Федерация управляется Советом из пяти делегатов:

·        Делегат от территорий – объединения жильцов, предприятия обеспечения жизнедеятельности;

·        Делегат от промышленности – промышленные производства, транспортных коммуникаций;

·        Делегат от производства питания – сельскохозяйственные объединения, переработка сырья;

·        Делегат от культуры – общественные объединения в сфере досуга;

·        Оперативный делегат. Выбирается четырьмя другими делегатами – ответственен за ведение проектов с участием разных, не связанных напрямую отраслей. Выступает решающим голосом в спорных вопросах.

Решение об участии или не участии в управлении Федерации – личное дело каждого ее члена.

   Из кодекса Федерации.

Этот ветер нельзя было сравнить ни с каким другим. Сильный, неукротимый, насыщенный солью и запахом моря. Первозданная мощь и страсть соединилась в нем. Всей своей яростью он наваливался на небольшое судно-паром, словно пытаясь вышвырнуть его прочь из своих владений. Незабываемое ощущение! Особенно – если находиться на этом самом корабле.

Круглое окно-иллюминатор было наглухо задраено и внутрь каюты-кампании проникали только особенно сильные звуки разбушевавшейся стихии. Стол и кружки с чаем равномерно качались из стороны в сторону, но, поскольку так же качалось вообще все вокруг, это было не сильно заметно и переносилось нормально. По крайней мере – Котом и его компаньоном. Остальные пассажиры отдыхали в кубрике.

В эту командировку (вообще – в любую командировку) Кот просился уже очень давно. Ему просто осточертело сидеть на одном месте в течении целых двух месяцев, после всех его мытарств и похождений это было сродни тюремному заключению.

Еще тяжелее было переносить постоянные расспросы о том, как он заразился, как протекало заболевание и выздоровление. Интересующихся было много – больше десятка самых разных «специалистов». Из Кота они выжимали всю возможную информацию, самые мелкие, незначительные делали: от ботинок, которые он носил, до еды и даже туалетной бумаги, которой пользовался в то злосчастное утро.

А еще – множество самых разных анализов. От безобидного и почти безболезненного забора крови, до пункции спинного мозга. Неврологические, психологические тесты и еще множество других исследований, о существовании которых он раньше даже не догадывался. Хотели даже запустить аппарат МРТ, но не смогли – элементарно не нашлось специалистов, умеющих работать с этой техникой. Без них огромная куча дорогостоящего оборудования превратилась в никому ненужный хлам.

Для большей части персонала госпиталя все шло своим чередом, всего делов – привезли интересного больного, которого взялись обследовать лучшие специалисты. Что из того, что этого больного круглосуточно охраняет пара бойцов? И кого вообще волнует, что этому больному строжайше запрещено покидать безопасную зону Крымска ни под каким предлогом?

На самом деле, Кот готовился к худшему. К тому, что его запрут в комнате, сильно смахивающей на тюремную камеру и станут проводить над ним ужасные опыты.

Реальность оказалась куда более дурацкой и прозаичной. Сразу после возвращения с Котом провели несколько бесед, во время которых называли вещи своими именами, после чего настоятельно рекомендовали свою историю никому не рассказывать и вообще меньше болтать.

После этого Кот и непосредственно контактирующий с ним персонал занялись странной игрой, делая вид, что их пациент – самый обычный, просто очень интересный. Поэтому его нужно тщательно оберегать от любых неприятностей и делать кучу анализов.

Первые две недели после возвращения Кот жил в госпитале, в отдельной палате, под постоянным наблюдением заботливого, но очень строгого персонала. Очень быстро Кот начал на стену лезть от скуки, хорошо хоть Аня регулярно навещала его. Когда всем стало понятно, что пациент действительно здоров и превращаться в зомби не собирается – Кота выписали из госпиталя. Но со строгим указанием не покидать безопасную зону Крымска и вообще не искать себе на попу приключений.

Чтобы приключения вдруг сами не пришли к нему, Кота всюду сопровождала охрана – пара ничего не понимающих бойцов. Зачем и от кого нужно охранять самого обычного человека, они никак не могли понять. Ладно бы, если дело происходило в Ростове-на-Дону или еще где-то, где до сих пор можно было неожиданно встретить стаю голодных тварей. Но не здесь же! Последних тварей в Крымске поубивали еще в прошлом году, бандитизма и преступности здесь не существовало в принципе. Кого бояться? От кого защищать?

Тем не менее, хмурые мужики с автоматами наперевес постоянно таскались за Котом. В квартиру, где он жил с Аней, понятное дело, их не пускали. Тогда им пришлось обживать большую трехкомнатную квартиру этажом ниже – другого свободного жилья поблизости не нашлось.

С самого начала Славик и Иван – так звали новоявленных «телохранителей», считали Кота кем-то вроде «темного кардинала» или главы какой-то страшной спецслужбы. Но очень скоро они убедились, что он самый обычный человек, которого постоянно зачем-то обследуют и сливают с него столько крови, сколько только возможно. Тогда они впали в состояние прострации, но лишние вопросы не задавали и просто делали свою работу. Нормальные мужики, просто неразговорчивые.

Когда все возможные исследования были проведены, Кот стал почетным донором. В том смысле, что всю возможную кровь, которую можно было у него забрать без вреда для здоровья, у него забирали. Пичкали витаминами, вливали через катетер какие-то жидкости и заставляли есть целые горы еды. Всего за месяц после своего возвращения, Кот набрал свои прежние килограммы и даже добавил несколько лишних.

А как было не набрать? Даже Аня, которую раньше к плите подходила только чтобы пельмени отварить и чайник на плиту поставить, теперь научилась готовить очень даже вкусные блины, макароны по-флотски и суп с вермишелью. До отличного, вкуснейшего борща ей, конечно, далеко… но прогресс был на лицо!

Их отношения после возращения Кота сильно изменились. Перестали быть бурными, агрессивно-развлекательными. Домой Кот шел уже не только ради отличного секса и интересной компании. Теперь он искал и находил в своем доме тепло, уют… настоящую близость, о которой раньше и не догадывался. Они уже не старались каждый вечер куда-то бежать в поисках развлечений, а с большим удовольствием проводили время дома, в своем уютном гнездышке.

К тому же, с вооруженной охраной ходить в кино или театр было неудобно…

Небо заволокло тучами, с каждой минутой они становились более темными и наливались свинцом. А ведь всего несколько часов назад стояла отличная погода! Солнце щедро освещало палубу корабля и его пассажиров, вышедших на свежий воздух, чтобы полюбоваться открытым морем.

Но море – капризная стихия. А еще – своенравная и опасная.

- Ночью шторм усилится. Сегодня нас знатно поболтает! Да и завтра тоже… ты как – блевать не собираешься? – участливо поинтересовался ничем не примечательный, коротко стриженный мужчина лет сорока. Вместе с Котом они сидели за столиком в каюты-компании, кроме них здесь больше никого не было.

- Вроде нет… в животе странное чувство, словно ложку внутрь засунули и перемешивают содержимое. Но – терпимо. Просто непривычно.

- Это хорошо. Бывает так, что даже с малой качки матросики бегут с унитазом обниматься. Таких капитан сразу на берег списывает и правильно делает.

Зорге. Легендарный, почти мифический Зорге. Единственный из всей сборной солянки «армии» Федерации настоящий профессионал в области убийств. Причем, профессионалом он стал задолго до Катаклизма.

Военные ведь тоже разные бывают. Это и прапорщики, которые чаще ящики с тушенкой носят, чем автомат. И офицеры, прекрасно знающие устав и умеющие грамотно управлять вверенным подразделением – но лично никого не убивающие и не собирающиеся этого делать. И масса солдат - срочников, которым заряженный автомат боязно в руки давать… даже гордые ВДВшники вместе с кучей разных «спецназов», в подавляющем своем большинстве имеют отличную выучку, прекрасно тренированны, но не более того!

Кроме физических данных и подготовки, нужно иметь еще кое-что. Всего лишь склад характера, позволяющий убивать безо всяких сожалений и навык убийцы, который растет исключительно с количеством убийств. Больше смертей, больше охот! Хищник растет вместе со своими жертвами и только они определяют его уровень. Без жертв – нет хищника. Без убийств – нет убийцы.

Можно быть огромным львом, целой горой из мышц, перевитых крепчайшими сухожилиями, со смертельно опасными когтей и клыками. Но если этого зверя с детства кормят мертвечиной и он ни разу не догнал и не убил хотя бы самую мелкую косулю – грош цена такому хищнику. Он посмешище своего племени, нелепость и обуза для него.

