Праздник нежити уже начался, когда Мира подошла к поместью Реддо, второй раз подряд принимающему Бал Карды. Она торопливо поднялась по ступеням, показала свой значок с гербом хозяйке Бала, Солен, вышедшей со своим братом, Верниром, встречать последнюю опоздавшую гостью, и герцогиня, уверенно кивнув, пригласила её войти. Поглядев на разодетых Хозяев Бала, Мира равнодушно подумала, что её сегодняшний наряд вряд ли подходит случаю… Она кое-как пригладила волосы и, вызывающе резкая в узком чёрном платье, шагнула в бальную залу. Слуга подавал ей традиционную маску, но Мира, зло сверкнув глазами, прогнала его. Праздник? Маскарад?! Она пришла не веселиться. Она летела к своей цели — стрела, выпущенная из тугого лука верной рукой.

Знакомая бальная зала показалась маленькой вампирше неожиданно огромной. Мира ненадолго, словно перед прыжком, замерла в дверях, короткими, осторожными взглядами окидывая собравшихся.

Первый танец Бала — танец со свечами. Дрожащие огоньки в руках. Незнакомые люди. Но такие знакомые лица, голоса, движения… Шуршание платьев…

Дама в красном бархатном платье, тонкая и высокая, с чёрными бессонными кругами под глазами… Она опасливо и любопытно озирается по сторонам, страшится и ждёт жадного взгляда из тьмы… — Избранная?

Молодая леди, истинная дочь Карды: невысокая и по-кошачьи гибкая, в узком синем, почти чёрном платье. Её глаза странно блестят в царстве желтого искусственного света… — Избранная?

Девчушка в светло-зелёном платье, скромная, робкая, как и Мира — странная, ненужная… такая случайная в огромной богатой зале! — Избранная?

А может, Избранная — весёлая незнакомка с длинными каштановыми локонами, задевшая меня платьем? — эта мысль вызывала отнюдь не священный трепет, который так стремился внушить вампирше Латэ своими рассуждениями о чуде и чудовище. Мира с трудом подавила безумное желание схватить всех несчастных, выяснить, кто из них Лита Фабер, и немедленно броситься с найденной Избранной назад в Дону.

Дона! На миг Мира представила тот, лишённый защиты, город. Она мысленно застонала: "О, я вернусь! Скоро… Завтра… С Избранной!"

— Вы охотница? Вы не представились. И без маски, — пока Мира примеряла роль спасительницы Доны, к ней подошла хозяйка Бала, Солен Реддо. — Я прошла посвящение пять лет назад, можете мне смело говорить всё. Кто вы и откуда прибыли сюда? Ваш вид…

— Мира Вако. Я сегодня вечером прибыла из Доны, — буднично обронила Мира, придя в себя. — Прошу прощения за мой вид, но дело, с которым я прибыла, настолько важно, что всё остальное кажется мне несущественным. Здесь есть охотники, кроме вас?

— Да. Мы с братом подготовились к этому балу. Охотники здесь, кроме меня, Селеста Ларгус и Ульрик Корвус, и я уже знаю, что среди собравшихся есть carere morte Дэви. Лира Диос и Рикард Ларгус, — Солен вопросительно глянула на странную гостью, ожидая её объяснений.

Мира оглядела зал. Действительно, Лира Диос, голос Бездны, почтила своим присутствием Бал Карды. Она беседовала с каким-то бледным молодым человеком, и иногда знакомая усмешка искажала красивое лицо охотницы-вампирши.

— Отлично, — похвалила Мира и задумалась, сообщать ли охотнице об Избранной… Вампирша решила пока промолчать, поизучать герцогиню.

— Давайте соберём остальных охотников, — предложила она.

Скоро Солен представила Мире сегодняшних союзников.

Селеста Ларгус оказалась немолодой, смутно знакомой дамой. Они не встречались прежде в столице, но Мира, несомненно, видела её прежде: может быть, ещё в вампирском прошлом? Ульрик Корвус… — Этот юноша всем видом выражал готовность к подвигам на благо Ордена. Мира коротко рассказала им о важности поисков Дара и посоветовала остерегаться Лиры Диос.

