От видений становилось трудно дышать, словно Лабиринт старался отыскать в сознании слабое место, и в последствии бить только по нему. Но Алекса и Лазель держались, шаг за шагом становясь все ближе к замку.

– Вот уж не думала, что увижу о себе столько всего разного, - сделала попытку усмехнуться Магистр Города.

– Да уж. И не поймешь, где правда, где вымысел, а где предсказание будущего.

– Сдается мне, этот Лабиринт готов показать что угодно, лишь бы мы так и не вошли в замок.

– Так и есть. Но мы уже совсем близко! Я уже вижу ворота замка.

– Я тоже.

И в этот момент очередное видение накрыло их душным покрывалом. В этот раз все было куда как четче и реалистичнее, а они - словно призраки реальной жизни.

Им виделся просторный трехэтажный дом за надежной оградой. Эдакий дом мечты с садом, прудом, клумбами. Сложно сказать, где он находился, но Алекса поставила бы на ближайшее Подмосковье. И дом ревниво охранялся двумя вампирами, хотя те старались не выдавать лишний раз своего присутствия.

Алекса сидела на террасе в кресле возле окна, одетая в просторные черные брюки и рубашку, застегнутую всего на пару пуговиц, и наблюдая за закатом солнца. Взгляд выражал умиротворение.

– Ты опять не утерпела и встала до заката? - раздался рядом заботливый голос.

– Да я и так разоспалась в последнее время.

К Алексе подошла Лазель, глаза которой светились таким теплым светом, что хотелось греться в них бесконечно.

– Но столь ранний подъем может быть вреден.

– Только не мне. Я же инфернит.

– И все-таки, будь осторожна, - Лазель приобняла вампиршу.

– Да я и так…

– А кто вчера сорвался в Москву?

– Ну… я не могла оставить эти дела…

– Но Полина прекрасно со всем справилась, ты не можешь не признать это. Она хороший координатор.

– Да, но… - попыталась возразить Алекса, но Лазель остановила ее речь поцелуем, потом сказала:

– Я понимаю, это не свойственный тебе образ жизни, но постарайся! Осталось совсем чуть-чуть, потом максимум год на полное восстановление.

– Понимаю я все, но порой мне очень скучно. К тому же все носятся со мной, как с хрустальной вазой! Даже на охоту толком не сходить. Вот уж не думала, что докачусь до такого!

– Чего же? - улыбнулась Лазель, опускаясь перед креслом, чтобы быть с вампиршей на одном уровне, и начиная покрывать ее лицо поцелуями.

– Вот этого! - Алекса возложила руку на очень ощутимо округлившийся живот. - И как я позволила себя убедить?

– Убедить? Ну, это еще не известно, кто кого, - Лазель поцеловала живот подруги. - Это счастье и облегчение для нас обеих. Но я очень сильно беспокоюсь за тебя.

– Не стоит. Мы, инферниты, очень крепкие и выносливые. К тому же завтра приедет Менестрес. Она поможет. Лучше ее никого нет.

– Я знаю. И все же…

– Да буду я осторожной, - усмехнулась Алекса. - В конце концов, для женщины это обычное дело: родить ребенка.

– Не спорю. Но для женщины-вампира это весьма значительное событие. А для тебя так подавно.

– Это уж точно. Я и беременная - нелепое зрелище!

– Глупости! Это самое прекрасное, что я видела! - Лазель с огромнейшей нежностью поглаживала живот подруги. - Ее сердце бьется так часто!

– Возможно, ей тоже не терпится увидится с нами.

– Скоро.

– Да. Через два дня. И у тебя будет наследница.

– Прежде всего дочь. Наша дочь. А все остальное подождет.

Видение рассеивалось медленно, очень неохотно. Вампирши не сразу обнаружили, что стоят, уткнувшись лбами в плечи друг другу. Руки сцеплены до боли, так что на нежной коже остались полумесяцы от ногтей, заполняющиеся кровью.

