше. Потому что я стану тем, кем должен был стать.

Да. Я хочу этого. Не понимаю, почему раньше я так упорно это отрицал. Сила может дать мне все. А я хотел из всего оставить себе только маленький кусочек.

Уверен ли ты, человек, что сможешь унести все, пускай даже тебе будет помогать в этом абсолютная сила?

Почему даже здесь и сейчас я не могу избавиться от этих вопросов?

Еще больше увеличить скорость! Чем быстрее, тем лучше. Мне даже не нужно прилагать для этого особенных усилий. Только чуть подумать – и уже движусь быстрее. И никакого ощущения усталости.

Сила на моей стороне. Она поможет мне стать с ней единым целым.

Прохожу новый поворот, врезаюсь в стену, и в очередной раз отталкиваюсь от нее. Чернота пружинит, словно резина. Чернота… но она не имеет ничего общего с той, другой чернотой.

Действительно ли это так, или ты только хочешь убедить в этом себя?

Скорость слегка упала, но для меня не составляет труда ее набрать. Ведь ничто не мешает мне сделать это. И я снова несусь по коридору, чтобы достигнуть в его конце своей самой главной цели.

Вот так и еще кто-то движется по коридору, отталкивается от стен, и сила тоже не препятствует ему, а, наоборот, помогает, так же как и мне. И когда-нибудь он догонит меня…

Откуда ты все это взял? Ты ведь знаешь, никого другого здесь просто не может быть. Потому что ты – избранный. А избранным может быть только один.

Но все-таки я ощущаю его. Он находится позади меня, но он идет в том же направлении.

Ощущаешь?!..

Этого не может быть! Разве я сделал что-то не так? Разве у него была возможность проникнуть сюда? Нет. Я должен был это заметить. Кто бы это ни был, он мог проскочить сюда только вместе со мной. Рядом со мной. Иначе он был бы в момент раздавлен силой.

Но я входил в коридор один. Я это помню.

Можешь ли ты поклясться в этом?

Может быть, мне это только показалось. Может быть, я оглянусь, и там, сзади, ничего не будет.

Но я не имею права оглядываться. Взгляд назад – взгляд в прошлое. А я иду в будущее.

«Не рассчитавшись с прошлым, ты не можешь быть уверен в будущем.»

Не значит ли это, что оно вернулось за мной из моего же прошлого?

Глупости. На такое не способна даже абсолютная сила.

Откуда ты можешь знать, на что она способна?

Какая теперь разница, откуда оно пришло? Что бы это ни было, я должен быть в конце коридора раньше него.

Быстрее, как можно быстрее.

Что-то мешает мне двигаться. Неужели я начинаю уставать? Нет, только не сейчас, сейчас я должен собрать все ресурсы и рвануть вперед, чтобы опередить это порождение ада.

Сила по-прежнему помогает мне. Да и почему она перестала бы это делать?

Но почему она помогает ему? Разве оно – избранное?

Проношусь через очередной поворот, и бросаю взгляд влево. Я знаю, оно сейчас должно проходить с той стороны. Знаю, хотя и не понимаю, почему.

На фоне стены проступает черная тень. Чернота на черноте. Но оттенок этой тени нельзя спутать ни с чем. Я знаю это. Кому, как не мне, это знать.

Существовало оно до этого или нет, теперь не важно. Я знаю, что оно здесь, я вижу его, и я не имею права дать ему дойти до конца.

«Кто ты?»

«Разве ты не знаешь этого?»

«Я хочу услышать ответ от тебя.»

«Ты его уже слышал.»

«Что-то не припоминаю.»

«Напряги свою память.»

«Не получается.»

«Не могу тебе в этом помочь.»

«У тебя есть имя?»

«Да. А у тебя?»

«Мое тебе известно.»

«Тебе также известно мое.»

Разговор успокаивает меня – не столько его содержание, сколько сам факт, что я говорю с ним. Благодаря этому чувство страха отходит на второй план. Вместо него возникает какой-то азарт. Я знаю, что должен быть первым на финише. Как бы там ни было, я первым должен пройти через границу коридора. Даже миллионной доли секунды может быть для меня достаточно, чтобы перекрыть выход и не выпустить его наружу.

Увеличиваю скорость, но оно не отстает от меня. Хотя по-прежнему держится чуть позади.

«Как ты сюда попал?»

«А ты?»

«Я не люблю, когда мне отвечают вопросом на вопрос.»

«Как хочешь. Ха-ха-ха!»

На его смех вдруг отзывается раскатистое эхо, которое многократно повторяет это «ха!» с обоих сторон коридора. И с этого момента уже каждая фраза сопровождается эхом.

«Ты – часть абсолютной силы?»

«Мы все – части абсолютной силы.»

«Но ты – ее самая темная и худшая часть.»

«Уверен ли ты в этом, человек?»

Эта фраза раздражает меня. Она слишком напоминает мне мои собственные размышления, разговоры с самим собой, и даже интонация, с которой это было сказано, и сам голос… Не был ли это мой голос? Нет, это глупости, я помню его голос – мрачный, слегка торжественный. Но все-таки сейчас – не было ли это произнесено моим голосом?

Что за глупости, я не могу вспомнить то, что произошло несколько секунд назад.

«Это от того, человек, что ты не хочешь признавать очевидные факты.»

Это была моя мысль, или оно произнесло ее?

Проклятье, оно идет почти рядом со мной, вижу черную тень на фоне левой стены. Кого больше отвлекает этот разговор – меня или его? Я не должен этого допускать.

Сохраняй контроль, человек!

Врезаюсь в стену – и боль пронзает мой бок, словно стена находится под напряжением. Боль мешает мне держать скорость, она возрастает, когда я пытаюсь ее увеличить.

Но мне придется это терпеть. Последствия будут гораздо хуже.

Неужели сила уже на его стороне? Но разве она может отдать ему предпочтение передо мной?

«Что, человек, тебе стало труднее?»

«Поиздевайся, если хочешь, тебе недолго осталось это делать.»

«Почему ты думаешь, что тебе это удастся?»

«Потому что ты не выйдешь отсюда.»

«Ты ошибаешься. Мы выйдем отсюда вместе.»

Странно, что оно не претендует на то, чтобы быть единственным. Оно хочет выйти вместе со мной. Почему? Почему оно хочет разделить со мной власть над абсолютной силой? Ведь потом оно наверняка сделает все, чтобы уничтожить меня!