На осторожные вопросы Кота о своей работе до Катаклизма, Зорге лишь скромно улыбался и говорил, что было интересно. Если бы Кот не знал своего собеседника, то никогда бы не поверил в то, что перед ним сидит «тот самый» Зорге.

Среднего роста и совсем не «качок». У него не было россыпи ужасных шрамов на теле и вообще, он производил впечатление обычного, скромного, доброжелательного мужчины средних лет. Он умел расположить к себе. В нем было то, что можно было легко назвать интеллигентностью.

В Федерацию он пришел сам. Точнее – приехал. С целой кучей спец.оборудования и вооружения, начиная от приборов ночного видения и тепловизоров, заканчивая «винторезами», и еще много чем интересным.

Но самое главное – Зорге прекрасно умел обращаться со всем этим. Не просто включать и выключать приборы, а использовать для уничтожения цели. Или целей. Страшных и ужасных зомби он презрительно называл «мясом» и взялся организовывать отряд бойцов, подготовленных не защиты зоны безопасности, а исключительно для нападения на них и для поиска выживших. По-другому выстраивать отношения с новой угрозой Зорге даже не пытался.

У него была совершенно особенная логика. Немыслимая и невозможная – как многим тогда казалось.

Первые выжившие боялись даже думать о том, чтобы выходить за пределы безопасной зоны в «большой» мир. Ведь там – неминуемая смерть! Зорге был первым, кто вынес интересы группы выживших за пределы их «зоны безопасности». С большим трудом он смог донести свое видение до большинства людей, составляющих тогда костяк будущей Федерации. При каждом удобном случае он доказывал правильность своей позиции, словно неведомые оппоненты до сих пор не отстали от него.

- Ты даже представить себе не можешь, сколько долбоебизма я видел! Сколько крови мне выпили гребаные «рыцари» и «сталкеры»!

- Какие еще «рыцари» - не понял Кот.

- Хм… через сколько времени после начала Катаклизма ты пришел в Федерацию?

- Ну, чуть больше месяца… а потом еще восстанавливался.

- Понятно. Считай, что самое интересное ты пропустил. Короче, люди слишком серьезно воспринимают фильмы о зомби и делают из них абсолютно ошибочные выводы. Больше того – просто удивительные по своей глупости!

С самого начала у нас было мало огнестрельного оружия. Да что там говорить – его почти не было! Не называть же охотничьи пукалки – оружием. Два раза выстрелил – и все, в руках у тебя дубина, а не огнестрел. А с патронами вообще – полный швах.

Вместо того, чтобы пойти и взять столько оружия, сколько нужно, адекватные с виду ребята схватились за топоры, мачете, стали точить из ржавого железа мечи, алебарды и прочий средневековый ужас! Ты пойми меня правильно – я совсем не против этого. Как запасной вариант. Когда совсем уж все хреново будет… Но всерьез эти игрушки воспринимать нельзя!

Зомби сильнее человека в рывке и их больше. Гораздо больше! Защитная линия из копейщиков, алебардщиков и прочих недо-рыцарей? Серьезно? Хорошо, что нашлись и нормальные люди. Когда после первого серьезного рейда мы привезли пару десятков пулеметов и несколько ящиков с патронами – все вопросы были сняты и алебарды с мечами заняли место на стенах в качестве украшений. Там им самое место.

Кот много раз слышал эту историю от разных людей и с разными комментариями. Зачастую – диаметрально противоположными. Но все они сходились на том, что это был поворотный момент, когда до всех окончательно «дошло», что отсидеться в убежищах – не получится. И что единственная возможность выжить в новых условиях лежит за границей зоны безопасности – там, где хозяйничают зомби.

- Почему не было нормального оружия? Я что-то слышал про винторезы, свето-шумовые гранаты – сказал Кот.

- То – совсем другое дело. Это оружие для «дела», а не для того, чтобы толпы зомбаков на ноль делить.

- Не понимаю…

- Чтобы уничтожить толпу измененных, нужны пулеметы. Много пулеметов! И лучше – крупнокалиберных. И целая гора патрон. Нужно создать настоящий железный шторм, который порвет толпу тварей на куски, сметает все на своем пути. Но при этом – зомби, находящиеся в этом районе, слышат звуки стрельбы и идут на нее. К месту боя постоянно подходят все новые и новые группы тварей. Веселье может длиться очень долго! На что это похоже?

- Ну… настоящая война – не слишком уверенно ответил Кот.

- Не просто война, а позиционная война! Считай – оборонительная. А теперь ответь мне на один простой вопрос – как можно группой пулеметчиков захватить большую продуктовую базу?

- Очень просто. Наверное… под прикрытием бронетехники отряд зачищает район от измененных – чтобы те не ударили в спину, когда начнется главное веселье. Потом нужная нам территория оцепляется – огневые позиции пулеметчиков перекрывают выходы и мы начинаем выманивать зомби на себя. Они ведь тупые, как пробки – идут на выстрелы.

- Далеко не всегда! Если объект крупнее среднего магазина – часть зомби обязательно остается внутри – заметил Зорге.

- Хорошо. Когда зомби перестают выходить, боевые пятерки пулеметчиков заходят в помещение, с тыла их прикрывает броня и резерв. Если за день объект не успели зачистить, группа перекрывает несколько изолированных помещений баррикадами или техникой и ночует там. Утром – повторная зачистка.

- Это просто ужас какой-то, а не боевая операция! И целая бездна зря потраченных боеприпасов.

- Ну, можно без зачистки местности сразу заходить на объект…

- Можно, но не нужно! – веско сказал Зорге. По закону подлости рядом обязательно окажется стая тварей в несколько сотен голов, которая услышит выстрелы и с большим удовольствием нападет на вас со спины. Не подходит.

- Но ведь можно оставить посты охранения. Броня на входе…

- Глупости. Я тебе еще одну вещь скажу – массированным пулеметным огнем повреждается сам объект. Это может быть ящик с консервами, а может быть ценное оборудование, которое фиг найдешь в другом месте! Зомбаков твой доблестный отряд пулеметчиков порвет в мелкие лоскуты – вопросов нет, но поставленных целей ты не достигнешь, а наоборот – испортишь все.

А если это не просто склад, а насосная станция? Или электростанция? Или нефтезавод, элеватор, корабль? Нет, дружище, пулеметчики в составе зондер-команды мне нужны так же, как снайперу миномет.

- Я слышал краем уха про твой отряд… Но о нем много чего рассказывают странного.

- Все от того, что ни черта не понимают люди в войне. Хотят эпических битв и сражений вместо того, чтобы просто и безопасно прийти и убить врага. Не устраивать баталий с привлечением бронетехники и артиллерии, а тихо, незаметно сделать дело и уйти. Чувствуешь разницу?

Разницу Кот, конечно, чувствовал. По крайней мере, ему так казалось. Про отряд Зорге говорили, что они разведчики и диверсанты. Хотя, какие, к чертовой бабушке могут быть диверсии после Катаклизма? Кому их устраивать – измененным? Даже не смешно.

Дверь каюты-компании распахнулась и в помещение неторопливо зашел Федор. Многое повидавший на своем веку, худощавый мужчина лет шестидесяти, или чуть больше. Его волосы уже давно поседели, желтоватую кожу покрывали многочисленные морщины.  Он бы механик-моторист судна, а еще радист, электрик и вообще, чем только здесь не занимался. Кроме капитана, Федор был единственным «настоящим» мореходом, не чета разным «сухопутным крысам», брать в экипаж которых приходилось только от полной безнадеги – подходящих «морских» людей было раз два, и обчелся.

- Здарова народ! Чайком балуетесь? Чего покрепче не хотите? – безо всяких прелюдий предложил бывалый моряк. По качающемуся из стороны в сторону полу он перемещался на удивление ловко и проворно.

- Федор, а тебе на дежурство не идти? – вкрадчиво спросил у него Зорге.

- Расслабься, я больше часа назад свое дежурство сдал, а потом еще следил за сменщиками, чтобы те не напортачили чего… Шторм, это вам не шутки, ко всему нужно быть готовым.

- И если ты сейчас накатишь…

- То сразу завалюсь спать. Я устал, как черт! Короче, вы, как хотите, а я себе накапаю микстурки.

- Тогда и нам заодно. Поездка затягивается, на месте будем никак не раньше завтрашнего вечера – грустно сказал Зорге.

- Ха! Ну ты и шутник! На пару суток мы застряли, никак не меньше. Эта болтанка целую ночь будет продолжаться и следующий день тоже. Синоптики куда-то запропастились, черти волосатые и точнее сказать я не могу. Спутниковые системы навигации тоже нифига не работают, что характерно! Шторм  несет нас в открытое море, где мы окажемся через сутки или двое – неизвестно.

