Каждый член Федерации является ее защитником, вне зависимости от пола, возраста и физического состояния. Исключений нет.
Федерация вольна карать смертью любого провинившегося, если такое решение было принято.
Член Федерации, отказывающийся принимать участие в боевых операциях, исключаются из нее и должен покинуть ею территорию в течении 7 дней.
Решения, принятые командиром во время проведения боевой операции обязательны к исполнению, но могут быть оспорены позже.
Из кодекса Федерации.
Здесь было холоднее, чем в Южном и его окрестностях. Долгие, монотонные дожди были привычными, деревья почти полностью избавились от ставших уже ненужными листьев. Но тепло пока еще не спешило уходить, до первых заморозков оставалось несколько недель.
Кот быстро осваивался с новыми обязанностями. Самый главный свой экзамен – прием первых выживших, он сдал на твердую четверку.
Это были парень с девушкой. Накануне Катаклизма они уехали на природу – жарить шашлыки, пить вино и заниматься сексом вдали от любопытных глаз. Парочка собиралась провести несколько замечательных дней в живописном месте на берегу Дона, но очень скоро свои планы им пришлось менять…
Им сильно повезло, что из них двоих никто не оказался заражен – такие случаи были редкостью. Они были так сильно увлечены друг другом, что самое страшное – начало Катаклизма, осталось ими незамеченным. Переставшие работать мобильные телефоны стали плохой новостью, но они не придали этому большого значения. Радио они не слушали, телевизор не смотрели, друзьям и родственникам не звонили. До самого окончания поездки они оставались в счастливом неведении о происходящем в мире. Только когда поехали за сигаретами и пивом в село неподалеку и на них вдруг набросился неопрятный мужик с такой же дурной и грязной бабой – они заподозрили неладное. Слишком уж странно те себя вели.
Последние сомнения отпали всего через несколько минут. Вслед за мужиком с бабой – от которых они благополучно скрылись на машине, на дороге показалось десять, а может и больше созданий, больше похожих на киношных зомби, чем на живых людей. Илья – так звали парня, не растерялся. Он сразу развернул машину и «дал газу», оставив поселок, полный голодных зомби, далеко позади. Оля – его девушка, больше часа искала в эфире хоть какую-то радиостанцию или сигнал. Бесполезно. Они остались одни.
Все время после этого они занимались поиском продовольствия, подходящей одежды и топлива для машины – совсем недавно купленной Ильей Лады-Калины. В качестве постоянного жилья они выбрали одиноко стоящую на берегу Дона халупу, в которой до Катаклизма изредка ночевали рыбаки. Свой новый дом парочка, как могла, облагородила. Новые матрацы, посуда, скатерти, стулья. Илья сделал небольшую печку из старой железной бочки и скрученных листов оцинкованного железа – импровизированной трубы.
На удивление, печка оказалась вполне рабочей и их домик был готов к морозам. Молодые люди всерьез собрались зимовать в своем новом жилище.
Самой большой проблемой была еда. Точнее – ее нехватка. Припасы, которые у них были с собой, быстро закончились. Илья пытался ловить рыбу, но не слишком удачно, да и снасти у него были совсем не промысловые – всего пара удочек-закидушек и спиннинг. Вот если бы была лодка и сети…
У них не было оружия. Небольшой туристический топорик китайского производства с ярко-оранжевой пластмассовой ручкой годился только для рубки дров. Использовать его в борьбе с тварями можно было только, как оружие «последнего шанса» - когда ничего другого больше нет. Была идея насадить его на длинное топорище… но разбивать пластмассовую ручку было боязно – вдруг ничего не получится? Тогда они лишаться жизненно важного инструмента – топора.
Из сухого, крепкого орешника Илья сделал себе дубинку. Около метра длиной, к концу она утолщалась до добрых 10-13 сантиметров. Вдобавок к этому, на вершине дубинки он в несколько слоев накрутил ржавую, но толстую и вполне еще прочную железную проволоку – ее он снял с ограды неподалеку от их домика. Получился вполне серьезный, хоть и тяжеловатый инструмент для убийства монстров. Оля тоже обзавелась оружием – арматурой диаметром в сантиметр и длиной около метра.
Достать необходимое им количество еды они не могли. Магазины находились в населенных пунктах, а там было множество тварей. Группа всего из нескольких зомби легко расправились бы с ними. Даже одна сильная тварь могла убить их – в отличии от киношных зомби, они вполне сносно обращались с палками и другими простыми предметами. Пусть не так хорошо, как люди, зато они были более живучие и отчаянные в схватках.
Путь в обжитые места был для них закрыт. Но вдоль трассы находилось много автозаправочных станций с продовольственными магазинами рядом, небольшие кафе и закусочные. Это был настоящий Клондайк!
Но – не для них. Они банально опоздали. Пока они нежились на солнышке и строили наполеоновские планы на будущее, пока отходили от первого шока после знакомства с зомби, пока решились на первую вылазку… Придорожные магазины и кафе разграбили без них. Илье с Олей оставались только случайные находки, пропущенные предыдущими мародерами: семечки, чипсы, сухарики, сахар, крупы, леденцы. Консервов не было вообще, шоколада тоже. Единственная радость – бензина пока хватало. Но надолго ли…
Единственным стабильным и достаточно весомым источником пропитания для них стали заброшенные дачи и огороды. На них они выкапывали картофель, лук, морковь – если бы не эта «кладовая», они бы не смогли продержаться до прихода «спасателей».
Поисковую группу Федерации они встретили с восторгом! Были готовы прыгать от радости и обнимать вооруженных людей вокруг них, но все-таки старались держать себя в рамках приличия.
Илья внимательно осматривал технику и оружие, уже примеряя все это на себя. В том, что он не будет пытаться прятаться в безопасной зоне, а очень скоро присоединится к группе зачистки – не было никаких сомнений. Оля постоянно улыбалась и была слишком ошарашена, чтобы адекватно воспринимать их неожиданное спасение. Все время она держалась за руку Ильи.
Тогда Кот впервые занялся своими непосредственными обязанностями. Раздевались спасенные сами – резать одежду своими изуверскими ножницами ему не пришлось. Мылись они тоже самостоятельно. Рядом с внешним баком медицинского Урала Кот соорудил какое-то подобие заграждение из непрозрачного полиэтилена – чтобы можно было укрыться от любопытных глаз во время душа. Бойцы редко пользовались этим – вокруг все свои, чего стесняться? А вот спасенным было в самый раз.
Фельдшер внимательно осмотрел новеньких, измерил температуру и давление, долго расспрашивал их о самочувствии, о том, чем питались, как жили спасенные. Наконец, выдал им баночку с поливитаминами и очень довольный отправил в распоряжение Кота. Спасенные оказались на удивление здоровыми и адекватными людьми.
- Наручники не жмут? – тактично поинтересовался Кот.
- Если еще немного расслабить – они вообще держаться не будут – отшутилась Оля. Первый шок от спасения прошел. Вместо этого возникла неловкость.
Спасенные просто не знали, как себя вести и что делать. Их можно было понять. Все свое имущество они оставили на старом месте. Вплоть до трусов. Вместо этого их одели в термобелье, какие-то безразмерные штаны, легкий свитер и куртку. Одежда была добротная, качественная, но… чужая. Неуютная и непривычная.
Вдобавок к этому, первые сутки они должны были находились на карантине – пристегнутые наручниками к койкам в медицинском кунге. Здесь ведь даже окон не было! Один только ночник еле-еле освещал пространство внутри кунга, погружая находящихся здесь людей в состояние полудремы. Кот сидел у двери и с любопытством наблюдал за своими первыми подопечными.
Спасенные все сильнее нервничали. Еще бы! Их раздели, заперли, приковали наручниками, везут куда-то… Кот, как мог, пытался их успокоить.
- Хотите, я вам аминазина вколю? Сразу успокоитесь, расслабитесь…
- Не надо. Все хорошо. Мы понимаем, что это – необходимые меры предосторожности – вежливо ответил Илья.
Кот изо всех сил пытался представить себя опытным человеком, через которого прошли десятки спасенных. О том, что Илья с Олей – его первые «пациенты», он тактично умалчивал.
- Дело не в возможном заражении Z, хотя это тоже очень важно. Симптомы человека, становящегося зомби, легко выявляются. Они специфичны и их невозможно скрыть. Клиника продромального периода и период разгара Z известны, попавшего под подозрение человека сразу изолируют. Но чаще – просто убивают. Перестройка организма сопровождается сильными болями, а надежды на благоприятный исходы нет. Зачем мучить человека? Пулю в лоб – и все довольны.
- Но фельдшер сказал, что мы здоровы! – взволнованно сказала Оля.
- Физически – безусловно здоровы. Но есть еще здоровье душевное. Все без исключения люди, которые смогли пережить Катаклизм – испытали сильнейшую психологическую травму. И это лишь малая часть проблемы.
Чем дольше человек живет в дикости, тем быстрее теряет те ограничения в поведении, которые раньше накладывали на него общественные институты. Зачем соблюдать правила и законы, если в этом уже нет смысла? В «диких» территориях царит настоящее первобытное зверство. Мораль, нравственность выживших людей настолько сильно деградирует, что иногда сложно понять – животное перед тобой сидит, или все-таки человек. Убийства, ограбления, изнасилования, каннибализм – в порядке вещей.
При последних словах спасенная парочка напряженно переглянулась между собой, но Кот не обратил на это внимание.
- Еще хуже, когда у человека «рвет крышу». Просто и банально. Реальность он меняет на свои фантазии и начинает жить в мире грез. Иногда им можно даже позавидовать – в самых ужасных условиях они сохраняют удивительный оптимизм и жизнерадостность. Но иметь дело с такими людьми – очень опасно.