— Я помню Лиру по предыдущему балу, — заметила Селеста. Она смерила вампиршу холодным взглядом, — Она, как и я, во второй раз на Балу Карды. Девочка принимала участие в прошлой охоте.

Теперь Мира поняла, почему это лицо оказалось знакомым. Охотница, бывшая на прошлом Балу Карды! Она могла помнить… она наверняка помнила Миру совсем в другом качестве, под совсем другим гербом!

— Если так, Лира здорово испортила нам тот праздник, — вампирша усмехнулась. — Времена меняются, — она осмелилась посмотреть прямо в глаза Селесты, — и люди меняются вместе с ними.

— Главе Ордена виднее, — заметила та, кивнула и отвернулась. Недовольная, Мира набросилась на Ульрика, оказавшегося тем самым молодым человеком, с которым недавно беседовала её противница.

— О чём вы так мило беседовали с Лирой Диос?

— Она очень приятная собеседница…

— А я приняла вас за одного из carere morte Дэви!

Лицо охотника явственно помрачнело.

— Я не знал, что она сейчас с вампирами, — печально сказал он. — В Академии я видел её имя в старых отчётах. Передо мной вставал светлый образ. Я подошёл к ней, чтобы высказать своё восхищение. Я не сразу заметил её новый герб — крылатого льва с собачьим хвостом.

Он говорил это, но в глазах читалось: "не верю". В созданный им самим светлый образ он верил до сих пор, и вампирша нахмурилась, подозревая чары…

Началась танцевальная программа. Мира нервно ходила по залу, пугая своей нелюдимостью гостей Бала. Один раз она вздрогнула, услышав чей-то крик, сейчас же напомнивший ей о событиях прошедшей ночи. Она резко, болезненно обернулась, ища кричавшего, и нашла смеющихся девушек в светлых радостных нарядах… Здесь ничего не знали о событиях в Доне. Страшные вести придут на север в лучшем случае завтра наутро. Ночь была тиха, ясна, но вампирша уже видела тени расползающиеся по зале… Где же маленькое солнышко, способное прогнать их? Где Избранная?..

Мира нашла её в первый же час Бала… Лита Фабер. Маленького роста девчушка — даже Мира могла смотреть на неё сверху вниз, тонкие, худые руки, невыразительное, простоватое лицо, лучистые, но не пронзительные глаза… И всё же это была Она — способная смести весь страшный ночной мир, новым солнцем встать над растерзанной Доной! Скоро вампирше удалось втянуть Литу в осторожный разговор, но итог его был неожиданным.

— У нас с вами разные пути, — так сказала Лита. А Мира с трудом подавила желание схватить девушку и утащить в Дону немедленно.

"…В Дону, где вампиры празднуют сейчас победу. В Дону, где, возможно, в эту самую минуту погибают те, кого она тренировала… В Дону, которую может спасти лишь свет Дара…"

— Дар нужен людям — разве вы не видите?! Эта сила выбирает одного — так неужели он станет прятать её?! Разве должно единственному, Избранному наблюдать исподтишка, как гибнет мир, утешая себя витиеватыми фразами о свободе воли?!

Избранная не слушала. Она сбежала от вампирши в центр залы, закружилась там в вихре зелёной юбки, воздев руки. Странная и такая далёкая!

Пришлось ждать, чтобы Лита перестала испуганно озираться в поисках чёрной фигуры посланницы Ордена. Скоро Избранная завела беседу с Ульриком у входа в зимний сад, рядом был и её молодой муж, Аркус. Рассудив, что в присутствии двоих Избранная не сбежит, вампирша подошла к компании, решительно чеканя шаг.

— Извините, что разрушаю вашу беседу, — выпалила она, — но мне нужно поговорить с вами, Лита.

— Разговор может подождать? — нахмурился Ульрик, не желающий терять интересную собеседницу.

— Нет. Немедленно, сейчас! — Мира оглядела собравшихся. — Пойдёмте в сад. Все четверо.

Ульрик поспешил за Мирой, и Аркус мягко, но настойчиво потянул супругу за собой. Вчетвером они прошли до грота, спрятались за деревянной решёткой среди цветов.