По крайней мере, это значит, что моей жизни ничто не угрожает.

Что за чушь! Ты ведь знаешь, что такой вариант тебя не устроит. Ты должен быть единственным, а оно никогда не должно покинуть пределы этого коридора. Иначе все повторится снова. Быстрее, человек, не теряй скорость!

Какое напряжение в голове! Неужели мой мозг участвует в ведении этой гонки? Впрочем, сила ведь взаимодействует со мной через голову. Но почему такое давление именно сейчас?

«Кем бы ты ни было, уходи отсюда.»

«Я не могу уйти.»

«Не „не хочу“? Именно „не могу“?»

«Верно. Ты ведь не уйдешь отсюда.»

«Не уйду.»

«Поэтому не уйду и я.»

«А если бы я ушел, ты ушел бы тоже?»

«А как ты думаешь?»

«Почему бы тебе не ответить самому?»

«Я не люблю отвечать на вопросы, ответ на которые и так известен.»

Неужели это действительно так? И если я откажусь сейчас от абсолютной силы, поверну назад по коридору, то оно исчезнет так же, как и появилось? Ведь подсознательно ты думаешь, что это так, ты считаешь, что это, возможно, был бы выход.

Но оно может обманывать меня, а если оно единственное получит контроль над абсолютной силой, то никто его не остановит. По крайней мере, я буду не способен это сделать.

Да и что значит – отказаться от силы сейчас, когда путь уже близится к концу? Ведь я всю жизнь буду проклинать себя за это!

А не будешь ли ты себя проклинать, если оно вновь опередит тебя, как сделало это однажды?

Коридор поворачивает влево, и в этот момент оно на миг оказывается впереди меня. Черная, абсолютно непрозрачная тень. Не вакуум, и не просто отсутствие света. Доля секунды – и я уже снова обошел его.

Проклятье! Словно удар молота. По телу будто провели теркой для продуктов. Хочу увеличить скорость, и тут перед глазами начинает мутиться, в желудке чувствую тошноту. Прекращаю попытку, и ощущение более-менее нормальное. По сравнению с тем, что было, а не с действительно нормальным.

Неужели это предел? А для него?

«Нам не так уж много осталось до конца.»

«Вот именно – до твоего конца.»

«Ошибаешься, человек!»

«Я не пропущу тебя.»

«Ты не сможешь. Тебе уже сейчас трудно.»

Глубокое подсознательное ощущение, что оно говорит правду. От этого к горлу подкатывает злоба, если бы это был человек, я кинулся бы на него с кулаками и избил до смерти. Но что я могу сделать с этой черной тенью?

Я мог бы попытаться обрушить на него силу и испепелить. Но для этого нужно подготовиться. Если бы я даже это сделал, то истратил бы на удар силу, которая необходима мне сейчас для поддержания скорости. И я бы потерял эту скорость, и если бы удар оказался недействительным, оно тут же опередило бы меня. Нет, это не выход. Единственная возможность – это выиграть в гонке.

Хочется взмахнуть руками, чтобы двигаться быстрее, но знаю, что теперь это скорее помешает, чем поможет. Абсолютная сила, почему ты не поддерживаешь меня сейчас? Неужели ты отвергаешь меня? Несмотря на то, что я – избранный?

Черная тень движется рядом со мной, бок о бок.

«Человек, ты проигрываешь.»

«Я еще отыграюсь!»

«Поговорить тебе никто не запрещает.»

«Уж во всяком случае, не ты будешь мне указывать.»

«Я на это и не претендую.»

«Заткнись, ты мне надоел!»

«А ты сам себе не надоел?»

Понимаю, что с ним бесполезно спорить. Оно чувствует свое превосходство надо мной. Потому что оно полно сил. А я устал, и каждое движение причиняет боль.

Сила, неужели ты предпочла меня ему? Нет, я докажу, что это неправильно!

Рвусь вперед, игнорируя все – звон и повторяющиеся удары в голове, мутную картину перед глазами, тошноту, слабость в руках и ногах, почти отсутствие возможности дышать (а надо ли было мне раньше дышать?) Несусь, как сумасшедший, на грани потери сознания. Любой ценой обогнать, обойти его, вырваться вперед, а там будь что будет, потом можно упасть и лежать сколько угодно, лишь бы оно не пересекло границу коридора.

Бьюсь об стену, и теряю координацию. Нет, нельзя! Если я его обошел, то я не имею права дать ему сейчас возможность догнать. Не сбавлять темп! Делаю рывок, но тело не слушается меня. Руки и ноги беспомощно висят, они движутся по инерции. Приказ головы не доходит до точки назначения, да и сам он звучит как-то вяло.

Вот что значит – использовать только свои внутренние ресурсы, не имея возможности опереться на силу. Но почему сила лишила меня такой возможности?

Оно летит вместе со мной. Оно не отстает от меня, но и не опережает. Оно уверено в себе.

«Смотри туда, человек!»

Ход сворачивает вниз, я следую за поворотом, и смотрю перед собой. Вот он, выход! Вижу четко очерченный круг, на котором обрываются стены коридора. А дальше – звездное небо, напоминающее то, что я видел на поляне с деревьями. И все-таки это другое место. Это – средоточие абсолютной силы. Пускай я и не могу видеть ее.

«Разве это не прекрасно?»

Хочу ответить – было бы гораздо прекраснее, если бы тебя не было рядом. Но даже разговор требует сейчас от меня дополнительных усилий. А я не хочу их тратить. Хочу вложить их все в последний рывок.

Сила, если ты не отвергаешь меня, помоги же мне сейчас!

Отталкиваюсь от линий, которые пронизывают коридор, и яростно тянусь вперед. Что-то рвется внутри меня, боль пронзает все насквозь, но я не придаю этому значения. Слышу треск, возможно костей, но не сознаю этого, если все закончится так как надо, я потом смогу восстановить себя с помощью силы. Не вижу ничего, много пятен, черных, серых, красных и других оттенков, но это не передо мной – это мозг перестал контролировать зрение. В ушах визг, давящий, пронзающий насквозь.