Спасенный будет считать тебя лучшим другом, но стоит тебе отвернуться, как он увидит в тебе переродившуюся тварь и безо всяких сомнений сломает шею. Голыми руками! Психи очень сильные.
- Вы такой мужественный! – восхитилась Оля, теребя в руках край одеяла.
- Ну что вы… - Кот скромно улыбнулся. Быть окруженным «героической» аурой, ему очень нравилось.
- А как вы проверяете на «нормальность»? Что будете делать, человек не совсем «нормален»? – деловито поинтересовался Илья.
- Война есть война. Трусы и моралисты, боящиеся решительных действий – погибают первыми. Всем из нас пришлось пойти на сделку с совестью для того, чтобы выжить.
В Федерации есть неписанные правила, советую вам так же соблюдать их. Первое и самое главное правило – личная история, это личное. Если человек не хочет рассказывать свое прошлое – это его дело. Значит, для этого у него есть причины, не нужно лезть к нему с расспросами.
- Это очень правильно. Я так считаю. Но если человек – реальный псих? – спросила Оля.
- Если человек совершенно потерял человеческий дух, то он просто не выйдет к поисковой группе или даже убежит он нее подальше. Насильно мы никого к себе не тянем.
- Почему он так делает? – удивился Илья.
- У таких людей полностью меняется мировоззрение. В их картине мере просто нет места таким, как мы. Есть только дикость и первобытная борьба за существование. Более подробно я объяснить, к сожалению, не могу.
- И не нужно – удовлетворенно сказал Илья.
- Наручники нужны на случай внезапной вспышки агрессии. Какое-то время зверь внутри человека может скрываться, но это не может продолжаться слишком долго. Суток вполне достаточно. В сложных случаях на спасенного одевают памперс, переворачивают на живот и заковывают в наручники обе руки и ноги. А если совсем надежды нет…
- То вы его крепко связываете и везете в поселок? – попыталась догадаться Оля.
- Сумасшедшего нет смысла вести в поселок. У нас не благотворительная организация.
- Просто отпускаете?
- Нет. Такого человека мы убиваем.
- Почему? – растерялась Оля.
- Он несет смертельную опасность для тех выживших, которых мы не заметили. Безо всякого сожаления он ограбит, убьет и даже съест другого живого человека. А для зверей – он просто корм. Зачем оставлять пищу тварям?
В полумраке медицинского кунга установилась тишина. Ни Коту, ни его подопечным не хотелось развивать эту тему. Илья с Олей в очередной раз убедились, что они не попали в рабство и все будет хорошо. Оля укуталась в одеяло и отвернулась к стене.
Илья задумчиво почесал затылок и сделал неожиданное предложение.
- Уважаемый, а давайте спирту выпьем? У вашего брата этого добра всегда хватало. Отметим наше спасение. Понимаете… места себе не нахожу. Столько всего сразу навалилось…
- Все понимаю, но алкоголь вам запрещен. Он потенцирует действие психотропных средств.
- Мы же ничего, кроме витамин не принимали! – справедливо возмутился Илья.
- Фигня вопрос! Хочешь, я тебе аминазин по вене пущу?
- Печально – расстроился Илья и улегся на кровать.
Чтобы увеличить площадь поиска, Чапай разделил свою группу на три части. Два отряда прочесывали местность, заезжая в самые глухие, далекие от человеческого жилья места и иногда заглядывали в небольшие поселки. Для этого их огневой мощи вполне хватало.
В каждом отряде было по два БТР-80 и медицинский Урал. В БТРе, кроме водителя, башенного стрелка и командира, находилось еще 4 стрелка. На самом деле, БТР был рассчитан на команду из 7 стрелков, но внутри каждой машины находились дополнительные коробки с патронами, водой и провизией – для полного комплекта стрелков просто не оставалось места!
Третья группа состояла из автоцистерны, грузового Урала и штабного БТРа. Они готовили ночевки и места для отдыха всей группы – в большом доме, хорошо укрепленном и превращенном в своеобразную гостиницу. Бойцы из поисковых групп должны были регулярно меняться – четверо суток они проводили в поиске, на пятые сутки оставались на базе – отдыхали.
Первый же день принес удачу. Сразу двое выживших! В хорошей физической форме, адекватные, здоровые. Это был добрый знак. Вторая группа застряла где-то в дороге и готовилась ночевать прямо в поле.
Группа Кота вернулась базу ближе к вечеру, когда уже начало смеркаться. Для ночевки выбрали большей двухэтажный коттедж на краю небольшого селения. К моменту приезда группы поиска, в коттедж уже завели электричество, забаррикадировали кирпичом окна и приготовили восхитительный ужин.
Только проведя несколько дней на диете из армейского сухпайка, Кот оценил всю прелесть простой горячей похлебки в походе. Аппетитное варево из вермишели, лука, картошка и тушенки готовилось в огромном котле напротив единственного прохода в дом. Водители не жалели специй, каких-то трав и вообще постарались на славу. По округе разносились восхитительные ароматы их стряпни.
У котла выстроилась очередь из голодных бойцов. Кот смотрел на печальные глаза своих подопечных и решил не быть долбанным формалистом и освободил их от наручников на время ужина. Но не дольше! Ночь они должны были провести, как положено - пристегнутые к своим кушеткам и под его бдительным присмотром.
Илья с Олей на глазах преображались. Они уже не выглядели испуганными школьниками, впервые угодившими в отделение милиции. Сопровождаемые Котом, они пристроились в конце очереди. Когда им в руки дали глубокие одноразовые тарелки, до самого верха наполненные горячим супом, ложки и пачку сухарей – они окончательно растаяли.
Обычай совместной трапезы среди близких людей, доверяющих друг другу, имеет глубокие корни. Настолько глубокие, что современному человеку трудно себе это даже представить.
Еда – важнейший ресурс, позволяющий быть сильным и здоровым, вырастить многочисленное потомство. Еды никогда не хватало на всех! За нее боролись, воевали и убивали. Племя, клан, род – это объединения, призванные, прежде всего, сохранить свой источник пищи и завоевать чужой. Если им это удавалось – численность племени увеличивалось, оно становилось процветающим. Потеря источника еды означала почти неминуемую смерть.
Предложение пищи, это знак того, что вы находитесь «на одной стороне». Пищей делятся только со «своим». С «чужими» за пищу дерутся! Это крепко вбито в голову современного человека, хоть он и не догадывается об этом.
Кот вместе со своими подопечными отошли в сторону от основной группы бойцов, уселись на бревна и принялись за еду. Странную парочку было не оторвать супа. Хорошо, что к тому времени он успел уже немного остыть, спасенные готовы были глотать кипяток! Только тогда Кот понял, как сильно они оголодали.
И еще он понял, что его работа не ограничивается только мойкой и контролем физического состояния спасенных людей. Не менее важна их психологическая поддержка.
Кот странно чувствовал себя. Он оказался в совсем непривычной для себя роли. Воспитатель? Наставник? Психотерапевт? Его подопечные больше двух месяцев не видели живых людей. Десятки обвешанных оружием здоровых мужчин, готовых убивать монстров пачками в любое время дня и ночи – пугали их. Хоть они и были им рады. Единственным «мостиком» в новый мир стал для них Кот.
После второй порции супа настало время крепкого чая с печеньем, его они уже осилили с трудом. Только после этого они окончательно расслабились и начали клевать носом.
- Ребята, предлагаю вам посетить уборную – она за домом находится и идите спать. Сегодня для вас был тяжелый день.
- Это точно… - согласился Илья.
- Вот и ладушки. Не забудьте пристегнуться наручниками – когда приду, обязательно проверю. Таковы правила.
- Понятно все… Вы здесь будешь сидеть?
- Да. Мне с коллегой из другой группы переговорить нужно. – «И похвастаться первыми спасенными!» - радостно подумал Кот.
- Тогда до свиданья.
Илья с Олей ушли, Кот в это время думал над тем, что он будет говорить Ежику. Мало совершить подвиг, нужно его еще преподнести соответствующим образом!
- «Одичалые, изголодавшиеся люди. Почти без вещей и одежды, питались лягушками и дождевыми червями. При виде поискового отряда упали в обморок. Ну… или почти упали. Я все сделал четко, но на этом внимание заострять не стоит – это и так понятно» - с удовольствием размышлял Кот, когда шел к командирскому БТРу.
- Тук-тук, командир. Вы здесь?
Из бронетранспортера вначале никто не отвечал. Потом недовольный голос ответил.
- Нет здесь Чапая. Что надо?
- Мне рация нужна, со вторым отрядом переговорить.
- Боец, проваливай отсюда. Чапай придет – у него спрашивай. И вообще, не положено это.
- Егор, мне по медицинским делам проконсультироваться нужно. Первые наши «пассажиры», сам понимаешь…
Под броней раздалось какое-то недовольное шевеление, наконец, водительский люк открылся и оттуда на Кота уставилась пара невыспавшихся глаз Егора – штатного радиста группы и, по совместительству – водителя штабного БТРа.
- А, Котяра, это ты… так бы и сказал, что для дела нужно. А то задолбали уже, все подряд лезут по рации болтать. А эфир, между прочим – не резиновый, его нельзя забивать всякой ерундой! На, держи – радист протянул шлем с наушниками, микрофоном и какой-то коробочкой, куда все это подключалось.
- Далеко не отходи – сказал напоследок Егор и пропал в глубине машины.
Рацией пользоваться Кота учили, но весьма и весьма поверхностно. Просто времени на обучение было слишком мало. Не без труда опознав нужные кнопочки, он вызвал второй отряд.
- Алло, алло! Второй отряд?
- Какое, нахрен, алло? Боец, ты совсем попутал? – удивленно ответила рация.
- Извиняюсь. Прием, прием. Это второй отряд – поправился Кот.