— Что вы хотите от меня, леди Вако? — спросила Лита. Избранная чуть приободрилась, но держалась по-прежнему, настороженно.

— Мне мало слова "Избранная". Я должна убедиться сама.

Мира скользнула к Лите, легонько коснулась плеч, разворачивая девушку к себе. Смертная вздрогнула от её холодного прикосновения.

Вампирша закрыла глаза, она всё равно едва видела окружающих — мир застилала пелена. "Избранная!" — билось, волнуясь, сердце. Тридцать лет! — стояло за её спиной, сойдясь в точке "здесь и сейчас". Селеста поучала сына, Солен танцевала — тех, кому Мира пока не доверяла, тут не было. Ульрик и Аркус ожидали. Тёмные, неясные, неопасные фигуры. Мира напоследок успокоила их:

— Не пугайтесь. Я не сделаю ничего плохого. Это только проверка.

Холодными быстрыми пальцами она потянулась за кинжалом. Лезвие покинуло ножны с раздирающим сердце лязгом. Потом Мира коснулась остриём ладони Литы. Выступившая капля крови сияла знакомым серебром…

— Дар… — прошептала Мира.

— Что?! Вы видите это? — почему-то растерянный шепот Ульрика. Мира кивнула и тотчас же получила в лицо порцию воды из Источника.

От боли она на мгновение потеряла способность соображать. Вампирша отшатнулась от Литы и, споткнувшись, упала под деревянную решётку, увитую цветами. Лицо, шея, грудь горели. В забытьи боли Мира принялась раздирать мокрую ткань платья ногтями, и едкая жидкость начала разъедать уже её пальцы.

— Держите её за руки! — быстро, холодно приказал Ульрик. Страшные слова! Мире отлично было известно, что следует за ними.

— Стойте! — крикнула она, ещё даже не подняв головы. — Я всё объясню!

Тогда её приподняли, поставили на ноги. И сознание вернулось окончательно. Мира была в центре толпы. С перепугу вампирше показалось, что здесь собрались все гости Бала. Ульрик, в шаге перед ней, был испуган и потрясён не меньше, чем она. В одной руке охотника был открытый пузырёк с водой из Источника, в другой — серебряный кинжал… Мира подалась назад, но одну её руку крепко держал Аркус, а на другой повисла Лита, крича Ульрику:

— Не убивайте её! Не убивайте!

— Она — вампир! Посланница Ордена всё-таки вампир! — задыхался тот.

— Что?! С чего вы взяли? — голос Солен.

— Мне уже говорила леди Диос, а теперь я вижу сам! Она разглядела Дар в крови! Её сжигает вода из Источника!

"Не может быть! Они что, не знали? — вампирша застонала, вспомнив, что об охотниках Бала её предупреждал Карл. — Ну, конечно, не знали! Слишком молоды, не успели застать меня на тренировках… И Карл говорил, что Ульрик ненавидит вампиров!

— Подождите! — быстро крикнула она охотнику. — Нет! Это — не то, что вы подумали!

Ульрик молчал, следил за ней, ошеломлённый, но готовый ударить в любой момент.

— Возвращайтесь в залу, пожалуйста, — снова громкий, уверенный голос герцогини Реддо. Мира даже поверила его беззаботности. Солен распоряжалась где-то недалеко, но невидимая, отделённая от вампирши толпой. — Госпожа Вако упала в обморок. Но сейчас ей уже лучше. Только нужен покой… Вернитесь в залу!

Властные нотки в последней фразе заставили толпу разойтись. Осталась лишь вездесущая Габриель Риват, в начале бала мучившая Миру рассказом о своих научных изысканиях. Герцогиня Реддо подошла к Корвусу. Юноша вновь в ажитации взмахнул кинжалом, и Мира отчаянно крикнула:

— Я всё объясню!

— Подождите… Стойте! — вступилась Солен, и тот отступил, даже убрал кинжал. Мира наконец-то смогла спокойно, без мучительного спазма страха вдохнуть воздух для нужных слов.