- Совсем все печально… - грустно сказал Кот. Федор к тому времени достал початую бутылку какого-то непонятного бренди и разлил его по стаканам. Вместо нормально закуски притащил корзинку с конфетами и шоколадками.

- Ну, за то, чтобы этот чертов шторм побыстрее закончился и наша поездка успешно состоялась! – торжественно произнес тост Федор и первым влил в себя огненную жидкость.

На удивление, бренди было вполне достойное, хоть Кот и недолюбливал этот напиток. Почти сразу приятное тепло появилось в районе живота, а потом стало расходиться по всему телу, неся с собой расслабление и спокойствие.

- Зорге, что ты говорил про «правильную» войну? – продолжил разговор Кот.

- Все элементарно. Ночью измененные впадают в спячку. При этом они не выставляют часовых и секреты по периметру, а засыпают все разом – полная халатность и разгильдяйство, но чего взять от наполовину животных? Даже если их разбудить ночью, они почти ничего не видят. Только если местность открытая и луна ярко светит, твари могут с большим трудом ориентироваться в пространстве и даже отличат дерево от человека. В закрытом помещении, без каких либо источников света, они ничерта не видят. Проверенно многократно!

Наша обычная тактика проста. Ночью мы проникаем на объект с приборами ночного видения и «Винторезами» - для наших целей, это лучшее оружие. Стрельба без пламени – зомби не реагируют на вспышку и почти бесшумная. Вдобавок, калибр 9 мм – не шутки, при попадании в голову тварь успокаивается сразу и без лишнего кипеша.

Заходим тихо, без лишней стрельбы. Если нужно просто что-то забрать внутри объекта, то зачищаем проход и выносим то, за чем пришли. Главная задача – заметить на полу замершие тушки животных и аккуратно прострелить им головы, не повредив ничего и не потревожив всех остальных.

Винторез не стреляет бесшумно, его выстрел можно сравнить со звуком захлопывающейся двери. Если тварей много в одном помещение, то они начинают медленно просыпаться…  и становятся легкими мишенями, почти, как в тире – они ведь ничего не видят перед собой. Двигаются в темноте очень медленно и вначале просто стоят на месте. Только если ты коснешься зомби или включишь фонарь – только тогда тварь среагирует и мгновенно бросится на тебя. Но таких дураков у меня в отряде нет.

Если поставлена задача полностью зачистить объект, чтобы потом использовать его, то мы делимся на группы по пять или три человека и полностью прочесываем его. Не выманиваем никого на себя, не производим тотальную зачистку всего района. Просто проходим всю территорию и уничтожаем всех встреченных зомби. Если это здание и в нем много этажей – чистим вначале первый этаж, потом следующий и так до самой крыши. В самом конце или зачищаем подвал, или (если он завален разным хламом так, что не пройти) блокируем его и оставляем пометку об этом.

Кот поневоле представил себя на месте бойца из команды Зорге. Глубокая ночь и непроглядная темнота вокруг. Где-то рядом находятся сотни голодных тварей, готовых накинуться на тебя и сожрать в любую секунду. Единственная защита – скрытность, железная выучка и хладнокровие. И несколько товарищей рядом, от которых зависит – сможете ли вы дожить до утра, или нет… От этих своих мыслей Кот невольно вздрогнул.

- «Поэтому и спокойные такие ребята у Зорге, даже флегматичные – у них нервов уже давно нет! Ни железных, ни адамантовых – вообще никаких» - подумал Кот.

- Когда объект окончательно очищен, мы выходим наружу и связываемся с «тяжелой» группой – эти ребята ждут своего часа в ближайшем поле. По нашему сигналу они приезжают, выгружают из грузовиков тяжелое вооружение, снаряжение и боеприпасы, готовят огневые позиции для пулеметчиков, устанавливают заграждения и вообще – активно готовятся к обороне. Потому что утром…

- Утром начинается кровавое месиво! – удовлетворенно заявил Кот.

- Что за глупости? Нам не нужна бойня – это лишний риск и ненужный расход боеприпасов. Наша задача – взять под контроль объект, зачистить его, подготовить его к обороне и тем самым обеспечить безопасность тех людей, которые будут находиться внутри него.

- Но ведь зомби вокруг!

- И что с того? Пока пехота выгружает из грузовиков свои пулеметы с гранатометами, и готовит объект к обороне, мы без дела не сидим. Обходим объект по периметру из тихо-спокойно зачищаем от тварей ближайшие окрестности.

Когда на объекте включают лампы – чтобы бойцам было сподручней работать, то некоторые зомби выходят на свет. Но пулеметы все равно молчат – раньше времени оповещать всех окрестных зомбаков о том, что еда сама приехала к ним – не нужно. Тихо и не привлекая к себе лишнего внимания, мы делаем в головах проснувшихся тварей аккуратные дырочки. Пулеметчики даже почти замечают этого.

На следующий день объект готов к приему новых постояльцев, взамен старых. Которых, кстати говоря, нужно еще найти, аккуратно вывести их останки и основательно подчистить все за ними.

Федор весь рассказ бывалого разведчика и диверсанта сопровождал скептической улыбкой. Когда он, наконец, закончил, высказал свое мнение…

- Зорге, ты, конечно, мужик тертый и бывалый. Но парню молодому, уж извини за непосредственность, уши лапшой ты нагрузил! Какая, к черту, тихая, спокойная операция? Парень, слушай меня внимательно – я лично находился на судне, когда эти ребята его «чистили». Шум и гам там стоял такой, что мертвого разбудить можно! А уж твари бегали так, словно им паяльники в задницы засунули.

- Но-но! Не путай разные вещи. – возмутился Зорге. – Зачистка корабля и большого здания в центре города – не одно и тоже! Во время абордажа можно не опасаться того, что на звуки выстрелов внезапно прибежит стая в пару сотен голов, которая ночевала на соседней улице. Море вокруг!

Во время захвата корабля важно его не повредить. Поэтому мы сразу занимаем подходящие позиции на палубе и распределяем сектора для стрельбы – чтобы пули летели исключительно в море. После этого бросаем свето-шумовые гранаты.

- Как же они долбают, эти гранаты! – восхитился Федор. Простым восхищением он не ограничился и стаканы собутыльников наполнились новой порцией крепкой выпивки.

Шторм за стеклом иллюминатора словно тоже захотел присоединиться к компании и на судно обрушилась целая стена из воды. Корабль сильно наклонился на бок. Чашки, тарелки, разная кухонная утварь недовольно зазвенели в своих креплениях, но все было сделано на совесть и ни одна ложка не упала на пол.

Кот с Зорге опасливо покосились бушующую за стеклом стихию. Железные стены корабля уже не казались им очень уж надежной защитой от обезумевшей стихии. Один только Федор был спокоен, как должен быть спокоен в такие минуты настоящий «морской волк», на своих пассажиров он смотрел, как на банальных «крыс сухопутных», готовых обделаться от самого небольшого шухера.

Они были людьми суши. Море не знали, не понимали его характера и из-за этого боялись. Сейчас – очень сильно боялись. Невзирая на былые заслуги и даже порцию алкоголя в желудке.

Через несколько секунд судно стало заваливаться на другой бок и Кот что есть силы ухватился за стол, благо он был намертво соединен с полом – как раз для таких случаев. Он уже начал проклинать себя и того придурка, который отправил его штатным медиком с группой присоединения не в Ростовскую область или Ставрополь, а куда-то к черту на кулички – в район Туапсе, куда попасть можно было только морем.

Глядя на своего безмерно героического собутыльника – человека с позывным Зорге, он вдруг понял, что в его голову приходят похожие мысли. Каким бы сильным не был этот человек, наедине с первозданной мощью стихии он чувствовал себя песчинкой, мелкой щепкой в водовороте таких сил, с которыми было страшно находиться рядом.

Федор взял стакан с бренди и залихватски опрокинул его содержимое внутрь себя. Кот с Зорге последовали его примеру, правда, далеко не так эффектно.

- Когда вся эта кутерьма началась, я один из всего экипажа «нормальный» остался. Заперся на мостике с запасом еды и воды на пару дней и повел судно в порт Новороссийск. Конечно, я не капитан и не штурман, но за столько лет побережье изучил достаточно, чтобы Геленджик от Кабардинки отличить. А как мотор запустить, знаю лучше всех на судне – профессия обязывает.

Подхожу к пирсу, а на нем такое творится… И на пляже городском и вообще везде. Тогда я понял, что из этого рейса живым мне уже не вернуться. Но надежда, как известно, умирает последней. Что делать? Убегать, конечно! О том, чтобы в одиночку убить всех монстров, в которых превратился экипаж судна и его пассажиры, я даже не мечтал.