- Первый отряд на связи. Чё те надо, салага?
- Это Кот – санитар первого. У нас новенькие, нужно переговорить с вашим санитаром. Ежик его зовут. Молодой пацан такой…
- Такой же салага, как и ты. Но сегодня он хорошо постарался, молодец. Щас позову.
Через пару минут знакомый голос прозвучал из наушников.
- Первый на связи, прием.
- Здарова Еж, свои на связи.
- Рад тебя слышать, коллега. Даже не представляешь, что у нас сегодня было!
- Выживших нашли?
- Точно! Целых три человека! Один парень молодой и две девчонки – одна совсем еще маленькая, лет двенадцать. Наша коробочка заполнилась, завтра едем сдавать их в эшелон.
- «Вот, блин. А у нас всего два человека…» - огорчился Кот.
- Что за люди? Откуда?
- Это вообще жесть! Они бежали из какого-то поселка, так и нашли друг друга. С самого начала их было пять человек. А потом…
- Твари напали?
- Хуже Кот. Гораздо хуже! На них напали другие люди.
- Почему напали? Зачем? – удивился Кот.
- Это были людоеды. К магазинам в поселках не подобраться – везде зомби. Рыбу ловить сложно, грибов мало. Кот, ты даже представить себе не можешь…
- Что такое?
- На них нападали целых два раза. В первый раз убили единственного сильного мужчину – ночью, когда все спали. Во второй раз людоеды даже не скрывались – просто подошли к их лагерю рано утром и приказали всем оставаться на своих местах. После чего убили и унесли с собой тело самого маленького – мальчика лет десяти.
- Ужас… - Коту даже представить было страшно, что творилось в душах этих людей. Их оставили в живых, как мясной скот - до той поры, пока не закончится мясо прошлой жертвы. И тогда…
Тогда к ним придут еще раз. А потом - еще.
- Они целый вечер сидят в кунге – боятся выходить наружу. Очень сильно измождены – кожа да кости. Грязные, как чушки, у парня палец нагноился. С командиром их осмотрели… зрелище не для слабонервных.
- Еж, что они рассказывали про людоедов, которые на них нападали?
- Их двое. Мужчина и женщина. Взрослые, сильные. Убивал всегда парень. У него была большая дубина, обмотанная проволокой…
- Стой Еж! Что ты говоришь? – от страшной догадки Кот застыл на месте.
- Два человека – мужчина и женщина. У мужчины большая дубина. У женщины – длинный железный прут.
- Быть того не может… - Кот был разбит. Ошарашен. Все сомнения отпали – это были Илья и Оля. Людоеды спали в его медицинском кунге.
- В первый раз, когда они убили единственного мужчину, то разделывали его прямо на поляне. Отрезали ноги, руки. Срезали мясо с туловища и уложили его в пакеты. Только после этого ушли.
- Еж, это просто невозможно…
- Я сам в шоке!
- Что они еще рассказывали про людоедов? Как описывали их? – с потаенной надеждой спросил Кот. Если бы у кого-то из тех людоедов не было кисти или пальца. Если бы они были лысые или с совсем другим цветом волос – камень упал бы с его души.
- Нет Кот. Обычные мужчина и женщина лет двадцати-тридцати. Мои их не сильно запомнили, но говорят, что они очень злые и сильные. Подробности я у них не расспрашивал, сам понимаешь…
- «Конечно понимаю. Для них весь этот ужас подошел к концу и не нужно трогать свежие раны, нужно думать о будущем» - подумал Илья.
- Кот, а у тебя как дела? Говорят, вы тоже нашли кого-то.
- Да, нашли. Потом расскажу. Все, пока Еж, меня командир завет – сказал Кот и сразу оборвал связь.
Он вернул рацию в штабной бронетранспортер и пошел к водителям за порцией крепкого чая. С большим удовольствием он сейчас выпил бы не чай, а что-то покрепче и можно даже без закуски.
В который раз он вспоминал Илью и Олю. Они были худощавыми, подтянутыми. Сильными. Было видно, что они ограничивали себя в еде, но они не выглядели изможденными! Мужчина и женщина. Оружие – дубинка, обмотанная проволокой и железный прут. Таких совпадений просто не может быть. А значит…
- «Черт побери, это они! Людоеды, которые убили, по крайней мере, двух человек. Охотники на людей, сознательно вставшие на этот путь! Прямо сейчас они спят в моем кунге. Нужно что-то с ними делать…».
Но правильного решения не находилось. Да и было ли оно? Мир вокруг уже давно потерял нормальность и правильность. Это были не просто слова, это была обыденность – злая и очень жестокая. Чертовски несправедливая.
В медицинский кунг он вернулся глубокой ночью. Перед тем, как войти, он вогнал патрон в ствол своего Макарова и положил пистолет боковой карман куртки. Ночник еле-еле освещал помещение. Илья и Оля спали на своих койках, надежно пристегнутые к ним наручниками. Кот сел на стул у входа и еще раз посмотрел на своих подопечных. Он принял решение. Сейчас он сделает то, что должен сделать.
- Просыпайтесь.
Илья с Олей поднялись сразу, словно все это время не спали, а ждали чего-то.
- Я уже говорил вам, что в Федерации есть неписанные правила. Это правда. Личная история новичка всегда остается его личной историей. Его памятью, его горем и ночными кошмарами. Все это – осталось в прошлом.
- Мы помним это – тихо сказал Илья.
- Завтра вы будете рассказывать всем страшную историю о том, как злые людоеды – мужчина и женщина, неожиданно напали на ваш лагерь и унесли ребенка. Или бабушку с дедушкой. Мне без разницы, что вы придумаете. Все понятно?
- Понятно – угрюмо ответил Илья. Почти сразу они отвернулись к стенке и старались не смотреть в сторону Кота. И еще сильнее кутались в одеяла.
- Спасибо – неожиданно сказала Оля.
Кот не ответил. Его правая рука судорожно сжимала взведенный пистолет в кармане куртки. Только сейчас он понял, что наручники нужны не только для усмирения психов…
На следующий день спасенных передали в эшелон. До самого конца Илья и Оля были пристегнуты к своим койкам. Переговаривались они короткими фразами и только по делу. Очень напряженная выдалась поездка. О том, кого они везут, Кот так никому и не сказал.
Прощались без рукопожатий. Илья с Олей просто ушли в сторону пассажирского вагона, не оборачиваясь назад. Впереди их ждала новая жизнь. Новая судьба.
Урал с медицинским кунгом бодро подпрыгивал на ухабах проселочной дороги и мчался вперед, уходя от погони. Спереди и сзади его прикрывали бронетронспортеры, изредка они огрызались короткими пулеметными очередями. Патроны к крупнокалиберным пулеметам давно закончились, от «обрезанных» калибра 7,62 осталось меньше половины боезапаса. Башенные стрелки стреляли короткими, экономными очередями, но почти без толку – от стрельбы они получали исключительно моральное удовлетворение.
Виной всему была банальная самоуверенность. Легкие группы поиска не встречали достойного сопротивления в маленьких поселках и начали наглеть – действовать на окраинах более крупных населенных пунктов – вроде Ольгинской и Кировской. Двух БТРов для проведения таких акций оказалось явно недостаточно.
Не береди лихо – целее будешь, советовали старики.
На следующий день после отправки первых «пассажиров», отряд наткнулся на небольшой отряд тварей. Вначале их хотели просто разогнать – на это ушли все выстрелы крупнокалиберных пулеметов. Но это лишь раззадорило тварей! Больше того - на выручку им пришли еще две стаи – гораздо более многочисленные. Они приближались с двух сторон дороги, на которой стояли два БТР и Урал с кунгом, беря их в клещи. Тварей было так много, что они заполняли собой все поля вокруг, об их численности можно было только гадать.
Тогда отряд стал спасаться бегством. Машины развернулись и рванули в сторону Ростова со всей возможной скоростью. Ловушка, в которую их пытались поймать, почти захлопнулась, когда они пролетели мимо набегающих на них тварей и вырвались на оперативный простор. После этого машины медленно поехали в сторону Ростова-на-Дону, а твари послушно плелись за ними.
Обо всех новостях Кот узнавал от водителей. В медицинском кунге, где он находился все время странствий, окон не было. Для связи с водителями имелось слуховое окошко, скорее напоминающее трубу, чем нормальное окно.
- Иваныч, ну как там? – взволнованно спросил Кот у дежурного водителя.
Умудренный тяжелым грузом большого жизненного опыта, пожилой, но все еще бодрый мужчина 62 лет – Иваныч, ответил не сразу. Вначале внимательно все рассмотрел и как следует подумал. Хорошо хоть с напарником не посоветовался.
- Нормально все, медицина. Ведем за собой уверенно. Так до самого Батайска будем вести их. Потом повернем на Азов и оторвемся. Зомби, они же как – рывками двигаются. На две-три минуты бега их хватает, а дальше – медленными становятся. Отдых им нужен. Минут через десять мы вообще остановимся и будем их ждать. А потом – по новой.
- Нафиг нам нужны такие танцы – оторвались, и хорошо – удивился Кот.
- Мелко мыслишь, молодой человек. Эти твари никуда не денутся, будут и дальше нервы портить. Оно нам надо?
- «Тяжелых» пригласить – и решен вопрос.
- Не факт, что «тяжелые» с такой толпой смогут справиться – видел их сколько? Ну да, у тебя же окон нет… У «тяжелых» в Ростове своих дел хватает. Огромный город, пригороды еще больше. Кататься по нему они будут до конца года, а то и дольше.
В это время Урал начал понемногу притормаживать, пока совсем не остановился. Прикрывающий их бронетранспортер в это время заревел двигателями и медленно поехал назад.
- Иваныч, что за движения?
