О гибели Эдика Влад сообщил в город по радиотелефону сразу. Тело решили не переносить в палатку, оставили в ялике, прикрыв брезентом. Костя отвез дядю Колю на ферму на эдиковой «галоше».
А утром на остров явилась полиция. Сине-желтый катер торчал у пирса, притягивая взгляды всего лагеря, так что о соблюдении секретности нечего было и думать. Но суровые служители закона о секретности не заботились, наоборот.
Двое, прихватив Варю, отплыли на ялике в сторону гребешковой фермы, третий устроился в столовой и учинил опрос всем обитателям лагеря. Четвертый со скучным лицом бродил вдоль берега и совал нос в кухню, где Маринка в нервах готовила обед.
Полицейский раздражал ее страшно, тем более, что они с Варей не успели решить — рассказывать про свое расследование или не стоит.
Вечером было не до того, все обсуждали гибель Эдика и на разные лады гадали, что теперь будет с лагерем. Может быть, вообще закроют — после такой череды несчастий?
Влад решил срочно связаться с Ефимом Петровичем, владельцем лагеря, с пятой попытки дозвонился.
Отошел в темноту, прижимая трубку к уху, вернулся мрачней тучи.
— Шеф приказал: работать в обычном режиме. Вернется в город — распорядится насчет дополнительных инструкторов. Я пока за коменданта.
И отправил девушек спать. Сами они с Костей, кажется, всю ночь по очереди дежурили возле пирса.
Маринка с Варей этому ни чуточки не удивились. Джемайка… сложно было понять, что она по этому поводу думает. Маринка, правда, заметила, как Джемайка остановилась рядом с Владом и что-то ему доказывает, но тот резко махнул рукой и отвернулся.
* * *
А теперь вот явились представители закона. Но какие-то они несимпатичные, совсем не то, что в сериалах. Маринке не понравилось, как с нее снимали показания — голос у полицейского суше, чем кукуруза, взгляд недобрый.
Когда Маринка робко заикнулась «я думаю», он резко прервал ее и сообщил, что думать ей ни к чему.
А с Варькой он как разговаривал? Словно та сама Эдика в море утопила и не признается! Хорошо, что Варька не одна тело обнаружила, а с дядей Колей, а не то, как пить дать, засудили бы! Им запросто!
Вот опять в дверях маячит чучело, чего ему тут надо, а?
Окончательно рассердившись, Маринка схватила тряпку и принялась сметать со стола крошки в сторону непрошенного визитера.
* * *
После обеда (из трех блюд с компотом) полицейские уехали, и лагерь «Новые робинзоны» зажил по-прежнему.
Влад сообщил, что следствие установило «несчастный случай» и настоятельно просил туристов не шарахаться по острову без сопровождения, по скалам не ползать и вообще соблюдать правила безопасности.
С тем и разошлись.
— По крайней мере, мы с тобой не уволены. — сказала Варя, когда они с Маринкой устроились на своих любимых камнях.
— Это цинизм? — удивилась Маринка.
— Нет, это Карнеги. Ну, у него есть такой постулат, насчет лимона и лимонада. Конечно, мы Эдика не любили.
— Покажи мне, кто его любил?
Варя вздохнула.
— Понимаешь, если судить с точки зрения детектива… там всегда смотрят — кому выгодно?
— И что?
— А то. Получается, это мы с тобой Эдика… Того. Может, в нас живет по второй личности, которые действуют, а мы не помним?
— Вот еще! За себя говори, во мне никакой личности, кроме меня любимой нет! — возмутилась Маринка. — И потом, твоя личность из Владика на остров перелететь не смогла бы, ни первая, ни вторая! А моя личность на кухне впахивала, не разгибаясь!
— Да, это утешает.
— Кстати, ты мне про поездку ничего толком не рассказала. Ты Михаила видела, или он встречаться не захотел?
— Почему, встретились. Он накормил меня в шикарном кафе и катал на шикарной машине.
— И… что?
— А ничего. По ходу, он не поверил. Правда, простыню забрал, обещал экспертизу сделать. Но это так…
И Варя передала подруге разговор с адвокатом.
— Похоже, никто нам не поможет. И полицейские какие-то левые, полдня возились, кучу протоколов составили, а толку? Такое впечатление, что им главное — бумажки составить. Я сперва думала, что-то расследуют, а они только щеки надували, — добавила Варя печально.
— Ну да, я тоже думаю — сказать им? — подхватила Маринка, — а потом думаю — лучше не надо. Что же мы теперь будем делать? Прекращаем расследование?
— Нет! Теперь — ни за что! — отчеканила Варя. — Да, Эдик был скверный. Но Светлана — просто глупая дура, а Людмила вообще ни в чем не виновата! А их убили, понимаешь? Этот гад людей, как комаров, хлопает! Мы должны его разоблачить, понимаешь? А потом… не знаю, пойду в газету, в прокуратуру, да куда-нибудь! В интернете всю историю выложу, и с настоящим именем! И пусть меня потом за клевету судят, а я на суде правду скажу, и все узнают!