Проще всего было подойти к берегу, выбраться наружу через иллюминатор и прыгнуть в воду, но как-то не нравилась мне такая перспектива. Перед глазами сразу возникали картины с пляжа Новороссийского… очень занятные картины, хочу вам сказать. Словно фантазии маньяка какого-то.

Короче, решил я, что пока есть горючка в баках, буду идти самым малым ходом вдоль побережья, авось и набреду на какую-нибудь цивилизацию.

- И как - успешно? – не удержался Кот.

- Хрен там. От Сочи до Ейска все побережье облазил – всюду одни только зомби. В Ростов даже идти не стал – и так все стало понятно. Еда к тому времени давно закончилась… Хорошо хоть воду дождевую научился в канистру собирать. Казалось бы – до камбуза пройти всего несколько метров, но стоит открыть дверь, как тебя самого схарчат.

Недели полторы держался, а потом завел судно в реку Кубань, ударил килем в песок и слег… Вообще-то я хотел сбежать на берег, но силы не рассчитал. Всего неделей раньше я бы драпанул по пляжу в лес так, что ни один зомбак меня не догнал бы! Но в тот момент я был уже слишком слаб. Лег на диван, закрыл глаза и умирать приготовился. И так тоскливо на душе стало, что заканчивается все так глупо и бездарно, что даже чуть не расплакался.

Не знаю, как долго лежал. Ночь наступила. Вдруг палуба словно взорвалась! Стекла задрожали, меня даже оглушило немного. С трудом поднялся с койки, ничего не соображаю и опять взрыв! На этот раз меня еще и ослепило. Понял я, что какая-то хрень непонятная происходит, на галлюцинации совсем не похожая. Слышу – пошагали зомбаки на палубу, а там для них уже и встречу подготовили. Горячую.

Сижу я на кушетке и не знаю, что делать. За дверью вроде переговариваться начали, как им на мостик попасть – взрывом дверь ломать или кувалдой обыкновенной. Я тогда сильно возмутился! Ломать все горазды, ты вначале попробуй построить хоть что-то! Хоть и слаб я был, но дверь сумел открыть, а очнулся уже в госпитале, под капельницей. Так что меньше слушай этого товарища – гранаты светошумовые они не жалеют, гремит все так, что мебель ходуном ходит!

- Когда надо, тогда и гранат не жалко… - вяло ответил Зорге.

- А много вы кораблей «на абордаж» брали? – заинтересовался Кот.

- Два парома, включая этот, четыре рыбацкие колымаги, три сухогруза и один большой танкер с грузом нефти. Итого десять судов на нашем счету. Речные баржи и всякую мелочь я даже не считаю.

- Круто! – восхитился Кот.

- Ничего крутого. Я бы лучше сотню складов зачистил, чем суда эти. За все время после Катаклизма из десяти человек нашей группы погибло всего двое. И случилось это не где-то, а в море. Когда тот танкер дурацкий брали…

Теперь уже Зорге взялся за бутылку и разлил крепкий напиток по стаканам товарищей.

- Третий тост – не чокаясь. Помянем тех, кто не с нами – мрачно произнес он и сразу выпил.

Море за стеклом иллюминатор как будто успокоилось. Или после третьего стакана бренди уже не воспринималось, как что-то бесконечно ужасное и смертельно опасное. Федора вконец разморило и ему настойчиво рекомендовали идти спать. Что он и сделал. Через час с небольшим в кубрик отправились и Кот с Зорге.

Чертов шторм продолжался больше недели! Время от времени то утихая, до снова показывая свой дикий, неугомонный нрав. В такие моменты корабль швыряло из стороны в сторону, словно какое-то перышко. Когда волны ударяли в борт, его обшивка трещала так, что казалось, будто еще немного и швы между листами железа не выдержат, заклепки разлетятся по сторонам и вся железная конструкция судна развалится на части.

В этот рейс у экипажа судна, не говоря уже о пассажирах, добавилось седых волос. А Кот дал себе зарок – никогда в жизни больше не соваться в открытое море без очень-очень серьезного повода.

Пассажиров было всего шесть. Зорге с четверкой своих бойцов и Кот с ними. Он был штатным медиком отряда. Зорге прекрасно знал, кто он такой и зачем его нужно охранять – об этом сказал сам, в первый же день их знакомства. Эту миссию он принял, как данность и приказал Коту не отходить далеко и вообще – не совать нос туда, куда не нужно.

Цель их путешествия была до безобразия простой и безопасной – если бы не внезапный каприз природы.

Месяц назад рыбаки установили контакт с группой выживших в районе поселка Дивноморск. Чудесное место для отдыха, заслуженно любимое многими туристами. Теперь здесь укрылась группа из примерно двадцати человек: местные жители и отдыхающие, которым повезло не только выжить во время Катаклизма, но и пережить зиму, наладить какую-то систему безопасности и добычи еды. О том, что в «большом мире» тоже есть выжившие и даже начинает складываться какое-то подобие общества, они не знали. Но очень обрадовались этой новости.

Зорге предстояло провести тонкую и достаточно щекотливую миссию присоединения этой группы людей к Федерации. Это ведь только кажется, что все просто… Одиночки и небольшие группы выживших присоединялись сразу, без вопросов. Но чем больше и организованней были группы, тем большие запросы они предъявляли. Но правила были едины для всех и менять их никто не собирался.

Целая неделя бесконечной болтанки… за это время Кот многое узнал о своих новых товарищах. Двое из них сильно страдали от морской болезни и все это время буквально не слезали с унитаза. Бедняги… один парень подходил к белому товарищу время от времени, и только чернявый парень лет девятнадцати, так же как и сам Кот, переносил все невзгоды почти без потерь для желудка. А вот Зорге… ему тоже было фигово. Он стоически терпел до последнего, но потом все же убегал на встречу с белым другом. Возвращался белый, как простыня, вспотевший и сильно изможденный.

Делать было совершенно нечего. Даже алкоголь развлекал только первые пару дней, потом  время словно замерло на месте и пассажиры погрузились в апатию и хандру.

Сопротивляясь волнам, они медленно, но неотвратимо приближались к берегам Турции. Бывшая Мекка российских туристов и не только российских. Цветущий сад, туристический рай. Сейчас об этой стране мало что было известно.

Радийщики время от времени перехватывали какие-то непонятные сообщения на языке, очень похожем на арабский. Или иранский? Вообще – какие там языки, на Востоке? Так уж получилось, что ни одного человека, способного разобрать эти послания у Федерации не было, а разговаривать на английском та сторона не могла. Или не хотела.

За время путешествия Кот многое узнал от своих попутчиков. До этого он просто не задумывался о том, что происходит в старушке Европе или в Америке. Или в Японии. Весь мир для него сузился до крошечных размеров территории, контролируемой Федерацией. Как оказалось – зря.

Катаклизм адским косильщиком прошелся по всей планете, хуже всего пришлось тем регионам, где была большая концентрация населения. Огромные мегаполисы, промышленные центры и районы с развитым земледелием почти сразу превратились в огромную братскую могилу.

Меньше людей – меньше измененных. Там, где плотность населения была небольшая, у выживших была возможность не просто запереть себя в каком-нибудь подвале, чтобы через месяц умереть от голода, а сбежать от голодных тварей туда, где их не было. Тогда у них появлялся крохотный, но все-таки шанс начать новую жизнь.

 Еще одним важным фактором стал климат. Если столбик термометра опускался ниже нуля градусов – зомби впадали в анабиоз. У живых появлялась возможность выбраться из своих убежищ, чтобы запастись провизией и одеждой, объединиться и радикально сократить поголовье тварей.

Но такая возможность была далеко не у всех.

 Китай, Индия, Япония, Бангладеш, Тайланд, Вьетнам, Лаос – все эти и многие другие страны, стали одним большим кладбищем для живых людей. Сотни миллионов измененных наводнили города и поселки с самого начала Катаклизма, у оставшихся в живых не было никаких шансов на спасение.

Мало просто укрыться от зомби в укрепленном подвале с автономной системой водоснабжения, электроснабжения и канализацией. Пусть даже этот волшебный подвал будет доверху набит консервами, оружием и боеприпасами – это все не имеет никакого значения, если выжившим не удастся наладить собственное производство еды.

Огород, фруктовый сад, плантация с кукурузой – не важно. Главное, что через год или два года, когда провизия или закончатся, или испортится, у группы выживших будет стабильный источник пищи. Однообразной и не слишком вкусной, но в достаточном количестве.