- Зомбаки совсем выдохлись. Ждем их. Ты бы видел, сколько их собралось за нами – все поля усеяны ими. Такого я никогда не видел! – восхищенно сказал Иваныч.
Кот понял, что ничего интересного в ближайшее время не произойдет и зомби до его драгоценной тушки, скорее всего, не доберутся. После чего успокоился и завалился спать на свободную койку.
Несколько часов поисковая группа «вела» за собой измененных, постоянно заманивая их на себя. Только после полудня они, наконец, добрались до Батайска, где рванули вперед, оставляя уставших и замученных зомби далеко позади.
- Поднимайся медицина, приехали – знакомый голос вырвал Кота из оков сна. Это был Ботан – один из бойцов-пулеметчиков.
Кот нехотя поднялся с кушетки, нацепил на себя автомат с подсумком и вышел наружу. Отряд находился в каком-то селе, около магазина с большой, яркой вывеской «Продукты». Здание было большое, двухэтажное, с окнами на решетках и только что сломанной баррикадой у двери.
- «Вот это дело!» - удовлетворенно подумал Кот и начал натягивать на себя сбрую с мылом, дез.раствором и набором щеток. Почти сразу к нему подошел их отрядный фельдшер – Змей. Но чаще его называли по-другому – Горыныч.
Из магазина вышли трое здоровых мужиков и худенький паренек лет шестнадцати. Они испуганно смотрели на окруживших их бойцов, но, в целом, вели себя достаточно уверенно. Одеты выжившие были в летнюю одежду, сильно изношенную и потрепанную. Кутались в несколько слоев картона, а ноги обмотали холщовыми мешками.
Проблем с продовольствием они явно не испытывали, а вот одежды теплой у них не было. Дрова для обогрева им просто неоткуда было взять, приходилось согреваться подручными средствами. Картон, мешки, любые тряпки – все шло в дело.
Горыныч надел на руки резиновые перчатки и дал знак Коту тоже одевать их - предстояла не слишком приятная процедура. Спасенные быстро взяли себя в руки. Когда им приказали снимать одежду и готовиться мыться, они без тени сомнений скинули с себя весь хлам, надетый на них и стали по одному подходить к Коту.
Вначале он распылял на них мыльную воду, брал щетку на рукоятки и драил их. Когда пена уходила вместе с налипшей грязью - брал шланг от внешнего бака и смывал все. Потом еще раз. Горыныч внимательно смотрел на его работу, но от недовольных комментариев воздерживался.
Двух раз «промывки» оказалось вполне достаточно. Горыныч дал знак Коту, тот побрызгал первого вымытого мужчину антисептиком и переключился на следующего.
Горыныч тщательно осматривал поступивших, начиная от пальцев ног и до волос на голове. Особое внимание он полости рта, промежности, ступням. После чего давал знак Коту и тот выдавал им новую одежду, помогал одеться в нее. Когда и эта процедура заканчивалась, спасенные вместе с Горынычем уходили в медицинский кунг для откровенного разговора, обследования и сбора анализов.
Кот был доволен - на всех спасенных у него ушло не больше часа. Новенькие были вполне упитанными, здоровыми и, как казалось, нормальными мужиками. Только парень был какой-то дерганный.
У входа в медицинский кунг Кота встречал Горыныч. Это было странно. Раньше он сразу после обследования уходил к штабному БТРу.
- Котяра, поговорить надо – загадочно сказал Горыныч.
Они отошли метров на двадцать от колонны и остались одни.
- Ты вроде медик, нет?
- На фармацевта учился, менеджером в фарм.компании работал. А что? – удивился Кот. Горыныч прекрасно знал его биографию и почему-то недолюбливал его.
- Короче, ты в большей степени медик, чем другие бойцы. К тому же сейчас ты – санитар группы. Понял?
- Понял – ответил Кот. Но, на самом деле, он ничего не понял.
- Понятие «медицинская тайна» - скорее этическое понятие, чем юридическое. Это значит, что пока сильно не прижмут обстоятельства – мы будем держать язык за зубами. Это ты понимаешь?
- Это как-то связанно с сегодняшними нашими спасенными? – догадался Кот.
- Молодец! Можешь купить себе конфетку. С ними – проблема.
- Почему?
- Трое мужиков – активные педерасты, а парень – их девочка. Вот почему. У парня анальное отверстие размером с московский метрополитен. Часть повреждений успело зарубцеваться, но есть и свежие. Короче, трахать его начали сразу после начала Катаклизма и до последнего времени. Ты на губы его внимание обратил?
- Губы, как губы. Травм, повреждений нет – не слишком уверенно ответил Кот.
- Ох, послал же бог работничков… Помада у него на губах. Была. Стерли ее прямо перед осмотром, но следы остались.
- Вот же блин… как так можно?
- Успокойся. Парня я пересаживаю в свой БТР. Одену в защиту, полевую форму, боевой тесак дам – авось не порежется. Ребята у нас нормальные – быстро мозги вправят. А я им помогу. Здесь главное – вернуть чувство собственного достоинства. Уважение к самому себе вернуть, понимаешь?
- Конечно понимаю!
- Ну да… Короче, парень на мне. Мужики – твои. И не вздумай сказать об этом кому-то! Узнаю – кастрирую – пообещал Горыныч и ушел в сторону своего БТРа.
- «Ахренеть!» - только и мог подумать Кот.
Внутри медицинского кунга была тишь и благодать. Мужики были пристегнуты наручниками, лежали на койках и кутались в теплые одеяла. Погода стояла довольно прохладная, во время «мойки» они замерзли.
Все три койки были заняты, поэтому Кот скромно уселся на кресло у входа.
- Дружище, что за дела? Мы разве заключенные? Зачем нужны наручники? – сказал ближний к Коту мужчина.
- Таковы правила Федерации. Первые сутки с момента спасения вы будете в наручниках, пристегнутые к кушеткам.
- А если мне ссать захочется?
- Для этого есть я. Подам мочеприемник, а потом вылью все в раковину. Все гораздо проще, чем вам кажется.
- Ну мы же не пленные и не рабы? – с небольшим волнение в голосе спросил другой.
- Мужики, это стандартная процедура. Вдруг вы окажитесь психами отмороженными? – Кот почувствовал, что начинает теряться. Их было трое: здоровых, сильных мужчин, хоть и пристегнутых. А он всего один.
После историей с Ильей и Олей он постоянно носил с собой пистолет в ременной кобуре. Раньше Кот не обращал на него внимания - для зомби даже его Калашников – не слишком серьезный аргумент, не говоря уже о «Макарове». Но с зомби он контактов почти не имел, а с живыми людьми – постоянно.
Мужики, словно почувствовали его страх. Поднялись с коек и уставились на Кота. Незаметно, он коснулся рукой рукояти пистолета, от этого почувствовал себя гораздо уверенней.
- Меня зовут Кот. Я ваш санитар на следующие сутки.
- Валька куда забрали?
- Это тот парень, что с вами был? – уточнил Кот.
- Да.
- Здесь места уже нет – сами видите. Валентин поедет в бронетранспортере вместе с фельдшером отряда.
- Ну и хрен с ним.
- Что, простите? – удивился Кот.
- Ничего. Все в порядке.
- Тогда – отдыхайте. До базы будем ехать часа три, там выдам вам сухпайки и горячий чай. Завтра днем перейдете в эшелон.
- Понятно.
Кот был сильно удивлен своими новыми «пациентами». Нервничали они только в самом начале, когда их раздели и мыли под дулами пулеметов. В кунге они быстро пришли в себя, стали воспринимать происходящее, как должное. Пристегнули наручниками – и ладно. Завтра освободят.
- «Может, это я что-то не понимаю в этой жизни?» - удивленно подумал Кот.
В расположение базы прибыли штатно – без происшествий и задержек. Горячее к тому времени уже съели и отряду пришлось довольствоваться сухпайком.
Мужики кушали консервы без особого воодушевления – они и до приезда поисковой группы хорошо питались. Кот вылил в раковину два мочеприемника, после чего объявил отбой. Мужики безо всяких возражений растянулись на кушетках и уже через пятнадцать минут раздался их дружный храп.
Кот уснуть никак не мог. Все свободные койки были заняты, ему оставалось только крохотное кресло-недомерок рядом со входом. Своей конструкцией и предназначением оно только мешало сну - ни растянуться, как следует, ни вытянуть ноги на нем было нельзя. Единственное, что можно было делать – зафиксировать себя ремнями. Коту оставалось только сидеть и рассматривать своих «пассажиров». Ночью покидать кунг было строжайше запрещено, да он особо и не рвался – мало ли какой зомбак ждет его в темноте? Скудное освещение, тишина и события прошлого дня настраивали Кота на философские размышления о жизни.
Очень скоро он заметил, что мужики давно проснулись и просто лежат на койках.
Один вопрос постоянно крутился в голове Кота. Он не мог напрямую задать его. Просто не имел права. Он вообще не хотел касаться этой темы. Но чем дольше он сидел в наполненном сумраком помещении наедине с насильниками, тем сложнее ему было сдерживать себя.
Наконец, он не выдержал.
- Нахрена вы делали это?
- Что делали? – непонимающе ответил голос с ближней койки.
- Насиловали того паренька. Он был самым слабым из вас, но это не значит, что нужно ТАК показывать свое превосходство.
- Про Валька, значит…
- Именно про него. Ведь он не сделал вам ничего плохого. Зачем вы делали это?
В крохотном помещении медицинского кунга повисла тишина. Кот ждал ответа, а мужики явно не торопились давать его.
- У нас не было баб. Трахать было некого. Что тут непонятного? – грубо ответил мужик с самой дальней от Кота кушетки. Он был самый «авторитетный» из троицы и стал держать ответ за всех.
- А без этого – никак?