Чувствую удар, сопротивляюсь, стараюсь пробиться. Еще один удар, и я утрачиваю чувство направления. Бьюсь обо что-то, проталкиваюсь и не могу протолкнуться. Я один в борьбе со всей Вселенной. Именно эти слова, наверное, лучше всего характеризуют мое состояние. Расскажу как-нибудь Тейгу, как я боролся со Вселенной, пускай не задается своими историями.

Что-то сжимает меня со всех сторон, словно я попал под пресс. Ломлюсь в одну сторону, в другую, и ничего не получается. Ловлю себя на том, что уже на знаю, туда ли я вообще движусь.

Если сейчас я даже первым пересеку черту, я все равно буду не в состоянии перекрыть выход из коридора. Вот так! Выиграть гонку – еще не все. Нужно не просто быть первым – нужно быть единственным. Иначе все бессмысленно.

И в этот миг чувства возвращаются ко мне, и я вижу, что выход сбоку от меня, а дальше масса звезд, и они не стоят, как на обычном звездном небе, а движутся, движутся в разные стороны. А я завис перед самым выходом и беспомощно – иначе не назовешь – барахтаюсь из стороны в сторону.

Инстинктивно, без всяких мыслей, делаю стремительное движение в сторону космоса.

«Чем бороться с самим собой, лучше бы насладился видом прекрасного зрелища – центра Вселенной», – доносится сбоку голос черной тени, и мы одновременно пересекаем черту.

Звезды проносятся мимо меня со всех сторон, и я по инерции продолжаю падать вниз, мимо них и мимо окружающей меня повсюду силы.

Абсолютной силы…

Имя – Ихер.

Фамилия – Чамен.

Место – центр Вселенной.

…

«Посмотри вниз. Что ты видишь там, под собой?

Видишь ли ты стены этих домов, которые некогда стояли, и казалось, будут стоять вечно?

Видишь ли ты улицы, заваленные трупами людей и животных? И груды камней на каждом шагу?

Видишь ли болото крови, грязи, дерева, металла, искромсанных остатков палаток, домиков и некогда живых существ, что раньше называлось рыночной площадью?

Видишь ли развалины замка, неприступного для огромных армий, и его собственную армию, погребенную под этими развалинами?

Помнишь ли ты, что было здесь раньше?

Помнишь ли красивый, процветающий город?

Помнишь ли уютные дома и их приветливых жителей?

Помнишь ли шумные многолюдные улицы, широкие и узкие, с красивыми постройками разных эпох?

Помнишь ли многоликую рыночную площадь, где можно было найти все, что только душа пожелает?

Помнишь ли замок с его властным правителем, и армию, способную защищать город от любых атак, но неспособную противостоять тому, что случилось на этот раз?

Ты спросишь – кто виноват во всем этом? Кто разрушил город?

Так знай – никто не виноват в этом так, как ты!

Ты скажешь – неправда! Я не разрушал город!

Возможно, это так. Но разве не ты избранный, имеющий доступ к абсолютной силе?

Ты человек, и ты спишь по ночам. Знаешь ли ты, что в это время делает абсолютная сила? Ведь она навсегда связана с тобой, потому что ты – избранный.

Если ты видишь во сне, как преследуешь своего врага, можешь быть уверен, что к утру этот враг будет мертв. Потому что абсолютная сила не спит.

Если ты видишь во сне разрушение города, можешь быть уверен, что к утру этот город будет стерт с лица земли.

Абсолютная сила лежит в основе Вселенной. Она и есть Вселенная.

Если ты имеешь доступ к тому, что влияет на ход жизни во всей Вселенной – есть ли у тебя право сказать, что не имеешь никакого отношения к происходящему?

Когда в твоих руках абсолютная сила, ты отвечаешь за все, что случается в этом мире. Помни об этом.

Даже в том, что в ночной час в неизвестном тебе уголке кошка съедает мышь, есть доля твоей вины.

Знай же, что если хочешь владеть абсолютной силой, будь уверен, что ты сможешь ей владеть.

Будь уверен в том, что однажды жертвой этой силы не станет близкий тебе человек, а ты будешь долго гадать, почему. И так и не вспомнишь о том, что однажды этот человек случайно наступил тебе на ногу.

Сохраняй контроль над абсолютной силой, в каждый миг, когда она находится в твоих руках. Иначе она обернется к тебе другой своей стороной.

Потому что абсолютная сила сильнее всего, что существует в этом мире. Ты не можешь быть сильнее ее – так будь же мудрее!

Человек, что бы ты ни делал – будь уверен в том, что ты поступаешь правильно!»

 

VIII. Будущее.

Пустота. Пустота и чернота. Есть случаи, когда между этими двумя понятиями нет никакой разницы. Сейчас именно такой.

Я завис в пустоте, и куда я ни повернусь – везде она, ничем не нарушаемая, со всех сторон, насколько можно видеть.

Тихо, ни звука. Да и какие звуки могут быть в пустоте? Ведь это именно то, что обычно называют понятием «абсолютный вакуум», только те, кто употребляет это слово, часто сами не знают, что оно такое. Я знаю.

Никаких ощущений. Я забыл, что такое нервы и органы чувств. Что здесь можно чувствовать? Мыслей нет, думать не о чем. Состояние полного блаженства. Нет мира, нет Вселенной. Только я – и черная пустота.

Но вдруг равновесие начинает нарушаться. Среди черноты всплывают серые, более светлые пятна. Они движутся из стороны в сторону, меняют форму, сливаются и увеличиваются. Что это? Зачем это? Я не хочу! Мне было так хорошо, меня ничто не беспокоило.

Кроме черного, начинают проявляться и другие цвета, особенно красный. Красный – значит свет. Откуда здесь свет – здесь, в царстве тьмы? Серый все больше светлеет, постепенно приближаясь к белому. Почему меня хотят лишить покоя?

Да, покоя уже нет. Я куда-то двигаюсь. Не я сам – меня несет поток мимо этих разноцветных огней. Несет вперед, а там впереди… там свет! Настоящий свет, источник света, который порождает все эти изменения.

Остановите движение, я не выдержу этого. Я не хочу покидать это место. Не хочу! Здесь было так хорошо, ничто не раздражало меня, никакие ненужные ощущения не беспокоили, а теперь меня хотят этого лишить. Не хочу!