Южным странам, с их удивительно благодатным климатом и развитой сельскохозяйственной инфраструктурой, способной прокормить миллиарды человек, просто не повезло. Из-за огромной концентрации населения, в первые же недели Катаклизма твари сбились в стаи в тысячи и десятки тысяч голов. Это ломало возможность любого организованного сопротивления.

Обо всем этом, и о многом другом передавал Пекинский радиоузел. Это была часть правительственного подземного убежища КНР на случай ядерной войны. С началом Катаклизма оно успешно начало работать и сохранило жизни сотням людей. Вот только… все они понимали, что это только отсрочка их неминуемой гибели.

Во время катаклизма им не удалось спасти ни одной коровы или свиньи – всех их съели измененные. А еще – домашних птиц, буйволов, кошек, собак… О животноводстве можно было забыть на неопределенное время. Но не это было самое страшное.

Прямо на их глазах умирала культура выращивания риса.

Рис – очень капризное растение, требующее особого и очень тщательного ухода. Пшеница вырастит, даже если ее зерна просто высыпать на вспаханное поле – с рисом такие шутки не проходят. Необходимо проращивать зернышки и вставлять каждый росток в отдельную лунку на специально подготовленном для этого участке земли, больше похожем на болото, чем на нормальное поле. Через какое-то время это поле осушить, как-то обработать и только тогда собирать урожай. Для всего этого нужна серьезная, столетиями и даже тысячелетиями отработанная  система ирригации и грамотное управление ею – на этом строилась древняя сельскохозяйственная цивилизации Китая.

Сейчас все это умирало. Тот рис который находился в полях – уже давно погиб, уступив место сорной траве. Без постоянного ухода со стороны человека, это оказалась крайне нежизнеспособная культура… Оставалась надежда на посевной материал, хранящийся в элеваторах, но это было сродни вере в божественное вмешательство.

Если бы дело происходило в Аравийской пустыне или еще где-то, где всегда сухо и тепло, часть зерен действительно могла сохраниться и прорасти через год или два. Но Китай и вся Юго-восточная Азия регион не только жаркий, но еще очень влажный!

Системы вентиляции и сушки посевного материала в элеваторах не работали уже несколько месяцев, а рис имеет паршивое свойство вбирать в себя влагу, если ее много вокруг. Это означало, что весь рис в хранилищах уже давно сгнил.

 Пекинскую базу было жалко. Отчаянные там собрались люди и на удивление – адекватные. До самого последнего момента они мониторили ситуацию вокруг себя, наладили радиообмен с другими станциями – не только с Федерацией, но и выжившими из Австралии, Камбоджи, Индии, Японии и других стран. Это был самый мощный региональный узел радиовещания. Был…

Седьмого февраля этого года обновленная Китайская Коммунистическая Партия приняла решение, достойное камикадзе из соседней Японии. Было официально объявлено, что продолжать сидеть в бункере – самоубийство, единственная возможность продолжить дело великого Мао, да и просто выжить – бежать в горы.

Сказано – сделано. Меньше, чем через неделю дежурный радист Пекинской станции попрощался со всеми и прекратил трансляцию. Все население базы пересело на имеющийся автотранспорт и начало самоубийственный рывок на запад.

В том, что это именно самоубийство, ни у кого сомнений не возникало – даже у самих китайцев. Пять сотен отчаянных безумцев против сотен миллионов голодных зомби…

Радиоузел в Японии, размещенный на какой-то атомной станции в районе Нагосаки, вещал чуть меньше месяца. Потом у радистов закончилась еда и они предпочли покончить жизнь самоубийством, чем растягивать последние моменты своей жизни непонятно зачем и для чего.

Зато со станцией в Улан-Баторе все было в порядке. Работающие на местном нефтезаводе специалисты из далекого Новосибирска с радостью делились новостями со своими бывшими соотечественниками. Главной новостью было пришествие нового Чингиз Хана!

Монголия - страна суровых кочевников, где оружие есть у каждого хоть немного уважающего себя мужчины. Плотность населения – мизерная, а климатические условия – экстремальны. И нравы у местных жителей далеки от гуманизма.

На размещенных у черта на куличках стойбищах (а большая часть Монголии, это и есть одно сплошное черт знает где размещенное стойбище) заболевших и не думали лечить. «Порабощенные злыми духами», или «побежденные злыми духами» – так называли заболевших страшной болезнью. Их убивали, стоило только безумию начать брать верх над человеком. Простые нравы, простые решения…

Выжившие легко уходили от зомби прямиком в степь, уводя за собой драгоценный скот – единственную настоящую ценность в голой, безжизненной степи. Даже со стадами животных зомби не могли справиться – они массово гибли под копытами лошадей и рогами разъяренных быков. С первыми заморозками проблема «побежденных злыми духами» окончательно решилась.

Кочевники – народ мобильный. Собравшись на месте своей бывшей столицы, они избрали нового вожака (одновременно с этим при загадочных обстоятельствах погибло несколько его конкурентов на этот пост. Прямо мистика какая-то!), который внезапно объявил себя живым воплощением их легендарного предка – Чингисхана. И вообще – теперь он отец всех монголов.

Присутствующие «дети» немного прифигели с такого расклада, но все-таки согласились с новой концепцией общественного устройства.

О происходящем в Индии и соседних с  нею странах в Федерации знали только со слов Пекинской базы. Выходило так, что на юге не выжил никто. Вообще никто, кроме, может быть, совсем диких племен, живущих в вечнозеленых джунглях и с цивилизацией почти не контактирующих. Кажется, история дала им второй шанс…

Иран, Ирак, Пакистан, Сирия, Египет, ОАЭ и вся Африка в придачу стала сплошным белым пятном на новой карте мира. Какие-то обрывочные сообщения приходили с той стороны, но расшифровать их в силу языкового барьера было невозможно.

Какое-то время информация поступала из Израиля, пока работала небольшая радиостанция в Тель-Авиве. Студент местного университета, а совсем недавно житель Пензы, слишком уж картавый и черноволосый, чтобы на самом деле быть коренным жителем этого славного города, передавал в эфир новости из своей новой родины. До тех пор, пока в его генераторе оставалось горючее.

Он говорил о настоящем аде, который разверзся на древней земле. Что после начала Катаклизма редкие выжившие арабы полезли убивать еще более редких выживших евреев. О том, чтобы всерьез заботиться о собственном выживании они не думали – гораздо важнее для них было расправиться со своими старинными врагами. По мнению того студента – бывшего жителя Пензы, и те, и другие, были обречены. Чем все закончилось – узнать было невозможно.

Старушка Европа сильно изменилась после Катаклизма и уже никогда не станет прежней. Огромная плотность населения, мягкая зима и повальное ограничение владения огнестрельным оружием нанесли почти фатальный удар по ней, но все же – только почти.

Все более-менее крупные промышленные центры и даже обычные города, центральной и южной Европы превратились в огромные кладбища, полные голодных существ, впавших в анабиоз из-за отсутствия еды. Париж и Берлин, Рим и Стамбул, Мадрид и Амстердам. Огромные мегаполисы замерли в отсутствии своих привычных хозяев – людей. Поля и виноградники стремительно зарастали сорняками, по ним то и дело проходили новые хозяева – измененные, в поисках хоть какого-то пропитания.

Версаль и собор святого Павла, лучшие музеи мира стояли пустые, не интересные более никому – даже тварям. Их стаи стремительно покидали города и устремлялись в сельскую местность и редкие сохранившиеся леса – только здесь еще оставалась еда.

Люди… гордые, полные достоинства и самовосхищения европейцы… их редкие поселения сжались до размеров сельскохозяйственных общин с населением максимум в несколько десятков человек. Находились такие «центры цивилизации» вдалеке от городов, чаще – в горах. Самые удачливые обосновались на речных островах.

Эффективной коммуникации между поселками практически не существовало – только радио, и то крайне редко – с топливом для генераторов ситуация складывалась катастрофическая, его просто неоткуда было взять! А добыть – смертельно опасно. Миллионы измененных бродили неподалеку, гораздо важнее было спрятаться от них, обходиться самым минимумом инструментов и механизмов, чем идти на безумный риск. Это были крохотные группы испуганных людей, всеми силами старающиеся спрятаться от зомби.

Единственными островками того, что можно назвать цивилизацией, были скандинавский Союз и Швейцарская Конфедерация. Были еще крупные общины в Пиренеях, итальянских Альпах, на Сицилии, но в эфир на связь с остальным «миром» они почти не выходили – экономили топливо.

Швейцарцы пошли своим путем. Мало кто знает, что эта горная страна – один из мировых лидеров по количеству оружия на душу населения. А по некоторым оценкам – обогнала по этому показателю всех и уже давно.