— Ну ты и развоевалась, — потрясенно сказала Маринка. — Эй! Остынь, давай лучше поплаваем!
Давно уже не заплывали они далеко в море, совсем забыли, как это здорово. Сине-зеленые волны качают, катятся к горизонту, пахнет свежестью и свободой, и подруги — как беспечные русалки, уносятся в брызгах пены, подальше от земных проблем.
Наплававшись, усталые выползли на камни, и тут Варя спохватилась.
— Ой, пора ужин затевать! Надо бежать!
— Ладно. Давай ты сама, а то я в последнее время на кухне безвылазно, уже вся гарью пропиталась!
И Маринка блаженно рухнула навзничь, прикрыв бейсболкой глаза.
Зашуршали по гальке торопливые шаги, Варя побежала в лагерь, и сделалось тихо. Только волны плюхались о камни — плюх-плюх.
Солнечные ладошки гладили тело, но жары не было, с моря тянул ветерок.
Хруст гальки спугнул дремотный покой. На Варькины шаги не похоже. Кого еще принесло?
Маринка недовольно приподнялась и увидела Наталью.
В купальнике, с махровым полотенцем через плечо. Странно, обычно туристы в это место купаться не ходят, предпочитают восточную бухту с песчаным пляжем и настоящим прибоем. Может, пройдет мимо? Маринке страшно хотелось еще поспать на солнышке, и чтоб никто ее не теребил беседами. Тем более эта женщина.
Но надеждам сбыться было не суждено.
Наталья резко свернула и села рядом.
— Марина, почему вы меня избегаете?
От столь прямого вопроса Маринка растерялась и стала оправдываться.
— Мы не… с чего вы взяли? Мы же обслуживающий персонал, а вы туристы — мы вас кормим, очень стараемся.
— Ах, Мариночка. Я же не слепая, я все вижу. И я понимаю, откуда такое ваше отношение. — Не очень понимая, что говорить дальше, Маринка села, вытянула на камне ноги, поерзала. Вскинула руки, наклонилась, дотянулась до большого пальца правой ноги, потом — до большого пальца левой.
Разогнулась, повторила упражнение. И еще раз, и еще. Может быть, Наталья, наконец, уйдет? Не видит — человек зарядкой занимается!
Но Наталья не уходила.
— Вы считаете меня дрянью? Не отпирайтесь, я вижу это на вашем лице. До недавнего времени меня это… скажем, не волновало. У меня и без того достаточно проблем. Но сегодня я вдруг поняла, что не могу этого выдержать, не могу! Вы думаете, мне наплевать на смерть Людмилы, так? Думаете, я сюда развлекаться приехала? Вы правда считаете меня такой клинической дурой, Марина? И вы, и Варвара? — Наталья гневно тряхнула волосами, глаза ее по-кошачьи сверкнули.
— Да нет, что вы. Мы вовсе не считаем вас дурой… ой, извините.
— Ничего, сама напросилась.
Некоторое время обе молчали. Маринка, как заведенная, нагибалась и выпрямлялась. Хорошо, что она была тренированной девушкой, Варя на ее месте давно бы померла от усталости. Но и у Маринки спина начинала сдавать. Выпрямившись и отбросив со лба мокрые волосы, она сказала.
— Я правда не понимаю, что вы мне объясняете.
— Нет же! Я ничего не собираюсь объяснять, тем более, что это касается только меня и… ну, неважно. Но поверьте — у меня были веские основания сюда вернуться! Я это место ненавижу! Как только смогу — уеду первым же катером! С этого проклятого острова, где моя сестра… — Наталья с силой ударила себя кулаком по колену, вскочила и почти побежала обратно к лагерю.
— Я фигею без баяна, — сама себе сказала Маринка. — Получается, мы с Варькой дуры? Или что?
* * *
— И что? — повторила Варя.
Маринка только что обрушила на нее свою новость.
— А то. Она ничего конкретного не сказала, но вроде как намекнула. Получается, она точно кого-то выслеживает, иначе — что за веские основания? И еще — как только смогу, сразу уеду? Что еще это может значить?
— Наверное… да, похоже. А ты уверена, что она не врет?
— Во-первых, зачем? Мы же не полиция, не сыщики. Про то, что мы свое расследование ведем, ей неизвестно. Так?
— Ну, так, — вынужденно признала Варя.
— Вот! — торжествующе воскликнула Маринка, — значит, незачем ей нам врать. С другой стороны, она видит, что мы о ней плохо думаем, ей обидно. Тем более, если она сама ищет, кто Людмилу убил. Конечно, мне бы на ее месте тоже обидно было, вдвойне.