А свет все ближе и ближе, все ярче и ярче, и чем ближе, тем быстрее я несусь к нему. Пятна вокруг складываются в причудливые картины, но прежде чем я успеваю определить, на что они похожи, они уже остаются позади и сменяются новыми образами. Но среди всего выделяется источник света. Помогите! Я не выдержу этого! Я просто сгорю!

Свет уже заслоняет собой все, что еще было в этом месте. Красный по краям, к центру он переходит в ослепительно белый, и меня несет именно туда, к этому белому сиянию.

Нет! Это конец! Это смерть! Свет убьет меня!

Удар молнии. Я вхожу в свет, и он входит в меня. Отныне мы будем одним целым, если вообще будем.

Что-то заставляет меня открыть глаза.

Комната с белыми стенами. Сейчас стены кажутся яркими, просто ослепительными. Должно быть, утро, свет солнца падает через окно и отражается от стен прямо мне в глаза. Нет, это невозможно, я этого не выдержу!

– Ильма, пожалуйста, закрой шторы, этот свет меня убьет!

Ильма появляется в поле моего зрения и откликается немедленно:

– Ихер! Наконец-то, ты очнулся! Я знала, что это произойдет! Мне говорили, могут пройти годы, а я верила, что это будет не так, что еще чуть-чуть, и ты придешь в себя. Я даже помолилась нашим древесным богам, никогда в них особенно не верила – а все-таки помолилась, и вот, видишь…

Тут Ильма спохватывается:

– Ты попросил закрыть шторы? Хорошо, я сейчас.

Вот, теперь нет этого сияния, просто нормальный, слегка приглушенный свет. Так намного лучше.

Ильма садится на стул рядом с моей постелью. У нее сейчас усталый, вид, лицо неестественно побелевшее, воспаленные глаза – несомненно, это последствия часов, проведенных у моей постели. Она наклоняется ко мне, наверное, хочет поцеловать или приласкать, но вдруг спохватывается, отодвигает руки и просто смотрит мне в глаза. Я знаю – она боится причинить мне боль.

– Ихер, как ты? У тебя ничего не болит?

– Нет, у меня ничего не болит, только слабость во всем теле. Почти ничего не чувствую.

– Неужели? А так? – Ильма осторожно прикасается рукой к моей щеке.

– Так? Да, это я чувствую. Так хорошо.

Она все-таки решается, наклоняется и целует меня, а потом продолжает гладить, осторожно, нежно, боясь вызвать раздражение нервов моего истощенного организма. Я начинаю вновь чувствовать себя человеком, но сил явно недостаточно, чтобы проявить ответную реакцию.

Значит, это произошло на самом деле. Несмотря ни на что, я все-таки нарушил обещание. И я освободил абсолютную силу – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Да, это сделал я – Ихер Чамен, некогда галактический странник, ныне король Кариэмы.

Я должен быть наказан за то, что я сделал. Такое не может пройти безнаказанным. Ведь никто сейчас не рискнет сказать, к чему это может привести. А я знал, к чему это привело однажды, когда пошел на это. А Ильма и не думает ни о каком наказании, она боится за меня, она заботится о моей жизни. Что я принес ей взамен? Ведь последствия не заставят себя долго ждать…

Но все это потом, когда я почувствую в себе достаточно сил, чтобы встать и ходить, и делать все то, что может делать нормальный человек. И гораздо больше…

– И сколько времени, любимая, я вот так лежу?

Ильма вдруг посмотрела на меня слегка удивленно, словно только сейчас поняла, что есть вещи, которые я еще не знаю, хотя они относятся непосредственно ко мне. Но я знаю, что она скажет то, что я хочу услышать, то есть правду, она не станет скрывать ее от меня.

– Сегодня пошел восьмой день.

– Восьмой день? Неужели столько времени…

– Врач сказал, у тебя что-то вроде летаргического сна. Почти все органы отключены, можно подумать, что человек мертв, только настоящий специалист видит, что на самом дел он еще жив. Он сказал, никто не знает, когда ты проснешься. Может пройти много времени, много лет… А прошло всего восемь дней! Потому что я верила!

– Конечно, моя королева, иначе и быть не могло. Восемь дней? Ты знаешь, а ведь я хочу кушать!

– Правда?! – лицо Ильмы буквально засияло.

– А как ты думаешь – восемь дней пролежать без еды?

– Хочешь, я сама тебе приготовлю?

– Буду очень рад, давно не удостаивался такой чести. Только что-нибудь попроще, какой-нибудь суп…

– Хорошо. Тогда я пойду?

– Иди. И не бойся, со мной уже ничего не случится.

Ильма подходит к двери. Сейчас она откроет ее, а оттуда хлестнет волна, и потечет поток мерзкой черноты. И оно накроет ее с головой, и никто уже не сможет ничего сделать.

– Ильма!

– Что, Ихер?

Что за бред, в самом деле? Ты ведь знаешь, сейчас ни тебе, ни ей нечего бояться. Пока еще нечего…

– Сам не пойму. Я вдруг испугался, что ты сейчас выйдешь и больше не вернешься.

– Что за глупости? Конечно, я вернусь, только приготовлю тебе суп.

– Ну, подойди сюда, посиди еще немного возле меня.

Ильма вновь садится на стул. Она смотрит мне в глаза, словно все пытается понять, что меня беспокоит, и не находит ответа. Потом поправляет мне волосы, слегка приоткрывает одеяло и другой рукой проводит по моей груди. Я ничего не говорю, и она молчит, разговор сейчас неуместен, мы понимаем друг друга без слов.

Но я обязательно должен выяснить этот вопрос. Пока не узнаю правду, я действительно не смогу успокоиться.

– Ильма, скажи мне одну вещь… Когда вы нашли меня там, в кабинете… Только не надо пересказывать, как это было, я и сам примерно представляю. Меня интересует вот что: там была книга с кристаллом на обложке?

– Нет, я не помню кристалла… – немного задумавшись, отвечает Ильма.

– Пожалуйста, вспомни, это очень важно. Я говорю не о фальшивке, которую обычно ношу, а о НАСТОЯЩЕМ кристалле. Он должен был быть там, на книге.

– Я могла не обратить внимание на книгу, но, мне кажется, кристалл я заметила бы. Хотя я тогда перепугалась, думала только о тебе, а насчет кристалла… Спроси Эдорго, он тоже там был, он тебе точно скажет.

– Ладно, я потом поговорю с Эдорго.