- Никак. Он и сам был не против. Мы ведь его от зомби спасли… так он нас благодарил.
- Ахренеть – Кот просто не верил своим ушам. Об изнасиловании они говорили, как о самом банальном деле.
- Медицина, поверь - это фигня. Мы к Вальку хорошо относились, не обижали его. Я когда в зоне под Белореченском чалился – вот там действительно жесть была! Опускали по-беспределу, за самые мелочные и незначительные косяки. А Валек сам давал. Его даже никто не бил.
- Но ведь заставляли? – уточнил Кот.
- Заставляли – не стал скрывать «авторитет». - Психологически давили.
- А если бы он реально в отказ пошел – что бы делали?
- Медицина, ты ведь понимаешь – без баб вообще никак… Все равно оттрахали бы.
Больше на эту тему не разговаривали.
В эшелон спасенных сдали безо всяких проблем и заморочек. У Кота в очередной раз произошел разрыв шаблона – ведь, на самом деле, они были адекватными, хоть и жесткими людьми. С такими и в разведку и по бабам сходить – легко. И в то же время, они – настоящие моральные уроды, совершенно не раскаивающиеся в своем преступлении.
Валентина они так и не увидели, к этому отнеслись спокойно, с пониманием. Когда прощались, Кот все-таки пожал им руки и напоследок услышал:
- Медицина, реально – не парься. Мы нормальные. И парня того нам жалко. Просто обстоятельства так сложились… Пока сам не попадешь в такую ситуацию – не поймешь. Просто забудь об этом.
До конца дня отряд рыскал в окрестностях хутора Усьман, но больше никого они не нашли. Спасение кого-то, это большая удача, а не каждодневная рутина. В последнее время им просто везло. Ночевать приехали на базу и даже успели к раздаче супа.
Бойцы-пулеметчики вовсю шутили по поводу своего пассажира, который с самого начала всего боялся: окружающих его людей, машин, новой обстановки. Боялся даже взять пулемет в руки. Но он быстро освоился и с огромным удовольствием стрелял из всего, что давали ему в руки – от этого он приходил в неописуемый восторг! – так они рассказывали.
Весь день Кот хотел наедине поговорить с отрядным фельдшером. Наконец, он увидел его, идущего от полевой кухни со стаканом чая в руках.
- Горыныч, подожди. Я к тебе с разговором.
- С пацаном нормально все. Потихоньку приходит в себя. В эшелоне он будет помогать машинистам и в общий вагон не попадет. Ты это хотел услышать?
- Да, конечно… но не только это.
- Что тебе еще надо? – удивился Горыныч.
- Понимаешь… я общался с теми мужиками – они вроде нормальные. В смысле – самые обыкновенные
- Ну и что? Боялся, что они тебя ночью трахнут? Они же в наручниках! Самому подходить нужно было! – деланно удивился Горыныч.
- Горыныч, я серьезно. Это самые обычные мужики. На маньяков – совсем не похожи. Я такого не ожидал.
- Извини меня Кот, но ты вообще мало чего от жизни можешь ожидать. Поработал бы на скорой – и не такого бы насмотрелся. Обдолбанные в хлам наркоманы, режущие друг друга по любому поводу. Алкоголики, живущие, как животные. Психи, ненормальные, извращенцы все мастей. Говна в жизни хватало и раньше.
- Но они – обычные. Понимаешь? Пройдешь мимо и не поймешь, что это за люди.
- Кот, ты до сих пор не можешь понять самого главного – они и есть самые обычные, банальные люди. Обыватели. Они едут рядом с тобой в метро, вместе вы стоите в очереди в супермаркете и даже живете вы в соседних квартирах.
- Но конкретно эти люди – зло.
- Согласен. Они – зло. Попади ты в их компанию вместо Валерки – оказался бы на его месте. А в другой ситуации, они спасли бы тебя от смерти. А потом – съели первым, когда продукты начали заканчиваться. Ты это хотел услышать?
- Даже не знаю…
- Я скажу, что тебя пугает. Ты – похож на них. И я похож. Почти такой же нормальный, адекватный… до тех пор, пока не придет беда. Тогда все говно вылезает наружу! А его внутри нас очень-очень много, уж поверь мне.
Мы такие, какие есть. Катаклизм не изменил нас. Какими мы были упырями, такими и остались. На самом деле, это очень печально осознавать, Кот… Все дерьмо, что мы сейчас делаем друг с другом, мы делали и раньше. Просто твари дали возможность делать это безнаказанно.
Второй поисковый отряд тоже наткнулся на огромную стаю тварей в районе Еремеевки и благополучно «увел» ее к Батайску, где оторвался от нее. По всем признакам, это была та же стая, которая раньше напала на первый отряд. Почему-то она не сидела на месте в одном из бывших человеческих поселений, а постоянно перемещалась. С учетом того, что в ней было никак не меньше десяти тысяч особей, это становилось серьезной проблемой. Чтобы снова не «попасть под раздачу», группа ушла восточнее, в район Багаевской и начала активно исследовать этот район.
Их усилия не прошли даром. Уже на второй день второй отряд вызвал Чапая и запросил поддержку. Они нашли не просто нескольких изможденных и доведенных до отчаяния людей, а целый отряд выживших – многочисленный и, по их словам, отлично организованный.
Это было настоящее событие! Даже Чапай выехал к ним вместе со штабом и грузовым Уралом с припасами – они наверняка понадобятся выжившим.
По дороге Кот получил общую вводную. Группа из 12 человек. База на территории детской базы отдыха «Дубрава». Руководитель группы – бывший военный, ветеран первой чеченской войны, награжден Орденом Мужества и целой кучей других наград. Короче – не офисный планктон, а серьезная боевая единица. Более подробной информации Горыныч не дал и Кот сгорал от любопытства. Ему не терпелось увидеть героев, которые не просто убежали, спрятались от тварей, а вступили с ними в схватку и вышли победителями!
Наконец, Урал с медицинским кунгом остановился на месте. Кот сразу открыл дверь и выпрыгнул наружу, чтобы своими собственными глазами увидеть былинных богатырей!
- «Правду говорят, что все медики – большие юмористы. Вот только понять и посмеяться над их шутками дано далеко не каждому… Горыныч – настоящая падла. Мог бы и предупредить!» - грустно размышлял Кот, осматривая «героев».
Это были дети. Самому старшему из них было от силы лет 14, а младшему – лет десять или даже восемь. Единственный взрослый среди них – огромный, как медведь мужчина, одетый в потертый камуфляж. Крепкий, подтянутый, вооруженный здоровенным тесаком, который был подвешен на поясе – он один стоил всего остального «воинства».
Кот смотрел на него и невольно залюбовался. Из прострации его вывел Горыныч.
- Санитар, черт тебе дери – где пена? Где щетки? Работы невпроворот – принимай пассажиров – распорядился Гороныч и убежал к группе уже вымытых детей.
Кот взялся за дело – определенный опыт у него уже имелся. К нему сразу выстроилась очередь, позади всех пристроился главный «герой».
Работа спорилась. Ребята были в хорошей форме и явно не голодали. Было видно, что они следили за собой – мылись и чистили зубы. Их одежда была не в лучшем состоянии, но даже потертая и изношенная, она была чистая и кое-где подшитая.
Тогда же Кот отметил еще одну их странность. Они – не боялись. Даже здоровые мужики из магазина, не говоря уже об Илье и Оле, с опаской разглядывали вооруженных бойцов Федерации. Здесь же все было совсем по-другому. Ребята смотрели на них с любопытством. С большой симпатией и, как будто, с облегчением.
В этот момент Кота осенило.
- «Они ждали нас! Именно нас – людей в военной форме, с армейским вооружением, приехавших на бронетехнике. Для них все идет «по плану»!».
Когда подошла очередь командира, Кот не смог удержаться от комментариев.
- Удивительные дети! Да и дети ли? Держатся получше большинства взрослых.
- Все просто. Занятия в военном кружке, ежедневные тренировки. Разведка местности, рыбалка. Если не сидеть на месте, а заниматься делом и думать о будущем – нерешительность и страх проходят. Уступают место проблемам, которые необходимо решать прямо сейчас, а таких – много.
- А если они вдруг кончаются – необходимо придумать новые. Правильно я понял?
«Медведь» в ответ улыбнулся краешками губ.
- Так и есть. Иначе – апатия. Будешь сидеть в темном углу, прятаться и ждать, когда зомби придут тебя убивать.
- Если бы наш поисковый отряд не проезжал мимо – так бы и произошло. Рано или поздно.
- Но ведь вы приехали – с улыбкой ответил здоровяк. Кот уловил ехидные нотки в его голосе.
Мытье закончилось, здоровяк быстро обтерся полотенцем, оделся и резво побежал в медицинский кунг, где его уже ждал Горыныч. Обследование, анализы и обязательная душевная беседа…
Кот быстро сложил все свои причиндалы, на ходу поздоровался с Ежиком, хотя тот явно ожидал более тесного общения – очень уж много событий произошло с ними за последнее время, тот хотел обсудить все это с коллегой.
- «Потом, все потом» - судорожно думал Кот, стоя недалеко от своего кунга. В нем Горыныч занимался спасенными.
Прошлые его подопечные не могли похвастаться строгими моральными принципами и чрезмерной нравственностью… Это мягко говоря. В этом лагере был один здоровый мужик и куча детей вокруг, которым некуда от него деваться. Стоило ему только захотеть, и… Как бы улыбчивы и доброжелательны не были спасенные – настоящую правду о них скажет только Горыныч.
Минуты медленно сменяли друг друга. Наконец, из кунга выскочил довольный Горыныч и сразу направился к Коту.