— Я вампирша, да. Единственная в Ордене… Но — и охотник! Хотите, зачитаю клятву? Этот знак, — Мира указала на маленькую брошь с гербом Ордена, — дал мне глава, вы можете мне доверять!

— Леди Диос сказала, ваш герб — подделка, — не сдавался Ульрик.

Дрожащими от страха руками Мира отцепила брошь от платья, подала её охотнику.

— Вот, проверьте. Герб и девиз, и слова "Посланник Ордена" на внутренней стороне, особым шрифтом. Эту брошь дал мне глава, потому что он… сочувствует моей цели.

— Какой цели?

— Дар Избранной не должен быть уничтожен. Избранная должна пройти посвящение в охотники.

— Избранная… О ком это, о Лите Фабер? Она Проклятая?! — прошептала Солен.

— Какая "Проклятая"?! Посмотрите на неё, и скажите: она способна стать вампиром?!

— Кто знает. Покровитель Ордена ясно запрещает связываться с историей Дара, — некстати вмешалась Селеста, и молодые охотники погрустнели. Мира скрипнула зубами. Что за нелепый спор! Если б не кинжал в руке Ульрика… — хватать Литу и нести прочь отсюда!

— Да, то, что предлагаю я, изменит Орден! Но, поверьте, в лучшую сторону! Решение уничтожить Дар неверно, оно было отдано из страха перед непонятной силой. Но разве она такова, что её действительно нужно боятся? Ей посвящена чудесная легенда.

— Посвящение в Орден? — прошептала Избранная, все-таки решшившись обсудить вопрос своего Дара с вампиршей. — Вы предлагаете оковы. Никогда!

Мира вздохнула. Тут она знала контраргумент, но колебалась. Лита вызывала в ней сочувствие и… страх. Маленькая, хрупкая… Она быстро сгорит, если примет цель вампирши.

— По легенде после посвящения в Орден Дар Избранной обретёт полную силу, — решилась и она. — Сейчас вы можете исцелять вампиров от проклятия полностью? Нет. Но после посвящения…

— Давайте проверим легенду, — вдруг предложил Ульрик. А этот фанатик может быть полезен! — Это же не причинит никому вреда?

— Хорошо. Что для этого нужно? — властно спросила Солен. — Посвящение в Доне, насколько я понимаю ситуацию, невозможно…

— Ритуал, подобный нашему посвящению. Возможно провести его здесь, в Вастусе. Церковь святого Микаэля.

— Всё ясно, — кивнула герцогиня, упрямая, как все Реддо. — Да, нужно отправляться немедля. Ведите нас. Не бойтесь гнева покровителей Ордена. Я, как глава кардинской группы, возьму на себя ответственность.

Мира мгновение смотрела на неё. Кажется, теперь она достаточно узнала герцогиню.

"Солен Реддо. Слишком мало узнала бед, чтобы уже не верить в чудеса. Слишком благородна, чтобы заподозрить здесь манипуляцию. Слишком знатна, чтобы усомниться. Слишком горда, чтобы отступить. Сочетание "глава группы" ласкает её слух…" — Всё же вампирша почему-то смутилась:

— Хорошо. Нет! Перед Красом свалите всю вину на меня…

Солен не ответила, только чуть приподняла красивую бровь: "Как же!"

— Разве не Избранная должна это решать?! — тонкий голосок Литы. Девушка вцепилась в руку Миры.

— Я хочу сказать… Даже если я стану охотником, я не буду убивать по вашему приказу! Никого! Только исцелять! Я хотела вовсе отказаться от Дара, но… не могу! Я вижу сейчас тебя — ты ждёшь исцеления… Все вы! Я останусь Избранной. Но — целительницей!

Это была она: Мира вспомнила юную радостную волшебницу "Берега неба"… Вампирша усмехнулась:

— Что ж. Тогда идём.

Ульрик почти испуганно посмотрел на Солен, на Миру. Юноша только что осознал, в какую авантюру всех втянул своими репликами.

— Верь мне, — прошептала ему Избранная, сжав его руку в своей. — Верь мне! Идёмте!