Небольшая пауза, и я знаю, что Ильма хочет задать мне вопрос. Я даже знаю, какой.

– Ихер, этот кристалл, он как-то связан с силой, так ты это называешь?

– Да, именно с силой.

– Тогда, я думаю, он никуда не пропал, и ты его найдешь.

– Конечно, я его найду. Куда он может пропасть в этом дворце?

– Действительно, куда ему пропадать? Ихер, ты тогда хотел со мной поговорить насчет этой силы, но один раз я не захотела, а другой… Ильма не знает, каким словом назвать тот разговор, который произошел после истории с картиной.

Откуда она знает, что я хотел поговорить именно о силе?

– Ильма, если ты хочешь, я тебе все расскажу. Вот завтра я встану на ноги, и тогда мы поговорим обо всем. Хорошо?

– Ты собираешься уже завтра вставать?

– Увидишь, что так и будет.

Возможно, это произойдет даже сегодня вечером. Это нетрудно – пополнить с помощью абсолютной силы свои ресурсы, при условии, что мне не придется их на что-нибудь тратить. Когда человек использует свою часть силы, он должен каждый раз давать что-то взамен, и потом чувствует слабость. Но с абсолютной силой ты словно подключен к источнику энергии. Бери, сколько хочешь.

Если только ты единственный, кто может оттуда брать…

– Ну ладно, иди, приготовь мне поесть.

– Как вам будет угодно, мастер.

– Да, и скажи Тейгу, пускай он зайдет ко мне.

На лице Ильмы – недоуменное выражение:

– Откуда ты знаешь, что Тейг здесь?

И вправду – откуда я это знаю? Ведь я не слышал ни одного упоминания его имени. И все-таки я ощутил его присутствие во дворце. Сила дала мне это ощущение, которое я еще до конца не осознаю. Точно также я почувствовал, что Ильма находится в комнате, хотя еще не видел ее.

– Вообще-то, Тейг обещал приехать через две недели… Не знаю, почему я подумал о нем.

Вижу, что Ильма не успокоилась, но она никогда не переспрашивает, если видит, что мне не очень хочется объяснять.

– Когда это все случилось, я так перепугалась и связалась с Тейгом, может, он знает, почему это все. Он ничего не знал, но все равно приехал… А, я знаю – ты не спал! Ты только притворился, а сам подслушивал наши разговоры. Хитрец!

– Точно, я хитрец. Ну ладно, иди.

Ильма скрывается за дверью, и я остаюсь один. То, что Тейг здесь это хорошо. Мне нужно будет посоветоваться с другом, что делать дальше. Ситуация слишком сложна, я сам все запутал. Одно ясно – теперь все не может оставаться так, как было раньше. Хотя пока для этого вроде бы нет никаких явных причин.

Дверь распахивается, и в комнату проходит Тейг. Он в простой домашней одежде – уже не первый день во дворце, какой смысл все время быть при параде, это не в его привычках.

– Я помню, Ихер, в прошлый раз у тебя тоже был неважный вид, но все же лучше, чем сейчас.

Как это на него похоже!

– Тейг, за что я тебя всегда любил, так это за то, что ты всегда говоришь правду в глаза. Ну, рассказывай, как там у вас в «Кунвольде».

– У нас в «Кунвольде» все в порядке, – говорит Тейг, присаживаясь на стул. – Полным ходом занимаемся подготовкой экспедиции. Правда, мне приходится руководить этим делом отсюда, вместо того чтобы проводить все на месте. И тем не менее, через две недели все будет готово.

– А как насчет меня?

– Вообще-то, я уже думал, на тебя можно не рассчитывать.

– Вот как? Уже списал меня со счетов? Неужели я так плох?

– Ладно, Ихер, не притворяйся, если человек лежит и неизвестно когда проснется, что тут можно подумать? А местечко для тебя я все-таки приберег, на всякий случай.

– За это спасибо! Вот увидишь, завтра я буду на ногах, а через две недели я уже и тебя смогу побороть.

– Ну-ну, не задавайся!

– Посмотришь, посмотришь!

– Ладно, с королевскими особами спорить бесполезно.

– Вот что, Тейг. Я не стал спрашивать об этом Ильму, не хотелось ей напоминать, но она должна была тебе рассказать. На следующий день после того, как это случилось, сюда должен был прибыть мнемоник. Он был?

Хитрая улыбка на лице Тейга:

– Ты еще объяснишь мне, зачем тебе понадобился мнемоник!

– Хорошо, потом объясню. А пока расскажи.

– Мнемоник прибыл к полудню. Хотел пройти прямо к тебе, но ничего не получилось. Ильма, конечно, удивилась, спрашивала, что он тут делает. Он объяснил – прибыл по вызову, причины не знает, у них полагается спрашивать о таких вещах уже на месте. Она говорит – теперь ему понадобиться скорее другой врач, чем специалист по памяти. Он сказал: как хотите, но за вызов все равно придется платить, а раз уж я здесь, давайте посмотрю, может быть, я как раз и смогу помочь, такие случаи бывали. Ильма его провела, он подключил свой аппарат, смотрел-смотрел, потом говорит: ничего не понимаю! У него какая-то странная структура памяти, направления связей совсем необычные, да еще и все это чем-то заблокировано. Я могу попробовать, но боюсь, вместо того чтобы помочь, разрушить все, и тогда ему уже ничто больше не поможет. Этот случай уникальный, я даже не знаю, что тут можно сделать.

– Он именно так и сказал?

– Я передаю тебе со слов Ильмы, это она с ним говорила, а не я. Можешь спросить ее, а если хочешь, свяжись с хайламским мнемоцентром, и он лично все тебе расскажет.

Выходит, это было бесполезно? Абсолютная сила изменила меня, и я в самом деле не такой как все. Можно ли меня называть человеком в обычном смысле этого слова?

Но, скорее всего, дело не столько в моем вызове абсолютной силы. Мой организм претерпел изменения еще раньше, еще во время прошлых взаимодействий с силой, он менялся постепенно, но все больше и больше. Ведь все эти ощущения, чувство линий силы, сидит глубоко внутри меня, на подсознательном уровне. Значит, это уже давно стало частью меня, частью моего организма, такой же, как зрение или слух.