- Значит так. За один раз мы их все-таки увезем. В кунг влезает три нормальные койки и две дополнительные – в двух машинах десять человек получается. Оставшихся двоих по бронетранспортерам раскидаем. Они ведь еще дети – места совсем мало занимают. Поместимся. Эшелон уже выехал в поселок Реконструктор – там назначена точка рандеву. Курган – так зовут того здоровяка, хочет остаться в нашей группе и убивать измененных уже с нормальным оружием в руках.
- Что думаешь по этому поводу?
- Он – здоровый лось! И нужные навыки у него имеются. Но отдых в Южном ему все равно необходим. А то получается, что вся жизнь – война. Так и с катушек слететь можно.
- Это все понятно… Горыныч, а вообще как – нормально все? – сказал Кот и заговорчески кивнул в сторону кунга.
Горыныч почему-то игриво заулыбался.
- Котяра, ты никак не можешь забыть наших вчерашних весельчаков-затейников? Согласен – действительно красавчики. Телефончик их дать не могу, даже не проси. Попробуй найти их в Одноклассниках!
- Блин! Нафига мне те извращенцы? Горыныч, ты скажи, как есть – с нашими сегодняшними пассажирами – все в порядке?
- Понял я тебя, Кот. Все хорошо. Специально на это обращал особое внимание – только одна четырнадцатилетняя девочка не девственница и уже давно. Но в последнее время у нее половых контактов ни с кем не было. Даже странно.
- Фухх… как гора с плеч упала – удовлетворенно сказал Кот.
- Понимаю тебя.
Долго задерживаться в бывшей базе отдыха не стали. Чапай повел группу на соединение с эшелоном, ехать должны были всю ночь, нигде не останавливаясь по дороге. Кургана Горыныч определил в кунг Кота. К большому его удивлению, новичкам никаких поблажек не сделали и пристегнули наручниками к койкам на общих основаниях. Правила есть правила – даже в мире совершеннейшего беззакония и хаоса.
Две дополнительные койки поставили на «втором этаже» крохотного помещения медицинского кунга – поперек дорожке посередине. Теперь чтобы пробраться к умывальнику, Коту приходилось сгибаться и пролазить, доставая руками пол. Кургану, наверное, и вовсе пришлось бы перемещаться ползком.
Дети смену обстановку переносили по-разному. Чаще всего – беспокойно, со смехом и играми. Это ведь не взрослые, которые могут сжать волю в кулак, отвернуться к стене и целую ночь притворяться спящими.
Спасенные весело болтали между собой, прыгали на кушетках, даже пытались переходить друг к другу «в гости» - если бы не наручники, у них бы это наверняка получилось. Кот с ужасом представил, что в этот момент творилось в кунге Ежика – он ведь сам почти еще ребенок! И Кургана в его машине нет… В эту ночь Еж точно не будет спать – «пассажиры» не дадут.
Обстановка радостной эйфории даже на Кота подействовала расслабляюще. На душе стало теплее, радостней. Ради таких моментов стоило рисковать и проводить масштабные поиски выживших. Только ближе к полуночи все как-то успокоилось. Ребята, наконец, выдохлись, завалились на койки и уснули. Машина ритмично покачивалась на дороге, слабый свет ночника учтиво приглашал обитателей кунга ко сну.
Курган расположился по соседству с креслом Кота. Вначале обменивались короткими «официальными» фразами, но чем дольше ехали, тем доверительней становилась беседа. Это ведь не с насильниками и не каннибалами ехать в одном помещении! Кот понял, что сильно соскучился по простому человеческому общению.
- Кот, я, конечно, понимаю, что у тебя свои правила и все такое… Но, может, выпьем спиртику? У вашего брата всегда есть – это я точно знаю.
- Ладно, уломал чертяка – даже не пытаясь «сопротивляться», ответил Кот. Он и сам уже хотел предложить выпить.
Спирт 70° брать не стал – он для антисептики. А 94°, предназначенный для дезинфекции – самое то. Разводить в два раза – лучше глюкозой, несколько кристаллов лимонной кислоты и чудесный напиток готов. Не виски, конечно, но что имеем, то и пьем.
Напиток чуть нагрелся после смешивания, это никого не смутило. Пока дети спали, наполнили стаканы и приготовили немудреную закуску – рыбную консерву и сухари. Ради такого дела Кот даже пошел на серьезное служебное нарушение – освободил Кургана от наручников. А то неудобно как-то…
- Предлагаю выпить за наше счастливое освобождение. Этого мы ждали с самого первого дня Катаклизма. И это, наконец, произошло! – воодушевленно сказал Курган
- За освобождение! – поддержал его Кот.
Стаканы стремительно опустели и тут же вновь наполнились – между первой и второй – перерывчик небольшой, как гласит народная мудрость. Кот с Курганом об этом прекрасно знали и поступали соответственно.
После третьего тоста потянуло на лирику. Собутыльники уже достаточно прониклись друг к другу доверием и разговор перешел на личные темы. Кот рассказал о своем заключении на чердаке, о поселке Южном, о своей работе в его крохотном госпитале. Об обучении военному делу – об этом он рассказывал больше всего. Очень важная и значимая для Кургана была тема.
Кота же больше интересовало то, как они пережили Катаклизм.
Курган демобилизовался из армии не просто так, а после контузии во время первой войны в Чечне. Контузия была серьезная… Медицина ему помочь не могла, да не сильно то и хотела. Больше года после ранения у него каждый день болела голова и мысли путались. Потом стало легче. Дали инвалидность третьей группы.
На личном фронте у него никак не ладилось – кому нужен инвалид? С работой тоже все было очень плохо. Контуженный, «чеченец» – значит отморозок и псих. Никому он не был нужен. Даже охранником его не брали из-за инвалидности. Крохотной пенсии хватало только на хлеб. Если бы не помощь родителей – умер бы с голоду или пришлось бы просить милостыню.
Закончил кулинарное училище и с огромным трудом устроился работать помощником повара в школьную столовую. Там для устройства требовали только сан.книжку, а со здоровьем у него всегда все было отлично. Зарплата, конечно, курам на смех – но все же больше, чем пенсия. Так и работал…
Трудолюбивого и исполнительного работника взяли на заметку и предложили поработать настоящим поваром – в летнем лагере для детей из неблагополучных семей. Зарплата чуть выше, но все равно смешная. Зато – самый настоящий повар! Конечно, он согласился.
За годы работы в школе он привык к детям. Умел находить с ними общий язык. Его рост, комплекция и уверенность в себе удерживали даже самых задиристых и хулиганистых ребят от шалостей на «его территории». В столовой всегда царили чистота и порядок, а еда была вкусной. Начальство им гордилось. Хотя такое начальство… пара старых теток, с нетерпением ожидающих пенсии.
Про Катаклизм Курган вспоминал без особой охоты, но и без особого смущения.
Мужчин, кроме него, в лагере не было. Даже сторожем была женщина – мало кто соглашался идти работать в захолустный лагерь за смешную зарплату. Воспитательницы и прочий персонал – тоже женщины. Единственным мужчиной был водителем грузовика, но он приезжал в лагере всего три или четыре раза в неделю.
Когда люди стали превращаться в зверей, среди них не было по-настоящему сильных тварей. Из детей получились никудышные монстры, женщины были сильнее их, но даже они старались держаться подальше от Кургана. Какие-то примитивные инстинкты в их голове все же работали…
С начала Курган решил, что сошел с ума. Что контузия не прошла бесследно и теперь его место – в психушке. Но он быстро взял себя в руки, стоило ему только услышать предсмертные крики, раздающихся из жилых домиков.
С собой он взял огромный мясницкий топор – свое привычное орудие труда. И в этот раз оно его не подвело – с одного удара он разрубал зомби напополам. В тот день ни одна тварь не смогла убежать – всех их убил Курган. После чего вынес их останки на пустырь недалеко от лагеря и сжег.
И все же твари славно порезвились. Кроме самого Кургана уцелели всего 11 детей – семь девочек и четыре мальчика.
Лагерь находился на живописном берегу Дона, вокруг его окружал почти нетронутый лес с небольшими полянками, заросшими зарослями малины и другим кустарником. Ближайший поселок находился за семь километров от лагеря и нападений зомби можно было не бояться – по крайней мере, в ближайшее время.
С первого дня «новой жизни» Курган ввел в лагере суровую, почти армейскую дисциплину. Физические упражнения, работа с оружием - в качестве него использовали переделанные лопаты и тяпки. Ничего более подходящего здесь не нашлось – обычными ножами дети не могли нанести серьезного ущерба.
Продовольствия на складе было достаточно – если расходовать экономно. Ловили рыбу. Вначале не слишком успешно, но чем дальше, тем лучше это стало получаться. Ремонтировали одежду, заготавливали дрова в лесу. Собирали грибы и ягоды. Дел хватало.
Сам Курган с несколькими ребятами постарше организовал постоянные пункты наблюдения на единственной дороге, ведущей «во внешний мир». Пробовали выходить к ближайшему поселению, но увидев, сколько там тварей, решили не рисковать и патрулировали только дорогу.
Так проходили недели и месяцы. Единственное, что придавало им силы – мысль о том, что их обязательно спасут. Ведь жизнь без надежды лишена смысла. Главной идеей, которой Курган заразил всех, было то, что их «заключение» - очень скоро закончится и что нужно всего лишь дождаться помощи. Которая обязательно придет!
Длинными осенними вечерами он рассказывал про свое армейское прошлое. Про войну в Чечне, про подвиги и предательства. Про то, как нужно поступать тогда, когда тяжело и кажется, что выхода нет. Про то, что даже из самой сложной ситуации можно найти выход.
Когда в ворота лагеря начали въезжать бронетранспортеры – они не стали для детей чем-то удивительным, все время после начала Катаклизма они ждали их. Именно так и должно было происходить их освобождение – с бронетехникой и до зубов вооруженными «спасателями». Надежда помогла оставаться им людьми все это время.