Компания прошла в холл, к выходу. Проходя бальную залу, Мира искала глазами Лиру Диос. Ни её, ни Рикарда Ларгуса…

— Кто он, ваш брат? — тихо спросила она Селесту. — Он давно вампир?

— Да, давно.

Мира улыбнулась:

— Чем вы так недовольны, Селеста?

Охотница презрительно поджала губы. Эффектное тёмно-красное платье с чёрными кружевами, увы, не молодило её:

— Когда я была посланницей Ордена, леди Вако, я справилась со всеми своими обязанностями. И в этот раз покину Бал, благополучно решив все свои дела: и личные, и задание Ордена на оценку "превосходно" — А вы? Вы беспокоитесь о Рикарде и мне! Я давно забыла, что он мне родная кровь. А вы, леди, похоже, путаете ваши личные дела с делами Ордена…

— Вы недовольны мной? — холодно, ощетинясь, спросила вампирша.

— Уйдя, мы оставим Бал carere morte. Дар, разумеется, высочайшая цель. Но сколько душ будет потеряно здесь за час нашего отсутствия?

— Я приказала готовить экипаж, — сообщила Солен, подойдя.

— Нет-нет! В ночь Бала экипажей на улицах не встретишь. Диос и Ларгус, наверняка, уже готовятся перехватить нас в городе — здесь их нет. Одинокая карета привлечёт их внимание. Мы пойдём пешком. Как на рейдах.

— Что ж, здесь недалеко. Как, вы полагаете, нам следует разделиться?

— Я буду сопровождать Избранную. Я, вы…

— И я! — вызвалась Габриель, увязавшаяся за ними. — Вы дадите мне… — она подавила смешок, — …святую воду?

— Остальные во второй группе, — подытожила Мира, отдавая авантюристке свой пузырёк.

Они отправились в путь. Особняк Реддо почти граничил с Пустошью, и дорога действительно оказалась короткой. Вскоре они увидели церковь Микаэля. Старое, добротное каменное здание на высоком фундаменте. Крест указывал точно на Полярную звезду — центр мироздания.

— Но вы, Мира, ведь не верите в возможность исцеления? — лукаво спросила Габриель.

— Раньше верила, — она осеклась, вспомнив свою прежнюю, безумную цель. — Сейчас… мне это не важно! Знаете, скорее, нет. Я попробовала Дар на вкус. Меня едва не убил глоток. Это страшная, огромная сила.

— Нет! — яростно прошептала Лита, услышавшая её. Она снова схватила её за руку, прикосновение Избранной отозвалось тысячей холодных тонких игл — такими вышивают бисером:

— Нет, ты не права! — она задумалась, потом засмеялась, напела знакомый мотив. — Разве ты не чувствуешь жизнь… внутри себя? Свою? Ты ведь не мёртвая. Дар сожжёт только проклятие — не тебя! Только не бойся меня, иди за мной. Я выведу тебя к свету.

Мира усмехнулась.

Вот до церкви осталось несколько шагов: десять широких каменных ступеней. Последние страницы старой истории, скоро последняя точка. Избранная шла к месту посвящения. Громада церкви нависла над вампиршей, и ею овладели старые, давно забытые сомнения: "Верной ли дорогой мы идём? Что нас ждёт в церкви? Что, если нас схватят… свои же? Убьют твою Избранную? — и частый стук каблуков по камням отразился болью в сердце. — Не может быть, что всё это было лишь для того, чтобы не дать мне сохранить Дар! Нет, нет. Карл не лгал мне… Он не мог мне лгать!"

— Вампиры… — прошептала Габриель. — О, Господи, я думала, всё это — какая-то игра!

Мира обернулась. Она не была поражена, наверное, в глубине души она ожидала этого. Две крылатые тени быстро приближались. До встречи с ними оставались считанные мгновения.

— В церковь! — скомандовала Мира Лите и Аркусу, и те поспешили вверх по ступеням. — Вы — к смотрителю! — охотникам. Сама бросилась бежать за всеми, последней.

Вампиры снижались, небрежно, плавно скользили, играя с ветром, всё ближе, ближе…

— Покрова нет! — Солен задохнулась от крика. — Покрова нет!