Пистолет в прикроватной тумбочке? Хорошо, но мало… Автомат – уже лучше. Армейский пулемет и ящик с заряженными пулеметными лентами в шкафу - замечательно. Это не шутки! Гражданин Швейцарии может даже огнемет подержанный купить и держать его у себя дома.

Пацифист, отказывающийся от личного оружия по каким-то своим личным убеждениям – платит дополнительный налог, потому что полиция тратит больше усилий на его защиту, чем на «нормальных» граждан - вооруженных личным оружием. Но таких «пацифистов» очень мало, потому что у суровых швейцаров свой, уникальный подход к защите от агрессоров.

В Швейцарии в принципе нет армии, к которой мы привыкли: призывной или профессиональной. Армия Швейцарии – это ополчение! Основа вооруженных сил – обычные ее жители, с детства обучающиеся работе с оружием и воинскому делу. Регулярные военные сборы – уже давно привычное дело, на такие «тусовки» приезжают все – от банкиров до сантехников. Отказ от участия грозит штрафами, крупными налоговыми санкциями и самое страшное – потерей репутации.

Здесь никого не удивляют люди с автоматами, спокойно едущие в поезде или автобусе. Всем понятно – человек возвращается домой с военных сборов или едет на них. Оружие хранится дома! Вместе с запасом патрон и другим снаряжением: формой, бронежилетом и каской. В случае мобилизации швейцарец обязан явиться на сборный пункт уже вооруженный и экипированный.

Швейцарские Альпы, это не простые горы, самой природой созданные для развлечения сноубордистов и любителей горных лыж. Это еще и уникальный укрепленный район, на сегодняшний день – не имеющий аналогов в мире. Его строительство началось еще в конце девятнадцатого века, а когда закончилось и закончилось ли вообще – никто не знает. Горы швейцаров давно превращены ими в так любимый ими швейцарский сыр – так много ходов, тайных хранилищ и убежищ на случай войны там сделано.

Когда начался Катаклизм… никто толком не знает, как это происходило в Давосе или Берне. В крохотных горных деревушках, живущих туризмом и отмыванием денег Колумбийских наркобаронов. Просто однажды, в промозглый осенний день, на связь со скандинавским Союзом вышел полномочный представитель Новой Швейцарской Конфедерации и предложил дружественный союз. Естественно, им ответили согласием.

От постоянного диалога швейцарцы отказались – их запасы горючего были ограниченны. Они передали только, что зомби боятся подземелий. Что до конца весны они огнем и свинцом очистят свою страну от проклятых тварей и только после этого будут налаживать контакты с остальным миром. С тех пор в эфир они не выходили.

Большая часть жителей Норвегии, Швеции и Финляндии живет вовсе не в крупных городах-мегаполисах, а в небольших городках или даже поселках на берегу моря или какой-то реки – обязательно протекающей недалеко от моря. Огромное количество всевозможных лодок, катамаранов, тримаранов всегда находится рядом и потомки суровых викингов прекрасно знают, как со всем этим обращаться.

А измененные даже плавать не умели. Преодолеть всего несколько метров глубокой и вдобавок – холодной воды Балтийского моря для них было нерешаемой задачей. Это стало шансом на спасение для множества живых людей и они им воспользовались.

В Мадриде, Париже и Берлине выжившие прятались в зданиях торговых центров и каждый прожитый день пересчитывали оставшиеся консервы… их убежища неотвратимо превращались в могильные склепы. Им просто не повезло.

Жители небольших поселков, наподобие Карлскруна или Кальмара, с самого начала Катаклизма искали спасения в море. Ночью выбирались из своих запертых квартир и бежали на пристань, где их ждали десятки лодок, кораблей. А иногда и другие выжившие, которые курсировали на судах вдоль побережья, давая сигнал уцелевшим и объединяясь с ними.

Море – капризная стихия, связав свою жизнь с нею, нужно быть готовым ко всему. На каждой более-менее крупной лодке находится аварийный набор с запасом провизии и опреснителем морской воды, рыбацкими принадлежностями, сигнальными ракетами, спичками и другими необходимыми вещами. Скольким это спасло жизнь – не счесть.

В море люди знакомились друг с другом. Связаться по рации, дать знак другим выжившим о том, что они не одни и их ждут, организовать дежурства в акватории близлежащих поселков – было легкой задачей. Почти сразу живые люди стали переселяться на небольшие, безлюдные острова, свободные от зомби.

Так появлялись первые крупные колонии, объединившие сотни выживших людей. Им было по силам очистить от тварей небольшой поселок, чтобы добыть необходимое продовольствие, топливо, одежду и самое главное – огнестрельное оружие. И освободить тех людей, которые до сих пор не смогли выбраться из своих убежищ.

С каждым днем «колонии», или «клубы», как стали их называть, становились более многочисленными и хорошо вооруженными. Своими повадками они все больше походили на своих легендарных предков – викингов. Те тоже любили приходить в города с оружием в руках, чтобы забрать себе то, что считали полезным и нужным для себя. Только на этот раз они нападали на свои собственные поселки, занятые безумными тварями.

Климат Скандинавии суров и вечно прыгать от одного места к другому, было невозможно. Когда ударили первые, пока еще легкие морозы, «клубы» заняли понравившиеся им поселки и объявили о создании Союза с труднопроизносимым названием, что-то наподобие «Сторонники перемещений по воде и несущие оттуда угрозу». За зиму они почти полностью очистили от тварей небольшие прибрежные населенные пункты и всерьез занялись рыбалкой – теперь это был их основной источник пищи.

Кроме того, они умудрились сохранить небольшое поголовье коров, каких-то местных овец и куриц. Восстановили несколько теплиц. Взяли под контроль элеватор с семенной пшеницей в соседней Дании и на полном серьезе готовились выращивать хлеб.

Но самым важным было то, что они решили проблему с топливом. Норвегия – один из крупнейший добытчиков нефти в Европе и крупный ее переработчик. Главный поселок недавно образованного Союза находился рядом с крупным нефтеперерабатывающим комбинатом, все остальные хранилища были надежно законсервированы – топливом они обеспечили себя на долгие годы вперед. Кроме этого, законсервированы были две нефтедобывающие платформы. Необходимости использовать их прямо сейчас не было, но нужно думать о будущем…

Одним из радистов Союза был Григорий. Детство, юность, а так же часть взрослой жизни он прожил в Омске. Все это время он и думать не думал о том, чтобы уезжать из этого славного города. Но началась перестройка, а с ней карточная система распределения продовольствия и тотальный дефицит. Окончательное крушение СССР совпало с заманчивым предложением объединенной Германии – этническим немцам (а так же их жена, детям, детям детей…) предлагали уехать из творящегося вокруг бардака в чистую, сытую и цивилизованную Европу!

Те, кто поумнее – так и сделал. Техническое образование и кое-какой опыт работы в лаборатории местного института стали, сплавов и еще чего-то совсем не гуманитарного, помогли ему достойно устроиться на новом месте.

Миллионером или топ-менеджером в крупной компании он не стал, но жил хорошо. Жена, двое детей – мальчик и девочка… спокойная, размеренная жизнь. Отдых в Турции (да, не только россияне там отдыхают!), уикенды с семьей на природе, один или два раза в месяц – рыбалка с друзьями на Балтике или еще где-то, но только не в самой Германии – ловить там нечего уже лет двести. Это увлечение и спасло его во время Катаклизма – во время него он находился в море, на собственном рыболовном катере.

С бывшими соотечественниками Григорий (а ныне - Герман), общался на знакомом с детства языке. С большим удовольствием он перемывал косточки своим старым и новым приятелям, хвастался достижениями Союза и делился новостями. Серьезным радиолюбителем он не был, но с рацией управлялся достаточно хорошо – сказывался серьезный стаж морской рыбалки. Продвинутые рыбаки нынче без радиостанций и шага не сделают, не то, чтобы в море за добычей выходить.

Улов, урожай огурцов, количество убитых монстров, интересные находки, пьянки и самые  разные сплетни – все это сутки напролет заполняло эфир. Скандинавы были единственными, кому было не жалко топлива ради поддержания постоянного диалога с очень-очень далекими товарищами по несчастью.

Великобритания, Северная и Южная Америка. Об этих регионах мало что было известно. Скандинавский Союз постоянно сканировал эфир в поисках хоть какого-то контакта, даже организовал и провел исследование части побережья британских островов. Все без толку.

Лондон и его предместья, ожидаемо, были разгромлены измененными. В живых никого не осталось. Была какая-то надежда на Шотландию с Ирландией, особенно, когда ударили первые морозы, но эфир был пуст и кораблей около их берегов замечено не было.