Пьянка закончилась только тогда, когда первые лучи нового дня показались из-за горизонта. Засыпал Кот со странным чувством. Словно вспомнил о чем-то хорошем, светлом. О чем не вспоминал целую вечность и боялся, что это навсегда осталось в прошлом.
До эшелона добрались без происшествий. Рядом находился небольшой поселок, его хоть и зачистили, но рисковать никто не хотел и пересадку провели очень быстро. Кот даже не успел толком попрощаться с Курганом.
Стоило «пассажирам» убежать в сторону пассажирских вагонов, как к Коту подошел Горыныч.
- Кот, ты совсем ахренел? – возмутился Горыныч.
- Что такое?
- От тебя перегаром несет, как от бомжары после недельного запоя.
- Горыныч, мы посидели… совсем чуть-чуть выпили… - не слишком уверенно начал оправдываться Кот.
- Хрен с тобой. Но в следующий раз – меня не забудь позвать. Новость слышал?
- Что случилось?
- Над Ростовом зажглись огни! – радостно сказал Горыныч.
- Что за огни? – не врубился с похмелья Кот.
- Пить нужно меньше. В каждом укрепленном форпосте Федерации ночью горят мощные прожекторы. Они направленные вертикальное вверх – прямо в ночное небо.
- Я знаю об этом. Из-за этого Краснодарскую базу постоянно атакуют – твари со всего города видят свет в ночи и идут на него. Ни один человек пока еще не добрался до базы живым.
- Это не важно. Живые есть и они видят свет. Это дает им надежду и силы держаться дальше.
- Но в Ростове-на-Дону нет сильной, хорошо укрепленной базы! – удивился Кот. – Здесь столько тварей, что они сметут любую оборону!
- Мы люди и у нас есть мозги – сказал Горыныч и многозначительно стукнул себя по лбу костяшками пальцев.
- Ростов-на-Дону расположен на берегу Дона. Прожекторы находятся на барже, недалеко от станции Ростов-Берег. В самом центре города! От городской набережной баржу отделяет больше ста метров и твари ничего не могут сделать. На берегу их собрались тысячи! Десятками и сотнями они заходят в воду, но течение в этом месте очень сильное и всех их сносит вниз.
- А смысл? Живые все равно не могут пробиться через барьер из зомби.
- Это знак. Знак тем, кто уцелел и сейчас прячется. Тем, кто остался в одиночестве, со всех сторон окруженный голодными тварями и уже почти отчаялся. Кто из последних сил сохраняет в себе человека и пока еще не стал одержимым зверем.
Свет в ночи означает, что они не одни в этом мертвом городе. Что есть те, кто каждую ночь включают прожекторы, не боясь тварей. А значит – надежда тоже есть. Этот свет несет им спасение и жизнь. Он не погаснет. Слышишь Кот – этот свет не погаснет никогда!
Какой-то умник включил Rammstein и внутри бронетранспортера начался настоящий адов угар. Кот всегда знал, что у этих отморозков-пулеметчиков крыша прохудилась задолго до Катаклизма, но даже не представлял себе, что все настолько запущенно!
Единственное, что спасало – наушники. Их нужно было одевать во время стрельбы – иначе внутри «коробочки» можно было натурально оглохнуть. Стреляли бойцы постоянно, по любой твари, попавшей в зону поражения их пулеметов и получали от этого огромное удовольствие, поэтому наушники были совсем не лишними. Но носил их почему-то один Кот.
Их БТР был частью ударной группы, которой очень скоро предстояло встретить ту самую неугомонную группу зомби, что постоянно перемещалась южнее Ростова-на-Дону. Поисковые отряды уже несколько раз натыкались на нее и каждый раз им приходилось спасаться бегством. В какой-то момент терпение у руководства экспедицией лопнуло.
Из окрестностей Ростова-на-Дону вызвали вторую тяжелую группу, забрали у легких поисковых отрядов все БТРы и начали готовиться к «горячей» встрече.
Все экипажи бронетранспортеров были недоукомплектованы – вместо 7 бойцов в десантном отделении, там постоянно находилось всего 4. Чтобы поставить стрелков на свободные амбразуры, людей взяли откуда только можно было. В этой операции даже водители и санитары заняли пустующие доселе места стрелков, сжали в руках пулеметы и приготовились нести в массы измененных добро и справедливость.
Все пространство внутри БТРа было занято пулеметными коробами – было понятно, что стрелять придется много. Очень много. Небольшие запасы провизии, воды и разного хлама были заблаговременно убраны, их место заняли объемные коробки с патронами, заранее снаряженные в пулеметные ленты.
Кот почти не волновался. В том, что они победят, лично у него не было никаких сомнений – какими бы твари не были сильными и многочисленными, хорошо подготовленный удар бронетехникой им ни за что не выдержать!
Кот всегда (но почти незаметно!) завидовал ребятам, лихо разъезжающим на бронетранспортерах и убивающих тварей десятками, сотнями. Даже тысячами – судя по их рассказам, но Кот в такую фантастику не верил. Балаболы, они и в новом мире – балаболы.
Реальность оказалось несколько другой, чем он ее себе раньше представлял. С минимумом романтики. Со всех сторон стиснутый коробами с пулеметными лентами, чьими-то спинами, со здоровенным пулеметом в руках… Он даже выпрямиться как следует не мог – «коробочка» была слишком низкая для этого. В его кунге было гораздо более комфортно! Фиг с ней – со стрельбой. Кот решил и дальше оставаться санитаром группы.
Он уже привык почти все время экспедиции проводить в небольшой, но все-таки комнате. В спокойной обстановке, при свете ночника. «Пассажиры» вели себя тихо, скорее даже испуганно – особенно первое время. Им постоянно требовалась поддержка, участие. Просто поговорить о Федерации, о жизни в «большом» мире, о том, что им скоро предстоит. Для этого требовалась спокойная, доверительная атмосфера.
Здесь все было по-другому! Дружеская ругань, музыка – громкая и агрессивная. Постоянная готовность к действию, к убийствам тварей. Кот точно знал, что во время столкновений с тварями они впадают в совершеннейшее боевое безумие. И понимал их.
Даже завидовал. Но совсем чуть-чуть.
Последний раз стаю видели в районе Азова. Один бронетранспортер выехал в тот район чтобы найти ее, «подцепить» и подвести под удар ударной группы. Зомби перемещались довольно медленно, сделать это не составляло большого труда
В голове ударной группы находилась пять БМП-4. Они построились в «клин» - один БМП спереди, два БМП позади него, и еще два в третьем ряду, чуть выступая за первую пару. Своими гусеницами и всей массой своего железа они должны были продавить ход в толпе зомби.
Следом за ними должны были пройти девять бронетранспортеров, выстроенных в ряд. Девять БМП, с полным комплектом пулеметчиков внутри, под завязку набитыми снаряженными пулеметными лентами. Целых 54 пулеметные точки! В каждой – по полторы тысячи «обрезанных» патрон, плюс к этому – башенные пулеметы в бронетранспортерах и автоматические пушки, спаренные с пулеметами в башнях БМП.
Целая лавина пуль готова была встретиться с нескончаемым потоком тварей. Кто одержит победу в этом противостоянии? Ответа оставалось ждать совсем недолго.
Больше всего Кота раздражал пулемет – чертовски громоздкая штука и тяжелая вдобавок. Соседи-пулеметчики снабдили его толстыми строительными перчатками - пулемет во время стрельбы сильно накалялся, браться за железные его части и не обжечься, можно было только с защищенной рукой.
Напряжение возрастало с каждой минутой. Кот с удовлетворением ощупывал толстую броню, окружавшую его со всех сторон. Пусть даже твари одержат победу над ними: неожиданно быстро закончатся патроны или по какой-то другой причине – они все равно не смогут добраться до людей внутри бронированных машин.
Опыт использования гусеничной техники со всей очевидностью показал, что тварям нечего им противопоставить. С неутомимостью крота, роющего свою норку в толще земли, боевые машины пехоты прокладывали себе путь, окруженные сотнями, порой даже тысячами взбешенных зомби. Железные гусеницы работали, как мясорубки, оставляя после себя месиво из частей тел зомби, и машины ехали вперед несмотря ни на что.
А когда наступала ночь, уставшие твари впадали в спячку и наступало время живых людей. Отъехав на безопасное расстояние, люди выходили из своих машин и посылали в ночное небо ракеты. Много ракет! Небо над ними расцветало десятками огней, грохот их разрывов разносился по всему городу.
Небольшая часть тварей просыпалась ото сна и направлялась к источнику света. Но делали это они настолько медленно и неуклюже, что убить их не составляла особого труда. Днем они были гораздо быстрее и агрессивней!
Вдобавок ко всему, их ночное зрение было очень слабым – в темноте они продвигались чуть ли не на ощупь. Даже ослабленному человеку не составляло большого труда оббежать их и добраться до бронетехники Федерации. По этой же причине живых было очень легко отличить от зомби – они двигались совсем по-другому. Хотя чисто внешне отличить их иногда было сложно – почти все они были грязные, многие тяжело больны. Пневмонии, бронхиты, незаживающие гнойные раны. Но даже таких выживших в обезлюдевших городах было очень мало.
Неожиданно, что-то изменилось. Кот к тому времени уже начал клевать носом свой пулемет, как вдруг музыка прекратилась. Он сразу сдернул с себя наушники, правая его рука сжала рукоять пулемета.
- Внимание бойцы! БТР-загонщик уже на подходе. Герасим передал, чтобы мы приготовились. Машину – заводить, патроны – в ствол! – скомандовал командир экипажа машины. Кот даже не запомнил его имя, в такой спешке все собирались.