Но тогда выходит, никакого выбора и не было? Если бы мне в тот вечер не стукнуло в голову освободить силу, я дождался бы мнемоника, он сказал бы, что ничем не может помочь, и я все равно сделал бы то, что сделал? Да, но тогда я сделал бы это с чистой совестью, потому что это был бы единственный выход. Но в моей сознании выбор все-таки существовал, и я выбрал силу, выбрал ее сознательно… потому что хотел этого? Потому что моя проблема была в том, что я ее отверг?

Так или иначе, я нарушил свое самое главное обещание, и скоро мне придется расплатиться за это. Как в первый раз…

Скоро!

– Тейг, еще один вопрос. За все время, что ты здесь был, тебе не попадался на глаза кристалл?

– Кристалл? Тот, который ты обычно носишь вот здесь? – Тейг показал, где именно «здесь».

– Нет, настоящий, который был спрятан.

– Нет, ни разу.

– Спрошу иначе, это очень важно. Возможно, ты слышал, как кто-то говорил об этом кристалле. Может быть, Эдорго…

– Ихер, я вижу, что для тебя это важно. Когда я хочу обмануть, я это делаю, только не с моим лучшим другом. Один раз Ильма заметила, что твоего кристалла – подделки – нет на месте. Она спросила Эдорго, не знает ли он, где камень. Эдорго припомнил, что когда ты вышел с ним на связь и попросил не беспокоить, он был на тебе, должно быть, ты куда-то его припрятал. Вот и все, ничего другого я не помню.

Ирония судьбы – Эдорго видел тогда меня с настоящим кристаллом и, конечно, не успел заметить разницы. Они ищут подделку, которая преспокойно лежит сейчас в тайнике, а настоящий… Это немедленно нужно выяснить!

– Ихер, можно тебя спросить?

– Да! – говорю я, и это ответ на вопрос, который еще не был произнесен.

– Ты сказал это так, будто я уже задал вопрос.

– Ты хотел спросить: то, что произошло, следствие того, что я освободил силу? Или я этого не делал? Да, я это сделал!

– Черт тебя возьми! Это сила помогла тебе узнать вопрос?

– Именно, Тейг. Точно так же, как она дала мне знать, что ты во дворце.

– Ты можешь читать мысли?

– Могу, если сделаю направленный контакт. Но сейчас получилось непроизвольно.

– Это потрясающе! Я почти никогда не видел, как ты ее используешь.

– Видел и довольно часто, только ты этого не замечал. Тейг, можешь оказать мне одну услугу?

– Пожалуйста.

– Мне нужно какое-то время побыть одному. Недолго, минут десять. Если кто-то сюда придет, не пускай его.

– А если Ильма?

– Попробуй задержать ее, поговори о чем-нибудь. Ты ведь умеешь делать такие вещи. Всего десять минут.

– Это связано с силой? Или с кристаллом?

– Да, ты прав.

– Так с чем именно?

– Не важно. Иди, покарауль немного.

– Как скажешь.

Тейг покидает комнату. Теперь у меня есть десять минут, и за это время я должен получить однозначный ответ на свой вопрос.

Направляю взгляд на дверь. На одну точку сверху на двери. Нужно зафиксировать его там, четко выдержать концентрацию. Это не так сложно, когда мне помогает абсолютная сила. Я могу испытать ее в действии.

Теперь смещаю точку зрения, для проверки перевожу ее в другой угол. Все нормально. Вижу ту же самую точку, но с другой стороны комнаты. Забавно.

Приближаю взгляд к двери, смотрю на нее почти в упор, вижу переплетение древесных линий. Это легко, у меня это получается. И не требуется никаких усилий, несмотря на мое слабое состояние.

Не могу удержаться от соблазна посмотреть на свое тело. Это немного неприятное зрелище, разглядывать себя со стороны – все равно что лицезреть труп в морге. Тело лежит неподвижно. Взгляд пустой, его как будто вообще нет, он направлен в никуда. Лицо окаменело, действительно – почти труп. Не стоит Ильме видеть меня таким.

Осторожно подвожу взгляд к стене и прохожу сквозь нее. На секунду мне предстает внутренняя структура камня, и вот я уже в коридоре. Тейг неторопливо прохаживается из в стороны в сторону. Никто, похоже, не выказывает особого желания пройти ко мне в комнату. Он понятия не имеет, что я сейчас за ним наблюдаю. Если бы захотел, мог бы подать ему какой-нибудь знак, но мне сейчас не до этого.

Поднимаюсь к потолку и проникаю сквозь него – этажом выше. Мой кабинет находится на третьем этаже.

Двигаюсь по коридору. Можно было бы выбрать более короткий путь, прямо сквозь стены, но так для человека привычнее – люди не созданы для того, чтобы ходить через стены и по воздуху. К тому же, здесь взгляд цепляется за знакомые ориентиры.

Возле лестницы заворачиваю, и сталкиваясь с идущим навстречу охранником, совершающим обход. Мой взгляд проходит в двух сантиметрах от его головы. Он ничего не замечает. Да и что он может заметить?

А вот и дверь в кабинет. На двери новый замок – старый пришлось взломать, когда ломились туда, а я лежал без сознания. Я уже внутри. Здесь ничего не изменилось за время моего отсутствия. Только кресло повернуто немного иначе – меня ведь надо было оттуда вытаскивать.

Естественно, на столе нет ни книги, ни палки, ни кристалла. Ничто не намекает на то, что они здесь лежали.

Ничего! Нужно проверить в шкафу.

Нет. Здесь внутри сразу бросается в глаза пустота на том месте, где раньше стояла эта книга. Никто не то что не ставил ее на место, но даже не заглядывал вовнутрь. Ведь я закрыл его, когда вытащил оба артефакта. С чего бы вдруг кто-то стал лазить по моим вещам в шкафу? Что они могут знать о книге, и тем более о палке?

Дикая мысль – заглянуть в тайник в стене. Хотя знаю, что ничего там не найду, но все же опускаю взгляд почти до пола и вхожу в стену. Маленькая ниша, и камень лежит точно так, как я его положил. Поддельный камень.

На всякий случай, без всякой надежды, проверяю сейф. Нет, туда, естественно, тоже никто не залазил.

Значит, их наверняка нет здесь, в этой комнате. Ильма не видела эти атрибуты. Судя по всему, Эдорго не видел их тоже, иначе ответ на вопрос Ильмы о подделке был бы другим – ведь он не знает, что их на самом деле два. Думай, Ихер, думай. Прежде, чем они вошли сюда, прошло достаточно времени, чтобы некто смог унести все это с собой.