Из Северной Америки приходили какие-то короткие и очень странные сообщения. Великие и могучие Соединенные Штаты Америки ожидаемо растворились в потоке измененных, крохотными (или не очень крохотными – кто их знает?) островками с живыми людьми стали «Свободный Мичиган», «Новая Франция» из канадского Квебека и еще пол дюжины странных организаций.

На контакт с «не американцами» они не шли. Вообще! То, что лежало за пределами их любимой Америки, совершенно не интересовало их. Редкие переговоры, которые изредка ловила Федерация и Союз по ультракороткому диапазону, шли исключительно между ними. Попытки наладить диалог – игнорировались. Американцы замкнулись на своем континенте, остальной мир для них перестал существовать.

Шторм закончился так же неожиданно, как до этого начался. Неделя качающихся стен, содержимого желудка, неудержимо стремящегося наружу и бодрствования, неотличимого ото сна – закончилась.

Однажды вечером Кот вдруг понял, что их судно равномерно гудит двигателями и уверенно продвигается к своей цели. Это открытие было подобно… нет, не ящику Пандоры и даже не стало поводом напиться. Просто Кот и его товарищи смогли более-менее полноценно отдохнуть, восстановить силы после изнуряющей, многодневной болтанки. Все время пути до Дивноморска команда Зорге провела в постели, с короткими перерывами на еду и туалет.

Поселок был давно очищен от тварей и швартоваться можно было где угодно – хоть на центральном пляже. Но паром – не десантный бот. Их судно было довольно крупное – могло перевести с десяток автомобилей и больше сотни пассажиров. О том, чтобы подойти прямо к берегу и скинуть сходни – не могло быть и речи.

После короткого совещания было принято решение не устраивать цирк, а спустить на воду пару надувных моторных лодок и на них спокойно добраться до берега. И точно так же забрать будущих «пассажиров». Бронетранспортер, взятый в рейс исключительно ради «понтов», пришлось оставить.

Море было спокойное, только очень грязное после недавнего шторма. С парома прекрасно были видны пляжи, многочисленные кафе и рестораны вдоль берега, дома отдыха и пансионаты – все это настраивало на позитив. Черт побери, после всего пережитого оказаться на самом настоящем курорте  - об этом Кот и мечтать не мог!

Встречающая сторона заранее приготовилась к встрече дорогих гостей. На пляже находилась группа из восьми мужчин в камуфляжах, у троих из них в руках были автоматы – обычные милицейские калаши-укороты. Остальные могли похвастаться только охотничьими двухстволками.

Надувная лодка ударилась носом о гальку пляжа и немного углубилась в него. На берег сразу выскочила пара бойцов и стала энергично затаскивать ее на берег. Через минуту на берегу оказалась вся группа переговорщиков от Федерации с Зорге во главе.

По сравнению со встречавшими их людьми, они выглядели, как… как леопард выглядит на фоне обычной дворовой кошки. Кошки ведь тоже хищники, имеют острые когти, клыки и желание питаться свежим мясом. Вот только настоящими убийцами называть их язык не поворачивается… Мышей охотят – и ладно.

Команда Зорге охотилась по-крупному. Чтобы понять это, достаточно было просто посмотреть на их тщательно подобранное вооружение и экипировку, на их фигуры и грацию опытных бойцов. Лучшие из лучших. Команда, сработанная в многочисленных схватках. Скольких тварей они убили в своих ночных рейдах, где любая ошибка может стоить гибели всего отряда? Сотни, тысячи?

Всего пять человек. Взгляды встречающих говорили об одном – они поняли, кто к ним приехал.

- Добро пожаловать! Мы рады приезду представителей Федерации. Правда, ожидали вашего приезда гораздо раньше… - поприветствовал гостей невысокий, чуть полноватый мужчина лет сорока в поношенном камуфляже и протянул руку для приветствия. Он явно был главным среди встречающих – остальные стояли вокруг него в качестве свиты.

- Я тоже приветствую вас. В пути нас встретил сильный шторм и мы больше недели проболтались в море. Наш путь к вам оказался совсем непростым – ответил Зорге и крепко пожал протянутую руку.

- И все-таки вы приехали!

- Чтобы обсудить ваше будущее…

Взгляд мужчины сразу стал серьезным и не слишком-то довольным. Его спутники тоже не выглядели особенно радостными.

- Меня зовут Артур. Я глава поселка Дивноморское.

- Зорге. Это мой позывной и имя одновременно. Командир группы быстрого реагирования.

- Идемте за мной. Мы уже подготовили к вашему приезду зал бывшего ресторана, надеюсь, вы оцените наше скромное гостеприимство.

Встречающие и их гости направились в некогда шикарное заведение неподалеку. Что-то среднее между рестораном, дискотекой и караоке-баром, раньше это было очень популярное среди туристов место, хоть и не дешевое. Симпатичные и обходительные официантки, достойная кухня, холодные напитки и возможность прямо с порога заведения наблюдать за морским прибоем. Что может быть лучше для хорошего отдыха?

Но эти счастливые времена остались в далеком прошлом. Интерьер заведения сильно портили разбитые в нескольких местах стекла, пыль на хромированной и стеклянной мебели и запах… запах доширака, разогреваемой на костре тушенки и дешевого чая. Обслуга тоже изрядно потрепалась за последнее время.

Артура и Зорге сразу посадили за самый дальний стол. На нем уже стояла пара банок с лимонадом, пачки с чипсами, крекерами и еще какой-то легкой закуской. Девушка в спортивном костюме, исполняющая роль официантки, подошла к их столику, но от ее услуг тактично отказались.

Свиту Артура и прибывших с Зорге людей рассадили по свободным местам – в просторном зале ресторана места хватало. Четыре парня из группы быстрого реагирования сразу сели за отдельный столик. У них была своя сработанная команда, налаживать какие-то близкие контакты с их «пассажиром», они не стремились. Кот, хоть и провел с ними больше недели, «своим» для них так и не стал. Временный попутчик – не более того.

Кот сел за соседний с ними столик. Неожиданно, компанию ему составил крупный светловолосый парень лет двадцати. Одет он был в потрепанный камуфляж «Флора» с серой толстовкой под ним. У него было широкое лицо с напряженными глазами. Он попытался сделать что-то наподобие улыбки, но получилось это у него из рук вон плохо.

- Добрый день. Я присяду? – тактично поинтересовался парень.

- Конечно, садитесь.

К ним сразу подошла девушка-официантка. Кот обратил внимание на то, что она тоже сильно волнуется.

- Будете кушать? Сейчас у нас фирменное блюдо – макароны с тушенкой!

- Пожалуй, нет. Я ел всего час назад… - скромно ответил Кот. Девушка обращалась исключительно к нему, парня из своего поселка напрочь игнорируя.

- Пиво, вино?

- Нет, спасибо.

- Может тогда чай?

- А вот от чая, пожалуй, не откажусь.

- Сейчас принесу – сказала барышня и быстрым шагом отправилась на кухню.

Парень буквально прожигал его глазами, словно у него третий глаз на лбу открылся. Такое внимание к своей персоне было для Кота в новинку.

- Извините. Вы первые люди, которых я увидел за полгода. В смысле – новые люди.

- Это нормально. Бывает хуже.

- Еще хуже? -  удивится парень.

- Конечно. У вас большая группа, насколько мне известно – больше двадцати человек.

- Двадцать четыре человека. Из них два ребенка.

- Это очень много! Уж поверьте мне. Чаще всего попадаются группы по три-пять человек, редко когда выживших набирается больше десятка. А то, что вы смогли сами зачистить целый поселок – вообще большая редкость.

- Все равно… скоро мы уйдем отсюда. Что там – в большом мире?

- Ну… совсем не так, как раньше. И «большого мира» уже давно нет. Кстати, персиков у нас нет вообще – только консервированные, но их уже мало осталось. А здесь, наверное – персиковый рай!

- Ненавижу персики. Просто терпеть их не могу. Я два месяца каждый день питался одними только персиками и виноградом, лучше бы это была обычная картошка! Вначале радовался такой диете, зато через пару недель… Хорошо хоть консервов и бичпакетов в магазинах пока хватает. Зато простой капусты или лука взять попросту негде.

- У нас тоже не рай, проблем хватает.

- Все боятся вас…

- Почему? – удивился Кот.

- Вы увезете нас туда, куда захотите. Отберете одежду и вещи. Мы больше никогда не увидим друг друга.

- Что за глупости! Значимые личные вещи и необходимое оружие вы можете оставить себе. А встречаться друг с другом или нет – решать вам самим.

- А что такое значимые личные вещи?

- Ну, нательный крест, например. Многие фотографии оставляют, свои старые документы. Еще ножи, пистолеты, кольца, сережки, браслеты… много чего. Но все это обрабатывается хлорамином для дезинфекции.