Крик больно резанул замершее сердце вампирши, но задумываться о том, куда девалась Защита стен, было некогда. Вот дрожащими, неловкими со сна руками старый смотритель отворил дверь входа. Лита и Аркус скрылись за ней. Охотники замерли на ступенях, ведущих к зданию, приготовив кинжалы и святую воду. Вампиры преобразились. Всего трое — Рикард Ларгус, нёсший Лиру Диос в полёте, и с ними миловидная дама с бала, похоже, обращённая совсем недавно. Разглядев, сколько против них встало противников, они подходили, не торопясь, и Мира даже издевательски крикнула:

— Что-то немного вас!

— Они подойдут, — отозвалась Лира. Как странно: в её глазах было то же отчаяние, бесстрашие, что и у охотников. — Но вам и нас троих будет довольно! Где ваши арбалеты? Не захватили?

Диос смотрела куда-то за спину Миры. Должно быть, на Ульрика Корвуса…

"Только не ещё одно предательство! Только не кинжал в спину!" — взмолилась вампирша. Ульрик оставался на месте. В его взгляде, неотрывно устремленном на Лиру, читалась ненависть.

Ритуал уже начался, и Мира чувствовала растерянность carere morte: им не прорваться.

"Не прорвётесь", — усмехнулась вампирша, шагнула на них, преобразилась. Нужно было отвлечь на себя хотя бы одного вампира: "Лучше всего, Диос…"

Но навстречу, преобразившись, бросился Рикард Ларгус. Они взмыли вверх, сцепившись. Вампир был больше её чуть ли не в два раза, и исход этой битвы был предрешён. Он сломал её крылья и исполосовал всё тело когтями, но Мира продолжала вцепляться в него, задерживая, не давая возвратиться к месту посвящения.

Скоро силы совсем оставили её, и звериное обличие отказалось служить. Мира закрыла глаза — не хотела видеть низкое небо Карды перед смертью. Лица всех ушедших замелькали перед её мысленным взором. И друзья, и враги, и жертвы вампирши… Последнее было страшно, и Мира обратилась к кусочку тепла, остающемуся в сердце — думам о новой любви.

Вампир резко отпустил её, словно неведомая сила вырвала Миру из его когтей. Она упала на камни мостовой в конце переулка, того самого, которым их группа шла мгновения — и века назад, в церковь. Теперь вампирша едва могла двинуться и только беспомощно следила, как Рикард спешит обратно к Диос. А в небе, заслоняя звёзды, мелькали новые тени… — или это у неё темнеет в глазах?

Вампиры опоздали. Тонко визжа, из-под крыши церкви вылетела вампирша, и Ларгус развернулся, помчался прочь, прочь… в город! — Вампиры увидели то же, что и она: Дар обрёл настоящую силу. Маленькое солнце засияло в темноте ночи. Из старой церкви пробивались его лучики, острые, светлые как мечи. "Я ослепну, если увижу это пламя", — подумала Мира и закрыла глаза, устало, медленно откинула голову назад.

"Совершилось. Совершилось", — без восклицательных знаков. Она слишком состарилась, слишком устала, чтобы радоваться. Бесконечно устала за эти годы, почти умерла.

Лёгкие шаги приближались. Почти неслышные, словно существо, идущее к ней, было соткано из другой, чем все люди, плоти: сияющей, прозрачной. Мира открыла глаза. Избранная, Лита, склонившаяся над ней, была чистым светом… и вскипела тьма внутри, сжигаемая этим солнцем.

Вампирша приподнялась, отодвинулась, упёрлась спиной в стену дома. Всё…

И вдруг страх прошёл. Этот свет перед ней был всем миром и сердцем мира. Она слышала его глухие удары, и в унисон ему билось её сердце. "Я исцеляю", — прошептала Лита, протягивая к вампирше руку. От этой руки тянулась, пульсируя, поблёскивая в лучах древнего Дара, тонкая золотая нить.

Рассвет. Небывалое солнце вставало над Кардой, цитаделью вампиров. Оно восхищало и ужасало одновременно: огромное, жёлтое, всё тонуло в его сиянии. Солнце поглощало мир… Нет: сам мир стремился стать солнцем.