По салону машины стали раздаваться звуки взводимых пулеметов, заревел мотор. Через минуту бронетранспортер мягко тронулся и начал равномерно набирать скорость. Кресло под Котом колыхалось вслед за неровностями асфальта – хороших амортизаторов БТРу явно не хватало.
- До тварей – километр. БМП ушли вперед и сейчас врубятся в них. Готовимся! – скомандовал командир.
- «Пипец, сейчас начнется» - промелькнуло в голове Кота и он еще сильнее сжал в руках пулемет.
Бабах! По ушам ударило сразу и мощно. Звуки выстрелов слились одну мощную звуковую волну, которая почти вдавила его барабанные перепонки внутрь черепа. Кота сразу оглушило, его рука почти инстинктивно нажала на спусковой крючок и он ощутил на плече отдачу от выстрелов. То, что он стреляет, Кот понял только по вырывающемуся из рук пулемету. Звуков его стрельбы он не слышал. Он вообще ничего не слышал в этот момент.
БТР неожиданно затрясся, словно выехал на поле, полное кочек и снизил скорость. На самом деле, это были останки тварей, растерзанных гусеницами едящих впереди БМП. Бронетранспортеры ехали прямо по их перемолотым, раздавленным частям тел.
Пулеметная лента закончилась и Кот принялся заряжать следующую. На тренировках это у него получалось легко и просто, сейчас же его пальцы упорно не желали делать то, что должны были делать. Только отключив мозги, он смог перезарядить ленту – тело само знало, что от него требуется.
Первые секунды Кот просто стрелял, потому что стреляли все вокруг него, не особо разбираясь, что происходит. Но очень скоро он пришел в себя и вгляделся в крохотное окошко амбразуры перед собой, от увиденного он мгновенно похолодел и покрылся липким потом.
Всего в трех метрах от него бушевал целый океан из зомби – сотни, тысячи их накатывали на колонну, чтобы неотвратимо разлететься на куски под огнем пулеметов. С расстояния в несколько метров тварей просто разрывало на части, но они все шли и шли вперед сплошным потоком, сменяя друг друга в бесконечном водовороте смерти.
Лишь тонкая металлическая пластина отделяла Кота от этого безумия.
Неожиданно, все закончилось – колонна прошла толпу зомби насквозь. Бронетранспортер перестал колыхаться над их останками и увеличил скорость – теперь им предстояло оторваться от стаи, чтобы развернуться и снова врубиться в нее.
На Кота накатила волна расслабления и удовлетворения. Они обязательно добьют этих тварей – теперь он в этом не сомневался. Даже больше – с нетерпением ждал новой атаки. Своей растерянности в самом начале боя он нисколько не стеснялся – чего-то подобного он ожидал. Но ведь он начал стрельбу, как и все остальные – целых две ленты расстрелял по 250 патрон в каждой!
В наступившей тишине он нащупал руками упавшие на пол наушники и надел их. После этого убрал пустые коробы из-под пулеметных лент и поставил на их место полные. Безо всякой спешки, с каким-то странным, садистским удовлетворением он зарядил свой пулемет и замер, смотря через амбразуру на поле перед собой.
Ему не нужен приказ командира, чтобы начать стрелять. Это будет его решение, его осознанный выбор. Очень скоро загонный БТР снова соберет стаю и направит ее прямо на ударную группу Федерации. Тогда их машина тронется с места и начнет разбег. Кот положил указательный палец на спусковой крючок и приготовился.
Сегодня он и его товарищи будут убивать. Много. Очень много. Это будет настоящая бойня, свершившаяся месть за множество погубленных жизней. За погибших близких, за будущее, которого они лишились. За всю боль и страдания, через которые им пришлось пройти.
Их время пришло.
Колеса вагона отбивали чечетку на железнодорожных рельсах. Равномерно и успокаивающе. От этого Кот погружался в состояние, близкое к трансу.
Он лежал на верхней полке пассажирского вагона-купе и наслаждался спокойствием и тишиной. За решетками окна проносились деревья, реки, поля, дома, в которых раньше жили люди. Кто сейчас там находится – не имело значения. Перехватить укрепленный поезд Федерации не сможет ни одна, даже самая крупная стая. А значит, можно было спокойно лежать и предаваться праздному безделью.
Срок командировки Кота подошел к концу. Тридцать «боевых» дней закончились и его, вместе с другими бойцами поискового отряда, отправили обратно в поселок Южный – отдыхать. И работать, конечно, тоже – пять часов в день. Никуда от этого не денешься, будь ты хоть трижды герой.
Хотя героем Кот себя не чувствовал. Это обычные бойцы рисковали своими жизнями во время зачисток и охранения. Каждую секунду они могли стать мишенью для атаки незаметно подкравшегося зомби или даже «дикаря» - сошедшего с ума человека. Да мало ли опасностей в «дичке»? Слава богу, в их отряде потерь не было.
Кот всегда приезжал «на готовенькое». Но и делал он самую грязную работу. И вся работа с «пассажирами» тоже лежала на нем. А люди попадались разные – от измученных и покладистых, до безумцев, готовых голыми руками разорвать своих спасителей и случайных попутчиков – такое тоже было.
Впереди его ждал отдых - целый месяц в Южном и работа в госпитале. Ребята, с которыми он ехал, тоже думали о предстоящем отдыхе и недавние свои похождения почти не обсуждали – все это осталось в прошлом. Купе было погружено в задумчивость и расслабленное ожидание чего-то хорошего.
Его попутчиками были такие же, отмотавшие срок командировки, бойцы. Все, кто первыми выехал в экспедицию, кроме Горыныча и Чапая, сейчас возвращались вместе с ним домой. Спасенные – бывшие их «пассажиры», находились в специальном вагоне, с особым уходом и наблюдением.
За окном все чаще стали попадаться знакомые пейзажи. Через несколько минут динамики внутренней связи объявили, что скоро они будут на месте.
После своего спасения Кот находился в Южном меньше месяца. Стал ли он для него настоящим домом? Ведь даже комната в небольшом коттедже, в котором он до этого жил, сейчас наверняка занята другим постояльцем. Люди приезжали в Южный, чтобы через время уехать – в Краснодар, Крымск, Протоку, на нефтебазу, элеватор. Не говоря уже о тех, кто был занят поисками выживших.
- «Одни люди уходят, их место занимают другие. Так было и так будет» - мысли Кота неизменно возвращались к одному и тому же. С большим трудом он заставлял себя начать думать о чем нибудь другом.
Наконец, объявили прибытие и попутчики Кота начали собираться. Сам он не спешил делать это, словно оттягивая какой-то важный для себя момент.
Вещей у него было немного. Небольшой рюкзак со сменным бельем, сухпай, гигиенические принадлежности, железная кружка с ложкой, нож в ременных ножнах и спальник. Ну и большая аптечка – с недавних пор она стала неизменным его компаньоном во всех путешествиях. Слева на ремне висел подсумок с четырьмя магазинами, справа – кобура с пистолетом. На плече – штатный АКС74У. За все время экспедиции он так ни разу и не применял его по назначению, о чем совершенно не жалел.
Он последним вышел из вагона и взволнованно осмотрелся. Все было так, как и должно было быть – бойцы втянулись в дорогу и шли к ближайшему блокпосту, ведущему в Южный. Сам поселок за время его отсутствия почти не изменился, только на деревьях появились желтые листья и трава почти вся высохла. Но тепло здесь было почти так же, как и месяц назад.
- Эй, солдатик, ты не меня ищешь? – сзади него раздался кокетливый девичий голосок.
- Привет Аня… а что ты здесь делаешь? – немного смущенно ответил Кот.
- Я что-то не чувствую радости от нашей встречи. Ты, что – изменял мне, подлец? – деланно возмутилась Аня.
- Со всеми подряд. Всех зомбачек перетрахал. Кстати, довольно симпатичные попадались. Но ты, конечно, лучше всех. А главное – теплая и наручниками пристегивать не нужно.
- Эх, дурак ты Кот… - с грустью сказала Аня.
Кот вдруг понял, что если сейчас он не скажет то, что хотел сказать еще месяц назад, то не сделает этого уже никогда.
- Аня, я ждал тебя, когда мы выезжали в экспедицию. Но ты не пришла.
- Мне надоело терять близких, понимаешь? Если бы ты был для меня больше, чем просто коллега и тебя убили… не знаю, что бы я тогда делала. Даже думать об этом не хочу.
Кот подошел вплотную к Ане, почти касаясь ее.
- Во время экспедиции я всегда спешил куда-то, перемещался с места на место, постоянно меняя ночлег и убежище. И сейчас – опять. Я приехал сюда для того, чтобы отдохнуть и набраться сил. Но разве это мой дом?
Через месяц я снова уеду, даже не знаю куда. С другими людьми, незнакомыми мне пока. Пройдет совсем немного времени и я подружусь с ними. Мы будем хорошими товарищами, я буду знать, что могу рассчитывать на их помощь в трудную минуту. А потом – новое место и новые люди вокруг. Я очень сильно соскучился по настоящему дому, в котором меня будет ждать близкий человек.
- Зачем тебе такие сложности? – сказала Аня и положила свои руки на ремень Кота.
- А зачем вообще все это? – сказал Кот и показал на стоящий рядом поезд, поселок, людей спешащих поскорее попасть в него.
- Чтобы выжить?
- Аня, мне надоело выживать. Я хочу жить. Кстати, я люблю тебя.
- Что ты сказал? – удивилась она.
- Сейчас ты должна сказать «я тоже люблю тебя» и броситься мне на шею. Мы будем долго целоваться и все проходящие мимо люди будут на нас завистливо оглядываться.
- А потом что будет?
- Мне чертовски интересно твое мнение на это.
- Хорошо. Я тоже люблю тебя.