- И все?! Даже трусов не оставят?

- Правила одинаковы для всех. В Федерацию входят с чистым телом и пустыми руками. Это означает, что человека осматривают на наличие разных болячек, после чего моют и обрабатывают антисептиком.

Это необходимо – многие из тех, кого находят поисковые группы, не мылись много недель и похожи на бомжей. Перевязанные тряпками ноги и руки, язвы, сочащиеся гноем раны – обычная практика. И одежда, насквозь пропитанная грязью и испражнениями.

- Мы не бомжи! Регулярно моемся и одежду стираем – возмутился парень.

- Это замечательно. Но лично я не хочу рисковать своим здоровьем. И не хочу, чтобы моя девушка заболела туберкулезом из-за того, что сейчас я поверю тебе на слово и пропущу тихую, скромную почти незаметную, только чуть бледноватую женщину с открытой формой туберкулеза…

- Это невозможно!

- Мне пофиг, возможно это или нет. Я буду делать то, что положено.

- Но вещи…

- Хлам. Все это – ненужный хлам, уж поверь мне. Через неделю ты забудешь об этом поселке, как о страшном сне. Зачем тебе нужны эти застиранные штаны с трусами?

- Но…

- Нужно выбросить все это! Понимаешь? Просто сложить в кучу и оставить гнить на этом проклятом берегу, где нет ничего, кроме персиков и винограда.

Парень замолчал. Он откинулся на спинку стула и начал рассматривать потолок, о его мыслях можно было только догадываться. Через минуту подошла девушка и принесла чай в красивой фарфоровой кружке. Своего земляка она снова демонстративно проигнорировала, Кот начал подозревать, что здесь дело в личных отношениях. Два десятка крепких, здоровых людей обоих полов, запертых на небольшой территории. Какие страсти и интриги бушуют здесь – можно только догадываться! Явно не все в восторге от подобной изоляции.

Чай был крепкий и ароматный, но почти не сладкий. Для дорогих гостей продуктов не жалели, стараясь показать себя с лучшей стороны. Получалось, что положение общины гораздо хуже, чем он думал… по крайней мере, с сахаром и другими сладостями у них уже были проблемы.

- Через несколько месяцев ты сможешь вернуться сюда. Это очень хорошее место.

- Зачем? – удивился парень.

- Вы хорошо зачистили территорию поселка и вокруг него. Когда поспеют яблоки, персики, абрикосы и виноград – мы обязательно приедем сюда, чтобы собрать урожай. Нам очень нужны фрукты! Нужны витамины. Диета из макарон и консервов плохо влияет на здоровье.

Этой зимой корабль Федерации прошел вдоль черноморского побережья до Сухуми. Кроме поиска выживших, у поисковой группы была задача пройтись по заброшенным фруктовым садам и собрать в трюмы как можно больше цитрусовых. В ту поездку нашли всего две или три группы «пассажиров», зато мандаринами забили все, что можно было. Удачно съездили!

- Говорят, что вы живете в самом настоящем городе.

- Ну ты и удивил! – рассмеялся Кот. – После зимы, когда отпала необходимость каждый поселок укреплять, как настоящую крепость, единственный более-менее крупный населенный пункт – Крымск. Это точно не «настоящий город»! Там находится госпиталь, транспортный узел, главный радиопередатчик, ремонтные мастерские, мех.обработка и еще кое-что. Но большая часть людей живет в небольших поселках, привязанных к производствам – от нефтебазы до коровников и теплиц.

Люди постоянно перемещаются. В «боевые» дежурства, в «вахты» за необходимыми ресурсами – теми же мандаринами. В последнее время часто стали ходить на рыбный промысел. Мы расширяемся! Нам нужны самые разные продукты, материалы, техника и запчасти. Ты слышал о «Северном Альянсе»?

- Откуда? Мы все время просидели в поселке, только зимой начали зачищать окрестности.

- Понятно… На севере появилось крупное объединение живых людей с центром в Архангельске. Места там суровые, холодные. Зомби ушли в анабиоз почти сразу после Катаклизма. С сельским хозяйством там неважно – почти нет его, зато рыбы – очень много. Сейчас мы расчищаем железнодорожный путь к Альянсу, чтобы начать обмен – рыбу на фрукты. Это очень важно и для нас, и для них. К сожалению, водный путь на север закрыт – мы не можем контролировать шлюзы на всем протяжении маршрута.

Кстати, с самого начала они хотели менять фрукты на боеприпасы – по весу. Но мы отказались. Приоритеты изменились, наращивать количество патрон на складах сейчас – глупо. Через год-два зомби окончательно вымрут – это уже всем понятно, а живые люди еще очень долго не будут воевать друг с другом. Сто лет, двести? Патроны за это время сгниют, танки превратятся в кучи ржавчины, а мы, может быть, научимся жить в мире? Кто знает…

Парень погрузился в раздумье. У Зорге с Артуром переговоры явно затягивались. Как начал догадываться Кот, начальник поселка хотел выторговать лично для себя особые преференции. Власть она такая… затягивающая.

После места вождя, признанного лидера пусть крохотного, но все-таки независимого поселения, очень не хочется оказаться в положении новичка! Это пугает. Этого хочется избежать всеми возможными путями. Артур хотел остался на своей прежней «работе», но получать от Федерации «гуманитарную помощь» в виде необходимых продуктов, или хотя бы обмениваться продуктами и вещами. Фрукты на картошку. Лесные орехи на ножи и молотки. О том, что будет, если у него или у его ребенка случится воспаление аппендицита и понадобится срочная операция – он не задумывался.

Это была боязнь перемен. Страх неопределенности.

Кот вдруг понял, что все встреченные им сегодня люди – испуганы. В последнее время их жизнь более-менее наладилась. Страшные зомби побеждены, есть еда, тепло, крыша над головой. Какое-то общество и развлечения. Для людей, которые совсем недавно балансировали между жизнью и смертью – это очень много. Так много, что начинаешь сильно ценить то, что имеешь.

Теперь им предстояло бросить все это. Начать жизнь с чистого листа. Вестниками этих перемен был Зорге со своей командой и Кот – за это их боялись и ненавидели. И стремились к ним всем сердцем, потому что надежда живет только там, где возможны перемены.

Через полтора часа переговоры, наконец, завершились. Артур словно состарился на пять лет. Не слишком уверенно он поднялся со своего стула и приказал всем собравшимся в ресторане людям слушать его.

- Решение принято. Все мы знали, зачем люди Федерации приехали к нам. И ждали их. Теперь… с группой уважаемого Зорге приехал медик – он будет проводить обследование и медицинское освидетельствование. Но без обработки антисептиком и прочих глупостей!

- Вещи… – тактично напомнил теперь уже бывшему главе поселка Зорге.

- Да, конечно. Шмотки и прочий хлам оставляем здесь. Оружие тоже. С собой брать только что-то личное и очень ценное, что можно унести на одной вытянутой руке. Таковы правила Федерации.

Жители поселка, которые в это время находились в общем зале ресторана, встретили это сообщение молчанием. Кто-то сразу выбежал на улицу, чтобы донести новость остальным.

Последняя партия «пассажиров» отплыла, когда солнце уже заходило за горизонт. Вместе с ними возвращался на судно и Кот. Первыми обследование проходили женщины и дети, они уже были на корабле и размещались в каютах. Сейчас вместе с Котом в лодке сидело четыре взрослых мужчины и парень лет шестнадцати. Больше живых людей в Дивноморском не осталось.

Они были одеты в новые, прямо со склада, армейские камуфляжи. Вместо нормальной обуви носили простые китайские кроссовки. Обувь – важное дело, подбирать ее нужно тщательно, основательно. А пока и кроссы сойдут.

Кроме одежды, новичков объединяло почти одинаковое выражение лица, Кот много раз наблюдал его, когда забирал «пассажиров». Это была смесь недоумения, страха и холодной, неотвратимой решительности. Она становилась все сильнее, чем дальше они отплывали от берега.

Главные страхи: боли и смерти – остались позади. Они уселись в лодку и отчалили, только тогда до них окончательно дошло, что пути назад уже нет. В крохотном поселке на берегу моря они оставили свои опостылевшие жилища, старую мебель и какое-то подобие жизни. Единственное, что у них сейчас было – будущее.

В этот момент они были чисты, как человек, которому подарили новую судьбу взамен старой. Жгучее желание, настоящая страсть познать новую жизнь, творить ее своими собственными руками, просыпалось в них.

Кот уверенно направлял лодку к большому кораблю, железной горой возвышающейся над линией горизонта. Он ни секунды не сомневался в том, что все делает правильно.