— Хм. По-твоему, надо Наталью из списка подозреваемых вычеркнуть?
Маринка заколебалась.
— Ой. Вот и не знаю. С одной стороны — я ей даже сочувствую теперь. С другой — раньше она мне не сильно нравилась.
— Тогда это довод в ее пользу. Агата Кристи пишет, что преступники, как правило, — люди обаятельные.
* * *
Вечером подруги вытащили тетрадку и пересмотрели свои записи.
— Мы сделали ужасную ошибку. Смотри. Мы подозревали больше тех, кого на пикнике не было.
То есть, кто на пикнике, мы тоже проверили, но не нашли мотивов. Вернее, мы решили, что мотивов нет, и больше не искали.
А потом тупо уперлись в Эдика. Но если Эдик погиб — он не убийца.
— Так и Светлана погибла.
— Она сообщница, хоть и нечаянно, и свидетель.
— Эдик — невольный сообщник? Шутишь?
— Погоди, не сбивай меня. Я не то хотела сказать — почему мы исключили тех, кто был на пикнике? Ну, Паша, Толя и москвич — они сразу уехали и Эдика точно не убивали. По третьему случаю у них железное алиби.
— Ты про Костю опять забыла.
— Да не забыла я! — рассердилась Варя, — просто я никак мотива придумать не могу, зачем Косте…
— Убивать туристов, — закончила Маринка, — Он же на них бизнес делает!
— Все бы тебе острить. На самом деле, мотив может быть, но он… как бы сказать, спрятан вне нашего острова. В городе. А мы тут.
— Да, жалко, что Эдик не успел нас уволить.
— Тьфу на тебя!
Маринка ловко уклонилась от брошенной ручки.
— Не раскидывайся предметами, чем писать будешь?
— Да я уже все записала. Слушать будешь?
— Валяй.
— Остались Михаил и Наталья. Предположительно Наталья купила на ферме водку. И Джемайка утверждает, что Наталья Людмилу не любила.
— Тоже мне, эксперт!
— Во всяком случае, не больно — то Наталья по сестре горюет. Загорает, за Владом охотится. Не верю я что-то ей, вот не верю. — упрямо сказала Варя.
— А если она его подозревает? Или — она заподозрила Эдика и убила его из мести за сестру? — вдохновенно выпалила Маринка. — Чем плоха версия?
Варя честно признала, что версия вполне логичная. Но ее беспокоила еще одна мысль.
— Меня в городе как обожгло — а если мозговой центр всего этого — Михаил? А мы, дурочки, к нему за помощью? Нет, я не утверждаю, но почему он меня так упорно убеждал? «Это не криминал, а цепь случайностей», — передразнила Варя, — кстати, насчет мотива — у него — то запросто мог быть мотив, и не один. Я потом, пока Ваньку на набережной ждала, все обдумала. Допустим, Михаил все дело заранее просчитал. Но ему нужен был помощник. Нет, не Светлана. Кто-то третий, кто с докторшей договорился, кто крестовичков нашел, и прочее. Ну не сам же Михаил за медузами нырял! Да он скорее удавится, чем гидраху натянет! Ты бы его видела — одет с иголочки, туалетной водой пропах, умытый — аж лоснится!
— Но водку Наталья купила…
— Ну вот опять двадцать пять! Ты же решила ей верить. А если ее Михаил просил? Откуда она знала, зачем ему?
— Слушай, а почему мы так прицепились к этому халату? — внезапно осенило Маринку, — Вдруг его кто-то взял поносить… или нарочно одел…
Снаружи раздался вопль Влада, он требовал чаю в кают-компанию, и Варя не успела оценить замечание. Маринка, спохватившись, потащила кастрюлю с кипятком (конфеты и баранки были разложены по корзинкам заранее).
Варя прикрыла глаза и представила Пуаро. Что бы он сейчас посоветовал? Как разобраться в куче косвенных улик и догадок?
— Марин, я придумала! Если выяснить, кто принес крестовичков — вот он наверняка преступник! Надо узнать, кто брал на складе гидрокостюм во время шторма или на другой день.
— Точно! Какие мы глупые! Ведь собирать крестовичков голыми руками опасно! И в водоросли без гидрокостюма не полезешь!
— Придется еще расспросить Джемайку. Плохо, что хабаровские уехали, у них палатки были рядом со складом, могли что-то заметить.
— Кстати, жалко, что мы решили туристов не подозревать. — вдруг вспомнила Маринка, — Тот кучерявый фотограф, Макс, он постоянно по острову шарахается. Типа, занимается микросъемкой пауков на видео. Ему бы Эдика со скалы спихнуть — нечего делать. То есть, он запросто мог оказаться на верху тех скал. Вопрос только — зачем?
— Нет, давай не будем множить сущности, у меня и без того голова взрывается! — взмолилась Варя. — Хватит нам подозреваемых! Их и так каждый день прибавляется!