– О, силы небесные! - выдохнула Алекса.

– Согласна. Это было так… так реально!

– Да, - кивнула Магистр Города и добавила еле слышно, отводя глаза, - И так больно оттого, что лишь видение.

– Да, - повторила Лазель, и, не в силах сдержаться, поцеловала предмет своих самых страстных желаний.

Алекса не отстранилась, наоборот, ответила на поцелуй. Разомкнув губы, позволяя языкам сцепиться в горячем танце. И на время этого поцелуя стало все равно, где они находятся, и что Лабиринт может затянуть их в очередное видение.

Но произошло что-то совсем неожиданное. Между вампирами пролетело нечто ало-золотистое, явно старающееся привлечь к себе внимание.

Алекса и Лазель оторвались друг от друга и уставились на странное существо, которое размером оказалось не больше ладони, и застыло прямо перед их лицами, отчаянно маша крыльями.

– Феникс! - воскликнула глава клана Инъяиль.

– В самом деле?

– Да, но не Вечный. Постой-ка! Кажется, это тот самый феникс, которого изобразили на Полине.

– Татуировка? - Но как такое возможно?

– Она же необычная. Ведь ты принадлежишь Полине? - уже фениксу.

Огненная птица отчаянно закивала.

– Похоже, она хочет показать нам дорогу, - предположила Алекса, и снова кивок феникса.

– Тогда веди нас, - велела Лазель.

Птица повиновалась. И, что удивительно, когда они шли за маленьким фениксом, ни одно видение не касалось их. Но вампиршам некогда было замечать это. Ворота замка становились все ближе.

Следуя за странным проводником, Алекса и Лазель миновали навесной мост и почти одновременно взялись за кольца ворот. И замок словно вздохнул, когда ворота открылись.

Вампирши, следуя за фениксом, вошли внутрь, оставив Лабиринт позади.

* * *

Имхотеп никогда не думал, что кто-то может выудить из его памяти такие впечатляющие моменты. Его всего трясло, как в лихорадке, лицо разбито в кровь от собственных попыток взять себя в руки, но вампир упрямо продолжал путь.

Ужасы видений сыпались одно за другим. Порой такие, что и представить сложно, и, вместе с этим вполне реальные. Такое может свести с ума практически любого. Но возраст и огромный опыт поддерживали Имхотепа, помогая миновать видения одно за другим, пусть и на грани срыва. И, какие бы ужасы не подсовывал Лабиринт, вампир скрупулезно выискивал в памяти вещи и пострашнее. Благополучно пережитые.

Лишь раз глава клана Феникса едва не сдался: когда в видении он собственными руками убил дочь, так как обстоятельства поставили его пред выбором: или ее жизнь, или существование клана. Страшная доля для любого родителя.

Имхотеп почти до кости прокусил руку, чтобы очнуться. Это едва не унесло последние силы. Но он был вознагражден. Вампир очнулся в самом конце галереи, перед дверями, ведущими в замок. Шаг, и еще один, дернуть за ручку, потянуть и войти. Вот и все. Можно вздохнуть с облегчением. Лабиринт позади. Он уже в замке. Наконец-то!

Хотелось рухнуть прямо здесь, на пороге, чтобы хоть чуточку отдохнуть… но Имхотеп стоически отогнал от себя эту соблазнительную мысль и направился дальше по коридору. Где-то там его дочь!

* * *

Сергей находился на грани безумия, и более всего походил сейчас не на вампира, а на зомби. Одежда сильно изодрана, лицо и руки в царапинах и в более серьезных ранах, и, если учесть, что подобные повреждения заживают довольно быстро, свежие.

Но самое страшное - это глаза: почти мертвые, отчаявшиеся.

Вампир шел, словно сомнамбула, тихо говоря себе под нос:

– Да, я виноват. Это все из-за меня. Я выпустил монстра на свободу, и отныне могу быть лишь рабом.

И ему уже было все равно, куда он идет и зачем.