Некто… ты ведь прекрасно знаешь, кого имеешь в виду.

Нужно прощупать следы, они наверняка здесь есть. Кроме привычных следов Ильмы, Эдорго и Тейга. Проверь линии силы. Что-то должно было остаться, несмотря на то, что прошло восемь дней.

Да, я чувствую нечто чужеродное. Странные направления силы… Смещения в структуре. Они не выглядят свежими. Так и должно быть, скоро они вообще исчезнут.

Вот он, черный след, непрозрачный для силы. Он ведет сюда, к левой стене, если смотреть со стороны окна, как я сейчас смотрю.

Зеркало!

Ведь это так просто! Это же идеальный путь для него! Прийти сюда через зеркало, взять все, что ему нужно, и точно так же уйти обратно. Ведь это элементарно, оно раньше проделывало такие вещи не раз.

Почему я не догадался убрать зеркало, перед тем как приступать к освобождению силы? Хотя бы прикрыть его…

Ты хочешь списать на зеркало свою вину в происходящем? Ведь если бы ты не призвал абсолютную силу, ничего бы не было. Оно не появилось бы, а если даже все-таки допустить, что оно уже существовало, то оно не могло быть таким сильным, какое оно есть сейчас. Это попытка успокоить себя, найти причину своей ошибки в зеркале, где-нибудь еще, но не внутри себя. Способ, к которому часто прибегают преступники, отчаянно доказывающие свою невиновность.

Смотрю в зеркало, и в первый момент картина кажется непривычной. Верно – ведь я не вижу в нем своего отражения. Я сейчас там, внизу, а здесь только мой взгляд, направленный силой. Поэтому я могу целиком видеть шкаф и часть стены, возле которой он стоит.

Но неожиданно в зеркале темнеет. Очертания мебели на глазах расплываются, а сам воздух, кажется, приобретает неприятный черный оттенок. Стены впереди нет, есть темный коридор, уходящий вдаль, и никто не может достоверно сказать, куда выходит другой его конец. Эта чернота до боли знакома мне. Не раз приходилось сталкиваться с ней лицом к лицу, но еще чаще сначала с ней сталкивались другие люди, которых уже давно нет в живых.

И это – здесь, в моем дворце…

Но кто, если не ты, привел его сюда?

А на фоне черного коридора уже проявляется не менее знакомая фигура. Черный плащ, тщательно скрывающий тело, с черным капюшоном на голове. На лицо падает тень, и его невозможно увидеть. Никто не знает, каково настоящее лицо этого создания. Только две точки, два красных глаза, горят на нем, освещая ему путь.

Но я смотрю сейчас не на него самого, а не предмет, который висит на цепочке у него на шее. Который светится на фоне черноты кроваво-алым цветом, более ярким, чем его глаза.

Вот оно – будущее, к которому ты отчаянно стремился!

«Чамен, не хочешь ли ты поздравить меня с возвращением?» – тот же голос, который я слышал в коридоре силы.

«Отдай кристалл, он не принадлежит тебе!»

Нужно сейчас же собрать силу, линии, какие я могу здесь поймать, и вырвать у него артефакт любой ценой!

«Ты не сможешь его забрать, потому что у тебя нет рук.»

Проклятье! Я чувствую линии, но они уходят, ускользают от меня, я пытаюсь их удержать – и не могу. Сила уходит в сторону, она не слушает меня.

«Ты не избранный! Ты не имеешь права его носить!»

«Зато ты избранный.»

«Поэтому отдай его мне!»

Смех доносится мне в ответ, но это смеется не оно. Смех доносится издалека, может быть, с другого конца коридора. Оттуда, где находится другая сторона силы.

«Я ухожу, Чамен. Мы еще встретимся с тобой, не правда ли?»

«Ты не уйдешь! Я не отпущу тебя!»

«До свидания, избранный!»

Оно делает шаг назад, и свет глаз меркнет. Я приближаю взгляд к зеркалу. Я не должен сейчас его упустить, я должен знать, где его логово, чтобы потом достать его оттуда!

Оно берет в руку кристалл, и его свет становится намного ярче. Он бьет мне в глаза, и я теряю из виду черную фигуру. Алое сияние занимает все пространство передо мной. Я теряю координацию, какие-то предметы плывут мимо меня, или я – мимо них, уже не могу разобрать.

Вот так, человек, ты проиграл самое главное сражение, и ты проиграл первое, которое последовало после него. Раньше у него просто был был доступ к абсолютной силе, такой же, как и у меня. Теперь у него есть и все артефакты, связывающие его с ней.

Ты проиграл, Ихер Чамен! Да будет твое имя навеки проклято в истории человеческого рода!

…

Издалека, из другого измерения, доносится голос Ильмы:

– Ну вот, Ихер, я принесла тебе поесть, а ты заснул. Но теперь я вижу, что ты на самом деле спишь, потому что я могу слышать твое дыхание. И сердце твое бьется нормально, а тогда оно тикало еле-еле. Ну ничего, я не буду тебя будить, ты спи, набирайся, сил, они тебе еще понадобятся. А потом проснешься и поешь. И все у нас будет хорошо, вот увидишь. Все будет хорошо!

…

Краткая биография Ихера Чамена:

«Ихер Чамен родился на планете Кариэма. Его родители, хотя и имели знатное происхождение, были людьми небогатыми. Отец был потомком древнего королевского рода, а мать – родом с Укентры. В детстве учителем Чамена был мастер Эйнан Дозгртен, благодаря чему Ихер, кроме всего того, чему обычно учат детей в школе, усвоил много мудрых истин.

Чамен рано покинул родной дом и много путешествовал по галактике, благодаря чему вскоре стал известен как „галактический странник“. Во время одного из своих путешествий он впервые столкнулся с необычными проявлениями того, что позже он стал называть словом „сила“. Примерно тогда же Чамен познакомился с Тейгом Хоруоргом, торговым агентом фирмы „Кунвольд“, который скоро стал его лучшим другом.

Вскоре после этого странника занесло на планету Эльбис, где цивилизация являлась гибридом местных аборигенов и давно забытых колонистов. Вождь одного из племен на тот момент был фактически правителем большей части населения. Здесь Чамен встретил дочь вождя – прекрасную Илимандру, которую полюбил с первого взгляда. Скоро и у Илимандры возникло ответное чувство.

Приближенными старика-вождя и претендентами на его место были Хойдин и Альдеон, из другой ветви того же рода. Хойдин был старшим и потому главным наследником, к тому же вождь некогда пообещал Илимандру ему в жены. Однако он был жесток и властолюбив, готов пойти на любую подлость ради наживы, и народ не любил его и боялся. Альдеон же, будучи честным и порядочным человеком, больше занимался науками и был несведущ в политике и военном искусстве. Скоро Чамен становится близким человеком к вождю и часто дает ему советы, как управлять народом.

По совету Чамена, племя начинает расширять территорию своих владений и скоро оказывается на земле Черных Монстров – генетических мутантов, давних своих противников. В решающем сражении Хойдин предал вождя, надеясь погубить его вместе с Чаменом и самому занять престол. Однако погиб только Альдеон, а армии вождя все-таки удалось одержать победу, хотя и временную. Монстры изгнаны, а предатель Хойдин вскоре пал от руки Чамена.

Ничто не мешает больше счастью Чамена и Илимандры. Когда старик-вождь умер, Ихеру предложили стать новым правителем, но он отказался. Некоторое время влюбленные жили вместе, но вскоре Чамен получил известие о том, что у него есть возможность не только узнать больше о силе, но и, возможно, научиться использовать ее. Заинтересовавшись, Ихер попрощался с Илимандрой и покинул Эльбис.

Скоро Чамен становится одним из многих учеников, которые должны овладеть своей частью силы. В конце обучения один из них может стать избранным, который получит доступ к абсолютной силе. Впрочем, тогда они еще этого не знали.

Когда приходит время, руководитель обучения забирает с собой одного из учеников, Мохеллиана, и обучение прекращается. Разочарованные, остальные ученики разошлись кто куда, сохранив при себе все знания, полученные за прошедшие годы.

Чамен вновь много странствовал по галактике, часто вместе с Тейгом, и вскоре стал довольно богатой и известной личностью, хотя и не имел никакого определенного постоянного занятия и должности. Он собирался уже вернуться к Илимандре, но тут узнал интересную новость. Дело в том, что Мохеллиан не может считаться избранным, так как он не получил атрибут абсолютной силы. Настоящим избранным станет тот, кому будет вручен кристалл.

Многие из бывших учеников возвращаются, чтобы найти своего главного учителя. Чамен посещает его с небольшой группой, и именно ему старик вручает кристалл силы. Отныне он – избранный. Мохеллиан, узнав о такой несправедливости по отношению к нему, убивает старика и забирает у него „Настоящую Истину“ – книгу, являющуюся вторым артефактом, необходимым для освобождения абсолютной силы. Но есть еще и третий артефакт, который сначала надо найти. Получить его может только избранный, все остальные должны погибнуть – так гласит легенда.

Бывшие ученики начинают поиски третьего артефакта, сочетая их с выяснением отношений между собой и особенно с Чаменом – ведь избранным может быть только один – тот, у кого есть кристалл. Чамен неизменно остается победителем, кристалл помогает ему, и сила на его стороне. Соперники погибают, наконец Чамен встречается с Мохеллианом в финальной схватке и убивает его. Получив книгу, вскоре он добирается до третьего артефакта и, не долго думая, освобождает абсолютную силу.

Последствия этого действия проявились тут же. Вместе с силой на свободу выходит нечто черное, неизвестное, не имеющее имени, которого Чамен называет обычно просто словом „оно“. Первые признаки, обычно предшествующие его появлению – это усиливающийся холодный ветер и дрожание земли. Другая его особая черта – использование зеркала для перемещения в пространстве. Оно преследует Ихера, оставляя много зла на своем пути. Чамен не в силах совладать с этим порождением ада. Обычно оно использует тела других людей, чтобы приблизиться к избранному. Чамен сражается с ними, но эти люди погибают, а ему удается уйти. Чамен чувствует себя виноватым во всех тех несчастьях, которые причиняет оно. Причину его появления Ихер видит в том, что ему не удалось удержать контроль во время освобождения абсолютной силы, вслед за ним к ней проникло зло и многократно увеличилось.

Отчаявшись победить это создание, Чамен находит другой способ избавиться от него. Его можно навсегда изгнать из этой Вселенной, перекрыв путь к возвращению, но при этом нужно также отказаться от абсолютной силы, возвратить ее на место. Так как другого выхода нет, Чамен идет на это и лишает себя абсолютной силы. Но оно также исчезает, и наконец он может почувствовать себя спокойно.

Чамен навещает Эльбис, забирает Илимандру и вместе с ней возвращается на родину, где они наконец становятся законными супругами. Тем временем Хоруоргу удалось раздобыть документ, по которому Ихер имеет права на пустующий ныне королевский престол. Вскоре Ихера Чамена торжественно провозглашают королем Кариэмы. Старый заброшенный дворец отстраивают, и король с королевой переселяются в него.

Теперь у Чамена есть все для того, чтобы быть счастливым. Но проходит полгода, и воспоминания о прошлом возвращаются к нему. У него создается впечатление, что оно вернулось и вновь преследует его, хотя он и не находит объяснения, как оно могло это сделать. Чамен пытается найти ответ, связаны ли его проблемы с тем, что он вообще знаком с силой, или с тем, что он от нее отказался.

Наконец он оказывается перед выбором: или очистить свою память от всего, что ему известно о силе, или наоборот – освободить силу вновь, чтобы либо рассчитаться с ним, если оно здесь, либо не дать ему возможности вернуться. Остановившись в первый миг на первом, в конечном итоге Чамен совершает второе. Однако он допустил ошибку и, встретившись с НИМ в коридоре силы, не смог удержать его и проиграл в финальной гонке. Оно не только оказалось на свободе, но и, воспользовавшись временной слабостью Чамена, унесло с собой все три артефакта, дающие доступ к абсолютной силе и контроль над ней.

Удастся ли Чамену победить это порождение тьмы? Сможет ли он побороть свое прошлое и вновь стать счастливым, не думая с опаской о завтрашнем дне? Куда приведет его путь, связавший однажды его судьбу с силой?

Одна только абсолютная сила и знает ответ на этот вопрос…»

6.10-6.12.96